Это был всего лишь ужасный кошмар. Но прошло около минуты, пока мужчина это осознал. Он взялся за голову, чувствуя пульсацию внутри черепа. Сердце стучало так, что было слышно удары в тишине. Виктор вспотел, хотя в комнате было прохладно. Глаза его расширились до предела. И только стоны со стороны смогли его привести в чувства.
Неизвестный человек очнулся. Он начал водить медленно головою из стороны в сторону. Он что-то шептал, и Виктор подошел близко, склонил голову, чтобы разобрать хоть какие-то слова.
- Ва...
- Ты...
Мужчина не мог понять по отрывкам слов, что пытается сказать раненый.
- Ва... Ты...
- О чем вы говорите? - Попытался обратиться Виктор, может его услышат.
- Воды, - наконец, сказал ученый без запинки слово и до мужчины дошло.
- Сейчас, - ответил Виктор и подошел к столу, где стояла кружка.
Он аккуратно приподнял голову раненого и начал его поить. После трех глотков, мужчина закашлял. Из него вылетела какая-то слизь вперемешку с кровью.
- Где я? - Спросил раненый, когда его голова обратно оказалась на подушке.
- Вы в безопасности, - ответил Виктор. - Мы вас нашли раненым в лесу и принесли в укрытие.
- Спасибо, - говорил мужчина, испытывая сильную боль после каждого слова. - Как, вас, зовут?
- Я Виктор.
- Приятно познакомиться, Виктор. Я Олинер, - ответил мужчина.
Раненому потребовалось четверть минуты отдышаться, прежде чем он продолжил говорить.
- Как вам удалось выжить среди этой местности? - Спросил Олинер.
- Я и сам уже не знаю. Как-то получилось, - пожал плечами Виктор.
- И много вас?
- Восемь взрослых, двое детей, - ответил мужчина.
- И даже дети есть? - Удивился ученый.
- Да, мои дети. Дочь и сын.
- Это ужасно, - тяжело вздохнул Олинер.
- Почему? - Не понял Виктор.
Раненый не стал сразу отвечать. Он явно что-то обдумывал, прежде чем говорить. Это и настораживало Виктора. Ему не терпелось задать свои вопросы и получить на них ответы. Но давить на умирающего человека не хотел. Это недостойно.
- Вам нужно очень быстро покинуть эту территорию, - загадочно продолжил Олинер.
- Почему? - Не понял Виктор. Он видел в зрачках собеседника, что-то должно произойти, вот только непонятно что именно.
- Я не могу сказать.
- От военного ученого я другого и не ожидал, - сказал Виктор, смотря своим пронзительным взглядом.
- А-а-а. Видели мой жетон? - Затянул Олинер.
- Да, - кивнул мужчина.
- Тогда, почему не признаетесь, что сами тоже в прошлом были военным?
Виктор был в ступоре. Он явно такого не ожидал.
"Откуда он понял?"
Но, не успев задать вопрос, собеседник опередил его, словно прочитав мысль.
- Взгляд у вас слишком понимающий и тяжелый, - ответил раненый. - Вы воевали?
- Да, - не стал скрывать и этого.
- Тогда, мне даже будет проще вам все объяснить. Я думаю, вы поймете, как никто другой. Пора мне облегчить душу перед смертью.
- Что именно?
- Что здесь произошло, - смотрел все тем же взглядом Олинер. - Ведь именно вы сидите и стережете меня, чтобы узнать правду.
- Да, и поэтому тоже.
- А что тогда в первую очередь?
- Хочу знать, неужели весь мир превратился в то, что окружает нас? - Виктор так долго хотел получить ответ на этот вопрос. Впрочем, второй вопрос его беспокоил не меньше. Но произошедшее не воротишь, а знать есть ли шансы у мира существовать дальше, сейчас казался более нужным.
- Нет, Виктор, - ответил Олинер. - Мир существует, как и раньше. Люди живут, размножаются, строят дома и делают все то привычное, что делали когда-то и вы. С различием лишь в том, что они не были участниками небесной аномалии.
- Так все-таки это природная аномалия? - Сделал вывод Виктор со слов раненого.
- Это выглядело, как природное явление, но это обман. Вам ли не знать о военных тайных экспериментах, - говорил загадками Олинер, очевидно рассчитывая на понимание со стороны собеседника.
- Но зачем? - Не могло уложиться в голове мужчины.
- Скажите, Виктор, а зачем делаются эксперименты? - Вопросом на вопрос ответил раненый.
Мужчина не стал отвечать. Они друг друга поняли без лишних разъяснений.
- Вы прошли войну, и какой сделали для себя вывод? - Спросил Олинер спустя минуту.
- Война - это прогресс, которого требует государство.
- Правильно. А эксперимент, это часть прогресса для победы в будущей войне, - добавил от себя ученый.
- Но я все равно не могу понять, зачем это нужно? Зачем уничтожать своих же? - Не понимал мужчина.
- А кто вам сказал, что это свои же? - Очередными загадками отвечал Олинер, но его собеседник все прекрасно понимал.
- Грядут тревожные времена, и выстоять под силу только самым смелым и отчаянным, - добавил раненый.
- Допустим, но зачем теперь уничтожать эту часть земли и ее обитателей? - Хотел понять все до конца Виктор.
- Затем, что есть сейчас повод. Вокруг шастают твари-убийцы. По-моему, все очевидно, - сделал небольшую гримасу на лице раненый.
- А как же люди? - Вот, что больше волновало собеседника.
- Для них, людей здесь больше нет. Только жуткие чудовища, которые заслуживают смерти. - Отвечал раненый, продолжая вкладывать во взгляд те мысли, которые не стал озвучивать вслух.
- А зачем вас сюда прислали? - С каждым новым ответом у Виктора лишь увеличилось количество вопросов.
- Меня никто не присылал, я сюда пришел своевольно. Наверное, поэтому и поплатился, - попытался улыбнуться Олинер. - Я хочу вывести на открытую линию границы всех людей, кого удастся убедить покинуть эти края. Иначе, как я уже говорил, будет зачистка всех и без разбора.
- Но как военным удалось создать в небе аномалию? - Виктор не помнит, чтобы военные смогли освоить природные явление и заставлять происходить их.
- Благодаря таким дуракам, как я, - виновато улыбнулся Олинер. - Вы знаете? Хотя чего это я, конечно, вы знаете. Когда вы молодой ученый, а в вашем случае солдат, вы чувствуете себя максималистом. Идете во имя своей родины, доказать себе и остальным, насколько вы важный и бескомпромиссный человек. Делаете все, что от вас просят, и даже больше. Вы думаете, что отстаиваете интересы целого государства, вы уполномоченный в лице народа, вы и есть тот самый народ. Но со временем понимаешь, что все это всего лишь ширма, которая закрывает интересы ни государства, ни народа, а других.
Раненый мужчина перевел дух, снова откашлялся, а потом продолжил.
-А ты оказываешься очередной пешкой, как и многие, кто был до тебя, и будут после тебя. Тобой воспользовались по максимуму и выкинули, как ненужную вещь в мусорку. И все твои достижения ничего не значат. Да бог с ними, достижения это всего лишь фарс. Ужасно то, что из-за тебя произошло много ужасных вещей. Вы убивали людей с помощью оружия, а я с помощью ученой степени. И что в итоге?
Виктор еле смог проглотить ком в горле. Олинер говорил те вещи, что его терзали на протяжении многих лет. Вспоминая о войне, о том, что было реально вокруг тебя и та правда, которая звучала из уст командиров...
"Тошно"
- Мне приятно, что перед смертью, мне удалось встретить вас. Я не суеверный, я ведь человек науки. Но наша встреча неспроста. Теперь я осознаю, что моя самая главная задача не в достижениях и создании чего-то необыкновенного, я должен спасти вас и ваших детей, - говорил Олинер.
- Олинер, и все равно, я не могу понять, как вам удалось создать ту фиолетовую полосу в небе и страшный звук?
- Виктор, вы понимаете физику? - Спросил раненый ученый.
- Нет, - закачал головой мужчина. - Разве что первый закон Ньютона. Там идет речь про инерцию, если я не ошибаюсь.
- Верно, - кивнул раненый, но не стал продолжать полную формулировку. В данный момент это не важно. - Так вот, с тех пор как Ньютон создал три закона, было открыто еще столько всего, что сложно себе вообразить. Разница только в том, что закон Ньютона знают многие, а то, что изучает военная инженерия и военные астрофизики сейчас, я думаю, не узнают еще и через век. Это тайна под особым грифом - секретно.
- В общем, ничего не поменялось с тех пор, как я ушел из армии, - сделал вывод Виктор, когда услышал два слова: гриф и секретно.
Небольшая пауза тут же была прервана. Бывшего военного волновало кое-что еще.
- Но каким образом смогли появиться те самые твари, которые бегают по округе? - Спросил Виктор.
- Я думаю, вам ясно, что это связано с аномалией в небе?
Мужчина лишь кивнул в знак согласия.
- Так вот, мы и сами до конца не понимали, почему эта фиолетовая полоса и низкочастотный звук так подействовали на людей и животных. Мы ожидали другого результата.
- Какого? - Хотел понять Виктор.
- Простите, Виктор, но есть тайны, которые даже на смертном одре не стоит рассказывать. Скажу только то, что эксперимент не удался, - ответил раненый.
- Неужели военные снова пытались добиться полного подчинения над людьми? - Задал вопрос мужчина, а его собеседник округлил глаза.
"Откуда он мог это знать?"
- Я так понимаю, вы были не просто солдатом, - сделал вывод Олинер.
- Дело не в том, простым солдатом я был или нет. Дело в том, что большинство экспериментов военных всегда направленны на подчинение и господство. Вот только никто так и не смог сделать главный вывод. Все это не могло увенчаться успехом. Всегда все происходило наоборот.
- Да, Виктор, вы меня не перестаете удивлять! - Не скрывал своих чувств Олинер.
- А меня не перестают удивлять те личности, кто пытается играть в богов, - с лютой ненавистью сказал мужчина. Но не стал на этом акцентировать внимание, лишь продолжил. - Эксперимент привел к ужасным последствиям и превратил людей в безмозглых монстров-убийц. Как это могло произойти, мне непонятно.
- Понимаете, эксперимент подразумевал с помощью низких частот, хлопков и огней в небе попытаться вывести людей на основные инстинкты. Благодаря инстинкту самосохранения был шанс найти его в напуганном теле и использовать в своих целях. Но получилось, что первым инстинктом, который раскрылся в большинстве людей это инстинкт убийцы. Он их каким-то образом изменил и сделал теми тварями, что вы уже встречались.
- Но почему я, будучи с огромным задатком убийцы не стал этим существом? Ведь я убивал, много убивал, а в итоге эта участь обошла меня стороной? - Хотел понять Виктор логику этой мутации, что задействовала основные инстинкты.
- Я не знаю, что вам сказать, - закачал головой Олинер. - Но могу с уверенностью заявить, у вас этого инстинкта нет. Вы просто делали то, что должны были против своей воли.
- Но почему?
- Потому что эксперимент пусть и провалился, он действовал эффективно, погружая человека или животного в его внутреннюю суть. Исключения здесь не могло быть. Я уверен на сто процентов. - Говорил военный ученый. - Почему, большинство из выживших, точнее говоря не мутировавших женщины и дети? Их инстинкты убийц не так развиты, как у мужского пола.
Виктор слушал собеседника и не знал, насколько он верит всем словам. Да и какое это уже имело значение. Правда лишь только делала больнее. Все-таки Олинер был прав, есть тайны, которые должны оставаться тайнами. Намного было проще верить в природное аномальное явление и думать, что все это сделала матушка-природа, а не человек. Ведь именно человеку постоянно не сидится на месте, и он продолжает делать свои грязные дела.
- И когда вы узнали о мутациях? - Наконец, нарушил тишину Виктор.
- Почти сразу, - ответил раненый. - Мы делали вылазки по этой земле чисто с научной точки зрения. Все изучить понять. Но когда вышестоящее руководство поняло, что мы не в силах ничего изменить, решили пойти на крайние меры. Всех нас отозвали и сказали, чтобы мы больше не шли на запретную зону. Но я не смог, поэтому пришел.
- То есть каждого здесь ждет смерть?
- Да, - кивнул военный ученый.
Они снова замолчали, но в этот раз пауза не была долгой. Раненый хотел выполнить собственную задачу до конца.
- Но хватит пустых разговоров, - решил Олинер не затягивать дискуссию. Он хотел направить мужчину в верном направлении. - Виктор, вы должны отправиться с детьми на линию границы, иначе вы погибните.
- А остальные?
- Остальные тоже могут, - спокойно ответил раненый.
- А где она? - Хотел знать мужчина, есть ли у них шанс туда добраться.
- Вам нужно идти около пятнадцати километров на север. Это, пожалуй, самая сложная часть маршрута, но, если подгадать время и собраться рано на рассвете, можно до темна, добраться в город. Там относительно спокойно, и я думаю, у вас будет шанс передохнуть и остаться на ночь. Вы были в этом городе? - Спросил Олинер.
- Нет, - я вообще мало где здесь был, - закачал головой Виктор.
Это удивило раненого. Правда, он не решился задать вопрос, почему так. Это, во-первых, не его дело, а во-вторых он чувствовал, как слабел. Олинер мог снова уйти в себя и не факт, что проснется. Поэтому нужно было договорить, по сути.
- Я думаю, вы не спутаете этот город с другим. Так как ближайшие города расположились несколько дальше. Он самый большой в этой округе, - уверенно сообщил раненый. - Как я и говорил, переночуйте внутри города. Там безопасно. А с утра, выйдите через северную дорогу и придерживайтесь немного западной стороны. Где-то три километра пустыря, а последним знаком-подсказкой для вас, что вы двигаетесь в верном направлении, будет небольшой лес. Еще около километра полем, и вы окажетесь у моей линии. Можете не переживать проходите смело и говорите условный пароль. Я следующий на линии Олинера. Поняли?
- Да, - кивнул Виктор, думая над словами собеседника, и не знал, что ему делать?
- А много людей в городе?
- Много, - кивнул Олинер.
- А их вы предупреждали?
- Да, - снова сделал тот же жест раненый. - Но вы сами прекрасно понимаете, поверить на слово чокнутому ученому никто не хотел. Люди привыкли к этой жизни и живут. Готовятся к новому году и вообще у них планы о том, как они будут стоять у елки и загадывать желание. Сами не осознавая, что на второе января стоит задача у военных произвести зачистку.
Раненый говорил убедительно, но сомнения продолжали пребывать в мужчине, что, если он не совсем дружит с головой и несет какую-то чушь. Но вот его глаза. Виктор видел в них что-то такое, что заставляло его все тщательно обдумать. Пока бывший военный вышел из своих мыслей и попытался снова обратиться к раненому мужчине, тот ушел куда-то в себя и больше не реагировал на слова. Виктор склонился над ним, чтобы понять дышит ли он или нет? Дышит. Тяжело с хрипами, но дышит.
Теперь Виктор не сможет уснуть. Он погрузился в мысли, перебирая весь разговор и обдумывая, что он будет говорить с утра и не примет ли его община за такого же чокнутого, как и военного ученого, который медленно угасал.
Олинер так и не пришел больше в себя, а около шести часов утра его сердце остановилось.