Человек, стоявший перед Сагарой Браном, был ещё молод - слишком молод для претендента на звание Стража. Ему, скорее всего, не более тридцати, а Сагара пришёл на Ступени в четыреста двадцать три, и то битва против предыдущего Стража далась ему с большим трудом. С тех пор прошло столько лет, что из памяти Сагары стёрся даже мутный образ своего предшественника. Он даже не помнил, чем тот сражался, и в чём именно выражалась цена, которую Сагара заплатил за победу.
Дагда Лугус не выделялся ростом, был сухощав и смугл, но не от природы, а от солнца, опалившего его кожу. Прямые каштановые волосы Дагда собрал в высокий хвост, оставив свисать на лицо лишь несколько прядей, обрамлявших его умные чёрные глаза. Из всех доспехов на Дагде была лишь рубашка с коротким рукавом чешуйчатого доспеха из неизвестного Сагаре материала. Оружием для Дагды, очевидно, служили кинжал и висевший в ножнах за спиной одноручный меч, почему-то с двуручной рукоятью.
На фоне Сагары с его ростом более восьми футов, мускулистыми руками, каждая толщиной с хорошее дерево, широкой грудной клеткой и мощными ногами с большими ступнями, Дагда Лугус казался болонкой, тявкающей на слона.
--
Что тебе надо, Дагда Лугус? - спросил Сагара, так и не встав со Ступеней.
--
Я хочу стать Стражем, - без обиняков ответил Дагда и улыбнулся. - Мне сказали, для этого я должен тебя убить.
--
Ты знаешь, кто я?
--
Сагара Бран, Страж, служащий Императору уже сорок тысячелетий.
--
Уходи туда, откуда пришёл. Тебе не одолеть меня.
--
Боюсь, я не могу так поступить, - Дагда снова улыбнулся.
Сагара никак не мог определиться, нравится ли или нет ему эта улыбка. Это была улыбка умного, но жестокого человека. Вот с такой вот улыбкой Дагда мог бы пить со своим товарищем, а в следующее мгновение всадить ему в спину нож. Так улыбаются люди, которые многое могут сделать, много действительно важного и нужного, но которых легко может занести на кривую дорожку. Сагара Бран привык стоять на земле обеими ногами и не сходить с выбранного пути, прямого, как стрела. Дорога Дагды Лугуса петляла, то крадясь в тени, то выныривая на солнце, а то просто пропадая в густой траве, предоставляя Дагде возможность прокладывать её самостоятельно.
--
Дагда Лугус, сколько тебе лет?
--
Тридцать три мне исполняется сегодня.
Сагара мог лишь восхититься Дагдой. Всем известно, что в тридцать третий, и триста тридцать третий, и три тысячи триста тридцать третий и тому подобные дни рождения живым существам сказочно везёт, силы их возрастают во много раз, а уж когда этот день приходится на триста тридцать третий день года....
--
Хочешь победить меня хитростью? - Сагара усмехнулся. - Ко мне приходили и тысячелетние. Я убил их всех. Уходи, я не хочу забирать ещё одну жизнь.
--
Я не уйду.
--
Скажи мне, Дагда Лугус, чего ты добился в жизни?
--
Я стал сильнейшим мечником среди живущих.
--
Многомирье огромно. Как ты можешь утверждать такое?
--
Мне сказал Джек Сто Глаз, кто видит всё и везде.
--
И что сказал тебе Сто Глаз про меня?
--
Что наше мастерство одинаково, но ты сильнее, а я быстрее.
--
Твоя скорость не спасёт тебя.
--
Я никогда не узнаю этого, если ты откажешься со мной сразиться, - Дагда вынул меч из ножен и, подняв его к небу, возвестил. - Я, Дагда Лугус, вызываю на поединок Сагару Брана, чтобы отобрать у него звание Стража!
Сагара нахмурился - по Кодексу Стража он не мог отказать официальному вызову. В противном случае он лишался звания Стража, а его без боя получал бросивший вызов. Дагда Лугус улыбался - он знал это.
--
Зачем тебе звание Стража? - мрачно спросил Сагара, вставая в полный рост.
Дагда опустил меч и неожиданно рассмеялся. Сагаре не понравился этот смех - злобный, мстительный и отчаянный одновременно.
--
Я хочу жить вечно, - ответил Дагда Лугус.
Казалось бы, смеяться должен был Сагара - но ему было не смешно. Почему-то он понял, что жажда вечной жизни Дагды - вовсе не каприз гордеца. Но что же именно пробудило в нём эту жажду? Этого Сагара сказать не мог. Он не хотел этого знать. И, слава Матери, Дагда не хотел этого говорить.
--
Дагда Лугус, я, Сагара Бран, принимаю твой вызов! - объявил Сагара, вставая в стойку.
Дагда снова улыбнулся, и тут же бросился на Сагару. Как и думал Сагара, Дагда был быстр, но уследить за ним было можно. Страж даже не стал дожидаться, когда Дагда замахнётся для удара - он просто ударил его рукой в пол силы прямо в грудь. Дагда отлетел в дальний конец площадки, откуда брали начало Ступени, и, врезавшись спиной в дерево, осел на землю. На том поединок можно было считать оконченным - таким ударом Сагара легко перебивал хребты великанам, что уж говорить о ком-то вроде Дагды.
Сагара развернулся назад к Ступеням и увидел, что на верхней площадке их сидит сам Император. Солнце играло на его шелковистых чёрных волосах, волнами ниспадавших на просторные роскошные одежды. Император понимающе улыбнулся Сагаре - вьющаяся под носом мелюзга, что не знает своего места - страшная напасть для любого обладателя силы. Странный он, этот Император, такой хрупкий внешне и такой сильный внутренне. Сагара видел его воцарение, как его ребёнком усадили на трон, как кровью предыдущего Императора нарисовали у него на лбу три лепестка. И Сагара помнил, как удивился, впервые увидев этого ребёнка и ощутив исходящую от него волнами ту же невероятную силу, которой лучился предыдущий Император. Существо, отдавшее своё имя, свою жизнь и свою личность, чтобы править Многомирьем.
Это Император.
Это был единственный раз, когда Сагара Бран испугался тех, кто пришёл к Ступеням.
Их было двое. Оба не казались ни стариками, ни юношами, но в то же время Сагара ощущал, что они гораздо древнее и его, и Императора, которому он служит. Оба были одеты в странную одежду, подобной которой Сагара никогда не видел, причём один в чёрное, а другой в рыжевато-коричневое, испещрённое изображениями странных кругов с зубчиками по внешнему краю. У обоих были длинные волосы - у одного чёрные прямые, у другого рыжие, чуть вьющиеся.
Рыжий подошёл к Сагаре и с улыбкой сказал:
--
Моё имя Самая Сварга, я Часовщик. С прискорбием вынужден сообщить, что время Императора подошло к концу.
--
Часовщик не должен рассусоливать. Необходимо отправляться в путь немедленно, - прервал Часовщика его мрачный спутник.
Тогда Сагара понял, кто перед ним. Сила, исходившая от черноволосого, в разы превосходила и силу Императора, и силу Часовщика. Черноволосый мог быть лишь Джеком. Сагара понял это по его манере говорить, и с удивлением отметил, что Джек назвал Самаю Сваргу Часовщиком. Это могло значить лишь то, что если Часовщик и назывался так когда-то, то с тех пор, как и Император, потерял право на имя.
--
Сагара не должен так глупо смотреть на Жнеца и Часовщика. Сагара должен привести сюда Императора, - раздражённо сказал Джек.
--
Сию минуту, - поклонился Сагара и побежал вверх по Ступеням.
Сагара оказался прав - это был Джек Жнец, один из семерых Джеков. Собственно, он не мог быть никем иным - Император рассказывал Сагаре, что раз в сто тысяч лет к Ступеням приходят Часовщик и Джек Жнец, чтобы дать Императору переродиться в новом теле. Это было печально, но этого нельзя было изменить. И это было благом.
Последние годы Сагаре было больно смотреть на того, кому он верно служил практически всю свою жизнь. Император не просто постарел - он подряхлел. Тонкая белая кожа огрубела, пожелтела и собралась морщинами. Густые пепельные волосы стали редкими и белыми, почти прозрачными. Умные синие глаза потеряли свою глубину, стали блеклыми и грустными. Император с трудом ходил - он почти не покидал своей спальни. Может, оно и к лучшему, что к Ступеням пришёл Жнец?
Остановившись перед дверью в покои Императора, Сагара постучал.
--
Входи, - раздался тихий голос.
Сагара вошёл и поклонился. Император сидел на диванчике у окна, закутавшись в роскошный халат.
--
Мой господин, к вам пришли Часовщик и Жнец. Они требуют, чтобы вы спустились к ним.
Император грустно улыбнулся и кивнул. Сагара помог ему встать и одеться. Император хотел было спуститься сам, но Сагара посадил его себе на спину, чтобы не заставлять старика мучиться.
Едва завидев спускающихся Сагару и Императора, Жнец молча развернулся и пошёл прочь от лестницы. Часовщик, напротив, подождал, когда Сагара спустится, и отвесил Императору учтивый поклон, сняв свою странную шляпу.
--
Я понимаю, что вам тяжело, но мы должны торопиться, - улыбнулся Часовщик и пошёл следом за Жнецом.
--
Иди за ними, - приказал Император.
--
Мы не возьмём паланкин? - удивился Сагара.
--
Это слишком долго. Ты идёшь быстрее.
И Сагара подчинился.
Ведомые Жнецом и Часовщиком, они прошли множество миров. Они шли по городам и деревням, и каждый раз Часовщик и Жнец оглядывались на Императора, но он лишь качал головой. Тогда они шли дальше.
Сагара знал, что они ищут того, кто перенял бы на себя силу, власть и ответственность Императора, кто отказался бы от имени и души ради возможности править Многомирьем, кто оказался бы достойным того, чтобы принести такую жертву.
Они нашли его случайно.
Они шли по лугу, когда Император внезапно тронул плечо Сагары. Сагара остановился и посмотрел туда, куда дрожащей рукой указал Император - на играющих детей. Сердце пропустило один удар. Сагара узнал его сразу.
Казалось, мальчик ничем не отличался от своих товарищей по играм, но Сагара сразу почувствовал, что он иной. Будто сама Мать поставила на него незримую печать.
Часовщик улыбнулся и подошёл к детям, которые прекратили играть и просто стояли, настороженно разглядывая чужаков.
--
Как твоё имя? - спросил Часовщик, кладя руку на плечо будущему Императору.
--
Энма, - тихо ответил мальчик.
--
Часовщик опять тянет время? - резко спросил Жнец. - Кохаку должен подойти к Императору.
--
Ты понимаешь, что происходит? - спросил Часовщик.
--
Да, - мрачно сказал мальчик.
--
Тебе нужно попрощаться с родителями?
--
Нет, - мальчик, не оглядываясь на друзей, направился через луг к Сагаре.
--
Опусти меня, - приказал Император.
Быстрыми шагами к ним подошёл Жнец и встал за спиной Императора. Чуть помедлив, к остальным присоединился и Часовщик.
--
Привратник вернёт всех к трону! - провозгласил Жнец.
В то же мгновение весь мир вокруг исказился и рассыпался на части, а когда собрался вновь, Сагара обнаружил, что их всех перенесли в тронный зал дворца Императора.
--
Прошу тебя, - Часовщик жестом пригласил мальчика сесть на трон.
Мальчик медленно подошёл к трону и аккуратно, будто боялся его сломать, сел. Тогда к мальчику подошёл Император. Он взял протянутый Часовщиком нож и полоснул себя по левому запястью. Пальцем правой руки он нарисовал на лбу мальчика три лепестка, используя вместо краски собственную кровь. И преклонил колено.
Сагара не успел заметить, в какой момент в руках Жнеца оказалась коса с чёрной рукоятью и лезвием, похожим на месяц. Замахнувшись, Жнец сказал:
--
Жнец пришёл за Кохаку. Часовщик пришёл за Императором.
Стоило лезвию косы коснуться шеи коленопреклонённого Императора, как он обратился в прах. Жнец, не говоря больше ни слова, быстрым шагом покинул зал.
--
Итак, Император, я приду за вами через сто тысяч лет, - улыбнулся Часовщик.
--
А он, - мальчик... нет, Император указал на Сагару. - Он Страж?
--
Да, я Страж, - поклонился Сагара.
--
Сколько из ста тысяч лет ему осталось?
--
У его жизни нет срока, - губы Часовщика искривились в странной улыбке.
--
Он бессмертен?
--
Нет, его могут убить. Но вы правы, если не найдётся того, кто был бы его сильнее, он будет жить вечно.
Внезапно на лице Императора отразилось удивление. Сагара обернулся и увидел, что Дагда Лугус встаёт на ноги.
--
Как такое может быть? - изумился Сагара.
--
Дагда Лугус, ты нечисть? - внезапно спросил Император. - Я слышал, многие нечисти Северной Земли обладают крепкими костями и стальной кожей.
--
Нет, - улыбнулся Дагда. - Я человек.
--
Человек? - Император удивился. - Но как ты вообще тогда узнал обо мне? Я правлю нечистью, у меня нет власти над людьми.
--
Мне рассказал Йига, Отец Василисков.
--
Йига? - удивлению Императора не было предела. Сагара удивился не меньше, но в разговор вмешиваться не стал. - Но как же ты встретил Йигу?
--
Он воспитал меня после того, как забрал себе тело моего старшего брата, - с улыбкой ответил Дагда.
Император рассмеялся:
--
Ты странный человек, Дагда Лугус! Ты человек и тебя воспитал Йига, но ты был достаточно глуп, чтобы бросить вызов Сагаре! Воспитанник Йиги должен быть умён!
--
Но я хорошо подготовился.
--
Дай угадаю. Эта чешуя на тебе - она принадлежит Йиге?
--
Это так.
--
Вот и ответ, Сагара, - Император повернулся к Стражу. - Даже ты не в силах пробить чешую Йиги.
--
Продолжим? - предложил Дагда.
Дожидаться ответа он не стал. Атака Дагды была молниеносной и смертельно точной, но Сагара не стал уворачиваться, а просто отбил меч ладонью. Дагда не растерялся, а сразу же, используя силу толчка Сагары, развернулся вокруг своей оси и нанёс бы удар, если бы мощный толчок Сагары не отбросил меч вверх. И даже тогда Дагда лишь последовал за линией движения меча, скользнул Сагаре под ноги и, вскакивая у него за спиной, чуть было не отрезал ему правую ступню, но Сагара прыгнул, уходя от удара.
Как Дагда и обещал, он оказался очень быстрым. И очень подвижным. Он признавал силу Сагары и всегда следовал за ней, своей скоростью и ловкостью направляя её в нужное ему русло. Он любил появляться в неожиданных местах и наносить неожиданные удары, но Сагара мог за ним уследить и угнаться.
По итогам всего услышанного, Сагара понял, что не хочет отдавать Дагде место Стража. Воспитанник Йиги был умён, но его душа была отравлена чёрным ядом его воспитателя. Дагда будет плохим Стражем и в самый ответственный момент не сможет защитить Императора, потому что думает лишь о себе и своей цели.
Сагара был намного опытнее Дагды, так что ему не составило труда поймать Дагду в ловушку. Мощным ударом он отбил руку с мечом, выдернув её из сустава и, судя по хрусту, ещё и сломав в районе локтя, и всем своим весом налетел на Дагду. Да, Сагара не сможет пробить чешую Йиги, но он может повалиться на Дагду сверху и сломать ему шею руками или же задушить своим весом.
Острая боль пронзила грудь Сагары. Сердце его затрепыхалось в последних конвульсиях.
--
Я левша, - прошептал Сагаре в самое ухо Дагда, выскальзывая из-под падающего противника и выдёргивая из его груди кинжал из змеиного клыка.
Сагара упал на каменные плиты площадки. Жизнь и бессмертие выходили из него толчками крови, разносившей по телу смертельный яд. Над поверженным Стражем стоял Дагда Лугус и улыбался зло и торжествующе.
--
Злоба не спасёт тебя, Дагда Лугус, - из последних сил прохрипел Сагара. - Злоба не может спасти никого.
--
Я не ищу спасения.
На верху Ступеней сидел Император, которому Сагара Бран служил двадцать девять тысячелетий из сорока.
Сидел и улыбался с тем же торжествующим злорадством, с каким улыбался Дагда Лугус.