Раздался телефонный звонок. Кумар снял трубку, пару раз кивнул и положил её обратно.
- Они пробились. Будут минут через десять-пятнадцать. Нам придётся заплатить за развороченный овощной ларёк.
- Дешевле получается летать вертолётом. Ладно... Хотите услышать, чем закончилась вся эта история с пророчеством?
- Конечно, хочу.
- Александр II хорошо понимал, что страна не справляется с планом постройки военных кораблей, хотя все верфи были загружены под завязку, и часть заказов была размещена за рубежом. Оставалось только одно, надо было создать оружие, способное сокрушить японскую эскадру, даже если бы наши корабли были в меньшинстве, а их артиллерия уступала вражеской. Первое, что приходило в голову, были торпеды. Они только-только входили в моду. Миноносный флот всех морских держав рос как на дрожжах. Правда, пока эффективность "самодвижущихся мин" была низкой из-за малой боевой нагрузки. К тому же, слабенький мотор, работающий на сжатом воздухе, не мог обеспечить приемлемую скорость для поражения цели на больших расстояниях. Торпеда была хорошо видна, и увернуться от неё не составляло большого труда.
Как-то раз проезжая мимо Охтенской адмиралтейской верфи, Император заметил странное сооружение, напоминавшее своим видом огромный баклажан. Сопровождавший его офицер охраны пояснил, что это каркас недостроенного дирижабля "Россия". Александр II потребовал найти руководителя проекта и срочно доставить его в царскую резиденцию. Уже вечером того же дня перед царём предстал невысокий человек в потёртом бушлате и выцветшем картузе. Говорил он по-русски хорошо, но с заметным акцентом. Так судьба сделала подарок России в лице выдающегося сербского изобретателя-самоучки Огнеслава Костовича.
Костович был рад поступить на секретную службу, где ему предоставлялся шанс в полной мере реализовать свои задумки за казённый счёт. Получив от него согласие и клятву о неразглашении, самодержец стал пытать конструктора на предмет возможного использования дирижаблей в боевой обстановке. Огнеславу Степановичу очень хотелось ответить "да" и благодаря этому довести проект своего летательного аппарата до конца, но он был честен.
"Нет, Ваше Величество, дирижабль в морском бою невероятно уязвим для артиллерии. Торпеды гораздо перспективнее".
На вопрос царя об их малой эффективности Костович посоветовал увеличить водоизмещение и использовать двигатель внутреннего сгорания.
Государь возразил. "Но тогда это будет не торпеда, а катер".
Изобретатель согласился. "Это будет гибрид катера и торпеды. Торпеда идёт под водой, её козырь скрытность. Мы же сделаем ставку на скорость. Долой киль! Наш катер будет скользить по поверхности. Мощности моих моторов для этого хватит".
Самодержец справедливо возразил. "Но ведь надводные части кораблей хорошо защищены".
Костович согласился. "Да. Поэтому в конце пути наша посудина нырнёт и ударит в самую уязвимую точку".
Алесандр II скептически хмыкнул. "Кто поведёт сей механизм по столь сложной траектории? Уж, прости Господи, не Дух ли Святой?"
Огнеслав Степанович спокойно пояснил. "А управлять им будет смертник".
Царь замахал руками. "Окститесь, братец. Что вы такое говорите! Вы же православный человек".
Костович ему возразил так. "Ваше Величество, есть люди, которые больны туберкулёзом без всякой надежды на исцеление. Многие из них имеют семьи. Поверьте мне, не смерть их пугает. Они смертельно боятся за будущее своих домочадцев, которые останутся без кормильца. Соберите таких людей, гарантируйте заботу о семьях, и они с радостью отдадут свои жизни за Царя и Отечество".
- Камикадзе?
- В нашем мире это был отряд смертников Его Императорского Величества. Назывался он "Священный ветер". Изготовлением самих катеров-торпед предстояло заняться Костовичу. Было построено опытное производство на озере Иссык-Куль. Все работы велись в строжайшей тайне. Секретный проект одноразовых высокоскоростных самоуправляемых катеров-торпед получил кодовое название "Тубероза".
Во главу угла была поставлена скорость. Жизнеобеспечение смертника стояло на последнем месте. Для существенного облегчения конструкции широко использовался материал, придуманный самим Костовичем. Это был арборит, так называемая "русская фанера". По тем временам самое настоящее ноу-хау. Первоначально катер хотели покрыть сверху двумя листами брони, сваренными под прямым углом. Но потом от этой идеи отказались. Опытным путём было установлено, что хорошо проклеенная фанера, благодаря своей упругости, неплохо отражает мелкую шрапнель. Попасть же снарядом в столь быстро движущуюся мишень было очень сложно. В носовом отсеке катера располагался мощный прожектор и двадцать пять пудов пикриновой кислоты.
- Не маловато ли?
- Для броненосца в самый раз. Линкоры дредноутного типа появились уже после Цусимы.
- А вот в нашем убогом мире российские власти наложили запрет на использование "бабушки" современного тротила из-за её якобы капризного характера. Все работы с перспективной взрывчаткой были прекращены после трагической гибели на испытательном полигоне химика-артиллериста Семёна Панпушко. Запрет стал грандиозной ошибкой. Наводившая ужас на русских солдат и моряков японская "шимоза" оказалась обыкновенной пикриновой кислотой. Вся хитрость заключалась в недопущении её взаимодействия с металлической стенкой снаряда, при котором образовывались неустойчивые взрывчатые соли "пикраты". Напротив же, чистая пикриновая кислота была абсолютно предсказуемой и безопасной в употреблении. Изоляцию японцы делали с помощью оловянной фольги и вощёной бумаги.
Я закончил говорить и спохватился. Мне стало не по себе от своей учёности. Господи, где я мог нахвататься этого дерьма? Попик задумчиво почесал подбородок и дал волю чувствам.
- Как уязвимо существование перпендикулярных миров для всякого рода мелочей! Иногда мне становится страшно за Джессику. Я боюсь, что наше везение может скоро закончиться... Вам, кстати, не наскучил мой рассказ?
- Нет, очень интересно. Я люблю технические подробности. Давайте дальше про катер Костовича.
- Ближе к его корме располагались два мощных восьмицилиндровых оппозитных бензиновых двигателя с водяным охлаждением конструкции самого Огнеслава Степановича, бак с топливом и баллоны со сжатым воздухом. Катер имел нулевую плавучесть, по бокам у него располагались рули глубины, похожие на рыбьи плавники. На малых скоростях над поверхностью воды выступал лишь стеклянный блистер с головой смертника. Хорошенько разогнавшись, катер вставал на редан, то есть особый выступ на днище. Сопротивление движению при этом резко падало, а скорость и маневренность значительно возрастали. С помощью подвижной транцевой плиты можно было изменять ходовой дифферент таким образом, что катер клевал носом и уходил в толщу воды. Моторы при этом переключались на сжатый воздух.
К началу цусимских событий было построено несколько сотен подобных "изделий". Испытания проводились днём и ночью при любой погоде. Технология была отлажена. Тактика применения отработана. Дело оставалось за малым. Хедхантеры начали рекрутский набор, используя для своей работы больничные списки. Группу из четырёх сотен человек удалось сформировать в рекордные сроки. Как и говорил Костович, люди шли на смерть с большой охотой. Императорские гарантии их семьям дорогого стоили. Кроме того храбрецам было обещано законное место в Пантеоне воинской славы.
Перед отправкой на Тихий океан вице-адмирал Рожественский посетил Императора. Тот, несмотря на свой более чем почтенный возраст, держался молодцом...
Тут меня опять пропёрло.
- Жаль Рожественского, прекрасный был офицер и вроде не дурак. Но вошёл в историю почти как бездарь, едва ли не преступник. Счёт по потопленным кораблям составил 21:2 в пользу японцев. Невиданный доселе результат. Но я почему-то думал, что на роль командующего эскадрой должен был бы претендовать вице-адмирал Степан Осипович Макаров. Неужели и вашем мире он погиб в 1904 году при взрыве броненосца "Петропавловск"? Там, откуда я, считается, что смерть этого выдающегося флотоводца стала основной причиной поражения России в морской войне.
- Нет, у нас Макаровым просто не стали рисковать. На него были возложены другие обязанности, а именно стратегическое командование и научная работа. Император справедливо полагал, что Цусимская битва всего лишь эпизод в долгом противостоянии морских держав. Необходим был задел на будущее.
Что же касается Рожественского... Ваш "Рожественский" в тот день встал не с той ноги, и ему не повезло. Иной раз пушинка способна склонить чашу весов в нужную сторону. Наверное, поэтому во время разговора с командующим эскадрой царь заметно нервничал. Интуиция ему подсказывала, что в грандиозном проекте по пересмотру истории не хватает завершающего штриха. Уже прощаясь, он всё-таки не выдержал и сделал странное заявление.
"Вот что, Зиновий Петрович, придётся тебе сменить фамилию".
На что вице-адмирал ожидаемо ответил. "Ни за что! Я свою фамилию ничем не запятнал, родился под ней и умру с ней".
Александр II положил ему руку на плечо и сказал. "Либо ты в ранге адмирала Рождественского выйдешь из этого кабинета и добудешь нам победу под Цусимой, либо сегодня же как изменник Родины в кандалах отправишься по этапу в Сибирь. Выбирай".
- И что он ответил?
- А что он мог возразить царю, тем более, если тот был прав?
"Хрен с вами... то есть, гранд пардон, Ваше Императорское Величество, адмирал Рождественский принимает командование тихоокеанской эскадрой".
Царь заметно успокоился. "То-то же. Смотри, Зиновий Петрович, не оплошай. От тебя зависит наше будущее".
ПРЕОБРАЖЕНИЕ
И вот наступило 14 мая 1905 года.
Каждый наш корабль нёс по пять-семь катеров-торпед. Все суда были покрашены "шаровой краской", той самой, что немцы называли Kugelblau, то есть серо-голубой. На этом настоял Костович, хотя многие морские чины упрямо хотели видеть их чёрными. Слава богу, здравый смысл восторжествовал.
Утром корабельные священники провели короткую службу и причастили туберкулёзников. После чего те направились на капитанские мостики. При первом же появлении кораблей японского соединённого флота им дали возможность сориентироваться. Все цели были разобраны. Капитаны осуществили свободный маневр по позиционированию. На каждый наш корабль приходилось в среднем по три японских. Смертники заняли места в катерах. Мощные паровые лебёдки были готовы за считанные секунды опустить их на морскую поверхность.
По японским кораблям, как пальцы по дырочкам флейты, пробежали быстрые огоньки. Пользуясь артиллерийским преимуществом, самураи задействовали пушки.
Рождественский скомандовал. "Давай жёлтый". Громыхнул главный калибр. В сторону японцев полетел фейерверк из жёлтых осветительных ракет. Все русские корабли ответили тем же. Небо расцвело дивными хризантемами, столь милыми японскому сердцу. Вражеские суда резко сбавили ход, справедливо опасаясь непонятного. За это время с каждого нашего корабля было спущено на воду по четыре катера. Послышался треск. Над водой поплыл сизый дым.
"Пора. Давай зелёный".
Небо покрылось изумрудными звёздами. Катера рванули в сторону японцев. Вначале их движение напоминало заплыв обычных торпед. Но вот они один за другим стали вставать на редан. Матросы с удивлением смотрели на непонятные посудины, которые скользили по волнам, как брошенные "блинчиком" камни. Волнение в тот день было значительным, но Рождественский оставил японский флот под ветром. Теперь сама стихия подбадривала кавалькаду несущихся истребителей. Подпрыгивающие на волнах катера были похожи на игривых дельфинов. Рули глубины, находясь вне воды, играли роль небольших крыльев и смягчали удары о морскую поверхность. Японцы вначале ничего не замечали, пока странный шум не достиг их ушей. В бинокль было видно, как орудийная обслуга противоминной и средней 6-дюймовой артиллерии начала лихорадочно разворачивать орудия... Но попасть из пушки в стремительно несущуюся по дуге лоханку не представлялось возможным. К каждому японскому судну приближалось по два-три катера. Когда до целей оставалось около сотни метров, зажглись прожектора. Их свет был ослепительным. Разработанная Александром Лодыгиным технология изготовления тугоплавких вольфрамовых нитей позволяла эксплуатировать лампы в режиме перекала и получать на короткое время исключительную яркость свечения. Вдруг катера, утратив кажущуюся лёгкость, ушли под воду. На поверхности остались гроздья пузырей и масляные разводы.
Приоритетной целью смертников были винты и рули. В остальном предлагалось действовать по обстоятельствам. Первым рванул крейсер "Касуга". Его корма опала. Матросы, стоявшие на палубе, получили удар по ногам и повалились, как кегли. Корабль потерял ход и, задрав нос, стал похож на нелепый стручок.
Над эскадренным броненосцем "Фудзи" мелькнула молния. По крайней мере, так всем показалось. Поперёк его борта обозначилась тонкая красная линия. Время остановилось... такое случается перед мощным взрывом. И тут огненный гейзер взметнулся к небесам. Это рванул пороховой погреб. Корабль развалился на две половины, напоминающие куски разбитого арбуза.
Не теряя темпа, наши корабли начали передислокацию. Всем была предложена тактика свободной охоты. Единственной задачей оставалась доставка катеров-торпед на расстояние, приемлемое для удара. Пошла вторая волна смертников. В общей сумме количество задействованных единиц новой техники во время Цусимского морского сражения составило около двух сотен.
Рождественский отдал следующее распоряжение. "Добивать без сожаления. Топить крысёнышей на месте. Никаких пленных". Теперь кораблям предстояло сменить тактику. В дело вступала артиллерия и обычные торпеды.
- В нашем мире Рожественскому во время боя не удалось передать на корабли ни одной разумной команды. Несчастных сигнальщиков секло осколками. Вице-адмирал фактически "онемел".
- Нет... Какие ещё сигнальщики? Наш Рождественский общался с коллегами с помощью радио Попова.
Японские суда дружно теряли ход и кренились на бок. Началась паника. Некоторые хотели спастись бегством. Но катера-торпеды превосходили паровые корабли по скорости в несколько раз. Враг только облегчал работу смертникам, подставляя корму. Через полчаса всё было кончено. Флот Страны восходящего солнца перестал существовать.
Шла зачистка свидетелей. Секретное оружие ещё несколько лет должно было оставаться легендой, устрашая врагов России. И всё же нескольким японским морякам удалось спастись. Иначе как объяснить скорое появление японской народной песни, в которой были такие слова:
ОПАСНОСТЬ ИСХОДИТ ОТ ТЁМНЫХ ГЛУБИН,
И НЕБО ЦВЕТКОМ РАСЦВЕТАЕТ.
ВРАГУ НЕ СДАЁТСЯ НАШ ГОРДЫЙ "НИССИН",
ПОЩАДЫ НИКТО НЕ ЖЕЛАЕТ!
Цусима стала самым быстрым и эффективным сражением в истории русского флота. В течение одного дня было потоплено более ста вражеских судов при нулевых потерях с нашей стороны. Вечером 14 мая вся страна затаив дыхание слушала радио Попова. Передавали сводку российского Информбюро. Диктор не смог до конца прочитать бумажку и досказал всё своими словами. Эмоции вырвались из-под контроля и пошли гулять по эфиру. Это был подлинный триумф, апофеоз единения власти и народа!
- А что японцы?
- Они долго не могли поверить в исчезновение своих кораблей. Искали виноватых и всё валили на Годзиллу. Чтобы смыть позор, ближайшие родственники адмирала Того Хэйхатиро совершили благородную сеппуку.
- Но сейчас-то япошки в составе экспансионата. Не затаили на нас обиду?
Попик ухмыльнулся.
- Большинство из них думает, что это их так американцы уделали. Мол, русские тут не при чём. Ну, а мы и не пытаемся убедить их в обратном.
- Как царь на всё отреагировал?
- Алесандр II вскоре умер, но незадолго до смерти велел поставить на Красной площади часовню в честь Цусимской победы. Рядом с ней разместился мавзолей с телом Пушкина. Он, кстати, был причислен к лику святых.
- Великомученик?
- Нет, берите повыше. Равноапостольный.
- Как народ относится к мавзолею? Не просят прикопать тело?
- Были такие потуги. Но когда мы открыли перпендикулярные миры, всё изменилось. Всем стало понятно, какой ужасной участи мы избежали, благодаря Пророку. Только представьте себе, наша Земля единственная, где не было двух последних мировых войн... Вот что Лао-цзы животворящий делает. Ну, и русский кулак, конечно.
- Извините, у меня в ушах начинает звенеть.
- Это проблемы с газообменом. Пространственный вихрь скоро прекратит своё существование. Залезайте на тележку. Ещё пара минут и мы поедем.
На улице послышался автомобильный гудок. Попик велел Кумару пошире раскрыть двери, а сам отправился за мешком, в котором находилось пространство Лорелеи.
В МЕШКЕ
Попик втащил огромный полупрозрачный мешок. Тот слегка подрагивал и всё норовил вырваться из рук.
- Здорово они там его закрутили, молодцы. Вихрь что надо. А сейчас присядьте, пожалуйста, на корточки.
Он сделал снизу на мешке разрез и затем надел мне его наголову.
- Осторожно вставайте. Так... Слегка подпрыгните. Ещё разок. Хорошо.
Попик заклеил скотчем дырку, и я оказался изолирован внутри мешка.
- Не волнуйтесь, воздуха хватит. Сейчас мы поедем. Кумар вас будет поддерживать, а вы переступайте ногами. Вам всё время будет казаться, что земля уходит из-под ног.
Тележка покатилась. И действительно, я почувствовал себя, как в резко затормозившем троллейбусе.
- Ножками, ножками перебирайте! Как-будто идёте.
Я последовал совету, и половину пути мы преодолели в хорошем темпе... Вдруг я со всего маху ударился о камень.
- Спокойно! Это вы напоролись на флуктуацию. Терпите! Нет времени на переживания, вихрь теряет энергию...
Наконец мы добрались до транспортатора. Попик закатил тележку в кабину и включил подачу энергии. Загудел трансформатор, и началась раскрутка гироскопов.
- Как кости? Целы?
- Да, только ушибы.
- Это ерунда. Мы одного такого тащили... всё ему переломали. А вы счастливчик, ей-богу, легко отделались.
Гудение нарастало. Мешок изнутри покрылся испариной, становилось трудно дышать. Неожиданно Попик что-то вспомнил и подбежал ко мне.
- Ёлки-палки! Главное забыл вам сказать!
Предметы в процедурной утратили привычные пропорции. По натруженной лысине Попика пробегали красные оптические каустики. Его глаза стали совершенно круглыми и отливали ртутью.
- Когда прибудете на место, не забудьте снять с себя мешок!
Тут он резко отпрыгнул. Я увидел свои ноги далеко-далеко внизу. Послышался звук бьющейся посуды, и всё исчезло.
![[]](/img/a/amikus_p/022wja/zusima.jpg)
![[]](/img/a/amikus_p/022wja/kostovich.jpg)
![[]](/img/a/amikus_p/022wja/deus.jpg)