Он вышел к моей стоянке, когда я коптил рыбу. Было уже поздно, но с копчением мне предстояло возиться еще долго. С загарпуненным ротаном я воевал до вечера, потом пару часов его разделывал, и коптить мне предстояло весь остаток ночи. Было светло почти как днем: солнце в наших краях в эти летние деньки не утруждало себя сменой дня и ночи и болталось над самой линией горизонта.
Не сказать, чтобы я нуждался в припасах, но у меня были каникулы, работы в то лето не предвиделось, а рыбалка отлично убивала время. Правда, из всех видов речных рыб ротан - самый паскудный, он умеет незаметно подкрадываться, стремительно бросаться на добычу и даже какое-то время преследовать ее на берегу. Будь он чуть расторопнее, не я бы коптил его балык, а он спокойно переваривал меня на дне.
Так вот, из грибной рощи вышел молодой человек, уселся напротив меня и представился:
- Бойко.
Я кивнул и жестом предложил ему угощаться: большая часть ротана не поместилось в коптильню, и я жарил его огромными кусками над горелкой.
Бойко с достоинством поблагодарил меня, выбрал кусок пожирнее и принялся за еду. Какое-то время мы молчали, а потом он заговорил:
- Я в этих местах потерял девственность. Там, ниже по течению есть такие большие плоские камни, я приходил туда купаться и загорать. Однажды, когда я пришел купаться, на камне загорала она. Мы поболтали о том, о сем, искупались, затем легли рядом на камне обсыхать, и тут все случилось. Мне было семнадцать, а ей тридцать семь. Я потом много раз приходил на это место, но больше никогда ее не видел.
Он помолчал немного, затем добавил:
- Грудь у нее была шестого размера.
Я кивнул, впечатленный, затем приступил к своему рассказу.
- Однажды я ловил гривастую уклейку. Я загарпунил ее, и она несколько часов мотала мою лодку в открытом море. Внезапно море вспенилось, и уклейку сожрала огромная зубастая пасть. Это, как потом выяснилось, был гигантский щукожор. Я поскорее отцепил снасть от лодки, чтобы эта тварь не утащила меня в глубину, но она и не думала отставать. Плавала под лодкой, поддевая ее то хвостом, то носом, отгоняя все дальше от берега. Не знаю, сколько она так игралась, я потерял счет времени. Я скорчился на лавке, ожидая, когда же он сожрет меня вместе с лодкой, и тут будто ниоткуда показались три водомерки. Сам понимаешь, эти страшные твари меня тоже не обрадовали, но они, проигнорировав лодку, напали на щукожора. Они вцепились ему кто в хвост, кто в гриву, и яростно трещали крыльями, пытаясь поднять его над водой, а щукожор старался затащить их в глубину. Лодка во время битвы перевернулась, я забрался на нее и ждал окончания схватки. Наконец, все затихло. Я слез в воду, перевернул лодку, отыскал в море весла и погреб к берегу.
Я замолчал, будто заново переживая случившееся. Через некоторое время Бойко спросил:
- Какая у тебя была лодка?
- Можешь посмотреть, она привязана у берега.
Бойко пошел на берег, было слышно, как он спускается с обрыва, затем, через некоторое время - карабкается обратно.
- Хорошая лодка, - похвалил он. - Большая. Такую лодку невозможно перевернуть из воды даже трём сильным людям.
- Дохлый щукожор всплыл как раз под лодкой. Он погиб от яда водомерок. Я оттолкнулся от него и перевернул лодку. - Я пожал плечами. - Повезло.
- Повезло, - согласился Бойко. И спросил:
- Пойдешь со мной в экспедицию?
***
Так совершенно неожиданно я оказался в экспедиции, о которой недавно и не помышлял.
Руководил экспедицией отец Бойко по имени Танко. Это был крепкий, жилистый старик, совсем не похожий на ученого. На мой взгляд, профессия у него была совсем ерундовая - палеонтолог. Хотя не мне, студенту-микологу, об этом судить.
Танко тащил в поход сыновей Бойко и Тонко. В свою очередь, Бойко рекрутировал молодежь: своего друга Ёлко - громадного, белобрысого, очень сильного, но неимоверно добродушного увальня, девушку Натку - юную брюнетку, Панко - своего случайного знакомого - тоже весьма немаленького субъекта, и меня - студента Юрко. Молодежь была призвана выполнять роль грубой физической силы: переноска тяжестей, добыча провианта, безопасность. Кроме Натки, понятно: она училась на медика, и ей поручалась забота о нашем здоровье.
Целью экспедиции было исследовать огромный провал, образовавшийся рядом с поселением Каменка, расположенным в неделе пути на юг от Периметра. Всегда находятся люди, недовольные существующим положением дел: они утверждают, что их душит Периметр, осточертели Башни, а мир снаружи полон богатств и свободы. Никто и не спорит: полон. Группа людей снимается с места и отправляется искать счастья на юг. Только вот век таких поселений обычно недолог: без защиты Башен они рано или поздно погибают, и лишь изредка мы узнаем о том, что с ними произошло, от случайно выживших и добравшихся до нас поселенцев.
Жители Каменки, однако, держались уже лет пятьдесят. Они нашли мощный источник радиации, поселились у него на берегу реки и даже обзавелась собственными Башнями. Периодически они отправляли обозы с рыбой и хитином для торговли с нами и чувствовали себя вполне неплохо. Между тем, у нас строились новые, более современные Башни, Периметр потихоньку продвигался на юг, и по всему выходило, что еще лет через пятьдесят Каменка естественным образом вольется обратно в наше сообщество.
Но это будет потом, а пока наша экспедиция продвигалась на юг по маршруту "Периметр - Каменка". Изначально Танко планировал присоседиться к какому-нибудь обозу, возвращающемуся в Каменку, но прошло две недели, обозов все не было, а время поджимало: лето у нас короткое, так что мы отправились в путь самостоятельно.
Местность была пустынной и относительно ровной: песок да камни, лишь по берегам реки росли небольшие рощицы грибов, так что продвигались мы довольно быстро. К личному составу у меня тоже претензий не было: люди все оказались доброжелательные и даже, пожалуй, интеллигентные, лишь старый Танко на каждом привале разражался лекциями о различных аспектах текущего миропорядка, что неизбежно приводило к ежевечерним горячим спорам и даже ссорам, но я давно научился сдерживаться и не вступать в перепалки по таким пустяковым поводам.
Немного пугало, что на пятерых молодых членов экспедиции мужского пола приходилась только одна девушка, к тому же на редкость симпатичная. Это создавало почву для практически неизбежного конфликта. Как я узнал, Бойко зазывал в поход еще нескольких из своих многочисленных подружек, и три-четыре даже согласились, но в последний момент что-то там у них не срослось.
Я на всякий случай держался с ней отстраненно, стараясь не оставаться наедине, разговаривал подчеркнуто нейтрально, на отвлеченные темы не беседовал. Естественно, я влюбился в нее первый же день.
***
- Только зима спасла человечество от неминуемой гибели! - провозгласил Танко. Это была одна из его ежевечерних лекций.
- Зимой холодно! - возразил Ёлко, всегда встревавший в спор. - Если бы у нас девять месяцев в году не лежал снег, мы смогли бы строить больше Башен, расширять Периметр быстрее. У нас было бы больше жизненного пространства, не пришлось бы запрашивать эти дурацкие сертификаты на связь с женщинами... - он сконфуженно покосился на Натку.
- У кого что, а у молодежи только секс на уме, - скривился Танко. - Смысл сертификатов не в ограничении рождаемости, а в экспертизе генетической совместимости. Что касается зимы, то только человек приспособился вести активный образ жизни при отрицательных температурах. Если бы мы не селились на землях, куда насекомые заглядывают лишь на пару-тройку месяцев в году, да и то в ограниченном количестве, нас бы элементарно сожрали!
- Ничего себе "ограниченном"! - воскликнул Ёлко. - Лет десять назад мы еле отбились от полчищ тараканов! Даже нас, подростков, привлекли на Башни. Мы лупили по ним из всех орудий! Они продвинулись за третью линию Башен! Сколько народу полегло!
- А дрозофилы! - поддержал его Панко. Он был лет на пять старше остальной молодежи и помнил более ранние происшествия. - Двадцать лет назад детям без сопровождения взрослых вообще нельзя было на улицу выйти. У меня двоих друзей со двора сожрали дрозофилы!
- Мелочи, - поморщился Танко. - Настоящих нашествий вы помнить не можете. Опять же: насекомые нападают только в теплый сезон, а у нас большую часть времени холодно. Кстати, вы знаете, что ротовой аппарат тараканов и дрозофил вовсе не предназначен для охоты? Основная их пища - органические отходы, а на людей они нападают только от лютого голода.
Я знал, что это за голод. Когда-то не так давно почти все грибы были съедобными и составляли основу нашего рациона. А заодно обеспечивали органическими отходами насекомых: дрозофил и тараканов. Но в какой-то момент времени грибы стали ядовитыми: сначала белые и красноголовики, затем грузди и рыжики, а после уж и все остальные. Дольше всех держались шампиньоны и вешенки, выращиваемые нами на фермах, но потом и они начали содержать смертельно опасные яды. Грибы стали совершено бесполезны для людей: они и раньше, кроме как в пищу, ни для чего не годились, разве что фармацевты какое-то время исследовали их яды, но так и не смогли ни для чего приспособить. И вышло, что из процветающей отрасли народного хозяйства микология превратилась в бесполезную пустышку. Побочным же эффектом ядовитости грибов стало резкое сокращение численности тараканов и дрозофил: грибы были единственным крупным источником органики на поверхности Земли. Более-менее популяция насекомых сохранилась по берегам рек, куда течение иногда выбрасывало дохлую рыбу или сгнившую водоросль.
- И не надейтесь, что далеко на юге найдете еще каких-то людей! - вещал Танко. - Зима там гораздо менее сурова, а опасная живность - гораздо более обильна. Люди не могли там выжить.
- Человек может выжить везде, - буркнул Ёлко.
- Дурак ты, - отозвался Танко. - Лишь совпадение редчайших обстоятельств позволило человечеству выжить.
- Почему вы говорите "выжить"? - удивилась Натка. - Человечество существует много веков, мы строим многоэтажные каменные здания, у нас есть инструменты и техника, работающая от практически вечных аккумуляторов, продвинутая медицина, нас уже больше трехсот тысяч...
- А насекомых - триллионы! - рявкнул Танко. - Сотни триллионов, если не врут биологи. - Наше счастье, что к нам лишь изредка забредают отдельные тараканы да залетают дрозофилы. Какой ужас творится на юге, мы можем только предполагать. Мы занимаем мельчайший клочок суши, мы с величайшим трудом вгрызаемся в вечную мерзлоту, а в теплый сезон не можем даже землю копнуть, потому что в ней свирепствуют палочники, и потому летом мы не можем ни строить, ни добывать руду, мы даже приблизительно не знаем, что творится под водой в морях и реках. Наша техника настолько дорога, что исследователи вроде нас не могут позволить себе вездеход, чтобы доехать до Каменки, а не переть весь груз на себе. Человечество - лишь маленький плевок на поверхности Земли, и любая случайность, любой катаклизм могут его стереть, даже не заметив.
- Однако, не стерли! - встрял Ёлко.
- Практически стерли, - парировал Танко. - Генетики утверждают, что все мы произошли нескольких особей, максимум - десяти. Именно этим обусловлено наличие генетических сертификатов - чтобы избежать близкородственного скрещивания. Вы, кстати, знаете, что лишь случайная мутация позволила человечеству выжить? Генетики вычислили, что сравнительно недавно у людей не было позвоночной железы, расположенной вдоль всей спины и позволяющей перерабатывать радиоактивное излучение в энергию.
Я иногда не мог понять: шутит Танко или говорит всерьез.
- Откуда же мы брали энергию для жизни? - удивился я.
- Из пищи! - воскликнул Танко. - Люди были вынуждены регулярно питаться, чтобы выжить. Минимум - один раз в день, если не чаще, как какие-нибудь тараканы!
- Кошмар какой, - поежился я, представив, что мне пришлось бы рыбачить не пять-десять раз в году, а чуть ли не каждую неделю. Из школьного курса биологии мы все знали, что пища необходима лишь для поддержания белкового обмена. Взрослый человек без еды мог существовать месяц без всякого вреда для организма.
- Вы, молодежь, ничем не интересуетесь, кроме противоположного пола! - вещал Танко. - А вы хоть задумывались: кто мы? Откуда мы? Башням от силы пятнадцать веков, а раньше - что было?
- Задумывались, конечно! - обиделся Ёлко. - Но слишком мало информации. Люди или произошли от какого-то предка, данных о котором не сохранилось, либо прибыли на Землю из космоса. Об этом, правда, тоже данных нет. Но не от тараканов же мы произошли!
- Самоидентификация - важнейшая потребность мыслящего существа! - провозгласил Танко. - Как только ребенок начинает немного соображать, он сразу задается вопросами: кто он, откуда, кто его родители, какое положение он и его семья занимают в этом мире. Это - базовая потребность, без самоидентификации человек - ничто! Даже потеряв память, человек стремится в первую очередь или вернуть ее, или заново сформировать свою идентичность. Человек - да, а Человечество почему-то не может и не хочет самоидентифицироваться. На важнейшую экспедицию не то, что не выделили средств, меня еще и пытались отговорить! А сколько я просил вездеход! Эх...
- Вы что же, хотите разгадать тайну происхождения человека? - спросила Натка.
- Что я хочу, не так важно. - Откликнулся старик. - Важно то, что мы найдем в провале. Уж больно странные вещи болтают каменцы. Ладно, заговорились мы. Завтра к вечеру выходим к Каменке. Бойко, расставляй караулы. Остальным - спать!
***
Первым караулить выпало мне. Я уселся у палаток и приготовился ждать два часа. Солнце по ночам уже опускалось за горизонт, но неглубоко, поэтому стояли легкие сумерки, как днем в облачную погоду. В голове крутились обрывки разговора, я услышал много для себя неожиданного, но мысли все равно сворачивали к Натке. Ухаживать за ней я даже не помышлял, но если она целыми днями крутится у меня перед глазами, невозможно же не обращать на нее внимания! Вот как у Бойко так получается: раз - и познакомился с девушкой, два - и занялся сексом. Насчет секса я, правда, сильно сомневался: все-таки несертифицированный секс - серьезное преступление, так что Бойко, скорее всего, просто трепался, рассказывая о своих многочисленных похождениях, но он и правда очень обаятельный, не то, что я - угрюмый увалень-одиночка. Насчет увальня, признаться, я преувеличивал, но почему бы не посамоуничижаться вдоволь в ночном карауле? Надо будет после экспедиции все-таки встретиться с Наткой и попытать счастья. А если она в походе сойдется с кем-нибудь? Бойко постоянно к ней клинья подбивает! Ёлко каждый раз краснеет, когда ее видит. Тонко ей ласково улыбается. Панко вроде бы индифферентен, но и он ой как непрост! Что же делать-то? Идеально было бы спасти ее от какой-нибудь опасности, но, как назло, за неделю похода на нас никто так и не напал. И вообще, так нечестно! Надо обязать всех женщин ходить одетыми не только зимой на улице, но и вообще всегда, а то они очень соблазнительно выглядят. Понятно: рыбья кожа недолговечна, к тому же воняет, и одежда из нее получается плохо, а наши штаны и куртки из асбестометаллических нитей так дороги, что надеваются лишь в самые холода, берегутся пуще оружия и передаются из поколения в поколение. Те же наши палатки - неимоверно ценная вещь, и я недоумевал: как Танко умудрился заиметь целых две. Существует еще одежда из волокон какой-то особой водоросли, но она чрезвычайно редка, потому что сумасшедших, готовых идти на верную смерть, ныряя в воду за какими-то там водорослями, крайне мало. Но, возвращаясь к женщинам, так же нельзя! Надо как-то беречь чувства окружающих!
Я, наверное, глубоко задумался, возможно, даже закрыл глаза на пару минут, потому что когда я их открыл, передо мной сидела Натка. Я вздрогнул.
- Ты как здесь?.. - воскликнул я.
- Тс-с-с! - она приложила пальчик к губам. - Лагерь разбудишь!
Какое-то время мы молча разглядывали друг дружку. Странное дело: еще пять минут назад я о ней пылко мечтал, и вот она сидела рядом, а я ее совсем не хотел. Даже наоборот: опасался. Взгляд у нее был какой-то непонятный и улыбка - нехорошая.
- Не надо тебе ходить в Каменку, - нарушила Натка молчание. - Там тебя ждет смерть.
- Вот те раз! - удивился я. - С чего ты взяла? И почему только мне не надо? А остальным?
- На остальных мне наплевать, - сказала она, - а ты мне давно небезразличен. Давай убежим прямо сейчас, пока все спят?
- Знаешь, что! - возмутился я. - Иди-ка ты тоже спать, а утром обсудим твое предложение. Все вместе!
- Ты мне не доверяешь, - огорчилась она. - Как мне тебя убедить? Хочешь, займемся любовью? Я уже неделю мечтаю об этом, иди же ко мне!
Она протянула ко мне руки, не вставая с места.
Я вскочил и сделал два шага назад.
- Натка, я сейчас тревогу подниму. А ну марш спать!
По ее телу прошла рябь, и вот уже на песке не сидела симпатичная девушка, а рос белесый гриб.
- Уж конечно, бледная поганка, - пробурчал я. - Сыроежка бы не улыбалась так мерзко.
Я разбудил Танко и рассказал ему о происшествии, умолчав только, что гриб принимал образ Натки. В моем изложении это была просто незнакомая женщина.
Подумав немного, Танко решил, что непосредственной опасности нет, и тревогу поднимать не стал, отложив обсуждение на утро. Как раз подошла очередь дежурить Панко, я ему рассказал о происшествии и отправился спать.
***
- Разве может гриб вырасти за несколько секунд? И вообще: откуда он здесь взялся, если ближайшая грибная роща в двух часах пути отсюда?
Это вопрос ко мне как специалисту. Утром Танко собрал всех членов экспедиции возле поганки и устроил совещание. Я на всякий случай сел подальше от Натки. Понятно, что ночью ко мне приходила не она, но мало ли... Поганка, кстати, за ночь успела сгнить и выглядела, как противная склизкая куча.
- Возможности грибов достаточно высоки, - ответил я. - Их гифы - это такие нити, из которых состоят мицелии, - уходят иногда на много тысяч локтей вглубь земли в поисках богатых органическими остатками слоев. Теоретически, никто не мешает отрастить гифы вбок хоть на тысячу локтей. Скорость роста гриба - величина крайне непостоянная и зависит от многих факторов. Чтобы гриб, даже такой маленький - всего в рост человека - вырос за несколько секунд, такого я не слышал. Но за полчаса-час - вполне.
- В общем, ни фига ты не знаешь! - со свойственной ему деликатностью заявил Танко.
- Мы говорим не о том, - вступил Панко. - Этот гриб знал о нашей экспедиции, о ее целях, составе и маршруте. Он разговаривал на нашем языке. Это значит, что грибы способны мыслить, общаться, передавать информацию на большие расстояния, и к нам они настроены недружелюбно. Если бы Юрко полез к ней обниматься, скорее всего, мы бы обнаружили его хладный труп.
- И они следят за нами давно, - добавил Ёлко. - Не за экспедицией, а за человечеством. Иначе где бы они научились так разговаривать и оперировать нашими понятиями?
Я вздрогнул. Грибные рощи внутри Периметра считались абсолютно безопасным местом, там спокойно гуляли взрослые, резвились дети... А выходило, что мы легкомысленно гуляли среди врагов, которые неизвестно на что способны! Хорошо еще, что грибы у нас растут далеко не повсеместно: верхние слои земной коры чрезвычайно бедны органикой, а до глубоких слоев не везде можно было добраться из-за каменных плит.
- Информации мало, - подытожил Танко. - Все, что мы знаем - это лишь предположения, основанные на путанном рассказе Юрко да этой мерзкой куче. Эдак мы договоримся, что ядовитость грибов была осознанной диверсией с целью устранения конкурентов по эволюции в лице насекомых и людей.
- А кстати! - вскинулся Ёлко.
- Нет! - отрезал Танко. - Теории заговора оставим соответствующим специалистам. А наша задача - исследовать провал. Вернемся - составим отчет о происшествии. А пока - следуем прежним маршрутом. Естественно, будем держать ушки на макушке.
Мы еще немного пообсуждали ночное происшествие, пожурили ученых за то, что не изобрели средств связи на дальние расстояния, затем взвалили поклажу и двинулись в сторону Каменки.
***
У Каменки нас атаковали тараканы. Увидев очертания Башен и домов мы, признаться, расслабились: все-таки достигли цели путешествия. К тому же явно чувствовалось живительное дыхание радиации, шедшее из-за поселения, и мы уже предвкушали замечательный отдых, ожидавший нас в прочных каменных домах. И тут рыжие тени в вечернем сумраке бросились на нас - не меньше сотни, а то и двух - прямо из-за Башен. Говорят, раньше - в благословенные древние времена - тараканы были намного меньше и совсем не опасны, но сейчас взрослый таракан представлял собой машину убийства длиной в два человеческих роста - стремительную и беспощадную. Это было как-то связано с кислородным обменом: чем больше в атмосфере кислорода, тем больше вырастают насекомые. В последние века благодаря океанским водорослям содержание кислорода в воздухе неуклонно росло, а с ним росли и тараканы. Тактика нападения тараканов на человека проста: повалить его и всей толпой постараться закусать до смерти. Мы, кстати, на всякий случай тащили с собой зимние комплекты одежды, которые по совместительству могли выполнять роль довольно прочной кольчуги, но нападение было столь внезапным, что мы не успели одеться.
Наш маленький отряд сбросил поклажу и образовал круг, в центре которого оказалась Натка.
- Отобьемся! - крикнул Панко. - Строй не терять!
Как-то само собой получилось, что он взял на себя роль командира. Никто не возражал. Мы выхватили оружие. У всех оно было одинаковым: в левой руке пистолет с разрывными пулями, в правой - тесак для ближнего боя. Я вздохнул. Предстояла тяжелая работа. Опасная, конечно, но в первую очередь - тяжелая физически. После дневного перехода хотелось отдохнуть, а не махать тесаком, но тараканы не предоставили нам такой возможности. Ну что же: драться, так драться. Главное - устоять на ногах.
- Одеваемся по одному! Первая - Натка. Второй - Танко! Дальше - по моей команде! - распорядился Панко. А что, толково, молодец.
Первые тараканы достигли расстояния прицельного выстрела, и мы открыли огонь. Хвала военным технологиям: при удачной стрельбе завалить таракана получалось с двух-трех попаданий. Вообще убить таракана очень непросто. Даже без головы он может прожить недели две, но без головы он неопасен, главное - не стоять у него на пути.
- Одевается Бойко, за ним - Тонко!
Из пистолетов мы убили не больше одной десятой части насекомых, остальные навалились на нас, и пошла веселуха. Удар тесаком, выстрел, удар, удар, выстрел, по-быстрому перезарядиться, снова удар, выстрел, удар!..
Среди нас выделялся гигант Ёлко, он размахивал огромным - в два раза больше наших - тесаком, совершенно забыв про пистолет. Панко работал спокойно, без лишних движений, но гораздо эффективнее Ёлко. Старый Танко воевал азартно, с возгласами, и постоянно норовил нарушить строй. Его сыновья сражались в паре, ловко подстраховывая друг друга и отца. Натка поддерживала нас громкими криками и расстреливала тварей, которые норовили перепрыгнуть строй и напасть со спины. Ну и я старался, как мог.
- Одевается Ёлко! - прозвучала команда. Себя и меня Панко оставил напоследок. Вот и думай: он считает меня таким крутым бойцом или наоборот - наименее ценным членом коллектива?
Удар, удар, выстрел, удар, удар, удар!
Несмотря на свои размеры, тараканы намного легче нас, и сбить человека с ног для них - сложная задача. Зато мы постоянно поскальзывались на кусках отрубленных гладких крыльев или студенистых внутренностях. Хорошо хоть убитые твари не падали нам под ноги, а начинали хаотически метаться, постепенно удаляясь от места боя, а то бы перед нами сложилась гора из трупов, и сражаться стало бы еще сложнее.
- Юрко! Одеваться!
Я еще пару раз врезал тараканам и бросился за спины товарищей. Сбылись мои ночные мечты: я увидел Натку одетой. Это, впрочем, не особо исправило ситуацию: ее разгоряченное боем личико было настолько прекрасно, что... На меня сверху свалился таракан и, падая, тяпнул за плечо. Жуткая боль обожгла меня, я крутанулся на земле и в два удара разрубил мерзкую тварь.
- Юрко! Что ты возишься?! - возмутился Панко.
Я отыскал свою поклажу и схватил штаны.
- Дрозофилы! - крикнула Натка.
Я задрал голову. На нас пикировала эскадрилья дрозофил, не меньше двадцати мух.
- Юрко, Натка и я - огонь по мухам! Остальные - на тараканах! - скомандовал Панко. Вот спасибо ему! Таракан - вот он, бери да руби, а в дрозофил с их вертким и непредсказуемым полетом попробуй еще попади! А вообще: хорошо командует, повезло нам.
Я поскорее натянул штаны, схватил пистолет, прицелился и выстрелил. Есть! Еще выстрел. Еще одна! Рядом со мной палили Панко и Натка, и метко палили.
Дрозофилы - жирные мухи длиной с мой локоть - спустились и завертелось среди нас, пытаясь укусить. Одиночный укус дрозофилы опасен разве что для маленького ребенка, но это больно, очень больно! А если укусов много, это и для взрослого может быть смертельно.
Наша задача усложнилась: теперь приходилось не только убивать мух, но и стараться не попасть в своих товарищей. Мы стреляли и размахивали тесаками, но наша эффективность существенно снизилась.
- Прорываемся к ближайшему зданию! - крикнул Панко, оценив расклад. - Строй не терять!
Наш маленький отряд стал медленно продвигаться в сторону домов. Из всех только мы с Панко остались неодетыми, так что меня укусили еще два раза, но в целом мы держались неплохо. Заодно, кстати, сбылась еще одна моя мечта: я зарубил двух дрозофил и таракана, нападавших на Натку. Правда, остальные члены отряда спасали ее не меньше.
Наконец, мы достигли одноэтажного каменного здания. Механизм, отворяющий каменную дверь, сработал, мы по одному ввалились в дом и закрыли дверь.
Бойко включил фонарь.
- Осмотреть помещение! - распорядился Панко. Все бросились по комнатам, держа оружие наготове. Послышался шум захлопываемых ставней на окнах.
- Подвал, - кивнул мне Панко.
Я откинул крышку. Подвал был залит мягким белым светом, но не от ламп, а от двух десятков обнаженных Наток, раскачивающихся и призывно машущих мне руками. Я с воплем направил на них пистолет, но Панко удержал мою руку.
- Не будем проявлять излишнюю агрессию, - сказал он. - Просто запрем.
Мы с ним прикатили огромную каменную тумбу и установили на крышку подвала.
Больше в доме мы никого не обнаружили.
- Людей, как я понимаю, в поселке нет, - тяжело дыша, сказал Танко. Его одежда намокла от крови, он сбросил с себя куртку и со стоном уселся на каменную лавку.
Натка, вскрикнув, бросилась к нему - рассмотреть раны на боку и руке. Какие злобные попались тараканы: даже одежду умудрились прогрызть!
- А все наши пожитки остались снаружи, - констатировал Панко. - Ни еды, ни медикаментов у нас нет.
- Еда должна быть в подвале, - подал голос Тонко. Все поежились.
- Поищите в доме, может быть, найдете, чем обработать раны! - попросила Натка.
Обшарив полки, мы нашли перекись водорода и повязки из кожи рыбы-пластыря. Натка поохала над скудностью средств, затем захлопотала над Танко.
Остальные члены отряда серьезных повреждений не получили. Дико болели места укусов, но это должно было пройти за пару-тройку дней. Хорошо хоть, в доме нашлось достаточно воды: нам хватило и попить, и умыться.
- Давайте, я схожу за вещами! - предложил Ёлко. - Хотя бы часть принесу.
- Отставить! - рявкнул Панко. - Завтра утром сходим. А сейчас всем спать! Я дежурю первым. За мной - Юрко, Бойко и Тонко.
***
Говорят, раньше - несколько веков назад - солнечной радиации вполне хватало для того, чтобы полностью обеспечить энергией человеческий организм, во всяком случае, летом. Но в последние годы паскудные морские водоросли настолько насытили кислородом земную атмосферу, что где-то высоко-высоко, как утверждают ученые, сформировался некий озоновый слой, препятствующий солнечной радиации. Ученые даже разработали способ борьбы с этим поганым озоном, мол, если распылить в верхних слоях атмосферы специальные аэрозоли, можно его разрушить, но технических средств, способных достать до верхних слоёв атмосферы, у нас не было, так что проекты остались на словах. Поэтому люди предпочитают селиться рядом с крупными источниками радиации, благо, они в наших местах встречаются довольно часто. Происхождение этих источников - большая загадка, как, впрочем, и происхождение всего на Земле, но благодаря ученым-энтузиастам вроде Танко завесы тайн потихоньку приподнимаются.
Каменка была построена вблизи довольно мощного источника. Даже в доме, за толстыми каменными стенами, чувствовалось живительное влияние излучения. Несмотря на недавние волнения, я повалился на пол и моментально заснул.
- Панко! Панко-о-о! - завывали Натки из подвала, когда я встал сменить товарища.
- Юрко, Юрко-о-о! - затянули они, когда Панко отправился спать, предварительно плюнув на крышку подвала.
Примерно через полчаса завывание прекратилось, зато заскрипела, приподнимаясь, крышка. Я приготовился заорать, но крышка прекратила открываться, оставив лишь небольшую щель.
- Слушай, Юрко, нам надо поговорить, - сказала щель голосом Натки.
- Говори, - разрешил я, отсаживаясь подальше и беря в руки тесак.
- Ты все-таки миколог и лучше меня поймешь. Для остальных грибы - тупая, ни на что не годная биомасса, а для тебя я - смысл жизни.
- Поэтому ты пыталась меня убить?
- Не убить! Всего лишь воздействовать.
- Как на насекомых, которые на нас напали?
- Ты догадался? Ну да, я понемногу научилась подчинять их своей воле. У меня, как ты можешь заметить, нет подвижных конечностей, а в них зачастую возникает потребность.
- Зато ты продвинулась в фармакологии, - заметил я.
- И не только в ней! - с жаром воскликнул подвал. - Грибы и люди могут быть очень полезны друг для друга! Я расту по всей Земле: там, где никогда не ступала нога человека! Я проникаю в такие глубины земли, до которых вы никогда не докопаетесь! Я знаю об этой планете в миллион раз больше, чем люди!
- Ты непоследовательна, - заявил я. - Сначала пытаешься нас убить, затем предлагаешь дружить взасос.
- Я пересмотрела концепцию. Насекомые тупые, а вы обладаете собственной волей. Ими можно только управлять, а с вами можно договариваться. Сегодняшний бой доказал, что мне выгоднее дружить с вами, чем владеть армией насекомых.
- Однако, быстро ты меняешь концепции!
- Слышу в твоем голосе сарказм. На самом деле, я обдумываю решения гораздо дольше людей. Мне некуда торопиться. Это вам, людям, нужно все и сразу, а я готова ждать века, подготавливая свои действия.
- Ладно. Но объясни мне: почему я? Почему ты выбрала для общения нашу группу?
- С жителями поселка я уже пыталась разговаривать. Они повели себя... неадекватно. Стали уничтожать грибы. Глупцы! Как будто меня можно убить! В общем, с ними мне пришлось попрощаться.
- Убить?
- К чему этот скорбный тон? Вас сотни тысяч, так стоит ли переживать из-за потери двух десятков особей?
- Так мы никогда не договоримся.
- Ладно. Я готова пересмотреть и эту концепцию. Люди - не тараканы, это стоит учитывать.
- И все же: почему именно мы?
- Считай это экспериментом. Не могу я вот так сразу заявиться за ваш смешной Периметр и предъявить себя. Сначала нужно подготовиться. У вас очень интересная группа, вот я и тренируюсь на вас, изучаю реакции, поведение, взаимодействие. Если эксперимент не удастся, вас в любой момент можно стереть и попробовать на ком-то еще.
- Чем же мы интересны?
- Ну как же! Ученый-фанатик, двое преданных ему сыновей, гигант-добряк, шпион-убийца, красавица-недотрога и миколог-одиночка - сколько типажей сразу!
- Это Панко, что ли, шпион?
- А то кто же? Его в экспедицию внедрила ваша служба безопасности на случай, если вы раскопаете что-то интересное.
- Зато он сегодня нас всех спас!
- А знаешь, кого из вас выбрала Натка? Сказать тебе?
- Нет уж! - я вскочил. - Я все равно тебе не поверю!
- Зря, - беспечно отозвалась щель, - мне можно верить. Чтобы доказать свои добрые намерения, я не стану препятствовать в вашем завтрашнем походе. Более того, ваше снаряжение я сложила у входа в дом. Продукты, правда, сожрали тараканы. Я, конечно, управляю ими, но не настолько.
- Э-э-э, спасибо, - сказал я.
- Не за что. Тебе скоро сменяться, так что спокойной ночи.
- Погоди! - попросил я. - Ответь мне: ты кто? Разросшаяся грибница бледной поганки? Или сообщество сразу всех грибов? Каков твой ареал? Как давно ты...
Из щели послышался смешок.
- Какой ты любопытный. Не спеши. Обсудим при следующей встрече.
Крышка захлопнулась, но через полминуты опять приподнялась.
- Танко, - шепнула щель.
- Что "Танко"? - не понял я.
- Натка выбрала Танко. Спокойной ночи.
Крышка снова захлопнулась, на этот раз - насовсем. Я постоял немного, а затем, по примеру Панко, смачно на нее плюнул.
***
Наутро я рассказал всем о ночной беседе. Оказалось, с остальными караульными поганка тоже пообщалась примерно о том же, разве что Бойко она сказала, что Натка любит Тонко, а Тонко - что Бойко. Панко же от обсуждения Натки ловко уклонился, что не удивительно - шпион все-таки.
Обсудив ситуацию, мы решили идти к провалу, раз уж нам дали зеленый свет. Правда, Танко был еще слаб, но именно он рвался к провалу больше всех. Его поклажу мы разделили между остальными участниками и отправились в путь.
У реки я предложил сделать небольшой привал, чтобы порыбачить. Все-таки вчерашний бой нас изрядно потрепал, и перекусить совсем не помешало бы, особенно Танко. Ребята вызвались мне помогать. Танко с Наткой остались с вещами.
Я встал у самой воды, ребята спрятались за камнями.
Не прошло и минуты, как на меня, разинув пасть, бросился крупный ротан. Я отскочил и воткнул в него гарпун, привязанный тросом к камню. Ёлко, Бойко и Тонко принялись понемногу выбирать трос, оттаскивая ротана подальше от берега, а мы с Панко запрыгали вокруг рыбины, пытаясь поразить тесаками в основание черепа. Ротан бешено бился на камнях, пытаясь сорваться с крюка, а заодно покалечить нас с Панко.
Минут через пять он, наконец, затих. С победными криками наш маленький отряд поволок добычу к месту стоянки, однако вскоре мы закричали не от радости, а от страха и недоумения.
Танко и Натка исчезли.
***
Остаток дня мы потратили на поиски, но не обнаружили никаких следов исчезнувших товарищей и поздно вечером вернулись в дом. Я сразу бросился к подвалу:
- Признавайся, поганка, где Танко и Натка!
В подвале, однако, было тихо и пусто. Все грибы исчезли.
Еще долго мы кричали в темноту требования и оскорбления, но нам никто не ответил.
Когда мы, наконец, успокоились и уселись обсудить ситуацию, оказалось, что у нас принципиально разное видение того, что делать дальше. Бойко и Тонко требовали продолжать разыскивать пропавших до тех пор, пока они не найдутся. Панко считал, что мы должны немедленно возвращаться к Периметру, чтобы предупредить людей об опасности, исходящей от грибов. Мы с Ёлко хотели продолжить экспедицию и исследовать провал, благо до него полдня пути, чтобы наш поход не прошел впустую. Мы спорили и ругались остаток ночи и договорились: сутки разыскиваем Танко с Наткой, затем совершаем марш-бросок до провала, осматриваем его и в тот же день выступаем в обратный путь.
Сутки нам ждать не пришлось. Утром мы обнаружили два черепа и кости, аккуратно сложенные у порога. Трудно было судить, действительно ли это скелеты наших товарищей, но по размеру они подходили. Для убедительности на фалангу пальца меньшего скелета было надето тонкое колечко с зеленым камнем - такое носила Натка.
Когда часа через два у Бойко, Тонко и Ёлко кончились слезы и проклятья, Панко сказал:
- Выходим к провалу через пятнадцать минут.
Спорить никто не стал. Этого времени нам как раз хватило, чтобы похоронить Танко и Натку: сложить над их скелетами каменные холмики.
***
- Ну что, полезли? - спросил Панко.
Мы с ним стояли на краю провала и смотрели вниз.
Бойко и Тонко мы потеряли почти на том же месте, где пропали Танко и Натка. Из слоя пыли вдруг взметнулась серая петля и за ногу утянула Бойко в песок. Тонко пытался удержать брата и провалился в появившуюся яму, где его в мгновение ока растерзали палочники. Затем песок забурлил, и вот уже на месте ямы образовалась ровная поверхность, ничем не отличающаяся от остальной местности.
- Вот как это было с Танко и Наткой, - сказал Панко, когда мы немного оправились от шока. - Твои версии, студент?
- Гриб-охотник, - ответил я. - Но я никогда не слышал, чтобы...
- Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать! - заявил Панко и похлопал меня по плечу. - Пошли.
Мы с ним двинулись вперед, но Ёлко остался на месте.
- Ёлко, пойдем! - позвал я.
- Но как же? - Ёлко посмотрел на нас ясными голубыми глазами. - Они убили наших друзей! Они убили Натку! Куда идти? Зачем?
- Ёлко, что ты, как баба! - рявкнул Панко, но я придержал его и подошел к застывшему гиганту.
- Ёлко, - сказал я. - У тебя шок, ты понимаешь это?
Ёлко понуро кивнул. Из его глаз катились слезы.
- Мы с Панко тоже переживаем, но мы перенесли шок немного легче тебя, понимаешь?
Он снова кивнул.
- В этом нет ничего страшного, просто ты намного тоньше и деликатнее нас. Но мы - твои друзья. И сейчас, пока ты еще не в порядке, просто слушай нас с Панко, хорошо?
Он опять кивнул.
- Тогда пойдем, - я потянул его за руку.
И мы пошли: впереди шагал Панко, за ним плелся Ёлко, а я замыкал процессию.
Ёлко погиб, когда мы пробирались по краю провала, выбирая удобное место для спуска. Он оступился и без звука упал в пропасть. Мы ничего не успели сделать, лишь проводили его взглядом.
И вот мы стояли вдвоем, Панко и я, и смотрели на провал: огромную трещину в земле, уходящую вглубь настолько далеко, что не видно было дна.
- Знаешь, я рад, что со мной остался именно ты, - сказал Панко. - Нет, то, что ребята погибли - это ужасно, но если бы меня заставили выбирать, я бы выбрал тебя.
- Почему? - безразлично поинтересовался я.
- Ты настоящий. Твердо стоишь на земле. Не ноешь по пустякам и настойчиво идешь к намеченной цели.
- Это Танко был настоящий. Это была его цель. И Натка настоящая. Ёлко тоже. А я... Я даже не знаю, что мне здесь нужно. И зачем я здесь.
- При этом ты не киснешь и собираешься закончить начатое дело. Во время той заварушки с тараканами я считал, кто сколько убьет. Ты убил больше всех. Даже больше меня. На одного, но больше!
- Вот как.
- Когда мы вернемся, иди работать к нам в безопасность. Обещаю - не заскучаешь.
- Если вернемся.
- Нет уж! Не "если", а "когда"! Не для того мы все это пережили, чтобы здесь сгинуть, понял?!
- Понял.
- Даже думать не смей про "если"!
- Не буду. Вон, кстати, что-то интересное.
Я вытянул руку и показал пальцем на противоположную сторону. Там, далеко внизу, в стене обрыва виднелось отверстие.
- На пещеру похоже, - сказал Панко.
- Только прямоугольную, - отметил я.
- Я знаешь, о чем думаю? Если с той стороны есть такое отверстие, может, оно и с нашей есть? Прямо под нами?
- Может быть, - согласился я.
- Ну что, полезли? - спросил Панко.
И мы полезли вниз. Мне раньше не приходилось пользоваться горным снаряжением, но в нем не оказалось ничего особенного: тросы да карабины. Панко показал мне, как всем этим пользоваться, и мы довольно быстро спустились на ужасающую глубину - около пяти тысяч локтей.
***
- Танко говорил, что в прежние времена люди были больше, чем сейчас, - вспомнил я, - но не говорил, насколько!
Мы с Панко стояли около человеческого черепа, внутри которого, пожалуй, поместился бы наш отряд, когда он еще был в полном составе. Когда мы увидели первый скелет, мы не знали, что и думать. Мало ли, какие чудеса на свете бывают. Но потом обнаружили множество других скелетов и поняли, что здесь произошла массовая гибель людей, каждый из которых ростом был никак не меньше шестидесяти локтей. Да и размеры помещений с потолками, находящимися на невообразимой высоте, намекали, что здесь обитали существа огромного роста.
Панко тихонько засмеялся.
- Ты что? - спросил я.
- Да представил: я такого роста, иду по улице, а навстречу отряд тараканов, - сказал он.
Я улыбнулся. Когда мы спустились к прямоугольной пещере, оказалось, что это какой-то переход между зданиями невообразимых размеров. За те часы, что мы бродили по помещениям и лестницам невероятного сооружения, мы видели множество странных и удивительных вещей. Предметы, часть из которых удалось опознать, но большинство было нам незнакомо. Приборы неясного назначения, сделанные из неведомых материалов. На стенах - картины непонятного содержания.
- Ну вот это же берег моря? - неуверенно сказал я, показывая на очередную картину. - Вон вода, песок, человек на берегу.
- А это зеленое что?
- Не знаю, может, раньше грибы такие были?
- А вот это - в море - что? Какое-то морское судно?
Я пожал плечами. Самым большим судном, которое я видел, была пятиместная лодка, выполненная из легких металлических сплавов, но представить себе многоэтажную лодку таких размеров, как на картине, я не мог.
- Или вот, - Панко показал на другую картину. - Хочешь, режь меня, но эти штуки в небе - летательные аппараты!