Аннотация: первые байки, в которых мы знакомимся с гноменком Тиллем, а также с его семьей
1.
В деревеньке Длинные Бороды, что в районе Пыльных Выселков, был большой праздник. Все почтенные гномы уже второй день пили в единственном на всю деревеньку кабачке. Казалось бы, такое поведение несвойственно почтенным гномам, однако грех не выпить, если это не за свой счет.
Герхард Лингро был так счастлив, что забыл о всякой бережливости. Еще бы, после шести дочерей у него наконец-то родился наследник!
А в это время все шесть сестер новорожденного крутились вокруг резной колыбельки, то и дело восклицая:
- Какой хорошенький!
- Какая лапочка!
- Уси-пусечка ты моя!
Госпожа Лизон Лингро с постели пока не вставала. Шутка ли - в обычной гномьей семье было не больше трех детей, во избежание проблем с дележом наследства, а она родила семерых, да и возраст уже сказывался. Чета Лигро и не надеялась, что Всеблагое Пламя пошлет им наследника на склоне лет.
- Что же мы ничего не делаем! - встрепенулась вдруг старшая, Катрин. - Малышу уже два дня, а мы его еще не показали Всеблагому Пламени! А вдруг его кто-то сглазит?
Сестры испуганно закивали, схватили младенца и понесли в Священную Кузню.
Жрец Йохан был мрачен и скучен. В то время, как вся деревня пила на дармовщинку, он был вынужлден молиться. Но Герхард отвалил такую сумму за молитвы во здравие новорожденного, что покинуть свой пост жрецу казалось кощунством. Поэтому он обрадовался сестрам Лингро - все же развлечение.
Он поднял сладко посапывающего наследника рода Лингро и поднес к ярко горящему Пламени.
- О, Всеблагое Пламя! Одари теплом этого ребенка... Как его зовут-то?
Сестры переглянулись. В эйфории от радости они совсем забыли об имени для "уси-пусечки". Как назло, в голову ничего не приходило. А ждать долго нельзя было, ибо Всеблагое Пламя могло обидеться.
- Теплом этого ребенка, Тиля, - размеренно провозгласил жрец, занятый своими мыслями - он пялился на выдающуюся груд Катрин. Пламя жарко пыхнуло. - Подождите, что значит Тиль? Разве это имя для гнома?
На круглых лицах сестер отразился такой ужас, что жрец, не дожидаясь ответа, затараторил, стараясь вернуть упущенное.
- Всеблагое Пламя, я, недостойный, упомянул краткое имя ребенка, пожалуйста, одари теплом этого ребенка Тильгельма.
Пламя снова пыхнуло, но уже не так ярко и как-то недовольно.
Так и остался ребенок навсегда Тиль-Тильгельмом.
- Где ты взяла это имя? - спросила Катрин у Ханы, когда они несли брата домой.
- Из книжки, - всхлипнула Хана. - Первое, что в голову пришло.
Жители деревеньки Длинные Бороды, что в районе Пыльных Выселков, до сих пор содрогаются, когда вспоминают, какой скандал учинил Герхард, когда узнал, что его долгожданного наследника назвали именем феи из любовной книжки для молодых барышень.
2.
Однажды жарким летним днем маленький гном Тиль вбежал в маленькую долину, которая окружала Серебряный ручей. Ручей этот протекал не так уж близко к деревне, но Тиль проделал этот долгий путь, потому что хотел быть уверенным, что его здесь никто не отыщет, особенно сестры, которые опекали его как несмышленого младенца. А ведь он уже большой, ему уже шесть лет! И его не надо спрашивать через каждые пять минут, не напекло ли ему голову и хочет ли он кушать. И так все ребята в деревне над ним смеются.
Но оказалось, что любимое место Тиля - под большой ивой, уже занято. Там сидел какой-то усталый человек в серой помятой хламиде до пят.
Был бы здесь взрослый гном, он бы объяснил Тилю, что человек в серой хламиде - это маг, и лучше с ним не связываться. Но взрослого гнома поблизости не было, а магов Тиль никогда раньше не видел - очень уж редко они забредали в гномьи земли.
Тилю очень хотелось присесть под иву, его ножки устали, но садиться рядом с незнакомцем было нельзя - мама строго-настрого это запретила. Она очень боялась, что ее драгоценного сыночка кто-то похитит. Поэтому с незнакомцем требовалось срочно познакомиться.
- Привет, - сказал Тиль, потому что человек упорно делал вид, что не замечает гнома.
Маг просто кивнул и прикрыл глаза. Он впервые попал в гномьи земли, и целыми днями шел, шел, шел, стремясь к своей цели - библиотеке в столице Толстые Пузаны. Путник не сталкивался с гномьими детишками, и считал, что они такие же приставалы, как и человеческие дети, для которых маги служили бесплатным развлечением.
А Тилю требовалось завести разговор, потому что невежливо было просто так просить незнакомца подвинуться.
- А резьба-то на посохе у вас плохенькая, - с видом знатока сказал он, кивая на посох - единственный предмет, который навел его на тему для беседы. А в резьбе Тиль разбирался, не зря же его отец славился как резчик далеко за пределы Гномии. Откуда же было знать бедному Тилю, что посох украсил резьбой маг собственноручно, при чем трудился он над ним долгих семь лет обучения. Сколько слез тайком было пролито над этим посохом, сколько мозолей натерто резцом! Маг допускал, что орлы в навершии больше похоже на воробьев, но назвать всю его резьбу плохенькой! И кто это сделал! Маленький ребенок!
- Значит, ты считаешь, что плохенькая? - переспросил маг, чувствуя, как в нем закипает доселе неведомое яростное чувство.
Тилю нужно было порадоваться, что перед ним не некромант или не черный колдун, иначе осталась бы от него горстка пепла, если не чего похуже. Но Тиль этого не знал, поэтому он безмятежно смотрел, как наливается красно-бордовым цветом лицо мага.
- Ну, вот что, - наконец-то выдавил маг. - Я тебе должен сейчас судьбу предсказать. - Было такое правило, Магической гильдии нужны были сторонники среди населения, и поэтому маги напропалую предсказывали всем и каждому судьбу, обязательно счастливую и великую. Но кто, в конце концов, сказал, что выращивать призовые тыквы - не счастливая и не великая судьба?
- Ты, - сказал маг с мстительным удовольствием, - проживешь самую обычную, скучную, ничем не примечательную жизнь.
С этими словами он подхватил свой посох и ушел. А Тиль сел в тенек. В предсказании он не видел ничего плохого.
- Это был не настоящий маг, - заявила почтенная госпожа Лингро, которой вечером Тиль рассказал о своем приключении. - И его предсказание ничего не стоит. Ты станешь великим гномом, сынок!
А маг, которому через несколько десятилетий предстояло стать величайшим магом пяти объединенных королевств, изменил свой путь. Он уже не шел в столицу, читать бесценные свитки гномьих мудрецов. В ближайшей деревеньке он стал учеником резчика по дереву.
3.
В семье Лингро был большой праздник - жрец Всеблагого Пламени Йохан наконец-то сделал предложение старшей дочери Герхарда Катрин. Все этому очень радовались, ведь Катрин уже давно пора было стать замужней дамой, а Йохан много лет только смотрел на нее и вздыхал. Сестры Катрин никак не могли выйти замуж раньше, чем старшая, поэтому нерешительность Йохана порицалась на каждом семейном обеде.
Только Тиль грустил. Он очень любил свою старшую сестру, больше, чем всех остальных. Только она умела готовить такие невероятно вкусные оладьи и сырники, только она могла так спеть колыбельную, что до утра снились сладкие сны. И только она могла так заштопать порванную одежду, что заплатка совсем не была видна. Тиль небезосновательно полагал, что теперь все эти радости жизни будут доступны только Йохану. А ему, Тилю, придется довольствоваться блинчиками второй сестры Клары, упреками матери за порванные штаны и романтическими историями Ханы на ночь вместо колыбельных.
Поэтому Тиль решил любым способом воспрепятствовать этому браку. Но, так как своих идей у него не было, то маленький гном отправился в гости к дедушке Лингро, старому мудрому Кунигунде, чья длинная борода, стелящаяся по полу, была абсолютно белой. Такие старики были в большом почете у гномов и к ним всегда приходили за советом. Тилю повезло иметь в мудрецах родного дедушку, поэтому он рассчитывал получить совет без очереди и бесплатно.
- Плохо быть маленьким, - пожаловался Тиль деду. - Никто не слушает твоего мнения.
- Ну, почему же, - улыбнулся Кунигунде. - Малышей слушают боги.
- И даже Всеблагое Пламя? - с замирание сердца спросил гном.
- Конечно, - авторитетно заявил дедушка. - Ты можешь разговаривать с богами до тех пор, пока не пойдешь в школу.
- А потом?
- А потом твоя головка будет забита разными знаниями, и ты уже не будешь видеть мир таким, какой он есть, - объяснил Кунигнде. - До тех пор, пока не доживешь до седой бороды.
Хоть Тиль был еще маленьким, но он был гномом. Поэтому он сразу понял, что нужно пользоваться преимуществами своего возраста.
Он прибежал к священной Кузне, рядом с которой сидел довольный собой и миром Йохан.
- Ко мне во сне являлось Всеблагое Пламя, - без предисловий начал Тиль. Конечно, это было ложью и большим грехом, но на кону стояли оладьи старшей сестры, поэтому наследник рода Лингро решил не перед чем не останавливаться. - Оно сказало, что вам не стоит жениться на моей сестре Катрин.
- Быть такого не может, - сказал Йохан.
- Может, - смело возразил Тиль. - Я еще не хожу в школу и со мной говорят боги.
- Согласен, - вздохнул жрец. - Но я все равно женюсь на Катрин.
- Но почему? - в отчаянии закричал Тиль.
- Потому что у нее такие... - мечтательно сказал Йохан и расплылся в странной гримасе. Только став взрослым, Тилть узнал, что такая гримаса - не гримаса, а мечтательное выражение лица! - появляется у мужчин вне зависимости от расы, когда они говорят о большой и красивой женской груди. Особенно таким выражением лица грешили эльфы, потому что эльфийки в большинстве своем были плоскогрудые, и остроухим оставалось только мечтать.
- У нее такие большие и привлекательные... умелые руки, - скомкано закончил жрец свое объяснение.
- Но со мной говорило само Всеблагое Пламя!
- Всеблагому Пламени будет лучше, если у ее верного служителя на кровати будет лежать жена с такими большими... руками, которые я очень люблю, - отрезал Йохан. - Я тогда куда лучше буду Ему служить.
Вот так Тиль получил важный урок - любовь к большим... рукам не слушает даже божественные откровения.
На свадьбе маленький гном был мрачен. Он твердо решил, что никогда никаким большим рукам не позволит собой командовать. Ах, глупенький маленький гном Тиль!