От автора: совершенно не моя история в плане недосказанности и непонятности, обычно я все объясняю, даже иногда разжевываю, но тут... хотелось, очень хотелось чего-то такого непонятного, легкого и притягательного =) и можно сказать, что это слэш.
Лёнька никогда не любил лето. Ну вот не любил и все. Возможно, кто-то скажет - в школу ходить не нужно, балдеж каждый день, еще и спать можно сколько хочешь - все для счастья ребенка. А вот Лёнька не являлся ребенком, ему уже было тринадцать. Он был очень немногословный, скромный и весь в себе. Он и друзей не имел, а родители все время проводили в командировках, поэтому каждое лето Лёньку отправляли к бабушке в деревню за Москвой.
Деревенька была практически заброшена, жили тут только старухи и старики, более молодое население перебралось в город. Электричество работало с перебоями, а про компьютер и телефон не стоит и заикаться.
Вот и в это лето Лёньку отправили в глухую деревеньку, не слушая протестов.
Он уже целую неделю сидел в доме бабы Зои, а за окном все время моросил унылый дождь - даже покупаться не сходишь. Лёнька терпеть не мог такую погоду. Он привез много книг с собой, но все они были на удивление скучными и однообразными. Вообще вся жизнь Лёньки была скучной и однообразной и будет, как считал Лёнька, еще долгое время.
Лёнька откинулся на спинку старого скрипящего кресла и уставился в потолок, слушая, как за окном барабанит мелкий дождь, а баба Зоя судачит с пришедшей в гости соседкой о том, что от такой погоды ломит суставы.
Он потянулся к открытой тетрадке.
Он не считал себя писателем, просто таким образом пытался убежать от скуки, которой, казалось, было пронизано все вокруг. Даже в учебные дни Лёнька скучал и чувствовал себя одиноким. Ему не были интересны его одноклассники, которые обсуждали силу персонажей из компьютерных игрушек, ему не были интересны девчонки, которые неожиданно стали кокетливыми и смешливыми. Такими, что дразнить их уже не хотелось, но и интереса они еще не вызывали. Уроки, пожалуй, хоть в чем-то помогали избавиться от скуки, но только некоторые: литература и история. Есть что-то такое завораживающее в печатном слове, когда всего одной строчкой можно передать все ощущения, не видные глазом. В истории чувствовался ритм, которого не хватало Лёньке.
Как-то, когда ему стукнуло десять, он, сидя один в темной квартире, не желая включать свет, решил придумывать разные истории, чтобы развлекать себя. Потом пошло-поехало, и Лёнька начал писать.
Выводить от руки большие предложения, быстро появлявшиеся в голове, но так же быстро исчезавшие, было проблематично, и задачу облегчил компьютер. Но ноутбука у Лёньки не было, а вести в деревню большой домашний компьютер отец отказался наотрез, так что приходилось писать по-старинке.
"Мерзко. Холодно. Хочется спать.
Свет от свечи начинает угасать.
Сколько мне так метаться во тьме?
Есть ли вообще свет на земле?"
- Графоманство, - хмыкнул Лёнька и зачеркнул строчки с кривым ритмом.
Стихи у него получались порой хорошо, - он как будто чувствовал напевность, ритм слов, строчек. Это были не слова, это были песни. Но иногда строчки не шли, в голову лезла одна рубленая дурость, которая, по размышлениям Лёньки, не выдерживала никакой критики. Уж лучше совсем не писать, чем показывать свою бездарность, - рассуждал Лёнька.
-...ой, а вот Марья Ивановна-то, ты слыхала, хочет теленка продать! - вещала соседская старуха с кухни.
- Вот дуреха, чем она питаться будет, мясо сейчас дорогое! - укоризненно бормотала баба Зоя. Лёнька так и видел, как она осуждающе качает головой.
Он как-то дал себе слово, что никогда не будет таким скучным в старости. Скорее купит себе путевку в Африку, чем проведет остаток жизни так - болтая, сплетничая и не зная, как еще насладиться жизнью, кроме жалоб на болячки.
Лёнька закрыл тетрадь и поднялся, потянувшись. Зеркало напротив отобразило худого, угловатого взъерошенного мальчишку с темными волосами и болезненно бледной кожей.
Лёнька не любил свое отражение, он слишком много времени проводил в закрытых помещениях, да и физкультуру не жаловал, так что был этаким мелким хлюпиком, который и врезать хорошо не может. Но его никто не обижал, все считали Лёньку странным молчуном, не достойным внимания. Ну сидит себе человек, пялится в окно на перемене - остальным какое дело?
- Если завтра будет также муторно, то я просто удавлюсь, - пробурчал Лёнька.
***
Удивительно, но утро следующего дня встретило его солнечными лучами, которые хитро проникали сквозь стекла окон и упрямо пробирались Лёньке на лицо, как бы он не отворачивался.
Поморщив нос, Лёнька приоткрыл один глаз, уставившись на преобразившуюся от солнечного света комнату. Старая мебель казалась более светлой, половики, лежащие на полу, выглядели ярче, хотя и была заметна пыль под шкафом, с отвалившейся дверцей.
- Лёнечка, - позвала баба Зоя, Лёнька поморщился - он терпеть не мог, когда его так называли, - вставай, я завтрак приготовила.
Баба Зоя, кряхтя и резво ступая, хотя недавно жаловалась на боль в коленках, зашла в комнату. Седые волосы, собранные в пучок, немного растрепались, оставив несколько серебристых прядок возле щек, а бойкие зеленые глаза с умилением наблюдали за внуком. На бабушке было цветастое платье, а в морщинистых огрубевших руках она держала трехлитровую банку с молоком.
- Я сейчас к соседям наведаюсь, а ты давай не спи, смотри - какой сегодня день-то погожий. Погуляй хотя бы, не все же с книжками сидеть. - Баба Зоя улыбнулась. В уголках глаз собрались хитрые морщины, делая ее моложе, как ни странно.
- Ладно, - пробормотал Лёнька и зевнул во весь рот.
Бабулю он любил. Своеобразно, конечно, но любил, хотя иногда ее забота раздражала. Возможно, это беда всех бабушек, - возиться с внуком так, как будто тому еще пять лет, даже когда этому внуку исполнилось тринадцать.
Когда баба Зоя ушла, Лёнька сел есть приготовленные оладьи. Пожалуй, никто на свете так не сможет приготовить оладьи и сделать такое обалденное варенье. Даже мама. Один из малочисленных плюсов лета - Лёнька мог объедаться домашней едой. Маме было некогда много готовить, а отец вообще практически не появлялся дома, Лёнька же готовил посредственно, да и было лень - проще купить полуфабрикат.
Лёнька, жмурясь от удовольствия и облизывая кончики пальцев, жевал завтрак.
Солнечный луч уселся ему на нос и смешно подрагивал, иногда съезжая на темную шевелюру. Лёнька чувствовал себя отлично, сегодня у него было занятие - купание. Конечно, одному не так весело, но пока не надоело, нужно поплавать. Потом, к концу лета, это не будет радовать - приестся.
Ленька, подумав о еще двух с половиной месяцах, даже жевать перестал и грустно уставился в окно.
Тут за соседским домом, на раскидистой поляне с высокой травой, кто-то появился.
Лёнька заинтересованно прищурился, пытаясь разглядеть, кто это с самого утра из стариков решил прогуляться, но вместо старика он заметил мальчишку. В насыщенного зеленого цвета - Лёнька никогда не видел такого глубокого оттенка - футболке, со светлыми волосами. Мальчишка был загорелый и, казалось, смеялся - Лёнька плохо разглядел. От множества прочитанных книг зрение потихоньку ухудшалось.
Лёнька нахмурился и задумчиво прикусил нижнюю губу, - он не знал, и бабушка не говорила, что этим летом в деревне отдыхает не один Лёнька, а кто-то еще. Причем, кто-то ближе к его возрасту. Это было не то чтобы здорово, но уж точно интересно.
Лёнька опустил взгляд на оладьи и вздохнул. Будь на его месте кто-то другой, то он, не медля, познакомился бы с мальчишкой, чтобы было веселее. Лёнька же никогда не умел знакомиться, не умел общаться. Даже когда хотел, ужасно стеснялся, да и редко он желал с кем-то поболтать. Все окружающие были примитивные и скучные. Если попадались интересные, то Лёнька малодушно молчал, боясь сказать что-то не то или покраснеть не в тему. В общем, он был еще и глупым социопатом.
Лёнька снова поднял взгляд на поле с высокой зеленой травой, колыхающейся из-за слабого ветерка, но мальчишки там уже не было.
Настроение ухудшилось.
***
Трава щекотала ноги, футболка липла к телу. Было душно, солнце стояло высоко, жаря, не щадя. Птицы не умолкали ни на секунду, мошкара лезла лицо. Лёнька отмахивался от насекомых веткой березы и облизывал пересохшие губы. До речки идти недалеко, и чистый ручей был где-то рядом, насколько Лёнька помнил.
Он перепрыгнул через поваленное дерево, но запнулся и с шумом и айканьем свалился на землю, угодив рукой в крапиву.
- Вот же черт! Что за дурацкий лес?! - разгневанно прошипел Лёнька и, баюкая руку, вскочил.
- Просто ты дурак и не умеешь ценить природу, - раздался за спиной звонкий мальчишеский голос, в котором звучала не обидная насмешка.
Лёнька быстро обернулся, так и удерживая пострадавшую руку. На пеньке сидел тот самый мальчишка, которого Лёнька видел утром. Он был каким-то необычным. У Лёньки даже что-то восторженно сжалось в груди.
Мальчишка был худой, но не такой, как Лёнька - болезненно, а как-то изящно. Ему, казалось, совсем не жарко в своей зеленой футболке и шортах. Он ловко кидал в рот собранную землянику, облизываясь от удовольствия. Волосы были светлые и пушистые, как у одуванчика. Лукавые глаза казались нереальными - насмешливыми, синими, но в тоже время добрыми и... еще какими-то. Лёнька никогда не видел таких глаз. Мальчишка удивительным образом гармонично и естественно смотрелся среди леса, словно тут проводит день и ночь.
- Ты... - начал Лёнька и запнулся, покраснев. Он мысленно проклял себя за такую реакцию. В первый же день знакомства показать себя таким неуклюжим, - это только он может.
- Я Мирослав, - словно ничего не заметив, дружелюбно преставился мальчишка и легко поднялся. Он танцующе перепрыгнул через поваленное дерево и протянул Лёньке раскрытую ладонь с ягодами. - Хочешь? - спросил.
Лёнька удивленно моргнул, но покорно взял несколько ягод здоровой рукой.
- Спасибо, - растерянно пробормотал он.
- А тебя как зовут? - продолжил Мирослав, с непосредственным любопытством разглядывая его.
- Лёонид, - представился Лёнька и тут же смутился. Он хотел, чтобы это звучало по-взрослому - без напряга и с чувством собственного достоинства, а получилось пискляво и фальшиво. У Мирослава вышло гораздо лучше.
- Я слышал, тебя называют Лёнькой. - Мирослав лукаво улыбнулся, синие глаза стали теплее. - Можно я тебя так буду звать?
Лёнька кивнул и, запинаясь, сказал:
- Мирослав тоже для тебя как-то слишком звучит.
- Ну, можешь называть меня Славкой. - Тот пожал плечами и ловко высыпал последние ягоды в рот. Прожевав, он спросил: - Ты куда сейчас? На речку?
- Ага.
- Можно мне с тобой? Вдвоем веселее.
- Д-да, если хочешь. - Лёнька робко улыбнулся.
Славка был очень дружелюбный, непосредственный. Лёнька никогда не встречал таких людей. А еще он казался странным, но это Лёньке нравилось, ему вообще нравилось все необычное.
- Ну тогда пойдем, иначе перегреешься на солнце. И рука наверняка у тебя болит, да? - Славка, не церемонясь, взял лёнькину руку и внимательно оглядел появившиеся волдыри. - Н-да, тебе повезло, что у меня есть мазь. - Он покачал светлой головой, пушистые пряди сверкнули на солнце золотом.
Пока Славка доставал из кармана мазь, Лёнька только удивленно хлопал ресницами.
Славка был совсем не такой, как все мальчишки их возраста. Не то чтобы Лёнька никогда не встречал людей, которые хотят помочь и влезают в первые же минуты знакомства в личное пространство, но все же - какой парень тринадцати лет будет таскать с собой мазь?
Славка, невнятно бормоча, осторожно намазал Лёньке руку чем-то приятным и почти бесцветным, пахнущим, как показалось Лёньке, весной.
- Ну вот! Теперь ты как новенький. - Славка мелодично рассмеялся и подмигнул хитрыми синими глазами. Солнце заиграло у него в волосах. - В следующий раз проявляй больше уважения к лесу, и он тебя тоже полюбит, - странно сказал он и потрепал опешившего Лёньку по волосам, как маленького. - А теперь купаться!
Лёньку взяли за другую руку и повели вперед. Сам Лёнька только приоткрыл рот и не мог ничего сказать. Его знакомый был очень, нет, очень-очень странным.
***
Славка был настоящий ас в плаванье. Он заливисто смеялся, брызгался, подплывал и дергал Лёньку под воду, а еще он что-то пел, наворачивая круги вокруг другого мальчика. Так, что через некоторое время Лёнька и сам не заметил, как начал дурачиться. Возможно, все дело было в том, что он давно уже не купался, а может, Славка был таким забавным, что иначе вести себя с ним не получалось, а может... кто знает, но так прошел целый день.
Лёнька отфыркивался и посмеивался, глядя, как Славка с возмущением вытаскивает из волос водоросли.
- Оставь так, тебе очень идет, - посоветовал Лёнька и улегся на спину, ощущая, как кожу щекочет мягкая трава, а капельки воды высыхают от мягких, уже не обжигающих лучей вечернего солнца. Небо над головой было высокое-высокое и оранжевое. Теплое. Как и далекие облака, быстро плывущие за горизонт в другие страны.
Славка попрыгал на одной ноге, пытаясь прочистить уши от воды, а потом грациозно плюхнулся рядом с Лёнькой, вытянув ноги, руки положив под голову и тоже уставившись на оранжевое небо.
- Красиво, а? - тихо спросил он.
Лёнька кивнул. Сейчас он как никогда чувствовал гармонию и единство с миром. Ощущал каждую травку, ласковый прохладный ветерок. Он понимал, что жив, по-настоящему жив. А еще Лёнька чувствовал рядом Славку и понимал, что и тот чувствует его. Это было так удивительно, необычно и невероятно, что захватывало дух.
- Слав, - тихо позвал Лёнька и прикусил нижнюю губу.
- Хм?
- А ты... - Лёнька немного смутился, но выдавил: - Завтра будешь тут?
Славка весело засмеялся и перекатился на живот, оказавшись прижатым к Леньке. Он его потрепал по темным волосам и кивнул, нависая сверху.
- Я всегда тут.
Лёнька слегка покраснел, внутренне напрягшись из-за своей дурацкой реакции, но мысли тут же вылетели из головы, когда он перевел взгляд с неба в глаза Славке. Те казались слишком необычными для человека. Очень глубокими, выразительными и синими-синими, как дневное небо без облачка. Но они были теплыми и лукавыми, а еще мудрыми. Лёнька не мог объяснить, с чего так решил, но глаза Славки не походили на глаза обычного подростка. Сам Славка был изящный, легкий, быстрый и ловкий, не как угловатые мальчишки в их возрасте.
С ним было легко. Он как будто все знал о Лёньке, но не осуждал, не оценивал, а просто был кем-то навроде друга.
- Тогда... - Лёнька смущенно улыбнулся, внутри почему-то стало очень тепло от вида запутавшегося солнца в пушистых волосах Славки, делавшего его шевелюру похожей на ореол, - тогда завтра утром там же?
- Хорошо. - Славка улыбнулся только уголками губ, но это была искренняя улыбка. Сердце у Лёньки забилось сильнее.
Ветер мягко отбросил темную челку на глаза, Славка хихикнул и убрал прядь, мазнув теплыми кончиками пальцев по лбу. В синих глазах отчетливо проявился лукавый огонек.
***
- Вот ты где, негодник! - Баба Зоя была страшно зла. У нее даже щеки покраснели от гнева, а седые волосы и вовсе выбились из пучка. Она грозно уперла руки в бока и поджала сухие тонкие губы. - Я его ищу целый день, а он возвращается как ни в чем не бывало!
Лёнька охнул про себя. Точно, он ушел с утра и так и не появлялся дома. Со Славкой забыл о том, что бабушку не предупредил.
- Я гулял, - промямлил Лёнька и виновато прикусил губу.
- Гулял он! А мне сказать было не судьба?! И чем ты питался? - баба Зоя повысила голос, который был слышен во всех комнатах деревянного домика.
- Я... ягоды ел, - вспомнил Лёнька и мигом почувствовал, как забурчал живот. - И я купался, просто давно уже не был на речке, вот и забыл о времени, - пожал он плечами.
Баба Зоя смягчилась, только тяжело вздохнула и покачала седой головой. Все же она волновалась, но не могла долго на него злиться. Лёнька почувствовал укол совести - бабуля уже старая, не стоит так делать.
- В следующий раз хотя бы предупреждай, - проворчала она и махнула рукой. - Я там окрошку приготовила, иди поешь, небось, живот-то сводит от голода. Это же надо! Целый день купался...
Баба Зоя еще что-то ворчала, но Лёнька не стал вслушиваться. Он мигом накинулся на еду, с удовольствием накладывая себе двойную порцию. Внутри до сих пор распирали эмоции, а перед глазами стоял лукаво улыбающийся Славка. Изящный, легкий, со звонким голосом, заливистым смехом, пушистыми волосами и синими глазами.
Надо было его спросить, откуда он и как долго тут будет. Вот было бы здорово, если целое лето!
Лёнька довольно улыбнулся. У него не было друзей, но, кажется, Славка всего за день стал настоящим другом, ну или с ним было так, как должно быть с другом - хорошо, весело и интересно.
Поев, Лёнька сразу же смотался к себе и открыл тетрадку. Хотелось писать. Много-много и чего-нибудь такого позитивного, чтобы показать, как хорошо сейчас ему, выплеснув эмоции на бумагу, запечатлев момент. Кто сказал, что только художникам это дано? Любой человек, записав нужные и правильные слова, останавливает время, давая себе возможность потом вновь вернуться и вспомнить, как было хорошо.
"Встанет солнце вновь,
Окутав золотом леса,
Увижу я свою любовь,
И потеряю я себя..."
Лёнька задумчиво прикусил кончик ручки и незадачливо хихикнул. Любовь? Откуда любовь? Ну ладно, если рифма идет - почему бы и нет?
***
Лёнька спешно бежал через лес, то и дело спотыкаясь и падая. Они со Славкой не договорились во сколько именно встретятся, и теперь Лёнька боялся, что его новый знакомый не дождется и уйдет.
Ветка сильно хлестнула по лицу, Лёнька вскрикнул от боли. Он прижал ладонь к щеке и прикусил губу.
- Я же говорил, что нужно быть внимательнее к лесу, он не любит спешки. - Славка появился неизвестно откуда, Лёнька даже не заметил, как друг, легко ступая между корней деревьев, не глядя под ноги, подошел к нему и, не спрашивая разрешения, приподнял лицо за подбородок, разглядывая царапину.
- Я люблю лес, просто... - Лёнька пожал плечами, ощущая тепло от кончиков загорелых пальцев. Почему-то казалось, что это тепло успокаивает, и царапина уже совсем не болит.
- Просто, у тебя все просто. - Славка покачал головой, в пушистых волосах запутался солнечный луч. Лёньке захотелось прикоснуться и почувствовать, как эти солнечные пряди огибают его пальцы.
Славка привычно вытащил из кармана шорт знакомую мазь и быстро провел по царапине, оставив аромат свежей листвы.
- Из чего эта мазь? - спросил Лёнька, стараясь не покраснеть.
- Ну, тут только травы. - Славка тепло улыбнулся и изящно запрыгнул на поваленное дерево. - Я сам приготовил, хочешь, тебя научу?
На фоне синего солнечного неба он смотрелся так завораживающе, что Лёнька не мог оторвать глаз, вновь чувствуя знакомое тепло, которое разлилось по телу. Славка был нереальным, слишком солнечным и теплым. Как-то так. Другими словами и не напишешь.
"Как приду домой, опишу его", - сказал себе Лёнька и кивнул ожидающему ответа Славке.
Тот весело улыбнулся, синие глаза сверкнули лукавством, а потом легкая фигура быстро скрылась за кустами, откуда послышался заливистый смех и звонкий голос:
- Догоняй!
***
Лёнька, смеясь, прорывался сквозь кусты, уворачиваясь от листвы, прищуривая глаза от лучей света, пробивающихся сквозь кроны деревьев. Птицы щебетали свою песню, ни один голос не выбивался из стройной симфонии, кузнечики стрекотали в высокой траве, а светлая макушка появлялась то близко, то далеко, как и веселый голос, звавший Лёньку все глубже в лес. Лёньке это нравилось. Он бежал следом и - странное дело - не запинался и не падал.
- Славка, стой уже! - Лёнька хихикнул на выдохе и остановился, уперев руки в колени. - Я больше не могу!
Он вытер пот со лба и стащил влажную от пота футболку с тела.
- Ты уже все? Что же ты такой слабак? - дружелюбно подразнил его Славка, появившись как всегда бесшумно из кустов.
Он выглядел так, словно не бежал почти полчаса под жарким, набирающим силу солнцем. Даже на щеках не было румянца. Лёнька ему втайне позавидовал, невольно останавливая взгляд на улыбающихся красных губах.
- Ну, какой уж есть, - ответил он и подул на челку, упавшую на глаза. - Слушай, а тут нет по близости речки? Я совсем уже запарился.
- Есть, - Славка кивнул, - недалеко осталось.
***
- Вот это зверобой, он вообще полезен при многих болячках, - говорил Славка лежащему рядом Лёньке, который, чуть заметно улыбаясь, смотрел на него, а не на показываемое растение.
Они уже искупались, и теперь Славка рассказывал, как сделал мазь, которая, по его словам, заживляла почти все раны. Лёнька посчитал бы это хвастовством, но от его утренней царапины не осталось и следа, а волдыри от крапивы вчера очень быстро прошли. Так что, возможно, Славка был настоящим асом в этом деле.
- ...а еще он полезен при... - Славка совсем увлекся, даже не замечая, что друг смотрит на его тело и не слышит, что ему говорят.
Лёньке нравилось наблюдать за тем, как тонкие руки с длинными пальцами жестикулируют, а мышцы под загорелой гладкой кожей еле заметно проявляются. А еще Лёньке нравилось в Славке абсолютно все. Не только тело, не только волосы, глаза, но и голос, характер, ему доставляло удовольствие видеть в синих глазах лукавые смешинки, видеть подрагивающие уголки губ, с которых вот-вот должен сорваться смешок.
- ... и... Лёнька, ты меня слушаешь? - Славка вопросительно приподнял светлые брови, с удивлением замечая, как Лёнька краснеет.
- Д-да.
- Хм, точно-точно? - Славка фыркнул.
Лёнька лишь неопределенно мотнул головой и тут же опустил взгляд. Он не понимал, что с ним. Да, он смущается порой, когда разговаривает с незнакомыми людьми, но со Славкой они уже подружились, и вообще складывается такое впечатление, что они знакомы всю жизнь. Так почему он постоянно краснеет?
Славка лукаво улыбнулся, словно знал причину, и пересел ближе к Лёньке, потрепав того по волосам.