Люди, как книги в библиотеке: вроде бы все вместе,
но у каждого своя история и главные герои
Пролог
Лондон, Англия 1517г.
Ветер, словно раненное животное завывал на улице. Он гнал по дорогам пожухлые листья деревьев и городскую пыль. Небо заволокли тяжелые грозовые тучи. Свет луны не мог пробиться через их пелену, и на улице не было видно ни зги. В маленькую холодную комнатку на втором этаже паба доносился рев Темзы. Крупный мужчина с черными волосами, длинной бородой и темными, как ночь глазами сидел на кушетке в этой комнатушке и задумчиво смотрел в окно. Глаза его многих пугали своей тьмой, но сейчас они были печальны. Он держал в руках блюдце со свечой, огонь которой только что задул порыв ветра, он прорывался в комнату сквозь щели в окнах. Мужчина встал с кушетки и поставил ненужную свечу на маленькую косоватую тумбочку. На этой тумбочке, очень контрастируя с обстановкой комнаты лежал крупный рубин на серебряной цепочке, из-за каплеобразной формы он напоминал слезу или каплю крови.
Бородач, ненадолго задержав взгляд на рубине, подошел к окну. Он чувствовал, что близится страшная гроза. Его кровь чувствовала это. Все в его роду были моряками и он чуял грозу нутром. Стекла в окне дрожали. Казалось, что если порывы ветра станут чуть сильнее, стекла вылетят из рамы, а может и вместе с рамой. Мужчина резко открыл окно, ответившее ему пронзительным скрипом. Ветер мгновенно ворвался в комнату, запутался в густых волосах и бороде мужчины, который глубоко вдохнул и отвернулся от окна. На секунду могло показаться, что на лице его появилась легкая улыбка, но нельзя было сказать об этом с уверенностью. На его суровом, обветренном лице редко появлялась улыбка. Поговаривали, что он разучился улыбаться. Лишь его возлюбленная знала, что он бывает добрым и веселым, но она никому уже не могла об этом рассказать, она была мертва. Темные воды Карибского моря поглотили ее год назад. Тогда он проклинал море, он проклинал весь мир. Но сейчас его сердце вновь рвалось в море. Он хотел ощутить соленые морские брызги на своем лице, палубу под ногами, шелест ветра в парусах. С уходом жены в мир иной ему в разы сильнее не хватало самой милой и жестокой любовницы - моря.
Мужчина прилег на кушетку, пружины протяжно заскрипели под его немалым весом.
- Дьявол! Есть ли в этой комнате хоть какой-то предмет, который не скрипит?! - выругался мужчина.
Голос его напоминал море, такой же суровый и немного хриплый.
- Выбрал бы комнату лучше, Джеймс Драммонд. А коль ты оказался в этой дыре, то полюби ее. Ведь это твой приют, крыша над головой. Или моряку она не нужна?
Нежный, мелодичный голос, казалось, раздавался из ниоткуда. В комнате не было никого кроме вышеупомянутого Джеймса Драммонда. Он вскочил с кровати, которая отозвалась недовольным скрипом, но Драммонд не обратил на него внимания. В глазах его пылала ненависть, но был в них и страх. Страх перед неизведанным. Мужчина узнал голос, но он не мог поверить своим ушам, не хотел верить им.
Из тени вышла девушка, красотой с которой не могла сравниться ни одна земная девушка. Да, девушка, которая появилась перед Джеймсом Драммондом, была необычной, неземной. Золотистые волосы легкими волнами спускались вдоль бедер, шелковое темно-синее платье облегало ее тоненькую фигуру. Самым восхитительным в ее внешности были глаза. Они были серыми, голубыми, синими, они переливались как океан. Они притягивали и отталкивали.
- Калипсо, - свистящий шепот сорвался с губ потрясенного Драммонда.
- Ты меня не забыл, как это приятно, - на губах Калипсо заиграла надменная улыбка. - Я думала, что ты вычеркнул меня из своей жизни в тот день, когда променял меня на ту смертную, Джули, кажется.
Драммонд хотел было сказать что-то, но Калипсо вмиг оказалась возле него и приложила холодный палец к его губам, тем самым заставив замолчать.
- Я любила тебя, Джеймс. А ты бросил меня, как ненужную больше игрушку, - Калипсо отвернулась, если бы она могла, то расплакалась бы, но боги не плачут. - Но ты забыл, что я не смертная, что я не стерплю нанесенного мне оскорбления! - голос Калипсо наполнился ненавистью, а глаза превратились в штормовое море. - Я буду мстить, Джеймс Драммонд.
Драммонд неподвижно стоял возле кровати и с ненавистью смотрел на девушку, которую когда-то любил. Теперь он не был уверен, любил ли он ее по-настоящему, горело ли его сердце истинной любовью или лишь животной страстью. Он знал лишь одно, сейчас он ненавидел ее.
- Ты уже отомстила мне, Калипсо. Ты погубила ее, ты погубила Джули.
Калипсо дико расхохоталась. От ее смеха по спине Джеймса пробежали мурашки. Любому, даже самому бесстрашному мужчине от этого дикого смеха хрупкой девушки стало бы не по себе.
- Да. Благодаря мне ее поглотило море. Благодаря мне она теперь будет вечность томиться в Сундуке Дейви Джонса. Но мне этого мало! Мне мало твоих страданий, я хочу, чтобы страдал весь твой род, Джеймс Драммонд.
Калипсо резко вскинула руки и порывы ветра в комнате стали сильнее, а в воздухе запахло морем. Если бы страх, даже ужас перед морской богиней не сковал Драммонда, то он насладился бы так горячо любимым ароматом. Но страх возвышался над всеми иными его эмоциями. Воздух закрутился вокруг Калипсо в маленький смерч, растрепав ее волосы.
Джеймс Драммонд непроизвольно попятился и рухнул на кровать.
- Джеймс, я проклинаю тебя и весь твой род. Несчастья будут сопровождать вас всю жизнь, никто из вашего рода никогда не будет любим и каждый из вас будет умирать в муках. И только дочь сможет снять мое проклятье. Но она нескоро озарит своим появлением твой род. Будь проклят, Джеймс Драммонд, будь проклят...
Калипсо растворилась в воздухе, но ее слова еще долго эхом звучали в комнатушке, заставляя дрожать Джеймса Драммонда.