Аннотация: Поэт "Серебряного века" Никандр Алексеев в Париже.
НИКАНДР АЛЕКСЕЕВ В ПАРИЖЕ.
Париж. 1917 год. По авеню Ваграм в толпе элегантных парижан и изящных парижанок рассеянно бредет молодой поэт. О чем он так глубоко задумался? Может быть, он мечтает о волшебных садах Сайгона, где ''пальмы как девы и девы как пальмы''? Или ему вспоминается мертвый зной Красного моря? Или слепящая роскошь Цейлона? А может быть, грустит он о малахитовых глазах японки Иохито, сияющих где-то там, на другом конце земного шара...
Молодой человек, старший унтер-офицер Штаба Первой Особой Пехотной Бригады Русского Экспедиционного Корпуса, находит свободную скамью на парижском бульваре, и, устроившись поудобнее, что-то пишет в записной книжке.
В Сайгоне, в пальмовой аллее,
Где море дремлет в берегах
Всю ночь бродил я, сожалея,
Грустя о северных снегах.
Я вспомнил о минувших днях,
О том, что с болью пережито.
Все мнилось мне: в родных полях
Грустят родимые ракиты.
Зеленеют веселые каштаны, льется музыка в открытые окна ночных ресторанов. Юноша задумчиво листает страницы своей записной книжки, перечитывая сайгонские стихи прошлого, 1916 года:
Пальмы знойно кого-то молили,
Пальмы странный вели разговор...
Я узнал: они буйно шалили
С ветерком, прибежавшим из гор.
''Нет! не верим, не верим... Изменишь...
Завтра ты обласкаешь сосну...
Послезавтра на ель переменишь
И полюбишь чужую весну''.
Безветренно. По стали синих вод,
Под знойным солнцем Индостана
Скользит к востоку пароход,
Гляжу за борт на мрамор океана.
Кругом - безгранная поляна.
Каж жжет нещадно солнце Индостана!
Все дальше в океан, в края Востока
Уж девять дней не видно берегов...
Облокотясь на борт, задумался глубоко...
Я вспомнил Родину. Мне стало жаль снегов.
Со вздохом спрятав записную книжку, молодой человек поднимается и направляется к мерцающим огням ''синема''.
Сеанс открыт. На вспыхнувшем экране - длиннохвостый петух Патэ-журнала. Оркестр играет ''Марсельезу''... Allons, enfants... Картины сменяются чередой. Проходят усталые войска, мелькают развалины бельгийских деревень. И вдруг на экране возникает Россия, далекая Родина, которую он только что вспоминал, сидя на скамейке под каштаном, да и в синема пошел, чтобы развлечься, унять свою ностальгию.
Вот Петроград, и Невский и Сенат...
У Зимнего дворца в предутреннем тумане
Полки восставшие солдат...
Возникает другая картина. На экране - благотворительный вечер в пользу раненых. Шампанское, серпантин, кокетливые декольте,
галантные кавалеры, флиртующие прелестницы. Молодой человек пробирается к выходу из синема.
Ружейный дым рассеялся в тумане
И бьет тревогу барабан.
Зачем же грустен я? Так грустен был и ране...
Зачем я видел только на экране.
Отсюда трудно разглядеть юноше, что происходит на его взмятенной родине. В России революция. В России развеваются красные флаги.
Жадным ухом внимаю речам мудрецов,
Публицистам, простым хроникерам,
Жадным взором
Я впиваюся в строки газетных столбцов.
Пожираю столбец за столбцом,
Как голодный бродяга.
С напряженным и жадным лицом:
Перед грозным концом
Верить жутким речам мудрецов
Или в мощь вознесенного флага.
Ясно только, что рухнул режим, когда-то заставлявший его бежать на Кавказ и в Крым от преследований охранки. Рухнула власть, пославшая его два года назад вместе с тысячами русских серых шинелей через Японию, Индию, Суэцкий канал - сюда, во Францию.
Что же все-таки происходит в России? В Париже наш герой за 1917 - 1918 г.г. выпускает три поэтических сборника: ''Венок павшим'', / 1917 , 1 печ. лист /, ''Ты-ны-ны'' / 1918, 1,5 печ. листа /, ''Ветровые песни'' / 1918, 2 печ. листа /.
Две важнейшие темы - тоска по России и боль по солдатам, своим товарищам по оружию, погибшим на фронтах Первой мировой войны проходит через всю поэтическую трилогию. А третья тема - любовь. Любовь возвышенная, идеальная.
И она, эфирная как фея,
В белой шапочке, с букетом из сирени
Промелькнула мимо. Вечер стал нежнее...
Поклонились ей сияющие тени...
А. У..... АУ! Анастасия Утрецкая, ''кривоноговская барышня'', гимназистка Опочецкой гимназии, первая любовь, оставшаяся в России, на Псковщине. Наш поэт еще не знает, что невеста не дождется жениха и нарушит клятву, а сам он, вернувшись из Франции, назовет своей женой кузину Анастасии, другую ''кривоноговскую барышню'' - Верочку Утретскую...
И другая ''любовь''... ''Пятифранковая любовь'' - в Булонском лесу.
В смоле страстей, как в преисподней
На вечном вареве сгорит
И жизнь и сердце. Я ж не помню
Ни поцелуев ни обид.
Но у границ моей столицы
Пред бурей самых белых вьюг
Махну я шапкой загранице,
Встречая песней Петербург.
Так и будут! Над Роной, пробираясь на Родину, он запоет русскую
''Дубину''!
... И там,
внимая пересуду,
Родному ветру, как вчера
Я незабвенные забуду
В лесу Булонском вечера.
Но Булонский лес не забудется. Он возникнет вновь в первой большой поэме, посвященной событиям 1905 года - ''Первая баррикада''. Это будущее. А реальным был Булонский лес, плавающие лебеди и парижская куртизанка. В ее объятиях он думает о своей далекой родине. Россия незримо присутствует во всех трех его сборниках.
Герой - героев всех храбрее,
Твой нищий - нищих всех голей,
И в мире вора нет хитрее,
И нет разбойников смелей....
Такие слова находит молодой поэт для характеристики России.
Неожиданно в памяти всплывает Высоцкий: '' А также в области балета мы впереди планеты всей...'' Но вернемся в прошлое. В ТУ эпоху.
Как шире не видать простора,
Не знать серее деревень,
Как нет в душе моей укора
Тебе за дикость и за лень.
Но ты меня иным тревожишь:
В братоубийственной войне
Какие судьбы ты готовишь
С ума сведенной стороне?
На этом риторическом вопросе молодого поэта Никандра Алексеева позвольте закончить рассказ о его юности, опаленной Первой мировой войной.
Только небольшое добавление к сказанному. Позволю себе процитировать замечательного современного писателя, ученого, врача, Михаила Ивановича Буянова, Президента Российского Общества Друзей Александра Дюма. Речь идет о городе Виллер-Коттре, где родился автор ''Трех мушкетеров'': "В центре
Виллер-Коттре, КАК ПОЧТИ ВО ВСЕХ ФРАНЦУЗСКИХ ГОРОДАХ,
находится памятник ВОИНАМ, ПОГИБШИМ В ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВАОЙНЕ, стоит древняя церковь, недалеко старая крепость. Живет тут с десяток тысяч жителей. Промышленности почти нет...''
1 августа исполняется 90 лет со дня вступления России в Первую мировую войну. Мне кажется, псковичи должны последовать примеру земляков Дюма и создать свой памятник в память о русских солдатах, погибших на фронтах Первой мировой войны,