Мой труп лежит и смотрит в небо,
И сотни вспышек этот миг
Запечатляют ради хлеба
На глянц брошюр и шкуры книг.

Я всем известен в этом мире:
Меня не знает лишь араб.
Хранит слезу в цветном зефире
Толпа "цариц" - развратных баб.

Продажей своего таланта
Я засушил наград венец.
Я был почти Христом, гигантом,
Но знал, мне все равно пи...ец.

И празднуют все именины
С момента шумных похорон:
Я дикой белкой - арлекином
Скакать по рампе обречен.