Амур Серж : другие произведения.

Маголом: Часть1 - Ребус Распутина , одним файлом

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Магия, психоанализ, вера в Бога, монстры, Предтечи, тайные культы, тотальная похоть, некромантия - все это алхимические элементы, образующие беспорядок в колбе мира и в умах населяющих его созданий. Дерни за ниточку - часть клубка может распутаться ...

  
   Маголом
  
   Часть 1. Ребус Распутина
  
   (сайт проекта http://magolom.ascont.ru )
  
  
   Глава 1.

Распутин резко припал на одно колено и выбросил вперед правую руку, направив ее ладонью вниз.
Слегка подрагивая, рука точно щупала и осторожно поглаживала воздух перед собой.
Вторая рука Распутина сжимала увесистый посох, украшенный затейливой резьбой. Чудотворец опирался им о землю подле себя.
Голову Распутина обтягивал черный клобук, надвинутый почти на самые глаза. На бронзовом от загара лице щурились два цепких глаза.
Клокастая спутанная борода, переплетенная несколькими черными веревочками с затейливыми амулетами, ниспадала чуть ли не до самого кожаного пояса.
Несколько разнообразили суровый образ чудотворца щегольские черные сапоги, впрочем, изрядно перепачканные болотной грязью.
Даниил стоял всего в пяти шагах позади Распутина, напряженно застыв и вслушиваясь в звенящую как тетива лука тишину.
Весь маленький отряд, состоящий из четырех ..., нет уже трех, человек находился на небольшом участке твердой земли, покрытом ковром из желтых опавших листьев вперемежку с еловыми иглами.
В нескольких метрах справа начиналась топкая зыбь с торчавшими из нее мшистыми кочками. Кочки венчали трухлявые остатки пеньков, щедро "оседланные" коврами из мха, или буйные кусты черники с блестяще-черными, антрацитовыми ягодами.
Даниил лишь недавно попал в "Приказ Божьего Дела" и нынешний поход во враждебную глухомань стал для него серьезным испытанием.
Витиеватые эфирные "ласки" чудотворца длились несколько минут. Внезапно рука Распутина напряглась и резко согнулась в локте, словно дернула за невидимую веревку.
В ту же секунду огромный зверь, таившийся за елью, не выдержал напряжения и яростно выпрыгнул на тропу.
Даниил успел разглядеть, что животное имело туловище огромного дикого кабана и голову медведя с насаженными на нее мощными как у минотавра рогами. Воистину, в Кровавом болоте водились диковинные звери.
Зверь повел большим черным носом, сладострастно втягивая в себя запахи четырех путников, застывших перед ним аппетитными сгустками мяса и крови. Кабамед угрожающе зарычал и ... оскалив жуткого вида пасть, алчно сигануло в сторону людей, торопясь не добраться до них в считанные мгновения.
- Тебе ведь не приказывали нападать на нас, - вымолвил с елейной лаской Распутин и упруго подпрыгнул в воздух чуть ли не на два аршина.
Чудотворец резко расставил в прыжке ноги в стороны и опустил огромный набалдашник посоха аккурат меж рогов оказавшегося под ним бесноватого чудища.
В резном посохе, выструганном из крепкого бука, не было ни грамма магии, а всего лишь таилась брутальная увесистая сила огрубевшего дерева.
Кабамед ошалело замер на месте и словно сразу ушел наполовину в землю.
Распутин опустился рядом с ним на землю и теперь уже с размаху, веером, полоснул посохом по морде зверя.
С ужасным кряком треснула челюсть чудища, а самого зверя повалило в сторону. Бесформенной тушей кабамед завалился в ворох опавших листьев.
Распутин смерил зверя долгим взглядом, но кабамед дернул лапами пару раз и больше не шевелился.
"Мастерский удар, - подумал Даниил. - И силищи немереной".
Чудотворец осторожностью шагнул в сторону туши и внимательно рассмотрел рога зверя.
- Третий чин, - вымолвил Распутин, - а таким тупым оказался. - Неужели у Охмурун-властелина не нашлось по наши души слуг потолковее.
- Может, нарочно Охмурун нас в заблуждение вводит, Григорий Ефимович, - осторожно заметил Даниил.
- Да чего ему в такие игры играть, - возразил Распутин. - Мы для него хоть гости не желанные, но и не опасные. Не по его душу явились. Ну что, добро молодцы, застыли как красны девицы. Пошли далее, - зычно гаркнул чудотворец и зашагал по тропе вперед, грузно опираясь на посох, точно паломник, отмахавший уже не одну сотню верст на пути в Иерусалим.
Даниил двинулся вслед за Распутиным, за Даниилом поплелся угрюмо сопящий аналитик Антон, а уж по их стопам отрешено заколыхался своим телом зомби Василий.


Глава 2.

Василий стал зомби два дня назад.
В поганом Кровавом болоте водились воистину мерзкие твари.
Распутин предостерегал своих молодых бойцов, что путешествие будет опасным.
Но каждый, вступивший в незримую "Покуту Макоши", не имел права искать пути назад.
- Покута, - пояснил Распутин, - если ты не помнишь, Даниил - это то, что связывает начало и конец всякого дела, причину и следствие, делаемое и делающего, намерение и результат, прошлое, настоящее, будущее и будущее в прошлом и прошлое в будущем.
Даниил кивнул, давая понять, что принимает эту мудрость без возражений.
- Макошь - это имя Богини Судеб, старшей из богинь-прях судьбы. Пока тебе достаточно знать это. Когда-нибудь, возможно, тебе откроется большее.
- У древних греков были богини-прядильщицы судьбы Мойры, - заметил Даниил. - А жена Одина, Фригга, пряла на своем Колесе. Это как-то связано с Макошей?
- И да, и нет, - уклончиво ответил Распутин, воззрив на Даниила пристальный взгляд, словно что-то решая для себя. Затем, после увесистой паузы добавил:
- Ткать Пряжу Судеб Макоши помогают Богини Доля и Недоля, связующие покутными нитями человека с плодами его трудов - добрыми или злыми. Диалектика одним словом. Но пока об этом довольно. Главное, что ты зримо и незримо будешь служить интересам России. Не только как государству, но и как идее жизнеустройства.
- Признаюсь, Григорий Ефимович, я не очень понимаю, что подразумевается под "Россией" как идеей жизнеустройства. Чаять каноны Православия, Имперские постулаты?
Распутин придирчиво, одновременно хмуро и в то же время с пониманием обвел Даниила взглядом и произнес с ехидной улыбкой:
- Имеются разные космогонные теории, почему мир устроен так или иначе, и кто дал толчок первоначальному устройству мира. Но пока не стоит углубляться в эти теории, не приобретя достаточный практический опыт.
Распутин сделал на последних словах особое ударение.
- Сначала ты увидишь, Даниил, кто нам противостоит, ты закалишься в схватке с увертливыми и лживыми врагами и тогда ты будешь готов к более обстоятельному разговору на эту тему. С энтим ты согласен? - ухмыльнулся чудотворец.
Даниил кивнул.
Все распоряжения по делам "Покуты" Даниил получал непосредственно от Распутина или они тайно передавались ему от имени старца. Кто еще входил в "Покуту", Даниил не знал. Мог, разумеется, строить на этот счет самые разные домыслы. Но ради чего? Не достаточно ли того, что "Покута" ставила своей целью радеть за благо Российской Империи и защищать ее от магических происков и колдовских чар, откуда бы и от кого бы они ни исходили?
Разве сражение за "дым Отечества" с изощренным сонмищем врагов не достаточная сама по себе высокая цель?
Ширмой для деятельности "Покуты" - дабы не смущать "общественность" существованием в православной империи тайной организации с языческим названием - служил особый "Приказ Божьего Дела", подчинявшийся лично Государю Императору. Впрочем, на самом деле ему почти не подчинявшийся, с чем Николай II мирился с большим трудом. Да уж выхода не было.
- "Божьим" наше дело величают для успокоения крутящейся вокруг Царя всякой разноперой "общественности", - вразумлял Распутин своих бойцов. - И для отвода глаз, разумеется. Религия она как кулачный бой, только без контакта: думать не надо, знай верь в свою победу и мочи врагов. Воистину, религия и единобожие - это опиум для малообразованного народа.
Нелегко поначалу было Даниилу слушать такие речи Распутина, пропитанные ересью и крамолой, цинизмом и насмешкой, но со временем он надеялся сам во всем разобраться. Пока же сентенции харизматичного Распутина распаляли его воображение и желание одолеть коварных и каверзных чародеев, считающих, что они понукают миром.
Третьим в отряде чудотворца через Кровавое болото шел аналитик Антон - невысокого роста, грузный телом парень родом из Торжка.
Коротко подстриженные рыжеватые волосы Антона стояли на голове очумелым ежиком. Круглое одутловатое лицо несло печать усердной сосредоточенности, губы при этом были плотно поджаты, точно Антон опасался ненароком раскрыть рот и выпустить наружу важную мысль или обрывок информации.
Глаза аналитика тонули за большими квадратными очками с толстыми стеклами. Из-за очков этих и по причине короткой шеи, туго врастающий в квадратные плечи, Антон получил у Распутина игривое прозвище "аквалангист".
Антон делал старательный вид, что не обижается на язвительного Григория Ефимовича, но было заметно, что примирение с прозвищем дается Антону нелегко.
- Ничего, Антоша, - говорил Распутин. - Бог терпел и нам велел. Не у одних только социал-демократов партийные клички. И нам псевдонимами побаловаться можно. Делу от этого только польза.
Четвертым в команде Распутина отправился на Кровавое болото Василий. Этот хлопец из-под Пскова, широкий в плечах, отличался сермяжной северной задумчивостью и повышенной молчаливостью. Обстоятельная неспешность и подвела его чуть позже.
   А лихо закручиваться события начались в Санкт-Петербурге некоторое время назад.
  
   Глава 3.
  
   Один сумасбродный студент взял да и, ничтоже сумняшеся, ухайдокал старушку-процентщицу. Криминальные будни имперской столицы, казалось бы. Но ...
- Только вот ковчежек один странный обнаружился у той старушки, - рассказал Распутин Даниилу, когда они вдвоем неспешно прогуливались между могил на кладбище Александро-Невской лавры.
Стоял жаркий летний день, воспринимаемый в Петербурге особенно тяжело, так как нес обитателям города духоту и измор. Впрочем, устойчивый ветерок с Невы несколько разбавлял тягучий удушливый кисель, каким приходилось дышать вместо воздуха.
   Распутин заложил руки за спину, приняв довольно назидательный вид.
   - Мстислав Порфирьевич, следователь, друг мой, сразу смекнул, чем дело пахнет, меня позвал.
   Мстислав Порфирьевич был росту среднего, полный, но не с брюшком. Круглое лицо его сияло гладкой выбритостью и не было по-петербургскому обычаю бледным, а щеки даже очень алели красным как румяные яблочки с морозца.
Аппетитно причмокнув чуть пухловатыми губами, Мстислав Порфирьевич с чувством втянул в себя пивную пену с кружки и следом сделал большой глоток бражного напитка.
- Эко она вона, - удовлетворенно проговорил следователь, отирая салфеткой пену с губ и осторожно ставя увесистую кружку на стол.
- А вы угощайтесь, братец, - сметанно улыбнулся Мстислав Порфирьевич и мягонько подвинул Лопатову тарелочку с мясной нарезкой.
- Право, вы меня смущаете, - скривился в улыбке студент Лопатов. Его землистое по-лошадиному вытянутое лицо отражало в это время гамму из отчаянной горделивости и невольного подобострастия.
- От чего же, - замаслился усмешкой следователь. - Вон как вы бледно выглядите. Голодаете, небось, как все студенты.
- Голодаю-с, немного, - изволил согласиться Лопатов и притронулся-таки к нарезке.
Они сидели за столом в одном не слишком презентабельном трактире у Сенного рынка.
   - Откушайте-с, на здоровье, - сказав так ласково, Мстислав Порфирьевич снова поднес кружку к губам. - Хотите пива-с?
- Нет, извольте. Мне бы ... лучше б чаю.
- Хорошо, чаю-с, - согласился Мстислав Порфирьевич.
Распутин сидел в это время за соседним столиком, в углу, держа в руках раскрытые - и порядком замусоленные - "Санкт-Петербургские Ведомости". Перед Распутиным стояла тарелка щей. Он так и не притронулся к супу, невзначай вслушиваясь в разговор следователя с подозреваемым в убийстве старухи-процентщицы студентом.
- Вам следует подать объявление в полицию, - деловым тоном заметил Мстислав Порфирьевич, снова щедро попотчевав себя пивом.
- Это какое объявление? - хмуро нахохлился студент.
- Да вы угощайтесь, угощайтесь. Может, вам водочки под чай принять?
- Водочки под чай? А, может и водочки под чай, принять, - пробормотал студент. - Да, пожалуй, - с апломбом завершил он и посмотрел на следователя.
- А объявление надобно вам дать о том-с, что, известившись о таком-то происшествии, то есть об убийстве ..., - Мстислав Порфирьевич прервался, чтобы снова поднести кружку к губам.
Лопатов застыл в напряжении.
- Об убийстве, - заурядным тоном продолжил следователь и как бы между делом посмотрел на студента. - Вы просите уведомить следователя, которому поручено дело, что такие-то вещи принадлежат вам и что вы желаете их выкупить.
- То-то и дело, что я, в настоящую минуту, - с жаром заговорил Лопатов, - совсем не при деньгах. Я вот видите ли могу только заявить, что эти вещи мои. А если, когда, будут деньги...
- Полноте вам так нервничать, - заботливо произнес Мстислав Порфирьевич. - Все о деньгах человеки убиваются ...
Лопатов невольно вздрогнул. И живо опрокинул в себя рюмку водки.
- Можно вам и прямо, если захотите, написать ко мне, в том же смысле, что вот, известясь о том-то и объявляя о таких-то моих вещах, прошу уведомить ..., - буднично балакал Мстислав Порфирьевич.
- Это ведь на простой бумаге? - поспешно воскликнул Лопатов.
- О, на самой простейшей-с! На самой дешевой, - захихикал Мстислав Порфирьевич. - Все о материальном убиваетесь ...
- Да что вы заладили "убиваюсь", да "убиваюсь"! Ничего я не убиваюсь! - заявил студент. - И никого не ... Пардон! Серебряные часы, которым грош цена, единственная вещь, что после отца осталась. Так-то вот.
- Вещи ваши не пропали, - спокойно заметил следователь. - Убийца другое искал. Словно кто-то ему наводку дал-с. А часы ваши в бумажку завернуты, а на бумажке ваше имя карандашом четко обозначено, ровно как и число месяца, когда они от вас эльфом получены...
- Кем получены? - удивился Лопатов.
- А? - не понял Мстислав Порфирьевич.
Распутин наслаждался каждой минутой этой беседы. До чего же Мстислав Порфирьевич ловко стелил ход разговора. А в отношении Лопатова картина все больше прояснялась.
- Как это вы так заметливы? - пьяно расхохотался Лопатов. - Этот как же так! Там ведь могло быть очень много закладчиков. Однако ж, меня вы вычленили. И так отчетливо изволили запомнить! Фамилия вам моя что ли не понравилась? Раз - и вычленили.
Теперь настала очередь Мстислава Порфирьевич елейно захихикать, а потом как гаркнуть на студента дюже театральным зычным басом:
- Так уже закладчики давно известны! И только вы одни не изволили пожаловать! Где вас носило все это время?
- Я ... не совсем был здоров, - быстро сконфузился Лопатов. - Думал, умру.
- Слышал-с. Слышал даже, что уж очень были чем-то расстроены. Вы и теперь как будто бледны? Может, вас преследуют какие видения?
- Извините, - поник студент, - извините, что пустяшным таким перебором полчаса вам голову морочу. Сам не знаю, что я к этим часам прицепился. Ну заклал и заклал. Что ж, теперь панихиду служить.
- Да уж придется служить, - бросил Мстислав Порфирьевич. - Убили ведь старушку.
- Так не на меня же ведь вы думаете? - обомлел Лопатов. Губы его мелко задрожали.
- Изволите и на эту тему поговорить?
Лопатов опустил голову и отчаянно ею замотал.
- Вам плохо? - быстро спросил следователь.
- Не, не-е ... не-е, - проблеял Лопатов, скрючил плечи и завалился вперед. Тело его конвульсивно дернулось. И замерло недвижимо.
   Мстислав Порфирьевич бросил быстрый взгляд на Распутина.
   Чудотворец едва заметно кивнул, бросил на столик монету и, по-медвежьи насупившись, двинулся к выходу.
  
   Глава 4.

Под ногой Антона звучно чмокнуло, точно лопнул пузырь с водой, и вверх взметнулось черное облачко.
Распутин мгновенно обернулся.
- Быстро маски! - скомандовал Распутин.
"Гриб наваждений!" - промелькнула в голове Даниила догадка.
Даниил попятился от облачка и судорожно бросил руку под брезентовую куртку.
Скорее, противогаз ...
Торопливо и неказисто, а ведь обучал его Распутин, как надо сноровисто и красиво натягивать резиновую "кожу" на лицо, Даниил напялил маску и тяжело засопел под резиновой оболочкой.
Антон же "поплыл". Вместо того, чтобы надевать противогаз, он стоял, покачиваясь из стороны в сторону и ... блаженствовал.
   "Мать перемать!" - мелькнуло в голове Даниила, он поспешно бросился к Антону.
Ведь погибнет "аквалангист"!
Даниил резко оттолкнул аналитика в сторону, прочь от облака и, не дав радостному Антону упасть, буквально за шкирку поволок прочь.
Аморфным кулем Антон стлался по мягкой почве, с челом, украшенным блаженной улыбкой.
Распутин возбуждено мельтешил руками - мол, втолковывал вам, бездарям, чтоб были постоянно начеку, а вы. Матерь ебесная! Первый же гриб наваждений и сразу ваш!
Даниил выпустил Антона, выхватил у него из-под одежды резиновую маску и поспешно натянул на лицо аналитика.
- Дыши!
Антон широко улыбался, точно узрел ласковых ангелов.
Даниил опустился на землю подле Антона.
Лицо в противогазе заливал едкий соленый пот.
Распутин махнул рукой - нехай зад утрамбовывать, уходить надо от опасного места.
Подоспел Василий, легко поднял тело незадачливого аналитика на руки и двинулся с ним по тропе.
Даниил замкнул цепочку.
Привал сделали только через пол-версты.
Распутин стащил противогаз с головы.
От томления под маской его лицо сделалось багровым.
Распутин произвел несколько глубоких вдохов-выдохов.
- Едрить вас через телегу, вы что на Невский погулять вышли, мальчики? - накинулся чудотворец на Даниилу и Василия. - Здесь Кровавое болото, гиблое место. Энто понятно? Кровавое болото! Во все зенки нужно глядеть - и по сторонам, и под ноги, и над башкой. Всюду. Охломоны!
Распутин сокрушенно покачал головой.
- Легкомыслие для нас смертельно, - добавил он. - Для всех.
Даниил и Василий понуро выслушивали нагоняй.
   Прав старец, ох, прав.
   Чудотворец достал из котомки флягу и сделал большой глоток питательной жидкости, состоящей из гранатового сока вперемежку с говяжьим бульоном и непременной мадерой.
Даниил последовал примеру Григория Ефимовича и достал свою флягу с таким же в точности напитком.
- Сколько он так? - кивнул Василий на Антона.
- Так смотря сколько захавал, - хмыкнул Распутин.
- Что с ним теперь будет? - спросил Даниил.
- С гуриями танцевать пойдет, - хмыкнул кудесник. - Пока не напляшется, к нам не вернется.
- Оклемается?
- Я ему не оклемаюсь, - осклабился в усмешке Распутин. - Пинками заставляю вперед идти. Нам еще до храма добраться надо, и поскорее. Если завалим дело ... э-эх, Россия-матушка, сколько тебя раз спасать приходится.
  
  
   Глава 5.
  
   С ковчежком, припрятанным под кафтан, Распутин отправился к себе. Не на Гороховую, конечно, где он баб религиозных охаживал для доброй молвы, а в дом на Крестовском острове. Когда Челубей, привратник, дверь за ним закрыл, Распутин остерег его строго, чтоб во все глаза смотрел, во все уши слушал, если кто к дому начнет подбираться.
Чудотворец поставил ковчежек на стол и поневоле залюбовался им. Дивной работы вещица. Сразу догадка у него закралась, кто ковчежек изготовил. И то, что герб Костромы сбоку был изображен, ничуть с догадки той не сбивало. А то, что Костромы, видно тоже неспроста было. Кострома - "гнездо Романовых", Императоров нынешних.
Распутин чинно поправил бороду и продолжил, глядя на могилу Михаила Ломоносова:
- На гербе Костромы, коли помнишь, Даниил, в голубом поле галера под Императорским штандартом изображена. Ее императорское величество Императрица Екатерина от Твери до Казани по реке Волге на построенной нарочно для того галере предприняла путешествие в середине XVIII века. В честь чего на герб Костромы галера и попала.
Даниил кивнул, он припомнил герб Костромы.
   Распутин вызволил одну руку из-за спины и провел по лбу.
   - Ну и жарища, матерь небесная. Климат что ли меняется. Едрись коромыслом. Ну так вот, взял я тесачок и попробовал отколупать герб тот с ларца. Не сразу, но получилось. А под гербом ..., - Распутин лукаво улыбнулся.
"Все равно не догадаюсь, - подумал Даниил. - Да что угодно там могло оказаться, небольшого размера, конечно ...".
   Распутин снова заложил руки за спину и продолжал светиться хитринкой.
- Надпись на средне-эльфийском, - чудотворец довольно рассмеялся и мотнул кудлатой своей бородой. - Казалось бы, что тут такого. Принес кто-то старухе-процентщице ковчежек в залог и сам не ведал, что там под гербом таится. - Только вот Распутину пуще прежнего интересно стало, что за ковчежек-то это такой. И самое главное - что у него внутри.
   Распутин снова посмотрел на могилу Михайло Ломоносова.
   Даниил ждал продолжения рассказа.
   Ветерок с Невы стих, точно поник увядший цветок, и жара неумолимо обволакивал тело невидимыми липкими жгутами.
   - Сбегай-ка за кваском в церковь-то, - распорядился Распутин и чуть ли не по пояс расстегнул на груди серую рубаху.
Даниил быстрым шагом направился к собору Александра Невского.
   "Овладеваем наиновейшими достижениями естественной науки, а вся наш деятельность окутывается старо-славянским флером, - размышлял Даниил. - Покута, Макошь. Али и впрямь какой древней богине Распутин поклоняется?"
   Жадно испив бутыль прохладного монастырского квасу, Распутин довольно крякнул и продолжил рассказ.
   - Недюжая сила нужна, чтобы Челубея на землю уложить. Росту в нем под два метра, а мускулы по телу точно дыни перекатываются. Да так ровнехонько Челубей лежал, будто сны сладкие смотрел и млел. Лежит не шелохнется. Увидев Челубея чинно отдыхающим на полу, я застыл на пороге в немом удивлении. Нутром почуял в доме чужака.
Под рукой у меня ничего не было.
Я схватил кадку с водой, что стояла на лавке и ...
Взметнул ее в воздух перед собой. Не сделай я этого, ловко брошенный нож мог вонзиться мне в грудь.
А так он в кадку угодил и застрял в ней.
Распутин усмехнулся и огладил свою буйну бороду.
   - Рукоятка вибрировала с тихим звоном, такой силы был бросок.
Распутин метнул взгляд в угол, откуда вылетел нож.
Серая тень, вот что он поначалу увидел. Потом тень двинулась вперед и приобрела очертания сгорбленной человеческой фигуры.
- Мне даже поначалу показалось, что это какая старушка приперлась ко мне как к Антихристу. Мол, девок в Петербурге порчу и пора меру знать и кару понести.
Но уж больно ловка была эта старушка. Двигалась она со скоростью молнии и с бесшумностью рыбы.
Распутин со всей силы швырнул кадку в коварного противника.
Тот легко уклонился. Иного Распутин и не ожидал, но, выиграв секунду для маневра, переместился в сторону и скользнул в направлении врага.
В руке противника возник маленький боевой топорик.
"Мифриловый, вот те на! - сообразил Распутин. - А противник-то у меня и впрямь не простой".
Распутин плавно двигался по кругу, понемногу обходя незваного гостя.
Тот застыл на месте, вцепившись в чудотворца из-под надвинутого на глаза серого капюшона хватким пронзительным взглядом черных глаз.
Внезапно враг метнулся в сторону Распутина и стремительно вскинул топорик.
- Я как ужаленный нырнул под его руку ...
Распутин нервно облизал губу, живо вспоминая недавнюю схватку.
- ... топорик просвистел у меня над ухом.
Я подсек ногу противника. И сделал это ловко. Враг потерял равновесие.
Я быстро полуразвернулся и всадил ему кулак под ребра.
Ах, как хрустнуло, просто услада для ушей.
Гость судорожно крякнул. Воздух вылетел из его горла одним толчком.
Топорик задрожал в онемевшей руке.
- Мне ничего не оставалось, как обрушить локоть на спину врага. Противник просел под ударом и рухнул на колени. Он тяжело дышал, но не издал ни звука.
Я ударил ногой по руке с топориком и оружие, наконец, вылетело на пол.
Гость шарахнулся было за ним, но я схватил его за одежду, навалился на него всем телом и прижал к полу.
Резким движением руки я сдернул капюшон с головы врага.
- Едрись с вожжами. Мстислав Порфирьевич говорил мне, что у убитой старухи имелась сестра, Лизаветой звали. Она пропала в тот же день, когда студент старуху порешил.
Так вот, подумал я, нашлась теперь, значит, эта сестра.
  
  
   Глава 6.

Распутин отошел от могилы Ломоносова и размашистым шагом двинулся по дорожке мимо мраморных монументов Лазаревского некрополя Александро-Невской Лавры.
Григорий Ефимович не случайно выбрал местом встречи кладбище.
Некро-флюиды, источаемые мертвецами эффективно экранировали попытки магической или натур-физической "прослушки" его разговора со своим сотрудником.
Распутин остановился у могилы архитектора Карло Росси, огляделся и продолжил свой рассказ.
- Челубей так и лежал, словно зачарованный. Впрочем, пожалуй, незваный гость в самом деле напустил на него чары. С эльфа такое станется. Уж больно они любят магией баловаться, иной раз по делу, а то и просто так насмешки ради.
Распутин закинул в рот горсть кедровых орешков.
- Ушат холодной воды сделал свое дело, незваный гость зашевелился. Со стаканом мадеры в руке я тяжело уставился на эльфа.
Даниил живо представил себе рисуемую сцену.
Крепкая веревка удерживала тело эльфа на стуле в связанном положении.
Незваный гость приоткрыл глаза и хмуро уставился на чудотворца.
- Ну, - произнес Распутин. - Зачем пожаловал?
Эльф молчал, мрачно осматриваясь.
- Человека моего поклал, телефонный провод перерезал. Басурманин. Убить тебя что ли? Или для какого дела пригодным окажешься? - Распутин обнажил в глумливой улыбке кривые желтые зубы.
Пленник угрюмо отмалчивался.
- Зачем снежный эльф во все тяжкие пустился?
Эльф держал язык во рту.
- Я ведь не просто так спрашиваю, а чтобы прояснить ситуацию. Как звать-то тебя, белый?
Эльф скупился на слова.
Распутин подошел к нему и сгреб волосья гостья, туго, в кулак. Дернул и парик отстал от темени.
Эльф что-то промычал, но не более.
Его глаза холодно стрельнули по Распутину.
Без парика стало видно, что эльф довольно молод. На вид. Поскольку всамделишне могло ему быть и лет за сто.
- Если так и будешь молчать, все равно я до всего дознаюсь, - заявил Распутин громогласно.- А время будет упущено. В чьих это интересах? Ну что ж, вижу - время будет упущено. Тогда на-ка вот выпей, - старец протянул пленнику стакан воды.
Тот судорожно мотнул головой.
Распутин крепко схватил эльфа за челюсть и со страшной силой оттянул ее вниз.
- Пей, г'рю!
Челюсть неприятно хрустнула и жидкость плеснулась в рот пленника.
Эльф судорожно привстал на ногах, пытаясь оттолкнуть человека.
Распутин проворно подрубил противника ногой и "гость" снова рухнул на пол.
- Полежи-ка вот, - ощерился в улыбке Распутин.
Эльф заелозил, рассчитывая каким-то образом подняться на ноги. Но вскоре его движения сделались размазанными и замедленными, а затем он и вовсе затих недвижимо.
Распутин понаблюдал за телом, не притворяется ли эльф, взяло ли над ним вверх снотворное.
Похоже было, что какое-то время эльф пролежит, отключенным от нашего мира.
У задней калитки Распутин держал привязанную лодку. Чудотворец прыгнул в нее и начал грести от Крестовского острова к Петроградской стороне.
Распутин проворно переплыл Малую Невку и причалил в одной тихой заводи. Привязал лодку к торчащему из воды столбу и пошел искать трактир.
У трактиров водятся извозчики, а это то, что ему сейчас было нужно.
Если у Московского вокзала можно увидеть экипажи на любой вкус, то здесь стояла всего одна побитая бричка.
Даниил кивнул.
В самом деле, у Московского вокзала приезжих клиентов поджидал пестрый паноптикум экипажей и возниц.
Стояли там и кареты, и фаэтоны, и открытые пролетки, и просто позолоченные колесницы с деревянными, тоже позолоченными скульптурами по бокам.
Еще больше поражала тягловая сила. Лошади Пржевальского были тут далеко не самыми диковинными экземплярами. У некоторых лошадей только передние части принадлежали рысакам, задние же представляли сбой металлические конструкции, имитирующие круп лошади (иногда довольно изящно, но чаще - угловато с большими железными заклепками). Из торчащей сзади трубы шел пар, а задние ноги служили как огромные поршневые насосы.
В глазах некоторых "сверхлошадей" призывно (но и жутковато) горели желтые лампочки.
Можно было встретить у вокзала, например, и механического единорога. Или пыхтящую паровую конструкцию на гусеничном ходу, или нечто вроде рикши под балдахином, запряженной ... трехметровым йети с безумным оскалом на заросшем космами лице и нелепом бардовом тюрбане, одетом набекрень.
На козлах пролеток, нередко восседали стуканцы или их родственники кобольды.
В свое время стуканцы были известны как искусные рудокопы и имя свое получили как раз от того, что люди слышали, как эти существа стучали своими молоточками в заброшенных штольнях.
Промышленная революция, впрочем, согнала их с привычных мест и бросила в объятия большого города. По старой памяти стуканцы носили в основном кожаные фартуки, а за поясом у них был заткнут небольшой горнорудный топорик, чтоб фартило.
Если стуканцы отличались (обычно) более-менее покладистым нравом, то кобольдам был присущ куда как более злобный гонор. Их рыжие всклокоченные волосы и бороды стали приметой недоброй ссоры, поножовщины и драки. Несмотря на то, что кобольды были невысокого роста, их отличала двужилность и адская сила.
Пассажиров с Московского вокзала ничуть не смущал такой паноптикум. Они деловито загружали в экипажи чемоданы и баулы, ящики и тюки, сами садились внутрь и отдавали возницам приказания.
Распутин однако запрыгнул в совершено обычную бричку, запряженную заурядной лошадкой. Только правил бричкой "цусима".
- И от чего это у нас после русско-японской войны к переделанным прижилась такая кличка, - всплеснул руками Григорий Ефимович.
- Ласково звучит, - предположил Даниил. - А калек на Руси любят привечать.
Распутин кивнул.
   "Переделанные" наполовину (или на треть, когда как) оставались людьми, но другая часть их тела состояла из механических приспособлений, сочлененных с живой плотью.
   - "Цусима" обдал меня хмурым взглядом, - продолжил рассказ Распутин, - но предложение отвезти меня на Лиговку по двойной цене его обрадовало. Уже через секунду мы шустро покатили по городу, а я хмуро размышлял над происходящими событиями.
  
   Глава 7.
  
   Антон размашисто брызгал слюной.
Выпятив грудь, он азартно наступал на Даниила, размахивая пустой рукой так, словно в ней был зажат кинжал.
   - Японский колдун! Берегись!
Даниил мягко отступал назад.
   - Я тебя в последний раз предупреждаю. Не надейся даже на пощаду, самурайская морда!
Пока я с тобой просто играю. Но вскоре я тебя порежу на лоскуты. Я все про тебя понял. Ты втерся в верие к Папе. Проник в наш отряд, но я сразу понял, что ты за фрукт.
   Даниил миролюбиво развел руками и полу-обернулся к Распутину.
   И это все натворил один гриб наваждений?
   - Если ты сейчас побежишь, то выторгуешь себе пощаду, узкоглазый. Я не в настроении брать пленных. Я иду резать мясо, - Антон сделал выпад вперед.
   Даниил отошел в сторону.
   Антон споткнулся о кочку и едва не упал лицом в мох. Впрочем, удержался на ногах и уставился на Василия.
   - Еще один, камикадзе! - заорал Антон.
   - Ну, будя, хватит, - мягким басом урезонил его Василий.
   Антон сделал вид, что перезаряжает винтовку и начал "палить" в живот Василию.
   - На! Получи! Выкуси-ка, япошка мерзкий! Что, не нравится?
   Василий отбросил руку Антона и приобнял аналитика могучей рукой за горло.
   Антон принялся неистово отбиваться. Тщетно.
   Василий полу-придушил Антона и заботливо усадил аналитика на большой мшистый пень.
   - Посиди-ка вот пока.
   Антон тяжело дышал. Лицо его превратилось в лиловый шар.
Василий сорвал несколько ягод черники и положил в рот.
   - Когда ужо он угомонится? - спросил Василий у "Папы", Распутина.
   - Да скоро уж, - махнул рукой Распутин.
   Антон опасно накренился на бок и замедленно-театрально повалился плечом на землю.
   - Пущай полежит, - произнес Распутин и убрал флягу с мадерой и гранатовым соком. - Но не долго. Нельзя нам время терять, маголомы.
   "Маголомы, - слово обожгло Даниила. - Точно, вот к чему призвал их Распутин, на что подписал - стать маголомами и прикладывать все силы и способности к тому, чтобы сокрушать любую враждебную магию".
   Воспользовавшись моментом, Даниил задал Распутину мучивший его вопрос:
   - Григорий Ефимович, а кто он такой - Охмурун-господин?
   Распутин осклабился в усмешке.
   - Экие вы, умных книжек что ли не читали? От многих знаний - многие печали.
   - Читали, конечно. Но ... станет ли он мешать нам добраться до Храма? - спросил Даниил.
   - А, может, и станет, коли скучно ему сделается. А, может, и нет. Анархист он, без Царя в голове.
   - Он маг?
- Естествоиспытатель, - хмыкнул Распутин. - Был некогда профессором в Петербургском университете, заведовал кафедрой бестиария. Обвинили его в том, что с волками тесно снюхался. Эксперименты непотребные проводил.
   - То наветы были или ...
   - Профессора Петербургского университета сходят с ума по-разному. Некоторые сохраняют удивительную ясность ума. Психически нормальные люди могут им люто позавидовать. Надеюсь, что крыша у Охмуруна в последнее время дальше не поехала.
   - Если б ему не было дела до нас, стал бы он посылать кабамеда по нашу душу ..., - заметил Даниил.
   - Любому барину есть дело до чужаков на его дворе. Хотя бы из вздорного любопытства. А то и скукогонной забавы ради.
   - Вот что знать нам нужно, - Даниил взглянул на Василия, включая его в "нам".- Идет ли от Охмуруна вред Российской Империи?
   - А какой? Николаю Второму он ничего дурного не готовит. Хоть и анархист. Россию не трогает и не поганит. А что Кровавым болотом владычествует, так у нас граф Витте всей страной заправлял как своим скотным двором и все с рук ему сошло. Больно мы, русские мужики, расточительны на великодушие.
   Тело Антона дернулось и ... поползло головой вперед.
   При этом конечности аналитика безвольно волочились по земле. Тело словно двигалось само по себе.
   Даниил вскочил и уставился на уползающее тело.
   - Гадополз! - выкрикнул Распутин и тоже вскочил на ноги.
   Даниил подскочил к Антону и увидел, что плечи того жадно обвили гибкие черные стебли какого-то странного растения. Эти стебли сворачивались и уползали, таща тело аналитика за собой.
   Даниил выхватил из-за пояса нож и кинулся резать стебли.
   Стебли оказались твердыми и увертливыми как змеи.
   - Черт! - у Даниила почти ничего не получилось.
   Более того, откуда-то из-за кочки хлестнул еще один стебель и мало того, что обжог руку Даниила, так еще крепким жгутом обвился вокруг нее.
   - Дьявол, - прошипел Даниил.
   В это время стебель с силой рванул Даниила и Даниил невольно опрокинулся на бок.
   Рядом уже вовсю орудовал Василий. Мощными ручищами он скрутил стебель, но тот не ломался. Василий впился в него зубами.
   Плоть хрястнула и стебель переломился, изойдя темным соком.
   Рука Даниила почувствовал облегчение.
   Даниил быстро вскочил на ноги.
   Василий уже рвал стебли, опутывающие Антона.
   Из-за кочек выпрыгнуло несколько новых отростков гадополза. Одни обвились вокруг ног Василия, другие набросились на Даниила.
   Распутин, не теряя время, обрушил посох на мерзкие отростки.
   От страшного удара два стебля переломилось и безвольно впечаталось в землю.
   Василий резко дернул ногой и оборвал один стебель. Другой бился о землю, пытаясь прокинут человека с ног.
   Даниил, весь в поту, боролся с опутывающими его отростками. Наверное, со стороны он чем-то походил на Лаоокона и его сыновей, но сейчас было не до интересных сравнений.
   Гадополз не поддавался.
   Стебли резко дернулись и Даниил вновь опрокинулся на землю.
   Очень плохо.
   Тугой отросток жгутом перечеркнул грудь Даниила.
   Сразу стало тяжело дышать.
   - Дьявол, - прошипел Даниил.
   Он силился оторвать стебель от груди, однако у Даниила свободной была только одна рука и ее явно не хватало для того, чтобы справиться с мерзким растением или животным, что бы это не было.
   Гадополз поволок Даниила по земле.
   И Даниил не мог остановить это движение. Он схватился за корягу. Однако гадополз дернул с такой силой, что пришлось корягу выпустить.
   Ноги Даниила оказались в болотной воде.
   Надо что-то делать.
   Даниил судорожно перевернулся на живот и схватился за кочку.
   Отросток обвился вокруг его тела и все туже сдавливал грудь, выжимая воздух из легких.
   В глазах Даниила запрыгали красные искорки.
   Внезапно воздух снова хлынул в легкие. Даниил стал жадно хватать сырой воздух, боясь, не насытиться им в достаточной мере.
   Затем крепкие руки рванули его вверх и Даниил оказался сидящим на земле.
   Василий подхватил Даниила и перенес к пню, где уже полусидел-полулежал Антон.
   Распутин не скупился на удары посохом, расплющивая отростки направо и налево.
   Движение затихло.
   Обломанные стебли тоскливо валялись на земле, а живые отростки больше не появлялись.
   - Покамест отмучились, - проговорил Распутин и смахнул с лица взмокшую косму волос. - Фартовые вы, а?
   - Если б не Василий, - пробормотал Даниил.
   - А я вас для чего вместе собрал? - рявкнул Распутин. - Чтоб вы друг на дружку тешились? Мне от вас другое нужно. Кто Империю спасать будет?
  
  
   Глава 8.

Распутин сошел с извозчика возле трактира Рябинина.
У входа в кружало стайка серо-рыжих городских обезьян деловито обирала пьяного.
Тот карикатурно нелепыми движениями отбивался от хищных животных, сидя на земле.
Обезьяны привычными движениями сноровисто чистили карманы пропойцы. Впрочем, выудить из них денег вряд ли было возможно по причине их полного отсутствия и зверье решило стянуть с добычи часть одежды.
Завидев Распутина, обезьяны ощерили злобные мордочки, обнажив тонкие острые зубы.
- Не до вас сейчас, злыдни, - буркнул Распутин. - Нешто околоточные с вами совладать не могут.
Обезьяны враждебно зашипели.
- Ну ладно, коли так, - угрюмо усмехнулся Распутин, опустил руку в карман и быстро выпростал ее наружу.
Меж его пальцев было зажато теперь немного магниевой пудры.
Распутин кинул магний в лужицу. Раздался хлопок, воздух прорезала резкая вспышка.
Обезьяны взвизгнули и отскочили на несколько метров.
Распутин схватил пьяного за шкирку и поволок за собой в трактир.
Внутри кружала над дюжиной столов и на прилавке кабатчика чадили потрескивающие свечи.
Из угла доносились унылые звуки шарманки.
Незатейливая мелодия вплеталась в нестройный гомон голосов.
За столиками сидели по большей части "деловые элементы". К некоторым присоседились "марухи", но вели себя довольно сдержанно, льнули, но не докучали.
Трактирщик - крепкий пузатый мужик в замызганном фартуке, с кудлатой бородой и сальными волосами - шагнул навстречу Распутину. Признал, подобострастно ощерился в улыбке.
- Изволите-с откушать у нас? - чинным басом поинтересовался трактирщик.
- Неси мне в кабинет штоф мадеры и пироги, - распорядился Распутин. - Да кличь Ходжу. Да шибко срочно.
- Отсыпается он поди ...
- Так буди значит. Я что буду ждать, когда он продрыхнется?
- Сей миг все устроим. Дунька, давай-ка по-шустрому.
Едва Распутин расположился за крепким дубовым столом в небольшом полутемном "кабинете", к нему на скрипучих роликах подкатила грудастая девица болезненно-симпатичного вида. Вместо одной руки у нее действовала железная клешня, из которой время от времени била струйка пара и капало на пол машинное масло.
- Что ж все никак чаевых не насобираешь, чтобы подлататься? - сурово вопросил Распутин.
- Так на жизнь ведь надобно.
- Любо-девкой могла быть, а за собой не смотришь, - упрекнул чудотворец.
- А я до любви и так сноровиста, - хамовато-кокетливо заявила Дуня.
- Знаю я вас девок, - покровительственно смягчил тон Распутин.- Передок поперек мозгов прет. Ладно, ставь уж мадеру.
- Ох, и шутник же вы, святой человек.
- Шутить - не лупить. Ступай.
Ждать медвежатника пришлось с полчаса.
Хмурый небритый мужик ввалился в комнату в состоянии тяжелого похмелья. Под красными глазами набрякли черные мешки, точно комочки земли отвалившиеся от свеже насыпанной могилы. На квадратную голову медвежатника был посажен сбитый на бок кожаный картуз.
- Звали что ли?
- Потребен ты мне, - хмуро молвил Распутин. - С инструментами?
- С ыми самыми, - осклабился Ходжа.
- Опохмелиться хочешь? Стопарь тебе налить?
- Опрокину, Григорий Ефимович. Вы же с уважением предлагаете.
- С им самым. Вона глянь-ка на изделие.
Ходжа взглянул на ковчежек косо и исподлобья.
- Выглядит как народные ремесла. Только смекаю я, что не с сельской ярмарки вы это приволокли.
- Да, Бог послал в другом месте. Ну, что скажешь?
- Не фуфло. Поближе взглянуть надобно.
- Так гляди. За тем и позвал тебя. Только поосторожнее.
Медвежатник прищурил глаза и придирчиво повертел ковчежек в руках.
- Сдается мне, эльфийская безделушка. Так, Григорий Ефимович?
- Может и так. Ты мне открой его первее.
Ходжа поставил ковчежек на стол, ловко выудил из кармана кусок тонкой металлической проволоки и осторожно начал втыкать ее в небольшие дырочки, имеющиеся на боковой стороне ларца.
- Эльфы, они хитромудрые. Вместо железных "язычков" используют в замках жидкие "жемчужины". По правильным лункам их надо раскидать. Тогда они вступают в химическую реакцию с веществом, нанесенным на дно лунки. Впрочем, я не Менделеев, чтобы формулы вам рисовать.
- А ты и не рисуй. Ты замочек чикай.
Внезапно послышалось едва слышное шипение и от ларчика взметнулась маленькая голубоватая струйка дыма.
- Ну вот, все в полном ажуре, - ухмыльнулся медвежатник. - Еще по одной накатим?
- Накатим. Когда это Григорий Ефимович на выпивку жмотился.
Ходжа поставил ковчежек на стол
- Вот здесь, - он толкнул крышку вдоль корпуса ларца, и та беззвучно скользнула по пазам.
Распутин воззрился внутрь ларца.
Внутри в специальном бархатном углублении покоился гладко отполированный черный шар.
Шар завораживал взгляд.
На секунду Распутин потерял дар речи и превратился в соляной столб.
Неужели ... Не может быть. Шар Шадэ ...
Медвежатник посмотрел на чудотворца с весьма озадаченным видом.
"Это что за хрень?" - явственно читалось на его лице.
"Это не хрень, это хана. Нам всем", - внутренне содрогнулся Распутин.
   И тут же постарался одеть на лицо маску холодного равнодушия.
   - Так безделушка. От бабки одной ...
  
  
   Глава 9.

Василий стал зомби два дня назад.
Проворные твари появились из-под воды как по мановению руки.
С полудюжины гибких фигур проворно - почти не подняв брызг - выскочило из болота на берег и сноровисто сомкнуло полукруг вокруг маленького отряда.
Все существа имели стройные (с соблазнительными изгибами) женские тела. Они были обнажены, если не считать подобием одеяния перламутровую чешую, покрывающую тела. Голые индиговые черепа отсвечивали радужными переливами.
Лица незваных див несли печать жестокости и дерзости. Тонкие губы плотно поджаты, длинные носы остры точно кончики стрел, в узких глазницах глубоко посажены черные глаза-обсидианты.
Неприятно резало взгляд то, что из-под верхних губ девиц торчало по два длинных тонких клыка.
На руках и ногах стройных тварей Даниил увидел чудовищные загнутые когти, увенчивающие длинные пальцы с перепонками между ними.
- Прикройте меня! - гаркнул Распутин и устремился вперед, судорожно крутя ручку динамо-машины, прикрепленной к поясу. Провода от нее тянулись к левой руке Распутина.
Первая дева, хищно подскочившая к чудотворцу, тут же получила мощный разряд электричества в грудь.
Чешуя с тошнотворным шипением в секунду обуглилась и с черным ожогом девица рухнула на колени, корчась, шипя и источая проклятия.
Распутин бесцеремонным ударом ноги оттолкнул противницу и обратился к другой болотной диве. Та чуть попятилась, осторожно выбирая момент для нападения.
Василий тем временем подхватил с земли мшистую корягу и обрушил ее на голову ближней к нему твари. Трухлявая коряга разлетелась на ошметки, но кое-какое дело сделала: пренеприятная девица слегка ошалела. Василий воспользовался моментом, перехватил противницу в поясе, оторвал от земли и метнул в болото.
Тучи брызги покрыли диву, а мутные воды сомкнулись над ее головой.
Быстрые действия Распутина и Василия слегка сбили с толку остальных незваных красавиц. Дивы немного замешкались, решая, как половчее изничтожить путников.
Даниил решил, что не стоить баловать их, даруя время на раздумья.
В конце концов, и старый добрый кинжал может сослужить неплохую службу. Даниил выхватил его и прыгнул на одну из дев. Та попыталась увернуться. Получилось не слишком проворно, и Даниил задел ее бок.
Дева отпрянула в сторону и "огрызнулась" неприятным шипением.
Вступил в сражение и Антон, он выхватил парабеллум и очумело принялся палить в болотных убийц, впрочем, стараясь более-менее целиться во врага.
Ряды противника окончательно смешались.
Распутин "прижег" еще одну деву. Василий между тем объял богатырским охватом новую противницу и лихо оторвал ноги девицы от земли. И вот тут-то и произошло неприятное: дева впилась клыками в шею Василия.
Василий зарычал от резкой боли, судорожно оторвал страшную девку от себя и отшвырнул ее сразу на десяток саженей в болото.
Из раны Василия захлестала кровь, густо заливая грудь.
- Говнотень! - выругался Распутин. - Целовальница тебе засос поставила! Едрить через телегу!
Василий стоял, шатаясь.
Распутин извлек из кармана коробку спичек и быстро чиркнул.
Чудотворец ткнул зажженной спичкой в рану Василия.
Спичка зашипела и потухла.
Василий заорал благим матом и отшатнулся от Распутина.
- Стой, где стоишь, - зычно приказал чудотворец и снова размашисто чиркнул спичкой.
Василий взирал на него с немым воплем в глазах.
Распутин схватил Василия за волосы и притянул его голову к себе.
Горящая спичка с шипением утонула в ране. Кровь всклокотала горячим бульоном.
Василий задергался и вскинул руки к голове.
Распутин отпустил его волосы и взялся за новую спичку.
Василий обхватил рану обеими руками и раскачивался как тростник на сильном ветру.
- Вот из-за таких нелепых событий все может пойти в расникуды, - в сердцах рубанул рукой воздух Распутин. - Никакую катастрофу мы не предотвратим, а только пойдем в расход.
Чудотворец помолчал, хмуро созерцая поле битвы, затем процедил:
- Если мы не выполним то, что должны сделать и ради чего затащились в это гнусное болото, Россию поминай как звали. Вы слышите меня, монамуры?
Антон деловито поправил очки и трясущейся рукой засунул парабеллум за пояс.
- Да пусть хоть вся нечисть ополчится на нас, - проговорил он, уняв дрожь голоса, - за Россию мы всех положим.
Целовальница с перебитым хребтом тоскливо смотрела на Даниила.
Злоба и ненависть в ее глазах тлели все слабее.
   "Фартовые ребята ...", - кисло проползла в голове Даниила мысль.
  
  
  
   Глава 10.

Клочья розовато-красного тумана клубились со всех сторон.
Туман цеплялся за одежду, норовил заполнить все ее складки дурным бардовым "медом", липко тыкался в лицо и кожу рук, назойливо досаждал. Сырой, душный, раздражающий.
Но клубящаяся хламида красного тумана не мешала путникам видеть, как огромная и черная как смоль собака быстро приближалась гигантскими прыжками. Глаза-блюдца пса лихорадочно горели. Из отверстой пасти вырывалось пламя, по морде и загривку переливался мерцающий огонь. Даже воспаленное воображение не сразу нарисовало бы такого монстра.
Распутин остановился. Его бойцы встали подле него, готовые отразить любое нападение.
- Не надо, - остановил их Распутин.
Собака приблизилась, и стало видно, что это помесь мастифа с борзой - поджарый пес величиной с пони. Его огромная пасть светилась голубоватым пламенем, глубоко сидящие дикие глаза обводили огненные круги.
- Банальный фосфор, - заметил Распутин. - Это собака помещиков Кровотоковых. Еще они закапывают ей в глаза - для пущей театральности, конечно, - белладонну. Иногда пес сам срывается с цепи, а порой его просто выпускают побегать по болотам. Вот он и носится, дуралей.
Даниил заметил, что и напряжено эрегированный член пса был выкрашен фосфором, от чего инфернально светился.
Собака, тяжело сопя, придирчиво обнюхала Распутина, затем по очереди - Даниила и Антона. На Василия она агрессивно зарычала.
Зомби проигнорировал пса с пошловатой ухмылкой.
- Если не злить его - милейшая тварь, - вымолвил Распутин. - Малость дурковат, ну так какая тварь без этого.
Собака клацнула зубами и побежала прочь, размахивая огромным хвостом как помелом.
Распутин с усмешкой двинулся по тропке вслед за монстром.
Туман слегка рассеялся, точно намаялся липнуть к путникам, чуток подустал, и впереди смутно зачернели очертания дома с черной остроконечной крышей.
- Помещики Кровостоковы - люди себе на уме. Но если с ними уметь столковаться, от них скорее польза, хотя и сомнительная, чем вред, - заметил Распутин.
"Какие еще к лешему на тлетворном болоте помещики?" - подумал Даниил.
В кутерьму с тайными расследованиями и опасными заданиями Даниил оказался вовлечен не так давно.
Мог ли он вообразить, работая кондитером в магазине Елисеева на углу Невского и Садовой, что не пройдет и пары месяцев, как он будет идти по сомнительной тропке через Кровавое болото на севере страны вслед за грозным чудотворцем Распутиным, а впереди них будет бежать ошалелая собачища с глазами-блюдцами? А сзади блаженной ухмылкой подпирать зомби.
Казалось, уже целую жизнь назад одним погожим зимним днем в кондитерии "Шарм дез Элизе" привлекательная барышня купила несколько коробок с пирожными. Даниил предложил миловидной покупательнице донести коробки до экипажа.
Даниил должен был признаться себе, что его пленили черты лица незнакомки. Тонкие и изящные, словно выписанные элегантной кистью вдохновенного художника. Озорные глазки, впрочем, старающиеся сохранять скромно опущенный взгляд. Слегка кокетливая шляпка прикрывала верхнюю часть лица.
Тугая шубка аккуратно подчеркивала мягкие очертания высокой груди. Конечно, пленительному образу покупательницы способствовали маленькие женские хитрости, но во всех движениях незнакомки чувствовались грация и очарование, исподволь будоражившие чувства мужчины.
Легкий акцент мелодичного голоса звучал прелестным дополнением образа.
- Надеюсь, отведав наших бизе, вы найдете их вкус превосходным, - галантно заметил Даниил, - и станете нашей постоянной покупательницей.
- Непременно сразу же поставлю чайку и отведаю ваших пирожных, - пообещала девушка и тепло взглянула на Даниила.
В ее взгляде сквозила чуть игривая благосклонность. Или Даниилу она просто померещилась?
- Диана, - представилась девушка.
Наполовину зачарованный, Даниил не сразу понял, что девушка назвала ему свое имя.
- Ах да, - спохватился он. - Даниил.
- Красивое имя, - одобрила девушка. - А на коньках вы, сударь, катаетесь?
- На коньках? То есть да, - быстро подтвердил Даниил.
- А не заедет ли вы за мной в субботу утром. В Юсуповском парке залили прекрасный каток.
   - От чего ж не заехать ...
   - Вам будет удобно пожаловать в 9 утра?
- В 9 утра? Вполне подходящее время. Можете рассчитывать на меня.
- Тогда tres bien. До встречи. Уже скорой.
Диана грациозно села в экипаж и мило помахала Данииле ручкой.
Экипаж чинно покатил по Садовой.
До сих пор Даниилу не приходило в голову учиться кататься на коньках. Но под влиянием прелестной женщины за что только не возьмешься.
Диана каталась очень хорошо, даже отменно. Буквально скользила по льду как лебедь и еще выписывала довольно замысловатые, на взгляд Даниила, пируэты.
Даниилу за ней, особенно поначалу, было совсем не угнаться. Выглядел он на льду весьма неуклюже, ронял неловко свое тело на лед, но мужественно сражался за улучшение техники скольжения и кое-как преуспел в овладении азов катания.
Диана немного приоткрылась перед Даниилом, сообщив ему, что наполовину она полячка и родом из Варшавы. В С-Петербург приехала, чтобы попробовать устроиться на работу в приличную компанию. Так как девушка хорошо владела немецким языком, она могла рассчитывать на работу секретаря или референта в торговой или промышленной компании, ведущей дела с Германией или Австро-Венгрией (а пока работала в немецком шляпном магазине на Морской).
Диана жила в большом доходном доме на углу Садовой и Вознесенского проспекта.
Почти все встречи Даниила с Дианой происходили в субботу утром. Как-то Даниил предложил девушке съездить в кафешантан на Крестовский, но Диана мягко отклонила его предложение.
Оставалось оттачивать мастерство катания на коньках и обсуждать с Дианой новые стихи модных поэтов (Бальмонт, Брюсов).
В один из ясных морозных дней Даниил обнаружил у дома Дианы небольшую кучку людей. Люди возбужденно шушукались.
- Дело-то какое, в нашем доме, - причитала одна бабка, осеняя себя крестным знамением.
Опершись на лопату, понуро, но при этом и с важным достоинством, стоял широкоплечий дворник, принимая в свою сторону большинство высказываний.
- Ничего, разберутся во всем господа. С непорядком порешат.
В Данииле сразу засвербили нехорошие мысли.
Беда, беда приключилась. И именно с Дианой, почему-то сразу решил он.
"Красивые, хрупкие девушки притягивают к себе беду", - застучали в его голове беспокойные мысли.
Даниил судорожно вклинился в стайку зевак.
Непристойно жадное злорадство разлилось по лицам людей. Разномастная челядь - прачки, чернорабочие.
Даниил пропихнулся сквозь панихидно торжествующую кучку людей и сломя голову побежал в парадное - не смея даже надеяться, что предчувствие обмануло его.
Не обмануло - тело лежало на кровати.
Отрешенно неподвижное, с раскинутыми руками. Беззащитное.
Обтянутые зеленым шелком стены были украшены акварелями пастельных тонов с видами Парижа и Помпеи. У стены стояли два пухлых кресла и диван, обитые бежевым бархатом. Подле дивана маленький, инкрустированный яшмой столик, на нем стопкой лежали иллюстрированные журналы мод.
В углу секретер, где расположилось собрание лаковых шкатулок и хрустальных флакончиков.
У другой стены книжный шкаф из красного дерева с зеркальными дверцами, полностью заставленный чинными томиками.
- Вы кто-с? - строго спросил Даниила полицейский чин.
- Я ..., - Даниил растерялся.
- Не положено. Попрошу-с, - на Даниила грозно топорщились огромные распушенные усы.
- Я должен ...
"Что он должен?"
Даниил быстро - в обход полицейского - скользнул к телу Дианы. Упал на колени и прикоснулся ко лбу девушки головой. Ледяной холод обжег его. Опалил мысли и тут же ... они выкристаллизовались в ясную цепочку ледяных бусинок:
Человек в черном балахоне навалился на Диану и обрушил ее на ложе.
Напрасно девушка пыталась отбиться и вырваться из цепких объятий. Жизнь вытекала из нее тугими толчками.
- Молодой человек, - кто-то тронул Даниила за плечо. - Вам же сказано, что ...
- Ничто! - вскричал Даниил в сильнейшем возбуждении, вскочил на ноги и бросился вон из комнаты.
- Потрудитесь объясниться! - донеслось ему вслед. - Держите его! Хватайте!
Даниил оттолкнул чьи-то растопыренные руки, опрометью слетел по лестнице и выскочил из парадного. Солнце резануло по глазам, точно он вылетел из мрака закупоренной бутылки.
На секунду Даниил остановился и шумно втянул в себя воздух.
- Вот он! - услышал он крик и увидел, что пальцами тычут в него.
Даниил кинулся по Садовой в сторону Сенного рынка. Там-то он точно найдет извозчика, а уж куда ехать он знает. Диану не вернуть, но с ее обидчиком он поквитается, люто поквитается ...



Глава 11.

Усадьбу огораживал невысокий деревянный частокол. Распутин отворил калитку и вошел внутрь.
Дверь на крыльце тут же распахнулась, видно путников приметили из окна, и на пороге появился мужчина среднего роста в черном шелковом халате с длинной секирой в руке.
"Он улыбался заманчиво, был белокур, с голубыми глазами", кажется, так было у Гоголя", - подумал Даниил.
Улыбался помещик Кровостоков непрестанно, точно улыбка медленно плавилась на его устах как воск свечи.
Портрет дополняло ангельское женственное лицо, а халат не мог скрыть округлый животик.
Из-под халата выглядывали просторные красные шелковые шаровары.
- А, добро пожаловать, гости, - приветливо проговорил Кровостоков. - Сам Григорий Ефимович, кажись, снова к нам пожаловал. Какими судьбами?
- Никакими, - бросил Распутин. - Просто мимо проходили.
- Ну оно так всегда и бывает, - широко улыбнулся Кровостоков. - Наш Обормот вам не попадался?
- Это тот мастиф, что едва ли смахивает на болонку? - решил пошутить Даниил.
- Ха, он самый, - порадовался уместной шутке хозяин дома.
- Он унесся куда-то по болоту, - проговорил Распутин.
- Милейшая тварь, - вымолвил Кровостоков, то ли на всякий случай, то ли чтобы гордо похвалить своего пса, - но иногда носится по окрестностям как сущий демон.
- Держали бы на привязи, - предложил Распутин.
- Да разве мы похожи на живодеров, - весело прищурил глазки Кровостоков. - Однако ж, что ж это я гостей не привечаю. Прошу пожаловать в дом, угоститься едой да питьем.
- Ваше гостеприимство хорошо известно, гм, в здешних краях, - произнес Распутин.
- Прошу, прошу, - деланно смутился комплименту помещик.
Путники по очереди шагнули под низкий свод двери и оказались в просторной комнате, освещенной стоящими в углах канделябрами и потрескивающими в камине поленьями.
Даниилу бросилась в глаза такая деталь интерьера, как развешанные по стенам тесаки, топоры, косы, ножи.
- Ваша коллекция? - не удержался Даниил.
- Начинал с нумизматики, - хохотнул Кровостоков и хлопнул себя обеими руками по ляжкам, - больно уж деньги люблю. Пунтик такой, знаете ли. Алчность и жажда наживы, ну да все мы человеки. А потом уже увлекся и более крупными формами. Я нахожу это символичным - деньги и оружие, призванное их защищать.
- А вот и хозяйка - Агриппа, - представил помещик поджарую женщину средних лет с серой шалью на плечах.
Хозяйка посмотрела на гостей пронзительным взглядом темных глаз.
- Я пригласил наших гостей попотчеваться с нами ужином, - проговорил Кровостоков сладко.
- Ты как всегда великодушен, - заметила хладным голосом хозяйка. - А где же наш Обормот?
- Носится как слон в посудной лавке где-то по болоту, - махнул рукой Кровостоков.
- Оттяпают ему чудища что-нибудь. Он ведь у нас такой никудышно беззащитный.
- Да, одна беда нам с ним. Да уж больно привязались, - покивал Кровостоков. - Прошу.
Помещик провел гостей в гостиную.
Даниил невольно застыл на месте.
В глубине комнаты на столе, накрытом скатеркой с вышивкой, стоял черный гроб.
- По хозяйству тут стоит, - пояснил помещик, заметив разлившееся на лице Даниила удивление.
Даниил мысленно укорил себя, что не удержал бесстрастное выражение лица.
Ну стоит у людей гроб, мало ли для чего стоит.
Подойдя поближе, Даниил увидел, что почти до краев гроб заполняла разбавленная водой кровь.
Агриппа деловито приблизилась к погребальному аксессуару и сачком выловила из него пару страшненьких рыбин.
- Местная форель, - улыбнулся Кровостоков. - Мы предпочитаем иметь свою свежую рыбу. Просто тает во рту. Вы не только пальчики оближете, но и почки свои съедите.
Распутин нахмурился.
Агриппа нанизала несколько рыбин на вертел и подошла с ними к камину. Вскоре запах жареной рыбы заструился по комнате.
- У нас тут все патриархально, по-домашнему, - проговорил Кровостоков, доставая из шкапа графинчик с водкой. - Вот только Обормот у нас сорвиголова. Впрочем, что мы осуждаем бедную псину, в каждом из нас есть своя звериная сущность.
- За диалектику и выпьем, - предложил Распутин. - Вы, наверное, Гегеля перед сном почитываете?
- Все больше Ницше-с, - улыбнулся Кровостоков. - А чего же ваши другие спутники молчат? Ба, вижу одного из них уже лобзали, - помещик с хитринкой посмотрел на Василия. - Давно?
- Два дня назад, - сухо сказал Распутин.
- Вижу, вам жаль расстаться с ним. Хороший работник?
- Отменный, - отрезал Распутин. - Пейте до дна. Не тревожьте душу.
- Все о душе русский человек печется, - сожалеючи вздохнул Кровостоков. - Ан, никаких дивидендов с духовности не нарастает. А все тревожимся.
- А вы о нравственной красоте подумайте, - усмехнулся Распутин. - Красивым быть лучше, чем уродливым.
- А еще лучше красивым и сексуальным, - хохотнул Кровостоков.

   Глава 12.
  
   Жар сжигал Диану снаружи и изнутри. Жар повергал ее в дрожь, а тело ее невольно извивалось, словно хотело высвободиться из невода нестерпимого жара.
   Дыхание Даниила опаляло сзади ее шею, всего в сантиметре от кожи. И это было нестерпимое до ноющего сладострастия истязание.
   На выходные Даниил снял дачу в Лисьем носу и Диана согласилась приехать к нему в гости - погулять в лесу.
   Прогулка выдалась замечательная.
   Солнце задорно купало чистое небо и землю в своих ослепительных лучах.
   В лесу неугомонно пели птицы.
   Они беззаботно прогуливались по лесной дорожке, взявшись за руки, и с упоением вдыхая терпкий аромат земли, трав, деревьев.
  
   "Закрыв глаза, я вижу сон,
   Там все не так, там все другое,
   Иным исполнен небосклон,
   Иное, глубже дно морское...", - негромко чуть нараспев продекламировал стихи Бальмонта Даниил.
  
   Диана ободряюще улыбнулась.
  
   - Как мило. Продолжай. - Она остановилась и запрокинула голову к небу.
   Даниил шагнул к девушке
  
   "Я прохожу по тем местам,
   Где никогда я не бываю,
   Но сонно помню -- был уж там,
   Иду по туче прямо к краю", - прошептали его губы страстно.
  
   "Рожденье молний вижу я,
   Преображенье молний в звуки,
   И вновь любимая моя
   Ко мне протягивает руки".
  
   Даниил уверенно обнял Диану.
   Девушка не противилась, но ... через секунду чуть отстранилась.
  
   - А эти строчки ты знаешь?
   "Я люблю тебя, Дьявол, я люблю Тебя, Бог,
   Одному -- мои стоны, и другому -- мой вздох,
   Одному -- мои крики, а другому -- мечты,
   Но вы оба велики, вы восторг Красоты"
  
   - Конечно, - прошептал Даниил и накрыл губы девушки жарким поцелуем.
   Они лобзали друг друга так бурно, точно сорвались с цепи.
   - Нам лучше вернуться в дом, - наконец, вымолвила Диана. - Попить чаю.
   Самовар стоял на столе, но был тут же позабыт.
   Пальцы Даниила прошлись по шее и плечам Дианы, с дразнящей медлительностью переместились вниз по спине и резко скользнули вниз, распространяясь вспышкой света, по ее объятым пожаром бедрам.
   Хриплый стон вырвался из горла Дианы, когда Даниил прижался к ней сзади, всем телом, его возбуждение пыточно надавило на ее ягодицы, словно выжигая клеймо.
   "Я - его, а он - мой", - пронеслась в голове терпкая испепеляющая мысль.
   Внезапно влажная теплота губ Даниила обрушилась на шею Дианы и комом сладкого пара перекатилась в плечо.
   И следом ... следом его язык начал медленно творить невообразимую огненную каллиграфию на ее кричащей исступлением коже.
   - Я хочу тебя, - прошептала она в ответ. - Возьми меня.
   Его руки взлетели вверх и обхватили ее груди, точно одели на них стальные купола.
   Диана сладострастно задрожала.
   - Сдави их сильнее, - выдохнула она, полуприкрыв глаза.
   И сладкие тиски смяли ее упругую плоть, плюща и вытягивая округлости, заставляя Диану изнывать и ... кричать от дикой безудержной похоти.
   Соски ее были возбуждены невероятно, превратившись в огромные затвердевшие конусы.
   Он обнажал ее нежно, но решительно ... срывая юбку, стягивая нижнее белье.
   Прочь, прочь докучливые путы.
   "Скорее же, давай", - мысленно торопила она его, точно он нестерпимо медлил.
   Тем временем Даниил зажал ее соски между своими ласковыми до дурмана пальцами. Пронзительная похоть стала больше, чем Диана могла вынести. Диана истошно закричала, почти грубо и непристойно.
   Его возбуждение казалось ей невероятной раскаленной шпалой, выкорчеванной беспощадным ураганом из железнодорожного полотна и брошенной на ее подвластное его стихии тело.
   Диана почти рухнула под ее тяжестью на колени. И в согбенном распростертом виде приняла неудержимый языческий таран в свое сочащееся терпкой амброзией ложе.
   Страшные удары едва не сбили ее с ног.
   Шатаясь, точно в шторм, Диана с поющей радостью осознавала, что она сокрушительно нанизана на умопомрачительный столп и каждая клеточка ее тела объята мучительным наслаждением.
   Девушка дергалась так, будто неслась на необъезженном скакуне по ухабистой радуге и в ее глазах брызгали разноцветные фейерверки.
   Внезапно все рухнуло. Во мрак, в жерло вулкана, в пронзительное небо, в чрево зверя.
   Когда Диана вновь нашла себя, она увидела, что лежит на полу на шкуре медведя, а Даниил распростерся подле нее.
   Девушка приподняла голову и натолкнулась на чуть узурпаторскую победную улыбку Даниила.
   - Хотел бы я бросить к твоим ногам весь мир, - хрипло вымолвил Даниил.
   Диана облизала пересохшие губы, улыбка красиво озарила ее губы.
- Достаточно одной Российской Империи, - прошептала девушка.
  
  
  
   Глава 13.
  
   В пылу чувств Даниил не заметил, что от дома Дианы за ним последовал человек в сером картузе.
- Гони на Московскую заставу, - распорядился Даниил, заскакивая в бричку у Сенного рынка.
- Нешто барин торопится? - степенно осведомился возница с неким сарказмом в надтреснутом голосе.
Возница-"цусима", облаченный в длинное черное пальто, смахивал на человека, однако в его глазницах жили две головки хамелеонов. Они юрко выныривали и заныривали обратно, быстро обшаривая пространство немигающими глазками.
Вместо одной руки у возницы был приделан метровый обрубок питона с пятнистой головой.
Змея подняла голову и посмотрела на пассажира.
- Гривенник будет сверху. За скорость, - добавил Даниил. - Гони!
- Ну тогдысь лихо поедем, - осклабился огромным как у лягушки ртом возница и дико стегнул лошадей.
Бричка рванула в сторону Московского тракта, распугивая народ.
Даниил едва замечал, как проносились мимо дома и люди.
Он все еще находился под гнетом глубокого потрясения, испытанного в комнате Дианы.
Не только от того, что увидел девушку мертвой, не только из-за того, что увидел, как ее убили, но и потому, что он это вообще увидел. Увидел словно воочию, словно сам присутствовал при убийстве.
Как такое могло быть?
Не сошел ли он с ума? Не бредовые ли галлюцинации овладели им из-за испытанного потрясения?
"Скоро я все узнаю", - твердил себе Даниил.
А возница знай с диким весельем нахлестывал своих полулошадей-полумедведей.
У Московской заставы Даниил выскочил из брички и сразу устремился к невзрачному двухэтажному дому, словно его выпустили в сторону этого дома из пращи.
В таких домах по десятку человек в комнате жили подельные рабочие, но в темном и грязном парадном навстречу Даниилу не попалась ни одна живая душа.
Осторожно Даниил поднялся по узкой лестнице, инстинктивно стараясь не шуметь.
С площадки лестничного пролета одна дверь вела направо, другая уходила влево.
Затхлая желтая лампочка разбавляла полутьму тщедушным светом.
Даниил прислушался.
Ни звука, точно он вошел в склеп, а не в жилой дом. Тишина исподволь набилась в уши словно застарелая сажа.
Даниил по наитию направился вправо, толкнул большую дверь, та грузно открылась.
Даниил двинулся по темному узкому коридору.
Внезапно он услышал шкворчание яичницы.
Даниил замер на месте.
В доме кто-то был, живой. Он?
Даниил бесшумно втянул в себя прелый воздух и решительно шагнул вперед.
- Ну заходи, коль пожаловал, - удостоил гостя насмешливой улыбкой человек в черном шелковом халате.
Среднего роста поджарый незнакомец со слегка вытянутым как у хорька остроносым лицо невозмутимо поправлял деревянной кухонной лопаточкой на сковороде три разбитых яйца.
Даниил замер на пороге.
- Заходи, говорю, чего стоишь, - незнакомец поиграл улыбкой на губах.
Даниил не отрывал от человека глаз.
- Зачем? - вымолвил Даниил сухими как наждак губами.
- Видите ли, молодой человек, - невозмутимо ухмыльнулся незнакомец, - я некромант и время от времени мне нужно совершать ритуальное убийство. Причем девушки. И непременно в ночь с пятницы на субботу, т.е. на шаббат. Мой ответ носит исчерпывающий характер, не так ли, хотя вас он может и не устроить.
Даниил на секунду растерялся.
Между тем, черные глаза некроманта завораживали и притягивали к себе.
Даниил почувствовал, что его ноги почему-то решили придти в движение и подвести своего хозяина к стулу, стоявшему у стены.
- Присядьте, присядьте, - осклабился незнакомец и поправил яичницу на сковороде. - В ногах правды нет. Меня зовут Виктор Эммануилович. А вас? - дружелюбным тоном осведомился некромант.
- Даниил, - прошептали губы молодого человека
- Допускаю, что вы погибшую девушку любили. - Некромант пожал плечами. - А может, вообразили себе, что любили. Вам жаль ее потерять? Но это всего лишь одна из многих молоденьких самок, что проходит через декорации нашей жизни. Никакой глобальной утраты не свершилось. Дочерей Евы по-прежнему хватит на всех мужчин. И по многу раз. Стоит ли вам со мной спорить.
Даниил понимал, что спорить с некромантом он не сможет. Он вообще не мог пошевелиться на стуле - маг точно опутал его невидимыми веревками.
- Да и к тому же, - продолжил вальяжно рассуждать некромант. - Девушка, кончину которой вы патетически переживаете, была немецкой шпионкой, а значит - врагом нашего Отечества. Ее ликвидацию нужно только приветствовать и уж ни в коем случае не страдать по этому поводу.
Виктор Эммануилович снял сковороду с огня и после паузы продолжил:
- Вопрос в том, что мне делать с вами. Изволили свалиться на меня как снег на голову. Морока. Удивительно, что вам удалось снять эмпатическую картину происшедшего в квартире девушки. Да уж весьма эмоциональная особа была, да и я разошелся, прямо можно сказать - распоясался, - некромант плотски захихикал. - Ну так ритуал раззадоривает, заводит, мочи нет. - Он довольно хлопнул себя по бедрам. - Я был сам не свой, разбрызгивал магическую энергию во все стороны. Диана была как Помпея, а я - точно Везувий. Она была обречена. Такова жизнь.
Виктор Эммануилович начал вызывать у Даниила тошнотворное отвращение, но Даниил по-прежнему не мог пошевелиться.
Некромант одарил его высокомерным взглядом.
- Можете и не стараться, молодой человек. Путы на вас я наложил крепкие. Поем покамест и решу, что с вами делать.
- А на меня ты тоже путы наложишь? - раздался зычный голос и в комнату медведем ввалился Распутин, разом вдруг заполонив собой чуть ли не половину помещения.
Некромант вздрогнул, но тут же овладел собой и адресовал чудотворцу сладкую улыбку.
- А зачем мне на вас, Григорий Ефимович, путы накладывать? Али я нехристь какой?
- Басурман ты и есть басурман. Зачем отрока пытаешь?
- Разве я его пытаю, - изумился Виктор Эммануилович. - Я с гостем незваным мило беседую. Кофейком право не угостил, но не досуг мне кофием баловаться.
- Сними оковы, - сурово распорядился Распутин.
- Никак протекцию ему решили составить, Григорий Ефимович?
- Тебя от злого дела отваживаю. Ненужного. Мне этот отрок службу сослужить может, а тебе все мимолетная забава. Угомонись. Девицу оприходовал и знай меру.
- Не просто девицу, - келейно усмехнулся некромант, - а ...
- Знаю. Но нехай теперь людей по Петербургу неволить.
- Что ж, Григорий Ефимович, мы с вами в ладах находимся, так зачем мне поперек вас идти?
Внезапно Даниил почувствовал, что свободен. Незримые цепи враз спали. Даниил быстро поднялся со стула.
- Ступай, обожди меня на улице, - распорядился Распутин.
Даниил бросил недоверчивый взгляд на некроманта.
Виктор Эммануилович вальяжно улыбался.
- Еще свидимся, - ласково вымолвил он.
- Не буди лиха, пока тихо, - обронил Распутин.
Выйдя из дома некроманта, Даниил вдруг понял, что вступил в новую жизнь.
Все, что с ним было прежде, осталось за захлопнутой дверью и имело значение постольку поскольку.
Себя прежнего - он больше не увидит.
Осталось понять, что ждет его впереди.
В дверях появился Распутин. И остановился ... придирчиво изучая Даниила тяжелым пронизывающим взглядом.

  
Глава 14.

Распутин саркастически ухмыльнулся.
- И кто ты таков? И откуда такой взялся?
Даниил не отвечал, вперив взор в пол экипажа. Ему было сейчас не до разговоров.
Смерть Дианы потрясла его.
И потрясло то, как она погибла - стала ритуальной жертвой некроманта.
И при том некромант взялся утверждать, что она была немецкой шпионкой и ... ликвидирована в угоду Отечеству.
- Она ... она была шпионкой? - глухо выдавил из себя Даниил.
- Да, - подтвердил Распутин. - Но и красивой бабой тоже. А это - главнее. Жаль, что так все неказисто получилось. Кстати, ты мог бы ее перевербовать, если бы она полюбила тебя ...
А что между ними было? Вспышка страсти? Глубокие чувства?
   Ему остро не хватало Дианы.
   В Данииле оборвалось что-то очень важное.
   Сердце его стонало.
   Какое право некромант и Распутин имеют вторгаться в его жизнь?
   - А этот ... некромант, закон над ним что ли не властен? - глухо и зло спросил Даниил.
- Ты про Уголовный Кодекс или про какой другой закон?
- Он совершил убийство.
- Не пойман - не вор, - заметил Распутин серьезно.
- Я его поймал.
- Не дури. Никого ты не поймал. Ты - истинный самородок, раз сумел снять эмпатическую картину происшедшего. И потому я не хотел дать тебе погибнуть зазря. Я явился за тобой. Такие люди, как ты, нужны России.
- Чего вы от меня хотите? Зачем вы лезете в чужую жизнь?
   - Лес рубят - щепки летят. А коли ты хочешь усечь это получше, послужи Отечеству, как я научу. От этого хоть толк будет.
- Это каким же образом? Влюбиться в еще одну немецкую шпионку и завербовать ее за Царя нашего?
- Есть дела и поважнее. Поедем сейчас ко мне на Крестовский и там крепко потолкуем. Ты ведь видишь, что творится вокруг. Россию дербанят все, кому не лень. Гидра революции опять поднимает голову. Думу Император то разгоняет, то опять собирает. Но это все цветочки. Ягодки куда поядовитее. Пользуясь всеобщей катавасией, Россию хочет подчинить себе и раздробить на заскорузлые кусочки иноземное магичье. Как им противостоять? Кто за это возьмется? Нужны крепкие люди.
- Я в магии ничего не смыслю. Я кондитер.
- И не нужно смыслить. Смыслить дай мне, а твое дело - презреть страх и сомнения и встать поперек врагов. Болит грудь-то?
Даниил потер грудь. В самом деле, грудь несколько саднило.
- Расстегни рубашку, - распорядился Распутин.
Раздвинув рубашку на груди, Даниил увидел черную "кляксу".
- Что это? - удивился он.
- Виктора Эммануиловича благодари, расстарался он, поставил на тебя свою метку. Видно, хотел тебя своим крепостным сделать. Понравился ты ему, видать. Эти некроманты такие похотливые говнюки.
- Как это ..., - с отвращение произнес Даниил, - можно убрать?
- Хм! Дело это дурное. При случае съездишь в Валаам, там тебя старцы почистят, - обнадежил Распутин. - А пока ... не тревожься на этот счет сверх меры. Ты под моим ... патронажем. Пусть-ка Виктор пососет дулю.
Распутин помолчал и веско добавил густым басом:
- Я научу тебя, как жить дальше. С пользой, со смыслом. Дело-то главное в чем? В смысле. России-то этого не хватает и в результате что у нас получается?
   Даниил только горько покачал головой. Весь белый свет был ему сейчас не мил. Куда там до смысла.
   - Вот и получается, - подытожил Распутин кисло. - Блудливый хаос в умах интеллигентов, вечно пьяный пролетариат, истошное мракобесие церковников, а в Царском селе - суходрочка. И на чем зиждется наша Империя?

  
   Глава 15.
  
   Фалды утреннего тумана подобно изодранному фраку ночного гуляки стлались под тяжелыми сдвоенными задними колесами "Ланчестера".
Автомобиль торжественно мерцал хромированной сталью, тучным болидом прорезая сырой зябкий воздух. И даже на колдобинах он подпрыгивал с державной важностью и степенно урчал.
Приземистые пригороды Петербурга поспешно отбегали назад, прислужливо расступаясь перед автомобилем.
Распутин сидел на переднем сиденье, рядом с шофером.
Тело чудотворца облегала черная рубашка, искусно сшитая из шкурок летучих мышей.
Даниил, Антон и Василий втиснулись на заднее сиденье лимузина.
Все хранили суровое молчание, осознавая непомерную важность и крайнюю опасность предпринимаемой экспедиции на север.
Как на грех посреди дороги застряла телега с мешками.
Шофер "Ланчестера", прапорщик с огромными пышными усами цвета соломы, сбавил скорость.
- Газуй! - приказал Распутин.
- Ну так ведь ...
- К лешему! Газу, г'рю! - гаркнул чудотворец.
- Эх, Царица небесная ...., - прапорщик надавил на газ и лимузин прыгнул вперед, врезавшись правым боком в телегу.
Телегу развернуло и отшвырнуло в кювет.
В ту же секунду с боковой проселочной дороги, грозно ревя, из-за кустов выкатил броневик черного цвета с двумя паровыми трубами по бокам. На его борту алело красное лицо - знак "Кругометрики".
На крыше броневика Даниил увидел пулемет. За ним, наполовину высунувшись из машины и держа обеими руками гашетку, маячил человек в черном кожаном шлеме.
- Жми! - крикнул Распутин.
Шофер засуетился и рванул рычаг.
   Лимузин расшвырнул из-под колес комья земли и, подпрыгивая на колдобинах, понесся вперед.
По корпусу автомобиля застучал рой пуль.
- Хрен вам! - проорал Распутин. - Покушеньице решили мне устроить. Точно я царь какой. Ох, доберусь я до князишки этого.
Промышленной группе "Кругометрика" Высочайшим Указом Его Императорского Величества дозволялось иметь собственные охранные отряды - в виду значимости для Государства осуществляемых ею работ.
Располагая императорской концессией на недра страны, за исключением сибирских золотых приисков и уральских месторождений, "Кругометрика" рыла с помощью рудокопов-зомби сотни верст подземных дорог и туннелей вокруг С-Петербурга и Москвы. Следствием такой деятельности стало то, что стуканцы и кобольды забросили свои подземелья и переместились в поисках заработков в города, пополнив ряды городского пролетариата. Их выжали из-под земли капиталисты "Кругометрики".
   Одну из городских больниц на Петроградской стороне "Кругометрика" переоборудовала в фабрику по оживлению трупов уличных бродяг и подготовки из них зомби-рудокопов.
На Выборгской стороне "Кругометрика" владела химическим заводом, где производился нервнопаралитический газ, одно из производных табуна. При использовании в малых дозах он блокировал распад ацетилхолина в мозгу и тем самым замедлял потерю памяти. Этот газ применялся для обработки зомби для того, чтобы приостановить неизбежную гибель их мозга, поскольку разложение жировой ткани превращало электрохимические градиенты в зловонный гной.
   Имя "Кругометрика" сложилась как сокращение от названия компании "Товарищество "Кругляков, Метрицкий, Кашин".
   Ходили упорные слухи, что "императорскую компанию" "Кругометрика" патронирует (и контролирует) сам князь Феликс Юсупов, давно и рьяно недолюбливающий Распутина за то влияние, что чудотворец приобрел в Царском селе и в делах Империи и за его мужицкое происхождение.
Но имелась и личная обида. Феликс вдрызг поссорился с Распутиным, когда чудотворец выступил против
   его брака с дочерью великого князя Александра Михайловича Ириной.
   Между тем, женитьба Юсупова на великой княжне Ирине могла влить огромные богатства князей Юсуповых во владения семьи Романовых. Но и приблизить Юсуповых к правящей династии.
   Рано или поздно клан Юсуповых купит себе российскую корону - опасался Распутин. Недаром "Кругометрика" с помпой выступала крупнейшим жертвователям русской православной Церкви, а тайком финансировала социалистов, понимая, что с их помощью может однажды обезглавить монархию и тогда ... интересные сюжеты прорисуются.
   Комом в горле стоял Распутин, связывала руки "Покута".
   - Церкви все равно, кто царем будет - хоть татарин. Лишь бы не мешал обогащаться. А еще лучше - капиталами бы снабжал безвовзратными, а в качестве процентов только славословие требовал бы. Ну а языком ловко работать и подрабатывать какой батюшка не умеет, - так говорил Распутин, когда гонял с Даниилом чай вперемежку с мадерой в своем тайном доме на Крестовском острове.
- Кладу я руку на сердце и чую - на Христоса уповать значит обрекать себя на рабство. И не только духовное, а и на самое что ни на есть ощутимое.
   - Но как же Россия может без Православия? - удивился Даниил.
   - А как мужик может без земли? - парировал Распутин. - Никак, если он не пролетариат. А если он уже пролетариат, у которого ничего своего нет? Ну, кроме цепей, разумеется, как говорят социалисты.
   - Странно мне все это слышать, - признался Даниил.
   - Хочешь ли ты или не хочешь, а ничего тут не попишешь - мы, Данилушка, живем в век отчуждения. Землю у мужиков оттяпывают и отправляют вкалывать в города на мануфактуры. Христа для вида оставили, но ведь он тоже отчужден. Религия - та же мануфактура. Конвейер. Все в церковном календаре прописано, когда и что делать, когда кому молиться и сколько поклонов класть.
   - Но ведь люди верят в Бога искренне, - возразил Даниил.
   - Ну и слава Богу, - усмехнулся Распутин. - Вера человеку нужна. Но вера во что? В то, что он справится со своими трудностями или что надо просто сидеть и ждать, когда добрый дух, глянь, да и поможет чудесным образом.
   - Так, по вашим словам Григорий Ефимович, выходит, что ради спасения Отечества нужно снова возвращаться от православия к язычеству? Так что ли? - в язвительном недоумении воскликнул Данил.
   - Да зачем же все так опрощать, - крякнул Распутин, опрокину в себя стопку мадеры, встал из-за стола и прошелся по комнате.
- Не так, - строго пояснил Распутин, утвердив на Данииле тяжелый взгляд. - Внимай и запоминай. Христос он есть и никуда не денется. Только многогранник, рассуди сам, имеет много сторон, а не одну плоскость. Христос - это олицетворение надежды, героическая идея. Но только мудрые люди понимают, что никакого нерукотворного рая не будет. И нужен ли им рай как таковой?
- Должна же быть цель, высшая цель, к которой надобно стремиться всю жизнь, - твердо заявил Даниил.
- Нагрузиться до бровей и девок щупать. И так кажный день. Какая еще цель в жизни нужна? Но ты прав, Даниил, конечно, в том, что служение Отечеству и его возвышению - это истинная, благородная и достойная цель. Жаль, что она не так желанна, как сказочный рай, в который верующие так нещадно стремятся попасть. Ради этой призрачной и ложной мечты они готовы юлить, лгать, мародерствовать, ни во что ни ставить ближних своих и совершать множество других паскудств. Рай ... Найти бы тот горб, на котором въехать в него половчее. На такую мыслишку много ума не надобно.
Распутин хлопнул Даниила по плечу, точно шпалу опустил.
- Слепо верующие подобны подбитым птицам, мон плезир, сами летать не могут, но алчно смотрят в небо.
Чудотворец прошелся по комнате и вернулся к Даниилу.
- Восточные маги, из Византии, навязали Руси свой культ - культ Христа. Да и ради Бога! Народ любит пышные декорации и торжественные ритуальные обряды. Никому ничего плохого Христос не сделал. В России христианство стало системообразующей опорой Империи. Но в борьбе с магами и колдунами оно бессильно. Нужно обратиться к первобытным силам, к первоистокам, иными словами, - к древним богам, к олицетворяемым ими древним силам. Пускай на хоругвях реет лик Христа. Ради Бога. Россию-то от порабощения адептами других древних культов спасает "Покута Макоши", а не Лавра.
   - И тебе, Даниил, с нами по пути. Или ты думаешь иначе?
  
  
  
   Глава 16.
  
   В ашраме фрау Грубер Распутин устало отмокал в вольготном восьмиугольном бассейне, выложенном из массивных плит черного мрамора.
   Стоил бассейн умопомрачительных денег.
   "Князья Юсуповы могли бы на эти деньги еще один новый дм для себя в городе отгрохать", - хмуро подумал Распутин.
   Впрочем, заведение фрау Груббер на Конногвардейской улице у Исаакиевского собора патронировал грозный Падишах, а не "Кругометрика".
   Вдоль всех сторон бассейна в высоких золотых треножниках горели большие черные свечи, а между ними стояли большие в пол-роста человека черные греческие вазы, расписанные фигурами атлетов и дев, сплетавшихся в геометрически красивых позах изощренного совокупления.
   В зале с бассейном царил полумрак. Но слабый свет не помешал Распутину увидеть, как дверь в стене бесшумно скользнула в сторону и к бассейну шагнула поджарая высокая фигура.
   Распутин остановился на фигуре взглядом.
   - Ты хотел меня видеть, Григорий Ефимович? - поинтересовался бронзовый эльф Дзегнуит и сбросил с крепких мускулистых плеч черный шелковый халат.
- Хотел, - кивнул Распутин и прикрыл глаза, точно отдаваясь неге теплой воды.
   Эльф скользнул в бассейн и растянул тело в воде.
Минута прошла в молчании.
   - Есть тут одно дельце, - обронил чудотворец, не открывая глаз.
- Я в чужие дела не лезу, - отозвался эльф.
- Я ведь про каждую шельму в этом городе все знаю, - проговорил Распутин вальяжно. - Зачем из себя Осипа Прекрасного корчить?
   - Вы каким дельцом интересуетесь? - поинтересовался эльф.
   - А ты не слышал, что у нас в городе творится? Какой артефактец объявился. Больно дивный.
   - Идут слухи, - неопределенно отозвался Дзегнуит.
   - Ты ведь паханишь Сенную и Садовую. И что же обнаруживается? Ты ведь знал про Шар?
   - Слышал ... кое-что, - нехотя кивнул эльф. - Но где его держали снежные эльфы, я не знал.
   - Так кирдык всему нашему городу может прийти, - без затей буднично сообщил Распутин, словно речь шла о картофельном клубне.
- Надеюсь, теперь опасность миновала ..., - осторожно заметил эльф. - Раз дело это в ваших руках, Григорий Ефимович. Да и Шар тоже ...
   - Стал бы я этот Шар у себя держать
   - Лукавство - твое вторая натура, Григорий, - хмыкнул эльф.
   - Про этот Шар чего только не толкуют, - продолжил Распутин.
   - Байки про чудеса на Руси любят, - улыбнулся Дзегнуит.
   - Ты меня, вот что, надоумь, кто попользовать Шар решил.
   - Да мало ли у нас самонадеянных, безответственных типажей, - всплеснул рукой эльф.
- А поточнее?
- На Мойке есть один дом, огромные статуи украшают его ...
- Князя Грхалса?
- Видать, его.
Распутин крепко нахмурился.
   Эльф исподволь изучал выражение лица чудотворца.
   Распутин быстро разгладил чело и ощерил зубы в усмешке.
   - Дались же мне эти князья ...
   Эльф понимающе кивнул и одобрительным взглядом огладил появившихся у края бассейна двух лесных нимф.
Фрау Грубер подбирала спец персонал для обслуживания своих дорогих гостей с мазохистской немецкой тщательностью. Клиенты ее спа-ашрама могли не сомневаться, что получат все самое лучшее из сферы прелюбодеяния, из доступного не только в С-Петербурге, но и во всей российской Империи, а , может, и во всей Европе.
Нимфы не отличались высоким ростом, зато их руки и ноги пленяли взор изяществом, а изгибы тела ласкали взгляд.
Их лицам с чуть зеленоватым оттенком кожи шли высокие скулы и эффектно раскосые глаза. Вместо волос миловидные личики нимф обрамляли листья - у одной клена, у второй - ольхи.
Распутин проследил засахарившийся взгляд эльфа и довольно крякнул.
   Он огладил опытным взглядом две обольстительные фигуры и зычно распорядился:
   - Сигайте давайте сюда.
   Нимфы не заставили мужчин долго ждать. Проворными движениями освободились от легких халатиков и
   плавно скользнули в воду.
Одна из прелестных див заскользила к эльфу, другая одной рукой игриво обняла чудотворца за шею, а вторую руку скрыла под водой, не теряя при этом времени даром.
Князь Грхалс был кентавром-псиоником и возглавлял целый клан подобных себе созданий.
Псионики хорошо владели искусством гипноза и вполне могли управлять студентом Лопатовым, совершившим убийство старухи-процентщицы. Точнее, маскировавшегося под старуху-процентщицу снежного эльфа.
Если бы Шар Шаддэ попал к кентаврам ...
   Распутин решительным движением отодвинул нимфу от бронзового эльфа и приблизил к его лицу свое.
   - Как избавиться от этого чертова Шара? - опалил Распутин лицо Дзегнуита своим жарким дыханием. - И чтоб навсегда.
   Эльф одарил чудотворца фальшивой улыбкой.
   - Григорий Ефимович, они не дадут вам этого сделать.
   - Тогда все в этом городе будут куклами! - гаркнул Распутин так, что нимфы невольно отпрянули от мужчин, словно их отбросило шквалом.
  
  
  
   Глава 17.
  
   Василий стоял на пороге дома Кровостоковых и пристально смотрел на Распутина и Даниила.
От взгляда Василия по коже пробегал неприятный холодок.
Василий не провожал отряд взглядом и не прощался, он смотрел в бездонную пустоту бессмысленным взглядом.
- Я его полечивал электричеством, понемногу, перед сном, - сказал Распутин Кровостокову. - Давайте ему разряд время от времени, какое-то время он продержится в переходном состоянии. А там уж ...
- Целовальницы крепко зубки вставляют, - заметил помещик.
- Крепко. Но, как знать, может сотворят с ним в Валааме исцеление.
Помещик покачал головой.
- До Валаама путь не близкий. И кое-кто будет рад, если вы, Григорий Ефимович, не воротитесь в Петербург.
- Ворочусь, - вспыхнул очами Распутин. - Как Распутин решил, так он и сделает. Эти "круговые" обломают об меня свои злобные зубы. В Жмеринке будут на базаре солеными огурцами торговать.
Кровостоков согласно кивнул.
   - Говорят, князь Кцерх подумывает о том, чтобы заключить с "Кругометрикой" альянс. Сами понимаете, с какой целью, пасьянс может затеваться.
- Понимаю. В тяжелые времена привелось нам жить. Ну да уж зато порадеем за страну. Будет что о нас потомкам сказать. И добрым словом вспомнить.
Кровостоков дипломатично улыбнулся.
- О ваших делах, глядишь, сказы сложат.
   - Сложат, - Распутин развернулся и двинулся по тропке в сторону калитки.
- Спасибо за кров, - сказал Даниил помещику.
- Да не за что. Бог даст, еще свидимся.
Распутин и его поредевши отряд вышел за ограду поместья и двинулся по тонкой едва приметной тропке, прихотливо петляющей между болотными кочками.
   На кочках иногда появлялись уродливо-бардовые лягушки, провожая путников недружелюбными взглядами огромных красных глаз. Лягушки эти не квакали, а разражались время от времени надрывным сухим хохотом.
- Жуткое место, - вымолвил Даниил.
- А каким еще местом быть болоту? - хмыкнул Распутин. - Жутким и гиблым. Да только на болотах вся наша новейшая история делается. Целый Град Петров на болоте взгромоздился и стоит. И ничего, все покоя европейцам не дает.
"И не только европейцам, - подумал Даниил. - С Японией уже пришлось подраться и Порт-Артур не скоро выветрится из памяти. Но хуже всего - враг внутри. "Кругометрика", социал-демкораты ... Если и кентавры еще начнут подрыв Империи. А они начнут - судя потому, что рассказал Распутин".
   "Черный шар, что я обнаружил в ларце, был, несомненно, Шаром Шадэ, - поведал Распутин своим бойцам, когда они собирались в путь на северные болта. - Этому древнему артефакту должно быть тысячи лет, он казался давно утерянным или - надежно спрятанным. И чтобы он вдруг оказался в Петербурге! В самом сердце Империи. Это же неимоверная угроза для всех. Вы знаете, что произойдет, если Шар Шадэ открыть?"
Антон важно кивнул.
"Если верить легенде, открытие шара Шадэ высвободит заточенного в нем демона Ихаакарона. Этот демон легко и на расстоянии подавляет все здравые мысли людей и заставляет их впадать в любые соблазны плоти, забывать обо всем, кроме получения плотского наслаждения или, как сегодня говорят, секса. Одним словом. это демон безмерной бесовской похоти".
"Ты хорошо его охарактеризовал, Антон, прям по картотеке. Если Ихаакарон, демон похоти, вырвется наружу и накроет всех в округе на сотню верст, хана наступит не только Петербургу, но и Царскому селу, Балтийскому флоту. Словом, прощевай Российская Империя".
Распутин драматически замолчал.
Даниил, Антон и Василий почтительно ждали продолжения слов чудотворца.
   "Если Шар Шадэ попадет к кентаврам, а князь Гц сведущ в том, как разверзнуть оковы Шара, то ... он может и решиться на то, чтобы открыть Шар".
   "Но разве он сам при этом не пострадает! - воскликнул Василий. - Он что неподвластен похоти".
   Распутин хитро усмехнулся.
   "Кентавры - одни из самых похотливых созданий на этой земле. Но ... как знать, что они задумали. Сюжетец может складывался довольно бесхитростный: кентавры распечатывают Шар, выпускают демона похоти на волю, Петербург охватывает истерия свального греха. Следом некая "добрая" иностранная держава - уж не Британия ли? - вводит в город, по просьбе, разумеется, Его Императорского Величества, сидящего верхом на своем адъютанте и забывшего про Анечку Вырубову, для поддержания порядка экспедиционный корпус. Затем императорская семья вывозится в Англию или Данию, а в России устанавливается протекторат, подконтрольный этой иностранной державе. Таким эффектным образом Британия блокирует любые попытки продвижения России в Персию и на Тибет, а заодно обзаводится мощным союзником на Востоке, так, что Германии и трепыхаться даже будет некуда. Ну, что вы скажете на это добро молодцы?"
   Даниил поразился обрисованной Распутиным картиной и подыскивал слова, чтобы высказать свое мнение.
   Антон между тем ничуть не стушевался и спокойно произнес:
   " Да, сценарий весьма занятный, Григорий Ефимович. У нас всякие чудные дела возможны".
   "Времени, чтобы доподлинно выяснять планы кентавров, коварные планы, несомненно, у нас нет, монамуры. Стало быть решение проблемы - только одно: изничтожить Шар. И сделать это быстро. Пока кентавры меня не прикончили".
   Распутин обвел своих бойцов горящим взглядом.
   "Вы готовы, ясны соколы?"
   "А как можно изничтожить этот Шар?" - спросил Даниил.
   Распутин рассмеялся.
   "А вот это сейчас самое интересное".
  
  
   Глава 18.
  
   Антон повсюду таскал с собой потрепанную брошюрку на английском языке, озаглавленную "Тантрический адюлтъер" для занятых господ" и штудировал брошюру перед сном и на привалах.
   Автором брошюры значился некий Раджастан Мапур.
   - Это кто? - поинтересовался Даниил. - Такой же шарлатан как доктор Джамсаран Бадмаев?
- Ничуть, - отозвался Антон. - Бадмаев развел дикое зельеварение, выдавая его в светских салонах Петербурга за тибетскую медицину. Бадмаев - торагш возбуждающими препаратами под всякими дутыми названиями вроде "скорбные цветы царицы азока", а Раджастан Мапур - настоящий сингх, йог и гуру тантрического адюлтъера.
   - Да ну. Ты с ним встречался?
   - Встречался, - серьезно произнес Антон.
   - А каков он в жизни?
   - Очень силен, и сексуален. А энергетика из него прет как ... из домны пламя.
   - Ты, наверное, прочитал его пособие не только вдоль и поперек, но и с заду наперед, - подтрунил над Антоном Даниил. - Извлек что-то полезное?
- Много чего, - насупился Антон. - Эта книжка заставляет задуматься. Серьезно задуматься. И говорю я это серьезно. Магия она ведь не только от мозгов идет. Я согласен со взглядом, что магия является гипертрофированной проекцией чувственной субстанции, заложенной в человеке, а не извне привнесенным умением.
   - И ты говоришь это, опираясь на натурфилософию?
- Лишь отчасти. Скорее, куда важнее, в этом вопросе рассматривать изыскания доктора Зигмунда Фрейда из Вены. Я считаю, что магия и либидо взаимосвязаны. Недаром слова "калядки" и "блядки" звучат созвучно.
- И все они берут свое начало в язычестве ...
- Вот именно, - вмешался в разговор Распутин. - Потому мы и отодвигаем ширму христианства и смотрим, что там за кулисами творится.
- С одной стороны магия, или сверхъестественные способности, имеет разные каналы проявления. Известны магия слова, магия жеста, магия образов, магия рун и прочие ипостаси магического. Но все они опираются на энергетические ресурсы человека или окружающей среды. Кинетическая энергия, напряжение, колебания электромагнитного поля и т.д. - открытия в физике проливают в свет и на природу магического.
- Если либидо связано с окислением клеток головного мозга, - заметил Даниил, - т.е. электрохимическими реакциями в коре головного мозга, то, да, у магии и либидо суть одно и то же происхождение. Равно как и "чувственных субстанций человека".
   - Вопрос в том, когда магические способности угнетают либидо, а когда - способствуют его росту, - воскликнул Антон. - Магия всегда притягивала мажоров с ютлыми пенисами, они тщатся овладеть "магией", чтобы отомстить тем, у кого члены помощнее, а заодно выучить заклинание, как из пипетки сделать молот, а лучше - два. Вот бы зебб нашего Наставника подвергнуть всестороннему математическому, тригонометрическому и электрохимическому анализу.
- Что? - взревел Распутин. - Я тебе, Ломоносов, покажу ебесную силу через телегу. - И тут же чудотворец громогласно расхохотался. - Каков однако пройдоха. Хочет мой зебб анализировать. А не много ли чести?
   - Я же не за себя хлопочу. А в интересах России.
   - Вы, ребятки, лучше по сторонам шибко глазейте. Мало нам целовальниц что ли было. Я вас не для того сюда привел, чтобы вы сгинули тут со своими умными мыслями, а чтоб помогли мне Шар поскорее до Храма донести, да и оприходовать его вконец, как девку в бане.
   "Изничтожить Шар Шадэ и просто и сложно одновременно, - пояснил своему отряду Распутин еще в Петербурге. - Просто - потому что нужно "всего лишь" отправить Шар в Бездонное Лоно. Но сложно - потому что Бездонное Лоно находится в руинах Закатного Храма, затерянного в северных болотах, у черта на куличиках. Вот для этой задачи вы мне и нужны. Донести Шар"
   "Мы отправимся в затерянный Храм", - понял Антон.
   "Да, все прямо как в бульварных книжках о загадочных приключениях, - иронично усмехнулся Распутин. - Кругом враги и путь предстоит смертельно опасный".
  
  
  
   Глава 19.

Даниил с удивлением осмотрелся.
   Его спутники исчезли, а сам он лежал на влажной мшистой полянке. Вокруг, насколько хватало глаз, расстилалось зеленовато-серое болото, с красными прожилками.
   Что произошло?
   Почему он лежит на этой поляне?
   Куда подевались Распутин и Антон?
   Мысли теснились в сознании, как суетливо опаздывающие на поезд пассажиры Николаевского вокзала.
   Вот баул заброшен, а сам пассажир все еще бежит по платформе вслед набирающему ход поезду.
   Почем Даниила оставили одного?
   С ним что-то случилось? Может, он тоже стал зомби?
   Даниил привстал и осмотрел себя.
   Нет, все в порядке. Он даже не ранен, ни капли крови, одежда в целости.
   Или с ними что-то случилось?
   Даниил снова придирчиво огляделся, стараясь зацепиться взглядом хоть за что-то примечательное в безбрежной серо-зеленой мгле.
   Болото точно затаилось, настороженное и чуткое. Подернулось свинцовой тяжестью как панцирем.
   Внезапно ужасный рев пронесся над омертвевшей водой.
   Болото вспучилось. Медленно и бесшумно из него начало ... вставать что-то ...
   Даниил не верил своим глазам.
   Нечто, вздымающее себя из темной жижы, приобретало очертания странного существа. Смутно напоминавшее сгорбившегося человека. Человека гигантских размеров, высотой в десять, пятнадцать аршин.
   Существо обладало огромным лицом, если так можно было назвать безмерно уродливое образование.
   Серый кошмар обрамляли два огромных уха, по ширине как уши слона, по длине - уши гипертрофированного зайца. Но уши эти были не гладкими, а в бесконечных зазубринах.
   Над уродливой имитацией лица располагался "череп", по нему елозили то ли гигантские змеи, то ли водоросли.
   Обсидианово-черные глаза размером с бочку топили в себе всякую волю к сопротивлению.
   Изо всех сил Даниил старался не поддаться гипнозу мерзкой твари.
   "Думай. Хладнокровно. Сопротивляйся", - приказывал он себе.
   Тварь грузно надвигалась на него.
   Из-под воды появились когтистые руки, сплетенные из голых сухожилий, как серые канаты.
   Внезапно Даниил осознал, что он кричит, нет, вопит так, как никогда в жизни не вопил.
   Вопли исторгались из его горла с такой силой, точно их вырывали клещами.
   Горло страшно саднило, словно его одновременно тянули изо всех сил и жгли огнем.
   И все это проделывала мерзкая тварь. Вслед за воплями она вырвет из него - сердце, душу. Вывернет Даниила наизнанку как ненужный сюртук.
   Негнущимися руками Даниил судорожно извлек из-за пояса металлическую форму в виде звезды. Электрический пентакль.
   Непослушный палец вдавил кнопку.
   Воздух изменился, внезапно в нем натянулись незримые струны высокого напряжения.
   Тварь отдернула свою ужасную лапу и в неверии сверлила Даниила гипертрофированными чернильными глазами.
   Даниил вцепился в пентакль мертвой хваткой.
   Его трясло и лихорадило, пентакль плясал в его руках, как непослушная заводная игрушка.
   Существо что-то утробно пробулькало на крайне низких частотах и стало медленно оседать в болотную жижу.
   Боль в Данииле затихла, оставив его опустошенным.
   Даниил инстинктивно дернулся вперед, чтобы не свалиться как подкошенному.
   Но все же ноги предали его и он завалился на землю.
   Глаза залило тягучим дегтем.
   Даниил лежал, и почти не дышал. И даже мысли возникали в голове всего лишь как жалкие клочки никчемной ваты.
   Мало-помалу небытие отпустило Даниила, деготь на глазах истончился, позволяя глазам раздвинуться в щелку. Руки слабо зашевелились.
   - Оклемался, - раздался точно из-за толстой парчовой занавеси голос Распутина.
   Оклемался?
   - Данилушка, давай-ка хватит разлеживаться. Вставай. Мы не на свадьбе гуляем.
   Гуляем?
   Даниил с усилием раздвинул веки пошире.
   Распутин ...
   Вернулся.
   - Вставай, дай руку.
   Даниил оторвал руку от земли.
   Распутин рывком приподнял его вверх.
   - Что это было? - пробормотал Даниил.
   - Похоже, морок тебя одолел, - задумчиво произнес Распутин.
   - Морок? Я ... Вас не было. Я достал пентакль.
   - Какой пентакль?
   В самом деле, какой пентакль? Небольшая динамо-машина висела только на поясе у Распутина.
   Морок ...
   - Ладно, вернемся в Петербург, отправлю тебя все ж в Валаам, чтоб радетели свели с тебя Росчерк некроманта. Или самого Виктора Эммануиловича достану.
   - Это все из-за Росчерка? - спросил Даниил, прикладывая руку к груди, где чувствовалось зудение.
   - Приближаемся к Закатному храму, - проговорил Распутин, глядя вдаль на безбрежные топи. - Вот всяка шмагия и беситься начинает.
   Чудотворец достал из котомки флягу и сделал большой глоток питательной жидкости, состоящей из гранатового сока вперемежку с говяжьим бульоном и мадерой.
   - Теперь самое светопреставление и начнется, - добавил Распутин хмуро. - Все привал окончен. Пошли, - и первым, грузно опираясь на посох, двинулся вперед.
  
  
  
   Глава 20.
  
   Росчерк некроманта ...
   Все оказывалось гораздо сложнее, чем представлялось поначалу.
   Какую толику правды добавляли в свои слова Распутин и маг-некромант Виктор Эммануилович?
Насколько щедро приправляли свои речи лукавством?
Даниилу со многим (и во многом) предстояло еще только разобраться. А время неумолимо продолжало свой бег ...
Забрав Даниила с собой на кладбище Александро-Невской Лавры и поведав ему о "Покуте Макоши", Распутин, "молитвенный человек", как его называли в Царском селе, предложил Даниилу пожить некоторое время в тихом месте - при кладбище.
   "Пусть все успокоится, утрясется, - отечески проговорил Распутин. - Тебя будет искать полиция, ни к чему тебе весь этот шум. Пусть твоя скорбь спокойно уляжется в твоем сердце, а голова прояснится, тогда и продолжим разговор. Очень нужны сейчас России такие люди, как ты. Крепко об этом подумай. Я был когда-то конокрадом и расстригой, слыхал поди, но однажды понял, что впустую прожигаю свою жизнь. Все бы ничего, если бы был бесталанным. А так - дано мне кое-что. Спускать талант на бессмысленные блядки? Жалко. Что потом о себе скажешь? Вот и ты способности недюжие имеешь. Сможешь порадеть за Россию, как мы за нее радеем".
   Бричка, в которую Распутин усадил Даниила, остановилась у больших ворот из кованого железа - весьма напоминавших ворота в Михайловский сад.
В обе стороны от входа тянулись внушительные высокие стены из кирпича, некогда красного, а теперь копчено-зеленоватого мшистого цвета.
Поверх врат по-ухарски расположились аршинные, прямо-таки маскарадные буквы, слагающиеся в слова "Товарищество на паях" "Новый Пантеон".
Ворота были наполовину, как бы приглашающе, распахнуты.
- По доброй воле сюда никто не ездит, - процедил сквозь зубы возница-"цусима".
- Ну считай, что у тебя сегодня особый пассажир, - отозвался Даниил.
   Он рассчитался с возницей и "Цусима" шибко хлестнул муторно-мохнатых лошадей.
Бричка круто развернулась и помчалась обратно к Петербургу.
Даниил двинулся по вкрадчиво хрустящему гравию внутрь кладбища.
   Нашел Распутин место, куда его отправить!
   Чтобы скорбь улеглась ...
Даниил остро чувствовал утрату Дианы.
   Первый раз в жизни сердце его потеряло покой. Так приходит любовь, ломая в душе все. А уходит - с еще большими разрушениями.
   Навстречу Даниилу вальяжной походкой вышел мужчина с невероятно высокой копной черных кучерявых волос. Одет он был в длинную шинель нараспашку. Под ней грудь обтягивала тельняшка, а подпоясывал ее широкий алый кушак, заправленный в "цыганские" черные хромовые сапоги.
- А, добро пожаловать в наше Товарищество на костях, - с усмешкой произнес мужчина. - Меня зовут Манхэттан. Я тут за церемонемейстера значица. А ты Даниилом изволишь быть?
- Изволю.
- Замечательно. Проходи. О тебе нас предупредили.
   По обеим сторонам дороги печально-томливо свешивали горестные ветви плакучие ивы.
Где-то в кроне дерева экзальтированно защебетала птица.
Лицо Манхэттана озарила широкая усмешка.
- А ведь хорошо у нас здесь. Благостно. И благодатно. Ты ведь к нам временно? Карму почистить?
- Вроде того.
Даниил не знал, что Распутин подразумевал, когда говорил "на некоторое время". На пару дней или на неделю-другую?
   Назвавшийся Манхэттаном подвел Даниила к одноэтажному деревянному дому, напоминающему "финскую дачу" в Карелии.
- Тут мы и живем. Никуда почти не выезжаем, - сладко улыбнулся провожатый.
На веранде дома сидел с закрытыми глазами и блаженно ловил тепловатые лучи послеполуденного солнца пухленький человечек с сильно оволошенным лицом. То есть, практически полностью лицо его заросло коротким медового цвета мехом.
Кроме того, лицо человека "маскировала" огромная клетчатая кепка, надвинутая почти на самые глаза, маленький круглый нос и пухлые влажные губы лишь невзначай выглядывали из-под нее.
Тело человека, плотно - с ногами - укутанное клетчатым "шотландским" пледом, покоилось в инвалидной коляске.
Во рту причудливо изогнулась длинная трубка, в ней благоухали ароматические снадобья.
- Ваше превосходительство, - проговорил провожатый с огромной почтительностью. - Извольте-с, к нам новое лицо прислали.
- Новое лицо, говоришь? - не открывая глаз, пробубнил человек. - Кто таков? И от кого?
- От Григория Ефимовича.
- Ах, вот оно что, - человек слегка оживился (но лишь постольку-постольку) и открыл глаз.
Даниила прорезали два ока-шила.
- Как звать атлета? - снова напустив равнодушие и полуприкрыв глаза, вяло вымолвил хозяин кладбища.
- Даниил.
- Даниил, - задумчиво причмокнул человек и макнул прибывшего в пронзительный взгляд. - А меня величают Отто Плюмб. Все думают, что я немец, однако я - ха-ха - прибалт. Чувствуешь разницу? И все же я империалист, каких еще поискать! А потому тебе придется смириться с моими имперскими замашками и не терпящим возражений тоном. Это ясно?
- От чего же нет? - улыбнулся Даниил.
- Замечательно. Манхэттан поможет тебе обустроиться. Ну а завтра начнешь арбайтен, то бишь, работать четко-правильно. Мы очень солидное предприятие.
Не дожидаясь ответа, Плюмб потянул на коляске рычажок - каталка лихо развернулась.
Манхэттан быстро обежал хозяина, услужливо распахнул перед ним дверь и каталка на стальных гусеницах степенно, по-купечески, въехала в дом.
- Механика, - уважительно вымолил церемонемейстер. - Наш хозяин безумно гениален и оригинален. Даром что ли отделением заведовал в психлечебнице на Пряжке. Ну ладно, айда, иди за мной.
Манхэттан провел Даниила в помещение, где под потолком висела огромная люстра с толстыми белыми свечами. Несколько разлапистых канделябров с ярусами свечек стояло вдоль стен.
   Двумя рядами через все помещение тянулись полированные гробы, точно легионеры в боевой шеренге.
Между гробами, скрестив руки на груди, прохаживался высокий худощавый человек. Его тело облачал строгий черный костюм.
Человек чуть склонил голову вперед, словно что-то напряженно обдумывая.
- Это Шалла, - представил худощавого Манхэттан.
Заслышав свое имя, Шалла резко остановился, направил на Даниила взгляд и вдохновенно произнес:
- Здесь все дышит комфортом и уютом. Желаете сосновый гроб за десять рублей? Или полированный клен - за пятьсот? По фронтепису отделаем драгоценными камнями, под старину. Или лучше - палех? Хохлома? Или что-то более строгое, в духе арт-деко. Стильно, но не пафосно. Даже жалко будет закапывать.
- Закопаем. Готовься. Плюмбыч сказал, завтра с утра будем закапывать Яростного Грджога, - весело сообщил Манхэттан и расхохотался.
Шалла только нахмурил брови.
   "Цирк какой-то", - подумал Даниил.
  
  
  
   Глава 21.
  
   Из-за поворота дороги со стороны Петербурга показалась огромная повозка, натужно влекомая двумя крупными буйволами.
Животные от напряжения мотали из стороны в сторону головами. И в такт мотанию голов между могучих ног раскачивались раздутые - как футбольные мячи - семянные бурдюки.
   Настил повозки покрывали булыжники, сверху на них стол каменный саркофаг.
- Раньше орки хоронили своих "падших" в пещерах, так что этот антураж дань винтажной традиции, - шепнул, едва двигая губами Шалла. - Очень стильно. Правда, пафосно. - Лицо Шаллы при этом сдержанно хмурилось.
Следом за повозкой шла группа зеленовато-серых орков, все как один в доспехах, в массивных шлемах и с огромными мечами на поясах.
Один из орков вдруг выскочил из группы и свирепо заорал:
- Акашара хмакалхтарыс! Ашштаргекхтам!
Следом заорал еще один орк. Потом включился третий. И пошло-поехало.
   Ор стоял такой, точно обокрали весь Сенной рынок, да в придачу унесли пол-Апрашки.
- Слава и почет великому герою! - возвестил Шалла, воздевая руки, когда вопли стихли.
Манхэттан ударил молотом в огромное медное блюдо, повешенное на столбе.
   Воздух завибрировал гудящим воем.
Даниил успел запихать в уши мох, однако звуковые волны содрогнули его тело.
- Почтение умерших у орков - это нечто большее, чем простое почитание мертвых. Орки считают, что их мертвые предки и родичи обладают силами, с помощью которых могут помогать живым. А потому похоронить их надо со всей тщательностью и комфортом. - объяснил Шала накануне. - Ритуалы приготовления к смерти у орков разнятся от клана к клану, но все они обладают общими чертами, Когда орк умирает, все окружающие стараются закричать настолько громко, насколько возможно, извещая таким образом предков покойного, что они должны явиться и сопроводить новую душу в иной мир. Вот возьми.
- Что это?
- Мох. Вставишь в уши, а не то неровен час оглохнешь от воплей. Единственно - оркам не нужны надгробия как таковые, - добавил Шалла. - Впрочем, обрядовая скульптура все равно идет в счет, поскольку у орков принято вырезать из камня небольшие мемориалы и расставлять их вокруг постоянного лагеря орды. Но, посуди сам, какой деловой орк будет этим заниматься в мегаполисе.
Процессия торжественно двинулась к месту погребения, где Манхэттан и Даниил поутру, когда рассвет как полузрячий человек начал неверно ощупывать землю первыми рассеянными лучами, успели вырыть внушительного размера яму.
Возле ямы повозка остановилась. Один из орков метнулся к умершему и силой раздвинул ему рот.
Кулаком орк врезал собрату по зубам.
Точнее, это были не зубы, а мощные клыки.
Вся орда дружно загалдела.
Потом уже позже Шалла дорассказал Даниилу, что самый близкий друг покойного или родственник вырывает один из клыков покойника в качестве символа. Этот артефакт затем используют в специальных (special, как сказал Шалла) ритуалах шаманы, вызывая дух умершего.
В яму полетели булыжники, а следом, продолжая орать как ненормальные, орки сгрузили в могилу и сам накрытый теперь крышкой саркофаг.
За Манхэттаном и Даниилом осталась концовка действия - засыпать тело землей.
   - Ну вот, один спектакль сыгран, - довольно улыбнулся Манхэттан. - Устроим антракт, а там уж и следующую пьеску сыграем.
   "Выть или не выть, вот в чем загвоздка, - начал патетически декламировать Манхэттан, опершись на воткнутую в землю - еще "остывающую" от бурного закапывания тела орка - лопату.
"Что благородней духом - покоряться
Пращам и стрелам яростной судьбы
Иль, ополчась на море смут, сразить врагов Империи
Противоборством?"
   Шалла кисло улыбнулся и махнул рукой. Мол, да ну тебя, паяц, повернулся и пошел к дому.
   "Шалла, пресыщен ты искусством, жизнью, - продекламировал ему вслед Манхэттан,
   Желаешь удалиться в вертеп,
   И там усладам плоти тело предоставить".
   Шалла даже не обернулся на слова церемонемейстера.
   "Прелестны нимфы тетки Грубер
   Над их телами даже Врубель
   Напишет вирши хоть куда,
   Не забывая и про более приятные дела ..."
   Даниил невольно усмехнулся.
   - А что? - обернулся к нему Манхэттан. - Кладбище посещают не только покойники, но и музы. И меня одинаково часто посещают и одни, и другие. Вот только девочки мадам Грубер к нам то-то не заглядывают. Не светское у нас место.
   Даниилу выделили диван - добротной работы - в отдельной небольшой комнатке. В помещении имелся также платяной шкаф, круглый стол, равно подходящий и для приема пищи, и в качестве письменного, тумба, два стула. В общем, Даниил устроился даже с большим комфортом, чем предлагали постояльцам "нумера" на Васильевском или у Николаевского вокзала, не говоря же про доходные дома на Спасском.
   Даниил не стал заходить в свою комнату. Тщательно вытер лопату тряпкой, поставил ее в "ухват" у стены и прошел на кухню, где Манхэттан уже бойко резал свежие огурцы.
   Жизнь Даниила внезапно сжалась до короткой телеграммы азбукой Морзе:
   Диана мертва - сердце пульсирующая боль - вместо мыслей черный деготь - а сам он живет на кладбище. Точка.
  
  
  
   Глава 22.
  
   Из кондитерской на Невском проспекте до экстравагантного кладбища "Новый Пантеон" - как быстро переметнулась жизнь.
   Вчера - бизе, эклеры, "наполеоны". Сегодня - орки, тролли, лиззарды.
   И сам он живет на кладбище со странными типажами. Однако находит их приятными интеллигентными в общении людьми.
Лежа в темноте на своей постели в новом для себя доме, Даниил невольно усмехнулся.
Жизнь превратилась в набор фантасмагоричных картинок. Вот кто-то тряхнул калейдоскоп и цветные осколки сложись в новый узор. Еще одно встряхивание - и стекляшки прихотливо легли в другую мозаику.
   Без логики, без смысла, повинуясь лишь правилам хаоса ...
   Это и есть жизнь.
   Человек учится приноравливаться к хаосу. Он стремится упорядочить мир вокруг себя, сделать его простым как редька. Суета сует. Хаос неизменно берет свое. Так или иначе все все равно идет наперекосяк. Потому что слишком могучи силы природы, слишком прихотлива игра неведомых сил. Противостоять им - тщетно. Учиться жить с хаосом в "гармонии" - никогда не лишнее. Научиться подстраиваться под его рваные пульсации..., а дальше ... смотреть, к чему они приведут.
   Утром к воротам кладбища "Новый Пантеон" тяжелой поступью двигались четыре огромных тролля.
Ростом каждый был из них превышал три метра. Всех их отличала рельефная тугая мускулатура. Голые по пояс, в кожаных набедренных повязках. На шеях грузно висели пудовые ожерелья из берцовых костей.
На плечах тролли несли настил, на настиле лежало тело.
Когда жуткая процессия приблизилась, Даниил увидел, что тело на настиле покоилось без головы. Кровь запеклась бугристыми сгустками там, где голову отрубили.
- Тролли боятся превращения своих погибших в живых мертвецов, в зомби, - тихо пояснил Манхэттан. - Поэтому они прячут головы умерших в потаенных местах. В некоторых кланах их просто варят и для надежности съедают, а череп закапывают подальше от тела.
Шала возглавил процессию и зашагал перед троллями, размахивая кадилом с ароматными травами и что-то нараспев повторяя.
Тролли сосредоточенно молчали.
В мрачной торжественности процессия достигла приготовленной стараниями Манхэттана и Даниила разверстой могиле.
Тролли опустили носилки на специальный передвижной постамент.
Рядом услужливо лежал топор.
Один из троллей схватил его, изверг из горла чудовищное рычание и рубанул по груди трупа.
Из окоченевшего тела ничего не брызнуло.
- Тролли специально наносят увечья трупу, - на ухо Даниилу нашептывал Манхэттан. - Они верят, что тем самым отвлекают от мертвого собрата злых духов, кружащих алчно поблизости и норовящих завладеть телом умершего. А вот на-коси выкуси.
Теперь топор взял другой тролль и с размаху рубанул по руке мертвого собрата.
Рука наполовину отделилась от тела и карикатурно повисла сбоку от трупа.
Третий тролль нанес сокрушительный удар в живот мертвеца, а четвертый - изуродовал ногу.
После чего тело деловито сгрузили в могилу.
Туда же полетел и топор.
Манхэтан схватил лопату и бодро принялся закапывать все это безобразие.
   Данил не стал медлить и пришел с лопатой напарнику на помощь.
Клиенты некоторое время наблюдали за их стараниями, затем молча развернулись и направились тяжелой поступью к воротам кладбища.
- Сплошное язычество, - подмигнул Манхэттан Даниилу.
- А ты сам верующий?
   - Так в кого мне верить? В Кришну? - усмехнулся Манхэттан. - Отец мой цыган-бродяга. Мать - работница мануфактуры в Рязани. А я - перекати-поле.
   - А имя у тебя откуда такое - Манхэттан?
   - Уж больно джаз люблю, американский. "Я без ума от тебя, крошка, пам-пам-пара-па-пам, бум-бум!" Вот так.
   Даниил улыбнулся.
   - И как долго ты собираешься прожить на кладбище?
   - Да поднакоплю деньжат и открою в Петербурге свой ресторан с джазом и кабаре. Ох, погудим тогда.
   - А на кладбище давно работаешь?
   - Второй год. Приставлен к делу, - многозначительно заметил Манхэттан, слегка понизив голос.
   Даниил не стал уточнять, к какому делу. Пожалуй, он и сам мог догадаться.
   - Откуда знать нам, что по собственной воле мы творим, а что по наущению делаем, - туманно проговорил Даниил, глядя вдаль.
   - Ниоткуда, - охотно подхватил мысль Манхэттан. - Колодца истины не существует. Как посчитаешь истинным, так в том и будешь себя убеждать. Пока кто-нибудь или что-нибудь не разубедит.
   - Ну да, - кивнул Даниил.
   - Как не крути, истины в последней инстанции не существует. Самое большее - мы способны выдать постулаты, а они всего лишь проекции на наше сознание внешних раздражителей-ощущений: звуковых, визуальных, вкусовых, тактильных. А ведь любая проекция заведомо несет в себе искажение. Разве не так?
- С этим трудно поспорить, - согласился Даниил.
   - Так. Трактовка же проекций искажает первичную информацию еще больше. Первоначальное ощущение оказывается безнадежно "затоптанным" его переосмыслением. Поэтому даже "вещие сны" могут быть поняты превратно, а их разъяснение и вовсе может оказаться лживым словоблудием.
   - В этом нет ничего странного, - заметил Даниил. - Если следовать логике этих рассуждений, ложь - одна из форм интерпретации впечатлений от бытия. Интерпретация же - это заведомое искажение. Не удивительно, что мы в результате, как правило, имеем дело с ложью, а не с истиной.
   - Интересные дела получаются, - протянул Манхэттан. - Кругом нас почти одна только ложь.
   - Неизбежная ложь, - добавил Даниил.
   - И как мы живем в таком мире?
   - Как - мучаемся, страдаем, изводимся от противоречий и конфликтов, а в минуты отчаяния страстно мечтаем о лучшей жизни.
   - Мечты нервируют организм, - веско заметил Манхэттан.
   - Тогда не изнуряй себя мечтами.
   - Легко сказать, - буркнул Манхэттан.
   И все же сон почти смежил веки Даниила, когда он почувствовал, что его кто-то трясет за руку.
   Даниил открыл глаза и не сразу понял, кто дергает его за руку.
   Даниил открыл глаза и не сразу понял, кто дергает его за руку.
С трудом его зрение обрисовало в темноте контуры небольшой фигурки.
- Ты кто? - вымолвил Даниил.
- Сучок, - пустым голосом ответило существо, напоминающее маленького неказистого человечка с очень длинным носом.
Даниил удивился.
   - Чего ты хочешь?
   - Чтобы ты пошел со мной.
   - Пошел с тобой. И куда же?
   - К воротам, - пробубнило существо бесцветно.
- Тебя кто-то послал? - догадался Даниил.
   - Послал. Господин.
   - А, ну конечно, - усмехнулся Даниил.
   - Идем, человек.
   - А кто этот Господин?
   - Повелитель.
   - И другого времени он найти не мог. Только ночью.
   - Идем, - твердил свое Сучок.
   Даниил нехотя скинул ноги с кровати.
   Избрал ли такого необычного гонца Распутин или ... Кто еще хотел повидаться с Даниилом в ночи?
   Сучок поспешил к двери.
   Даниил последовал за ним.
   Существо проворно передвигалось на плохо гнущихся - деревянных что ли? - ножках.
   Кладбище окутывал ночной мрак. Луна светила вприглядку, из-за меланхоличного облачка.
   Гравий сухо хрустел под ногами.
   Сучок семенил, не оборачиваясь.
   У раскрытых ворот кладбища стояла черная карета.
   Кто же был ее пассажиром? Кто так страстно возжелал встречи с Даниилом, что не мог дождаться прихода нового дня?
   Едва Даниил оказался в нескольких шагах от кареты, как дверца бесшумно распахнулась - ему навстречу.
   Даниил помедлил.
   Сучок становился рядом.
   - Тебя ждут, человек, - буркнуло существо. - Заходи.
   Внезапно в карете зажглась лампа и черна шторка отдернулась.
   К окну прильнуло лицо.
   Диана!
   Даниил с трудом подавил вскрик удивления.
   Диана?
   Девушка безотрывно смотрела прямо на него.
   Ноги Даниила точно приросли к земле.
  
  
  
   Глава 23.
  
   Диана не ожидала, что способна чувствовать такое пронзительное сладострастие.
Ее любовник быстро шагнул вперед и в следующий миг он уже был перед ней, его сильные руки сжали ее предплечья. Лишь тонкая полоска воздуха отделяли их лица друг от друга.
   Теплое дыхание мужчины овеяло ее лицо.
   Диана вздрогнула. И внезапно поняла - поняла слишком поздно - что всецело находится в его власти.
Его хватка усилилась, и Диане едва хватало воздуха, чтобы дышать.
   Его пальцы схватили ее за запястья и словно выжигали рабовладельческие клейма на ее руках.
Сделалось горячо, слишком горячо, одежда, казалось, душила и воспламенялась, превращаясь в огненный хомут для тела.
Стон, исторгнувшийся из Дианы, точно принадлежал не ей. А огромному церковному колоколу, скорбно и величественно возвещающему о торжественной службе.
Любовник приблизил к ней лицо, надвинул его на ее чело, похоронил под россыпью своих длинных волос, надвинул гробовую крышку.
Ее губы разошлись в исступленном призыве - точно две птички, пытающиеся вырваться из силков.
Будто в отдалении она услышала горловой звук, похожий на утробный рев огромной кошки.
Диана в окончательной капитуляции закрыла глаза и с протяжным литургическим стоном запрокинула голову.
Горячие мясистые губы распластались на ее горле, устроились на нем жирной тропически-влажной лягушкой.
И затем она ощутила ... сначала нежное, а потом нарастающее давление крепких зубов.
Ее возбуждение взлетело на новые высоты, рассудок покидал ее, а зубы палача бросали ее в сладостную дрожь.
Его губы заскользили по ее покорному и покоренному горлу, язык же, горячий и шершавый, очертил подбородок, точно стремился схематично запечатлеть его, чтобы затем ...
Диана до боли зажмурила глаза, ее губы алчно, но вслепую искали его жадный рот.
Каким-то колдовским образом его руки оказались повсюду, смыкаясь вокруг нее кольцами анаконды.
Его тело превратилось в крепкую живую клетку для ее возбужденно дрожащей фигуры.
Повелительным жестом любовник опустил Диану спиной на диван и отпрянул от нее, быстро высвобождаясь из одежды.
Диана открыла глаза и впитывала помутненным взглядом бурю, готовую нахлынуть на нее.
Его губы вновь набросились на нее, беспощадно заглушая встречные стоны, стегая ее губы и лицо короткими сильными поцелуями, точно вонзая в нее безжалостные дротики.
Необузданное вожделение заставляло Диану принимать боль и желать еще большего.
Когда рот любовника накрыл ее грудь, Диана решила, что мир распался на мириады осколков. Ее взор застлали хаотичные вспышки.
   Его язык теперь рисовал загадочные круги на холмике ее груди, а затем - стремительно прыгнул на сосок.
   Точно разряд тока пронзил Диану и она выгнула спину дугой.
   Вместо крика ее связки исторгли лишь неразборчивый шепот, скорее даже шуршание крыльев летуч мыши.
   Любовник попеременно дегустировал и дразнил ее соски, точно не подозревая, как немилосердно бичует ее страстью.
   Все тело Дианы охватило адское исступление. Когда же придет конец этой искусной изощренной пытке?
   Диана судорожно сомкнула ладонь на твердой плоти, которая должна была беспощадно пронзить ее. Убить, вознаградить, вознести, швырнуть в пропасть, унести в огненный ад, четвертовать.
   Диана рванулась вверх и с силой распяла себя на огнедышащем обелиске.
   А затем ... последовала агония.
   И холод сковал ее мраморным коконом.
Даниил вздрогнул, невольно попятился и ... натолкнулся на пристальный взгляд некроманта.
   Видение Дианы растаяло в воздухе.
   - Да, все так и было, - прошелестел одними только губами Виктор Эммануилович, раздвигая губы в насмешливой усмешке. - У тебя отличная эмпатика. Я овладел ею страстно, а она желала меня ... больше смерти.
   - Вы ...., - прохрипел Даниил.
   - Да, я околдовал ее. И я подарил ей блаженство, которого она не знала. И больше которого уже не узнает.
   - И убили ее!
   - Диана была твоей иллюзией. Она развеялась. Точно так же, как развеялась иллюзия, что ты увидел в карете Диану. А вместо нее был я. Теперь ты свободен от чар.
   - Освободи меня от твоего Росчерка! - прорычал Даниил
Виктор Эммануилович позволил себя покровительственную улыбку.
   - Пока еще рано это делать. Послушай, что я хочу тебе сказать. И еще раз прошу извинить меня за экстравагантную выходку с образом Дианы. Залазь в карету.
   - Зачем? Чтобы угодить в ловушку?
- Обещаю, никакой ловушки тут нет. - Некромант махнул рукой Сучку. - Ступай. Погуляй кругом.
   Сучок хмуро удалился.
   - Прекрасный верный слуга.
- Он что выструган из дерева? - невольно поинтересовался Даниил.
   - Да. Такой забавный перефраз образа Пиноккио. Люблю тонкую как скальпель иронию. Но сейчас давай не об этом.
   - Что тебе от меня нужно? - потребовал Даниил.
   - Ничего, - спокойно вымолвил Виктор Эммануилович.
   - В самом деле?
   - В самом деле. Я лишь хотел попросить тебя не изводить мой Росчерк. Поверь, это не клеймо и не печать закабаления. Это знак благоволения.
- Знак благоволения! За что такая честь? - не удержался от сарказма Даниил.
   - Распутин уже сказал тебя. Я только повторю: ты можешь сослужить большую службу России.
   - Распутин имел в виду ... свое.
   - Разумеется. Но наши интересы во многом совпадают. Мы не желаем крушения Империи и ее распада. Поэтому мы тоже заботимся о том, чтобы Российская Империя не пала из-за игр интриганов и властолюбцев.
Даниил помолчал.
   Некромант пытался убедить его в своем. Убедить его в том, что он где-то, и даже скорее да, чем нет, его друг.
   - Россия - наследница не Византии, как безапелляционно уверяют в Лавре, а Изначального места всей индоевропейской цивилизации. Подумай об этом. Английские масоны и английское магичье починили себе Индию, сейчас подбираются к Тибету. Главный их враг - Россия. И для того, чтобы Россия пала, все средства хороши. И красивые шпионки, и древние артефакты.
Некромант сделал паузу и добавил.
   - Я собственно только это и хотел тебе сказать. Извини, что прервал твой сон посреди ночи. Но ночью мысли лучше укладываются. Меньше суеты кругом.
- Вы были очень любезны, что нанесли моей скромной персоне такой королевский визит.
   - Не язви, Даниил. Дела закручиваются действительно очень серьезные. И в назревающей свистопляске ты будешь не последним человеком. И помощь тебе может серьезная понадобиться, - многозначительно добавил Виктор Эммануилович.
   Даниил молча кивнул и вышел из кареты.
   Вслед ему прозвучали слова некроманта, отчеканенные с железными нотками:
   - У Распутина много лиц, помни об этом.

  
   Глава 24.
  
   Лик Распутина омрачился.
Чудотворец остановился и принялся исподлобья разглядывать лесок, что обрисовался в пол-версте впереди.
Массивы листвы нависали над ныряющей под них тропкой, словно любопытные лошадиные головы выглядывали из огромного стойла - удивленные появлением нежданных чужаков.
Налетел внезапный порыв ветер и шеи лошадей нервно задвигались вверх-вниз, будто они кивали головами или встряхивали невидимыми гривами.
"Чу, чужаки ..." - словно перешептывались гривастые головы.
   - Похоже на колдовской лес, - глухо заметил Антон, напряженно зыркая по сторонам.
- Это Лошадиный Лес, - пояснил Распутин, не отрывая от качающихся деревьев пристального взгляда.
- Все плохо, Григорий Ефимович? - сразу напрягся Антон
- Паскудные вещи про этот лес сказывают. Будто хавает он людей и даже косточек не выплевывает.
- Надо бы в обход ..., - протянул Антон.
Распутин криво усмехнулся.
   - Так куда в обход, вплавь что ли - кругом одно болото. А в нем своя чудь водится.
- А если плот сколотить, - неуверенно предположил Антон и сам осекся, понимая, что такое предложение звучит тоже как дурь несусветная.
   Даниил внимательно приглядывался к лесу.
   Кто из него выскочит? Какие чудища поджидают путников? Да и положено ли тут путникам браться? Не для путников это место.
   Здесь живут духи. А они не хотят, чтобы их тревожили. Они сами кого хочешь потревожат.
   Чудилось Даниилу, что черепа одних "лошадей" словно полностью обнажены, будто с них безжалостно сняли скальпы. Чудилось, словно у других нижняя челюсть отвалилась почти до самой земли, свисая на тонких перекрученных сухожилиях и болезненно шаркая о землю...
   Лошади выглядели изможденными и обреченными ... но при этом полными какой-то сатанинской энергии ... готовые в любую секунду неистово встать на дыбы.
Налетел новый порыв ветра и усугубил нетерпение незримых коней. Они зашумели гриво-листвой и зашатались из стороны в сторону, точно нетерпеливо забили копытами.
- Вот что, богатыри мои, - произнес Распутин грозно. - Значица ноги в руки и - прорвемся. Шустро!
Чудотворец вскинул перед собой удивительный посох и первый размашистым шагом двинулся к мятежному лесу.
Даниил быстро последовал за наставником. Антон поспешно двинулся за ним.
Лес приближался, и с каждым шагом "головы" как будто раскачивались все нетерпеливее и все яростнее.
   Распутин непреклонно пер вперед, точно хотел грудью протаранить невидимую преграду.
   Качающиеся ветви дернулись чудотворцу навстречу.
   Удар посохом заставил "голову" недовольно отпрянуть.
   Еще удар - и "лошадь" справа задрожала листвой как от удара хлыстом.
   Распутин не опускал посох, быстро вращая им вокруг себя и демонстрируя удивительную ловкость и могучую сноровку.
   - Шире шаг! - гаркнул чудотворец и его отряд перешел почти на бег трусцой.
   Сильная ветвь подрубила Антона ударом сзади по ногам.
   Точно камень из пращи Антон налетел на спину Даниила и они вместе покатились по земле, усеянной сухими листьями.
   "Голова" налетела на них сверху и Даниил едва успел закрыть лицо руками крест-накрест - "голова" хлестко ударила по груди, вышибая воздух вон.
   Краем глаза Даниил увидел, что Антон перекатился в сторону и оказался у ствола разъяренного дерева.
   Распутин обернулся и двинулся к своим бойцам на помощь.
   - Вставайте, лешие! - гаркнул Распутин.
   Уворачиваясь от новой атаки ветвей, Даниил вслед за Антоном перекатился в сторону и выставил перед собой руку с кинжалом.
   Но угроза пришла с другой стороны - крепкая ветка обвила его ноги и резко вздернула вверх.
   Земля перевернулась перед глазами Даниила.
   Он повис головой вниз.
   Не мешкая, Распутин подпрыгнул и рубанул по коварной ветви посохом.
   Захват ослабел и Даниил камнем полетел вниз.
   В последний момент он сумел изменить положение тела и грохнулся на землю плечом.
   Тупая боль прошла по телу, словно по нему натужно прокатилась бочка с вином.
   - Вставайте! Живо! - проорал Распутин, ни на секунду не останавливая замысловатое - "восьмерками" - вращение посоха.
   Даниил быстро оперся на другое плечо и рванул свое тело вверх.
   Антон зигзагами бежал между мотающимися из стороны в сторону ветвями.
   - Быстрей! - гаркнул Распутин. - Чего чешетесь!
   Внезапно откуда-то сверху вниз опустились три большие матовые зеленые шишки. На секунду зависнув в воздухе, они медленно вращались вокруг своей оси.
   - Маски! - скомандовал Распутин.
Даниил судорожно рванул хлястик висящей на поясе сумке с противогазом.
   Распутин и Антон побежали в узкий просвет между лихорадочно дрожащими ветвями.
   Даниил бросился за ними, на ходу вытягивая, выдергивая резиновую маску из сумки.
   Сзади раздался резкий хлопок.
   Даниил полуобернулся и увидел, что шишки взорвались, и из них выплеснулся зеленоватый "пар".
   "Отравляющее вещество", - мелькнуло в голове Даниила.
   Противогаз липучей лягушкой приник к лицу.
   Собственное шумное дыхание хлынуло в уши.
   Даниил бежал за фигурами Антона и Распутина.
   Чудотворец мелькающим как пропеллер посохом разбрасывал в стороны алчущие людей ветви-пасти.
   Внезапно все стемнело перед глазами Даниила и сверху что-то обрушилось.
   Сплетение ветвей придавило Данила к земле.
   Он рванулся и ... не смог даже пошевелиться.
   Дыхание шумно вырывалось из легких.
   Лицо истекало под противогазом потом.
   "Вот и все", - прошмыгнула в голове нехорошая мысль.
   "Нет!" - Даниил напряг все силы.
   "Лошади" не отпускали.
   "Хавают они людей и даже косточек не выплевывает", - сказал Распутин.
   Даниилу показалось, что ветви плотоядно ощупывают его тело.
   Как это будет?
   Они полезут ему под кожу или будут отдирать куски мяса с костей?
   "Нет!" - Даниил дернулся изо всех сил.
   Росчерк некроманта!
   Если его захомутали мертвые лошади ...
   Даниил сконцентрировал внутренний взор на груди, где чернела роспись некроманта.
   В груди потеплело.
   Что дальше?
   Ветви пришли в возбужденное движение.
   Не ужели?
   Хватка лошадей ослабла.
   Даниил рванулся из опутывающей его живой "сбруи" и оказался на ногах.
   Раздался оглушительный треск и дымящиеся ветви стали рушится на землю.
   "Беги!" - приказал себе Даниил.
   Даниил помчался вперед, выкарабкиваясь из-под лошадиного завала.
   Посреди обугленных и дымящихся деревьев стояли Распутин и Антон.
   "Распутин запустил свою динамо-машину", - понял Даниил.
   Чудотворец увидел его и махнул рукой.
   Затем Распутин развернулся и побежал в просвет между деревьями.
   Антон поспешил за ним, а Даниил плотно сел им на пятки.
   Они выбежали на открытое пространство.
   Ноги заплелись в болотных кочках и Даниил едва не рухнул, впрочем, вовремя выставил колено и руки.
   Тело Антона сотрясалось от тяжелого дыхания.
   Аналитик остервенело содрал с лица присоску противогаза.
   - Чума, - прохрипел Антон.
- Чума ебесная будет, если мы от Шара окаянного не избавимся, - взревел Распутин, приподняв свою маску.
- Чума на всех бесов! - выхрипел слова Антон. - Ебесных и не-ебесных.
Лошадиная грива судорожно мотнулась в сторону людей.
   Надломленная ветка крякнула, с громким треском переломилась и разлаписто рухнула на землю, едва не накрыв охапкой Антона.
- Младенцы! - гаркнул Распутин.
  
  
  
   Глава 25.
  
   Впереди показались старые скользкие доски. Они выстлались в полусгнивший причал.
   На другом конце причала на мутной глади бардовой воды покачивалась черного цвета лодка, изощренным изгибом корпуса напоминающая - гротескно искаженную - венецианскую гондолу.
   Распутин остановился и утвердил взгляд на лодке.
   Только теперь Даниил приметил, что "гондола" изготовлена не из дерева, а целиком выдолблена из кости какого-то падшего монстра.
   Распутин махнул рукой, показывая, что нужно садиться в лодку.
   Даниил первым ступил в диковинный челн, за ним полез покрытый черной копотью Антон. Он даже не стал отмываться после пепелища в Лошадином Лесу, а только след за Распутиным и Даниилом прополоскал в воде свой противогаз.
   Чудотворец шагнул в лодку последним.
   Задумчиво бросил взгляд назад, точно прощаясь с неким отрезком своей жизни, молча взял длинный багор и решительно оттолкнулся от чавкающего берега.
   В последние дни Распутин был непривычно молчалив.
   Тяжелая дума высасывала из чудотворца все слова, взамен покрывая его чело клинописью глубоких морщин.
   - Далеко ль еще до храма, Григорий Ефимович? - спросил Антон.
   - Уж недалеча, - скупо бросил Распутин.
   Диковинный челн плавно скользил по маслянисто-бардовой глади озера.
   Распутин размеренными размашистыми движениями отталкивался от неглубокого дна.
   В паре саженей от лодки вода внезапно нещадно забурлила. Из водоворота возникла большая серая голова. Голова вытянула вверх нечто похожее на длинный хобот.
- Тьфу ты! - выругался Распутин. - Проваливай, изверг!
Хобот покрутился, раскачиваясь над водой, и опасно приблизился к лодке. С мокрого меха лениво стекала багряная влага, ее капельки тускло поблескивали как маленькие рубины.
С головы на лодку уставились два больших черных глаза без зрачков.
-­ Проваливай! - прикрикнул на зверя Распутин и грозно вскинул посох.
   Голова шумно выдохнула и снова ушла под воду.
- Кто это был? - спросил Антон ошарашено.
- Змей Кровавого Болота, - усмехнулся чудотворец. - Паскудно любопытная бестия. Охмурун его, небось, послал за нами тайно пошпионить, а он отпучиглазился себе. Вот демон.
   Не успел Распутин договорить, а Даниил в удивлении уставился на скользящую по воде точно лебедь девушку с пустыми глазницами.
   Диана?
   Нет, не может быть.
   Неужели она?
   Девушка с мольбой протянула к Даниилу длинные худые руки.
   Даниил дернулся ей навстречу и в этот момент в глазах девушки вспыхнули красные рубины. Багряная шаль соскользнула с тела. Даниил в ужасе увидел, что все тело девушки нещадно покрыто хитромудрыми татуировками - пентаграммами, звездами Давида, латинскими буквами IC и ... et cetera.
   Кроваво-красные рубины теперь блуждали не только в глазницах девы, но и над ее головой.
   Внезапно они выстроились в комбинацию - треугольник, вписанный в круг.
   - Нам туда, - осенено указал Даниил Распутин. - Григорий Ефимович, нам туда!
   - Гребу, гребу, - откуда-то словно из-под воды донесся голос Распутина.
   Даниил обернулся к Антону и - не узнал его.
   Вместо Антона в лодке сидел херувим. Только не в снежно-белом облачении, как его представляют в церкви, а в свекольно-красном балахоне, с пунцовым не в меру раздутым лицом. С носом - бардовой картошкой.
   Пунцовый херувим, не мешкая, встал и простер в сторону Даниила руку.
   Его губы зашевелились, он что-то говорил, но ни звука не слетало с его уст. Только липкий красный сироп пузырился с его губ.
   Даниил сделал к херувиму шаг, силясь разобрать, что тот пытается сказать ему.
   Однако херувим развернулся, перемахнул через край лодки и стал быстро удаляться по озеру в обратном направлении.
   Херувим успел обернуться к Даниилу и на его измазанных сиропом губах блеснула дразнящая улыбка. Пунцовые щеки затряслись в издевательской усмешке как студень.
   - Не спеши, - услышал Даниил голос. - Ибо тот, кто уходит, придет к тебе.
   Даниил обернулся.
   Диана исчезла.
   Но вместо нее подле Даниила теперь игриво плескались три русалки, покрытые бордовой чешуей.
   - Нельзя догнать то, что не догоняется, но то, что приближается - приблизится, - сладким голосом проворковала одна из русалок.
   Похотливая улыбка играла губами русалки, прихотливо сжимая их и растягивая точно они были резиновые. Точно ими манипулировал невидимый кукловод.
   Некромант?
   "Виктор Эммануилович, да выйдите вы, наконец! Покажитесь!" - хотел крикнуть Даниил, но горло его склеилось.
   Вторая русалка ловко обняла Даниила и прильнула к нему неожиданно горячим телом.
   - Сладкий мой, - прошептала она. - Я не умею кататься на коньках, но это не помеха для нас.
   Третья русалка вынырнула подле Даниила и намазалась на его тело словно склизкий мед.
   Данил с ужасом осознал, что его губы уже пожирают пляшущие уста русалки.
   Разметавшиеся длинные волосы зашторили его лицо мокрым занавесом. И там - за кулисами - в его теле безумно и безудержно пульсировал вулкан. Магма разодрала оковы и хлынула наружу мощным потоком.
   Раздался крик, скорее вопль. Торжествующий и протяжный.
   Даниил словно воспарил на кончике тонкого острого кинжала, все его тело вмиг сделалось невесомым и вытянулось как струна - ввысь, за облака.
   Струна резко оборвалась, и Даниил камнем рухнул в воду.
   Когда он вынырнул из-под воды и протер глаза, они дико округлились: он увидел, как пунцовый херувим скачет на третьей русалке, погоняя ее толчками огромного багрового багра, вздыбленного у него аккурат между ног.
   Русалка дико извивалась, ее волосы в два аршина длиной развевались по воздуху как шелковый шлейф.
   В глазах Даниила нестерпимо зарябило от этого мельтешения.
   Он невольно зажмурил глаза и ... почувствовал, что его начало судорожно трясти.
   Что случилось?
   - Да очнись же ты! - выдохнул ему в лицо Антон.
   Антон?
   С кривляньями херувима покончено?
   - Что это было?
   - Ты о чем? - не понял Антон.
   Даниил, лежа на земле, пристально разглядывал напряженное лицо Антона.
   - Русалки ...
   -У тебя крыша поехала, понял? - заорал Антон.
   Аналитик вскочил на ноги и отошел от распростертого Даниила.
   - Русалки у тебя одни в голове! Не натрахался со своей шпионкой!
   - Что ты сказал? - Даниил моментально очутился на ногах.
   Кровь в нем забурлила.
   - Э, постой, извини, - Антон выставил одну руку вперед, точно отгораживаясь от Антона. - Извини, не то брякнул. Дело не в этом ...
   - А в чем? - процедил Даниил.
   - Распутина нет.
   Даниил огляделся.
   Они находились на небольшой прогалине.
   Посредине чернело место, где накануне они разводили перед ночлегом костерок.
   - Так, - устало прохрипел Антон, словно задыхаясь. - Проснулся, гляжу, мы одни. А Распутина - нет. Понимаешь?
   - Да. Ты проснулся, а Григория Ефимовича ...
   - Распутина больше нет. Все, - крикнул Антон, - мы в жопе.
   - Так мы и были в ней с самого начала. Ты что, забыл?
   Лицо Антона исказилось гримасой.
   - А теперь мы в самой стопудововой беспросветной жопе, какую только можно себе представить.
   - Я думал, ты аналитик, - отозвался Даниил, - а ты оказывается - поэт.
  
  
  
   Глава 26.
  
   Антон не мог успокоиться.
   - К черту шутки! - выкрикнул он. - Распутин бросил нас.
   - С чего ты так решил? - поинтересовался Даниил.
   Небо хмурилось и собиралось разразиться дождем.
   - А-а, - протянул Антон, точно у него вдруг заболел зуб. - А ты не знаешь. Ну, да, ты ведь не знаешь. Тебе ведь и не нужно знать. Но даже если ты узнаешь, это уже не будет иметь никакого значения - скоро мы сгинем на этом болоте. Все, баста.
   - Стой, - Даниил подскочил к Антону и резко тряхнул его за плечо. - Кончай истерить. Давай-ка теперь все заново: что знаешь ты?
   - Покута Макоши - это дымовая завеса, - выпалил Антон.
   - Вот как? - усмехнулся Даниил. - И кто тебя этому надоумил?
   - Никто, - прохрипел Антон и отбросил руку Даниила. - Отстань. Распутин сам мне все рассказал. Ему были нужны адепты. А тебя посвящать в главное дело было рано. Ты ведь без году неделя с нами.
   - В главное дело ... Это в какое дело?
   - Подумай сам. Ради чего мы спасаем Россию? Ради Е.И.В.?
   (* Его Императорское Величество)
   Даниил помедлил с ответом.
   - Ради целостности страны, - начал говорить он, - ради мироустройства, скрепленного идеей Российской Империи.
   - "Скрепленная" Российская Империя нужна лишь для того, чтобы не слишком утруждать древних богов мелкотравчатостью! - воскликнул Антон. - Они получат готовое обширное царство - системно организованное от границ Восточной Европы до Тихого океана. На блюдечке с золотой каемочкой. Пойди ништяк.
   - Говори ты толком - какие древние боги? Перун?
   - Очнись, мы в XX-м веке. Кому нужен локальный божок? - едва ли не рассмеялся Антон и горящими глазами уставился на Даниила.
   - Тогда кто?
   - Великие боги правили в долине Нила, - назидательно произнес Антон. - Великие.
   - В долине Нила? Так речь идет о Египте?
   - Во-во.
   - И что это значит?
   - А то, - многозначительно изрек Антон. - Покута Макоши - дымовая завеса для тайного культа "Анфилада Анубиса".
   - "Анфилада Анубиса"?
   - "Анфилада Анубиса"? - подтвердил Антон и вызывающе уставился на Даниила. - Ну что, обрел знание? От коего многие печали и т.д.
   - Распутин и Анубис - ну, забавно, - улыбнулся Даниил. - А, впрочем ...
   Антон криво усмехнулся.
   - Распутин принес Шар, куда хотел. И мы ему больше не нужны. Молитвенный человек просто скинул нас как использованные лапти. Ему и его дружбанам по культу Шар для совсем других целей нужен.
   - Для чего же?
   Антон махнул рукой.
   - Для ритуала, для чего еще. Все очень просто - они собираются инициировать Анубиса.
   - И как Распутин это сделает?
   - Черт его знает. Распутин во все детали меня не посвящал. Будет скоро церемония инициации. Дух Анубиса будет вызван из Колбы Времени и помещен в одного из смертных. Ну а дальше - смена власти в России. Романовым недолго осталось.
   - Попахивает государственным переворотом.
   - Что такое государственный переворот против космогенных сил? Мелкая песчинка на колесе истории. Россия втянута в очень опасную игру. А мы ... над нами скоро сомкнется болотная жижа. Или какой-нибудь кабамед пожалует по наши души. Я удивляюсь, что мы до сих пор живы.
   - Так, без паники, - проговорил Даниил. - Выть на Луну мы не будем. Нужно подумать, что нам делать сейчас.
   - А что нам делать сейчас? Помолиться Анубису.
   - Да хватит тебе этот кукольный театр ломать. Мы можем пойти по следам Распутина.
   - А где эти следы?
   - Не растворился же Григорий Ефимович в волнах эфира.
   - Да он куда угодно мог деться.
   - Поставим тогда более ясную цель - выбраться с болота и вернуться в Петербург. А там разберемся.
   - Цель, конечно, ясная. Да дорога мутная.
   - Если Григорий Ефимович не вернется ...
   - Да не вернется он! - взъерепенился Антон. - Я о чем тут тебе битый час толкую. Все, колесо истории повернулось.
   - Тогда пойдем обратно в город.
   - Без посоха Распутина и его динамо-машины нам через Лошадиный Лес не пройти.
   - Значит, пойдем в обход, - твердо заявил Даниил.
   - Значит, куда глаза глядят пойдем? - с ехидной усмешкой посмотрел на Даниила Антон.
   Дождь действительно пошел, но сил хлябям небесным хватило только на то, чтобы нудно заморосить красноватой влагой.
   - По звездам, по приметам двинемся, как-нибудь выберемся. На воле к победе, - произнес Даниил уверенно.
   - Экий ты шустрый, - процедил Антон. - А я, если хочешь знать, Фома-неверующий. Я не верю ни в нас, ни в себя. Может, несколько часов мы еще протянем ...
   - Все, кончай нудеть. Пошли
   - Не вижу смысла, - Антон плюхнулся на мшистую кочку.
   - Тогда тебе придется куковать тут в одиночестве, - заявил Даниил.
   - Ничего, не долго осталось.
   - Ну, как знаешь, - Даниил развернулся и двинулся между кочек.
   - Постой, - бросил ему вслед Антон. - Скучно. Тошно. Пошло.
   - Нет, ты точно поэт, - усмехнулся Даниил.
   - Нет, потому что я предпочитаю поэзии тантрический адъюлтер.
   - Одно другому не помеха.
   Антон махнул рукой.
   - Ладно, умру, путаясь у тебя под ногами. Веди меня, странник.
   Даниил снова двинулся между кочек.
   Дорога назад будет тяжкой. Изобилующая смертельными опасностями. Главное, чтобы она не была бесконечной.
   Главное, достичь поставленную цель.
   Даниил вытер с лица капли бардовой воды.
   Главное - не дать Жерновам перемолоть тебя. В прах.
  
  
   * Продолжение на сайте проекта http://magolom.ascont.ru
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"