Брай, как и обещал, пришел за ним ровно через неделю. К этому моменту усилиями Валентайна и его команды Адам уже начал самостоятельно ходить. Так что он встретил опекуна ровным и спокойным "да, сэр", что Брайта взбесило не меньше, как если бы Адам все еще лежал в постели не в силах самостоятельно подняться. Свою злобу Брайт тут же и выместил, утащив парня на тренировочную площадку, где обычно занимались стихийники. Поставив Адама на колени в довольно глубокий декабрьский снег, Брайт с наслаждением забрасывал того тут же слепленными при помощи телекинеза снежками. Адам молча терпел, даже и не думая о том, чтобы сопротивляться. В конце концов он пережил смерть, пусть и не помнил этого, и был воскрешен, пусть и не всегда был тому рад.
Наигравшись вдоволь, Брайт все тем же телекинезом поднял Адама в воздух и поволок, временами переворачивая, в здание.
-Валентайн клянется и божится, что твое тело осталось прежним. Сейчас мы это проверим. - Зло бросил Брайт, войдя в кабинет и одним сильным импульсом кинув Адама на кожаный диван. Парень не очень удачно приземлился, почувствовав почти сразу же боль в спине. Но это было не так уж страшно, поскольку начинали отогреваться обмороженные колени, добавляя каждому неверному движению щемящей остроты.
Брайт загнанным львом метался по кабинету, скидывая с себя детали одежды. Первым делом он избавился от своего строгого черного пальто, которое тут же полетело на письменный стол и смягчило удар летевших следом за ним ботинок. Пиджак, галстук и перчатки упали ворохом прямо на пол. Брайт подошел к дивану, босой и явно взбешенный. Адам чуть затравленно посмотрел на опекуна, понимая, что такой взгляд на лице того ничего хорошего предвещать просто не может. Брайт быстрым движением наотмашь ударил парня по лицу тыльной стороной ладони. Адам дернулся, но не издал ни звука. Брайту это не понравилось, и он одним ловким движением, потянув Адама за лодыжку, подмял того под себя, распластав по дивану. Адам только и мог, что смотреть во все глаза на мужчину, боясь лишний раз даже вздохнуть или шевельнуться.
Брайт напряженно, будто хищник, нюхал воздух вокруг лица Адама. Парень почувствовал жгучее желание рвануть с места и бежать до тех пор, пока не умрет. Физиономия Брайта расплылась самодовольной улыбкой. Он прочел страх в глазах подопечного, и его это завело. Но так было бы слишком просто. А Кристофер Брайт не любил, когда в его жизни что-то было "слишком" и "просто", а уж оба эти слова в одном предложении... Он соскользнул с парня и быстрыми шагами пересек кабинет, добравшись до своего стола. Набрав короткий номер на стоявшем на нем телефоне, мужчина приказал доставить к нему некоего Стивена. Адам во время всего его разговора молчал и, только услышав имя, неожиданно для самого себя резко сел, выпрямившись. Имя ему было знакомо, но он никак не мог вспомнить, откуда.
-Расслабься. - Бросил Брайт, одним движением скинув со своего стола одежду. Он сел на край и посмотрел на подопечного. Адам силился вспомнить, откуда знает этого самого Стивена, но память слушаться отказывалась, любезно подсовывая любую информацию, кроме той, что была так необходима.
-Не пытайся. - Прервал его судорожные попытки хоть что-то вспомнить преподаватель. - Ты все равно навряд ли восстановишь когда-нибудь в своей памяти тот день. Стивен Блетчер должен был выйти против тебя на турнире. Он студент твоего курса, так что ваши силы должны были бы быть равными. Но паршивец решил, что шибануть тебя в спину ментальным ударом - отличная идея. Если бы он сделал это после того, как были названы ваши имена и объявлено начало поединка, он был бы назван победителем. Но он переволновался и, вложив в удар всю свою дурь, не удержался, хватанув тебя еще до того, как директор объявил вашу дуэль. Результат ты испытал на себе.
Адам, как завороженный, наблюдал за своим опекуном, не в силах поверить в то, что тот ему говорил. То, что кто-то мог на него напасть, Адаму представлялось вполне нормальным и даже логичным, поскольку в колледже он пользовался довольно неоднозначным статусом. С одной стороны любимец девушек, с другой - верная игрушка Брайта. Многие относились к Адаму предвзято и с удовольствием устранили бы его со своего пути, как в личном, так и в карьерном плане. Почему-то место подопечного Брайта считалось чем-то вроде элитной должности. Сам Адам так не считал и искренне про себя называл законченными кретинами тех, кто думал иначе.
Теперь вот выяснялось, что за это самое место с Адамом были готовы вести войну не на жизнь, а насмерть. Парня это не очень устраивало. Хотя кого бы вообще устроили покушения на собственную жизнь? Да еще если разобраться из-за чего конкретно на нее покушались... Адам не знал, что ему делать, и как дальше себя вести в сложившейся ситуации.
-Разрешите? - Послышался немного самоуверенный голос. Адам метнулся взглядом к двери и увидел довольно крепкого парня на вид лет двадцати. Ирония учебы в колледже была в том, что по курсам распределяли, руководствуясь в первую очередь уровнем владения способностью, а не возрастом или физическими данными. Именно поэтому Адам и оказался с этим на вид улыбчивым весельчаком на одном курсе. И никого не волновало совершенно, что между ними разница в возрасте в несколько лет, да и мыслят они по-разному.
-Проходите. - Бросил Брайт со своего места, настолько непринужденно, что Адам даже вздрогнул.
-Вы вызывали меня, сэр... - Начал Стивен, но осекся, когда его взгляд скользнул по сидевшему на диване Адаму. Стивен нервно сглотнул и зашарил по кабинету взглядом, надеясь, что малолетний эмпат - не единственная возможная причина его вызова сюда.
-Не стоит бояться, Стив. - Ласково произнес Брайт, и только Адам знал, что кроется за этим нежным тоном. По его спине тут же пробежала нервная дрожь, отдаваясь неопределенным гулом в голове.
-Я, сэр... - Забормотал Блетчер, нервно облизнув губы. - Я не боюсь, сэр. - Проговорил он уже более уверенным тоном. У Адама в голове неожиданно блеснула догадка, настолько шокирующая, что парень тут же принял игру на себя и сел более расслабленно, всем своим видом демонстрируя собственное превосходство. Брайт сверкнул по нему взглядом и довольно улыбнулся.
-Стив, скажи мне, что ты думаешь об Адаме? - Спросил Брайт, плавно стекая со стола и подходя к молодому человеку. Адам следил за его движениями, в который раз поражаясь, откуда у мужчины, не обладающего той же гибкостью, как способностью, могла взяться такая почти кошачья грация.
-Простите? - Удивленно переспросил студент, явно не понимая, к чему клонит мужчина. Брайт приблизился к нему почти вплотную, нависая над юношей, выше которого был почти на голову. Адам следил за ним, не отрываясь, чувствуя себя все тем же кроликом, попавшимся в ловушку змеиного взгляда.
-Посмотри на него. - Брайт сделал приглашающий жест, приобняв Блетчера за плечи и развернувшись к Адаму. - Его отлично залатали, не находишь? Ни единого следа того ужаса, который все мы видели каких-то пару месяцев назад. - Мужчина шел к Адаму, увлекая за собой студента, который был просто не в силах сопротивляться, потому послушно переставлял ноги, хоть в его глазах и читался панический ужас. Адам лишь усмехнулся, устраиваясь поудобнее на диване. Он поставил одну руку на подлокотник, подперев подбородок, а вторую положил на колени, перекинув одну ногу через другую. Стивен следил теперь уже за его движениями, и Адам поймал себя на мысли, что начинает понимать, от чего получает удовольствие его опекун, издеваясь, насилуя и запугивая студентов. В глазах Стивена читалось все. В них была сокровенная тайна бытия, имя которой страх. Все боятся, от мала до велика, и этот страх мог, как оказалось, доставлять невероятное удовольствие.
Брайт подвел парня почти вплотную к дивану и выпустил из своих объятий. Он сел рядом с Адамом и обнял уже его точно так же, как всего пару мгновений назад обнимал Стивена. Блетчер смотрел на мужчину во все глаза, лишь временами переводя этот пристальный взгляд на Адама. Тот сидел совершенно спокойно, будто рядом был не один из самых жутких и пугающих надзирателей в колледже, а самый обыкновенный человек, более того, близкий и горячо любимый родственник. Поймав себя на этой мысли, Адам широко и почти счастливо улыбнулся, чем вызвал у Стивена приступ нервной дрожи.
-Можете идти, мистер Блетчер. - Бросил рассеянно Брайт, изучая собственный маникюр. Адам покосился на него, добавив еще больше счастливого блеска собственной улыбке. Стивен бросился к двери со скоростью, с которой, казалось, человек просто не может двигаться.
-Псих... Вы оба психи! - Раздалось напоследок перед тем, как тело Блетчера тяжелым почти бесформенным кулем упало на пол у самой двери. Адам даже не дернулся, видя, как разлетаются брызги крови по светлым стенам и почти белому ковру. Он все с тем же отсутствующим взглядом и счастливой улыбкой сидел на диване в объятиях Брайта, наблюдая, как под тем, что еще минуту назад было Стивеном Блетчером, растекается густая темная лужа.
-Думаю, у нас из-за него будут проблемы. - Задумчиво протянул, наконец, Адам, поворачиваясь к Брайту.
-Нет. - Коротко отозвался мужчина, чуть развернув двумя пальцами за подбородок лицо подопечного и поцеловав того в губы.
-На Стивена Блетчера уже месяц, как выдано постановление на ликвидацию. - Бесцветным голосом пояснил Брайт. - Мы лишь размышляли, кто и как именно приведет приговор в исполнение. Теперь эти терзания уже позади. - Мужчина поднялся и вызвал по телефону охрану. Адам лишь покосился на него, когда Брайт взял со стола пачку сигарет и, достав одну из них, прикурил, судорожно затягиваясь.
-Пока за ним не придут, у нас есть пара минут, чтобы кое-что обсудить. - Проговорил Брайт, глядя в окно. Адам вздрогнул, почувствовав стальные нотки в голосе опекуна.
-Сейчас здесь был убит человек. Он был ничтожеством и трусом, но он все равно был человеком. - Тем же холодным тоном констатировал мужчина, снова затянувшись. - Я хочу, чтобы ты знал, Адам, каким бы жестоким тебя ни сделала эта жизнь, тебе всегда, слышишь меня, всегда будет больно убивать. В тот день, когда ты убьешь легко и беззаботно, ты перестанешь быть человеком. Запомни это и никогда не забывай.
Одним быстрым движением Брайт вздернул Адама на ноги и, обняв за талию, вывел из кабинета. Переступив через тело у самого порога, Адам неожиданно осознал, что так ненавистный ему опекун, причинивший ему столько боли и страданий, на самом деле был не таким уж плохим человеком.