Аннотация: Драконы перестали нападать. Казалось бы, людям нужно радоваться, но это рушит привычный образ жизни... Обновлено 20.05.15
Если бы Зуб захотел, давно бы уже командовал не эскадрильей, а авиагруппой какого-нибудь авианосца. Но он не хотел. Командир авиагруппы гораздо больше времени проводит за столом, чем за штурвалом планера. Это бюрократ, администратор, а Зуб хотел оставаться пилотом-истребителем до самой отставки. Как и многие лётчики, счастлив он бывал только в небе.
Конечно, до отставки он вполне мог и не дожить. Не всегда истребителям Береговой Охраны удавалось вернуться с патрулирования на палубу родного авианосца. Удачливый дракон, неисправность планера, ураган, наконец, ошибка самого пилота иногда отправляли их на свидание к акуле, морскому змею или ещё к кому-нибудь такому же симпатичному. Но Зуб верил, что ему это не грозит, в должное время он уйдёт в отставку и получит приличную военную пенсию. Её вполне хватит на ангар, стартовую катапульту и личный планер, чтобы летать в своё удовольствие.
Размышления о пока ещё далёкой отставке не помешали ему разглядеть в мощный бинокль крохотную чёрную точку, приближающуюся со стороны открытого океана. Он только собирался скомандовать 'Крутимся на месте', как командир второго звена Кот просигналил ему жестом 'Вижу дракона!'. Вот же глазастый, усмехнулся Зуб. Бинокля у него нет, а разглядел.
Внезапно Зуб заметил второго дракона, тот летел чуть в сторону и намного дальше от них, чем первый. Командир показал жест 'Два дракона', и шесть истребителей эскадрильи, как и предписывает устав, моментально изменили строй на 'Отдельные звенья'. Каждое звено теперь действовало само по себе, по три истребителя на дракона. Драконы редко летали больше чем по двое, но и эти случаи разработчики устава патрульной службы предусмотрели. Например, если драконов четверо, нужно вызывать подкрепление с авианосца.
Можно вызвать подмогу и сейчас, против пары, устав не запрещает, но если командир это сделает, его прикончат свои же пилоты. За каждого сбитого дракона положена премия, зачем же делиться с подкреплением? Уже давно они никого не сбивали. Наверно, месяца два, если не все три. На берегу роптали жёны, ведь одним жалованьем морского пилота семье роскошную жизнь не обеспечить. Двойная премия принесёт радость в шесть семей.
Один дракон приближался, в бинокль уже виднелись язычки пламени из его пасти. Второй изменил курс и держался поодаль. Зуб выругался, похоже, двойная премия отменяется. Планеру не догнать дракона. Если тот сам не подойдёт на дистанцию выстрела, его не сбить. Раньше драконы постоянно атаковали планеры и корабли, а пилоты Береговой Охраны считали солидные премии и поминали погибших в схватках товарищей. Теперь что-то изменилось, драконы стали нападать гораздо реже. Можно даже сказать, вовсе прекратили.
Зуб глянул, что делает Кот. Тот нашёл восходящий поток и набирал высоту. Пилоты его звена, Серый и Скупой, тоже поднимались, но чуть медленнее. Правильно, сверху атаковать удобнее. Конечно, слишком высоко лучше не забираться, всё хорошо в меру. За Кота Зуб был спокоен. Тот стал командиром звена не так давно, но его обучал Лохматый, прежний командир, у которого в звене за всё время погибли только два пилота, один по собственной дурацкой ошибке, а второй - попав в ураган. Хотя нет, глупости, Серый же тогда не погиб, хоть его и затянуло в воронку смерча. Он потом вернулся, вот же он, пристраивается справа и чуть выше от хвостового оперения планера Кота.
Своё звено Зуб оставил на прежней высоте. Дракон и так шёл чуть ниже, подниматься незачем. Командир эскадрильи показал жестами 'работает моё звено' и 'страхуйте', и повернул навстречу противнику. Двое ведомых, как и положено по уставу, шли сзади как приклеенные. Но дракон по уставу не действовал. Он выпустил струю пламени издали, с такого расстояния невозможно поджечь даже сухие опилки, не говоря уже о пропитанном огнезащитным составом дереве.
На всякий случай Зуб провёл манёвр уклонения, хотя ни одной искорки до него не долетело. Стрелять не стал. В каждом истребителе три мощных арбалета с отравленными стрелами, но даже им издали не пробить прочную драконью шкуру. Нужно сближаться. Он положил правую руку на гашетку и приготовился.
А дракон сближаться не стал. Развернулся и быстро полетел прочь. На всякий случай Зуб выстрелил, но даже если бы попал, это ничего бы не дало. А вот Кот занял позицию получше. Его звено спикировало с высоты, и по команде пилоты пальнули по два раза. Но нет, все шесть стрел беспомощно упали в океан, а дракон скрылся не то за облаком, не то за горизонтом. Второй, которого Зуб на всякий случай не упускал из виду, улетел ещё раньше, так и не приблизившись.
Расстроенный командир показал жестами 'работаем эскадрильей' и 'патрулируем', шестёрка планеров вновь перестроилась, и продолжился скучный патрульный полёт. Через полтора часа Зуб увидел другую эскадрилью, обменялся жестами с её командиром 'вахту сдал' - 'вахту принял', и повёл своих пилотов на посадку. Авианосец шёл по ветру под половиной парусов, и чтобы ненароком не зацепить такелаж, Зуб приказал садиться со стороны носа.
Посадочная команда накинула тросы на хвостовые крюки, и вскоре пилоты выпрыгнули на деревянную посадочную палубу авианосца 'Потерянный рай', передав свои планеры техникам. Зуб поискал взглядом командира авиагруппы, шеф иногда встречал садящиеся эскадрильи. Но сейчас его на палубе не было. Пришлось идти в его каюту и уже там докладывать о неудачной охоте на дракона. Выслушав рапорт, командир авиагруппы почему-то совершенно не расстроился, а даже наоборот.
***
Давно прошли те времена, когда присутствие женщины на борту военного корабля считалось плохой приметой. Теперь представительниц прекрасного пола в экипажах авианосцев хватало. Почти все они служили в подразделениях эмоциональной разгрузки, неофициально их почему-то называли шлюхами. Кроме них, изредка попадались медички и лётчицы. На 'Потерянном рае', кроме шлюх, служили ещё психиатр Белка и хирург Серая, в девичестве Лиса.
По уставу при посадке должен присутствовать хотя бы один из хирургов. Планеры иногда разбивались о палубу, особенно при сильной качке, и пилоту требовалась срочная помощь. Серая ещё ни разу не пропустила возвращение мужа с патрулирования. Коллеги не возражали, эскадрилий на авианосце много, посадочных дежурств хватало на всех.
Подлетая к кораблю, Зуб не покачал крыльями, и Серая грустно вздохнула - сбитых снова нет, значит, и премия не положена. А на голом жаловании пилота и корабельного хирурга шикарно не поживёшь, тем более, ничего не отложишь. А в скором будущем деньги ох как понадобятся. Живот Серой заметно округлился, через четыре месяца подойдёт срок, и жалование хирурга сменится пособием на ребёнка, а оно ещё меньше. Зато расходы возрастут, и кого волнует, где молодой матери брать деньги?
Серый, выпрыгнув из планера, сразу зашагал к жене. Их встреча не была бурной, ведь они расстались всего несколько часов назад. Серая, увидев грустный взгляд мужа, не стала напоминать, что без премий за сбитых драконов родившийся первенец сделает их семью почти нищей. Это и так было понятно обоим, зачем лишний раз расстраивать любимого?
- Двух дракош встретили, - мрачно сообщил пилот. - И оба удрали. Я, кажется, попал, но издали, шкуру не пробил.
- В следующий раз обязательно повезёт, - пообещала его супруга. Она так говорила уже больше двух месяцев.
- Слушай, Лиса, они же раньше никогда не удирали! Если уж дракоша атакует, так до конца! А сейчас не пойми что происходит. Мы почти каждый вылет их видим, но ни одного сбитого! И если бы так только у нас, но ведь и другие пилоты тоже ни с чем возвращаются.
- Не переживай, всё наладится, - она успокаивала мужа, но не верила даже сама себе.
- Ребята поговаривают о забастовке, - шепнул Серый. - Мы не виноваты, что драконы перестали нападать. Пусть Генералиссимус повышает жалованье!
- Глупости! Раз драконы перестали нападать, зачем вообще нужна Береговая Охрана? И чего вы добьётесь забастовкой? Увольнения? Чего-то требовать нужно было раньше, когда драконы шли косяками.
- Раньше были премии, а с ними денег нормально получалось. Эх, какой шанс сегодня был! Дракоша полез на звено шефа, а мы забрались наверх. Зверь в него пламенем плюнул, но не попал. А нас вообще не видел. Да только мы не успели к нему подобраться, он как рванул, и за горизонт. Нам, может, минутки не хватило! Был бы с нами Лохматый - точно заработали бы премию! Этот редко промахивался.
- Как у него дела, не знаешь?
- Откуда мне знать? Он теперь в контрразведке, важная фигура там. А я кто?
- Тоже важная фигура, - улыбнулась Серая. - Для меня. Кстати, при случае спроси у него, что происходит с драконами.
- А смысл? Если он и знает, это наверняка секрет, а контрразведчики, которые болтают о секретах, долго не живут. Только я думаю, ничего он не знает. И, ещё думаю, не только он. Но ты права, поговорить с ним надо.
***
Примерно месяц назад огромная акула выскочила из воды и перекусила пополам одного из матросов, которые, переставляя парус, подошли слишком близко к леерам палубного ограждения. Охранявший их морской пехотинец (в народе их называли десантниками) всадил в хищницу отравленную арбалетную стрелу раньше, чем она добралась до жертвы, но рыбина успела сомкнуть свои страшные зубы, и для матроса всё было кончено.
Десантник считал себя виноватым в смерти парня, из-за жутких кошмаров он плохо спал, утратил скорость реакции, и командир вскоре это заметил. Считается, что в морской пехоте Береговой Охраны служат люди без нервов, но где в реальном мире найти таких людей, да ещё и так много? Переговорив с десантником, командир направил его к корабельному психиатру.
Курс лечения прошёл успешно, очаровательная Белка отлично умела избавлять пациентов от ночных кошмаров, что бы ни было их причиной. И не она одна - все психиатры Береговой Охраны это умели.
- Теперь спишь нормально? - поинтересовалась она у десантника.
Тот в ответ только кивнул - по уставу морской пехоты на службе им следовало всегда молчать, если можно обойтись без слов.
- Считаю, что ты здоров. До ротации две недели, хочешь провести их здесь или на берегу?
Десантник пожал плечами.
- Раз так, решать мне. Остаёшься на корабле. Свободен, можешь идти к своим.
Прежде чем уйти, десантник вытянулся, как в строю, отдал честь и поклонился гораздо глубже, чем требовалось по уставу. Даже без слов можно немало сказать, причём сказать понятно.
Белка взглянула на хронометр, отметила, что до прихода следующего пациента ещё около пяти минут, и привычно подумала: ещё одному наладила жизнь, а вот кто бы наладил ей самой? Больше тридцати пяти лет назад она в свои двадцать была лучшим выпускником медицинского училища Береговой Охраны. А ещё - самой возрастной девственницей если не всей Империи, то Побережья - уж точно. Некоторые сокурсники предлагали избавить её от этого недостатка, но только за деньги, а она считала, что лучше погибнуть в пасти дракона, чем такое унижение. Впрочем, злые языки предсказывали, что любой дракон, взглянув на неё, сбежит как можно дальше от материка, где обитают такие чудовища.
Со своими самыми высокими оценками Белка теоретически имела право выбирать на распределении любое место. На практике же все капитаны авианосцев, не сговариваясь, категорически заявили: 'Женщина на корабле - только через мой труп', оставив ей только береговые госпитали. Но победила всё-таки теория. Начальник кадрового управления вызвал к себе Белку и одного из капитанов, и задал ему вопрос: 'Это что, по-твоему, женщина?', и тот не смог ничего ответить.
Она тогда не знала, благодарить ли флотского чиновника, или отвесить ему пощёчину за оскорбление. Оказалось, нужно благодарить. Оскорбление - мелочь, зато на авианосце Белка мгновенно превратилась из уродливой девице в единственную, а значит, самую красивую женщину на корабле. Моряки, пилоты и десантники, проводя вдали от женщин по два месяца вахты, совершенно не обращали внимания на внешность. Да и потом, когда появились так называемые подразделения эмоциональной разгрузки, многие мужчины предпочитали обычную женщину, даже с её 'красотой', смазливым шлюхам.
Теперь, в пятьдесят четыре, секс ей стал не неприятен, а просто безразличен. Есть - хорошо, нет - ну, и морской змей с ним. Навалилась совсем другая проблема - с возрастом становилось всё труднее проходить ежегодную медкомиссию. Очень вероятно, что следующая, а состоится она через семь месяцев, окажется для Белки последней. И что с ней будет, когда её спишут на берег?
Работа для неё нашлась бы - хоть в тех же береговых госпиталях, хоть преподавателем в медицинском училище. Проблема в другом - здесь, на корабле, к ней давно привыкли, на её внешность никто не обращает внимания. На берегу всё будет иначе - или злобный шепоток за спиной 'во какая уродина!', или жалость, а это ещё хуже.
Нет, работать она не сможет, а значит, одним росчерком карандаша превратится из компетентного специалиста в никому не нужную старуху-пенсионерку. Богатую, конечно, за годы службы она накопила прорву денег, да и самой пенсии вполне хватит на жизнь, но разве это жизнь? Детей нет, родственников не видела больше тридцати лет, и не хочется, друзей тоже нет. Не станет работы - жить ей совершенно незачем. Проблема из тех, с которыми идут к психиатру, типичная, да только редкий медик может исцелить сам себя.
Её горестные размышления прервал приход очередного пациента.
- Здравствуйте, очаровательная Белка! - поздоровался он от двери.
- Здравствуйте, уважаемый Кот. Закрывайте дверь, садитесь и рассказывайте, что у вас стряслось.
- Мы больше не сбиваем драконов, - грустно сообщил Кот. - Уже месяца три, наверно. Да вы это наверняка знаете и без меня.
- Знаю. И чем я могу помочь? Или вы считаете, что я - могущественная ведьма, и в моих силах переделывать судьбы? Увы, внешность обманчива. Я не ведьма, а всего лишь простой корабельный психиатр. Могу вернуть волю к жизни и даже отговорить от самоубийства, повысить уверенность в себе, избавить от ночных кошмаров, и ещё тысячу разных мелочей, но ничуть не более. Чудес в моём арсенале нет.
- Дело в том, что на последнем патрулировании мы чуть не сбили одного. Именно моё звено. Кажется, Серый даже попал в дракошу, но издали, а у них прочная шкура, и...
- Кот, я уже скоро тридцать пять лет на авианосце. Неужели вы думаете, что я не знаю, как сбивают драконов?
- Извините. Так вот, я неправильно провёл атаку. Мы залезли гораздо выше дракоши, нужно было подобраться поближе, и он бы никуда не делся. Лохматый, это тот, кто командовал звеном раньше, сейчас он служит в контрразведке, никогда бы так не ошибся! Будь он с нами, наверняка сбили бы, понимаете? У меня в семье двое деток, у Серого его очаровательная беременна, короче, всем позарез нужны деньги. А из-за моей ошибки дракоша удрал. Выходит, я хреновый командир. Наверно, Серый был бы лучше.
- Всё понятно, - кивнула сама себе Белка. - Раньше, три-четыре месяца назад, я бы просто посоветовала подождать следующей схватки с драконами. Но в те времена никто и не слыхивал, чтобы дракон удирал от истребителей. В схватке погибли бы или вы, или дракон, и в любом случае проблема решена, уж простите за цинизм. Сейчас решение придётся искать без драконов. Вы переживаете, что пилот Серый был бы лучшим командиром, чем вы?
- Да, очаровательная Белка. Я же сказал.
- Моё мнение в этом вопросе для вас не авторитетно. К командиру эскадрильи вы по каким-то причинам обращаться не хотите. Да и он, скорее всего, просто направил бы вас ко мне.
- Вот и я так подумал.
- Остаётся всего один человек, который мог бы развеять ваши опасения.
- Командир авиагруппы? - с сомнением протянул Кот.
- Вовсе нет. Я имела в виду Лохматого. Спросите у него.
- Хорошая идея, - обрадовался Кот. - Серый как раз отправил ему гелиограмму, он, я думаю, прилетит к нам на авианосец.
Белка подумала, что раз Лохматого вызвал Серый, а не Кот, то Серый, действительно, лучше пригоден к командной должности. Но Коту она ничего не сказала.
***
Несколько месяцев назад Лохматый служил пилотом-истребителем на 'Потерянном рае', но случайно попался на глаза начальнику контрразведки и получил предложение, от которого не смог отказаться. Контрразведка входила в состав Береговой Охраны, так что ему даже мундир менять не пришлось. Правда, новые коллеги предпочитали ходить в штатском, а форму надевали только на парады и прочие торжественные сборища, и Лохматый выглядел среди них белой вороной. Его считали солдафоном и смотрели свысока, да и он сослуживцев ни в грош не ставил. Кроме одного только шефа.
Вот и в этот раз Лохматый пошёл прямо к шефу, а не к одному из его многочисленных заместителей. Секретарша возмущённо фыркнула, но он даже не заметил её недовольства. Решительно распахнув дверь без таблички, пилот вошёл в кабинет одного из самых могущественных людей Побережья Драконов, начальника контрразведки флота Береговой Охраны капитана первого ранга Седого. Сам Седой стоял у стены, изучая карту Империи, и не обращал внимания на вошедшего. Несмотря на штатскую одежду и солидный возраст, благодаря военной выправке шеф выглядел настоящим морским офицером.
- Разрешите обратиться! - подал голос Лохматый.
- Лучше не надо, - печально откликнулся Седой. - Ты наверняка хочешь сказать мне что-то плохое, а я и так в депрессии. Подумываю, может, напиться с горя?
- Что случилось, шеф?
- Из Столицы нам прислали новую карту. Официально утверждённую, так сказать. Посмотреть не хочешь?
- Никак нет. Уверен, там много нового, но мало интересного.
- Очень хорошо изложил, Лохматый. Хвалю.
- Рад стараться!
- Понимаешь, если верить новой карте, Драконовы острова теперь не у экватора, а у полярного круга, рядом со Снежными Землями. Но это мелочь. Мы, чтоб ты знал, находимся в ста пятидесяти километрах от моря, а то, что я вижу в окне - галлюцинация. Кстати, наши координаты правильные, а вот берег они подвинули.
- Зачем?
- Не могу знать, говоря твоим языком.
- Это не мой язык, а требования устава строевой службы флота.
- Какого ещё флота? - деланно удивился Седой. - Если верить карте, мы с тобой не моряки, а сухопутные крысы. Впрочем, это ещё не самое страшное. Столицы нет вообще. Наверно, драконы съели. Лучше бы они сожрали тех мерзавцев, которые рисовали эту мазню!
- Их казнят? - поинтересовался Лохматый без особого интереса.
- Кого-то из них - наверняка. Но не начальника. Генерала назначили всего неделю назад, он вроде как и не виноват. Его казнят примерно через полгодика, редко кто на его должности живёт дольше. Впрочем, флот к этому безобразию отношения не имеет. Пусть решает Хунта. Со своей стороны, я рекомендовал нашему адмиралу весь тираж новой карты уничтожить и пользоваться пока старой. Она тоже не ахти, но там мы хоть расположены на берегу, и Столица в Империи есть. Ладно, Лохматый, что тебе от меня нужно? Личный отпуск?
- Никак нет. Хочу кое-что доложить. Рапорт составлять пока не стал, может, не стоит излагать это на бумаге. Не могу знать.
- Садись, - настроение Седого резко изменилось, теперь перед Лохматым предстал боевой офицер. - Внимательно тебя слушаю.
***
- Так, давай я изложу то, что сейчас от тебя услышал, а ты скажешь, правильно ли я понял, - предложил Седой, когда Лохматый замолчал. - Ты получил гелиограмму от своего приятеля Серого, в которой он спрашивал, нельзя ли ему перевестись к нам.
- Так точно, - подтвердил Лохматый.
- Тебя это удивило, потому что уважаемый Серый презирает контрразведку, хоть и остаётся твоим приятелем.
- Ну, не то чтобы презирает, просто не любит.
- Детали не важны. Контрразведку не любят многие, это не страшно. Мы не купюра, чтобы всем нравиться. Тебя заинтересовало, что случилось, и ты слетал на свой бывший авианосец.
- Так точно.
- Там Серый и второй твой приятель, Кот, рассказали тебе, что уже больше двух месяцев не получают премии за сбитых, потому что никого не сбивают.
- Верно.
- Ты им ничего не пообещал, и это правильно. Закончив беседу с ними, ты расспросил некоторых других пилотов этого авианосца, а позже - ещё двух кораблей. Все они якобы уверяют, что драконы сменили тактику, и теперь избегают схваток.
- Так точно, шеф. Разрешите дополнить?
- Лохматый, когда ты уже поймёшь, что контрразведка - не строевая служба, и начнёшь говорить по-человечески?
- Не могу знать.
- Ладно, дополняй. Что ты забыл мне сообщить?
- Дракоши теперь почти всегда летают парами, причём один из них держится совсем поодаль.
- К морскому змею твоё дополнение! Парами, так парами! Хоть стаями по десять! Главное - они больше не желают вступать в открытый бой, а наши истребители догнать их не могут.
- Так точно. Нашим птичкам дракош не догнать.
- А результат всего этого безобразия - количество сбитых резко уменьшилось, вплоть до нуля?
- Так точно. Сбитых нет, а раз так, нет премий. Пилоты недовольны.
- А теперь, Лохматый, ты меня послушай. Каждый месяц Береговая Охрана отправляет Хунте финансовый отчёт. Там очень много всего. Ремонт действующих кораблей и заказ новых, расходы на спасательные операции, финансирование детских домов и училищ, морских, лётных и медицинских, выплата пенсий отставникам и семьям погибших, и прочее, прочее, прочее.
- Мне обязательно это знать? - удивился Лохматый.
- Не обязательно. Много знаний - много печалей, как-то так или что-то вроде этого говорили древние мудрецы. Так вот, в этом отчёте есть графа и с премиями за сбитых. Это же финансы, Хунта так просто их не выделяет. Им самим денежки нужны. Так вот, Лохматый, тебя надули. В прошлом месяце сбитых примерно столько же, как и в позапрошлом. Я прекрасно помню эти цифры.
- Не может быть! Коту и Серому я верю, как самому себе!
- Глупо. Верить, не проверяя, нельзя никому.
- Так точно. Но тогда даже вам нельзя верить на слово.
- Логично. Что ж, я не выше лжи, и не ниже неё. Потрачу на тебя ещё несколько минут, и докажу, - Седой дёрнул за верёвку колокольчика, или рынды, как его называли моряки, и на нежный перезвон явилась секретарша. - Финансовые отчёты Хунте, за последние три месяца, - приказал шеф.
Секретарша молча кивнула и степенно удалилась, но вскоре вернулась с тремя пухлыми папками, которые бережно положила на стол начальника. Тот достал из каждой из них по листочку, и показал Лохматому.
- Гляди, - предложил он. - Последние три месяца цифра почти не меняется, причём в прошлый месяц она даже чуточку выросла. А ты говоришь, нет сбитых. Врут твои Кот и Серый. Все люди врут, не только они. Пилот, конечно, может верить кому угодно, но ведь ты уже не просто пилот, а контрразведчик. Привыкай проверять полученную информацию, прежде чем отнимать время у начальства.
- Так точно! Разрешите идти?
- Иди уже, жертва аферистов. Домой иди, я сегодня добрый, всех отпускаю. Это из-за карты, очень уж она меня впечатлила. Жену приласкай, с детками поиграй, или что ты обычно дома делаешь. Можешь даже в бар зайти, я не против.
***
Лохматый пошёл не домой и не в бар. Разъярённый тем, что бывшие сослуживцы выставили его идиотом перед начальством, он собрался ещё раз слетать на авианосец и высказать им всё, что он думает об их дурацких шуточках. Он сел на велосипед, попутно обругав предлагающих свои услуги навязчивых таксистов, и покатил к аэродрому.
По пути он вдруг представил, как Кот и Серый, придав своим лицам выражение воплощённой невинности, начнут его уверять, что финансовый отчёт, может, и хорошая штука, но вот лично они уже пару месяцев ни одного дракона не сбивали. И никак не доказать, что они врут. Получится, что Лохматый снова выглядит идиотом, теперь уже перед собратьями-пилотами. А ведь эти двое именно так и скажут! И остальные пилоты непременно подтвердят.
Выругавшись, Лохматый развернул велосипед, и помчался в финансовое управление Береговой Охраны. Десантник на входе смотрел грозно и пускать его внутрь не собирался, но удостоверение контрразведки заставило его не только отойти в сторону, но и вытянуться по стойке 'смирно'. Точно так же повёл себя десантник, охранявший кабинет начальника, а секретарша сделала вид, что вообще Лохматого не заметила.
- Вы кто? - обеспокоенно поинтересовался начальник.
- Капитан-лейтенант Лохматый, контрразведка, - Лохматый в очередной раз показал удостоверение с рисунком своей физиономии.
- Вы из какого отдела?
- В удостоверении написано всё, что вам нужно знать.
- Но отдел там не указан!
- Я непонятно выразился? Всё, что вам положено обо мне знать, содержится в удостоверении. А теперь, если у вас нет особого желания попасть в штрафной экипаж, я бы хотел посмотреть ведомости выплаты премии за сбитых драконов по авианосцу 'Потерянный рай', за три месяца.
- И всё? - скривился начальник финансового управления.
- Нет. Ещё то же самое по авианосцам 'Карающая Десница' и 'Блохастый'. По тем, что патрулируют справа и слева от 'Потерянного рая'.
Не прошло и склянки, или получаса, как выражаются сухопутные крысы, а Лохматый уже рассматривал ведомости. По 'Потерянному раю' он, зная по именам почти всех пилотов, мгновенно всё понял, по двум другим авианосцам пришлось дополнительно выяснить ещё кое-что.
- Немедленно изготовьте копии этих ведомостей, - распорядился он.
- Да тут же работы на неделю! - возопил начальник.
- Вам всё же хочется в штрафной экипаж? - удивился Лохматый.
Ещё через две склянки он катил к зданию контрразведки, неимоверно довольный собой. Десантник, стоящий на входе, его знал, так что пропустил без лишних вопросов, но стойку 'смирно' не принял, чем грубо нарушил строевой устав. Но Лохматому сейчас было не до того, и он не обратил внимания.
***
Вино, которое делают в оазисах Чёрной Пустыни, по праву считается лучшим в Империи. Именно его не торопясь, мелкими глотками пил Седой, предаваясь раздумьям о том, правду ли ему сообщил Лохматый. В контрразведке наивные не служат, и её руководитель, конечно же, отлично понимал, что для выплаты денег за сбитых драконов драконы вовсе не обязательно должны быть сбиты.
Неписаный закон 'все выделенные деньги обязательно должны быть освоены' в Империи соблюдался неукоснительно, в отличие от многих других законов. В Береговой Охране бюджет тоже разворовывался, но в разумных пределах, и контрразведка, как правило, закрывала на это глаза. В конце концов, Хунта дала деньги, не возвращать же обратно? Главное, достигается результат - уже много лет ни один дракон не прорывался за линию авианосцев.
То ли дело картографическая служба! По легенде, во время Переворота картографы передали военным схемы лабиринта под дворцом Верховного Мага, и армия победила, сила оружия взяла верх над силой магии. Но перед смертью Верховный Маг проклял предателей, и вот уже больше двух веков эта служба не в состоянии нарисовать ни одной нормальной карты.
Хунта выделяет им средства на съёмку местности, а картографы, рассовав деньги по карманам, никуда не едут. Иногда просто копируют старые карты, бывает, что ещё времён Верховных Магов, а то и Республики. На них нет построенных за последние пятьсот лет городов, проложенных дорог, зато есть остров Единорога, давным-давно размытый океаном. Но ещё хуже, когда картографы начинают фантазировать. Порты оказываются в глубине материка, через Чёрную Пустыню текут две полноводных реки, одна - строго с юга на север, другая - с запада на восток. Даже перед казнью тогдашний начальник картографов не смог внятно объяснить, как он себе представляет пересечение рек, да ещё и в пустыне.
Картографов регулярно казнили, но на качество карт это совсем не влияло. Им пытались платить сумасшедшие деньги, мол, наворуются, и станут хоть чуть-чуть работать. Не стали. Седой, будь он Генералиссимусом, принял бы радикальные меры -полностью разогнал бы к морским змеям эту порочную службу и создал бы её заново, с нуля, из толковых людей, тех же штурманов и пилотов-навигаторов. Да вот беда - так уже делали раза три, и ничего не изменилось. Проклятие Верховного Мага действовало неотвратимо.
Седой усилием воли отвёл взгляд от карты и решительно выбросил из головы картографическую службу со всеми её проблемами и проклятиями. Итак, есть непроверенные данные, что драконы изменили тактику. Финансовые показатели этому противоречат. Что должен делать лично он? Организовать проверку. Это ведь несложно, достаточно опросить своих агентов на авианосцах, их там немало. Если слова Лохматого получат подтверждение, придётся искать, где воруют. Вопрос только, искать силами контрразведки, или передать дело Хунте, а они уже подключат или своих ревизоров, или тайную полицию.
Но интуитивно Седой чувствовал, что и Лохматый не врал, и его друзья-пилоты - тоже. С драконами происходит что-то необычное. Не дожидаясь результатов проверки, необходимо доложить командующему Береговой Охраной. Это полезно во всех смыслах. И время не будет потеряно, и ответственность Седой сбросит на начальство. Командующий, скорее всего, поступит точно так же, и сразу же уведомит Генералиссимуса.
В этот момент раздался условный стук в дверь, и в кабинет, не дожидаясь разрешения, вошла секретарша. Вообще-то, официально её должность называлась 'адъютант', но об этом вряд ли кто-то знал, кроме неё самой и кадровой службы.
- Шеф, прибыл вестовой из финансового управления флота. Интересуется, работает ли у нас некий Лохматый, или это чисто конкретный наезд по беспределу с липовой ксивой. Не смотрите на меня так, я всего лишь повторяю текст запроса. Что им ответить?
- Ответь им нашим обычным 'да', а потом вернись, - распорядился Седой.
- Контрразведка никогда не подтверждает личности своих агентов! - открыв дверь, выкрикнула секретарша кому-то в приёмной, а затем обернулась к Седому с выражением преданности на лице. - Я вас слушаю, шеф.
- Отправь Бритому моё нижайшее прошение о срочной аудиенции, - распорядился тот. - И пусть наш вестовой дождётся его ответа.
Секретарша умчалась, и мгновенно вернулась из приёмной с бланком. Седой на всякий случай прочитал текст, уже не раз бывало, что ему подсовывали на подпись всякую ахинею. 'Командующему флотом Береговой Охраны контр-адмиралу Бритому. Рапорт. Считаю необходимым как можно быстрее доложить устно о некоторых полученных мной оперативным путём сведениях. Начальник контрразведки капитан первого ранга Седой'. Всё оказалось в порядке, он расписался и поставил дату с временем.
К возвращению вестового Седой как раз успел допить бокал 'Слезинки на песке'. Как он и ожидал, командующий приказал прибыть для доклада немедленно. Спрятав вино и промокнув губы салфеткой, Седой уже собрался покидать свой кабинет, но едва не столкнулся со вбежавшим Лохматым.
- Разрешите обратиться! - гаркнул тот.
- Не только не разрешаю, но и категорически запрещаю, поскольку вызван к высокому начальству, а заставлять начальство ждать ни в коем случае недопустимо, - назидательно произнёс Седой. - Так что ты зря спешил.
- Но я нашёл доказательства, - настаивал Лохматый.
- Ладно, тогда пошли со мной, - глянув на бумаги, Седой принял решение почти мгновенно. - Подробно посмотрю это в такси. Если я всё правильно понял, это здорово упрощает дело.
***
Контр-адмирал Бритый, получив рапорт Седого, сразу же взглянул на подпись, и сердце его сжалось от тяжёлого предчувствия. Подпись личная, значит, вопрос серьёзный. Было бы что-то рутинное, подписала бы секретарша, поставив перед именем шефа наклонную черту. Рядом с датой указано время, значит, дело срочное. Одно утешение - дата поставлена первой, срочность всё же не наивысшая.
С чем же таким столкнулся Седой, что не может справиться силами всемогущей контрразведки, и ему требуется помощь флота, а то и всей Хунты? Пропал один из авианосцев, причём на глазах идущих на посадку пилотов, как в спектакле 'Треугольник Морского Змея'? Или в Огненных Горах из жерла вулкана опять вылетел демон и мчится в сторону Побережья? В прошлый раз по такому случаю объявили тревогу, подняли в воздух все резервные планеры, даже с ближних авианосцев сняли по одной эскадрилье, десантники тоже приготовились. Увы, демон так и не прилетел. Не исключено, что он просто привиделся работавшим возле вулкана горным спасателям, передавшим своё идиотское сообщение переносным гелиографом, ведь кроме них, его так никто и не видел. Ну, ничего, можно считать, что тогда Береговая Охрана лишний раз провела учения, это полезно.
А может, десантники на день морского пехотинца решили не ограничиться традиционным купанием в фонтанах, приставанием к девушкам, избиением случайных прохожих и драками со спецназом тайной полиции, а вместо этого под влиянием диссидентов надумали учинить мятеж и свергнуть Хунту? Нет, подумал Бритый, это фантастика. Десантники всегда были верны Империи, кто бы её ни возглавлял - Президент, Верховный Маг или, как сейчас, Генералиссимус.
Придумать ещё какие-нибудь неприятности, которые так рвётся ему сообщить Седой, адмирал не успел - тот явился сам, в сопровождении пилота с погонами капитан-лейтенанта. Как только они вошли, дверь кабинета со стороны приёмной заблокировали два десантника, ещё двое стали под окном. За последний год оперативники тайной полиции несколько раз пытались подслушать, о чём идёт речь на секретных совещаниях, но это никогда им не удавалось.
- Это Лохматый, мой новый оперативник, - представил своего человека Седой. - Именно он раздобыл тот взрывоопасный материал, о котором я сейчас расскажу.
- Надеюсь, речь не о новой карте? - грустно пошутил адмирал.
- Шеф, по сравнению с тем, что у меня, не то что карта, а даже мятеж против Хунты покажется незначительной мелочью.
- Вы присаживайтесь, разговор, я так понимаю, предстоит долгий.
- Спасибо, шеф, - Седой и Лохматый устроились в удобных креслах. - Так вот, в зоне ответственности по меньшей мере трёх авианосцев драконы ведут себя не так, как должны. Они практически прекратили атаковать. Показываются, и уходят, не принимая боя. Продолжается это безобразие около двух месяцев. Причины неизвестны, и я уверен, что быстро нам их не выяснить. Зато известны последствия. Или драконы собираются...
- Я прекрасно понимаю, какого рода неприятности могут нам из-за этого грозить, - отмахнулся Бритый. - Но сначала хотел бы у тебя узнать, насколько твои сведения надёжны.
- Это лучше меня изложит Лохматый. Приступай.
- Есть! Раньше, уважаемый контр-адмирал, я служил командиром звена на авианосце 'Потерянный рай'. Недавно ко мне обратился гелиограммой мой бывший сослуживец, лейтенант Серый, с просьбой организовать ему перевод в контрразведку.
- Вы имеете отношение к подбору кадров контрразведки? - удивился Бритый.
- Никак нет, но Серый считал, что я могу помочь. Мне было известно, что каперанг Седой с Серым знаком, и...
- Это пилот, которого смерчем забросило на тот самый остров, - пояснил Седой. - Кстати, он - Герой Империи, посмертно, само собой, по-другому у нас почти не бывает. Но это неважно. Продолжай, Лохматый.
- Я прилетел на авианосец, и мы с Серым немного выпили в его каюте. Разрешённой дозы не превысили.
- Не нужно лишних подробностей, - поморщился адмирал. - Продолжайте, но покороче.
- Есть продолжать покороче. К нашему разговору присоединились командир звена Кот и командир эскадрильи Зуб. Они, все трое, заявили, что уже очень давно не сбивали ни одного дракона. Премии за сбитых - солидная часть денежного довольствия пилотов. Они недовольны, и двое из них настроены подавать рапорта на увольнение со службы. После разговора с ними я побывал на двух соседних авианосцах, и тоже поговорил с пилотами. С некоторыми из них я знаком.
- Ясно. Там вам сообщили то же самое, - предположил Бритый. - Но этого не может быть. Если не выплачиваются премии за сбитых, на счетах Береговой Охраны должны оставаться неизрасходованные средства, а этого нет, иначе бы я знал. Если же эти деньги разворовываются, контрразведка обязана такие вещи замечать. Пресекать или нет - другой вопрос, но обнаружить и доложить мне... Седой, что скажешь?
- Средства действительно разворовываются, но не в какой-нибудь бухгалтерии, а прямо на авианосцах, - сообщил Седой. - Некоторые пилоты никого не сбивают, но утверждают, что сбили.
- Глупости! Система учёта сбитых надёжна. Её проверяли и твои люди, и оперативники Налоговой Службы, и ревизоры Хунты. Рано или поздно махинации всплывут.
- Вот и всплыли. Всего через пару месяцев. Я тут ещё кое-что вспомнил. Последнее время стало намного меньше новых Героев Империи. Я, наивный, ещё обрадовался, что в лётных училищах стали лучше готовить пилотов, а оно, оказывается, вон в чём дело. Нет боёв - нет и боевых потерь.
- Снижение уровня потерь - это не доказательство, - упорствовал Бритый. - Как и жалобы пилотов на низкий доход. Финансовый отчёт этого не подтверждает, а ему веры больше, документ всё-таки, а не разговоры. Ты можешь объяснить, как система учёта, которую мы считали надёжной, дала сбой?
- Конечно, шеф, - кивнул Седой. - Теперь могу. Лохматый, расскажи адмиралу, что ты обнаружил. Только коротко, а не так, как ты любишь.
- Есть коротко. Уважаемый контр-адмирал, ключевое звено контроля за приписками - это командир авиагруппы, вместе с его штабом. Приписать одного к пяти сбитым ещё можно, хоть и трудно, но к нулю - не получится.
- Но ведь получилось же, если меня не обманывает собственная контрразведка. Как?
- И командир, и его штаб - пилоты. Если не все, то многие. Чтобы оставаться пилотами, им нужны часы налёта, и...
- Да, используются так называемые штабные эскадрильи. И что?
- Они время от времени летают как бы на патрулирование вместе с обычными эскадрильями. А иногда только записывают полёт, а сами остаются на авианосце.
- И это Береговая Охрана, самая честная служба Империи.
- Так точно, уважаемый контр-адмирал. Так вот, на трёх авианосцах, по которым я проверил платёжные ведомости...
- За последние месяцы все драконы сбиты штабными эскадрильями! - закончил за него Бритый. - Ну, молодцы! Сами приписывают, сами себя и контролируют. Да, если всё так и есть, это не оспорить. Копии ведомостей у тебя?
- Так точно. Но только по трём кораблям.
- Седой, выясни, что там по остальным. И разберись, действовал ли каждый штаб самостоятельно, или мерзавцы сговорились.
- Думаю, каждый сам, - ответил начальник контрразведки. - Я сверил даты, они начали ловчить в разные дни. Но проверю.
- Проверь, причём быстро. Завтра в полдень мы вылетаем в Столицу, раньше, к сожалению, не получится. И ты, уважаемый капитан-лейтенант - тоже. Доложим обо всём Генералиссимусу, пусть и он понервничает.
- А я там зачем? - не понял Лохматый. - Мне Генералиссимус не по чину.
- Неужели не понял? - зловеще улыбнулся ему Седой. - Ты случайно узнал слишком много. Возможно, тебя предстоит тайком казнить, так что нужно, чтобы ты был под рукой. Впрочем, не бойся. Это такая шутка.
- Решение о том, шутка это или нет, мы примем немного позже, - бесстрастно заявил контр-адмирал Бритый.
***
На следующий день, за склянку до полудня, Лохматый приступил к проверке большого планера, подготовленного к рейсу в Столицу. Аэродромным техникам он не доверял, да и когда служил на авианосце, тоже перед вылетом на патрулирование лично осматривал свою 'птичку', если было время. Даже пару раз находил мелкие неисправности, которые, если не повезёт, могли помешать истребителю благополучно вернуться. Лохматый не хотел полагаться на везение.
Над аэродромом висело всего несколько небольших облачков, так что пилот легко определил юг по солнцу, и смог проверить компас. Тот, конечно, показывал чуть в сторону, магнитного склонения никто не отменял. У Лохматого получилось двенадцать градусов, а на новенькой карте, выданной диспетчером, стояли цифры 'двадцать один'. Обругав неведомого картографа, пилот записал правильную цифру.
- Компас нам не понадобится, - уверенно заявила второй пилот. - Я много раз летала в Столицу, знаю все ориентиры.
- А если низкая облачность?
- По сводкам погоды на всём маршруте небо чистое.
Оба рассмеялись, репутация имперских синоптиков была совсем ненамного выше, чем у картографов. После карты и компаса настала очередь парашютов, все оказались на месте, и на вид уложены нормально. Двери, основная и аварийная, открывались легко и без усилий, если что, экипаж и пассажиры смогут выпрыгнуть. Ушибутся, может, даже покалечатся, но выживут.
- Рули высоты - нормально, горизонтальный - тоже, - доложила тем временем второй пилот.
Техникам Лохматый до конца не доверял, а вот ей - полностью и безоговорочно. Эту женщину он знал очень много лет. Любимая жена, заботливая мать четырёх детей, а кроме того, пилот-испытатель авиазавода. Он считал пилотов высшей кастой, и вряд ли смог бы полюбить простую смертную, не имеющую отношения к авиации. Лохматая, дочь отставного пилота Береговой Охраны, тогда была курсанткой лётного училища, и высокомерный истребитель драконов влюбился в неё с первого взгляда.
Поначалу адмирал Бритый собирался взять вторым пилотом на этот рейс кого-нибудь из своего лётного резерва, но у Седого возникла мысль получше. Если командующий срочно вылетает в Столицу, прихватив с собой начальника контрразведки, это не останется незамеченным на аэродроме, и непременно поползут разнообразные слухи. Проблема невелика, но лучше её избежать. Тем более, это совсем несложно.
Конструкторское бюро авиазавода разработало для планеров пропеллер с педальным приводом. Испытания ещё продолжались, но уже никто не сомневался, что идея стоящая. Почему бы не доложить Генералиссимусу, заодно попросив у Хунты дополнительное финансирование? А раз там будет решаться такой вопрос, присутствие на совещании командующего флотом Береговой Охраны просто необходимо, ведь завод строит планеры в основном для авианосцев. Всем всё понятно, никаких слухов не возникнет, Седой - молодец.
Заодно решился и вопрос со вторым пилотом. Конечно же, главный конструктор прихватил с собой одного из испытателей, работавших с двигателем. Их было пятеро, в том числе и Лохматая, и она очень просила, чтобы взяли именно её. На заводе знали, что её муж служит в контрразведке, и отказать не решились. Так она и оказалась в кабине чартерного планера, вторым пилотом у мужа. Дети, уже давно не младенцы, с огромной радостью отправились на пару дней в гости к её родителям. Их радость была огромной, потому что дедушка и бабушка, с детской точки зрения, намного лучше школы.
- Светящаяся краска есть, сигнальные ракеты в полном комплекте, факелы - тоже, взлётный крюк в рабочем состоянии - сообщила Лохматая, заканчивая проверку планера. - Колёса проверим на старте.
- Согласен, - кивнул её муж. - Визуально с ними всё в порядке, а не будут крутиться, как положено, просто отменим взлёт. Стало быть, считаем, что предполётный контроль птичка успешно прошла, если не считать колёс.
- Уже и времени не осталось, вон, гляди, пассажиры подтягиваются. Слушай, Бритый и Седой - понятно, а кто с ними третий? Очень похож на мага с картинки из старых книжек, только без бороды. У него на рубашке - руны!
- Понятия не имею, что это за тип, да и не хочу иметь. Мне и без него тонко намекнули, что я узнал слишком много, а из-за этого могут быть неприятности.
***
Начальство Лохматого и предполагаемый маг прибыли на посадку в аэродромной повозке, которую толкали несколько десантников. Другие десантники бежали рядом, держа наготове взведенные арбалеты. Подогнав повозку к планеру, все они построились полукругом, одни смотрели на посадочную дверь, другие - по сторонам, третьи присели, контролируя пространство под планером. Ещё один запрыгнул внутрь, тоже готовый стрелять при первом признаке опасности. Всё делалось молча, в морской пехоте все манёвры отрабатывались на учениях до седьмого пота, и каждый знал, что ему делать.
'Маг' поднял лесенку повозки и зацепил её за входной проём планера, но сам ею не воспользовался, а заскочил в салон не хуже десантника. Седой последовал его примеру, а вот адмирал не спеша поднялся по ступенькам, всем своим видом показывая, что он тоже так мог бы, но скакать подобно горному козлику ему не по чину. Как только он оказался внутри, десантники мгновенно отцепили трап, но Седой приказал им пока подождать, и они вернули всё на место.
Вскоре выяснилось, зачем - к планеру подошли заводские, главный конструктор и коммерческий директор. Их сопровождали всего два вооружённых охранника, оба уже далеко не первой молодости, один, судя по выправке, отставной десантник, а второй, скорее всего, в прошлом служил в спецназе тайной полиции, туда подбирали тех, кто не будет выделяться в толпе обычных граждан. Главный конструктор лично закрыл за собой дверь, хотя отлично знал, что это обязанность экипажа. Лохматая всё же лично убедилась, что дверь заперта.
- Сейчас будем взлетать, - объявила она пассажирам. - Вы все не раз летали такими планерами, и отлично знаете, что нужно и чего не нужно делать во время полёта. То есть, почти все, - она обратилась к 'магу'. - Вы летали?
- Только на метле, - улыбнулся тот. - Но я уверен, что не нужно читать лекцию для одного меня. Надеюсь, уважаемые Седой или Бритый смогут своевременно сообщить мне всё необходимое? Но даже если нет, я сам разберусь.
Лохматая не возражала. Инструктировать пассажиров - обязанность стюардессы. Конечно, в рейсе без стюардессы её обязанности переходят ко второму пилоту, но почти все пилоты от этого не в восторге и по возможности пытаются держаться от пассажиров подальше.
Тем временем приступила к работе взлётная команда. Планерам для полёта нужна скорость. На авианосцах они взлетают со стартовых катапульт, перегрузки при этом такие, что после полусотни стартов корпус начинает разрушаться, и нужен капитальный ремонт. Поэтому на аэродромах катапульты используют редко, только в крайнем случае. Обычно до взлётной скорости разгоняют лошади. Вот и сейчас во взлётный крюк продели канат, который собрались тянуть двенадцать лошадей - четыре медленных тяжеловоза и быстрая восьмёрка.
Устроившись в пилотском кресле, Лохматая жестом показала, что планер готов взлетать, и взлётчики стартовали. Один из них залихватски свистнул, тяжеловозы напряглись, и планер, скрипнув, медленно покатился по взлётному полю. Другой взлётчик отцепил тяжеловозов от упряжки, они свою задачу выполнили - стронули массивный планер с места. Разгонять его до взлётной скорости - работа других.
- В воздухе, - вскоре сообщил Лохматый жене.
Планером сейчас управляла она. Ей часто приходилось взлетать с этого аэродрома, и она отлично знала, где здесь обычно бывают восходящие потоки, которые помогут планеру набрать высоту. Лохматому пришлось бы их искать. Так что сейчас он только следил, нет ли какой-нибудь незамеченной поломки планера, ведь если что не так, ещё можно отменить полёт, позже это будет намного сложнее. Колёса на взлёте отработали нормально, значит, и на посадке ничего с ними не случится. А на столичном аэродроме пусть техники всё же их глянут. Скрипели они как-то очень уж жалобно, прямо просили профилактику.
Лохматый дёрнул рычаг взлётного крюка, канат упал на землю, а планер немного взмыл вверх. Теперь нужно было в восходящих потоках набрать высоту, а затем просто держать курс по азимуту, время от времени сверяясь с ориентирами. Полёты над сушей практически безопасны. Даже при аварии почти всегда возможна вынужденная посадка, а если нет - к вашим услугам парашюты. Над морем это не спасает - акулы, морские змеи и прочие такие же симпатичные океанские жители обычно едят друг друга, но никогда не отказываются внести разнообразие в свой рацион за счёт пилотов и пассажиров аварийного планера.
Но зато в летающем над морем истребителе Береговой Охраны никогда не бывает пассажиров. А вот в транспортниках они частенько есть, как вот сейчас, например. Но эти не станут приставать к пилотам. Заводские обсуждают предстоящее совещание у Генералиссимуса. Они же не знают, что их приглашение - всего лишь операция прикрытия, а на самом деле никому в Столице их пропеллер не интересен.
А начальству из Береговой Охраны даже в голову никогда не придёт отвлекать пилотов без крайней необходимости. Хоть они оба и моряки, а не лётчики, но тоже отлично понимают, что подобные нехорошие действия уменьшают шансы благополучно долететь. Совсем немного, но уменьшают. Так что полёт пройдёт спокойно. Чтобы всё так и было, Лохматый постучал по дереву, как предписывало очень древнее суеверие. Благо, деревянных деталей в планере хватает.
***
Уже через двадцать минут стало ясно, что стук по дереву не помог. 'Маг' внезапно вскочил со своего кресла и пересел поближе к пилотам. Никто из них не успел ему помешать.
- Позвольте задать вам несколько вопросов, очаровательная Лохматая, - попросил 'маг'. - Или вы настаиваете, чтобы к вам непременно обращались 'уважаемая'?
- Не настаиваю, - недовольно буркнула Лохматая, очень не любившая общение с пассажирами.
С незапамятных времён в Империи к мужчинам официально обращались 'уважаемый', к женщинам - 'очаровательная'. Но в последние несколько лет стало набирать силу движение феминисток 'За права женщин', которое требовало отмену этой вопиющей дискриминации прекрасного пола. Кстати, термин 'прекрасный пол' движение тоже считало дискриминационным. Большинство активисток имели в жизни огромные проблемы, как в профессии, так и в любви. Даже ходили слухи, что часть из них - девственницы. Для Империи эпохи правления Хунты это была неимоверная редкость, из-за страха перед драконами, которые целенаправленно охотились именно за женщинами и девушками, не познавшими мужчину.
- Так вы ответите мне? - продолжал 'маг'. - Клянусь, мои вопросы совершенно невинны. Они не поставят вас в неудобное положение, и не потребуют разглашения служебной тайны. Просто удовлетворят моё естественное любопытство.
- Вообще-то, моя задача в этом полёте - доставить пассажиров из пункта А в пункт Б, а вовсе не развлекать их по пути, удовлетворяя их естественное любопытство.
- Покорнейше прошу меня простить, но, как я уже упоминал, это мой первый полёт на планере, и меня с непривычки немного укачивает. Это, кажется, называется воздушной болезнью? Или всё-таки морской?
- Это примерно одно и то же.
- Так вот, меня может стошнить. У вас наверняка есть способы решения этой проблемы, но, быть может, лучше её избежать, чем решать? Уверен, если я с кем-нибудь немного поговорю, всё пройдёт.
'Маг' нагло улыбался, и Лохматая не сомневалась, что он притворяется. Но точно так же она не сомневалась, что если его грубо послать, этот мерзавец непременно загадит салон, а убирать ей - раз стюардессы нет, это обязанность второго пилота. Лохматый, при всей любви к жене, такими делами заниматься не будет. Без малейшей веры в успех она сделала ещё одну попытку.
- А почему бы вам не поговорить с другими пассажирами?
- С кем? - всплеснул руками 'маг'. - Заводские трещат без умолку о своём пропеллере, боятся, что Береговая Охрана откажется от переделки под него своих истребителей, и тогда Хунта срежет ассигнования. Но на этот случай у них есть какой-то запасной вариант. Если я подключусь к их бесконечно скучному разговору, меня стошнит ещё быстрее. А флотские сделали суровые лица и молчат. И будут молчать до конца полёта. Неудивительно, я ведь знаю, что случилось, хотя и только в общих чертах.
Лохматая тяжко вздохнула. На миг у неё мелькнула крамольная мысль взять управление на себя, а с этим болтуном пусть общается муж. Но и сама понимала, что так делать нельзя. Она - испытатель, а не транспортный пилот, опыт полётов на дальние расстояния у неё совсем небольшой. Лохматый постоянно находит высоту, на которой дует попутный ветер, а она так не сможет, хорошо, если сумеет уклониться от встречного. С ней за штурвалом планер будет лететь на час, а то и на полтора дольше. Это никуда не годится.
- Ладно, задавайте свои вопросы, - обречённо предложила она. - Что вас интересует?
- Абсолютно всё! - обрадовался 'маг'. - Дело в том, что ещё несколько лет назад я даже представить себе не мог, как летит планер, если он тяжелее воздуха, и при этом не машет крыльями. Это же не аэростат!
- Тут всё очень просто. Крылья имеют такую форму, что при движении планер...
- Нет-нет, очаровательная Лохматая, вы меня не поняли! Не нужно лекций по аэродинамике. Это я раньше представить не мог, а сейчас очень даже разобрался. Я бы хотел узнать немного другое. Вот это, если не ошибаюсь, светящаяся краска. Её давным-давно придумали маги-алхимики. Но зачем она здесь?
- Для ночных полётов. Есть специальный язык жестов, все пилоты его понимают. В темноте без такой краски жесты не видны.
- Надо же, как просто! А я терялся в догадках. Сигнальные ракеты - понятно, а факелы зачем? Освещать кабину или салон?
- Нет. Ничего мы освещать не будем. Факел нужен для разговора с землёй, с диспетчером, например. Он же не видит моих жестов, а факелы - видит.
- Понял, понял! Вы передаёте морской азбукой, морсянкой!
- Да.
- Её, между прочим, тоже маги выдумали. Всё, у меня больше вопросов нет. Теперь вы меня о чём-нибудь спросите.
- О чём?
- Не знаю. Неужели я вам настолько неинтересен, что вы обо мне ничего не хотите узнать? Ну, хоть один вопрос, а то меня опять затошнит, - он заговорщицки подмигнул.
- Вы говорили, что летали на метле. Это была шутка? Или 'Метла' - название какого-нибудь воздушного шара?
- Нет, что вы! Метла - это просто метла, которой обычно подметают, но некоторые маги используют её вместо планера.
- Глупости! Последнего мага убили двести лет назад.
- Вы ошибаетесь, очаровательная Лохматая. Двести лет назад произошла последняя казнь мага палачами Хунты, но это отнюдь не означает, что ни одного мага не осталось в живых. Да, собственно, спорить просто не о чем - перед вами я, потомственный маг, и пока живой.
- Вот как? Я, конечно, заметила руны, но...
- Умеете читать руны? На рубашке написано моё имя. Прочтёте?
- Нет. В лётном училище нам не рассказывали, как читать руническое письмо.
- Не расстраивайтесь. Большинство магов тоже не умеют. И я в том числе. Увы, только со шпаргалкой. Но своё имя могу назвать и так. Назвать?
- Его зовут Волк, - не оборачиваясь, сообщил Лохматый.
- Вы прочитали руны? - обрадовался Волк.
- Никак нет. Но я слышал, как уважаемый Седой сказал вам: 'Волк, ты мне надоел своей болтовнёй, иди в задницу'. Вы, видимо, решили, что задница - это где-то возле пилотов.
- Понятно. Но давайте не будем о грустном. Лучше я вам расскажу, как летал на метле. Дело в том, что среди магов нет единого мнения, как летают драконы. Одни считают, что подъёмной силы их крыльев вполне достаточно, другие придерживаются мнения, что драконы наделены левитацией. Левитация - это, не вдаваясь в подробности, полёт при помощи силы мысли. Дело в том, что сделать точный аэродинамический расчёт не так и просто. Приходится вводить кое-какие допущения, которые кажутся очевидными, но они всё же не доказаны. И если с этими допущениями расчёт показывает, что дракон без левитации летать не может, какой вывод из этого следует?