Верескова Александра : другие произведения.

Облепиховое пламя

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Однотомник!

    Ознакомительный отрывок

    Я была довольна своей спокойной, размеренной жизнью, работой в книжном и толикой магии, которой обладала. Но в моей крови обнаружилась некая особенность, смертельная такая особенность, после чего я вынуждена была отправиться в другой мир на обучение в МагИнститут. Что меня ждёт? Тайны, магия, страсть и ненависть, серийный маньяк, орудующий в институте и большая политическая игра, исход которой невозможно предугадать.

    Продолжения будут выкладываться здесь


   ЧАСТЬ I
   Глава 1
   Середина сентября
   Россонтия, МагИнститут
  
   -- Пошла вон с дороги, челядь! -- выплюнул Демьян, брезгливо скривившись.
   Инстинктивно отпрянула назад, лишь бы только не соприкоснуться телами с ним. Не один Демьян испытывал отвращение от этой встречи. Спина моя упиралась в прохладную каменную стену коридора МагИнститута имени Михея Россонтийского.
   Взгляд тёмных, почти чёрных глаз выражал презрение. И ощущения после такого взгляда были соответствующими. Я как будто получила смачный плевок в лицо. Неволин смотрел на меня, как на грязь под ногами, как на ведро с помоями, как на, простите, дерьмо.
   Заносчивый, нарциссический придурок!
   В отличие от остальных, я не испытывала трепета перед дворянской персоной графа Неволина. Единственным желанием, что возникало у меня при каждой нашей стычке, было - надрать Демьяну его напыщенный аристократический зад!
   Но это, увы, невозможно по нескольким причинам.
   Во-первых, у него слишком высокое положение в обществе. Такие, как Неволин, неприкасаемые и неуязвимы для таких, как я. Во-вторых, Демьян -- некромант, это говорило само за себя. В-третьих, он попросту сильнее меня. Тягаться с ним себе дороже.
   Граф Неволин прошёл вперёд, мимо меня, и дуновение ветра донесло до моих ноздрей терпкий, удушающий запах табака. Я поморщилась от возникшего чувства тошноты, комом вставшей в горле.
   И, скривившись от брезгливости, не удержалась от едкого комментария в его спину:
   -- Ну и смердит же от тебя!
   Неволин остановился. Медленно-медленно обернулся. Левая бровь его взметнулась в недоумении.
   -- Не понял...
   Я перестала вжиматься в стену, встрепенулась, движения стали свободными, дерзкими. В своей привычной манере задрала подбородок, приготовившись к нападению змея.
   -- Не удивлена, -- усмехнулась.
   Демьян сделал шаг по направлению ко мне. Я даже не шелохнулась. Хотя, признаться честно, трухнула.
   -- Повтори-ка! -- процедил Неволин.
   -- Отлично, у тебя ещё и со слухом проблемы!
   Играешь со змеем, Нора.
   Парень сощурил глаза.
   -- Нравится испытывать моё терпение? Да, Нора?
   Уже жалея о том, что не промолчала, от досады я издала какой-то невнятный звук, напоминающий то ли рычание, то ли шипение. Сжала руки в кулаки, впиваясь длинными ногтями в собственные ладони почти до боли. Это не успокаивало, но отвлекало. Находясь рядом с этим парнем, легко заработать нервный срыв!
   -- Перестань, -- зло проговорила, -- смотреть на всех людей, как на грязь!
   Неволин усмехнулся.
   -- Ты что-то путаешь, Волженская. Я только на тебя смотрю, как на грязь.
   От возмущения у меня перехватило дыхание.
   -- Ты невозможен! -- нервно, прежде чем уйти, парировала я.
   -- Взаимно, Нора, -- бросил мне вслед Демьян. -- Взаимно.
   Последнее слово после таких вот стычек всегда оставалось за ним. И каждая чёртова встреча с этим чертовым Демьяном чертовски раздражала!
  
   Середина сентября
   Россия, город N
  
   Возвращаясь из книжного магазина с очередными приобретениями, по пути домой я собиралась заглянуть в больницу, в которой работала медсестрой моя мама, вызванная ещё вчера поздно вечером на ночное дежурство.
   Опустив взгляд, посмотрела на чуть потёртый циферблат наручных часиков, тонкий кожаный ремешок чёрного цвета обхватывал хрупкое запястье. Смена окончится в полдень, то есть у меня есть полчаса, чтобы добраться до больницы и встретить мать с дежурства. Конечно, она меня не ждала, ибо я не предупредила о своих спонтанных намерениях.
   Уже у больницы я внезапно остановилась, привлечённая странным явлением. В небе, где из-за сливочных облаков застенчиво выглядывало золотое солнце, показался силуэт вытянутого существа, напоминающего змея. У нечто была гладкая белая кожа без чешуи, и прямо от ноздрей развивались длинные тонкие усики. Моргнула, ослеплённая солнцем, и существо исчезло, окончательно скрывшись в облаках.
   Нахмурилась и ещё раз, задрав голову, посмотрела наверх. В небе, конечно же, уже никого не было. Показалось? Неужели привиделось? Оно было таким явным, таким реальным, настоящим, что я могла практически поклясться: это не игра моего воображения. Тем более, являясь существом сверхъестественного, сокрытого от людских глаз мира, я привыкла сомневаться во всём, что остальным кажется выдумкой, фантастикой!
   Беспрепятственно вошла в больницу, и, купив бахилы, надела их, и направилась к лифту, перед этим оставив своё имя и подпись в журнале посетителей. Мама моя, Волженская Лариса Валерьевна, работала в неврологическом отделе, что располагался на девятом этаже.
   В обязанности процедурной медсестры, коей являлась мама, в основном входил уход за пациентами-стариками, которые лежали в больнице из-за приступов эпилепсии или, например, после инфаркта. Работа была адски тяжелая, на весь этаж всего две медсестры за смену. Платили, конечно, копейки, но этих копеек вполне хватало для того, чтобы прожить как-то месяц. Да и сама я подрабатывала в книжном магазине, не желая становиться обузой для матери в свои восемнадцать лет.
   Оказавшись у лифта, нажала кнопку вызова. Ещё перед тем, как войти в кабину, почувствовала, что живот стянуло в тугой узел, в горле встал ком, вспотели ладони, отчего появилось почти непреодолимое желание обтереть их о брюки.
   Дверцы лифта открылись, приглашая войти внутрь. "Ты сможешь", -- мысленно подбадривала я себя, ощущая, как каменеют ноги. Всякий раз, оказываясь перед любым замкнутым помещением, мне приходилось вступать в борьбу со своим давним паническим страхом.
   Мгновенно почувствовала себя загнанным в ловушку животным, как только шагнула в кабину. Сердце не просто стучало -- бедная сердечная мышца грохотала в груди! Только-только двери лифта собирались сомкнуться, как внутрь забежал какой-то молодой мужчина. Дверцы наконец закрылись, отрезая меня и незнакомца от внешнего мира.
   Я определённо нервничала, ладони мои вспотели ещё сильнее. И почему, спрашивается, не поднялась по лестнице? Решила в очередной раз доказать самой себе, что страх не может контролировать мою жизнь, овладевать мной каждый раз, когда я оказываюсь в тесном замкнутом пространстве.
   Выбирая путь борьбы со страхами, всегда будьте готовы к тому, что иногда придётся выходить из зоны комфорта, по-другому кошмары не одолеть.
   Чтобы хоть как-то отвлечься, я рассматривала свои пальцы, которые нервно теребили пакет с книгами, но затем, сама того не понимая, невольно начала поглядывать на возвышающегося рядом мужчину. Он, казалось, вообще не замечал моего присутствия, смотрел прямо перед собой, как будто я пустое место. Взгляд медовых глаз серьёзный, тёмно-русые волосы чуть взлохмачены, тело напряжено.
   И, судя по всему, ему со мной на один этаж.
   Лифт остановился так внезапно, что я не удержалась бы на месте и упала, если бы меня не попридержали. Пакет с книгами свалился на пол кабины. Свет сначала выключился, оставляя нас на какое-то непродолжительное время во тьме, а после включился, слабо освещая небольшое пространство вокруг. Первые несколько секунд стояла тишина, нарушаемая лишь моим учащающимся дыханием.
   Не сразу поняла, как начала долбить по кнопке вызова, отчаянно повторяя:
   -- Нет! Нет! Нет! Только не это! Не со мной!
   Кнопка вызова, казалось, была неисправна.
   Со всей силы последний раз ударила по кнопке, но ничего не произошло. Я застонала. Как такое возможно -- чтобы не работала кнопка вызова в больнице?! Серьёзно?!
   Паника стремительно брала под контроль рациональную часть сознания. Стены лифта давили, отчего у меня закололо в висках. Я начала задыхаться, хватая ртом воздух. На лбу и над верхней губой выступила испарина. Руки лихорадочно искали опоры, чтобы схватиться за что-то. Я заметалась, как птичка в клетке, пытаясь вырваться на свободу.
   Меня схватили, мужские руки сильно встряхнули за плечи, а после надавили, удерживая на месте. Перестала трястись. Смиряемая этим мужчиной, замерла перед ним, глядя в янтарные глаза, но по-прежнему тяжело дышала, мне не хватало кислорода.
   -- Дышите. Глубоко дышите! -- прозвучал приказ незнакомца, и я повиновалась. -- Теперь закройте глаза, -- продолжил он.
   Сомкнула веки, и в следующую секунду ощутила, как мужские руки аккуратно обхватили моё лицо, а после его пальцы остановились на висках, осторожно прощупывая. Затем мужчина начал массировать мои виски, и вместе с этим паника, потерпев поражение, вынуждена была отступить.
   Ощутила лёгкое покалывание, которое холодом разошлось по всему телу, потушив во мне разгоревшееся пламя. У меня будто забрали страх. Впрочем, не только страх. Но и часть внутренней теплоты, после чего я почувствовала опустошение. Словно меня выпили...
   Лифт тронулся так же внезапно, как и остановился.
   Распахнула глаза. Нахмурилась.
   Мужчина, чьего имени я так и не узнаю, как ни в чём не бывало отодвинулся, а впоследствии любезно поинтересовался моим самочувствием.
   Успела лишь поблагодарить его за оказанную помощь, и незнакомец молниеносно выбежал из лифта, как только оный остановился на девятом этаже.
   Когда вышла я, его и след простыл.
   Тяжело вздохнув, отправилась на поиски матери.
   Она обнаружилась у одной из палат, что-то обсуждающая с доктором. Заметив меня, мама сначала нахмурилась, а затем побледнела. Положив руку на плечо врача, женщина нервно улыбнулась, что-то сказала доктору и почти бегом преодолела разделяющее нас расстояние.
   -- Нора! -- прозвучало укоризненно. -- Что ты здесь делаешь?! -- говорила мама шёпотом, наклонившись к моему лицу.
   Я растерялась.
   -- За тобой пришла...
   -- Сейчас же домой! -- прошипела мать. -- И никогда более не являйся ко мне на работу без предупреждения!
   -- Мам, -- округлила я глаза, -- что с тобой? Что-то случилось?
   -- Да, случилось! -- вскрикнула она. А затем, с тревогой оглядевшись по сторонам, уже тише продолжила: -- Нора, милая, иди домой. Боюсь, мне придётся ещё немного задержаться на работе.
   В следующее мгновение мать уже подталкивала меня к лифту. Вспомнив, что произошло, шарахнулась в сторону, не желая даже приближаться к нему.
   -- Я по лестнице, -- сообщила, гулко сглотнув ком в горле.
   -- Хорошо, -- согласилась мама. -- Умоляю, только быстрее! -- она продолжала оглядываться по сторонам, словно высматривая кого-то конкретно.
   Мама из-за чего-то переживает, ну или из-за кого-то, иначе бы не стала прогонять. В её золотисто-карих глазах отражался страх и беспокойство.
   Иногда казалось, что мама от чего-то бежит. Тема её прошлого в нашей семье считалась запретной и никогда не поднималась. Я ничего не знала ни о своём отце, ни о своих родственниках, будто бы матери никогда не существовало до моего рождения.
   Несмотря на чрезвычайную мягкость характера, изредка мама могла проявить строгость, посему я редко задавала вопросы, которых было больше, чем ответов. К сожалению.
   Интересно, расскажет ли она когда-нибудь о прошлом, так рьяно оберегаемом ею? Или, как говорится, некоторые тайны должны оставаться тайными?
   "Какая-то она странная сегодня, -- подумала я, уже стоя на улице, -- хотя не только сегодня. Мама всегда странная".
   Спорить бессмысленно. Ничего не оставалось делать, кроме как действительно отправиться домой, дождаться мать, а после потребовать объяснений странного поведения, уж на это я имела право. По крайней мере, так хотелось думать. Я заслужила знать, что происходит. А в том, что что-то происходит, даже не сомневаюсь.
  
   Проигнорировав лифт, решила подняться на десятый этаж пешком. Несмотря на стройность, моя физическая подготовка оставляла желать лучшего, поэтому я успела запыхаться, пока добиралась до квартиры. Одышка, как у ослихи, неприятное покалывание в рёбрах с левой стороны, а ещё я вспотела!
   "Нужно исправляться", -- решительно подумала я, намереваясь в ближайшее, свободное от работы время заняться спортом. Для начала хватит и пресловутой зарядки по утрам. Только бы силы воли хватило... Что-что, но полениться я себе частенько позволяла. Например, проваляться целый день в кровати за чтением книги или за просмотром сериала -- да как нефиг делать!
   Ещё на девятом этаже услышала подозрительно знакомый бас, распевающий серенады эротического содержания на всю лестничную клетку.
   Поморщившись, намеревалась скрыться, переждать где-нибудь, пока он уйдёт, но передумала и стойко решила выпроводить назойливого бывшего, который вдобавок оказался ещё и пьянящим в хлам!
   Никита, возвышаясь горой, стоял под дверью нашей с мамой квартиры. Не дождавшись отклика, богатырь решил... выломать дверь! Со всей силы долбанул по ней -- оная слетела с петель внутрь жилища, приземлившись на полу в коридоре. Я взвизгнула и увидела, как бывший кое-как, с горем пополам отразил атаку охранного заклинания.
   -- Ты что наделал, окаянный! -- в бешенстве закричала я, в данный момент напоминая, наверное, злобную фурию!
   Бывший обернулся, широко-широко улыбнулся, покрепче обнял бутылку, кажется, со спиртным, а после икнул, глядя на хозяйку квартиры, собственно, меня, чью дверь он так беспардонно ликвидировал. Парень потоптался немного на месте, рассматривая меня сияющими влюблёнными глазами, затем открыл рот и... начал выносить мне мозги.
   И выносил он мне мозги уже успешно минут этак пять!
   -- Я люблю тебя и всегда буду с тобой!
   Я аж опешила, а потому ответила:
   -- Ты это... не пугай меня, давай.
   -- Но, Нора, -- продолжал настаивать на своём Никита, -- я люблю тебя!
   -- Я себя тоже люблю, -- честно призналась. -- И это, между прочим, единственное, что между нами общего.
   -- Я женюсь на тебе! -- выкрикнул бывший парень и будущий труп.
   -- Хватит мне угрожать! -- не выдержала я. -- Между нами всё кончено. Если помнишь, ты сам всё разрушил.
   Сердце дрогнуло.
   Мы с Ником знакомы с самого детства. В пятнадцать лет, когда у большинства подростков начинается переходный возраст, он перестал смотреть на меня как на подружку детства и начал проявлять совсем неплатонические знаки внимания. Провстречались три года, пока месяц тому назад Никита не изменил мне. Это означало не только конец отношениям, но и кончину нашей дружбы.
   -- Я кое-что понял, -- выдало это несчастье. Ага, на мою голову!
   -- Что ты понял? -- устало вопросила.
   -- Что люблю...
   О-о, пошла-поехала шарманка.
   Ник, будучи боевым магом, был парнем габаритным, крупным, с истинно славянской внешностью. Светлые пшеничные волосы, голубые глаза, не по годам слаженный, спортивный, мощный.
   Рядом с таким любая дама будет чувствовать себя в безопасности, и я, несмотря на то, что мы расстались, прекрасно понимала: Ник не причинит мне вреда, даже если я сильно обижу его.
   Но в том-то и дело, что у меня не было причин обижать бывшего парня, мстить ему как-либо. Наши пути разошлись, пора отпустить прошлое и жить настоящим.
   Но Никита, кажется, был другого мнения.
   Он даже не собирался отступать и хотел продолжить разговор, вот только его прервали.
   На лестничную площадку, услышав шум и разговоры на повышенных тонах, вышел пожилой сосед, Аркадий Савельевич, сжимая в руках что-то, отдалённо напоминающее дробовик. Враждебно сощурив глаза, Савельевич сначала посмотрел на бугая Никиту, а после на сломанную им дверь нашей с мамой квартиры.
   -- Помощь нужна, девочка? -- полюбопытствовал сосед, кивком головы указывая на моего бывшего.
   Лицо у него было сморщенное, как чернослив. Волосы блестели пепельной сединой. Руки хоть и дрожали, но крепко удерживали дробовик. До пенсии Аркадий Савельевич обожал охотиться, а потому у него имелись все лицензии на оружие. Я понимала, что оно, скорее всего, заряжено солью, но рисковать не хотелось.
   Натянуто улыбнулась и поспешила ответить:
   -- Нет-нет, Никита уже уходит, -- а затем, посмотрев на колдуна, процедила: -- Правда же, Никита?
   Боевой маг, разглядывая дуло ружья, направленного на него, не нашёлся, что ответить, а потому, простившись со мной и горячо заверив, что это не последняя наша встреча, что больше напоминало угрозу, нежели обещание, вынужден был ретироваться.
   Ещё раз взглянув на последствия его визита, отчаянно застонала, даже не подозревая, каким образом чинить дверь и восстанавливать охранное заклинание.
   Только сейчас осознала, что нужно было повременить с тем, чтобы выгонять Ника. Парень бы и дверь починил, и заклинание бы восстановил, это было в его силах, я считаю. Только в связи с последними обстоятельствами вряд ли бы это обошлось мне в "просто так".
   Да, рядом с Никитой можно чувствовать себя защищённой, но наедине маг благородством никогда не отличался. Парень проявлял чрезмерную настойчивость, когда требовалось, наоборот, проявить мягкость и терпение. Возможно, это послужило одной из причин нашего расставания, помимо измены со стороны Никиты.
   -- Аркадий Савельевич, -- жалобным голоском заговорила я, -- вы дверь починить сможете?
   -- Как не смочь-то? Смогу, конечно. Погоди, за инструментами только схожу. И на будущее, Норочка, когда этот лодырь явится, меня тотчас зови. Нечего ему здесь шастать, коли говорено, что видывать не желают!
   Я не удержалась и хихикнула.
   Настроение, несмотря на ситуацию с лифтом, матерью и Ником, немного да улучшилось.
   Пока сосед ходил за инструментами, я не без труда подняла дверь с пола, а засим, чтобы не мешать старику, который любезно согласился помочь, направилась на кухню, чтобы испечь шарлотку для Савельевича в знак благодарности. Пожалуй, шарлотка -- единственное, что у меня получалось вкусно печь. Кулинария не любила меня, и это было взаимно.
   После ремонта входной двери мы испили чаю с шарлоткой и отыграли партию в шахматы. Безусловно, я проиграла более опытному игроку.
   Отблагодарив и проводив соседа, с удивлением отметила, сколь много времени пролетело! Мама отсутствовала около четырёх часов, все звонки были проигнорированы, отчего я места себе не находила.
   Тогда я направилась в свою комнату, присела на кровать, тяжело вздохнув, и сама не поняла, как заснула, охваченная странным сновидением. И снилось мне пламя, истоками бьющееся по моим венам вместе с кровью, как будто выжигающее изнутри не только органы и тело, но и душу.
  
   Я лежала на постели, глядя на чернильный потолок, и приходила в себя. Руки, раскинутые, повисли подобно надломленным крыльям. От холодного пота на лбу слиплись локоны. В горло как будто насыпали песка. Меня мучила жажда -- во рту чувствовался вязкий, суховатый привкус. Облизала искусанные, потрескавшиеся губы и ощутила на языке солоноватый, металлический вкус собственной крови.
   Прошло какое-то время, пока я стала осознавать себя. Следом в комнате ощутимо повысилась температура -- у меня начался откат. То, что происходило со мной этой ночью, можно частично сравнить с приступом эпилепсии. Эпилептический синдром -- так написано в моей медицинской карточке, однако я называла это лихорадкой. Тело не горело -- пылало огнём изнутри!
   Всякий раз, когда происходили эти приступы, казалось, что я переступаю порог смерти. В бреду слышу какие-то голоса, больше похожие на эхо. Врачи говорят, мозговая деятельность во время приступов эпилептического синдрома очень активная, а потому мне могут являться как слуховые, так и зрительные галлюцинации. Но сама я считала, конечно же, иначе.
   Левитацией пока не владела, а потому моя дрожащая, трясущаяся как у старухи рука с трудом дотянулась до прикроватной тумбочки, открыла первый ящичек и извлекла оттуда стеклянную колбу с лечебным зельем, купленным под заказ у одной известной в сверхъестественных кругах знахарки.
   Приподняв голову в лежачем положении, чтобы случайно не захлебнуться, осушила флакончик. На вкус зелье было горьковатым, чуть обжигало искусанные губы и горло из-за спирта, в нём содержащегося.
   "То, что нужно", -- подумала с облегчением, откинувшись на подушку.
   Через несколько минут зелье подействует, и я смогу встать.
   Продолжая восстанавливаться после лихорадки, горько усмехнулась, лёжа на постели. Во мне столько "сюрпризов"! Удивительно, как я ещё не сошла с ума. Клаустрофобия, эпилептический синдром... Что со мной не так?
   Парадокс в том, что магия, которая, по сути, должна облегчать существование, мне помочь никак не могла. Зелье предоставляло лишь временный эффект, рано или поздно приступы, о которых я редко рассказывала матери, вновь повторятся. И что тогда?
  
   Попытка встать с кровати не обвенчалась успехом. Покачнувшись, упала на постель, отчего меня чуть не вырвало. Блузка, в которой я заснула, так и не переодевшись в пижаму, практически насквозь промокла от холодного пота. Затылок раскалывался так, словно меня огрели чем-нибудь тяжёленьким по голове. Чувство такое, как будто принятое лекарство не подействовало, хотя прошло уже достаточно времени для того, чтобы ощутить эффект зелья.
   -- Мам! -- громко позвала я. -- Ты дома?
   Но никто не отозвался.
   Я нахмурилась.
   Должно быть, отсыпается после дежурства. Эта версия нравилась мне куда больше, чем та, что назойливо мелькала в голове. А вдруг... вдруг мама так и вернулась из больницы? Потому что она почувствовала бы активацию охранной системы, которую взломал Никита, и как минимум, когда пришла, спросила бы у меня, что происходило в её отсутствие. А увидев спящей в верхней одежде, и вовсе бы разбудила.
   Преодолевая слабость во всём теле, я поднялась с кровати и направилась в спальную матери, чтобы проверить, дома ли она. Стоило только сделать шаг, как в комнате замигал свет, а после снова выключился, когда я покинула свою обитель. Затем свет замигал на кухне и в ванной. Сглотнула ком в горле, передвигаясь по квартире на трясущихся ногах и цепляясь за стены.
   Предчувствие не обмануло. Мать отсутствовала дома. Издала стон, полный бессилия, и направилась обратно в свою комнату за телефоном, чтобы позвонить маме. Каждый шаг сопровождался дурнотой и головокружением. Я так и не добралась до своей спальни: решила заглянуть в ванную и ополоснуть лицо ледяной водой, потому как вновь почувствовала разгорающееся пламя в теле.
   "Зелье не помогло, -- мысленно заключила я, -- меня снова начинает лихорадить..."
   Оказавшись в ванной комнате, я уже тряслась от жара, перед глазами мелькали тёмные пятна, грозящие затянуть в омут бессознательности. Включила холодную воду и легла в ванну прямо в одежде.
   Я не чувствовала ни тревоги за мать, ни ледяной воды, которая стремительно набиралась в ванне. Только огонь -- разрушающий, свирепствующий внутри моего хрупкого женского тела.
   Уже на грани того, чтобы потерять сознание, ощутила, как вода начала утягивать, поглощать в себя. Поначалу расслабилась, подчинилась стихии, затем начала сопротивляться, барахтаться, пытаясь всплыть на поверхность.
   Вода заполоняет лёгкие, мозг тем временем взрывается от боли, инстинкт самосохранения не позволяет открыть рот, чтобы нахлебаться и прекратить эти мучения.
   Там, в воде, я видела свет и отчаянно, используя все силы, плыла наверх. Нетренированные мышцы и лёгкие подводили -- меня вновь потянуло на дно. Некто заслонил собой свет и нырнул в воду, ко мне на помощь, надеюсь.
   "Надо же, спасение", -- пришла облегчающая мысль в голову.
   Меня схватили за руку и потянули за собой. Следом меня озарила почти сумасшедшая, безумная мысль -- я не в ванне! Наверное, всё это бред воспалённого лихорадкой сознания, и не более. Хотя...
  
   Первой мыслью было: "Нет, всё-таки это не бред".
   Закашлялась, пытаясь выплюнуть накопившуюся воду в горле. Открыла глаза и часто заморгала, уставившись на расплывающийся женский силуэт. Склонившаяся надо мной дама постукивала меня лёгкими движениями по щекам.
   Я лежала на земле, травинки щекотали открытые участи кожи, в воздухе пахло цветами и специфическим парфюмом моей, судя по всему, спасительницы. От женщины исходил запах, напоминающий старинную косметику восьмидесятых-девяностых годов, которой пользуются старушки.
   -- Очнулась! -- радостно возвестила женщина.
   -- Неужели попаданка? -- донеслось до моих ушей.
   Что? Попаданка?
   -- Где я? -- спросила слабым, каркающим голосом.
   -- Не трать пока силы на разговоры, -- мягко посоветовала спасительница. -- Позже ты получишь ответы на свои вопросы. Кивни, если тебе уже легче и ты сможешь идти.
   Состояние беспомощности, которое я испытывала в лифте, во время лихорадки или сейчас, сильно раздражало. После приступа и после того, как чуть не утонула, я была не в состоянии подняться с земли самостоятельно, не говоря уже о том, чтобы добраться до какого-то места на своих двоих.
   Я замешкалась с ответом, что незнакомая дама заметила и продолжила:
   -- Понятно. Значит, левитация.
   Тело оторвало от земли, с непривычки я даже вскрикнула. Пока левитировала в каком-то неизвестном направлении, рядом вышагивала та самая женщина, остальные присутствующие досель юные леди разошлись. Перед глазами промелькнул белый фасад здания. Дверь, когда я подлетела, распахнулась сама, пропуская внутрь.
   Стоило нам только оказаться внутри переполненного юными девицами здания, как все остановились и замолчали, захлопали глазами, разглядывая попаданку, то есть, меня.
   Сама же я вертела головой и тоже рассматривала всё и всех, что попадалось в поле моего зрения, будь то широкая лестница, ведущая наверх, или какая-нибудь леди, одетая в точности, как все остальные девушки здесь.
   Девицы были одеты в длинные до пола юбки чаще чёрного цвета, хотя встречались и юбки тёмно-синего или коричневого оттенков. Исключительно белые рубашки с длинными рукавами, застёгнутые на все пуговицы, не показывающие зону декольте. Туфельки чёрного цвета, каблук которых не превышал, наверное, пяти-семи сантиметров. Волосы либо заплетены в косу, либо в хвост, либо в строгий пучок, распущенные же попадались реже.
   Увиденное напоминало какой-нибудь институт благородных девиц или женский пансион. Леди сжимали в руках учебники, что натолкнуло на следующую мысль: это однозначно учебное заведение, скорее всего даже с магическим профилем. Только я не помнила, чтобы в России имелись подобные учреждения, пусть и частные, иначе бы уже давным-давно являлась ученицей такового. Меня назвали попаданкой -- значит, куда-то я попала или во что-то влипла, кому как нравится.
   -- У тебя, наверное, много вопросов? -- верно предположила дама.
   Я полусидела-полулежала на больничной кушетке в лазарете. По приказу женщины, что меня спасла, некая Добромира Изяславовна -- травница-помощница главной лекарши -- сварила отвар, который я благополучно попивала, даже не морщась, несмотря на маслянистый противный вкус перемолотых трав. По словам этой самой Добромиры, отвар восстановит организм после случившегося и поможет успокоиться.
   -- Да, у меня много вопросов, -- кивнула.
   Женщина понимающе улыбнулась.
   -- Начнём с того, что зовут меня Олохова Елизавета Николаевна, я директриса женского магического пансиона, в котором ты, собственно, сейчас и находишься.
   Елизавета Николаевна выглядела не старше тридцати лет. Невысокого роста, худого телосложения, она была вся такая миниатюрная и хрупкая, напоминающая светлую фею, если бы такие существовали, конечно. Карие глаза светились добротой и любопытством, пшеничные вьющиеся волосы собраны в высокую причёску, загорелая, тёплого тона кожа. Судя по родинкам на шее и руках, женщина часто пребывала на солнце. На даме было надето лаконичное платье нежного голубого оттенка.
   -- Я Нора. Нора Волженская, -- почувствовала необходимость представиться в ответ, а затем обмолвилась: -- Кто-то назвал меня попаданкой. Что это значит?
   -- Что ты пришла к нам из другого мира, -- объяснила директриса. -- И раз отлично меня понимаешь, то смею предположить, что из России. Лично у меня о вашем мире поверхностные знания, но в Россонтии -- это государство, в которое ты телепортировалась, -- есть специальная программа защиты попаданцев, а также, соответственно, министерство иностранных дел, которое занимается такими, как ты.
   -- Попаданцами... -- невнятно повторила я.
   Елизавета кивнула.
   -- Магами из другого мира. Несмотря на отсутствие в вашем мире источников магии, чародеев у вас предостаточно. Думаю, о количестве магов в вашем мире неизвестно даже министерству, что уж говорить про всяких там директрис вроде меня. Перемещаться по мирам способны лишь сильнейшие из ведунов, иначе бы ваш мир, уж прости, был бы давно порабощён. Теперь у меня вопрос. Известно ли тебе о своих способностях?
   -- Отчасти, -- ответила я.
   Женщина непонимающе вскинула бровь.
   И мне пришлось объяснить:
   -- Моя мама ведунья. Я, получается, тоже. Она рассказывала мне про наши способности. Такие, как мы, имеют возможность открывать порталы куда-либо через зеркало или воду. Правда, при мне, сколько себя помню, мама не пользовалась своим даром, а я до сегодняшнего дня не умела.
   -- Что способствовало инициации твоих способностей? -- полюбопытствовала директриса.
   Предчувствие говорило, что не нужно выкладывать всю подноготную малознакомому человеку, несмотря на то, что та спасла меня.
   -- Дома я решила принять ванну, внезапно мне стало плохо, вода начала поглощать меня, засасывать. Это всё, что я помню, -- частично солгала.
   -- И тем не менее, -- дама вздохнула от недостатка информации, -- ты сильная ведунья, раз телепортировалась сама.
   -- Мне нужно домой, -- неожиданно произнесла я, незаметно прикоснувшись к циферблату часов, которым, как давно выяснила, вода не способна навредить.
   Директриса нахмурилась.
   -- Как я и сказала, открывать портал в другой мир способны лишь сильнейшие из ведунов. Есть такие попаданцы, как ты, которые сами перемещаются в наш мир, несмотря даже на отсутствие способностей ведунов. Существует и другая категория попаданцев: их выискивают в вашем мире маги-ищейки министерства. Я, например, способна переместить тебя в любой уголок Россонтии, но не в другой мир. Если министерство позволит, что вряд ли, для тебя откроют портал. Солжёшь -- об этом тотчас станет известно. Тебя, будь уверена, проверят.
   -- Но... -- сглотнула ком в горле. -- Неужели все попаданцы становятся затворниками вашего мира? Их не отпускают домой?
   -- Их хорошо убеждают остаться. На моей памяти не было ни одного попаданца, который после сотрудничества с министерством рвался бы домой. Возможно, передумаешь и ты.
   -- А вы могли бы не докладывать обо мне министерству? -- попросила я. -- Вдруг у меня получится телепортироваться обратно?
   Нисколько не мешкая, Елизавета ответила:
   -- Конечно, -- и как-то подозрительно, натянуто улыбнулась. -- Сомневаюсь, -- продолжила она уже стоя, -- что у тебя получится открыть портал прямо сейчас, поэтому допей отвар и пока отдохни, потом мы вместе что-нибудь придумаем, твоя сила и мои знания непременно помогут тебе вернуться домой. Вынуждена оставить тебя, у главы пансиона, знаешь ли, дел невпроворот. Если что-то понадобиться, Добромира Изяславовна к твоим услугам.
   Конечно, так я тебе и поверила! Сощурила глаза, провожая взглядом директрису, которая, небось, уже побежала докладывать обо мне министерству.
   Тут же отложила отвар и успела пожалеть, что не отказалась от него ранее. Но что сделано, то сделано. Приказала себе успокоиться, ведь, пока есть время, нужно попытаться вернуться домой.
   Слезла с кушетки и крадущимися шагами направилась к выходу. Осталось только незаметно покинуть пансион и добраться до того самого озера, через которое я, собственно, в Россонтию и попала. Но что-то внутри подсказывало, что так просто мне сбежать не удастся.
   Внутренние предчувствия не обманули.
   Сначала я свободно покинула лазарет и двинулась по коридору. Прямо, поворот налево, там выйду в открытый холл и к выходу из пансиона. Заподозрила неладное, когда поняла, что поворот даже не приближается, несмотря на то, что усиленно иду вперёд.
   Опустив голову, увидела, что левитирую в воздухе на несколько сантиментов выше пола.
   -- Я тебе не враг, Нора, -- раздался позади голос директрисы. -- Но уйти не позволю.
   Тело моё, продолжая зависать в воздухе, повернулось.
   -- Так понимаю, я пленница? -- глядя в карие глаза Елизаветы, процедила я.
   Женщина тяжело вздохнула.
   -- Не в моей власти отпустить тебя. По закону мне обязательно надлежит сообщать в министерство о попаданцах, сокрытие считается преступлением и ведёт за собой неблагоприятные последствия. Ничего личного, девочка, но я не собираюсь жертвовать карьерой и всеми благами из-за того, что ты хочешь домой. Все двери запечатаны магией, ты не покинешь здание. Я бы телепортировалась с тобой в министерство прямо сейчас, но, к сожалению, в скором времени тебе будет не до этого.
   -- В отваре было что-то подмешано? -- догадалась я.
   -- Снотворное, -- кивнула директриса.
   -- И через сколько оно подействует? -- невозмутимо поинтересовалась.
   -- Это не имеет значения, -- отмахнулась Елизавета.
   Используя магию левитации, дама отнесла меня обратно в лазарет и запечатала двери, оставляя в одиночестве. Не привыкшая сдаваться просто так, я собиралась проверить, запечатаны ли окна, однако снотворное начало действовать раньше.
  
   -- Созидающий! -- очнулась, услышав радостный вскрик директрисы. -- Лара, мы же восемнадцать лет не виделись! А это твоя дочка! Как я сразу не догадалась, сходство поразительное! Я думала, она будет похожа на...
   -- Не здесь, Лиза, -- прервала её мама. -- Нора пришла в себя и сейчас бесстыже подслушивает! Мне надо ей многое объяснить. Нора, можешь не притворяться, что спишь.
   Тотчас открыла глаза и взглянула сонными глазами на двоих женщин. Елизавета выглядела счастливой, а вот мама, как и в больнице, встревоженной.
   -- Мам, -- хрипло спросила, -- где ты была? Как оказалась здесь? И откуда знаешь её? -- перевела хмурый взгляд на директрису. Вопросов было много, и я во что бы то ни стало собиралась заполучить ответы.
   -- Лиз, оставь меня с дочерью наедине, пожалуйста, -- вежливо попросила мама.
   -- Хорошо. Ты знаешь, где меня найти. Я в своём кабинете.
   Директриса удалилась.
   -- Ты не представляешь, как я волновалась за тебя! -- обиженно произнесла я. -- Места себе не находила! Могла бы просто не игнорировать звонки и ответить хоть один разочек, сказать, что с тобой всё в порядке!
   -- Знаю, знаю, -- мягко ответила женщина и, приблизившись, крепко обняла меня. -- У меня мало времени, -- а затем она отстранилась.
   -- Что случилось, мама? -- серьёзно вопросила я.
   Мать тяжело вздохнула.
   -- Нора, не задавай вопросов, ответы на которые я пока не могу предоставить тебе. Лучше расскажи, что произошло дома, охранное заклинание деактивировано.
   -- Это Никита приходил, -- я поморщилась. -- Сломал дверь, но сосед его выпроводил и любезно починил её.
   -- Так, -- кивнула мама. -- Что ещё?
   -- Лихорадка, -- коротко ответила. -- На этот раз такая сильная, что не помогло даже зелье, и, судя по словам этой Елизаветы, у меня инициировались способности, раз уж я здесь.
   -- Нора! -- укоризненно вскрикнула мать. -- Ты же говорила, что приступы прекратились!
   -- Не хотела волновать тебя, -- стыдливо отвела глаза в сторону.
   -- Это же не шутки! Ты могла погибнуть! Чем ты думала! Я бы выиграла нам время...
   -- Что значит "выиграла бы нам время"? -- я нахмурилась.
   -- Слушай меня внимательно, -- на этот раз мама говорила шепотом. -- В твоей крови есть некая особенность, унаследованная от моих предков. Я, как и ты, собственно, ребёнок этого мира. Ты родилась в Россонтии, но после, чтобы защитить тебя, я вынуждена была переместиться в Россию. Особенность крови такова, что способна убить своего носителя, если он или она находятся за пределами Россонтии. Пока ты, дитя этого мира, находишься здесь, особенность не причинит тебе вреда, но стоит только вернуться в Россию -- всё начнётся сначала. Зелье, которое ты пила, имело эффект отсрочки, но рано или поздно мы бы обе вернулись в Россонтию. Теперь я скажу тебе то, что ты должна запомнить. Нора, никому, умоляю, никому не говори об особенности своей крови, не рассказывай про лихорадки. Ты же не говорила об этом с Елизаветой?
   -- Н-нет, -- заикаясь, ответила я.
   -- Умница! -- мама схватила меня за плечи. -- Никому! Запомнила?
   -- Да! -- на этот раз я ответила твёрдо, разглядывая мать.
   Волженская Лариса Валерьевна была настоящей красавицей! Из-за наличия в крови магии в возрасте тридцати пяти лет рядом со мной она смотрелась скорее как старшая сестра, нежели как мать. Высокая и статная, с локонами цвета красного дерева длиной чуть ниже груди, золотисто-карими глазами, заострёнными чертами лица, с аккуратным носиком и тонкими губами, точно эльфийка.
   "Директриса оказалась не права, -- подумала я, любуясь матерью, -- мы с мамой совершенно не похожи. Хотелось бы мне быть хоть на четверть такой же красивой, как она".
   -- То есть, -- нервно выдохнула, -- чтобы не умереть, я должна остаться в этом мире?
   -- Именно! -- подтвердила мама. -- Но, солнышко, Россонтия и Россия сильно отличаются, несмотря на схожесть названий. Здесь отсутствует свобода в привычном для тебя понимании.
   -- В этом я уже успела убедиться, -- я помрачнела.
   -- Лиза мне всё рассказала и упомянула, что собиралась сдать тебя министерству. Не вини её.
   -- Ты доверяешь ей?
   -- Я никому не доверяю! -- резче, чем нужно, ответила мать. -- В своё время наивность сыграла со мной злую шутку. Когда-нибудь я смогу рассказать о своём прошлом. Говорят, что знания -- это сила, но иногда знания способны уничтожить, поэтому я не могу поведать тебе всего, дабы уберечь.
   -- Как насчёт "предупреждён -- значит вооружён"?
   Женщина усмехнулась.
   -- Про "меньше знаешь -- крепче спишь" тебе ведь известно? Но, во всяком случае, я предупредила тебя. Не рассказывай о себе и никому не доверяй. Всё просто. Какими бы доброжелательными люди здесь ни выглядели -- не доверяй! Что бы ни просили рассказать -- не рассказывай ничего! Лги тогда, когда нужно солгать. Манипулируй тогда, когда нужно манипулировать. Если не сможешь, тогда просто избегай вопросов. Прогнёшься -- станешь пешкой.
   -- Воу! -- потрясённо выдохнула я. -- Всё кажется таким серьёзным...
   -- Не кажется, -- поправила мама. -- Всё серьёзно как никогда.
   -- Я не справлюсь! -- хотелось захныкать, как маленькая девчонка.
   -- Нора, милая, успокойся и послушай. Наступило то время, когда я больше не в силах защитить тебя полностью, теперь и тебе придётся защищать себя. К сожалению, в одиночку, потому что я пока не могу остаться в Россонтии. Некоторое время -- так сложились обстоятельства -- нам нельзя будет общаться как-либо. Сегодня последний день, когда мы видимся. Не ищи меня самостоятельно. Я буду связываться с тобой сама и только тогда, когда это будет безопасно.
   Я начала паниковать, что незамеченным не осталось.
   Мама крепко прижала меня и со вздохом произнесла:
   -- Как же хочется быть рядом, но нельзя. Что за жизнь проклятая!..
   Отчего-то почувствовала себя виноватой, а потому заверила:
   -- Не переживай за меня, -- попросила, -- я справлюсь!
  
   -- Лиза, я могу рассчитывать на покровительство с твоей стороны для Норы? Хотя бы первое время. Договорись с министерством, пускай зачислят её в этот пансион. Если моя дочь будет под твоим крылом, я буду чувствовать себя легче, да и ей намного безопасней.
   Из лазарета мы телепортировались прямиком в кабинет директрисы, воспользовавшись зеркалом в уборной. Женщина предложила чаю с молоком, который я приняла с опаской, и, лишь когда мама преспокойно сделала глоток напитка, облегчённо пригубила чай. Отказаться была не в силах -- горло пересохло из-за продолжительного разговора с матерью.
   -- Лара, сама знаешь, я бы рада была, если бы твоя дочка обучалась в пансионе, однако мест нет, к сожалению. Думаю, министерство определит её в МагИнститут. Впрочем, неплохая перспектива. Специализированный факультет для попаданцев. У нас в пансионе таковой отсутствует, Норе пришлось бы посещать курсы в министерстве и ежедневно подвергать себя опасности.
   -- Извините, что прерываю, -- вклинилась я как бы между прочим, -- но как насчёт моих вещей, мама? Одежда, книги, телефон и ноутбук...
   -- Нора, в Россонтии нет электричества, только несгораемые свечи. Про прежнюю одежду можешь забыть, сразу говорю, в этом мире тебе придётся одеваться несколько... иначе.
   -- Насколько иначе? -- почувствовала себя нехорошо.
   -- Длинные платья или юбки в пол. Соответственно леди, скажем, девятнадцатого века. Естественно, в Россонтии своя мода, но за нравами здесь следят. Захочешь избежать общественного порицания -- придётся одеваться, как местные, чтобы не выделяться.
   -- Капец! -- ошарашенно выдохнула я.
   -- Какой ещё капец? -- удивлённо полюбопытствовала директриса.
   -- Ну это который "пипец", "кирдык", "писец", -- попыталась разъяснить. -- Есть ещё одно слово, рифмующееся с "писец", только оно слишком неприличное, чтобы произносить его вслух, -- я покосилась на мать.
   -- Это она сейчас на каком языке говорила? -- директриса обратилась уже к Ларисе.
   -- Нора, не выражайся, пожалуйста! -- укоризненно шикнула мама.
   -- Ладно, -- буркнула. -- Есть что-то ещё, что мне нужно знать?
   Женщины переглянулись. Я заподозрила неладное.
   -- Понимаешь, -- начала мама, -- в Россонтии народ подразделяется на классы.
   -- Аристократия и челядь, -- невозмутимо продолжила за неё директриса.
   Мама сверкнула на неё взглядом. Я поёжилась в кресле. Елизавета же пожала плечами, мол, что такого.
   -- Иначе говоря, -- попыталась перефразировать мать, -- те, кто не обладает магической силой, являются невольниками.
   -- То есть, рабами? -- переспросила, сглотнув ком в горле.
   -- Это справедливо, я считаю, -- подключилась директриса. -- Эволюция! Маги -- вершина этого мира! Сильные властвуют над слабыми! Так было всегда. Всё по законам природы, не иначе.
   -- Лиза, ты палку-то не перегибай, -- осадила её мама. -- "Пред ликом Созидающего все люди равны".
   Созидающий... Во второй раз слышу про некоего Созидающего.
   -- Что это -- Созидающий? -- я непонимающе посмотрела на мать.
   -- Не "что", а "кто". Божество. Создатель миров, -- объяснила женщина.
   -- Есть такой предмет, называется "История мироздания", ты подробно узнаешь о Созидающем на лекциях этого предмета, -- разъяснила директриса.
   После сказанного я чувствовала себя подавленной. Сделала глоток уже остывшего чая, напиток показался безвкусным. Или это просто я, пребывая в таком потрясении, перестала ощущать вкус.
   Рабство! Какой ужас!
   -- Что ж, -- мама нехотя поднялась с кресла, -- думаю, нам пора прощаться, Нора.
   Я вздрогнула.
   -- Как? Уже?!
   -- К сожалению, лисёнок, -- подтвердила мама, лицо её приобрело опечаленное выражение. -- Елизавета сопроводит тебя в министерство. Появятся какие-то вопросы -- смело задавай их, Лиза не кусается.
   Директриса негромко рассмеялась.
   -- Не пропадай, Лара. Нам предстоит наверстать упущенное!
   -- Обязательно! -- бодро заверила последняя. -- Вот решу проблему и вернусь, -- данные слова прозвучали неуверенно. -- Ты уж проследи за ней, -- попросила мама, взглядом указывая на меня.
   -- Ответственно заявляю: сделаю всё, что в моих силах! -- пообещала Елизавета.
   Эта может! В смысле -- всё, чтобы свою шкуру спасти!
   -- Ты единственная, кому я могу доверять в Россонтии, -- солгала мать.
   Мне бы научиться так лгать, я же ходячая открытая книга, люди узнают о моих тайнах раньше меня самой.
   Мама направилась прямиком к напольному зеркалу во весь рост. Прикоснулась к стеклу, приложив ладонь на поверхность. Зеркало завибрировало, пошло волнами, точно вода. Женская ладонь тотчас погрузилась в зеркало по запястье. Она высунула руку и повернулась ко мне.
   Приблизившись, я крепко-крепко обняла мать и почувствовала, как глаза застелила пелена из слёз. Отпускать не хотелось, но и остаться мама не могла, а я не имела возможности отправиться следом за ней.
   -- Лисёнок, ты помнишь наш уговор? -- шепнула она мне на ухо.
   -- Да, -- едва слышно ответила. -- Не выходить с тобой на связь самостоятельно, ты сама свяжешься со мной, когда это будет безопасно.
   -- Верно! Береги себя, дочь моя, и не снимай часы.
   Женщина отстранилась, с тоскливым вздохом оглядела меня и шагнула в зеркало, исчезая.
   После я ещё несколько секунд неотрывно смотрела на собственное отражение. Девушка из зеркала выглядела потерянной, плечи поникли, глаза были покрасневшими из-за слёз.
   -- Не расстраивайся, душенька, -- подбодрила Елизавета. -- Мы с твоей мамой давно знакомы. Какой бы сложной ни была проблема, Лара справится, уж не сомневайся. Смотри на сложившиеся обстоятельства философски. Вдруг перед тобой открылось множество дверей, и появилась масса возможностей, и осталось только воспользоваться всем этим?
  
   -- Что же, -- директриса как-то взбодрилась, -- думаю, нам пора отправиться в министерство.
   -- Хорошо, -- согласилась я и бросила взгляд на зеркало, в котором некоторое время тому назад исчезла моя мать.
   -- Я тут подумала ещё о кое-чём. Возможно, ты хотела бы увидеть столицу? Как насчёт небольшой экскурсии по дороге в министерство, м-м? -- предложила Елизавета.
   Это казалось неплохой идеей, а потому я с энтузиазмом ответила:
   -- Конечно!
   -- Только для начала, -- женщина немного поморщилась, оглядывая меня, -- тебе не мешало бы переодеться, душенька. Несмотря на то, что программа адаптации попаданцев существует вот уже около десяти лет, россонтийцы всё не могут привыкнуть к появлению иномирян. Для нас это как гром среди ясного неба!
   "Не выделяться, не привлекать к себе внимания!" -- кажется, этот лозунг станет моим девизом, жизненным кредо на определённое время. Если я вообще смогу адаптироваться в Россонтии. Говорят, человек способен привыкнуть и приспособиться к любым условиям. На это я и рассчитываю.
   Самое паршивое то, что мне придётся остаться в этом мире навсегда. Так себе перспектива, если честно. Если я, конечно, что-нибудь не придумаю. Есть же выход. Всегда есть выход. "Да ладно тебе, Нора! Ты же ещё ничего не видела, чтобы делать какие-то выводы", -- во мне заговорил внутренний скептик.
   Елизавета выдала мне длинную чёрную юбку в пол и белую рубашку -- где только нашла, спрашивается. Хотя чему я удивляюсь? У неё же в пансионе обучаются сотни девиц, на каждую приходится, наверное, как минимум пара комплектов формы. Вдруг один комплект износится или девушка наберёт вес, к примеру. На вид предоставленные вещи выглядели новенькими и свежими. От туфелек я отказалась сама, думаю, моя обувь гораздо удобней.
   Расставаться с прежней одеждой, в которой телепортировалась в Россонтию, я не собиралась, ибо это означало, что мне придётся распрощаться с единственными вещами, связывающими меня с прошлым, а пока я, однозначно не готовая к переменам, не хотела избавляться от любого напоминания о прошлой жизни.
   Для того, чтобы я куда-то сложила свои вещи, Елизавета отыскала для меня сумку, правда, настолько маленькую -- их ещё называют дамскими сумочками -- что я вряд ли бы смогла поместить одежду внутрь. Под моим недоумённым взглядом женщина сложила вещи в сумку, а позже объяснила, что данная сумочка под заклятием расширения пространства.
   При выходе из пансиона под провожающие взгляды воспитанниц я задала резонный вопрос:
   -- Мы пешком или..? -- и выжидающе посмотрела на Елизавету.
   -- На бричке, -- ответила она.
   За воротами нас, как выяснилось, уже ожидала готовая повозка, запряжённая двумя лошадьми. Бричка представляла собой лёгкую некрытую коляску чёрного цвета с кожаными сиденьями. У повозки стоял тщедушный на вид старикан, седой как сам туман, с крупным носом-картошкой; кожа у него была смуглая, загорелая, с лёгким розоватым оттенком, вся морщинистая, точно гармошка, особенно на лбу.
   -- Это наш ямщик -- Прохор, -- пояснила директриса.
   -- Куда изволите ехать, барыня? -- спросил ямщик, глядя на Елизавету.
   -- В министерство, -- коротко ответила она и первой залезла в бричку.
   Как только погрузилась и я, директриса приказала:
   -- Трогай, Прохор!
   И мы тронулись с места. Ощущения от поездки в повозке были непривычными. Не то, чтобы неудобно, просто непривычно, вот и всё.
   -- Итак, -- начала Елизавета, повернувшись ко мне, на лице её расплылась улыбка, -- столицей Россонтии является город...
   Этенбург -- столица Россонтии считалась северной частью этого государства, город был разделён огромным каменным мостом, соединяющим верхний и нижний Этенбург. Через мост распростёрлась великая река Эва, названная так в честь возлюбленной Михея Россонтийского -- первого правителя Россонтии. Фактически Этенбург -- город на реке. Воздух прохладный, свежий, с лёгким запахом водорослей и рыбы. Здания окрашены в пастельные тона, чаще встречались нежно-голубой и серый оттенки. Несмотря на простоту красок, многие строения были роскошными -- нет, не вычурными и броскими, но определённо имеющими свою эстетичность.
   И тем не менее, если приглядеться, Этенбург -- мрачный. Вокруг солнца свинцовыми тучами сгущались облака, предвещая дождь. Идеально ровные дороги из крупного тёмно-серого камня. Вдалеке, возвышаясь на фоне стального неба, виднелся роскошный белый дворец, на первый взгляд имеющий форму буквы "П".
   Посередине, разделённые скульптурой, к главному входу вели две лестницы. Статуя представляла собой изображение всадника на крупном, мощном драконе, двое ящеров поменьше парили в свободном полёте по обе стороны от всадника. Когда бричка проехала мимо дворца, я увидела гвардейцев в красных мундирах, которые неподвижно стояли у ворот.
   -- Кажется, дождь собирается, -- резюмировала Елизавета.
   Ну просто капитан очевидность!
   -- Но ничего, -- продолжила директриса, -- мы уже почти на месте. На будущее, Нора, всегда носи с собой зонтик, если собираешься выходить на улицу. Дождь -- частое явление в Этенбурге независимо от времени года.
   Замечательно! Настроение скатилось в бездну! Сам по себе дождь неплох, я ничего не имею против дождей, но удобная обувь и одежда остались где-то в прошлой жизни, и я без понятия, когда у меня получится выстроить портал таким образом, чтобы забрать свои вещи и вернуться в Россонтию, при этом не подвергнув себя опасности.
   Я приуныла, что незамеченным не осталось.
   -- Ты из-за чего-то расстроилась? -- поинтересовалась Елизавета.
   Я кивнула.
   -- Мне не позволили вернуться и забрать свои вещи, хотя бы одежду и обувь. Обувь из вашего мира, очевидно, будет промокать.
   Она улыбнулась какой-то такой улыбкой, значение которой было понятно только ей одной.
   -- Я тебя уверяю, что не промокнет. Это основы основ бытовой магии. Неужели в вашем мире отсутствует бытовая магия?
   Конечно!
   Ведь часы же мои не промокают от контакта с водой.
   Какая-то я рассеянная сегодня...
   В принципе это вполне нормальная реакция для человека, у которого изменилась жизнь в одно мгновение.
   Насчёт бытовой магии: если такая и наличествует в нашем мире, то мне про неё ничего не известно. Но, видимо, маменька ей вполне себе обладает. У нас чародеи подразделяются на боевых магов, на знахарей и на ведунов. Про остальные виды магии я не ведаю. Хотя "ведунья" от слова "ведать", но вот я не ведала. Вообще. Нисколько. Чародейка из меня так себе, да?
   Мы наконец приехали. Бричка остановилась. Фыркнули лошади.
   Вот оно -- министерство иностранных дел!
   Внутри, что неудивительно, царила привычная всяким госучреждениям суматоха. Работники министерства, как мухи, с папками и документами летали туда-сюда, проскальзывали, едва уловимые взглядом. Мужчины в строгих чёрных сюртуках, женщины в не менее строгих классических платьях. Большинство имели плотное, полное телосложение -- так, видимо, сказывалась сидячая работа, по-нашему офисная. Лица у них были с естественным сероватым оттенком, как у бумажек, с которыми они без устали работали.
   Зал практически круглый, с минимальным количеством углов, как будто находишься внутри огромной белой чашки для чая. Заметила я и наличие зеркал, в которые то входили, то выходили работники министерства. Белоснежный пол из мрамора, на котором был изображён, по словам директрисы, огромный герб Россонтии.
   Трёхглавый дракон.
   Я, увлечённая рисунком, остановилась и начала разглядывать герб.
   Все три головы дракона разной формы и цветов. Посередине дракон был тонким, вытянутым, как змей, и белого оттенка, с длинными усиками и маленькими, малюсенькими такими крылышками. Мне мгновенно вспомнилось существо, замеченное в облаках возле больницы.
   Справа от белого -- голова красного дракона, ну знаете, такого каноничного дракона из средневековых баек, с огромной клыкастой пастью, из которой разъярённый ящер извергает алое пламя, крылья у него были мощные, размашистые!
   Слева -- голова дракона синяя, напоминающая гибрида какого-нибудь морского существа и ящера. Дракон не такой тонкий, как белый, но и не такой крупный, как красный. Словом, что-то среднее. Но тем не менее такой же вытянутый, как белый дракончик. Чешуя синего дракона переливалась также голубыми, фиолетовыми и зелёными, как водоросли, красками. Вместо крыльев, как у двух предыдущих собратьев, у ящера наличествовали многочисленные плавники -- острые, как шип акулы.
   Драконы. Они, кажется, повсюду.
   -- Почему драконы? -- полюбопытствовала я. -- Разве они существуют? -- в голосе отчего-то прозвучала лёгкая ирония.
   Впрочем, не удивлюсь, если таковые реально существуют.
   -- Их существование реально, -- услышала я подтверждение. -- Драконы -- источники магии. Белый дракон, -- начала объяснять Елизавета, -- символизирует стихию воздуха. Дракон красный олицетворяет собой пламя, солнце, великое светило всех миров, это самый сильный дракон. Синий же дракон обозначает водную стихию -- стихию жизни. Драконы эти вечны и бессмертны, как и сами стихии. Повелевают ими так называемые повелители драконов: королевская правящая династия Россонтийских. Самым сильным -- красным драконом -- также способны повелевать поцелованные огнём.
   Драконы, источники магии, стихии, повелители этих самых ящеров и поцелованные огнём -- информация, которую так сразу не переваришь. Я задамся этими вопросами позже, когда немного, но приду в себя, когда осознаю окончательно, что Россонтия отныне мой дом. И, кажется, я снова приуныла. Или я всё-таки не выходила из состояния уныния?
   -- Елизавета Николаевна, какие люди! -- прозвучал радушный вскрик.
   К нам направлялся мужчина на вид лет сорока, низкорослый, с тёмно-каштановыми волосами и усами, тёмно-карие глаза с чёрными крапинками, одет был на нём чёрный сюртук. Единственная ассоциация, которая пришла мне на ум, -- таракан. Мужчина напоминал таракана. Весь такой коричневый, энергичный, путающийся под ногами, но, несомненно, ускользающий. Несмотря на приветственную улыбку, он остановился на шаг от нас.
   -- Капитон Емельянович! -- поздоровалась директриса, также не разделяя между ними расстояние; затем она обратилась ко мне: -- Нора, позволь тебе представить нашего многоуважаемого министра.
   -- Эта леди, я так понимаю, наша попаданка? -- Капитон перевёл взгляд с Елизаветы на меня.
   Я выдавила из себя подобие улыбки.
   -- Да, -- директриса кивнула. -- Телепортировалась на территорию пансиона сегодня утром.
   -- Сама? -- задал наводящий вопрос министр.
   -- Даже не сомневаюсь в этом, -- твёрдо произнесла женщина. -- Судя по рассказу Норы, она переместилась своими силами.
   -- Ведунья, значит... -- задумчиво протянул министр.
   -- Сильная! -- как бы подсказала Елизавета, чуть наклонившись вперёд. -- Впрочем, это лишь предположение, -- если первые слова прозвучали с неким даже возбуждением, то последние слова она произнесла чуть небрежно.
   -- Ваша протеже? -- предположил Капитон.
   -- Нет-нет, -- поспешно ответила директриса. -- В пансионе не осталось мест.
   -- Разве? -- министр нахмурился.
   Я сделала вид, что меня не интересует тема их разговора. Однако, судя по искренне удивлённому лицу министра, можно предположить, что для него отсутствие мест в пансионате оказалось весьма неожиданной ситуацией. Кажется, Капитон до последнего думал, что я стану воспитанницей женского магического пансиона имени Эвы Россонтийской.
   -- Право, Капитон Емельянович, не смотрите на меня так! Вы же знаете, я бы лгать не стала, в конце недели предоставлю подробный отчёт.
   Министр кивнул.
   -- Получается, МагИнститут. Елизавета Николаевна, полагаю, вы свою миссию выполнили. В пятницу жду от вас или от вашего секретаря отчёт, -- затем он обратился ко мне: -- Нора, идёмте, введу вас в курс дела, так сказать.
   Повернувшись к Елизавете, я попрощалась:
   -- До свидания!
   Директриса, казалось, почувствовала облегчение. Не нравится мне она. Первое впечатление оказалось обманчивым. Если они с мамой и были когда-то подругами, то, возможно, между ними произошло что-то такое, после чего их связь разорвалась.
   Я только сейчас поняла: слишком уж фальшивой была радость Елизаветы от встречи с моей матерью. Фальшивая радость, фальшивые улыбки, даже блеск в глазах -- и тот был фальшивым! И ведь совершенно не факт, что за красивым фасадом её внешности может скрываться красота внутреннего содержимого. Впрочем, я могу и ошибаться.
  
   Глава 2
  
   Первое сентября
   Россонтия, МагИнститут
  
   Покинув отель, я остановилась перед министерской повозкой и глубоко вздохнула полной грудью. Осень в Этенбурге пахнет для меня грибным дождём и -- едва уловимо -- облепихой.
   Вообще, осень приблизилась незаметно, пришла в город мягкой поступью, точно вересковая кошка, и Этенбург -- ранее мрачный и серый -- преобразился, окислился яркими красками. Деревья окрасились в золотой и рубиновый оттенки -- такие насыщенные, бросающиеся в глаза огненными кострами верхушек. Солнце из облачных чертог выглядывает всё чаще, уже не опаляя теплом, как это бывает только летом, но ещё нежно и ласково согревая, чего не бывает колючей зимой.
   Прошло уже две недели и один день с тех пор, как я оказалась в Россонтии, и постепенно, несмотря на обстоятельства, я решила смириться со своим положением, хоть и утратила самое, на мой взгляд, важное для каждого человека -- свободу.
   В Россонтии, как я поняла, непросто чувствовать себя свободной, когда ты иномирянка, владеющая магией: весьма ценный расходный материал в будущем, в перспективах -- дешёвая рабочая сила, так сказать!
   За всё время моего здесь пребывания, куда бы я ни пошла, стоило только сделать шаг, как по пятам неуклонно следовал конвой, будь то экскурсия по столице или передвижения внутри отеля за пределами выделенного номера. Правила, впрочем, распространялись не только на меня, но и на остальных моих сокурсников-иномирян.
   Я, как (уверена) и остальные, чувствовала себя так, словно каждый из нас совершил как минимум ограбление века, а как максимум -- убийство царствующего короля, например! Ни того, ни другого мы, конечно, не сделали, но иногда, поверьте, так хотелось кого-нибудь хорошенько пристукнуть, выпустить пар.
   Оглянувшись на, как вы уже поняли, строго охраняемый отель при министерстве, я почувствовала некое облечение от того, что покидаю это место, надеюсь, навсегда. И пока остальные попаданцы, с которыми мне предстояло совместное обучение, совершали моментальный переход в МагИнститут через зеркало, я погрузилась в бричку, и повозка тронулась с места.
   Весь путь, как меня заверили, займёт не более пятнадцати минут: институт располагался неподалёку от центра столицы, являясь такой же достопримечательностью и гордостью россонтийцев, как и королевский дворец. Вещи, которыми я уже успела обзавестись, телепортируют из министерства прямиком в комнату, заселение в которую мне ещё только предстояло.
   Программа адаптации попаданцев включала в себя три этапа, одним из которых было консультирование и тестирование. Именно на этом этапе выяснилось, что у меня нестабильный дар, а потому министр предпочёл не рисковать, ведь упускать потенциально сильного мага такого вида никто не хотел, и решил отправить меня до института на повозке.
   Дело в том, что, оказавшись внутри зеркала-портала, я неосознанно или, как они считали, вполне себе осознанно могла изменить направление пути и телепортироваться куда-либо, что происходило со мной уже ранее, когда я впервые переместилась в Россонтию из дома.
   Они ведь не знали, что я, так или иначе, всё равно бы вернулась, потому что такова особенность моей крови: она уничтожает своего носителя, который находится за пределами Россонтии.
   Лихорадки, из-за которых я мучилась, мама назвала особенностью рода, однако она также упомянула, что в каждом поколении лишь один или одна способны унаследовать данный, скажем так, недуг, да и то вероятность настолько ничтожна, что "особенность" рода не давала о себе знать вот уже несколько столетий.
   Короче, мне, как и всегда, очень "повезло"!
   Особенно мне "повезло" с кучером!
   Я бросила раздосадованный взгляд в его сторону.
   Весь путь он покуривал дурно пахнущий табак, выпуская дымчатые кольца в воздух, чем вызвал как моё недовольство, так и недовольство лошадей, которое сопровождалось фырканьем последних. Говорить ему что-либо было бы неделикатно и невежливо с моей стороны, поэтому я лишь промолчала, про себя же надеясь, что волосы и платье не пропахнут сигаретным дымом.
   Высокие кованые ограждения из металла чёрного цвета я увидела ещё издалека. Перед воротами стояла небольшая сторожевая будка, в которой сидел привратник.
   Повозка остановилась неподалёку от ворот.
   -- Прибыли, сударыня, -- прокашлявшись, каркающим голосом сообщил ямщик.
   Я спрыгнула на землю.
   От прыжка в ногах поднялась пыль и испачкала нижние, светло-розового цвета юбки, выглядывавшие из-под подола. На мне было надето простенькое розовато-коричневое платье, которое, если быть точней, имело оттенок песчаной розы. Довольно-таки скромное, с длинными рукавами, тёплое, но хорошо пропускающее воздух, оно было куплено за деньги министерства в одном из столичных ателье.
   Министерская же бричка, как только я сошла на землю, умчалась прочь.
   Здание, обучаться в котором мне предстояло не менее пяти лет, было построено из серовато-коричневого камня и разделено на корпуса. Витражные окна, высоченные башни, пронзающие своими пиками и шпилями небосвод. МагИнститут не менее величественное строение, чем императорский дворец, но такое же загадочное и мрачное, как сам Этенбург.
   За воротами я приглядела парк с деревянными скамейками и уходящей вдаль витиеватой дорожкой. Распростёрся и аккуратно стриженый зелёный газон, который вел в сад с беседками, к высокому лабиринту из кустарников и к овальному озеру, на поверхности которого плавали кувшинки белых водяных лилий, а у берега его росли камыши.
   Преисполненная оптимизмом, что вообще странно в моей-то ситуации, я приблизилась к сторожевой будке и услышала грубое:
   -- Имя?!
   -- Чьё? -- недопоняла я.
   -- Ваше! -- прорычал привратник.
   -- Нора Волженская, -- представилась.
   Мужичок преклонных лет заглянул в свой лист, затем посмотрел на мои руки, сжимающие конверт из плотной, чуть шероховатой на ощупь бумаги, в котором, как мне было известно, находились документы с моими данными и письмо, адресованное ректору. Конверт надлежало передать лично главе МагИнститута в руки.
   -- Есть такая, -- проворчал он и нахмурил свои кустистые брови. -- Проходи!
   Ворота распахнулись передо мной, пропуская внутрь. Я шагнула и остановилась, ожидая дальнейших инструкций. Быть может, меня вежливо проводят до ректора или хотя бы укажут путь до его кабинета.
   Но нет...
   -- Вход в здание сама отыщешь, чай не слепошарая! -- пробурчал старый пень.
   Открыла рот от возмущения. Но потом захлопнула его. И, развернувшись, гордо удалилась.
  
   Я шла, ступая неспешной походкой по широкой дороге, ведущей к главному входу в МагИнститут. Справа от меня, как упоминалось выше, дорога ответвлялась и вела в парк, слева -- в сад с его беседками и лабиринтом.
   Ведомая любопытством, свернула на газон и прошла к лабиринту. Того, что находилось за передним фасадом здания, я видеть не могла. Но там, могу предположить, расположен задний двор, к которому также есть выход.
   Не решаясь заходить в лабиринт, я бы, несомненно, отправилась прямиком в институт, если бы не услышала смешки и издевательское:
   -- Кто разрешил тебе поднять глаза на хозяина, ничтожная рабыня?!
   -- Б-бывшего х-хозяина, -- последовал затем тихий, заикающийся голос, принадлежавший девушке.
   -- Парни, я не ослышался или она поправила меня?!
   -- Кир, накажи девчонку, -- ответили ему.
   -- И накажу, будь уверена, Роза, -- судя по всему, говорившийся снова обращался к единственной в лабиринте девушке. -- Как ты посмела мне перечить?!
   Стараясь не издавать лишних звуков и шума, я зашла внутрь лабиринта и двинулась по направлению к голосам. К счастью, они находились не в самых дебрях лабиринта, я быстро вышла на них и, притаившись, спряталась за кустарником, откуда меня было не видно.
   Взору моему предстала такая картина:
   Одна девушка, пятившаяся назад, и трое парней, один из которых возвышался перед ней, точно лев над овечкой. Двое других -- один черноволосый, у второго волосы были каштанового оттенка -- стояли ко мне спиной и курили, от них исходил сильный запах вишнёвых сигарет. Парни не вмешивались, не принимали участия, но и помогать девице из этих двоих никто не собирался.
   -- Кирилл, прошу, -- взмолилась Роза, глядя на него снизу затравленным, зашуганным взглядом лани, -- оставь меня в покое! Что я тебе сделала?! -- в сердцах вскрикнула она, однако тут же осеклась и замолчала.
   -- Ты, верно, позабыла, -- оскалился парень, -- как нужно обращаться к господину? Разве я дал разрешение на то, чтобы называть меня по имени?
   Парня, которого я окрестила львом, звали Кирилл, исходя из слов девушки. Волосы у него были светло-русого оттенка с золотыми, будто выгоревшими на солнце прядями. В голубых глазах -- лёд и презрение. Прямой, греческий нос. Губы, скривившиеся в издевательской ухмылке. Выражение лица у него было какое-то садистское -- Кирилл явно испытывал удовольствие, унижая бывшую рабыню, питаясь её страхом, безысходностью, бессилием её положения.
   Девушку, которую я сравнила с овечкой и ланью одновременно, именовали Розой. Она значительно уступала в росте возвышающему над ней парню, совсем низенькая, прям-таки малютка, рост её, наверное, сантиметров сто шестьдесят, если не меньше. Светленькое личико ангела или куклы с розовыми, румяными щеками. Пшеничные волосы собраны в причёску в викторианском стиле: волосы с двух сторон от лица разделены на две косички, обвитые вокруг ушей и закрепленные на затылке. В зелёных, как листва, глазах застыли капли слёз, точно роса. Одета Роза была в длинную тёмно-синюю мантию, в ногах на траве валялся кремового оттенка чепец.
   -- Хорошо, милая, давай так, -- Кирилл с шумом выдохнул, сдерживая какое-то животное, рвущееся наружу чувство. -- За нанесённое мне оскорбление от твоего неповиновения ты соглашаешься мне прислуживать. Только это будет наш с тобой маленький секрет. Никто не должен знать.
   Но и у белой розы с нежными лепестками есть шипы.
   -- Нет! Ни за что! -- выкрикнула она и толкнула его в грудь руками. -- Я теперь свободна! Свободна, слышишь! -- девушка чуть ли не билась в истерике. -- Ты больше мне не хозяин, не господин! Ты не властен над моей судьбой!
   Парень, вскинув руку, занёс оную для удара. Роза отшатнулась, прикрывая руками лицо. Я же чуть не выскочила из убежища, чтобы защитить её. Однако ноги как будто приросли к земле, я была не в силах шевельнуться то ли из-за шока, то ли из-за страха. Трусиха! Ты трусиха, Нора!
   Но и я, бывает, ошибаюсь.
   Кирилл не собирался её ударить.
   Он сдержанно, я бы сказала, даже с нежностью схватил её за горло, заставив посмотреть прямо в его ледяные глаза. Склонившись над её лицом, парень произнёс:
   -- Я не сказал тебе, что будет, если ты откажешься. И позволь напомнить: ты, может быть, теперь не рабыня, но твои родители всё ещё под моей властью, я их хозяин и господин. Не забывайся впредь, дорогая моя Роза, и не забывай сказанное мной. Думай, что делаешь и что говоришь. За каждое твоё своеволие платить будут твои родители! Ты поняла меня?! -- последние слова он прорычал, выдыхая ей прямо в губы, почти касаясь их своими.
   Дружки Кирилла, давно кончив со своим вишнёвым табаком, безразлично взирали на происходящее.
   Роза, затюканная, кивнула. По щекам её скатились слёзы.
   -- Ну-ну, не нужно плакать, -- парень попытался её приласкать, она даже не стала сопротивляться, думая, наверное, о своих несчастных родителях, находящихся под властью её бывшего господина. -- Так что насчёт нашей сделки? Вернёмся, пожалуй, к её сути, -- говорил он неспешно, с подробностями. -- Ты либо прислуживаешь мне, либо я лишаю тебя невинности прямо здесь, в этом лабиринте. Старый привратник не услышит, в институте переполох из-за иномирян, будь они прокляты! Никто не придёт тебе на помощь. А будешь сопротивляться и кричать -- мне придётся попросить помощи у своих друзей. Они, я уверен, не откажутся от такого подарочка, как ты.
   "Так, -- решила я, -- с этим нужно что-то делать. И срочно!"
   Ноги по-прежнему отказывались подчиняться.
   Меня, впрочем, всё равно опередили.
   -- Достаточно! -- жёстким тоном оборвал Кирилла черноволосый.
   -- Я ещё не закончил, Демьян! -- не согласился с другом он.
   Названный Демьяном продолжил:
   -- Девчонка трясётся чуть ли не от припадка. В данный момент есть занятия гораздо важнее, чем укрощение строптивой игрушки.
   -- И то верно, -- согласился с черноволосым другой парень с каштановыми волосами. -- Отпусти свою девку. Продолжишь, когда нас не будет. Или, если она ослушается, мы продолжим все вместе вечером, -- последние слова, я знала, предназначались для ушей Розы.
   -- Вы правы. Оба, -- кивнул Кирилл. -- Марш отсюда! -- приказал, как собачке, взмахнув рукой.
   Девушка, одной рукой утирая слёзы, другой подняв с земли чепец, рванула из лабиринта прочь. Однако я убежала раньше неё, чтобы не быть пойманной с поличным за подглядыванием. Как будто не при делах, я спокойно, стараясь усмирить учащённое дыхание, продолжила свой путь к главному входу в МагИнститут. Роза же, оказавшись на дороге и опередив меня, вошла в здание раньше.
   Я остановилась, глядя ей в след.
   Хотелось что-то сделать для этой девушки, помочь как-нибудь, утешить хотя бы, поддержать. Но, думаю, моё сочувствие или, как она может подумать, жалость ей вряд ли будут нужны. Я же, преисполненная предубеждением и отсутствием опыта общения со сверстниками, плохо разбиралась в людях.
  
   Только успела переступить порог института, как передо мной возникла женская внушительного роста фигура, и прозвучало вопросительное:
   -- Нора Волженская?
   -- Д-да, -- подтвердила я немного растерянно. -- Всё верно.
   -- Почему опаздываем? -- отчитали меня. -- Ваши сокурсники прибыли около пяти минут назад, из министерства они телепортировались на двадцать минут позже вашего. Могу я поинтересоваться, -- съязвила женщина, -- что вас задержало?
   -- Вы, собственно, кто? -- проигнорировав её вопрос, задала свой.
   -- Куратор, -- коротко ответила она.
   Женщина была значительно выше меня, а мой рост, чтобы вы понимали, чуть больше ста семидесяти сантиметров, но, стоя перед ней, я чувствовала себя гномом. Блондинистые, коротко стриженные на манер мужчин волосы. Грубые, неаккуратные черты лица. Одета она была в тёмно-зелёный мундир и такого же оттенка брюки, образ завершали чёрные кожаные сапоги, начищенные до блеска.
   -- Пройдемте, мисс, из-за вашего опоздания и так пришлось задержать презентацию, -- продолжила куратор, и голос её изливал желчь.
   Развернувшись по-солдатски, женщина чеканным шагом направилась в неизвестную мне сторону. Последовала за ней, чувствуя неприятный осадок от знакомства. Отчего все здесь такие неприветливые?
   Почувствовала себя неловко, когда оказалась в большой, просторной аудитории, набитой знакомыми лицами. Мои одногруппники. Куратор предложила мне занять место там, где будет удобней стоять и слушать, а сама прошла вперёд, чтобы занять позицию перед нами.
   Выискав взглядом в этой небольшой толпе из пятнадцати человек определённое лицо, я улыбнулась и направилась поздороваться.
   Вася, или по-другому Василёк -- прозвище, которое он получил за насыщенный оттенок своих синих с голубыми крапинками глаз, -- стоял, скрестив руки на груди. Высокий. Среднее, худощавое телосложение. Русые волосы, вьющиеся в причудливые кудряшки. Неизменным атрибутом его образа являлись очки. Алхимик по специализации, а также поклонник научной фантастики и комиксов. В Россонтии оказался по приглашению, обнаруженный магами-ищейками министерства. В общем, простодушный, открытый и довольно-таки дружелюбный парень.
   Мы познакомились в отеле и мгновенно нашли общий язык, что, учитывая мой характер, несколько удивительно. Вася располагал к себе, и если остальные попаданцы держались особняком, включая и его подружку, с которой они оба телепортировались в Россонтию ещё весной, то он, обладая таким отрицательным, а может и положительным качеством, как навязчивость, перезнакомился с каждым прибывающим в отель новичком.
   Пробравшись через толпу, я остановилась рядышком с ним. Естественно, меня сразу заметили. Васильковые глаза лучезарно просияли, столкнувшись взглядом с моими светло-облепиховыми.
   -- Привет! -- улыбаясь, поприветствовала, скажем так, друга.
   -- Пока!
   Я перестала улыбаться.
   Чуть наклонившись вбок, увидела рядом с Васей её.
   Дженнифер-стерва-Эрсон!
   Наполовину русская со стороны матери, наполовину англичанка по отцу, иссиня-чёрные волосы, фиалковые глаза, кожа оттенка слоновой кости, длинные ноги, модельные параметры, одним словом -- обворожительная. По крайней мере, до тех пор, пока не откроет рот.
   Мы невзлюбили друг друга сразу. Дженнифер, будучи собственницей, увидела во мне соперницу и всячески препятствовала нашему с Васей сближению. Специализация её магии мне неизвестна, знаю только, что она также была найдена ищейками и познакомилась с нашим общим "другом" уже в Россонтии.
   -- Ой, и ты здесь! -- притворно удивилась я.
   -- Как видишь, -- парировала Дженнифер, -- я никуда не исчезла.
   -- А жаль, -- пробормотала я.
   -- Что, прости?
   -- Прощаю, -- насмешливо произнесла я.
   -- Раунд, девочки, -- прервал нашу перепалку Василёк. -- На вас куратор смотрит.
   Мы тотчас заткнулись.
   -- Я могу продолжить? -- с сарказмом обратилась она к нам с Дженнифер.
   -- Можете... Ой... -- я потупилась.
   -- Спасибо, что разрешили, Волженская! Меня удивляет, -- продолжила куратор, -- то пренебрежение и невежество, что присутствует в каждом из вас. Предполагаю, с дисциплиной у вашего курса возникнут проблемы. Уже сочувствую вашему декану.
   -- Боевой маг, -- шепотом произнёс Василёк, нисколько не сомневаясь в сказанном, как будто констатировал общеизвестный факт.
   -- Почему ты в этом уверен? -- так же тихо, стараясь не привлекать внимания на нашу троицу, поинтересовалась я. -- Потому что на ней мундир?
   -- Волженская, -- встряла Дженнифер, закатив глаза, -- не говори вслух, ты понижаешь IQ всей аудитории!
   Я открыла рот от негодования и собиралась парировать, но меня опередили:
   -- Это очевидно, -- продолжил алхимик. -- Её выдает не только форма, но и солдатские замашки, плюс она упомянула о дисциплине.
   -- Плевать на куратора! -- вспылила я едва слышно. -- Угомони свою подружку, иначе это сделаю я! -- последние слова прозвучали как угроза и предназначались для стервы.
   Эрсон, несомненно, услышала.
   -- Как мне страшно, -- скучающе и меланхолично ответила она. -- Так страшно, что я вся дрожу.
   -- Дженни, -- мягко произнёс парень и коснулся её запястья, отчего девушка мгновенно смягчилась и перестала обращать на меня внимание; затем, склонившись ко мне, Вася прошептал на ухо: -- Дженнифер, конечно, настоящая стерва, но при этом она чертовски хороша собой.
   -- Когда это стало оправданием?!
   Ой, слишком громко получилось...
   -- Волженская, -- куратор возникла передо мной подобно коршуну, -- будьте добры повторить то, о чём я рассказывала. Или поведайте всей группе о той теме, которую вы обсуждали, это ведь всяко интересней и важней того, о чём говорила я!
   Сокурсники, покачивая головой, бросали на меня укоризненные взгляды.
   Я понурилась. Было стыдно. И почему крайняя сегодня всегда я?
   -- Что? -- съязвила женщина. -- Нечего сказать?
   Тяжко вздохнув, я кивнула головой.
   Развернувшись, она отошла от меня и продолжила:
   -- Специально, -- куратор выделила это слово, -- повторяю для Волженской: курс, на котором будет обучаться ваша группа, называется вводным. Так сказать, базовая подготовка. Поскольку вы не обучались в россонтийских школах, то не знаете ни истории, ни языка, не умеете на нём писать, а писать вам предстоит много, те же конспекты вести. Не обладая всеми этими навыками, вы, соответственно, не сможете продолжить обучение по своей специализации. Вам ведь уже известно, почему отсутствует барьер в понимании и общении между иномирянами и россотийцами? Иначе говоря: почему мы понимаем вас, а вы понимаете нас?
   Да, об этом мне, как и остальным, поведали ещё в министерстве.
   Куратор, точно командир, расхаживала по кабинету, заложив руки за спину.
   -- Всё это магия, -- повторила она. -- Но магия временная. И пока она действует, ваша задача -- научиться владеть языком в полной мере как можно скорее.
   То, о чём вещала куратор, я слушала одним ухом, погружённая в размышления. Мной снова овладело желание оказаться дома, обнять маму, по которой за всё это время я безмерно соскучилась. Она не выходила на связь со мной, и неизвестно, как скоро у неё получится это.
   Сердце сдавливало тяжестью от беспокойства за неё. Мне вспомнился чрезвычайно странный молодой мужчина с дикими, такими же янтарными, как у меня, глазами. Незнакомец, прикосновение которого помогло мне успокоиться, после чего я чувствовала себя опустошённой. Он забежал в лифт так же стремительно, как и выбежал из него с явными намерениями кого-то найти или догнать.
   -- Игнат Георгиевич -- так зовут декана вашего факультета, а по совместительству и единственного преподавателя, который будет вести у вас все лекции первый год обучения в МагИнституте, -- голос куратора звучал для меня приглушённо, будто издалека.
   Почувствовала лёгкий, осторожный толчок локтём в бок.
   -- Нора, в каких облаках ты витаешь? -- вопросительно прошептал Вася.
   Опомнившись, я встряхнулась и тихо ответила:
   -- Да так, задумалась просто.
   -- Официально учебный день для всех начнётся завтра, сегодня только заселение. Вам необходимо получить литературу, листок с расписанием лекций -- это в библиотеке, у кастелянши получите постельное бельё и форму. Кстати, о форме. Она у вас нейтральная, без отличительных знаков какой-либо специализации. Обычно форма соответствует факультету и специализации. К примеру, у некромантов это мантии, у боевых магов -- мундиры.
   "Некроманты, -- подумала я. -- Роза, Кирилл, Демьян и тот, который с каштановыми волосами... Все они некроманты, судя по тёмно-синим мантиям".
   -- В МагИнституте действуют определённые правила, обязательные для исполнения. Ознакомиться с ними вы можете в уставе, возьмёте свой экземпляр в библиотеке, -- куратор всё говорила и говорила. -- Если кратко: комендантский час, ношение формы, посещение занятий, дежурство и многое другое. За нарушение правил -- наказание. Чаще принудительные работы.
   Возвела глаза к потолку и чуть ли не застонала. Боже, куда я попала!
   -- Волженская, вас что-то не устраивает?
   Да сколько же можно?! Прицепилась именно ко мне!
   -- Что вы, -- отмахнулась. -- Просто...э-э...потолок красивый.
   Куратор сощурила глаза.
   -- Правда, правда, -- подтвердила я. -- Очень красивый.
   Дженнифер закатила глаза, куратор только головой покачала так, будто со мной всё потеряно. Единственный, кто оценил шутку, -- Вася.
   -- Солнышко, -- шепнул он мне на ухо после, -- поделись тем, что курила, ну или принимала.
   Я хихикнула.
   -- Это ты у нас алхимик, -- напомнила.
   -- Не специализируюсь на наркотиках, -- заявил Василёк.
   -- Как насчёт успокоительного? Думаю, оно нам понадобится. Мне, по крайней мере, точно. Чувство такое, словно мы попали в тюрьму.
   -- В какой-то мере так оно и есть, -- его лицо посерьёзнело. -- Видела ограждения по всей территории института? Сверху невидимой пеленой ещё защитный купол, который не выпустит тебя без разрешения ректора. Магия зеркал тоже блокируется, открыть портал не получится. Ты же у нас ведунья. Позже, как мне удалось подслушать, явятся заклинатели и поставят на нас метки, вот тогда, возможно, нам разрешат беспрепятственно покидать территорию МагИнститута.
   -- Ты мне этого не говорил, -- к разговору подключилась и Дженнифер, лицо её нахмурилось. -- В чём вообще проблема? Почему не поставили метки ещё до заселения в институт?
   -- Этого я не знаю, -- пожал плечами алхимик. -- Но если бы всё было так просто, как я думаю, то на нас бы уже давно стояли метки.
   -- Откуда ты знаешь? Вдруг они уже у нас есть? -- вопрос, поднятый мной, прозвучал резонно. -- Пока мы спали, к примеру. Никто не замечал на себе подозрительных следов? Или вдруг метка вообще невидима, как купол?
   Нам троим стало не по себе.
  
   -- Занятия в МагИнституте для всех, -- эти слова куратор выделила, произнесла твёрдым голосом, -- начинаются в полдесятого. Старайтесь не опаздывать, ибо опоздание есть наказание.
   -- Кто бы сомневался, -- пробубнила я.
   Хоть и пробубнила, но, тем не менее, была услышана.
   -- Что, простите? -- передо мной молниеносно возникла куратор.
   -- Вам, наверное, опять послышалось, -- я миленько так улыбнулась. Точнее - натянуто.
   -- Хотите сказать, что у меня проблемы со слухом? -- она, казалось, сверлила дыру во мне своим взглядом или мечтала задушить. Склоняюсь ко второму варианту.
   -- Заметьте, это не я сказала.
   М-да, наше знакомство не задалось как-то с самого начала.
   Куратор, возвышаясь надо мной, наклонилась прямо к моему лицу и, оскалившись, спросила:
   -- Знаете, как я наказываю своих студентов?
   Я сухо сглотнула.
   -- Пять ударов розгами по рукам, -- продолжила женщина. -- Очень способствует укрощению гонора. И, будьте уверены, Волженская, я оставлю за собой право порекомендовать декану вашего факультета не пренебрегать таким методом наказания.
   -- Как хорошо, -- на моём лице расплылась холодная улыбка, -- что я не ваша студентка.
   Куратор, выпрямившись, внезапно одобрительно усмехнулась, глядя на меня с высоты собственного роста.
   -- У вас есть характер, Волженская. И вместо того, чтобы растрачивать силу и потенциал своего характера на словесные дуэли со мной, лучше вам направить свои возможности в нужное, полезное русло. Не соглашусь с вами: мне как раз-таки очень жаль, что вы не моя студентка.
   Этого я, признаюсь, никак не ожидала.
   Женщина отошла, оставляя меня несколько ошеломлённой от её похвалы, а в том, что это была похвала, похоже, никто из присутствующих не сомневался. На меня бросали косые взгляды, уже не осуждая, но по-прежнему не одобряя моего поведения.
   -- Следуйте за мной, студенты, и не отставайте, -- бодро продолжила куратор. -- Покажу вам МагИнститут изнутри. Появятся вопросы -- задавайте, отвечу. Волженская, -- теперь она снова обращалась ко мне, -- после экскурсии обязательно зайдите в кабинет к ректору и отдайте ему конверт с документами. Остальные уже имели возможность познакомиться с главой института, вы же так непредусмотрительно опоздали.
   И мы двинулись к выходу из аудитории.
   По словам куратора, корпус, в котором мы находимся, называется административным и занимает центральное расположение в институте. Данный корпус отведён для большого зала, который вмещает всех студентов, кабинетов руководства и учебных отделов.
   Корпус, смежный с административным, называется учебным. В нём находятся аудитории, где обучаются студенты, главная библиотека, столовая, здесь же расположен и медпункт.
   Соединяются корпуса между собой каменными тоннелями. Чтобы добраться от одного корпуса до другого, необходимо пройти тоннель, ведущий через задний двор института и, соответственно, имеющий выход не только к нужному корпусу, но и во внутренний двор, где расположены тренировочные полигоны для боевиков и некромантов.
   Всего корпусов у МагИнститута пять, два из которых отведены отдельно для факультетов боевой магии и некромантии, административный и учебный упоминались выше, а последний корпус является общежитием, разделённым внутри на два отсека: для мужчин и женщин.
   Когда мы проходили через учебный корпус, мой взгляд наткнулся на небольшую компанию молодых девиц, которые увлечённо щебетали между собой, точно птички. Завидев попаданцев -- а по нам сразу понятно, что мы иномиряне, -- леди прекратили болтовню, заинтересованно поглядывая на мужскую часть нашей группы.
   -- До чего хорошенькие! -- донеслось до моих ушей.
   -- А какие из них выйдут офицеры! -- вторили с придыханием.
   Увиденное напомнило мне сестёр Беннет, Китти и Лидию, которые так же, не испытывая робости, обсуждали офицеров из ***ширского полка. Дженнифер, от которой повышенное внимание к парням, несомненно, не ускользнуло, подчёркнуто хмыкнула, видимо, посчитав, что соперниц у неё и быть не может. Впрочем, брюнетка являла собой кого-то вроде греческой богини, а потому я тоже считала, у неё и впрямь нет конкуренток.
   Продолжая осматриваться, отметила, что интерьер в МагИнституте готический. На стенах учебного корпуса висели картины с предположительно именитыми личностями Россонтии. Короче, всё выражено в лучших традициях Хогвартса. Маленькая поклонница Гарри Поттера внутри меня от радости и эйфории запрыгала и захлопала в ладоши.
   Ощущение волшебного, но мрачного антуража не покидало меня с тех пор, как я впервые взглянула на само здание МагИнститута с его сероватыми стенами, от которых веет какой-то средневековщиной, высокими башнями и витражами окон. А ещё ветер здесь, прохладный и временами дующий со стороны внутреннего двора, так подвывал, создавая эхо, что кожа покрывалась мурашками.
   Голос куратора меж тем звучал всё отдалённей.
   Озираясь по сторонам с любопытством и восторгом ребёнка, я не заметила, как постепенно и незаметно отбилась от группы и... заблудилась.
   Коридор, в котором я потерялась, оказался пустым и безлюдным. Казалось, от стен исходила какая-то неживая энергетика и за очередным полутёмным углом, куда солнечные лучи пробирались с трудом, кто-то пристально меня разглядывал, изучал.
   Сглотнула ком в горле и направилась на поиски сокурсников.
   Вокруг стояла мёртвая, благоговейная тишина. Тише, пожалуй, только на кладбище или в мавзолее! Поэтому ничего удивительного, что я, тяжело вздохнув и развернувшись, не заметила чужого присутствия, испугалась и закричала.
   Парень, который стоял передо мной в нескольких шагах, досадливо поморщился. Черноволосый, высокий, худощавое телосложение. От него исходил знакомый запах вишнёвых сигарет. Только вот лицо его мне было незнакомо.
   -- Простите, -- первой тишину нарушила я, -- вы не могли мне помо...
   Даже не успела договорить, как черноволосый грубо отрезал:
   -- Нет!
   И он двинулся мимо меня. Но внезапно остановился. Обернулся. И, ни слова не говоря, приблизился ко мне. Вглядевшись в моё лицо, парень нахмурился.
   С минуту незнакомец пристально разглядывал моё лицо, возвышаясь надо мной так, что мне пришлось задрать голову, чтобы смотреть в его глубокие чёрные, как обсидиан, глаза.
   Внезапно почувствовала сзади на шее покалывание, напоминающее укол тоненькой иглой, потом шея начала чесаться -- сначала слабо, терпимо, но затем приступ чесотки усилился, и я, не выдержав, протянула руку к шее и почесалась.
   -- Что-о-о? -- протянула я и, смущённая, захлопала глазами.
   -- Ничего, -- коротко ответил он и собрался уйти, однако я остановила его.
   -- Я потерялась... -- начала объяснять, пока есть возможность.
   Но опять-таки не успела договорить.
   -- Не мои проблемы, -- бросил и, отвернувшись, направился прочь.
   Открыла рот, но слова, так и не высказанные, застряли в горле.
   -- Демьян! -- окрикнул его знакомый голос.
   И как я сразу не догадалась!
   Это был Кирилл. Некромант пробежал мимо меня так, словно я пустое место.
   Демьян же остановился, на лице его -- скучающее выражение.
   -- Это насчёт кутежа, -- проинформировал его Кирилл.
   Я не спешила уходить, стояла и слушала, о чём они говорят. Парни моё присутствие игнорировали напрочь.
   -- Отец дал разрешение на проведение вечеринки в институте.
   Интересно, а кто его отец? Что-то подсказывает, что не последний человек в МагИнституте, возможно, кто-то из руководства.
   Тонкие губы Демьяна чуть тронулись в ухмылке. Однако в следующую секунду выражение лица его вновь стало равнодушным.
   -- Игрушка твоя также приглашена?
   "Это про Розу!" -- сразу догадалась я и оживилась.
   У Кирилла поднялась одна бровь в удивлении.
   -- Нет. Я развлекусь с ней позже.
   -- Или ты хотел сказать, что челяди не место на вечеринке? -- поправил его сама-учтивость-Демьян!
   -- И это тоже, -- хмыкнул Кирилл.
   -- Послушайте, -- наконец подала голос я, -- как мне пройти к ректору?! -- вопрос прозвучал с нажимом, с твёрдой решимостью в голосе.
   Парни соизволили обратить внимание на меня.
   Оглядев меня с головы до ног, Кирилл скривился.
   -- Иномиряне с каждым годом становятся всё наглее, -- с недовольством произнёс некромант.
   -- Да я же просто спросила дорогу! -- вскрикнула с негодованием.
   -- Ты прав, дружище, -- согласился с ним Демьян. -- Конкретно эта вообще раздражает своей тупостью!
   Я открыла рот, чтобы высказать всё, что я думаю об этом придурке, но тут на меня двинулся Кирилл, и мне пришлось захлебнуться собственным потоком брани, готовой сорваться с языка.
   -- Слушай, малышка, тебе не объяснили, что шляться на территории некромантов в одиночку не самая лучшая идея, м-м? -- спросил Кирилл. -- Лучше тебе убраться отсюда, пока кто-нибудь не зажал тебя в уголке. Или можешь остаться, и это сделаю я!
   Демьян сверкнул на меня тёмными глазами.
   -- Пошла отсюда! -- угрожающе рыкнул на меня он.
   Их двое. Я одна. Вокруг -- никого. Мной тотчас было принято стратегически важное решение -- отступать. Вздёрнув подбородок, я взмахнула своими медного оттенка волосами и ушла, чувствуя лёгкую дрожь в коленках.
  
   -- Хамло! Бесчувственный чурбан! Высокомерный говнюк! -- бубнила я себе под нос, перечисляя составляющие характеристики Демьяна. Про Кирилла вообще молчу, даже не знаю, кто из этих двоих хуже.
   "Так, нужно собраться, Нора, и выбираться из передряги", -- приказала я себе, глубоко вздохнув. Как отомстить тем двоим, придумаю позже.
   Исходя из слов этих имбецилов, я на территории некромантов. Вспомнив слова куратора о том, что административный корпус занимает центральное положение, двинулась назад по каменному тоннелю, почти уверенная, что сумею отыскать нужное зданьице, а после и кабинет главы МагИнститута.
   -- Волженская! -- навстречу мне бежала куратор. -- Вот вы где!
   Созидающий, или как там тебя, искреннее спасибо!
   -- Я заблудилась, -- сообщила, потупившись.
   -- Вы одна сплошная ходячая проблема! -- женщина схватила меня за локоть, и мы двинулись в, как я поняла, административный корпус.
   -- Неспециально же, -- сказала я в свою защиту, дабы хоть как-то оправдаться.
   Куратор укоризненно покачала головой.
   -- Невнимательность -- не оправдание. Данное "приключение" могло стоить вам здоровья или даже жизни!
   Я сглотнула ком в горле.
   -- Что вы имеете в виду?
   -- Как вы думаете, Волженская, -- съязвила она, -- с чего это некромантам выделен отдельный корпус?
   Пожала плечами.
   -- Только если данное решение не обусловлено безопасностью для остальных студентов, -- куратор сурово поджала губы. -- Я так понимаю, с таким видом магии, как некромантия, вы ещё не сталкивались?
   Только собиралась ответить, как меня перебили:
   -- Впрочем, -- продолжила женщина, -- можете не отвечать, потому что те, кто имели дело с некромантами, прекрасно осведомлены о способностях последних выпивать жизненную или магическую энергии, если у них опустошён резерв. Но вы этого, конечно, не знали, -- не вопрос, а утверждение. -- Также вы не могли знать, что в корпусе некромантов обитают духи -- голодные и опустошённые, которые с радостью подпитаются небольшим количеством вашей энергии. В связи с этим в будущем будьте крайне внимательной и осторожной, Волженская. Это в ваших же интересах.
   -- Да, -- виновато согласилась, -- я и вправду не знала.
   -- Незнание закона не освобождает от ответственности, как говорят у вас.
   После всего, что услышала, у меня появилось несколько вопросов, один из которых я озвучила вслух:
   -- Разве призраки существуют?
   -- То, что вы об этом не ведали, не отменяет существование этого. Вы, например, переместились из мира, в котором не верят в магию, однако она реальна. Призраки напрямую связаны с некромантами, и, в отличие от нас с вами, некроманты видят их и способны обезвредить.
   -- Так вы не можете? -- удивилась я.
   -- Магией смерти, к счастью или к сожалению, не владею, -- ответила куратор. -- Боевые маги созданы бороться с теми, кто перешёл на сторону разрушения, с теми, кто оступился. Иначе говоря: с живыми. А чем боевые маги занимаются в вашем мире?
   Ответ на этот вопрос мне был неизвестен. Я вдруг осознала, насколько далека была от сверхъестественной части своей жизни. Мама -- ведунья, но проявления её способностей мне видеть не доводилось. Ник -- боевой маг, однако бывший всегда говорил, что редко использует дар в повседневной жизни.
   -- Не знаю, -- наконец тихо ответила.
   -- Вы ничего не знаете. Это надо исправлять, Волженская, и срочно. Знания -- универсальный ключ к любому замку. А в мире замков обладатель ключа -- король.
   Оказавшись в административном корпусе, мы поднялись на второй этаж, где находился кабинет ректора. Остановились перед лакированной дверью из красного дерева, на которой висела позолоченная табличка с именем "Курагин Филипп Дмитриевич".
   Перед тем, как постучаться и войти, куратор сказала:
   -- Буду ждать вас здесь, за дверью, Волженская. Поприветствуете Филиппа Дмитриевича, передадите конверт, а после я провожу вас в общежитие. Ваши сокурсники уже вовсю заселяются по комнатам. Далее мы с вами прощаемся, на этом мои обязанности заканчиваются.
   После этих слов, постучавшись, дождалась разрешения войти и переступила порог ректоровского кабинета, оставляя куратора ожидать моего возвращения в коридоре. Она не изъявила желания войти вместе со мной.
   -- Здравствуйте! -- вежливо произнесла я, остановившись перед столом главы МагИнститута и чуть склонив голову в приветствии, как того требовал этикет.
   Обстановка кабинета соответствовала своему хозяину и располагала к дружелюбной атмосфере. Письменный стол из дерева и высокое кресло, в котором сидел Филипп Дмитриевич, за его спиной -- окно, прикрытое тёмными массивными занавесками, из-за чего кабинет тонул в полумраке. В камине потрескивали угольки, в воздухе витал лёгкий запах трубки, которую ректор, видимо, покуривал до моего прихода, однако стоило мне войти, отложил сие занятие. Стеллажи с книгами тоже не скрылись от моего взора, как и мягкое креслице, стоящее рядом с письменным столом ректора.
   Увидев мой взгляд, Филипп Дмитриевич любезно предложил:
   -- Присаживайтесь, -- и указал рукой на кресло.
   -- Спасибо, -- поблагодарила я, тронутая его учтивостью.
   -- Может, чаю? -- предложил ректор.
   -- Благодарю, -- я улыбнулась немного смущённой улыбкой, -- но не стоит.
   -- Желание дамы -- закон, -- согласился глава института со снисходительной улыбкой.
   Филипп Дмитриевич выглядел и преподносил себя как человек, который ко всякому относится с должным уважением, чем вызывал уважение в ответ. Это больше, чем просто банальная вежливость, но не выходящее за рамки сугубо делового тона.
   Протянув ему конверт через стол, я объяснила:
   -- Мне наказали передать лично вам в руки.
   -- Ну-с, посмотрим, -- ректор взял протянутый конверт и распечатал его.
   Тотчас зашуршала бумага, а я, увидев возможность, пока он читал моё досье и документы от министерства, расслабилась в кресле, потому как ноги устали, и начала рассматривать главу института.
   Мужчина возрастом за тридцать лет, среднее телосложение, тёмные глаза, чёрного оттенка волосы, что были идеально уложенными и словно прилизанными, тонкие усы над верхней губой, тёплого тона кожа, но не такая загорелая, как у восточных мужчин, например. Визитной карточной его лица, я бы сказала, являлись ярко выраженные брови -- чёрные и густые, заострённые, придающие выражению его лица самоуверенность и хищность. Квадратный подбородок, чуть кривой нос, как будто сломанный. Назвать его привлекательным или даже просто хорошеньким можно с натяжкой, однако и уродцем он не был. Этакая грубая красота, разбавленная хорошими манерами, вежливостью и безупречным вкусом. На спинке ректоровского кресла висел сюртук серого, гранитного оттенка, сам ректор остался в белой рубашке, сверху -- жилет под цвет сюртука.
   Руководитель МагИнститута оторвал задумчивый взгляд от документов, которые он перебирал своими длинными пальцами, и невозмутимо спросил:
   -- И как, я нравлюсь вам?
   Ошеломлённая вопросом, я моргнула и переспросила:
   -- Что, простите?
   -- Я спросил: и как, вам нравится у нас? -- ректор выжидающе смотрел на меня, а после добавил: -- В институте?
   -- Но вы не это спросили! -- запротестовала я и вскочила с кресла.
   Филипп Дмитриевич, нахмурившись, подскочил следом за мной.
   -- Нора, с вами всё в порядке? -- голос его прозвучал встревоженно.
   Ничего не ответила, отступая назад к двери.
   -- Нора? -- переспросил ректор.
   Кажется, я схожу с ума...
   -- Созидающий! -- обеспокоенно вскрикнул мужчина, потеряв самообладание. -- Студентка Волженская, да вы же не в себе!
   "Это вы не в себе"! -- хотелось выкрикнуть мне в ответ.
   Дверь ректоровского кабинета распахнулась, являя на пороге куратора.
   -- Филипп Дмитриевич, что происходит? -- вопросила она.
   -- Студентке нездоровиться, -- проинформировал её глава института. -- Зрачки расширены, неадекватная реакция. Мне кажется, Нора переутомилась.
   -- Волженская, посмотрите на меня! -- прозвучал приказ куратора.
   Быстрый, рассеянный взгляд на неё. Пол под моими ногами раскачивался. Закружилась голова. К горлу подступила тошнота. Отступила назад, к письменному столу, и, покачнувшись, не устояла на месте. Падала отчего-то слишком медленно. Как в фильмах с замедленной съёмкой. Меня успели подхватить мужские руки, а затем я потеряла сознание.
  
   ***
   Перед глазами непроглядная пелена из тумана. Откуда-то слышатся приглушённые голоса: мужской и женский, хорошо знакомые мне. Сквозь туман мелькнуло яркое пятно волос цвета красного дерева. Прозвучал хлопок закрывающейся двери. Туман медленно, но начал рассеиваться.
   Когда пелена развеялась окончательно, увидела, что оказалась в своей комнате. Невесть откуда исходил прохладный ветерок, хотя окна были заперты. Да и всё пространство вокруг, лишённое яркости, не имело красок. Большая часть моих вещей отсутствовала, за исключением некоторой одежды. Комната выглядела опустевшей, хозяйка её, должно быть, никогда больше сюда не вернётся. Мне стало грустно.
   Направилась к двери, схватилась за ручку и вдруг услышала своё отделённое сердцебиение, которое ранее не звучало вовсе. Это не реальность. А что тогда? Быть может, сон или галлюцинация, вызванная потерей сознания? Так или иначе, мне необходимо убедиться точно, кому принадлежали те голоса. То, что женский голос принадлежал моей матери, я не сомневалась, но вот насчёт второго, мужского голоса...
   Приоткрыв дверь, услышала вопросительное:
   -- Собираешься продавать квартиру?
   -- Да, -- ответила мама, теперь я в этом точно уверена. -- Нужны деньги.
   -- В Россонтии другая валюта, -- напомнили ей.
   -- Через знакомых обменяю деньги на золото, а уже в Россонтии золото обменяю на местную валюту. Нам с Норой необходимо жильё для начала.
   -- Тебя всё равно найдут...
   Голоса доносились из кухни.
   Распахнула двери и...
  
   ***
   -- И вы предполагаете, что обморок -- это последствия от встречи с духами? Из-за энергетического истощения?
   -- Не предполагаю. Я в этом уверенна, Филипп Дмитриевич, -- ответила куратор решительным тоном, не вызывающим сомнений.
   Пытаясь скрыть то, что пришла в сознание, я прислушивалась к их разговору.
   -- Нужны доказательства. Мы не можем основываться только лишь на ваших словах.
   -- Мне позвать кого-нибудь из преподавателей-некромантов? -- предложила куратор.
   -- Не стоит. Девушку посмотрит один студент-выпускник. Немного практики студенту не помешает, а Нора, я вас уверяю, не пострадает. Процедура совершенно безопасная, но вы это и сами знаете.
   -- Тогда я останусь, и буду присутствовать при осмотре, -- настояла куратор.
   -- Ваша помощь потребуется после, -- безапелляционно произнёс глава МагИнститута. -- Я пошлю за вами, когда выяснится: потеря сознания вызвана энергетическим истощением или это что-то иное.
   -- Разрешите идти, сэр?
   -- Идите, -- отпустил её Филипп Дмитриевич.
   Я лежала, не шелохнувшись, пытаясь выровнять собственное дыхание.
   Ректор куда-то удалился, и пока он отсутствовал, осторожно приоткрыла сначала один глаз, потом другой, чтобы осмотреться.
   Односпальная металлическая кушетка белого цвета с жёстким матрацем, на котором я лежала. Пол и стены выполнены из плитки грязного жёлтого оттенка. Довольно-таки просторное окно, возле которого стоял столик с двумя стульями. Рядом с кушеткой прикроватная тумбочка, а на ней вазочка, цветы в которой давным-давно завяли. Само помещение небольшое, рассчитанное явно на одного человека.
   "Судя по обстановке, -- заключила я, -- это медпункт".
   Как здесь вместилась куратор с её-то габаритами и Филипп Дмитриевич -- без понятия.
   Услышав приближающиеся шаги, быстренько проделала вдох-выдох, приказала себе успокоиться и закрыла глаза.
   -- Демьян, -- рядом раздался голос ректора, -- посмотри на её резерв. Куратор факультета боевой магии утверждает, что от студентки питались духи.
   И тут я, конечно, запаниковала.
   Более того, стоило некроманту появиться рядом, почувствовала знакомое ранее покалывание, и шея сзади начала нещадно чесаться.
   -- Не желаю прикасаться к этой грязнокровке из другого мира!
   -- Послушай, Дмитрий, -- в бешенстве вскинула голову, -- это я не хочу, чтобы ты ко мне прикасался!
   -- Демьян! -- поправил меня парень.
   Пропустила эти никому ненужные сведения мимо ушей.
   -- Нора, вы очнулись, -- мягко произнёс ректор, а затем, посмотрев на некроманта, сверкнул на него предупреждающим взглядом: -- Студент Неволин не хотел вас обидеть и приносит свои извинения. Ведь приносит же? -- сказанное прозвучало с нажимом.
   -- Не дождётся! -- фыркнул Демьян, на которого взгляд ректора вовсе не подействовал. -- По-моему, девчонка инсценировала потерю сознания.
   Захотелось протянуть ногу и хорошенько пнуть Неволина, но разумная часть внутри останавливала меня от этого импульсивного поступка. Повышенная эмоциональность обычно несвойственна моему характеру.
   Шея, меж тем, продолжала чесаться. Поёрзала на подушке, но это не принесло облегчения. "А вдруг метка"! -- промелькнуло в голове.
   -- Филипп Дмитриевич, -- посмотрела на ректора умоляющим взглядом, -- можно мне уже идти в свою комнату...заселяться?
   -- Какой заселяться?! -- возмутился мужчина. -- Лежите, Волженская, студент Неволин посмотрит на ваш резерв. Есть предположение, что вы энергетически истощены.
   -- Хорошо, -- покорно согласилась. -- Пусть Дмитрий подтвердит, что со мной всё в порядке.
   -- Демьян! -- прорычал некромант, поправляя меня.
   Стараясь не кривиться, Неволин приблизился к кушетке, возвышаясь надо мной и, склонившись, что с его ростом выглядело немного неуклюже, не слишком деликатно обхватил моё лицо длинными бледными пальцами, специально надавливая.
   -- Глаза закрой, -- приказал парень.
   -- Это обязательно?
   Демьян, раздосадованный, склонился ещё ниже, костлявые пальцы его невольно соскользнули на шею с намерением меня придушить. Но стоило Неволину коснуться меня, я едва сдержала стон полный облегчения. Шея прекратила нещадно чесаться.
   Закрыла глаза. От пальцев некроманта исходил покалывающий холод. Никакого вторжения в свою голову я не почувствовала. Всё произошло слишком быстро. Когда распахнула веки, увидела, как Демьян отстранился, выпрямившись. Я же почувствовала сожаление, ибо прикосновение некроманта удивительным образом приносило облегчение.
   -- Ну, -- ректор выжидающе смотрел на Неволина, -- со студенткой всё в порядке?
   -- Не совсем, -- нахмурился парень.
   Я нахмурилась тоже.
   Хмурое выражение лица главы МагИнститута говорило всё само за себя.
   -- Значит, истощена...
   -- Немного, но ей питались, -- подтвердил Демьян.
   Филипп Дмитриевич выдохнул.
   -- Хорошо. Это хорошо.
   -- Вообще-то, ничего хорошего, -- не согласилась я.
   Ректор, не обращая внимания на мои слова, снисходительно улыбнулся.
   -- Чтобы восстановить то количество энергии, которая была высосана из вашего резерва, оставаться на стационарное лечение необязательно. Поменьше нервничайте, дышите свежим воздухом. Прогулка в парке перед сном поспособствует скорейшему восстановлению. Также не помешало бы немного сладкого, глюкоза благоприятно влияет на восполнение резерва. Я распоряжусь, чтобы в столовой на ужин вам выдали шоколад, -- наставлял Филипп Дмитриевич. -- Студент Неволин, проводите леди до дверей, за ними её ожидают.
   -- Ой, не надо, спасибо, -- начала отпираться. -- Сама дойду.
   -- Ничего не хочу слышать, -- глава МагИнститута проигнорировал мои протесты.
   Демьян спорить, в отличие от меня, не стал. "Великодушно" подставил свой локоть, чтобы я схватилась за него. Вставала, немного пошатываясь, поэтому локоть Неволина оказался как раз кстати. К горлу подступила лёгкая тошнота, и я с каким-то даже безумием понадеялась, что меня стошнит. Желательно на некроманта.
   Когда мы уже оказались у двери, парень склонился к моему лицу и угрожающе так выдохнул:
   -- Если кто-то узнает, что сегодня я тебе помогал, у тебя будет проблемы. Поняла меня?!
   Сделаю вид, что просто не слышала этого.
   Дмитрий -- простите, Демьян -- чуть ли не вытолкнул меня за двери палаты, кивком головы поприветствовал куратора боевиков и вернулся обратно к ректору.
   Несмотря на прескверное состояние, я не утратила способность самостоятельно передвигаться на своих двоих, посему помощь мне не понадобилась. Куратор это заметила сразу и не стала навязываться, за что я ей благодарна. Ненавижу чувствовать себя беспомощной.
   Впрочем, причиной моего прескверного состояния было не столько энергетическое истощение, сколько встреча с Неволиным! Есть такие люди, неприязнь к которым появляется практически сразу, иногда без видимых на то причин. Назовите это чутьём, интуицией.
   -- Вам ещё понравится у нас в институте, -- заверила вдруг куратор.
   -- Сомневаюсь, -- фыркнула я.
   Женщина ничего не ответила, и мы продолжили двигаться по направлению в общежитие. Проходящие мимо студенты то и дело оглядывались на меня. Кажется, иномирянку во мне распознали сразу. Если Кирилл и Демьян сделали это без труда, то почему не поймут и остальные студенты МагИнститута.
   Оказавшись в общежитии, мы поднялись по лестнице на самый последний этаж в корпусе, потому что, как объяснила куратор, комнаты всех первокурсниц находятся на четвёртом этаже, на третьем -- комнаты второкурсниц и третьекурсниц. Чем старше курс, тем ниже этаж. Чем обусловлена такая планировка, мне не объяснили.
   Также, пока мы держали путь, я узнала о том, что женская душевая общая на весь этаж, как и уборная. Отдельная ванная комната -- прерогатива богатеньких аристократов, остальные будут довольствоваться тем, что предоставляет институт для тех, кто не в состоянии оплатить комфортные и приемлемые для себя условия.
   -- Каждая дверь на этаже под охранным заклинанием, которое активируется только на имя проживающих в данной комнате, -- говорила куратор. -- То есть, чтобы войти внутрь, вам чётко и внятно нужно произнести своё имя и фамилию. Чтобы впустить, допустим, постороннего, потребуется его пригласить. Вы или ваша соседка произносите имя гостя, и тогда он или она смогут войти в комнату. Поскольку на всей территории МагИнститута введён комендантский час, двери комнат запираются как снаружи, так и изнутри с 11 вечера и до 6 утра.
   -- Погодите! -- тормознула я. -- Когда наступит комендантский час, я, получается, не смогу покинуть пределы комнаты?
   -- Всё верно, -- кивнула женщина.
   У меня сейчас начнётся истерика.
   -- А если захочу в туалет? -- нервно вскрикнула.
   -- Ночной горшок, -- невозмутимо ответила куратор.
   Всё, мне окончательно плохо! Я думала, хуже уже не будет!
   -- Скажите, что вы пошутили? -- умоляющим тоном произнесла я.
   -- Нет, это не шутка.
   После этих слов хотелось схватиться за голову и провыть.
   -- Волженская, прекратить истерику! -- приказала куратор командным тоном, заставляющим мгновенно подчиниться.
   Боевые маги -- то же, что и военные. И те, и те способны подавить волю. Мне вспомнилось, с какой лёгкостью меня подчинял Ник, какую власть он имел надо мной сначала как друг, а потом как возлюбленный до определённого возраста.
   Незамедлительно нужно бежать от тех мужчин, в руках которых ты становишься куклой, марионеткой. Мама часто говорила, что в отношениях всегда один руководит, другой подчиняется. Но я сторонница партнёрских отношений, где оба равны.
   Очень жаль, что я начала вырабатывать стержень, твёрдость в характере слишком поздно, а до этого предпочитала быть наивной, носить розовые очки. Но, что если я по-прежнему, всё ещё наивна и невежественна?
   -- Так, -- выдохнула, -- я спокойна. Прошу прощения, мне не стоило настолько эмоционально реагировать.
   Про себя же думала, отчего происходят такие кардинальные перемены в моём характере? Неужели, на фоне переезда? Или это началось намного раньше, со дня моего совершеннолетия? Вдруг причиной эмоциональных вспышек является нестабильный дар? Или существует иная, неизвестная мне, причина? Так или иначе, необходимо найти хоть какое-то объяснение.
   -- Это, собственно, всё, что я хотела сказать вам, -- продолжила куратор. -- Остальные правила вы подчерпнёте из соответствующего источника, то есть из устава.
   Мы остановились перед неприметной дверью из коричневого дерева.
   -- Спасибо, -- искренне поблагодарила я.
   -- Не стоит. Это моя обязанность, -- губы куратора дрогнули, но улыбке так и не суждено было появиться на её лице. Вместо этого женщина слегка коснулась моего плеча в ободряющем жесте. -- Не забывайте то, что я вам советовала. Чем менее вы эмоциональна, тем меньше вы уязвима. Эмоции не должны затмевать разум.
   И с этими слова она, развернувшись, чеканным шагом направилась прочь. Я, стоя перед дверью, провожала её взглядом до тех пор, пока куратор не скрылась.
  
   -- Нора Волженская, -- щёлкнул замок, механизм сработал, магическая система опознала меня, и дверь отворилась, пропуская внутрь. Переступив порог, я оторопела, так как на меня стремительно налетела молоденькая девушка.
   -- Привет! Ты Нора? А я Виринея. Но можешь звать меня Нея, -- она взмахнула своими длинными фиолетовыми волосами, которые вились в тонкие, идеальной формы локоны.
   "По-видимому, эта леди моя соседка по комнате", -- сделала выводы.
   -- Привет! Мне очень приятно! -- поприветствовала её в ответ, улыбнувшись самой дружелюбной улыбкой, на какую была способна после всего, что сегодня произошло. Немного переживала, что это ещё не конец, ведь, как говорится, ещё не вечер.
   -- Я так долго ждала тебя! -- Виринея аж подпрыгнула на месте в нетерпении.
   -- Ты ждала меня? -- удивилась я.
   -- Да! -- кивнула она головой. -- Хотелось поскорее познакомиться с той, с кем мне предстоит жить несколько лет! А когда я узнала, что ты иномирянка, восторгу моему не было предела! -- энергия била из неё ключом, Нея принялась расхаживать по нашей небольшой комнатушке от окна до двери, возле которой я и стояла.
   Пока соседка мерила комнату кругами, активно жестикулируя руками и что-то рассказывая, что я пропускала мимо ушей, так как от болтовни у меня раскалывалась голова, я незаметно рассматривала её.
   Виринея, обладая такими внешними данными, напоминала мне сказочное существо -- нимфу или мавку, например. Высокая, с длинными модельными ногами, которые запросто могут составить конкуренцию ногам Дженнифер. Фиолетовые, как упоминалось ранее, объёмные локоны ниспадали по плечам до поясницы. Волевой подбородок, заострённые скулы, но черты лица плавные, негрубые. Большие серые, такого металлического оттенка глаза с длинными ресничками, которые делали её взгляд выразительным, запоминающимся. Платье, что на ней было, частично позволяло разглядеть и фигуру, телосложение у нас с ней почти идентичное.
   -- Прости, -- внезапно Нея остановилась передо мной, я заморгала глазами, чтобы сфокусировать на соседке рассеянный взгляд. -- Ты выглядишь утомлённой, а я без умолку болтаю.
   -- Так и есть, -- подтвердила, -- я очень устала. Состояние паршивое, ибо мной питалось какое-то привидение, когда я заблудилась на территории некромантов. Итог: энергетические истощение. Меня только что из медпункта отпустили.
   -- Не может быть! -- она ахнула, прикрыв рот руками. -- Меня предупреждали, конечно, но я не думала, что всё настолько серьёзно. Удивлена, что тебя не оставили в лазарете.
   -- Некромант, -- я раздражённо поморщилась, вспомнив Неволина, -- который меня осматривал, диагностировал незначительные потери, -- объяснила ей. -- Так что Филипп Дмитриевич разрешил мне заселяться.
   Обвела комнату взглядом, осматривая территорию, чего не сделала ранее, увлечённая знакомством с соседкой и, не удержавшись, вздохнула.
   Магическое учебное заведение, расположенное в центре столицы Россонтии, но ни тебе отдельной ванной или хотя бы уборной, ни просторной комнаты, жить в которой предстоит целый год! Не думаю, что с переходом на второй курс, а соответственно и на этаж пониже, условия будут получше.
   Не сказать, что комната совсем крохотная -- не чулан или какая-нибудь кладовка точно -- но и раскинуться, не потревожив личное пространство соседки, не получится. Две односпальные кровати, подобно кушетке из медпункта, стоящие у стен и расположенные параллельно друг от друга. Посередине, возле окна, письменный стол с одним стулом. Вместились и прикроватные тумбочки. Имелся также один большой шкаф, видимо, на двоих. Шкаф стоял, прислонившись к стене, на стороне, где находилась кровать Виринеи. С моей стороны было пусто, но занять место не получится, потому что -- дверь.
   Короче, кто заселился раньше, тот и занял лучшее место.
   После роскошной жизни в отеле при министерстве, увиденное вызывало самое настоящее уныние!
   Мои немногочисленные вещи в чемоданчике обнаружились под кроватью. Кто засунул туда чемодан -- без понятия, но соседка заверила, что к моим вещам она не прикасалась. Поверила ей сразу. Скорее всего, мои пожитки появились здесь ещё до заселения самой Неи.
   -- Ты выглядишь не только утомлённой, но и скованной, -- заметила девушка. -- Извини за прямолинейность.
   -- Ничего, -- хмыкнула и прошла к своей кровати, -- я всегда становлюсь немного застенчивой рядом со сверстниками. У меня и друзей-то почти никогда не было, -- начала откровенничать.
   -- Отчего так? -- нахмурилась Виринея.
   -- Я этакий аутсайдер и немножечко интроверт, -- попыталась объяснить.
   -- Словечки из вашего мира? -- предположила соседка со смешком. -- Объяснишь?
   -- Ага. Я одиночка.
   -- Должна же быть причина. Если это не секрет, конечно, -- продолжала интересоваться она.
   -- С детства у меня случались приступы, -- начала рассказывать. -- Приступы эпилепсии. В вашем мире знают, что это такое?
   -- Конечно, -- заверила меня Нея. -- И поэтому с тобой никто не дружил?
   -- Нет, -- отрицательно покачала головой, -- это я ни с кем не сближалась. У меня имелся друг детства, и этого было достаточно.
   -- Ты сказала "имелся". Вы перестали общаться?
   -- К сожалению или к счастью, да, -- честно ответила. -- Я отпустила прошлое, а теперь мне надо разобраться с настоящим. К слову, разложить вещи, сходить за формой, постельным бельём и в библиотеку за учебниками и расписанием. Ты уже получила?
   -- Не-а, я как раз ждала тебя, чтобы вместе сходить.
   -- Отлично! -- искреннее возрадовалась я, не придётся передвигаться по МагИнституту в одиночку, так хоть буду чувствовать себя уверенней.
  
   Виринея, пока мы шли до учебного корпуса, в котором находилась главная библиотека, чтобы получить необходимую литературу и расписание, тараторила настолько быстро, что казалось девица произносит более ста слов в минуту! Мой мозг не успевал переваривать информацию.
   -- И поскольку, -- говорила она, -- я всего-навсего дочь небогатого помещика...
   "Помещика", -- эхом отозвалось в моей голове. То есть, рабовладельца. Я помрачнела.
   Соседка, меж тем, продолжала:
   -- ...господина средней руки, моё приданное довольно-таки скудное, поэтому матушка настаивала на перспективном замужестве за обеспеченным дворянином, которое принесло бы в нашу семью достаток. Но отец -- люблю его всем сердцем -- настояв на обучении, сказал: "Чего тебе замуж? Успеется ещё. А вот лавка сама себя не откроет". Маменька пришла в ярость, неделю с ним не разговаривала, да и со мной тоже, что её сторону не выбрала, обиделась сильно на нас.
   -- Лавка? -- переспросила я.
   -- Ага, -- закивала головой Нея, губы её расплылись в блаженной, мечтательной улыбке. -- Парфюмерная лавка в центре столицы -- это моя мечта! Я поэтому и поступила в институт, чтобы улучшить свои магические навыки, получить образование. Обучение обошлось нам в копеечку, но решения папа не обсуждаются. В смысле, матушке пришлось смириться.
   -- А какая у тебя специализация? -- поинтересовалась у неё.
   -- Знахарка. Могу определить, пообщавшись с кем-либо, какой запах ему или ей подойдёт и на основе этого создать парфюм или сварить мыло.
   Об этой стороне способностей знахарей мне было неизвестно.
   -- И какой запах подойдёт мне? -- с удивлением спросила.
   -- Ландышей и яблок, у тебя весенний запах, -- мгновенно ответила Виринея.
   -- Твои родители тоже так могут? -- полюбопытствовала я.
   -- Нет, конечно. Мама у меня у меня хоть и знахарка, но магией никогда не пользовалась, а папа и вовсе остался без магии. Столкнувшись с ренегатом, его резерв полностью опустошили, восстановление было невозможным. Но это уже было после моего рождения. Хвала Созидающему, что отец остался жив! -- ранее беззаботная, Нея переменилась, стала серьёзной, выражение лица её сделалось печальным.
   -- Мне жаль, -- почему-то сказала я.
   Спрашивать, кто такие ренегаты и что они из себя представляют, не стала, дабы не развивать тему дальше. Какие-то предположения и догадки относительно ренегатов имелись, но я подумала, что разберусь с этой информацией после того, как решу насущные проблемы.
   -- Спасибо, -- тихо поблагодарила девушка. -- Знаешь, маги с брезгливостью и презрением относятся к тем, чей резерв опустошён или к тем, кто связан с бывшими магами. Наша семья, досель влиятельная, вмиг стала изгоем среди общества.
   -- Как я поняла, с ещё большей брезгливостью общество относится к иномирянам и бывшим рабам, которые стали магами, -- поделилась своими наблюдениями. -- А к опустошённым магам проявляют снисходительность, в тебя не тыкают пальцами, не перешёптываются, когда ты проходишь, не оскорбляют, не кривятся при виде тебя. Всё это я заметила за день пребывания в МагИнституте. Или это не так?
   Виринея сначала деликатно промолчала, признавая мою правоту, но затем добавила:
   -- Опустошённых, бывает, жалеют. Уж лучше презрение, как по мне.
   Сменить тему не получалось.
   -- От твоего отца шарахаются, как от прокажённого? -- вышло не слишком вежливо с моей стороны, мы всё-таки знакомы от силы полчаса, но удержать вопрос за зубами не получилось.
   -- Не посмели бы, -- горько усмехнулась Нея. -- Единственное, на что общество способно, это сплетни за спиной, а в лицо будут улыбаться и жалеть. Поэтому я и говорю: лучше презрение и брезгливость, но зато честно.
   -- Не люблю лицемеров...
   -- Тогда тебе придётся сложно, -- вздохнула соседка.
   "Какими бы доброжелательными люди здесь не выглядели -- не доверяй! Чтобы не просили рассказать -- не рассказывай ничего! Лги тогда, когда нужно солгать. Манипулируй тогда, когда нужно манипулировать. Прогнёшься -- станешь пешкой", -- вспомнилось мне нравоучение матери.
   Сильно захотелось вернуться домой, а всякие воспоминания о доме неизбежно напоминали о маме, которая не выходила со мной на связь по неведомым причинам.
   Беспокойство, спрятанное мной глубоко в сердце, вновь дало о себе знать. Ну, хоть бы весточку получить, хоть одно слово, не говоря уж о том, чтобы увидеть в живую, обнять, тогда бы я меньше переживала.
   В следующее мгновение все мои мысли были направлены в одно русло.
   Мы увидели неимоверно длинную очередь в библиотеку, которая начиналась ещё с коридора. Переглянувшись с соседкой, синхронно сглотнули ком в горле и, немного шокированные количеством студиозов, бегом направились занимать своё место в очереди, пока не объявились ещё студенты.
   Я и Виринея стояли в очереди уже минут двадцать, не меньше, когда появился какой-то паренёк, ухмыльнулся, глядя на всех нас и под ошарашенными взглядами прошёл вперёд, влез без очереди и, получив своё, спокойненько ушёл, насвистывая себе под нос мелодию.
   Библиотекарь -- седовласая старуха с вредным и прескверным характером только миленько улыбнулась, провожая взглядом парня, но стоило ей посмотреть на нас, как губы её скривились. Ещё одна привилегия обеспеченных учеников и напоминание о неравенстве в стенах института.
   У меня нервно задрыгался глаз.
   -- Нет, ну нормально?! -- возмущённая, я озвучила всеобщую мысль.
   -- А чё, так можно было?
   О-о, это кто-то из наших.
   -- Нея, -- повернулась к соседке, -- у меня есть идея. Давай, чтобы зря времени не терять, ты останешься здесь и получишь учебники за нас двоих, а я отправлюсь к кастелянше и заберу наши формы и постельное бельё.
   -- Ничего у вас не выйдет, -- высказался молодой парень, который стоял перед нами.
   -- В смысле? -- спросила, нахмурившись.
   Незнакомец соизволил повернуться к нам лицом и объяснил:
   -- У кастелянши такая же очередь, если не больше. Во-вторых, библиотекарша и кастелянша -- подруги, а потому, назло студентам, договорились выдавать только то, что положено конкретному ученику. Форму или учебники соседа или друга, например, вам от этих грымз не получить.
   -- С какого ты курса? -- поинтересовалась Виринея.
   -- Второй, -- коротко ответил парень.
   С жадностью поддавшись вперёд, я спросила:
   -- Есть что-то ещё, что нам нужно знать?
   -- Я сразу понял, -- он хмыкнул, -- что вы первокурсницы. Что ж, -- незнакомец хлопнул нас по плечам, -- крепитесь!
  
   Несмотря на ворчливый тон библиотекарши и недовольный гул студиозов, библиотека приводила меня в состояние умиротворённости. Если бы можно было выйти замуж за книги, я бы, не раздумывая, сделала это.
   В воздухе витали запахи старой бумаги и чернил. Сквозь витражные окна в читательском зале лился мягкий солнечный свет. Над некоторыми книгами, что лежали раскрытыми на столах, если обратить внимание, летала пыль, которую отчётливо было видно на свету.
   Дальше, куда солнечные лучи уже не могли проникнуть, в самой тёмной части этой библиотеки, подобно лабиринту, в ряд стояли высокие пронумерованные стеллажи из дерева, конца-края которым не было видно. Среди этих книжных лабиринтов, запросто можно затеряться, спрятаться от всего мира, взбреди мне в голову такая блажь.
   -- Следующий! -- в сознание врывается противный голос старухи, отвлекая меня от созерцания окружающей обстановки.
   Библиотекарша, точно цербер, охраняет вверенную ей территорию. Стол, за которым она сидит, расположен так, что отчасти загораживает проход из читательского зала к книжным стеллажам. Восседая на кресле вальяжно, она смотрит на меня с важным, высокомерным выражением лица.
   -- Ваше имя и фамилия! -- просит она, гаркнув на меня.
   Вздрагиваю и отвечаю:
   -- Волженская Нора.
   Старуха кивает и протягивает мне листок с расписанием, и пока я изучаю его, встаёт и направляется к книжным стеллажам. За время её отсутствия мне удаётся узнать, что я даже не первокурсница, а студентка базового, нулевого курса.
   Среди общеобразовательных предметов числились: россонтийский язык, история мироздания, зачем-то математика, с которой у меня всегда были проблемы, основы этикета, а также история Россонтии и теория магии -- самый главный предмет, как я поняла.
   Предметы, связанные с моей специализацией, отсутствовали. Нетрудно догадаться, почему. Министерству невыгодно, чтобы иномиряне осваивали практическую магию ещё до того, как обоснуются в этом мире окончательно, особенно маги с таким же нестабильным даром, как у меня. Власть всегда боялась, и будет бояться тех, кто не поддаётся контролю.
   Однако в расписании имелась и графа "факультатив", отчего-то пустующая, но с возможностью заполнить графу позже. Что такое факультатив, я, конечно, догадывалась, но у россонтийцев какое-то извращённое понятие об обучении своих студентов, посему с выводами не спешила.
   Занятия, как и говорила куратор, начинались с полдесятого утра, каждый час пятнадцатиминутный перерыв, не включая перерывы, отведённые для приёма пищи: обед, полдник и ужин. Завтрак, как объяснила мне Виринея, подавался отдельно, ещё до занятий с восьми до девяти утра. Суббота, воскресенье -- выходные дни.
   Единственным преподавателем по расписанию числился некий Игнат Георгиевич, также упомянутый куратором боевиков. Что он из себя представляет, я и понятия не имела, однако очень надеялась в отсутствии у него знаменитого россонтийского презрения по отношению к иномирянам.
   Старуха бесшумно вынырнула из стеллажей, точно привидение, за ней, левитируя в воздухе, летела небольшая стопка книг, предназначенная для меня.
   На письменном столе библиотекарши передо мной лежала бумага-документ, напоминающая пергамент, которую следовало подписать. Мне протянули перо и пододвинули чернильницу. Удивилась.
   Макнула кончик пера в чернила, расписалась за литературу и, получив книги на руки, собиралась отойти в сторону, чтобы подождать Нею, но была остановлена грубым предупреждением:
   -- Книги -- собственность МагИнститута! Порвёшь, испачкаешь чернилами -- будешь платить или отрабатывать! Теперь иди, не задерживай очередь, остолопка!
   Сощурив глаза, благоразумно промолчала, ибо не раз ещё планировала наведываться в библиотеку, ни к чему мне отвечать грубостью на грубость, в Россонтии всё равно виноватой окажусь я, а не та, что нагрубила. От негодования хотелось пыхтеть, как паровоз, но для капризов у меня несколько неподходящий возраст.
   -- Помочь? -- прозвучало сзади меня.
   Вздрогнув, я подпрыгнула на месте и чуть не выронила книги из рук, однако сумела удержать эту стопку. Обернулась и увидела того самого второкурсника, чьё имя мне было неизвестно, так как он попросту не представился. Рядом с ним левитировали его учебники, количество которых превышало мои в разы.
   Взглядом парень указал на книги в моих руках.
   -- Нет, не нужно, -- мило улыбнулась. -- Мне не тяжело.
   -- Неразумно отказываться от помощи, -- резонно подметил он.
   С чего это вдруг он вызвался помочь? Помощь редко бывает бескорыстной, как говорила мне мама, люди после всегда будут ожидать ответного шага с твоей стороны.
   -- Она согласна! -- рядом материализовалась Виринея. -- Точнее, мы согласны! -- соседка посмотрела на меня, как на умалишённую. -- Эти учебники, -- продолжила она, -- такие тяжелые. Женщинам вообще, я считаю, нельзя переносить тяжести, нам ведь ещё рожать! По воле Созидающего мы были созданы хрупкими, слабыми.
   -- Я понял, -- парень хмыкнул, и книги начали свободно парить рядом. -- Идёмте, провожу вас до комнаты. Вы же соседки, верно?
   -- Ага! -- с готовностью ответила кокетливая Нея. -- Следуй за нами.
   Оказавшись впереди, я тихо сказала:
   -- Мы бы и сами справились.
   -- Ты умеешь пользоваться магией левитации? -- спросила девушка.
   -- Нет, -- отрицательно покачала головой я.
   -- Вот и я нет.
   И она, взмахнув своими локонами, примкнула к парню. Я лишь снисходительно закатила глаза и хмыкнула.
   -- В пятницу намечается вечеринка, -- заговорил второкурсник. -- Я среди приглашённых. А ты пойдёшь? -- вопрос предназначался точно не мне.
   -- Планировала, -- усмехнулась Нея. -- Кто в здравом уме откажется прийти на вечеринку выпускников?
   А вот я бы отказалась, если бы таких, как я, впускали!
   -- Думаю, твоя подружка бы отказалась, -- словно прочитав мои мысли, произнёс парень, с усмешкой бросив на меня взгляд.
   Виринея хотела что-то сказать, но решила промолчать, увидев мой взгляд. Да-да, вы все чистокровные маги, а я лишь иномирянка. Куда уж мне! Так хотелось с гордостью выкрикнуть про то, что я тоже из этого мира, что тоже чистокровная, но это было бы слишком опрометчиво и имело бы неприятные для нас с мамой последствия. Мне не хотелось доставлять ей проблем.
   -- Эти вечеринки, -- я фыркнула, -- пустая трата времени, к вашему сведению.
   -- Не соглашусь, -- парень отрицательно покачал головой, а затем спросил: -- Когда ты в последний раз посещала подобного рода мероприятия?
   Никогда. Но вслух ответила:
   -- Меня это не интересует. Уж лучше книгу почитать, как по мне.
   "Ты -- деревянная, фригидная, озлобленная стерва, не способная повеселиться. Надеюсь, Ник одумается и бросит тебя", -- высказался мне однажды его лучший друг. Я парировала тем, что он -- двуличная, лицемерная крыса. И на этом наша взаимная "симпатия" закончилась. Желанием вливаться в их компанию я не горела как до этого инцидента и уж тем более после.
   -- Пришли! -- возвестила Нея, остановившись перед дверью в нашу комнату.
   Девушка чётко и внятно произнесла своё имя, дверь отворилась, пропуская внутрь. Затем соседка пригласила нашего помощника, следом за ним влетели и учебники, аккуратно опустившись на письменный стол. Мы поблагодарили парня, напоследок он нам подмигнул и был таков.
   После этого мы направились получать форму и постельное бельё. Очередь к кастелянше была не менее длинной, чем в библиотеку, из-за чего пришлось пропустить обед. До полдника оставалось ещё полтора часа, поэтому, вернувшись в комнату, я успела застелить кровать и принялась распаковывать чемодан.
   Виринея, глядя на мои пожитки, поморщилась. Она хоть и значительно сэкономила на обучении, однако гардероб у неё был внушительным, состоящим из многочисленных платьев, шляпок и каких хочешь платков: из бархата, шёлка или муслина. Не то, чтобы я разбиралась в тканях, просто сама знахарка мне и объяснила, когда я с восторгом перебирала в своих ладонях платки.
   Среди моих вещей числилось: два платья на выход, одно из которых -- оттенка песочной розы -- сейчас на мне, длинная ночная рубашка из хлопка, утеплённое пальто на зиму, тёплая обувь, вторые туфли также были на мне. Имелись в чемодане и мои вещи, в которых я переместилась в Россонтию: брюки и блузка, избавляться от них я не пожелала, это было напоминанием о прошлой жизни. Ещё дамская сумочка под заклятием расширения пространства.
   Если не считать полученной формы, то маловато, конечно.
   -- Если хочешь, -- Нея вздохнула, -- я могу одалживать тебе свои вещи.
   -- Всё в порядке, -- я скрыла за улыбкой смущение. -- Того, что есть, вполне хватит. А если что-то порвётся, то это проблемы министерства. Они могли телепортировать меня домой, однако предпочли оставить, значит и материальные расходы тоже на них.
   Мои вещи по итогу уместились на одну полку, остальные полки в шкафу заняла Виринея. Обеим отчего-то было неловко. Когда наступило время полдника, все мысли были направленны в одно русло -- еда. Я проголодалась, ибо в последний раз принимала пищу часов в семь утра, перед отъездом из министерства.
   Не сказать, что полученные булочка, маленькая плитка шоколада и компот из яблок и кураги утолили голод, но хоть что-то, ведь ужин подавался часов в восемь вечера, а время только полпятого. Нея получила то же самое, кроме шоколада, ибо ректор всё-таки сдержал своё обещание и договорился, чтобы мне выдали сладкого, раз резерв мой немного опустошён из-за встречи с не менее голодным, чем я, привидением.
   Кстати.
   По моим наблюдениям, некоторые могли приобрести еду за свои деньги, дабы не довольствоваться тем, что подаётся, а вот обеспеченным студентам МагИнститута -- очередная дискриминация -- выдавали блюда самые разнообразные, достойные лучшего ресторана, пожалуй. Фрукты, пирожные, пудинги, своим видом напоминающие воздушное облачко... Не то, чтобы компот и булочка были так плохи, но на фоне того, что подавалось обеспеченным студентам, согласитесь, вызывает зависть или судорожное сглатывание слюнок, как минимум.
  
   После полдника, чтобы убить время до ужина, я и Нея решили исследовать институт изнутри, начали с нашего общежития. Надзирательница за порядком -- старушка в ярко-желтом чепце, которая своим видом напоминала мне одуванчик, выполняла обязанности комендантши и вахтёрши одновременно, сидя на первом этаже возле входа.
   Хрупкая на вид, она, казалось, не представляла опасности. Однако, как нас заверили студентки постарше, войти и выйти в женскую часть общежития без её разрешения, особенно парням, это целый квест! Клубок и спицы, что сжимали старческие морщинистые руки, являлись магическим орудием. Это, опять же, по словам бывалых студенток.
   Покинув общежитие под зорким, чуть сощуренным взглядом, мы свободно фланировали по витиеватым дорожкам парка. Вначале нам попадались лишь клумбы, кустарники да деревянные лавочки, сидя на которых, студенты МагИнститута грелись под солнышком. Дальше, по обе стороны от нас, кусты сменились высокими деревьями, в тени которых можно прятаться в жару.
   Я представила, как буду читать книги, сидя под кронами какого-нибудь дерева, пока и в Этенбург окончательно не придут холода. Соседка же с любопытным блеском в серых глазах осматривала растения, точно хирург своего пациента. Объяснила Виринея свой интерес тем, что многое увиденное за сегодня может пригодиться для её дела, только бы успеть собрать.
   -- Какого дела? -- увлечённо спросила я. -- Если, конечно, не секрет.
   Оглянувшись по сторонам, девушка негромко ответила:
   -- Хочу варить мыло и изготавливать парфюм с помощью этих трав да продавать.
   Наклонившись поближе к ней, поинтересовалась:
   -- А почему так тихо?
   -- Торговая деятельность на территории института запрещена уставом, тем более торговля собственностью этого самого института, -- прошептала соседка. -- Наказание -- отчисление!
   -- Как ты собираешься таскать эти травы через комендантшу? Вдруг поймают? Озвученные тобой последствия того не стоят.
   -- Хочешь жить -- умей вертеться, -- с безразличным выражением лица Виринея пожала плечами. -- Глядишь, к окончанию буду иметь приличную сумму на руках, чтобы арендовать помещение в городе. О "купить" и речи быть не может, недвижимость в столице стоит баснословных денег! Даже с помощью родителей мне не потянуть покупку лавки. Кредит не одобрят, с финансами у нашей семьи в последнее время особенно неважно. Ну, я тебе рассказывала, отчего так...
   Знахарка поникла, нижняя губа её чуть дрогнула. Я почувствовала себя неловко оттого, что Нея открыта в общении со мной, не скрывает своих чувств. Быть может, она такая всегда и со всеми. Или, возможно, я располагала к доверию. "Просто ты другая, -- шепнуло подсознание, -- из иного мира, по-другому смотришь на ситуации, как независимое лицо в споре".
   -- Эй...- мягко протянула я, подавив в себе желание, коснуться её плеча в ободряющем жесте. Нарушать личные границы мне не хотелось.
   Девушка вскинула голову, посмотрев на меня внимательным, заинтересованным взглядом.
   -- Это всё неважно, -- продолжила и осеклась. М-да, я прям-таки мастер поддержки! -- В смысле, неважно в сравнении с твоей целью. Цель -- единственное, что должно тебя волновать. А методы достижения этой цели -- дело второе. Главное, чтобы способы были гуманными. Я считаю, ты выбрала достойное применение своему дару.
   -- Не знаю, -- не согласилась Виринея. -- Маги с таким даром, как у меня, крайне полезны в аптекарском деле, создавать лекарства от всяких недугов, варить отвары, настойки, тем самым помогая людям. А у меня душа к этому не лежит. Это...эгоистично. Разве нет? Созидающий наделил людей магией для того, чтобы мы использовали свой дар во благо. Это меня и гложет. Вдруг я должна, переступив через себя, посвятить жизнь аптекарскому делу?
   -- А должна ли? -- задала я встречный вопрос. -- Разве у каждого из нас не свой путь, своя судьба? Всякий из нас эгоист в той или иной степени. Не многие способны посвятить себя помощи людям. Такая ноша -- это огромная ответственность. Готова ли ты взвалить её на свои плечи? Найдётся кто-то другой, чья судьба -- самоотверженность. Не нужно брать на себя слишком многое. Думаю, ваш Созидающий хотел, чтобы каждый следовал своей дорогой.
   -- Наверное, ты права...
   Когда мы дошли до конца парка, остановившись перед самыми воротами, нам пришлось развернуться. В эту часть парка никто, кроме меня и Неи, не ходил. Я заприметила одно дерево, взобраться на которое не составит труда даже мне -- человеку, что никогда не залазил на деревья, ну не было у меня в детстве такой тяги. А сейчас? Откуда она появилась сейчас?
   -- Хочу в ваш мир, -- внезапно сообщила Виринея, отчего я резко запнулась.
   -- Зачем тебе в наш мир? -- спросила, округлив глаза.
   -- У вас больше свободы, -- не сомневаясь, утверждала девушка. -- Но...
   -- Но? -- переспросила я, так как она не договорила.
   -- Это несбыточная мечта.
   -- Почему?
   -- Таковы законы Россонтии, -- ответила знахарка. -- Нас отсюда не выпустят, даже самых влиятельных. Впрочем, есть и те, кто сбегали. Их называют предателями.
   Ага, одна из таких, моя маменька.
   И всё же...
   -- Погоди, -- я нахмурилась. -- Одна женщина сказала мне, что перемещаться по мирам способны лишь сильнейшие из ведунов, -- вспомнила слова Елизаветы, директрисы женского магического пансиона. -- Её слова, получается, противоречат твоим.
   -- Только с разрешением короля или по делам государственной важности. Как, например, поиск иномирян, владеющих магией, -- объяснили мне. -- Порталы отслеживаются по всей Россонтии. Остальным -- запрещено!
   Прямо Северная Корея какая-то!
   Мне вот тоже интересно, как сбежала мама с грудным ребёнком на руках из государства, сбежать откуда, по словам местной жительницы, практически невозможно.
   Внезапно мы услышали шорох. Насторожились. Оказалось, за одним из деревьев пряталась девушка, в которой я узнала Розу. Нет, она не подслушивала или что-то в этом роде. Просто скрывалась. Мне пришла догадка, что от Кирилла. Ну, или она желала уединения, покоя. Поняла, что это отличный шанс познакомиться с ней, когда я появлюсь здесь в следующий раз, ведь в этой части парка редко кто прогуливается.
   После фланирования в парке мы отправились во внутренний двор МагИнститута, естественно избегая территории небезызвестных некромантов. Посмотрели, как и многие студентки, на игровую тренировку боевиков на одном из тренировочных полигонов. Долго нам любоваться не позволили. Когда парни решили снять свои нижние, взмокшие от пота рубашки, один из преподавателей, завидев толпу девиц, разогнал нас.
   Вечер подкрался незаметно. Солнце, опускаясь за горизонт, окрасило облака в нежно-розовый оттенок, которые теперь напоминали сладкую вату. "Одуванчик" посмотрела на нас тем же зорким, чопорным взглядом, когда мы вернулись в общежитие после сытного и, на удивление, вкусного ужина. Мне опять выдали шоколадку, которую я отложила на чёрный день, потому что знала -- такой роскоши больше не предвидеться. Василька и стерву Дженнифер в столовой я не заметила.
   Памятуя о дверях, которые запираются как снаружи, так и изнутри с наступлением комендантского часа, то есть с одиннадцати вечера и до шести утра, а также о ночном горшке, ходить в который не очень-то и хотелось, я решила посетить женскую душевую и уборную часов в десять, перед самым сном.
   Зачем посещать уборную и так понятно, а вот с душевой история другая, обычно я принимаю ванную утром, перед выходом куда-либо. Но сейчас мне необходимо было проверить наличие на себе каких-либо следов, так называемой метки от министерства. Зеркала во весь рот, как объяснила Виринея, есть только в банной -- так она называет женскую душевую.
   С собой я взяла дополнительно карманное зеркальце, чтобы разглядеть шею. Просить посмотреть соседку было бы, как мне, слишком странно и подозрительно, поэтому всё сама, всё сама.
   -- Подожди! -- окрикнула меня Нея, когда я уже собиралась уходить. -- Держи, это подарок, -- девушка с улыбкой протянула мне довольно-таки объёмный флакон с вязкой жидкостью, напоминающей на вид растопленную карамель или патоку и такое же на цвет мыло.
   -- Сама сделала? -- догадалась я, заинтересованно вскинув бровь.
   -- Ага, -- она не без гордости кивнула. -- Мыло для тела, а флакончик -- для волос.
   Приоткрыв флакон, я понюхала жидкость. Пахло умопомрачительно! Запах лёгкий, летний. Именно летний -- не весенний, потому что чувствовались не только цветы, но и нотки фруктов. Если я не ошибаюсь.
   Как выяснилось, я не ошибалась.
   -- Персик, виноград, лимон, облепиха и тмин, -- перечислила ингредиенты знахарка.
   -- Это потрясающе, Виринея! Уверенна, покупательниц у тебя будет хоть отбавляй!
   Счастливая и довольная подарком, я направилась в душевую. Повезло -- мне вообще не всегда везёт, но в этот раз повезло -- душевая оказалась пустой. Окна, что радовало, отсутствовали. Стены и пол из белого кафеля. Освещение приглушённое. Лавки, на которых можно посидеть или сложить вещи. Зеркала, как упоминалось ранее. Точно такие же, как и в нашем мире, кабинки с душем. В общем, разобраться не составило труда.
   Горячая вода, о хвала богам, наличествовала! А то я переживала, что малообеспеченных студентов ограничат и в пользовании горячей воды. Блага цивилизации не обошли стороной и Россонтию.
   Мне хватило двадцати минут, чтобы принять душ и, разглядев себя, заключить: никаких видимых следов или метки нет. По крайней мере, я не заметила, хотя осматривала себя внимательно. Значит, либо метку уже поставили, но она невидима, как защитный купол вокруг МагИнститута, либо это что-то другое. Например, последствия от встречи с призраками на территории некромантов.
   Пока не разберусь, отчего у меня чешется шея, не успокоюсь!
   Вернувшись в комнату за несколько минут до начала комендантского часа, я увидела, что соседка уже дрыхнет, как убитая. Спокойно переоделась в длинную ночную рубашку и, грустно вздохнув, подумала о маме. Мне вспомнилось короткое видение, которое меня посетило, когда я потеряла сознание в кабинете Филиппа Дмитриевича.
   Закрываю глаза. Спокойное дыхание соседки, точно колыбельная, медленно погружает в объятия морфея. Только вместо сна приходит знакомое серое марево, поглощающее меня с головой в омут пустоты и неизвестности.
   "Мама. Первой я увидела её. В лёгкой тунике с длинными рукавами бирюзового оттенка, в чуть рваных джинсах, которые сейчас так модно носить, рубиновые волосы собраны в небрежный пучок. Она стояла на кухне, сосредоточенно глядя в окно своими золотисто-карими глазами, обрамлёнными густыми ресницами. Руки скрещены на груди. Улавливаю запах сигарет, но курит не она.
   -- Ты должна поговорить с ней, рассказать ей всё, -- громкий мужской голос, очень-очень знакомый, доносится из прихожей.
   -- Она не готова! -- безапелляционно произносит мама.
   -- Она-то готова, -- голос звучит совсем близко. -- А вот ты -- нет!
   Обернувшись, я не могу поверить своим глазам! Это же..."
  
   Глава 3
  
   После видения я так и не смогла снова заснуть, ворочаясь на кушетке, которая поскрипывала от каждого моего телодвижения. Но если меня мучала бессонница, то Виринея спала беспробудным сном младенца, причмокивая пухлыми вишнёвыми губами. Одна её нога, выглядывая из-под одеяла, свисала с кровати, руки девушка запрокинула над головой, фиолетовые волосы спутались на лице, словно змейки на голове Медузы Горгоны.
   С нетерпением дождавшись окончания комендантского часа, первым делом я посетила комнату для девочек. Вернулась донельзя довольная! Кстати, ночным горшком ни я, ни моя соседка так и не воспользовались. Заправив кровать, приступила к утреннему туалету, чтобы привести себя в божеский вид.
   Умыла лицо -- в комнате, помимо горшка, имелся небольшой умывальник с тазиком прохладной воды, которую необходимо было предварительно набрать. Почистила зубы жидким зубным порошком -- местным аналогом нашей зубной пасты. Волосы, которые, благодаря стараниям Неи, пахли виноградом, персиком, лимоном, облепихой и тмином, заплела в косу, закрепив причёску чёрной атласной лентой вместо резинки.
   Ночнушка сменилась формой. Тонкие белые чулки, туфли на невысоком каблуке, сантиментов пять, белая рубашка, которая обязательно заправляется в чёрную юбку длиной до щиколоток. Последний неотъемлемый элемент формы -- пиджак такого же оттенка, как и юбка, с эмблемой МагИнститута, этакая визитная карточка студента этого учебного заведения. На эмблеме, почти повторяя герб Россонтии, были изображены драконы.
   Прихватив увесистый томик с уставом института, бодрой походкой, стараясь не слишком топать, ибо многие ещё спали, это я, точно птичка, соскочила с утра пораньше, направилась в парк. "Жёлтый чепец" посмотрела на меня, как на душевнобольную, однако выпустила, проворчав:
   -- Ходют тут всякие! Почивать мешают!
   Прохладный ветер ударил в лицо свежестью утреннего воздуха, как только я покинула корпус с общежитиями. Через тоннель, минуя территорию некромантов, от одного вида которой меня передёрнуло, пересекла внутренний двор, административный корпус и вышла в парк.
   Остановившись, вдохнула полной грудью.
   Тишина и безлюдность не могли не порадовать.
   Ранее утро и поздняя ночь созданы для грёз.
   Солнце уже взошло и словно художник, окрасило небо-холст сиреневыми красками. Над озером, точно лёгкое покрывало, стелилась дымка. На траве поблёскивали, как стёклышки, капли росы. Спустя какое-то время тишина прервалась щебетанием птиц.
   Взобраться на толстые ветви того самого дерева в конце парка, которое я давеча заприметила, не составило труда. Почти. В итоге, болтая ногами и чувствуя себя ребёнком, принялась изучать свод правил и законов, по которым мне предстоит жить ближайшие пять лет, если мама не придумает что-нибудь раньше, потому что самостоятельно мне сбежать не удастся, даже если очень захочу.
   Видение, пришедшее ночью, показалось бессмысленным сном. Конечно, увиденное -- не правда! Первое видение из-за опустошения резерва, второе -- из-за переутомлённости. Воспринимать это всерьёз, как минимум, глупо. На некоторые вещи, чтобы не запутаться, нужно закрывать глаза. Отмахнуться, как от назойливой мухи. Не всегда поиск объяснений приводит к истине. Особенно тогда, когда мысли в голове, словно спутанные нити. Там, где царствует хаос, порядок не навести.
   На данный момент первостепенной задачей для меня является -- выяснить, по какой причине у меня чешется шея, связан ли с этим как-то Неволин или министерство со своей треклятой меткой!
   Тяжело вздохнула.
   Взглянув за ворота, подавила в себе желание сбежать. Сторожевую будку привратника отсюда, с конца парка, видно не было. Несмотря на близкое расположение к центру Этенбурга, территория института пустовала, по чуть ухабистой дороге не проезжали мимо кареты, чувствовалась некая обособленность этого места. Тишь да гладь!
   Отвернув свой взор от территории, что находилась за пределами высоких ворот и которая, несомненно, притягивала меня, ставшую затворницей, хоть раз да оказаться за воротами, испытать эфемерную, иллюзорную, но свободу, я вспомнила про томик с уставом МагИнститута, что сжимали мои руки.
   Раскрыла и удивилась, разглядывая буквы. Письменность в Россонтии напоминала обыкновенную, хорошо знакомую, кириллицу, прочитать которую любому попаданцу из просторов СНГ не составит труда. О каком таком языковом барьере вещала куратор -- без понятия.
   То ли я, как местная, понимаю, что написано, то ли это действует упомянутое куратором заклинание и на самом деле вместо кириллицы на страницах написаны какие-нибудь иероглифы. В общем, пренебрегать советом как можно скорее выучить язык и научиться на нём писать, я, дабы не оплошать, на всякий случай лучше не буду.
   Бережённого бог бережёт, как говорится.
   Закончив с уставом, попыталась слезть с дерева. Из-за гладкой подошвы туфель соскользнула нога, и я, не удержавшись, грохнулась на землю, приземлившись на бедро. Удар не сильный, но синяк будет однозначно.
   Прихрамывая, направилась к озеру, петляя витиеватой дорожкой парка. На водной глади плавала одинокая утка и чистила свои перья. Птица не обратила на меня никакого внимания. Пристроившись на бережке, за камышами, я немного примяла траву на газоне своей пятой точкой, созерцая природу вокруг. Не думаю, что садовник расстроится.
   Я просидела у озера аккурат до начала завтрака. Только мои наручные часики показали восемь утра -- встала и оптимистичненько так направилась за Виринеей, чтобы на завтрак пойти вместе. Организм уже требовал еды, желудок урчал, точно голодная зверюга. На моём лице расплылась улыбка, полная предвкушения.
   Знахарка спала.
   На лице застыло блаженное выражение, из чуть приоткрытых губ на подушку капала слюнка. Просыпаться девушка явно не намерена. Промелькнула мысль разбудить соседку, однако это было бы слишком нагло и бестактно. Пусть спит себе на здоровье, позавтракаю в одиночестве, хоть мне будет и неловко.
   Столовая практически ничем не отличалась от современной школьной или студенческой столовой. Недлинные прямоугольные столы с лавочками из светлого дерева, за которыми может уместиться человек шесть по обе стороны. На стенах -- белые, такого кремового оттенка, обои. Пол покрыт чем-то наподобие линолеума.
   Помещение утопало в солнечном свете, потому что окна были большими, почти панорамными, вид открывался потрясающий, тепло чувствовалось даже через стекло. В воздухе витал умопомрачительный запах свежеиспечённых булочек и хлеба. Из кухни раздавался звон и бряканье кастрюль. Слышались негромкие разговоры тех студентов, кто явился к началу завтрака.
   Схватив поднос, направилась к раздаточной. Сюда, как я выяснила ещё вчера, подходили только малообеспеченные студенты или иномиряне. Зажиточным студентам завтрак либо накрывали заранее, либо подавали. Зажравшиеся, ленивые аристократишки! Чтоб их!
   Мне, как и всем, кто стоял на раздаточной, выдали порцию овсянки, белый хлеб, толстый кусочек сыра и чай с лимоном. Поморщилась. Что ж, голод не тётка. Во всём нужно искать плюсы, положительные стороны. Овсянка на завтрак -- что может быть полезней! А этот щедрый кусочек сыра? М-м, какая роскошь!
   Убедить себя внутренне не получилось.
   Аристократы -- их нетрудно отличить -- "давились" мягкими булочками, фруктовыми салатиками, бутербродами с ветчиной. Даже овсянка у них выглядела аппетитней моей -- с тающим кусочком сливочного масла, идеальной консистенции и с парком над тарелкой!
   "Не завидуй", -- ехидно шепнуло моё внутреннее "я".
   Оглядев столовую, направилась с подносом в руках к тому столику, за которым мы вчера с Виринеей сидели, он был свободным. Взгляд случайно зацепился за единственные знакомые в столовой лица. Меня тотчас заметили.
   -- А вот и моя солнечная девочка! -- сказал Вася.
   -- Меня сейчас стошнит! -- сказала Дженнифер.
   -- Привет! -- поздоровалась с алхимиком, проигнорировав его подружку. -- Приятного аппетита!
   Когда прошла мимо, парень с сияющей улыбкой на губах окликнул:
   -- Нора, садись с нами.
   -- Ты серьёзно? -- возмутилась брюнетка, сделав осторожный толчок в его плечо.
   -- Думаю, -- я замялась, -- мне здесь на рады...
   -- Да, тебе здесь на рады, -- желчно подтвердила Дженнифер.
   После такого я обязана присоединиться и испортить завтрак одной высокомерной стерве!
   -- А знаешь, -- вредно усмехнулась, -- я, пожалуй, согласна.
   Эрсон скосила глаза и отодвинулась от меня, как от прокажённой. Василёк бросил на неё взгляд, полный недоумения и порицания. Девушка насупилась, но промолчала. Я же опустилась на лавку рядышком с алхимиком. Мы переглянулись. И синхронно улыбнулись.
   -- Прям-таки идиллия! -- язвительно пробубнила Эрсон.
   -- Дженни, -- голос Васи прозвучал чуть укоризненно, но мягко. Было видно, что парень привязан к своей спутнице, однако не одобряет её поведения.
   -- Ладно, ладно, -- она выставила ладони перед собой в примирительном жесте. -- Всем приятного аппетита! И даже тебе, Волженская!
   Сощурив глаза, посмотрела на Дженнифер.
   Хотелось парировать, выдать что-нибудь колкое, но благоразумно промолчала. К чему быть источником негатива? Если один источник негатива уже сидит за столиком.
   Овсянка, явно приготовленная на воде, а не на молоке, была пресной, да ещё и с комочками, которые пришлось вылавливать самостоятельно и раздавливать ложкой. Сыр, казалось, вообще не имел вкуса. Зато хлеб оказался мягким, свежеиспечённым!
   Не то, чтобы я обнаглела, просто хотя бы овсянку можно было сварить добротно! В своей экономии на малообеспеченных студентах руководство института перешло грань! Причём, виновато именно руководство, а не министерство иностранных дел, как я предполагала. В отеле при министерстве нас содержали в порядочных условиях, мы не шиковали, но и не были сильно ограничены. Сравнивая завтраки в отеле и в институте, становится вполне понятным моё возмущение.
   -- Кстати, -- я как раз закончила жевать бутерброд с сыром, -- кто-нибудь проверял на себе наличие метки, м-м? -- спрашивала тихо -- так, чтобы слышал только наш столик.
   -- Да, -- коротко ответила Эрсон.
   -- Тоже проверял, -- кивнул Василёк.
   -- И... -- я вскинула бровь, ожидая продолжения.
   -- И ничего, -- парень развёл руками. -- Ни у меня, ни у Дженни. А ты что-нибудь обнаружила?
   -- Не-а, -- вздохнула. -- Никаких следов или даже намёков на метку не заметила.
   -- Скорее всего, она невидима, -- высказал общее предположение Вася.
   Мы приуныли.
   Обхватив руками стеклянную прозрачную кружку, я засмотрелась на чай, который из-за лимона напоминал расплавленное золото. Красота! Сделала глоток. Без сахара, чуть кислый. После пресной каши и безвкусного сыра не хватало той шоколадки, которую я спрятала. Но она на чёрный день, поэтому ни-ни.
   В столовой появилась Роза и полностью завладела моим вниманием. Волосы цвета пшеницы распущены, выражение лица спокойное, даже отстранённое, на ней всё та же тёмно-синяя мантия -- отличительный признак некромантов. Невысокая, хрупкая, как кукла и зажатая, она привлекала внимание, правда немножко не то внимание, которого была достойна.
   Я искала случая, повода с ней познакомиться.
   -- Солнце, -- Вася щёлкнул пальцами перед моим лицом, -- куда ты так заинтересованно смотришь? -- проследив за моим взглядом, добавил: -- Твоя знакомая?
   -- Почти...
   -- То есть?
   -- Я её знаю, она меня пока нет, -- объяснила.
   -- Позови её к нам, пускай сядет с нами, -- предложил Василёк.
   Я бросила взгляд на Дженнифер. Похоже, против Розы она ничего не имела. Её враждебность и неприязнь распространялись исключительно на меня.
   -- В следующий раз, хорошо? -- мне было странно позвать её к нам или подсесть с ней, не познакомившись заранее. Нужен повод.
   "Это всё отговорки", -- вновь напомнило о себе второе "я".
   Некромантка опустилась за пустой стол, рядом с шумной компанией каких-то девиц, совсем не обращая на них внимания. Разглядев компашку, я поняла, что это чертовы аристократки или обеспеченные студентки, вдобавок ещё и ровесницы Розы. На некоторых тёмно-синие мантии, значит также некромантки.
   Позже в столовой появился Неволин в сопровождении Кирилла и третьего дружка, они прошествовали к столику, который находился неподалёку от нашего. Демьян опустился на лавочку, расположившись в царской манере. Стоило нашим взглядам столкнуться, итог закономерен: у меня зачесалась шея.
   Он отвёл взгляд первым. Протянув руку, я начала чесать шею.
   -- Вши? -- усмехнувшись, спросила Дженнифер притворно елейным голоском.
   -- Какая ты остроумная! -- съязвила я.
   От дальнейшей перепалки нас отвлёк звук. Одна из тех противных девиц поставила подножку Розе, которая, покончив со своим завтраком, собиралась покинуть столовую. Девушка упала на пол с подносом, разбив тарелку и кружку. Отовсюду послышались смешки.
   -- Ой, -- прозвучал женский насмешливый голос, -- нужно быть аккуратней с собственностью института, разве тебя не обучали осторожности, служка?
   Кирилл дёрнулся, но от "позора" его остановил Демьян. Я сама не поняла, как подорвалась и направилась на помощь Розе. Когда подошла, заметила, что некромантка поранилась об осколки. В столовой все затихли. Я собрала разбитую посуду и помогла ей подняться.
   -- Спасибо, -- шепнула Роза и поспешила на выход.
   Приблизившись к столу, за которой сидела та дрянь, я схватила то ли сок, то ли компот и выплеснула ей в лицо. Молча, с гордо поднятой головой, удалилась из столовой вслед за Розой. Кажется, моя персона на сегодня станет героиней сплетен.
  
   Аудитория, в которой нам будут читать лекции, пустовала. Вошла и, пока есть возможность, принялась выбирать самое удобное для себя место. Хотелось сесть прямо у окна, чтобы греться под лучами тёплого осеннего солнца, любоваться зеленью кустов, иногда вылавливать взглядом проходящие мимо фигуры студентов, ибо взор открывался на парк. А в том, что кто-то здесь может прогуливать занятия, я не сомневалась. Студенты - они и в Африке студенты!
   В итоге выбрала место поближе к кафедре, мотивируя себя тем, что буду лучше усваивать информацию от лектора.
   Помещение небольшое, но и не тесное, вполне пригодное для свободного размещения нашей группы из пятнадцати человек. Стандартные, как и в школах, парты со стульями, на стене висит что-то наподобие доски, у преподавателя на возвышении кафедры отдельный стол.
   Если закрыть двери, то аудитория погружалась в тишину - того, что происходило в коридорах МагИнститута, слышно не было. Это наводило на мысль о каком-нибудь заклинании из разряда бытовой магии. Например, заглушка или звуконепроницаемость стен. Как удобно, должно быть.
   Постепенно начали прибывать "наши". Каждый, кто меня видел, здоровался, бросал заинтересованные взгляды и, непременно, получал бодренькое "привет" в ответ. Говорю же: сегодня я, сама того не желая, стану поводом для обсуждений.
   Большинство выбрали места на галёрке, подальше от кафедры. Предпоследними в кабинет вошли Дженнифер и Василёк. Парень, широко улыбаясь, сразу направился ко мне.
   - Как ты её уделала! Дай пять!
   - Ага, - подключился кто-то, соглашаясь с Васей. - Видела бы ты её лицо!
   - Только бы мстить не начала...
   - Она осыпала тебя проклятиями!
   - И не только тебя. Всю твою родню тоже.
   Я помрачнела. Только этого мне не хватало.
   Моя реакция незамеченной не осталась.
   - Спасибо, ребята, - прервал всех алхимик. - Достаточно подробностей, - он опустился на стул рядом со мной и тихо спросил: - А что из столовой-то так рано ушла?
   Причиной номер один, несомненно, была ситуация с Розой. Причиной номер два - был Демьян, чьё присутствие, теперь я в этом почти уверена, вызывало у меня приступ чесотки. Но рассказать об этом Васе я не могла, потому что считала, что делиться такой информацией небезопасно.
   И всё же, мне необходим кто-то, кто сможет меня проконсультировать насчёт этого, а то, получается, что у Неволина появилась власть надо мной. Если он об этом узнает, то, непременно, воспользуется такой возможностью. Или нет? Поэтому о том, что Демьян - в некотором роде - моя слабость, некроманту лучше не знать.
   Мне в свою очередь придётся избегать столкновений с ним. Парадокс в том, что только Неволин вызывал у меня этот приступ чесотки, и он же своим прикосновением мог меня от этого приступа избавить. Правда, касался он меня всего один раз, в лазарете. Нужно удостовериться, проверить эту теорию.
   Стоп, Нора!
   Какой проверить? Совсем рехнулась?!
   Громкие приближающиеся шаги мы уже услышали, когда дверь в аудиторию открылась. Василёк, подскочив, пересел к Дженнифер. Вошёл мужчина. Стремительной походкой прошествовал к кафедре и, поднявшись на возвышение, заложил руки за спину. На лице, что нас оглядывало, ни единой эмоции.
   - Студентов, сидящих в отдалении, попрошу пересесть поближе, - он заговорил тоном, не терпящим неповиновения. Впрочем, ослушаться никто из присутствующих не посмел. Когда все студенты расселись, мужчина представился: - Игнат Георгиевич, декан вашего факультета и преподаватель, который будет читать вам лекции. Вопросы?
   Вопросов не последовало. Мы взирали на него с благоговейным трепетом.
   Игнат Георгиевич - мужчина возрастом примерно около тридцати лет, ростом чуть выше среднего, холодный тон кожи, пшеничного оттенка волосы, глаза цвета травы с примесью земли, телосложение некрупное и, тем не менее, мускулистое. Рукава белой рубашки закатаны до локтей, сверху жилет. Брюки обтягивали его бёдра, и я впервые подумала о ком-то, как о мужчине, которого бы хотела. Ник со своими габаритами не вызывал у меня желания. Надо быть слепой, чтобы не заметить, насколько декан привлекателен собой.
   Румянец окрасил щёки нескольких студенток, у остальных девушек - блеск в глазах. Даже Эрсон не осталась равнодушной, заинтересованно поглядывая на Игната Георгиевича. Василёк, сидящий рядом, её не приревновал. У меня мелькнула догадка, что алхимик относится к брюнетке, как к подруге, а не к потенциальной избраннице. Или он уверен во взаимности.
   - Что ж, приступим, - заговорил Игнат Георгиевич. - Мы начнём с изучения теории магии. Во-первых, судя по тому, как загорелись ваши глаза, данная тема представляет для вас больший интерес. Во-вторых, как мне стало известно, одна из моих студенток буквально вчера оказалась в неприятной ситуации по собственной...неосмотрительности, скажем так.
   Поморщилась, осознав, о ком идёт речь.
   - Нора Волженская, - продолжил декан, - встаньте, пожалуйста, и поведайте всем, что произошло накануне.
   Втянув шею, попыталась запротестовать:
   - Я... эм... это не лучшая идея...
   - Это не обсуждается, - отчеканил Игнат Георгиевич, сверкнув зелёно-карими глазами, которые в солнечном свете изменились на оттенок расплавленной карамели.
   Встала со своего места, на меня тотчас обратились взгляды всех присутствующих, Вася поднял брови в удивлении. Удержать тяжелый вздох не удалось, из-за волнения принялась теребить ткань своей юбки и, опустив голову, поведала о случившемся вчера.
   Странно.
   Помогая Розе, многочисленное внимание волновало меня в последнюю очередь, мной двигала естественная реакция - защитить, восстановить справедливость, ведь я сама подвергалась нападкам в школе. А сейчас просьба, а по сути, приказ декана выбил меня из колеи.
   - Присаживайтесь, - милостиво разрешил Игнат Георгиевич, когда я закончила свой рассказ. - И чтобы подобных ситуаций больше не возникало, студентка Волженская сделает нам подробный доклад о таком подвиде магии, как некромантия. Выступите со своим докладом перед группой в эту пятницу. Нора, вам понятно задание?
   - Да, - кивнула и бросила быстрый взгляд на Василька, который сочувственно посмотрел на меня, а вот Дженнифер скривила губы в усмешке. Стерва злорадствовала!
   - Теперь проверим, что вам уже известно о магии в целом, - продолжил Игнат Георгиевич. - Кто назовёт мне виды магии?
   - Бытовая, боевая... - начал перечислять кто-то, но его тут же прервали.
   - Это подвиды, - отрицательно покачал головой наш лектор. - Ещё попытка?
   Дженнифер изящно вскинула руку.
   Дождавшись разрешения, брюнетка ответила:
   - Магия созидания и магия разрушения. Итого: два вида магии.
   - Верно, - подтвердил мужчина. На секунду мне показалось, что на строгом, но прекрасном лице мелькнула заинтересованность. - В каждом мире во все времена властвовали, и будут властвовать лишь две силы: порядок и хаос, созидание и разрушение. Такова человеческая природа. Об остальном подробней на занятии "история мироздания". Вернёмся к теории магии. Есть среди вас смелые?
   Дженнифер единственная, кто подняла руку, остальные - оробели. Раз уж она начала, пусть отдувается за всех нас, тем более по собственному желанию.
   - Поднимайтесь ко мне на кафедру, студентка, - Игнат Георгиевич опять, скорее, приказал, чем попросил.
   Когда брюнетка, поднявшись на возвышение, остановилась вблизи декана, я на мгновение позавидовала, что не оказалась на её месте. Стоять вот так, почти рядом с ним... Интересно, какой от него исходит запах, каким парфюмом пользуется этот мужчина? Знает ли он о том, какое впечатление производит на женскую половину группы?
   Впрочем, даже если он и замечает, какое производит впечатление, его это мало интересует, никоем образом он не выдаёт своих эмоций, выражение лица невозмутимое, напряжения в теле не видно, шаги плавные, мягкие, но быстрые, точно поступь хищника.
   - Перечислите мне все подвиды магии, пожалуйста.
   Ан нет, хорошо, что я не на её месте. Вышло бы неловко.
   - Отражающие, знахари или травники - это одно и то же; целители, алхимики, некромантия, боевая магия...
   - Подождите, Дженнифер, - вскинув руку, прервал он её. Эрсон замолчала, Игнат Георгиевич продолжил: - Я одного понять не могу: почему никто из вас не конспектирует озвученное? У всех до единого хорошая память? - язвительно поинтересовался декан.
   - Так это... мы команды ждали, - ответил один из сокурсников.
   - Команды? Вы разве животные, а я дрессировщик? Имейте совесть, делайте хотя бы вид, что конспектируете.
   Мы спешно принялись записывать всё, что досель было озвучено и Дженнифер, и самим Игнатом Георгиевичем, дабы наверстать.
   В тишине отчётливо прозвучал раздражённый мужской вздох, после чего последовало вопросительное:
   - Я просил записывать каждое моё слово?
   - Каждое...
   Мы резко повернули головы не женский голос.
   - Моё...
   Сокурсница выводила на пергаменте произнесённое деканом.
   - Слово... Угу...
   Подняв голову, девица осеклась и поняла, что слова "каждое моё слово" записывать было не надо.
   - Ой... - выпалила она, щёки её зарделись. - Извините. Увлеклась.
   Игнат Георгиевич укоризненно покачал головой.
   - Продолжайте, Дженнифер.
   Брюнетка кивнула и вернулась к перечислению подвидов магии:
   - Заклинатели, ведуны, бытовая-общая магия, - на несколько секунд она задумалась, а после закончила.
   - Уверены, что перечислили все подвиды? - декан материализовался за спиной девушки, Дженнифер судорожно вздохнула - едва слышно, но всё же незамеченным это для меня не осталось.
   Брюнетка не из робкого десятка. Тогда отчего она реагирует так на присутствие Игната Георгиевича? И почему Вася, глядя на всё это, спокоен, как удав? Что-то здесь не так...
   - Не думаю... - мне показалось, или у вечно самоуверенной Дженнифер дрогнул голос?
   - Садитесь на своё место, Эрсон, - отпустил её декан. - Я сейчас перечислю те подвиды, которые студентка пропустила. Записывайте. Жрицы справедливости, друиды, поцелованные огнём. Каждый подвид мы разберём по отдельности. В пятницу Нора поведает нам о некромантии. Выбирайте, с чего начнём сегодня?
   Хотелось бы, конечно, узнать про свой подвид магии, однако сокурсники выбрали отражающих. Впрочем, отражающие вызывали у меня не меньший интерес, чем ведуны.
   - Отражающие, - начал Игнат Георгиевич, - это люди, на которых не действует любая магия. Также, по аналогии с зеркалом, люди с таким даром способны отразить, направить магию обратно, перехватить управление. Отражающие, как зеркало. Направляя свою магию на них - вы направляете её на себя.
   Мы слушали, не перебивая, не задавая вопросов и конспектируя.
   - Этот дар встречается редко. По факту отражающие не имеют в себе магию в привычном для нас понимании, им всегда необходим источник - нечто, что направит на них магию, чтобы отражающие смогли её либо отразить, либо перехватить управление. 
   Один из сокурсников поднял руку. Дождавшись кивка, парень озвучил вопрос:
   - Вы сказали, что этот дар встречается редко. Насколько редко? Среди студентов МагИнститута обучаются отражающие? И чему же они обучаются, если не имеют в себе магию?
   - Хороший вопрос, - выслушал декан. - В сравнении с теми же некромантами и боевиками, которых на порядок больше среди студентов с прочим магическим даром, отражающие начали восстанавливаться в численности среди магов в последнее время. В связи с этим требуется их обучение, потому что отражающие действуют на инстинктах во время опасности для своей или чужой жизни, но управлять чужой магией они зачастую не умеют, да и инстинкты не всегда способны помочь в выживании. Что доказывает история данного подвида магии. Ранее таких магов попросту истребляли, как угрозу или похищали, дабы использовать в своих целях, потому что кровь отражающих - важнейший элемент при создании многих защитных артефактов, которые способны, с помощью этой самой капли крови, отразить магические атаки. Здесь, в МагИнституте, отражающие обучаются перехватывать управление магией, отражать её, а также защищать себя с помощью боевых искусств.
   Отражающие, как мы узнали далее, видят магию по-особенному. От людей с таким даром не скроется иллюзия, которую они, кстати, перехватив управление, могут развеять. Для того чтобы управлять чужой магией и отражать её, необходимы постоянные тренировки и ежедневная медитация.
   После лекции по теории магии наступил пятнадцатиминутный перерыв, который я провела в компании Васи и Дженнифер. Как, впрочем, и последующие перерывы.
   Мы лениво сидели на траве во внутреннем дворе, наблюдая за полдничной тренировкой боевых магов. Сие зрелище Василёк комментировал, как футбольный матч. От ставок на студента, который выйдет победителем в тренировочном бою, разумно отказались. Лично у меня не так много наличных, чтобы разбрасываться ими налево и направо. Те копейки, что имеются, ещё могут понадобиться.
   На обед отправились тоже вместе. Эрсон не протестовала. Ещё бы она протестовала! С каких это пор меня волнует её мнение обо мне?!
   Стоило мне оказаться в столовой, прозвучало:
   - Это она!
   Затем помещение на мгновение погрузилось в тишину.
   Н-да...
   Такое пристальное внимание не могло не нервировать.
   - Не обращай внимания, - склонившись, шепнул мне на ухо Вася в знак поддержки.
   - Волженская, - усмехнулась Дженнифер, - да ты у нас сегодня герой!
   Состроила гримасу ей в ответ.
   - Чтобы я без тебя делала!
   - Вот и я о том же, - ехидно протянула брюнетка и направилась к раздаточной.
   Мы проследовали за ней.
   Судя по кислым минам, выдавали что-то не очень съестное, так как студенты отходили весьма огорчённые.
   Получив то же, что и остальные - я, Дженнифер и Вася, переглянувшись, синхронно скривились.
   Мы сделали вывод: нас пытаются отравить, не иначе!
   Белая консистенция подозрительно смахивала на картофельное пюре, скорее всего приготовленное на воде, ведь молоко - непозволительная роскошь! Рядом котлетка, своим видом напоминающая серый булыжник, и совсем не вызывающая аппетита, только бы зубы не сломать! И суп... Если можно назвать супом слабо золотистый, предположительно куриный бульон с зелёным луком, несколькими кружочками моркови и тонюсенькой лапшичкой.
   - Шикуем, ребята! - с сарказмом произнесла я.
   - Так отстойно меня не кормили даже в школьной столовке, - прокомментировал обед Василёк. - Кухарки, наверное, питаются лучше, чем мы. Я даже готов на воровство! - и парень выразительно посмотрел на Дженнифер.
   - Даже не думай, - предупреждающе произнесла Эрсон. - Мы же уже это обсуждали!
   - Обсудим ещё раз. Думаю, Нора встанет на мою сторону, - продолжал настаивать на своём алхимик.
   Почувствовала себя третьей лишней. Опять.
   - Вы о чём? - недопоняла я.
   - О том, - парень понизил голос, - чтобы после отбоя пробраться на кухню и запастись провиантом на будущее. Этакая, скажем так, диверсия!
   - Комендантский час как бы, - напомнила, вскинув бровь. - Или вы умеете проходить сквозь стены?
   - Можно я уже ей скажу? - Василёк умоляюще посмотрел на Дженнифер.
   - Валяй, - закатила глаза девушка.
   Вздохнув полной грудью, парень выдал:
   - Дженнифер - отражающая!
   - О-о, - удивлённая, протянула я.
   - Вот-вот, - продолжил довольный моей реакцией Вася. - Дженни с помощью своего дара отразит магию, которая блокирует наши двери, и мы проберёмся в столовую. Без неё это не провернуть.
   - Вообще-то, - Эрсон вздохнула, - она тоже запросто может выйти из комнаты во время комендантского часа.
   - Не понимаю, о чём ты, - нахмурилась. - Я не отражающая.
   - Ты - нет. Но твои часы, - кивком головы девушка указала на мои наручные часики, - артефакт с магией отражения.
   - Откуда ты...
   Я не успела договорить, как Дженнифер перебила:
   - Откуда я знаю? Просто чувствую. От твоих часов фонит родственной для меня магией. Пока часы на тебе, считай, что ты в безопасности.
   - В относительной, судя по тому, что мной питалось привидение.
   - На существ из потустороннего мира магия отражающих не распространяется, - объяснила Дженнифер.
   Вася продолжил настаивать на своём, расписывая гениальность сего плана и активно жестикулируя руками, для него важно убедить именно её. Дженнифер была непреклонна, сидела с каменным лицом. Меня же занимало иное. Поиски Розы. Некромантка в столовой отсутствовала. Может, придёт позже? Или не придёт вообще...
   - Если нас поймают на воровстве, то исключат или чего похуже, - резонно подметила Дженнифер.
   - Нора, скажи ты ей! - парень выжидающе посмотрел на меня, думая, что я на его стороне. Не люблю, когда меня впутывают в споры.
   - Не знаю, - неуверенно пожала плечами. - Это может быть опасным.
   Вспомнилась Виринея, которая планировала таскать сорванные в парке травы и растения для изготовления парфюмерии, мыла... Соседка назвала это воровством, то же предлагал и Василёк. Слишком рискованно, как по мне.
   - Ещё неделю на таком питании и я умру от истощения!
   - Ничего ты не умрёшь, - Эрсон закатила глаза. - Не преувеличивай.
   - Это я преуменьшаю. Дня два, не больше, - насупился алхимик.
   Со стороны, должно быть, это выглядело, как разговор взрослого с ребёнком, который не осознаёт последствий своих поступков. Я придерживалась нейтральной стороны, потому что согласиться мне мешали разумные доводы, приведённые Дженнифер, но и отказываться так просто не хотелось.
   Одна часть меня, здравомыслящая, точно ангел на правом плече, напомнила, что нерешённых проблем и так достаточно, куда ещё-то!
   "Чтобы сказала мама?", - укоризненно твердил ангел.
   Вторая часть, которая чёрт на левом плече, была в восторге от предложенной авантюры.
   "Прекрати быть пай-девочкой!"
   От внутренних метаний меня отвлекло появление в столовой Виринеи. Позавтракать нам вместе не удалось, так хоть пообедаем и поужинаем в одной компании. Не думаю, что ребята будут против.
   Нея заметила меня сразу.
   Улыбнувшись, махнула ей, приглашая за столик.
   Знахарка улыбнулась в ответ, кивнула в согласии и уверенной походкой направилась к нам.
   Фиолетовые локоны Виринея собрала в высокую причёску, несколько прядей обрамляли лицо. Тёмно-зелёная юбка с разрезом при походке обнажала правую ногу. Похоже, кто-то "поколдовал" над формой...
   Когда Нея подошла, за столиком стало тихо.
   Вася, запнувшись, не договорил, взирая на девушку с блеском в васильковых глазах и приоткрыв рот.
   - Привет! - поздоровалась со знахаркой, а затем представила её: - Ребята, это Виринея, моя соседка по комнате.
   - Дженнифер, - буркнула Эрсон, назвав своё имя.
   Вася подскочил со своего места, отчего стол пошатнулся.
   - В-василий П-прохоров, - представился, немного заикаясь.
   - Слюни подбери, - прошипела Дженнифер.
   Её реплика была проигнорирована.
   - Рада знакомству! - Нея кокетливо протянула руку, ожидая, что парень её поцелует.
   Однако Вася, схватившись за женскую ладонь, энергично затряс её руку, пожимая.
   - Ты ей сейчас руку оторвёшь, - язвительно прокомментировала сие Эрсон, куда ж без неё.
   Похоже, у кого-то появилась конкурентка.
   Когда алхимик прекратил терзать её руку, знахарка села за стол и потёрла ладоши в предвкушении.
   - Я голодная, как волк!
   - Конечно, ты же не завтракала, - я издала смешок.
   - Мне было лень вставать, - хихикнула Виринея и принялась уплетать свой обед, нисколько не стесняясь косых взглядов Дженнифер и подчёркнутого внимания Васи, знахарка чувствовала себя комфортно, будто ей всё равно.
   Если Василька интересовала исключительно Виринея, а Дженнифер своим видом показывала, что мечтала оказаться где угодно, только не здесь, то я с завистью смотрела на поднос соседки. Наваристый красный борщ, пюре с гуляшом, мягкая булочка вместо хлеба и апельсиновый сок.
   - Вася, - пришлось оторваться от созерцания чужого обеда, - я согласна!
   - Согласна с чем? - парень, казалось, позабыл обо всём на свете.
   - С планом, что ты предложил, - напомнила я.
   - А-а, - протянул Василёк и, наконец, перевёл взгляд на меня.
   - Вы про что? - полюбопытствовала Нея, и Вася с радостью поведал ей о задуманном.
   Знахарка слушала внимательно, иногда кивала. Когда он закончил рассказ, Виринея бодро сказала:
   - Я с вами!
   - Тебе-то зачем? - Дженнифер, подняв одну бровь, одарила её скептическим взглядом.
   - Мои запасы карманных денег не бездонны, я не смогу постоянно тратиться на вкусную еду, - ответила Нея. - Слушай, у тебя какие-то проблемы?
   - Ага! - несколько раздражённо ответила Дженнифер. - Ты моя проблема!
   За столом воцарилась напряжённая обстановка.
   - Ну, ладушки, трое против одного... - Вася выразительно посмотрел на подругу.
   Было видно, что непоколебимость Дженнифер пошатнулась.
   - Окей, - брюнетка поднялась со своего места, - делайте, что хотите. Но потом не говорите, что я не предупреждала о последствиях.
   И она покинула столовую.
   - Иди за ней, - сказала я Васе. - Ты здесь у неё единственный друг.
   - Хорошо, - парень, посерьёзневший, рванул за подругой.
   Несколько секунд я молчала, а потом объяснила Виринеи:
   - Она не всегда такая, - на удивление я оправдывала поведение Дженнифер. - Сейчас повыделывается немного, покажет свой никому ненужный гонор и успокоится.
   - У неё явно проблемы с самоконтролем.
   Мой вздох стал ей ответом.
   В целом день пролетел быстро. Лекцию по истории мироздания перенесли на завтра, сообщив о том, что наша группа отправляется на экскурсию в храм Созидающего. На полднике Дженнифер, окончательно смирившаяся с присутствием Виринеи, миролюбиво согласилась на маленькое ограбление столовой, радости Васи не было предела. Договорились обсудить план завтра, после экскурсии и в нашей "компании" наступил какой-никакой мир.
   После на удивление неплохого ужина, Виринея, подозрительно окрылённая, куда-то упорхнула, точно бабочка, фиолетовая такая бабочка. И потому на прогулку в парк я отправилась одна, предварительно переодевшись из формы в свои брюки и блузку, в которых переместилась в Россонтию.
   "Одуванчик" зорким взглядом следила за прибывающими и отбывающими женского общежития, не скрылся от неё и мой уход. Комендантша смерила недовольным взглядом мой видок, спицы в её руках выглядели угрожающе. Каким образом мы осуществим нашу авантюру - без понятия!
   Парк порадовал безлюдностью, большинство студентов ошивались либо в начале, либо у озера, кто-то кормил ту самую уточку хлебом. В это раз на дерево забралась выше положенного - так, что моё присутствие полностью сокрылось за ветвями, просиди я здесь ночь, никто и не заметит.
   Я с тоской думала о маме, нежно поглаживая ремешок часов и провожая взглядом опускающийся за горизонт диск солнца. Повседневная рутина позволяла отвлекаться от переживаний, однако сейчас, стоило оказаться наедине с собой, волнение снова захлестнуло меня. Если от мамы нет вестей, значит происходит что-то серьёзней того, в чем она пыталась меня убедить своим спокойным тоном, когда мы общались в последний раз...
   И только тогда, когда начало уже смеркаться, послышалось стрекотание кузнечиков и я поняла, что засиделась, в конце парка появились двое: Кирилл и Роза. Последняя отсутствовала как на полднике, так и на ужине, пообщаться нам не удалось. Понятное дело, что теперь, когда они появились вдвоём, я собиралась нагло подслушать разговор.
   Роза стояла, обхватив себя руками. Выглядела девушка, словно лебедь в своём белом платье с длинными рукавами-фонариками, сверху второе платье, напоминающее жилетку мягкого коричневого оттенка. Волнистые волосы распущены и развиваются, подхваченные лёгким вечерним ветерком.
   Кирилл не мог оторвать от своей спутницы глаз, голодный взгляд блуждал по девушке, останавливаясь то на глазах, то на вишнёвых губах. Однако неуловимо проскальзывало что-то ещё... Обеспокоенность? В воздухе витал запах сигареты, которую некромант покуривал. На нём серые брюки и рубашка, небрежно закатанная в рукавах до локтей.
   - Ты хотел меня видеть? По какому поводу? - первой тишину нарушила Роза.
   Кирилл выдохнул дым, потушил сигарету и бросил её на землю.
   - Мне не нужен повод, чтобы хотеть тебя...увидеть, - пауза, допущенная в словах, прозвучала весьма двусмысленно.
   Девушка покраснела.
   - Что ты хотел сказать мне? - её голос прозвучал устало.
   - Я поговорил с Варварой. Ни она, ни её подруги тебя больше не тронут.
   - Ты угрожал ей?
   - Предупредил, скажем так, - усмехнулся Кирилл.
   Роза вскинула голову и сокрушённо произнесла:
   - Зачем? Я бы справилась сама...
   - Довольно с меня твоей самостоятельности, - жестко оборвал её парень, девушка вздрогнула, и Кирилл смягчился, заметив её реакцию.
   - Ты подавляешь меня, Кирилл, - она говорила тихо. - Когда ты угрожал, что...лишишь меня невинности со своими друзьями, - девушка задохнулась, - это было правдой?
   - Конечно, нет! - Кирилл протянул к ней руки, но она отшатнулась. - Никому, слышишь, никому я не позволю тебя тронуть или обидеть!
   Девушка отвернулась от него, взгляд её устремился на сумеречное небо.
   - Никому, - Роза тяжело вздохнула, - кроме себя самого...
   - Ты ошибаешься, - Кирилл приблизился к ней и, обхватив её талию руками, прижал к своей груди. - Я просто защищаю тебя.
   Если под защитой он подразумевает прилюдное унижение и обещание группового изнасилования, то так себе защита, скажу я вам.
   Или я чего-то не понимаю?
   Потому что Роза спокойно кивнула и чуть обиженно буркнула:
   - Мог бы и предупредить.
   - Не мог, - он зарылся носом в её волосы. - Отец следит практически за каждым моим шагом.
   - Где он сейчас? - поинтересовалась Роза, поворачиваясь и, обхватив руками торс Кирилла, прижалась к нему всем телом.
   - В министерстве, - он поморщился. - Но это неважно. Всё неважно. Кроме тебя, - последние слова он произнёс проникновенно. - Поцелуй меня, моя белая колючая роза...
   Некромантка встала на носочки и с улыбкой потянулась к его губам.
   Кирилл поцеловал Розу так трепетно, так ласково, прижимая к себе, поглаживая её поясницу, затем сжимая талию, что у меня образовался ком в горле. А когда из губ некромантки сорвался стон, я судорожно вздохнула. И было стыдно признаться самой себе, что увиденное возбудило меня. Боги, только этого мне не хватало!..
   Назад, в общежитие, я возвращалась с колотящимся сердцем. Не потому, что поцелуй Кирилла и Розы вызывал у меня помимо чисто женской зависти ещё и возбуждение, а потому, что мои часы, переведённые на россонтийское время, показывали ровно одиннадцать часов вечера. То есть наступил комендантский час. В это время по уставу мне надлежит находиться в своей комнате и желательно спать. Нарушение правила - наказание.
   Миссия незаметно проскользнуть мимо комендантши оказалась невыполнимой.
   В административном корпусе я кралась, вздрагивая и замирая при каждом подозрительном звуке чьих-то шагов или голосов, звучащих в отдалении. В тоннеле перемещалась короткими перебежками, то и дело, ощущая на себе липкий взгляд кого-то...или чего-то. Б-р-р! Оказавшись в пустующем холле женского общежития, мне оставалось проскочить мимо сопящего "одуванчика" и добежать до лестницы.
   Я даже до лестницы не успела домчаться, как вокруг моих ног со скоростью света закружился клубок, связывая нитями. Еле успела увернуться от летящих на меня спиц, которые, подобно смертоносным иглам, воткнулись рядом с моей головой в стену.
   Жёлтый чепец стояла, сощурив глаза и скрестив руки.
   - Нарушаем-с значит-с... - недобро протянула старуха.
   Попытка оправдаться с виноватой улыбкой выглядела глупо.
   - Пороть вас надо! Пороть! - завелась комендантша. - В особенности таких наглых невоспитанных девиц, как ты! На свиданку поди бегала?
   - Нет, что вы... Ай... Ой...
   Меня схватили за ухо.
   - Вот тебя пороли в детстве? - вопросила она.
   - Нет...
   - А зря!
   Возмущению моему не было предела.
   - Иномиряне, - продолжала старуха, - вообще не умеют воспитывать своих отпрысков.
   - Кто бы говорил... Ай!..
   - Поговори мне ещё! - грозно произнесла Жёлтый чепец и потащила меня за ухо, очевидно, в кабинет ректора.
   - Чёрт бы вас всех побрал!
   - Не выражаться! - вскрикнула старуха. - Или вымою тебе рот с мылом! В мои времена, когда училась я, за нарушение правил тебя бы выпороли розгами! Досадно, что физические наказания отменили для всех, кроме боевиков и некромантов, ух я бы тогда взялась за воспитание!
   - Вы и так на себя уже многое взяли... Ай! - тут же пожалела, что не сдержалась, ибо она терзала моё левое ухо, испытывая садистское удовольствие, наверняка упиваясь властью.
   Мы вернулись в административный корпус.
   - Зинаида Ильинична!
   Только не это...
   Вмиг зачесалась шея сзади.
   - Да, Дёмушка, - запричитала старуха, - служба не дремлет.
   - Поймали нарушительницу? - Неволина откровенно забавляло увиденное.
   - Эй, - вполне искренне возмутилась, - почему ему можно нарушать комендантский час?!
   - Потому что он дежурный, бестолочь! - объяснила комендантша и сильно дёрнула за ухо.
   - Жаль её поймал не я... - зловеще протянул Неволин.
   Я вдруг подумала, что нет, мне лично нисколько не жаль. Уж лучше пусть эта...
   - Вы к Филиппу Дмитриевичу? - осведомился он, голос звучал вежливо. Надо же, Демьян умеет быть вежливым. Вот уж не думала! - Зинаида Ильинична, возвращайтесь на пост, - предложил дежурный. - Я отведу её и сообщу о нарушении.
   - Может не надо? - сдавленно пропищала я.
   - Молчи, негодница! - моё мнение никого не интересовало, похоже. - Ох, спасибо тебе, Дёмочка! Да прибудет свет Созидающего над тобой! Старая я стала, скоро умирать!
   - Угу, - буркнула я, - вы нас всех ещё переживете. И изживете со свету!
   Негодование старухи проигнорировала. Меня неаккуратно подтолкнули к Неволину и комендантша, до этого шустрая, медленно заковыляла обратно в женское общежитие, оглядываясь на меня с неприязнью.
   Почёсывая шею, я мечтала поскорее отделаться от его присутствия, а потому требовательно произнесла:
   - Веди скорее к ректору, Демид!
   - Демьян!
   - Да какая разница! - прошла вперёд по направлению в сторону ректоровского кабинета.
   - Мы не закончили, - меня схватили за локоть жёсткой хваткой и вернули на прежнее место.
   - Мы и не начинали! - парировала в ответ.
   У меня возникло желание потереться об него.
   Нахмурившись, моргнула, отгоняя непрошенные мысли.
   Но поняла одно: стоило Демьяну коснуться меня, шея прекратила чесаться. Проклятье!
   - Что, язык проглотила, Волженская?
   Ничего не ответив, сделала то, о чём впоследствии, наверно, пожалею. Неволин продолжал меня удерживать и чтобы вырваться, с силой наступила каблуком туфель на его носок. Реакция последовала незамедлительно: парень, прошипев от боли, отскочил и, соответственно, выпустил мой локоть. Свобода!
   До кабинета бежала, осыпаемая проклятиями и обещанием четвертования. Впечатлилась, но не испугалась. Демьян догнал, когда я уже, схватившись за ручку, приоткрывала дверь в кабинет Филиппа Дмитриевича. А потому казнь моя была отложена на неопределённое время.
   - Филипп Дмитриевич, добрый вечер! - Неволин оттолкнул меня каким-то образом и переступил порог кабинета первым, следом вошла и я. - Обнаружил и привёл нарушительницу порядка, - доложил он безэмоциональным голосом робота.
   Таким взглядом, каким я сверлила спину Неволина, можно испепелить на месте, пожалуй.
   - Нора! - удивился глава МагИнститута. - Не ожидал. Проходите, голубушка, присаживайтесь на кресло.
   Усмехнувшись так, чтобы это заметил один некромант, прошла мимо и опустилась в мягкое кресло. Нахлынули последние воспоминания, связанные с этим местом. "Это из-за опустошения резерва и переутомлённости", - напомнила я себе мысленно. Филипп Дмитриевич, на первый взгляд, человек порядочный, мне просто-напросто послышалось.
   - Нарушение комендантского часа, полагаю? - догадался мужчина.
   - Всё верно, - подтвердил Неволин.
   - Нора, - тон вполне приветливый, несмотря на ситуацию, - что вам известно о наказаниях? - он задал этот вопрос, лишь мельком бросив на меня взгляд, руки его лихорадочно перебирали бумаги на столе.
   - Зачастую это принудительные работы, как меня заверили, - ответила, наблюдая за главой МагИнститута, в голове возник вполне резонный вопрос: почему у него отсутствует личный секретарь?
   Осмотрелась, стараясь избегать пылающего гневом взгляда Демьяна. В кабинете царила атмосфера суматохи, было приоткрыто окно, занавески из плотной ткани едва ли проветривали помещение, в глаза бросилось необнаруженное в прошлый раз длинное напольное зеркало, наподобие тех, что в министерстве. Зеркало странно, почти незаметно, вибрировало. Или мне кажется?
   - Дело в том, - Филипп Дмитриевич, тяжело вздохнув, отложил перебирание документов явно на потом, - что я не знаю, как вас наказать, студентка Волженская, начало учебного года, физическая "помощь" нигде не требуется.
   Я мысленно заликовала! Меня не накажут!
   - Но не думайте, - заметив мою реакцию, продолжил ректор, - что я поощряю нарушение правил.
   - В библиотеке работы на месяц, - подсказал с коварной ухмылкой Неволин.
   У меня нервно дёрнулся правый глаз.
   Убью.
   Демьян бросил на меня победный взгляд.
   Что ж, 1:0 в его пользу!
   Филипп Дмитриевич назначил мне наказание в виде работы в библиотеке по выходным с девяти и до одиннадцати вечера, поскольку комендантский час в субботу и воскресенье не действовал. Как именно мне предстояло отрабатывать наказание, решать библиотекарше. Я вознесла молитву местному богу о том, чтобы старуха проявила ко мне благосклонность, но, думаю, молитва будет проигнорирована.
   - Демьян, проводите студентку до её комнаты, пожалуйста, - приказал ректор.
   - Провожу, - Неволин оскалился, - можете не сомневаться.
   Сглотнула ком в горле, выходить из кабинета с этим...не хотелось!
   Встала с кресла и на негнущихся ногах покинула кабинет главы МагИнститута с самыми нерадушными мыслями.
   Оказавшись в коридоре, рванула в сторону женского общежития. Тщетно.
   Неволин догнал и вновь схватил за локоть, останавливая.
   - У нас, Волженская, незавершённый разговор.
   - Разговор с тобой вызывает отвращение, - я попыталась вырвать свой локоть из его цепкой руки. - Отпусти! Отпусти, кому говорю!
   Демьян, брезгливо скривившись, отшатнулся.
   - Это ты, Волженская, вызываешь у меня отвращение. Впрочем, как и всякая грязь. Твоё присутствие пачкает!
   Я задохнулась от возмущения и попыталась влепить ему оплеуху.
   - Не. Смей! - Неволин перехватил мою руку, блокируя удар.
   - О чём ты хотел поговорить? - я смело вскинула голову, хотя под таким взглядом впору удавиться.
   - Ещё раз ты нарочито спутаешь моё имя, тебе не поздороваться! Поняла?
   Усмехнулась.
   - Поняла, Давид...
   В следующую секунду Неволин впечатал меня в стену и сжал моё горло. Не сильно, но ощутимо. Его желанием было не навредить, а напугать. Со мной такое не сработает. Или уже сработало?
   - Как меня зовут? - продолжая сжимать моё горло, Демьян склонился к моему лицу, почувствовала исходящий от него запах вишнёвых сигарет.
   - Что за глупые вопросы? Отпусти! - попыталась оттолкнуть его.
   Не получилось. Натиск с его стороны усилился.
   - Назови. Моё. Имя, - некромант продолжал склоняться ближе, отчего пришлось упереться руками ему в грудь, дабы сохранить дистанцию. - Имя, Волженская!
   Всё, ты меня бесишь!
   - Денис... - зло выдохнула.
   - Неправильный ответ, - усмехнулся Неволин мне в губы и...
   - Что здесь происходит?
   Демьян отпрянул от меня, как от прокажённой.
   Кирилл стоял поодаль от нас.
   Мне вспомнился их с Розой поцелуй. Надеюсь, мои щёки не покраснели.
   - Ставлю на место одну зазнавшуюся девку, - невозмутимо ответил Демьян. - Я думал, ты развлекаешься со своей игрушкой.
   - Развлекался. Филипп Дмитриевич у себя?
   - Да, мы только что оттуда.
   - Малышка нарушила правила? - со смешком произнёс Кирилл, глядя на меня.
   Неволин закатил глаза.
   - Это природа нарушила правила, и появилось это недоразумение!
   Кирилл попытался сдержаться, однако губы его дрогнули в улыбке.
   - Да ладно тебе, а она ведь ничего... - одобрительно протянул он.
   - Ничего хорошо, ты хотел сказать? - на лице Демьяна недоумение.
   У меня от возмущения задрожала нижняя губа.
   - Послушай, - я с шумом выдохнула, - дежурный по имени Денис...
   Даже не успела закончить фразу, как Неволин кинулся на меня, но я успела подбежать к Кириллу, он мне больше симпатизировал.
   - Кир, - Демьян взял себя в руки, - проводи эту рыжую пигалицу до её комнаты. Боюсь, я поддамся соблазну превратить её в умертвие.
   Сощурила глаза, глядя на него. Вот за пигалицу он ответит.
   - Хорошо, - Кирилл широко улыбнулся, переводя взгляд с друга на меня. - Пойдём, малышка. Но так, на всякий случай, - склонившись, прошептал он мне на ухо, - со мной тебе тоже небезопасно. Будь послушной девочкой.
   После увиденного в парке у меня изменилось мнение насчёт Кирилла. Парень, так трепетно оберегающий свою девушку, не может причинить боли другим. По крайней мере, хотелось в это верить.
   - Нора, - внезапно произнёс некромант, когда мы прошли холл женского общежития, - чисто из любопытства, почему ты называешь Дёму разными именами?
   - Так его зовут Демьян? - притворно удивилась я. - Надо же, не знала!
   Кирилл только хмыкнул.
   Мы остановились перед дверью в нашу с Виринеей комнату.
   - Мой тебе совет: не провоцируй зверя.
   - В каком смысле? - недопоняла я.
   - У Демьяна проблемы с самоконтролем.
   Захлопала глазами, по-прежнему не догоняя, что Кирилл имеет в виду.
   - Что ты знаешь о некромантах?
   - Почти ничего, - прошептала. Но собираюсь это исправить.
   - Что ж, Нора, - Кирилл с улыбкой подмигнул, - спокойной тебе ночи.
   Завороженная, я наблюдала, как парень, отвернувшись, направился прочь. Едва он дошёл до угла, выкрикнула ему вслед:
   - И тебе спокойной ночи.
   Кирилл обернулся, улыбнулся и кивнул, а после исчез.
   В груди возникло странное ощущения тепла.
   Только моя голова коснулась подушки, мне приснился сон, самый прекрасный сон из всех, что я видела.
   Мама, совсем молоденькая, приблизительно в возрасте шестнадцати лет, едва ли напоминающая ту женщину, которой она является сейчас, однако я всё равно поняла, что это она. Тонкие губы её растянулись в озорной улыбке, волосы цвета красного дерева собраны в высокую причёску, на голове золотая тиара с драгоценными камнями, которые искрились под светом множества свечей. В длинном перламутровом платье с пышной юбкой и в белых перчатках мамуля выглядела, точно принцесса.
   Это бал. Кавалер, чьё лицо смазанное, расплывчатое, подхватывает и кружит её в танце. Сколько я не пыталась, разглядеть мужчину так и не получилось.
  
   Проснулась, дрожа от холода, видимо за ночь резко похолодало, толком не согревало даже тёплое одеяло, в которое я укуталась с головой.
   - Нея... - позвала я. - Нея, проснись!
   - Ась? - отозвалась соседка хриплым ото сна голосом.
   - Ты случайно не знаешь, почему так холодно?
   - Привыкай, - невозмутимо ответила она. - Комнаты малообеспеченных студентов отопляются только зимой.
   - Очередная экономия... - сипло протянула я. - А если заболею?
   - Не должна, по идее, - её голос прозвучал уверенно. - У магов хороший иммунитет.
   "Не мой случай", - мрачно подумала я.
   Погода стояла пасмурная, за окном шелестел лёгкий моросящий дождь, небо затянулось серой дымкой облаков, осень вспомнила, что она всё-таки осень с характером весьма капризной девицы.
   Отогреваться пришлось под тёплыми струями воды в женской душевой. Надо ли говорить, что энтузиазм выбраться на экскурсию в храм у меня поубавился. В такой денёк, как этот, охарактеризовать который можно только одним словом - унылый, не хотелось выходить на улицу вообще.
   Впрочем, выбора всё равно нет.
   Так, на экскурсию сегодня наша группа отправляется полдесятого, на завтрак мы с Васей и Дженнифер договорились встретиться без десяти девять, на сборы у меня осталось чуть меньше двадцати минут.
   Поэтому, по возвращении в комнату, быстренько переоделась из ночной рубашки в тёплое осеннее платье вишнёвого оттенка с длинными рукавами, которое мной ещё ни разу не надевалось. Свои янтарные локоны собрала в высокий, чуть небрежный, конский хвост. Словом, получилось неплохо, мне никогда не нравились чересчур аккуратные причёски, немного творческого беспорядка не помешает.
   - У тебя определённо есть вкус, - подметила Виринея, разглядывая меня одним приоткрывшимся серым глазом. - И куда это ты такая нарядная?
   - На экскурсию в храм вашего бога, - объяснила ей.
   - В храм и без платка? - немного удивилась соседка.
   - Нет у меня платка, - я развела руки в сторону, мол, что поделаешь.
   - Секундочку, - Нея встала и, пошатываясь, направилась к шкафу. Порывшись, извлекла оттуда красивую синюю шаль с вышивкой и вензелями из красных, как моё платье, нитей. - Возьми, это подарок, надень в храм.
   - Нея, я не могу это принять... - промямлила я.
   - Бери, бери! - она всучила шаль мне в руки. - У меня таких много, сама знаешь, а у тебя, я видела, ни одной. Впереди холодные времена. Откажешься, обижусь, - бескомпромиссно заявила девушка.
   Почувствовала себя бедной родственницей.
   На ощупь шаль оказалась мягкой, тёплой, бархатной.
   Гордость говорила вернуть вещь хозяйке, а руки, явно несогласные, вцепились в шаль мёртвой хваткой.
   - Спасибо, - смущённым мягким голосом поблагодарила я.
   - Пустяки! - Виринея махнула рукой. - Носи с удовольствием! Кстати, ничего не планируй на вечер.
   Нахмурилась. Я как раз планировала засесть в библиотеке, доклад о некромантах сам себя не сделает.
   Однако Виринея меня заинтриговала, а потому я спросила:
   - Что-то случилось?
   Соседка лукаво улыбнулась.
   - Хочу познакомить тебя со своим парнем.
   Так вот отчего Виринея такая окрылённая вчера куда-то упорхнула!
   - И кто он? Не тот ли парнишка из библиотеки, который помог нам с книгами? - поинтересовалась я.
   - Нет, - в её глазах появился игривый блеск. - Он выпускник.
   - И?.. - заинтересованно протянула я.
   - И больше ничего не скажу, - хихикнула Нея. - Познакомишься с ним сама вечером.
   - Боюсь, - вздохнула, - до вечера я умру от любопытства! Он хоть хороший?
   - Самый лучший! - просияла знахарка.
   Мне характеристика "самый лучший" ни о чём не говорила, но, наверное, этот парень, кем бы он ни был, неплохой, Виринея светлый человечек, с каким-нибудь отморозком она встречаться бы не стала. Интересно, кто смог околдовать её сердце, влюблённость это или просто однодневная симпатия, или у них обоих серьёзные намерения? Но ведь мысль о замужестве ей претила, Нея собиралась открывать лавку.
   Так, Нора, тебя это не касается, Виринея взрослая девочка, сама разберётся.
   Первое, что я спросила, когда, получив свой завтрак на раздаточной, опустилась за наш столик, было:
   - Ну и как вам спалось, ребята?
   Ответом мне стали унылые гримасы.
   - У меня только один вопрос: какого чёрта в комнатах такой дубак? - возмущённо произнёс Василёк.
   - Виринея сказала, что отопление будет только зимой.
   - Замечательно! - с сарказмом прокомментировала ситуацию Дженнифер.
   - Кстати, а где она, Виринея? - как бы невзначай поинтересовался Вася, сменив тему.
   - Осталась в комнате. Похоже, решила опять пропустить завтрак.
   Не знаю, говорить ли ему о том, что у Неи есть парень, потому что у алхимика она явно вызывала нешуточный интерес, судя по загоревшимся глазам, по попытке скрыть улыбку, по нервно сжатым ладоням, когда он спросил о ней.
   - Ты уже начала делать доклад? - скучающе, без особого интереса спросила Дженнифер, чтобы, как я заметила, отвлечь внимание на себя.
   - Не-а, - я вздохнула. - Сегодня планирую засесть в библиотеке после экскурсии до комендантского часа.
   - Что мешало сделать это вчера? - в этом вся Дженнифер. - Как ты собираешься обучаться с таким-то "рвением" к учёбе?
   Вспомнилось, как старательно Эрсон отвечала на лекциях, пожалуй, она единственная из группы, кто заработала бал "отлично" за первый день обучения по всем предметам. Чтобы Игнат Георгиевич её не спросил, Дженнифер знала ответы практически на все вопросы. Это вызывало восхищение и немного зависти, если признаться честно.
   - Не сравнивай себя и меня, ты в Россонтии с весны, а я здесь всего несколько недель, я ещё не адаптировалась до конца.
   - Продолжай убеждать себя в этом, - язвительно хмыкнула брюнетка, чем взбесила меня.
   Хотелось спросить, почему она такая злюка, однако заговорил Вася:
   - Всё же в силе завтра, м-м? - он понизил голос.
   Намёк был сразу понят. И мы с Дженнифер, отвлекшись друг от друга, уставились на свои завтраки.
   Манка, которую я ненавижу с детства, варёное яйцо, крепко заваренный чёрный чай и бутерброд с сыром, уже ставший классикой.
   Несмотря на то, что осуществить авантюру с кражей из столовой очень хотелось, запастись хотя бы теми же шоколадками, я вполне себе резонно опасалась.
   - Мне надо вам кое-что рассказать.
   - Только не говори, что ты передумала! - вскрикнул Вася.
   - Не передумала, но...
   И я вкратце поведала о вчерашнем злоключении, о том, как нарушила комендантский час, с какой лёгкостью меня поймали и о наказании, которое придётся отрабатывать.
   Поведала. И тут же приуныла.
   Паршивая погодка, невкусный завтрак, отсутствие отопления в комнате, недоступность общения с близким человеком в лице мамы, ещё несделанный доклад о некромантах, выступать с которым через два дня, принудительные работы в библиотеке по выходным - если суммировать всё, то, как я ещё не впала в меланхолию?
   - Я же говорила! - победно усмехнулась Дженнифер.
   - Не хотелось бы попасться второй раз, - признала я. - Да ещё и на краже. Терпение ректора не безгранично, я и так легко отделалась, по-моему.
   - Кто не рискует, тот не пьёт шампанского, - выдал Василёк. - Мы досконально продумаем каждый шаг. В мужской части общежития комендант не такой бдительный. Нужно придумать, как миновать вашу комендантшу. Может, через окна?
   - Наши комнаты на четвёртом этаже, - напомнила Дженнифер. - Как ты себе это представляешь?! Сама судьба намекает, что это отстойная затея!
   - Я не про окна в вашей комнате. На каждом этаже в конце коридора есть небольшое окошко, по крайней мере, у нас так. Спуститесь на второй этаж, коменданты сидят на первом в холле. Вы обе вполне пролезете.
   - Не сказала бы, что второй этаж - это маленькая высота, - неуверенно произнесла я.
   - Да не бойтесь! - фыркнул алхимик. - Прыгните, я вас поймаю.
   Мы обе недоверчиво уставились на него.
   - Слушайте, - не выдержал Вася, - ваши взгляды меня унижают и обижают. Я всё-таки мужчина.
   Не убедил. Вот вообще.
   - Студентка Волженская.
   Мы синхронно вздрогнули.
   Василёк побледнел. Дженнифер опустила глаза.
   Надеюсь, Игнат Георгиевич не слышал нашего разговора.
   - Здравствуйте! - поприветствовала я декана, поднимаясь из-за стола.
   - Нора, пройдёмте со мной к ректору.
   Хотелось спросить зачем, но я только сглотнула ком в горле, бросила настороженный взгляд на друзей и направилась следом за Игнатом Георгиевичем.
   В кабинете ректора привычно царил полумрак, из-за тёмных занавесок едва ли виднелся кусочек стального этенбургского неба, в камине потрескивала древесина, в воздухе витал запах крепкого кофе и табака, непринуждённая обстановка заставляла расслабиться и не волноваться. Даже и не знаю: это в кабинете такая атмосфера или у Филиппа Дмитриевича аура располагала к себе. Ощущения, что здесь тепло, безопасно, что меня всегда выслушают и поймут. От книг и вовсе веяло веками мудрости, опыта и знаний.
   - Надеюсь, вы понимаете, что из-за нестабильности вашего дара я не могу допустить перемещение через зеркало, - голос мужчины звучал вкрадчиво. - Поэтому я принял решение, что на экскурсию вы отправитесь в коляске в сопровождении Игната Георгиевича и встретите своих сокурсников уже, непосредственно, в храме. Оденьтесь потеплее, Нора, на улице дождь. Мне не хотелось бы, чтобы вы простудились. У вас ведь есть зонт?
   - Нет, сэр, у меня нет зонта, - ответила я.
   - Коляска хоть и крытая, но, тем не менее, зонт вам всё равно нужен на будущее. Составьте список всего того, что у вас есть и того, что, на ваш взгляд, вам необходимо. Как составите, принесёте мне в своё свободное время. Свяжусь с министерством, оно обязано обеспечивать вас хотя бы примитивными вещами, - с участием в голосе произнёс ректор.
   - Спасибо! - я с благодарностью и уважением присела в реверансе. Наверное, это выглядело неуклюже.
   Только оказавшись за пределами кабинета, где меня уже ожидал Игнат Георгиевич, я подавила в себе желание нахмуриться внутренним мыслям. Какая-то странная и неоднозначная, получается, у ректора забота о своих студентах. Он волнуется, что у меня нет зонта, однако его совершенно не заботит отсутствие в комнатах отопления.
   И ещё его это "мне не хотелось бы, чтобы вы простудились", когда как Виринея была уверена, что отсутствие отопления на это не повлияет. Значит ли это то, что нестабильность моего дара напрямую влияет и на мой иммунитет? То, что у меня хиленький организм, я всегда знала. Но я думала, что маги, как и всякий человек, подвержен простудам, просто кто-то больше, кто-то меньше. Оказывается, нет.
   При выходе из МагИнститута меня обуял прохладный ветер, немного потрепал волосы, я плотнее укуталась в подаренную Виринеей шаль. Игнат Георгиевич, как самый настоящий джентльмен, подал мне руку и помог залезть в коляску, затем погрузился следом и крикнул ямщику: "Трогай".
   Мне стало неловко. Одно дело любоваться им исподтишка в классе и совсем другое находиться с ним наедине, в тесноватой карате, вдыхать исходящий от него запах мужского парфюма, чувствовать тепло его кожи, поглядывать на его профиль, на чуть сжатые, чётко очерченные губы.
   И только спустя время поняла, что откровенно его разглядываю, но то ли декан этого не замечал, то ли заметил, но игнорировал подчёркнутое внимание к своей персоне. Окончательно смутившаяся, я перестала наглеть и отвернулась к окну, чтобы созерцать улочки Этенбурга.
   Тут и там мелькали прохожие, лёгкий дождик не стал для них причиной остаться дома. Дамы в пышных, благодаря кринолину, платьях прогуливались со своими компаньонками. Мальчишка в местами ободранной одежонке и в грязновато-коричневой фуражке продавал газеты под названием "Вести Этенбурга", выкрикивая главные новости столицы.
   - Загадочное убийство в женском магическом пансионе! - выкрикивал детский голос, привлекая покупателей. Возле него то и дело останавливались, протягивали медную монету и с мрачным выражением лица вчитывались в заголовок газеты.
   Мне стало не по себе.
   - Это правда? - при мысли об убийстве в стенах учебного заведения меня бросало в дрожь.
   - Беспочвенные, неподтверждённые фактами слухи, - мягко разубедил декан. - Несчастный случай, от этого никто не застрахован. Просто некоторые жёлтые газетёнки, - он поморщился, - решили нажиться на трагедии. Созидающий им судья.
   Чтобы отвлечься от мрачный мыслей, я решила извлечь выгоду и расспросить о своём даре.
   - Игнат Георгиевич, вам же известно, что у меня нестабильный дар? - начала издалека.
   - Осведомлён, - прозвучало довольно-таки сухо.
   - А правда, что у магов с нестабильным даром слабый иммунитет?
   - Правда, - подтвердил мужчина. - Но это временно. Как только дар нормализуется, стабилизируется, окрепнет и иммунитет. Всякий дар - это своего рода стена, прямая и ровная, у нестабильных магов и некромантов эта стена с дырами, пробоинами. Соответственно, это уязвимые места. Дефекты, скажем так. Но если нестабильный дар рано или поздно стабилизируется посредством постоянных, кропотливых тренировок, то некромантам повезло меньше, их дар невозможно нормализовать, это всегда огромный риск.
   - Что с некромантами не так? - с любопытством я подалась вперёд.
   Усмехнулся.
   - Об этом вы мне расскажите. В пятницу. Не забыли?
   Ага, как тут забудешь!
   - Не забыла, - я отрицательно покачала головой. - Можно ещё вопрос? Про нестабильный дар, - дождавшись кивка, продолжила: - Есть ещё последствия, помимо слабого иммунитета? Повышенная температура, приступы чесотки, эмоциональные вспышки, например?
   Я знала, что вступила на опасную для себя дорожку. Хорошо хоть не привела в пример лихорадки. Но хотелось. Мне нужны ответы. Я так устала находиться в безызвестности.
   - Ничего такого, Волженская, - ответил Игнат Георгиевич. - Вы должны понимать, что нестабильный дар - это невозможность, неумение им управлять. Иначе говоря, дар не подчиняется своему носителю. Но из каждого правила следует исключение. Некроманты, как вы сказали, подвержены эмоциональным вспышкам, за остальными, пусть и нестабильными магами, такого не наблюдалось.
   Может ли быть такое, что я на самом деле некромантка, потому что все признаки на лицо? Опять же, мама говорила что-то про особенность рода. Вот бы узнать, из какого рода я происхожу, тогда смогла бы выяснить, что за особенность такая и чем чревато обладание данной особенностью.
   Может, мне просто расслабиться и плыть по течению? Дождаться, когда мама решит все дела в России, переместится сюда и заберёт меня. Не обращать внимания на свои эмоциональные вспышки, на приступы чесотки, которые появляются, стоит Неволину оказаться поблизости. Просто на всё закрыть глаза. Иначе, если продолжу искать ответы, продолжу долбиться головой о стену, окончательно свихнусь.
   - Прибыли, барин! - громко сообщил ямщик.
   Первым из коляски вышел Игнат Георгиевич и, ожидая моего выхода, подал мне руку, чтобы помочь вылезти. Когда ноги мои ещё не ступили не землю, лошади внезапно фыркнули и резко дёрнулись, из-за чего дёрнулась и коляска, из которой я как раз пыталась вылезти. Не удержавшись на месте, взвизгнула и полетела вперёд. Упала бы, если бы декан не поймал меня в кольцо своих крепких рук, я почувствовала его дыхание на своём лице.
   - Вы в порядке? - учтиво спросил Игнат Георгиевич.
   - Да, - выдохнула я, не отрывая взгляда от его глаз цвета карамели с примесью зелени.
   Можно я умру прямо здесь, в его руках?
   Мысли о нём, как наваждение.
   - Нора, - с невозмутимым выражением лица декан, разместив свои ладони на моих плечах, отодвинул меня от себя на небольшое расстояние, - вы слишком восприимчивы к моим чарам.
   - В смысле? - я нахмурилась.
   - Вы слишком уязвимы, открыты для любого магического воздействия. Не обязательно использовать ментальную магию, чтобы защитить свой разум от проникновения.
   - Всё равно ничего не понимаю, - из моих губ вырвался вздох.
   - Нора, я наполовину заклинатель, такова моя натура - влиять на людей силой мысли, иногда это происходит неосознанно.
   Знать бы ещё, кто такие эти заклинатели.
   В любом случае, на мне часы с магией отражающих.
   - Я о том, - продолжил декан, - что ваш интерес ко мне, как к мужчине, вызван неосознанным воздействием моих чар на вас.
   Да нет же, он и вправду мне нравится, как мужчина.
   Впрочем, опровергать его слова я не собиралась, дабы не навлечь на себя лишние подозрения, пусть думает, что это влияние его чар. Не вижу ничего постыдного в том, что данный мужчина вызывает у меня интерес, я всё-таки не слепая. Вот Кирилл мне тоже нравится чисто внешне. Но ни на него, ни на Игната Георгиевича я видов не имею. Не понимаю, зачем всё так усложнять...
   - И как мне защититься от постороннего влияния? - полюбопытствовала я.
   - Пока ваш дар не стабилизируется, использовать ментальную магию вы не сможете, поэтому советую постоянно контролировать свои мысли, избегать прямого взгляда в глаза, думать на отвлечённые темы, если вы заметили на себе пристальное внимание. Также советую начать медитировать, в библиотеке есть необходимая литература на данную тему.
   - Хорошо, - кивнула, - я вас поняла. Спасибо за советы.
   - Как студентка моего факультета, вы всегда можете довериться мне и обратиться за помощью, Нора.
   Ох, если бы это было так на самом деле...
   - Досадно, что сегодня не ясная погода, - вдруг с сожалением произнёс Игнат Георгиевич.
   - Почему? - до этого я, увлечённая разговором с ним, никого и ничего не замечала, однако сейчас, стоило повернуться лицом к храму, я обомлела от изумления.
   - Тогда бы вы смогли пройтись по небу... - ответил он на мой вопрос.
   Огромный белоснежный храм, украшенный драгоценными камнями и самоцветами, с круглыми куполами, арками и колоннами, расписанными золотыми вензелями и цветами, переплетающимися друг с другом. Пол из ярко-белого мрамора, который, по словам декана, в ясную погоду отражал небо.
   - Смелей, Нора, - подталкивал меня Игнат Георгиевич.
   - Но на улице дождь и слякоть, а у меня обувь не совсем чистая, а пол такой белый, сверкающий...
   - Ступая на территорию храма Созидающего, вы очищаетесь от грязи в прямом и переносном смыслах.
   И вправду мрамор вовсе не испачкался, когда я вступила на него. Только вот по такому полу впору босиком ходить, настолько кристально чистым, белоснежным он был.
   Внутри храма я почувствовала умиротворение, будто все переживания и тревоги остались там, за дверями.
   Внутреннее убранство строения сильно отличалось от внешнего, если фасад здания олицетворял собой силу, невинность, то внутри светлые краски сменялись на тёмные, загадочные, таинственные. Что-то готическое, заставляющее почувствовать себя маленькой каплей в огромном океане вселенских тайн мироздания.
   Большие витражные окна с золотыми рамами, висящие над головой подсвечники, фрески с различными изображениями, напоминающие картины эпохи возрождения. Всё здесь не говорило - кричало о величии и великолепии этого здания. Точнее этот храм больше, чем просто строение, это монумент Созидающему от его благодарных созданий.
   Сокурсники мои уже были в храме, когда мы с Игнатом Георгиевичем вошли. Он тотчас направился к группе, я последовала за ним, однако по пути, выискав взглядом Васю и Дженнифер, остановилась рядом с ними. Объяснений не потребовалось, ребятам было известно, что у меня нестабильный дар.
   - Прекрасно выглядишь! - сделал мне комплимент Василёк.
   - Тебе показалось, - хмыкнула Дженнифер, применив на мне в очередной раз свои навыки сарказма. Хорошо хоть я не одна страдаю, Виринеи тоже досталось, Вася вообще ближе всех с ней общается - он, бедолага, терпит её стервозный характер дольше меня.
   Когда заговорил Игнат Георгиевич, полностью привлекая внимания Дженнифер, началась лекция по истории мироздания, совмещённая с экскурсией по храму.
   - Созидающий - это великий творец всех вселенных и миров, всего живого, - повествовал декан. - У Созидающего нет лика, ибо никто не знает, как он выглядит...
   Изображался Созидающий в виде двух рук, сложенных в подобие чаши и огромного чёрного, как сама вселенная глаза, глядя на который из меня словно высасывали, вытягивали душу, я будто погружалась куда-то, где отсутствует пространство, время, где царствует тьма в своём первозданном виде и величии. А ведь нас всегда учили, что Тьма - плохо. Но так ли это на самом деле? Быть может, Тьма - это просто величина, изначальная энергия, то же, что и пустота?
   Но, оказывается, разрушающие инстинкты людей во всех вселенных энергией своей породили нечто, что сравнилось с силой Созидающего. Его называют Разрушающим. И его частица есть в каждом из нас с самого рождения, ибо мы, люди, по замыслу созданные были для созидания, однако на этом пути умудрились разрушать и сеять хаос, беспорядок.
   Битва созидания и разрушения будет длиться вечно, пока существует само человечество.
   - Мрачненько, - прокомментировал Василёк со смешком.
   - Ага, - со вздохом согласилась я. - Проще думать, что всё это сказка.
   - Для кого-то сказка - существование магии, - не осталась в стороне и Дженнифер, - однако мы с вами, владея магией, знаем, что это не так. Ты, Нора, можешь спокойно закрыть глаза на наличие в себе магии, не пользоваться ей и продолжать жить, как ни в чём не бывало?
   К сожалению, не могу. Моя магия - это бремя.
   Но вслух ответила:
   - До переезда в Россонтию я магией не пользовалась.
   - Потому что не умела, а если бы умела, то думала бы иначе. Вот так и с Созидающим, Разрушающим. Всё кажется таким далёким, нереальным. До поры до времени.
   Отлично, Дженнифер у нас ещё и философ!
   Рядом с ней я всегда отчего-то чувствовала себя ребёнком, невежественной. Это как будто поговорить с родительницей!
   Бывают же такие дотошные люди!
   Дженнифер умудрилась совместить себе красоту, занудство и стервозность. Паршивый флакон.
   На обратном пути в институт меня по-прежнему сопровождал Игнат Георгиевич, мы хранили молчание, думая каждый о своём. Мысли в моей голове спутались, я размышляла о непростом характере Дженнифер, о том, как скучаю по маме, о докладе про некромантов, о парне Виринеи, знакомство с которым мне предстояло сегодня вечером, о созидании и разрушении, о магии и о том, как мне надо практиковаться в медитации, чтобы стабилизировался дар.
   Не заметила, как задремала.
   Мне приснился бедный человек, который годами строил деревянный дом для своей большой семьи: проектировал, искал ресурсы, оставался без еды, не спал днями и ночами. Наконец, семья заселилась. И однажды мужчина, вернувшись пьяным ночью, закурил. Из-за собственной халатности он совершил ошибку: лёг спать, не потушив окурок. Всё вокруг мгновенно воспламенилось, дом вспыхнул огнём. Все сгорели.
   Кажется, горела и я.
   Проснулась, когда мы уже подъезжали к воротам МагИнститута, внутренне почувствовала, что возвращаюсь в свою персональную "тюрьму". Игнат Георгиевич любезно дал возможность мне подремать, это смутило меня. Я извинилась за своё неподобающее, как считала, поведение.
   - Ничего страшного, Нора, я понимаю, сам был когда-то студентом, - он позволил себе снисходительную улыбку.
   На том и разошлись.
   Занятий сегодня больше не было, целый день я была предоставлена самой себе. Поэтому позволила себе снова заснуть, потому что вечером, после полдника, мне предстояло засесть в библиотеке, а на ужине, как сообщила забежавшая на секунду в перерывах между лекциями Виринея, она собиралась официально познакомить меня со своим парнем.
   Весьма специфичных сновидений на этот раз не последовало.
   Я просто закрыла глаза, а когда открыла, на деле полдня пролетело.
   На полднике мы всё-таки окончательно решились на ночную вылазку в столовую. План был таков: так, как возможности покинуть общежития из-за бдительных комендантов нет, мы просто-напросто не вернёмся в свои комнаты, решили, что спрячемся в конце парка, взобравшись на деревья. Да, идея с парком и деревьями была моя. Вася предлагал лабиринт, что тоже, само по себе, неплохо.
   Наступил ужин. Я перед этим мучалась в библиотеке, информация не желала усваиваться. Получив своё, направились от раздаточной с подносами к нашему столику. Поставив поднос на стол, я не спешила садиться - в библиотеке насиделась, ага - взяла стакан с прохладным компотом, только сделала глоток, как услышала за спиной знакомый голос:
   - Нора, знакомься, это мой парень!
   Обернулась.
   И от шока, не удержавшись, прыснула компотом, который ещё не успела проглотить, прямо в Демьяна.
   Столовая погрузилась в тишину. Посмертную для меня.
   К слову, рядом с другом стоял Кирилл.
   Ой, что-то мне нехорошо...
   Неволина аж перекосило от злости и отвращения.
   Я же сделала то, что было самым разумным в данной ситуации, - спряталась за спину Кирилла. Он, конечно, не будет меня защищать при всех, дабы не опозорить своё имя перед аристократами, зато станет временным препятствием для Демьяна, если тот решит меня убить.
   Сказать, что знакомство с парнем Виринеи - до сих пор в это не верится - не состоялось, это ничего не сказать!
  
   - Пшш... Приём, приём, как слышно? Все участники операции "Столовка" отзовитесь на свои кодовые имена, - прозвучало с соседнего дерева.
   - Вася, прекрати валять дурака! - отозвались, опять же, с дерева.
   - Ничего не слышу, - бескомпромиссно заявил парень. - Кто на связи?
   - На связи пантера...
   Кодовое имя Дженнифер было пантера, меня именовали солнцем, Виринею нимфой, а Вася, как был Васильком, так им и остался, ничего оригинального мы придумать не смогли.
   - Пшш... Солнце, сколько время?
   - Хватит делать это "пшш"! - не выдержала пантера.
   - Пшш, - специально повторил Василёк, - Пантера, ты у нас Солнце? Так что там по времени?
   - Два часа ночи, - ответила я.
   - Нора, ты неправильно отвечаешь, - отчитал меня Вася. - Ты должна сделать "пшш", потом сказать "на связи Солнце" и доложить, сколько время.
   Сидящая рядом со мной, на соседней ветке Нея хихикнула.
   - А он забавный, - она сказала это так, чтобы услышала только я.
   - Ага, с чудинкой, - согласилась с ней.
   - Так, а если серьёзно, пора выдвигаться, думаю кухарки уже давно в своих комнатах, им же рано вставать, готовить на всю ораву.
   Мы знали, что работники кухни проживали за пределами корпусов, но на территории МагИнститута. Правда, где именно - без понятия. Об этом нам сообщила Виринея, с которой данной информацией поделился Неволин, уж он-то точно знает всю подноготную института.
   Ректор и преподаватели же просто-напросто ночевали дома, каждый раз используя зеркало для перемещений. Не обязательно обладать магией ведунов, чтобы телепортироваться, в Россонтии можно купить вот такие порталы-зеркала, настроенные на определённые адреса. Единственный нюанс - эти зеркала очень дорогие, позволить себе их могут только обеспеченные люди.
   - Может, для начала кто-то из нас отправится на разведку? Вдруг что... Не помешало бы разведать путь, - резонно подметила Нея.
   С ней все согласились. Осталось выбрать, кто пойдёт на разведку.
   - Пусть идут Нора и Нея вдвоём, она впереди, вторая страхует, - предложила Дженнифер.
   - Почему именно мы? - возмутилась я. Для меня вообще вся эта авантюра - огромный риск, ибо один раз уже попалась на нарушении правила.
   - Вас не жалко, - невозмутимо ответила Дженнифер.
   - Так, - несколько раздражённо произнесла Нея, - хватит пререкаться. Идём на разведку, Нора! - и она решительно слезла с дерева.
   Решили, что Виринея идёт впереди, я её страхую.
   Если соседка двигалась бесстрашно, то мне было некомфортно, учитывая то, что привидения - не выдумка.
   Внезапно она остановилась.
   - Слушай, что ты думаешь по поводу Дёмы?
   - Ну... - что я думала по поводу Неволина? Лучше ей этого не знать.
   - Он чудо, правда?!
   Скорее чудовище!
   Не понимаю, что Виринея в нём нашла?
   Несуразно высокий, худощавого телосложения, острые скулы, тонкие губы, длинный, как клюв вороны, нос. И бледность у него не аристократическая, а болезненная с сероватым оттенком. Вздутые на лбу вены, когда он злился. Одним словом - некромант!
   Не то, чтобы я судила людей по внешности, просто Неволин - это Неволин, он воспринимает всех за грязь, за челядь из-за своего аристократического происхождения.
   - Он...эм...кажется славным, - любой бы распознал в моих словах ложь, но только не Виринея.
   - Я знала, что он тебе понравится! - она радостно подпрыгнула на месте. - На вечеринке познакомитесь поближе, а то первое знакомство в столовой как-то...не удалось.
   - На какой такой вечеринке? - я нахмурилась.
   - Ой, забыла тебе сказать. В эту пятницу Кирилл и Дёма устраивают вечеринку по случаю начала учебного года, ну и заодно посвящение первокурсников. Ранее вечеринка была закрытого типа, то есть только для отпрысков аристократии, а потом решили сделать открытой для всех, прийти может любой желающий: благородного или неблагородного происхождения.
   Вечеринка... Да, о какой-то вечеринке в стенах института Кирилл упоминал.
   Только, кто сказал, что я пойду?
   - Нея, помнишь, мы же это обсуждали, - поморщилась. - По пути из библиотеки до нашей комнаты, я же говорила, что не любительница подобных мероприятий.
   - Но ради меня! Пожалуйста! - она надула губы и сложила ладони в умоляющем жесте. - Представь: пятница, ты одна в комнате, скучаешь, а все остальные веселятся, танцуют, пьют хорошее вино.
   - Распитие алкогольных напитков в стенах МагИнститута запрещено уставом, - напомнила я о правилах.
   - Это да, но не переживай, Кирилл договорился с отцом...
   - А кто его отец? - мне и вправду было любопытно.
   - Ты не знала?! Филипп Дмитриевич, наш ректор...
   Чувства были смешанные. То, что его отец влиятельный, я догадывалась, но на ректора, если честно, даже не подумала. Надо же, какое причудливое совпадение!
   - Так ты пойдёшь? - не отступала Виринея.
   Чтобы не спорить, сказала:
   - Я подумаю. Хорошо?
   - Ладно, - выдохнула она. - Надеюсь, ты согласишься. Я одолжу тебе одно из своих самых красивых платьев.
   - Тогда точно не пойду, - я хмыкнула.
   - Боги, какая ты упрямая! - насупилась Виринея. - Как скажешь, не буду одалживать тебе платье. Но ты всё равно подумай. И лучше соглашайся.
   Если согласятся Вася и Дженнифер, я, скорее всего, пойду на вечеринку, потому что мне было любопытно пообщаться с Неволиным при его девушке, посмотреть, как развлекаются в Россонтии, ну и выпить вино, возможно с кем-нибудь потанцевать... Внезапно так захотелось изменить своим принципам, выйти из раковины хоть на время, сравнить, от чего я отказывалась дома, когда то же самое мне предлагал Ник.
   Как говориться, лучше сокрушаться о содеянном, чем сожалеть об упущенном.
   Обстановка была разведана, пути оказались чисты. Нея осталась караулить у столовой, я побежала за остальными участниками операции "Столовка". В итоге мы все, стараясь говорить шепотом и постоянно прислушиваясь, оглядываясь по сторонам, вошли в столовую, а оттуда прямиком на кухню, двери которой были ожидаемо заперты.
   Дженнифер сообщила, что двери заперты магическим способом и применила свои способности отражающей, просто-напросто коснувшись дверной ручки. Мы по очереди вошли внутрь.
   Оказавшись внутри, мы ничего не видели из-за темноты, что сгущалась вокруг тьмой. Благо, к операции мы подготовились. Виринея невесть где откопала для нас четыре свечи. Дженнифер, которая, как я знала, не курила, принесла с собой зажигалку, откуда только добыла - без понятия. С меня - та самая дамская сумочка под заклятием расширения, в которую мы собирались складывать наворованное. Нет, лучше пусть будет "позаимствованное". Но совесть этим, конечно, не обманешь.
   Нея передавала свечи, Дженнифер их зажигала и распределяла между нами. Первой свечка досталась мне. Радиус освещения был небольшим, однако я разглядела, что помещение чистое, убранное и довольно-таки просторное. Печи, столы и тумбы, кругом железные кастрюли, чугунные сковороды, которыми при желании можно убить, ложки, поварёшки, скалки и прочая кухонная утварь.
   - Чтобы всё прошло успешно, - инструктировал Василёк с важным видом, - ведём себя тише мышей.
   И он уверенно шагнул вперёд.
   Но тут же зацепился за стол тканью незаправленной в брюки рубашки.
   Одна из железных кастрюль с грохотом упала на пол.
   У меня перехватило дыхание. Дженнифер поморщилась. Нея округлила глаза. Мы все замерли, не решаясь двинуться с места.
   - Это. Было. Громко, - в гробовой тишине прошептала знахарка.
   - Какова вероятность, что нас кто-нибудь услышал? - голос Дженнифер прозвучал тоже тихо.
   - Третий час ночи, все спят, не думаю, что нас услышали, - спокойно произнесла я. - По крайней мере, приближающихся шагов не слышно.
   - Может, уйдём, пока не поздно? - предложила брюнетка.
   - Ну уж нет, отступать я не намерен, - заявил парень. - Мы так близко к цели.
   - Он прав, - неожиданно согласилась с ним Виринея. - Мы уже прошли полпути, нет смысла разворачиваться. Раз уж решились, завершим затеянное до конца.
   Я вздохнула. Всегда ледяная и невозмутимая Дженнифер с безразличным видом на лице только пожала плечами. Вася и Нея тем временем направилась исследовать кухню. Продукты, как оказалось, хранились в специальных кладовках с низкой температурой, поддерживаемой магией, что-то наподобие наших холодильников.
   Чего только не было на полках в этих кладовках: копченое мясо, сало, фрукты, шоколад, различные сыры, даже конфеты, среди которых имелись и карамельки. Обнаружилось и вино, и шампанское. От изобилия продуктов разбегались глаза. Ребёнку во мне хотелось попробовать всего и как можно больше, но мы условились взять немного, чтобы пропажу никто не заметил, а потому улов оказался небольшим. На первое время, чтобы хоть как-то разнообразить то, чем нас кормили, хватит.
   Но кое-что мы себе всё-таки позволили.
   Прихватили с собой тонкий нож, сыр и бутылочку вина, засунули всё это в мою сумочку и успешно покинули столовую, действовали слаженно, как самая настоящая команда. Возможно, в тот вечер мы были больше, чем просто знакомые. Наверное, мы стали друг другу немного ближе. Друзьями? Нет, об этом пока, безусловно, рано говорить. Но мы могли бы ими стать. Когда-нибудь. По крайней мере, мне искренне этого захотелось.
   Так, как накануне испортилась погода, было холодно, мы сидели под кронами деревьев в конце парка, чтобы согреться, Нея и Дженнифер прильнули к алхимику, парень обнял их. Вскоре все согрелись. Мы тихо смеялись, рассказывали интересные истории, обсуждали сплетни и предстоящую вечеринку, пили потрясающее вино и ели вкусный сыр.
   И было в этом-то что-то особенное, греющее душу, словно бы домашнее. Допивая последние капли вина, мы встречали рассвет в тишине, никто не говорил, Вася продолжал прижимать к себе девочек, а я на мгновение отвела взгляд от розовеющего небосвода и подумала, что впервые за долгое время чувствую, будто нахожусь на своём месте.
  
   Глава 4
   В пятницу погода была не лучше, чем в среду, когда мы ездили на экскурсию в храм. Я поняла это, как только встала с кровати и посмотрела в окно.
   - Доброе утречко-о-о, - хрипло протянула Виринея, сладко потягиваясь в постели.
   - Такое уж прямо доброе, - уныло отозвалась я.
   - Так выходные же впереди, - её губы расплылись в улыбке.
   - У всех, кроме меня. Мне отрабатывать наказание в библиотеке.
   - Я и забыла, - соседка поморщилась.
   - Видела бы ты, как на меня поглядывает библиотекарша, - вздохнула. - Уверена, просто так я не отделаюсь. Слушай, а ты что так рано соскочила, время только семь утра?
   Внезапно Нея покраснела, как институтка.
   Я нахмурилась.
   - Демьян пригласил меня к себе...принять ванную вместе. Потому и встала.
   Настала моя очередь краснеть.
   Я думала, что в Россонтии молодые девушки не занимаются сексом до свадьбы или до помолвки, как минимум. Или просто Виринея придерживается современных взглядов? И вообще, кто сказал, что они будут заниматься сексом. Может, просто примут ванную и всё. Представила Демьяна голым... Теперь мне будут сниться кошмары, замечательно! Так, меня это вообще не касается. Нашла, чем интересоваться.
   - Только, пожалуйста, не осуждай меня, - попросила знахарка, заметив моё замешательство.
   - Ты шутишь? - я ободряюще ей улыбнулась. - Нея, это твоя жизнь, делай так, как считаешь нужным. Я последняя, кто будет тебя осуждать, чтобы ты не сделала. На завтрак-то придешь или останешься со своим некромантом? - я подмигнула ей.
   Виринея окончательно расслабилась.
   - Приду, приду. Если меня отпустят... - пообещала девушка с игривой, лукавой улыбкой.
   Оказавшись за дверью комнаты, я уныло поплелась в душевую, думая почему-то о голом Неволине. По пути чуть не врезалась в косяк. Попытка представить вместо некроманта нашего декана или того же Кирилла с треском провалилась. Мысли мои возвращались к, будь проклята его некромантская душонка, Неволину.
   Освежилась, вымыла волосы, и с водными процедурами было покончено. По возвращении в комнату, чтобы поднять себе настроение, захомячила шоколадку. Благо, теперь у меня их было достаточно, чтобы не экономить и не беречь сладости, как зеницу ока.
   Неожиданно серые облака рассеялись, и выглянуло солнышко, отчего я, как ребенок, радостно подпрыгнула. Выглянувшее солнце повлияло и на причёску, которую мне захотелось сделать. Вместо классической косы, строгого пучка или поднадоевшего высокого хвоста заплела свои волосы в два объёмных колоска. Смотрелось довольно-таки миленько. И чувствовала я себя соответствующе, прямо как школьница.
   Когда направлялась на завтрак, миновав корпус с женским общежитием, в каменном тоннеле встретила Васю и Дженнифер.
   - Нора, ты сегодня сияешь, как солнышко! - он лучезарно улыбнулся.
   Я подошла к парню и приветственно обняла его.
   - Тебе идёт, - хмыкнула Дженнифер и аккуратно, неощутимо дёрнула меня за одну из косичек, когда я отстранилась от Васи.
   - А Виринея где? - полюбопытствовал Василёк.
   Я смутилась, вспомнив, с кем она.
   - Ушла куда-то с утра пораньше, - отмахнулась. - Пойдёмте скорее в столовую, я голодная.
   Когда мы проходили через административный корпус, я услышала чей-то разговор:
   - Думаешь, то, что пишут в "Вестях Этенбурга" про убийство - правда?
   - "Вести Этенбурга" - авторитетное издание, они чушь печатать не станут.
   Я остановилась и помрачнела.
   Получается, Игнат Георгиевич солгал.
   Ребята тоже остановились и нахмурились.
   - Нора, что-то случилось? - обеспокоенно поинтересовался Вася.
   Они, похоже, разговор не услышали или не придали ему значения, а я не знала, делиться ли с ними своими опасениями. Вдруг у меня уже паранойя.
   Нет, хватит с меня тайн, их и так в моей жизни предостаточно!
   Если некто убил студентку учебного магического учреждения, то я обязана поделиться с Васей и Дженнифер своими опасениями, потому что не факт, что этот кто-то не заявится в МагИнститут. От нас либо скрывают правду, либо я себе что-то навыдумывала, но лучше предупредить. А придавать мои словам значение или нет, пускай сами решат.
   Виринея всё-таки явилась на завтрак, чуть припухшие губы расплывались в блаженной улыбке, на голове - лёгкий беспорядок, какой бывает, когда просыпаешься или...после секса. Движения плавные, тягучие. Вместо формы на ней было надето красивое сексуальное, немного откровенное для этого мира, платье чёрного оттенка с вырезом на ноге и таким декольте, которое приподнимало её аппетитную грудь и подчёркивало тонкую талию.
   Все присутствующие парни, включая и Васю, пожирали её глазами, даже не пытаясь скрыть интереса. Кому-то, кто уже имел отношения, достались подзатыльники от своих рядом сидящих девушек. Женская половина, точно змеюки, бросали завистливые взгляды. И только, пожалуй, Дженнифер, хмыкнув, оценивающе посмотрела на платье, сама красавица Виринея её не интересовала. Повсюду послышалось шепотки. Но Нея, казалось, этого не замечала или игнорировала.
   - Всем привет! - знахарка опустилась за наш столик.
   Эрсон вместо приветствия только кивнула и продолжила уплетать свой завтрак. Всегда общительный и болтливый Вася растерялся и одарил девушку смущенной улыбкой, продолжая украдкой поглядывать на неё своими васильково-синими глазами из-под очков.
   - Привет-привет, - лукаво подмигнула ей. - Красивое платье!
   - Ага, - Виринея мечтательно прикрыла глаза, - Дёмка подарил.
   Дёмка... Мне захотелось поморщиться.
   Вася же при упоминании "какого-то" Дёмки поник.
   - Нора! - внезапно в столовой стало тихо, как на кладбище.
   Я напряглась.
   Обернулась и подняла одну бровь в недоумении, глядя на ту, которую совсем недавно облила соком, чтобы отомстить за унижение Розы. Про её существование я и забыла. А вот она про моё нет.
   - Какого это, - продолжила она, - находиться в тени своих подруг? Что одна, что вторая - писаные красавицы, а ты на их фоне, мягко говоря, не очень. Это как сравнивать лебедей и курицу, - девушка говорила притворно елейным голоском, который сочился ядом и желчью.
   Столовая взорвалась гоготом.
   Я же не нашлась, что ответить.
   Как будто вернулась в те школьные времена, когда мне приходилось терпеть унижения.
   - Не обращай внимания, - закатила глаза Дженнифер. - Она того не стоит.
   - Что, правда глаза колит? - не унималась змея.
   Промолчу. Это лучшее оружие против агрессоров. Таким, как она, необходима ответная реакция. Когда они её добиваются, чувствуют себя победителями. А я не позволю ей победить, увидеть, что её слова меня задели. Буду делать вид, что мне всё равно. Пускай изливает яд в мою сторону сколько хочет.
   Но кое-кто из нашей компании молчать не собирался.
   - Какая же ты мерзкая! - скривилась Виринея. - Чтоб у тебя язык отсох!
   - О, подстилка Демьяна заговорила! - парировала та. - Мы все ставим ставки на то, через сколько он тебя кинет. Нравится быть шлюхой графа? Видно, ты хорошо его ублажаешь, раз он одаривает тебя такими дорогостоящими вещицами. Ведь твой досуха выпитый папаша не может позволить себе хорошо обеспечивать свою дочь.
   Я вздрогнула.
   Это было низко.
   Виринея подскочила и на одном духу выпалила:
   - Зато мой, как ты выразилась, досуха выпитый папаша меня любит, а твой пытался тебя...
   Она даже не договорила, как в неё полетело какое-то заклинание, которое отразила собой Дженнифер, вставшая перед Неей. Заклинание не ударило владелицу только потому, что та успела пригнуться. Виринея собиралась броситься на девушку, однако знахарку перехватил и силой удержал на месте Вася.
   Я же позорно отсиживалась. Почему? Не знаю. Когда унизили Розу, мной двигали эмоции, вспыхнувшие внутри пламенем. Сейчас этого пламени не было, я словно оцепенела.
   - Варвара, что ты опять натворила? - со смешком в голосе спросил появившийся в столовой Кирилл.
   Рядом с другом стоял Демьян.
   У меня вновь зачесалась шея, как это всегда бывает при его появлении.
   Взглянув на прищуренный взгляд Неволина, не без того тёмные глаза которого и вовсе заполонились тьмой, Варвара проглотила слова.
   Я ожидала, что Нея прояснит ситуацию для своего парня, однако этого не произошло.
   - Это моя война, не его, - немного погодя, когда мы уже вышли из столовой, сказала Виринея. - Я ей отомщу, по-своему.
   - Сваришь яд и отравишь её? - хмыкнула Дженнифер.
   - Можно сказать и так, - коварно произнесла знахарка.
   Меня же интересовало другое.
   - Вы с ней знакомы?
   - Да. Когда-то мы дружили, - коротко, не слишком информативно ответила Виринея.
   Не хотелось оставлять её одну в таком состоянии, однако я, Дженнифер и Вася были вынуждены отправиться на занятия, сама знахарка вознамерилась прогулять сегодня пары.
   Н-да, день не задался как-то с самого начала...
  
   - Перед тем, как мы начнём занятие, - заговорил Игнат Георгиевич, - у меня для вас важная информация. Все вы знаете, кто такие дежурные, а некоторые из вас, - взгляд на меня, - успели нарушить правила и столкнуться с одним из дежурных лично. Дежурных выбирает и назначает исключительно Филипп Дмитриевич. Из вашей группы дежурной была выбрана Волженская Нора.
   Все взгляды тотчас обратились на меня.
   - Но почему? Я не хочу быть дежурной...
   Декан невозмутимо ответил:
   - Это не обсуждается, Волженская. На пост дежурной вы заступаете с понедельника. Останетесь после занятий, я подробно расскажу вам про обязанности, о графике. На этом всё. Итак, сегодняшняя тема - некромантия...
   Жестом руки Игнат Георгиевич пригласил меня на кафедру. Нервно сглотнув, я поднялась на возвышение и, стараясь на смотреть на сокурсников, начала пересказывать добытую мной информацию.
   Некромантия, как подвид магии, существует для уничтожения нежити, тварей из изнанки.
   Что такое нежить?
   Нежить - это трупы животных или людей, которых можно оживить и управлять ими, контролировать с помощью магии разрушения. Нежить представляет собой разложившиеся в той или иной степени трупы с одним единственным инстинктом - голод. Иначе говоря, зомби. Эти существа нападают на магически незащищенные точки Россонтии: посёлки, деревни, небольшие селения и общины, лагеря.
   Что такое изнанка?
   Это карман, дыра в пространстве, откуда вылезают существа, подвластные Разрушающему. Такие карманы могут возникнуть в пространстве когда и где угодно, за исключением храмовых территорий Созидающего, на которую не может вступить также и нежить, ещё называемые умертвиями.
   Игнат Георгиевич остановил меня.
   - Ещё хочу добавить, что умертвия могут оживать не только с помощью магии разрушения, как это сказала Нора, но и также подниматься из-под земли самостоятельно. Это очень важно знать, потому что первые, поднятые магическим путём, подчиняются кому-то, значит, некромант обязан устранить кукловода и тогда погибнут его куклы, нежить. Вторые же, ожившие самостоятельно, что в последнее время участилось из-за магических сбоев, никому не подчиняется, устранить такую нежить можно и без некромантов, с помощью огня или специальных средств, которые расщепляют тело, наподобие кислоты. Продолжайте, студентка.
   Некромантия - это магия смерти, поэтому всем некромантам необходимо иметь при себе амулет или мешочек, наполненные землёй с кладбища или с места массовой гибели людей, таким образом они теснее связаны с потусторонним и загробным мирами. По этой же причине некроманты - единственные, кто видят мёртвые души, так как они постоянно находятся на грани жизни и смерти, живого и мёртвого, из-за чего чувствуют приближение чужой смерти, подобно банши, а также сильнее других предрасположены к ней.
   Я вновь была прервана деканом:
   - Теперь вы понимаете, по каким причинам территория некромантов считается запретной для остальных студентов и отчего на их территории обитают призраки?
   Ответила Дженнифер:
   - По-видимому, земля, на которой находится территория некромантов, была привезена с кладбища или, как сказала Нора, с места массовой гибели людей.
   Некоторые побледнели, кого-то передёрнуло. Я их понимала. У меня у самой, когда готовилась к докладу, мурашки по коже бегали. Теперь я понимала, почему нельзя переходить дорогу некромантам, тем более Неволину, который при мне и так еле сдерживается. Однако, что Неволин, что Варвара, которая тоже, между прочим, некромантка, точат на меня зуб. Браво, Нора, нажить себе врагов-некромантов!
   - Всё верно. Так и есть, - кивнул Игнат Георгиевич. - Земля, на которой возведён корпус некромантов, кишит неупокоенными душами, всякая магическая энергия на этой территории зашкаливает. Если некоторые призраки безобидны и влачат своё жалкое существование, упиваясь подобием, иллюзией жизни, наблюдая из потустороннего мира за живыми, то вторые, голодные, готовы подпитаться вашей жизненной энергией и даже утянуть вас за собой в потусторонний мир, если вы приглянулись кому-то из призраков. Некромантам такая связь необходима, для всех остальных это чревато последствиями. Дальше, Нора.
   Некромантия в народе считается не даром, а проклятием. Используя дар-проклятие, некромант истощается, его жизненная энергия утекает, тем самым он приближается к собственной смерти. Если проще: вот использует некромант заклинание, расходует магию из собственного резерва, а организм должен успеть восполнить пустоту практически сразу. Чем сложнее, энергозатратнее используемое заклинание, тем большая вероятность истощения резерва. Организм просто-напросто не успевает заполнять пустоту. Опустошение резерва полностью - это либо смерть, либо лишение магических способностей навсегда. Частичное опустошение резерва грозит недомоганиями: сонливость, сильная усталость, головокружение, тошнота.
   Чтобы пополнить резерв - необходимо либо подождать, когда с потерями справится организм, либо подпитаться энергией, которая бывает двух видов: жизненная и магическая. В связи с этим, у некромантов случаются неконтролируемые приступы, срывы - они способны выпить досуха человеческую жизнь или магическую энергию, по аналогии с ренегатами. Ренегаты - маги-отступники, использующие магию для разрушения, а не созидания.
   И я закончила, так как это была вся информация, которая у меня имелась.
   - Всё? - декан поднял брови.
   - Да, - вздохнула я, потому что поняла, что мужчину мой доклад не устроил, судя по тону и выражению его лица.
   - Что ж, садитесь на свое место, Нора. За доклад - удовлетворительно, вы могли бы подготовиться получше, да и повествование было слишком сумбурным, мне приходилось дополнять вас, пояснять для остальных.
   Расстроенная, я опустилась за свою парту. Хорошо, что мне здесь учиться до того, как мама решит свои проблемы, а потом мы обе исчезнем где-нибудь и будем жить припеваючи.
   "Да ладно, - вновь проснулся мой внутренний скептик, - ты опускаешь руки из-за одной только тройки?! Признайся, Нора, тебе здесь нравиться, да и расставаться с Виринеей, Дженнифер и Васей тебе не хочется, для тебя они уже больше, чем просто знакомые".
   - На самом деле, - продолжил декан, - есть ещё один, третий способ восполнить резерв. У некромантов этот способ самый излюбленный.
   - И какой же?
   - Секс, - бесцеремонно и невозмутимо ответил мужчина.
   Если ранее тишина в аудитории была заинтересованной, то после этих слов тишина стала неловкой. Затем со стороны парней послышалось глухое покашливание, кто-то поёрзал на стуле. Несколько девушек покраснели и опустили взгляд в свои конспекты. Но остальные сокурсницы, накручивая на палец локоны своих волос или кокетливо касаясь пером губ, неотрывно прожигали взглядом Игната Георгиевича. Однако он, как мы уже все выучили, подобные знаки внимания игнорировал.
   - Эх, жаль, что он не некромант! - послышался разочарованный вздох одной сокурсницы, как только наступила перемена, и декан вышел из аудитории по делам.
   - Согласна, - вторили ей.
   Я же думала только об этом. Знаю - нет - уверена, Неволин встречается с Виринеей только для того, чтобы использовать её в своих некромантских целях, она для него игрушка, как когда-то игрушкой была для Кирилла Роза, пока я не узнала правду. Как бы мне ни была отвратительна Варвара, бывшая подруга Неи, мне кажется, девушка права. Демьян разобьёт, растопчет её сердце.
   К концу занятий у меня окончательно испортилось настроение. То ли это из-за тройки за доклад, то ли из-за Виринеи и Неволина, ведь я не хотела, чтобы знахарка страдала, плакала, когда тот её бросит. А вспомнив инцидент на завтраке и то, что сегодня вечером предстояла вечеринка, а завтра отработка наказания в библиотеке, и вовсе скисла.
   - Нора, задержитесь, пожалуйста, - напомнил Игнат Георгиевич.
   Унылым взглядом проводила сокурсников, которые покидали аудиторию.
   - Присаживайтесь, инструктаж займет минут двадцать, - посоветовали мне.
   Покорно опустилась на стул, который декан поставил рядом со своим столом на возвышении кафедры.
   - Плохое настроение? - поинтересовался мужчина.
   - Не то слово, - подтвердила я.
   - Скучаете по дому?
   У меня заныло сердце.
   Как там мама?
   - И это тоже, - киваю. - Так что там насчёт дежурства?
   - Да, простите, - Игнат Георгиевич кашлянул. - По правилам МагИнститута из каждого потока выбирается один человек. Например, среди всех выпускников дежурным числится Демьян Неволин, среди всех первокурсников на днях дежурной была выбрана одна девушка, кажется её зовут Роза. Схему вы поняли?
   - Но мы же не первый курс, а нулевой. Единственный в своём роде, возразила я.
   - Да, но нулевой курс набирается каждый год, поэтому правила, касаемые дежурства, распространяются и на иномирян. Филипп Дмитриевич выбрал вас, однако вы можете выразить ему своё недовольство или претензии, но, во-первых, он их вряд ли учтёт, а, во-вторых, позвольте вас заверить: у дежурных много привилегий.
   - Как и обязанностей, да? - почему-то спросила я.
   - Безусловно. В ваши обязанности, как у дежурной, - начал рассказывать Игнат Георгиевич, - входит: патрулирование института по понедельникам с одиннадцати до полпервого, за вами закреплена определенная территория. Во время патрулирования вы следите за тем, чтобы не нарушался комендантский час. Днём, опять же только по понедельникам, ваша задача - следить за исполнением правил из устава, соответственно от занятий вы освобождаетесь в этот день.
  
   Пока брела до кабинета ректора, чтобы расписаться в документах, связанных с назначением меня дежурной, гадала, почему выбор Филиппа Дмитриевича пал именно на мою кандидатуру. Например, та же Эрсон гораздо ответственней, в ней присутствуют необходимые для этой "миссии" качества, да и вообще она лидер. А я? Какой из меня лидер!?
   Даже если я и поймаю кого-то на нарушении комендантского часа, этот человек рассмеётся мне в лицо и преспокойненько убежит, а с такой физической подготовкой, как у меня, мне даже не светит догнать и задержать нарушителя. А если это будет кто-то из выпускников? Или, не дай боги, какой-нибудь некромант!
   Погруженная в свои мысли, я была настолько рассеянная, что не заметила, как на кого-то налетела. Столкнувшись, мы обе - да, кажется, это была девушка - упали на пол.
   - Прости, - виновато произнесла некромантка.
   - Это ты меня прости, - я встала первой и протянула ей руку, чтобы помочь подняться. - Мне надо быть внимательней.
   Пшеничные волосы, зелёные глаза, миниатюрная и хрупкая на вид, как фарфоровая куколка, губы бантиком, которые растянулись в доброй, чуть извиняющейся улыбке. Это была не кто иная, как...
   - Роза, - представилась она.
   Но я это и так знала.
   - А меня зовут...
   - Знаю. Ты Нора, - девушка меня перебила. - Я помню, как ты помогла мне в столовой. Теперь из-за меня у тебя проблемы. Я слышала про сегодняшний инцидент с Варварой.
   - Ты здесь не причём, - не согласилась я. - Это было осознанное решение, мне хотелось помочь, а такие, как Варвара, слишком много о себе возомнили. Иногда их надо ставить на место, не всегда получается игнорировать. Ты случайно не от ректора? - поинтересовалась у неё.
   - От него, - ответила Роза.
   - Тоже дежурная? - догадалась я.
   - Как, видимо, и ты.
   После этого наступило молчание. Я не знала, о чём с ней поговорить, что бы такого спросить. Ведь спрашивать то, о чём я как раз-таки знала, будет неприлично. Их с Кириллом отношения - тайна, которую я не имею права нарушать.
   - Ты придешь сегодня на вечеринку? - поинтересовалась, первой нарушив затянувшуюся и оттого неловкую тишину.
   - Нет. Не знаю, - некромантка поджала губы. - А ты?
   - Планировала, - ответила, наблюдая за тем, как Роза переминалась с ноги на ногу. - По крайней мере, до сегодняшнего дня. Сейчас думаю, что мне не стоит там появляться.
   - Из-за Варвары? - предположила девушка.
   Нет, чтобы лишний раз не столкнуться с Неволиным.
   Но вслух ответила:
   - Не только из-за неё. Таким, как я, там делать нечего.
   - Таким, как я, тоже, - согласилась со мной Роза.
   - Нас не желают там видеть, - мой голос прозвучал наигранно-беззаботно. - Тогда тем более надо идти. Назло, - для убедительности я даже фыркнула.
   К тому же мне хотелось повеселиться, потанцевать, выпить, в конце концов пообщаться с новыми интересными людьми, расширить круг знакомства. Хотя я же перешла дорогу местной элите, кто теперь захочет общаться со мной?
   - Наверное, ты права, - нерешительно согласилась некромантка.
   - Так что, если придешь и увидишь меня, смело подходи и не стесняйся, - сказала напоследок и подмигнула.
   Потом мы разошлись. Роза по своим делам, а я в кабинет ректора.
   На обратном пути, когда уже поднималась по лестницам в женском общежитии с намерением завалиться на кровать и про всё забыть хотя бы на пять минут, вспомнила, что оставила в аудитории свою сумку, в которой были учебники, тетради, письменные принадлежности и даже вкусняшки. Вздохнула и потопала обратно, чтобы забрать свои вещи.
   Коридоры учебного корпуса пустовали. Вообще. Очевидно, все готовятся к вечеринке. Аудитория оказалась незапертой, значит, Игнат Георгиевич до сих пор не ушёл. Спокойно открыла дверь и, оказавшись внутри, обомлела.
   Дженнифер сидела на столе декана, раздвинув ноги, чёрная юбка задрана, рубашка расстёгнута, обнажая грудь. То, как эти оба страстно целовались, я к своему несчастью и застала.
   - Извините! - пролепетала и пулей вылетела из аудитории.
   ***
   По коридору не шла - бежала, а потому не заметила, как со всей дури на кого-то налетела. Опять.
   - Тпру... - этот ироничный насмешливый голос трудно не узнать.
   - Прости, - пролепетала, дыхание у меня было сбитым.
   - В последнее время мы с тобой часто сталкиваемся. Похоже, это судьба, - если бы я не знала, что у него есть девушка, подумала бы, что Кирилл флиртует со мной. - Куда ну или от кого бежишь? - он подался ближе ко мне, голос Кирилла понизился до шёпота - всё такого же насмешливого, ситуация забавляла его.
   Только сейчас я почувствовала его тёплые руки на своей талии - поддерживающие и поглаживающие. Да и стоял он неприлично близко, обдувая моё лицо своим мятным дыханием.
   Я неловко кашлянула и высвободилась из его рук.
   - Слушай, - проигнорировала его вопрос и решила задать свой, раз уж подвернулся момент, - с чего это вдруг твой дружок решил встречаться с моей подругой? Скажи честно, у него серьёзные намерения?
   - Ты про какого? - беззаботно спросил Кирилл. - У меня много друзей.
   Он строил из себя дурочка.
   - Ты знаешь, о ком я говорю. Неволин.
   - Малышка, - парень наклонился, в очередной раз сокращая между нами дистанцию, - Демьян не посвящает меня во все свои отношения, да и мне не очень интересно, это его дело. А ты что, ревнуешь? Хочешь оказаться на месте своей подруги?
   Я скривилась.
   - Ни за какие коврижки. Просто он не внушает доверия. И вообще, извини, но мне пора.
   Дёрнулась, чтобы пройти вперёд, однако некромант преградил мне путь.
   - Подожди, подожди, - он широко улыбнулся. - Принцесса, ты ведь придешь на мою вечеринку?
   Это его "принцесса" меня смутило.
   - Приду, - буркнула я.
   - И подаришь мне танец? По-дружески...
   Только я хотела ответить, что никакие мы с ним не друзья, как услышала голос Дженнифер:
   - Нора! - она звала меня.
   Спустя мгновение она очутилась рядом - запыхавшаяся, раскрасневшаяся и немного растрёпанная, с моей сумкой в руках. Увидев меня с Кириллом, Эрсон нахмурилась.
   - Я отвлекла тебя?
   - Нет, ничего серьёзного.
   - Что ж, - Кирилл понятливо хмыкнул, - милые леди, оставляю вас наедине.
   Когда он прошёл мимо Дженнифер, бросил на неё оценивающий взгляд, а после скрылся за углом.
   Между нами воцарилось молчание.
   - Слушай, Нора...
   - Я никому не скажу, - прервала её. - Не переживай.
   Казалось, девушка, до этого напряжённая, свободно выдохнула.
   - Точно? - всё ещё не веря, спросила брюнетка.
   - Обещаю. Ваши с ним отношения меня не касаются. Просто...закрывайте двери в следующий раз. И...не смейте делать это на моей парте!
   Несколько секунд Дженнифер с самым серьёзным выражением лица молчала, а затем, запрокинув голову, пронзительно рассмеялась.
   - Спасибо! - искренне поблагодарила девушка и неожиданно обняла меня. Однако в своём репертуаре добавила: - А то мы уже с Игнатом планировали нанять некроманта, чтобы устранить угрозу в лице тебя.
   - Иди ты! - я закатила глаза и в шутку оттолкнула её.
   - Держи, - Дженнифер протянула мне сумку.
   - Как ты догадалась, что я приходила за ней?
   - Игнат сразу понял, что ты просто забыла вещи.
   Я забрала из её рук сумку.
   - Спасибо, что принесла мне её.
   - Спасибо, что не побежала докладывать о нас ректору, - с иронией парировала Дженнифер.
   - Это не в моём стиле, сама знаешь. Ладно, пошли уже в общежитие, мне надо на вечеринку собираться. Ты, кстати, идёшь?
   - Безусловно, - с энтузиазмом ответила брюнетка, и мы пошли собираться.
   Пока мы шли, я не стала расспрашивать её об отношениях с Игнатом Георгиевичем. Если захочет - сама расскажет. Но это не отменяло того факта, что мне до жути было интересно, когда и при каких обстоятельства эти оба познакомились и как так получилось, что они сошлись.
   - Нора, - внезапно заговорила Дженнифер. - Прости меня.
   Я аж запнулась.
   Вот те раз.
   - За что? - ошарашенно спросила.
   - За мою необоснованную к тебе грубость. Я была не права.
   Вот те два.
   - То есть ты больше не будешь язвить? - с надеждой уставилась на неё.
   - Почему? Буду! - фыркнула она. - Хорошего, как говориться, понемногу.
   В этом типичная Дженнифер.
   В приподнятом настроении я зашла в нашу с Виринеей комнату, где, собственно, и застала её, примеряющую необычайной красоты платье, в разы роскошнее и лучше того, которое она надевала сегодня утром. Как выяснилось, очередной подарок Неволина. Действительно ли это было подарком или же он покупал Виринею - я не знала, а возможно просто завидовала.
   Белое платье, сшитое из атласа, усеянное по всей длине нежно-розовыми, сиреневыми, голубыми цветами, с широкой атласной, завязанной в бант, белой лентой на талии. Оно не соответствовало времени года, по-весеннему лёгкое, обнажающее тонкую шею, ключицы и изящные плавные плечи. Должна признать, у Неволина отменный вкус. Или это просто Виринея шикарно смотрелась во всём, что надевала.
   - Красивое, правда? - соседка покрутилась перед зеркалом.
   - Не то слово, - согласилась с ней. - Только...тебе холодно не будет?
   - Если будет, меня Дёма согреет.
   Кто бы сомневался.
   - На вечеринку-то идёшь? - Виринея оторвалась от восхищённого созерцания собственного платья.
   - Ага, - вздохнула.
   - Отлично! - Нея радостно всплеснула руками. - Тебе одолжить какое-нибудь платье?
   - Я подумаю, хорошо? Просто мне и так постоянно неловко...
   - Не переживай, время ещё есть.
   В итоге, спустя пять минут, которые мне отвела на размышление Нея, тараканы в моей голове договорились и пришли к единому консенсусу. От предложенного на выбор платья отказалась. Чтобы чувствовать себя менее уязвимой в связи с последними событиями, решила надеть брюки и блузку. Да, странно. Но это единственное, что связывает меня с домом и придаёт уверенности. В платьях мои движения скованные, соответственно это отражается и на самочувствии. Ну а то, что я, как и всегда, буду отличаться от всех, меня не пугало.
   От выбранного мной наряда Виринея, понятное дело, в восторг не пришла, однако благоразумно промолчала.
   О том, где проходила вечеринка, я до последнего не знала. Оказалось, что в корпусе боевых магов, потому что у некромантов - опасно. Корпус боевых магов - место мной ещё неисследованное, поэтому я с любопытством и осторожностью оглядывалась по сторонам, держась Неи. Кто знает, какие скелеты хранятся в шкафах у боевых магов, а выяснять это мне не очень-то и хотелось.
   На вечеринку мы заявились с опозданием в пятнадцать минут, народу - тьма-тьмущая. Среди множества лиц разглядеть кого-то из знакомых, например ту же Розу или Дженнифер с Васей не представлялось возможным. Виринея же высматривала Демьяна, а когда нашла, радостно пискнула и, крепко схватив меня за руку, стремительно направилась к своему благоверному, силой утаскивая меня за собой.
   Неволин стоял в окружении какой-то шумной компании, включая и Кирилла, который, завидев меня, подмигнул мне. Когда мы подошли, все замолкли, рассматривая Виринею.
   - Всем привет! - радостно прощебетала знахарка. - Дёма, поздоровайся с Норой, - и она выжидающе посмотрела на своего парня.
   - Волженская, - сухо поприветствовал меня он, кивнув головой.
   - Неволин, - также сухо поприветствовала я.
   С минуту мы прожигали друг друга ненавистными взглядами, пока Неволин, незаметно для Виринеи, но заметно для меня, гаденько так усмехнулся и, притянув её к себе, поцеловал. Страстно. Я отвернулась, потому что смотреть на их лобызание у меня не было никакого желания.
   - Всё-таки ревнуешь, - Кирилл подкрался незаметно, отчего я вздрогнула, голос его прозвучал тихо-тихо, данные слова предназначались только для меня.
   - Ничего подобного, - фыркнула я, скрестив на груди руки.
   - Может всё-таки потанцуем? - продолжал настаивать парень.
   Для меня оставалось загадкой, почему он позволяет себе такое поведение, когда у него есть девушка.
   Танцевать с ним, да и вообще с кем-либо мне совершенно не хотелось. Спасло меня появление Васи и Дженнифер, которых я чудом заметила в толпе.
   - Мои друзья пришли, пойду поздороваюсь, - сказала Кириллу. - Не скучай.
   И я побежала к ребятам, прекрасно зная, что Виринея не обидится, ибо полностью поглощена Демьяном. Мне не место в этой компании, потому что Неволин меня ненавидит, а Кирилл оказывает двусмысленные знаки внимания, мотив которых я не могу понять.
   Ребята, что удивительно, вместо традиционной местной одежды так же, как и я, надели то, в чём обычно ходили до перемещения в Россонтию. Василёк пришёл в джинсах и футболке с изображением железного человека. Дженнифер предпочла короткое обтягивающее платье, переливающееся синими и зелёными блёстками. Её наряд напомнил мне чешую одного из трёх драконов - кажется, дракона воды.
   Чтобы не стоять на проходе и не мешать вновь приходящим, мы выбрали укромное местечко в углу, откуда открывался потрясающий обзор на зал. Но перед этим, проходящий мимо худощавый паренёк с подносом, всучил нам по бокалу какого-то напитка.
   - Чувствую себя изгоем, - пожаловался Вася.
   - Мы и есть изгои, - невозмутимо сообщила Дженнифер.
   Я же со скептическим видом принюхивалась к содержимому своего бокала.
   - Ребята, как вы думаете, что это?
   - Пунш, конечно же, - ответила Дженнифер и смело сделала глоток. - С алкоголем.
   После слов Дженнифер Вася, хоть и недоверчиво, но тоже отпил из своего бокала немного пунша.
   - Вкусно, черт подери! - воскликнул он.
   Настала моя очередь дегустации.
   Я пригубила из бокала. Для меня на вкус пунш напомнил абрикосовый сок с водкой.
   - Неплохо, - вынесла свой вердикт. - Но я рассчитывала на вино.
   - Да подожди ты! - приобнял меня Василёк. - Доберёмся и до вина, вечер только начинается.
   Он был прав: вечер только начинался.
   ***
   Варвара стояла, окружённая компанией каких-то недалёкого ума девиц, которые то и дело, бросая взгляды в мою сторону, мерзко хихикали. Нетрудно догадаться, о ком они сплетничали.
   Вспомнились обидные, сказанные ею в столовой слова: "Какого это, находиться в тени своих подруг? Что одна, что вторая - писаные красавицы, а ты на их фоне, мягко говоря, не очень. Это как сравнивать лебедей и курицу".
   Я, прищурив глаза, принялась рассматривать её.
   Тонкие, чётко очерченные губы, уголки которых спущены вниз, из-за чего выражение лица девушки казалось озлобленным или обиженным. Возможно, так оно и было. Вот только сейчас эти губы скривились в очередной усмешке. Прямые русые, медового оттенка волосы и такие же медово-карие глаза с аккуратными, на порядок темнее волос на голове, дугами бровей, которые делали её взгляд выразительней. Заострённые черты лица. Оливкового оттенка кожа. Сказать, что она была красивой - это ничего не сказать. Правда, её красота не такая необычная, как у Виринеи. Не такая модельно-провокационная, как у Дженнифер.
   - Ты её сейчас испепелишь взглядом, - хмыкнула последняя.
   - Ох если бы! - вздохнула. - Было бы одной проблемой меньше в моей жизни.
   - Если она начнёт доставлять проблемы - скажи мне.
   Я подняла одну бровь в удивлении.
   - Спасибо, конечно, но я пока способна постоять за себя.
   - В любом случае, - Дженнифер беззаботно пожала плечами, - поддержка тебе не помешает.
   - Кстати! - я нахмурилась. - Где Вася?
   - Его позвали играть в карты. Он же говорил, - ответила брюнетка.
   - Да? А я и не заметила...
   - Потому что весь вечер рассеянная. Тебе надо взбодриться. Сейчас принесу тебе что-нибудь выпить.
   Пока Дженнифер отсутствовала, я наблюдала заметное оживление в толпе, которая окружила центр зала, где некоторое время тому назад начались первые танцы - не такие раскрепощённые, какие последовали после. Также в толпе мне удалось заметить две фигуры: Виринея и Демьян. Заметив меня, Нея радостно махнула рукой. Неволин же, проследив за её взглядом и столкнувшись с моим, скривился.
   - Держи, - пришла Дженнифер и протянула мне бокал пунша. - Выпивки почти не осталось. Хорошо хоть на пути попался тот самый паренёк, который разносил пунш в начале вечеринки, у него остались небольшие запасы с собой в бутылке.
   - Спасибо! - я взяла бокал из её рук и сделала глоток. - Слушай, а что происходит?
   - Сейчас и узнаем, - Дженнифер коварно подмигнула и, схватив меня за руку, потянула поближе к центру.
   А происходило вот что: танцевальный конкурс под дебильным названием "Рыбаки и рыбки".
   Добровольно вызывалось определённое, но равное количество парней и девушек - процесс этот контролировал ведущий (один из старшекурсников). Парням завязывали глаза чёрной непроницаемой лентой и они под музыку должны были поймать либо свою, либо просто понравившуюся заранее девушку. Задача девушек: быть недоступными, проворными, ускользать, чтобы не попасться никому. Если тебя поймали - нельзя вырываться, теперь до конца вечеринки тебе придётся танцевать только с тем, кто тебя поймал. Отказывать в танце - тоже нельзя, это плохой тон.
   Пока ведущий объяснял правила, я намеревалась улизнуть.
   - Не так быстро, - Дженнифер, разгадав мои намерения, остановила меня. - Ты зачем на вечеринку пришла? Чтобы веселиться, верно? Хватит занудствовать и сидеть в своей раковине!
   - А зачем на вечеринку пришла ты? - задала ответный вопрос я.
   - Я пришла сюда, чтобы удовлетворить своё любопытство, - сказала она. - Мне было интересно, как тусуются местные мажоры. И пока всё не так плохо, как я ожидала.
   Ладно, ничего плохого же не случится, если я останусь ещё на чуть-чуть посмотреть конкурс. Чтобы хоть как-то скрасить ожидание содержимое своего бокала я пила огромными глотками.
   - Есть желающие? - объявил ведущий.
   Первой в центр выскочила Виринея, схватив за руку Демьяна.
   - Отлично! Кто следующий?
   Дальше всё происходило так стремительно, что я не успела даже среагировать. Дженнифер выхватила из моих рук опустевший бокал и толкнула меня в центр. Только я спохватилась и ошарашенная попыталась выбежать, как путь к отступлению мне преградили. Всё, я пропала! Интроверт во мне взвыл от отчаяния.
   Так, Нора, это всего лишь конкурс.
   Когда нужное количество людей набралось, ведущий скомандовал:
   - Рыбки, по местам!
   И нам, девушкам, пришлось повернуться и встать спиной к парням, глаза которых уже были перевязаны.
   - Рыбаки, приготовьтесь ловить своих рыбок!
   Танцевать весь вечер мне не хотелось, а потому я настроилась на то, что придётся быть быстрее и стараться уворачиваться.
   - Раз... - начал отсчёт ведущий. - Два... Три... Начали!
   Заиграла музыка и лёгкий на первый взгляд конкурс перестал таковым казаться. Хоть и лишённые возможности видеть парни превосходили нас в ловкости, они были шустрее. Все двигались настолько быстро, что всё это напоминало хаос. Рыбки сталкивались с рыбками, рыбаки с рыбаками, но, в конце концов, поймали всех. Даже меня.
   Я лбом налетела на чью-то грудь, мужские руки тотчас крепко обхватили меня за талию, удерживая на месте. Рыбка попалась в сети рыбака. Когда подняла голову и увидела, какой именно рыбак меня поймал, запыхтела от досады.
   - Прекрати дышать, как слониха, Волженская. Я тоже не в восторге от того, кого поймал, - едко сказал Неволин, ещё не снимая ленты.
   Я с целью отдавить ему пальцы с силой наступила на носок его обуви. Неволин поджал губы, на его лице дёрнулись жевалки.
   - Как жаль, - иронично произнесла, - что я не умею танцевать.
   - Испортишь мою дорогую обувь - будешь отрабатывать, - предупредил Неволин, за что мне хотелось влепить ему пощечину.
   Но я понимала, чем это чревато - влепить пощёчину некроманту, поэтому пришлось поумерить свой пыл.
   Оглянувшись по сторонам, выискала Виринею и посмотрела на неё виноватым взглядом. Мол, это я неспециально и последнее, что мне хочется делать - танцевать с её парнем. Знахарка одним видом дала понять, что всё в порядке, чем очень меня успокоила. Ну и правильно, бессмысленно ревновать ко мне Неволина.
   Завершающим этапом танцевального конкурса был - как "оригинально" - танец!
   Неволин снял повязку и подарил мне взгляд, полный отвращения, для правдоподобности даже скривился. Я тоже не осталась в долгу и наградила его ответной гримасой отвращения. Пока не поняла одно... Шея больше не чешется, когда он рядом!
   Чтобы убедиться в том, что мне не показалось от переизбытка эмоций, внимательно посмотрела в его глаза - тёмные как космос, затягивающие как бездна. Как говорится, если долго всматриваться в бездну, то бездна начинает всматриваться в тебя. То же делал и Неволин, он внимательно вглядывался в мои глаза в поисках чего-то и...хмурился.
   Что мы танцевали - без понятия, но когда заиграла музыка, Неволин рывком притянул меня за талию настолько близко, насколько возможно. В ноздри ударил запах мягкого парфюма и вишнёвых сигарет, отчего к горлу подступила тошнота. Он сам, довольно-таки грубо схватив мою руку, положил её на своё плечо. Почувствовала исходящее от него тепло.
   Неволин наклонился к моей шее, отчего мне стало щекотно, и раздражённо прошептал на ухо:
   - Не смей проявлять своеволие, Волженская и не двигайся, просто делай вид, что танцуешь, я всё сделаю сам, чтобы ты не испортила мою обувь!
   Он приподнял меня над полом, крепко удерживая за талию и повёл в танце.
   - А что, граф Неволин не может позволить себе новую пару обуви? - съязвила я.
   - Не раздражай меня, Волженская, ведь я могу тебя случайно...уронить!
   И он резким движением низко наклонил меня, отчего я чуть не упала. Взвизгнула, чем привлекла множество внимания.
   - Придурок! - прошипела я ему в губы, когда оказалась на уровне его лица.
   - Мне повторить манёвр? - Неволин откровенно забавлялся и издевался. - Я не расслышал ответа. Так повторить?
   - Пошёл ты! - огрызнулась.
   Некромант снова попытался "уронить" меня, но я, вцепившись в его плечи, прижалась к нему и...если падать, так вместе! Но мы не упали, Неволин удержал меня, что удивительно, учитывая его худощавое телосложение.
   - Можно вопрос?
   - Нет, - грубо отрезал Неволин.
   - Но я его всё-таки задам.
   - Конечно, другого я и не ожидал, - парень закатил глаза.
   - У тебя серьёзные намерения по отношению к Веренеи?
   Когда на его бледном лице расплылась этакая улыбка чеширского кота или...сатаны, у меня закрались нехорошие такие подозрения.
   - Тебя это не касается, - всё-таки ответил Неволин.
   - Если ты обидишь её, то я...
   - То, что ты сделаешь? Ни-че-го, Волженская. Я не тот, кому стоит переходить дорогу. Запомнила?
   От обиды я прикусила губу и отвернула от него лицо, уткнувшись взглядом в его плечо, рассматривая чёрную ткань сюртука.
   - Вот и славно! - довольно произнёс Неволин и закружил меня по залу.
   ***
   -- Не переживай, -- шепнул мне на ухо Неволин, когда танец закончился, -- сегодня я к тебе больше не подойду. Танцевать с тобой было отвратно.
   -- Вот порадовал! -- я скорчила кислую мину.
   -- Бывай, -- махнул на меня рукой Неволин и ушёл.
   Несмотря на то, что за нас двоих в основном танцевал Неволин, я всё равно вспотела, а потому хотелось пить и...убить. Дженнифер. Но что Вася, что сама отражающая как сквозь землю провалились. Их нигде не было, поэтому я отложила убиение на потом и направилась к столу с напитками, где встретила уже знакомое лицо -- того самого паренька с подносом.
   -- Пунш? -- догадался он.
   -- А есть?
   -- Как видишь, -- хмыкнул парень, опустив взгляд на поднос. -- На пунш сегодня высокий спрос. Это третья партия.
   -- М-м, понятно, -- "многозначительно" протянула я. -- Так можно мне попить?
   -- Конечно, -- он протянул мне бокал.
   Который я выхватила и жадно выпила весь пунш.
   -- Спасибо! Слушай, а ты случайно не видел одну девушку? Высокая, брюнетка, фиалковые глаза, длинные красные ногти, в коротком синем платье. Дженнифер зовут.
   -- Видел, -- паренёк кивнул. -- Она ушла с вечеринки.
   Я нахмурилась.
   Ушла, то есть. Нормально!
   -- А парня? Синие глаза, в очках и в футболке с человеком в красном железном костюме?
   -- Помню такого. До того, как ты подошла, я видел, как он выходил на задний двор корпуса с какими-то ребятами. Они, кажется, вместе в карты играли.
   -- Так, хорошо, -- сказала скорее себе, чем ему. -- Не подскажешь, как пройти на задний двор?
   -- Могу проводить? -- предложил свою помощь он.
   -- Так даже лучше, -- согласилась я.
   На заднем дворе было жутко пусто и жутко тихо. Сначала мне показалось, что мы ошиблись и каким-то образом оказались на заднем дворе некромантов. Но нет.
   -- Молодец, Богдан, ты справился со своим заданием, -- услышала я.
   И поняла -- это засада!
   Хотела было рвануть назад, но, естественно, путь мне преградили. Щупленький на вид паренек оказался достаточно сильным, чтобы остановить меня.
   -- Не ожидала?
   Повернулась и увидела Варвару в компании ещё двух парней -- гораздо погабаритнее Богдана.
   -- Чего тебе надо? -- враждебно спросила я.
   -- Отмщения, -- невозмутимо сообщила Варвара. Таким будничным тоном, каким вещают новости. -- Ты должна ответить за моё унижение!
   -- Ты ненормальная! -- вскрикнула я. -- Ты выставила Розу на посмешище перед всей столовой!
   -- Она -- челядь, ты -- грязнокровка. Такие, как вы, должны всё терпеть и помалкивать, потому что вы -- ничто, грязь!
   Её дружки, включая и Богдана, посмеялись.
   -- Неужели ты думала, что челядь и грязнокровок позвали бы на вечеринку просто так? Это всё подстроила я. Дёрнула за нужные ниточки. Ради мести.
   -- И что ты сделаешь, мне интересно? -- я скрестила руки на груди. За напускной иронией и враждебностью скрывался страх. -- Сама справиться не можешь, поэтому позвала группу поддержки?
   -- Ну... -- протянула Варвара. -- Для начала я планировала опоить тебя снотворным, а когда проснёшься, отдать на растерзание им, -- взглядом девушка указала на своих дружков. -- Они втроём славно бы повеселились с тобой.
   -- Да, малышка, -- похабно улыбнулся тот, что стоял справа от Варвары. -- Нам бы даже не пришлось тебя бить. Конечно, трое для одной многовато, но, глядишь, получила бы удовольствие.
   -- Пошёл ты! -- выплюнула я, дёрнувшись на него.
   Варвара цокнула языком.
   -- Поаккуратней с выражениями, Волженская, я ведь могу и передумать.
   Быть изнасилованной мне не хотелось, а потому пришлось заткнуться. Я оглядывалась на дверь в надежде, что кто-то выйдет и придёт мне на помощь.
   -- Затем, -- продолжила Варвара, жестикулируя руками, -- в пунш, который ты сегодня щедро пила, вместо снотворного я хотела подсыпать слабительного. Только представь, как бы ты обгадилась во время танца с Неволиным. Он бы, пожалуй, тебя убил.
   У меня ком встал в горле.
   -- Но... Одна птичка чирикнула мне о том, чего ты боишься больше всего на свете!
   Только не это!
   В ужасе попятилась назад, но натолкнулась спиной на Богдана.
   -- Я закричу, -- предупредила.
   -- Кричи, -- фыркнула Варвара. -- Только вот никто не услышит. На стенах корпуса заглушка.
   В панике я попыталась убежать. Тщетно. Двое парней тотчас схватили меня и куда-то потащили.
   Я брыкалась, кричала, вырывалась, кусалась...
   Бесполезно.
   И чуть было не начала умолять, когда увидела, что меня несут на территорию некромантов.
   Мы приближались к какому-то деревянному зданию, напоминающему амбар.
   Я запаниковала и принялась ещё сильнее вырываться.
   -- Волженская, сегодня тобой вдоволь полакомятся призраки.
   И меня швырнули в амбар.
   Я больно ударилась об стену и упала, но подскочила и кинулась к двери, которая захлопнулась прямо перед моим носом.
   Это конец!
   Внутри стояла хоть-выколи-глаз-тьма. Того, что происходило снаружи, не слышала -- этому препятствовало заглушающее заклинание.
   Пытаясь выломать деревянную дверь, я билась об неё боком, затем в ход пошли ноги. Но и это не помогло.
   Меня бросило в лихорадочную дрожь, тело вспотело, участилось дыхание и появилась такое давление в висках, словно я оказалась под гидравлическим прессом.
   Обессиленная, я осела на пол, прислонившись спиной к двери, обхватила голову руками и завыла.
   Стены. Я не видела их. Но ощущала. Они давили на меня.
   Тьма липкой слизью проникала в глаза, уши, нос и рот. Стояла комом в горле, вызывая сумасшедшее желание выблевать её вместе с кровью и внутренностями. Тьма заполоняла мои лёгкие.
   Воздуху!.. Воздуху не хватает. Невыносимо! Душно! Нет. Адски жарко. Как будто меня забросили в пекло. Я в аду?
   Почему пахнет гарью?
   От осознания у меня расширились глаза. Амбар подожгли!
   Я сгорю! Нет. Раньше я задохнусь от угарного газа. Не хочу умирать, не хочу. Мама! А она как? Как без меня? Нельзя её оставлять. Нельзя сдаваться.
   Дальше до меня дошло самое страшное.
   В пунше было снотворное. Которое скоро подействует.
   Встала, чувствуя боль во всём теле и принялась выбивать дверь.
   Я отчаянно, как раненный в клетке зверь, пыталась выбить двери, разбивая кулаки в кровь, но она не поддавалась.
   В носу и в горле уже стоял дым, я задыхалась. Тело слабело. Веки тяжелели.
   Внезапно дверь отворилась. Я повалилась вперёд. Хлынул свежий воздух.
   -- Сейчас, малышка, сейчас, -- говорил кто-то мягким, успокаивающим голосом. -- Идём-ка на ручки.
   Почувствовала, как меня подхватили. Я жадно хватала ртом воздух.
   -- Всё хорошо. Ты в безопасности.
   Я силилась открыть глаза, чтобы посмотреть, кто меня спас, но тьма -- уже другая, холодная и приятная -- поглотила меня.
   ***
   Очнулась, услышав женский пронзительный крик. Первым порывом было -- спрятаться под одеялом, точно малое испуганное дитя. В тишине, какая наступила после, моё участившееся, тяжёлое дыхание показалось очень громким. Страх -- липкий, напоминающий паучьи лапы, связывающий, отчего я чувствовала себя запутавшейся в паутине мухой -- вызывал паралич.
   Понадобилось время -- точно не знаю сколько -- чтобы освободиться из тисков страха. Медленно-медленно, стараясь встать так, лишь бы не скрипела кушетка, я поднялась и на трясущихся ногах направилась прямиком к двери. У меня даже не было времени обдумать ситуацию, вспомнить, что произошло, и каким образом я оказалась в медпункте. Я действовала на инстинктах.
   Осторожно приоткрыла дверь до маленькой щёлочки. Раздался характерный звук скрипа, отчего я вздрогнула. Видимо, давно не смазывали петли. Усмирив собственное тяжёлое и оттого громкое дыхание, прислушалась. Тишина. Снова приоткрыла дверь -- достаточно, чтобы высунуть голову -- и выглянула. Никого. Мне было важно знать, кто и почему кричал, поэтому рискнула выйти в коридор.
   Крик предположительно доносился из административного корпуса. Мои наручные часы показывали три часа ночи. Только намеревалась пойти и проверить, всё ли в порядке, возможно кому-то требуется помощь, как услышала то, что испугало меня сильнее крика. В мёртвой тишине прозвучал леденящий душу звук приближающихся шагов. Шаги отчётливые, тяжёлые, явно мужские.
   Сердце ухнуло в пятки, я запаниковала.
   Стараясь не издавать громких звуков, чтобы не привлечь внимания, вбежала обратно в палату, подбежала к окну, возле которого находились два стула, схватила один, чтобы подпереть дверь. Мои руки дрожали, когда я взяла вазу, стоящую на прикроватной тумбочке и выбросила из неё засохшие цветы. Если кто-то сюда заглянет с какими бы то ни было намерениями -- он получит вазой по голове, потому что я отныне не собиралась давать себя в обиду, оставаться беззащитной.
   Шаги тем временем приближались, становились громче.
   Я стояла возле настежь открытого окна, собираясь если что бежать через него, ибо это вполне осуществимо, потому что медпункт располагался на первом этаже учебного корпуса и выходил во внешний двор МагИнститута.
   Когда в дверь начали ломиться, да так настойчиво, что она затряслась, я, не раздумывая, сиганула в окно, потому что поняла -- ваза задержит, но не остановит того, кто ломился в дверь палаты.
   Единственное место, которое я посчитала безопасным в тот момент -- это наша с Виринеей комната. Для того, чтобы в нее попасть, мне надо пройти через административный корпус, где кричали, выйти к тоннелям, пройти через них и тогда окажусь в женском общежитии.
   Оказавшись в административном корпусе, я судорожно вздохнула от увиденного. Из меня будто бы вышибли дух. Ноги стали ватными. Ваза выпала из рук и со звоном разбилась на осколки.
   Девушка, она лежала с раскинутыми руками, глядя в потолок стеклянными безжизненными глазами, на шее следы от удушья, лицо синее; бёдра, обтянутые брюками, сырые.
   От шока я даже не закричала.
   Просто не смогла.
   Я знала её. Хорошо знала. Она была моей сокурсницей.
   Мы не общались, только "привет-пока", но ещё вчера на переменах между парами она списывала конспекты у Васи. Улыбалась, искрилась. Одним словом -- жила. Сейчас даже не дышит.
   Нужно закричать, позвать на помощь. Хотя ей она уже не понадобится.
   Не могу. Не получается закричать.
   Открываю рот, а из него ни звука не вылетает.
   Я как будто стала немой. Ничего не слышу.
   Мой крик безмолвный, полный отчаяния.
   Тебе нужно убираться отсюда, Нора! Не можешь закричать -- убегай, потому что иначе та же участь постигнет и тебя!
   Когда я чувствую на своём плече крепкую мужскую руку, с ужасом поворачиваюсь, вижу, кто передо мной стоит и, наконец, кричу.
   - Ш-ш... Тише, тише! Не кричи, девочка. Ну, что же ты...
   Я вырывалась, стучала кулаками по его груди, пыталась укусить, как бешеное раненное животное, загнанное на бойню. Разум затуманен, перед глазами пелена и единственная мысль в голове - выжить!
   - Нора, пожалуйста, успокойтесь! Я не убивал её. Да послушайте же меня!
   - Не верю... Не верю, вам!.. Не верю... - лихорадочно шептала, потому что голос охрип, горло саднило изнутри, словно я глотала стекло.
   Обернулась и сфокусировала затуманенный взгляд на той, которую задушили прямо здесь, в холле учебного корпуса престижной магической академии. Она кричала, наверное звала на помощь, сопротивлялась, боролась за свою жизнь. И никто не помог, никто не спас её.
   - Нора, если бы я хотел, уже убил бы тебя! - он сильно встряхнул меня за плечи.
   - Убил бы?.. - сипло переспросила и по щекам потекли слёзы.
   - Нора, посмотрите на меня, - тяжёлый вздох.
   Я дёрнулась, но мужчина обхватил моё лицо руками.
   - Сделайте глубокий вдох и выдох, - продолжил он.
   Глубоко вдохнула и выдохнула.
   - Хорошо. Вот так, - говорил мужчина размеренно, медленно, с расстановкой. - Теперь посмотрите на меня.
   Мои глаза расширились от шока.
   - Гипноз! - догадалась я.
   - Нет, вы всё не так поняли...
   Поздно. Паника вновь завладела мной.
   На мгновение, лишь на мгновение я отвлеклась, потеряла бдительность. И теперь он сделает со мной то же, что и с ней!
   Я с силой вырвалась. Но не из его хватки. А вперёд. И теперь стояла в паре метров от собственного бесчувственного тела.
  
   ***
   - Что, бога ради, здесь происходит?! - прибежал Филипп Дмитриевич и, увидев труп, вскрикнул: - Созидающий!
   Дикий взгляд карих глаз метался от погибшей девушки до студентки, обмякшей безвольной куклой в руках декана.
   - Игнат, ты... Ты?..
   - Не я, - мужчина поморщился. - Вот и она, - кивком головы он указал на Нору, - подумала, что я убил ту несчастную девочку. От переизбытка эмоций студентка потеряла сознание. Если не верите, можете тотчас доложить в бюро расследований, до прибытия отряда я даже с места не сдвинусь.
   Филипп Дмитриевич прикрыл лицо руками и издал тяжёлый протяжный, полный отчаяния стон.
   - В том, что ты не причастен к убийству, я даже не сомневаюсь. Но мне нужна помощь. Необходимо обезопасить студентов. Вдруг убийца ещё здесь. Полностью запри все двери в здании до тех пор, пока отсюда не увезут тело. Нам ни к чему паника студентов.
   - Понял, - кивнул Игнат. - Что делать с Волженской?
   - Пойдёт, как свидетель. Девушка явно что-то видела и знает, потому что, - Филипп Дмитриевич указал на осколки вазы, - пыталась обороняться. Отнесу её в свой кабинет.
   Игнат Георгиевич передал хрупкую фигурку студентки с болезненно бледным лицом в руки ректора, и Филипп Дмитриевич отнёс её в свой кабинет. Уложив Нору на кресло и зафиксировав её в сидячем положении с помощью бытовой магии, чтобы не скатилась на пол, глава МагИнститута исчез в зеркале.
   Спустя примерно полчаса зеркало завибрировало, твёрдая поверхность превратилась в нечто, напоминающее воду, однако люди, оттуда вышедшие, были абсолютно сухими.
   -- Ну, и где труп? -- пренебрежительно произнёс следователь, человек старой закалки, не чурающийся резких высказываний. -- Она, -- взглядом он указал на девушку с янтарными волосами, прибывающую в беспамятстве, -- слишком живая для трупа.
   -- Оставь иронию, -- хмыкнул капитан имперского бюро расследований, Аверьян Саварский. -- Второе убийство за неделю...
   -- Согласен, дело дрянь!
   -- Филипп, -- обратился капитан к ректору, -- хочу тебе представить...
   -- К вашим услугам лучший следователь Этенбурга, Попов Михаил Родионович, -- вальяжно поклонился мужчина.
   -- Сколько тщеславия! -- фыркнул Аверьян.
   -- Не вижу повода для иронии, господа, -- забрюзжал Капитон Емельянович. -- А у вас, -- министр направил гневный взгляд на ректора, -- убили студентку прямо под носом! Убийца каким-то неведомым образом миновал охрану и прошёл через защитный купол. Более того, вы оставили подозреваемого без надзора до нашего прибытия. Ваша халатность стоила студентке жизни! -- в конце монолога от досады министр запыхтел в усы.
   -- Игнат Георгиевич человек добропорядочный, -- спокойно и с уверенностью отстоял подчинённого Филипп Дмитриевич. -- Я убеждён, он не способен на убийство.
   Надо отдать должное выдержке Филиппа Дмитриевича, который держался стойко для человека, чья карьера могла быть разрушена в одночасье, просочись известие о втором убийстве в прессу. Его коллега, Олохова Елизавета Николаевна, директриса женского магического пансиона, чудом избежала последствий, ей удалось убедить общество, что смерть её воспитанницы -- роковое стечение обстоятельств, несчастный случай, а не убийство.
   -- Степень его добропорядочности, -- Капитон Емельянович вздёрнул подбородок, -- нам ещё предстоит проверить, но, а сейчас...
   -- А сейчас веди нас к телу, Филипп, -- продолжил капитан, -- пока какой-нибудь чрезвычайно любопытный студент, мучающийся бессонницей, не обнаружил труп девицы.
   -- Об этом можете не беспокоиться, -- попытался убедить его ректор. -- Двери студентов забаррикадированы магией.
   -- Стоит ли напоминать, -- съязвил министр, -- что у вас учатся отражающие, для которых магия -- не преграда!
   Филипп Дмитриевич помрачнел, пробубнил что-то несвязное и повёл группу на первый этаж в холл административного корпуса, где уже, неподалёку от тела, находился невозмутимый Игнат Георгиевич, который при появлении господ с высшими чинами даже не дрогнул.
   -- Вот поражаюсь вашему хладнокровному спокойствию для подозреваемого в убийстве, Игнат Георгиевич, -- начал министр вместо приветствия.
   -- Принято считать, что нервозность -- признак того, что человек врёт, однако зачастую истинно виновный внешне спокоен и невозмутим, ибо не испытывает стыда за содеянное, -- со смешком подсказал следователь.
   -- Как раз-таки я спокоен, потому что уверен в своей невиновности, -- парировал декан. -- Мои слова подтвердит любая жрица справедливости.
   -- Хватит! -- приказал капитан ИБР. -- Михаил Родионович, делайте свою работу. Игнат Георгиевич, а вас я предупреждаю -- не пытайся оказывать сопротивление.
   Следователь надел белые перчатки и приступил. Осмотрев горло, он заключил:
   -- Асфиксия.
   -- Это мы и так видим, -- язвительно произнёс министр.
   Капитан бросил на него через плечо короткий, не предвещающий ничего хорошего взгляд, который словно предупреждал: "Заткнись".
   -- Что в первом, -- продолжил следователь, -- что во втором случаях жертвы знали своих убийц, потому что на лице застыло удивление.
   После этих слов все посмотрели на Игната. Мужчина же эти взгляды проигнорировал.
   -- То есть убийца один и тот же? Мы имеем дело с серийным маньяком, орудующим по академиям?
   -- По идее, да, -- ответил следователь. -- Если бы не одно "но". Отсутствуют видимые следы сопротивления. В первом же случае жертва рьяно сопротивлялась. А тут просто лежала и позволяла себя душить.
   -- Значит, мы имеем дело с заклинателем-ренегатом.
   Все вновь посмотрели на Игната Георгиевича.
   -- Насчёт заклинателя согласен. А вот с ренегатом не уверен. Магический резерв полон. Ренегат бы опустошил его, -- задумчиво опроверг всеобщую теорию Михаил Родионович.
   -- Резонно, -- согласился капитан.
   -- Но, что общего между этими убийствами? -- спросил министр.
   -- Грязная кровь. Обе жертвы грязнокровки. Просто одна бывшая рабыня, вторая иномирянка. Можно даже предположить, что следующей жертвой будет опять рабыня.
   ***
   Сидеть перед мужчинами из видения было неловко, и оттого я ёрзала в кресле, руки сложила на подрагивающих коленях и посматривала на присутствующих исподлобья, чуть склонив голову. Светловолосый мужчина напротив, как я знала, был капитаном имперского бюро расследований, и звали его Аверьяном. Второй, который следователь, отзывался на Михаила Родионовича. С хмурым Капитоном Емельяновичем, министром, мы уже были знакомы. Он как будто сидел на иголках, весь нервный, ропщущий и пыхтящий, из-за чего казалось, что усы его, шевелящиеся над губой, жили своей жизнью.
   Единственным из всей этой компашки, кто вызывал доверие, оказался Филипп Дмитриевич, тёмно-карие глаза которого излучали теплоту и поддержку. По крайней мере, мне так казалось. Взгляд же светло-карих глаз напротив, принадлежащий Аверьяну, -- проницательный, изучающий, вглядывающийся, казалось бы, не только в лицо, но и в душу. Нет в них теплоты, присущей всем кареглазым людям. В этих глазах вообще ничего нет, как будто это глаза мертвеца.
   -- Нора, будете чай? -- любезно предложил капитан.
   -- Спасибо, но...
   -- Будете, -- решил он за меня. И я не осмелилась перечить.
   Дверь в кабинет открылась, вошла секретарь Аверьяна и принесла на подносе чай с молоком.
   -- Хотелось бы что-то покрепче чая, друг мой, -- усмехнувшись, выразил пожелание Михаил Родионович, но, наткнувшись на строгий взгляд капитана, осёкся: -- Понял.
   Когда мне протянули чашку с чаем, почему-то посмотрела на ректора и, получив одобрительный, слегка заметный кивок, неуверенно сделала глоток.
   -- Чего мы, собственно, ждём? -- не выдержал министр. -- У меня дома осталась жена и тёплая постель!
   -- Не "чего", а "кого", -- ответил капитан. -- Если вы так торопитесь к жене, можете уйти.
   -- И оставить её, -- кивок на меня, -- с вами? Я ответственный за иномирян!
   -- Тогда перестаньте выражать недовольство! -- резко и раздражённо произнёс Аверьян. -- Не вас одного подняли посреди ночи с новостью об убийстве!
   После этого Капитон Емельянович, хоть и продолжил выражать недовольство, но выражал его молча.
   Таинственной личностью, которую мы все ждали, была довольно-таки красивая женщина в длинном белом платье. Чёрные волнистые волосы, светло-голубые глаза, еле заметные веснушки, маленький шрам в уголке тонких губ.
   -- Игнат Георгиевич не виновен, -- вынесла вердикт она.
   -- Даже не сомневался в этом, -- улыбнулся ректор. -- Я говорил, он не способен на убийство.
   -- Это была чисто формальность, Филипп, -- сказал капитан, затем он обратился ко мне: -- Теперь ваша очередь, юная леди. Расскажите всё, что знаете, видели и слышали, ничего не утаивая.
   Так и сделала.
   Мне скрывать нечего. Почти.
   Я же открытая книга и жрица справедливости для того, чтобы понять, вру я или нет, не нужна.
   Однако она здесь, а мне всё же пришлось кое-что утаить.
   -- Так, мы вас поняли, -- кивнул следователь. -- Но всё же меня интересует: по каким причинам вы оказались в лазарете?
   О причинах я знала, однако о том, как именно оказалась в лазарете -- нет.
   Тяжело вздохнув, ответила:
   -- Это личное и никак не связано с убийством. Пожалуйста, я не хотела бы об этом говорить.
   -- Не врёт, -- хмыкнула жрица.
   Я вскинула голову, посмотрела на неё и настороженно спросила:
   -- Вы читаете мысли?
   -- Нет. Просто знаю, когда человек лжёт, а когда глаголет правду.
   -- Что ж, раз вы не хотите рассказывать, настаивать не будем.
   Я свободно выдохнула.
   -- Капитан, какие меры вы предпримите теперь, после убийства? -- спросил Филипп Дмитриевич.
   -- Во-первых, об убийстве не должны узнать. Сообщите, что студентку просто перевели из одного учебного учреждения в другое. Во-вторых, необходимо усилить охрану.
   -- Подождите, -- прервала я его. -- В смысле "усилить охрану"? А как же эвакуировать всех, приостановить учёбу во время расследования.
   -- Не учи меня, девочка, как мне делать мою работу! -- огрызнулся капитан.
   -- Но так же нельзя! -- возмущённо подскочила с кресла.
   -- Волженская! -- одёрнул меня Филипп Дмитриевич.
   Насупившись, опустилась в кресло. Всхлипнула. От обиды у меня заслезились глаза.
   -- Нора, -- тон капитана смягчился, -- больше никто не умрёт, мы предпримем все возможные меры по обеспечению безопасности. Но если аристократия узнает, что их отпрыски учатся в академии, где было совершено убийство, разразится скандал, а поимке убийцы это никак не поможет. Надеюсь, мы с вами друг друга поняли? Не заставляйте меня прибегнуть к магии, чтобы заручиться вашим молчанием.
   -- Я поняла вас, капитан, и буду молчать, -- тяжело вздыхаю и опускаю голову.
   О том, как я боялась возвращаться обратно в институт, не сказала. И о том, что не верю в невиновность Игната Георгиевича -- тоже.
   -- Филипп Дмитриевич, -- подал голос министр, -- хочу напомнить вам, что у студентки нестабильный дар, а потому возвращаться в институт через зеркало я не рекомендовал бы, -- последнее слово он произнёс с нажимом.
   -- Верно. И что же вы предлагаете делать, отправить её пешком? -- несколько раздражённо произнёс ректор.
   Ответил за него капитан:
   -- Велю подготовить для вас коляску.
   -- Она поедет одна? -- с недоверием спросил министр.
   -- Не вижу в этом проблемы, -- невозмутимо ответствовал Филипп Дмитриевич. -- Мне, как руководителю института, необходимо как можно скорее оказаться на своём рабочем месте. Но если вам будет легче, могу отправить с ней Игната Георгиевича.
   -- Нет! -- довольно-таки резко вскрикнула я. -- В этом нет необходимости. -- Сэр, -- обратилась к министру, -- со мной всё будет в порядке.
   -- Что ж, пусть будет так, -- кисло сказал министр. -- Доброй ночи, джентльмены, -- он снял цилиндр и, слегка поклонившись, удалился.
   Осень. На часах -- половина четвертого. Я трясусь то ли от холода, то ли из-за того, что дорога, которая ведёт к институту, ухабистая. Сижу, обхватив себя руками. Страх, грусть и тоска -- весь этот букет эмоций переполняет меня, сжирает изнутри, подобно червю, поселившемуся где-то в районе глотки. Он сдавливает мне горло, вызывая тошноту и желание засунуть два пальца в рот, чтобы выблевать из себя эти чувства, наконец освободиться. Стать пустой.
   Что я и делаю, когда прибываю в институт.
   Переступив порог комнаты, беру щётку для зубов, иду в уборную и искусственно вызываю рвоту. Желудок пустой, а потому из меня выходит только чай, тот самый чай, который я пила в бюро.
   Приходит желанное опустошение.
   Ослабленная, я возвращаюсь в комнату, запираюсь изнутри, зажигаю свечу, ложусь на кровать и тупо рассматриваю свои разбитые костяшки пальцев.
   Виринеи нет. Но это и к лучшему. Наверное, она с Неволиным.
   За эти сутки я поняла, насколько беззащитна, насколько уязвима и как просто, оказывается, обидеть меня, причинить боль. Для маньяка я -- лёгкая мишень.
   Заснуть не получается.
   Смогу ли я вообще теперь спокойно спать?
   Завтрак пропускаю и, когда приходит Виринея с вопросом, где я была, отвечаю, что мне просто не хочется есть. Она обеспокоена моим состоянием, это видно, но мне удаётся списать всё на похмелье. О том, что произошло между мной и Варварой, не рассказываю. Сегодня, когда моя голова готова взорваться, мне не хочется об этом думать.
   Как говорила Скарлетт О'хара: "Я подумаю обо всём этом завтра".
   Перед обедом ректор уведомляет, что:
   -- Отработка наказания в библиотеке не отменена.
   -- Даже не сомневалась, -- отвечаю ему сухо.
   В столовой ребята сообщают мне о синяках под глазами и бледности лица. Отшучиваюсь, что это мода такая и что они ничего не понимают. Вокруг все обсуждают то, насколько крутой была вечеринка, а я вяло ковыряюсь ложкой в супе -- аппетита нет.
   Отобедав, мы вчетвером сидим у озера и кормим утку хлебом, у которой сегодня, благодаря нам, пиршество. Птица безмятежно плавает на поверхности водной глади, и это успокаивает, а близость друзей и рука Васи, прижимающая к его боку, согревают меня. Я чувствую исходящее от них тепло, и безумие отступает.
   -- Хочу быть уткой, -- говорю, с завистью рассматривая птицу.
   Докатилась, завидую утке!
   -- Зачем тебе быть уткой? -- с лёгким недоумением спрашивает Дженнифер.
   -- Потому что у неё есть крылья. Она может в любой момент подорваться и улететь в тёплые края. Не это ли свобода -- иметь возможность идти, куда тебе заблагорассудится? А мы так не можем...
   -- Странная аналогия, но я тебя поняла, -- хмыкнула Дженнифер.
   -- Все мы хотим быть немножечко уткой, -- не остался в стороне Василёк.
   -- Тогда нужно стать утками, -- Виринея устремила взгляд серых глаз в такое же серое небо.
   Алхимик посмотрел на девушку с грустью и восхищением, а я вдруг подумала, что он гораздо достойней Неволина за право быть с ней, в отличие от некроманта, для которого Виринея -- лишь игрушка. Жаль только, что сама знахарка в упор этого не замечает.
   -- Нужно дать этой утке имя, -- внезапно предложила Дженнифер.
   -- Давайте назовём её Генри, -- воодушевился Василёк.
   -- А вдруг это самка? -- предположила я.
   -- Неважно. Мы же не сексисты. Утка, даже если она самка, имеет право называться мужским именем. Слышишь, утка, -- обратился к ней Вася, -- теперь ты Генри.
   Утка, если и слышала, то ей было всё равно.
   -- Вот видите, она не возражает, -- довольно произнёс алхимик.
   -- Кто о чём, а мы об утках, -- Дженнифер закатила глаза.
   Глядя на друзей, мне так хотелось сказать, что они лучшие, потому что им удалось, как я думала, невозможное -- поднять мне настроение. Однако я промолчала и лишь улыбнулась, впервые за сегодня. Судьба не зря послала мне этих людей. Думаю, именно с ними мне предстоит пройти через грядущие трудности.
   На отработку наказания в библиотеку явилась ровно без одной минуты десять.
   -- Хорошо хоть без опозданий, -- ворчливо встретила меня библиотекарша. -- Хотя могла бы и пораньше прийти.
   -- Не могла бы, -- язвительно парировала я. -- Мне назначили время отработки с десяти -- в десять я и пришла.
   Старуха сощурила глаза:
   -- А вот дерзить не надо, милочка. Пошли, я уже всё подготовила.
   Она повела меня мимо стеллажей вглубь. Если раньше библиотека вызывала сакраментальный трепет, то сейчас это место навевало ужас. Между уходящими ввысь стеллажами то и дело мерещились силуэты. Собственное подсознание играло со мной.
   Когда мы пришли, передо мной предстала необъятная куча из сваленных на пол в хаотичном порядке книг.
   -- Сегодня рассортируешь эти книги по алфавиту из названия, -- объяснила библиотекарша.
   -- А куда складывать-то? -- я оглянулась по сторонам.
   -- Аккуратными стопочками на пол. А завтра будешь мыть свободные стеллажи.
   Ещё раз посмотрела на масштабы предстоящей работы и тяжело вздохнула. Единственный плюс -- хоть отвлекусь. Возможно, это и хорошо, что я буду загружена работой, так меньше шансов свихнуться, потому что безумие где-то рядом, караулит меня со всех сторон и только и ждёт момента, чтобы незаметно подкрасться и поглотить. Безумие -- то же, что и бездна; оно проглотит меня своей пастью и прожуёт, обглодает до костей, а после оближет и кости, отполируя их до блеска.
   Услышав удаляющиеся шаги, вздрогнула.
   -- Подождите, -- хватилась я. -- Вы куда?
   -- Домой, -- недоумённо глядя на меня, ответила старуха. -- Не куковать же мне здесь с тобой.
   От перспективы остаться здесь одной я поёжилась.
   -- А как же проконтролировать?
   -- Да ты не волнуйся, справишься и без меня, -- фыркнула она. -- Качество работы проверю завтра.
   Сглотнула ком в горле.
   -- Вы можете закрыть меня? -- попросила я.
   -- Могу, -- кивнула старуха. -- Но тогда ты останешься здесь до утра.
   -- А ключи оставить -- никак?
   -- Э-э, нет, милочка, так дело не пойдёт. На мне ответственность за этот храм знаний!
   -- Хорошо, -- я сделала вдох-выдох. -- Сюда может кто-то прийти в такое позднее время?
   -- По собственному желанию -- вряд ли.
   Легче не стало.
   -- Не оставляйте меня одну! -- я сложила руки в умоляющем жесте.
   -- Ша, девочка! -- гаркнула старуха. -- Я надзирателем не нанималась.
   Громко хлопнула дверь, извещая о том, что старуха покинула библиотеку, и я принялась рассортировывать бедлам из книг. Самое главное, решила я, быть начеку. А ещё лучше иметь при себе предмет для самообороны, коим стал тяжеленный бронзовый канделябр, которым можно не только покалечить, но и при желании убить.
   Хоть и нервишки мои шалили, я старательно рассортировала книги по уже воздвигнутым башенкам стопок, стоящих в ряд. Иногда чихала от пыли, а после вздрагивала от собственного чиха и нервно смеялась. Иной раз мне чудилось, что нечто пробегало от одного стеллажа к другому, однако перед этим мне слышались шорохи и писк, поэтому я списала всё на мышей, ну или крыс.
   Но когда дверь в библиотеку открылась, и кто-то вошёл, что я отчётливо услышала, поняла -- это не игра моего расшалившегося воображения. Поудобней перехватив канделябр, спряталась за стеллажом, чтобы внезапно атаковать, если понадобится.
   "Лишь бы не Игнат Георгиевич", -- надеялась я, потому что для меня декан так и остался подозреваемым в убийстве. А ещё я хорошо помнила слова следователя о том, что жертвы своего убийцу знали в лицо, и что он был заклинателем. Хотя, как говорится, не пойман -- не вор, да и штука такая есть, презумпцией невиновности называется.
   -- Волженская-я-я... -- коварно протянул появившийся, чёрт бы его побрал, Неволин.
   -- Я знала, что кто-то меня сегодня добьёт, -- смело вышла из своего укрытия, но канделябр оставила при себе. Вдруг что...
   -- Приятно знать, что этот кто-то -- я, -- самодовольно произнёс Неволин. -- Выглядишь паршивей умертвия.
   -- Что надо? -- враждебно спросила, проигнорировав его "комплимент".
   Некромант скрестил руки на груди и облокотился спиной на один из стеллажей.
   -- Пришёл проконтролировать отработку наказания.
   -- Сам изъявил желание или тебя послали?
   -- Сам, -- коротко ответил парень.
   -- Ноги не болят, идти сможешь? -- миленько так, с притворной заботой поинтересовалась я.
   -- Что за глупый вопрос? -- фыркнул Неволин. -- Конечно, смогу.
   -- Тогда иди отсюда!
   Хотя в глубине души я была рада его появлению, как рад появлению своих родителей ребёнок, напуганный посреди ночи. Но ему это знать необязательно.
   Неволин сощурил глаза, но я не стала дожидаться, когда он парирует, отвернулась от него и спокойно продолжила сортировку книг, тем более что осталось немного.
   -- Никогда не поворачивайся ко мне спиной, Волженская, это опасно.
   Естественно, после этих слов я настороженно повернулась к нему лицом, ожидая чего угодно, и покрепче сжала канделябр, который грозился выскользнуть из моей вспотевшей ладони.
   -- Это, -- кивком головы он указал на предмет самообороны в моей руке, -- не поможет.
   -- А он может понадобиться? -- с намёком спросила я и вскинула одну бровь.
   -- За кого ты меня принимаешь?! Я пришёл не нападать, а поговорить.
   Я нахмурилась.
   -- Поговорить о чём?
   -- О нас с тобой, -- на полном серьёзе заявил Неволин.
   Запрокинув голову, пронзительно рассмеялась.
   -- Неволин, ты рехнулся? Нет никаких "нас"!
   Парень закатил глаза и подождал, когда я успокоюсь.
   -- Ты же интересовалась, насколько серьёзны мои намерения по отношению к твоей подруге. Или уже всё, её судьба тебя не интересует?
   Он, безусловно, знал, как вызвать во мне интерес.
   -- И..? -- протянула я, ожидая продолжения.
   -- Я ничего ей не обещал. Я лишь сказал, что пока мы трахаемся, она может называть меня своим парнем, дабы не опорочить собственное имя. Всё остальное Виринея себе напридумывала, -- невозмутимо ответил Неволин.
   -- Ну, ты и ублюдок! -- выплюнула я, чувствуя неприятный осадок от того, о чём и так догадывалась. Просто мне хотелось ошибаться.
   -- Скажи что-то, чего я не знаю.
   -- Я расскажу об этом Виринеи, -- предупредила его.
   -- И она тебе не поверит. Вы лишь поссоритесь, -- усмехнулся Неволин.
   Он был прав.
   -- Тогда от меня-то тебе что надо?
   -- Хочу предложить тебе сделку. Я перестану использовать Виринею, если ты сходишь со мной на свидание. Для начала.
   -- Можешь даже не мечтать! -- возмущённо вскрикнула я.
   -- Тогда буду использовать твою подругу...
   -- Ты не посмеешь!
   -- Т-ш... -- одёрнул меня некромант. -- Это же библиотека, здесь нельзя кричать. А кто меня остановит, ты? Либо она будет моей игрушкой, либо игрушкой станешь ты. Самый что ни на есть благородный поступок.
   Я кинулась к нему и замахнулась, чтобы влепить пощёчину, так как была оскорблена, но Неволин перехватил мою руку.
   -- Волженская, -- укоризненно покачал головой некромант, -- сколько раз я предупреждал, чтобы ты не распускала руки? Теперь придётся тебя проучить.
   Неволин быстро -- так, что я даже не успела среагировать -- подошёл к книгам, которые уже почти были рассортированы, и пнул одну из стопок, которая, когда упала, подобно домино, разрушила и остальные стопки. Книги вновь перемешались в кучу. Для того, чтобы почти рассортировать их по алфавиту, мне понадобилось два грёбанных часа и ещё столько же понадобиться, чтобы вернуть всё, как было.
   В ярости я схватила одну из книг и швырнула в Неволина, однако парень ловко уклонился.
   Обессиленно села на пол и просто попыталась себя настроить на то, что сейчас всё придётся сортировать заново. Но не получалось. Я поникла, заслезились глаза, сжалось горло. Вся работа коту под хвост! И во всём виноват этот...слов на него нет!
   -- Хочешь, помогу? -- сжалился надо мной Неволин.
   -- Ты -- и поможешь? Не смеши!
   -- Я серьёзно. Помогу. За один поцелуй. По-взрослому.
   Глава 5
   -- Хорошо, -- согласилась я.
   -- Серьёзно? -- не поверил Неволин.
   -- Нет, конечно! -- швырнула в него катапульту из книги, но он, как и в прошлый раз, уклонился. -- Поди прочь! Не мозоль глаза!
   -- Ты не понимаешь, от чего отказываешься! - тоном самоуверенного альфа-самца заявил Неволин.
   Закатила глаза.
   -- Что ж, удачи тебе тут, -- Неволин гаденько усмехнулся. -- Но если передумаешь, -- сказал он, намекая на сделку, -- то буду ждать.
   -- Не передумаю! -- гордо произнесла я. -- Всё, иди уже! -- даже ручкой в сторону выхода помахала.
   Неволин покачал головой так, словно я совершаю самую большую ошибку в своей жизни и направился к выходу истинно королевской походкой. Но внезапно обернулся, словно спрашивая: "Ты точно не передумала".
   -- Пока, пока, -- мои губы скривились в насмешливой ехидной улыбке.
   -- Неприступная девочка, -- проворковал Неволин и тоже улыбнулся... настоящей, искренней, живой улыбкой.
   Из-за которой с меня, точно оковы, слетели бравада и насмешка, и со звоном разбились о каменный холодный пол. Не думала, что Неволин умеет улыбаться, как человек, а не как отродье сатаны.
   То, как хлопнула дверь библиотеки, не услышала. Но это и неважно. Неволин всё равно ушёл. Смысл ему здесь оставаться, если я прогнала его? Дальше мне понадобилось всего лишь несколько секунд, чтобы, взглянув на книги, осознать -- всё это мне собирать ещё не меньше часа, а в институте накануне произошло убийство, в библиотеке я одна, стены под заглушающим заклинанием и если убийца придёт сюда, мои крики снаружи никто не услышит.
   Страх, до этого дремавший, проснулся и предвкушающе потянул ко мне свои зловещие лапы, чтобы окутать, парализовать.
   Стремительно подскочила и бросилась за Неволиным. Когда страшно, гордость -- это последнее, о чём думаешь. Когда страшно, перестаёшь руководствоваться принципами, потому что принципы -- это для здравого рассудка, а тяжело, знаете ли, сохранять здравый смысл, когда боишься до панического ужаса. Всё это знакомо мне не понаслышке.
   Я застала Неволина аккурат у выхода. Слава Созидающему, он не ушёл! Именно поэтому я не услышала, как хлопнула дверь, Неволин был ещё внутри. Как мне повезло!
   -- Демьян! -- окликнула его. -- Подожди! Подожди!
   Неволин остановился, обернулся и посмотрел на меня так, будто сделал мне одолжение.
   -- Что ты сказала сейчас?
   -- Демьян. Подожди. Подожди, -- я нахмурилась, но повторила.
   -- Надо же, ты знаешь моё имя.
   -- Не обольщайся! -- фыркнула я.
   Некромант закатил глаза и вышел из библиотеки.
   Чтобы догнать и остановить его, кинулась следом и схватила Неволина за руку.
   -- Постой, -- мой голос прозвучал умоляюще. -- Не уходи.
   Неволин опустил глаза и посмотрел на мою руку, сжимающую его.
   Намёк понят.
   Хотела выпустить руку, однако мне этого не позволили. Напротив, парень лишь сильнее сжал мою ладонь.
   -- Хорошо, -- кивнул Неволин. -- Но для начала снова назови меня по имени и попроси, как полагает.
   Пришлось наступить на горло своей гордости, потому что она протестовала.
   -- Демьян, -- сглотнула ком в горле, -- остановись, пожалуйста...
   -- Технически я уже стою, -- со смешком перебил меня он.
   Посмотрела на него испепеляющим взглядом и начала заново:
   -- Демьян, -- процедила я, -- не мог бы ты одарить меня милостью своей и снизойти до помощи?
   -- Не-а, попахивает фальшью. Не чувствуешь?
   -- Иди ты! -- я вспылила и выдернула руку. -- Сама справлюсь!
   -- Ну, ладно, -- парень пожал плечами.
   Почувствовала, как заслезились глаза. Выдохнула через рот, стараясь остановить накатывающую истерику. Осмотрелась по сторонам. Никого. Время двенадцатый час. Большинство студентов, которые живут в столице, ещё до обеда уехали на ночь по домам, из-за чего институт опустел.
   -- Демьян, -- жалобно, тоненько позвала его.
   -- Что? -- Неволин вышел из-за угла и, взглянув на меня, казалось опешил.
   -- Ты мне нужен, -- признала я. Нахмурилась, мотнула головой. Опомнившись, исправилась: -- В смысле, мне нужна твоя помощь.
   -- Пошли, -- смилостивился Неволин.
   Мы вошли обратно в библиотеку, я плотнее закрыла за нами дверь.
   -- Ты же не забыла, что плата за помощь -- поцелуй? -- напомнил Неволин.
   -- Как тут забудешь!
   -- Вот только не надо делать вид, будто с твоей стороны -- это жертва! -- он скривился.
   -- Просто давай уже покончим с этим поскорее, -- устало попросила я.
   -- Сначала помощь, потом поцелуй, -- решил Неволин.
   -- Не боишься, что обману? -- я хмыкнула.
   -- И что помешает мне снова всё разрушить?
   -- Логично, - согласилась я.
   То, что у меня заняло два часа, у Неволина отняло не больше десяти минут. С помощью магии, преимущественно бытовой, Демьян всё исправил. Я с интересом наблюдала за ним, пока он был сосредоточён на книгах. Рассматривала длинные пальцы, из-под которых исходило сероватое, точно дымка, свечение, сплетающееся в причудливые знаки, напоминающие ноты. Такое виртуозное владение магией вызывало восхищение. У Демьяна пальцы, как у музыканта.
   Подняла глаза повыше и заметила на его ключицах, с левой стороны, тёмное пятно, похожее на кончик хвоста, и уходящее вниз по груди, к сердцу, прикрытой белой рубашкой из плотной, непросвечивающей ткани. Очевидно, это татуировка. Было бы любопытно на неё взглянуть. Или надо спросить у Виринеи, она-то точно видела.
   -- Всё, я закончил.
   От неожиданности вздрогнула. Надеюсь, он не заметил то, что я откровенно на него глазела.
   -- Ты же не курил? -- уточнила я.
   -- А что?
   -- Не люблю запах сигарет.
   -- Жаль. Если бы знал -- специально бы покурил перед библиотекой.
   -- Всё -- лишь бы досадить мне!
   -- В последнее время это моё любимое развлечение, -- подмигнул Неволин и... решительно направился ко мне.
   -- Подожди... -- сипло, сдавленно остановила его, уперевшись двумя ладонями в мужскую грудь.
   -- Что ещё? -- несколько раздражённо выдохнул Неволин.
   Для того чтобы посмотреть прямо в бездну его тёмных глаз, пришлось запрокинуть голову, потому как Демьян был высоким, очень высоким. И придав своему лицу как можно более серьёзное выражение, попросила:
   -- Пообещай, что Виринея не узнает об этом. Пообещай, что не станешь меня шантажировать этим поцелуем.
   -- Слово джентльмена, -- поморщился Неволин.
   -- Ты и джентльмен -- понятия растяжимые.
   -- Тебе придётся довериться мне. Всё или ещё что-то?
   -- Ты не мог бы потом проводить меня до комнаты? Мне страшно.
   -- Хорошо.
   -- Но только, чтобы нас никто не заметил вместе, -- уточнила я.
   -- Как прикажете, моя госпожа, -- съязвил Неволин.
   -- А ещё лучше, когда будешь меня провожать, держись на расстоянии и прячься -- так, чтобы я тебя не видела, но обязательно слышала!
   -- Ладно, -- внешне Неволин выглядел обманчиво-спокойным. -- Теперь я могу тебя поцеловать?
   Отрицательно покачала головой.
   -- Не можешь. Ты слишком высокий. У меня затекла шея! -- капризно произнесла я.
   Казалось, терпение Неволина было на исходе. На его лице дёрнулись жевалки; в чёрных, как ночь, глазах остриём сверкнула ядовито-зелёная молния.
   -- Демьян, -- я громко сглотнула ком в горле, -- ты меня пугаешь.
   -- Пошли, -- процедил он сквозь зубы и, схватив меня за руку, ощутимо дёрнул за собой.
   Мы вышли в читательский зал.
   Неволин резким движением подхватил меня, отрывая от пола, из-за чего я пискнула и вцепилась в его плечи, и усадил на стол -- наши лица оказались на одном уровне. Тотчас почувствовала на себе, как вихрь, его злое, рваное дыхание.
   -- Так лучше? -- выдохнул Демьян мне в губы.
   -- Да... -- мой голос дрожал.
   Я нервничала, и на то было несколько причин. Первая -- вина и стыд перед подругой. Второе -- сам Демьян, который стоял между моих ног и собирался меня поцеловать, как он выразился, по-взрослому. И третье -- я давненько не целовалась, наверное даже забыла, как это, целоваться. А ещё на меня давила совесть, которая почти всегда бодрствовала.
   -- В чём дело, Нора? -- нахмурился Неволин. -- Только не говори, что это твой первый поцелуй.
   -- Нет, конечно! Просто я волнуюсь, -- призналась. -- Ещё мне стыдно и неловко. И целуй меня уже поскорее!
   Демьян хрипло рассмеялся.
   -- Закрой глаза, -- то ли попросил, то ли приказал он.
   Я повиновалась.
   Почувствовала, как Демьян откинул мои волосы за плечи, наклонился, опаляя горячим дыханием и поцеловал. В шею. Отчего я непроизвольно выгнулась вперёд. Его язык скользил по моей шее, покусывал, посасывал, вызывая лёгкую, но приятную дрожь в теле.
   Оторвавшись от шеи, Демьян, ни секунду не медля, впился в мои губы. У меня участилось дыхание, и закружилась голова, будто я охмелела от его поцелуя. Руки Демьяна скользнули под блузку и обхватили меня за талию. Я застонала от контраста моего разгорячённого тела и его до странности холодных рук, массирующих, поглаживающих.
   Когда, немного погодя, Демьян подхватил меня за бёдра, притягивая к себе, и пошире развёл мои ноги, я почувствовала его упирающийся в меня член. Низ живота свело, невольно потёрлась об него.
   -- Как же я хочу в тебя...
   Его слова отрезвили вмиг, выбили из лёгких воздух.
   Я попыталась деликатно отстраниться, однако Неволин только усилил натиск. Сильно прикусила его нижнюю губу, чувствуя на языке солоноватый металлический привкус крови, и оттолкнула от себя ошарашенного некроманта. Грубо, но действенно. Подобное я уже проделывала.
   -- Ты перешёл черту, -- объяснила я свой поступок.
   -- Только я? Правда? -- Демьян поднял одну бровь в удивлении. -- У тебя не получится солгать и обвинить меня в домогательстве, ведь я, как некромант, отлично чувствую, когда девушка меня хочет. И ты хотела. Пусть всего мгновение, но хотела. Или будешь всё отрицать?
   Молча выслушала его, дала высказаться, а затем исправилась:
   -- Хорошо. Мы, -- я сделала акцент на этом слове, -- перешли черту. Но это ничего не меняет. Я получила, что хотела. Ты получил, что хотел. Мы в расчёте.
   -- Не совсем.
   -- То есть? -- недопоняла я.
   -- Я хотел тебя, -- разъяснил Неволин. -- И... хочу. Но не получил.
   Тон, каким он произнёс эти слова, заставил внутри меня что-то сжаться от волнения и возбуждения. Тело требовало ласки, а истерзанные губы всё ещё саднили, пульсировали от наполненного страстью поцелуя, как будто Демьян делал что-то большее, чем просто целовал. Словно он выпивал из меня накопившееся за последние сутки эмоции, преобразованные в чистую, но разрушающую энергию, которая переполняла меня, требовала высвобождения. Этот поцелуй, хоть и затуманивший поначалу разум, даровал мне очищение.
   -- Мы не так договаривались, -- напомнила я.
   -- Да! -- вспылил Неволин. -- Потому что ты всё усложняешь.
   -- Или пытаюсь поступить правильно. Ещё вчера мы друг друга ненавидели.
   Более того -- ещё вчера я считала его, мягко говоря, непривлекательным.
   Чтобы отгородиться, защититься, хотя бы мысленно, от его пронзительного пожирающего взгляда, обхватила себя руками.
   -- А кто говорит о ненависти? Ты просто бесила меня.
   -- Как у тебя всё просто! Спишь с одной, хочешь другую.
   -- Это физиология, -- попытался оправдать себя Неволин.
   -- Не оправдывайся! -- пресекла я его попытки обелиться.
   -- Мне незачем оправдываться. Особенно перед тобой, -- невозмутимо произнёс Неволин.
   Сама не знаю почему, но это "особенно перед тобой" кольнуло меня, задело.
   -- Я некромант, -- продолжил, собственно, некромант. -- Не надо воспринимать меня за животное, Нора, которое не умеет себя контролировать. Да будет тебе известно, секс -- самый лёгкий и безобидный способ восполнить резерв.
   -- Да, знаю, -- ответила тихо. -- Пожалуй, я пойду. Надеюсь, всё произошедшее и сказанное здесь, в этой библиотеке, останется между нами.
   Отвернулась от него и направилась к выходу.
   Послышался тяжёлый вздох.
   -- Провожать тебя, видимо, не надо?
   Повернулась обратно.
   -- Я думала, раз отказала тебе, то ты не станешь меня провожать.
   Неволин поморщился.
   -- Я хоть и ублюдок, каковым ты меня считаешь, но ублюдок, который держит слово. Пойдём.
   Пока мы шли в напряжённом молчании, я думала, что таким -- серьёзным, невозмутимым и строгим -- Демьян мне нравится больше, чем саркастичным, высокомерным засранцем, который смотрит на всех с презрением.
   Впрочем, уже завтра всё будет, как прежде -- взаимная неприязнь и язвительные комментарии в сторону друг друга. Однако теперь, помимо Виринеи, которая нас связывала, у нас появилась общая тайна. И я очень надеюсь, что тайное не станет явным.
   -- Волженская.
   Услышав этот голос, чудом не закричала, только лишь вздрогнула всем телом и спряталась за спину Демьяна. Не то, чтобы я верила, что он меня защитит, но помешать помешает.
   -- Игнат Георгиевич, -- я натянуто улыбнулась, выглядывая из-за неволинской спины.
   Последний, если и был удивлён моему поведению, то никоим образом этого не показывал. Преувеличением будет сказать, что, стоя за Неволиным, я чувствовала себя, как за каменной стеной. Нет, это не так. Но если декан действительно тот, за кого я его принимаю, нападать на графа Неволина даже с целью избавиться от меня, как от свидетеля, Игнат Георгиевич не будет.
   -- Нора, такой поздний час, и вы не спите? -- в голосе звучало удивление.
   Только я открыла рот, чтобы объяснить про отработку наказания в библиотеке, как меня опередил Неволин:
   -- Профессор, понимаете, мы с моей девушкой, -- некромант приобнял ошарашенную и возмущённую меня за плечи, -- засмотрелись на звёзды...
   И пофиг, что небо сегодня вовсе не звёздное.
   -- ... а сейчас, -- продолжил Демьян, -- я провожаю её до комнаты, потому что бродить в одиночку по институту такой красавице крайне небезопасно.
   А ведь ещё недавно он назвал меня "ничего хорошего" и "рыжая пигалица".
   -- В этом я с вами солидарен, -- сухо сказал Игнат Георгиевич.
   -- Солидарны насчёт чего? Того, что она красавица или насчёт того, что одной в столь поздний час ходить по институту небезопасно?
   Декан, прежде чем ответить, с недоумением посмотрел на меня. Я пожала плечами и опустила глаза в пол, от стыда мечтая провалиться сквозь землю.
   -- Второе, конечно, -- кашлянув, ответил мужчина.
   Н-да, неловкая ситуация.
   -- То есть вы не считаете Нору красивой? - наигранно возмутился Неволин. -- Право, профессор, вы вынуждаете меня вызвать вас на дуэль.
   Декан закатил глаза.
   Я же незаметно двинула локтём в живот Неволина, отчего тот поперхнулся.
   -- Прекратите валять дурака! -- с досадой отсчитал его декан.
   -- Игнат Георгиевич, вы что-то хотели? -- спрашивать было стрёмно, я боялась положительного ответа и, например, что-то вроде этого: "Пройдёмте за мной в кабинет, Волженская, есть разговор".
   -- Ничего. Доброй ночи, Нора, -- коротко ответил мужчина и, склонив голову, ретировался.
   Как только он ушёл, я упёрла руки в бока и одарила Неволина гневным взглядом.
   -- Что. Это. Было?!
   Демьян посерьёзнел, пошатнув мои напускные уверенность и гнев.
   -- Я хочу спросить о том же, -- развернувшись, парень направился к тоннелям.
   -- Не поняла... -- я нахмурилась и последовала за ним.
   Неволин остановился, но остановился в тоннеле, ведущему к другому тоннелю, который выходил на территорию некромантов, из-за чего я подвинулась ближе к нему. По понятным причинам это место вызывало у меня тревогу.
   -- Я не слепой. Ты испугалась, когда услышала его голос. И не просто испугалась, а испугалась сильно. Вздрогнула. Зажалась.
   -- Это из-за неожиданности, вот и всё, -- соврала я.
   Неволин прищурил глаза.
   -- Возможно, так оно и было бы, если бы ты была одна. Тогда да, это элемент неожиданности. Но ты была со мной. Твоя реакция вызывает вопросы, Нора.
   Что ж, проницательности ему не занимать.
   Лгать под прищуром обсидиановых глаз было почти невозможно. Почти.
   -- Сам придумал -- сам поверил!
   Демьян усмехнулся.
   -- Так и знал, что ты будешь отрицать.
   Ни я, ни Демьян ни слова не проронили, пока шли до комнаты. Лишь у самой двери я поблагодарила его:
   -- Спасибо.
   Но это была благодарность не за помощь в библиотеке, ибо то была взаимовыгодная сделка, а за то, что он солгал Игнату Георгиевичу. Декан очень удивился, увидев меня, возвращающейся откуда-то, в такое позднее время, особенно в связи с последними событиями. Значит, про отработку наказания мужчина понятия не имел. Потому что если б знал, то не преминул бы зайти в библиотеку. Не будь там Неволина, чем бы всё кончилось -- без понятия.
   Только хотела сказать, что всё, на этом нам с ним можно расходиться, как Неволин открыл дверь, заглянул внутрь, не переступая порога, и сообщил ещё не ложившейся спать Нее:
   -- Фея моя, а я к тебе.
   Виринея удивилась -- видимо, так он назвал её впервые, -- но улыбнулась, просияла и подскочила с кровати.
   Я же закатила глаза.
   -- Заходи! Приглашаю тебя, Демьян Неволин.
   После этих слов некромант мог войти, что он и сделал. Оценивающе оглянулся и заключил:
   -- Тесновато. Комнаты моих слуг -- и те больше будут.
   Выпендрёжник!
   -- Не нравится, можешь проваливать, тебя здесь никто не держит, -- я зашла в комнату, громко хлопнув дверью, и толкнула его плечом.
   -- Как грубо! -- наигранно оскорбился Неволин. -- Она всегда такая негостеприимная?
   -- Ты что-то хотел, Дёма? -- мягко, ласково поинтересовалась знахарка, проигнорировав нашу с ним стычку. Она девушка неглупая и в течение нескольких дней, как с ним встречается, поняла, что мы друг друга на дух не переносим.
   -- Да. Тебя! -- Неволин резко притянул её к себе и поцеловал.
   Я отвернулась и от злости сжала зубы, вспоминая как эти же губы, некоторое время тому назад, целовали меня. Меня, а не её.
   Это сцена явно назло мне! Иначе Неволин не может. Он испытывает наслаждение, играя на своём излюбленном с недавних пор инструменте -- на моих нервах!
   Звуки, что они издавали, вызывали у меня... зависть?
   Чтобы отвлечься, взяла со стола учебник по теории магии, забралась на кровать с ногами и приступила к чтению. Точнее -- я делала вид, что читала, сама же исподлобья посматривала на лобызающуюся парочку.
   -- Пошли ко мне, -- предложил Неволин, шепнув ей на ухо. Однако, каким-то неведомым образом, я эти слова услышала. Магия -- не иначе!
   -- Дай мне пять минут на сборы! -- Виринея прям-таки искрилась от счастья и предвкушения.
   Пока знахарка хлопотала над собой, Неволин вальяжно уселся на её кровать, и всё его внимание обратилось на меня.
   -- Что делаешь? -- полюбопытствовал он.
   -- А что, не видно? Читаю!
   -- Это-то я как раз вижу. Просто не понимаю, как ты усваиваешь текст. Это какая-то новая, никому неизвестная, методика?
   -- В каком смысле? -- ничего не поняла я.
   -- Книгу переверни. Ты держишь её вверх тормашками, -- на лице Демьяна расплылась до безобразия мальчишеская ухмылка.
   Какой позор!
   Я перевернула книгу, уткнувшись взглядом в страницы, и после этого не поднимала головы, стараясь не смотреть в его сторону. Мне не нравилось, что Неволин имеет эту власть надо мной -- влиять на моё настроение. Самое паршивое, что он о своей власти прекрасно осведомлён, а потому не упускает возможности пользоваться этим для того, чтобы потешиться.
   Сборы Виринеи затянулись дольше, чем на пять минут. Боковым зрением уловила движение: Неволин поднялся с её кровати, подошёл к нашему письменному столу и, взяв какой-то учебник, начал разглядывать его. Дальше я, страшась быть уличённой за подглядыванием, перестала следить.
   -- Всё, я готова, -- сообщила Виринея.
   -- Наконец-то! -- Неволин возвёл руки к потолку.
   Знахарка смутилась.
   -- Не смущайся, радость моя, -- исправился некромант. -- Просто я очень рад покинуть эту гнетущую атмосферу, а то из твоей подруги никудышный собеседник!
   Как это интересно получается -- он заявился к ней посреди ночи, пригласил себе, а она согласилась, даже не раздумывая. Если это не наваждение, то что? А ещё меня поражает, что Виринея рядом с ним становится той, кем не является, -- кроткой овечкой!
   Игроки слепы к тому, что так ясно видят наблюдающие за игрой.
   Глядя на окрылённую, одухотворённую подругу, я знала -- Демьян разобьёт ей сердце. Просто это вопрос времени.
   У двери Виринея мне помахала и вышла в коридор, а Неволин обернулся, подмигнул и бросил взгляд на стол, после чего за ним закрылась дверь. Я осталась одна, недоумевающая по поводу того, что он хотел этим сказать.
   Нахмурившись, встала с кровати, подошла к столу и взяла учебник, который рассматривал Демьян. Покрутила его в руках и изнутри выпал маленький листочек, сложенный пополам. Записка, надо же! Раскрыла лист и прочитала содержимое.
   "Думай обо мне", -- гласила записка с аккуратным, почти идеальным, но размашистым почерком с наклоном вправо.
   Ох, Неволин, тебя и так слишком много в моей голове!
   "Так, нужно избавиться от записки, выкинуть её. Это же компромат", -- подумала, но не сделала я. Просто не смогла. С раздражением на саму себя спрятала записку между страниц учебника по истории Россонтии. К счастью, Виринея мои учебники не юзает, у нас разные программы.
   Переодевшись в ночную рубашку, которую я с превеликим удовольствием сменила бы на короткие шорты и майку, что остались дома, легла спать. Однако сон всё не приходил, я долго ворочалась, прислушиваясь то к звукам за дверью, то к звукам за окном. Нужно о чём-нибудь помечтать. Главное -- не думать о Неволине. Спустя время сон всё-таки сморил меня, но как бы я не гнала мысли о Неволине прочь из своей головы, он всё равно мне приснился.
   ***
   Влажные от пота тела, сплетающиеся друг с другом в единое целое. Стоны, тонущие в стенах библиотеки. Затуманенные от страсти золотые и обсидиановые глаза, в которых, как мутном стекле, отражается огненный блеск от свечей. Мужские руки, скользящие по упругой груди, длинные пальцы которых сжимают набухшие соски. Янтарные локоны, ниспадающие волнами до поясницы, которые он наматывает на кулак, когда прекращает играться с сосками.
   Она, точно наездница, плавно, медленно двигается сверху, расположив руки на его плечах, рассматривая выпирающие ключицы и витиеватую татуировку чёрной змеи, которая на бледной коже фарфорового цвета смотрится чернильным рисунком на белом листе бумаги. Пахнет от него, как и всегда, вишнёвыми сигаретами, ими пропитаны его чёрные волосы и кожа. На тонких губах, охотно отвечающих на поцелуй, ощущается горький терпкий привкус алкоголя.
   -- Быстрее, милая, прошу не дразни... -- в хриплом голосе полно отчаяния и мольбы.
   -- Демьян, помоги мне!.. -- то ли стонет, то ли хнычет она.
   Демьян обхватывает талию девушки руками и, приподнимая её, начинает насаживать на себя. Темп ускоряется. Последний толчок уносит обоих. Её чуть искусанные губы приоткрываются в безмолвном крике, и она обессиленно падает на мужскую грудь, прячет лицо у него в шее, дрожит всем телом, как от лихорадки.
   ***
   Я проснулась от собственного стона с учащённым сердцебиением, тяжёлым дыханием и вспотевшим телом, которое изнывало от желания; между ног было сыро, в горле пересохло. Холодный душ -- вот, что мне поможет! Я решительно встала и тут же села обратно на кровать, так как у меня подогнулись коленки.
   За окном было темно, Виринея ещё не вернулась, на часах -- полпятого утра. Оставшиеся студенты института либо уже спят, либо только засыпают, выходные же всё-таки.
   Прихватив банные принадлежности, я направилась в душ, однако, прежде чем выйти, сначала выглянула из-за двери. Удостоверившись, что в коридоре никого нет, тихо и быстро, как мышка, прошмыгнула к душевой. Конечно же, закрыла изнутри двери. Умереть голой в душе -- не то, что мне хотелось бы. А хотела я другого. Конкретно -- Демьяна. Но это временное помутнение и оно пройдёт.
   Стоя под прохладными струями воды, я приходила в себя. Тело, хоть и не получившее разрядки, перестало изнывать. Прикоснулась к своим губам пальцами, перед глазами мелькали фрагменты из сна. Тяжело вздохнув, опёрлась рукой о кафельную стену и подставила лицо под струи воды, задержав дыхание.
   От недостатка кислорода сердце колотилось, как бешеное. Выключила воду, сделала глубокий вдох. Рано или поздно это должно было случиться -- гормоны требуют своего. Если я не хотела Ника, то это не значит, что я фригидная. Мне просто надо найти подходящего парня -- опытного, знающего как правильно, можно даже без обязательств, но который не разболтает всему институту. Любого, кроме Неволина.
   Или, как вариант, вплотную заняться учёбой, которая меня интересует, но не так, чтобы очень. Есть, конечно, третий вариант, который можно совмещать со вторым, но мне о нём даже думать стыдно.
   Спорт -- вот, что мне нужно!
   Всякий раз, когда я буду думать о сексе, надо прямиком отправляться на пробежку по парку или, если ночь, то -- приседания.
   Всё гениальное -- просто!
   Довольная собой, я вернулась в комнату.
   Закрыла дверь, радуясь, что посторонний без моего приглашения сюда не войдёт -- какая-никая, но безопасность.
   Ага, как будто это остановит того, кто без труда миновал охрану и защитный купол МагИнститута!
   Нужно стать сильной -- чтобы, в случае чего, суметь постоять за себя. И я знала, у кого можно попросить помощи в этом нелёгком деле.
   А вообще, почему всё так сложно? Как будто меня, не умеющую плавать, вышвырнули из лодки в реку под названием "Взрослая жизнь".
   Сердце скулило от тоски по маме, по прежней спокойной жизни, единственной проблемой в которой было поступление в университет да назойливое внимание Ника. И никакой магии.
   На завтраке, на который Виринея, конечно же, не пришла, чему уже никто не удивлялся, я, очищая варёное яйцо от скорлупы, уточнила:
   -- Ребята, а факультатив -- это что-то наподобие внеклассных занятий?
   -- Угу, -- Дженнифер кивнула головой, жуя бутерброд с тонким ломтиком колбасы. Сегодня праздник -- не иначе! Потому что по-другому объяснить то, что вместо стандартного сыра нас сегодня побаловали колбасой, я не могу.
   -- А поподробней?
   -- Волженская, не тупи, -- поддела меня брюнетка со смешком.
   Мстительно сощурила глаза и швырнула в нее скорлупку.
   Дженнифер закатила глаза, а я хихикнула и показала ей язык.
   -- Как малые дети... -- прокомментировал ситуацию Василёк.
   -- Кто бы говорил, -- почти синхронно парировали мы.
   -- Так, что там с факультативом? -- напомнила я.
   Ответил Вася:
   -- Внеклассные занятия, не связанные с магией, несколько раз в неделю по определённым направлениям.
   -- Что за направления такие?
   Дженнифер задумалась, вспоминая.
   -- Полный перечень не помню. Курсы самозащиты, боевые искусства, курсы оказания первой медицинской помощи, травалогии, что-то связанное с выживанием, по-моему...
   -- И всё? -- я подняла бровь.
   -- Говорю же: полный перечень не помню, -- повторила Дженнифер.
   -- А тебе зачем? -- полюбопытствовал Василёк.
   -- Слишком много свободного времени, -- ответила я. -- И как записаться на какое-нибудь занятие?
   -- Через декана, это он договаривается с преподавателями насчёт факультативов.
   С трудом сдержалась, чтобы не поморщиться.
   -- А не через декана как-нибудь можно договориться?
   Дженнифер посмотрела на меня странным взглядом. Не говорить же ей, что я подозреваю её мужчину в убийстве нашей сокурсницы. Во-первых, она всё равно не поверит. Во-вторых, я пообещала капитану Саварскому не разглашать информацию об убийстве.
   -- Не знаю, -- Вася пожал плечами. -- Можно попробовать напрямую с преподавателями, их имена и фамилии указаны в перечне, который, опять-таки, у декана.
   Замкнутый круг!
   Разговор, который я так избегала, рано или поздно состоится.
   Интересно, какие оправдания он придумает, чтобы убедить меня в своей невиновности. Поверю ли я ему? И вообще, с чего я взяла, что Игнат Георгиевич будет передо мной оправдываться. Не обязан. Капитан и следователь уверены в его невиновности. Так почему же сомневаюсь я?
   После завтрака я искала куратора боевых магов, она точно могла если не помочь, то подсказать. Но ни в административном, ни в учебных корпусах женщины не оказалось. Тогда мне пришлось идти в корпус боевых магов.
   Погода значительно улучшилась. Солнце своими лучами пронзало облака, точно стрелами. Тёплый, едва ощутимый, шлейф ветерка касался кожи словно пёрышком. На несколько градусов повысилась температура, отчего большинство студентов предпочли закрытым стенам института парк и внутренний двор.
   Проходя мимо тренировочных полигонов, невольно остановилась и залипла на тандем полуобнажённых боевиков, которые, судя по словам наблюдающих, отрабатывали приёмы бесконтактного боя.
   Все боевые маги, как на подбор, с рельефными мышцами, перекатывающимися при нагрузке; на солнце блестят капельки пота, скатывающиеся с шеи до кубиков пресса.
   Кстати, не я одна так откровенно разглядывала их. Ежедневно, несмотря на все протесты тренеров или преподавателей, возле тренировочного полигона, словно бы невзначай, прогуливались толпы девиц, которые потом и вовсе плевали на приличия и останавливались. Не думаю, что красавчики против чрезмерного внимания, наверное это им даже льстит и поднимает не без того завышенную самооценку.
   "Хорошего понемногу", -- со вздохом подумала я и, пока мысли не вернулись к тому, чего хотело моё тело, оторвала взгляд от парней.
   Оказавшись в корпусе, продолжила разыскивать куратора. Парочка студентов любезно подсказали, где её можно найти, а кое-кто даже вызвался проводить, так как нам было по пути.
   -- К сожалению, Нора, в группу по курсам самозащиты набор новичков окончен. Вы не успели.
   -- Что насчёт боевых искусств? -- надежда умирает последней.
   -- Аналогичная ситуация, -- женщина смотрела на меня с жалостью.
   Я поникла.
   -- Понятно. Спасибо за информацию.
   Что-нибудь придумаю. Должны быть ещё варианты.
   Уходя, услышала в спину:
   -- Нора, стойте. Я могу вам помочь.
   Не веря своим ушам, с радостью повернула назад.
   -- Правда?
   Женщина кивнула.
   -- Но... почему вы помогаете мне?
   -- Потому что вижу в вас потенциал, который вы не используете, -- буркнула куратор. -- Идёмте за мной, по пути всё объясню.
   И я последовала за ней.
   -- Обычно я не занимаюсь новичками, -- начала куратор. -- Предпочитаю тренировать выпускников, которых отбираю сама.
   -- То есть, вы хотите сказать, что будете тренировать меня?! -- мои глаза округлились от удивления.
   -- Я? -- она рассмеялась. -- Нет, конечно.
   Почувствовала себя идиоткой.
   -- Моя задача, -- продолжила куратор, -- как у твоего непосредственного наставника, -- контролировать и наблюдать, а тренировать тебя будет мой лучший адепт. Я доверяю ему, как себе.
   -- Но раз так... -- неуверенно произнесла я.
   -- Можешь даже не сомневаться в нём. Итан действительно лучший, -- бодро заверила она меня.
   Совпадение, но Итаном оказался тот самый парень, который когда-то помог нам с Вириней донести учебники из библиотеки.
   -- Знакомые всё лица, -- я приветственно улыбнулась ему.
   -- Такого, как я, невозможно забыть, крошка, -- он подмигнул мне.
   Куратор снисходительно проигнорировала наше приветствие.
   -- Итан, у меня есть к тебе просьба.
   -- Всё, что угодно, Елена Петровна, -- с готовностью ответил парень, вытянувшись по струнке.
   Про таких людей, как про Итана, говорят -- солнце тебя любит. А всё потому, что его утончённое лицо было добротно усеяно веснушками. Тёмно-голубые, как море в пасмурную погоду, глаза. Прямой нос. Рыжие медного оттенка волосы. Едва заметная ямочка на подбородке.
   Посовещавшись и всё обсудив, было принято решение, что мне, как новичку, нужно заниматься не менее двух раз в неделю по вторникам и четвергам, обязательно до девяти часов вечера, ибо тренировки в позднее вечернее время неэффективны, и за два-три часа до приёма пищи. Лучше, конечно, рано утром, но утром у всех пары, а вставать до начала занятий Итан, выяснив, что я дежурная в понедельник, категорически запретил, так как восемь часов полноценного сна -- это крайне важно.
   Если подробней, то пары начинаются полдесятого, тренироваться нужно за два-три часа до приёма пищи, длительность тренировки -- час. То есть вставать мне нужно примерно часов в пять утра, это учитывая и время после тренировки, которое потребуется, чтобы привести себя в порядок: принять душ, переодеться. Патрулирование института длится с одиннадцати до полпервого ночи, посему совершенно точно нереально проснуться в пять утра, не нарушив правило восьмичасового сна.
   Кстати. После убийства я считала патрулирование в такое позднее время опасным для своей жизни, а потому, после разговора с Еленой и Итаном, намеревалась отправиться к ректору и настоять на том, чтобы меня вычеркнули из списка дежурных. Если моя просьба будет проигнорирована -- я проигнорирую само патрулирование. Не собираюсь рисковать собой!
   В связи с этим, если всё решится в мою пользу, то можно изменить время тренировок. Хотя... поспать на часок-другой больше лишним не будет.
   -- Елена Петровна, я всё ещё сомневаюсь насчёт количества тренировок. Думаю, нужно увеличить до трёх раз в неделю.
   -- Итан, пожалей девочку, для начала хватит и двух.
   -- Да-да, -- согласилась я с ней, -- давайте остановимся на двух.
   -- Так, Нора, -- всё внимание Елены перешло на меня, -- в чём ты будешь заниматься?
   А вот об этом я не подумала.
   -- Не знаю, -- пожала плечами. -- Могу в этом.
   На мне были неизменные брюки и блузка. Проблема крылась ещё и в отсутствии подходящей спортивной обуви. Туфли на пятисантиментровом каблуке или лоферы вряд ли можно назвать таковыми.
   -- Не совсем подходящий наряд для тренировок, не находишь? -- с иронией подметил Итан.
   -- Ну, что есть, -- я развела руками.
   -- Что ж, -- задумчиво произнесла куратор, -- тогда попробую поискать что-нибудь, в чём ты могла бы тренироваться. Оставлю вас пока наедине, -- и она, выразительно посмотрев на Итана, ушла.
   Ой, не к добру это...
   -- Не переживай, тренировать я сегодня тебя не намерен, -- успокоил меня парень. -- Но проверить, с чем мне придётся работать, надо. Отожмёшься от пола хотя бы пять раз -- значит, не всё потеряно.
   -- П-ф... -- я фыркнула. -- И всё? Звучит легко.
   -- Приступай, -- Итан сдержанно кивнул на пол.
   И я отжалась-таки! Один раз... Приложив невероятные усилия, на трясущихся руках, но отжалась. На большее меня, к сожалению, не хватило. После первого раза я обессиленно повалилась на пол.
   -- Теперь планка. Минута, -- скомандовал парень, чей тон не выдавал никаких эмоций по поводу увиденного.
   Мне удалось простоять в планке тридцать секунд, далее трясущиеся руки вновь не выдержали, и я в очередной раз повалилась на пол. Затем, после планки, требовалось подтянуться три раза. Ни одного не получилось...
   -- Плохо, -- укоризненно покачал головой Итан. -- Всё очень прискорбно. Это будет настоящим чудом, если ты в совершенстве освоишь хотя бы один боевой приём за полгода.
   Я поморщилась, потирая вспотевшие ладони о брюки.
   -- Настолько паршиво?
   -- Не то слово, -- вздохнул парень. -- Последнее испытание на прочность, а потом можешь быть свободна. Твоя задача -- приложить максимум усилий и как можно скорее добежать до столовой таким образом, чтобы я тебя не догнал. И вот -- небольшая мотивация.
   Вскрикнула, почувствовав сильный болезненный разряд током в свою пятую точку, и рванула, что есть мочи!
   Обычно, когда ни на что не надеешься, когда мысленно уже сдаёшься, получается невероятное -- удивить самих себя, обнаружить в себе новые возможности, открыть второе дыхание. Так вот... не мой случай. Мне удалось добежать только до учебного корпуса и то лишь потому, что Итан, я уверена, поддавался.
   Зато -- о, ирония -- в корпусе я столкнулась с Неволиным, который немного опешил, когда увидел, как Итан, догнав, схватил тяжело дышащую меня в охапку. Со стороны это выглядело так, словно мы дурачились. Мне даже хотелось вызвать в Неволине ревность, чтобы некромант собственными глазами увидел, что я нужна не только ему. Хоть это было и неправдой, вряд ли я кого-то привлекала.
   По возвращении в корпус боевых магов нас уже ждала Елена Петровна. Куратор протянула мне вещи и пару обуви. Форма, которую она нашла мне для тренировок, состояла из обуви на шнуровке, напоминающей кроссовки; штанов из эластичной ткани и туники с рукавами длиной до локтей. Обувь и туника были коричневого цвета, а штаны тёмно-серого. Блекло, но уже лучше того, в чём хотела заниматься я.
   Поблагодарила куратора и, махнув Итану рукой со словами: "До вторника", убежала принимать душ, потому что из-за этой проверки моих физических способностей сильно вспотела. А ещё требовалось сдать брюки и блузку в прачечную, что находилась у кастелянши. Но это потом, когда вымою стеллажи в библиотеке и окончательно загрязню свои вещи.
   Освежившись под прохладной водой, я переоделась в чистые юбку и рубашку, которые мне некогда подарила Елизавета; рукава рубашки закатала до локтей, часть волос собрала в маленький хвост, остальные оставила распущенными.
   Сразу после этого отправилась к ректору. Постучалась и, дождавшись разрешения войти, переступила порог кабинета.
   -- Нора! -- нарочито удивился Филипп Дмитриевич. -- Чем обязан?
   -- Надеюсь, я вас не отвлекаю от дел...
   -- Нет-нет, -- попытался убедить меня он. -- Заходи, присаживайся.
   -- Я, пожалуй, постою, -- мне было неловко и вся та капля решимости, с которой я сюда шла, испарилась как вода на солнце.
   Мужчина смотрел на меня выжидающе.
   В горле стоял ком. Прокашлялась, чтобы прочистить его.
   -- Я пришла сказать, что отказываюсь от завтрашнего патрулирования, -- вроде, голос прозвучал твёрдо, уверенно.
   Стоя перед ним, чинно сложив руки и чуть опустив голову, я чувствовала себя обнаглевшим цыплёнком.
   -- На основании?.. -- ректор нахмурился.
   Он, должно быть, издевается!
   Вскинула голову и ошарашенно посмотрела прямо его кофейные глаза.
   -- На основании убийства! -- вспылив, напомнила я.
   -- Спокойно, девочка, только без истерик, -- предупредил мужчина. -- Я прекрасно помню о том, что произошло. И, поверьте мне, не желаю повторения. Однако патрулирование отменять не собираюсь. Но и патрулировать в одиночку студенты отныне не будут. Только в парах. Первокурсники и второкурсники будут патрулировать с выпускниками, последние способны защитить вас.
   -- Но... с кем патрулировать буду я? -- голос прозвучал хрипло от волнения.
   -- Днём вы дежурите самостоятельно, но когда настанет время патрулирования, к вам присоединится второй дежурный. Честно сказать, с распределением дежурных по парам я ещё не разобрался, но к вечеру будут вывешены списки. На этом всё, Нора, можете идти.
   -- Но я...
   -- Никаких "но", -- ректор оставался непреклонен.
   На обед я опоздала, поэтому, увидев за нашим столиком помимо Васи, Дженнифер и Виринеи, -- Неволина, Кирилла и их третьего дружка, сначала не поверила своим глазам, подумав, что оказалась в параллельной реальности, а потом была настолько ошарашена, что не знала, куда деться. Что произошло такого, отчего вдруг элита МагИнститута милостиво снизошла до совместной трапезы в нашей компании за нашим столом?!
   Выяснять это, ровно как и обедать с ними, мне хотелось меньше всего.
   Кстати, вся столовая была в шоке, а некоторые вообще -- не без страха, конечно, -- бросали осуждающие взгляды в сторону трио за нашим столом, но так, чтобы незаметно, естественно.
   Как я поняла, чтобы свободно поместились все, включая и вновь прибывшую меня, пришлось соединить два стола и добавить ещё две скамейки. Глядя на Неволина, который сидел ко мне спиной, мне хотелось сесть куда угодно, лишь бы не рядом с ним. Но там мои друзья и Вася, который, было видно, чувствовал себя крайне неловко, зажато.
   Я подошла к столу с покерфейсом, нарочито громко поставила поднос и села рядом с алхимиком. Парень, казалось, почувствовал облегчение от моего присутствия. И если Дженнифер не выражала никаких эмоций, продолжая спокойно есть, то меня ситуация бесила, я была раздосадована на Виринею.
   -- Привет! -- радостно улыбнулась знахарка, но, увидев на моём теперь уже недовольном лице немой вопрос "что происходит", осеклась, улыбка её померкла.
   Атмосфера за столом тотчас переменилась.
   Я привнесла негатив. Но на то были причины.
   Обстановку решил разрядить Кирилл.
   -- Нора, приятного аппетита!
   -- Он безвозвратно испорчен, -- пробубнила я себе под нос.
   -- Рыжуля недовольна, -- хмыкнул парень с каштановыми волосами.
   От слова "рыжуля" у меня нервно дёрнулся глаз.
   И только Неволин, не скрывая, широко и насмешливо улыбнулся.
   -- У меня вообще-то имя есть, -- сухо произнесла я.
   -- Да, знаю. Нора. Но мне нравится "рыжуля".
   У меня дёрнулся второй глаз.
   -- Влад, не называй её так, -- со смешком попросил друга Кирилл.
   -- Да, Влад, не называй, -- подключился Неволин. -- А то эта пигалица сейчас вся изойдётся.
   Я мстительно сощурила глаза.
   Так, значит... Пигалица...
   -- Дёма, -- Нея возмущённо толкнула его в плечо, -- не обижай мою подругу!
   -- Прости, прости, фея моя, -- он привлёк её к себе на колени.
   -- Не передо мной извиняйся, а перед Норой, -- строго, наставительно произнесла знахарка, щёки её пылали румянцем.
   -- Волженская, извини, -- сделал одолжение Неволин.
   Пошёл ты со своими извинениями!
   -- На придурков не обижаются, -- парировала я.
   Кирилл удивлённо поднял брови вверх, но комментировать не стал. Виринея только тяжёло вздохнула и, очевидно, поняла, что совместный обед -- это была не лучшая идея. Василёк вяло ковырялся ложкой в тарелке супа, а Дженнифер уже заканчивала со своей порцией. Мне же кусок в горле не лез.
   Вот как, как можно быть таким лицемерным, двуличным человеком? Наедине: "я хочу тебя", при всех -- пигалица.
   Всё, Неволин, если и раньше у тебя практически не было шанса на то, чтобы быть со мной, то теперь это вообще невозможно!
   Настроение было не к чёрту.
   Я наспех поглощала свою порцию, лишь бы поскорее убраться отсюда и наблюдала за сценой, которая достойна любовной драмы. Вася с грустью и потаённой влюблённостью в глазах смотрит на Виринею. Виринея на Демьяна. А Демьян смотрит... на меня. Какого чёрта он смотрит на меня?!
   Обед подошёл к концу.
   Дождавшись, когда Виринея слезет с колен своего парня, я встала и намеревалась отнести поднос, вот только проходя мимо Неволина, сделала вид, что споткнулась и специально, дабы проучить, пролила на его штаны полный стакан сока, к которому даже не притронулась.
   -- Ах! -- я громко вскрикнула и запричитала: -- Как же так! Как же! Какая я неуклюжая!
   Неволин, явно не ожидавший такого подвоха, раздражённо поморщился.
   Так-то! Будет знать!
   Если некромант и ругался, то этого я уже не слышала, так как была далеко от столовой. И пусть Виринея потом сделает выговор как мне, так и ему за неподобающее поведение, но это того стоило!
   Мелочь, а приятно!
   Однако уже к вечеру, перед отработкой наказания, мне стало не до веселья. Вывесили списки. Стоя перед стендом, хотелось одного -- безостановочно биться головой об этот самый стенд. Без понятия, как Неволин провернул это, но то, что он причастен, я не сомневалась. Полтора часа с ним наедине... Да я с ума сойду!
   Но самое паршивое вовсе не это. С завтрашнего дня я полностью во власти Неволина, так как за нами, помимо административного и учебного корпусов, закреплена территория некромантов. Учитывая сегодняшний инцидент в столовой, он, безусловно, попытается отомстить. На абсолютно этой же территории, только во вторник, патрулировала Роза, в паре с которой состоял Кирилл, а мне за какие-то грехи достался Неволин.
   Тяжело вздохнув, уныло поплелась в библиотеку, где старуха снарядила меня лестницей, тряпками и ведром с водой, всё объяснила и была такова.
   И я снова осталась одна.
   Прежде чем приступить, собрала волосы в пучок, чтобы не мешались, и сходила за канделябром, к которому Неволин отнёсся скептически. Плевать! Мне так спокойней.
   Начать решила с верхних труднодоступных полок.
   Смочила тряпку в воде, забралась на лестницу и принялась вытирать слои столетней пыли.
   При каждом движении хлипкая конструкция, именуемая лестницей, шаталась и скрипела, вызывая у меня дичайший дискомфорт и страх упасть, потому что высота от верхней полки до пола примерно в два этажа, если не выше. Иначе говоря: если упаду -- перелома не избежать.
   Именно поэтому из-за риска свалиться, пришлось значительно замедлиться, протирать полки осторожно, без резких движений, что отразилось на времени. Прошёл час, а я из пяти полностью вымыла только один стеллаж.
   Когда наступила очередь второго стеллажа, я уже откровенно материлась, потому что устала, как собака, сильно вспотела, и все руки были в занозах.
   -- Дерьмо! -- выругалась я. -- Да что ж так жарко?!
   В итоге не выдержала и сняла блузку, потому что духота невыносимая, дышать нечем! Не сказать, что стало лучше, но легче определённо.
   -- Волженская...
   Я вздрогнула, отчего лестница сильно пошатнулась, но всё-таки удержала равновесие и не упала.
   -- ... как тебе не стыдно сквернословить, да ещё и в таком непристойном виде?
   Только не это!
   Опустила голову вниз и увидела Неволина с донельзя довольной ухмылкой. В его левой руке я заметила свою блузку, а правой он держался за лестницу и специально, зная, как мне страшно, пошатывал её.
   -- Видеть тебя беспомощной -- отрада для моих глаз!
   Сглотнула ком в горле.
   -- Неволин, только посмей! -- предупредила я.
   Он в удивлении вскинул брови.
   -- Ты мне угрожаешь? Серьёзно?
   -- Демьян... Прекрати... -- мой голос прозвучал жалобно.
   -- Как мы заговорили! -- саркастично вскрикнул Неволин. -- Польщён, ты помнишь моё имя. Ну, и как поступим в данной ситуации? Я жажду мести за тот маленький фокус в столовой. И сейчас мне подвернулся идеальный шанс. Но я могу передумать... если ты что-нибудь предложишь мне, -- и он подмигнул.
   -- Что? -- спросила я, тяжело дыша от злости и страха.
   -- Например, себя...
   -- Ты блефуешь! -- я горько усмехнулась, резко дёрнулась и, сорвавшись, полетела вниз. Лестница не выдержала.
   Я успела только зажмурить глаза и сильно сжаться, скукожиться, готовясь к удару. Которого не последовало. Удивлённая, открыла сначала один глаз, потом второй и увидела обеспокоенное лицо Неволина, который, удерживая меня на руках и прижимая к своей груди, прерывисто шептал:
   -- Поймай... Поймал, Нора... Всё хорошо. Не бойся.
   Засим он аккуратно поставил меня на ноги и, не позволяя отойти, притянул к себе и крепко обнял, поглаживая по голове, словно бы успокаивая. Было непонятно, кто из нас двоих сильнее испугался.
   Я неловко кашлянула и деликатно высвободилась из его объятий.
   Неволин, проследив за моими действиями, нахмурился.
   Вспомнив, что я стою перед ним в лифчике, стыдливо прикрыла грудь руками и заявила:
   -- Это ты виноват!
   Вообще-то я, но ему это знать необязательно.
   Неволин тут же закатил глаза.
   -- Так и знал... От тебя даже простого, человеческого "спасибо" не дождёшься.
   -- Спасибо, -- исправилась я. -- Но виноват всё равно ты.
   Он укоризненно покачал головой.
   Увидев свою блузку на стопке книг, расположенной поблизости от Неволина, дёрнулась, чтобы забрать её, но вещица, взлетев, пролевитировала прямо в руки некроманта.
   -- Демьян, -- я нервно хихикнула, -- отдай мою блузку, пожалуйста.
   -- Ещё что мне сделать? -- съязвил он с издевательской ухмылкой.
   -- Демьян, я серьёзно! -- я насупилась и капризно топнула ногой. -- Что такое частная собственность знаешь? Ты сейчас незаконно завладел моим имуществом!
   -- Разве? -- Неволин вскинул бровь. -- Подойди и забери, -- он протянул руку с блузкой.
   В этом кроется какой-то подвох.
   -- За дуру меня держишь?! -- вспылила я и рефлекторно всплеснула руками. Опомнившись, снова прикрылась. -- Ну, и отлично! Оставь себе! Как-нибудь уж добегу до комнаты...
   -- Ты не выйдешь из этой библиотеки в таком виде, -- жёстко и вместе с тем насмешливо отчеканил Демьян. -- У тебя есть только один вариант: забрать у меня блузку.
   Ага, так просто он мне её не отдаст! Но это я уже и так поняла.
   От обиды у меня задрожала нижняя губа, мне хотелось разреветься, точно маленькая девчонка.
   -- Тогда, -- решила я, -- буду стоять здесь до утра!
   Неволин усмехнулся.
   -- Хорошо. Мне просто интересно, надолго ли тебя хватит?
   Я гордо вздёрнула голову и отвернулась от него.
   Рано или поздно, но лучше, конечно, рано, он отдаст мне эту треклятую блузку.
   Правда, хватит ли у меня терпения и выдержки?
   Я чувствовала это, чувствовала каждой клеточкой своей кожи его блуждающий по моей спине обжигающе-ледяной взгляд -- покалывающий, как лёд, бросающий в жар, как пламя. Прикоснись ко мне... Поцелуй меня...
   -- Искорка... -- внезапно раздался его хриплый голос, отчего я вздрогнула. -- Подойди ко мне...
   Закрыла глаза и прикусила губу.
   Искорка? Он назвал меня искоркой?
   Соберись, тряпка!
   Но это было выше моих сил.
   Повернулась к нему, но подойти не решилась, неуверенно переминаясь с ноги на ногу.
   -- Смелее, -- вкрадчиво поманил Демьян и протянул руку.
   Шаг -- один, второй... Вкладываю свою слегка дрожащую ладонь в его руку, понимая, что пути к отступлению больше нет. Демьян тут же одним резким движением, крутанув, притянул меня спиной к своей груди. И я снова в плену его объятий. Ещё немного и это войдёт в привычку.
   Одна его сухая, чуть шершавая ладонь обхватила меня за талию, а вторая ласково, осторожно сжала шею сзади -- то самое место, которое некогда чесалось, стоило Демьяну появиться на горизонте. Сначала длинные пальцы массировали нежную кожу, затем я почувствовала на шее его тёплые губы.
   -- Демьян... -- говорить было сложно из-за вдруг сбившегося дыхания. -- Что ты делаешь?..
   -- Просто целую, искорка, -- он мягко рассмеялся мне в шею. -- Неужели не доверяешь мне?
   Я не ему не доверяю, я себе не доверяю!
   -- Ты не представляешь, как сильно меня влечёт к тебе... Как сильно я хочу тебя... -- его слова звучат страстным отчаянием. -- Постоянно думаю о тебе. А ты, думаешь ли обо мне ты?
   Перед глазами, как наяву, пронеслись фрагменты из сна. Сплетающиеся воедино тела, витиеватый узор змеи на белой, точно рисовая бумага, коже.
   -- Больше, чем следовало бы, -- хрипло ответила я.
   Демьян снова рассмеялся.
   -- Упрямая, упрямая девочка... Почему ты не хочешь стать моей? Боишься, что будет больно?
   -- Боль -- это последнее, чего я боюсь. Есть множество причин, почему между нами ничего не может быть. И одна из них -- Виринея.
   Демьян развернул меня и ощутимо встряхнул за плечи.
   -- Причины или отговорки? Искорка, -- он обхватил моё лицо руками и чуть наклонился, -- здесь и сейчас будь моей.
   Я чувствовала, как его воля и желание подавляют меня.
   -- Демьян... -- сглотнула ком в горле. -- Я...
   Внезапно мы оба вздрогнули, глаза мои округлились от шока и страха, которые были вызваны звуком открывающейся в библиотеку двери. Кто-то вошёл.
   Признаюсь, запаниковала.
   -- Т-ш-ш... Тише... -- шёпотом, практически одними губами, протянул Демьян.
   Да какой тише!
   А, ну да... Он прав, и вправду нужно быть тише.
   -- Прячься, -- тихо велела ему и подтолкнула его в сторону стеллажей.
   Демьян бросил на меня взгляд, полный недоумения, но выражать несогласие не стал. Я же спешно и нервно надела блузку, пытаясь застегнуть такие маленькие пуговицы дрожащими пальцами.
   -- Нора, это я, Игнат Георгиевич, -- крикнул приближающийся декан.
   Даже и не знаю, как реагировать: то ли обрадоваться и свободно выдохнуть, то ли мне следует бояться.
   Когда он появился, я приветственно и вместе с тем настороженно улыбнулась, хотя, подозреваю, улыбка моя выглядела фальшивой, натянутой.
   -- Я хотел поговорить о...
   -- Не здесь! -- перебила я его, вскрикнув. Но тут же исправилась: -- В смысле, не сейчас.
   Игнат Георгиевич нахмурился.
   -- Нора, я не слепой, вижу, что вы избегаете меня. Но напрасно, поверьте мне. Дайте хотя бы шанс объясниться, уж на это я имею право.
   -- Игнат Георгиевич, -- взмолилась я, памятуя о Неволине, -- давайте перенесём разговор на утро.
   -- Утром у меня лекции, у вас дежурство, -- напомнил декан.
   -- Я что-нибудь придумаю, -- заверила его. -- А сейчас, извините, мне нужно домыть стеллажи.
   Мужчина тяжело вздохнул и оглянулся вокруг с задумчивым видом.
   -- Тут работы ещё минимум на несколько часов, -- констатировал он. -- Как вы потом вернётесь к себе в комнату?
   -- О-о, я не собираюсь оставаться здесь дольше положенного, как только закончится время отработки, уйду, -- объяснила я.
   -- Тогда, -- Игнат Георгиевич взмахнул рукой, -- позвольте мне помочь вам.
   Знакомое сероватое свечение бытовой магии и тряпка сама, левитируя в воздухе, начала мыть полку за полкой. Да так быстро, что мне оставалось только диву даваться.
   -- Теперь пойдёмте, Нора, я провожу вас до комнаты.
   -- А... -- я раскрыла рот.
   -- А магия сделает своё дело.
   -- Но я не могу, -- упиралась я.
   -- Почему же? -- Игнат Георгиевич удивился, заломив одну из бровей. -- Или, быть может, вас проводит ваш дружок, который прячется за стеллажом?
   -- Э-э-э... -- "многозначительно" протянула я, шокированная.
   -- Студент Неволин, -- декан посмотрел за мою спину, -- можете выходить из своего укрытия.
   -- Наконец-то! -- с облегчением произнёс Демьян, и я явно представила, как он закатил глаза. Некромант тотчас встал сзади меня. Недопустимо, непозволительно близко в присутствии постороннего.
   Игнат Георгиевич оглядел нас.
   -- Надеюсь, вы оба не занимались здесь непотребными вещами? -- строго вопросил декан.
   -- Смотря, что вы считаете непотребным, -- хмыкнул Неволин и положил свои руки на мои напряжённые плечи.
   Игнат Георгиевич покачал головой.
   -- Меня не касается то, что делаете вы, Неволин, но за студентку своего факультета я несу ответственность. Нора, возвращайтесь в комнату и ложитесь спать, вам необходимо выспаться перед дежурством и патрулированием.
   -- Я понимаю, -- послушно кивнула. -- Мне как раз нужно обсудить со своим напарником кое-какие моменты, касательно патрулирования. И потом он меня проводит.
   Игнат Георгиевич если и удивился, узнав, что мы с Неволиным патрулируем в паре, то никоим образом этого не показал. Или, возможно, он знал.
   Мужчина прищурил глаза, глядя прямо на Неволина.
   -- Я могу на вас положиться?
   -- Даже не сомневайтесь, -- заверил его Демьян.
   После этого Игнат Георгиевич ушёл, оставляя нас наедине. Демьян ещё какое-то время смотрел ему вслед.
   -- Не нравится он мне...
   Не тебе одному.
   Я повернулась и удручённо, с тяжким вздохом положила голову на грудь Демьяна, который приобнял меня. Не совладав с собой, я тоже обхватила его торс руками и прижалась теснее. Мне было стыдно перед деканом, ведь он наверняка понял, чем мы занимались тут, в этой библиотеке. Точнее, к чему всё шло. Боги, а я ведь чуть не согласилась!
   Я была на грани того, чтобы произнести "да". Наверное, это и к лучшему, что в библиотеку нагрянул декан, ведь он неосознанно остановил меня от этого опрометчивого поступка. О чём я только думала, когда готова была отдаться Демьяну? Когда потребность в его поцелуях и прикосновениях вытеснила из разума все рациональные доводы против? Когда ненависть и отвращение успели трансформироваться в пламя страсти и желания?
   Ох, мама, если бы ты знала, как мне страшно! Ещё недавно этот человек вызывал у меня диаметрально противоположные чувства. Я причина этих метаморфоз или он -- не знаю. Ты просила никому не доверять, только себе. Однако теперь я не могу доверять даже себе.
   Пока не разрушилась идиллия, вскинула голову и наткнулась на несколько изменившийся взгляд Демьяна. Сейчас в обсидиановых глазах помимо страсти присутствовала и нежность. И, по-моему, он даже не пытался это скрыть.
   -- Я знаю этот взгляд, -- он погладил меня по щеке. -- Предаёшься самобичеванию, сожалеешь...
   Вновь спрятала лицо у него на груди и хмыкнула.
   -- А потом мы снова будем делать вид на людях, что ненавидим друг друга, -- добавил Демьян с горьким смешком.
   Нет, по-прежнему больше не получится. Я просто буду избегать его.
   А пока я лишь сильнее прижалась к нему.
   -- Но ты можешь всё изменить.
   -- Демьян, просто проводи меня до комнаты, я слишком устала, -- тихонько попросила я, вздохнув.
   -- Что ж, искорка, твоё желание -- закон. Пойдём.
   До дверей библиотеки мы шли, держась за руки, но как только оказались за её пределами, расцепили руки, отчего я почувствовала холод.
   Мы миновали учебный корпус, тоннель, холл женского общежития, поднялись по лестницам до последнего этажа и остановились. Демьян обхватил моё лицо руками, поцеловал в лоб, задержавшись обжигающими губами на коже, и отстранился.
   -- Спокойной ночи, искорка. И помни: тебе нужно сказать лишь "да", а до тех пор я к тебе даже не прикоснусь.
   Почувствовала сожаление.
   Протянула руку, чтобы ухватиться за него, однако Демьян уже ушёл вниз по лестнице.
   Виринея уже спала, это и естественно, завтра же занятия. Переодевшись, легла на кровать и... не сомкнула глаз до самого утра, погрузившись в думы о нём. Интересно, думает ли он обо мне так же, как о нём думаю я? Изнывает ли он от желания, лёжа в своей постели, где могла бы находиться я? И права ли я, что отказалась от того, кого так хочу? Демьян сказал, что отныне и пальцем ко мне не прикоснётся. Я думала, что он делает мне одолжение, однако уже сейчас понимаю -- это наказание, провокация!
   На соседней кровати спит моя подруга, влюблённая в него. Сама мысль о том, что мы желаем одного парня вызывает у меня перед ней стыд. Если я соглашусь, то предам её, как и Демьян, собственно. Хоть он и говорит, что ничего ей не обещал, но только слепой не заметит, какими глазами она смотрит на него. Я корила за себя за это. Мы не достойны её.
   Мама, избавь меня от необходимости совершать эту желанную ошибку. Приди за мной, и мы исчезнем, как исчезнет из моей жизни и Демьян.
   Последствиями моей ночной бессонницы стали: сонливость, рассеянность и какая-то апатия, внутреннее безразличие, отразившиеся на моём лице красноречивым унынием. Впрочем, возможно, сонливость и растерянность были единственными последствиями бессонницы, а апатия и уныние следствие нестабильного эмоционального фона. Эти перманентные перепады настроения не на шутку беспокоят меня и осложняют жизнь, ибо любое решение принимается не под действием холодного расчёта, а на пламенных эмоциях. Эмоции же мешают анализировать и трезво оценивать ситуацию. И те, кому это известно, могут легко манипулировать мной...
   Завтракала в одиночестве, потому что друзья решили поспать подольше. Гречка с молоком оказалась довольно-таки неплохим вариантам завтрака. Сразу после отправилась в кабинет Игната Георгиевича, по пути настраиваясь на серьёзный разговор. Спросить хотелось о многом, начиная с убийства и его возможной причастности, заканчивая их с Дженнифер отношениями. Правда, вряд ли мне позволят задавать вопросы. Скорее всего, он расскажет то, что посчитает нужным, и не слова больше.
   Кабинет декана оказался на порядок меньше ректорского кабинета, однако из-за светлых тонов и красок, напротив, казался просторней. Здесь царствовали минимализм и педантизм. Начищенные, чуть ли не сверкающие поверхности камина и письменного стола. Последний, кстати, не был захламлён пергаментами, как это было у ректора. Чернильница, перо, документы, идеально сложенные в ровные аккуратные стопки -- и всё. Вместо тяжеловесных тёмных портьер светлые, кремового оттенка лёгкие на вид занавески. На подоконнике пара глиняных горшков с какими-то неизвестными мне растениями. Чуть приоткрытое окно пропускает свежий утренний воздух.
   -- Присаживайтесь, Нора, -- любезно предложил декан. -- Между нами, -- начал он без предисловий, -- произошло недопонимание, которое надо разрешить. Вы, как я понял, убийцей считаете меня. Так почему же не рассказали Дженнифер?
   Несмотря на то, что его девушка была моей подругой, он не собирался переступать эту черту в общении, поэтому продолжал обращаться ко мне на "вы".
   -- Капитан Саварский запретил, -- спокойно ответила я.
   На лице Игната Георгиевича поднялась одна бровь.
   -- Правильно ли я понимаю, что, считая меня убийцей и не рассказывая об этом Дженнифер, вы подвергаете её опасности?
   Получается, что так.
   Я помрачнела и вжалась в спинку кресла. Что ответить -- не знала.
   Игнат покачал головой.
   -- На самом деле, Нора, вы сомневаетесь, поэтому Дженнифер до сих пор ничего не знает. Уверен, если бы вы не сомневались, запрет капитана вас не остановил. Нора, я не убивал ту девочку...
   -- Тогда кто? -- я не выдержала и вспылила. -- Кто-то же её убил!
   -- Это я и пытаюсь выяснить.
   -- Вы что, следователь под прикрытием или частный детектив? -- предположила я.
   Мужчина поднялся, облокотился бёдрами о широкий подоконник и скрестил на груди руки.
   -- Ни то, ни другое. Но и отсиживаться в стороне не собираюсь. Это всё, что вам нужно знать.
   Он определённо темнит.
   ***
   Дежурные -- это помощники ректора, его глаза и уши, этакие шпионы администрации МагИнститута. Это те, кого одновременно страшатся и уважают; студенты с безупречной репутацией, ну или с её видимостью, ответственные, магически сильные -- в общем, лучшие на потоке.
   Возникает вполне закономерный вопрос: причём здесь я? Репутация, благодаря Варваре, у меня не самая лучшая, магический потенциал на нуле, откуда взяться страху и уважению -- без понятия, благо хоть с ответственностью повезло. Из нашей группы, я считаю, самой идеальной кандидатурой, подходящей по всем параметрам, является Дженнифер. Умная, с повышенным чувством ответственности, принципиальная и отражающая -- ну, чем не дежурная!?
   Хотя... есть одно "но". Демьян. Точнее -- патрулирование с ним. После всего, что между нами произошло и ещё только может произойти, не хотелось, чтобы меня заменила Дженнифер. Это означало бы, что мне придётся его делить, в каком-то роде, ещё и с ней. Он и так принадлежит Виринее, а запретный плод, как говорится, сладок.
   Знаю, неправильно думать о нём, желать его, возбуждаться и трепетать от сумасшедших мыслей оказаться в его власти, остаться с ним наедине в, например, тёмном тоннеле или в корпусе некромантов, где я полностью беззащитна. Демьян может потребовать от меня что угодно, и не факт, что я откажу. Или может взять меня силой, а судя по тому, как сводит у меня низ живота от этой мысли, сопротивляться я вряд ли буду.
   Боже, о чём я только думаю! Какой стыд!
   Чтобы отвлечься, похлопала себя по щекам.
   Обязанность дежурных заключается в наблюдении за студентами и фиксировании нарушений. Второй, неотъемлемой обязанностью является работа с бумажной волокитой: заполнение отчётности об успеваемости студентов, о количестве прогулов и посещении занятий, статистика выявленных нарушений.
   Поскольку дежурных двое обязанности должны чередоваться. В первой половине дня один наблюдает и фиксирует, другой сидит в библиотеке и заполняет документы. Во второй половине дня дежурные меняются обязанностями. Раньше, до изменений, дежурный комбинировал, совмещал обязанности, выполняя одновременно и то, и другое.
   Однако ректор, оценив мои знания устава, разделил обязанности. Демьян наблюдал, следил за студентами и фиксировал нарушения, я же работала с документами, а вечером мы патрулируем вместе. Филипп Дмитриевич выдал мне значок дежурной, напоминающий круглую брошь с символикой института, стопку документов и журналов, сказал, что когда закончу с этим, надо прийти за другой порцией и послал... В библиотеку.
   В библиотеке я, следуя выданным образцам, заполняла бумаги, в очередной раз недоумевая, как ребята, способные открывать порталы, не позаимствовали у нас идею создания шариковых ручек вместо пера и чернил. У меня, на самом деле, многое вызывало недоумение, но с этим приходилось мириться.
   Наступил заслуженный перерыв, правда перед этим мне удалось не только разобраться с первой стопкой документов, но и даже подремать минут двадцать. Я намеревалась найти друзей и отдохнуть в их компании, но прежде надо отнести документы ректору. Однако на пути мне встретилась Варвара в окружении своих недалёких подруг, которая, заметив меня, не прошла мимо и толкнула таким образом, что из рук выпали и разлетелись по всем сторонам документы.
   Девицы мерзко захихикали, а сама некромантка даже не скрывала злорадной усмешки.
   -- Стерва! -- не выдержала я и крикнула ей вслед.
   -- Спасибо за комплимент, Волженская! -- крикнула в ответ Варвара.
   Они, конечно, ушли, к счастью не стали задерживаться, а я начала собирать с пола листы. Некоторые, особо наглые студенты даже наступили на несколько экземпляров, за что были посланы далеко и надолго.
   Я быстро выдохлась и, психанув, села прямо на пол, проклиная всё и вся.
   -- Чёрт! -- всплеснула руками, и листы неожиданно взметнулись вверх на несколько сантиметров от пола и застыли в воздухе.
   Ошарашенная, я посмотрела на свои пальцы, из-под которых исходило сероватое свечение.
   Не.
   Может.
   Быть!
   Бытовая магия, надо же!
   Поверить не могу, это сделала я.
   К сожалению, эффект от магического всплеска долго не продлился, стоило опустить руки, листы мягко приземлились на пол, собирать их пришлось вручную. Но эта маленькая победа, победа не столько над обстоятельствами, сколько над собой безмерно радовала.
   "Хм, а я не так уж и безнадёжна", -- самодовольно подумала я.
   Настроение, вопреки стычке с Варварой, было настолько замечательным, что мне хотелось прыгать от радости, точно малое дитя. Магия! Ничто и никто мне сегодня больше не испортит настроение, а приближающееся вечернее патрулирование с Демьяном только заставляло искриться меня от предвкушения и эйфории!
   Однако уже через несколько минут, когда мне удалось-таки найти друзей, которые в полном составе обнаружились во внутреннем дворе, настроение всё-таки не испортилось, нет, но точно поубавилось, потому что меня ожидала порция новостей, одна из которых вызвала лёгкую грусть. Это как сначала вкусить сладкое, а следом попробовать что-нибудь отвратно-горькое.
   -- О, Нора, привет! -- первым, завидев меня, подскочил Василёк и по-дружески обнял. -- Помнишь, мы все удивлялись, куда пропала Лера?
   -- Да-а-а... -- рассеянно протянула я. -- Её, кажется, с субботы не могут найти...
   Вася кивнул.
   -- Игнат Георгиевич сообщил, что Леру перевели. Вытащили прямо с вечеринки и отправили в министерство через зеркало, представляешь!? А оттуда уже в другой город, в другую академию.
   -- Так далеко... -- я поникла. -- А почему её перевели, декан не объяснил?
   -- Сказал, что это решение министерства, -- ответил алхимик. -- Типа из-за того, что у нас новенький с огромным магическим потенциалом, поэтому их и поменяли местами.
   Я удивилась.
   -- Что? Я не ослышалась, новенький?
   -- Да, -- хмыкнула Дженнифер, -- ты не ослышалась. Сегодня у него заселение, завтра первый учебный день.
   -- И как же его зовут? -- поинтересовалась я.
   -- Не знаю, -- она пожала плечами. -- Завтра и познакомимся.
   -- Ещё, -- добавил Василёк, -- нам сказали, что новенького хотели зачислить сразу на первый курс по специализации, вот только ему не хватает базы, поэтому пока с нами будет.
   Интересно...
   Затем новостью поделилась и Виринея, которая рассказала, что на этой неделе в пятницу пройдёт ежегодная осенняя ярмарка, из-за которой в институте отменят занятия.
   -- Цирк, трюкачи, гадалки, танцы и прыжки через костёр, конкурсы и грибные пироги... В общем, будет весело! -- воодушевление, с каким знахарка описывала ярмарку, заражало.
   Хорошего понемногу. Пришлось оставить друзей, так как меня ждала очередная порция документов, которые сами себя не заполнят. Мы, конечно, увиделись ещё и в обед, и в полдник, и в ужин, но ректор добротно загрузил меня работёнкой, поэтому времени на долгие разговоры не было, я быстренько кушала и возвращалась обратно в библиотеку, где просидела до самого вечера.
   Надо ли говорить, что от хорошего настроения ничего не осталось. Я погорячилась, поспешила с выводами, когда думала, что ничто не испортит мне настроение. Последствиями дежурства стала сонливость, у меня слипались глаза, раскалывалась голова, немного болел позвоночник, а ещё я отсидела задницу! Преотвратное самочувствие.
   С Демьяном мы условились встретиться за пять минут до начала патрулирования у стенда. И он опаздывал! Либо начал патрулирование без меня. Ладно, подожду его ещё немного. Я скрестила на груди руки и облокотилась плечом о стенд, поглядывая на холл учебного корпуса, который с наступлением комендантского часа опустел. Вспомнилось, как в холле смежного корпуса лежало бездыханное тело Леры и меня передёрнуло.
   Обрела ли покой её душа? Не бродит ли она одиноко по зданию МагИнститута в надежде на справедливость? Не притягивает ли её мощная сила территории некромантов? Если предположить, что её душа не упокоилась и бродит по территории некромантов, то какой-нибудь некромант может увидеть Леру. Но узнает ли? Ведь она всего лишь очередная иномирянка. А самое главное -- умеют ли призраки общаться с живыми? Возможно, она могла бы передать послание, весточку о своём убийце.
   Надо спросить у Демьяна. Если он объявится...
   -- Скучала? -- прошептали мне на ухо сзади. От неожиданности я испугалась и вздрогнула, благо не вскрикнула.
   -- Ты напугал меня! -- выдохнула я и несильно толкнула его в грудь.
   -- Прости, искорка, -- он обворожительно улыбнулся и выставил перед собой ладони в примирительном жесте. -- Начнём?
   -- Ты опоздал! -- отсчитала я его.
   Демьян мягко, снисходительно рассмеялся.
   -- Да ладно тебе, не будь такой занудой. Ты какая-то взвинченная. Устала? Хочешь, помассирую спинку? Или что-нибудь другое... -- он подмигнул.
   -- А как же "я к тебе даже не прикоснусь"? -- язвительно вернула ему его же слова.
   Некромант с безразличным видом пожал плечами.
   -- Я бы мог сделать исключение, но спасибо, что напомнила. Пошли, начнём осмотр с жилых корпусов.
   И он, не глядя на меня, направился к тоннелю.
   Делать нечего, молча последовала за ним, хотя на языке вертелось два важных вопроса.
   В тоннеле я старалась держаться поближе к нему. Демьян молчал, и молчание это тяготило. В жилых корпусах, кроме комендантов, мы никого не обнаружили. В корпусе боевиков также. Подозреваю, что понедельник оказался одинаково тяжелым после выходных для всех, посему студенты мирно сопели в своих кроватях и не думали нарушать комендантский час, шастая по институту.
   На очереди была территория некромантов. Я знала это, потому что морально готовилась, хотя и ноги становились ватными по мере приближения к тоннелю данной территории. В голове мелькнула мысль, что так далеко, за тоннель, я ещё не заходила. Трава, освещаемая уличным светом, была здесь какой-то пожухлой, иссушенной, будто мы мёртвой. Голые, с опавшими листьями деревья вдалеке, чьи ветки-коряги, угрожающе торчащие во все стороны, из-за игры света по ошибке были восприняты мной за силуэты монстров или нежити. Сам корпус тонул в полумраке, прятался, отчего с трудом можно было различить очертания здания и разглядеть вход. Отовсюду какие-то подозрительные шорохи, едва слышные скрипы, даже свет в окнах -- и тот не горит!
   Чтобы не усиливать собственный ужас, я попыталась отвлечься. Отвлеклась, заметив на земле рядом с таким же голым, как деревья, кустом белочку, которая перебирала лапками, чем вызвала у меня приступ умиления. Маленькая, с пушистым хвостиком и ушками-кисточками -- она выглядела отважной и даже не шугалась, когда мы прошли поблизости.
   Ну, как прошли... Я остановилась, а Демьян, не заметив, что я за ним не следую, пошёл дальше. Хотела крикнуть его, чтобы остановился, но передумала, он только всё испортит. Сейчас я её быстренько поглажу и догоню его.
   Я приблизилась к белочке, которая продолжала перебирать лапками, прислушиваясь, отчего её ушки-кисточки дёргались. Медленно, без резких движений протянула к ней руку, чтобы она понюхала её. Но тут белочка вскинула мордочку со светящимися ядовито-зелёным цветом глазёнками и агрессивно кинулась на меня, вцепившись острыми когтями в ногу.
   Я заорала и принялась размахивать ногой в попытке скинуть эту тварь.
   Скинула.
   Но она не убежала прочь, нет, эта бешеная белка с разъярённым писком бросилась следом за мной!
   -- Демьян! -- пронзительно закричала я, догоняя его. -- Демьян, спаси! За мной гонится бешеная белка!
   Увидев парня, я запрыгнула на него с ногами, крепко вцепившись -- наверное, не хуже той белки -- в его плечи.
   -- Брысь отсюда! -- рыкнул некромант и белка сдристнула.
   Демьян, до этого придерживающий меня за ягодицы, поставил меня на ноги и, ничего не ответив... захохотал! Он хохотал, запрокинув голову. Я, насупившись, ждала, когда это прекратится.
   -- Может уже хватит?! -- не выдержала я.
   -- Ну, ты меня и насмешила, искорка, иди сюда, -- и он, видимо, забыв про собственное обещание, притянул обиженную меня к себе, прижал к груди, обхватив одной рукой талию, а второй поглаживая по голове.
   Я, недолго думая, тоже обняла его обеими руками.
   -- Она ведь не укусила тебя? -- заботливо спросил Демьян.
   -- Нет... -- настороженно ответила я. -- Только вцепилась. А что?
   -- Не переживай об этом, -- нарочито беззаботным тоном заверил Демьян. -- Но на всякий случай я всё равно осмотрю тебя.
   -- Я не знала, что эта белка -- нежить...
   -- Нора, -- опять этот снисходительный тон, -- вся живность, которая обитает на территории некромантов, -- это нежить. Из живых здесь только студенты.
   Демьян взял меня за руку и повёл прочь от зачарованной мёртвыми силами территории. Мы вышли в парк, сели на скамейку и он начал осматривать мою ногу. Я, закусив губу, следила за тем, как длинные пальцы касаются, массируя, лодыжки, поднимаясь выше.
   -- Почему "искорка"? -- голос мой прозвучал хрипло.
   -- Потому что маленькая и вспыльчивая, -- Демьян оторвал взгляд от моей ноги и посмотрел прямо на меня, в темноте ночи его глаза, отчего-то искрящиеся золотом, напоминали звёздное небо.
   Я не заметила, как его рука оказалась под юбкой, коснулась колена, но не остановилась и поднялась выше к внутреннему бедру.
   У меня перехватило дыхание.
   Но я помнила о втором, самом важном вопросе.
   -- Демьян...
   -- М-м?
   -- А призраки могут с вами говорить?
   -- Нет, искорка, только оставлять знаки. А почему ты спрашиваешь?
   -- Просто так, -- я миленько улыбнулась. -- Так что там с моей ногой, всё в порядке?
   -- Всё хорошо, -- подтвердил Демьян. -- Ни укуса, ни царапинки. Пойдём, нам ещё полчаса патрулировать.
   Я знала, что эти полчаса пролетят, как мгновение и оттого расстраивалась. Хотелось растянуть патрулирование ещё хотя бы на часик, лишь бы не расставаться с Демьяном так скоро. Мысль согласиться на его предложение уже не казалась мне такой сумасшедшей, тогда мы сможем продолжить ночь в его комнате. Если, конечно, хватит сил. В том, что у него хватит, даже не сомневаюсь, но вот меня клонит в сон. С удовольствием бы прижалась к нему, вдыхая его запах, и заснула.
   Нахмурилась, когда поняла, что мы резко остановились. Возле библиотеки. Во взгляде Демьяна читался намёк. Сонливость тотчас как рукой сняло!
   -- Даже не думай! -- предупредила я и попятилась от него.
   -- Один поцелуй, искорка. На ночь, -- умоляюще попросил он. -- Почему всякий раз, когда я делаю шаг вперёд, ты делаешь два назад? Впрочем, -- Демьян задумался, -- мне нравится это. Тем вкуснее окажется победа.
   -- Я просто не хочу быть твоей очередной игрушкой, -- ответила тихо, склонив голову.
   Демьян подошёл, пальцы его обхватили мой подбородок, заставляя запрокинуть голову и посмотреть на него.
   -- Ты не будешь моей игрушкой. Никогда. Только не ты. У нас всё будет серьёзно, искорка.
   Я горько усмехнулась. Что в его понимании серьёзно, спрашивать не стала.
   -- Давай допатрулируем и разойдёмся, хорошо? Обещаю подумать над твоим предложением.
   Демьян кивнул.
   -- Уже лучше, чем категоричное "нет".
   Всё случилось так быстро, что я даже не успела удивиться от неожиданности, Демьян резко схватил меня, прижал к стене и начал покрывать короткими поцелуями моё лицо: лоб, щёки, подбородок... Я не стала сопротивляться, откинула голову, подставляя шею для поцелуев. Я не остановила его даже тогда, когда он начал расстёгивать пуговицы рубашки. Риск того, что нас кто-то увидит, лишь усиливал возбуждение. Мне хотелось, чтобы Демьян снял лифчик, высвободил мою грудь, которая приятно болела от его прикосновений и поцелуев.
   -- Сними... -- простонала я. -- Сними его...
   Демьян хрипло рассмеялся мне в шею, но бюстгальтер снимать не стал, лишь приспустил чашки, обнажая грудь. Соски набухли и болели. Когда он обхватил один губами и слегка прикусил его, я еле сдержала громкий стон. Губы Демьяна скользили от одного соска к другому, поднимаясь выше, возвращались к шее, покусывали и посасывали, отчего наверняка останутся засосы.
   Пофиг! Если спросят, скажу, что наконец завела парня.
   Внезапно я вздрогнула и распахнула глаза. Послышался шорох одежды и чьё-то злое тяжёлое дыхание.
   -- Демьян, там кто-то есть... -- прошептала я.
   -- Тебе показалось, искорка, я бы, как некромант, почувствовал живого.
   Прозвучало, как бред, но он не позволил мне возразить.
   Демьян поднял меня, удерживая за ягодицы, и оказался между моих ног, естественно юбка задралась до бёдер. Пламенный терзающий поцелуй вытеснил из моей головы волнение, осталось только всеобъемлющее, опьяняющее желание и ощущение его губ на моих губах.
   На этот раз мы вздрогнули оба и ошарашенно оторвались друг от друга, когда услышали два подозрительно знакомых голоса и приглушённые смешки. Демьян успел лишь загородить меня своей спиной, как из-за угла вышли Кирилл и Влад, увидели нас и ошеломлённо остановились.
   Глава 6
   Стоя за спиной Демьяна, я дрожащими руками застёгивала пуговицы, поправляла рубашку, разглаживала ладонями юбку, надеясь на то, что ничего компрометирующего эти двое не застали. Хотя, судя по крайней степени удивления на их лицах, что-то они увидели, ну или догадались, чем мы здесь занимались.
   Созидающий, так оконфузиться могла только я!
   Первым в себя пришёл Демьян.
   -- Кирилл, Влад, -- поприветствовал он друзей кивком головы, при этом оставаясь невозмутимым. -- Что вы здесь делаете?
   -- То же мы хотели спросить и тебя. Но потом вспомнили, что вы с Норой дежурные.
   -- Вот именно. Дежурные, -- явно на что-то намекая, твёрдо напомнил Демьян.
   Влад стушевался и посмотрел на Кирилла, который всё это время молчал и неотрывно смотрел на... меня. Я смущённо отвела взгляд в сторону, было стыдно и неловко, произошедшее заставляло меня нервничать, переминаться с ноги на ногу, теребить ткань юбки. Никогда, никогда я не умела скрывать свои эмоции. Любой проницательный человек может прочитать меня, точно открытую книгу, а проницательности Кириллу не занимать.
   -- Пожалуй, мы пойдём, -- наконец решил Кирилл, в голосе его отчётливо прозвучал металл.
   -- Да. Пожалуй, -- сухо согласился с ним Демьян.
   После их ухода между мной и Демьяном воцарилась тишина. Я, как будто в чём-то провинившаяся, так и стояла с опущенной вниз головой, прислушиваясь к отдаляющимся шагам. Хотя почему "как будто"... Я действительно виновата перед Виринеей. И от осознания этого во мне нарастала истерика. Когда шаги стихли, не выдержала и громко всхлипнула.
   -- Нет, искорка, нет, не переживай из-за них, -- тут же среагировал Демьян и крепко обнял всхлипывающую меня.
   Не стала сопротивляться, мне хотелось, -- по крайней мере, сейчас -- чтобы он утешил меня, заверил в том, что всё будет в порядке, что не о чем волноваться.
   -- Они всё понялиии! -- я была на грани того, чтобы позорно расплакаться.
   -- Даже если и так, я тебя уверяю, они будут молчать, -- решительно, но нежно и вместе с тем немного беспечно произнёс Демьян.
   -- Откуда такая уверенность?
   -- Нора, просто верь мне, -- вкрадчиво, проникновенно попросил Дёма.
   Запрокинула голову и скептически посмотрела на него.
   -- Не убедил.
   Некромант закатил глаза.
   -- Ну, во-первых, мы друзья...
   И он выжидающе замолчал.
   Этого было недостаточно, а потому мой скептицизм никуда не делся.
   -- Хорошо, -- тяжёлый вздох, Демьян посерьёзнел. -- Я поговорю с ними, и если они не захотят молчать, то я заставлю их.
   Я напряглась.
   -- Как? -- тихо спрашиваю.
   -- Не только у нас с тобой есть секреты, -- загадочно подмигнул Демьян.
   И я поняла, что ничего не поняла.
   ***
   Подъём, надо сказать, дался мне тяжело. Рассеянная, с гудящей головой я завтракала нехотя, вполуха слушая бодрые голоса друзей, которые обсуждали домашнее задание, мною, конечно же, несделанное. Да, в день дежурства меня освободили от занятий, но это совсем не означало, что я могу филонить, отлынивать от выполнения домашки и самообучения, ведь, так или иначе, придётся нагонять сокурсников, отставать ну никак нельзя.
   Поэтому, перед парами, я быстренько штудировала учебники, пытаясь заполнить пробелы в голове. Отличница Дженнифер сидела рядом и разжёвывала для меня непонятные моменты, которые с её помощью значительно прояснялись.
   Хлопнула дверь, брюнетка подскочила и юркнула на своё место рядом с Васей. Шаги Игната Георгиевича трудно было не узнать, однако за ним следовал кто-то ещё. Полагаю, новенький. Его шаги, в отличие от стремительной хищной поступи декана, были громкими, тяжёлыми, словно передвигался массивный человек.
   Я не придавала значения появлению новенького, пока надо мной не нависла внушительная тень. Молодой человек из множества свободных столов отчего-то выбрал мой и опустился на стул рядом. Вскинула голову, чтобы посмотреть на него и вздрогнула.
   Не может быть!
   Ник... Мой Ник. С чуть осунувшимся лицом и залежами кругов под глазами, но по-прежнему неизменившийся. Он был таким, каким я запомнила его в последний раз, когда мы виделись. Друг детства. Бывший возлюбленный. Единственный, кто был рядом и поддерживал, когда меня травили в школе. За одно только это я безмерно ему благодарна!
   Ох, Ник, я бы простила тебе гулянки и однодневные связи, но это означало бы растоптать частицу самоуважения, которая у меня имеется.
   Сердце защемило.
   Не знаю, возможно это как-то связано с его появлением здесь, но мне вспомнилось обещание-угроза Ника, что мы ещё встретимся. Я-то наивно думала, что он остался далеко в прошлом, но вот он передо мной, сидит совсем рядом, только руку протяни, не иллюзия и не воспоминание. Живой. Настоящий.
   Мы оба одновременно сделали вид, что не знаем друг друга. И оттого было ещё больней, потому что в первую очередь я потеряла друга детства и уже потом возлюбленного. Можно, конечно, попытаться начать всё заново, но лишь как друзья, ведь мама всегда говорила: "Единственное, что неизменно -- смерть, всё остальное, пока мы живы, подвластно изменениям". Вот только... захочет ли Ник?
   Игнат Георгиевич решил не затягивать со знакомством и избежал такого метода, как долгое представление новенького коллективу. Он ограничился лишь короткой фразой: "Это Никита, теперь он ваш сокурсник, прошу любить и жаловать. В связи с этим тема сегодняшнего занятия -- боевая магия". Вот так вот просто.
   Соответственно, после появления Ника, тем более он сидел не где-нибудь, а рядом со мной, я зажалась, стала отрешённой и просидела первую половину занятия словно бы погружённая в транс, изредка улавливая отдельные фразы.
   -- Боевая магия делится на два вида: защитная и наступательная. Защитная -- это охрана и, простите за тавтологию, защита; наступательная же -- атака и нападение. Оба вида подразумевают активные и пассивные действия, то есть заклинания. В наступлении, как многие из вас уже успели догадаться, зачастую используются активные заклинания и реже -- пассивные. По этой же аналогии в охране чаще используются пассивные заклинания, нежели активные. Заклинания, безусловно, можно и нужно комбинировать, что актуально в нынешней ситуации в Россонтии.
   -- Простите, а что за ситуация такая в Россонтии? -- обеспокоенно спросил один из сокурсников. Я и сама отвлеклась от внутреннего самобичевания и прислушалась. Повсюду послышались волнительные шёпотки.
   -- Тишина в аудитории! -- не сказал, а отрезал декан. После того, как все стушевались, он ответил на вопрос: -- Активизация нежити.
   -- А почему нежить активизировалась? -- полюбопытствовал кто-то, нагло игнорируя дисциплину.
   -- Вы мне ответьте. Мы же проходили эту тему. Итак, -- Игнат Георгиевич чуть повысил голос, -- кто ответит на этот вопрос, получит дополнительный балл.
   Все начали переговариваться, а некоторые спешно искали информацию в конспектах. Я отлично знала ответ, а потому опередила всех. Даже Дженнифер! Робко подняла руку и, дождавшись разрешительного кивка от декана, ответила:
   -- Умертвия активизировались из-за участившихся магических сбоев.
   -- Верно, -- подтвердил Игнат Георгиевич. -- Знаю, это была ваша тема, вы делали доклад о некромантах. Но вы всё равно молодец и заслужили дополнительный балл за то, что помните.
   -- Спасибо! -- едва слышно, одними губами ответила я.
   -- Продолжим. Сейчас я приведу пример двух простейших активных и пассивных заклинаний. Магический щит -- пассивное заклинание. Так называемая "молния", удар электрическим зарядом разной мощности, -- активное заклинание. Про остальные заклинания, если вам интересно, можете прочитать в учебниках. У боевых магов есть особенность -- они способны черпать силы извне: от природы, окружающего пространства. Только, в отличие от некромантов, без вреда для людей и, собственно, природы. Такая особенность очень помогает боевым магом со слабым магическим потенциалом, иначе говоря: с хилым резервом.
   На перемене Василёк остался в аудитории, а мы с Дженнифер решили подышать свежим воздухом, к тому же мне нужно было оказаться подальше от Ника.
   -- Нора, тебя ничто не смутило в словах Игната? -- голос подруги звучал негромко, она несколько раз оглядывалась по сторонам, словно не хотела, чтобы наш разговор кто-то случайно подслушал.
   -- Нет, -- я нахмурилась. -- А что такое?
   -- На вопрос об активизации нежити ты ответила правильно лишь наполовину. Просто подумай, с чего вы вдруг боевым магам сражаться с нежитью? С каких пор умертвия -- прерогатива боевых магов? Это же не в их компетенции. Умертвиями занимаются некроманты, боевые маги -- людьми...
   Я видела, что Дженнифер к чему-то меня подводила, пыталась сделать так, чтобы я догадалась сама, сделала выводы.
   -- Получается, он врал?
   -- Частично. Давай, Нора, это же очевидно! -- она выглядела нетерпеливой, подгоняя меня к логическому выводу.
   Какая-то догадка ускользала от меня, я была озадачена, прокручивая в памяти всё, связанное с некромантами и темой, которая теперь волновала не только Дженнифер.
   "Боевые маги созданы бороться с теми, кто перешёл на сторону разрушения, с теми, кто отступился. Иначе говоря: с живыми".
   Конечно же! Как я могла не заметить сразу? Об этом ещё Дженнифер сказала. Боевые маги не занимаются нежитью, даже той, что проснулась самостоятельно, всё это -- работа некромантов. Игнат Георгиевич сказал, что комбинирование активных и пассивных заклинаний для боевых магов актуально в нынешней ситуации. Значит, за резко активизирующейся нежитью стоят...
   -- Ренегаты... -- ошеломлённо произнесла я вслух то, что вертелось в мыслях.
   -- Я вижу, теперь ты поняла.
   Да, поняла... Некроманты сражаются с умертвиями, боевые маги -- с ренегатами. Кто-то нарочито поднимает нежить и, судя по тому, что Игнат Георгиевич это скрыл, опасность может возникнуть где и когда угодно. Ещё и маньяк этот, истребляющий нечистокровных...
   -- Мне не нравится, что все, начиная от министерства, заканчивая руководством института, пытаются скрыть от нас информацию о реальном положении дел в Россонтии, -- горько и обеспокоенно усмехнулась брюнетка. -- Как будто, узнав правду, мы сможем сбежать! Даже если и сможем, ищейки рано или поздно найдут нас и силой вернут назад. Вся эта чепуха с добровольным обучением магии -- лишь иллюзия выбора! Сначала тебя обрабатывают психологически, потом, если не получается выбить согласие, -- магически. Столько рычагов давления!
   Дженнифер всё говорила, говорила и говорила, а я молча слушала, позволяя высказаться, выпустить пар. Возможно, у неё характер снежной королевы, чаще она невозмутимая и холодная, однако сердце её однозначно не каменное. У меня тоже имелись переживания, которыми хотелось поделиться. Но нельзя.
   -- Прости за это, -- выдохнула Дженни. -- Мне надо было выговориться.
   -- Не стоит, -- мягко ответила я и улыбнулась. -- Мы же друзья.
   -- Игнат не посвящает меня в свои дела. Говорит, что таким образом оберегает меня. Просит доверять. Но это... сложно, когда с каждым днём вопросов всё больше, чем ответов.
   Возможно, он прав. Мама тоже не посвятила меня в свои дела из благородных побуждений. Но вдруг, не рассказывая нам всего, они подвергают нас ещё большей опасности? Наверное, то же делаю и я -- подвергаю друзей опасности, не рассказывая им об убийстве.
   На обеде обычно полная позитива Виринея выглядела расстроенной, ела без аппетита. После, когда мы остались наедине, я поинтересовалась, в чём причина её грусти. Знахарка с тяжёлым вздохом поведала мне:
   -- Я думаю, нет, я вижу это ясно: Демьян охладел ко мне. Он не позволяет себя целовать. Отстраняется, когда я пытаюсь его обнять, а если у меня всё же получается, то обнимает в ответ нехотя. В нём больше нет былой страсти, желания. Я, прости за откровенность, соскучилась по его ласкам. Спрашиваю, что случилось, он игнорирует, уходит от ответа.
   У меня свело горло. Я испытывала одновременно и радость, и горечь со стыдом. Радость от того, что Демьян больше не использует её, значит он остепенился. А стыд, понятное дело, перед Виринеей, ведь именно из-за меня Демьян холоден с ней.
   Почувствовала себя эгоисткой.
   -- А когда это началось? -- осторожно, чтобы не вызвать подозрений, спросила я.
   -- С субботы по воскресенье. Его как подменили! Знаешь, сначала мы просто спали друг с другом, отношения без обязательств, для взаимного удовольствия. Потом, я сама не заметила как, наши отношения без обязательств превратились во взаимовыгодную сделку. Я продолжала спать с ним, но начала получать дорогие подарки. А затем я совершила ошибку и... влюбилась. Демьян ведь сразу предупредил, что о серьёзных отношениях и речи быть не может. Но я всё равно влюбилась. Впрочем, -- она горько усмехнулась, -- сама виновата. Наивная дурочка!
   -- Не говори так! -- взяла её за руку. -- Если честно, Демьян никогда мне не нравился, -- эти слова дались мне тяжело. -- Но ты моя подруга, мне пришлось принять, смириться с твоим выбором. Хотя, я считаю, ты достойна лучшего.
   -- Наверное, мы скоро расстанемся...
   Эти слова из её уст были пророческими. Даже если я не соглашусь на предложение Демьяна, что вряд ли, они, так или иначе, разойдутся. Я с самого начала их отношений знала -- он разобьёт ей сердце. Но, где гарантия, что он не разобьёт и моё? Есть только два выхода: не соглашаться или не влюбляться.
   После занятий, часа в четыре, меня ожидала первая тренировка по самообороне с Итаном. Я переоделась из формы в тунику и штаны, сменила туфли на подобие кроссовок, забрала волосы в хвост, чтобы не мешались и довольно-таки бодро, чуть ли не пританцовывая от предвкушения, потопала в корпус боевых магов.
   Итан встретил меня с весёленькой улыбкой и щёлкнул пальцами по носу.
   -- Готова?
   -- Как никогда! -- решительно ответила я, готовая к всевозможным подвигам.
   -- Проверим, -- хмыкнул парень. -- Итак, начнём с разминки, чтобы подготовить к тренировке твои мышцы, -- он хлопнул в ладоши, и мы приступили.
   Что удивительно, Итан выполнял упражнения вместе со мной. Лёгкая, как он это назвал, разминка длилась пять-семь минут. Далее -- силовые упражнения, что заняли по времени полчаса. Я, честно признаться, выдохлась ещё на разминке. Но делать нечего, раз согласилась -- отступать нет смысла. При выполнении силовых упражнений Итан с жалостью в синих глазах укоризненно качал головой, приговаривая, какая я хиленькая. Я думала, что умру, но добил меня бег.
   -- Я больше не могууу! -- умирающе не простонала, а завыла я.
   -- Вперёд и с песней! -- подчеркнуто бодро скомандовал Итан.
   Как и в прошлый раз, ощутила лёгкий, но больной разряд током, вскрикнула, подпрыгнула и побежала.
   Пробежка заняла ещё полчаса. Мы чередовали быстрый шаг и, собственно, бег, во время которых важную роль играло правильное дыхание и то, как я отталкиваюсь ступнями от земли. Бегали, кстати, на улице по неровной поверхности. Глядя на меня, проходящие мимо боевики, испытывали жалость, потому что видели, насколько я безнадёжна. Наверное, считали, что Итан зря теряет со мной время.
   Из-за одышки было тяжело дышать, в рёбрах с левой стороны покалывало, я чувствовала себя измождённой и чуть ли не валилась с ног.
   Закончили пробежку быстрым шагом, потому что, как сказал Итан, резко останавливаться нельзя. Мы вернулись в корпус. Хотелось спросить, это так надо, что за час тренировки он не обучил меня ни одному приёму самообороны? Но Итан, словно прочитав мои мысли, ответил:
   -- Я рассчитывал, что мы уложимся в час, однако времени понадобится чуть больше. Но пока упор всё равно идёт на силовые и бег, потому что для приёмов самообороны тебе необходимо хотя бы чуть-чуть нарастить мышечную массу.
   -- Поняла, -- глухо ответила я.
   -- Нора, только не вешай нос. Это нормально, что тебе пока сложно выполнять упражнения, тяжёло бегать. Новичку для привыкания необходимо минимум три недели.
   -- Так много...
   -- Но, а кто сказал, что будет легко? Главное -- не отчаиваться и не сдаваться, -- оптимистично мыслил Итан.
   Когда всё закончилось, Итан напомнил про четверг, я вяло махнула ему рукой и медленно, без былого энтузиазма и воодушевления, побрела в свой корпус. Тренировка изнурила меня, выжала все соки. Хотелось поскорее добраться до общежития, принять душ и завалиться на кровать. Я настолько была поглощена этим желанием, что не заметила, как мне преградили путь. Попыталась обойти, но сильные руки больно дёрнули назад.
   -- Я же обещал, что то была не последняя наша встреча...
   -- Ник... -- сипло произнесла я и отступила назад. Он, благо, перестал удерживать, но проход загораживал. В коридоре никого, кроме нас, не было. Ситуация щекотала нервы. Хотя с чего бы, это же Ник.
   -- Рада меня видеть, м-м? -- как-то зло усмехнулся бывший.
   -- А ты? -- задала я встречный вопрос. -- Ты рад меня видеть?
   -- Дорогая, я в этом мире только ради тебя.
   Я сузила глаза и скрестила на груди руки.
   -- Как ты меня нашёл?
   Ник, будто забавляясь, с улыбкой-оскалом обошёл меня по кругу, отчего я напряглась, и, оказавшись сзади, прошептал на ухо:
   -- Всё просто. Следил за твоей матерью.
   У меня ком встал в горле после его заявления. Ощущая его присутствие за своей спиной, я чувствовала себя уязвимой, а потому повернулась и тут же вынуждена была отступить к стене, так как Ник двинулся на меня. Он, как хищник, загонял меня в ловушку, лишая путей отступления. И вот я уже пытаюсь слиться со стеной, а Ник, опираясь руками рядом с моей голове о стену, склоняется ко мне лицом с явными намерениями поцеловать.
   -- Знаешь, -- сказал он, выдыхая мне в губы, -- после того, как ты бесследно исчезла, словно растворилась в воздухе, я долго искал тебя. Если бы не слежка за твоей матерью -- не нашёл бы, -- сказав это, Ник высунул язык и облизал мою щёку, от неожиданности я сжалась и зажмурилась. -- Сладенькая...
   -- Что ты делаешь? -- вскрикнула я. -- Прекрати! -- попытка оттолкнуть его провалилась.
   -- С чего бы мне прекращать? Ты моя, Нора! Ты принадлежишь мне, запомни это! -- агрессивно усмехнулся парень и, прижав меня к стене своим мощным телом, потёрся об меня выпуклостью из своих штанов.
   Я задрожала от страха.
   -- Ник, ты меня пугаешь! Остановись!
   -- Остановиться? О-о, нет, дорогая, я не сказал ещё самое главное.
   -- Ник, ты не в себе... Пожалуйста... -- я пыталась его вразумить.
   -- Заткнись! -- выплюнул он и схватил меня за волосы. -- После того, что я видел вчера, я имею право обращаться с тобой, как посчитаю нужным. Ты -- порченная! Неверная! Ты -- шлюха! Он бы трахнул тебя прямо там, у стены. Ты даже не сопротивлялась. Стонала, как самка!
   Свободной рукой он сжал меня за горло и яростно впился поцелуем в губы. Я начала вырываться и брыкаться, однако та рука Ника, что держала меня за волосы, сильнее сжалась, причиняя боль. Из глаз брызнули слёзы. Чтобы освободиться, прокусила его нижнюю губу, тотчас ощутив солоноватый привкус крови на своём языке. Ник взвыл. Его временное замешательство позволило мне выскользнуть и рвануть к выходу.
   На попытку побега он среагировал молниеносно. Поймал меня, больно схватив за волосы, и притянул назад.
   -- Я трахну тебя так же, как это сделал он! Отымею! Ещё "спасибо" скажешь!
   -- Ублюдок! -- я плюнула ему в лицо.
   Ник рассвирепел.
   -- Шлюха! Я накажу тебя за это! Преподам тебе урок!
   Он влепил мне пощёчину такой силы, что я отлетела назад и при падении на пол сильно ударилась затылком. В глазах потемнело.
   Это произошло снова, но лишь на мгновение, я вырвалась и оказалась над своим бессознательным телом. Ник был в ужасе от того, что сделал, лицо его помрачнело, от былой свирепости не осталось и следа. Он подбежал ко мне, опустившись на колени, дрожащие пальцы прикоснулись к слабо бьющейся жилке на шее, проверяя пульс. Лихорадочно оглянувшись по сторонам, Ник подскочил и убежал прочь, как трусливая крыса. В том, что он не сознается в своём проступке, я не сомневалась, но надеялась хотя бы на то, что Ник позовёт на помощь.
   Не знаю, сделал он это или нет, но я вернулась в своё тело раньше, чем кто-то меня обнаружил.
   Возвращение в реальность было несколько болезненным. Открыла глаза и часто заморгала, потому что перед взором мельтешили какие-то пятна. В горле першило, затылок раскалывался, болели челюсть и левая щека. Когда мне наконец-таки удалось сфокусировать взгляд, увидела возвышающегося над больничной кушеткой нашего с мамой бывшего соседа Аркадия Савельевича. Подумала, что это галлюцинация.
   -- Нора, девочка, ты пришла в себя! -- с облегчением произнесла галлюцинация. Я захихикала и тотчас поморщилась от резкой, режущей боли в затылке. -- Похоже, я поторопился с выводами, -- задумчиво резюмировала галлюцинация.
   -- Вы ненастоящий, -- хрипло заявила я.
   -- Настоящий, -- не согласилась галлюцинация. Может, я свихнулась? Сумасшедшие ведь не осознают, что они безумны. -- Только никто не должен знать, что мы знакомы. Нора, ты меня понимаешь?
   -- Да, -- слабо кивнула и пожалела об этом -- из-за резкой боли в затылке заслезились глаза. Боже, у меня, наверное, сотрясение! С трудом подняла руку и осторожно прикоснулась к голове, часть которой оказалась перебинтованной.
   -- Не трогай, -- заботливо предостерегли меня. -- Филипп Дмитриевич отправился в министерство за целителем. Скоро тебя подлатают, девочка. Это моя вина, не уберёг... -- с сожалением сказал этот пожилой мужчина, назвать которого стариком можно было с большой натяжкой.
   -- Я обещал твоей матери и не сдержал обещание. Если она узнает...
   -- Не надо... Не говорите ей... -- попросила я, язык с трудом ворочался. Даже в бреду мне не хотелось беспокоить её.
   -- Хорошо-хорошо, -- успокоили меня. -- Мы обсудим всё позже. Отдыхай.
   ***
   Я ещё потом долго думала, что это было: видение или реальность? Если видение, то почему такое реальное, а если реальность, то у меня появится ещё больше вопросов к маме. Хотя, казалось бы, куда уж больше! Так или иначе, но я больше не сомкнула глаз, тьма не утягивала меня в свои холодные объятия в попытке лишить сознания, я пребывала в относительно здравом рассудке. Впрочем, насчёт здравости у меня имеются некоторые сомнения.
   В палату, предварительно постучавшись, вошёл Игнат Георгиевич. Не скрывая, поморщился, глядя на меня. Наверное, я выглядела паршиво. И чувствовала себя соответствующе. Некоторое время мужчина молчал. Я молчала тоже. Эта игра в молчанку забавляла. С интересом разглядывая декана, я всё ждала, когда он заговорит.
   -- Нора, -- наконец сказал хоть что-то декан, -- вы помните, что случилось? Мы думаем, на вас напали. И в связи с недавними событиями хотелось бы знать, так ли верны наши предположения, -- голос его звучал мягко, негромко.
   На меня действительно напали. Тот, от кого я меньше всего этого ожидала. Тот, кто долгое время был для меня защитником. А теперь, какая ирония, защита мне требуется от него! Вот он -- вкус первого разочарования. Вкус этот горький, оседающей в горле разъедающей щёлочью. Я ошибочно думала, что разочаровалась, когда он мне изменил. Нет. Разочаровалась я сегодня, когда он меня ударил и трусливо сбежал. Оказывается, я совсем-совсем не разбираюсь в людях...
   -- Нет, на меня не нападали. Я возвращалась с тренировки, не заметила выступ, запнулась и упала.
   -- И всё? -- не поверил мне декан, он скептично сощурил глаза. -- У меня такое ощущение, что вы что-то не договариваете...
   -- Смысл? Я рассказала всё, как есть. Если бы на меня напали, я бы, как минимум, закричала, -- я лгала и лгала, как мне казалось, виртуозно. Без тени сомнения. Хладнокровно. Будто сама верила в то, что говорила.
   -- Я одного понять не могу, как же так можно запнуться и упасть, -- Игнат словно рассуждал вслух, -- чтобы одновременно получить травму и лица, и затылка... Может, вы знаете ответ на этот вопрос?
   -- Неслабо я так приложилась!
   Декан укоризненно покачал головой и тяжело вздохнул.
   -- Продолжать диалог бессмысленно, быть может, друзья вразумят вас.
   Я закатила глаза, меня раздражало, что он не верит мне -- значит, сомнения он поселит и в Дженнифер, а та заставит сомневаться в правдивости, заодно и в адекватности моих слов Васю. Вскоре обо всём узнает и Виринея, а уж она попытается вытрясти из меня правду. Так заговорит, что я сдамся и выдам всё как на духу.
   -- Говорю же: запнулась и упала, -- твёрдо повторила я.
   -- Как пожелаете, Нора, -- сухо согласился Игнат. Предпочёл не спорить. Впрочем, он выше этого. Перед тем, как уйти, декан добавил: -- Вас, скорее всего, освободят от занятий до конца недели, потому что повреждения серьёзные, а целитель из министерства слабый, залечит только ушиб на затылке. А это, сами понимаете, лишь видимая часть травмы. Возможно и сотрясение мозга. Поправляйтесь, Нора.
   И он ушёл, оставив меня с этой информацией на раздумье.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"