- Я знаю, в кого ты целишься, Сто Четвёртый. Но ни ту, ни другую, ты и пальцем не тронешь. Понятно? - сказал он ровным голосом. Знакомое лицо оставалось невыразительным, словно камень.
- Да, - с трудом прохрипел мой бывший любовник, схватившись за горло. Спустя мгновение невидимая удавка ослабла, и к телу вернулась чувствительность.
Мужчина обернулся ко мне:
- Челюсть с пола подними. Я не призрак, и не плод твоего воображения. Здоров и материален, как видишь...
- Но... как? Как это возможно? - прошептала я одними губами и в растерянности посмотрела на мрачные лица разведчиков. - Народ шептался, что у Жасминовой Леди стальные яйца. Но чтобы настолько...
- Если хочешь что-то спрятать, или кого-то, поставь на видное место. У фавориток, как у ближайших к трону лиц, имеется полный доступ ко всем кодам и уровням, а спрос с них, как с женщин, и вовсе небольшой. Это очень удобно.
- Но зачем тебя прятать?
Никак не могла взять в толк. Для всех он был героем, легендой, спасителем...
- Десятки лет я тлел в Лабиринте по воле вновь собранного Совета. Они убедили Мать, что я опасен - помеха их новому миру. А знаешь, из кого он состоял? Кто остался в родных стенах? Кто не пошёл с нами? Одни лишь трусы. И эти жалкие существа заперли меня в собственных владениях. Тюремщика посадили в камеру. Нелепо и смешно! Мне нужно было быть на поверхности, стоять подле Королевы, вытаскивать колонию из болота, в котором мы крепко-накрепко увязли.... Она долго проверяла меня, пытала лично, не единожды гоняла по семи кругам ада. Наша милосердная маленькая Королева...
Он отчего-то вдруг нахмурился.
- Впрочем, сейчас речь не о ней, а о вас. В кои-то веке я благодарен отцу, что он спутался с человечкой и добавил своим потомкам один презабавный ген. Всё вышло немного не так, как я рассчитывал, но экспромт порой даже более эффективен продуманного до малейших деталей плана.
Нет, внешне я совсем не напоминала его. Лицо иное, а вот худосочная фигура - его. В бесформенных одеждах она, действительно, казалась бесполой. Голова Палача, к счастью, была нормальных размеров. Она ещё не эволюционировала в форму яйца.
- Как-то слишком много родственников объявилось вдруг, - хмыкнула я, перестав уже чему-либо удивляться.
Чёрный Каратель не ответил, он перевёл взгляд на Первого:
- Где мальчишка?
- Ищем, - кратко кивнул разведчик, а у самого аж жевалки заходили на щеках, и сжатые в кулаки ладони едва заметно засветились. Теперь стало ясно, о ком он так нелицеприятно отзывался.
Ещё бы! Ни один выживший из последней десятки не будет счастлив утратить привилегированный статус и обнаружить себя лишь тенью кого-то более великого - мертвеца, восставшего из прошлого... Что говорить о том, кто всю жизнь проходил под Первым номером!
- И не найдёте, - печально усмехнулась я. - Кир, скорей всего, уже мёртв... Человеку не выжить за пределами города.
- В его пределах и подавно, - раздражённо отмахнулся Палач. - Не надо хлопать глазами. Ты глупее сестры, ежели, не можешь сопоставить очевидные факты.
Факты... То, что было позволительно не замечать Ники, и то, о чём не хотела знать Вторая....
- Он один из нас!? - я перевела ошарашенный взгляд на Первого разведчика. Тот лишь виновато качнул головой, подтверждая мои сумасшедшие догадки.
- Чужак даже в руки не смог бы взять ритуальный кинжал, не то чтобы им кого-то ранить. Жалкая капля силы - и такой невероятный успех! О да-а, Королева устроила целый фарс, когда узнала, что столько лет не уделяла должного внимания прямому потомку Несогласных...
Чёрный Каратель говорил громко и проникновенно, а я лишь думала о том, как любовь Ники плотной пеленой застлала мне глаза, как сделала из некогда сильной разведчицы - абсолютную тряпку, которую за полной негодностью оставалось разве что как следует скомкать и выбросить...
- Значит, Кир неслучайно вывалился из портала?
Палач ощерился в жутком, пробивающем до самых костей, оскале:
- Ну как сказать.... Если бы мальчишка знал о своей миссии, его бы раскололи в два счёта. Стойкий духом, но слабый телом. Даже я не сразу распознал в нём вестника... - он разочаровано процокал языком, - нашей крови в нём едва наберётся на пол литра.... Посему стоит поторопиться, твари за стенами не дремлют.
- Оставьте его в покое, он ведь уже сыграл свою роль!
Но, разумеется, меня никто не слушал. Восставший из пепла Герой уже отдавал приказ своим подчинённым:
- Мы поступим следующим образом. Отправим Вторую на поиски её сбежавшего возлюбленного, а затем поможем им вместе добраться до Пристани и вернуться в мир людей. У меня есть для неё задание, надо будет передать ответное послание моему старому другу. Он должен подготовиться к нашему прибытию.
- Я больше не собираюсь быть твоей марионеткой. У тебя уже есть одна, - кивком указала на сестру, но та, высокомерно задрав нос, отвернулась. - Имей совесть!
- И к этому чувства пропали!? - с наигранной досадой Палач покачал головой. - Только я решил твою невменяемость обернуть во благо....
- Что ты задумал?
- Переселение. То, что к чему мы не смогли прийти несколько столетий назад.
- Ты разве не сам этому помешал? Переметнулся на сторону Короны. Не позволил Несогласным уйти...
- То сражение было проиграно. А я в отличие от других всегда умел подстраиваться под обстоятельства. Как видишь, выжил и добился своего. Учись!
- Мы бы сами к этому пришли через год другой, - во мне весьма несвоевременно проснулся ярый спорщик. Ужасно жаль было Королеву, что пригрела подле себя такую гадюку.
Словно прочитав мысли, он прищурился и хмыкнул, оглаживая пальцами подбородок.
- Уже на протяжении тысячу лет я жду, жду и никак не дождусь. Мёртвая земля делает нас всё слабее. Не рождаются более детеныши с собственным источником. Только пустые оболочки. И это не воля Королевы, а природа мира такова - она обезображивает, тянет из Улья все соки, чтобы плодить ещё больше тварей. Мы неизбежно угасаем.
Я хоть и ловила каждое слово, не могла проникнуться его напыщенной речью.
- Правящий Совет...
- Пережиток прошлого! Лёгкое внушение - и Королева видит заговорщиков даже среди своих поверенных лиц.
- Она... - упрямо начала я, но меня вновь перебили:
- Не святая, не богиня. Корона на её голове уже давно упиралась в небо, а многолетнее правление бесхарактерными, запрограммированными подданными сказалось и на его качестве. Так она пошла ещё дальше! Вернулась к идее с андройдами, думала, те будут надежнее и вернее, - он усмехнулся, вспомнив поступок моего металлического Кира. - Откровенно говоря, ей было плевать на колонию, лишь бы сохранить свой собственный комфорт и мягкое кресло, именуемое троном.
- Ты тоже не похож на того, кто склонен к самопожертвованию.
Палач расхохотался и посмотрел на меня почти по-доброму:
- Жертв больше не будет. С нашей стороны точно.
А я поджала губы. Знала ответ на свой следующий вопрос: мир людей ожидает серия катастроф, затем вымирание их вида, а то и вовсе пожизненное рабство. Люди расточительно используют свои природные ресурсы, хоть и прекрасно знают им цену. Они никогда не отдадут пришельцам клочок плодородной земли. Да и Палача клочок не устроит. Будет война, много смертей. Красивый мир зачахнет. Великие города превратятся в руины, затем в пыль - и в пустыню. А в центре останется одно осиное гнездо. Давным-давно мы перестали быть "трудолюбивыми пчёлками", эволюция не пощадила - каждый обрёл острое жало и чрезмерные амбиции. Док оказался прав: одиночество нас испортило окончательно. Раздуло до невероятных размеров самомнение и ко всему прочему утешило полнейшей безнаказанностью. И я тому наглядный пример...
- Нет. Я не буду в этом участвовать.
- Будешь, - спокойно отозвался Семьдесят Первый. - Сама побежишь.
- Бежать то некуда, - я впервые позволила себе улыбку за этот длинный, бесконечный день. - Портал схлопнулся.
Жаль Волк не узнает, что своим поступком спас целый мир.
Королева заметно побледнела и, крепко выругавшись, соскочила с трона.
- Дрянь! Может всё же убить её? - вопрос, адресованный наставнику, повис в воздухе тяжёлой грозовой тучей.
Впервые сквозь его холодную надменную маску проступили настоящие человеческие эмоции. Чёрный Каратель был в бешенстве. Сетка вен пульсировала на его лице, отливая всеми цветами радуги, подсвечивала заточённую в бренное тело колоссальную мощь. Завораживающее зрелище - безобразное и красивое одновременно! Первая Сотня... боги, что осели не в том месте, не на той земле. Любой из них мог раздавить меня одним пальцем, хлопнуть, как мошку, стряхнуть, как надоедливую ворсинку, прилипшую к рукаву. Прибили бы и не заметили. Один только Палач сделал бы это с особым, изощрённым удовольствием, ведь такова его суть, его предназначение.
- Что ж, подождём, - наконец, ответил он, разорвав тягучую безнадёжную тишину, - рано или поздно дверь откроется, к тому моменту мы должны быть во всеоружии...
Мои новообретённые родственники оказались неприятными до мурашек по коже. Только лекарь-отшельник, по крови приходящийся мне дядей, представлялся самым адекватным. А Волк звал его ещё полоумным стариком. Да он просто остальных не видел! Впрочем, сейчас родственные узы не имели в Улье никакого значение. Так, небольшая формальность. В центре репродукции вели учёт, дабы не смешивать кровь в будущих поколениях.
Я шла по Лабиринту, размышляя о том, как славно было быть Ники. Она-то считалась сиротой.
- Чёртовы близнецы, - ругался за спиной Первый, провожая меня в тюремную камеру. За ним топали гвардейцы, а замыкал шествие Четвёртый. На одном из переходов возникла толкучка, и он попытался схватить меня за руку и что-то сказать. Я отступила, отвернулась. Возможно, какие-то забытые чувства и проснулись под воздействием Оков, однако тут же сдохли, как только он навёл на меня смертоносный заряд. Свинью на трон посади, он будет верен ей! И хрюкать будет с той тональностью, с которой она велит.
Четвёртый попытался уловить отголоски моих мыслей и изменился в лице, когда наткнулся на толстую поросячью задницу с винтом-хвостиком, повёрнутую в его сторону. Рассердился, окликнул, не стесняясь других. Гвардейцы шикнули на него, предупреждая: "разговоры с заключёнными ведутся в строго определённом месте". И это был, конечно, не коридор подземелий.
Мы прошли мимо Восьминожки. Вероятно, новая Королева посчитала, что отверженную сдержат и обычные клетки. В общем-то, она была права.
Мы остановились в секторе А - для самых опасных. Первый приложил усилия, чтобы толкнуть толстую огнеупорную дверь. Я вошла в камеру сама, не сопротивляясь. Разведчик проводил меня подбадривающим взглядом и вымолвил одними губами: "Неделя". Мысли его, в отличие от Четвёртого, были кристально прозрачными. Он не собирался сдаваться, но понимал, что для бунта нужно подходящее время.
Я кратко кивнула и расслабленно привалилась к стене, до тех пор, пока не услышала до боли знакомый хриплый голос.
- Он просил передать? Что ж, как не пособить своему учителю.
Я похолодела и распахнула глаза, озираясь по сторонам. У входа стояли гвардейцы, и держали, закованного в наручники Тринадцатого....
Давний страх сковал позвоночник. Нервные окончания пульсировали, проверяя живо ли тело, однако ни руки, ни ноги не отзывались на приказ головного мозга.
- А ничего, что я полезу в башку ныне Королеве? В первый раз то она была разведчицей. Молодой, невинный разум...
- Она не Королева, - сухо ответила стража.
- Ну, тем проще, - пожал плечами Тринадцатый и вошёл в мою камеру.
- Руки развяжите?
- Они тебе не понадобятся. Ты её не лапать пришёл. А вот это, пожалуй, снимем.
Надзиратели сдёрнули железный обод, несколько лет сдавливающий выпуклый треугольный лоб.
Глаза, янтарные с чёрными вкраплениями на радужке, смотрели прямо на меня. Даже у Ники они несколько раз мелькали во снах. А теперь вот, настоящие, совсем близко. Завораживают, подчиняют.... Такое уже было однажды! Я не родилась предательницей, мне насильно запихнули дурные мысли в голову. И гены здесь были совершенно не причём.
От этого открытия, от осознания собственной невиновности в груди разлилось приятное тепло, сердце, невзирая на обстоятельства, застучало радостно и гулко:
"Не бракованная, просто сломанная".
- Давно не виделись, девочка, - сказал мой оживший кошмар. И в полумраке сверкнул двойной ряд мелких полусгнивших зубов.
- Давно.... - прошептала я задумчиво, не обращая внимания на его масляную улыбку. - Почему ты живой?
Сегодня не иначе как день воскресших мертвецов!
- Когда твоя восьминогая гадина выпила из меня большую часть силы, я стал как отверженный - слабый и немощный. Не мог даже стоять на ногах, передвигался ползком. И представляешь, Королева забыла про меня! Оставила в клетке, не отпустила на волю, как остальных. Долго-долго не кормила... - Тринадцатый сделал плаксивую рожу. - А вот он нашёл и выполнил своё обещание. Я живу, хоть и жизнью назвать это сложно. Почти никаких радостей не осталось.... Но вот сегодня, например, день начался просто чудесно!
Наконец, вернув телу чувствительность, я начала пятиться в дальний угол камеры. У входа возникло столпотворение. Надзиратели, гвардейцы, даже Четвёртый-предатель маячил позади всех. Красивое, некогда родное лицо выражало высшую степень напряжения. Губы плотно сомкнуты, скулы выпирают, глаза прищурены, сверкают зеленью. Нервничает и злится.
Если это его план по моему спасению, пусть засунет его себе в....
- Не сопротивляйся, Вторая. Пусти меня в свою умненькую головку. Мы ведь это уже проходили. Знаешь же, боль стерпеть можно.
Я оказалась в самой настоящей ловушке. И выхода из неё, кажется, не было.
- Что ты со мной сделал, скотина?
- Всего лишь научил тебя любить и желать больше положенного. По-моему, ты должна сказать мне спасибо.
- За любовь, которая душит и убивает? Или за жажду власти, что съедает все чувства?
Взгляд сам по себе, вопреки желаниям хозяйки, вновь упёрся в Четвёртого. Тот стоял за спинами гвардейцев угрюмой несокрушимой скалой и смотрел прямо на меня.
Благодарна ли я? Пожалуй, да.
- Я не могу вложить в твою голову мысли, что окажутся непримиримы с твоей сутью. Могу лишь шепнуть, дать лёгкий толчок в нужном направлении, воззвать к человеческому наследию. Знаешь, у людей более широкий эмоциональный спектр. С тобой было невероятно приятно работать. Сейчас, я надеюсь, получить не меньше удовольствия. Ну же, откройся! Вот умница...
Его лицо оказалось совсем близко. Чёрные зрачки сузились, затягивая меня в транс. Ненавижу янтарь...
Эпилог
Не знаю, сколько времени прошло. Я долго лежала с закрытыми глазами и не шевелилась. Холод каменного пола вытягивал боль из затылка, успокаивал раскалённые нервы. Воспоминания накатывали мощными волнами, бились о черепную коробку, расплёскивались и смешивались. Разделить их на два мира никак не получалось - теперь они стали общими. Но это меня не тревожило, гораздо сильнее заботило отсутствие подушки и прочих "человеческих" удобств.
"Не сделать им из меня марионетку! Тринадцатый, должно быть, растерял весь свой талант", - думала я, лениво перебирая мысли в голове. Те звучали ровно и, на удивление, одноголосно. Жажды власти более не ощущалось, а вот пить хотелось страшно.
- Вторая, очнитесь.
Дежавю.
- Я знаю, что вы уже пришли в себя.
Этот голос, ломкий и ржавый сложно было не узнать.
- Док? - я не спеша села, озираясь по сторонам. Та же клетка, напоминающая склеп, без какого-либо освещения, с единственным красным глазом камеры, мигающим под потолком. Ни кулера, ни допотопного рукомойника, никакого источника воды здесь, разумеется, нет. Дверь без сомнения крепко заперта, спаяна для надёжности. На её гладкой поверхности виднеются небрежные, но глубокие царапины от когтистой лапы. Пять зазубрин и ещё две рядом - неделя.
Ничего! И не из таких переделок выбирались.
Тёмная фигура стоит в углу. Я сделала шумный вдох и неосознанно поморщилась: запах новенькой платы и свежей изоляции проводов.
Робот с лицом Дока. У Первого специфичное чувство юмора.
- Рад, что вы пришли в себя. Уделите мне время?
Его-то теперь было в избытке. Впервые за долгое время, жизнь встала на "паузу".
- Нет, - ехидно ответила я.
Буду ещё тратить свободные часы на разговоры с железякой!
- Вторая, поговорите со мной. Я здесь для этих целей.
- Если хочешь развлечь меня - лучше спляши.
И, не дождавшись реакции, перевернулась на бок и уставилась в стену. Когда ещё представится возможность выспаться? Или хотя бы полежать, закрыв глаза, помечтать о будущем - о том, что я буду делать, когда выберусь отсюда...
Разведчица умела планировать, но никак не мечтать. Человеческая девушка многому её научила.
- Вторая, ваше окно в сон ещё не скоро откроется.
- Я не Вторая, стальная ты башка! Меня зовут Ники.
- Ники? - проскрежетало это непутёвое создание. - Вы не ошиблись? По моим данным...
- Замолчи, - отмахнулась от него, не глядя. И о, чудо! С моих пальцев сорвалась лёгкая жгучая молния и за считанные секунды настигла своего адресата. Тот замер на месте с не эстетично открытым ртом, из которого более не выходило ни звука.
- Ты не похож на Дока. Если тот разговорился, его потом ничем не заткнуть... Но если тебе действительно интересно, то да, я Ники.
Задумалась на мгновение, а затем продолжила, вспоминая с нежностью:
- У меня есть муж Кир. Он человек, с чистыми мозгами и большим сердцем. Не то, что у некоторых...
Многозначительно покосилась на андройда, но тот промолчал.
- Знаешь, несмотря на временные трудности и вынужденную разлуку - окинула взглядом тесную камеру. - Я верю, что у нас с ним всё будет хорошо. Ты знаешь значение этого слова? Нет? Я расскажу...
Мёртвые бездонные глаза смотрели с укором - примерно так же, как несколько лет назад живые. В момент, когда Вторая выправляла металлом его лицо, когда подбивала на измену, когда уговаривала вспороть ей живот и перерезать нить-связь с Её Величеством.... Все действия разведчицы Док безмолвно осуждал. Даже сейчас его жуткая реплика не одобряла новый замысел. А он, к слову, был куда лучше прежнего:
- Когда-нибудь у меня будет ребёнок, чудесный мальчик. Мы будем жить в квартире или переедем в большой загородный дом. Кир займётся гидропоникой, а я - музыкой. Возьму уроки скрипки. Там же четыре струны?
Док не ответил, хотя знал едва ли не всё на свете.
- Он говорил, что всегда любил собак. Заведём, значит, собаку. Умную и лохматую, с добрыми глазами. Как думаешь, с четырьмя жизнями я справлюсь? Сохраню?