-Ого, - сказал де Бражелон, - Какая гостья к нам пожаловала!
Он полулежал на своей постели, опираясь на подушку и пристально смотрел на девушку, замершую на пороге.
-Что ж, сударыня, гость в дом - Бог в дом. Я извиняюсь, что принимаю вас в столь скудно обставленном помещении, но ситуация... э... экстремальная, и я ничего не могу вам предложить, кроме этого, - он похлопал по покрывалу рядом с собой, - Присаживайтесь, устроимся как-нибудь. Я извиняюсь также, что продолжаю валяться, когда вы стоите словно изваяние или соляной столб, но мне чертовски хочется спа-а-ать! - тут он притворно зевнул и смежил веки, продолжая все так же пристально смотреть на посетительницу, - Так что говорите поскорей, с чем пришли, и - чао! (Итальянское прощание соответствовало маске Капитана, но она еще не видела его в этой маске!) А я вздремну напоследок.
-Я восхищаюсь вашим самообладанием и мужеством, виконт, даже если это наигранно, и ваши слова только бравада, - проговорила Луиза де Лавальер, подошла к виконту и уселась рядом с ним, - Впрочем, еще на нашем последнем свидании я поняла, что вам угодно доводить ситуацию до абсурда.
"О чем это она?"
-Надеюсь, мое соседство не очень вам неприятно, мадемуазель? - все так же смотря сквозь ресницы, спросил он.
-Как ты себя чувствуешь? - мягко спросила Луиза, - Ты ранен, я знаю. Как твоя рука? И вообще... как твое здоровье?
-Отлично! Я здоров как бык! Но ты понимаешь, о чем ты спрашиваешь? И кого ты спрашиваешь о состоянии здоровья?
-Понимаю. Но ты очень бледный.
-Тебе кажется. Освещение такое. Ты бы еще о погоде спросила. А кстати, мадемуазель, какая погода? Я в этом каменном мешке одичал, и даже не знаю, что там, на воле.
-Погода плохая. Дождь.
-Хоть бы завтра дождя не было. Мокрый эшафот - некрасиво как-то, правда? Лучше бы солнышко выглянуло напоследок. Хотя, должен признаться, из-за твоего Короля-Солнца и солнечные лучи не так сияют.
-Хватит! У нас мало времени! - воскликнула Луиза, - Прекрати ломать комедию и поговорим серьезно.
-У нас мало времени? - переспросил Рауль, - Вы ошиблись, мадемуазель. У вас мало времени. У меня его очень много. Целых десять часов. Моя вечность. Ведь казнь назначена на завтра.
Лавальер не выдержала. Она схватила Рауля за плечи и тряхнула изо всех сил.
-Даже не думай об этом! Я пришла спасти тебя!
-Вот как? И как же ты собираешься меня спасать? Перебить гарнизон Бастилии?
-Не прикидывайся дурачком. Я привезла важную бумагу. Она все может изменить. Людовик долго не соглашался подписать ее, но я все-таки выпросила. Ты прав, ситуация экстремальная, но еще не все потеряно.
Рауль выпрямился и посмотрел на нее в упор.
-И что в этой бумаге? Помилование?
Она покачала головой.
-Все от тебя зависит. Ты еще можешь написать прошение королю. В этом Людовик уперся. Но, если ты напишешь ему это прошение, тебя не казнят. Людовик мне обещал.
-Ты забываешь, что здесь нет бумаги.
-Это неважно. Если я скажу, тебе дадут и бумагу и чернила. Я опоздала потому, что мне стоило огромного труда убедить Людовика...
"Она называет короля Людовиком", - ревниво подумал Рауль.
-Его Величество король так добр! - сказал он иронически, - Но к чему переводить бумагу?
-Ты отказываешься?
-Да. Ты удивлена?
-Нет. Я почти не сомневалась, что ты откажешься. Но ведь ты с некоторых пор все делаешь мне назло!
-Назло тебе кладу свою дурацкую башку на плаху? Ты слишком высокого мнения о себе, дорогая!
-Когда я пришла к тебе домой, Рауль, ты что-то говорил о смертном приговоре. Но могла ли я подумать, что твои слова окажутся пророческими!
Он печально усмехнулся.
-Чем скорее, тем лучше, - промолвил он.
-Да прекрати ты лицемерить! Меня ты не обманешь. Все, все делаешь мне назло!
-Назло тебе заколол твоего дружка де Сент-Эньяна?
-Но ты же еще тогда вызвал его!
-А теперь он меня вызвал. И это истинная правда.
-Вызвал, потому что ты довел его до этого. Ты раньше был совсем другим. И все равно я не верю, что ты такой. Ты притворяешься. Ты словно играешь роль забияки-капитана из итальянской комедии масок.
Рауль задумчиво посмотрел на нее. Она первая перешла в разговоре с ним на "ты", как в далекие дни детства. Она сказала "у нас мало времени", а для влюбленного "мы" и "ты" очень важные местоимения. Но она несколько раз назвала короля просто "Людовиком". И все-таки она очень хорошо понимала его. Даже эту его новую маску, личину капитана-фанфарона.
-Бона сера, синьорина, Джулио Бражелуччо!
-Ты похож на пьяного, - с ужасом сказала Луиза, - Или на сумасшедшего!
Есть ли смысл продолжать игру. И чего он добивается таким поведением? Довести ее до слез? Рассориться окончательно, чтобы она не переживала по его бедной голове? Опять довести до обморока? Или все же расстаться по-хорошему и все простить. Он сам не знал, что говорил. Но Луиза сорвала с Капитана его итальянскую маску.
Ладно, детка, найдется другая личина. Настоящее мое лицо я тебе больше не покажу. Ты в последний раз видела меня настоящего в моей квартире. А теперь я надену маску пропащего парня из воровских баллад Вийона. Со стороны я себя не вижу, но полагаю, что и внешне похож теперь на такого бедолагу.
И говорила это она так, словно они были закадычными друзьями! Словно не было предательства и подлых интрижек!
-Вот привязалась! - грубо сказал Рауль.
Тут и кроткая Лавальер возмутилась.
-Достойный тон для потомка Роганов! - гневно сказала Луиза.
-Подожди, ты еще не то услышишь от потомка Роганов!
Она взяла его за руку. Теперь у нее была такая теплая ладошка!
-Боже, какая холодная у тебя рука, Рауль.
-А скоро и совсем похолодеет, - сказал он.
-Не мучай меня! - она сжала его пальцы, прижалась щекой к его руке. Он вырвал руку.
-Принц, коли девка расточает чары,
Глянь, нет ли ухажора у девчары,
А коли есть - любиться с ней говенно!
Вмиг обосрут тебя как янычары,
Дерябнув на халяву выпивона, - процитировал потомок Роганов и с любопытством посмотрел на девушку. Но девушка справилась с изумлением, усмехнулась, взглянула не него как-то по-взрослому, по-женски, как смотрят женщины на детей, которые повторяют глупости.
-Девятая баллада Вийона, не так ли? Какой рефрен Вийона? Я сымпровизирую с этим рефреном дистих для тебя:
Дерябнув на халяву выпивона...
...Братва спасет от плахи Бражелона...
Тут потомок Роганов разинул рот. Луиза де Лавальер заговорила на арго! А потом расхохотался и сказал:
-Браво, детка! Ты умеешь "ботать по фене"? Двор Чудес! Вернее - Чудеса при Дворе Людовика!
-Я прочла все воровские баллады потому, что интересовалась твоим процессом. И поняла, что твои друзья что-то затевают. Вот почему ты так вызывающе ведешь себя. Ты уверен, что тебя спасут!
-Дура! - заорал он.
-Дура, потому что пришла упрашивать и унижаться, а нарываюсь на оскорбления!
-Так вот ты какого мнения обо мне! Полагаешь, я жду спасителей?
-Опять лицемеришь! Ты знаешь, что тебя спасут. Мушкетеры. Или англичане. Или и те и другие.
-А если я тебе скажу, что не хочу ни спасения, ни помилования?
-Эти господа спасут тебя против твоей воли. А я не хочу кровопролития и... О, ну не прикидывайся дурачком! Ты знаешь, что за тебя они разнесут весь Париж! А этого можно избежать. Нужна только твоя подпись на бумаге.
-Вот что значит быть королевской шлюхой! Как мне никого не пускают, кроме адвоката и священника. Даже теперь, после приговора - никого! А ты... О, ты далеко пойдешь! Сколько раз ты трахалась с Луи за эту... аудиенцию?
Луиза сцепила пальцы в замок и прижала к груди. Зажмурилась ...и взглянула на Бражелона ангельским взором.
-Вы знаете, виконт, я сейчас боролась с искушением... И возможно, любая женщина на моем месте закатила бы вам затрещину - за все, что вы тут сказали.
-Я же не клоп, чтобы меня закатывать за трещину.
-Пощечину, если вас устроит это слово. Но я, как истинная христианка, преодолела этот порыв. И я прощаю вам, ибо вы не ведаете, что говорите.
-А я, как истинный христианин, подставляю вам левую щеку, мадемуазель, - сказал он, зажмурившись и приблизил к ней лицо. Правда, у него вдруг вспыхнули щеки - он понимал, что заслужил от нее затрещину. Но Луиза обняла его за плечи и поцеловала в щеку.
-Глупый, - прошептала она, - Ты же сам не веришь, что это правда.
х х х
Теперь он схватил ее за руки.
-Во что это я не верю?
-Ты не веришь, что я отдалась Людовику.
-А разве нет? Ты же сама мне говорила...
-Ничего ты не понял. Я сказала тебе хоть слово о физической близости с Людовиком?
-Ты говорила о "мгле колебаний", насколько я помню твои слова. И так далее - всякий любовный вздор.
-Вам напомнить ваши слова, виконт?
-Не надо, - сказал он, чувствуя по горячим щекам, что предательский румянец выдает его с головой, - Я тоже заговаривался, Луиза! Но выходит, де Сент-Эньян сказал мне правду?
-Что сказал тебе де Сент-Эньян?
-То же, что и ты - что ты не спишь с королем.
-Правду. А когда он это сказал?
-Во время дуэли. Там, на поляне. Я просто обалдел, а он, воспользовавшись моим замешательством, нанес мне удар... Тогда я перехватил шпагу, а де Сент-Эньян напоролся не нее в этот момент.
-Постой-ка, постой-ка! Ты сам не наносил ему удар?
-Нет. Я занял оборонительную позицию. А ты говоришь, назло...
-Я тебя погубила, - с ужасом прошептала Лавальер, - Это все из-за меня. Вот недостающее звено - слова де Сент-Эньяна.
-Ты понимаешь, что я не мог сказать на суде, как все было на самом деле?!
Луиза молча плакала.
-Ну, милая, слово не воробей, вылетит - не поймаешь!
-О, если бы можно было "поймать воробья"! - воскликнула Луиза, - Твои слова - свидетельство твоей невиновности! Они же ничего не поняли и ничего не знают - ни судьи, ни свидетели, ни эксперты.
-Достаточно того, что ты это знаешь. И больше не считаешь меня убийцей. Клянусь, это был несчастный случай. Мне и самому его очень жаль, поверь.
-Я никогда не верила, что ты убил его. И все, почти все, считают это несчастным случаем.
-А кто не считает? Не говори, я сам скажу. Де Вард с де Лорреном, так? И еще, вероятно, твоя "лучшая подруга". Монтале?
-Монтале. Хотя... я не могу понять ее. Она то сожалеет, то ехидничает.
-Ага, змея высунула свое жало. Остерегайся ты ее. Будь осторожнее. А еще ее горе-рыцарь Маликорн.
-Да, Маликорн тоже поддерживает версию твоих обвинителей. Он говорит, что был уверен, что этим все закончится.
-Так я и думал... Я даже полагаю, что он и подбросил де Сент-Эньяну йдейку с квартирой, сам бы он не додумася. Так бы и кропал свои мадригалы и пастушеские вирши.
-Откуда ты узнал? - удивленно спросила Луиза.
-Дошел своим умом, - усмехнулся Рауль.
-Рауль, умоляю тебя, напиши королю, как все было на самом деле. Я передам. Сегодня же, сейчас же!
-Ты сошла с ума!
-Я сама все расскажу королю.
-А я отрекусь от своих слов. И сейчас нас могут слышать разве что крысы... Да, милая моя, здесь водится такая живность.
Лавальер опасливо огляделесь и придвинулась к нему. Он положил ей руку на плечо.
-Трусишка. И почему женщины так боятся крыс? Меня они даже развлекают. Я в них швыряюсь, чем ни попадя.
Он поскреб деревянный столб, поддерживающий полог.
-Ай! - вскрикнула Луиза и прижалась к нему еще ближе. Хитрость удалась. Он обнял ее, успокаивая, и вздохнул... радостно!
-Это не крыса. Это я. Я пошутил.
Она вздохнула с облегчением. В углу послышалось какое-то шуршанье.
-А это, наверно, настоящая крыса.
-С тобой я не боюсь даже крыс! - отважно сказала Луиза.
"Даже крыс!" Разбойники, опасности, бедствия, ураганы - какие только подвиги он не мечтал совершить ради нее. Вынести ее из горящего дома, тонущего корабля, вырвать из лап пиратов, бандитов, укротить бешеного коня. Но ему не повезло. Жизнь Луизы де Лавальер не подвергалась ни малейшей опасности. Один-единственный раз, когда на нее напали бродяги на ...Гревской площади... судьба послала ей спасение в лице Д'Артаньяна.
-Вот бы мой котяра поохотился! Хочешь, я подарю тебе моего Кира Великого? Он переловит всех крыс в Пале-Рояле. Соседи то и дело "берут его в аренду".
-Кота - в аренду? Зачем?
-Убивать крыс! И в качестве жениха для своих кошек.
-Что-то мы говорим об очень глупых вещах, - вздохнула Луиза.
-Это я тебя развлекаю. Ты никак собираешься вернуться к своей невыполнимой просьбе?
-А если я скажу, что выйду за тебя замуж?
У Рауля закружилась голова.
-Это невозможно, - прошептал он, - Людовик не отдаст мне тебя. Он не захочет с тобой расстаться. А я не хочу...
-Что ты не хочешь, Рауль? - спросила Лавальер тревожно, - Унижаться перед королем? Значит, ты меня не любишь.
-Но ты любишь короля!
-Это неважно, - она опустила ресницы.
-Важно. Я не буду писать королю.
-Пусть будет так. Остается последняя надежда - на твоих друзей.
-А почему ты думаешь, что они что-то замышляют?
-Потому что Д'Артаньян постоянно свистит свой любимый марш. Потому что Бекингем, де Гиш и принцесса постоянно устраивают тайные совещания ...и с ними этот... Генри Грефтон, брат твоей английской симпатии. Правда, Монтале говорила, что англичанка - больше чем симпатия.
"Ага, заревновала," - торжествующе подумал де Бражелон, но он слишком уважал прелестную Мери Грефтон, чтобы подтвердить сплетню злоязычной Монтале.
-Ничего у них не выйдет, - сказал он, - Английская комедия... можно цитату -
И мы, сеньор, как римляне умрем,
Хоть жили мы как греки...
Это Бен Джонсон. Английская комедия окончилась. А французская трагедия подходит к финалу.
За кого ты собираешься замуж? За узника, за каторжника?
-Нет, - сказала Луиза, - За свободного человека. Король отпустит тебя на все четыре стороны. Я добьюсь и этого.
-Он? Он спит и видит, как моя башка...
Она остановила Рауля на полуслове, коснувшись рукой его губ.
Рауль нежно сжал ее пальцы и поцеловал их.
-Не буду, не буду... Но у тебя ничего не получится. И я не собираюсь ни о чем просить твоего султана!
-Это сделаю я, за тебя. Людовик не султан. И, в конце концов, я тоже свободна!
-Разве? - усмехнулся Бражелон, - Разве мы были свободны при Дворе?! О, дорогая, взгляни правде в глаза! Мы, придворные, все мы - титулованные рабы! А ты... только зря тратишь свое красноречие.
-Рауль, ты вынуждаешь меня перейти последнюю черту.
-В смысле? - удивился Бражелон, - О чем ты?
-Я на все пойду, чтобы Людовик помиловал тебя! Я... отдамся ему сегодня же, в эту ночь. И тогда, Рауль, между нами действительно все будет кончено.
-Не делай этого, - попросил он, - Подожди хотя бы ...до завтра.
-Неужели ты думаешь, что я и Людовик... что у нас дойдет до этого?
-Какая ты еще наивная девочка! Конечно, дойдет.
-Я поставлю короля перед выбором - твоя свобода или моя любовь. Если он не сохранит тебя жизнь...
-Что же тогда будет?
-Я уйду в монастырь! Клянусь!
-Луиза, а если ты права?
-Я уговорила тебя? - радостно вскричала Лавальер.
-Нет, я о другом... Если все же заговор существует, и завтра что-то произойдет... э... экстраординарное, ты уедешь со мной?
-Да! - сказала Лавальер, - Это единственное средство спасти тебя. Да! Я уеду с тобой и выйду за тебя замуж. И сейчас ты можешь делать со мной все, что хочешь!
-Ты с ума сошла!
-Это ты уже говорил. Но я в здравом рассудке. Я готова быть твоей. Здесь же. Сейчас же. Ты перешагнул черту, нечаянно убив де Сент-Эньяна. У меня своя черта, мои моральные принципы, которые так высмеивали мои циничные подружки. Но я готова ее перейти.
Она закрыла глаза и подставила губы для поцелуя. Бражелон поцеловал ее. Но хотя этот поцелуй с Луизой казался ему в мечтах вершиной счастья, сейчас Луиза была в его объятьях, но не отвечала не поцелуй. Она была далека, она думала о Людовике. Он не позволил себе зайти дальше поцелуя. Он отпустил ее, открыл глаза и увидел слезы на ее глазах.
-Ну что же ты? - спросила она, положив ладошку на пуговочку корсажа.
-Веселая семейная жизнь у нас была бы, мадемуазель!
-Рауль, но я...
-Мне не нужна жертва. Ты все равно любишь короля.
Луиза опустила голову. Это был ответ.
-Уходи, - сказал он,- Уходи. Убирайся, все! Это конец.
-Я на все готова ради тебя,- сказала она.
-Я верю, - сказал он спокойно, - Но нежность из жалости не заменит отсутствия любви... Спасибо, что ты была. Не говорю - спасибо, что ты есть. Это скажет тебе твой Луи. Все прошло. Не плачь. Этот ледяной поцелуй отрезвил меня. Знаешь, похоже, я перебесился.