Логейн Мак Тир, положивший всю свою жизнь на алтарь войны, как никто другой знал, что все эти возвышенные разговоры о том, что о боли можно забыть, - пустая болтовня тех, кто в бою-то и не был никогда, и ничего больше. Забыть нельзя. Победить можно. Но только если принять вещи такими, какие они есть.
Поэты чёртовы. Насочиняют всякой ерунды и травят этим юных, неокрепших идеалистов.
Логейн тяжело оперся на дерево и оглядел поле боя. Пара десятков трупов здесь и ещё три там, за холмом. Бардесса и эльф, о чём-то перешёптываясь, расхаживают вдоль и поперёк, рассматривают тела, выискивают трофеи. Голем стоит рядом с кунари, чистящим свой меч. Гном пристал к мабари и несёт какую-то очередную чушь - в том, что он вообще способен сказать что-то дельное, Логейн разуверился ещё вчера, когда тот, во время ужина, спьяну хлопнул Эамона по плечу и заявил, что тот напоминает ему его жену с нетрадиционной ориентацией.
Логейн злорадно усмехнулся. Это надо было видеть.
Бывший тейрн медленно осел на землю. От слабости было трудно дышать, глаза не могли сконцентрироваться на чём-то одном. Логейн устало прикрыл веки.
Этот бой измотал его; первое столкновение с порождениями в качестве Серого Стража прошло не самым лучшим образом. Движения стали вялыми и неуверенными, страшно хотелось уснуть, пусть даже здесь, на холодной земле. И в то же время усталость эта была странной: пульс был бешеный, кровь вскипела, словно море во время шторма, и никак не могла успокоиться. Скверна. Плюс этот магический удар, большую часть силы которого так неразумно приняла на себя Стражница, довершил дело.
Она ушла куда-то. Одна, без сопровождения. Затем за ней пошла целительница, и чуть позже - ведьма. Никто пока не вернулся.
И вернутся ли вообще, вот вопрос.
Нет, в том, что Винн непременно скоро появится, не было никаких сомнений. Стражница и ведьма - совсем другое дело. Черноволосую колдунью здесь ничто не держало. Для Логейна оставалось загадкой, почему она путешествует с ними. Вряд ли из одной лишь преданности лидеру.
Стражница же сегодня напомнила ему темноволосого паренька, с дрожащими от волнения руками укладывающего свои скудные и немногочисленные пожитки в походную сумку. В тот момент он собирался оставить всё как есть и просто уйти, не прощаясь. Как и она.
Но у Логейна был Мэрик, чтобы остановить его и заставить продолжать борьбу. У Стражницы Мэрика нет. Была лишь жалкая пародия на него, этот глупый мальчишка, не знающий ничего ни о жизни, ни о долге. Капризный юнец, второй Кайлан, только тот строил из себя великого завоевателя и рвался к славе, а этот - безвольный заложник собственных идеалов, без долгих размышлений предавший свою подругу.
Да, Логейн сразу догадался, кого она искала в ту ночь. Просто хотел услышать из её собственных уст, что она готова была унижаться перед тем, кто того не стоит, и умолять его вернуться и простить. Почему она не понимает, что это он должен стоять перед ней на коленях, что это он предал её?
- Логейн, ты слышишь меня?
Серый Страж открыл глаза. Винн, сложив руки, смотрела на него сверху вниз.
- Мне нужно осмотреть тебя, - отрывисто произнесла она, становясь на колени.
Логейн равнодушно кивнул, не глядя на неё. Целительница осторожно развернула его голову к себе, чтобы получше разглядеть рану у правого виска.
- Как ты себя чувствуешь? - спросила она без особого интереса.
- Боюсь вас разочаровать, мадам.
- Что ты имеешь в виду?
- Ну, судя по вашему поведению, вы бы предпочли видеть меня среди них, - насмешливо заметил Логейн, махнув рукой в сторону неподвижных тел.
Винн отпрянула от него, словно испугавшись. Логейн видел, как расширились её глаза.
- Глупости, - целительница взяла себя в руки. - Я не желаю тебе смерти.
- Скажите ещё, что желаете мне счастья и всего наилучшего, - резко сказал Логейн.
- Единственное, чего я хочу, это справедливости, - холодно ответила та и прочитала заклинание. Белый туман на мгновение окутал Логейна, снимая боль и восстанавливая силы. Винн встала и пошла прочь от него. Ей навстречу устремился Ворон.
- Моя дорогая Винн! Я говорил тебе сегодня, как чудесно ты выглядишь?
- Нет. Ты говорил мне, как я прекрасно выгляжу. "Чудесно" ещё не было.
Логейн отвернулся. Не хотелось всё это слушать.
Итак, Риордан уверяет, что у них есть месяц. Слишком много и слишком мало. За месяц можно многое успеть и ещё больше потерять. Права на ошибку нет. В том, что порожденья первым делом атакуют Денерим, сомневаться не приходится.
Логейн принялся мысленно разрабатывать план обороны города, принимая во внимание все возможные варианты дальнейшего развития событий и стараясь предугадать будущие шаги противника. Главная проблема, как он считал, состояла в том, что никто не знает, что именно предпримет Архидемон. Сам Логейн всегда вникал в действия своих врагов, стараясь понять ход их мыслей. Это помогло ему поставить Орлей на колени и заставить могущественную, экономически процветающую и морально загнивающую империю молить о мире. В этот же раз он столкнулся с неприятелем загадочным и непонятным; надежды на то, что он сумеет приблизиться к уровню логики Древнего Бога, не было никакой. Единственное, на что Логейн мог теперь рассчитывать, - чутьё Серого Стража.
Ему ещё далеко до Риордана в этом отношении. Орлеец уже давно превратился в ищейку, натасканную на порождений. Он может чувствовать не только их самих, но и их планы и намерения. Хитрый лис, задумавший обмануть свою добычу. Логейн заметил, что Стражница симпатизирует ему, рядом с ним она чувствует себя увереннее. Герой реки Дейн вдруг поймал себя на мысли, что не слишком рад этому. Впрочем, он вообще мало чему радуется в последнее время.
И Анора. Что она задумала? В какие игры играет на этот раз? Логейн знал, что она вместе с Эамоном, Риорданом и Стражницей тайком договорились о чём-то. О чём же именно - неизвестно. Но после этого разговора Анора стала регентом Ферелдена и невестой сбежавшего бастарда, Эамон - её ближайшим советником, Риордан и Стражница - генералами. Логейн боялся за свою дочь, осознавая, насколько хрупко её положение, и в то же время он не мог не восхищаться её ловкостью и решительностью. Анора прекрасно понимает, что Ферелден нуждается сейчас в сильном лидере, и раз очередной сын Мэрика в очередной раз увиливает от ответственности, она возьмёт на свои плечи все трудности войны. Селия гордилась бы ей... или нет?
Логейн словно услышал её голос, испуганный и полный слёз:
"Кайлан... мёртв?! Это невозможно, Логейн невозможно! Что происходит? Почему ты молчишь, Логейн? Почему молчишь? Где наша дочь? Почему ты не рядом с ней? Только ты можешь защитить её, ты и никто другой!"
Логейн очнулся от дремоты.
Из лесу показались две фигуры: Стражница и колдунья возвращались. Логейн заметил, что обе несколько напряжены и постоянно оглядываются назад. Стражница сменила лёгкий доспех на мантию, если это одеяние можно было таковой считать. Она, похоже, была слегка смущена и поспешила поплотнее укутаться в меховой плащ.
Ассассин устремился ей навстречу со сладкими и липкими, словно мёд, речами, постоянно заглядывая в глаза, выпрашивая улыбок и одобрения. Логейн мрачно ухмыльнулся: вот она, жизнь Стражницы. Никто из её друзей не видит, что её губы дрожат, и сама она еле стоит на ногах. Никто не слышит, насколько неуверен её голос. Им всё равно, что она устала, что она не хочет говорить и мечтает о тишине и покое. Все хотят, чтобы она веселилась, чтобы заверяла, что всё хорошо, чтобы улыбалась и смеялась. Чтобы поступала так, как хотят они. И они не видят, что улыбки её вымученные, а глаза безжизненны и тусклы, и блестят они не от радости, а от невыплаканных слёз. И они продолжают воровать все эти улыбки, взгляды и поцелуи, не замечая, что сама Стражница каждый раз готова разрыдаться и упасть. Только Логейн и ведьма с болот видят это. Остальным это просто не нужно. Они отказываются понимать, что Стражница с удовольствием подняла бы белый флаг, просто она руки поднять уже не может.
Сам Логейн никогда раньше не путешествовал в такой большой компании. Одно дело вести за собой целую армию - никто не посмеет лишний раз побеспокоить своего предводителя, и солдаты видят в нём героя из легенд и сказаний, никак не живого человека со своими недостатками и переживаниями. И конечно, это совсем не похоже на их с Мэриком и Роувен вечера и дороги: все трое знали друг друга настолько хорошо, что слова порой и не требовались. Здесь же всё по-другому. Сплетни, интриги, вражда - всё одновременно общее и какое-то личное. Удивительно, что они все ещё не перебили друг друга. Хотя вполне вероятно, что вечные скандалы и странноватые шутки - своеобразное проявление симпатии.
На долю секунды Логейн даже захотел сорвать эту лживую маску с лица Стражницы, накричать на неё, чтобы привести в чувство, увидеть настоящие, живые глаза. Но лишь на долю секунды. В конце концов, так и должно быть, ведь она Серый Страж и ничего больше.
Мабари радостно тявкнул и подбежал к хозяйке. Она ласково потрепала его по спине. Единственное существо, которое любит её беззаветно и не просит ничего взамен.
Ведьма пустошей что-то шепнула ей на ухо. Стражница выпрямилась и оглядела свою команду. Взгляд её чуть дольше задержался на Стэне и Логейне.
- Все готовы? Нужно продолжать путь.
Логейн почувствовал нечто отдалённо напоминающее удовлетворение. А она неплохо держится, словно никакого бунта не было. Больше всего его удивило то, что она так легко рассталась с собственным мечом, бросив его перед кунари. При этом Стражница держалась с достоинством и какой-то мирной горделивостью, как люди, загнанные в угол и которым терять больше нечего. Но её слова опровергли это впечатление: это были слова не отчаяния, но чего-то другого. Чего же именно, Логейн понять не мог.
Хочется верить, что в ней ещё сохранилась частичка личности, что она не стала вторым Риорданом или Дунканом.
Но Логейн не так наивен, чтобы действительно в это верить.
Алистер и не знал, что на свете так много хороших людей.
Сидя за большим столом в шумной компании, он глуповато улыбался, не выпуская из руки бокал с вином.
Лодан оказался очень приятным человеком, понимающим и сочувствующим. Он внимательно слушал, не перебивал и давал дельные советы. Его речи были спокойны и рассудительны, сам он был чуток и терпелив. Душа-человек. Его друзья тоже были замечательными людьми, весёлыми, с огоньком в глазах и жарким пламенем в сердцах. Они смеялись каждой шутке Алистера, рассказывали смешные истории и громко выкрикивали тосты:
- За Дункана!
- За Серых Стражей!
- За короля Алистера!
Алистер краснел до корней волос и просил, чтобы его так не называли - какой из него король. Друзья всё быстро поняли и наградили его другим титулом:
- За Алистера, нашего друга, скромника и короля людских сердец!
Бывший храмовник засмущался ещё больше и ненароком въехал локтем в какой-то салат.
Ещё через пятнадцать минут за столом решили, что он должен основать свой собственный орден. Сказано - сделано, и вскоре одиннадцать человек были торжественно посвящены Алистером Тейрином в рыцари ордена Белых Стражей.
Алистер и понятия не имел, что в это самое время Анора и эрл Эамон спешно организовывали оборону Редклиффа, а Аэрис Сурана спасла Логейна Мак Тира во второй раз.
- Ну что?
Лукреция скрестила руки на груди, с любопытством разглядывая своего возлюбленного. Фланд нервно провёл рукой по густым волосам.
- Придется ждать, пока они разделятся, - мрачно сообщил он, кусая губы. - Если вообще разделятся.
- Ну, не будь таким пессимистом, - она тихонько засмеялась. - Разделятся.
- Откуда тебе знать?
- Чувствую.
Фланд замолчал. Лукреция никогда не ошибалась. Она всегда была его проводником и поддержкой. Если она говорит так, значит, так оно и будет.
- Что скажешь о... - начала было она, но Фланд улыбнулся и поднял вверх ладонь.
- Сила волшебства впечатляет. Признаюсь, не ожидал.
- А остальные?
- Трудно делать выводы. Их я не смог "прочувствовать" как следует. У некоторых глаза слишком зоркие. Не хотел подходить ближе.
Лукреция слегка нахмурилась. Маг подошёл к ней и приобнял за плечи. Она расцвела в улыбке:
- Помнишь, что я тебе обещала?
- Конечно.
- Наконец-то я могу выполнить это.
Фланд поцеловал её в щёку.
- Я с тобой не из-за обещаний, - шепнул он ей на ухо.
Глаза Лукреции засияли небесным светом. В эту минуту она была похожа на настоящего ангела, прекрасного и недосягаемого.