Аннотация: Каждую пятницу ровно в полночь в гости к мистеру Уэйнрайту приходит таинственный человек, с которым мистер Уэйнрайт обязан играть в шахматы. Но в чём смысл этого загадочного действа?
Пятничный гость
Ветви деревьев скребут по стенам, словно желая процарапать в них дыры. Ветер завывает в каминной трубе голосами тысячи призраков, заглушая даже барабанную дробь бьющих по черепице капель дождя. Не дождя - ливня. Самого настоящего потопа. Такие случаются раз в год, а то и в несколько лет, и обязательно приносят сплошь беды и несчастья. Для мистера Эрнеста Уэйнрайта несчастья, скорее всего, предстанут в виде разбитой черепицы, посудин с водой, подставленных в местах протечек, и побитых цветов на клумбах. Утром, когда закончится это светопреставление, нужно будет попросить Дэвида залезть на крышу и тщательно её осмотреть - вдруг придётся приглашать кровельщика. Пару шиллингов за работу, да ещё, один чёрт его знает, сколько за черепицу - лучше бы этой ночью всё уцелело. Мистер Уэйнрайт вовсе не скупердяй, но лишних трат позволить себе ну никак не может.
За шумом разгулявшейся стихии нельзя различить тихое тиканье стенных часов с маятником и боем, доставшихся мистеру Уэйнрайту ещё от дедушки, добывшего их каким-то не совсем приглядным способом. По крайней мере, небольшую круглую дырочку на циферблате отец объяснял именно дедовым лихим прошлым. Самого деда мистер Уэйнрайт в живых не застал, потому узнать лично у эксцентричного предка всю подоплёку не мог. Стрелки на часах безучастно показывают без пяти полночь. Самое адское время. Может, вой в каминной трубе и в самом деле голоса покойников? Мистер Уэйнрайт не знает и знать ничего не желает. Он просто сидит в кресле у камина, вертя в руках чашку уже остывшего чая, и переводит флегматичный взгляд серых глаз с часов на готовый для игры шахматный столик, стоящий между двумя креслами у камина. Второе кресло пустует, но это-то как раз мистера Уэйнрайта нисколько не тревожит. Скоро гость будет, а если не будет - и слава Богу.
Но вот короткая и разлапистая часовая и длинная и изящная минутная стрелки совпадают, и комнату оглашает негромкий, но какой-то торжественный бой. Мистер Уэйнрайт отставляет в сторону чашку и устало массирует переносицу. Ожидание - худшее из наказаний. В особенности, ожидание неизбежного, когда приходится бороться с упрямо рождающейся в душе надеждой, что всё обойдётся, что чашу пронесут мимо и не заставят пить её до дна. Какое-то время слышны лишь ветер и дождь, но внезапно, несмотря на такую какофонию, мистер Уэйнрайт слышит, как кто-то стучит в дверь. Аккуратные, вежливые и очень чёткие три удара. Ровно три удара, словно эхом разносящиеся по всему дому. И сразу следом за этим скорее чувствуется, чем слышится, как кто-то суетится этажом выше.
--
Миссис Ходжес, не стоит, я открою! - кричит служанке мистер Уэйнрайт, а сам спешит ко входной двери. - Спите спокойно, нет причин для тревоги.
Дверь открывается легко и без скрипа - петли смазывали на той неделе. На пороге стоит джентльмен в чёрном костюме. Хотя дождь и не думает заканчиваться, костюм ночного посетителя идеально сух.
--
Доброй ночи, мистер Уэйнрайт, - джентльмен приподнимает шляпу в знак приветствия.
--
Доброй ночи, мистер Грэйв. Проходите, - мистер Уэйнрайт отходит в сторону, пропуская гостя в дом.
Мистер Грэйв входит, чуть склонив голову, и вешает свой глухо-чёрный цилиндр на вешалку. Ночной гость мистера Уэйнрайта необычайно бледен. Его прямые чёрные волосы свисают по обе стороны лица, такие же тусклые и безжизненные, как и его чёрные глаза. Под глазами же залегли глубокие тени - то ли следствие недосыпа, то ли болезни, а, может, и того, и другого.
Не говоря друг другу ни слова, мужчины проходят в гостиную комнату и усаживаются в кресла у камина. Мистер Уэйнрайт косится на украшенный цветочным узором чайник китайского фарфора - чай в нём давно остыл, но, может, всё же стоит предложить чашку? Однако мистер Грэйв безучастен к судьбе чайника и его содержимого. Что ж, так даже лучше. Мистер Уэйнрайт подвигает столик с шахматами так, чтобы игрокам было удобно, и делает первый ход.
Игра продолжается в абсолютном молчании. Мистер Грэйв спокоен, по его лицу сложно понять, задумывается ли он над ходами вообще. Болезненно хрупкая ладонь тонкой руки передвигает фигуры молниеносно, не оставляя своему хозяину и секунды на размышления. Мистер Уэйнрайт, напротив, морщит лоб, подолгу размышляет над ходами, составляя в голове множество возможных комбинаций. Каждый ход стоит ему долгих душевных терзаний, каждую потерянную фигуру он провожает взглядом, словно безвременно почившего друга.
Стрелки движутся по кругу, безжалостно отсекая минуты и часы человеческой жизни. К трём часам пополуночи дождь перестал, а ветер стал тише. Мистер Уэйнрайт облегчённо вздыхает - остаётся последний ход. Взяв коня, он ставит его на нужное место и тихо произносит:
--
Шах и мат.
Мистер Грэйв не удивлён и не расстроен. Он просто пожимает плечами, принимая свою судьбу. Затем он начинает пересчитывать съеденные фигуры. Мистер Уэйнрайт напрягается. Сама партия - это только полбеды. Настоящая беда начинается здесь, при пересчёте.
--
Ваши потери больше на одного коня и двух пешек, - бесстрастно заявляет мистер Грэйв.
Мистер Уэйнрайт не говорит ни слова. Он расстроен, но могло быть и хуже. Куда хуже.
--
Не смею больше докучать вам, мистер Уэйнрайт, - мистер Грэйв встаёт со своего места и расправляет угольно-чёрный сюртук, резко подчёркивающий всю угловатость и хрупкость его тела. - Напоминаю вам, что запасные фигуры вы исчерпали в прошлую нашу встречу.
--
Я помню, - кивает мистер Уэйнрайт. - Я помню.
--
Примите мои соболезнования, - но на лице мистера Грэйва при этих словах нет даже мимолётной тени скорби.
--
Позвольте, я вас провожу.
Мистеру Уэйнрайту не хочется говорить. В особенности с мистером Грэйвом и о потерянных фигурах.
--
Я приду как обычно, в полночь следующей пятницы, - говорит мистер Грэйв уже на пороге, надевая цилиндр. - Давно уже в Корнуолле никто не умирал. Целый месяц.
--
Действительно, - отвечает мистер Уэйнрайт, чтобы ответить хоть что-то.
--
Что ж, доброй ночи, - кивает мистер Грэйв и уходит в ночь, растворяясь в темноте.
Мистер Уэйнрайт невесело улыбается. Уж он-то знает, что ночь с пятницы на четверг ну никак не может быть доброй. Он стоит ещё какое-то время на пороге, вдыхая воздух, свежий после обрушившейся на город бури, и думает о том, что утром у него будет много дел. Хорошо это или плохо? Этого мистер Уэйнрайт не знает. Как и не знает причины, по которой мистер Грэйв приходит каждую пятницу играть в шахматы. Поначалу причина эта совсем его не заботила, но с течением времени мистер Уэйнрайт начал думать, что если бы он знал причину, то смог бы найти и выход из положения.
Утро воцаряется ясное и яркое, будто в насмешку над тем, что происходило ночью. Последние капли стекают по водосточным трубам, бриллиантами сверкая на солнце, в блестящих лужах плещутся воробьи, мокрые и взъерошенные, и вспархивают стайками из-под колёс проезжающих по улице карет. Мистер Уэйнрайт стоит у окна и с меланхоличным видом наблюдает за жизнедеятельностью одной такой стайки, пока Дэвид Литл носится по лавке, готовя её к открытию.
--
Мистер Уэйнрайт, да не стойте вы столбом! Вы же не хотите, чтобы прохожие приняли вас за манекен! - восклицает Дэвид и роняет с конторки толстенную бухгалтерскую книгу. - А то вы стоите как раз рядом с прейскурантом!
Мистер Уэйнрайт меряет Дэвида тяжёлым взглядом, но юноша лишь лучезарно улыбается, закидывает книгу назад на конторку и принимается остервенело поправлять разложенные на прилавке варианты обивки. Колокольчик на двери мелодично звенит, и мистер Уэйнрайт и Дэвид дёргаются в сторону двери, гадая, кого же они там увидят.
--
Агнес! - изумляется мистер Уэйнрайт при виде задорно улыбающейся девушки. - Что случилось?!
--
Решила вас проведать, - Агнес убирает со лба непослушный льняной локон. - А то стоите у окна с таким видом, будто у вас что случилось.
--
Видите, мистер Уэйнрайт! - ухмыляется Дэвид. - Я же говорил вам!
Мистер Уэйнрайт отворачивается и бормочет что-то невнятное в тщетной попытке скрыть своё смущение. Агнес, младшая сестра Дэвида - ангел, время от времени освещающий жизнь мистера Уэйнрайта божественным светом. Когда он видит улыбку этой девушки, то понимает, что Бог ещё не оставил его. Агнес не работает в лавке, но время от времени заглядывает - помочь Дэвиду и мистеру Уэйнрайту, а чаще миссис Ходжес, каждодневно хлопочущей в доме, к которому и пристроена лавка.
Мистер Уэйнрайт делает вид, что изучает состояние финансов, а сам украдкой посматривает на Агнес. Девушка помогает брату навести в лавке порядок и спорит с Дэвидом, сможет ли мистер Стаммерер, священник в городской церкви, в своей воскресной проповеди произнести без запинки хотя бы одно предложение. Мистер Уэйнрайт улыбается. Ему нет дела до мистера Стаммерера и его проблем с речью. Он просто улыбается каждый раз, как видит улыбку Агнес.
Снова звонит колокольчик на двери. В лавку входит молодой человек с чёрной лентой на шляпе, которую он держит, прижав к груди. Он запыхался и раскраснелся - возможно, бежал. В уголках глаз поблёскивают маленькие слезинки.
--
Добрый день, - подходит к посетителю Дэвид. - Чем мы можем служить вам?
--
Мистер Уэйнрайт, - молодой человек игнорирует Дэвида. - Меня послала леди Лонсестон. Прошу вас, не могли бы вы посетить нас как можно скорее?
--
Кто умер? - спрашивает мистер Уэйнрайт.
Улыбку с его лица будто рукой стёрли. Пришла пора платить по долгам.
--
Мисс Шарлотта, - при этих словах посетитель не выдерживает - по его щекам потоком текут слёзы, из груди вырываются судорожные рыдания.
--
Дэвид, налейте молодому человеку чаю, - командует мистер Уэйнрайт. - Я немедленно выхожу. Буду, скорее всего, уже после полудня, - он берёт шляпу и быстрым шагом выходит на улицу.
Значит, конём будет мисс Шарлотта Лонсестон. Жаль, очень жаль. Говорят, что она была очень милой и любознательной девочкой. Ей десять лет, кажется?
Мистер Уэйнрайт быстрым шагом идёт по улице. Встречные люди здороваются с ним, боязливо улыбаясь. Мистер Уэйнрайт - гробовщик в третьем поколении. Нет ничего удивительного в том, что люди его боятся. В конце концов, кто его знает, вдруг, приглашая гробовщика в дом, ты приглашаешь в дом смерть? Или, наоборот, плохо с ним обращаясь, ты накличешь на себя его гнев, а он пошлёт тебе беду? Мистеру Уэйнрайту не привыкать. До тех пор, пока Агнес Литл искренне ему улыбается, ему всё равно.
В доме леди Лонсестон всё стоит на ушах. Слуги мечутся, украшая всё траурными чёрными лентами. Мистер Уэйнрайт раскланивается со старым дворецким, выглядящим ещё старше из-за обрушившейся на дом беды, и проходит следом за ним к леди Лонсестон. Почтенная дама уже одета по всем правилам.
--
Мистер Уэйнрайт, - со вздохом говорит она, промокая сухие глаза аккуратно сложенным платочком.
--
Примите мои соболезнования, - тихо говорит мистер Уэйнрайт, а сам смотрит на кровать, в которой лежит мисс Шарлотта.
Девочка лежит на спине, одетая в белое платьице, со сложенными на груди руками. Светлые локоны её расчёсаны и уложены в причёску. Если б не следы тяжёлой болезни на измождённом детском личике, легко можно бы и спутать мисс Шарлотту с хорошо сделанной куклой.
--
Вы же понимаете, воскресенье уже послезавтра, - меж тем говорит леди Лонсестон. - Необходимо всё сделать как можно быстрее и похоронить её не позднее завтрашнего дня.
--
Да, как пожелаете, - легко соглашается мистер Уэйнрайт.
И они обсуждают цвет, обивку, украшения и покров гроба, количество плакальщиков, количество траурных карет, плюмажи лошадей, катафалк, и все те мелочи, что мистер Уэйнрайт обсуждает с каждым своим клиентом. Сойдясь по всем вопросам, включая финансовые, мистер Уэйнрайт и леди Лонсестон прощаются, довольные друг другом, но, перед тем, как покинуть комнату, мистер Уэйнрайт ещё раз оглядывается на покойную. Он никак не может выкинуть из головы образ белого коня в руке мистера Грэйва.
Гробовщик никак не может избавиться от мысли, что это он убил Шарлотту Лонсестон.
Какая ирония! Разве не должен он радоваться увеличению дохода? Уже месяц никто не умирал, месяц никто не приходил в его лавку, но на душе у мистера Уэйнрайта было спокойно. Теперь же он думает, что если б не потерял того коня, то мисс Шарлотта увидела бы солнце ещё не меньше семи раз.
Выходя из дома леди Лонсестон, мистер Уэйнрайт думает о двух проигранных пешках. Скорее всего, он о них никогда и не узнает - они должны быть всего лишь крестьянами. Но мысль о том, что где-то в графстве умерли два человека по его вине, не даёт гробовщику покоя. Снедаемый запоздалыми угрызениями совести, вызванными осознанием того, что чуда не произошло и ночной гость забрал то, что причитается ему по договору, мистер Уэйнрайт возвращается в лавку.
При виде гробовщика Дэвид выбегает из-за стойки и спрашивает, что нужно сделать. Мистер Уэйнрайт отдаёт ему распоряжения и напоминает о том, что всё должно быть готово к завтрашнему дню.
--
Но им же нужен белый гроб, да ещё и таких специфических размеров! - восклицает Дэвид. - Не говоря уже о том, что у леди Лонсестон умерла единственная дочка, а она так хочет поскорее избавиться от тела.
--
Её можно понять, - пожимает плечами мистер Уэйнрайт. - Ей хочется закончить со всем до воскресенья.
--
До воскресенья, - вздыхает Дэвид. - Пойду, посмотрю, что можно сделать. Агнес приготовила полуденный чай, так что пошли бы вы в дом - отдохнули маленько.
--
Спасибо.
Мистер Уэйнрайт не устал и не нуждается в чае, но предложение принимает и проходит в дом. В маленькой столовой чисто и уютно. Слышно, как хлопочет на кухне миссис Ходжес.
--
Мистер Уэйнрайт, с возвращением, - улыбается Агнес.
--
Благодарю вас за помощь миссис Ходжес, - улыбается в ответ мистер Уэйнрайт и усаживается за накрытый чистой белой скатертью круглый столик.
--
Что вы, меня не за что благодарить, - смущается Агнес и ставит перед гробовщиком чашку чая.
--
Но мы не отвлекаем вас от вашей работы?
--
Нет, нисколько. Мистер Рассел уехал в Лондон ещё в прошлом месяце и не собирается возвращаться ещё месяца два, поэтому дел в доме практически нет, - Агнес усаживается на краешек стула и разглаживает юбку. - Мистер Уэйнрайт, можно задать вам вопрос?
--
Какой же? - удивляется гробовщик.
--
Миссис Ходжес сказала, что к вам сегодня ночью кто-то приходил, - лицо девушки принимает обеспокоенное выражение. - И что этот человек приходит к вам каждую пятничную ночь.
--
Это так, - кивает мистер Уэйнрайт. Если уж миссис Ходжес рассказала, то отпираться бессмысленно.
--
Но зачем? - с беспокойством спрашивает Агнес и тут же стушёвывается. - То есть, не подумайте, я не хочу совать нос в ваши дела и...
--
Спасибо, что беспокоитесь, - мистер Уэйнрайт хочет добавить "за меня", но не решается. - Но, поверьте мне, поводов для беспокойства нет никаких. Это один мой старый друг и это наша старая глупая традиция.
--
И что вы делаете? - улыбается Агнес, но в глазах девушки всё ещё стоит тень её беспокойства. Видимо, она верит не до конца, если верит вообще.
--
Играем в шахматы, - с улыбкой говорит мистер Уэйнрайт.
--
В шахматы? - радуется Агнес. - Я люблю играть в шахматы. Хоть и получается у меня не очень, - она смущённо накручивает на палец выбившийся из причёски непослушный локон.
--
Умение придёт со временем, если будете играть регулярно, - мистер Уэйнрайт радуется тому, как легко удалось уйти от неудобной темы.
--
Мистер Барнс, дворецкий мистера Рассела, учит меня время от времени, - признаётся Агнес. - Он очень терпеливый учитель.
--
Если хотите, можете заходить ко мне в любое время - я с удовольствием сыграю с вами партию, - с робкой надеждой говорит мистер Уэйнрайт. Чем больше поводов будет у Агнес бывать в его доме, тем больше будет у него шансов однажды завоевать её сердце.
--
Спасибо, - улыбается девушка. - Обязательно зайду.
Весь день мистер Уэйнрайт и Дэвид Литл работают, не покладая рук, и заканчивают лишь далеко за полночь. Зато в субботу похороны юной мисс Лонсестон проходят без сучка без задоринки, по всем правилам, чинно, в должной мере торжественно и печально. Только яркое солнце портит всю атмосферу, напоминая участникам церемонии о том, что всюду, даже на кладбище, ключом бьёт жизнь.
--
Похоже на издевательство, - бормочет себе под нос Дэвид, наблюдающий за похоронами поверх кладбищенской ограды.
--
Что именно? - меланхолично спрашивает мистер Уэйнрайт.
--
Солнышко светит, птички поют, а маленькую девочку закапывают в холодную сырую землю.
--
Такова жизнь Дэвид, и ни вы, ни я ничего сделать с этим не можем.
--
И леди Лонсестон не выглядит такой уж опечаленной, - упрямо бухтит Дэвид.
--
Бывает, люди от горя становятся бесчувственными.
--
А мне кажется, к леди Лонсестон это не относится.
--
Это всё ваше воображение, Дэвид. Вы взъелись на леди Лонсестон с тех пор, как она вышла замуж.
--
Потому что подозрительно всё это! - говорит Дэвид чуть громче, чем следует, и мистер Уэйнрайт просит его сбавить тон.
Похороны проходят ровно так, как надо, леди Лонсестон крайне довольна работой мистера Уэйнрайта. Об этом она говорит ему прямо, вручая увесистый кошель, определённо содержащий сумму больше причитающейся. Мистер Уэйнрайт пытается отказаться, но леди настойчива, поэтому гробовщик с покорностью принимает денежную благодарность. Может ли быть, что леди Лонсестон считает, будто мистер Уэйнрайт знает об этих похоронах нечто такое, что может очернить её в глазах общественности? Нет, не может быть. Просто её рассудок чуть помутился от горя.
В воскресенье на проповеди мистер Стаммерер произносит без запинки целый абзац. Мистер Уэйнрайт с трудом сдерживает довольную улыбку - Агнес выиграла пари. Он встречает Дэвида и Агнес на паперти, где те разбираются с итогами своего спора.
--
Дэвид, вам не кажется неблагоразумным уделять столько внимания деньгам, находясь, по сути, всё ещё в храме Божьем? - с улыбкой замечает мистер Уэйнрайт, подкрадываясь к брату с сестрой.
--
Доброе, Агнес, - мистер Уэйнрайт приподнимает шляпу. - Могу ли я составить вам компанию по пути домой?
--
Но вам же совсем в другую сторону, - удивляется Дэвид.
--
Но сегодня чудесный день, и я совсем не прочь прогуляться.
--
Действительно, а почему бы нам не пригласить мистера Уэйнрайта сегодня к себе? - предлагает брату Агнес.
--
Что вы, я не смею вам навязывать своё общество, - смущается гробовщик.
--
Мы будем только рады, если вы согласитесь, - возражает Дэвид. - Так вы идёте?
--
С превеликим удовольствием, - соглашается мистер Уэйнрайт.
Чуть замявшись, он подаёт руку Агнес, и девушка, чуть смутившись, её принимает. Они идут втроём по дороге, наслаждаясь ясным воскресным днём, и обсуждают всякие глупости - от мистера Стаммерера до политики. По привычке мистер Уэйнрайт и Дэвид выбирают дорогу, что проходит вдалеке от кладбища. Им достаточно бывать там по работе и у них нет ни малейшего желания лишний раз проходить мимо. Агнес молча соглашается.
День в компании семейства Литл пролетает, словно за один миг. После переживаний последних дней мистер Уэйнрайт, наконец, находит отдушину, позволяет себе не думать о высоких материях и просто наслаждаться каждым мгновением. На небе уже появляются первые звёзды, когда мистер Уэйнрайт покидает гостеприимный дом Литлов. Дэвид вызывается проводить его пару кварталов, от чего мистеру Уэйнрайту не удаётся его отговорить.
Какое-то время они идут молча, но, стоило дому Литлов скрыться за поворотом, Дэвид нарушает тишину:
--
Спасибо вам за сегодня.
--
Это я должен благодарить вас с Агнес, - качает головой мистер Уэйнрайт. - Я чудесно провёл время.
--
Понимаете, мистер Уэйнрайт, я, конечно, не мудрец, но и не слепой. Агнес была очень рада, что вы решили посетить наше скромное жилище.
--
Вы так думаете? - удивляется гробовщик.
--
Всё-таки, я её брат и знаю её с младенчества. Уж я-то точно могу сказать, когда она радуется, а когда грустит.
--
Возможно, сегодня просто был хороший день.
--
Мистер Уэйнрайт, вы же прекрасно понимаете, о чём я, - Дэвид заговорщицки подмигивает. - Я же сказал, что не слепой.
--
Дэвид, как можно...! - смущается мистер Уэйнрайт.
--
Завтра мы с Агнес уезжает к нашей тёте - у неё дочь выходит замуж. Вернёмся только в пятницу.
--
Да, я помню. Вы говорили мне об этом.
--
Я предлагаю вам подумать до того времени.
--
Дэвид, я...
--
Агнес будет счастлива, клянусь вам, - настойчиво твердит Дэвид. - И вы тоже. Видели бы вы себя со стороны, когда на неё смотрите. Я, как первый раз увидел, чуть со смеху не помер.
--
Вы пытаетесь смутить меня ещё больше? - бурчит мистер Уэйнрайт и глубже надвигает шляпу.
Всю дорогу Дэвид беззлобно подшучивает над гробовщиком и при прощании напоминает о своей просьбе. Мистер Уэйнрайт смущённо бормочет что-то невнятное и быстро уходит. О чём тут думать? Если бы он был уверен в чувствах Агнес, то сделал бы ей предложение прямо сейчас. Только вот кто захочет стать женой гробовщика? Да ещё и такая милая и светлая девушка. Она просто ему не подходит.
На следующее утро мистер Уэйнрайт в лавке один. Что, впрочем, не удивительно, поскольку Дэвид укатил на другой конец графства. Но одиночество не тяготит гробовщика, а нехватка рук не заботит - он знает, что до пятницы больше никто не умрёт. Поэтому он приводит в порядок все документы, составляет примерный список необходимых закупок, намечает примерную дату поездки за ними. Дни, тихие и мирные, идут своим чередом. Иногда мистер Уэйнрайт думает о словах Дэвида и никак не может решить, какой же выбор сделать. Его душа жаждет одного, но разум требует другого. И с приближением пятницы мистер Уэйнрайт чувствует всё большее волнение. Он даже не знает, что тяготит его больше - визит мистера Грэйва или предстоящий разговор с Агнес, если он вообще состоится. Ночами он подолгу не может уснуть, ворочаясь с боку на бок, борясь с грызущим душу страхом. Но время идёт, и наступает проклятая ночь.
И вновь мистер Уэйнрайт сидит в гостиной, смотря на старые часы и баюкая негнущимися от волнения пальцами чашку остывшего чая. И вновь по дому разносятся чёткие три удара. Мистер Грэйв так же молчалив и бесстрастен, как обычно. Он даже не смотрит на чайник, а просто подвигает поудобнее шахматный столик и смотрит на мистера Уэйнрайта, ожидая, когда тот сделает первый ход. Партия идёт своим чередом, заставляя сердце мистера Уэйнрайта то ликовать от восторга, то падать в бездну от отчаяния. Хоть мистер Грэйв и совсем не думает над ходами, всё же, он очень сильный противник. Мистеру Уэйнрайту приходится напрягать всю свою волю, чтобы не поддаться желанию в бессилье опустить руки и признать поражение. Ведь, как рассказал ему ещё отец, в случае поражения мистера Уэйнрайта мистер Грэйв заберёт себе всё графство.
Но вот партия закончена - и снова победой мистера Уэйнрайта, хоть и вырванной из цепких пальцев противника нечеловеческими усилиями. Мистер Грэйв принимается за пересчёт.
--
Сегодня вы отдали на одного ферзя больше, - тихо говорит пятничный гость.
--
Ферзя? - удивляется мистер Уэйнрайт. - Но у меня не осталось родственников. Могу ли я заменить его конём и слоном? Или двумя конями или двумя слонами?
Мистер Грэйв какое-то время молчит, словно раздумывая над этим предложением, но потом качает головой:
--
Боюсь, нет, - с еле слышным сожалением говорит он. - По договору вы может заменить фигуры лишь в том случае, если они есть у вас в запасе.
--
Но у меня нет родственников, - повторяет мистер Уэйнрайт. - Вы заберёте меня?
--
Вас я могу забрать лишь в случае вашего поражения, - возражает мистер Грэйв.
--
Но что тогда вы собираетесь делать?
--
Я ещё не знаю, - говорит мистер Грэйв, вставая. - Но, пока что, я, пожалуй, пойду, - он подходит к дверям гостиной, но там останавливается. - Мистер Уэйнрайт, что вы знаете о договоре?
--
Почему вы спрашиваете? - удивляется гробовщик.
--
Почему? - мистер Грэйв умолкает. - Не важно. Забудьте.
Мистер Уэйнрайт провожает своего гостя до дверей. На пороге, уже надев цилиндр, мистер Грэйв ненадолго замирает и просто смотрит в ночь. Внезапно он оборачивается и говорит с какой-то неожиданной страстью в голосе:
--
Мистер Уэйнрайт, мне действительно очень жаль, - после чего разворачивается на каблуках и спешно уходит.
Мистер Уэйнрайт стоит на пороге и смотрит ему вслед, с удивлением отмечая, что может проследить за болезненно хрупкой фигурой мистера Грэйва до самого перекрёстка. Ночь прохладна, но мистер Уэйнрайт не спешит заходить в дом. Он впервые думает о том, кто такой мистер Грэйв и почему он приходит к нему играть в шахматы каждую ночь, как приходил к его отцу и деду.
Утром за окном моросит унылый дождь. В нём не чувствуется ни силы, ни задора. Он сер и уныл. Мистер Уэйнрайт с тоской смотрит на разбивающиеся о мостовую капли и думает, что же принесёт ему грядущий день. Дверь в лавку отворяется, и внутрь входит Дэвид. Он без зонта, весь мокрый, взъерошенный и несчастный. Глаза его красны, будто он долго плакал.
--
Дэвид, что случилось? - с беспокойством спрашивает мистер Уэйнрайт, сердце которого сжимается от дурного предчувствия.
--
Мистер Уэйнрайт, - шепчет Дэвид, глядя на гробовщика пустыми глазами. - Сегодня утром... Агнес...
Дэвид говорит ещё что-то, но мистер Уэйнрайт уже его не слышит. Единственный свет его жизни, девушку, которой он даже не успел ещё сказать, как она ему дорога, забрали у него навсегда. Забрал бесстрастный мистер Грэйв. Который ночью жалел о чём-то от всего сердца.
Да, мистер Уэйнрайт сделает всё, что в его силах. Нет, ни в коем случае, никаких денег. Агнес похоронят за счёт заведения. Да, конечно, её похоронят только на следующей неделе, чтобы дальние родственники успели приехать. Нет, мистер Уэйнрайт не будет обременять своим присутствием семейное собрание. Нет, Дэвид, мистер Уэйнрайт просто не может.
--
Мистер Уэйнрайт, - Дэвид горько улыбается. - Спасибо вам за всё.
Дэвид уходит - ему предстоит много дел. Мистер Уэйнрайт принимается за работу. Но всё валится из рук. Вместо души гробовщик чувствует лишь бесконечную пустоту. Да, его тело ещё дышит и двигается, но сам он умер вместе с Агнес.
Когда мистер Уэйнрайт пытается починить перо, чтобы продолжить работу, руки его не слушаются, и нож соскакивает, оставляя глубокий порез на запястье. Подобное ранение может быть смертельно, но мистер Уэйнрайт лишь безучастно смотрит на то, как кровь покидает его тело и льётся на книги, на конторку, на пол. И к удивлению мистера Уэйнрайта прямо на его глазах порез затягивается, будто его и не было.
На губах мистера Уэйнрайта появляется горькая усмешка. Он начинает догадываться.
Быстрым шагом выходит он в мастерскую, берёт долото и уверенно бьёт себя прямо в сердце. В глазах мистера Уэйнрайта темнеет, сознание его мутиться, и он падает в беспамятство. Мистер Уэйнрайт приходит в себя несколькими минутами позже. Он лежит на полу в луже крови. Рядом долото. Сердце на месте, оно бьётся, как и всегда. От раны не осталось ничего - лишь кровавое пятно на рубашке.
Вот и ответ.
Что мистер Уэйнрайт знает о договоре? Теперь уже больше, чем рассказал ему отец. Крестьянин за пешку, горожанин за ладью, дворянин за коня, клирик за слона, родственник за ферзя, всё графство за проигрыш. Но это не всё. Бессмертие. Мать мистера Уэйнрайта умерла после того, как его отец однажды проиграл ферзя. Сразу после этого в пятничную ночь мистеру Уэйнрайту представили мистера Грэйва - такого же, как он, мальчика двенадцати лет, хрупкого и болезненного на вид, а тот мистер Грэйв, что был ровесником отца и каждую пятницу играл с ним в шахматы, пропал.
Вот и ответ. Отец снял с себя ответственность. После смерти горячо любимой жены он захотел умереть, но мог это сделать, лишь проиграв партию. И он нашёл выход. Но у мистера Уэйнрайта больше никого нет. Почему он вообще должен так мучить себя за людей, которых даже не знает?! Проиграть следующую партию, и блаженство смерти принесёт покой. И неважно уже, Рай или Ад ждёт его после смерти. Больше ему даже смотреть не придётся на эти ненавистные шахматы.
Мистер Уэйнрайт встаёт и, пошатываясь, подходит к окну. Под дождём по лужам весело шлёпает стайка ребятишек. Их не смущает близость лавки гробовщика. Почувствовав на себе взгляд, маленький мальчик - самый младший в компании - поднимает голову и, встретившись взглядом с мистером Уэйнрайтом, улыбается и машет ему рукой. Гробовщик спешно отходит от окна. Это ребёнок вместе со всем графством умрёт через неделю. Чем он заслужил такую участь?
Мистер Уэйнрайт горько улыбается. Этот ребёнок не виноват в том, что гробовщик проиграл ферзя. Никто в графстве не виноват в том, что он своими руками убил Агнес Литл. Никто не виноват в проклятии, нависшем над мистером Уэйнрайтом.
Даже мистер Грэйв.
Мистер Уэйнрайт качает головой. Какая разница, чего хочет он? Какая разница, какую он испытывает боль? У него есть долг. Да, мистер Уэйнрайт не хочет нести эту ношу, но он обязан. И ни в коем случае никто больше не должен испытать на себе подобное. Если понадобиться, мистер Уэйнрайт будет играть с мистером Грэйвом хоть целую вечность.
Потому что если он махнёт рукой и позволит погибнуть всему графству или слабовольно попытается взвалить эту ношу на другого, Агнес Литл не простит его никогда.