Аннотация: Оливен и Рауль ведут тренировочный бой.
Глава 2. Слуга виконта.(продолжение).
Оливен предупредил своего господина, что тренировался каждый день, опасаясь нападения грабителей или злоумышленников. Но Рауль пропустил его слова мимо ушей, со свойственной аристократам самоуверенностью решив, что ему, кавалерийскому офицеру, ничего не стоит справиться с Оливеном.
Оливен сбросил куртку, подхватил у своего господина бархатный кафтанчик, и, когда противники надели маски и взяли рапиры, слуга спросил:
-Итак, мой господин, вы готовы?
-Давай-давай, - зевнул виконт.
-Господин виконт!
-Что еще? - спросил Рауль не без раздражения.
-Я почту за великую честь скрестить с вами рапиру. Но я считаю своим долгом напомнить вам, что я фехтовал каждый день по нескольку часов. А вы, как вы сами изволили заметить, уже давно не брали в руки шпагу. Поэтому, господин Рауль, соберитесь, у вас какой-то рассеянный вид. А я... Я поддаваться не буду по трем причинам: во-первых, вас это оскорбило бы, во-вторых, потому что арабы тоже вам не будут поддаваться, в-третьих, потому что вы, по-моему, затеваете какое-то опасное дело. И вам, быть может, потребуются сверхчеловеческие усилия.
-Очень тронут, - улыбнулся виконт, - Ты предупреждаешь меня, что не будешь поддаваться - мне?
-Да, вам, господин Рауль! - храбро сказал Оливен.
Бой виконта и его слуги был тренировочным, на лицах противников были маски, а острия рапир защищены. Оливен, не раз бывший свидетелем подобных развлечений своего хозяина с друзьями, ответил ему салютом, поклонился, стараясь все делать по-дворянски. Но каким-то шестым чувством наш "оруженосец" понял по приветствию Бражелона, что де Гишу, де Невилю, Маникану, юному Лонгвилю и прочим своим друзьям его хозяин не так кланяется. Его приветствие Оливену было шуткой, игрой, и Рауль предлагал слуге принять правила игры. Но Оливен отнесся к тренировочному бою серьезно, мысленно припоминая уроки гасконца.... "Атака ответная... выполненная на противника, отступающего после неудачной атаки... Атака с финтами - выполняемая с угрожающими действиями оружием и уколом.... Батман - удар оружием по клинку противника с целью его поколебать или вывести за пределы поражаемой поверхности..."*
Первые взмахи рапиры виконта, небрежные, ленивые, как бы предупреждали, что это шутка, и он, шутя, выиграет бой.
Оливен стиснул рукоятку своей рапиры - клинки зазвенели.
-Ого! - после нескольких удачно отбитых своих атак, в том числе и основной, открывшей схватку господина и его слуги, сказал виконт, - Я и не ожидал от тебя такой прыти, дружище!
-Ах, мой господин, - сказал Оливен, переходя в контратаку, - Ваша шпага - дама прекрасная, но ревнивая. Она не прощает, если ею пренебрегают!
-О! Да ты поэт, Оливен!
-Осторожнее, господин Рауль, вы открылись!
-Черт возьми! Ты мне еще подсказывать будешь?
-Видите? Моя рапира на что-то наткнулась,... Если бы у меня была боевая шпага, не будь этого предмета, вы были бы убиты! В лучшем случае тяжело ранены! Этот талисман спас вашу жизнь, мой господин!
Талисманом, на который наткнулась рапира Оливена, был медальон с портретом Анжелики де Бофор, которой Рауль повесил на шею. Бражелон отбросил свою обычную сдержанность и решил взять реванш. Он стал вести наступательный бой. Ему удалось слегка зацепить Оливена, но "оруженосец" ловко увернулся от повторной атаки и, перейдя в контратаку, снова уколол своего хозяина.
-К черту! - вспылил Рауль, срывая маску и бросая рапиру, - Я действительно никуда не годное ничтожество!
Оливен, в свою очередь, сорвав маску, упал на колени перед хозяином.
-Простите, мой господин! - закричал Оливен, - Простите! Лучше избейте меня как собаку, но не отчаивайтесь!
-Разве я хоть раз в жизни ударил тебя, Оливен? - с печальным упреком спросил Рауль, - Вот уже второй раз за сегодняшний день ты валяешься у меня в ногах, а мне это, честно говоря, неприятно. Ты дрался честно, я оценил твои великолепные батманы и атаки - сразу чувствуется школа гасконца. Тебе не в чем себя упрекнуть.
-Не будьте тряпкой, - сказал Оливен, так и не поднимаясь, - Хоть убейте меня за мои слова, если вам будет легче. Но будьте же мужчиной, черт вас возьми! Вы всех достали своим нытьем! Довольно! Попробуем еще раз - и красиво!
Рауль при этих словах возмущенно тряхнул кудрями, то ли хотел возразить, то ли что-то выяснить, но сдержался и взял себя в руки. Оливену не пришлось повторять просьбу возобновить бой. Если первая схватка окончилась победой Оливена, вторую можно было считать ничьей. Силы противников сровнялись. Рауль, задетый словами Оливена, завладел инициативой. Теперь он чаще атаковал, Оливен отступал, применяя довольно ловко, не давая Раулю задеть себя, все известные ему защиты. Оливен прервал бой, положил рапиру и захлопал в ладоши:
-Браво, браво, вы быстро наверстываете упущенное!
-Еще раз - и красиво! - приказал Рауль. Его ничья не удовлетворяла. Ему нужна была победа.
-Но вы устали, - заметил Оливен, - Вы тяжело дышите. Я, похоже, загонял вас. Отдохните.
Теперь наш герой думал о предстоящей ему схватке с похитителями герцогини де Бофор, об обещании, данном герцогу, а его хитроумный слуга, подхватив модную манеру подразнивать противника, ведя бой с хозяином, шутливо комментировал ход их поединка. Но шуточки эти не задевали, а веселили Рауля. Его печаль и тревога отступили. На какие-то минуты Рауль снова почувствовал себя сильным, молодым и способным на все. Его атаки стали стремительными, удары точными, и, когда рапира коснулась груди Оливена, тот в восторге закричал:
-Ура! Вы меня убили, сударь! Великолепный удар!
Он хотел было свалиться к ногам хозяина, но Бражелон сделал запрещающий жест.
-А ты мог бы давать уроки фехтования новичкам. Я серьезно.
-Ох, господин Рауль! - вздохнул Оливен, - Сама жизнь заставила мирного Оливена учиться драться не хуже заядлого дуэлянта. Не так давно я выгнал отсюда каких-то проходимцев.
-Это были воры?
-Это были не воры. Это были, скорее всего, переодетые полицейские короля, замаскированные под воров.
-Времена Ришелье возвращаются, - прошептал виконт, - Почему ты так решил?
-Вскоре после них появился человек от короля. Он предложил мне стать королевским шпионом!
-Тебя хотели подкупить?
-Да, господин Рауль. Мне предложили доносить на вас.
-Неужели король все еще....
-Ревнует вас к мадемуазель де Лавальер? Выходит, так. Но я отказался.
-Что ты сказал королевскому посланцу?
-Вот что, сударь: лучше быть слугой виконта, чем лакеем короля.
-Похоже на стихи, - улыбнулся виконт, взъерошив волосы Оливена.
Этот дружеский жест так обрадовал доброго малого, что он воскликнул:
-О, мой господин! Я сто раз готов умереть за вас!
-И одного раза не нужно. Ты хороший парень, Оливен. За меня умирать не нужно. Живи и будь счастлив.
-Вы говорите так, будто прощаетесь, а ведь я надеюсь, что вы передумаете и разрешите мне ехать с вами.
-Нет.
-Но ведь я уже фехтовать научился!
-Молодец.
-Я так горжусь вашим доверием! Вы об этом мне не говорили, но я помню - вы писали де Гишу из Кале, он сам мне прочел: "Оливен воплощение верности". С тех пор де Гиш так меня иногда называет... Ах! Я совсем ума решился! Вам ведь от него письмо!
-Но я вчера его видел...
-А он пришел к вам днем и долго ждал. А потом оставил письмо. Вы почитайте, что он пишет, а я пока пойду, поищу что-нибудь съестное. Я потому и задержался - пока мы с де Гишем вас ждали, да потом к графу де Фуа отправился, потому и не успел с обедом. Чем вас кормить, сударь?
-Манной кашей, - сказал Рауль.
-Чего?
-"Кормят" младенцев. Я в состоянии держать в руке столовый прибор. Не оправдывайся, неси что есть, мне некогда.
-Да ведь хочется улакомить вас напоследок.
-Что принесешь, то и слава Богу,- сказал Рауль и стал читать длинное письмо графа де Гиша.