Алябьева Ольга Александровна : другие произведения.

Рождение Скорпиона (Главы с 1-7)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Эта история рассказывает о жизни одного паранорма. Написана она по мотивам ролевой игры "Колледж "Жестокие игры". Ознакомиться с нею можно здесь: http://www.diary.ru/~Jestokie-Isrw/ Финансовой выгоды я от этой публикации ни коем образом не жду. Все права на мир Колледжа и идею игры признаю за ее создателями. Моими же оригинальными,авторскими являются лишь персонажи этой истории. Кстати, хочу сразу предупредить, пока вы не начали читать, это произведение содержит огромное количество эротических и порнографических сцен, а так же сцены насилия. Если вы не готовы к прочтению подобного,лучше воздержитесь. Или не говорите потом, что я вас не предупреждала;) Остальным душевный велкам...
  Всю жизнь Адам боялся только одного, что когда-нибудь настанет день, и ему придется рассказать всю правду о себе и о своей жизни.
  
  Предисловие.
  
  Небольшой городок на юге Германии утопал в весенней зелени. Нет, так случалось не каждый год, но на этот раз апрель выдался по-летнему жарким. Марта Майер судорожно перечитывала письмо от своего бывшего мужа, Нортона Барелла, англичанина по происхождению и подонка по призванию, как она сама считала и ни раз признавалась в этом. Нортон писал, что никогда ее не забудет и ни в коем случае не оставит без внимания жизнь собственного сына.
  -Ты даже не помнишь, как его зовут. - Фыркнула в сердцах Марта, обращаясь к мужу, который никак не мог слышать слов ее возмущения. Она отложила скомканный листок бумаги, когда-то бывший сложенным вчетверо, и посмотрела на светловолосого карапуза, с увлечением возившегося в манеже с игрушками. Мальчику было от силы года два на вид. Пронзительные серо-голубые глаза горели умом и любопытством. Мать подошла к манежу и подняла мальчика на руки, прижимая к груди.
  -Ты никогда не узнаешь всей правды, Адам, никогда. Я сделаю все, чтобы ты не узнал.
  
  Глава 1.
  
  Четырнадцать лет - прекрасный возраст. Особенно, когда всю свою сознанительную жизнь ты мечтаешь о чем-то, что по ощущениям вот-вот должно произойти. Светловолосый юноша прогуливался по тихим улочкам Мюнхена. Слегка потрепанная куртка и джинсы с бахрамой по краям неровных хаотично расположенных разрезов придавали ему несколько неряшливый вид. Он шел ровным шагом и старался никак не выделяться из толпы. Свернув в узкий переулок, парень сделал пару шагов и остановился. Шума улицы отсюда почти не было слышно, зато прекрасно прослушивалось то, что происходило за стенами ближайших домов. Парень привалился спиной к стене одного из них и стал прислушиваться. Несколько минут напряженного ожидания и его терпение было вознаграждено. Высокий женский голос мелодичным эхом отражался от плотных стен внутренних комнат. Девушка стонала с легким надрывом, и было слышно, как ее голос срывается временами на судорожный хрип.
  Парень прислонился ухом к стене и тут же отпрянул. С расстояния в пару сантиметров слышно было на удивление лучше. Он постоял еще пару минут, по-юнышески наслаждаясь звуками чужой страсти, и, оттолкнувшись от стены, направился прочь.
  
  -Я так редко вижу тебя, мой милый. - Причитала Марта, накрывая на стол. С тех пор, как их небольшая семья переехала в Мюнхен, прошло уже три года. Марта понимала, что ее сыну просто не выжить в провинциальной школе. Что его незаурядному разуму требуется куда больше внимания, чем могли предоставить ему и без того замученные преподаватели. Потому Марта волевым решением перечеркнула в один прекрасный день всю свою прошлую жизнь и, прихватив сына, переехала в крупный в ее понимании город. Пристроить выдающегося по способностям мальчика в пристижную гимназию оказалось делом, хоть и хлопотным, но вполне осуществимым. Так что теперь фрау Майер с удовольствием подписывала каждую неделю превосходные по содержанию табели сына и не могла уже который год нарадоваться на свое чадо.
  -Да, мама, я понимаю. - Отозвался Адам, помогая матери расставлять посуду на светлую скатерть. - Уроки, занятия живописью... Все это отнимает так много времени. Но я обещаю тебе, в это воскресенье мы непременно будем вместе. - Адам положил на накрахмаленную салфетку вилку и нож и перешел к следующему прибору.
  -Не стоит отменять чего-то важного, мой милый, действительно не стоит. - Проговорила Марта, водрузив посреди стола большую миску с тушеной капустой. - Ты у меня и так умница, грех жаловаться. - Добавила она, выставляя на стол корзину с булочками. Вытерев руки о передник, женщина опустилась на стул и пригладила выбившийся из пучка локон. Ее мягкие карие глаза наблюдали за движениями сына, заканчивающего сервировку стола к ужину.
  -Я ничего не буду отменять, мама. Мы просто сходим в церковь, как обычно, а потом прогуляемся. - Адам посмотрел на мать и едва заметно улыбнулся. Светлые волосы спадали на лицо мягкими прядями, чуть прикрывая глаза. На все уговоры подстричься, мальчик только пожимал плечами и говорил, что ему и так неплохо.
  -В кого же ты у нас такой талантливый. - Вдруг вздохнула Марта и бросила беглый взгляд в соседнюю с кухней гостиную, стены которой украшали деревенские пейзажи в простых деревянных рамках. Адам проследил за взглядом матери и только усмехнулся.
  -Мы вряд ли сейчас сможем ответить на этот вопрос. - Философски заметил мальчик, расставляя стаканы по столу. Он легким движением водрузил на стол графин с рубиново-красной жидкостью и поставил перед матерью округлый бокал. Сам же он сел напротив женщины и пристально посмотрел ей в лицо, стараясь встретиться с нею взглядом.
  -Да, сейчас мы это выяснить не сможем. - Повторила за сыном женщина, все еще рассматривая висевшие по стенам полотна. - В любом случае, это тебе не от меня досталось, мой милый, не от меня. - Добавила она, наливая вино из графина в бокал. - Прочти молитву. - Попросила она и опустила взгляд своих карих глаз на скатерть. Адам выпрямился на своем стуле, прикрыл глаза и, сложив смиренно руки, принялся возносить благодарственную молитву. Сказав последнее слово, он открыл глаза и посмотрел на мать.
  -Так уж ли важно, от кого я получил эти навыки? Не стоит об этом думать. Есть вещи куда более важные. - Мальчик всматривался в лицо сидевшей напротив женщины, которая уже успела пригубить бокал с вином и теперь спокойно смотрела ему прямо в глаза.
  -Ты прав, Адам, ты абсолютно прав. - Пробормотала Марта, принимаясь за ужин.
  
  Одна из центральных площадей пестрела многообразием гуляющих по ней людей. Здесь были и местные жители, рядовые мюнхенцы, и приезжие, и даже иностранные туристы. Адам шел неспешным, ровным шагом, ведя под руку свою мать. Марта вышагивала в своем видавшем виды пальто так, будто на ней было манто из драгоценного меха в сочетании с вечерним платьем. Но ее горделивость в походке и осанке была вызвана иными ценностями. Рядом с ней шел ее сын - главная гордость и надежда всей ее жизни. Марта холодным взглядом рассматривала попадавшихся им навстречу прохожих и мягко улыбалась, встретившись взглядом со знакомыми.
  Адам шел рядом с матерью и просто наслаждался ее близостью. Эта хрупкая невысокая женщина казалась ему еще более уязвимой в последнее время. Он уже был на голову выше ее и даже немного смущался собственного роста, который обещал не останавливаться на достигнутом. Но в тот момент это было совершенно не важно. Адам вел свою маму через площадь, намереваясь посидеть с ней в каком-нибудь уютном кафе и поболтать ни о чем, просто наслаждаясь ее обществом.
  Внезапно мальчик встретился глазами со стройной высокой девушкой, такой же белокурой, как и он сам. Она шла, чуть опустив голову, в сопровождении высокой женщины, как две капли воды похожей на нее саму, только явно бывшей ее старше, и мужчины, который возвышался над своими дамами не меньше чем на голову. Девушка едва заметно улыбнулась, поймав взгляд Адама, и, когда они поравнялись, чуть наклонила на бок голову.
  Анна Барелл запомнила эту встречу на всю жизнь, а ее отец, Нортон, зарекся когда-либо снова путешествовать с семьей по Европе. Адам же после этой встречи несколько ночей провел, ворочаясь без сна. Марта видела, что с сыном происходит что-то неладное, и даже понимала, в чем причина его беспокойства, но не спешила поведать мальчику всех тайн. Она уже успела встретиться с Нортоном и высказать ему в очередной раз, теперь уже в лицо, а не письмом, как она "счастлива" его видеть. Они крупно повздорили, но в конечном счете сошлись на том, что больше никогда не встретятся, и поклялись не дать этому случиться во что бы то ни стало.
  
  Глава 2.
  
  Адам собрал отросшие до безобразия волосы в куцый хвост и поклялся себе, что дойдет до парикмахерской в ближайшие дни. Его преподаватель живописи уже недвусмысленно намекал ему, что пора бы привести прическу в порядок. Адам отмахивался от мужчины, все же понимая, что тот прав. Его пятнадцатилетие грозило ознаменоваться персональной выставкой, потому Адам хотел выглядеть на ней мужчиной, а не растрепанным мальчишкой. Кроме того, его работы вызывали у него самого приступы паники. Голубоглазая блондинка, которую он видел в прошлом году, прогуливаясь по городу, смотрела теперь с одного из полотен, будто укоризненно склонив голову на бок. Адам и сам не понимал, как нарисовал портрет девушки. В глубине души он уговаривал самого себя, что лицо на холсте просто похоже на то, что он теперь видел частенько в своих снах по ночам. Он стремился доказать самому себе, что никогда раньше с этой девушкой не встречался, но прицокивания его матери каждый раз, когда она являлась в мастерскую и видела этот портрет, напоминали ему об иллюзорности его доводов.
  -Мама, что такого в этом полотне? - Спросил он как-то у Марты в очередной ее визит. - Ты каждый раз смотришь на нее и каждый раз хмуришься. Думаешь, она плохо написана? Не стоит ее выставлять с остальными?
  -Нет, что ты. - Марта присела на край большого куба и сложила аккуратно руки на коленях, всматриваясь в обсуждаемую картину. - Просто эта девушка... Откуда ты вообще взял этот портрет? Ты ее знаешь? - С легким испугом в голосе спросила женщина.
  -Нет, мама, не знаю, но очень хотел бы узнать. - Признался парень, проводя кончиками пальцев по контуру нарисованного на полотне девичьего лица.
  
  Визит в парикмахерскую пришлось отложить. Марта слегла с тяжелой формой пневмании, и Адам почти месяц не отходил от постели матери. Когда она пошла на поправку, парень уже не мог точно сказать, осталась ли она прежней Мартой Майер или же перед ним был ее бледный призрак. Но при каждом взгляде на бледное лицо матери сердце Адама сжималось в тугой ком, наровя разлететься на тысячи кусочков.
  Потому, войдя в выставочный зал, парень первым делом поспешил приготовить удобное место для своей матери: небольшое кресло в далеке от софитов и толп критиков было бы идеальным варинтом. Адам усадил Марту в кресло и нежно поцеловал в щеку, будто извиняясь за то, что ему нужно было сделать. Марта понимающе потрепала его по руке и жестом предложила ему заняться делом.
  Гости уже собрались, и почтенная публика ждала вступительного слова от автора.
  -Никогда не думал, что кто-то захочет взглянуть на мои работы. - С улыбкой произнес Адам, глядя на собравшихся. Около тридцати человек, знакомых и не очень, смотрели на него, не отрываясь, стараясь не пропустить ни единого слова из того, что он скажет.
  -Все мы собрались сегодня здесь, чтобы отметить рождение чего-то прекрасного. Это нечто призвано привнести в наш мир частичку добра, толику счастья, крупицу истины. - Адам вздохнул и снова улыбнулся. - Только все перечисленное возможно ощутить, увидеть, пережить, лишь при условии, что вы откроете свои сердца этому новому, необузданному и непредвзятому знанию, что я стремился передать вам в своих работах. - Он перевел дыхание и чуть обернулся, посмотреть на свою маму, ища у нее поддержки. Марта улыбнулась сыну, оставаясь в остальном неподвижной.
  -Что ж, я приглашаю вас взглянуть на мир моими глазами и получить от него ровно столько же хорошего и доброго, сколько получил я.
  Парень сошел с импровизированной сцены, жестом приглашая собравшихся пройтись по галерее. Около полусотни его работ были развешены в ней по стенам, плавно перетекая из одной тематики в другую, из одного стиля в следующий. Адам не стал с кем-либо вести разъеснительную беседу, предпочтя вернуться к креслу, в котором сидела его мать.
  Марта протянула руку навстречу сыну, и он принял ее, с удовольствием сжав хрупкую ладонь в своей. Адам переживал за мать, боялся неизбежного, не желая верить. Врачи вынесли вердикт: Марте оставалось жить не больше полугода. Адам уже начал писать ее портрет, но боялся не успеть, потому каждую секунду, каждое мгновение, проведенное с нею рядом, он старался запечатлеть в собственной памяти, чтобы потом воспроизвести ее образ на холсте.
  Марта напомнила Адаму о себе, чуть сжав его ладонь в своей.
  -О чем ты думаешь, сынок? - Спросила она, едва заметно улыбнувшись. Ее сероватые губы были лишь слегка подкрашены бледной помадой, от чего едва заметная желтизна кожи становилась только ярче.
  -О нас, мама. О том, как все будет теперь.
  -О том, что скажут о тебе люди? - Спросила Марта, ожидая услышать, что сын переживает из-за реакции общества на его работы. Но Адам отрицательно покачал головой.
  -Нет. Их мнение меня мало волнует. Даже, если они признают все мои работы ничтожными и никчемными, меня это вряд ли остановит. - Он пристально всматривался в пространство, будто ища чего-то, но ни на что конкретное при этом не глядя. Марта снова сжала его ладонь в своей.
  -Ты так взволнован, но вместе с тем спокоен и сдержан. - Отметила она. - В чем причина твоего беспокойства?
  Адам взглянул на мать своими яркими глазами.
  -Я волнуюсь за тебя. Боюсь тебя потерять. - Признался он. Его глаза на мгновение наполнились печалью и тоской.
  -Это бессмысленно. - Проговорила Марта, отводя взгляд.
  -Что бессмысленно? - Непонимающе спросил Адам, накрывая хрупкую ладонь матери, зажатой в его собственной, второй рукой. Он пристально вглядывался в ее изможденное лицо и никак не мог понять, что же она имеет в виду.
  -Бессмысленно оплакивать меня и хоронить себя вместе со мной. - Пояснила Марта, проводя свободной рукой по волосам сына. Он так и не успел подстричься и теперь выглядел немного взъерошенным, будто насупившийся птенец.
  Адам вздохнул, но ничего не сказал на слова матери. Он ощущал внутри разрывающуюся на части боль, сравнимую разве что с болью уже свершившейся утраты. Но где-то на подсознательном уровне он понимал, что эта боль не его собственная, что она принадлежит кому-то еще. Как такое могло быть, Адам не знал. Он даже не совсем понимал и верил в то, что ощущал.
  
  Боль в груди разливалась волнами, но, казалось, была вполне сносной. Марта полулежала в постели и всеми силами старалась обуздать собственный дар. Она понимала, что не стоит питать ложных иллюзий. Понимала, что Адам просто обязан был унаследовать от нее и ее мужа то, чем наградила их природа. Марта вздохнула и облегченно привалилась к спинке кровати, опустившись на ворох подушек. Сына дома не было, но он мог вернуться в любую минуту. Марта подняла взгляд к потолку, стараясь представить, сообразить, какими словами сможет рассказать сыну о том, о чем умалчивала всю его жизнь. В голову ничего не приходило. Женщина потянулась к небольшой тубме, стоявшей возле кровати, и взяла оттуда тонкую тетрадь. Вырвав из нее лист, женщина принялась ровным убористым подчерком писать одну за другой строки.
  "Дорогой Адам.
  Я понимаю, что для тебя подобное известие может показатья невероятным, но мне не хотелось бы уносить эту тайну с собой в могилу. И я, и твой отец, которого ты никогда не знал, поклялись, что правда будет октрыта тебе только в самом крайнем случае. Боюсь, что подобный случай настает именно сейчас. Нортон всегда говорил, что я должна рассказать тебе все, но я боялась, боялась, что ты не поймешь и не простишь нас. И что еще страшнее, не примешь себя таким, каким создала тебя природа. Прежде, чем я объясню, в чем тут дело, я хочу, чтобы ты знал, мы с папой всегда тебя очень любили и никогда не желали тебе зла.
  Адам, с вероятностью в девяносто процентов ты унаследовал от меня и отца некие силы, способности, которые были даны нам богом и природой. Не знаю, в чем заключется сила твоего отца, но я всегда умела читать в душах людей. Не их мысли, но их чувства всегда были для меня открытой книгой, читать которую способен и ты. Мы никогда не говорили с тобой об этом, но, возможно, ты уже ощутил первые приливы чужих эмоций, первые попытки твоей силы обрести свободу, начать самостоятельное, открытое существование.
  Адам, знай, этот дар дан тебе, чтобы выделить тебя из масс. Им нельзя принебрегать, нельзя его игнорировать или пытаться от него избавиться. Он настигнет тебя в любом случае. Накроет неконтролируемой волной, удержать которую не будет в силах никто. Имей это в виду и держи себя и свой дар в руках. Когда-нибудь он станет для тебя ужасом и благословением свыше.
  И еще, сынок, никогда не забывай меня. Я всегда буду любить тебя, наблюдать за тобой, поддерживать.
  С безграничной любовью и нежностью любимому сыну от любящей матери."
  Марта перечитала небольшое письмо и, скомкав его, попыталась разорвать его в клочья. Уж больно сумбурными показались ей ее собственные слова. Но сил ее хватило лишь на то, чтобы надорвать лист. Ощутив разрывающую на части боль под грудиной, Марта почувствовала, что задыхается. В глазах стремительно темнело, горло сжималось, воздуха нехватало. Ее рука, все еще удерживавшая до этого момента лист бумаги, беспомощно скатилась с кровати, выпуская послание. Марта забилась в судорогах на подушках и, издав хриплый стон, затихла, навсегда уходя из мира живых.
  
  Глава 3.
  
  Адам перечитывал письмо матери каждый день со дня ее смерти. В ровных строках было все и не было ничего. Парень силился понять, что она имела в виду, рассуждая о каком-то даре. Адам ломал голову над ее словами и никак не мог найти ответа на множество своих вопросов.
  Однажды он прогуливался бесцельно по городу и ощутил мягкое дуновение ветерка. Оглянувшись по сторонам, он заметил миловидную брюнетку, жадно пожиравшую его глазами. Девушка наблюдала за ним несколько минут, и ему на мгновение показалось, что он чувствует ее вожделение на кончиках собственных пальцев. Адам решил пойти напрямик и подошел к столь интригующей особе.
  -Доброго вам дня. - Поздоровался он и взглянул в зеленый омут глаз незнакомки.
  -Жаклин. - Протянула ему навстречу тонкую ладонь девушка. - Я давно наблюдаю за тобой. Сейчас не часто можно встретить такого интересного молодого человека, да еще и с грустным взглядом на прекрасном лице ангела.
  Адам понимал слова девушки не без труда, поскольку та говорила на ломанном немецком то и дело срываясь на французский.
  -Адам. - Отозвался он, нежно касаясь губами руки девушки. Почему он решил поздороваться с ней таким не самым традиционным способом, он и сам не знал. Но тогда ему показалось это правильным.
  -Очень приятно. - Просияла Жаклин, чуть смутившись. - Сколько тебе лет? - Вдруг спросила она. Адама этот вопрос немного смутил.
  -Пятнадцать. - Отозвался он. Девушка чутьповела изящными плечиками и едва слышно фыркнула.
  -Понятно. - Протянула она и отняла у него свою руку. - Что ты знаешь о паранормах, Адам. - Спросила девушка, больше не улыбаясь. Адам отметил, что ее взгляд теперь казался чуть более жестким, каким с самого начала не был.
  -Ничего. - Признался он, отвечая на вопрос девушки.
  -Что ж, тогда вернемся к этому разговору, когда тебе исполнится шестнадцать. - Отозвалась она, снова улыбаясь. Адам так и не понял, что Жаклин имела в виду. Но в тот момент ему было на это откровенно наплевать. От девушки веяло чем-то притягательным, будто дорогими духами, которые окружали ее навидимым ореолом. Адам вдыхал этот изысканный, ему одному понятный аромат и старался не разрыдаться от переполнявших его чувств. Девушка, которую видишь впервые, не должна вызывать подобной бури эмоций. Адам умом это понимал, но ничего не мог с собой поделать. Он всматривался в тонкие черты ее лица, точеные скулы, большие, обрамленные пушистыми ресницами, глаза. Ее чуть пухлые губы казались ему просто восхитительными и ни с чем другим несравнимыми. Адам на мгновение задержал взгляд на темных локонах, окружавших пенным водоворотом лицо девушки, и едва смог сдержать судорожный вздох. Жаклин почему-то показалась ему невероятно, нереально красивой.
  Адам отстранился от девушки, продолжая ее изучать.
  -Ты такой забавный. - Усмехнулась она, чуть тронув его за плечо. Адам инстинктивно отшатнулся. - Ты на меня так смотришь... - Продолжила девушка, вдруг умолкнув, будто подбирая нужные слова. - Как змея смотрит на свою жертву. - Заключила она, все так же улыбаясь. Адам не знал, что ей ответить, потому просто молчал.
  -Мы можем пройтись? - Вдруг спросила Жаклин, не гася улыбки. Адам нервно сглотнул, понимая, что не может ей отказать.
  -Можем. - Кивнул он, тем не менее делая шаг в сторону от собеседницы. Жаклин рассмеялась мелодичным, полным авансов смехом. Адам посмотрел на нее так, будто вновь впервые ее видел. Девушка вдруг стала казаться невероятно привлекательной. Стройная фигурка была обтянута трикотажным платьем цвета осенней листвы, на ногах красовались замшевые сапожки. Тонкая талия была стянута поясом-лентой из мягкой кожи. Через изящное плечико был перекинут ремешок небольшой сумочки.
  Адам сделал над собой усилие и подошел к девушке поближе. Она приятельским жестом взяла его под руку и повела вдоль улицы, в начале которой они все это время стояли. Адам машинально переставлял ноги, но мысли его были очень далеко. Волнами его сознание окатывали эмоции, глубокие чувства, происхождение которых он не мог внятно объяснить. Он точно знал только одно: весь этот эмоциональный водоворот не принадлежал лично ему.
  Дома сменялись один за другим по обеим сторонам улочки, а Адам все не мог никак понять, откуда вдруг в его душе, которая даже смерть матери переживала сухо и отстраненно, вдруг возникла целая радуга чувств.
  -Кто ты? - Вдруг спросил Адам, резко развернув спутницу к себе лицом. В свои пятнадцать он был ростом и сложением со среднего мужчину, хоть и не терял мальчишеской стройности и некой хрупкости в фигуре. Со стороны могло показаться, что они с Жаклин давно знакомы и просто продолжают очередное свидание.
  -Я - Жаклин. - Тихо произнесла девушка, все так же улыбаясь. Французский акцент исчез, будто его никогда и не было. Она говорила на ровном немецком, с легкостью подбирая слова. - Тебе не все ли равно, кто я и откуда? Давай просто погуляем. Неужели для тебя это так сложно? - Она вдруг провела свободной рукой по его щеке и улыбнулась какой-то загадочной, манящей улыбкой. Адам отстранился от ее прикосновения, будто оно причиняло ему боль, и выпустил девушку из довольно жесткой хватки.
  -Что тебе от меня нужно? - Холодно спросил он. Очарование девушки исчезло так же внезапно, как и появилось.
  -Ничего. - Отозвалась она, улыбаясь. - Просто ты мне понравился. Я хотела погулять с тобой, выпить кофе, поболтать. - Пояснила девушка, чуть опуская взгляд и прикрывая глаза кружевом ресниц. Адам внезапно снова ощутил прилив эмоций, на этот раз смущения и некой страсти. Теперь он точно знал, что чувствует эмоции девушки, стоявшей рядом с ним. Но почему? Как это получается? Он понять не мог.
  -Итак... - Жаклин взяла Адама за руку и потянула за собой, увлекая в небольшое кафе, которое они только что миновали.
  -Два кофе. - Бросила девушка, проходя мимо стойки, и устроилась за одним из столиков. Адам нехотя присел напротив нее. В его голове шла судорожная работа, мысли старались сложиться в логически верную цепочку. Вдруг вспомнилось письмо матери. Она называла это даром, примопнил Адам. Он немного растерянно взглянул на девушку и ощутил новый виток чувств. На этот раз от нее веяло любопытством, нервозностью и даже страхом.
  -Почему.. - Адам облизнул пересохшие губы. - Почему ты меня боишься? - Вдруг спросил он, глядя в глаза спутнице. Жаклин немного смутилась, но все же ответила после минутной паузы.
  -Потому что ты эмпат.
  Ее слова ничего не дали Адаму. Они не отвечали на его вопрос так, как ему того хотелось.
  -Что это значит? - Переспросил он, желая докопаться до правды.
  -Это значит, что ты можешь читать эмоции, можешь их навязывать другим людям. - Сдержанно пояснила Жаклин, и вдруг Адам ощутил нечто вроде стены, которая, как по волшебству, выросла между ним и девушкой.
  -Что это? - Удивленно воскликнул он, уставившись туда, где эта стена должна была бы быть, будь она хоть сколько-нибудь материальной.
  -Это защита от эмпатии. Ею владею я. - Пояснила Жаклин. - Знаешь, Адам, видит Бог, я не должна была тебе об этом сообщать. Твои мама и папа должны были рассказать тебе все сами. На худой конец это могли бы сделать в скором времени Охотники. Но раз уж так получилось, я расскажу тебе, что представляет из себя мой, наш с тобой мир.
  Адам недоуменно уставился на девушку. Она продолжала говорить загадками, даже не пытаясь с ним считаться.
  -Я - паранорм, как и ты. - Начала она. - Я работаю на Бюро. Мне сорок пять лет. - От этих слов по спине Адама побежали мурашки, потому что он видел перед собой юную девушку, никак не похожую на сорокапятиленюю даму. Удивление на его лице было настолько сильным, что Жаклин поспешила продолжить. - Это еще одна моя способность. В сущности я владею защитой от телепатии и эмпатии, управлением сознанием, телепортацией. - Девушка пожала плечами. - То, что ты сейчас видишь - это я, но двадцать лет назад.
  Слушая ее, Адам с каждой минутой все меньше и меньше ей верил. Но, тем не менее, спросил:
  -Ты назвала мою способность эмпатией. У тебя их три. Какими еще владею я? Какие они вообще бывают?
  Жаклин вновь пожала плечами.
  -Их великое множество. Насчет твоих я ничего не могу сказать. Но о своих я знаю все. - Она улыбнулась, видимо, стараясь подбодрить Адама. Тот боролся с желанием выбежать вон или заорать, что все ее слова - одна лишь ложь.
  -Когда тебе исполнится шестнадцать, Бюро пришлет за тобой Охотников. Они проводят тебя в закрытый колледж, где тебя научат управлять твоими способностями. - Добавила в заключении Жаклин и с легкой улыбкой посмотрела на Адама. От этого взгляда парню стало не по себе. Верить девушке он не желал, но и не верить тоже.
  -Докажи. - Потребовал парень. - Докажи, что ты обладаешь теми способностями, о которых говоришь.
  -Подойдите, пожалуйста к нам. - Попросила Жаклин официанта. Когда тот приблизился к их столику, девушка чуть прищурилась и улыбнулась ему. - Сколько мне лет, по вашему, молодой человек? - Спросила она.
  -Не слишком ли неприличным будет отвечать на ваш вопрос, фрау? - Поинтересовался мужчина.
  -Вы не оскорбите меня, если ответите на него честно. - Парировала девушка все с той же улыбкой.
  -Вы выглядите чудесно, фрау, но вам уже явно больше сорока. - Чуть смущенно отозвался он и, поклонившись, вернулся к стойке. Жаклин удовлетворенно вздохнула и перевела взгляд обратно на Адама. Тот был немного шокирован и не произнес ни слова, пока рядом был мужчина. Теперь Адам об этом уже пожалел, понимая, что все могло быть заранее подстроено.
  -Я вам не верю. - Зло бросил он.
  -И зря. - Отозвалась Жаклин. Она приподнялась и, взяв лицо парня в ладони, поцеловала его в губы. Адам замер. Ему даже показалось, что он перестал дышать. Но тут на сознание обрущилась волна чувств. Его глаза удивленно расширились. Он смотрел на Жаклин и никак не мог понять, откуда взялись все эти чувства и эмоции.
  -Я просто перестала ограждать себя от твоей эмпатии. - Бросила девушка, возвращаясь в прежденее положение. Она скрестила пальцы, глядя парню в глаза. Адам чуть смутился.
  -Похоже, что ты не солгала мне, и что теперь мне придется обращаться к тебе на "вы". - Произнес он, стараясь не выглядеть таким уж ошарашенным.
  -На "вы" не обязательно. - Успокоила его Жаклин. - Иначе мне сложно будет ощущать себя такой же юной, как ты сам.
  Адам был окончательно выбит из колеи, потому даже не пытался что-то ей возразить или о чем-то ее спросить. Жаклин хохотнула теплым грудным смешком и, протянув руку, скользнула кончиками пальцев по лежавшей на столешнице руке Адама. Взрыв эмоций, что охватил его на этот раз, был его собственным. Парень не знал, как реагировать, не понимал, что именно чувствует, боялся сделать что-то не так. Жаклин, похоже, его растерянность была по вкусу. Она расслабленно поглаживала его руку и смотрела призывно ему в глаза.
  
  Тонкое, хрупокое девичье тело в его объятиях оставалось таким же хрупким и аккуратным, когда Жаклин прекратила воздействовать на его разум и вернулась к своему естественному образу. Разница между Жаклин двадцатилетней и Жаклин сорокапятилетней была небольшой и состояла в основном из нескольких едва заметных морщинок в уголках глаз. Адам смотрел в эти невероятные глаза и утопал в их зеленом омуте. Он не знал, не понимал и не желал понимать того, что с ним внезапно начало происходить. Он просто держал в объятиях эту невероятную женщину и покрывал поцелуями ее лицо, шею, линию груди в вырезе платья. Никогда раньше он не был близок настолько с женщиной, никогда раньше женщина не была готова отдать ему всю себя.
  Но Адам понимал, что ни в этот раз, ни в какой другой он не пойдет до конца. Не сейчас, не с ней.
  Адам вынырнул из очередного поцелуя, как выныривают ловцы жемчуга, побывав на изрядной глубине. Сердце билось загнанной птицей в самом горле, ладони были влажными, дыхание прерывистым. Рядом с ним, прижавшись к нему почти на всю длину своего хрупкого тела, стояла Жаклин. Она смотрела на него своими невероятными зелеными глазами, в которых читался вопрос.
  -Прости, но я не могу. - Пробормотал Адам. Он выпустил ее из своих объятий, и случайно пролившаяся слеза медленно сбежала по его щеке.
  Жаклин растворилась в плотном тумане и пропала из его жизни той же ночью. На душе у Адама скребли кошки. Дело неумолимо шло к его шестнадцатому дню рождения, и теперь он его даже боялся. Не сильно, но все же страх обуревал его, не давая здраво размышлять.
  
  Глава 4.
  
  Жаркий летний день был переполнен ощущениями и предвкушением чего-то необычного. Шестнадцатилетие - это вседа событие. И не важно, хочет именник делать из этого нечто значимое или нет.
  Адам ждал этого дня и не удивился, когда посреди улицы вознили двое мужчин. Высокие, но вместе с тем почти неприметные, они ровной походкой поравнялись с ним.
  -Адам Барелл? - Спросил один из них. Парень утвердительно кивнул и заглянул ему в глаза. Но так ничего в них и не смог прочесть. Напротив, он ощутил плотную, непроницаему стену, которая была возведена между ним и его новыми знакомыми. "Значит, они пришли именно за мной. Все, как и говорила Жаклин." Подумал Адам, вручая себя Охотникам. Он безропотно последовал за ними, без единого слова сел в машину, дверцу которой для него любезно распахнули. Его даже не удивил самолет, что ждал их на небольшом аэродроме где-то в пригороде. Адам был готов абсолютно ко всему, что могло предложить ему Бюро. Потому всю дорогу до колледжа парень просто молчал, вспоминая те уроки, что успела преподать ему Жаклин. Он очень надеялся, что эти навыки ему помогут.
  
  Самолет приземлился с едва ощутимым прыжком. Адам посмотрел в окно и увидел только водную гладь, блестевшую на солнце. Выйдя наружу, он смог разглядеть по другую сторону от взлетной полосы нагромождение жилых домов и лесополосу где-то в далеке. Все так же без единого слова он сел в машину и постарался ничему не удивляться. Дорога от аэродрома шла в объезд жилой зоны по живописному побережью, а следом по довольно густому лесу.
  Парковая зона кончилась внезапно, открыв изумленному взору молодого человека невысокое здание, выложенное в классическом стиле из красного кирпича. Адам вышел из машины и поднялся по массивным ступеням крыльца. Он не знал, что может ждать его за дверями этого заведения, но пообещал самому себе, что удивляться особенно не станет. Да и как может что-то удивить, размышлял он, после того, что он видел в исполнении Жаклин. По мнению Адама, это было просто невозможно.
  Парень последовал указаниям охраны и поднялся в нужный кабинет на третьем этаже. Чуть хмурая девушка в брючном костюме встретила его сухими фразами приветствия и предложила присесть. Адам послушно сел в предложенное кресло и принял бумаги, которые девушка мгновено ему вручила. Он поставил свой витиеватый росчерк на всем, на чем его попросили. Он пролистал правила и договор, найдя последний настоящим бредом. Но все это его не очень удивило. Самым поразительным стал электронный ошейник. Адам никогда раньше с техникой не имел дела, потому был безумно удивлен и заинтригован гладким приспособлением, которое по словам принимавшей его женщины, могло удержать его в периметре острова, на котором они сейчас находились. Проверять на практике те свойства, которыми обладал ошейник, Адама не особенно тянуло. Надев его, он будто перекинул выключатель. Принимавшая его дама вдруг стала невероятно доброжелательной и пожелала ему примерной и интересной учебы, отправив сразу же на поиски его комнаты.
  
  Мольберт пришлось заказывать в местном магазине, но Адам был счастлив, что ему не запретили и дальше рисовать. Он так же был рад возможности изредка играть на фортепиано, которое было в специально оборудованной музыкальной комнате.
  С друзьями Адаму паталогически не везло. Он не понимал, зачем они нужны, потому что никогда их не имел. Зато остальным обитателям колледжа это казалось странным. Объяснить им свою позицию Адам вразумительно тоже не смог. Потому предпочитал ни с кем особенно не общаться. Он уходил в свою комнату в перерывах между лекциями и практическими занятиями и рисовал.
  
  Девушка с бледным лицом и белыми волосами привлекла внимание Адама почти сразу, но он никак не мог понять, чем она его привлекает. "Необычная внешность", - подумал парень, успокаивая себя. Девушка подошла и села за его столик в столовой. Адам едва заметно занервничал. В его жизни уже была такая же активная барышня.
  -Привет. - Тихо проговорила она, смущенно улыбаясь. - Ты тут новенький? Я тебя видела пару раз на занятиях. Слышала, ты рисуешь? - Спросила она, все так же смущенно и очень мило, как показалось Адаму, улыбаясь.
  -Привет. - Поздоровался он. - Рисую. Я, Адам, кстати. - Бросил он, стараясь говорить как можно небрежнее.
  -Алина. - Проговорила девушка, отводя взгляд. - Покажешь? - Вдруг спросила она.
  -Что? - Переспросил Адам и сразу же почувствовал себя идиотом. - А, рисунки... Конечно. - Отозвался он, чувствуя, как лицо заливает краска. Алина допила свой сок и поставила стакан на поднос рядом с уже пустой тарелкой.
  -Я забегу к тебе вечером, хорошо? - Она улыбнулась и поднялась из-за стола. Адам проводил взглядом ее стройную фигурку, пока девушка относила поднос и шла прочь из столовой.
  
  Вечер незаладился с самого начала. Появилось сообщение о каком-то турнире, и тут же к Адаму подвалил один из тех ребят, что пытался с ним дружить в первые дни его пребывания в колледже. Вызов прозвучал почти оглушительно, так что Адам даже не успел понять, что произошло. Он просто одурело моргал по сторонам, соображая, что случилось.
  -Это плохо. - Пробормотал прямо у него над ухом знакомый голос. Адам обернулся и увидел Алину. Девушка стояла посреди коридора и обеспокоенно наблюдала за ним. Адам чуть более непринужденно, чем собирался, улыбнулся девушке и повел плечами, мол, все будет в порядке. Хотя сам он в это категорически не верил.
  -Пойдем, покажу тебе свои работы. - Проговорил он, жестом приглашая девушку в свою комнату. Она вошла и удивленно ахнула. В общем-то было от чего. Адаму иногда его комната напоминала филиал Лувра или просто картинную галерею. Некоторые полотна, например, портрет матери, он прихватил с собой, некоторые были написаны уже в колледже.
  -Они...
  -Великолепны? - Поинтересовался Адам дежурным тоном.
  -Да... - Выдохнула девушка, явно оказавшаяся под впечатлением от его работ. Она ходила по комнате и с упоением разглядывала полотна.
  -Это...
  -Невероятно. - Продолжил за нее будничным тоном Адам, подходя к ней поближе и переставляя картины "лицом" к свету.
  -Да... Это я и хотела сказать. У тебя настоящий талант. - Проговорила она, чуть смутившись. Адам отставил очередную картину в сторону.
  -У меня была пара выставок, но в сущности ничего особенного. - Бросил он, чуть нахмурившись.
  -Все равно я считаю, что ты прекрасно рисуешь. - Отозвалась Алина. Адам посмотрел на нее пристальным, изучающим взглядом и вдруг сделал то, чего от себя никак не ожидал.
  -Давай дружить? - Предложил он девушке. Алина улыбнулась и кивнула.
  -Давай.
  
  Осенний день был сухим и солнечным, не в пример лучше, чем была неделя до него. Адам сидел на скамейке в парке перед колледжем и делал беглые наброски в небольшом альбоме, разложенном у него на коленях. К нему от крыльца колледжа бодрым шагом шел мужчина. Адам заметил его боковым зрением, но своего занятия не прекратил.
  -Добрый день, молодой человек. - Поздоровался мужчина, присаживаясь на скамейку рядом с Адамом.
  -Добрый. - Отозвался парень, не отрываясь от работы.
  -Я так понимаю, вы - эмпат? - Спросил мужчина. От его вопроса Адам едва заметно вздрогнул. Он боялся своей способности, потому всегда очень нервно относился к ее упоминанию.
  -Д-да, сэр. - Выдавил из себя Адам. Он, наконец, оторвался от альбома и посмотрел на подошедшего к нему мужчину. Ростом он был чуть ниже самого Адама, глаза бледно-серые, почти черные волосы коротко острижены. На вид ему можно было дать лет двадцать пять, может, тридцать. Адам скорее склонялся к последнему. Знал точно, что таких молодых преподавателей не бывает, просто не берут.
  -Я ваш новый преподаватель по эмпатии, Кристофер Брайт. Для вас мистер Брайт. Не желаете ли приступить к занятиям прямо сейчас? - Поинтересовался мужчина, даже не взглянув в альбом Адама. "Не всем же любить искусство." Напомнил Адаму внутренний голос, который к тому моменту уже взял себе в привычку временами высказываться в тему и не совсем. Адам привычно отмахнулся от его замечания.
  -Если в этом есть необходимость... - Протянул Адам, надеясь в глубине души, что ему дадут дорисовать.
  -Неверный ответ, студент. Правильно будет "да, сэр, непременно, сэр!" - Мужчина встал со скамьи и посмотрел на Адама холодными серыми глазами. От этого взгляда у парня мурашки побежали по спине.
  -Д-да, сэр. - Отозвался он, поднимаясь следом за мужчиной.
  -Простите, но я не знал, что у меня сегодня в расписании есть эмпатия. - Попытался оправдаться Адам.
  -Это не имеет никакого значения, что у вас есть в расписании, а чего нет. - Холодно и резко отозвался Брайт. - Вас должно волновать только одно: сейчас у вас урок эмпатии. Вам все ясно?
  -Да, сэр. - Тихо отозвался Адам. Удар на отмаш по лицу был внезапным и очень сильным. Адам покачнулся и свалился обратно на скамейку.
  -Либо вы говорите внятно, либо просто молчите. - Рявкнул преподаватель и резким движением вздернул парня на ноги. - И я бы предпочел последнее.
  У Адама слегка двоилось в глазах, да и на ногах он удерживался только благодаря силе мужчины, который продолжал его держать за пиджак.
  -Следуйте за мной. - Приказал мужчина и направился в сторону колледжа, отпустив Адама. Парень покачнулся, но на ногах устоял, очень опасаясь нового удара. Он медленно направился следом за мужчиной, держась на почтительном расстоянии от него. Так состоялось знакомство Адама с одним из его самых жутких кошмаров.
  
  Глава 5.
  
  Турнир проводился раз в год по окончании первого семестра, чтобы проверить знания студентов, поскольку второй семестр заканчивался экзаменами. Адам, прочитав правила, порадовался, что бои идут не на смерть и даже не до первой крови. Его почему-то это немного утешало. Хотя на самом деле все обстояло немного иначе. Адам в первый же турнирный день обнаружил, что после дуэли вполне реально попасть в больничное крыло. Эта перспектива его ничуть не обрадовала. Он с предельной внимательностью следил за действиями остальных ребят во время дуэлей, с ужасом ожидая, когда придет его очередь.
  Первый его бой состоялся на третий турнирный день. Адам с ужасом пересидел урок эмпатии перед началом турнирных поединков, потому в зал вошел в настроении обреченного на смерть. Алина старалась его подбодрить, но все ее слова утопали в омуте страха, охватившего Адама с головой. Неприятных ощущений добавлял "оптимизм" Брайта, с которым тот наставлял его перед началом турнира. Адам и в мыслях не держал, что можно как-то навредить другому человеку. Воспитанный матерью, буквально напичканный идеалами и правилами морали, парень непредставлял, как будет с кем-то драться.
  -Адам Барэлл против... - Раздался властный голос директора, объявляя следующую пару, которой надлежало выйти на дуэльную арену. У Адама на мгновение сердце остановилось, пропустив пару ударов. Он сам не мог потом вспомнить, как вышел на арену и встал лицом к лицу со своим противником. Бой был недолгим. Адаму с его эмпатией светило однозначное поражение, ведь его противником был паранорм, владеющий телекинезом и управлением стихией земли. Парень почти зажмурился от страха, когда в него со всех сторон ворохом полетел песок, которых был устлан пол арены. Но в это самое мгновение что-то в его противнике изменилось. Адам смотрел на него во все глаза, а в голове билась только одна мысль: "Отвяжись от меня". Его противник сам объявил о том, что сдается. Адам недоуменно посмотрел на него, не в силах сказать ни слова. Брайт уже спускался неровной походкой к краю арены, что-то выкрикивая. Адам обернулся и посмотрел на своего преподавателя, беспомощно хлопая ресницами.
  -Щенок! Быстро ко мне! - Взревел преподаватель. Адама такое обращение немного отрезвило. Он сделал несколько неуверенных шагов в сторону мужчины и вдруг остановился.
  -Чего замер? Или хочешь продолжить бой? Не наигрался еще? - Язвительно поинтересовался мужчина, увидев некоторую нерешительность на лице парня.
  -Я вызываю вас, мистер Брайт. - Ровным голосом произнес Адам. Зачем ему это понадобилось, он и сам не знал. Очнулся от этого дурмана он только тогда, когда по толпе собравшихся пролетел гул удивленного вздоха. Почти все обитатели колледжа уже были наслышаны о горячем нраве нового преподавателя.
  -Что ж, ты только что подписал себе приговор, малявка. - Бросил Брайт, нервно сплюнув себе под ноги, и стремительно вышел из турнирного зала. Адам еще мгновение стоял в нерешительности, а потом все же двинулся к первому ряду стульев, что находились за пределами арены. Тяжело опустившись на один из них, он опустил голову до самых колен и сжал ее руками, без передышки повторяя тихим шепотом: "Зачем? Зачем? Зачем?".
  
  Габриэл, тот, кого Адам победил на турнире, с момента собственного проигрыша всеми возможными способами не давал парню прохода. Он со своими дружками отлавливал Адама в коридорах в перерывах между занятиями и принимался задирать. Адам, от природы спокойный и лишенный агрессивности, пропускал подначки задиры мимо ушей. Так было до того момента, когда тот перешел все границы, с точки зрения Адама, и назвал его "подстилкой Брайта". Адам одним быстрым движением вырубил обидчика. Удар в переносицу был сильным и точным. И неожиданным. Адам с удивлением смотрел на осевшее на пол тело и на собственную руку, все еще сжатую в кулак. Он и сам не мог поверить, что смог нанести настолько сильный удар. Собравшаяся вокруг них толпа уже начинала нервно перешептываться. Адам передернул плечами и продолжил свой путь в библиотеку.
  Брайт вырос перед них, будто из-под земли. Адаму даже пришлось немного отпрянуть в сторону, иначе он бы точно налетел на мужчину.
  -За мной. - Строгим тоном скомандовал преподаватель, и Адаму ничего не оставалось, как подчиниться.
  -Так-то лучше. - Проговорил с самодовольной усмешкой Брайт, защелкнув на ошейнике Адама карабин небольшой бирки. Адам недоуменно покосился на металлический прямоугольник. На нем было имя преподавателя-эмпата. По спине парня пробежала нервная дрожь. Перед глазами всплыл подписанный им в день поступления в колледж договор.
  -За драку ты мне еще ответишь. - Зло бросил мужчина, пока Адам пытался собраться с мыслями и молча разглядывал ближайшую стену почти ничего не видящим взглядом.
  -Не думай, что я стану с тобой нянчиться. - Бросил в догонку к предыдущей фразе Брайт, обходя парня и становясь у того за спиной. - А ты симпатичный. Наверное, пользуешься грандиозным успехом у женщин? - Размышлял вслух мужчина, уставившись в затылок студенту.
  -Почему молчишь? Так ничего и не скажешь? Может, хочешь оправдаться? Рассказать, например, почему нарушил правила и полез в драку?
  Адам боялся пошевелиться. Он судорожно облизнул внезапно пересохшие губы и постарался взять себя в руки.
  -Если позволите, сэр. - Пробормотал он немного нерешительно.
  -Позволю... - Протянул Брайт, делая шаг к своему новому подопечному. - Говори, я тебя очень внимательно слушаю. - Добавил он, проводя пальцами вдоль спины парня.
  -Я... Габриэл меня оскорбил. - Выдавил из себя Адам, чувствуя, как все его существо сжимается в тугой, испуганный комок под прикосновениями преподавателя.
  -Оскорбил? Вот как? И что же он тебе такого сказал? - Поинтересовался Брайт, резким движением разворачивая Адама к себе лицом.
  -Он... - Адам от такого поворота событий окончательно утратил остатки самообладания. Он посмотрел в глаза мужчине и судорожно сглотнул. Страх и какой-то суеверный трепет перед этим суровым и непредсказуемым человеком был с его стороны очевиден.
  -Он назвал меня "подстилкой". - Прошептал Адам, чувствуя, как от страха дрожат губы. - Вашей "подстилкой".
  Услышав последние слова, Брайт расхохотался. Адам вздрогнул от этого звука, эхом отдававшегося от стен кабинета. В животе сжался тугой ком, наровивший задушить его изнутри.
  -А ты интересный экземпляр, Адам Барэлл. - Протянул Брайт, непринужденно проведя пальцами вдоль лица парня, откидывая с него непослушную светлую прядь.
  -И что же, настолько плохо быть моей подстилкой? Настолько оскорбительно для тебя? - Поинтересовался мужчина с ироничной усмешкой. Адам только и смог, что выдавить из себя какие-то путанные оправдания о том, что он не интересуется мужчинами и не готов выслушивать подобные обвинения от своих сверстников. Брайт снова рассмеялся, от чего у Адама перехватило дыхание.
  -Не интересуешься, значит, ну что ж, посмотрим... - Протянул Брайт, всматриваясь в черты лица парня. - Можешь идти. - Бросил он, обходя Адама и направляясь к своему столу. Адам почти всхлипнул, услышав разрешение уйти, и бросился к выходу. Уже оказавшись в коридоре, он схватился за бирку на своем ошейнике и попытался ее снять. Хитроумный карабин и не думал поддаваться. Адам зло выругался, решив при случае попробовать срезать бирку.
  
  Глава 6.
  
  Дуэль началась, как и первая, с приглашения участников на арену. Адам знал, что ему не выиграть, но деваться было некуда. Вызов был брошен, пути назад просто не существовало. Адам вышел в центр арены и посмотрел в глаза своему опекуну. С момента, как Брайт взял его под свою опеку, прошло около недели. Адам мысленно уже свыкся с тем фактом, что его теперь будут еще чаще называть собственностью эмпата и его личной игрушкой. Мысли эти были безрадостными, но поделать с этим парень ничего не мог. Оставалось только смириться.
  -Начинайте. - Проговорил ровным голосом директор. Адам затаился, ожидая, что первый удар будет все же за его опекуном. Тот тоже выжидал, не подавая признаков агрессии. Адам внимательно следил за ним, стараясь не упустить момент, когда тот начнет нападение. Внезапно ощущение отрешенности и даже тоски, доходившей до самой настоящей, почти физической боли, нахлынуло на Адама. Он во все глаза уставился на преподавателя. Тот выглядел совершенно невозмутимым и спокойным. Адам попытался отделить новые чувства от собственных и направить их на обидчика. Он настолько сосредоточился на этом процессе, что пропустил момент, когда Брайт стремительно бросился к нему, оказавшись в мгновение ока рядом, и нанес сокрушительный удар в челюсть. У Адама на мгновение потемнело в глазах. Он потом не смог вспомнить, как оказался на земле. Брайт нависал над ним, ехидно улыбаясь. Помимо эмпатии он владел телекинезом и энергией-лезвием. Адам таких нюансов о своем преподавателе не знал, а стоило бы. Попытавшись подняться на ноги, парень получил удар ногой в живот и сложился пополам от боли, уже не пытаясь сопротивляться. Победа Брайта была очевидна.
  
  -Вы с ума сошли! - Возмутился Адам, выслушав желание своего опекуна, честно тем выигранное.
  -Отнюдь, мой юный друг. - Злорадно отозвался мужчина, усмехаясь горячности студента.
  -Подумайте хорошенько. Всего-то сущая мелочь. Двенадцать часов в моем обществе. Дюжина незабываемых часов в моей постели. Неужели вам этого не хотелось бы? - Брайт откровенно веселился, высказывая все это парню.
  -Сэр, но вы, видно, не понимаете... Для меня это неприемлемо,просто недопустимо! - С жаром отозвался Адам, чувствуя, как заливается краской. Подумать только, ему предлагалось подствердить все подначки окружающих реальными фактами. Адаму даже думать о подобном было неприятно.
  -Я настолько вам противен? - Усмехнулся Брайт, подходя к парню вплотную и заглядывая тому в глаза. Адам уже почти на полголовы перерос своего опекуна, и выглядело это со стороны довольно забавно.
  -Простите, сэр... Не вы конкретно... - Забормотал Адам, тщательно выбирая слова. - Просто... Я предпочитаю женщин. - Выдавил он, наконец, из себя и отвел взгляд, чувствуя, как заливающая лицо краска становится еще ярче. Обсуждать подобное с преподавателем было кране неудобно.
  -Отлично. - Торжествующе бросил Брайт, усмехаясь еще более ехидно, чем в начале.
  -Тогда, как мне кажется, дюжина часов на нулевом в моем обществе и обществе еще пары надзирателей покажется вам более достойным развлечением.
  Адам дернулся. Больше всего в жизни, хоть он себе в этом и не признавался, он боялся боли. Поразмыслив пару минут, он тихо пробормотал себе под нос нечто вроде "куда теперь деваться?!" и кивнул, поднимая взгляд на преподавателя.
  -Ваша взяла...
  -И как мне вас понимать? - С ироничной усмешкой на губах поинтересовался Брайт.
  -Вы победили. Нулевому я, естественно, предпочту постель. - Тихо проговорил Адам, в глубине души надеясь, что подобный опыт ему потом никогда в жизни не придется повторять.
  -Хм... - Задумчиво хмыкнул мужчина, рассматривая что-то за окном.
  -Знаешь, а мне что-то начинает нравиться идея затащить тебя на нулевой, раздеть и выпороть, а потом отыметь прямо там, не спрашивая твоих предпочтений, разрешения или еще чего бы то ни было...
  Адам от подобной откровенности немного опешил. Умом он понимал, что у преподавателя, как его опекуна, есть еще и не такие права. А вот у него самого, Адама, прав вообще не было. Но он все равно надеялся, что последние слова мужчины - всего лишь шутка.
  -Как вам будет угодно, сэр.- Протянул Адам, чувствуя, что подобный ответ должен понравиться его опекуну и заставить его не делать ничего такого, что могло бы не понравиться Адаму.
  -Что ж, мне угодно увидеть тебя сегодня в девять у себя в спальной. Опоздаешь хоть на минуту, отпавишься на нулевой. Видит Бог, мне плевать, где именно тебя трахать. - Бросил с усмешкой Брайт и зашагал к своему столу. Разговор снова происходил в его кабинете, ставшем уже привычным местом для подобных бесед. Адам каждый раз переступал его порог в ожидании очередного подвоха и с легким страхом.
  -Проваливай. До вечера не хочу ни видеть, ни слышать тебя. - Добавил непринужденным тоном мужчина, распахивая при помощи способности дверь в коридор за спиной у подопечного.
  
  Адам стоял под дверью комнаты опекуна за пять минут до назначенного времени. На нем был белый свитер и голубые джинсы. Прядь отросших светлых волос парнишка нервно накручивал на указательный палец, собираясь с мыслями прежде, чем постучать.
  -Проходи. - Раздалось неожиданно из-за двери, от чего Адам чуть не подпрыгнул на месте и еле-еле сумел унять нервную дрожь во всем теле и бешено бьющееся в груди сердце. Он толкнул дверь в комнату преподавателя, дивясь тому, откуда тот узнал, что он за ней стоит.
  -Все просто, я успел изучить твой нрав и у меня есть персональный пульт, на котором алой точкой показано твое местоположение. - Бросил рассеянно мужчина, пересекая комнату, в которой кроме письменного стола и пары кресел была только внушительных размеров кровать с балдахином под самым потолком, подпираемым резными столбиками. Адам затравленно всхлипнул, услышав, как за его спиной захлопнулась дверь. Брайт закрыл ее и провернул пару раз ключ в замке при помощи телекинеза.
  -Черт возьми! - Не сдержался Адам, шарахнувшись в сторону, когда мимо него проплыл тот самый ключ от двери, направляясь прямо в руки преподавателю.
  -Интересное пожелание. - Хмыкнул Брайт, пряча ключ в ящике письменного стола.
  -Назови мне одно лишь слово. Нечто, что ты больше всего любишь. - Попросил странно таинственным тоном мужчина. Адам недоуменно уставился на него, но вместе с тем задумался над ответом.
  -Живопись. - Сказал он, наконец, все еще не понимая, к чему клонит его опекун.
  -Отлично. Будем считать, что стоп-слово названо. - Бросил Брайт, непринужденно усаживаясь на край стола. На нем были надеты хорошо потертые голубые джинсы и белая рубашка, полностью растегнутая с закатанными чуть выше локтей рукавами.
  -Раздевайся. - Добавил Брайт, с ухмылкой глядя на подопечного. Адам стянул свитер через голову, радуясь, что догадался ничего под него не надевать. Он прекрасно помнил условия выполнения желания преподавателя, но где-то в глубине его подсознания билась мысль о том, что чем проще и раньше они все это начнут, тем быстрее оно закончится.
  -Шевелись. Не хочу, чтобы тратилась зря ни единая минута. - Властно проговорил мужчина, рассматривая парня с расстояния, которое было между ними. Адам нерешительно выпустил зажатый в руке свитер, и тот упал прямо на пол. Руки дрожали, пока парень расстегивал ремень на своих джинсах.
  -Будешь копаться, я тебе с радостью помогу. - Усмехнулся Брайт со своего места. Краем глаза Адам уловил какое-то движение на кровати. Он инстинктивно замер, стараясь определить, не показалось ли ему. Но нет, среди вороха простыней явно кто-то был. Адам перевел удивленно-настороженный взгляд на опекуна. Тот лишь усмехнулся, жестом поторопив подопечного. Стянув с себя джинсы вместе с бельем, Адам подавил желание прикрыться. Не то, чтобы он стыдился своего тела, скорее его смущала сложившаяся ситуация.
  -Ну и что там у нас? - Заинтриговано поинтересовался Брайт, по-кошачьи щурясь и явно получая удовольствие от происходящего. Он плавно опустился на пол и сделал несколько почти танцующих шагов к молодому человеку. Адам подавил в себе желание отпрянуть в сторону. Он судорожно сглотнул и затаился, решив посмотреть, что же будет дальше.
  Брайт скользнул ему за спину, быстрым движением пальцев пробежав по его коже.
  -Отлично. Даже лучше, чем я думал. - Он коснулся тела Адама в нескольких местах, обходя его по кругу. Адам не шевелился, стараясь держать себя в руках. Но нервную дрожь было не так-то просто унять.
  -Ты меня боишься? - Поинтересовался Брайт. - Я чувствую твой страх. Ты не в силах от меня закрыться. И никогда не будешь в силах. А знаешь,почему? Эмпаты обречены утопать в смеси своих и чужих эмоций. Мы не можем это отключить. Только приглушить и лишь на время. - Промурлыкал мужчина, перебирая пряди светлых волос Адама. - А ты безусловно красив. Эти шелковистые волосы, светлые глаза... Отличная игрушка. - Констатировал эмпат, отойдя от подопечного в сторону кровати, и поманил его пальцем, обернувшись.
  -Подойди. - Бросил он, мгновенно погасив улыбку и став серьезно-жестким. Адам сделал пару нерешительных шагов, не зная, как себя вести.
  -Был бы на моем месте кто-то другой, ты бы сейчас выслушал тираду о том, что "я не стану тебя носиловать, все будет только по твоему согласию". Но я на своем месте, а ты на своем. Так что... - Брайт одним плавным движением оказался рядом с Адамом, вплотную прижавшись к его телу, и впился губами в его рот, грубо проникая внутрь языком, изучая и требуя. Адам опешил от такого напора и практически обмяк, отвечая на автомате на этот грубый поцелуй.
  С момента, как Адам попал в колледж, многие девушки всеми правдами и неправдами стремились добиться его расположения. В ход шли довольно изощренные методы, не всегда приятные и не всегда законные. Адама это по началу раздражало, но в конечном счете, первый раз переспав с одной из самых настойчивых, он осознал свою выгоду от ситуации и уже осознанно провоцировал живой интерес к своей персоне.
  Потому первой осознанной эмоцией, когда Брайт принялся его целовать, у Адама стало желание сравнить собственные ощущения от близости с женщиной и близости с мужчиной. Брайт, почувствовав это, грубо оттолкнул мальчишку, съездив ему по физиономии тыльной стороной ладони.
  -Я догадывался, что до твоей задницы никто еще не касался, но пытаться за мой счет набраться личного опыта я тебе не позволю. - Зло заявил мужчина, снова подойдя к подопечному вплотную и поймав его немного растерянный и даже обиженный взгляд. Собрав в кулак отросшие волосы парня, Брайт отвел ему голову как можно дальше в сторону, обнажая изящную шею, и впился в нежную кожу острыми зубами. Оставляя на ней багровые следы, мужчина спускался все ниже и ниже, придерживая рвавшегося в его жесткой хватке подопечного второй рукой за талию. Отбиваться Адам не пытался. Он всего лишь дергался от почти невыносимой боли, которую причинял ему опекун. Лаской подобное назвать язык не поворачивался.
  -Запомни мне, щенок, запомни на всю жизнь. Ни одна мелкая сучка не сравнится с Кристофером Брайтом в постели. - Прошипел мужчина, заглядывая в лицо подопечному. Он развернул парня грубым толчком к себе спиной и, прижав к своему телу одной рукой, принялся второй изучать его пах. Адам замер от этой грубости и какой-то непостижимой для его разума силы, таившейся в поведении его опекуна. Адам почувствовал, как на него волнами начинает накатывать возбуждение.
  Мужчина же воспринял его напряжение по-своему. Не менее грубо, чем раньше, он толкнул парня в сторону кровати, заставляя встать коленями на ее край. Адам был настолько ошеломлен происходящим, что не сразу осознал, чего от него хотят. Брайт зло усмехнулся, потянувшись куда-то в сторону. Мгновение спустя Адам ощутил что-то прохладно-владное, капающее на его разгоряченную кожу на одну из ягодиц. Быстрое скользящее движение пальцев, и эта жидкость была полностью перенесена в ложбинку между ними. Адам вздрогнул. Брайт снова злорадно хохотнул и, надавив большим пальцем правой руки, проник в анус парня. Адам дернулся и изогнулся, инстинктивно подавшись в сторону от источника раздражения. Брайт от души ударил его по заду свободной рукой и зло зашипел.
  -Не хочешь по-хорошему, паршивец, будет по-плохому. - Бросил он, схватив парня за бедра и потянув на себя. Тихий шерох расходящейся молнии, и Адам почувствовал нечто горячее и твердое, что упиралось ему ровно в то место, где еще недавно были пальцы преподавателя. Адам извернулся и бросил косой взгляд назад. Увиденное вызвало в нем горячее желание броситься прочь. Адаму было семнадцать, и кроме своего собственного он видел лишь достоинство пары своих приятелей, живших с ними по соседству в Мюнхене и ходивших в одну с ним гимназию. Да и то это произошло случайно в общей душевой.
  Зрелище, представшее перед глазами парня на этот раз, его поразило. Размер члена Брайта мог бы впечатлить даже самую бывалую шлюху, а уж Адама он просто ввел в нервный ступор. Он и так слабо представлял себе, как возможен секс между двумя мужчинами. А теперь его волновало еще и то, как все это сможет поместиться в его теле.
  -Я тебя предупреждал, щенок. - С кривой усмешкой бросил Брайт, насаживая совершенно не готовое к этому тело Адама на свой член. Парень не сдержал крика боли. Несмотря на некоторое количество смазки проникновение было более, чем грубым. Адам выгнулся, всем телом рванув от мужчины, от чего еще больше его раззадорил. Брайт властно потянул его назад, углубляясь в его тело, входя все дальше и дальше. Азарт от попыток Адама сопротивляться только нарастал, распаляя желание мужчины. Адам почти заскулил, чувствуя, как от боли и унижения туманится сознание. Но тут его окатили чужие эмоции. Будто ледяная вода, они были совершенно иными и никак не соответствовали ощущениям на физическом уровне. Адам замер, стараясь разобраться в том, что чувствует он сам, а что было навязано. Пока он старался это понять, Брайт ускорил ритм, набирая довольно бешенный темп. Он внушал подопечному собственные ощущения, которые переполняли его. Чувство восторга, удовлетворения, желания, почти жажды. Пару мгновение все это бушевало внутри него, но ему показалось этого мало. Брайт запустил пальцы в волосы Адама, снова собирая их в кулак, и потянул его голову на себя, заставляя парня прогнуться и входя в него еще глубже, еще грубее и под более резким углом. Адам почти взвыл от боли, которая смыла все остальные чувства. Но тут же ее начало замещать наслаждение имевшего его эмпата. Два этих чувства, шедшие на контрасте, полностью сковали сознание парня. Он не понимал уже, где находится, и что происходит вокруг него. Тихие всхлипы перемежались у него теперь с томными вздохами и стонами.
  Брайту подобная перемена пришлась по вкусу. Он выпустил волосы парня, полуобняв его и прижимая к себе вдоль тела.
  -Туговат, что ж поделать, но это заводит еще больше. - Прошептал мужчина в самое ухо подопечному, который теперь уже не сопротивлялся, а лишь позволял тому действовать на свое усмотрение. Брайт выскользнул из тела Адама, мощным толчком бросив парня на кровать. Сам же он обошел кровать с другой стороны и что-то негромко произнес. Адам затуманенным взором смотрел куда-то в пространство. Но посторонний голос, не принадлежавший преподавателю, заставил его приподнять голову и полюбопытствовать его источником. Возглас изумления замер у него в горле. На второй половине кровати, среди простыней и подушек, казавшихся раньше просто бессмылсенным нагромождением, блеснуло человеческое тело. Глаза Адама расширились, когда он распознал в этом теле Габриэля.
  
   Глава 7.
  
  -Оу... - Воскликнул Брайт, пробегаясь пальцами по телу студента. - Отличный малый, должен тебе признаться. В чем-то так же хорош, как и ты, Адам. Но нет этого пыла, страсти что ли... - Мужчина сжал пальцами подбородок Габриэля, заглядывая тому в глаза. Студент был связан по рукам и ногам, и лишь с его рта временно была снята повязка-кляп. Адам вздрогнул. Он и не думал, что может оказаться тут не один на один с опекуном.
  -Что такое? Ты смущен? Или озадачен? По-моему и то, и другое. - С наслаждением произнес Брайт. Вдоль запястья Адама скользнула непонятно откуда взявшаяся кожаная лента. Мгновение, и его руки уже были связаны у него за спиной, впрочем, как и ноги, максимально далеко притянутые к запястьям. Адам успел только изумиться, когда его сильным толчком отправили на пол. О мягком приземлении не приходилось и мечтать. Адам выругался сквозь зубы и покосился на кровать. Там происходило какое-то движение.
  -Ну что ж, мальчики, повеселимся. - Почти счастливо произнес Брайт, и тут же послышался громкий вскрик. Адам съежился от одной мысли о том, чем могла быть вызвана подобная реакция. Но тут его собственные мысли полностью улетучились. Все его тело пронзила ужасная боль. Кусок кожи вдоль его позвоночника будто бы подожгли. Адам попробовал извернуться и взглянуть, что же такое с его спиной, но не сумел. Каждое движение вызывало почти нестерпимую боль. В это же мгновение он почувствовал на фоне боли физической некий эмоциональный подъем, почти сексуальное возбуждение. С кровати донесся очередной полувсхлип, полустон. Адам сжал зубы и зажмурился, стараясь не поддаваться чужим навязанным эмоциям.
  -Так дело не пойдет. - Раздалось у него над самым ухом. Адам приоткрыл глаза и увидел ноги стоявшего рядом с ним мужчины. Резкий рывок вверх, и тут же грубое проникновение. Адам пискнул и постарался сдержать более явные протесты, уже готовые сорваться с губ. Уступившее место боли удовольствие снова вернулось. Уже его собственное, что парня даже немного удивило. Несколько резких и грубых движений внутрь него и наружу, и Адам уже стонал в голос, чувствуя, как разрывается от удовольствия и напряжения его собственный член. Наслаждение исчезло мгновенно. Грубыми надавливаниями пальцы Брайта прошлись по ране у него на спине. Адам только в этот момент осознал, насколько все серьезно. Он стоял перед опекуном на коленях со связанными за спиной руками, удерживаемый в равновесии только благодаря телекинезу мужчины. Кровь густыми каплями стекала по его ребрам и падала на плотный ковер, застилавший пол. Пальцы Брайта непринужденно блуждали в довольно глубокой по ощущениям ране, чуть разводя ее края. Адам неожиданно осознал, что только чудом до сих пор остается в сознании.
  -Вот так... - Прохрипел Брайт, входя в Адама на всю длину и продолжая блуждать пальцами в ране у него на спине. Адам почти выл от боли и был готов сорваться на рыдания от удовольствия, своего и опекуна, который делился своими эмоциями слихвой и соверешно беззастенчиво. Мужчина свободной рукой придерживал парня, не давая ему вырваться или отстраниться.
  -Когда я делаю вот так, - Брайт наклонился к Адаму и прошелся по краю раны языком, слизывая выступившую из нее кровь, - ты так сильно меня сжимаешь, что мне хочется продолжать все это до бесконечности.
  Адам, не в силах больше сдерживаться, позволил слезам свободно катиться по лицу. Стесняться было уже явно некого. Неожиданно возбуждение переросло определенный порог и вырвалось горячим потоком спермы из его члена. Адам обессиленно обмяк под Брайтом, уже ни на что не реагируя.
  -Да, не на долго тебя хватило... - Констатировал мужчина, выходя из тела парня и снова направляясь на постель. Шерох простыней, несколько вздохов и звук чьих-то шагов - это было последнее, что запомнил Адам перед тем, как погрузиться во тьму забытья.
  
  Пробуждение было одним из самых больших разочарований в жизни Адама. Он приоткрыл глаза и тут же осознал, что все еще находится в комнате своего опекуна. Попробовав пошевелиться, парень обнаружил, что тело его свободно, и даже боли он особой не ощущал. Приподнявшись, он бегло осмотрелся и тут же про себя выругался. Габриэла уже не было в комнате, но сам Брайт с наслаждением курил, полулежа на второй половине кровати.
  -Как самочуствие? - Ехидно поинтересовался мужчина. - Фиговый из тебя должник. - Констатировал он, делая очередную затяжку и выпуская голубоватую струйку дыма в потолок.
  -Ты был в отключке полтора часа, а это значит, что ты пробудешь со мной на полтора часа дольше. Не люблю, когда зря тратят мое время или пытаются нажиться за мой счет. - Брайт плавными движениями подполз к притихшему и ошарашенному Адаму и чуть прикусил кожу у того на плече.
  -Знаешь, ты умудрился испортить мне ковер. Думаю, что за это я тоже получу компенсацию. - Проговорил с ехидной ухмылкой он. - С другой стороны идея тебя немного подрезать была моей... Значит, твоей вины тут только половина. Потому предлагаю тебе сделку. Ты отдашь мне долг, а потом я принесу свои извинения. - Он сделал явный акцент на последнем слове, подчеркивая двойственность его смысла.
  Адам чуть затравленно смотрел на мужчину с расстояния в несколько сантиметров. Первого сеанса страсти ему более чем хватило, так что единственным желанием было сбежать от него как можно скорее. Но Адам понимал, что если будет сопротивляться, его отправят на нулевой, и круг все равно замкнется.
  Брайт не стал дожидаться ответа, сдернув простынь, прикрывавшую Адама от его взгляда все это время. Скользнув по телу парня жадным взглядом, Брайт уверенными движениями взялся за его член, мгновенно вызвав эрекцию. С этой реакцией Адам к сожалению ничего поделать не мог. -Отлично. - Фыркнул Брайт, тут же оказавшись между разведенных им же в стороны ног Адама. Парень попробовал что-то возразить, но Брайта это мало интересовало. Он прощупал вход пальцами и остался доволен результатом. Уже через пару секунд Адам судорожно хватался руками за бортик кровати, сжав зубы и зажмурившись от боли. А Брайт уверенными, сильными движениями проникал внутрь его тела, ускоряясь с каждым новым толчком.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"