Аннотация: Зарисовка к Dragon Age: Awakening. Написано для дорогой подруги The_Snow_Lady. Главная героиня, как впрочеи, и идея - не мои, я всего лишь исполнитель. Небольшой разговор между Рейн и Справедливостью.
И снова дождь. Снова холодный тёмный вечер, который проводишь один, в тишине, наедине с не менее холодными и тёмными мыслями. Снова весна, не вызывающая ни волнения, ни трепета, ни предчувствия радости. Снова одна. Слишком много "снова".
Рейн Коусланд, развалившись на троне эрлессы Амарантина, молча вглядывалась в полумрак, окутывающий своими тёмно-серыми объятиями зал, словно наблюдая за кем-то, кого могла видеть только она. Не искала, нет, просто смотрела.
Когда-то здесь жил Рендон Хоу. Его тень всё ещё была здесь. Незримая для других и видимая лишь для Рейн и Натаниеля. Всё ещё здесь.
Трудно представить, что она находится в этом месте. И ещё сложнее поверить, что она привыкла. Привыкла думать, что ещё недавно Хоу ходил по этим коридорам, что его пальцы прикасались к этим вещам, всё вокруг буквально пропитано им. Рейн привыкла к его тени. Странно. Нелепо. И... так спокойнее.
Что же чувствовал сам Хоу, когда бродил по замку Хайэвер? Определённо не это.
Рейн закрыла глаза. Пламя свечей придавала её огненно-рыжим волосам красноватое свечение, а коже - лёгкий абрикосовый оттенок, затеняя следы усталости на лице. Завтра опять встречи, планы, решения... Опять Варел со своим вечным "срочно". Крикливые дворяне с кучей проблем, которые надо непременно решить здесь и сейчас. Так хочется покоя. И в то же время, погрузившись с головой в дела, забываешь, что когда-то здесь жил Рендон Хоу. И тогда не слышишь насмешливого голоса, твердящего, что твоя родная мама умерла, моля о пощаде... Хоть ты и знаешь, что это ложь, наглая, отчаянная, всё равно больно. Даже сейчас. После всего того, что было. После крови порождений в серебряном кубке, после когтей Архидемона, разрывающих плоть в окровавленные клочья...
А из прежних соратников рядом только Огрен. Остальные разошлись. У каждого из них свой путь и своя жизнь. Этот момент должен был настать, Рейн знала это с самого начала. Но всё равно остался какой-то осадок, осевший глубоко в душе, осадок, который никому не показываешь и не покажешь. И одной дорогой с ней идут теперь совсем другие люди, с другими целями и миропониманием.
Удивительно, но Рейн удалось принять их и даже подружиться. Что-то было между ними общее, некая невидимая связь, сковавшая по рукам и ногам. Было ли это вызвано новой угрозой, исходящей от странного, таинственного врага? Или это кровь порождений, бурлящая в венах тёмным потоком и не дающая покоя ни при ярком свете дня, ни при манящей своей тьмой прохладе ночи? А может быть, их всех сблизило одиночество, печаль и горечь прошедших в одиночестве и тревоге дней? Кто знает. Не все вопросы нуждаются в ответах.
Но несмотря на это, Рейн всё равно сидит одна, в пустом зале, и слушает мелодию дождя, каплями стучащую по крышам и стёклам...
Послышались чьи-то шаги...
Рейн открыла глаза и выпрямилась на троне. Рука скользнула к спрятанному кинжалу. Воспоминания о покушении Эсмерэль были ещё очень свежи.
- Командор?
В зал медленно вошёл дух Справедливости в чёрных латах. Рейн расслабилась.
- Что ты здесь делаешь? - негромко спросила девушка.
- Просто хожу.
Этот до странности простой ответ заставил Рейн улыбнуться. Справедливость всегда говорил то, что думал. Его непосредственность могла как расположить к себе, так и оттолкнуть. Но Рейн нравилось общаться с ним, потому что он никогда не лгал и не требовал лгать ему взамен.
- А что ты здесь делаешь? - поинтересовался дух.
- Сижу, - в его манере ответила Рейн, ухмыльнувшись.
Справедливость смерил её долгим взглядом.
- Мне всё рассказали, - неожиданно заявил он.
- Про что?
- Про твою семью.
Рейн сжала кулаки. Ногти впились в нежную кожу, оставляя на ладонях красные следы.
- И что же? - мрачно спросила она. - Что именно тебе рассказали? И кто?
- Этот гном, Огрен, сказал мне и Андерсу, что отец Натаниеля виновен в гибели твоей семьи.
Огрен. Ну конечно, кто же ещё. Наверняка в очередной раз напился до беспамятства. Только вместо прежних заверений, что именно отважный Огрен, проезжая на боевой колеснице, запряжённой двумя мабари, завалил Архидемона одной левой, он в кои-то веки решил поведать миру правду в своей шумливой, пропахшей алкоголем манере.
- Виновен? - мрачно повторила Рейн, вставая с трона. - Это не то слово, знаешь ли.
- Я не так выразился? - недоуменно осведомился Справедливость. Был бы на его месте кто другой, эти слова можно было бы принять за насмешку.
- Дело не в тебе, - устало вздохнула Рейн.
- А в ком? - искреннее любопытство духа порой могло поставить в тупик. Его прямолинейность, бывало, запутывала крепче и сильнее, чем витиеватые речи мошенников.
- В одном мерзавце по имени Рендон Хоу. Мёртвом мерзавце, - отрывисто ответила Рейн. - И если ты не против, давай закончим этот разговор. Я пытаюсь начать новую жизнь, а не погружаться в старую.
Внезапно всё стало на свои места. Все эти взгляды украдкой, которые сопровождали всюду её и Натаниеля, шёпот за спиной... Весь Амарантин гудел, как улей. Ещё бы, такая возможность почесать языками - вот, гляньте, идёт новая эрлесса вместе с сыном того, кто убил её семью. Какая благодатная почва для сплетен и невероятных гипотез. Народ забавляется.
Она собиралась было уйти, но Справедливость осторожно, даже мягко схватил её за руку, останавливая. Рейн невольно вздрогнула. И вовсе не от того, что его рука была мёртвой. Просто это было неожиданно.
- Мне жаль.
Рейн подняла голову и вопросительно взглянула в его странные лучистые глаза.
- Это... ново для меня, - продолжил дух. - Подобные мне ощущают лишь то, что собой олицетворяют.
- Эм... это хорошо?
- Не знаю... Чувства Кристофа... они всё ещё есть. Я ощущаю их боль, его и Оры, но не могу описать её. Как это... потерять того, кого любишь?
- А это словами и не опишешь, - медленно выговорила Рейн. Дождь стал сильнее, и прежний тихий стук превратился в настоящую барабанную дробь. - Но я попробую рассказать. Это всё равно, как если бы кровь в жилах превратилась в лёд, холодный и жгучий. Как если бы солнце, которое ты видишь каждый день, почернело и перестало греть. Это ад, через который проходишь раз за разом и из которого нет выхода.
Справедливость слегка наклонил голову, внимательно вслушиваясь в её слова, словно в молитву священницы.
- Но ты нашла выход, - заметил он.
- Ты так думаешь? - голос Рейн был полон сомнения и горя.
- Я вижу.
Девушка лишь пожала плечами.
- Я постоянно вижу перед собой Хоу. Слышу его голос... И мои родители... Так не должно было случиться... - она вдруг поняла, что дрожит. Ну же Рейн, что с тобой... У тебя нет права на слабость... Ты же Коусланд. Демоны, ты даже стоя перед Архидемоном не дрожала...
- Тебе холодно? Люди дрожат, когда им холодно.
- Да, - кивнула Рейн, чувствуя, что на глаза наворачиваются предательские слёзы, - мне холодно.
- Где твой плащ? Я принесу.
- Спасибо, не нужно. Ничего не нужно. Я пойду, пожалуй...
Справедливость послушно высвободил её руку.
- Я хотел... попросить, - пробормотал дух. - Я мало что знаю о вашем мире... Мне нужна помощь, чтобы научиться понимать вас. И я прошу прощения, если говорю или делаю что-то не так.
- Всё в порядке. Обращайся, если что.
Рейн уже выходила из зала, когда вдруг услышала его голос:
- Я знаю, что мне здесь не место.
Она застыла на пороге и медленно обернулась.
- Ошибаешься, - Рейн мягко, тихо улыбнулась, как не улыбалась уже очень давно, целую жизнь... - Ведь теперь в этом мире наконец-то есть Справедливость.
И она ушла, всё так же улыбаясь. Тень Рендона Хоу больше не следовала за ней. А за окном дождь снова пел свою мирную песню...