Летняя ночь. Территория СССР. Год 1969. На тёмном небе светит луна и горят звёзды. Одна из них движется, делаясь с каждой секундой всё больше. Ночную поляну осветили мощные прожектора приземляемого инопланетного корабля. Он испускал дым. Прожектора делали его разноцветным. Корабль на фоне леса то и дело шипел, накреняясь в стороны. Стали вылезать из - под днища три опоры, а четвёртая принялась то вылезать на пару сантиметров, то залезать обратно, издавая однообразный натужный звук привода. Корабль встал на траву и накренился в сторону не вышедшей опоры. Раздался жужжащий однообразный звук, словно механизм умирает и ему тяжело. Начал открываться медленно люк и встал на середине. Механизм пожужжал ещё немного и смолк. Только прожектора внизу продолжали рассеивать свет по всей поляне. Из люка показалась человеческая рука. Она упёрлась в край. Раздался снова звук привода. Она медленно вдвинула крышку в корпус корабля и снова исчезла. Потом показалась голова с волосами средней длины, а следом вылезла вся женщина и вступила на траву крупными электробосырниками с длинными пальцами и продолговатыми большими ногтями покрытыми красным лаком. Она дотронулась до определённого места и раздался механический звук. Капот сам собой поднялся и замер в верхней точки. Фая приступила к осмотру двигателя.
- Ульяна, вынеси фонарик.
Вышла из корабля девочка в ногтистых электробосырниках и подошла к маме. Фая взяла из детской руки трубку и направила на моторный отсек, освещая детали. Старшая дочка встала рядом и то же принялась глядеть.
- Всё, прилетели, - сказала мама, выключив фонарик, - запускатели все разбило. Теперь мы с этой планеты никуда не улетим.
- Мама, я хочу домой, - рот её скривился. Лицо изменилось. Раздались отрывочные звуки и всхлипы.
Мама прижала старшую дочку к подолу:
- Не плач, - провела рукой по волосам, - здесь то же люди. Может быть они нас приютят и дадут жильё. Главное не говорить кто мы и от куда. Поняла?
Дочка кивнула несколько раз.
Мама хлопнула с досады капотом и зашла вместе с дочкой в корабль, где уютно горит свет.
- Подождём пока тут, а как расцветёт, пойдём в село, - сказала мама, - видела там вдали огоньки села светятся. Надо не забыть нам сейчас ценные вещи забрать. Наши кухонные сырники и радиоящик, - она посмотрела на старшую дочку Ульяну, - погляди, где кухонные сырники Дианы.
Дочка нагнулась и поднялась с детскими изящными красивыми тапочками на подошвах блинной толщины имеющий сырный цвет. Союзки закрывали минимально передние части, а пятки не закрывало ничто. Там пустота. Только стельки на подошвах.
- Вот они, мам.
- Положи их в пакет к моим и своим.
Мама подкатила к металлическому радиоящику тележку на двух колёсиках и установила на неё. Затем подкатила ближе к выходу и поставила на него пакет с кухонными сырниками.
Младшая двухлетняя дочка Диана прижимается к спинке. Её голые детские ноги в электробосырниках свисают со стула. Она глядит на происходящее с детской непосредственностью. Фая же немного нервничала. Она понимала, что домой больше не вернётся. Это ранило душу и терзало. Хотелось плакать, но она утешала себя тем, что рядом её дочки, а это её семья, а значит не всё так плохо. Она переживала больше по тому поводу, найдётся ли для них жильё и к кому обращаться. Ожидание рассвета прошло в волнении. И как только расцвело, она вышла вместе с дочками из корабля, захватив отвёртку и пару саморезов. Затем звякнула ключом и открыла лючок. Повернула ручку и сказала:
- А теперь пошли от сюда скорее.
Ульяна покатила впереди себя на тележки радиоящик с радиотапочками в пакете, а мама Фая понесла на руках младшую дочку. Тележка принялась поскрипывать правым колесом. Подошва электробосырника Фаи над которыми длинные пальцы, коснулась земли. Дочка шагает длинными голыми ногами в электробосырниках, толкая впереди тележку с радиоящиком и пакетом лежащим сверху.
Мама шагает и рассматривает зеленеющие деревья, делая вдохи полной грудью. Она оглянулась и поторопила дочку.
Обе ускорили шаги, а потом перешли на бег.
Все разом дрогнули от хлопка, раздавшегося за спинами и продолжили путь уже шагом, как ни в чём не бывало. Малышка на руках мамы заплакала от неожиданности.
- А наш корабль точно теперь не найдут? - спросила Ульяна у мамы, которая принялась шептать на детское ушко.
- Теперь точно не найдут, - оторвалась от этого занятия мама, Только то, что от него осталось и то не факт. Вскоре Фая с дочками и тележкой со скрипучим колесом вышла из леса. Слева овражек заросшей травой. Справа длинный холм с деревьями посаженными в шеренгу. За спиной лес и тропка, по которой выбрались. Фая волновалась подходить к незнакомым и что то узнавать. Она остановила дочку и сказала:
- Если будут спрашивать, кто мы и от куда, говори, что из далека. Что приехали к вам жить.
Дочка послушно кивнула, держа руки на поручне тележки.
- А теперь пошли дальше.
Они зашагали вдоль по пыльной дороги идущей между деревянных одноэтажных домов стоящих друг от дружки на почётном расстоянии. Слева кукарекали, справа мычали, спереди блеяли, позади лаяли. Фая ощутила во всём этом жизнь села. И вдруг увидела навстречу девушку. Голова в белом платке. Платье ниже колен. Ноги в туфлях. Идёт и улыбается добродушно. Фая почувствовала в ней доброту и подошла к девушке с вопросом:
- Здравствуйте!
Девушка остановилась. Лицо её продолжало выражать радость, - здравствуйте.
- Мы вот новенькие, приехали к вам жить, но у нас тут нет дома и нет документов. Мы их потеряли, - соврала Фая, пытаясь сохранить обычный цвет лица.
- Тогда идите за мной. Я вам покажу.
Председатель совхоза показался Фае человеком отзывчивым и мудрым. На вид бы она дала ему лет пятьдесят. Он выслушал историю. Не стал задавать лишнего и отвёл Фаю с дочками почти на окраину села:
- Вот здесь в этом доме будете жить. Раньше тут жила бабка Аграфена, но она померла, а внуки и родной сын не объявились, - он покрутил сигарку в руках и закурил, - у них уже другая жизнь и вряд ли они приедут. А дом уже пустует как лет десять. Так что заселяйтесь и живите. А паспорт мы поможем новый справить. Об этом не беспокойтесь. Дочку вашу в школу с будущего года определим. Младшую в детсад сельский устроим, ну а вы приходите ко мне завтра, что ни будь придумаем насчёт пропитания и денег.
Фая заметила, что он в двадцатый раз уставился на её электробосырники и запнулся в словах. Было видно, как его руки дрожали, а в глазах нездоровый интерес к её огромным электробосырникам с широкими пятками и огромными ногтями.
- Хорошо, - сказала Фая, - приду, - и сообразив быстро что к чему, решила поманипулировать и обратить создавшую ситуацию в свою пользу, - председатель оторвал взгляд от её длиннопальцевых сандалий и посмотрел на лицо. А та решила ради дочек, чтобы те наелись до сыта, схитрить, сделала кивок, мол я всё поняла и сказала, - только я и дочки мои давно не ели. Можно, какую ни будь вкусную еду?
Председатель, жадно буравя её электробосырники взглядом, сглотнул возбуждённо, чтобы вероятно смочить пересохшее горло и произнёс запинаясь, срывающимся голосом- да да, конечно. Сейчас всё организуем. Когда же Фая и её дочки наелись досыта всяких вкусностей и деликатесов, председатель постучался к ним в дверь и когда Фая открыла, указал пальцем на её электробосырники и с замиранием в голосе, вытирая постоянно лоб платком, спросил:
- А теперь можно?
- Можно что? - решила схитрить и ускользнуть Фая и засмеявшись, закрыла дверь на засов перед усатым похотливым лицом. Надо сказать, забегая далеко вперёд, что другие девушки, узнав что так можно манипулировать любым мужчиной, стали так делать и это пошло по миру как эпидемия. Позже кто - то дал этому приёму название продинамить мужчину. То есть получит, что надо и оставить без всего. Сами бы женщины до такого не додумались бы, поскольку человечество само по себе глупое. Даже вся техника, что есть на земле это подброшенная инопланетянами технология. А Фая и дочки обладают интеллектом, превосходящим намного человеческий примитивный ум. Наутро Фая при помощи старшей дочки, прикрутила радиоящик к деревянной стене и подключила быстрыми умелыми движениями к радиоточке. Затем вынула из пакета кухонные сырники и поставила перед собой, обулась в них и посмотрела на ступни. Пятки встали на подошвы сырного цвета. Союзки закрыли пальцы и облегли наполовину босые плюсны, огибая их глубокими вырезами. Кухонные сырники изящно и почти незаметно сидели на ступнях и сделались как бы с ними едиными.
- Ульяна, иди одевай кухонные сырники.
Девочка вынула из пакета кухонные сырники в точности такие как у мамы, только меньше размером.
- Диану то же обуй.
Дочка вынула кухонные сырники ещё чуть меньше на стопочки двухлетней девочки.
Фая пошевелила пальцами ног, включив кухонные сырники. Заговорило из них радио. Голос разнеёсся по всему дому и стал эхом раздаваться в другой комнате, где находились дочки. Мама видела, что кухонные сырники уже все слегка ободранные, все старые и поношенные. Что подошвы у них хоть и крепкие, но даже они от времени поизносились, ведь всем этим тапочкам лет больше чем самой маме. И эти кухонные сырники волшебным образом увеличиваются и растут вместе с детскими ступнями. Мама помнила, что вот эти самые изящные сексуальные кухонные сырники, что сейчас на её ногах она стала носить ещё трёхлетней малышкой и они очень хорошо подходили к её пирожковым ступням. Их подошвы идеально закруглялись под босыми пятками таким образом, что они сливались с пятками без всяких миллиметров плюс минус. А союзки сами подстраивались под её тогда ещё детские стопочки. А сейчас выросли вместе с её ступнями до сорок пятого размера. Мама стала подметать пол, а старшая дочка ходить с мокрой тряпкой и проводить по шкафам и подоконникам, оставляя чистый влажный след. Днём в дверь раздался стук. Мама выключила кухонные сырники и крикнула дочкам: -
Выключайте, кто то пришёл. Голоса радиоведущих смолкли. Мама открыла и увидела председателя:
- Ну что же ты не пришла? Я тебя ждал, - произнёс он и уставился на кухонные сырники с широкими мощными пятками и соблазнительными плюснами. Фая заметила это и решила повторить вчерашнее, но делать она это решила ради дочек. Она подключила немного гипноза и внушения.
- Дел было много. Убиралась с дочками дома. Всё было в пыли. А сейчас мне надо три кровати, новое постельное бельё, денег хотя бы рублей пятьдесят, холодильник и еду, - Она сбавила голос и сказала, - А потом всё будет.
- А можно хотя бы....?
- Что?
- Дотронуться?
- Нет. Всё потом, - и опять закрыла дверь, умело манипулируя председателем.
Фая не хотела иметь с ним ничего общего. Более того, он был ей омерзителен и она решила играть на его слабостях, чтобы жить за чужой счёт и ни о чём не беспокоиться.
Вечером за окном раздался сигнал автомобиля. Фая и дочки в кухонных сырниках встали на пороге. Мама увидела Зил 130 с синей кабиной, белой мордой и двумя круглыми фарами.
- Разгружай, - крикнул председатель.
Звякнули борта. Два грузчика внесли в дом первую чёрную новую лакированную кровать с матрасом. За ней вторую и третью. Потом новый холодильник, постельное бельё. А председатель расстегнул огромный кошелёк и вынул бумажку с изображением Ленина.
Фая взяла эту бумажку, а председатель сходил к себе домой и принёс много всякой еды. Фая применила гипноз и сказала:
- А теперь иди домой и радуйся и забудь про всё.
Она закрыла за ним дверь и сказала:
- Вот простофиля.
Она обернулась к дочкам и сказала:
- Вот так вот надо жить не работая. Учись, Ульяна.
- Хорошо, мама, я буду делать как ты.
- А люди так легко поддаются моему гипнозу.
Фая посмотрела на свои кухонные сырники на босых огромных крупных ступнях вонющих сыром. Радиотапочки изящно и красиво облегают ступни. Маме нравятся эти кухонные сырники, потому что имеют подошвы блинной толщины, а также они пластичные и по цвету, как сыр. Они взади открывают пятки. То есть пятки ничем не закрыты и в состоянии покоя давят сверху на блинно - сырные подошвы, которые идут прямо по кромкам пяток. Не больше ни меньше. Прямо размер в размер. А сверху союзки прикрывают пальцы и закрывают минимально ступни. Она снова включила кухонные сырники щелчками пальцев ног и крикнула:
- Ульяна, Диана, включайте кухонные сырники.
И тут же раздалась песня: "Лишь в твои глаза мне окунуться".
Мама и дочки принялись вилять попами и работать пятками. А мама подняла руку с прямоугольной зелёной бумажкой с Лениным и принялась ей крутить в танце.
Когда песня кончилась и начался радиоспектакль. Мама подошла к старой кровати, сняла с неё покрывало и бросила на пол. Затем сняла всё остальное постельное бельё, разобрала старую кровать на которой спала когда то умершая бабка и вынесла на улицу. Потом расставила новые кровати, расстелила на них постельное бельё. Убрала в новый холодильник недоеденные продукты. Мама убирала все следы присутствия умершей бабки. Дверь распахнула и выкинула цинично фотоальбом. Чёрнобелые фотографии разлетелись по двору. Фая не знала глубоких земных ценностей и при уборке осквернила брезгливо выбрасывая всё, что только можно осквернить циничностью и чёрствостью по отношению к умершей и что для людей свято и ценно она втаптывала в грязь действиями. Дочка ей в этом помогала.
День сменялся ночью несколько раз. Фая открыла холодильник и увидела только пустые полки. Ульяна спросила:
- Мама, а совсем - совсем нечего покушать?
- Не волнуйся дочка, сей час что ни будь придумаю. Посиди с Дианой, а я сейчас.
Мама подошла к обувной полке. Она переобулась в электробосырники и открыла дверь:
- Ульяна, запрись и никому кроме меня не открывай.
Она ушла и закрыла дверь. Потом прошла через сад и вышла на улицу. Она пошла по дороге, высматривая магазин. У неё созрел план, как добыть продукты, не работая. Кто то мог бы сказать про неё, что она лентяйка, но это не так. Она просто не хотела отдавать силы планете, которая не является родиной. Ведь там, откуда она, денег нет. Все работают на общее благо. Но она читала про Землян и тутошнюю жизнь и поняла, что здесь каждый сам за себя. Она изучала и другие миры, поэтому Планета Земля у неё отложилась в голове хорошо. Она дошла до середины села и увидела обычный деревянный домик с вывеской магазин. Она зашла по деревянным ступеням и оказалась перед прилавком. Фая умеет вступать в диалог с любой рассой, потому что тут же понимает их язык благодаря высшему интеллекту. Она применила гипноз и сказала продавщице:
- Мне всего и по не многу, а когда ей та всё дала, то мама стёрла ей память и продавщица тут же забыла Фаю. И если она хватиться товара, то на новенькую ни как не подумают. Ведь по её версии она даже и близко к магазину не подходила.
Домой вернулась Фая с тремя полными авоськами, думая какие люди простофили. И как их легко ввести в гипноз. Там же в магазине она видела тапочки похожие на утюги и посмеялась даже над людьми и над тем, какие все люди тупые, что не могут сделать красивые сексуальные женские и детские тапочки. А делают какие то невзрачные меховые утюги на уродских подошвах. Так мама Фая с дочками крепко обосновалась в этом селе и даже обзавелась красной книжечкой с гербом посередине на обложке. С той поры прошло четыре года. Дочки немного подросли, а вместе с ними и кухонные сырники. Ульяне исполнилось десять лет, а Диане пять. И вот однажды в радиоящике на стене раздались щелчки. Мама взяла нужные инструменты, подошла к радиоящику и открыла. Руки уверенно принялись делать движения. Она отпаяла от платы несколько деталей, а другие детали начала припаивать. А в это время дочки играли. Радиотапочки хлопнули на ступнях у дочек. Дочки завизжали. Мама ругнулась, продолжив ремонт. Радиотапочки принялись говорить о политике. Дочки забегали по дому и стали визжать. Мама продолжала стоять на полу и ремонтировать электросхемы. Она принялась шевелит пальцами ног в радиотапочках, проверяя и настраивая эти микросхемы в ящиках. Мама знает, как шевелить ступнями, как правильно чинить и настраивать. Она давно уже этим занимается. Ведь каждый день начало что то случатся и потому мама постоянно напряжена. Мама окончила ремонт, оставив ящик приоткрытым так, что остались видны микросхемы и занялась делами, слушая кухонные сырники. Дочки играют куклами и то же слушают кухонные сырники. Иногда по ним передают красивые русские песни в которых слышится ширь полей, шорох пшеницы и шелест берёз. всегда слушают передачу по заявкам полдень "вы нам писали", которая идёт в рабочий полдень. Мама даже подпевать любит, когда песня приходиться ей по радости. Мама знает, что кухонные сырники устроены сложно. Что разобраться в них сможет только девушка с ихней планеты и то, если она изучала это специально. Пришли женщины и стали стучать в дверь, вызывая на уборку урожая, но мама сделала вид, что не слышит. Она не захотела идти и работать. Она считала, что работают только дураки и лошади. И что нужно не работать, а зарабатывать. Она умная женщина и потому знала, что то, ей нужно она всегда достанет бесплатно своему дару. Денег у неё две стопки десятитысячных купюр. Она приходила каждый день к председателю и динамила его. Прошло несколько часов и кухонные сырники у младшей пятилетней Дианы и у старшей десятилетней дочки Ульяны на ступнях заругались матом. Мама Фая залезла в ящик руками и стала материться. Она понимала, что тут дети и такие слова говорить нельзя, но ничего не могла с собой поделать, потому что эмоции взяли вверх. Она ощущала, как достал её этот ящик. Как достали её эти схемы. Она крикнула:
- Как тут всё засырнявилось.
И тут она увидела, что её дочки принялись с визгом бегать по дому. Она слышала, как хлопают подошвы по детским босым пяткам. Как детский визг вперемешку с беготнёй наполнил дом. Она вспомнила себя семилетней девчонкой в радиотапочках и свою маму. В то время этот ящик и сами кухонные сырники работали исправно, а теперь ей приходиться по дню несколько раз по мимо ремонта в ящике заниматься ещё и ремонтом этих радиотапочек. Редкий день обходиться без ремонта. Таких дней в году Фая могла перечесть по пальцам. Два, день. Нет, кажется, в этом году вообще не было таких дней, когда бы Фая не ремонтировала. Мама знала причину, почему кухонные сырники заругались матом. Потому что расстроились матники как в ящике так и в радиотапочках. Она знает, как они выглядят и что нужно для исправления ситуации. Она исправила её шутя и подстраивая отвёрткой и думая вовсе не об этом, а о том, что готовить для детей завтра. Потом она подозвала дочек. Дочки подошли к маме. Пятилетняя Диана и десятилетняя Ульяна. Обе в кухонных сырниках. Мама повернула к себе ноги пятилетней Дианы и принялась колдовать над кухонными сырниками на детских ступнях. Она прекрасно понимала, что делает, но представляла себе всякий раз человека глядящего со стороны. Чтобы увидел непосвящённый, что, если бы он и малейшего понятия не имел о том, как их чинить, как они устроены и какие процессы происходят в радиоящике. Он бы наверно увидел, - решила Фая, - как я вожу пальцами на детских открытых плюснах и на строжанках, так называются на их планете союзки кухонных сырников, хотя я то понимаю, что сейчас делаю, а смотрящий со стороны бы не понял. Мама считает себя уже специалисткой в устранении подобных неисправностей и потому у неё осталось время после ремонта и на другие дела, которые находятся сами, если ты живёшь в частном доме. Эх, хорошо всё же жить при СССР, - подумала мама. Она знала, что её дочек ждёт счастливое коммунистическое будущее и каждодневная Пионерская Зорька, раздающаяся из радиотапочек. Особенно её обожает старшая дочка Ульяна. Она садиться и начинает внимательно слушать, что передают.
Наступил субботний день. Он летний тёплый. Солнце уже встало над зелёными лугами, а мама с дочками в кухонных сырниках. И заиграла передача на зарядку становись. Мама воспитывает дочек сильными и выносливыми. Поэтому они вышли из дома и начали во дворе делать зарядку в кухонных сырниках. Старшая и младшая ещё толком не проснулись. Старшая зевает, прикрывая рот, но всё же пытается что - то делать похожее на зарядку, младшая то же разевает ротик и полусонная делает зарядку в кухонных сырниках довольно смешно и немного неуклюже. Она помнила, как на другой планете и её мама приучала также к зарядке и вон какая, теперь выросла. Все сельские мужики заглядываются и глаз отвести не могут. А она всем нос утёрла. На зло не отвечает. И единственное о чём сейчас переживает мама во время этой зарядки, чтобы ничего не отключилось и ничего бы, как обычно, не сломалось,. Фая ждала подвоха, смотря на занимающихся девочек и вся напряглась, ожидая, что сейчас что - то случиться. Фая всегда замечала, что когда этого ждёшь, то ничего не случается, а когда не ждёшь и уверена, что всё будет хорошо, то происходит обратное. Но сейчас мама думала, что то случиться и раздались сначала помехи. А потом кухонные сырники смолкли. Мама сказала:
- Продолжайте делать зарядку, а я сейчас.
Она убежала в дом и громко принялась материться. Её уже так достали все эти поломки и сбои, что она от злости хотела уже раздолбить весь этот радиоящик молотком, но неимоверными усилиями себя сдержала и стала чинить со злостью, цедя через сжатые зубы и рыча. Она уже ощущала ненависть на этот радиоящик и на эти кухонные сырники. Она крыла их матом. Она распотрошила уже пол ящика. Микросхемы лежали на столе, на стуле. Дочки уже встали рядом с мамой и Ульяна самая старшая дочка спросила:
- Мама, а что случилось?
- Ой, - вздохнула тяжело мама, - не для детских это ушей, что случилось, идите вон пока оденьте электробосырники и на улицу гулять, а я попробую починить.
Девочки подошли к обувной полке и вынули ступни из кухонных сырников. Затем достали с полки подошвы со следами пальцев в открытых передах и поставили на пол. Ульяна всунула ступни и Диана всунула ступни. Обе нагнулись и принялись застёгивать. Далее они вышли из дома, прошли по двору и вышли за калитку. Огромные мамины ступни в старых поношенных кухонных сырниках стоят у бревенчатой стены. Нависает ящик с передатчиками из которого торчат провода и висит плата с множеством цилиндриков и квадратиков. Мама видит все эти схемы и уже зная, как их собрать, принялась это делать. Она припаяла последний проводок и услышала из кухонных сырников сигналы времени и голос диктора говорит Москва. Московское время двенадцать часов. Мама обрадовалась тому, что ей удалось починить. А из кухонных сырников стала звучать такая песня, что мама не удержалась и ей захотелось выйти на улицу погулять. Она вынула ступни из кухонных сырников, которые тут же смолкли, достала электробосырники с открытыми союзками и ремешковыми пятками, всунула в них ступни и вышла из дома.
Она пошла медленно по селу вдоль заборов. А на встречу подруга Груша с маленьким сыном. Они остановились и начали разговаривать. Фая заметила, что сынок подруги уставился на её огромные вонючие электробосырники с длинными пальцами и крупными продолговатыми отращёнными ногтями.
- Мама, я хочу в парк на сталкивающиеся машинки, - стал реветь малыш.
- Нет, - сказала Груша, - они дорого стоят. Лучше покатаемся на качелях.
- Ну мама, - затопал малыш, пялясь на электробосырники Фаи, - я хочу на машинки в парке.
- Так, сейчас ты у меня получишь, - она наклонилась и хлопнула рукой по брюкам, - получил?
- Эээээээ, - заревел ещё пуще мальчик.
Подруга сказала:
- Поведу его домой, а то не успокоиться.
- Давай, - сказала Фая и пошла дальше.
- Я может к тебе сегодня зайду, - прокричала Груша.
Фая обернулась и крикнула, - хорошо, буду ждать.
Фая сходила по делам, навестила своих подруг и вернулась домой. А вечером пришла подруга с мальчиком Степаном, который взял детские электробосырники, стал возить их по полу и сталкивать между собой, говоря, что это электромобили в парке. Потом добрался до Фаиных. А когда подошёл к маме, то на брюках Фая заметила пятно. Ей это не понравилось. Она убрала все электробосырники и вернулась к общению с подругой. Мальчик поплакал, а потом продолжил играть с девочками. А ночью всех разбудил громкий хлопок. Мама взглянула на радиоящик. От туда вырвалось пламя. Мама схватила полусонных девочек, обулась в босырники, схватила все радиотапочки и на улицу в электробосырниках.
- Пожар, пожар, - принялась кричать она.
Все жители повыбегали с вёдрами. Фая видела, как они мечутся, а дом пылает всё сильнее. Она плакала и убивалась. Плакали дети. Вскоре подъехал пожарный ЗИЛ, фыркнув воздухом. Тушить уже было нечего. От дома остались обгоревшие брёвна. А вместе с домом сгорел радиоящик. Председатель успокоил: Без дома ты не останешься. Построим тебе новый. Фая вынужденно на это время стала жить вместе с дочками у подруги Груши, а когда дом построили, Фая поблагодарила за гостеприимство и пришла с дочками в новый дом в котором одни бревенчатый стены, дощатый пол и резные рамы с новыми стёклами. И она от радости стала визжать, долбить в пол огромными пахучими кухонными сырниками и орать от радости, что есть мочи. Дочки то же принялись от радости плясать вместе с мамой в спасённых кухонных сырниках, которые уже молчали и не могли передавать радио без радоящика. А на следующий день мама отвела дочек к подруге, а сама на ЗИЛе уехала в город, обутая в электробосырники. Шофёр местный парень долго терпел, глядя на её огромные по его понятиям сандалии с длинными пальцами и огромными ногтями и ощущая, как по кабине распространился запах женских ступней, начал одной рукой рулить, а второй дрочить. Фая увидела это и закрылась рукой, ойкнув при этом:
- Сейчас же прекрати. Ваня. Что ты делаешь. Прекрати.
- Я уже больше не могу терпеть. Я день и ночь думаю о твоих ступнях. Выходи за меня, Фая.
- Нет. Не выйду. Мне такие как ты развратники не нужны, ответила Фая, смотря в окно на лес. Они приехали к мебельному магазину. Фая смотрела на Ваню и видела, что он довольный и расслабленный с утроенной энергией стал помогать ей выбирать мебель для нового дома. А потом вместе с другими мужиками погрузил мебель в кузов и повёз обратно в село. Вскоре они уже подъехали к дому. Фая забрала дочек у подруги, а сельские мужики принялись помогать Ване вытаскивать вещи из кузова и ставить в новом Фаином доме. И стала она с дочками жить как прежде, только уже без Пионерских зорек и сигналов точного времени раздающихся из радиотапочек. Теперь это взял на себя деревянный ящик с лампочками и динамиком. А кухонные сырники и электробосырники стали воспоминанием о совершенно другой внеземной жизни.
Сколько непознанных вещей носит на себе человек, может один из них инопланетянин. Приглядитесь к ступнях девушек, ведь может какая то из них идёт в электробосырниках, которые отличаются от обычных сандалий, хотя выглядят, как сандалии.