Терех Алина : другие произведения.

Верная оборона

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.60*17  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    История вторая из серии #верныеоборотни. Про Гришу. Набирается по-прежнему на айпаде. Вычитка будет постфактум. Спасибо всем, кто поддержал мое первое начинание. Уверена, именно это помогло зародиться следующему простенькому сюжету про владимирскую стаю :) Действие все так же максимально интегрировано в нашу реальность, но порядок событий будет ближе к классическим произведениям про оборотней. ПИШЕТСЯ.
  Определенных дней выкладки не будет. Но в голове сюжет красочный сложился, так что буду стараться ударно его зафиксировать, чтобы опять не увело меня в дебри. Космический рассказ начну набирать параллельно, но медленнее, потому что история Григория и Ирины очень захватила меня саму ☺🙈 Легкий спойлер: третья история про Игоря.
  Пожалуйста, не заливайте никуда, пока история не дописана. Потом можете тащить куда угодно, только указывайте, пожалуйста, что черновик.
  
   Иногда в редких путешествиях по стране, которые чаще всего были связаны с архитектурными изысканиями, Ира вскользь подмечала очарование повседневной жизни в селах и пгт. Размеренный ритм, всеобщая осведомленность, размашистые праздники с душевной лубочностью, грядочные огурцы, моторки, колокольный звон, низкие звезды. Ее на мгновение завлекала шальная идея: можно продать элитную недвижимость в Москве, купить скромный домик в каком-нибудь не оживленном, но обжитом месте и заниматься пресловутым самосовершенствованием. Даже на работу не обязательно сразу устраиваться, средства позволяют. Конечно, многие местные жители не разделили бы ее умилений относительно привычных бытовых вопросов или даже бы с неодобрением расценили ее наивные восторги, как извращенную московскую пресыщенность. Может быть и так. В последнее время Ирина уже услышала о себе достаточно нелицеприятного.
   Никогда бы не поверила, что решится осуществить эту задумку. Потому что еще недавно она думала, будто столица держит ее крепко: работой, мужчиной и воспоминаниями. Как оказалось, первая была переоценена, второго она имела лишь в одностороннем порядке, хотя, в итоге поимели ее. А воспоминания... Они последуют за ней куда угодно и, в свете последних событий, Ира не была особо этому рада.
   Она сама удивились быстроте своего побега. Нет, Ирина, конечно, потратила пару недель на продажу квартиры, на несколько выездов в соседние области, чтобы посмотреть заинтересовавшие дома. Ей нужно было что-то не очень большое, чтобы самой вести хозяйство. Со всеми удобствами, чтобы и газ был, и канализация. Желательно село: с почтой и скромным отделением сбербанка. Чтобы дачников в поселении было не очень много, но чтобы рядом какие-нибудь супермаркеты имелись в наличии. И больница. В общем, - инфраструктура. И к внешнему виду были некоторые требования, - натура искусствоведа не могла ужиться в прямоугольной коробке. Либо старый деревянный домик с резными наличниками и мезонином, но тогда чтобы проводка вся новая была, либо современный кряжистый коттедж, но чтобы хоть эркер присутствовал, или балкончик какой. В итоге искомое обнаружилось между Киржачом и Кольчугино во Владимирской области. Сруб в два этажа необычной пятигранной формы. В кухне-столовой три панорамных стрельчатых окна, наверху спальня и что-то наподобие кабинета с мансардной крышей. А снаружи дом венчает башенка с кованым флюгером-петушком.
   ***
   Ира по-турецки сидела на полу, одной рукой задумчиво водя по ободку рядом стоящего бокала, в котором лучилось Пино Гриджио. Перед девушкой громоздились коробки полные книг. Свою мебель Ирина перевозить не стала, - все эти стулья с балясинами, консоли с патиной, пилястры и бронзовые головы львов, - все это грело ее в столице, а сейчас ей хотелось, чтобы тепло зарождалось изнутри. Книги как раз могли в этом помочь, да и большая часть собраний досталась еще от деда, так что с библиотекой Ира точно не смогла бы расстаться. Были даже семейные дореволюционные реликвии. Ирина, правда, никогда их не читала. Просто бережно держала в руках, с трепетом вдыхая аромат пожухлых страниц, стараясь проникнуться атмосферой и почувствовать некую связь с родом. Вот и сейчас на дне первой коробки обнаружился томик 1882 года. Скобелевъ - "Личныя воспоминанiя и впечатленiя Немировича-Данченко'. И сегодня Ира первый раз поглядывала на него с какой-то стыдливостью, продолжая все так же держать одну руку на бокале, а вторую подсунув под себя, будто опасаясь, что невольно дотронется до корешка. Девушка ощущала совершенно бесполезную неловкость перед предками. Это ужасно глупо, но ей вдруг остро подумалось, что ее родственники пережили революцию, войны, воюя за будущее, ее, Ирино, будущее. А она их всех подвела, оказавшись человеком без амбиций. Более того: слабачкой. Которая сбежала из Москвы имея там достаток, престижное жилье, возможность реализоваться. Кому расскажи о ее проблемах и страхах, не поймут. Руки, ноги, - на месте, множество подвязок в городе, денег хватит даже на стартовый капитал для крепенького бизнеса. Но Ира хотела просто быть счастливой. По-своему. Самореализация в профессии не могла ей этого дать. Она научилась ни с кем не обсуждать эту тему, потому что люди сразу странным образом превращались в Карабаса Барабаса: "Я заставлю вас быть счастливыми!". Никому и в голову не приходило, что их понятие о счастье может не совпасть с ее. Как бы банально не звучало, у каждого это самое счастье свое, а стараясь насильно осчастливить, - ломаешь человека, вгоняешь его в пучину тоски и самонеудовлетворенности.
   Что Ира могла сделать для своего рода? Продолжить его? Передать дальше традиции, которыми была окружена с младенчества? Ирина не могла иметь детей. Она не делала из этого тайны. И, хотя, Ира и твердила самой себе, что, зато, в жизни у нее будет меньше нервотрепки и забот, меньше ответственности, что она сможет пожить в свое удовольствие, - напоминать себе об этом приходилось все чаще и чаще. Особенно, учитывая то, что никакого удовольствия в жизни Иры не было.
   Могла ли Ирина как-то прославить свой род? Пожалуй, написав наконец-таки кандидатскую. Или парочку книг, рассчитанных на популяризацию неких направлений искусства. Так она и здесь это может сделать, в селе.
   Иру терзало одиночество. У нее не осталось родных, она была единственным поздним ребенком. В последнее время убыло и в стане близких людей. Как в "Служебном романе": "Я ликвидировала всех своих подруг". Новых единомышленников не находилось, да и откуда им взяться, если не было у Ирины никаких свежих идей и порывов? Разве что в фитнес ударилась. В большей степени, чтобы устраивать Рому своими тридцатилетними формами... Да, Рома. Рома ее предал. Безжалостно. Такие простые слова. Скольких людей предавали? Сколько людей не могут иметь детей?
   Вряд ли все они бегут в глушь, стараясь оформить свое одиночество еще и визуально. Конечно, с Лыковыми из Тайги ее не сравнить, но перемены все равно координальные.
   ***
   Ира припарковалась у уютной кафешки близлежащего городка. В Москве у нее была воскресная традиция, с утра пешочком прогуливаться до любимой лофт кофейни на Садовом кольце и час посвящать чтению, неторопливо растягивая чашечку флэт уайта. Книги стандартно были об истории города, его архитектуре и легендах. В это воскресенье она решила уступить привычке и заглянуть в кафе, которое подметила еще в первое посещение среди вороха строй дворов, - оно очаровало ее обилием ампельных цветов в кашпо и отделкой под фахверк. Одним словом, не походило заведение на столовую для дальнобойщиков, коими были усеяны городские окраины. На открытой веранде Ира сесть не решилась: обочины были укатаны до потрескавшейся нарывами глины, и ветер, периодически собирая шелушащуюся крошку в небольшие пригоршни, очень метко швырял их в глаза.
   Конечно, выбор кофе здесь был достаточно скромен, но, зато, в помещении, оформленном в светлых тонах, ненавязчиво звучал джаз и притягательно пахло домашней выпечкой. Невероятно органичный вышел симбиоз. Умиротворяющий.
   Ира с непривычной ленцой развалилась в глубоком мягком кресле, предвкушающе поглядывая на эклер, политый карамелью. Еще месяц назад она бы себе такой полдник не простила. Шестьдесят берпи в наказание.
   - Девушка! Я возьму еще воооон то творожное колечко, - окликнула она.
   Уже давно Ирина работа над собой не сводилась к адекватному поддержанию здоровья. Роман умел играть на ее комплексах, филигранно делая болезненные намеки. Хотя, самой себе Ира могла признаться: проваренные овощи, отсутствие мясных супов в рационе, а еще сладкого, мучного, жареного, соленого и острого, многочасовые тренировки, включающие тайский бокс, массажи, пилинги, обертывания и душ шарко - все это, на самом деле, делалось в большей мере не для того, чтобы удержать мужчину, а для того, чтобы самой забыться в этой маниакальности. Конечно, она по-прежнему будет поддерживать свою ухоженную привлекательность, но обойдется без разъедающей собственное нутро лощености.
   Ира достала из своего кожаного рюкзачка небольшую книгу. Да, этой детали она тоже не смогла изменить. Подходящий ситуации сборник. Лев Толстой "Утро помещика". Самонадеянно было бы примерять на себя подобную личину, но первые же строки одноименного рассказа оказались слепком ее бессонных самокопаний. Главное, чтобы конец был жизнеутверждающим.
   Ирина отодвинула томик на край стола. Чуть позже. Ей хотелось немного понаблюдать за улицей и подвести итоги. Забавно, но она переехала сюда в понедельник, кажется, начав таки с первого дня недели новую жизнь, что редко кому удается. Каждое утро Ирина ездила на велосипеде в ближайший магазин за фермерской молочкой, выходило около шести километров туда-обратно. Она высадила все стелющиеся можжевельники, которые ей доставили из питомника, окучила плодовые деревья и выкрасила орегоном небольшое патио, разместившееся в углу участка. Тут она со смущением вспомнила свои сомнения: протирать пыльную поверхность перед нанесением краски или нет? Если по аналогии с волосами, то на грязные цвет ложится ровнее и держится дольше...
   Идеалистические мысли оцарапало реальностью, - на противоположной стороне улицы остановилась здоровенная махина, устраивая локальную песчаную бурю. GMS Yukon, тонированный наглухо, несмотря на все изменения в пдд. "Номера областные, - отметила Ира. - Значит, тут его все знают и не тормозят". Она была уверена, что и ее, чуждая этим местам своей непроходимостью, TTшка тоже скоро примелькается. Из машины пружинисто выскочил мужчина. Подобная стремительность даже слегка удивляла при его комплекции. Бритый почти под ноль затылок практически сразу переходил в мощнейшие плечи. Ирина много качков повидала в залах, практически всегда могла сказать, пьет человек химию для наращивания мышц или нет, здесь, похоже, все было родное, скорее жилистое, чем несуразно бугрящееся, - и от того более пугающее в своей естественности и юркости.
   Воображение тут же дорисовало эдакое стереотипное лицо с квадратным подбородком, низкими насупленными бровями и безыдейными глазами. Неважно, какого они цвета, просто окажутся слегка заплывшими, будто даже щеки накачаны, и отталкивающими, - либо своей вопиющей пустотой, либо таящейся угрозой. Мужчина с необычайной для таких габаритов грацией повел плечами. Ира поймала себя на мысли, что не отказалась бы размять ему шею. И вообще, как бы бредово не звучало, но у него была безмерно притягательная спина. Лакомая. Так и подмывало просунуть руки под футболку и прижать ладони к его лопаткам. Откуда что взялось? Уф. Ирина все еще сидела, прикусив пирожное, не способная одновременно наслаждаться и пленительными зрительными образами, и приторно сладким вкусом карамели, - от своеобразного передоза свело скулы.
   И задница у него тоже соблазнительная, с такими-то атлетично узковатыми бедрами. И ноги, - не гротескно перекачанные до цилиндрического абсурда. Даже джинсы без метросексуальной облипочки не смогли скрыть приятные глазу формы. И походка! Походка состоявшего человека. Не состоятельного, а именно успешного. Ира давно заметила, что мужчины, которые реализовались и являются признанными профессионалами, гуру в своей области, - ведут себя иначе. Причем это может быть не особо прибыльная профессия, тут вопрос не заработка, а авторитета. Лучший слесарь в городе, учитель года, - они уже иные. Не в плане зарождающего нарциссизма или самовлюбленной надменности в купе с наглостью, нет. Просто такие люди сразу становятся увереннее и как-то спокойнее, а от того и привлекательнее своей энергетикой. Дело не в дороговизне одежды или марке авто, а в твердости жестов и речи, расслабленных, но не расхлябанных манерах.
   Мужчина тем временем скрылся в небольшом офисе напротив. Табличка над входом гласила, что там ютится фирма, занимающаяся радиооборудованием.
   Ирина отвела в сторону руку с уже не таким желанным эклером и пару раз глубоко вздохнула, переводя дух. Раньше таких похотливых приступов с ней не случалось. Наверное, она просто отвыкла от того, что от человека может так фонить возбуждающими самцовыми флюидами. Ей даже с каким-то отчаянным томлением захотелось ошибиться, - лицо у него просто не может быть таким предсказуемо быковатым.
   ***
   Ира как раз спускалась по ступенькам, ведущим на веранду кафе, когда мужчина вышел обратно, нагруженный картонными коробками. Ящики возвышались внушительной стопкой и, как назло, закрывали его лицо. Не судьба, значит. Пискнул замок автоматического открытия багажника, и мужчина стал сгружать ношу в открывшийся зев. Именно это слово приходило на ум при взгляде в чернеющее нутро громадного автомобиля. Шершавый порыв ветра слегка подтолкнул Ирину в спину, вынуждая ускорить шаг. Мужчина на противоположной стороне улицы замер. Это была какая-то гротескно застывшая поза, когда движения несуразно прерваны на ходу. Во всей фигуре незнакомца читалось вибрирующее напряжение. Ирина сняла машину с сигнализации, украдкой наблюдая за тем, как просыпаются фары, выравнивая уровень света. Мужчина порывисто развернулся на звук. Казалось, он крутанулся на месте, вообще не переставляя ног. Незнакомец не елозил взглядом по улице, а сразу вцепился в Иркино лицо.
   Она, действительно, ошиблась. Конечно, нос был ломаный и подбородок квадратный, но с кинематографической ямочкой. Глаза оказались отнюдь не заплывшими щелочками: лишь чуть продолговатые. Голубые, будто слегка выцветшие. Только выражение их Ира не могла интерпретировать, все-таки их отделяла пара полос проезжей части. Она была уверена в одном: его глаза и правда таили в себе угрозу. Угрозу не физической расправы, а всему женскому роду в целом. Особенно, когда он, как сейчас, приподнимает одну бровь.
   Взгляд мужчины был хваткий, и осязаемо тяжелый. Ирине показалось, будто кожу на лице начинает жечь. Незнакомец как-то судорожно вздохнул и, не таясь, скользнул взглядом по ее фигуре, изучая. Теперь горело уже все тело. С ней никогда подобного не случалось, как будто он не смотрел, а водил руками, выдавливая из ее легких весь воздух. Это неправильно, что в ком-то одном природа разместила запасник подобного хищного магнетизма. Мужчина задышал часто, но неглубоко, губы его слегка дернулись, и Ира могла поклясться, что на мгновение по его лицу пробежала рябь. Списав это на проделки пыли, вихрящейся в воздухе, Ирина юркнула в свою машину, впервые пожалев о ее приметности. Отыскать ее местному авторитету не составит труда, а почему-то именно с этим словосочетанием ассоциировался у нее хозяин Yukon'a. Ира бросила взгляд в зеркало заднего вида и поняла, что он уже уехал. Все их переглядывания и заняли-то по сути несколько секунд. А она уже навоображала себе. Да, подобных перспективных типчиков на местах разбирают в мужья еще в школе! Но как она не старалась, так и не смогла вспомнить, видела ли на пальце кольцо.
   ***
   Ира поежилась, подавив зевок, и заерзала на раскладном стуле, в попытке поудобнее расположиться. Она только-только закинула пару донок с кособокого, трухлявого пирса и навесила на лески зажимы с колокольчиками. Несмотря на удушливо знойные дни, утренняя зорька бодрила влажной свежестью, но приходилось жертвовать комфортом и сном ради удачного клева. К рыбалке Ирину приучил отец, и хотя рыбаком она так и осталась посредственным, все равно выбиралась пару раз за лето, в большей мере, дабы предаться воспоминаниям о совместных с родителями поездках.
   Недалеко от села было частное хозяйство, где разводили карпов. Пруды там были не заболоченные, а мостки радовали вариативностью расположения и крепкой новизной. Вот только ловля там была платная, и открывалась база около девяти утра, когда солнце палило уже нещадно, да и клев был весьма унылым. А так как забрасывание удочки для Иры было делом чисто символическим, все равно лень возиться с рыбьей чешуей и готовить уху, она решила для первого раза отправиться на местное озеро-торфяник.
   К водоему, скрывшемуся в лесу, вела узкая тропа, окантованная зарослями папоротника. Берега были покатые, скрытые густым кустарником и заводями осоки. В предрассветные часы водная гладь слегка устрашающе копошилась чернотой, а тишину нарушали лишь звонкие шлепки воды о небольшой плот, смастеренный местной молодежью из пустых баллонов и куска линолеума.
   Пирс натужно скрипнул, вторя чьей-то тяжелой поступи. Ира тихонько вздохнула, расстроенная подобным вмешательством. Почему-то вновь прибывший не спешил приближаться, видимо, тоже был не рад раннему соседству. Шагов все не было. Ирина передернула плечами: вдруг как-то дребезжаще закололо в затылке и едва ощутимая дрожь очертила позвоночник. Пусть оглядываться стало несколько страшно, Ирина растянула губы в легкой приветственной улыбке и развернулась корпусом, не вставая со стула.
   В начале пирса стоял, покачиваясь, полуобнаженный мужчина. Голова незнакомца была немного опущена, лоб рассечен, и кровь, обильно стекая по скулам и носу, смешивалась в какой-то неправдоподобно равномерный слой на его груди.
   Ирина сама не ожидала, что способна так пронзительно запищать. Опомниться не успела, как оказалась стоящей на краю пирса, воинственно придерживая хиленький стульчик в качестве то ли форпоста, то ли метательного снаряда. Мужчина по-прежнему не двигался, только жутковато сжимал кулаки. Ира не знала, как разрешить эту ситуацию, но в одном была уверена точно: пытаться пройти мимо изувеченного незнакомца не стоит. Тот в свою очередь издал гортанный рык и глухо застонал. Тут в дело вступила врожденная вежливость в купе с состраданием. В конце концов, в данный момент она явно имеет физическое преимущество. Поглубже вздохнув и тихонечко откашлявшись, Ира осторожно спросила:
   - Что с вами? - практически сразу осознав абсурдность своего вопроса, - и так видно, что травмирован, а историю свою поведать ему вряд ли сейчас хватит сил, - она зачастила: - Вы сможете дойти до села? Я могу вызвать скорую! В рюкзаке около вас лежит мой телефон. Либо могу позвонить кому-то из ваших знако..., - Ирина прервалась на полуслове, даже поперхнувшись от неожиданности. Незнакомец чуть приподнял голову и устремил на нее по-звериному гнетущий взгляд, - эти голубые полинявшие глаза она помнила слишком хорошо. Черты лица мужчины неестественно заострились, рассеянный утренний свет мягко прорисовывал сизые вены на его руках, и Ира с изумлением поняла, что во всем этом кровавом антураже есть нечто живописное, более того, мужчина выглядел совершенно естественно. К его стремительному рывку она оказалась не готова. Незнакомец переместился молниеносно, отбрасывая многострадальный стул куда-то в заросли, и, обхватив Иру одной рукой за загривок, костяшками второй провел по ее скуле, награждая кровавыми румянами. Ирина дернулась, в попытке отступить, но обветшавшие мостки, продолжая резонансно покачиваться после грузного приземления незнакомца около девушки, все-таки не выдержали такой концентрации веса и завалились в воду, стряхивая парочку в озеро.
   Ира успела судорожно вдохнуть, прежде чем обжигающая холодом вода из подземных ключей залилась за шиворот и разметала ее волосы, украсив их ряской. Плавала Ирина великолепно, но в момент падения она с ужасом ожидала, как мужчина придавит ее, утягивая на дно, или неуклюже заденет локтем, пока будет барахтаться. И пусть место было не самое глубокое, погребенная под его распаляющей мускулатурой, она могла и не пережить этого утреннего закаливания. Ноги до середины икры погрузились в мерзкое торфяное дно, не давая толком оттолкнуться. На какое-то мгновение Ира была близка к брезгливой панике, как вдруг с удивлением поняла, что мужчина по-прежнему удерживает ее, но уже не за шею, а крепко обвив за талию. Спустя секунду они оказались на поверхности. Ирина, отплевываясь от собственных волос, старалась отодвинуться подальше от странного сокупальщика, но его рука переместилась к ней под попу, подтягивая выше по его чуть розоватой от разводов груди. Мужчина пару раз подскочил боком, продвигаясь к суше, и, нащупав ногами дно, закинул Ирины бедра себе на пояс, вынуждая обхватить его плечи. Незнакомец аккуратно отвел волосы от Ириного лица, стараясь не смотреть ей в глаза, и лишь после этого продолжил путь к берегу.
   Ира опасалась, что как только они достигнут склона, судорожно рухнут, и этот вандал все-таки ее придавит. Но незнакомец даже не запыхался, правда, и сгружать ее не спешил, провокационно оставив одну руку у девушки на ягодицах, второй успокаивающе пробежался по ее спине, а потом с силой вдавил в свою грудь и уткнулся головой в изгиб Ириного плеча. По-хорошему, она могла достаточно болезненно его стукнуть или отрезвить словесно, хотя стоит отметить, что в прямом смысле слова пьян он не был, но тут мужчина лизнул ее шею и заворчал. Ира не могла вычленить конкретные слова, он просто издавал фыркающие звуки со слегка сердитой интонацией и множил ее дрожь от мокрой одежды, водя носом и начав слегка прикусывать кожу. Омовение его явно не остудило, незнакомец, хотя Ире уже было труднова-то так его называть, пышал нездоровым жаром. Особенно остро она почувствовала это, когда он, немного отстранившись, нахрапом стянул с нее свитер вместе со спортивным лифчиком и приподнял аккуратную грудь, слегка сжав. Ирина, по-прежнему цеплявшаяся за него, теперь получила возможность рассмотреть лицо своего, чего уж там, практически состоявшегося любовника. Кровавых потеков почти не осталось, только кожа по краям раны рвано топорщилась, будто вскрытая тупой открывалкой крышка консервной банки. Ирина невольно закусила губу, и со стыдом отметила, что от этого вида ее возбуждение никуда не исчезло. Мужчина перехватил Ирин взгляд, и девушка задохнулась от тлевшего первобытно-похотливого выражения льдистых глаз, в которых искрились аномальные золотистые всполохи. Сердце заныло, гулко пересчитывая ребра, тянущая боль постепенно перетекла вниз живота, вынуждая Иру развратно потереться о мужчину. Он усмехнулся и перевел взгляд обратно на Ирину грудь, неторопливо поглаживая соски большими пальцами, почему-то слегка серьезно хмуря брови. Кожа у него была грубоватой, он явно не делал маникюр и не чурался работать руками. Почему-то эта деталь вызвала дополнительную волну мурашек. Девушке уже совсем не хотелось его останавливать, возможно, это и было ее своеобразным протестом против собственных вечно сдерживающих моральных принципов, которые так и не сделали ее счастливой, но лишь отчасти. Все происходящее ощущалось правильным, при том, что разумом Иры не идентифицировалось таковым вовсе. Дело было в этом конкретном мужчине. Между ними происходило что-то исключительное! Все слова, крутившиеся у Иры в голове были либо в превосходной степени, либо нецензурными. Возможно, это пресловутая химия, о которой столько говорят. Ирина знала лишь одно: никогда еще она не испытывала такого животного предвкушения, никогда так не хотела отдаться и никогда не жаждала доставить мужчине равнозначное удовольствие любыми способами, которыми он потребует.
   Тот же отодвинул Иру от себя, вынуждая встать на ноги, но сразу же подхватил под плечи, не оставляя без поддержки. Одной рукой расстегнул свои джинсы, по-собачьи посучив ногами, отчего штаны кульком стекли вниз. Белья на нем не было, но Ирина не успела оценить его мужские качества, - незнакомец наклонился, дернул вниз ее шаровары, разорвал боковую тесемку Ириных трусов и плавно опустился на выстуженную росой траву, увлекая девушку за собой. Ире хотелось, чтобы он был сверху, давлел, заслонял, сжимая не только ее тело, но и весь мир вокруг. Позиция наезницы раньше никогда не подводила ее к оргазму, несмотря на хваленое глубокое проникновение. Конечно, они с Ромой практиковали разнообразный секс, вот только именно во время этой позы ее бывший предпочитал бездействовать, развалившись чуть ли не звездочкой. И на лице его в такие моменты проскакивало гаденькое превосходство. Ира чувствовала себя ублажающей шейха содержанкой, вот только в жизни ситуация была чуть ли не диаметрально противоположной. Обычно до финала она доводила Рому минетом, который ощущался не порывом, а обязанностью. Сама же, забравшись после в гидромассажную ванну, довольствовалась собственными пальцами.
   - Застудишься.
   Она даже не сразу поняла, что незнакомец нарушил их безмолвие пояснением, будто почувствовав ее сомнения. Видимо, какие-то болезненные воспоминания все же отразились на ее лице. Господи, оказывается, он заботится о ее комфорте, насколько это вообще возможно в сложившихся условиях. Он вообще с самого появления на пирсе, несмотря на необузданное влечение, старался быть обходительным. А голос! Он был хриплым, царапающим, но в тоже время насыщенным, будто кто-то гравий в металлический ящик гулко ссыпал. Скорее всего, гортань у мужчины травмирована. Вот только от этого резкого звукоизвлечения Ира распалилась еще больше, став совсем влажной.
   Мужчина вошел в нее одним резким толчком. Девушка задохнулась от такой чуть болезненной, но, казалось, жизненно необходимой заполненности. Одной рукой мужчина впился в ее бедро, пальцами другой обхватив Ирину талию. Он согнул ноги, позволяя девушке чуть откинуться назад и стал подбрасывать таз вверх с поражающей частотой. Сначала Ира закусила собственную ладонь, стесняясь наполнять лес своими не столько томными, сколько визгливыми криками. Но мужчина перехватил ее запястье, отводя в сторону. Тогда девушка подалась вперед, упираясь на его плечи, окутывая их лица завесой своих иссиня черных волос. Казалось, что мужчина вообще не моргает. Его верхняя губа по-звериному затопорщилась. Ира даже не успела понять, как она оказалась лежащей на спине, правда земли почти не касалась, подхваченная под спину атлетичными руками. Сам мужчина полусидел, подогнув ноги и оперлись на пятки. Несколькими интенсивными толчками подведя ее к краю, он начал обильно кончать, сотрясаясь всем телом и гортанно рыкнув, вцепился зубами, показавшимися Ире неестественно острыми, в ее плечо. Никакой боли она не почувствовала, напротив, именно в этот момент Иру накрыло ослепляющим оргазмом. Спазмы пробегали по мышцам пресса, спина выгибалась, впаивая ее в мужчину, который продолжал размашисто скользить в ней, растягивая подрагивающей плотью. Ирина судорожно мотала головой, шумно дыша открытым ртом, в попытке унять судорогу горящих легких. Сердце стучало в горле, посылая пульсацию в глаза и лишая слуха.
   Мужчина перекатился обратно, прижав к себе ее разморенное тело, и неспеша обрисовывал кончиками пальцев ее лопатки.
   Мысли Иры были еще больше спутаны, чем волосы. Из вороха эмоциональной мешанины вдруг родился ее по-детски восторженный шепот:
   - Выносливый.
   - Моя.
   ***
   Воздух стал влажным от испаряющейся росы, пахло прелой землей и почему-то розмарином. От этой теплой сырости кожа становилась еще более липкой, хотя потное тело сейчас не особо Иру беспокоило. Она зажмурила глаза, которые пощипывали первые солнечные лучи, и задумалась над тем, не прикинуться ли ей задремавшей. С одной стороны, ей хотелось сложить руки на груди этого все еще незнакомца и самозабвенно рассмотреть его лицо в мельчайших подробностях, а с другой, она боялась того, что может там, в его студеных глазищах, увидеть, и вообще будущее немножко страшило ее неопределенностью, хотя и последствий никаких не предвиделось: она никому не изменяла, да и забеременеть не могла.
   Мужчина заворочался, вынуждая ее приподняться на корточки, а потом и вовсе встать. Стесняться Ирине было нечего, но все равно она испытывала неловкость от своей обнаженности. Оглядевшись, стараясь смотреть исключительно под ноги, она решила, что мокрая одежда еще менее предпочтительна, чем голое тело, а вот в плащевик, который зацепился за неразрушенное основание пирса, вполне можно укутаться. Видимо, в нем и придется топать три километра до дома. Не ждать же здесь, пока высохнут свитер и шаровары. Да еще и в такой компании. Взгляд мужчины Ира ощущала физически. Он обжигал ее спину, пока она на носочках семенила к воде. И шею тоже. Стоп! Ирина легонько коснулась изгиба плеча, там явно проступал след от зубов, он, собственно, саднил вполне себе реально. Уму не постижимо! Девушка даже головой покачала, прежде чем грозно сдернуть с колышка плащевую ткань. Еще, небось, придется ехать в институт красоты, белесый отпечаток сводить. Ире показалось, что из-за спины раскатилось тихое рычание. Правда, за шелестом натягиваемого через горло плащевика могло и послышаться.
   Ирина бросила взгляд на озеро. Донки потонули. Новенькие. Как ни странно: это хорошо! Было бы не просто обидно, а даже трагедийно, если бы она сегодня отцовские с собой взяла. А вот стул можно и поискать.
   Избрав тактику игнорирования своего "напарника", предоставляя ему тем самым возможность исчезнуть, надеясь, тем не менее, совершенно на иное, Ира направилась в сторону зарослей. Она аж подпрыгнула, когда сильные пальцы сжали ее запястье. Мужчина передвигался совершенно бесшумно, невольно вызывая в памяти кадры из фильмов про рэйнджеров или наших отечественных партизан. Ира вскинулась на него не столько испуганно, сколько возмущенно, стараясь на опускать взгляд ниже подбородка мужчины. Он еле заметно дернул головой, обозначая свой протест против ее очевидных намерений и, развернувшись, уверенно потянул девушку за собой, не подразумевая, что возражения вообще возможны.
   Ира, невольно восхитилась подобной безаппеляционностью и поспешила следом. Этот может и на плечо взвалить, она не сомневалась. Точь-в-точь как их малочисленную одежду, которую он со шлепком через спину перекинул. По большей части, ей было просто любопытно куда он ее ведет. И не боится, гад, а-ля натурэль разгуливать! Рассчитывает на солидарность встреченных рыбачков, не иначе. И ведь распутной будет выглядеть именно она. Замотанная в бесформенный кулек цвета хаки.
   Мужчина тем временем сошел с тропинки и направился к чаще, вытаптывая папоротник. Ирина сначала боялась наступить на случайный мусор или острую корягу, но землю устилал мягчайший слой мха. Вожак, а Ира даже хихикнула, подобрав ему такое наречение, придерживал отогнутые ветви, чтобы те не хлестали девушку по лицу, и уверенно вышагивал там, где, казалось, никто никогда не ступал. Если бы Ирина не столкнулась с ним недавно в городе, она бы сейчас решила, что он какой-нибудь сектант-отшельник. Очень горячий, во всех смыслах, и давший обед немногословия. "Ведет меня на заклание! Правда, сам же убедился, что на роль девственной жертвы алтарного камня я не подхожу". Ира мысленно себя пожурила за такой дурашливый настрой. Совсем, видно, эндорфины возликовали, вот и тянет ее на всякие глупости. И к этим ведущим за собой ягодицам тоже! Притягивает. И взгляд, и руки. Давно она не ощущала такой безыскусной легкости.
   Постепенно девушка начала наслаждаться несвойственной себе беззаботностью и не заметила даже, как они оказались на клеверной полянке. Здесь же притулился тот самый громоздкий тонированный джип. Мужчина достал из-под заднего крыла ключ и, открыв багажник, протянул Ирине свернутый в рулон плед и хлопковую мужскую футболку. Себе же вытащил просторные спортивные штаны, но Ира все равно поморщилась, глядя как он натягивает их поверх стояка. Невольно помочь захотелось. Правильно она тогда все-таки слово подобрала!
   Было бы занятно посмотреть на его действия, если она сейчас заверещит и кинется прочь, но Ира решила, что он может за ней и не поспешить, - тогда она бесславно в этих владимирских лесах сгинет.
   Плащевик лишь умножил липкость ее тела, а в тех местах, где он тер Ирину кожу, уже наметились раздражения. Она от природы была слегка смугловатой, так что покраснения не особо будут в глаза бросаться, но дискомфорт-то никуда от этого не денется.
   Девушка с облегчением нацепила футболку, постелила расправленный плед на переднее пассажирское сидение, села сверху и завернулась в оставшуюся часть мягкой ткани до самой талии. Мужчина все еще возился в багажнике, чем-то бряцая.
   Потом он распахнул дверь с Ириной стороны и водрузил ей на колени некое подобие деревянного столика-подноса с ажурными бортиками. На продолговатой тисненой тарелке красовалась пара бутербродов, дольки грейпфрута, оливки и порезанный сыр. Рядом даже салфетница стояла! А в кружке, которая, судя по орнаменту, точно была лфзшной, чрезмерно соблазнительно благоухал некрепкий кофе.
   - Цикорий, - прохрипел ухажер, указав подбородком на напиток. И, прочистив горло, добавил: - Очень полезен.
   Ира смогла только благодарно кивнуть в ответ. Это он специально для нее запасся? Но тогда почему такое шоу из своего появления устроил? Между прочим, и рана на голове уже подозрительно неопасно выглядит. Или у него постоянно всяческие изыски в машине припасены, чтобы очаровывать сельских красоток стильным пикником?
   Мужчина аккуратно заправил прядь волос Ире за ухо и нежно, девушке показалась, что пальцы его трепетно подрагивали, коснулся укуса у основания ее шеи, от чего к Ириной груди стал жар растекаться. Потом он весь подобрался, напрягаясь, ей даже почудилось, что у него кадык задергался, и, отступив на шаг назад, мужчина поспешил машину обойти, чтобы сесть за руль.
   Ирина думала, что им предстоит сафари по кочкам и ухабам, так что постаралась сразу побольше цикория отхлебнуть, чтобы он потом на нее же и не выплеснулся. Но дорога была укатанной. Через несколько минут они вынырнули из леса на краю соседнего села, вот только направились не к Ириному дому, что было бы еще более странно, а в сторону междугородней трассы, которая вела к большому бетонному кольцу. Девушка молча жевала буженину, не желая ничего анализировать или выспрашивать.
   Ей хотелось радио включить, чтобы узнать, какую музыку товарищ слушает, но хозяйничать без спроса, когда не ты ведешь машину, - привычка, которую Ира считала отвратительной. Музыка все же зазвучала, правда фрагмент Рахманинова оказался рингтоном телефона. Ирина даже глаза вытаращила. Такой выбор, действительно, был немного необычным. Опус 23.05. Самый ее любимый. Монументальный, но не давящий, а скорее жизнеутверждающий, сулящий стабильность и каждой нотой это обещание оттачивающий. Исполнял однозначно Денис Мацуев. В этом Ира разбиралась. Украдкой поглядывая на своего похитителя, Ирина размышляла о просвещенности современных нуворишей. Правда, объект исследования ей все равно виделся исключительно криминальным элементом, или служителем фемиды.
   Кроме зычного "Да" в начале разговора мужчина больше ни слова не проронил. Похмурился раздраженно, плечом дернул и звонок сбросил.
   Они, тем временем, с бетонки свернули в пролесок и остановились у КПП, предварявшего глухой забор, боковины которого в лесу терялись. Никто к ним не вышел, но ворота тихонько начали разъезжаться. Ира не успела подметить: ее сопровождающий что-то нажал или это обязанность тех, кто в будке отсиживался. А ведь в случае побега ей такое знание пригодится. Хотя, если бы он ей зла желал, то прикопал бы где-нибудь в лесу, а не тащил бы домой.
   Поселок, по которому они неторопливо ехали, показался Ире изысканным. Видно, что жильцы, да и управляющая компания, должное внимание уделяют деталям. Кустовые бордюры, окаймлявшие мощеные дорожки, непременно оканчивались свечками туй, около небольшого пруда были высажены козьи ивы, везде стояли новомодные лавочки, которые можно было после дождя прокрутить до сухой поверхности, и урны, как полагается, секционные, чтобы мусор сортировать.
   Автомобиль свернул к большому дому, выложенному коричневым кирпичом, а внизу облицованному плиткой под камень. Подъездная дорожка была отсыпана мелким гравием и от дороги до самого крыльца сопровождалась коваными фонарями. Машина остановилась у самых ступенек. Мужчина ловко спрыгнул на землю, обогнул капот и, переставив подношение с Ириных колен на свое сидение, подхватил девушку за талию и спустил вниз. Подцепив концы пледа, он завязал его на Ире наподобие древнегреческой тоги. Она все это время смотрела на мужчину, как завороженная, не в силах отлепить руки от его плеч.
   - Ир..., - девушка дернулась. Значит, номер автомобиля он все-таки пробил. - Не хочу, чтобы ты сейчас одна была. Мне надо отлучиться по работе, - он навязчиво подталкивав ее к крыльцу. В стороне от входной двери девушка с удивлением заметила детский трехколёсный велосипед и надувную желтую подлодку. Мужчина тем временем потянул вниз канат дверного звонка, потом чертыхнувшись, нажал на кнопку современного домофона, расположенного ниже. В проеме показалась миловидная полная девушка. Мягкие золотистые локоны, ни грамма косметики на лице. И одета она была в цветастый домашний сарафан, о чем свидетельствовали разнообразные пятна, его украшавшие.
   - Ой.
   Причем смотрела она исключительно на Ирину, а не на обнаженную мужскую грудь или же разбитую голову обладателя оной. Больше она ничего сказать не успела, потому что их обеих задвинули внутрь просторного холла.
   Мужчина как-то непонятно то ли тыкнул в Иру, то ли обвел ее всю рукой и произнес многозначительно:
   - Вот!
   После чего фантасмагорично ретировался.
   Блондинка слегка замялась, даже руками развела. Но быстро собралась:
   - Пойдемте, я вам одежду дам. Только она будет великовата... После родов я еще немного набрала, но из старого выберем, - это уже себе под нос было сказано. - А потом все обсудим с вами! - она цепко в Ирино лицо всмотрелась. - Я Саша, кстати, - улыбнулась доброжелательно. - Судя по всему, вам суждено стать моей лучшей подругой. Мужья часто будут нас сводить .
   - Я Ира, - ответила тоже с улыбкой, правда скорее вызванной общим комизмом ситуации. А потом спохватилась и спросила настороженно: - Мужья?
   - Ну... Пусть пока не по кодексу. Но вы ведь с Гришей уже, - блондинка махнула рукой на Ирино плечо, подводя ту к витой лестнице, которая с двух сторон обрамляла помещение, сливаясь в единую лишь ближе ко второму этажу.
   - С Гришей значит, - Ира не сдержала смешка.
   Блондинка замерла на полушаге.
   - Он что... Он просто вас... взял и все? - с шепотом уточнила, боязливо поглядывая на гостью.
   Ира с весельем покивала.
   - И вас даже не напугало, что он оборотень?
   - По особо важным делам? - вспомнилось Ирине название многосерийного фильма. - Что-то подобное я и предполагала, - заявила благосклонно. Так значит, она все же не ошиблась, углядев повадки служителя закона с криминальными наклонностями. Все в купе.
   - А Андрей говорил, что это я одна так спокойно смогла все воспринять, - блондинка ошарашено потрясла головой и заторопилась наверх.
   ***
   Ира нежилась на диване, утопая в россыпи маленьких подушек, и, одной рукой перебирая ворот мягчайшего мохрового халата, другой держала подстаканник с ароматнейшим молочным улуном. Подстаканник! Спутник покачивающегося созерцания. Этот атрибут поездов всегда создает романтичную атмосферу и за пределами вагона. Предвкушение грядущих событий, случайных встреч и дорожных секретов наполняет тебя с каждым глотком. Конечно, в распоряжении РЖД такой не встретишь, - серебряный, слегка потемневший, но от того еще более изысканный. Ирина даже удивилась, почему при всей своей любви к чайным церемониям, не догадалась приобрести и себе такую вещицу.
   Сам чай тоже радовал насыщенным качеством: девушка видела, что на целый чайник Саша добавила лишь несколько комочков на кончике чайной ложки. А развернувшиеся пышные листья заняли чуть ли не одну треть емкости.
   После теплого душа все эти утонченности отогревали Иру уже изнутри. Александра сидела в кресле напротив, покачивая установленную рядом розовую люльку с пестрыми оборочками, бархатистыми бантами и легкой газовой занавеской. Внутри сладко посапывала Аврора, как и полагается по сказке, - красавица! Ира уже в этом убедилась, - малышка была просто очаровательна: улыбчивая, спокойная, с белыми кудрями, аккуратным носиком и длиннющими ресничками! Все задатки для того, чтобы вырасти в богиню утренней зари.
   На полу доламывал игрушечный КамАЗ серьезный трехлетний мужичок Федор. У мальчишки был хитрющий прищур глаз, и разбитые худенькие коленки лишь дополняли образ марк твеновского непоседы. При этом Федя очень чинно пожал Ире руку при знакомстве и разглядывал ее не по-детски пристально. Тогда Саша шепотом объяснила, что это воспитание мужа: Федор уже знает, - он в ответе за мать и сестру.
   Несмотря на собственное бесплодие, Ира всегда легко общалась с детьми и никогда не изолировала себя от малышей, хотя иногда и было в этом нечто болезненное. Сейчас же девушка с большим любопытством наблюдала за исследованиями мальчишки. Но краем глаза все же подметила, как мнется хозяйка, - явно хочет завести разговор про Гришу и их оригинальное появление. Ира, если честно, тоже испытывала неловкость, только скорее от того, что не стеснялась своего говорящего внешнего вида. Парадокс. В конце концов Александра не выдержала и, проворчав что-то себе под нос, вскинула на гостью решительный взгляд.
   - Гриша не оставил никаких инструкций... Я не знаю, предполагал ли он, что я буду рассказывать тебе про уклад жизни в Верном, про реалии общения кланов по стране или же, что ты просто понаблюдаешь за волчатами и убедишься в том, что попервости быт не особо отличен.
   Девушки перешли на ты сразу же, как выяснилось, что они совсем уж землячки, - долгое время жили в столице на соседних улицах. Родной город дал пищу для необременительных бесед, только вот ностальгия не смогла возобладать над реальностью. Лезть в изучение клановости Ирине не хотелось. Ей вообще казалось неуместным и диким вот так обсуждать незаконную деятельность кого бы то ни было. Девушка была далека от подобных жизненных реалий и расширять кругозор не планировала.
   - У твоего мужа фамилия Волк? Как у пресс-секретаря МВД?
   - С чего ты взяла? Это был бы перебор... - Саша по-детски хихикнула. - Хотя, Андрей Верный тоже гротескно звучит.
   - Ммм, - Ира спряталась за чашкой. - Прости. Тогда я не понимаю, почему ты зовешь детей волчатами.
   - Мне слово щенки не нравится, - девушка простодушно пожала плечами. - В голове сразу Боярский! С недоброй интонацией... "Щенок! Каналья!", - она смешно подергала рукой, будто делала выпады несуществующей шпагой.
   - Я явно не в теме, - кисло отозвалась Ирина. - Не про мушкетеров! А про щенков.
   - Ну, гены наших мужей сильнее! Так что в любом случае, мои дети в отца...
   - Я, конечно, знаю, что доказана предопределенность характера, но все же знаешь, как говорил Набоков: "Семья, среда..."
   - "И фактор икс", - покивала Александра. - Только в нашем случае добавляется еще и четвертый пункт: волчья сущность.
   Хлопнула входная дверь, и в холле зазвучало несколько мужских голосов. Там практически не было мягкой мебели, за исключением банкетки, да и ковры отсутствовали, поэтому слова, отскакивая от мраморной плитки и множась, долетали в зал с гулкими отзвуками.
   Первым в проходе показался высокий темноволосый мужчина. Он пытливо, точь-в-точь как Федька, посмотрел в сторону Ирины, но практически сразу сконцентрировал все свое внимание на хозяйке. Суровое лицо озарилось едва ли не блаженной улыбкой, пустившей по лицу лучики отогревающих морщин. Сделав пару шагов, вновь прибывший одной рукой подцепил спешащего к нему Федора, а второй прижал к груди суетливо вскочившую с дивана Сашу, устраивая свой подбородок на ее макушке.
   Следом вошли Григорий и незнакомый молодой мужчина. Улыбчивый, одетый в костюм мышиного цвета, он вежливо кивнул Ирине, моментально схлопотав от насупившегося Гриши хмурый взгляд. Тот выглядел по-прежнему, разве что накинул реднековскую клетчатую рубашку, правда, даже не застегнул до конца, так, прихватил парой пуговиц. Ирина с удивлением отметила, что босой и растрепанный - он все равно выглядел намного солиднее парня в брэндовой тройке.
   - Ира! Познакомься, это мой муж - Андрей. А вот это, - Александра чуть выглянула из-за плеча супруга, - Костя. Он из них всех самый адекватный, - заговорчески прошептала девушка.
   Ирине показалось, что по комнате прокатилось парное рычание. Она даже невольно по сторонам посмотрела, ведь французские окна, ведущие в сад, были распахнуты, не препятствуя проникновения собак, если таковые у хозяев имелись. А Верный тем временем, наклонившись к супруге, что-то с упоением заворчал ей на ухо, от чего Александра не просто зарделась, а даже заерзала, насколько это вообще стоя возможно сделать.
   - Очень приятно, - уверенно произнесла Ирина, отставляя чашку на столик и поднимаясь.
   Константин, демонстрируя свою благоразумность, еще раз кивнул и, обойдя Иру по дуге, уселся в самое дальнее кресло.
   - Останетесь на ужин? - Ире показалось, что в голосе хозяина дома звучит смех. - Уверен, вы с Шурой чудесно поладили, но мне тоже хочется с вами неспеша побеседовать, - мужчина нарочно растянул последние слова, эту самую неспешность подчеркивая, - узнать получше, неторопливо обсудить ваше знакомство с моим другом во всех мельчайших подробностях, - Андрей ехидно поглядывал на застывшего в дверях товарища, все это время неотрывно смотревшего в район Ириного плеча.
   Ответить девушка не успела: с каким-то утробным отчаянным воем Гриша бросился к ней, подхватил на руки и чуть ли не бегом направился к двери.
   Вопреки ожиданиям в машину ее никто упаковывать не стал, автомобиля вообще на подъездной дорожке не обнаружилось. Григорий, сохраняя прежний стремительный темп, пересек поселковую улицу и, обогнув забор из живой изгороди, направился к аккуратному особняку с мезонином. По фасаду вился виноград, кое-где разбавленный клематисами, а на фронтоне красовалось смальтовое панно. Изысканно и совсем не вычурно. Ирина уже догадалась, что Гриша тащит ее в свою холостяцкую берлогу, вот только она ожидала, что либо это будет вымороженная эмоционально громадина, отданная на откуп дизайнерам и статусу, либо какой-нибудь захудалый, насколько это возможно в таком поселке, дом, подчеркивающий пренебрежение хозяина к принятой в его слое общества атрибутике.
   Холл оказался светлым и просторным: стены оттенка слоновой кости, ломаные, с арками, которые венчали римские портики, а на полу песочная плитка под дерево. Все помещение было напитано солнечным светом, равномерность распределения коего обеспечивали несколько зеркал, - одно вообще полностью занимало боковую стену и было обрамлено багетом, точь-в-точь копирующим окантовку соседних арок, создавая иллюзию еще одного помещения.
   Мужчина, не мешкая, поднялся на второй этаж, толкнул одну из белоснежных дверей, выделанных серебристой патиной, и плавно сгрузил Иру на кровать. Девушка уже собиралась сказать что-нибудь колкое про его молчаливую нахрапистость, но Гриша с тяжелым вздохом опустился на карточки, взял ее лицо в ладони и, слегка притянув, поцеловал в лоб.
   - Пожалуйста, посиди тут, - большие пальцы невесомо погладили Ирины скулы. - Я в душ. Быстро. Потом нам многое надо обсудить, - он тягуче поднялся. - Например, почему ты позволяешь незнакомым мужикам трахать тебя в лесу с утра пораньше.
   И до того, как обескураженная Ира успела осмыслить упрек и сформулировать свой возмущенный ответ, Гриша шало ухмыльнулся и скрылся за дверью смежной со спальней ванной комнаты.
   ***
   Как только вода в душе затихла, Ирина пересела на край матраса, потуже затянула халат, который, к сожалению, не придавал ей даже мнимой уверенности, и приготовилась дать отпор этому инфантильному гаду. Никто адекватный, или скорее, - никто взрослый, на ее взгляд, никогда бы не догадался такое ей предъявить. Правда, могло оказаться, что это такая шутливая манера изъяснения у кавалера. Совсем он бесчувственный дурак что ли? Если хотел унизить, то не преуспел. Самое мерзкое, что какую-то мизерную часть ее женского существа эта фраза взбудоражила в самом примитивном смысле. Ей даже захотелось в действительности как-то перед ним провиниться, чтобы схлопотать выговор этим царапающим голосом, - как пилинг для души.
   Ира мысленно отмахнулась от всех нимфоманских вывертов и с остервенелым раздражением от непонимания происходящего вновь принялась копаться в ситуации. Ревновать ее не к кому, ведь незнакомец - это сам Гриша, а ужасаться Ириному аморальному поведению совсем уж глупо, тогда не перепало бы ему ничего. Как он может ее осуждать? Оправдываться Ире не хотелось совершенно. Почему она должна этому мужлану доказывать, что барышня благонадежная и не озабоченная? И зачем так опошлять понадобилось. Пусть это и была чистая физиология, но как-то уж очень искренне и чувственно все у них вышло.
   Объект ее негодования показался из ванной, усердно вытирая волосы полотенцем. Обнаженный. И девушка с сожалением отметила, что с последней характеристикой себя она явно поторопилась. За что этому невозможному типу дали такую власть над женщинами?
   Гриша про свою неотразимость явно знал, и это злило невообразимо. А он, поблескивая каплями на груди и прищуренными глазами все то же небольшое полотенце вокруг бедер демонстративно обмотал и рядом на кровать присел, локтями на колени опираясь. Как в таких условиях возможен серьезный диалог, если от его блуждающего взгляда Ира как школьница краснеть начала? Но собралась все-таки, хмыкнула и голову повыше задрала, по очередной Гришиной улыбке догадываясь, что вновь какие-то его ожидания оправдала. И неистеричной гордостью, наверное, и вообще своим присутствием, - не сбежала, комнату не разнесла, с рыданиями руки не заламывает. Так и подмывало в лицо этому манипулятору вцепиться или хорошенько по затылку приложить вон тем вон подсвечником, только опять поступить предсказуемо не хотелось.
   Григорий руку к ней протянул, Ире показалось, что хочет до следа от укуса дотронуться, но она резко плечом повела и проговорила, как сама надеялась, со сдержанным достоинством:
   - Давно проверялся?
   Молчит. Брови только опять хмурит.
   - Если в моем случае вопрос был "почему", то в твоем "как часто". Как часто ты по утрам в лесу селяночек сношаешь без презерватива и прикус свой увековечиваешь?
   Брови приподнялись. Не понятно только: насмешливо или удивленно, - Ира принципиально чуть мимо него смотрела.
   - Не из ревности я спрашиваю, - и тут же пожалела, что сама на этом акцент сделала, вроде как обратное доказывая. - Где тут у вас ближайшая лаборатория? Кровь сдать, мазок...
   - Я чист, - проскрежетал совершенно спокойно, а Ира ведь задеть надеялась. Стыдно, но не она это начала.
   - Не вызываешь ты у меня доверия, Григорий! Да и вдруг я сама не без греха? Не хочется, чтобы вспоминали потом недобрым словом твои подружки! - ерничала уже откровенно.
   - Мы не подвержены венерическим заболеваниям, и подружек больше не будет - мужчина даже вздохнул устало, как будто какой-то из этих фактов его расстраивает. - И ты не больна ничем, зверь бы почуял.
   Ира уже собралась засыпать его вопросами, особенно ее интересовало, какое это животное можно на подобное натаскать, но Гриша подался вперед, одну руку ей на затылок положил, фиксируя, а второй закрыл рот. Девушка с испугом кисть его руками обхватила и опешила от раскаленности Гришкиной кожи.
   - Мы - оборотни. Зверь - мой внутренний волк, - мужчина говорил медленно, с интонационными паузами и легким придыханием, будто сказку ребенку рассказывает. - Я не сумасшедший. Ты не спишь и в озере не утонула. В этом поселке все подобны мне. Разве что Сашка и Лариса, - человеческие пары наших собратьев. Да, у нас существуют истинные пары! Укус - моя метка, в которой запечатлен запах, дающий всем понять чья ты жена. По меркам оборотнического сообщества, ты уже моя супруга! Человеческий брак заключим в ближайшие дни. Мы, действительно, не можем подхватить ничего половым путем, это связано с особенностями лимфосистемы, свойствами кровообращения и способностью к ускоренной регенерации. Это не влияет на нашу продолжительность жизни, но позволяет избежать многих болезней. Не всех. Зато мой зверь способен разложить твой запах на молекулы. И он, стоит отметить, и-де-а-лен..., - мужчина сопроводил последнее слово гортанными реверберациями и, в очередной раз вмяв Иру в себя, уткнулся в ее макушку и глубоко задышал, пофыркивая.
   - А...
   - Нет! Ты молчишь. Молчишь и перевариваешь всю полученную информацию разом. Не смиряешься, а проникаешься мыслью о нашем предназначении и с радостью осознаешь, что теперь я решаю все твои проблемы, оберегаю от тревог, суеты и неадекватных людей. И неадекватных оборотней. Но это даже проще, - голос Григория стал еще ниже и шершавее, то ли от непривычного объема собственной речи, то ли априори суля неприятности всем, кто Иру обидит. - От меня вот только тебя уже никто не убережет.
   Ирина слышала, как рвано бьется его сердце, сбивая с ритма ее собственное, ощущала горячую грудь под пальцами и никак не могла поглубже вдохнуть. Ее окутывал одновременно умиротворяющий и возбуждающими аромат мужчины, терпкий и хвойный, Ира могла поклясться, что к отдушкам геля для душа этот можжевеловый запах не имеет никакого отношения. Она им надышаться не могла и еле сдерживалась, чтобы не поцеловать кожу, к которой лицо прикасалось. Рука Гриши уже давно ей рот не зажимала, но девушке не хотелось ничего говорить, и вопить тоже не хотелось. Почему-то она знала, что Григорий говорит ей правду. Ее рациональная часть не молчала, но трудилась она именно над тем, чтобы найти подтверждение словам мужчины. Это вообще она недавно злилась на него и примеривалась к чугуну?
   - Укус провоцирует гормональную перестройку, - продолжил Гриша, неторопливо водя руками по ее спине. - Она помогает тебе быстрее свыкнуться с новой реальностью. А в будущем позволит родить крепкое потомство с моими генами, - Ирина вздрогнула, но Гриша по-своему трактовал ее волнение. - У нас не бывает полукровок. От человеческой пары рождаются даже альфы. Но я не зациклен на сильном потомстве, согласен на парочку девчонок. Браки с людьми не порицаются, все просто понимают, что в таких парах приходится больше трудиться. А тебе, дорогая, придется трудиться особенно активно! Я не в этом смысле! Хотя, и в этом тоже..., - мужчина томно заворчал. - Тебе достался сильный волк. Я не хвастаюсь! - Ирина невольно заулыбалась, - так забавно это слово от него слышать. - Сильный, упрямый и дурак. Ты ведь это уже поняла? - Гриша чуть отстранился, в лицо ей заглядывая, а потом порывисто возвращая на место и обнимая еще крепче. - У меня паршивое чувство юмора, болезненное самолюбие и завышены инстинкты собственника! Я могу невольно тебя обидеть словами, но делом - никогда. Это то, в чем я не позволю тебе сомневаться. Я боюсь, - мужчина споткнулся на этой фразе, наверное, она, действительно, была ему не свойственна, - я боюсь, - повторил тверже, - что задушу тебя опекой и любовью, поэтому, чтобы тебе не опостылить, сделаю все, чтобы ты нуждалась во мне острее, чем я в тебе, не столько в физиологическом смысле, об этом природа позаботилась, сколько в эмоциональном. Может, это и эгоистично, но так я смогу сделать нас обоих счастливыми.
   - Я не могу иметь детей, - прошептала Ира. С отчаянием ощущая сокрушительное возвращение прежних кошмаров.
  - Глупости, - отрезал мужчина. - Волк распознал в тебе не только нашу самку, но и продолжательницу рода. А даже если и не так, почему я чую такой неконтролируемый выброс панического страха? - Гриша произнес последние слова с явным усилием, срываясь на рычание. - Ирррррра! - он встряхнул девушку за плечи. - Хватит! Ты волнуешь зверя. Я и так на взводе... Родная, - прошептал настолько нежно, насколько позволял его раскатистый голос, - мне, действительно, тяжело сосредоточиться сейчас, чтобы копаться в твоих переживаниях. Я не умаляю их важности и не пренебрегаю... Пойми, будь ты моего вида, мы бы после первого слияния не вылезали из постели дня три! Я, между прочим, сегодня еле пережил твои контакты с другими оборотнями. Моему волку... Мне необходимо, чтобы ты приняла нас. Я не вынуждаю тебя заниматься сексом. Я жду искренности и взаимности, как бы наивно это не звучало. И пусть я и говорю то от лица одного, то от лица другого, ты должна понимать, что мы с волком неделимы. Главное: я полностью контролирую зверя. Он никогда не сделает ничего в обход моего сознания, потому что у нас оно едино, - мужчина откинулся назад и подтянул Иру к себе, сдвигая их обоих к изголовью. - Мы поговорим обо всех твоих волнениях и претензиях после ужина, а пока что ты просто позволишь мне полежать рядом, положив руки вот так, - одной он обвил Ирину за талию, а вторую запустил под оттянувшийся ворот халата, кончиками пальцев касаясь мелькнувшей метки.
  Девушке казалось, что жар его тела трансформируется в метафизическое тепло, которое заполняет пустоты ее ожесточенного мировоззрения. Периодически Ирине говорили, что в ней погиб чуткий психолог, самобытный художник, выдающийся педагог, общественный деятель, повар, мать... И постепенно она начала чувствовать себя братской могилой талантов. Но сейчас, расслабляясь в объятиях этого все еще малознакомого мужчины, Ира подумала, что, возможно, она сможет реализоваться рядом с ним, найдя применение всем своим граням. В их совместном быту. Впервые за очень долгое время она присутствует в чьих-то планах на будущее.
  Гришка чему-то ухмыльнулся.
  - Что? - спросила без прежней настороженности.
  - Плакал мой девиз!
  - О, Боже..., - Ира не смогла сдержать улыбки, - А был такой?
  - Я как-то в подростковом возрасте услышал от деревенского старожила, - начал мужчина голосом заговорщика. - А потом уж и на себя примерил! "Провались земля и небо, я в канаве проживу, отвалитесь руки-ноги, и на жопе проползу!" - выдал по-мальчишески торжественно.
  - Гриша! - первый раз она так по-свойски имя его произнесла с напускным возмущением, и в бок того пихнула.
  Григорий ухнул, а потом тихо рассмеялся.
  - Теперь все, - вдруг сам себя серьезно оборвал. - В Атланты запишусь, только чтобы небеса на тебя не упали.
  ***
  Ира задумчиво гоняла по тарелке остатки горошка. Ужин Гриша приготовил сам, и несмотря на всю простоту, еда была безмерно вкусной. Для девушки только мама и бабушка в детстве кашеварили, так что ценность трапезы возрастала.
  Если этот упертый мужчина, до этого явно упивавшийся одиночеством, так быстро согласился изменить свои повадки и в будущем оценивать собственные поступки с оглядкой на семью, чтобы Ирину рикошетом его взбаламошной прыткости не задело, то почему бы и ей не постараться принять его мир? С ее стороны этот симбиоз вообще не требует особой ломки жизненных устоев.
  - Я всегда думала, что мы не с этой планеты, - Гриша отставил в сторону бокал с евпаторийской Изабеллой и выжидающе посмотрел на девушку. - Вот смотри, сколько вокруг всего растет, но это сорняки, не пригодные для пищи. А чтобы вырастить пропитание, - Ира помахала горошинкой, поддетой на вилку, - надо окучивать, полоть, поливать. Посадки постоянно пытается отторгнуть земля, их уничтожают паразиты, град, засуха и наводнения... Это враждебная нам планета, я точно тебе говорю! Так что нет ничего удивительного, что оборотни существуют, - подытожила она.
  Гриша молча улыбнулся ее логике, ожидая продолжения. Но Ира неожиданно тему сменила:
  - А почему у Верных и трос-звонок, и новомодный видеодомофон?
  - Раньше у Андрея нужды в аппаратуре не было. Он из любой части дома мог по запаху определить, кто на крыльце стоит. Так что домофон он для Саши повесил. Не только для удобства, как показала практика, но и для безопасности. А мы все из уважения к ней всегда его используем, даже если Верный дома. Кстати, теперь тоже такой надо прикупить. Ты хочешь с цветным экраном? Они еще могут делать фото. Или вести запись, если кто-то приходит, пока нас нет дома, - Ира укутывалась в так непринужденно озвучиваемые им вехи, теперь есть "они" и "дом"... - Я возглавляю службу безопасности стаи и параллельно владею фирмой по производству охранного оборудования, так что укомплектую все по-полной, - сказано это было без самолюбования, просто констатация фактов.
  - Тебе подходит, - отозвалась Ирина с мягкой улыбкой. - Тогда я точно все вопросы отдаю тебе на откуп. Гриш! - спохватилась, - А что ты на озере делал-то?
  Мужчина аккуратно отложил приборы и оперся запястьями на край стола.
  - Я не поверил, - произнес почему-то глухо. - В тебя не поверил, Ир. Поддался своей паранойе. Понимаешь, на работе есть сейчас небольшие... рабочие моменты. И связаны они с оборотнями из соседней области. Я в город всегда в этот день заезжаю за техникой. Поэтому решил, что это подстава. Тем более: человеческая женщина, мифически притягательная, номера на машине московские... Мне надо было проверить. Это ведь даже хорошо, что я там на тебя не набросился? - Ире показалось, что он ее одобрения ищет. - Я подумал, что устрою нам идеальное знакомство, как-то тебя подготовлю... А вышло даже лучше, - обрубил вдруг задорно и потянулся еще салата себе подложить.
  - Гриша! - она не могла понять то ли сердиться, то ли смеяться. Но посмотрев, как он с демонстративным блаженством собственную стряпню уплетает, все-таки согласилась: - Лучше и быть не могло.
  Мужчина залихватски улыбнулся и отсалютовал ей бокалом.
  - Подожди... А кровь откуда?
  - Кабан, - будто бы между делом бросил мужчина.
  - К-какой кабан? Григорий!
  - Среднеевропейский скорее всего, - продолжил так же беззаботно.
  - Чтож ты за человек-то такой! - Ира уже к окну хотела отвернуться, но заметила очередную Гришину улыбку. У него их, видимо, был целый арсенал, Ирина раньше и не встречала ни у кого такие многооттеночные ухмылки.
  - Ах, ну да. Не человек, - пробормотала себе под нос. А с Григория улыбка эта как-то медленно скатывалась, - не могла она стечь или на таких рубленых чертах лица растаять. Ира немного настороженно взгляд его проследила и поняла, что он на руку ее смотрит, в которой она непроизвольно салфетку скомкала. И ведь не его разухабистость ее нервировала, - девушка искренне за Гришу волновалась. И это наблюдение, похоже, не только на нее произвело эффект.
  Григорий плавно поднялся, стол обошел и рядом присел, руку ее в своих ладонях стискивая. Он вообще постоянно ее касался, тактильность явно для оборотня была в фаворе.
  - Ир. Кабану этому волка моего не одолеть. А вот если бы он к тебе вышел... Поэтому я и не сдержался там, пометил. Не мог объять мысль о потере тебя, пусть и не было прямой угрозы. Сдетонировала ситуация, - он мягко костяшки ее пальцев поглаживал.
  - И теперь навсегда привязан к бракованной человечке...
  - Ты дура? - спросил как-то беззлобно, скорее с рассерженным удивлением.
  - У меня мультифоликулярность, - не могла она и дальше разговор откладывать.
  Мужчина поморщился:
  - Мне это ни о чем не говорит. Единственное слово, которое я знаю из гинекологии с приставкой мульти, - это мультиоргазм.
  У Иры слезы на глаза навернулись, не научилась она на тему бесплодия шутить.
  - Ну, ты чего? Расстроилась, что никогда такого не испытывала? Я обещаюсь над этим трудиться денно и ночно...
  Девушка не выдержала и всхлипнула тихонько, по-детски рот ладошкой прикрыв.
  - Родная... Милая, не надо! Вот же урод я... Ириш, будешь чуткость во мне воспитывать. Я обучаемый! Думал тебя подбодрить и отвлечь... Перспективами. Шшшшш, малыш... Или сюда, - Ирина голова уже привычно у него на груди оказалась. - Моя девочка. Моя.
  Гриша ухо ее губами прихватил, продолжая что-то пронзительно нежное нашептывать. А когда Ира эмоции обуздала, огорошил:
  - Послушай, я не хочу тебя обнадеживать, но если органы все на месте, то скорее всего мы будем родителями. Возможно, ты не с первого раза забеременеешь, возможно, не со второго, но со временем твой организм, гормоны твои, какие-то клетки женские, - все перестроится, чтобы волчонку было вольготно формироваться. Вот если бы в тебе чего-то, хммммм, по женской части не хватало, тогда, конечно, остались бы бездетную парой, но от этого я бы не стал любить тебя меньше. И никогда бы не посмел тебя попрекнуть.
  Пожалуй, Ирину даже не столько вероятность беременности поразила, сколько впервые озвученное признание в любви.
  ***
   В последующие три дня они ни к одной из этих тем не возвращались, даже когда за Ириными вещами отправились. Ее, признаться, странные чувства обуревали, когда они от ее теперь уже промежуточного жилища отъехали, но и про то, что с этой недвижимостью в будущем делать, они тоже не говорили, как будто боялись друг друга спугнуть. Гриша показал ей поселок, познакомил с еще одной "человечкой", - миловидной пожилой женщиной Ларисой и ее парой Богданом, свозил в свой офис, где какой-то молодой оборотень торжественно вручил Ирине оставленный на озере рюкзак, о котором она даже не вспоминала, так ее Григорий в оборот взял.
  Ира все ждала, что Гриша еще раз ей развернуто о своих чувствах скажет, вот чтобы прямо "Я тебя...", но он то ли считал, что это само собой разумеется, то ли право первенства на эту фразу ей уступил, вроде как, не хочет ее торопить.
  Они как раз из офиса возвращались, когда девушка вспомнила шутливый тест:
  - Ира, Гриша... Р!
  - Что? - благодушно переспросил мужчина, мягко на нее поглядывая.
  - Ну, есть такой тест, кажется, связан с восприятием звуков! Чем больше согласных в именах пары совпадает, тем счастливее они будут! Ну, например, Ольга и Юрий, - вряд ли уживутся, а Ольга и Олег - полная гармония!
  - Я так понял, надо полную форму имени проверять? Ирина, Григорий, совпадение у нас только в одной букве.
  Ира слегка надулась.
  - Тебе жалко что ли? - спросила, ребячась.
  - Нет, я просто предпочитаю думать, что удачливость наших отношений от букв не зависит. Она от меня зависит, от тебя, от того, готовы ли мы трудиться в браке, стараться услышать и понять друг друга, идти на компромиссы. Любовь затрат требует. И я буду работать над твоим счастьем. И все у нас получится не потому, что буковка Р совпала, а потому что мы, я!, все для этого сделаем. А ты хочешь мои лавры отдать на откуп какой-то детской примете.
  ***
   Ирине очень хотелось снова ощутить Гришу. В том самом первобытном смысле. Все это время они спали вместе, да и в течение дня мужчина постоянно ее касался, обнимал, стискивал, невесомо дотрагивался, поглаживал, прикусывал, он даже терся об Иру самым бесстыдным образом!, но до полноценного интима дело не доходило. Девушка понимала, что в этом, вероятнее всего, виновата ее переоцененная Григорием человеческая хрупкость, как физическая, так и ментальная.
   Наверное, отчасти поэтому, когда они в очередной раз чинно восседали друг напротив друга за яйцеобразным обеденным столом, Ира не могла оторвать взгляда от Гришиного рта. Боже, как красиво он ел! Удивительно, раньше она думала, будто ее цепляют только мужские руки и голос, что в Григории как раз так удачно совпало, но оказывается, изысканно поглощающий пищу мужчина тоже может быть невероятно, магнетически сексуален. В его плавных и аккуратно выверенных движениях не было манерности, ровно как и суеты. И ужинал он с таким отпечатывающимся на лице удовольствием, что Ира лишний раз убедилась: чревоугодие - греховно!
   Гриша ее настроение явно уловил, а может и учуял. Глаза его вновь заблестели удалью.
   - О чем ты думаешь? - спросил вкрадчиво.
   - Откуда в тебе этот интеллигентный педантизм и любовь к сервировке? - ничего более путного Ире в голову не пришло. Тем более, она, действительно, была обескураженная таким количеством столовых, чайных и кофейных сервизов у холостяка.
   - Ты у меня как у оборотня спрашиваешь? Думаешь, мы должны рвать сырое мясо зубами? Тебя именно такая воображаемая дикость возбудила? - переспросил Гриша игриво, но в тоже время строго, отчего Ире еще жарче стало.
   - Наоборот..., - пробормотала отчасти смущенно.
   Взгляд мужчины изменился.
   - О чем ты думаешь? - повторил уже слегка грозно.
   - О тебе, - ответила просто.
   - Это хорошо, - Григорий чуть глаза прищурил. - Поконкретнее можно? - спросил обманчиво мягко, откладывая приборы в сторону.
   - Я уже сказала! - Ирина начала нервничать. - Ты всегда все очень щепетильно сервируешь! И... - Гриша тягуче поднялся из-за стола и прошел к ней за спину. - И...
   - О чем ты думаешь? - выдохнул ей в ухо. - Ну, же? - его руки уперлись в стол по бокам от Иры, вынуждая ее немного прогнуться под тяжестью его тела.
   - К черту всю твою тщательную расстановку блюд, Гриша! - гаркнула она. - Да, лучше бы ты взял меня прямо на этом столе! Вот о чем я думаю!!!
   - Трусиииишка, - протянул сладко. - Всегда открыто говори мне о своих желаниях, - горячие пальцы пробежались по шейным позвонкам. - Надо вытрахать из тебя всю зажатую цивилизованность... Ты не должна со мною ничего стесняться. Я никогда не подумаю о тебе плохо. Это ведь так очевидно, Ира..., - он собрал ее волосы в кулак и оттянул голову девушки себе на плечо, наконец-то заглядывая ей в глаза. - Расскажи мне! Ну!
   - Я ведь уже призналась, Гриш, - ее голос охрип.
   Глаза оборотня блеснули позолотой.
   Секунда и стул с грохотом падает на пол, а посуда, сметенная со стола одним порывистым движением, крошится, соприкасаясь с половой плиткой. Гриша усадил девушку на стол, одной рукой стискивая талию, а другой проворно отодвигая край ее кружевных трусиков.
  Ира вскрикнула и вцепилась в его плечи, когда два пальца ворвались внутрь. Мужчина низко зарычал.
  - Я уже забыл, какая ты горячая и влажная, мне нужно регулярно просвещаться... Тебя заводят образованные мальчики? - они оба прерывисто дышали, смотря друг другу в глаза. - Ты должна была сразу сказать, что тебя завожу только я, - сам подсказал ответ Гриша, прикусывая и слегка оттягивая ее нижнюю губу. Рука оборотня сместилась с талии на бедро девушки, плотнее прижимая Иру к столешнице.
  - Ты когда-нибудь пробовала себя, Иррра? - Гриша толкнулся чуть глубже, вырвав у девушки горловой стон, а потом медленно потянул пальцы наружу, слегка согнув. Ирина судорожно замотала головой.
  - Такое упущение, - поцокал языком мужчина, нарочито неторопливо вынимая пальцы и демонстративно обсасывая.
  Ира как завороженная следила за каждым его движением, с трудом проталкивая воздух в легкие.
  - Что? Тоже хочешь? - мужчина провел пальцами у нее перед лицом. - Неееееееееет. Первый раз только с моих губ.
  Гриша опустился на колени, подтягивая девушку к краю стола и размещая ее ноги у себя на плечах. Ира приподнялась на локтях, но тут же бессильно упала обратно, когда губы оборотня сомкнулись на ее клиторе.
  - Ууууууум, - удержать на месте поясницу Ирина была не в состоянии, тело выгибало так, что она невольно вдавливала себя в Гришин рот.
  Язык мужчины пару раз скользнул по ее складкам. Слегка раздвинув их пальцами, оборотень подул на распаленную плоть, а потом начал пощипывать чувствительный бугорок.
  - Пожалуйста, - девушка невольно сжала колени вокруг его головы. Гриша, рыкнув, резко развел ее бедра в стороны и проскользнул языком внутрь.
  Ирина и не догадывалась, что настолько чувствительна там. Ей было даже больно от того ноющего жара, что растекался по телу, сводя судорогой мышцы, и, концентрируясь в районе брачной метки, заставлял иступлено мотать головой. Она хотела вцепиться в Гришину шевелюру, но за неимением оной слепо шерудила руками по столу, опрокидывая уцелевшую утварь.
  Накрывший оргазм был такой силы, что Ира пронзительно закричала и даже ослепла на какое-то мгновение, продолжая неконтролируемо дергать бедрами. А когда наваждение почти рассеялось, девушка увидела склонившегося над ней Гришу, аккуратно отводящего волосы с ее липкого лба. Глаза оборотня уже не просто мерцали: золотистые всполохи скручивались в причудливые завихрения и бесновались. Этот водоворот затягивал Иру не столько обещаниями грядущего экстаза, сколько данностью: она его, Гришина, пара. И она даже не сразу поняла, что нет на лице мужчины уже привычной греховной улыбки или самодовольной ухмылки, он смотрит на нее серьезно и спокойно, оплавляя при этом все нервные окончания. Взгляд Ирины переместился на его влажные губы, и она с мимолетным смущением почувствовала, как снова начинает ныть внизу живота. И лишь когда бездействие мужчины стало уже невыносимо болезненным, Григорий поцеловал девушку тягучим, собственническим поцелуем, с привкусом ее собственной слабости.
  ***
  Ира сразу поняла, что Гриши нет в постели. Пусть в комнате было темно и сама девушка лежала на боку, но все ее органы чувств, казалось, настроились на этого мужчину. Поэтому она четко могла сказать, - за спиной никого. И это заставило ее зябко повести плечами. Перевернувшись на спину, она хотела сладко потянуться, но в результате лишь сдавленно охнула: обеденный порыв перешел в многочасовой марафон, и все предыдущие пробуждения девушки были насыщеннее... Кое-как стащив ноги на пол, Ира медленно поднялась, включила торшер и прошаркала к до сих пор не разобранным коробкам с ее вещами, в поисках любимой шелковой туники. Только тут она заметила, что дверь на балкон приоткрыта и на фоне спящего, темнеющего поселка чернильным пятном возвышался ее Гриша, уперев руки в перила с балясинами. Все так же медленно она направилась к нему, стараясь не шуметь, но, естественно, стоило ей переступить порог, как девушка оказалась в крепких объятиях.
  - Привыкай, - прошептал Григорий и умильно поцеловал Иру в кончик носа.
  - К чему? - уточнила на всякий случай.
  Мужчина пробежался пальцами по ее плечам, слегка болезненно надавливая. Удивительно, но мышцы девушки окутала нега.
  - Оборотни не запрещают своим женщинам работать. В массе своей. Так-то, конечно, есть исключения, как и среди людей. Но наши женщины предпочитают оставаться домохозяйками... Работать очень проблематично, учитывая наши аппетиты.
  - И ты сейчас не про еду, - хихикнула Ира
  - Это тебя задевает? - с непонятной интонацией спросил мужчина. Девушка слегка отодвинулась, стараясь разглядеть в сумерках хоть какие-то эмоции на Гришином лице, но ее голову сразу же прижали к груди. - Ты считаешь, что это унизительно? Что я потребитель? Вся твоя жизнь отныне будет сосредоточена на мне, - продолжал нашептывать мужчина, и Ира даже не могла сказать, рад он этой своей мысли или нет.
  - Я для тебя дороже твоих обожаемых сервизов Гриша, это ты мне сегодня красочно продемонстрировал, - сказала, потому что не до конца понимала, какой реакции он от нее ждет.
  - Надеюсь, это не единственное, что вызывает твое уважение и доверие? Иначе я никудышный супруг, - проворчал Гриша потеплевшим голосом.
  - Меня больше смущает то, что ты не дружишь со стульями, - Ира взвизгнула, схлопотав легкий шлепок.
  Несколько минут они просто стояли обнявшись. Она еще никогда не чувствовала себя такой цельной, и от этого даже становилось страшно.
  - Я хочу, чтобы ты знала еще кое-что, - Гришины руки чуть сжались. - У некоторых оборотней есть ментальные способности. Точнее: небольшие таланты, которые можно развить усердными тренировками. Я чувствую намерения, Ира. И чувствую ложь. В принципе, ваши сотрудники спецслужб или те же пограничники тоже все это умеют, но... Есть вероятность, что когда твоя перестройка завершится, я смогу поверхностно считывать твои мысли. Скорее даже: настроение и общую тематику размышлений. Не хочу, чтобы это стояло между нами. Я обещаю, что никогда не использую свои способности, чтобы обидеть тебя. Никогда.
  
  ***
  Прода
  ***
  - Здорово. Мне бы в прошлом пригодилось такое умение, - пробормотала сдавленно.
  - Я его убью, - чересчур безэмоционально отозвался оборотень.
  - Ты что такое говоришь?
  - От кого-то ведь ты сбежала, Ира.
  - Только если от себя... Все хорошо, Гриш. Правда! Не надо геройства, - она носом об его обнаженную грудь потерлась и руки под резинку спортивных штанов подсунула. - Тебя бы вот не встретила. Значит, все не зря.
  
  ***
  - Родители? - переспросила удивленно. Ира с утра разместилась с блокнотом на качелях за домом, пытаясь разметить, как дорожку на заднем дворе отсыпать. Раз уж она тут хозяйка, о чем Гриша ей постоянно талдычит, пора за сад приниматься. И когда ее озарило, а на бумаге начали едва ли не сами собой выводиться полукружья, из дома Гриша появился и огорошил ее сходу. Она даже чуть было не переспросила "Чьи?".
  - У них дом на другом конце области, - продолжил безмятежно вещать мужчина, хотя от него Ирино смятение не укрылось, - Но все равно прознали уже о тебе. Сказали, к вечеру будут.
  - Кухня же разгромлена! - Ира подскочила, всю степенность растеряв разом, провожая растерянным взглядом рассыпавшиеся от резкого движения карандаши. - В продуктовый надо! И не в ваш, а в тот супермаркет на трассе! Пирог испеку с клюквой... Или лучше пирожки с мясом! Или нет, они по-простецки всегда у меня выглядят...
  - Успокойся, - Гриша добродушно рассмеялся. - Мои родители тоже истинные. Они уже тебя приняли, потому что понимают, что я без тебя не проживу.
  - Я не хочу простого принятия! Я хочу, чтобы мы... подружились? - у самой себя уточнила.
  - Чтобы понимали, уважали, да? - приобнял ее Григорий, сбивая накал. - Важнее то, что я тебя люблю, разве нет? - спросил без баловства.
  Ирина выдохнула шумно.
  - Это не важнее. Это самое главное. Но я волнуюсь, Гриша. Ты радоваться должен, что мне не наплевать! Хочу, чтобы все правильно было.
  - Перфекционизма в тебе с лихвой, Ирка, - он ее ладошку себе на локоть водрузил и тихонечко к дому повел, участливо придерживая, как больную.
  - Уж кто бы говорил, - она его по руке хлопнула. - Дотошный сервировщик! Я должна соответствовать. Боже, я вообще не думала, что у тебя есть родители, - призналась даже для себя неожиданно.
  - Почему? - Гриша удивленно вскинулся, но с шага не сбился.
  - Ты такой... самодостаточный, что ли. И я тебя вообще в кругу семьи плохо представляю. Во взаимодействии с теми, кто тебя вырастил.
  - Взаимодействии, - Гриша это слово пару раз повторил, будто распробовать пытался. А потом задумался серьезно, даже складка между бровей прорисовалась.
  - У тебя в семье так все строилось?
  - Нет! Нет, конечно. Я просто слишком давно одна, - Ира губу закусила, понимая, что глупость сморозила. С испугу, наверное. И перед своими родными даже стыдно стало.
  - Я привязан к родителям, - Гриша ее последнюю фразу проигнорировал, но ей и не хотелось его жалости. - Как ты точно заметила, я достаточно автономен. Это как раз-таки их заслуга. Меня воспитывали ответственным. Но с осознанием того, что есть поддержка. Есть те, кто всегда будет опорой, если вдруг моя самостоятельность даст сбой. Но это и обязательства накладывает. Я старался не злоупотреблять.
  Они не лезут в мою жизнь, зная, что и так занимают в ней одно из главных мест. Родители уважают меня, мой выбор и мои решения. И никогда не оскорбят меня сомнениями.
  При этом я периодически даю маме возможность почувствовать себя молодой и нужной, прикидываясь несмышленышем. Она это понимает, конечно. Но ей нравится обниматься и давать советы, - Гришин голос потеплел. - Мои родители - тактичные люди, Ира. Никто не станет учить тебя готовить и журить за не выстиранные носки.
  - Я только вчера все постирала, - возмутилась девушка, все еще находясь под впечатлением от Гришиной многословности.
  Тот ее в висок поцеловал и подытожил:
  - У вас с родителями нет площадки для конфликтов. Один общий интерес - я! Мое душевное спокойствие и счастье! Которое гарантирует и вам аналогичные блага.
  - Паяц!
  - И не надо особо стараться кому-то угодить, Ир. Это отчасти подозрительно будет выглядеть. И поверь, родители больше тебя боятся сегодняшней встречи, мама так точно. Я никогда еще никого с ними не знакомил.
  - Это значит лишь то, что ты их реакцию предугадать не можешь, - переиначила Ира.
  
  ***
  Признаться, такой реакции он, действительно, не ожидал. Григорий с довольством поглядывал на потрясенную Иру, которую его мама в объятиях стискивала, еле слезы сдерживая.
  - Ну, все, все, отпусти девочку! Хватит с нее и того, что влюбилась в такого тугодума шалопаистого, как наш сын! Эмоционально несдержанная свекровь, - это уже перебор, - наиграно ворчал рядом Гришин отец.
  "Боже, кажется я уже люблю этих людей" - Ира крепко зажмурилась и глубоко вдохнула пару раз. Одни объятия сменились другими, и над ее макушкой раздался уже родной пересыпчатый рокот:
  - Это моя Ира. А то даже представить не дали. Она целый день вся на нервах, - сдал ее Гриша с потрохами. - Мне досталась очень ответственная и переживательная пара.
  - Надеюсь, ты ей объяснил, что нести за тебя ответственность, - гиблое дело? Мы с матерью это занятие бросили лет эдак...
  - Поздно, папа! Я ей уже рассказал, что вы мой крепкий тыл. И заботитесь. Ненавязчиво, - последнее слово Григорий особо выделил.
  Ира в руках оборотня завозилась, чтобы лицом к новым, а по человеческим законам, - будущим, родственникам развернуться.
  - Ириш, это моя мама, мама не плачь!, Ольга Семеновна. А этот оборотень, у которого чувство юмора еще хуже, чем у меня, мой папа, - Владлен Константинович.
  - Очень приятно, - Ира не знала, как это ощущение детского безусловного счастья в форму облечь и просто продолжала искренне улыбаться, родителей Гриши разглядывая.
  Ольга Семеновна оказалась невысокой полноватой женщиной со светлыми волосами, уложенными в удлиненное карэ. ??? Мягкие, добродушные черты лица могли бы ввести в заблуждение, если бы не глаза. Те самые, - Гришины, пронзительные, пусть и с поблескивающими в них сейчас слезами, но все же выдающие в ней проницательную волчицу, готовую защищать семью.
  Владлен Константинович возвышался над супругой на две головы. Фигура у оборотня была подтянутая, моложавая. Жесткий ежик темных волос с проседью на висках, темно-зеленые глаза, прямой нос и, опять же, такой родной квадратный подбородок.
  Иру, конечно, тоже рассматривали, но не было во взглядах гостей предвзятости или стремления дать оценку. За это девушка была им особенно благодарна.
  
  ***
  
  Чувство признательности прогрессировало и за ужином. Во-первых, Григорий историю их знакомства родителям без утайки вывалил. У оборотней, пусть даже и у интеллигентных, с обсуждением физической стороны отношений заминок не возникало. Ольга Степановна и Владлен Константинович сокрушенно качали головами и Грише с легким осуждением выговаривали. И за неверие, и за несдержанность. Более того, Ире искренне сочувствовали, а мать Гришки даже восхищалась ее терпением и стойкостью, сообщив доверительно, что если бы не боялась унизить сына при любимой женщине, точно бы отвесила ему подзатыльник. А, во-вторых, вопросов о внуках, которых Ирина так опасалась, не последовало. То ли Григорий успел родителей предупредить, то ли они, действительно, считали подобные расспросы неуместными, так что даже намеков никаких девушкой замечено не было.
  На радость Ире, ее кулинарные сподвижки тоже удостоились похвалы. Но, что особенно грело, все, вправду, было продегустировано и добавки требовали не раз. Фирменные Ирины фаршированные авокадо и салат из курицы с гранатом вообще смели подчистую.
  - Придется три дня разгружаться на моно-диете, - констатировал Ольга Семеновна, откидываясь на спинку стула и со смехом обмахиваясь салфеткой.
  - Оля, ты в аппетитной, здорово форме, меня все устраивает! - серьезно отозвался отец Гриши с такой знакомой для Иры интонацией.
  - Его устраивает! В аппетитной форме! Мой сын так же хорош в комплиментах? - женщина обличающе ткнула в супруга пальцем. - Он обещал поддерживать меня во всех подобных начинаниях, поэтому теперь нагло льстит, лишь бы себя на ограничивать в чревоугодии, - посетовала без особого возмущения.
  - Для справки: я это сказал, когда она была беременна. Во избежание пандоровской истерики. А расплачиваюсь всю жизнь, - мужчина вскинул руки в защитном жесте. - Один раз она меня даже на йогу затащила. Но ревность пересилила.
  - Слишком много барышень в обтягивающих штанишках, - пожала плечами Ольга Семеновна. - А мне не хотелось, чтобы Гриша тебя потом убил за то, что ты меня расстроил. Зачем портить мальчику жизнь?
  - Истинные пары не изменяют, - на всякий случай прошептал Григорий, заправляя выбившуюся из высокой прически прядь Ире за ухо. - Им просто нравится подобная пикантность в отношениях.
  - Я думала, что у оборотней вообще не бывает проблем с лишним весом, - Ира не столько тему перевела, сколько озвучила интересовавший ее вопрос.
  - Скажем так: исходные данные у нас лучше, чем у людей. Метаболизм ускоренный. И мышечную массу набрать проще. Но мы поджарые скорее от образа жизни в целом. Не можем без движения. Да и перевоплощение прилично энергетических затрат требует. Но все тот же обмен веществ можно выбить неправильным питанием. И среди нас тоже попадаются обжоры и лентяи. Совсем тучных оборотней я не видел, но пивные животики стали чаще встречаться. Временные контексты и на нашем виде сказываются. Думаю, ты это и по моему имени поняла^. Так что наша внешность это не просто дар природы. Я бы сказал, - грамотное распоряжение ресурсами, - с удовольствием ответил Владлен Константинович.
  ***
  
  Прода
  
  Оставаться на ночевку родители Гриши отказались, решив расположиться в одном из гостевых домиков поселка. Ире это казалось неуместным, и она искренне уговаривала пожилых оборотней разместиться у них, лишь слегка замявшись на признании дома и своим тоже. В ход пошло даже соблазнение вкусным завтраком в виде Цветаевского пирога, но Ольга Семеновна и Владлен Константинович искренне боялись помешать молодым, ссылаясь на то, что до сих пор свою первую неделю вместе помнят, и тогда им точно было не до родни и не до приличий.
  В итоге, Ирине удалось выбить лишь обещание, что они не уедут не попрощавшись и придут на двенадцатичасовое чаепитие.
  - Зато на следующей неделе мы постараемся заехать одновременно с Агнешкой. Ты, наверное, забыл ей сообщить, что встретил пару, но я оставила Неше сообщение еще утром, так что скоро примчится! - между делом бросила мама Гриши, спускаясь с крыльца.
  Ире показалось, что Григорий пальцами хрустнул. Но за его стоном четко и не расслышать было.
  - Я не хотел их до ЗАГСа знакомить! Во избежание зарождения в Ириной голове феминистских идей, - ищи потом этих двоих по всей области! И вообще отсрочил бы эту встречу на неопределенный срок. Она же мне жену испортит вольнодумством! Споются и будут меня изводить!
  - А кто такая Агнешка? - спросила девушка бесхитростно.
  - Твоя порода! - вновь попеняла мужу Ольга Семеновна, намекая на сыновью скрытность.
  - Ты так часто это подчеркиваешь, а мне ведь никогда и в голову не приходило засомневаться, что он мой, - благодушно отозвался тот.
  ***
  - Так кто такая эта Агнешка? - полюбопытствовала Ира, загружая посудомоечную машину.
  - Проблема, - выплюнул Гриша без особой злости, скорее ворчливо. Но, заметив Ирин еще более заинтересованно-подбадривающий взгляд, ответ расширил. - Каверзная, юркая, вносящая суету и приманивающая всяческие кары на мою голову бестия!
  Еще немного бесцельно побродив, со вздохом добавил:
  - Моя младшая сестра. Сводная.
  - То есть у кого-то из твоих родителей до встречи с истинной парой...
  - Нет, - обрубил резко. - Наверное, сводная это не совсем то понятие..., - разьяснил уже мягче. - Агнешка - приемная. Но при родителях это слово лучше избегать. Да, и я частенько из-за этого в детстве дрался. Это сейчас уже Агнешка не даст за себя заступиться. Сама кого хочешь..., - мужчина задумчиво рукой по ежику коротких волос прошелся. - Вообще-то, таких дураков не осталось, - задевать ее.
  Ира оперлась бедром на столешницу и пристально следила за тем, как Гриша на яблочные бисквиты переключился. Он ее взгляд опять перехватил и чуть не подавился.
  - Видишь, ее еще нет, а моя жизнь уже в опасности, - жалостливо протянул оборотень, кашлянул пару раз и себя в грудь стукнул. - Ты же не отстанешь, да? В идеале я должен сейчас перед тобой фамильное древо развернуть? Я видел, у тебя есть, - кисло подытожил.
  Ира молча головой покачала, еле сдерживая улыбку.
  
  
  
  ^Владлен - Владимир Ленин. Были также имена Даздраперма (ДаЗДРАвствуетПЕРвоеМАя), Октябрина (Великая Октябрьская революция), Ким (Клуб интернациональной молодежи), Гоэрло (план электрофикации страны такой был) итд, итп.
Оценка: 7.60*17  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"