Гор Александр : другие произведения.

Темпоральный урод

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.00*4  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    По задумке: ГГ направляется разыскать отправленную на остров в другом мире научную экспедицию, в определённый срок не вышедшую на связь. Но выясняется, что время на Земле и в этом мире течёт не одинаково. Мало того, скорость его течения постоянно меняется. Обновление от 29.05.23

  - Есть два способа решения твоей проблемы, - лениво затянулся сигаретой Дельвиг.
  Как он мягко выразился: 'проблема'. Залёт, чего уж там. Конкретный, крупный залёт. Причём, далеко не полностью по своей вине. Есть в ней доля вины и нашей разведки, не сумевшей выяснить, что в этой мини-колонне террористов будут присутствовать и гражданские. А ещё - чёртовы французские телевизионщики. Вот и получилось, что я, крошащий из автомата микроавтобус с террорюгами, попал в их объектив. И когда пошёл 'контроль', то выяснилось: четверо в нём оказались не теми, кого мы ждали. Подружки этих чёрных горилл, у которых лапы по локоть в крови, но официально не состоящие в банде. И уж тогда вся эта правозащитная свора встала на дыбы, требуя моей крови.
  - Первый тебе точно не понравится.
  Не понравится. Африканская тюрьма - далеко не то место, где мне удастся прожить дольше месяца. Да ещё и с такой 'славой': после случившегося и объявления награды за мою голову прикончить меня сочтут за честь даже охранники. Ведь со службы они уйдут не просто состоятельными, а богатыми по местным меркам людьми.
  - Во втором тоже мало хорошего, но года будет достаточно, чтобы страсти утихли, а тебя перестали ловить по всему миру. И денег заработаешь даже больше, чем у нас.
  - Если больше, чем у нас, значит, грохнуть надо какую-то очень высокую фигуру. С практически нулевыми шансами уцелеть, - сделал я закономерный вывод.
  Дельвиг воткнул сигарету в пепельницу, уже напоминающую ёжика, и принялся крутить в ней окурок. Окурок хорошей американский сигареты, а не эмиратскую контрабанду, которую после начала этой грёбанной тотальной борьбы с курением смолят наши ребята. Он может себе позволить: как-никак, заместитель руководителя отделения ЧВК в этой стране.
  - Смежники говорят, что работа будет не совсем по нашему профилю. Подробности не раскрывают, но им нужен человек с очень хорошей подготовкой для выполнения задания, длительностью около года. Чуть больше, чуть меньше, но очень далеко от здешних е*еней, и за это время про тебя все забудут.
  - Они говорили конкретно обо мне?
  - Нет. Они предъявили требования к кандидату, а когда я выложил перед ними твоё личное дело, то одобрили.
  - Без меня меня женили?
  - Ну, почему же. Выбор у тебя остаётся: или согласиться на перезаключение контракта уже с ними...
  - Или сдохнуть в грязной земляной яме, кишащей тропическими кровососами, - озвучил я альтернативу. - Когда?
  - Часа через полтора прилетит их вертушка. С собой брать ничего не надо. Ну, кроме оружия: не над Подмосковьем, чай, полетите.
  Вертушка оказалась французским Еврокоптером. На нём долетели до Уагадугу, ну а дальше не буду рассказывать о тех перекладных, которыми добирались до заросших джунглями предгорий в одной экзотической островной страны.
  Хоть страна была и экзотической и не блещущей экономическим развитием, но биолаборатория фармацевтической компании с ранее неизвестным мне названием оказалась оборудованной по последнему слову техники. По крайней мере, результаты взятой у меня массы анализов были готовы молниеносно. А потом стали колоть прививки, реакцию организма на которые контролировали буквально каждые два часа. В первый день. Потом, правда, частота снизилась до одного раза в сутки.
  Через две недели главный док похлопал меня по плечу и объявил по-английски то ли с рязанским, то ли с тамбовским акцентом:
  - Олл райт!
  То, что олл действительно уже райт я сообразил за пару дней до того, когда перестало ломать и 'приходить вольты': прививки были настолько зверскими, что я невольно представил, каково же течение болезни без них. И задумался, в какую же дыру меня собираются загнать, если потребовались подобные истязания. Мне что, предстоит побывать в эпицентре эпидемии какой-нибудь лихорадки Эбола?
  Объяснений пока никаких не последовало. Да и вообще, ещё в лагере ЧВК при посадке в вертолёт предупредили, чтобы я ни с кем не по делу не разговаривал. Я не человек, я объект. Только чего? Исследований? Научных экспериментов?
  'Олл райт' имело последствия в виде пути через 'полшарика'. С очередной кипой документов на чужие имена и сменой грима при каждой их замене. Теперь, даже если очень постараться, моих следов точно не найти. Из-за этого так хотелось послать всех куда подальше и затеряться где-нибудь на тихом островке Эгейского моря. Только ведь не пошлёшь: не для этого надо мной изгалялся 'иностранный' доктор с тамбовским акцентом, а регулярно меняющиеся молчаливые парни-попутчики сопровождали мою драгоценную задницу даже в сортир.
  Конечной точкой путешествия стали выгоревшие к осени оренбургские степи.
  - Присаживайтесь, Александр Михайлович, - предложил товарищ в штатском, восседающий под портретом Феликса Эдмундовича. - Как добрались, я вас спрашивать не буду, мне это хорошо известно. Не растеряли навыков за прошедший месяц? Хорошо, проверим.
  Навыков не растерял, а вот форму слегка утратил. Но в ходе месячных тренировок восстановился. А там и подошло время заброски.
  
  *
  Остров меня поразил своей красотой. Словно он сошёл с рекламного проспекта туристической компании: чистейшая голубая вода, белоснежный песок, стена зелёного леса, под сенью которого прячется база. И небо. Пронзительно синее небо без единого облачка. Если людей на базе не окажется, то вообще получится мечта мизантропа.
  За этим его сюда и отправили: выяснить, куда делась экспедиция, через год, как было условлено, так и не вышедшая на связь, сколько ни пытались с ней связаться. Хотя первые два месяца всё было хорошо.
  Моя заброска произошла просто идеально: все грузы уложились в круг, диаметром 50 метров. Очень немало грузов, около тридцати тонн. Но, как объяснил 'научник', оборудованию почти нет разницы, сколько забрасывать: спичечный коробок или огромный супертанкер. Всё равно на сам 'прокол' и транспортировку тратится энергия, вырабатываемая за время 'эксперимента' (плюс час на вхождение в рабочий режим) не самой маленькой атомной электростанцией. А для сеанса связи (обеспечение прохождения радиоволн) - одним из её энергоблоков. Причём, для надёжной радиосвязи достаточно даже простенькой 'ходи-болтайки'.
  Теперь всё это богатство нужно будет перетащить на базу и разместить в складских помещениях. Не вручную. Вон, на песке стоит моя тягловая сила - ярко-оранжевый китайский колёсный тракторчёнок, впряжённый в прицепную тележку грузоподъёмностью под две тонны. Помимо него есть мощный квадроцикл с дизельным мотором и даже яхта-катамаран с двумя крошечными каютами. Остров всё-таки немаленький, километров двадцать на тридцать. А в полусотне вёрст от него - ещё один, ещё большего размера.
  Оглядевшись, дважды передал условленную фразу об удачном прибытии (на первую Центр почему-то не ответил), получил поздравления и обещание завтра в это же время повторить сеанс, чтобы я мог доложить о первых результатах выяснения причин молчания экспедиции. Теперь автомат на шею, и вперёд к базе...
  В программу моей подготовки входила и ботаника: показали фотографии и ознакомили с характеристиками наиболее распространённых деревьев и трав Острова. Поэтому молодые деревца, выросшие прямо посреди почти полностью заросшей тропинки от пляжа к огромному приземистому бетонному сооружению, меня весьма удивили. Судя по скорости их роста, с момента, когда они проклюнулись из земли, никак не могло пройти меньше трёх-четырёх лет.
  Метров четыреста от берега и метров двадцать над уровнем моря. Передовая группа, выбиравшая место для базы, посчитала, что этого будет достаточно на случай цунами. Площадка под угрюмое монолитное бетонное сооружение была предварительно выровнена, но когда-то оплывший грунт теперь затянут ковром растительности. Что тоже за год никак не может произойти. Уголки, где сходятся вертикальные и горизонтальные части ступенек крыльца, не только пыль, но и довольно пухлый слой перегноя, из которого уже проросла трава. То же самое - под порогом входной двери. Заглянул на ворота встроенного в общую конструкцию гаража - там та же картина.
  Обошёл здание по периметру. Нигде никаких проломов и дыр. Целы не только ролетты, прикрывающие узкие стеклопакеты под потолком, но и ржавые от времени сетки вытяжных жестяных труб. Механический кодовый замок разработки ещё середины двадцатого века затянут паутиной и припорошён пылью. Тем не менее, продолжает работать: нажал на три кнопки, рванул за колечко между двумя рядами цифр, и замок со щелчком открылся. Теперь аккуратно, хоть и с душераздирающим скрипом петель, открываю дверь.
  Пыль на полу не тронута. Не знаю, могло ли её столько накопиться в этом климате за год, но и она - хороший индикатор того, что внутрь базы не проникла никакая местная живность. Не сработали и датчики движения, задача которых и дежурное освещение включить, и запустить охранную систему. Вон она, под прозрачной пластмассовой крышкой. Спешу к ней, чтобы набрать код доступа. Ноль реакции! Ни один светодиод не мигнул. Аккумуляторы разрядились? Не за один же год! В общем, чем дальше, тем страньше.
  Все ключи от дверей на положенном им месте - на гвоздике в висящем на стене ящике. За исключением одного, от помещения, известного мне по плану как 'кают-компания'. Явный намёк на то, что туда нужно идти в первую очередь.
  Я не ошибся. На столе лежит написанная от руки записка.
  'Тем, кто будет нас искать.
  Запасы продуктов, топлива и прочих расходных материалов, необходимых для поддержания работоспособности Базы, исчерпаны практически полностью. На острове охотиться уже не на кого, а рыбное меню опостылело. База законсервирована, и сами мы уходим в подготовленный товарищами лагерь на ближайшем соседнем острове (см. карту). Надеемся, что там удастся продержаться ещё года два, после чего будем перебираться на материк.
  Два экземпляра экспедиционных материалов за все три года пребывания на острове - в стандартных тайниках ? 1 и ? 2. Третий экземпляр забираем с собой.
  Бланк Ф.Т.
  Лютикова Н.С.
  Кроха Л.И.'
  Трое из восьми, заброшенных сюда год назад. Фридрих Бланк, сорокапятилетний начальник экспедиции, кандидат наук, опытнейший геолог, проведший пару десятков полевых сезонов не только на российских просторах, но и за границей: Куба, Венесуэла...
  Нина Лютикова, экспедиционный микробиолог и медик. Сорок один год. Специальность - медицина чрезвычайных ситуаций. Несколько экспедиций в зоны природных катастроф по всему миру, участие в ликвидации последствий терактов с применением химического оружия, работа в прифронтовой зоне.
  Людочка Кроха, - юный компьютерный гений. Двадцать четыре года. Фамилия полностью соответствует внешности, но перед заброской сюда, как и все остальные, успела освоить курс выживания и научиться обращению со стрелковым оружием.
  Из записки следует, что к моменту окончательного исхода часть экспедиции уже перебралась на Большой остров, где подготовила новый лагерь для остававшихся здесь. Со всеми ли пятерыми, что не упомянуты, всё в порядке, из записки не ясно. Но это можно будет выяснить, добравшись до одного из двух тайников. Их местонахождение и секрет вскрытия мне тоже известны.
  Теперь по самой оглушительной новости. 'За три года пребывания на острове'! В материалах, с которыми я ознакомился, последний успешный сеанс связи с экспедицией датирован тринадцатью месяцами до предложения, сделанного мне Дельвигом. Правда, тогда никто не обратил внимания на высказанное Бланком недовольство тем, что вместо условленных двух недель между сеансами прошло пять. Да и вообще нерегулярностью этих сеансов. Решили, что он ошибся в подсчётах.
  Нет, тайниками и 'творческим наследством' экспедиции займусь позже. Сначала - укрыть переброшенное вместе со мной имущество. Здесь всё-таки тропики, и очень не хочется лишиться чего-либо из-за неожиданно налетевшего урагана или даже ливня. А для этого - осмотреть ангар и, если это возможно сделать быстро, подготовить его к приёму груза. На крайний случай - перевезу вещи на площадку перед Базой, а потому буду их прятать по мере уборки хлама.
  Хлама оказалось немного. К нему я отнёс не только пришедшие в негодность предметы интерьера спальных отсеков членов экспедиции, но и полуразобранные квадрики, которые явно пытались ремонтировать. Может, ряд стеллажей с геологическими образцами и представляет офигенную научную ценность, но для меня это тоже потенциальный хлам, который придётся выбрасывать, если придётся увеличивать объём хранилища. Как и гладкие срезы различных пород местной древесины и фрагменты скелетов мелкой островной живности.
  Оттащил с прохода в дальний угол руины транспортных средств, а заодно слазил щупом в горловину огромной, как бы ни железнодорожной, цистерны с дизтопливом. Охренеть! Там только на донышке. Значит, Бланк не врал, когда писал, что запасы топлива практически исчерпаны. Проверил, можно ли открыть ворота ангара. Приложил значительное усилие, но распахнул. И тут же закрыл снова. Ни к чему оставлять их открытыми на время, пока я буду возить сюда шмотки: ещё туземных грызунов мне в ангаре не хватало!
  Китайский тракторчёнок завёлся 'с полтычка', и я, отцепив прицеп, погнал его в сторону базы: сначала следовало расчистить от наросшего молодняка тропу от пляжа к Базе. Бульдозерный нож легко выковыривал молодые деревца и кусты. Правда, для этого пришлось врубить саму низкую передачу, и этап дорожного строительства растянулся на полчаса. Зато теперь ни грузовой прицеп, ни даже разобранный на две части катамаран не цеплялись за ветки.
  Вызов рации застал меня за погрузкой в прицеп третьей партии заброшенных на пляж грузов. Неужто кто-то из членов экспедиции вернулся на Остров?
  - Перец на связи.
  - Перец, запрашивает Центр. Доложите о состоянии Базы, и что удалось выяснить о членах экспедиции.
  - Ребята, вы что, сдурели? Мы договаривались о связи через сутки, а вы трезвоните через четыре часа.
  - Перец, я вас не понял. Прошу повторить, какое время прошло с момента вашей высадки.
  - Центр, я Перец. По моим часам прошло четыре часа одиннадцать минут земного времени и... три часа пятьдесят четыре минуты по планетарному времени, - сообщил я, переключив режим своего электронного хронометра. Центр, подтвердите приём.
  - Приём подтверждаю, - мгновенно отозвалась уоки-токи.
  - Центр, прошу делать после каждой фразы паузу. Вы так частите, что фразы практически сливаются, вас трудно разобрать на слух.
  Особенность работы этого типа радиостанции - передача сжатых цифровых посылок, в которые упакована речь. И меня сразу насторожила этот пулемётный темп разговора оператора.
  - Перец, вы уверены в том, что у вас прошло именно указанное время? Мы начали сеанс, как и было оговорено, ровно через сутки после вашей заброски.
  - Уверен. Время высадки я засёк. В настоящий момент я только приступил к эвакуации переправленного вместе со мной имущества. База находится в заброшенном состоянии. Люди покинули её несколько лет назад. Судя по оставленной ими записке, они оставили базу после трёх лет отсутствия связи с Землёй. Материалы экспедиции хранятся в тайниках. Познакомиться с материалами я ещё не успел. Как только будет возможность, перешлю их в электронном виде.
  После слов о том, что по земному времени с момента моей высадки прошли сутки, у меня в голове что-то щёлкнуло, и, услышав подтверждение приёма, я попросил:
  - Центр, прошу сообщить длительность настоящего сеанса связи по вашим часам. По моим часам он длился одну минуту и... четырнадцать секунд.
  - Семь минут сорок пять секунд, - выстрелил голос с Земли.
  - Сообщите об этой разнице научному руководителю проекта.
  - Принято, Перец. Следующий сеанс ровно через сутки.
  Через какие сутки? Их или мои?
  
  *
  Оказалось, через их сутки. По моим часам, сократившиеся до четырёх часов шести минут. Единственное, что я успел сделать за это время - перебросить к Базе три четверти 'приданого' да слегка перекусить сухпаем.
  На этот раз оператор начал разговор именно с вопроса о том, сколько прошло времени по моим часам. Всё это время, действуя по принципу 'бери больше, кидай дальше, а пока летит - отдыхай', я размышлял над темпоральным феноменом. А вы думали, что я - никчёмный головорез, умеющий только строчить из автомата и глотки резать? А член вам - не мясо? В своё время я успел получить очень престижное техническое образование и потрудиться в очень уважаемом КБ. Пока... В общем, после суровой драки с со сломанными костями моих 'крутых' кавказских оппонентов пришлось податься в бега. А что делать, если и следователь, и прокурор, и назначенный для рассмотрения дела судья оказались не только единородцами 'пострадавших', но и их какими-то дальними-дальними родственниками.
  Ловили меня на западных границах, а я нелегально перешёл кордон с Казахстаном, и уже оттуда через Азербайджан попал на Украину, в суетливую курортную Феодосию. Был я на тот момент гражданином незалёжной Кыргызстанщины (пять тысяч 'вечнозелёных' казахскому жулику, и самый настоящий, вбитый в официальную компьютерную базу КР, паспорт в моих руках), украинское гражданство мне светило лишь через восемь лет, из которых три года пришлось бы жить по виду на жительство, и лишь после этого подавать заявление на гражданство. Но нашлись добрые люди, подогрели, обобрали, говоря словами незабвенного Ипполита из 'Иронии судьбы'. В смысле - зацепились языками на пляже, где я трудился спасателем, с хлопцем, только-только закончившим службу во французском 'Иностранном легионе', и теперь собирающимся записаться в одну западную ЧВК.
  А что? Если он смог, то почему мне с куда более солидной исходной подготовкой - 1-й юношеский по восточным единоборствам, солидный пейнтбольный клуб, авиаклуб, полтора десятка прыжков с парашютом - не попытаться пойти по его стопам?
  В общем, к своим тридцати пяти имел в кармане два абсолютно легальных паспорта, киргизский и французский, послужной список участника нескольких очень спорных по доблести боевых операций в составе двух ЧВК, французской и российской. И очень богатый опыт выживания в диких жарких странах.
  Информация о ещё сильнее изменившемся соотношении времени в двух мирах озаботила не только меня, но и 'науку'.
  - Мы подготовим автоматический радиоответчик, который поможет нам установить точное соответствие течения времени на Земле и у вас. Но пока ваши данные о сократившемся течении времени не вяжется со словами Бланка о том, что между двумя двухнедельными сеансами связи прошло больше трёх лет. Если учитывать замеченную вами тенденцию, то наоборот, время между сеансами должно было ужиматься.
  - Если только оно не ужимается и не растягивается произвольно. Или по какому-то периодическому закону.
  Судя по пятнадцатисекундному перерыву в передаче, 'на том конце провода' умные головы минуты три обсуждали подброшенную мной мысль.
  - Как рабочую гипотезу принять можно. Но всё равно требуется её экспериментальная проверка с инструментальным контролем. Ждите через наши сутки автоматический радиоответчик, при помощи которого мы попытаемся засечь закономерность. Что-то ещё вам необходимо?
  - Топливо. Цистерна с соляркой практически пуста. Техническое состояние дизель-генератора мне неизвестно, так что лучше было бы и новый генератор, чтобы не возиться с возможным ремонтом. Остальное выявлю, когда займусь тщательным обследованием Базы.
  Весточка о посылке пришла спустя три часа пятьдесят девять минут. Млять, если так будет продолжаться, то не исключено, что с Земли начнут трезвонить каждую минуту.
  За коробкой с коротенькой антенной пришлось катить на пляж на квадрике, а потом карабкаться на крышу, чтобы прикрепить её там.
  До следующего утра меня не тревожили, и я успел, вымотавшись как чёрт, перекидать ящики, баулы и коробки под крышу. А потом, выбрав себе каморку и наведя в ней относительный порядок, поспать минут с шестьсот.
  В памяти рации валялось текстовое сообщение:
  'Наши сутки сократились до ваших пяти минут. Сейчас темпы сокращения замедлились. Голосовая радиосвязь в таких условиях невозможна. Срочно восстановите возможность пакетной передачи информации через компьютер. Подключите поиск сети через WiFi, и мы узнаем, когда вам удастся этого добиться'.
  Сутки - пять минут? Охренеть! Но главное - поверили, что это не я крышей поехал, а такое незыблемое понятие, как время. Это получается, у них там месяца два, не меньше, прошло, пока я дрых? Оно, конечно, приятно: мы спим, а денежки идут. А как быть, если соотношение времени ломанётся в обратную сторону?
  Ноутбук загрузился, значок поиска сети принялся моргать, и очень быстро мне выскочило окошко о полученном новом сообщении.
  'Минимум в четыре минуты тридцать одну секунду пройден. Начался рост. Сообщите, когда будут первые результаты обследования базы и материалов экспедиции. Генератор и первые две тонны топлива в бочках заброшены. Следующая партия - по готовности её принять'.
  В общем, как в поговорке говорится, я фигею с вас, дорогая редакция. Значит, хрен мне, а не возня с восстановлением работоспособности Базы: надо бочки с соляркой с пляжа перевозить. Настучал об этом сообщение и пошёл в ангар заводить трактор. К моему возвращению из первой ходки оно ушло, но пока без ответа. Да и что отвечать? 'Ладно уж, иди', что ли?
  Электропроводка оказалась в порядке. И мотор старого генератора, постукивая потрохами, заработал. Но насиловать его я не стал: после нескольких лет простоя в нём нужно поменять не только масло, но и все прокладки с фильтрами. Так что, отодвинув ломиком старый агрегат, поставил на его место новый, бодро заурчавший после того, как я залил бак свежую солярку. А там уж постепенно, с оглядкой, начал подключать электрические контуры. Сначала подал освещение, потом врубил систему сигнализации, после тестирования потребовавшую ввести новые пароли. Вырубил прибор, чтобы не зависать с его настройкой. Со скрежетом зажужжали вентиляторы системы кондиционирования, сначала зашипела, а затем забулькла в сливных бачках унитазов вода. Потом пришла пора подключения компьютеров, к чему я приступил, мысленно перекрестившись.
  Подвёл только комп 'безопасника'. Громкий хлопок, синие искры и вонь какого-то взорвавшегося конденсатора. Вскрытие показало, что 'вылетел' блок питания. Записал на бумажке его марку: буду заказывать замену. Именно на этом аппарате могут оказаться очень интересные для меня наблюдения.
  Почесал репу, вспомнив, чему меня учили ещё в КБ: самые слабые места 'пожилых' компьютеров - именно электролитические конденсаторы, склонные высыхать, либо, как в этом случае, взрываться, и вентиляторы систем охлаждения процессоров и видеокарт. Значит, следующим шагом будет проверка их состояния. А пока надо добраться до тайников.
  В 'скрыньках' (ага, нахватался словечек, пока жил в Феодосии!) оказались не только флешки, но и аккуратно расфасованные по папкам распечатки. А ещё - упакованный в водонепроницаемую плёнку рукописный дневник экспедиции. Как оказалось, продублированный и в электронном виде, в формате нелюбимых мной ПДФ-файлов. Потом изучу.
  Запущенный генератор позволил воспользоваться электроплитой. С разносолами извращаться не стал, просто вскипятил воды и залил кипятком стандартные армейские 'бомж-пакеты'. Единственное позволенное себе излишество - чашка растворимого кофе.
  Ноутбук уже подзарядился от сети, и в мессенджере я обнаружил новое сообщение: 'Соотношение временных потоков стабильно растёт. На момент отправки этого сообщения параметр достиг почти трёх часов. Зафиксировано подключение сервера Базы и внутренней беспроводной связи. Сохранились ли материалы экспедиции?'.
  Успокоил Землю, подтвердив читабельность флешек и бумажных носителей. А потом, подумав, отправил заявку на замену всех блоков питания компьютеров: лучше перебздеть, чем недобдеть. Тем более, не для себя стараюсь. К вечеру же, проведя ревизию холодильного оборудования, составил заявку на продукты и топливо. Месячный запас сухпая - это хорошо, но кто знает, в какую сторону 'улетит' соотношение временных потоков.
  Утром компьютер порадовал сообщением о том, что груз уже 'в точке прилёта', здешний временной поток продолжает замедляться, и скоро можно будет перейти к нормальному общению. А ещё - начать пакетную передачу материалов экспедиции. И ещё одно предложение: 'В ближайшие дни ждите подкрепления'.
  'Ближайшие дни' наступили уже сегодняшним вечером. А до этого я успел сделать три ходки на пляж за соляркой, продуктами и запчастями. Так что незнакомый голос из динамика рации 'Перец, ответь Дубу' застал меня врасплох.
  - Дуб, я Перец.
  - Зажги какие-нибудь огни, чтобы мы знали, куда идти.
  - Где вы находитесь?
  - Какой-то пляж со следами колёс.
  - Принято. Груза с собой много?
  - На себе за один раз не унести.
  - Ждите, через пять-семь минут подъеду.
  И кому взбрело в башку забрасывать людей после заката? Это же тропики: солнце зашло, и сразу же наступает ночь.
  Вот и пришёл конец 'мечте мизантропа'.
  
  *
  Четвёрка стояла метрах в тридцати от берега, жмурясь от яркого света фар. Чтобы не слепить их, чуть довернул в сторону, и... рванул с плеча автомат. Длинная, в треть магазина, очередь выбила из чёрной бесформенной массы фонтаны тёмных брызг.
  Дуб, в котором я сразу признал опытного волчару, среагировал быстро.
  - Ложись! Граната!
  Слава богу, не 'фенька', а наступательная РГД-5. Иначе бы дело не обошлось разбитой фарой трактора. Стеклом фары, а не лампочкой.
  Груду белковой слизи, похожей на содержимое раковин мидий, раскидало по пляжу, а часть этой дряни улетело и в море.
  - Что это было? - отряхиваясь от песка, спросил меня мужик со знакомым лицом.
  Вспомнил! Тот самый медик из лаборатории, где меня терзали прививками, 'олл-райт с тамбовским акцентом'.
  - Сходи, выясни, - фыркнул я. - Кто-нибудь к воде подходил, пока меня ждали?
  - Я, - растерянно объявила единственная в компании женщина. - Завертелась, перед отправкой в туалет не сходила.
  - Понятно, - кивнул я. - Месячные?
  Женщина, смутившись, кивнула.
  - Быстро кидаете груз в прицеп и шагаете следом за трактором. Дуб замыкающий, - объявил я, меняя автоматный магазин.
  Подгонять никого не пришлось: видимо, подействовала двухсоткилограммовая 'вустрица', успевшая одолеть половину расстояния от воды до людей к тому времени, когда попалась в свет фар. Ну, и всплески в тех местах, куда долетели ошмётки этой 'биомассы'.
  Груз перетаскали в 'гараж' быстро: впятером - это не в одиночку. И только потом вломились в 'кают-компанию', где и познакомились.
  - Артём Листьев, 'Дуб'. Безопасность, механизмы.
  - Василий Машко, 'Док'. Медик.
  - Игорь Славин, 'Мороз', электрика, сантехника и холодильное оборудование.
  - Инга Гринберг, 'Пума', связь, компьютеры, программирование.
  Уже перед отбоем улучил минутку и заглянул в каморку, где когда-то жила экспедиционный 'компьютерный гений'.
  - Пока месячные не закончатся, за периметр Базы ни шагу. И немедленно переходи с прокладок на тампоны.
  Женщина покраснела.
  - Но я не пользуюсь тампонами?
  - Почему? Склонность к токсическому шоку?
  - Нет. Просто... у разных людей в разных местах разное количество нервных окончаний, - ещё больше смутилась Инга.
  - Я ещё ни разу не слышал, чтобы женщина умерла от нескольких незапланированных оргазмов, - отрезал я. - А вот смерти от реакции тропической живности на менструальную кровь доводилось наблюдать собственными глазами. Извини, что приходится касаться этой темы, но я не хотел бы, чтобы твой труп остался на моей совести.
  Ну, и хрен с ним, пусть считает меня хамом, лезущим в столь интимные темы! Главная - жива останется, если послушается. Ведь про смерти на моих глазах я не вру. Действительно видел в Африке, как европейскую женщину, решившую подмыться в реке, изгрызла стая каких-то местных водяных жучков, а потом доел крокодил.
  Спать завалился я один. Остальные, наведя порядок в собственных комнатах, расползлись по рабочим местам. Видимо, длинный трудовой день был лишь у меня.
  Зато, подорвавшись утром раньше всех, обнаружил произошедшие перемены. Мигала светодиодами сигнализация, настроенная Дубом, чуть слышно журчали смазанными вентиляторами компьютеры, в медицинском отсеке появился призрак чистоты, оба унитаза базовского санузла и раковина на кухне перестали подтекать.
  Судя по сообщению в мессенджере, разница в скорости темпоральных потоков продолжает сокращаться. Теперь земные сутки составляют чуть больше пяти часов. И Центр требует начать передачу материалов экспедиции. Но без Инги я этого делать не буду: это её парафия, вот и пусть организует всё правильно, а не как я, давно отставший от новшеств в сетевых протоколах.
  - Есть гипотеза, почему экспедиции не удалось установить связь с Центром, - объявила она, когда занялась подготовкой материалов к передаче. - Разница временны́х потоков оказалась настолько высокой, что была превышена максимальная частота приёма радиостанции экспедиции. В Центре заметили уход частоты при связи с тобой, но у инженеров была возможность подстроиться к ушедшей частоте вручную. А Людка этого не смогла.
  - Ты с ней знакома?
  - В одной хакерской группировке состояли, - не стала вдаваться в подробности Гринберг. - Очень талантливая девочка, но у неё не было технической возможности хотя бы понять, в чём дело. Ну, и твоя подсказка сработала. Да так, что кое-кому теперь явно нобелевка светит за разработку теории связанных темпоральных потоков.
  Кому-то нобелевка, а кому-то выкручиваться из прикладных последствий этой теории. Ведь нет никакой гарантии, что скорость потоков застабилизируется и не уйдёт в противоположный знак, как уже было с исчезнувшей экспедицией.
  - Тебе просто невероятно повезло, что во время твоего контрольного сеанса связи при заброске сюда был включён сканер, который и обнаружил смещение рабочей частоты твоей рации. А во время второго сеанса, когда ты не ответил на самый первый вызов, связисты, на основании этого опыта, догадались подобрать частоту связи, рассчитав дрейф поднесущей её гетеродина. Это уже насторожило 'науку', но она грешила на влияние на электронику перехода в этот мир. Пока ты их не озадачил парадоксом разницы течения времени. А так бы пришлось и к тебе 'спасательную экспедицию' слать.
  Экспедиции не просто исчезнувшей, а теперь уже достоверно известно, что частично погибшей. Через полгода после последнего сеанса связи от укуса ядовитой 'ящерицы' погиб штатный метеоролог и астроном Рустем Исмаилов. Умудрился наступить на хвост этого двадцатилапого пресмыкающегося, зарывшегося в песок. Зубы у 'ящерки' слабые, даже штанину камуфляжа не прокусят, но члены экспедиции расслабились и переоделись в шорты, чтобы не париться под 'чёртовой кожей'. Его могилу отыскали по описанию в журнале экспедиции. Во время плавания на соседний остров попали в шторм, и смыло волной ботаника Марию Башкевич. Уже там, на Большом острове, при постройке хижины скатившееся с кучи заготовленных бревно сломало ноги и позвоночник механику Сергею Буйницкому. Через двое суток скончался, не приходя в сознание.
  Дискуссия о том, что дальше делать, обернулась жёстким противостоянием между 'безопасником' экспедиции Олегом Носовым и Бланком. На стороне Носова выступили биолог Лев Кнабе и Буйницкий, и начальник экспедиции вместе с Ниной Лютиковой оказались в меньшинстве (Кроха всё это время дежурила на Базе, пытаясь восстановить связь с Землёй). По сути, более агрессивный и молодой Носов, ожесточившийся из-за смерти Марии, с которой он жил, захватил власть над коллективом. А после гибели механика стало ясно, что без исхода на Большой остров членам экспедиции реально не выжить.
  Кстати, про природные явления. Атмосферное давление на планете оказалось чуть выше земного, всего процентов на пять. И совсем уж незначительно, в пределах 1,5-2%, плотность воздух. Зато доля кислорода в атмосфере выше, чем на Земле, 23,5%. Чуть выше содержание аргона и чуть ниже - азота. Углекислого газа примерно столько же. Сила тяжести? Примерно 1,05 от земной, но для хорошо тренированного человека, каковым я себя считаю, это нечувствительно. Магнитное поле достаточно стабильное. По крайней мере, в этой местности. Наклон планетарной оси на полтора градуса меньше, чем у Земли. Значит, и сезонные изменения климата в более высоких широтах должны быть менее заметными. Ну и, плюсом ко всему, длительность суток 25 земных часов и 44 с половиной минуты.
  Это всё, кроме длительности суток (в мои часы ещё на Земле встроили функцию учёта времени по здешнему 24-часовому циклу), я тоже почерпнул из материалов экспедиции. И не только ради праздного любопытства: моя задача - отыскать людей, которые могли и не задержаться на Большом острове, а уплыть, скажем, на соседний континент. Его обнаружили уже в первые недели пребывания экспедиции на планете с беспилотника 'Орлан'. Не очень далеко: километров сто двадцать от этого острова и километров сто от Большого. До которого от Базы вёрст пятьдесят.
  Математика у вас не сходится? А с чего вы решили, что прямая, соединяющая центры островов, вытянута строго перпендикулярно к линии материкового побережья? Да и вообще, если судить по нарисованной Бланком карте, тут имеется целый небольшой архипелаг, и пара мелких островков, удалённых от 'моего' даже на меньшее расстояние, чем Большой. Но находятся они в противоположной от континента стороне. Мелких - это диаметром 5-7 километров. Судя по округлой форме, то ли плоские вершины подводных гор, то ли приподнятые тектоническими процессами атоллы.
  Среднюю часть 'моего' острова занимает гора, высотой над уровнем моря метров триста. Скорее всего, древний потухший вулкан. По крайней мере, такое можно предположить, если учесть её округлую, близкую к конической, форму. Бланк на неё поднимался, и описывает, что кратер на её вершине отсутствует.
  Но это всё - пока только очень поверхностное знакомство с 'творческим наследием' предшественников, на которое удалось выделить совсем чуть-чуть времени, пока 'подкрепление' занимается восстановлением работоспособности Базы.
  
  *
  Две недели моего пребывания в ином мире ознаменовались полным восстановлением работоспособности Базы, увеличением продолжительности земных суток до шести часов и... первым тропическим штормом, пережитым мной на острове.
  Если бы не автоматическая метеостанция, известившая нас о резком падении атмосферного давления, то мы бы проморгали эту угрозу. Ну, или обратили бы внимание на появившиеся на горизонте тучи за какие-нибудь час-полтора до катаклизма. Тем более, обзор от Базы, стоящей посреди тропического леса, никудышный. Так что очередную партию топлива и продуктов, заброшенную нам с Земли, пришлось эвакуировать с пляжа ОЧЕНЬ в темпе. И радоваться тому, что мы с Дубом так и не запустили в сторону Большого острова беспилотник 'Орлан-10': шансы потерять его при спуске на парашюте при таком ветре были стопроцентные.
  В общем, трое суток мы безвылазно просидели в помещении, поскольку, как поётся в песне про Ермака,
  Ревела буря, дождь шумел,
  Во мраке молнии блистали,
  И беспрерывно гром гремел,
  И ветры в дебрях бушевали...
  Не скажу, что провели время совсем уж без пользы. Если 'подкрепление' скоро убудет, то мне тут оставаться, поэтому как раз и появился повод для более тщательного изучения экспедиционных материалов и планирования спасательной экспедиции на Большой остров. А поскольку пользоваться материалами удобнее в электронном виде, как-то само собой получилось, что засидевшись в компьютерном зале допоздна, мы с Ингой проснулись в одной постели.
  Ну, а что? Барышня она зрелая, тридцатник прожила. Мне тридцать пять, и женщины у меня несколько месяцев не было. Вот и 'выручили' друг друга, взаимно сняв сексуальное напряжение. И в следующую ночь выручили, и ещё, и ещё... В общем, мадам Гринберг в постели оказалась очень даже в моём вкусе. И не только в постели: с мозгами у женщины, в студенческие годы сходившей замуж и из-за аборта (ох, уж эти нищие студенческие семьи!) лишившейся возможности родить, тоже всё в порядке. По крайней мере, последние ветерки в башке улетучились после того, как их хакерскую группировку взяли за... нижние '90' и поставили перед выбором. Одно из двух: или работаешь на 'контору', или одно из двух. Люда Кроха сделала тот же выбор, что и Инга, и Гринберг теперь чувствует моральную ответственность за то, смогу я её отыскать или нет.
  Именно поэтому она и взялась кое-что подправить в программном обеспечении управляющего оборудования 'Орлана', на который мы с Листьевым возлагали немалые надежды в поиске следов пребывания остатков экспедиции на Большом острове. Теперь видеосигнал с камер беспилотника в потоковом режиме анализировался самым мощным, серверным компьютером Базы.
  И, нужно сказать, находки начались сразу же, как только 'Орлан' достиг береговой линии острова. Я бы ни за что этого не приметил, а электронный мозг с лёгкостью определил место стоянки экспедиционного катамарана. По расчищенной от камней полосе на дне крошечной бухточки и едва торчащему из песка пеньку, видимо, служившему кнехтом для посудинки. И обломки стеклопластикового корпуса, заброшенные штормовым волнами к подножью растущих вдоль пляжа пальмоподобных деревьев.
  Примерное положение форта, отстроенного членами экспедиции, мы знали по самодельной карте острова, приложенной Бланком к прощальной записке. Это совсем недалеко, с полкилометра от бухточки, на берегу ручейка, впадавшего в море совсем рядом с ней. Место выбрано достаточно толковое: рядом с водой и, похоже, на плодородной наносной почве. В отличие от окрестностей Базы, где слой гумуса, прикрывающего песчано-каменистый 'материк', всего сантиметров пять-семь.
  Когда я прочёл записку, меня удивили слова об отсутствии продовольствия. 'Аварийный' запас зерна на Базе я не нашёл, несмотря на то, что он значился в перечне её комплектации, а ведь использование этого посевного материала вполне могло решить продовольственную проблему. Объяснение нашёл позже в экспедиционном журнале: пригодный для обработки участок земли обнаружился в добром десятке 'кэ мэ', и к тому времени разведка Большого острова показала, что там можно будет добиться хорошего результата с куда меньшими затратами. Вот и строили на нём форт в непосредственной близости от расчищенного под поле куска луговины.
  Поле оказалось заброшенным относительно недавно. Судя по отсутствию молодых деревьев и не особо плотному ковру сорняков. Да и крыша форта, как мы обозвали возведённую членами экспедиции постройку, не имела серьёзных повреждений, неизбежных в условиях мощных штормов, один из которых мы только что пережили. Даже тропинка к полю не успела зарасти. Но беспилотник, сделавший несколько кругов над пристанищем беглецов с Базового острова на минимально возможной высоте, звуком мотора должен был привлечь внимание людей, однако никто так и не вышел на открытое место, чтобы полюбопытствовать, что там жужжит.
  - Похоже, всё-таки ушли, - заключил я.
  - Или погибли, - продолжил мою мысль Артём.
  - По-любому, без посещения их пристанища это не узнать.
  'Орлана' гоняли над островом ещё часа три: Инга пообещала на основе аэрофотосъёмки сделать не самодельную, как у Бланка, а вполне профессиональную карту.
  - Не пойму только, почему Людка до этого не додумалась.
  - Судя по экспедиционному журналу, они использовали летательный аппарат довольно интенсивно, пока не потеряли. А у неё и без того хватало забот по обработке материалов исследований. Как мне кажется, просто не дошли руки, - предположил я.
  Гринберг промолчала и принялась ожесточённо молотить пальцами по клавишам и щёлкать кнопками мыши.
  - Есть! - объявила она минут через двадцать.
  - Нашла что-то?
  - Нашла сохранённые данные РЛС беспилотника. Попробую сравнить их с тем, что зафиксировано в этом вылете.
  - И что это даст?
  - Сравним, проанализируем. Может, что-нибудь и даст, - не стала распространяться моя любовница о том, что она собралась искать.
  За беспилотником, опустившимся на парашюте всё на тот же пляж, используемый для приёма грузов, ходили вдвоём с Листьевым. Он мог бы справиться и один, но судя по тому, что позвал меня, хотел поговорить без свидетелей. Так и оказалось.
  - Перед нашей заброской сюда на весьма высоком уровне решался вопрос о целесообразности продолжения проекта исследования этого мира. И одной из задач, поставленной передо мной, была оценка перспективы работы по данной теме.
  - А почему ты только сейчас про это вспомнил?
  - Работы по восстановлению базы заканчиваются, и нам скоро возвращаться. Вот я и хочу выслушать ещё и твоё мнение. Ты же всё-таки пробыл здесь чуть больше, чем мы.
  - Ага. Аж на трое суток! Которые почти целиком посвятил погрузочно-разгрузочным работам.
  - Зато больше любого из нас знаешь о результатах работы экспедиции: ты в их документах хорошенько порылся, а мы, по большей части, занимались ремонтными работами.
  Я задумался.
  - А тебе, случаем, не известно, какие вообще ставились цели, когда посылалась экспедиция? Нет, я понимаю по набору специалистов, что собирались выяснить возможность добычи полезных ископаемых, поиска нового лекарственного сырья. Ну, и вообще теорией межмировых исследований. Возможно, рассматривали планету, как 'запасной аэродром' на случай скатывания ситуации на Земле к Большому П*здецу. Но могли ведь быть и какие-то другие цели?
  - Из того, что я знаю, ты всё верно угадал. Сам понимаешь, меня, мелкого исполнителя, во все тайные задумки не посвящали. Но знаю то, что сначала у 'научников', а потом и у руководства Проектом случилась знатная истерика, когда обнаружилась неравномерность течения времени в двух мирах. Вплоть до заявлений в духе Винни-Пуха: 'это неправильные пчёлы, они делают неправильный мёд'.
  - Ну, да. Темпоральный урод...
  - Что?
  - Помнишь старый советский фильм 'Подземелье ведьм'? Там действие происходит на планете с названием ЭвУр, 'Эволюционный урод', прозванной так за то, что пришельцы ради эксперимента смешали периоды эволюционного развития: и динозавры, и люди, и масса промежуточных эволюционных этапов. А тут скорость временно́го потока скачет, как ненормальная.
  - А это мысль, - расхохотался Артём. - Назвать мир или хотя бы планету ТемпУр или даже ТемУр. И звучит благородно, и смысл заложен такой, что закачаешься! Но что всё-таки скажешь по теме?
  - Если говорить про 'запасной аэродром', то, как мне кажется, идея вполне реализуемая. Не здесь, на Базовом острове, а, скорее всего, на материке. Насколько я понимаю, всё дело только в перенастройке аппаратуры прокола пространства. По крайней мере, в сезон дождей влаги там достаточно. Да и в сухой сезон, как мы на днях убедились, случаются осадки. И немаленькие.
  Ага, такие, что достаточно глубокие канавки, которыми обнесена территория Базы, едва не переполнились водой!
  - В геологии и ботанике я не силён, про лекарства и полезные ископаемые толком ничего сказать не могу. Это, думаю, спецы на Земле уже оценили. Но считаю, что недурно было бы лично побывать на Большом острове. Как мне кажется, люди всё равно оставили хоть какие-то записи перед тем, как уйти или погибнуть.
  - Вряд ли успеем, - покачал головой Дуб. - Нам уже назначили срок возврата: ставим мачту антенны, чтобы ты оставался на связи, когда отправишься на Большой остров, и 'летим' на Землю.
  - Ну, вот. А я надеялся, что мы с тобой вместе сходим на катамаране на Большой остров. А то я, знаешь ли, не такой уж опытный мореход. Так, краткий теоретический курс кораблевождения в ЧВК прошёл...
  
  *
  - Подойди-ка ко мне, - позвала меня Инга, когда мы с Артёмом вернулись с пляжа.
  Несколько щелчков мышью, и изображение на экране поменяло цвета. Потом она приблизила нужный ей фрагмент.
  - Как тебе такое?
  Ярко подсвеченная сиреневым цветом ровная полоса.
  - Что это такое?
  - Какая-то стена. Судя по всему, каменная.
  Я пожал плечами.
  - Знаешь, я, когда бывал в отпуске, частенько подвисал в инете на сайтах со всевозможными 'необъяснимыми' чудесами природы. Ну, там, где ломают копья по поводу всевозможных выдуманных государств, построивших невероятной протяжённости оборонительные стены по вершинам гор. Даже фотки прилагают ровнёхоньких каменюк, сложенных друг на дружку. А над этими 'открытиями' ухохатываются геологи: оказывается, гранит имеет прямоугольную кристаллическую решётку, и зачастую в природе раскалывается именно плитами, словно вымеренными по линеечке. А правильной формы шары, вложенные друг в дружку, оказывается, так застывают в лавовом массиве. Причём, от краёв к центру.
  - То есть, не веришь, что это может быть стеной искусственного происхождения?
  - Почему не верю? Может быть и искусственного происхождения, а может - и совершенно естественного. Смотреть надо. А смотреть некому. Вас уже завтра собираются возвращать на Землю, а я один неизвестно, когда смогу попасть на Большой остров. Мне для этого надо ещё катамаран собрать и спустить на воду.
  Гринберг зависла, задумавшись о чём-то своём. А я отправился смотреть, как ребята натягивают растяжки, удерживающие мачту антенны.
  - Я остаюсь с тобой, - 'после того, как' объявила мне в постели любовница.
  - Так тебе и позволили, - фыркнул я, уже настроившийся на то, что это последняя ночь с женщиной перед долгим-долгим воздержанием.
  - А кто их спрашивать будет? - презрительно скривилась Инга. - Нет, в известность их я, конечно, поставлю. Но докладную записку о том, что твою миссию глупо взваливать на одного человека, я уже настрочила и даже отправила. Пусть чешутся и отправляют ещё кого-нибудь. Не ребят оставляют, которые настроились уже завтра быть на Земле, а кого-то ещё присылают.
  - А ты сама не настроилась?
  - И что мне там ловить? Семьи нет, контракт с 'конторой' ещё год нельзя будет расторгнуть. А значит, всё это время мне торчать на чёртовой военной базе в степи и мониторить попытки шальных идиотов подобрать пароли к какому-нибудь никому не нужному сайту. Я только не пойму, для чего понадобилось всю эту фигню, касающуюся нашего Проекта, засовывать в унылые оренбургские степи.
  - Да, в общем-то, очень даже понятно. Маскировка! Там же находятся ракетные шахты. Поэтому никого не насторожит ни жёсткий режим секретности, ни монтаж какого-то нового оборудования, ни привлечение тех или иных специалистов. Ни даже прокладка новых мощных ЛЭП и сооружение каких-то там зданий: всё можно списать на расширение инфраструктуры, обслуживающей пусковые установки межконтинентальных ракет.
  Извести Инги о том, что она превратилась в 'невозвращенку' мужики восприняли с кривыми ухмылками: мол, страдающая от хронического недотраха баба сделал выбор не головой, а... несколько другим местом. Что именно она написала Центру, я не знаю, но там не возражали. Так что провожали мужиков на 'космодром' мы вместе.
  Процедура оказалась совершенно не зрелищной. Три человека встали рядом друг с другом, Дуб кратко переговорил по рации, включил миниатюрный радиомаячок, неяркая вспышка голубоватого сияния, и все они исчезли.
  - Вот и всё. Вот и остались мы с тобой вдвоём на необитаемом острове, - засмеялась подруга, повиснув на моей шее.
  Правда, долго целоваться под палящим тропическим солнцем не удалось: точно такая же мгновенная вспышка, и на белоснежном песке возникло десятка четыре бочек с топливом и... ярко-жёлтый четырёхместный вертолёт Robinson R44 на поплавках. 'Робинзон' для парочки робинзонов.
  - Твоя работа? - поглядел я на Ингу.
  - Нет, Артём запрашивал, сославшись на твой разговор с ним о том, что ты не очень-то силён в мореплавании.
  А вот это правильно! Ведь помимо полётов на Як-52 в аэроклубе, я уже в ЧВК освоил и вертолёт. Причём, летал именно на этой марке, только с 'лыжами', а не с поплавками. Ну, тут разница небольшая. Насколько я понимаю, лишь бы при посадке волна была не сильная.
  Делать нечего, надо снова тащиться за трактором с прицепом, чтобы переправить бочки в ангар. Ох, и упашусь я сегодня, закатывая их на прицеп!
  За две недели пребывания 'подкрепления' на Базе нам удалось не только под 'пробку' заполнить 60-кубовую цистерну соляркой, но и заставить подходы к ней такими же 200-литровыми бочонками в два ряда высотой. Это ещё 20 кубов дизтоплива. Теперь к нему добавится 8 кубов авиабензина. Так что пустых бочек у меня со временем будет, как у дурака фантиков. Благо данный 'признак цивилизации', в огромных количествах встречающийся на Северах, в тропическом климате гниёт раз в десять быстрее, чем в заполярной тундре. Если, конечно, я не придумаю, куда применить это, в общем-то, достаточно неплохое конструкционное железо.
  Вертолёт перегонял в последнюю очередь, подчистив для него площадку перед Базой. Была, конечно, мысль посадить его на крышу ангара. Вертолётик крошечный, весит без пассажиров меньше тонны, перекрытие наверняка выдержит. Но я пока не придумал, как мне его там заправлять: бочку с бензином на крышу никак не закатить.
  Пожалуй, стоит всё-таки рассказать, что собой представляет сама База.
  Представьте себе монолитный бетонный квадрат со стороной в 26 метров и высотой над землёй 4 с половиной метра. Из этой высоты вычтите полуметровый парапет и полутораметровый... Блин, не помню, как это называется. Ну, в общем, торчащая над землёй часть, но ещё находящаяся ниже уровня пола. Но не совсем фундамент, поскольку фундамент под землёй. Цоколь, что ли? Входная дверь с крылечком выходит на восток, запасной выход - на противоположной стороне здания, обе примерно в четырёх метрах от южной стены. Туда, на юг, выходят ворота ангара. Немаленького такого, шириной 11 и длиной 20 метров. В нём, у самой дальней от ворот стенки, вмурована в пол немного заглублённая та самая 60-кубовая железнодорожная цистерна с соляркой. То есть, длина ангара 'в чистоте' составляет что-то около 16 метров.
  Полутораметровый коридор от главного входа до запасного огибает ангар по периметру, и в ангар, опущенный на метр ниже уровня 'жилой зоны', можно попасть из внутренних помещений Базы с двух сторон. Вдоль южной стены здания расположены четыре личных комнаты персонала, по две в каждом блоке. Во всех остальных блоках, тоже разделённых боковыми коридорчиками, личные комнаты или, как я их обозвал, спальни расположены только вдоль наружных стен, чтобы через высоко расположенные узкие окошки в них попадал солнечный свет. Довольно приличные по размерам каморки, три на четыре. А примыкающие к ним комнаты без окон используются для служебных нужд: кладовки, компьютерно-связная аппаратная, медблок. И если ближние к южной стене два блока каждого крыла состоят из двух помещений, то третий - из четырёх.
  Все блоки, как я уже говорил, разделены полутораметровыми коридорами, в конце каждого из которых находятся либо туалет, либо душевая кабинка. Итого четыре туалета и два душа на десять человек, которых без тесноты может вместить База. Ежели по два человека на спальню, то на двадцать человек.
  Вся северная сторона предназначена для служебных помещений. Это кают-компания размером 5,5 на 6 метров с окнами на восток и на север, за ней дальше на запад шестнадцатиметровая кухня и два холодильника, площадью по двадцать метров. Северо-западный угол Базы занимает машинный зал таких же размеров, как и кают-компания. Там 'трудятся' холодильные установки, насос, качающий воду из скважины, и аппаратура системы вентиляции и кондиционирования.
  Из машинного зала есть спуск в полуподвальное помещение. Как я понял, не только для обслуживания насоса, но и, если такое понадобится, для доступа к водопроводу и канализации. А с топливной цистерны в ангаре - выход на крышу. Причём, архитекторы зачем-то предусмотрели возможность ведения огня с крыши базы. Не понимаю, для чего: на планете до сих пор не обнаружено ни единого признака существования разумной жизни. Там же, на крыше, солнечная система подогрева воды. Такие на Средиземке встречаются на каждом шагу: солнца немеряно, а газ или электричество сто́ят бешеных денег, вот люди и заставляют работать бесплатное солнышко.
  И вот владельцами этих достаточно комфортабельных хоромов стали мы с Ингой. Только надолго ли?
  
  *
  Нас не тревожили почти двое суток. И, в чём я уверен, вовсе не из-за того, что не хотели мешать нам наслаждаться жизнью. Да и какое наслаждение ею, если никто не снимал с нас обязанностей по поддержанию работоспособности форпоста земной цивилизации в ином мире и подготовке к спасательной операции на Большой остров? Это - что касается меня. Инга же в поте лица обрабатывала данные по его фото-видео и радиолокационной съёмке. Выводов никаких не озвучила, но заставила меня снова запустить 'Орлана', но уже ночью, чтобы он провёл съёмки в инфракрасном диапазоне.
  На вторые сутки пришёл длиннющий файл с анализом научных данных пропавшей экспедиции. Очень любопытный, кстати.
  Центр сообщал нам потрясающий своей новизной факт, что мы с Ингой находимся на планете земного типа с преимущественно азотно-кислородной атмосферой. Значительная часть этой планеты, скорее всего (!!!), покрыта водой, но на ней, наверняка, имеются и крупные участки суши. А вращается эта планетка, мало отличающаяся по размерам от матушки-Земли, вокруг звезды, схожей по параметром с Солнцем. Список различий в спектре излучения прилагается.
  До своей глупой смерти экспедиционный астроном успел вычислить параметры её орбиты и орбиты её естественного спутника, не обращённого к планете одной стороной, а всё ещё медленно вращающегося. Настолько медленно, что картинка его поверхности полностью повторяется в течение примерно полугода. Здешняя Луна процентов на 15 больше известного нам земного спутника, но его орбита чуть дальше, поэтому приливные явления незначительно слабее.
  Определил он и основной состав звёздной системы. Мы находимся на второй планете от звезды. Первая крутится по орбите, откровенно напоминающей орбиту Венеры. Но у местной 'Венеры' есть два спутника. Более близкий маленький, а более дальний будет побольше даже здешней Луны. И за счёт влияния солнышка имеет сильно вытянутую орбиту. Есть предположение, планета его скоро (в астрономических масштабах) потеряет, и порядок нумерации планет системы сдвинется на единичку.
  Тутошний 'Марс' по массе даже превышает 'Землю', имеет небольшую 'Луну' и значительно дальше, чем в нашем мире, отстоит от светила. Имеются и местные аналоги Юпитера и Сатурна, но 'поменянные местами'.
  Звёздное небо вообще не имеет никакого сходства с земным. Хотя на нём нашёлся аналог Полярной Звезды - достаточно яркая звёздочка в S-образном созвездии, висящем низко над горизонтом (из-за того, что мы находимся в тропиках). И тоже не абсолютно совпадающая с направлением на север, а отклонённая от него на пару градусов.
  В геологическом плане планета то ли моложе Земли, то ли просто чуть активнее. Но это в плане сейсмической активности. Земная геологическая периодизация базируется на останках ископаемой живности и растительности. И в деле её установления Бланк, ввиду недостаточной базы для исследований, далеко не продвинулся.
  А вот у биологов результаты работы оказались более существенными. Они выявили параллели в эволюционном развитии Земли и ТемУра. Наличествовали в местной фауне практически все (пауков не обнаружили, чему я совершенно не расстроился) типы живности, вплоть до весьма развитых теплокровных. Причём, подавляющее её большинство в соответствующей экологической нише очень близко́ к земной. Что, по мнению аналитиков, доказывает правильность выведенных наукой законов эволюции. Ага! Учение Маркса всесильно, потому что оно верно! Исключения, конечно, имелись. Вроде той многоногой ящерки, ставшей причиной смерти Исмаилова. В общем, птички, порхающие по пальмам и кустам Базового острова, вполне себе походили на земных, рыба в омывающем остров море была съедобной. И даже мега-слизняк, выползший из моря на запах менструальной крови Инги, имел каких-то измельчавших земных родственников. Не говоря уж про мышеподобной мелочи, роющей норы, и красивых бабочек, порхающих по цветочкам.
  Радиоэфир на планете ожидаемо девственно чист. Разумеется, за исключением треска атмосферных разрядов. Никаких признаков жизнедеятельности людей или каких-либо ещё разумных существ ни на островах, ни на ближайшем к ним берегу континента фото- и видеосъёмкой с беспилотника не обнаружено. Впрочем, немудрено: ближайший к островам берег очень напоминает заповедник Карадаг в Крым: скалы, обрывающиеся в воду, беспорядочно торчащие из неё камни, не позволяющие подойти на лодке к крошечным пляжикам, редкая растительность в расщелинах. За прибрежными горами, высотой до километра, видны более удобные для жизни места, но туда беспилотник не посылали, опасаясь потерять его из-за экранирования горами радиоволн. Лишь рассмотрели на видео километрах в семидесяти севернее то ли залив, то ли устье реки, вытекающей в разрыв горных хребтов.
  Съёмки Большого острова в инфракрасном диапазоне показали наличие на нём теплокровной живности, по размерам либо близкой к человеку, либо даже превышающей его габаритами. Но число таких тепловых пятен значительно превышало число членов экспедиции, поэтому быть уверенными в том, что это именно разыскиваемые нами люди, мы не могли.
  Настораживали только наличие на склонах 'главной' горы острова участков с температурой под семьдесят градусов. Очень больших пятен, что говорило о том, что вулканическая магма находится не так уж и далеко от поверхности. И один из таких участков явно является истоком речушки, температура в которой падает до нормальной лишь в десятке километров от него.
  - Надо лететь, - объявил я. - Хотя бы для того, чтобы проверить, не оставила ли экспедиция в Форте продолжение описания своей робинзонады. Звук моторчика 'Орлана' люди могли и не услышать, а вот шум вертолётных лопастей не расслышит лишь глухой.
  Так что, получив разрешение Центра при очередном обмене текстовых посланий, я отправился на крышу ангара (придумал-таки, каким способом мне можно затащить туда бочки с авиатопливом!) готовить 'Робинсон' к вылету. Ведь, судя по обломкам катамарана, если остатки экспедиции и ушли на материк, то лишь на построенном из местных материалов плавсредстве. А построить такое - далеко не один день работы. И даже не один месяц, если по-хорошему.
  Мою идею лететь в одиночку Гринберг зарубила сходу.
  - Одна пара глаз хорошо, а две намного лучше. Да и, в случае чего, помочь тебе смогу.
  - В чём? - удивился я.
  - Да хотя бы твой автомат подержать, пока ты дверь форта открываешь.
  Ну, да. На снимке с Орлана видно, что её перекосившийся край явно придётся приподнимать, чтобы открыть.
  Или она просто боялась остаться одна?
  'Робинзон' (ведь название лёгкой 'вертушки' можно и так прочитать) летит к пристанищу робинзонов. После круга над Базовым островом, который я не удержался сделать, чтобы полюбоваться нашим пристанищем.
  Остров действительно очаровательный. Как я уже говорил, словно сошедший с рекламного проспекта турфирмы. С белым песочком на пляжах, с прозрачной водой, омывающей их. Правда, за всё время пребывания на нём мы так и не решились искупаться в море: страшновато после той 'вустрицы' и описания некоторых рыбок, плавающих в прибрежных водах. Может, запросить с Земли сотню метров сетки-рабицы и выгородить себе 'бассейн' для купания?
  На юго-западе с высоты в полкилометра действительно видно небольшие островки, незаметные с берега. А уж громадину Большого острова с конической горой где-то во внутренних районах, не заметить просто невозможно.
  Пролив между островами достаточно глубоководный, дна не видно даже с борта вертолёта. Так что вряд ли оба острова в обозримом прошлом составляли единое целое. Хотя мысы и прибрежные мелководья, направленные навстречу друг другу, в наличии. Вон, на Курилах проливы между островами тоже не мелководные.
  Первым делом сбросил фальшфайер на 'поле' возле форта и, несмотря на возмущения Инги, повёл вертолёт на облёт острова по периметру.
  - И без того видно, что дверь форта давно никто не открывал, - объяснил я ей в переговорное устройство. - А так я этим оранжевым дымом указал, куда двигаться тем, кто, может быть, остался на острове и услышит звук летящей 'вертушки'. Успеем ещё разведать 'приют робинзонов'.
  О том, что центральная вершина является вулканом, мы уже знали по съёмкам с беспилотников. И видели фото его кратера с озером неправдоподобно зелёной воды. Так что, смысл пролететь над ним был только в одном: эта точка хорошо видна отовсюду, и, 'тусуясь' над вершиной конусообразной горы на ярко-жёлтой винтокрылой машине, мы лишний раз обозначали, что помощь пропавшей экспедиции пришла. Не понравилось лишь то, что вода в кратере немного пари́ла. То есть, расположенная где-то неглубоко магма подогревала её весьма сильно.
  Круг над побережьем и 'радиалка' к вершине заняли примерно час. За это время на пашне возле форта ничего не изменилось. Разве что, появился круг опалённой травы на месте, где уже догорел фальфайер. Солома от скошенных когда-то злаков уже практически перегнила, и лишь в паре мест я заметил колоски пшеницы, видимо, проросшей из оброненных зёрен.
  Частокола вокруг форта не имелось. И это было понятно: он нужен как первый рубеж обороны, а обороняться тут, на острове, отстоящем от материка на несколько десятков километров, не от кого. Тем не менее, я запретил Инге убирать её 'ксюху' за спину. Просто потому, что помнил о тепловых пятнах, размером с человека, а то и больше.
  Форт. Деревянный сруб из грубо отёсанных тонких брёвен с узкими окнами-бойницами на уровне человеческой головы. С 'рамами', обтянутыми помутневшей полиэтиленовой плёнкой. Местами порванной. Покатая крыша из жердей, тоже обтянутая плёнкой, а потом ещё и покрытая сверху соломой. Не скатившейся по скользкому пластику только потому, что снизу снопы опирается в планки, прижимающие полиэтилен. Значит, как минимум, один урожай зерновых члены экспедиции успели собрать.
  Дверь действительно пришлось приподнимать, чтобы открыть. Видимо, её строители не решились крепить конструкцию на хиленькие петли, которые можно было снять с дверей на Базе, и приспособили вместо них сложенные вдвое куски толстой шкуры. Интересно, чьей?
  Сразу заходить в здание не стал, оббежал периметр очищенной от растительности поляны. И нашёл.
  - Инга, подойди сюда.
  - Что это? - задала она совершенно неуместный вопрос.
  Три больших холмика и один маленький с торчащими из них крестами ничем иным, кроме могил, быть не могли. На немного потемневших от времени деревянных планках вырезаны имена:
  Сергей Алексеевич Буйницкий.
  Фридрих Теодорович Бланк.
  Олег Васильевич Носов.
  Вячеслав Львович Кроха-Кнабе.
  
  *
  'Они застали нас врасплох, мы еле успели закрыть засов. Сами виноваты, расслабились, поверили в то, что нам тут ничего не угрожает. Олег, хоть и был редким уродом, не позволил бы нам такой беспечности. Мы отогнали их стрельбой из автоматов. Но и то, как мне кажется, только потому, что они боятся наступления ночи. Лёва ранен, и Нина опасается, что эта чёртова стрела может быть отравленной. Она предлагает по темноте, пока он способен идти, уходить в храм. Там больше шансов отбиться, чем в этой халупе с соломенной крышей, которая вспыхнет, как порох. Дневник экспедиции я спрячу в поддувале очага, там есть вынимающийся камень'.
  - Сними автомат с предохранителя, - распорядился я, закончив читать послание, написанное шариковой ручкой прямо на доске обеденного стола.
  Да, стрелы, впившиеся в потолок форта, я увидел сразу же, как только открыл дверь. Достать их можно только встав на стол, если перетащить его к нужному месту. Видимо, потому нападавшие и оставили их торчать там, наверху. Зато вымели из хижины всё остальное, что сумели найти. Даже стреляные гильзы, ведь Людмила писала, что они отстреливались. Голые лежанки, голые полки, голые стены. И кучка полусгоревших пёрышек, мелких косточек и зёрнышек в очаге. Какая-то засохшая трава перед ним.
  Инга смотрит на меня квадратными глазами, ожидая, что я скажу.
  - Постой возле двери, пока я попытаюсь эти грёбанные стрелы достать.
  Стол очень тяжёлый, ножки впились в землю, но я сначала выдрал одну сторону, а потом другую, а там стало возможно и сдвинуть его.
  Бронза. Ромбовидные, со втулкой. Такими стреляют при охоте на зверя средней величины, чтобы нанести ему широкую рану, и он поскорее истёк кровью.
  - Осторожнее, - забеспокоилась Инга, увидев, как я смело принялся раскачивать наконечник, чтобы вытащить из жердины. - Людка писала, что они могут быть отравлены.
  - Вряд ли. Эти стрелы для охоты на съедобную дичь, и охотники не станут травить предназначенное для еды мясо.
  Древко стрелы не обточенное. Просто какая-то ровная веточка со снятой корой. Во втулке отверстие, в которое вбита аккуратно подогнанная по размеру щепка. Чтобы наконечник не слетел, когда стрелу будут выдирать из тела животного. Оперения нет, но в пятке вырезан паз для тетивы.
  - Откуда ты знаешь?
  - Доводилось сталкиваться с людьми, которые всё ещё добывают пищу, охотясь при помощи луков.
  Лучше бы тебе, дорогая, не знать, при каких обстоятельствах приходилось сталкиваться.
  Отгрёб подальше от края поддувала слежавшуюся, когда-то подмоченную золу (думаете, в печную трубу дождь не попадает?). Да, вот она, каменная плитка, которая шевелится. Аккуратно повернув, чтобы прошла через устье, вытаскиваю её.
  - Есть!
  В небольшую вертикальную щель вставлен прямоугольный предмет, обмотанный куском ткани. Явно задумка Носова, предусмотревшего, чтобы в тайник не затекала вода, проникающая через дымоход. Развернул. Типичная канцелярская книга с надписью, выполненной красивым женским почерком на обложке, 'Журнал экспедиции. Часть 2'. Выкладываем на стол.
  Не верю, что Носов даже оставшееся после гибели Исмаилова и Буйницкого оружие держал на виду. Не говоря уже о немалом запасе патронов. В оружейке Базы не осталось ни одного ствола, ни одного цинка, всё вывезли, когда уходили. И вряд ли эти сокровища держали где-то снаружи форта. Профессиональная деформация: оружие, даже запасное, всегда должно быть под рукой. Значит, придётся либо копать, либо ломать.
  Пол земляной. Лишь между очагом и разделочным столом, на пятачке, где работает повар, каменные плитки, надёжно втоптанные в грунт. Постучал по ним рукоятью ножа. Пустот не слышно. Как и не видно на земле следов рытья какой-нибудь ямы. Куда ведёт вторая дверь в дальней от входной стене форта я знаю: ребята очень здраво решили, что бегать среди ночи в 'отдельно стоящее здание, помеченное на плане буквами Мэ и Жо' будет не всегда приятно. Поэтому сделали небольшую пристройку, отделённую от жилых помещений просторным тамбуром. А чтобы в здешнем климате не задыхаться от вони, прокопали в обход 'огорода' канавку, по которой пустили часть воды из речки. Выше туалета даже наладили небольшую плотинку, чтобы было удобнее набирать воду. После чего течение, пропущенное в выгребную яму, вымывает её содержимое и уносит сначала в речушку, а потом и в море.
  Каморок с топчанами, сколоченными из грубо изготовленных досок, пять, по числу оставшихся после гибели Буйницкого людей. Только две лежанки явно расширялись: пожалуй, тут со временем стали спать 'семейные'. Судя 'одиночным', топчаны сделаны в виде рундуков, с вещевыми ящиками под ними. Доски скреплены на шипах и посажены на рейки, придающие 'спальному настилу' жёсткость. И нижняя поверхность рундука тоже выстлана досками, чтобы защитить личные вещи от сырости. Но грабители догадались, как открыть рундуки, и там тоже всё вычищено. Только в одном из рундуков пол чуточку выше, чем в остальных.
  Есть! Доска вынута, и под ней ещё одна яма, отделанная деревом. Вот они, ящики с патронами, гранатами, обмотанные промасленной ветошью автоматы, пистолеты, ножи. Даже небольшой цифровой коротковолновый трансивер с питанием от 12 вольт.
  Забрали всё, кроме трансивера и одного комплекта оружия с цинком автоматных патронов и тремя пачками пистолетных. Да ещё и добавили двенадцативольтовый аккумулятор из аварийного запаса вертолёта.
  - Чёрт, забыл ручку прихватить, - спохватился я перед выносом последней партии груза. - Не в службу, а в дружбу: принеси, пожалуйста. Она на передней панели закреплена.
  - Зачем?
  - Записку оставить, если кто-то всё-таки уцелел.
  Пока я чесал затылок над тем, что именно написать в записке, снаружи послышался отчаянный женский визг.
  Выскочив на крыльцо, я увидел, что на Гринберг, карабкающуюся в открытую дверь вертолёта, мчится по 'огороду' кабан, ростом сантиметров восемьдесят. Именно так я классифицировал тушу с тремя парами клыков, торчащих вверх. Сука, да он же вполне способен пропороть вертолётные поплавки!
  'Двоечка' из автомата калибром 7,62, отшвырнула 'зверюшку', попирающую копытами поплавок, и пытающуюся достать захлопнутую перед её носом дверь. Нет, не отшвырнула, а завалила на бок. Исключительно из-за её неустойчивой позы. И придала животному дополнительной ярости.
  Остановить злобную тварь удалось лишь попаданием в переднюю ногу. Видимо, пуля перебила кость, и 'кабан' кувыркнулся через голову. Ну, а дальше пришлось выпустить ещё не меньше десятка патронов двухпатронными очередями, чтобы тварь затихла. Аккуратно приблизившись, 'проконтролировал' зверя ещё парой выстрелов в ухо.
  - Выходи, - крикнул я Инге. - Кажется, больше не шевелится. Только ручку не забудь.
  - Что это? - обходя поверженного врага стороной, - нервно поинтересовалась любовница.
  - Шашлык и жаркое из печени, которыми мы с тобой сегодня будем питаться, - объявил я, вынимая из ножен мачете. - По-хорошему, эту свинюшку вообще неплохо было бы с собой забрать.
  С перерезанным тесаком горлом она точно на нас больше не бросится.
  Правда, пришлось повозиться, чтобы пропороть и связать вместе ноги, а потом ещё прикрепить к вертолёту прочным капроновым фалом. Мысль о свежем мясе мне понравилась, и я решил не бросать добычу. Но перед этим - оставить на столе ответное послание.
  'Нина, Людмила, Лев! Если вы придёте сюда, то свяжитесь с нами по радио. Батарею мы оставили в тайнике с оружием. Радиостанция настроена на нужную волну. Аппаратура на Базе автоматически примет ваш речевой сигнал в любое время, и мы будем знать, когда вас можно будет забрать'.
  
  *
  Сказать, что наше известие о нападении неких туземцев на членов экспедиции на Большом острове вызвало шок в Центре - ничего не сказать. Ингу, отправившую наш отчёт, просто засыпали вопросами. Несмотря на разницу в течении времени, сеанс связи с Землёй затянулся на два наших часа. И я представляю, сколько на него пришлось потратить электроэнергии! Вопросы относились больше к моей компетенции, так что мне пришлось заменить Гринберг у компьютера, прогнав её сканировать экспедиционный журнал. Где, в общем-то, не было упоминаний о встречах с аборигенами. Похоже, она стала неожиданностью для всех, потому и привела к столь печальным последствиям, как разгром Форта. По крайней мере, ей бы уделили в Журнале много места. А так даже само нападение не успели зафиксировать: видимо, было просто некогда.
  Естественно, после нескольких месяцев с момента нападения не удалось найти никаких следов нападавших, которые бы хоть что-то говорили об их внешнем виде, используемом ими оружии или плавсредств. Только пара стрел, вынутых мной из крыши Форта. Только общее понимание о том, что эти люди (а люди ли?) умеют плавить бронзу. Какую именно её разновидность - разберутся на Земле. Когда мы переправим туда оригинал Журнала и эти самые стрелы.
  Но свежую жарёнку из печени и шашлыки из кабанятины мы с Ингой всё-таки поели. Было вкусно, если не считать резкого запаха дичи. Да только меня им не испугаешь. Есть маленький секрет, как от него избавиться: мясо надо просто... остудить, а потом разогреть снова. Конечно, разогретые шашлыки - не самое вкусное блюдо из тех, что я пробовал, но мы оба соскучились по такой роскоши, как жареное на углях мяса. Да и угли, получившиеся из сушняка этого мира, давали небольшой привкус, понравившийся нам обоим.
  Хуже было то, что после разделки туши пришлось окатывать крышу Базы водой, чтобы смыть кровь. Но и то, её остатки в воде, сбежавшей по водостокам на землю, привлекли массу насекомых. Да уж, любят кровушку обитатели этой планеты!
  Запас радиомаячков, с помощью которых происходил 'забор' грузов на Землю, почти не уменьшился после отправки части пустых бочек, так что нам для срочной эвакуации точно хватит, если очень уж припрёт. Потому у меня даже рука не дрогнула, когда я нажимал микрокнопку на корпусе девайса. Отбежал метров на семьдесят, произнёс в рацию слова о готовности, и через несколько секунд пакет с Журналом и стрелами исчез в небольшой голубоватой вспышке.
  А мы отправились читать электронную версию 'творческого наследия' пропавшей экспедиции.
  Люди в Форте прожили чуть больше полутора лет. Земля под огород оказалась действительно очень плодородной и позволяла снимать два урожая в год. Может, удалось бы выращивать и третий, если бы не сезон дождей. Ливни были настолько сильными, что просто выбивали молодые побеги пшеницы и овощей, а пашня превращалась в болото. Но размягчившаяся почва не стала препятствиям для 'кабанов', которые, шляясь по пузо в грязи, добили остатки пришедшихся ей по вкусу зелени и плодов. К началу сухого сезона их отвадили, отстреливая особо наглых.
  В сезон дождей и штормов потеряли катамаран. Его хоть и вытащили на берег, но, как оказалось, не убрали из зоны досягаемости наиболее крупных волн. В итоге стекловолоконную посудинку несколько раз приложило о деревья. А потом и обломки раскидало по пляжу. Зато мы узнали 'народную примету', говорящую о скором приходе дурной погоды: дней за десять до этого начинают вылупляться из отложенных в песок яиц крошечные черепашки. Вылупляются, шустро драпают к морю, а когда все сбегут, портится погода.
  Окончание первого сезона дождей и последовавшей за этим посевной ознаменовались походом Бланка и Лютиковой на обследование острова. Люда Кроха к этому моменту была уже в положении (и, судя, по последовавшими вскоре родами, очень в положении), поэтому бродить по острову не могла.
  Комментарий Инги по этому поводу:
  - Вот бы никогда не подумала, что она западёт на Лёвку!
  В ходе одного из выходов эта семейная (живут, как муж и жена, значит, семья) пара и нашла то, что они назвали храмом. Обнесённый каменной стеной грот со сложенным из плит (верхняя даже обработанная) жертвенником. И четырьмя грубо вытесанными 'скульптурами', в которых можно было угадать женщину, мужчину, младенца и старика. То ли очень древними, то ли изначально изготовленными с 'размытыми' фигурами и чертами лиц. Перед жертвенником имелось место для костра, обложенное камнями, на которых сохранились следы сажи. Но это узнали, изготовив лестницу, чтобы взобраться на четырёхметровую стену и при помощи неё же спустившись внутрь.
  Больше ничего, никаких инструментов, никакой утвари. Ах, да. Несколько полусгнивших и полуобгоревших косточек в 'очаге'. Настолько старых, что крошились пальцами. Ну, и подобие лавок по периметру грота, на которые можно было усадить человек пятьдесят или уложить человек десять-двенадцать. Причём, судя по пыли на лавках, ливни в сезон дождей не заливали их.
  Обследование Храма и стало причиной смерти Фридриха Бланка: неосторожно наступил на 'живой' камень и рухнул на груду других, выпавших из стены раньше.
  К этому времени, как было написано в Журнале позже, Носов уже 'свихнулся'. На почве того, что остававшиеся в живых женщины предпочли не его, а 'старика' Бланка и 'ни на что негодного задохлика' Кнабе. Так что буквально через пять дней после того, как похоронили начальника экспедиции, он попытался изнасиловать Лютикову. А та, как-то дотянувшись до своих вещей, ударила его несколько раз ножом в спину. В итоге на кладбище неподалёку от Форта появилась третья могила.
  В четвёртой похоронили ребёнка Людмилы и Льва, прожившего всего четыре недели...
  Побывал Бланк и на вулкане. И классифицировал его как действующий и достаточно активный стратовулкан. Кажется, так именуют те огнедышащие горы, что сложены из множества слоёв лавы. Упоминал он и о частых, но слабых землетрясениях. Может, сейсмическая аппаратура зафиксировала бы их и на Базовом острове, но у нас такой не имелось. А на Большом он их считал силой в 2-3 единицы.
  Прошло двое суток, но рация, батареи к которой мы оставили в тайнике Форта, на связь не выходила. Зато после резкого изменения соотношения темпоральных потоков (за эти дни - с восьми до восемнадцати часов земных суток для нас) Земля бомбила нас расспросами и распоряжениями. И обещаниями уже в ближайшую пару недель прислать группу учёных и 'группу силовой поддержки'. Только... 'Прогулявшись' в один из дней на пляж на тракторе, чтобы сбагрить старый, дышащий на ладан генератор, который я так и не смог перебрать, и забрать его замену, я заметил крошечных черепашат, выкапывающихся из песка и шустро драпающих к воде.
Оценка: 7.00*4  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"