На пульт диспетчера пожарной части небольшого городка где-то за Уралом в час тридцать пять поступил сигнал о возгорании в частном секторе. На место выехал один расчет, обычной пожарной части.
Состав расчета:
Начальник караула Степанов, возраст за пятьдесят, невысокий, лысый, и вечно ворчащий мужик. Но уважали его все, умел он построить нашу разношерстную команду.
Сашка; боец расчета, качок с замашками сектанта. Все время все что-то бубнит про избранный путь. Хотя из уст перекаченного голубоглазого мутанта это дешево звучит.
Генка-водитель, худая жердь под два метра, нахватался на улице понятий, но работу свою знает, хоть и в армии не служил.
Ну и я, Лобанов Михаил, второй боец расчета. Я обычный человек со своими среднестатистическими тараканами в голове. Рост, телосложение и внешность, к сожалению, тоже средних показателей. Но вот только один таракан у меня не обычный, мое хобби необычное, тяга у меня к спасению людей.
Школа, учеба давалась мне легко, олимпиады до момента, когда просто способности уже не помогали, и на первый план вышла зубрежка. Перешел на спорт, а именно, на бокс, где я также быстро взлетел и упал, дойдя до уровня, где все опять же упиралось в режим и тренировки. И вот, он момент прозрения: в период летних каникул я спасаю тонувшую девочку. Местная газета, статья, интервью на телевидении, медаль" За спасение утопающих" в общем, я понял, чем стоит заняться в жизни. На данный момент я совмещаю хобби и работу в пожарной части моего городка. Здесь много денег не заработаешь, но я уже сделал свой выбор - спасать людей. Спасибо родителям: поддержали в материальном плане. Сами переехали в область, пытаются поднять свою маленькую ферму. Мне же купили квартирку на окраине, короче помогли, чем смогли. С собой и не звали, да я и сам отлично понимаю, руки мои не из того места растут. Вот отец у меня, он, да, настоящий мужик: и поле вспашет, и трактор соберет. Конечно, были сначала споры и нравоучения. Но когда количество спасенных мной людей перевалило за первый десяток, то и отец перестал ворчать на меня по поводу моего увлечения. Это в армии я нагнал десяток зараз, дело было в командировке на Кавказе.
В какой раз мы зачищали село, там все всегда было чисто. С местными мы старались отношения не портить, так как и сами стояли недалеко. Мы с напарником пулеметчиком, были в прикрытии на краю села, обосновались во дворе разрушенного дома. Самого дома практически не было, одни стены, видимо, кто-то постарался еще в первую контртеррористическую кампанию. Так вот, лежим, смотрим за периметром, час, два, дело в селе к концу, ну я на дорожку по нужде решил в дом зайти. Все бы прошло без происшествий, если бы я не заметил пробку от пластиковой бутыли, а на ней и пылинки нет. Да, можно сказать, тоже сыщик нашелся, ну лежит себе пробка, ты еще анализы с нее возьми. Но дело в отсутствии самой емкости, если пробка не нужна, то и тара где-то поблизости должна быть, а ее нет, все рассмотрел. Не знаю, весомый это аргумент или нет, но я пошел до конца. Свистнул Олега, пулеметчика, жестом показал, чтоб прикрыл с окна. Сам, опасаясь растяжек, не спеша, начал изучать груды битого кирпича и мусора внутри стен. Чуяло мое сердце не зря. Заметил растяжки в коридоре, ведущей в большую комнату. Одна на уровне ног в проеме двери, а вот вторая - спаренная закладка на высоте метра. Гранаты второй просто вставлены без колец в стены коридора, а выемки закрыты битым кирпичом. Но найдя первую, я уже без проблем заметил и вторую закладку. Мозг стал докручивать возможные объяснения. У меня получилось, что кто-то хотел не просто взорвать непрошеного гостя, а завалить остатки дома вместе с ним. На наличие боевиков, наверно, не стоит рассчитывать, не будут же они так глупо себя взрывать, а вот рабов или тайник, вполне. Зная наших саперов, лишний раз не лазят, куда попало, сделают контролируемый подрыв, другими словами сами, добавят свою гранату при обнаружении чужой. В таком случае вариант скрыть что-то здесь прокатит на все сто. Все это я доложил моему руководству, в том числе и куратору от ФСБ, по рации. Майор конторы с лицом настоящего арийца и поддержал мою мысль. В результате грамотного разминирования и разбора мусора был обнаружен вход в подвал. А там восемь прикованных пленников: офицер, пару солдат, остальные гражданские, была среди них даже одна женщина. Медальку, конечно, мне не дали, так, знак отличия, но настоящей благодарностью были письма мне на родину от спасенных мною людей.
Ну и самый весомый аргумент, в отношении с родителями это, то, что я спас самого отца, когда его замкнуло на проводе. Копался он в электроснабжении уже купленного дома в деревне. Смотрю, весь серый стоит и за провод держится. До меня сразу дошло в чем дело, но сначала я в панике, конечно, врезал ему по спине подвернувшейся палкой, только потом догадался подцепить его ноги. Короче все прошло благополучно, рука под весом соскочила, отец уехал с ушибом позвоночника в больницу. После этого мое решение стать спасателем было окончательно одобрено. Так я и начал свою трудовую деятельность. А что, и героем можно себя почувствовать без сильного риска. Главное соблюдать правило, без разведки никаких действий. Ну вот это кажись и вся моя жизнь. Ах да, не упомянул насчет моих отношений с женским полом, да нечего здесь говорить. Нет, все нормально, просто ничего серьезного, короче, еще не встретил свою любовь, туда-сюда пока перебиваюсь на разведенках.
Передо мной за секунду пролетели кадры моей жизни. В тот самый момент, когда тот труп, с того пожара, нарушая логику, воспламенился. То, что это был труп, я не сомневался, мне державшего его за ноги, было хорошо видно отсутствие признаков жизни. Полная термическая деструкция кожаного покрова, короче головешка. Это как он умудрился обгореть, ведь открытого пламени практически не было. А дальше началось, такое, у этой головешки в процессе транспортировки разрывается живот. Если честно, это я споткнулся и дернул труп за ноги в свою сторону, но думаю, это уже не важно. А дальше, я впервые такое видел, в животе трупа все внутренности тлели. Приток свежего воздуха подбросил огонька и понеслось. Секунда, горит уже весь труп выше пояса. Степаныч пытается отпрянуть, не получается, труп понимаете, его руками держит. А я отчетливо ощущаю подвижность этого факела. Его ноги начали дергаться в попытке сбросить мой захват. Короче, я в панике держу ноги, и наблюдаю, как моего начальника караула воспламеняет источник возгорания.
Выписка из допроса Лобанова. М. А.
По вызову выехала одна машина, команда в составе четырех человек. Список приведен выше.
Прибытие, как и сам сигнал ничем ни отличалось от других, мне бы и фантазии не хватило придумать вот такую развязку. Нас встретил мужик из местных. Пояснил, причиной для вызова нас послужили следующие сигналы. Дом деревянный, а дым из трубы идет столбом уже почти сутки. В таких случаях возможен перегрев и внутреннее возгорание при отсутствии внешних признаков. Плюс ни света, ни хозяев. Добавляю от себя, он мне сразу показался странным. Здоровый такой старик в синем ватнике, шапка ушанка, борода. Больше примет не могу вспомнить. Он и предупредил нас о нехорошей семье, проживающей по этому адресу. Престарелая мать и пьющий сын.
А это дословно его слова.
-Сынок, наверняка без колдовства не обошлось, Да не сомневайтесь, горит там, точно горит, адским пламенем горит.
Степанов прервал его, уточнил про наличие собаки в доме, получив отрицательный ответ, начал давать нам указания.
-Сашка, искать способ отключения электричества. Генка, готовь стволы под воду, но пока не подавай. Мишка, со мной в разведку.
Потом мы сломали дверь в воротах, ведущих во внутренний двор. Степанов подтвердил наличие запаха возгорания, а не обычного бытового горения. Также повышенной температуры дома, путем физического контакта со стеной. Дверь, ведущая в дом, была закрыта изнутри. Попытка рассмотреть обстановку в доме с помощью фонарей через окна ничего не дала. Тогда начальником караула было принято решение по выбиванию одного окна. Делаем, повалил дым. После этого он оставил меня у окна, сам побежал к машине за рукавами. Когда я остался один, мне послышался стон из глубины дома, для себя я нашел объяснение этого. Конечно, о живых при таком сильном задымлении не могло быть и речи, но если они в подполье, то все-таки шансы есть. Я принял решение нарушить приказ оставаться на месте и через окно проник в дом в надежде хоть кого-нибудь спасти.
Далее дословно в настоящем времени, так как выражение документальным языком в хронологическом порядке не передает всю полноту картины.
Сколько шагов сделал внутрь дома, я точно не помню. Самое страшное мне показалось, что я потерял направление для возврата. Дым застилал все и проникал в организм, через любые щели, сокращая мою жизнь путем насыщения крови угарным газом. Ринулся в сторону, запнулся, упал, нащупал причину моего падения, слишком мягкий предмет. Точно тело, труп кажись, судя по внешним признакам, только вот легкий на вес ребенок или престарелый человек. Будет, чем перед Степановым оправдаться, что полез искать приключений на свою голову. Главное, чтобы окно было именно там, где я думаю, ведь на поиски воздуха явно не хватит. Мне повезло, окно оказалось там, где я и надеялся. Сил терпеть кислородную недостаточность больше не было, поэтому тело полетело в окно и я вслед за ним. При падении, что-то хрустнуло подо мной, это был труп старухи. Чтобы снять с себя возможные обвинения, упомяну, ее тело почти истлело. Старуха высохла, кожа, словно пергамент и покрыта слоем копоти. Не знаю, может процесс тления выпарил всю жидкость, по крайней мере, это объясняет слишком маленький вес тела. В любом случае она была мертва до падения, в этом я уверен на все сто.
Подбежал Степанов, оценил картину, и вместо того, чтоб высказать по моей инициативе все, что думает. Он отправляет меня еще раз туда и приводит весомый аргумент.
- Придется сходить тебе, герой, еще разок, дверь надо открыть с той стороны. От пролива с окон толку не будет, сейчас приток воздуха поднимет пламя, сдадим дом. А с твоим геройством это будет ЧП. Сам понимаешь, к чему это приведет, лишнее расследование, доказывать устанем, что мы правы и умерла старуха там. Жаль, что дыхательный аппарат не исправен. Ничего, пойдешь со страховкой, вытянем, если что. Будь внимателен, все - давай вперед.
Залез, проверил страховку, на поясе карабин, веревку, закрыл забрало, пошел. Плотность дыма была уже меньше, пригибаясь, медленно шаг за шагом продвигаюсь в сторону двери. Стены уже отсвечивали красным, нужно спешить. Ну, хоть здесь мне сегодня повезло, я сразу вышел на дверь, нашел крючок и вырвался за порог. Меня встречал Санек со стволом. Скинул страховку, я выбежал во двор и криком дал сигнал на подачу воды. Дальше было делом техники, а мне дали время на отдых. Присел на скамейку, пытаюсь унять организм от адреналиновой закачки. Но, оказалась, зря, через пять минут меня звал уже начальник, чтобы вытащить второй труп. Угроза распространения огня была уже снята, закончилась локализация, шел пролив. Степанов ждал у кровати, точнее у ее каркаса, а на ней эта самая головешка, кажется, мужского пола. Уже выявляется стандартная причина возгорания: курение в постели, в результате нарушения правил обращения огнем два трупа. Так все бы легко и объяснялось, если бы не, ну вы уже знаете, не то, что было дальше.
Несем труп. Стоп, забыл уточнить, он тоже был очень легкий. Далее, вспыхнул труп, горит адским пламенем и держит Степанова. Я держу ноги этого ожившего погорельца и смотрю на эту борьбу. Как фильм смотрю, не могу поверить в реальность происходящего. В этот момент появляется новый герой, пролетает тень с топором, который с размаху врубается в предплечье факела. Удар, рука одна на земле, труп разжимает оставшуюся хватательную конечность. Санек обретает облик из быстро двигающейся тени, но его топор все продолжает с той же скоростью обрабатывать цель.
- Мишка, Мишка, наконец-то докричался до меня Санек. -Воды подай, воды, ствол в доме.
Я с трудом разжал руки и бросился в дом, нашел ствол у окна и на максимуме подал воду, сначала на ожившего мертвеца, потом на Степанова. Попутно замечая как с огнем затих противник Сашки. Вы думаете все, я тоже тогда так думал, но нет, еще один факел появляется на сцене. Перелетает ворота и приземляться точно на спину бойцу с топором. Сбиваю пламя и с новой опасности, Санек валится вместе с ней. Что-то геройствовать мне сегодня уже расхотелось, но делать нечего, пора и мне появиться и действовать согласно моей роли спасателя. Всем понятно, кто это второй факел, это старуха больше некому. Прыжок с окна - раз, топор с пояса - два, удар, куда-то в корпус - три. Старуха словно проснулась от удара, встает и на меня, а я пячусь к стене дома. Ведьма движется на меня, огонь вновь охватывает ее тело. Что-то яркое и светлое растет за ее спиной. С треском разлетаются ворота, наша машина ослепляет меня фарами. Удар треск костей и рядом со мной в стену дома врезается мешочек с костями старухи. Больше шансов я ей не дал, обрубаю ей руки и превращаю в крошево ее череп, в итоге отрубаю голову. Потом выдергиваю свисающий ствол с окна и проливаю, надеюсь уже все-таки остывший труп.
Вот мы и пришли туда, откуда все и начиналось, надеюсь, мне удалось, в полной мере описал этот эпизод. Кстати, за рулем сидел не водитель Генка, а тот самый бородатый мужик.
Я устал, вот уже вторые сутки меня допрашивали в отделе полиции, пытаясь выявить нестыковки в этом бреде. Мне уже самому не верится, что это все было на самом деле. Все, правда, походило на беседу с душевнобольным, один вопрошающий сменяет другого, но вопросы все те же и очень похожи на тест на вменяемость.
Лишь к обеду следующего дня интерес ко мне стал угасать. А вскоре вообще оставили одного, да еще и преподнесли бутерброды и чай. Если они еще дадут выспаться пару часов на обтертом диване кабинета, то я уже буду им благодарен. Хотя я и так все рассказал и уже ничего не смогу добавить.
Разбудил меня явно не местный представитель силовых структур. Местные так не одевались: недешевый костюм при военной выправке в сумме с лицом командира немецкой подводной лодки из фильма моего детства. Хотя, постой, не из детства, немцы, арийцы да это тот самый майор ФСБ, куратор по той самой зачистке, когда я нашел в подвале людей. Секунда, две, встречная визуальная оценка моей личности, выдергивание меня из памяти. Вот те на, даже имя мое помнит, или в протоколе допроса прочитал, но нет, он действительно меня вспомнил.
- Здоров сыщик, Михайло Алексеевич.
- Здравию желаю, товарищ майор.
- Во первых, не майор, а уже полковник. Во-вторых, некогда лясы точить. Давай я сразу к делу, в общем, нам нужна твоя помощь.
Я сразу прервал его:
- Стучать и стрелки не на кого переводить не буду.
- Не прерывай, сначала выслушай.
- Помощь нужна по твоей профессиональной деятельности. Я снимаю с тебя все обвинения, а ты работаешь дальше. Тут появились основания для того, чтобы тебе поверить. Но это здесь, на месте, а если поднять повыше, то по тебе тюрьма заплачет, там уже некто точно не поверит в этот бред. Не тяни с ответом, если ты согласен на совместную работу, то, может, и вместе разгребем эту мистику. А на нет, и суд будет по всей строгости закона.
Ну почему они всегда с народом так, сначала прижмут, а потом в друзей для вида начнут играть, а чуть что сольют. И вообще, что такое должно случиться, чтоб я, обычный боец пожарной охраны, стал нужен конторе. А вот это интересно.
- Ну что подумал насчет своего будущего, прервал мои рассуждения бывший майор.
- Да, согласен.
- Значит так, боец. Дело, правда, необычное и касается государственной безопасности. Сегодня другая смена из вашей части трижды была на вызове.
Я уже догадывался, куда он ведет, но сам боялся своих подозрений. Два выезда обычные, если не считать того, что это возможные поджоги, а вот, третий ночной, повторение кошмара нашей смены. Бытовка на автостоянке с охранником. Только там был один ходящий костерок, но видимо, не дошедший до полного приготовления. Горел он слабо, но и его хватило, чтоб вызвать панику у прибывшего расчета пожарных. В результате почти весь караул с ожогами доставлен в больницу. Начальник нашей части туда же, только с расстройством психики. Эти необычные пожары зафиксированы только в нашем городе. На данный момент в караул подняты две оставшиеся смены и усилены подразделением спецназа ФСБ, командир которого сидел передо мной.
-Сейчас какие мои действия, задал я вопрос полковнику.
-Давай все по ходу, нам еще ночь продержаться. А тебе завтра к восьми явиться на работу, возьмешь под руководство остатки своего караула. И не возражай, некому больше, Михаил, понимаешь, опыт у тебя уже есть и по этим пожарам, да и боевой тоже. Но попрошу, поработай еще и головой, у тебя, я знаю, получается. И можешь не верить, но я рад, что хоть кого-то из местных я знаю и могу ему доверять. Да, чуть не забыл, надеюсь, ты уже понял о неразглашении.
На этой доверительной ноте нас прервали, забежал следователь, который меня ранее допрашивал и сообщает по стойке смирно о возгорании в районе оптовых складов. Полковник указал на меня, потребовал доставить домой в целости сохранности, заведенное на меня дело по мне передать в их управление.
-Просьбы какие-нибудь будут, - уже на выходе он обратился ко мне.
Только сейчас я вспомнил о своем карауле.
-Что с моей сменой.
Полковник уже в дверях ответил.
- У старшего караула Степанова не выдержало сердце, твой напарник в тяжелом состоянии. Ваш водитель здесь, в отделе, - и уже без моей просьбы распорядился выпустить и его вместе со мной.
Вторая ночь.
Мы сидели с Генкой у меня на квартире и начинали вторую бутылку водки. Холодильник холостяка не располагал плотной закуской. Но здесь сегодня не торжествовали, а пытались просто напиться. Генке это уже удалось, еще бы он нечего толком и не видел, так старуху в пламени перелетевшую ворота. Меня же вообще не брало, то вспоминался этот ужас, то думалось, что будет впереди. В голову приходило только одно: бежать надо из города, пока я цел. От этих мыслей меня отвлек окончательно захмелевший Геннадий. Не знаю кому он обращался, но мне кажется уже только к себе.
- Правы были Отец Юрий и брат Александр, как жаль, что я в это не верил и допустил в свою душу огонь, предал своих учителей.
По вине моей, ночи огня придут, затлеют, разгорятся души людские. Адский огонь их под себя возьмет, и легионы грешников встанут за ним.
Стоять, стоять, выходит Санек что-то знал. Я, конечно, никогда не слушал его сектантский треп. А вот с Генкой, они дружили, и он явно успел присесть ему на уши.
- Слушай, Геннадий, давай говори все, что знаешь, но он меня не слушал, все продолжал о своем, глядя сквозь меня.
- Будет много носителей огня и их последователей, но топоры борцов с огнем освободят их грешные души.
Дальше еще пару слов из этого песнопения, которые уже было не разобрать ввиду того, что вещавший брат Геннадий перешел на формат пьяного мычания.
Допустим. Санек считал себя, ну этим, борцом с огнем.
Я вспомнил, как Санек с одного удара обрубал конечности. Да и мой топор как по маслу входил в тело старухи. Конечно, я не специалист по холодному оружию, но это свойство проникновения, наверно, это как-то связано с этим сектантским песнопением. Я пытаюсь еще продолжить монолог собеседника.
Но он молчал, исчерпав свой ресурс пьяного транса. Ничего не помогло: ни обливание водой, ни удары по щекам. Пророк давал храпака, тем самым избежав от ответа, в чем он-то виноват. Так стоп, с чего это меня, зацепил этот явно заученный молебен. Ах да, все дело в фактах, ведь я сам видел восставшие тела этих носители. Да ну его к черту, так оно или не так пускай, кому положено разбираются. Мое дело маленькое - спасать, а сейчас нужно спасать самое главное - свою собственную жизнь.
Я стал собираться, я подаюсь в бега. Посудите сами: в городе творится чертовщина. Сектанты со сбывающимися знамениями, горящие мертвецы, поджоги. И это только то, что я точно знаю. Делаем вывод, бежать пока не поздно.
Ситуация идет по нарастающему графику, я почти уверен, дальше будет больше пожаров, а это значит и больше трупов. Как это распространяется - это другой вопрос, даже если отбросить мистику, то тут светит что-то вроде эпидемии. Плюс то, что меня отпустили, поверили в этот бред, хотя еще бы не поверили, второй случай у них перед глазами был. А вот то, что я нужен целому полковнику ФСБ, это с его-то ресурсами. Так просто крайний нужен, если что-то пойдет не так.
Не знаю, может, и перебарщиваю, но это все вырисовывает неприглядную картину. Я не один такой умный, ведь эта мысль на тему эпидемии дойдет не только до меня. Вследствие чрезвычайное положение, карантин. Из всего из этого выход один бежать - бежать как можно быстрее, пока все не перекрыли. Конечно, понимаю, долг и все такое, но нет, сегодня надо позаботиться о себе. Я практически уверен: дороги в ближайшее время перекроют, если уже не закрыли. Но ничего, пойдем на лыжах, тридцать километров до деревни родителей я осилю, а тем, кто останется, все равно будет не до меня. Короче, вставай на лыжи - здоровьем будешь не обижен.
На часах три часа ночи, самое время для побега.
Так, в кладовку, лыжи, ботинки, палки, рюкзак. Туда все необходимое; фонарик, аптечка, смена белья, носки, пару банок тушенки, две сгущенки, термос с горячей водой, валенки тоже туда, ну и водку со стола тоже возьмем. Надел охотничий комбинезон, подаренный мне когда-то отцом, нож на ремень пристегнул, рюкзак натянул.
- Ну, все пока, - сказал я спящему на кухне Генке и присел в прихожей на дорожку. Вернусь ли я еще сюда, но решение уже принято и получен ответ, но все-таки надеюсь, что это все, только бред.
Город покинул незаметно. Жил я на окраине, пару домов, дальше гаражи, и я уже лесу. Чуть не забыл телефон, жалко, но и с ним придется расстаться. Делать нечего, надо играть в шпионов до конца. Разобрал телефон, вынул батарею, достал носок из рюкзака, все положил туда и привязал его к ветке березы. Это так, вдруг все-таки просто крыша поехала слегка, и все еще обойдется для меня. Надел лыжи, пошел, здесь есть лыжня, полгорода на выходных ходят сюда. Поэтому заблудиться, несмотря на темноту, я не боялся. До объездной дороги километров семь, главное ее перейти, а там ищите меня как ветра в поле.
Семь километров прошел примерно за полчаса. За это время окончательно протрезвел. Еще подходя к объездной дороге, за километр, я услышал гул моторов, и это меня сильно начало беспокоить. Сошел с лыжни, отошел сторону, приблизился к краю леса. Я оказался прав, все было очень серьезно. На дороге по обочине с интервалом метров в сто стоят в одну сторону грузовики. Фары машин включены на дальний свет. По дороге прошли грейдеры, посыпая песком. Это наверно для контрольной полосы, как на границе. Мало того, с небольшим интервалом шли патрули с собаками. Собаки, собаки, отцепили уже, кучу народа согнали, а нас списали, был город, и больше нет его.
Остатки водки и еще полчаса, не помогли мне решить задачу перехода границы. А между тем я начал подмерзать. Блин, на улице, должно быть, под двадцать мороза, сидеть ждать случая или изменений для пересечения не вариант. Придется все-таки сдавать назад.
Настроение поганое, еще бы вместо того, чтоб как можно дальше уйти, я иду обратно в этот город. А он мне уже не кажется таким родным местом, куда тянет вернуться. Странно, как все быстро проходит, вся эта мораль с моими идеями спасения всех и вся. Жил в облике героя, смешно сказать, даже спасителя, все ради благодарности, похвалы или одобрения. Нравилось это ощущение, когда звучит сигнал выезда, и такой нарядный выезжаешь, едешь по своему городу, где почти все тебя знают. Едешь не просто так, а по вызову, туда, где нужна твоя помощь. Специально занимаешь место у окна на виду и ловишь эти взгляды уважения. При этом ты воплощение мужества, твое лицо спокойно и рассудительно. Потом сама работа, и неважно, что горит, будь то сарай или жилой дом, ты огнеборец, ты борешься с огнем. Ты ходячая реклама профессии настоящих мужчин. Сейчас же тебе страшно и очень страшно. Ведь газовый баллон в руках, который ты выносишь из горящего дома, его опасность ты можешь объяснить. А вот то, что сейчас творится в твоем городе, нет. Ну как это можно рационально объяснить, когда горящие трупы тебя хотят подпалить. Выходит, я просто боюсь непонятного, а если это хоть как-то объяснить, то может, и не так страшен черт как его рисуют. Этот процесс самоанализа направлен на борьбу со страхом, хотя, возможно я просто оправдываю мой побег. Если бы он удался, послал бы все, куда подальше, еще гордился бы при этом своей логикой решения сбежать. Ну что, единственный вариант - борьба, вот только принят он, к сожалению, принят лишь в связи с отсутствием других вариантов.
Так копаясь в себе, я дошел до гаражей, чуть не забыл про телефон, висевший в носке, собрал. Какой я предусмотрительный ведь допускал, что вернусь, только вот, не так скоро. Ладно, все, самоанализ оставим на потом, герой вернулся, он не трус. Ты слышишь меня, ведь где-то должен быть тот, кто всех слышит. Так стоп. Все, кучер, тормози, моя психика в связи с последними событиями итак на пределе, а я все продолжаю ее загибать. Глядишь, так скоро пополню компанию сумасшедших, а там сейчас и без меня народу хватает. Все, все, хватит.
Ух, как я замерз, лыжи домой не стал тащить, просто закинул их с палками и ботинками на крайний гараж. На ноги валенки из рюкзака и побежал домой. Город спал, будем считать я тоже, спал. Как и Генка, который все также спал на моей кухне, только вот уже на полу. Менять его местоположение не стал, как и мне осталось от силы пару часов, а потом на работу пора. Надо, надо поспать, скинул комбинезон, убрал все в кладовку и упал в кровать. Вот проснусь я утром после ночного кошмара, и будет обычный мир без этого страха сгореть на работе. Надежда, конечно, маленькая, но она есть.
Разбудил меня наглый стук в дверь, кто бы там ни был, сейчас встану и в его голову постучу. Встал, довел себя до прихожей, открыл, а там двое в форме. Что пил вчера помню, лес, собаки, допрос по выезду на пожар. Нет, это просто кошмар или все-таки так оно и есть. Мне что-то хотят сказать, надо послушать.
Один из полицейских говорит что-то о моей срочной доставке на работу. Не знаю, откуда у меня хватило наглости, я просто ответил: выйду через двадцать минут, и захлопнул дверь. Сушняк, надо воды, надо на кухню, чайник с горла, так, теперь в душ. По пути выливаю остатки воды на Генку, вот сон у человека - тут чуть дверь не сломали, а он продолжает давать храпака. Ага, заворчал.
- Вставай, солдат, родина ждет. Я в душ, чайник пока поставь.
В ванной мне пришлось признать вчерашний ужас за действительность, зато немного прояснилась голова. После душа чайник уже закипал, а Генка принял сидячее положение, хотя по его опухшему лицу, можно сказать, чтобы он лучше продолжал лежать. Поэтому отправил его по моим следам в ванну, достал засохший кусок сыра из холодильника. Просто настрогал его в тарелку, сделал две чашки крепкого кофе. А где мой телефон, надо бы родителям позвонить. В комбинезоне должен быть, ладно, потом, кофеин приму сначала. Генка вышел и с ходу предложил нам свалить из города. Вот они, бойцы-патриоты, чуть что в кусты, так уже кусты оцепили. Но говорить это ему не стал, просто сказал:
- Ты это, Ген? делай сам, что считаешь нужным, а я на работу. Ну, типа кто, если не мы.
Можно было добавить про долг. Он все равно не поймет, шпана она и в Африке шпана. Мы молча допили кофе, я стал собираться, хотя, что тут собираться, рюкзак ведь мой уже собран. Тут Генка в прихожей удивляет меня своим заявлением, что передумал и готов бороться с огнем
- Ах, да ты что-то пел вчера про веру и топоры и самое главное, в чем ты-то виноват. Давай рассказывай все, что ты знаешь.
Но рассказать ему не дал опять тот наглый стук в дверь.
- Да идем, мы идем, ладно, пошли на работе расскажешь.
Полицейский УАЗ, был одинок на улицах города, и это мне очень сильно не нравилось. Время восемь часов утра, в такой час иногда на улицах пробки бывали. А тут ни машин, ни людей.
- Где все, обратился я к нашим сопровождающим.
Ответил усатый старшина, сидевший за рулем:
- А ты что, ничего не знаешь? Введен комендантский час, до девяти утра, да еще отменили рабочий день в приказном порядке для гражданского населения. Ведь по радио, телевизору и сообщениями всех оповещали.
Тут словно подтверждая его слова, мой телефон начал принимать одно за другим сообщения. Моя контора МЧС всем настоятельно рекомендует в связи с обнаружением неизвестного штамма нового вируса бешенства оставаться на местах. В случае крайней необходимости все женщины и дети будут приняты во временный лагерь в районе высоток. Понятно, как всегда втираем. Надо бы все-таки позвонить родителям, как у них там, звоню, ошибка подключения. Второй раз, то же самое, сбрасывается. Они, что закрыли нас и для сети.
- Можешь не звонить, там, на вышке, что-то у них; все так же продолжал меня радовать старшина.
- А что в городе творится,- начал я раскручивать сарафанное радио.
- Да мы сами толком ничего не знаем, всю ночь простояли в оцеплении на пожарах. Там ваши работали со спецназом каким-то, много криков и стрельбы, по слухам какие-то психи - поджигатели, точно психи, даже себя, как будто, поджигали.
- А что пожаров много было,- продолжал я расспрос.
- Ваши четыре раза выезжали: склады горели, что на Промышленной, бараки на Заводской ну и пару частников сгорели. Вот на Заводской улице сильно постреляли, даже с бронетранспортера палили.
Тут вмешался Генка.
- Мишка, мне домой надо.
Черт, он в одном из этих бараков и живет, а там мать - пенсионерка.
- Давай на Заводскую улицу, - командую водителю.
И он бы поехал, если бы не старший лейтенант справа от него. Вот такие лейтенанты, как он, вечно всем дорогу и переходят, сам уже в возрасте, а на погонах вечно молодой. Ну и срывает свой простой в карьере на всех. Не велено, запрещено, наказуемо.
- Нет, едем в пожарную часть, туда приказано доставить, опередил он старшину, который уже сбавлял скорость.
Генка за ручку двери дернул, закрыто - мог и не стараться, катался я здесь пару раз в качестве задержанного, двери только с той стороны открываются. Глаза моего собрата были готовы пустить слезу. Еще бы - там с матерью что да как неизвестно, и когда потом узнаешь с этой неразберихой в городе.
- Слушай, старший лейтенант, доставить ведь велено только меня.
-шакал с неохотой промямлил, что да, разговор был только обо мне.
- Так чего тянешь, отпусти парня, ему мать проверить надо.
Он так и не дал команду, но старшина сам остановил машину и освободил Генку. Я даже не успел сказать, что-то вслед Генке, тот сорвался с места и побежал. Мы поехали дальше, молча смотря на улицы пустого города. Тут я понял, что еще мне не нравится в городе, опять этот запах пожара, точно пожара, а не контролируемого горения.
Вот у моей части народу и машин было много. Даже оцепление здесь было, причем с двумя бронетранспортерами по углам периметра. А последний раз было здесь тихо, та обычная смена вылилась в начало вот такого представления. Машины служб: полицейские, скорые, газовики, электрики, военные - кого только здесь не было. А в центре стоят наши два Урала, причем один из них обгоревший. Краска с боку вздулась волдырями, видно вчера сильно досталось. Оцепление из полицейских нас пропустило, сообщив по рации о нашем появлении кому-то, и предложили мне пройти в штаб. Так здесь даже штаб есть, в нашей бухгалтерии, игра в Зарницу походу в самом разгаре. Но в штаб я не пошел, а направился в сторону наших машин. Двое в нашей робе, меняли рукава. Ими оказались Валера и Татарин водила и боец из второго расчета нашего караула.
- Привет Татарин как дела? он молчал, так и не соизволив развернуться, все продолжая копаться в рукавах.
- Ладно, вижу не очень. Ну а ты, Валер, что скажешь.
Мужик за тридцать пять сутулый, лицо в саже. Раньше этот взгляд выражал его торгашескую натуру. Всегда чем-то торговал, всегда хотел на ком-то нажиться. Но сейчас его взгляд был взглядом ветерана. Нет, не дедушки, прошедшего войну, и не профессионала спецназа. А ветерана в другом понимании этого слова, когда разберешь его настоящую суть. В этом сочетании этого лова, ветер и рана, и тогда ты все поймешь, когда перед тобой стоит он, с ветром в голове и с раной в психике. Пустой такой взгляд проходил сквозь меня, точно такой я часто видел под Грозным. Но сейчас мне не до воспоминаний, сейчас этот взгляд был здесь, в моем городе.
- Лобанов, к полковнику, - кто-то кричал со стороны прежней бухгалтерии.
Разговор был окончен, так и не начавшись, я направился в штаб. На входе, меня досмотрели двое из ларца, два быка в черной форме, в масках, как братья, похожие друг на друга. Силуэты, рост, даже вооружение. А оно было на высоте, винторез, два пистолета, один на бедре, нож, гранаты, дробовик за спиной, магазины двойной комплект. Еще противогазы висели на груди, нет, не те, что со слоником, а штурмовые, те которые оденешь и станешь, черным лордом из "Звездных войн". " Ты чувствуешь силу Люк, да чувствую". Теперь можно и повоевать когда есть такое прикрытие, это вам не с топорами в огонь идти. Еще бы и нам стволы перепали, вот об этом надо и поговорить. Появилось чувство, словно как прежде, перед зарплатой.
Но настроение мне все-таки испортили и дело не в том, что я нbчего не отхватил, а в том, как это прошло.
Один из близнецов меня проводил до кассы, постучался, уведомил о моем прибытии.
- Пускай заходит, - послышалось изнутри.
Комната была забита людьми, кто-то вел переговоры по рации, кто сидел за мониторами ноутбуков. В центре на столе разложена карта, а над ней все руководство города. Был здесь мэр Порошков со своим замом Яровиковым. И начальник отдела полиции Гарипов, и командир части внутренних войск расположенной в городе, и еще пару лиц, которых я не знал, короче? вся верхушка власти городка. Ну а главным, очевидно, здесь ариец, то есть полковник ФСБ. Он раздавал указания, попутно постоянно с кем-то выходя на связь. Меня словно никто и не замечал, да я и не хотел, чтоб заметили, мне бы лучше обратно в рядовые. А не сюда, где принимаются решения, от которых на данный момент могло, зависит все. Надежда уйти незамеченным умерла, ариец оторвался от руководства.
- Кстати, хочу вам представить нового командира пожарной части.
Только этого не хватало, караул еще куда ни шло, но всю часть на меня. На меня посмотрели все эти чины с явным недоверием, но полковник сразу отсек их и мои сомнения.
- Вопрос о его назначении не обсуждается. Давайте дальше к делу.
Внимание всех снова перешло на карту.
Краткая зарисовка ситуации.
За последние две ночи, зафиксированы и локализованы семь пожаров. Из них три с носителями пламени, здесь им тоже, уже дали такое название. Четыре без носителей, но с явными признаками поджогов. Из чего следует, кроме носителей есть еще неизвестные лица и явно не на нашей стороне. Ведь любой пожар может привести к жертвам и где гарантии, что они тоже не восстанут. На данный момент идет работа по объяснению феномена носителей, привлечен для этого целый научный институт. Есть предпосылки считать, что любой человек, подвергшийся смерти в результате воздействия высокой температуры, подвержен риску запуска непонятной нам, реакции, которая перестраивает его организм на углеводородную среду с процессом внутреннего горения. Тот же принцип этой заразы но с задержкой по времени работает при летальном исходе в случае отравления угарным газом. Оба варианта возвращения в облике агрессивного к нам организма допустимы только при непосредственном нахождении жертвы вблизи открытого огня или физического контакта с ним. Иными словами, любой труп на пожаре способен вернуться к жизни с целью твоего уничтожения.
Принятые внешние меры.
Так как случаи возникновения другой формы жизни зафиксированы только в пределах названного города и еще не изучены все обстоятельства феномена. Было принято решение о закрытии поселения для локализации района источника возгорания. Периметр оцеплен, все действия карантинных сил предписаны согласно условию военного времени вплоть до уничтожения лиц, незаконно пересекающих границу, на месте. Помощь только в материальном техническом обеспечении, без контакта с потенциальными носителями, помощь в людском ресурсе исключена. В интересах не допущения паники все виды связи города с внешним миром заблокированы, связь только с внутренними силами противодействия угрозе.
Принятые внутренние меры в отношении населения.
Комендантский час. Отмена рабочих дней во всех учреждениях города, кроме привлекаемого персонала из технических служб. Запрещены массовые скопления людей. Приказ об усилении противопожарной безопасности на всех объектах города, любое нарушение карается согласно условиям военного времени. Проверить работу всех противопожарных устройств, особенно это касается гидрантов и свободного допуска к ним. Из лиц взрослого мужского пола по месту жительства назначить ответственных по обнаружению возможных источников возгорания и контролю обстановки. Привлечь военнообязанных в помощь полиции для выявления случаев не выполнения предписаний.
Ресурсы.
- И так что мы имеем, - говорит полковник. Внутренние силы противодействия, включают в себя, отдел полиции - личный состав восемьдесят три единицы, плюс взвод ОМОНа, две роты внутренних войск, налоговая и приставы в сумме двадцати человек, взвод спецназа ФСБ - двадцать семь вместе со мной. Ну и наш передовой отряд, то есть остатки пожарной части - двенадцать человек.
Тут вмешался я,
- Как двенадцать, если брать все смены плюс офицеры будет тридцать пять наших.
- Вчерашним днем живешь, начальник, влез наш главный полицейский.
Толстяк со вторым подбородком, который так и просится на апперкот или на прямой удар между его узких глаз. Слышал, он мастер восточных единоборств, но я его все равно бы достал, в крайнем случае, лопатой бы заткнул его рот. Но он не читал моих мыслей и продолжал:
- Ваши кто разбежался, тринадцать уже в покойниках, другие в больнице с ожогами, но они уже кандидаты на уничтожение - сам понимаешь, как только проявятся симптомы, придется их того. Итого двенадцать вместе с тобой.
- Как так-то, как же мой караул, да и другой народ? но вопрос так и остался без ответа, интерес господ офицеров ко мне пропал.
Шакалы перешли к другим вопросам. Верхушка администрации города предложила в связи с потерями вообще запретить выезды сводных сил на пожары. И сконцентрировать их на контроле элитного микрорайона высоток. Закрепить за этим районом пять пожарных цистерн, полученных из-за периметра. Набрать и обучить людей в новые пожарные команды, пополнить технический персонал, и увеличить штат силовиков. Ограничить допуск на территорию микрорайона, каждодневный осмотр всех в районе на предмет проявления симптомов.
-Нами предусмотрено возможное проявление недовольства среди населения из других частей города. Поэтому мы согласны разместить в районе детей всех лояльных лиц по отношению к администрации. Для этого нам понадобится создать и нарастить продуктовые запасы. Путем проведения операции по изъятию продуктов у физических и юридических лиц, обладающих излишками этого ресурса. Также....
Тут уже не выдержал мой полковник и прекратил этот забег крысиных мыслей.
- Прекратить, вы думаете отсидеться получиться, а там, в городе пускай все горит огнем. Нет, руководство операции на мне и мне поставлена задача, держать под контролем весь город.
Но начальник полиции все не унимался. Он переглянулся с мэром, дождался одобрительного кивка с той стороны. Сразу было видно, возражения по их плану предусматривались. Он встал и заявил:
- Я подчиняюсь своему министерству, перед прибытием суда докладывал наверх своему начальству обстановку по городу. Наш план там полностью поддержан, также с правительством разговаривал Эдуард Борисович.
Еще раз, бросив взгляд на главу города, продолжал:
- Так вот, там ваши полномочия, конечно, подтвердили, но и управление городом осталось за нами. Да, мы будем оказывать посильную помощь вашей операции, но в интересах сохранения порядка и во избежание анархии мы будем придерживаться нашего плана.
В комнате наступила тишина, аплодисменты, которые явно ожидал докладчик так и не прозвучали. Но, прозвучал выстрел, и во втором подбородке начальника РОВД появилась дыра. Его руки так и не дотянулись до горла, тело упало на пол.
- Кто еще, что-то хочет нам сегодня предложить, - сказал полковник с пистолетом в руке, - слишком мало времени в наличии у нас, а ничего стоящего я пока не услышал.
Его взгляд в целях понимания важности момента медленно проходил по собеседникам, задержался на мэре и потом перешел на меня, вместе с дулом пистолета.
- Возможно, нам что-нибудь подскажет Михаил, прогулка на лыжах натолкнула его на идею, как нам дальше быть. Например, попытка нарушения карантина, согласно условию военного времени, карается расстрелом или нет.
Еще одна показательная казнь, еще одна жертва диктатуры. И все, Михаила не станет, не вышел из меня герой - спасатель, все закончиться смертью дезертира. Что за бред мне лезет в голову под дулом пистолета, тут надо паниковать, молить о пощаде или пытаться оправдаться. Откуда он знает о побеге, да ладно у него работа такая все обо всех знать. Но почему я спокоен и ведь это не игра здесь, по настоящему, могут тебя расстрелять.
Нет, надо, надо , чтобы все было красиво, ну не могу я без этого.
Место за столом освободилось. Ну и я присяду, займу напоследок свое место в руководстве.
Сел, сижу, жду смертельную развязку, но она и не пришла, пистолет тоже занял свое место в кобуре.
- Продолжим, - продолжил ариец уже без дальнейших возражений.
- Я тут подумал: все-таки ваш план достоин рассмотрения, но он будет с моей доработкой. Мы создадим там не вашу нору, где вы хотели укрыться, а пункт сбора всех детей, стариков и женщин города в максимально возможном количестве. Объект будет под вашей охраной, разрешаю привлечь для этого одну роту внутренних войск, полсостава полиции и все смежные подразделения, также привлеките персонал больницы. Три новые пожарные машины и один БТР будут у вас через полтора часа. Еще раз настоятельно оповестите население города о чрезвычайной ситуации с рекомендацией по сбору детей у вас. Проверкой и обеспечением всех лиц прибывших на временное место дислокации будет заниматься администрация города и лично вы, Эдуард Борисович. Как вы понимаете? возможное увольнение по отсутствию кредита доверия здесь не предвидется, путь один - туда, и указал мэру на тело главы полиции.
- Кстати, уберите мусор, вонять уже начинает.
Двое близнецов с крыльца, появились и утащили уже смердящий труп несогласного с политикой партии.
От мыслей на тему политики меня отвлек полковник.
- Ну что сидите, начинайте работать, я пришлю своего человека для организации охраны и контроля ваших действий. На этом все, пока все свободны, кроме начальника пожарной части.