Аннотация: В Приморской республике исповедуют культ Матери-Моря, и суд в особо спорных случаях тоже доверяют ей. Тот же мир, что и в "Хрониках Рассветноволосых".
Артенс стоял под искрящейся в лучах закатного солнца аркой Фонтана и пристально смотрел на широкие каменные ступени Лестницы Истины, спускавшиеся к морю. Ровно пятьдесят ступеней, широких и высоких, невероятно скользких: по ним непрерывным потоком стекает вода из Фонтана, чтобы встретиться в самом низу с прибоем и влиться в море. Пятьдесят ступеней, делящих столицу на две части, соединённые лишь узкой полосой в пару кварталов - южную, портовую, куда заказан ход чужакам, и северную, торговую, не особенно любимую местными моряками.
Однажды Артенс уже проходил эту лестницу. Семь лет назад. Это было трудно, невероятно трудно - перебираться с одной скользкой, неровной ступени на другую, удерживать равновесие наперекор беспощадному встречному потоку, он даже думал, что не сможет дойти до конца, но всё же дошёл. Он поднялся по Лестнице Истины, Лестнице Капитанов, от нижней ступени, с которой его чуть не смыл прибой, до верхней, откуда его в последнее мгновение едва не сбросила сильная струя Фонтана. Он поднялся, не только не упав, но даже ни разу не поскользнувшись. Во всяком случае, никто не заметил, чтобы он поскользнулся... Это было неважно. Он прошёл и стал полноправным капитаном своего корабля, одного из лучших кораблей городского флота.
И вот сегодня ему предстоит снова пройти эти пятьдесят ступеней. Но теперь не вверх, а вниз, от Фонтана до причала. И спускаться, пожалуй, будет ещё труднее, чем подниматься. Бороться не со встречным, а с попутным потоком, стремящимся столкнуть вниз, навстречу неусыпному прибою... Но он должен. У него нет выбора. Тогда, семь лет назад, от того, как он пройдёт Лестницу, зависела его честь. Сегодня - его жизнь.
- Итак, - услышал Артенс голос главы Совета Капитанов, - суд людей не смог определить, виновен или нет Артенс, капитан "Друга волн", в гибели "Пенной птицы". Так пусть его судьбу решит беспристрастный суд матери-Моря.
Артенс переступил босыми ногами по скользкому камню. Ритуальная фраза главы Совета была сигналом начинать испытание.
Потопление корабля - почти столь же тяжкое преступление, как убийство человека. И да, он был виновен... но, разумеется, не говорил об этом. Это было его право. Да и виновен ли, если разобраться? Вертейн сам виноват, что поставил свой корабль так близко от "Друга волн", не поинтересовавшись, когда тому нужно выходить из гавани. Что же, он, Артенс, должен был бегать по всему огромному порту в поисках этого разгильдяя, чтобы тот соизволил освободить ему выход? Да он потратил бы на это день, а то и не один! Да и вывел бы он "Друга" и так, и всё было бы в порядке, но откуда же он мог знать, что какие-то идиоты из команды "Пенной птицы" оставили такую длинную якорную цепь, что корабль носило из стороны в сторону при малейшем волнении?! И разве это он, Артенс, виноват в том, что обшивка его корабля оказалась крепче, чем у корабля Вертейна, и когда поднявшаяся волна столкнула их, "Друг волн" выдержал удар, а "Пенная птица" затрещала и, едва не развалившись, пошла ко дну?
Но так или иначе, некоторая его вина в этом тоже была, если быть честным до конца. Он неплохо знал Вертейна, с трудом дотянувшего два года назад до верха Лестницы, трижды поскользнувшегося и один раз едва не скатившегося к самому подножию, в объятия прибоя, знал кое-кого из его команды и мог предположить нечто подобное... Но всё равно он не собирался признавать свою вину, потому что даже ненамеренное потопление корабля непростительно. Он верил в справедливость матери-Моря. Кому, как не ей, знать, как всё было и кто виновен больше? Он один раз уже прошёл Лестницу Истины. Так почему ему не пройти её ещё раз?
Капитан осторожно шагнул на первую ступень. Гранит был шершавым, но скользким. Крошечные лужицы в трещинах камня сверкали, как редчайший глубинный жемчуг, под лучами заходящего солнца. Артенс взглянул на небо: прямо над ним оно уже темнело, но к западу ещё ярко лиловело. Капитан усмехнулся, вспомнив, что северяне из Империи свято верят в то, что время истины и добра - рассвет. Может быть, конечно, вдали от моря оно и так; но любой моряк знает, что время Истины наступает тогда, когда окончился прилив, когда море подступает к самому берегу, то есть на закате. На рассвете же море низкое, и едва ли в это время его суд будет столь же справедлив.
Артенс медленно преодолевал крутые ступени одну за другой, не отрывая больше взгляда от неровного камня и журчащей воды под ногами. Шесть... семь... восемь... На девятой ступени он поскользнулся и едва не упал, но всё же устоял, опасно балансируя на краю очередного уступа. Толпа на площади за Фонтаном глухо зарокотала. Нехорошо. Слишком быстро... Артенс взглянул вниз, на причал, рядом с которым покачивалась на волнах маленькая лодка. Скорее всего, она станет его единственным шансом на спасение. Море не обманешь.
Двадцать четыре... двадцать пять... двадцать шесть... Что ж, он преодолел уже половину Лестницы, и пока всё идёт вполне неплохо, не считая неудачной девятой ступени... Двадцать семь, двадцать восемь... двадцать девять... тридцать, тридцать один, тридца...
Мокрый камень словно выскользнул из-под ноги. Лестница изогнулась навстречу судимому. Неужели это конец? Он падал на неровный камень и падал явно неудачно. В отчаянной попытке остановить падение Артенс попробовал шагнуть в воздухе куда-то в сторону. Вдруг он почувствовал, как его подхватил поток. Перед ним мелькнуло несколько уступов, и ему наконец удалось зацепиться за один из них.
Моряк с некоторым трудом поднялся на скользком камне очередной ступени. Какая она теперь? Тридцать пятая? Или ниже? Он пересчитал оставшиеся до причала уступы. Тридцать седьмая. Это просто чудо, что он остался цел! Кажется, легенды и в самом деле не преувеличивают справедливость матери-Моря.
Теперь ему необходимо как можно быстрее добраться до причала, до ожидающей его лодки. Он должен оказаться там раньше, чем глава Совета спустится туда же по крутому, но сухому склону и отрежет последний путь к спасению.
Сорок три, сорок четыре... сорок пять... сорок шесть... По ногам ударила волна прибоя. Последние ступени - куда более ровные, чем верхние, но и более опасные, потому что здесь встречаются два потока, здесь Фонтан сливается с морем. Большинство неудачливых "капитанов" - тех, кому капитанствовать уж точно не придётся - оступаются именно здесь, в самом начале. Таким одна дорога - на речные судёнышки. мало какой капитан рискнёт взять такого неудачника в море даже матросом.
Сорок восемь... сорок девять... пятьдесят. Всё. Артенс взглянул на склон. Глава Совета был уже на уровне пятой или шестой ступени снизу.
Бывший капитан Артенс повернулся к бескрайней волнующейся равнине моря и спрыгнул с причала в лодку. Верёвка лопнула, едва лишь он потянул её посильнее. Налетевший порыв ветра оттолкнул судёнышко от берега даже прежде, чем изгнанник первый раз опустил вёсла в воду. Что ж, мать-Море действительно считает, что он ещё имеет право жить.
Бывший капитан бросил последний взгляд на город, в котором родился и прожил всё то время, которое не провёл в море. Ему больше нет сюда дороги. Он виновен в гибели корабля, и Лестница Истины ясно это сказала - невиновные не срываются со ступеней. Теперь у него один путь - к неприступному скалистому острову, что виднеется чёрной точкой на горизонте. Пираты будут рады принять в свои ряды опытного капитана флота Рассветной империи.