Побывать в Голландии мне хотелось давно. Поэтому, ко-
гда появились фирмы, организующие заграничные поездки с оформлением виз, обратился в одну из них. Агентство "Строка" предлагало 7и-дневный тур и покупку недорогого автомо-
биля. Путешествие несколько раз по каким-то причинам откладывалось. Жена, интуитивно чуя недоброе, отговаривала. Но любопытство взяло верх, и в конце 1993 года с группой ту-ристов я, наконец, отправился в путь.
С воздуха вся Голландия казалась большим зелёным ковром, разрезанным каналами и доро-
гами на квадраты и прямоугольники. Снега не было, на траве паслись коровы и овцы.
Из Амстердама на 2х микроавтобусах нас доставили в Роттердам, разместили в большой ква-
ртире, используемой как общежитие, и повезли в фирмы, торгующие подержанными автомо-
билями. В основном машины оказались плохими - со следами ржавчины на корпусе, масла на моторе и с большим пробегом. Я выбрал 2х-летнюю "Самару". После непродолжительно-
го торга хозяин фирмы с представителем "Строки" оформили документы. Весёлый механик прикрепил номера, почему-то с красными цифрами на белом фоне, на других машинах чёр- ные цифры были на желтом. Тогда не придал этому значения.
В Амстердаме несколько дней провёл, как в сказке. Остановился у приятеля-хореографа, ра-
ботавшего по контракту с голландскими детьми. Бродил по городу вдоль бесчисленных кана-
лов. Любовался великолепной архитектурой средних веков и более позднего времени. Почти на каждом старом доме - консоль, затаскивать мебель через окна, ибо двери очень узкие, а лестницы необычно крутые. На каналах масса судов и барж. Там живут люди с электроэнер-
гией, телефоном, водоснабжением ( квартплата в центре города безумно высока ). По набере-жным разгуливают толпы туристов со всего света ( на 720 тысяч амстердамцев - 8,5 миллио-нов в год). Наконец, посмотрел прекрасные рембрандтовские картины, не знакомые ранее. От пребывания в городе осталось впечатление непрерывного праздника.
Стояла холодная сырая погода, временами моросил дождь. В Германии на полях местами ле-
жал снег. Недалеко от Кёльна съехал с автобана для заправки. Расплатившись, вышел из за-
стеклённого зала. За "Самарой" остановилась машина немецкой дорожной полиции. Корена-
стый полицейский лет 35и с ямочкой на подбородке и мужественным лицом американского киноактёра Кирка Дугласа попросил документы. Я показал всё, что у меня было.
" Кто прикрепил эти номера?" - строго спросил полицейский.
Я объяснил, где сделал покупку и что номера прикрепил механик, фамилии его не знаю.
Кирк Дуглас поколдовал над карманным компьютером, позвонил куда-то по хенди и, достав инструменты, снял с "Самары" оба номера. Из полицейской машины вышла лет 20и симпа-
тичная светловолосая девушка в форме и вдвоём они тщательно осмотрели салон и багажник подозрительного автомобиля, а Кирк Дуглас даже меня ощупал. Я онемел, не понимая что происходит. Минут через 15 появилась машина-буксировщик и в мгновение "Самара" очути-лась на её грузовой площадке.
Кирк Дуглас предложил сесть в его автомобиль и проехать в участок. Полицейский "Форд-Скорпио" вырулил на автобан и довольно быстро примчался к одноэтажному бетонному строению. В пути мои спутники весело о чём-то болтали и смеялись. Я по-прежнему нахо- дился в оцепенении.
В участке Кирк Дуглас сел за пишущую машинку, быстро заполнил формуляр и подал его широколицему добродушному на вид "шерифу" лет 50и. Тот прочитал протокол и протянул мне, предложив подписать. Я понял только, что речь идёт о фальшивых номерах и штрафе в 1000 марок. Это возмутило: я купил тур в Голландию, по всем правилам приобрёл автомо-биль, фирма "Строка" гарантировала оформление документации. Причём тут фальшивые но- мера, почему я должен платить штраф? Подписать протокол отказался, сославшись на недо-статочное знание языка и законов, попросил переводчика.
" Будет Вам переводчик", - спокойно ответил "шериф".
А участок тем временем жил своей обычной жизнью. Подкатывали и уносились в даль пат-
рульные машины, полицейские беседовали с начальником, писали рапорты, шутили между собой, заигрывали с девушкой, её звали Дорис, жевали бутерброды и пили кофе.
В голове у меня всё перемешалось, я ничего не понимал. В горле пересохло, а что-нибудь просить в этой ситуации постеснялся. Где-то через час появился переводчик - невысокого роста человек средних лет в коричневом костюме с галстуком.
" Виктор", - представился он.
Наверное, немец из Казахстана, потому что по-русски говорил без акцента. Виктор прочитал протокол, посмотрел мои бумаги. Разъяснил, что на приобретенную машину прикрепили бе-льгийские номера, а для проезда домой существуют специальные транзитные. Я заметил, что все купленные нашей тургруппой автомобили уехали с желтыми голландскими номерами.
" Это тоже нарушение и большой риск для тех, кто ими пользуется, - ответил Виктор, - твой же случай ещё хуже, потому что в Бельгии номера выдаются автовладельцу пожизнен- но. Фирма, продавшая машину, чтобы побыстрее от тебя избавиться, просто подделала номе- ра прежнего владельца. Так что полицейский оштрафовал правильно - за использование фа-
льшивых номеров. Полиция не думает, что ты сам их изготовил ".
Я вспомнил, что полицейские настойчиво расспрашивали, кто именно прикрепил номера на автомобиль. Я помнил только, что невысокий черноволосый лет 30и весёлый механик был иностранцем, мы разговаривали по-английски. Он жил в Роттердаме у голландской подруги. В документах значилось лишь имя владельца фирмы, а, по мнению полиции, преступник - именно механик. Начальник участка несколько раз звонил в Голландию, но прояснить что-либо не смог.
" Но как же Голландское Королевское страховое общество выдало "зелёную карту" на фа-
льшивые номера? - спросил я Виктора. - Ведь это государственная организация!"
" Значит так они работают, тебе не повезло".
Он объяснил, что хотя полиция и не считает меня преступником, если штраф не будет упла- чен, автомашину продадут с аукциона, а я под присмотром полицейского буду отправлен на Родину за свой счёт, причём сопровождающему должен оплатить билет в обе стороны.
Такая перспектива меня совершенно не устраивала. Своих денег осталось только на обрат-
ный путь. Но были деньги приятеля-хореографа для передачи его матери в Петербурге. По-ложение критическое, и я решил этими средствами воспользоваться.
" Могу ли расплатиться голландскими гульденами?" -поинтересовался у "шерифа".
" Без проблем, но не забудьте, что Вы должны ещё за буксировку".
" Я не вызывал буксировщика, машина исправна и могла сама доехать до нужного места".
" Без номеров в Германии никто не ездит, - категорично заявил Кирк Дуглас, - вообще-то буксировка стоит 200 марок, но я договорился с хозяином за 110 марок".
Его строгое лицо озарилось подобием улыбки. После уплаты штрафа обстановка как-то раз- рядилась.
" Ну, вот и хорошо, - произнёс начальник, - теперь Вы не будете занесены в полицейский
регистр. Вы опять честный человек. Сегодня уже поздно, а завтра утром поезжайте в любой город, где есть регистрационное бюро, получите транзитные номера и езжайте, куда надо. Если будете в городе С., обратитесь к госпоже Шроттманн, передайте от меня привет, она быстро всё уладит".
Конечно, жаль потеряных денег и времени, но от дружеских слов и ободряющей улыбки "шерифа" стало немного легче.
" А сейчас я отвезу Вас в недорогую гостиницу, где сможете хорошо отдохнуть", - предло-
жил Кирк Дуглас.
Одна мысль, что предстоят новые незапланированные расходы, повергла в ужас.
" В автомашине осталось много продуктов, не могу ли ими воспользоваться?" - попросил начальника.
" Отвези его", - коротко приказал он полицейскому.
"Форд-Скорпио" быстро доставил меня в какой-то маленький городок, названия его не запо- мнил. " Самара" стояла на площадке перед автомастерской. Я оплатил ( также в гульденах ) счёт за буксировку. Почему-то вспомнилось, как в одной диктаторской стране родственни-кам казнённого предъявили счёт за израсходованные пули. Попросил ключ от машины.
" Вообще-то это не полагается, - ответил механик, - но раз там лежат продукты, зачем тебе тратить деньги на кафе?"
Он протянул мне ключ. Подкрепившись, прошёлся по городку, а, замёрзнув, вернулся в мас-
терскую и понаблюдал за действиями слесарей. Чувствовалось, что они мастера своего дела. Работа спорилась в их руках, нужные инструменты лежали перед ними. Если чего-нибудь не хватало - брали со стен, сверху до низу увешанных материалами и приспособлениями.
Затем прошёл в комнату ожидания. Там было накурено, но тепло. На одной стене висел те-
левизор, вдоль других расставлены кресла для клиентов. Посетители часто менялись. Они курили, пили кофе,переговаривались с механиком и между собой. Мне хватило нервотрёпки в этот день, я намёрзся и чертовски устал. Погрузившись в свободное кресло, отогрелся и не заметил, как уснул, думая, что завтра все беды закончатся и ещё останется время навестить приятелей в Германии. Почему-то приснился плюшевый медвежонок.
Проснулся, не понимая где я и что происходит. Моя голова покоилась на плече соседки по креслу - интересной брюнетки лет 30и в меховой шубке ( так вот откуда взялся плюшевый медвежонок! ), а ноги вытянулись почти до середины комнаты. Я извинился перед женщи- ной. Та понимающе по-матерински улыбнулась и снисходительно махнула рукой. Часы на стене показывали 11, по телевизору шла вечерняя эротическая программа. Протерев глаза, с интересом уставился на экран. Вероятно, вид седовласого дяди, уснувшего на плече незнако-
мой дамы, а ещё больше его пробуждение, развеселили присутствующих. Я понял это по их улыбкам и тому, как они давились от едва сдерживаемого смеха, когда встречались глазами.
Часам к 12и ночи клиенты разъехались, в комнате ожидания я остался один.
" Мастерская закрывается до 6и утра", - объявил мне-непонятливому усталый механик.
" А нельзя ли поспать в своей автомашине?"
" Так ведь на улице холодно, - он призадумался, - знаешь что, заезжай в моечный бокс, там тепло и чисто, но к 6и утра ты должен освободить место ".
Такого великодушия я даже не ожидал. Ровно в 6 выехал из мойки, отдал ключ от машины новому механику. Расспросив его о дороге, отправился в город С.
У закрытого регистрационного бюро оказался первым, ничего не оставалось, как гулять во-круг здания, чтобы не замёрзнуть. Через час заведение распахнуло двери, и я поспешил к стойке с фамилией Шроттманн. Миловидная стройная женщина лет 35и в сером костюме и белой блузе, благоухая духами и сверкая очаровательной улыбкой терпеливо выслушала мой сбивчивый рассказ и обещала быстро всё оформить, нужно немножко обождать.
Я не мог спокойно сидеть, бродил по залу, изучая правила и объявления. Где-то через пол-часа госпожа Шроттманн назвала мою фамилию. Радостно бросился я к стойке. Симпатич-
ную женщину как-будто подменили. Лицо стало строгим, сухим, официальным тоном она объявила, что ничего,к сожалению, сделать не может, вернула все бумаги и ушла. Я остолбе- нел. Как же так? Ведь начальник участка сказал, что она выдаст мне новые номера безо вся-
ких препятствий! В чём дело? Что делать дальше? Я ничего не понимал. К стойке подходи- ли посетители и нужно было освободить место. Но ноги будто приросли к полу. Когда госпо-жа Шроттманн вернулась, опять протянул ей свои несчастные документы.
" Я же сказала Вам, с этими бумагами не могу выдать транзитные номера, не мешайте, по-
жалуйста, работать!" - отвечала она уже с нетерпением.
" Но почему, почему? - повторял я в отчаянии, - Мне же нужно ехать дальше!"
Всё было напрасно. Что делать? Искать доброго начальника? Но я понятия не имел, где этот полицейский участок находится. А стрелки на больших часах неумолимо приближали время обеденного перерыва. Снова и снова рвался к знакомой стойке и ничего не понимал в раздра-
жённых ответах. Я чувствовал себя несчастным связанным Исааком, над которым религиоз-
ный фанатик Авраам занёс свой нож. Вдруг, мне показалось сверху, раздался голос.
" А что Вы так кричите? Что случилось?"
Голос был русским с каким-то волжским оканием. Меня поразило, что в немецкой глубинке кто-то говорит со мной на родном языке!
Я оглянулся. К стойке подходил человек лет 60и выше среднего роста, нормально сложен-
ный с прямыми чертами лица , с седой шевелюрой, усами и бородкой клинышком. Очки в тонкой оправе делали его похожим на университетского профессора. На нём была тёплая спортивная куртка на молнии.
Мы отошли в сторону, и я поведал о своих злоключениях. Он просмотрел мои бумаги, подо-
шёл с ними к госпоже Шроттманн. Та с ним разговаривала лучше, чем со мной. Тем не менее результат оставался прежним.
"Тебе не дадут транзитных номеров, - произнёс незнакомец, - всё дело в страховке, т.е. "зелёной карте", потому что она выдана на фальшивые номера, пойдём к начальнику бюро".
Начальник, средних лет худощавый человек, курил одну сигарету за другой. На его нервном лице желваки непрерывно ходили, пока мой спаситель пересказывал всю историю. Разговор длился около получаса, я подавленно молчал. Наконец, по интонациям в голосах догадался, что достигнут какой-то компромисс. Мы вышли из кабинета.
" У тебя остались ещё деньги?" - поинтересовался незнакомец.
" Есть ещё", - имелись в виду приятельские гульдены.
" Я член Немецкого автомобильного клуба, попробуем застраховаться в нём по номеру ку-
зова твоей машины, правила это допускают".
" Послушай, - обратился к нему, - ты был занят какими-то своими делами, я помешал те-бе".
" Я успею свои дела и завтра утрясти, твои поважнее. Поехали!"
У меня комок подкатил к горлу. Мы вышли на улицу и сели в его старенький дизельный "Пассат". Чувствовалось, что водитель опытный и машина в хороших руках.
" Альфред, - представился мой спаситель, - а тебя я уже знаю".
" Откуда ты знаешь русский язык?"
" Я его изучал у вас в Советском Союзе".
" И где же?" - я ожидал услышать в ответ Москву или Петербург.
" С 1945 по 1956 в Воркуте".
Больше я не стал расспрашивать, знал, что по своей воле в Воркуту приезжали немногие.
В Автомобильном клубе посетителей не было, две немолодые женщины сидели в креслах и тихо о чём-то переговаривались. Альфред показал мои бумаги, коротко пересказал историю с номерами.
" Плати", - повернулся он ко мне.
" Слава Богу, - пронеслось в голове, - кажется, дело двинулось".
С новой страховкой примчались в регистрационное бюро к той-же госпоже Шроттманн. Альфред вручил ей мои документы. Долгое ожидание. Наконец, с каменным лицом она вы-
дала разрешение. Мы тут-же побежали во двор, где находилась мастерская, и после уплаты мастер в считанные минуты изготовил транзитные номера.
" Теперь нужно пройти ТЮФ, технический осмотр по-вашему", - озадачил меня Альфред.
" А пройдёт ли " Самара" техосмотр без подготовки?"
" Не знаю, но попробовать надо".
Я был бесконечно благодарен Альфреду за его участие. Старенький "Пассат" быстро доста-
вил нас к автомастерской, где находилась арестованная " Самара". Взяв ключ у механика, прикрепили новые номера и на двух машинах понеслись к месту проведения ТЮФа.
Перед огромным серым ангаром выстроилась очередь из автомобилей. Мы попали в обеден-
ный перерыв. Стали ждать.
" Немецкий ТЮФ очень строгий, - озабоченно произнёс Альфред, - давай-ка поглядим ма-
шину".
Он, как инспектор, обошёл её, внимательно осмотрел.
" Достань-ка запасное колесо, пожалуй, оно лучше, чем левое заднее, быстренько замени".
Я достал домкрат, ключи и выполнил указание.
" Включи свет, поворотники, нажми на тормоз. О, Господи, да у тебя одна лампочка не го-
рит, немедленно замени!"
Покопавшись в багажнике, нашёл комплект запасных ламп, дрожащими руками заменил не-
исправную. Тут обед закончился, широкие ворота распахнулись и первые автомобили въеха-
ли в помещение. Подошла и наша очередь. Инспектор, человек средних лет в синем рабочем халате с неподкупным лицом судьи, сел за руль и загнал " Самару" на испытательный стенд.
" Господи, пронеси!" - взмолился я.
" Задние тормоза на нижнем пределе, - объявил инспектор, - приедете домой, замените".
Я пообещал заменить также и передние. Наконец, долгожданная отметка в техническом пас-
порте получена!
" Поехали скорее в регистрационное бюро, может успеем сегодня всё обтяпать. Иначе тебе предстоит ещё одна ночёвка в автомашине", - поторопил Альфред.
Уже с лёгким сердцем мы помчались в город С. и перед самым закрытием просунули доку- менты в заветное окошко. Наконец, в пустом зале получили надлежаще оформленный техпа- спорт. Как-будто гора с плеч свалилась!
" Вот и всё, - облегчённо вздохнул Альфред, - трудности позади, можешь двигаться даль-
ше".
Чувство признательности переполняло меня. Хотелось сделать ему что-нибудь приятное. Де- нег оставалось мало, да он бы и не взял.
" Послушай, Альфред, у меня есть бутылка хорошей водки, возьми её, пожалуйста!"
" У меня весь буфет этой дрянью заполнен, оставь себе, в дороге пригодится!"
И как в воду смотрел. На польско-литовской границе пьяный лейтенант придрался к моим многострадальным документам, придумывая всё новые предлоги, чтобы не пропустить через кордон. Когда принёс ему бутылку, все недоразумения сразу исчезли. Я ещё раз мысленно поблагодарил своего спасителя.
" Саша, перед дальней дорогой нужно плотно покушать".
" Да у меня полно консервов и бутербродов".
" Свои бутерброды из Амстердама можешь уже выкинуть. Пойдём, здесь есть одно хоро-
шее место, я угощаю!"
Попытки сопротивления успеха не имели. От Альфреда исходила какая-то удивительная эне-
ргия, он точно знал, что в этот момент нужно делать. Беседуя, мы дошли до центра города, поднялись на последний этаж большого магазина в ресторан.
" Что ты будешь есть?"
" То же, что и ты".
Мы выбрали цыганские шницели - большие куски зажаренного мяса в окружении всевозмо-
жных овощей на огромном блюде. Вдобавок Альфред принёс две кружки пенящегося пива.
" Послушай, ведь я за рулём".
" Ты в Германии, наши правила кружку пива допускают".
Целый день у меня крошки во рту не было, горло сдавили какие-то спазмы. Никогда не пил с таким вожделением. Я не знал как выразить благодарность этому совершенно незнакомому человеку, да нет -Ангелу, спустившемуся на Землю для спасения людей!
" Альфред, почему ты решил мне помочь, потерял целый день, не сделал своих дел?"
" Не могу спокойно смотреть на всякую несправедливость. Я сразу понял, что чиновники издеваются над невиновным человеком. О эта проклятая немецкая бюрократия!" - тут Ангел добавил несколько земных непечатных слов из русского арсенала.
" Наверное, ты видел в жизни много неправды, если так чувствителен к чужому горю?"
" Ещё бы! Когда зимой 1945 года Красная Армия вошла в ту область, где мы жили ( сей-
час она принадлежит Польше ), всю нашу семью - отца, мать и пятерых детей - погрузили в товарные вагоны и отправили в Воркуту. Не могу тебе пересказать , что мы там вытерпели. Из всей семьи выжили только мой брат и я. Вот такие дела".
На Кольском полуострове я видел сталинские лагери, и мог представить бесправную и горь-
кую жизнь Альфреда и его семьи в заполярной Воркуте, где климат ещё более суровый.
Я смотрел на него во все глаза: столько вынести от Советской власти, от русских, потерять родителей и братьев, и не озлобиться, не ожесточиться, а, наоборот, при первой же возмож-
ности помочь человеку, попавшему в беду!
Я не мог есть. В горле застрял комок, еле сдерживал подступившие слёзы.
" Да ты ешь, Саша, ешь, хочешь ещё пива? Мы с жинкой больше 30и лет в Германии. За-
работали пенсию, сын крепко стоит на ногах, живёт отдельно. Сейчас у нас всё в порядке, было бы здоровье".
Обед закончился. На прощанье Альфред написал номер телефона и велел позвонить ему, ко- гда вернусь домой.
Обратный путь оказался трудным. Бывалые люди советовали на территории Польши нигде не останавливаться. День выдался пасмурный, временами шёл мокрый снег, фары и щётки не выключались. Отказал насос опрыскивателя лобового стекла. Пришлось часто останавлива-
ваться и протирать стекло тряпкой. Наконец, в одной автомастерской насос заменили, два ча-
са дневного времени пропало. Километров за сто до литовской границы стал клевать носом, допустил несколько ошибок в управлении машиной. Решил часик отдохнуть. Расположился на краю пустой автостоянки, закрыв двери изнутри и откинув кресло для сна. Краешком не успевшего сомкнуться глаза заметил, что из стоящего на бензоколонке старенького " Опеля-Кадетт" вышли двое плотных парней в ковбойских шляпах и сапогах и направились в мою сторону. Мне это не понравилось. Я повернул ключ зажигания и помчался в сторону литов-
ской границы. Парни побежали к своей машине и погнались за мной. Дорога была узкой, ав-
томобильный поток в обоих направлениях довольно плотным и я легко ушёл от старого "Опеля". Несколько часов поспал уже на литовской земле. трогало. Передо мной стояли внимательные голубые глаза и добрая улыбка Альфреда, я вспоминал рассказы о его cоветс- кой жизни и рядом с ними возникающие препятствия казались пустяковыми.
.....Я встретился с Альфредом прошедшей осенью, когда путешествовал с женой и друзьями из Петербурга. Проложил маршрут так, чтобы заехать в город С.
" Позвони мне, где остановишся, я приеду за вами", - проокал в трубку знакомый волжс-
кий голос.
По иронии судьбы, а может ведомый её указующим перстом, нашёл место для стоянки во дворе регистрационного бюро, где мы познакомились шесть лет назад. Альфред подкатил на
шикарной серебристой " Ауди-Авант".
" А ты никак не можешь забыть это место, тебя так и тянет сюда!" - было первое, что я услышал.
" Тебя не могу забыть и к тебе будет тянуть всегда", - подумал про себя.
Я пригласил Альфреда и его жену на обед в тот-же ресторан, где он угощал меня.
" В другой раз пойдём в ресторан, а сейчас едем ко мне домой, Роза ждёт к обеду, у неё всё готово!"
Как всегда, спорить с ним бесполезно.
Роземария, среднего роста, загорелая, с миловидным добрым лицом, бывшая наша соотече-
ственница из-под Одессы. Ей досталась та же горькая доля, что и Альфреду. С той лишь раз-
ницей, что страдания начались ещё раньше - в трагическом августе 1941 года. Она искренне радовалась нашей встрече. Я предполагал остановиться в городе С. на часик-другой. Мы не заметили, как пролетело пять часов - не хотелось расставаться. После обильной трапезы гос-теприимные хозяева повели нас на дачу - небольшой вытянутый в длину наклонный участок с маленьким уютным домиком на краю. День выдался солнечный и тёплый, мы расположи-лись в саду. Нас непрерывно чем-то угощали. Припасы казались неисчерпаемыми.
Не только я, у меня-то к Альфреду отношение особое, но и жена и наши друзья были очаро-
ваны дружелюбием и добротой этих немолодых, не очень здоровых, много выстрадавших в жизни людей.
Уже под вечер Альфред и Роземария вывели нас на нужную дорогу. Я включил фары и ма-
шина помчалась по автобану. Мы долго молчали, находясь под впечатлением от встречи с простыми и в тоже время необыкновенными людьми.