Человек, которого на Земле зовут Мартынов Михаил Александрович, сегодня почувствовал, что его выследили. Через несколько минут его арестуют, надо где-то спрятаться до ночи, тогда откроется портал, и Михаил спокойно уйдет с Земли к себе на Грарбу. Если его задержат, то отберут блок-ни'фир. В инструкции написано: "в случае угрозы изъятия блока, следует немедленно уничтожить прибор", но тогда придется остаться на Земле навсегда. Найти еще одного исследователя почти невозможно, их всего человек десять на всю планету.
Миша заметил слежку по дороге в магазин, за продуктами. Вышел со двора - на другой стороне улицы копер, с грохотом и лязгом, забивает сваи, а за рекой, под угрюмым небом, желтеет лес. Ему стало казаться, будто из всех окон на него смотрят враждебные глаза.
Вот оно. Началось.
В школе предупреждали, что именно так и будет, ещё вчера весь вечер словно кто-то смотрел в спину, но Миша не обратил на это внимания.
По дороге до магазина еле сдерживался, чтобы постоянно не оглядываться. Подойдя к дверям, всё же, обернулся, но никого подозрительного не заметил. Рассеянно побродил с тележкой между стеллажей с продуктами, решая, что делать дальше, так ничего и не придумал. Когда расплачивался, опять накатило, покупатели косятся, женщина-кассир смотрит как на вора, и сквозь зубы цедит:
- С вас, сто сорок три, двадцать...
Дал ей двести рублей, и пока она отсчитывала сдачу, быстро вышел наружу, и сразу наткнулся на пьяных парней,
- Эй, мужик, дай закурить, - крикнул самый младший из них, с синяком вокруг правого глаза. Михаил остолбенел: "Неужели все!?.. Да ну, не может быть. Вот уж точно сказано - пуганая ворона куста боится".
- Нету, не курю.
Ответ их не устроил и они всей толпой пошли за Мишей.
Пьяные подростки испортили ФСБ всю операцию. Начальство приказало взять пришельца без лишнего шума, когда он войдет в подворотню, а тот бросил пакет с продуктами и прыгнул в закрывающий двери автобус. Хорошо, что один из сотрудников успел попасть внутрь.
Вообще Михаил домой не собирался, парни лишь ускорили уход от слежки. Забраться в автобус они не успели, только младший погрозил вслед Мише кулаком, и поднял пакет.
Народу было немного, он прошёл вперёд и сел на свободное место. Рядом с ним у окна сидела старушка, в тёмно-синем платке и коричневом пальто.
- Вы на следующей выходите? - спросила она.
- Нет.
Выпустив бабушку, сел обратно, краем глаза заметил - кто-то приближается. Дернув головой, посмотрел в проход, к нему подошла кондуктор.
- Оплачиваем проезд...
Михаил достал из кармана мятую десятку и протянул ее стройной женщине с печальными глазами.
- Пожалуйста.
Подумал: "А если у нее спрятаться?".
- У вас грустные глаза, что-то случилось?
Она, с некоторым замешательством, внимательно посмотрела на Михаила.
- Да нет, ничего особенного, просто осенью всегда немного грустно.
- Давайте, вечером сходим в ресторан... или еще, куда-нибудь?
Автобус затормозил на остановке, и ей пришлось отойти. Пока она продавала билеты и проверяла проездные, Михаил воровато оглянулся, незаметно снял с руки блок-ни'фир и спрятал его между сидений. Девушка снова подошла к нему.
- Запишите мой телефон, а то я не могу долго с вами разговаривать. Водитель за мной следит, да еще на работу сегодня опоздала...
Автобус опять остановился, но теперь на переезде. Миша достал мобильник и приготовился записывать номер, и тут опять началось: словно весь автобус впился глазами ему в затылок. Девушка что-то говорила, а Михаилу уже было не до того. Увидел в окно приближающийся поезд, длинный товарный состав. Вскочил с места, оттолкнув кондуктора, рванулся к двери, с трудом открыл ее, выбрался наружу, и помчался к железной дороге. На бегу оглянулся и заметил, что из автобуса выскочил человек в чёрном спортивном костюме и побежал следом. Электровоз загудел и попытался затормозить, раздался металлический скрежет, из под колес посыпались искры. Миша еще поднажал, чувствуя, что не успевает. У самых рельс, поскользнулся в луже с масляным пятном и упал поперек путей. Посмотрел на стремительно растущую, зелёную громаду с красной полосой, мелькнула последняя мысль: "Может так лучше?"...
Больше ни о чём подумать не успел.
1.
В такие дни как сегодня, из дома, где, как говорят и стены помогают, лучше не выходить. У Кати неприятности начались с утра, сначала проспала на работу - в китайском будильнике села батарейка. Вскочила с кровати как ошпаренная, за окном уже светает. Схватила с тумбочки зелёный в виде домика будильник, присмотрелась в сумерках к стрелкам - половина третьего. Тупо глядела на циферблат, не понимая спросонья день сейчас или ночь, пока не дошло, что часы стоят, а секундная стрелка подрагивает на одном месте.
Проспала!
Не надевая тапки, побежала в туалет, и со всего размаха ударилась ногой об косяк двери.
- Вс-с-с!.. - втянула она воздух сквозь стиснутые зубы, и схватилась за ушибленный мизинец. Боль постепенно утихла и Катя, прихрамывая, пошла дальше. Умылась, причесалась и вскоре уже готовила себе завтрак. Задумалась, как побыстрее добраться до работы и не попасться на глаза начальнику и порезала ножом палец.
- М-м-м!.. - простонала Катя. - Да, что же это делается-то?..
Взяла из аптечки пластырь, заклеила рану, по быстрому перекусила, оделась и выскочила на улицу. Уже совсем рассвело. Быстрым шагом поспешила на работу. На перекрестке, как всегда после дождя, образовалась огромная лужа. Когда Катерина собралась переходить дорогу, из-за угла выскочила, и с огромной скоростью, промчалась по этой луже машина, синяя "девятка" с черными стеклами. Катя попыталась уклониться от брызг, но её всё равно окатило, как из ведра, с ног до головы.
Редкие прохожие сочувственно смотрели на неё, но никто к ней не подходил, все спешили по своим делам. Катерина от досады чуть не заплакала. Домой бежать переодеваться - слишком поздно, на работе заметят, что её нет, и тогда уже точно премии не будет. Придётся идти мокрой, только бы не заболеть. Как могла, отряхнулась и пошла дальше.
В автобусном парке, где Катя работает кондуктором, в дверях столкнулась с начальником, он, сделав круглые глаза, грозно спросил:
- Игнатова?! Почему не на линии?
- Лев Олегович... извините меня... проспала я.
- В этом месяце премии не жди... - с каменным лицом сказал он.
Вот и всё! Опять маленькая получка и опять шубу новую не купить. Старая совсем износилась, местами даже проплешины видно, хоть в пальто всю зиму ходи. Стиснув зубы, с блестящими от слёз глазами и дрожащим подбородком она пошла мимо начальника на рабочее место.
В автобусе с ней захотел познакомиться мужчина. Предложил сходить в ресторан. Катерина сначала хотела отказаться, она недавно разошлась с супругом. Прожили вместе всего три года - он стал частенько заглядывать в рюмочку и скандалить. В конце концов, он начал бить Катю и она сразу с ним развелась.
Подумав, решила согласиться - ведь жизнь идет. Только начала говорить номер телефона, как, незнакомец изменился в лице, вскочил с места, оттолкнув Катю, выбрался из автобуса и бросился под поезд. Кто-то закричал, кто-то выругался, одна женщина упала в обморок, а мужчина, с чёрной кожаной папкой под мышкой, позвонил по телефону.
- Здравствуйте. Можно скорую вызвать?... Человека поездом задавило... Переезд на улице Маяковского... Спасибо.
Состав, наконец-то, остановился, вокруг места происшествия уже стали собираться люди. Вместо скорой, очень быстро, приехала милиция. Оцепили место происшествия, из-под поезда извлекли останки. Хмурый капитан с усами как у Гитлера, допрашивая Катю, записывал показания в темно-коричневом блокноте.
- Он с кем-нибудь разговаривал?
- Я особо не смотрела, но, по-моему, нет, - Катерине было любопытно настоящие у него усы или нет, и очень хотелось подергать за них, а под фуражкой, наверное, и прическа с челкой зачёсанной справа налево?
- А что он вам говорил?
- Ничего. Только дал мне десятку за проезд.
- И все?
Катя подумала: "Говорить или нет про свидание?".
- Все.
Капитан помолчал, чиркая ручкой в блокноте, и спросил:
- Где он сидел?
Катерина прошла вперёд, показала:
- Здесь...
Капитан внимательно осмотрел кресло со всех сторон, даже встал на колено и заглянул под сидение.
- Ладно, если понадобится, вас вызовут.
Он захлопнул папку и встал, собираясь уходить, но Катя остановила его:
- Погодите... Скажите хоть, как его звали?
- А зачем это вам?
Катя молчала, и в самом деле не зная, зачем спросила.
- Михаил Мартынов...
Пока он допрашивал Катерину, по автобусу ходил старший лейтенант и записывал в блокнотик телефоны и адреса пассажиров.
В конце концов, всё это закончилось, милиционеры расселись по машинам и уехали, поезд отогнали, засыпали песком кровь, и Катя продолжила опостылевшую работу.
Смена уже заканчивалась, до конечной всего шесть остановок. В переднюю дверь автобуса ввалился пьяный парень в темно-сером измазанном грязью, словно его тащили за шкирку, плаще. Катя подошла к нему.
- Оплачиваем проезд...
Он протянул ей сто рублей. Тут автобус качнуло, парень повалился на Катю, она почувствовала, что у него изо рта сильно воняет одеколоном, он пьёт что попало? Хотя по виду не скажешь. Или ему нравится пить одеколон? Катерина упала на то самое место, где утром сидел Михаил. Рука провалилась в щель между креслами и пальцами нащупала что-то твердое и холодное. Она не стала сразу доставать этот предмет. Перед последней остановкой Катя села на это место, аккуратно, чтобы никто не видел, вытащила его, и сунула в карман. Оказалось это обычные часы с железным браслетом.
После работы, выйдя с проходной, Катерина остановилась под уличным фонарём, стала рассматривать находку. Желтого цвета с зеленым циферблатом, тяжелые, похоже, золотые, для женщин немного великоваты. Странно то, что у них нет заводной головки. Но время показывают точное, как определила Катя, посмотрев на часы над проходной. Ещё заметила, что на циферблате четыре стрелки. Две обычные: минутная и часовая, а другие совсем тонкие почти незаметные. Одна стоит на двенадцати, другая на пятьдесят девятой минуте, Катя удивленно хмыкнула. Но сюрпризы на этом не кончились - браслет растягивался словно резиновый, это было совсем непонятно, поскольку на ощупь он казался металлическим и совсем не гнулся. Катерина решила показать их соседу, доктору технических наук, профессору Сидорову. Может он разберется в этих загадках. Надела часы на руку, они обхватили запястье плотно, и в то же время свободно, так, что Катя вскоре перестала их ощущать.
Дома она подогрела рис с колбасой и села ужинать. Включила радио, там закончилась развлекательная программа, и стали передавать сигналы точного времени. Посмотрела на новые часы - ходят весьма точно, а необычные стрелки остались на месте.
После еды Катерина направилась к соседу. Дверь открыла супруга профессора, бледная тонкая женщина с крашенными в черный цвет волосами, и надменным взглядом.
- Здравствуйте. Можно... увидеть... Виктора Егоровича? - Катя всегда нервничала, когда видела эту даму.
- Он сегодня уехал на конференцию... - немного помедлив, добавила. - В Чикаго.
И захлопнула дверь. Очень неприятно так общаться, говорят у неё опухоль мозга. Вернулась к себе, помыла посуду и села в кресло смотреть "Поле Чудес".
С недавних пор по вечерам на неё стала нападать тоска, вот и сегодня опять прижало, хоть ложись и помирай. Катя прибавила звук в телевизоре - немного отпустило. Но там как назло началась реклама. Обычно к ней Катерина относилась спокойно, что есть она, что нет - всё равно. Правда в такие несчастливые дни как сегодня она ненавидела тех людей на экране с их приклеенными улыбками. Катя судорожно выключила телевизор и отшвырнула в сторону пульт, в последнюю секунду, правда, постаралась попасть им на соседнее кресло, но он отпружинил и с глухим стуком залетел под шкаф. Катерина бессильно откинулась назад и ударилась затылком о торец книги, которую она оставила вчера на спинке кресла...
Делать нечего, поговорить не с кем, к ней опять подкралась тоска и в глазах заблестели слёзы. Она взяла телефонную трубку, набрала номер Светланы, они дружат ещё с детского сада. Долго слушала короткие гудки, положила трубку на место. Рассмотрела еще раз часы, и ей показалось, что тонкая стрелка, которая стояла без минуты двенадцать, сдвинулась на полделения. "Интересно, что случится, когда стрелки сойдутся?" отстранённо подумала Катерина. Сидеть в тишине надоело. Она сходила в ванную, взяла швабру, и принялась шарить ею под шкафом, пытаясь достать пульт. Наконец-то ей это удалось, но включать телевизор не стала, а снова позвонила Светлане. На этот раз она ответила:
- Алло? - низким и немного хриплым голосом произнесла Света. Непонятно как девушка двадцати трех лет, тонкая и миниатюрная может обладать таким, почти мужским, голосом. Пока её не увидишь, можно подумать, что говорит высокая дородная дама.
- Привет, Светик!
- Привет, Катюш, долго жить будешь, только что мама звонила и тебя вспоминали. Как дела-то? - обычно она молчалива, слова не вытянешь, а сегодня разговорилась - похоже, настроение хорошее.
- Ох, не спрашивай. Весь день кувырком, на работе премии лишили, - пожаловалась Катя.
- Да ты что?! Так это тебе опять шубу не купить? - посочувствовала Света. - Если хочешь, могу одолжить, сколько не хватает.
Муж у неё директор мебельной фирмы, и с деньгами у них проблем нет. Но Катерине очень не нравилось брать деньги в долг, особенно у таких как Света. Пока она ещё не была замужем или сразу после свадьбы, её муж Виктор работал простым сборщиком мебели, они жили скромно, Катя спокойно брала у неё деньги, конечно при крайней необходимости. Но теперь они разбогатели и даже купили двухэтажный дом в центре города. Катерине хватило один раз попросить у Светы денег, и тут же поклялась себе никогда этого не делать, что-то неощутимо изменилось в их отношениях, пока Катя не вернула долг.
- Нет, спасибо, я сама попробую накопить... или возьму в кредит.
Помолчали, оценивая ситуацию, и тут Катерина вспомнила:
- Представляешь, я сегодня видела, как человек умер!
- О, Господи!.. - выдохнула Света.
- Да! Он предложил мне сходить в ресторан, я согласилась. Мы как раз стояли на переезде, ждали пока шлагбаум поднимут, а он открыл дверь, во силища-то, побежал к рельсам и бросился под поезд... За ним мужик какой-то побежал, наверное, хотел его остановить,... но не успел.
- Ужас какой... - проговорила ошеломленная Света.
Опять помолчали, Катя подумала, что настроение у подруги испортилось, может из-за всего сказанного она вспомнила про свои неприятности?
- А ещё я сегодня нашла в автобусе часы, кажется золотые.
- Везёт же некоторым... - без тени зависти в голосе сказала Светлана.
- Только у них циферблат странный... вернее не сам циферблат, а стрелки - две обычные, минутная и часовая, а есть ещё две и что они показывают - непонятно.
- Секунды и будильник... - сказала Света без всякого интереса.
- Нет, не секунды, они не двигаются... вернее - одна не двигается, та, что на двенадцати, а другая сдвинулась за пару часов на полделения. И не будильник, в этих часах нет головки...не знаю, как она правильно называется, даже места для неё нет.
Светлану, похоже, это заинтересовало:
- Как это - нет головки? - озадаченно спросила она. - Как же их заводить?.. Пусть даже они на батарейках - время-то надо как-то подводить?
- В чём всё и дело, головки нет, а всё равно ходят, - сказала Катерина, разглядывая часы.
- Ты меня заинтриговала, давай завтра встретимся, - сказала Света.
- Давай, - согласилась Катя. - Только я завтра работаю.
- Это ничего, я за тобой заеду после работы, - разумеется у Светланы есть машина.
- Хорошо. Пока.
- Пока.
Катерина положила трубку и включила телевизор - опять реклама! Щёлкнула на другой канал, начинается кино "Когда деревья были большими", замечательный фильм, хоть отвлекусь от сегодняшних неприятностей.
2.
Среди ночи она проснулась от громких голосов в спальне.
- ... посмотри сам, нет его здесь, тётка какая-то дрыхнет и все, - громко произнёс первый голос.
- Чего ты кричишь? Проснется, нас увидит... - прошипел второй.
- Сразу видно, что ты недавно здесь работаешь. Пусть увидит, всё равно её забирать надо.
Катя сначала притворялась, что спит, но после этих слов в ужасе раскрыла глаза. Напротив кровати вместо шкафа и стены была другая комната, даже не комната - зал, метров сорок длиной, стены, пол и потолок у него выложены белой плиткой и всё заставлено аппаратами с разноцветными пультами и свисающими до пола проводами. Как этот зал мог поместиться в доме, Катя не представляла. Спальня была ярко освещена светом из зала. На пороге стояли двое мужчин, в белых халатах, оба выбриты на лысо. У старшего шрам на лице от левого виска через глаз, нос и щеку до правой скулы. Младший держал белую плоскую коробочку похожую на пульт от телевизора, посмотрел на неё, нажал одну из множества кнопок. У Кати внутри все сжалось от страха. Хотела броситься вон из комнаты, только пошевелилась, младший, направив на неё "пульт", сказал:
- Не двигайся, а то будет очень больно.
Она замерла. Через минуту в зал вбежали два человека в черной форме, и с кобурами на поясах, по их фигурам и походке видно, что они часто и много занимаются спортом. Старший, со шрамом, показал им на Катю.
- Эту женщину надо изолировать.
Она поняла, что у нее в спальне открылось окно в другой мир. Люди в белых халатах - это операторы приборов, что стоят в зале, а в черной форме - охрана. Младший с пультом вдруг уставился на Катину руку. Она проследила его взгляд и сообразила, что он смотрит на часы, у них такой удобный браслет, что она совсем забыла про них и не сняла перед сном.
- Вот он! - вдруг крикнул младший. Все посмотрели, куда он показывал, и у них стали такие лица, словно увидели перед собой бешеную ядовитую змею. Кате показалось, что её прямо сейчас пристрелят, и очень испугалась. Один из охранников вытащил из кобуры предмет отдаленно похожий на пистолет и навел его на Катю.
- Не двигаться...
Другой осторожно, не выходя на линию огня, приблизился к девушке и резким движением одел ей на голову красный обруч. Она протянула руку, чтобы его сбросить, но не успела. Люди стали двигаться с огромной скоростью. Катерина не успевала за ними следить: вот оба в чёрном подхватили ее под руки и понесли, промелькнул мимо зал с аппаратами, потом красный коридор. В нем навстречу попались еще несколько человек в халатах. Едва девушка, пытаясь сбросить обруч, поднимала руку, её тут же опускали, и мышцы сводила ужасная судорога. После второй попытки, Катя вообще не могла шевелить рукой.
После коридора перед глазами мелькнули двери лифта, и местность сразу изменилась. Её понесли по коридору бледно-желтого цвета с проёмами на правой стене. Промчались несколько закрытых дверей, и она очутилась в маленькой комнатке. Охранники ещё покрутились вокруг неё, вышли и закрыли дверь. Да - вышли, а не исчезли. Катя потрогала голову - обруча нет, также пропала ночная рубашка и часы.
Катерина осталась голая, в тускло освещенной, каморке длиной два метра и шириной полтора: "Господи..., куда же это меня занесло, а я еще думала, что вчера был тяжёлый день".
Катя села в углу, скрестив руки на груди. Пол со стенами оказались мягкими и теплыми. Посмотрела по сторонам, глянула на потолок - камер нигде не видно, но наверняка за ней наблюдают.
Через пару часов из стены напротив выхода, откуда-то сверху, упал серый пакетик, размером с два спичечных коробка. Она долго смотрела на него, ожидая подвоха, но ничего не происходило, осторожно потрогала и отдернула руку, горячо, но терпимо. Катя взяла его, не зная, что с ним делать, оторвала уголок, оттуда явно пахнуло хлебом. Всё понятно - это еда для заключенных. Катя сдавила пакет, из оторванного уголка полезла серая масса. Осторожно попробовала, запах хлеба, а вкус напоминает сметану и йогурт одновременно. В животе заурчало, она почувствовала голод и съела все. Пища оказалась удивительно сытной, и после неё совсем не хотелось пить.
После еды захотелось в туалет, пока что по малому. Медленно встала - затекли мышцы - и подошла к двери.
- Эй, кто-нибудь, откройте, - закричала Катя, - я хочу в туалет...
Тишину за дверью ничего не нарушало, хотя когда охрана уходила она слышала их шаги. Тогда она забарабанила в дверь кулаками и снова крикнула:
- Откройте, я хочу... - и замолчала, дверь оказалась мягкая и пружинила её удары словно толстый, упругий поролон. Но Катя сдаваться не хотела, упёрлась в дверь спиной и ударила по ней со всей силы голой пяткой.
Безрезультатно.
Катерина решила вопить до тех пор, пока им не надоест.
Через час, устав кричать, она опустилась на пол. Сил терпеть уже не оставалось, и пришлось сделать лужу прямо в этой каморке. Но моча не растеклась по полу, вопреки ожиданиям Кати, а впиталась в пол как в мокрую губку. И даже запаха почти не было. Посмотрела на то место, куда она бросила пакетик из-под еды - он тоже исчез. Потрогала пол, сухо и тепло, словно ничего сюда и не лилось.
- Да, с отходами у вас проблем нет, - еле слышно сказала Катя.
- Ты права, - раздался громкий голос из-под потолка, от неожиданности она даже подпрыгнула, - и если захочешь по большому, тоже можешь не стесняться. Знаешь?.. Этот материал впитывает в себя всю неорганику.
- Поэтому с меня сняли одежду? - полуутвердительно спросила Катерина.
- Ты угадала. А теперь, у меня к тебе несколько вопросов...
- Погоди. Сначала скажи мне, за что меня сюда посадили, когда выпустят и кто вы такие?
Голос оглушительно расхохотался. Катя даже заткнула уши руками.
- Не смеши меня. Вопросы задаю я, если будешь говорить мне правду, может, отвечу на парочку твоих вопросов.
Она молчала подавленная.
- Итак. Вопрос первый: кто тебе дал блок-ни'фир?
- Ч-чего?
- Повторяю: кто тебе дал блок-ни'фир?
- Я не понимаю, о чем вы говорите...
- Знаешь?... Блок-ни'фир это та вещь, которую сняли с твоей левой руки.
- А, часы, так бы и сказали. Я их нашла...
- Врешь! - рявкнул голос. - Исследователь не имеет права снимать блок, ни при каких обстоятельствах.
- Со своими... исследователями разбирайтесь сами, а часы... то есть блок, я нашла. В автобусе, между сиденьями, - крикнула, Катя, а сама подумала: "Если бы знала, ни за что их не взяла бы".
Голос помолчал, девушка подумала, что он советовался с коллегами.
- Значит, правду говорить не хочешь. Придется применить сканирование мозга. При этом нарушаются нейронные связи, и человек становится пускающим слюни идиотом.
Катя очень испугалась, подбородок задрожал, в глазах появились слезы.
- Все равно вы ничего другого не узнаете... - дрожащим голосом прошептала она.
- Ха!.. Все так говорили. Ну, может теперь, скажешь, кто тебе его дал?
- Я его нашла... - пробормотала Катя и заплакала.
- Ну что ж... Хватит тянуть время, приступим к сканированию, - сказал голос и отключился.
Долго она сидела и рыдала, не заметила, как уснула, скорее всего, её усыпили каким-то газом. Пробуждение было ужасным: она, все также без одежды, в зале с приборами, привязана ремнями к столу, ей на голову опускается аппарат, в виде шлема, с толстым кабелем, уходящим в стену. Попробовала вырваться, но ремни привязаны крепко, едва Катя начинала дергаться, они ещё туже затягивались. К ней подошёл человек в белом халате со шрамом на лице.
- Скажи правду, откуда у тебя блок, и ты спасёшься от безумия, - похоже, он даже немного ей сочувствовал. У неё во рту пересохло, хотела попросить не делать этого, но получилось лишь жалобно смотреть на тюремщика.
Аппарат опустился, загудел, словно трансформаторная будка, резко запахло озоном, Катя почувствовала страшную боль, будто бы раскаленными спицами насквозь протыкают голову. Попыталась закричать, но не смогла даже дышать, и потеряла сознание.
Очнулась девушка в камере. Голова болела так, что хотелось ее отрезать. Мысли путались, ничего не вспомнить: "Кто я? Где я?". Аккуратно села стараясь не тревожить голову. Сверху упал серый пакетик, Катя всё сразу вспомнила. Снова раздался громкий знакомый голос.
- Съешь та'абр. Это успокоит боль.
Она догадалась, что та'абр это и есть пакет с едой. На этот раз запах был апельсиновый, а вкус сырого мяса. Пока ела боль прошла, но стоило сделать резкое движение головой, как в висках начинало покалывать. Голос тем временем продолжал.
- Знаешь?.. Ты, наверное, удивлена, что не поглупела? Это из-за того, что блок ты нашла вчера, и сканирование было недолгим, - Катерина в апатии слушала, не пытаясь ничего спрашивать. - Михаил Мартынов был нашим исследователем, он очень долго пребывал на Земле, и поэтому, не колеблясь, расстался с блоком... В некотором роде это был эксперимент, сколько сможет человек пробыть на вашей планете без изменения психики... Ну а теперь о тебе.
Девушка безучастно подняла голову, понимая, что ничего хорошего ее не ждет.
- Мы не можем отпустить тебя обратно на Землю - ты знаешь про нас. Даже если пообещаешь никому ничего не говорить, тебя всё равно найдут спецслужбы,... а у них есть много способов заставить человека говорить, - он помолчал, ожидая, что ответит пленница, у Катерины сильно кружилась голова, она боролась со слабостью, пытаясь не упасть в обморок.
- Выборочно стирать память мы не умеем. Убить тебя - не можем... Знаешь?.. Такая у нас психология, на нашей планете ни один человек не может убить другого. Так что, тебе придётся провести остаток дней в этой камере.
После этих слов у неё всё поплыло перед глазами, и Катя потеряла сознание...
Очнулась оттого, что ее тряс за плечи старик в черных очках и белом плаще. Его длинные седые волосы стянуты на затылке в конский хвост.
- Проснись... проснись, Катенька... - она сразу узнала этот голос, это он ее допрашивал. Девушка отползла от него, вжалась в угол камеры, прикрыла грудь руками, а он, как ни в чем не бывало, продолжил:
- Знаешь?.. Мы придумали, что с тобой делать. Я наложу на тебя проклятие, которое медленно, но верно, сведет тебя в могилу... - он внимательно посмотрел на неё, ожидая какой-нибудь реакции, Катя молчала. - Приступим, пожалуй. Повторяй за мной, так будет менее болезненно.
Старик вышел из камеры, оставив дверь открытой. Снял очки и отбросил их в коридор, замер, глядя на Катю, у него оказались полностью белые глаза с маленькими черными точками на месте зрачков, которые ярко засветились. Девушке было больно смотреть на них, но отвести взгляд не смогла.
Сначала она повторяла то, что он говорил, потом опомнилась и замолчала. Тут же ей стало очень больно, словно она смотрела на солнце в зените, широко раскрыв веки.
- ...шу-уда, - простонала Катя, и резь в глазах почти прошла. Старик постоял ещё немного, дверь камеры закрылась, она снова осталась одна, прислушалась к себе, не заметила никаких скверных ощущений. "Неужели это все, правда?.. Надо бежать! Должен быть способ снять это проклятье". Легко сказать, Катя не представляла, что надо для этого сделать. Может притвориться больной или мертвой? "Мертвой, скорее всего не получиться, пол должен будет уничтожить тело. А вот больной - надо попробовать. Можно изобразить сердечный приступ или эпилепсию, должны же они меня отправить в больницу". Толком Катерина не знала, как показать приступ, видела пару раз в кино, но решила попробовать. Встала, будто бы, для того чтобы размять затёкшие мышцы. Только собралась рухнуть в припадке, как на пол упал та'абр - пакетик с едой. В этой каморке свет не гаснет на ночь, Катя не знала, что это - завтрак, обед или ужин.
3.
Пока раздумывала, что ей делать дальше, поесть или бежать голодной, в камере погас свет, и тут же загорелся, но гораздо менее яркий. Катя подошла к двери, толкнула её и... чуда не произошло, как было заперто, так и осталось. В коридоре послышались шаги, кто-то бежал от лифта к её камере. Почему-то Катерина была в этом уверена, может из-за того, что она ни разу не слышала, ни звука из соседних камер, и не к кому больше здесь приходить.
Из коридора раздался крик:
- Пожалуйста, отойдите от двери!..
Она поспешила выполнить просьбу. Отодвинулась в дальний угол камеры, наступив на та'абр, из которого, с негромким хлопком, брызнула на стену еда. По двери снаружи ударили чем-то тяжелым, так, что она сорвалась с петель и сильно ударила Катю по голени. Девушка вскрикнула и, присев, схватилась за ушибленное место. В проеме стоял лысый человек лет тридцати, в белом халате, с массивной, железной чушкой в руках, бросив её в камеру, сказал:
- Сейчас электричество выключено и видеокамеры не работают, а свет вырабатывается материалом пола и стен. Заметила, стало холоднее? - Катя удивилась: "Он вышиб дверь, чтобы прочитать мне лекцию?.. А ведь действительно ногам стало прохладно".
- Не бойся, это у нас на Грарбе так принято знакомится, - он посмотрел на неё и заметил, что девушка старается прикрыть руками интимные части тела. - Стесняться не надо, мне приходилось, по долгу службы, наблюдать за тобой. Пошли со мной я тебя выведу отсюда, - Катя, не раздумывая, бросилась вон из камеры, налево по коридору к выходу, её остановил возглас спасителя. - Не в ту сторону... Да не торопись, у нас еще есть время, свет вырубили надолго. Операция по твоему освобождению готовилась две недели.
Она остановилась, словно на стену налетела:
- Как, две недели!? Я только вчера сюда попала!
- Нет, тебя здесь уже месяц держат. Сканирование - страшная штука. Ах да забыл представиться, я - Нар, а твоё имя мне известно, - дальше пошли молча. Катя думала: "Не может быть! Неужели целый месяц без сознания провалялась?.. На работе, наверное, уже хватились и меня ищут... да нет, скорее уволили за прогулы и всё. А Светка? Она-то должна что-то делать: искать, заявить в милицию или ещё куда-нибудь? Хотя... вряд ли, подождала меня на проходной, а когда я не вышла она обиделась и уехала. Позвонит, наверное, через пару месяцев..."
Нар достал из кармана пульт и начал нажимать на нём кнопки. Коридор оказался длинный, и закруглялся по большому радиусу. В полумраке даже не заметно, что он не прямой. Девушка спросила:
- Нар, у тебя есть одежда для меня?
- Есть... только не здесь, а дальше.
- Ты говоришь "свет вырубили". Ты не один?
- Нет, конечно, наша организация получила заказ на твоё освобождение от частного лица.
- А что за организация, и кто заказал моё освобождение?
- Знаешь?.. Я тебе, потом расскажу, а то сейчас надо продолжать операцию, - Нар снова занялся пультом. Катя, услышав, знакомое слово-паразит, покосилась на него, но ничего общего со стариком не нашла: "Наверное, подражает начальнику".
Из-за поворота показался конец коридора, но он оканчивался тупиком. Девушка хотела спросить, как они выйдут наружу, но не успела. Часть стены ввалилась внутрь, и в проёме показался свет фонарика. Нар побежал, крикнув Кате:
- Скорее, за мной... - она бросилась вслед за ним, и вскоре поняла, зачем надо торопиться, стена зарастает, сначала медленно почти незаметно, потом все быстрее и быстрее. Тот, кто сделал отверстие, тоже лысый и в белом халате, уже перебрался в коридор и поторапливал:
- Давайте скорее, скорее...
Нар с разбегу нырнул в темную дыру, через секунду уже протягивал руку обратно, предлагая помощь Кате. Она добежала до стены, когда отверстие было уже совсем маленьким, но раздумывать было некогда, и девушка полезла в темноту. Нар схватил её за запястья, дернул, так что она вылетела словно пробка, разодрав себе живот и бедра.
Они лежали на полу и тяжело дышали. Глаза постепенно привыкали к темноте. Уже можно различить, что они находятся в большом зале с аппаратами, очень похожим на тот, с которым соединилась ее комната. На противоположной стене Катя заметила открытую дверь в освещённый коридор.
- А если бы мне ногу защемило? - спросила Катя.
- Это было бы очень плохо, ее раздавило бы как морского си"инка. В обычной ситуации ничего страшного, но сегодня надо выбраться из города и без ноги, скорее всего ничего не получится.
- Как это - "ничего страшного"? Я всегда думала, что потерять ногу или руку это очень страшно.
- На Земле - да. А у нас на Грарбе отрезанная по колено нога отрастает примерно за месяц, у тебя тоже... пока обратно не вернёшься.
- Вот это да! Тогда почему здесь есть человек, у которого шрам через всё лицо, он заживёт?
- Шрамы не заживают, с этим дело обстоит также как на Земле, - Нар вскочил на ноги, подал руку девушке. - Пошли дальше.
Аккуратно огибая, еле видимые в темноте, устройства беглецы направились к выходу. Катя головой, плечами или ногами постоянно за что-то задевала, а Нар шел так, словно видел предметы ясно и чётко.
- Теперь надо передвигаться очень тихо и осторожно, - прошептал он девушке. - Я пойду вперёд, а ты шагах в десяти за мной.
- Хорошо, - кивнула Катя. - А одежду-то когда мне дашь? - она хоть и не стеснялась своего тела, но без платья было очень непривычно.
- Потерпи еще немного уже совсем скоро, - сказал Нар и пошел крадучись вперед. Катерина подождала пока он отойдет, осторожно двинулась за ним. Коридор, по которому они теперь шли, отличался от тюремного, он не прямой, покрашен в бледно-зелёный цвет и без дверей. Нар скрылся за углом, Катя, подойдя поближе, услышала голоса. Осторожно выглянув, увидела, что он, не таясь, разговаривает с двумя людьми в черной форме. Говорил один из охранников.
- ...передали, что взорвана подстанция и весь город без электричества. Там работы еще часов на десять...
Тут Нар посмотрел в сторону Кати и закричал:
- Смотрите! Заключенный! Держите его...
Катя совершенно не ожидала такого поворота, несколько секунд смотрела на бегущих людей. Потом опомнилась, рванулась прочь, но было поздно, её догнали, повалили на пол. Один заломил руки за спину, а другой одел ей на голову обруч и черный матерчатый мешок.
Через секунду, по времени Кати, её освободили. Она ошеломлено посмотрела вокруг. Один охранник сидит у стены с мешком на голове, а другой лежит на полу без сознания.
- Все. Это последнее препятствие. Теперь можно дать тебе одежду, - Нар достал из кармана пульт, нажал кнопку, в стене, недалеко от них, открылась ниша. Он взял оттуда темно-зеленый комбинезон без рукавов. - Одевай, такое сейчас все носят.
Пока Катерина натягивала облегающий костюм, попутчик переоделся в чёрную форму как у охранников, а на голову приклеил парик с короткими русыми волосами.
Смутное ощущение чего-то неправильного не покидало Катю с тех пор, как она вышла из камеры, наконец-то поняла что.
- Нар, почему здесь все говорят по-русски... то есть... на одном из Земных языков?
- Этого никто не знает, - он подёргал себя за волосы, проверяя, как приклеился парик. - Есть много гипотез по этому поводу, но их никак не подтвердить. Одна из них такая: жители Грарбы - потомки землян. Портал, через который мы приходим на Землю, ведёт в прошлое. Возможно, через несколько столетий с вашей планетой что-то случится, и люди переселятся сюда, на Грарбу, но, наверное, не все, а большинство будет из России... Ну, что, пошли дальше? - Нар повеселел, похоже, самое сложное место уже миновали. Метров через сорок в правой стене стали попадаться двери розового цвета, на одной из них по диагонали нарисована белая полоса. Туда они и вошли, свет в этой комнате не горел. Нар, взяв девушку за руку, повел за собой.
- Осторожно здесь ступеньки.
"Какая странная комната. Зачем здесь столько ступенек?" подумала Катя, но когда они кончились, а беглецы повернули налево и снова пошли вверх, девушка догадалась, что это - лестница. Она спросила:
- Почему мы идем на крышу? Там вертолет?
Нар негромко засмеялся в темноте и сказал:
- Знаешь?.. По этой лестнице мы до крыши не дойдем. Она идет только до третьего этажа.
- А сейчас мы на каком?
- На минус восьмом, - немного помолчал и добавил. - Нам надо на первый, и там, в стене будет дыра наружу.
Через несколько пролётов Нар начал насвистывать смутно знакомую мелодию. Катя вслушивалась, пытаясь понять, откуда она знает эту мелодию: "Здесь вообще никакой музыки не было. Значит... он был на Земле".
- Нар, что ты насвистываешь? - она кажется, вспомнила. Когда Катя познакомилась с будущим мужем, он потащил ее на концерт очень громкой и жутко тяжелой группы. Много раз порывалась уйти, но Николай её не отпускал. Там она и слышала эту мелодию, единственное, что ей запомнилось.
- Знаешь?.. Я тоже исследователь, и был на многих планетах, и на Земле тоже.
- А чем занимаются исследователи?
- Изучают и, если надо, доставляют на Грарбу элементы искусства и новые технологии... Вот мы и пришли, - он достал светящийся в темноте пульт, нажал несколько кнопок. - Давай отойдем от стены.
Снова взял её за руку, потянул за собой. Через минуту снова нажал на пульте кнопки. Потом еще раз. Ничего не происходило.
- Не знаю, что там случилось, но у нас неприятности. Агент, который должен пробить здесь дыру не отвечает. Ждать, к сожалению, некогда. Придётся идти через старую канализацию.
Схватив её за руку, потащил бегом вниз по лестнице. Они миновали очень много этажей, Катя сбилась со счета на втором десятке. Наконец-то выскочили в темный коридор, пробежали по нему метров двести, остановились, Нар отпустил её руку.
- Подожди меня здесь, - сказал он и пошёл вперед, ведя ладонью по стене. Катя услышала скрип каменных блоков, почувствовала запах плесени и гнили.
- Катенька... подойди сюда... - она даже вздрогнула, так ей напомнило это обращение, слова того старика, что хотелось броситься, куда глаза глядят, но глядеть некуда, темно, хоть глаз коли. Подойдя к нему, она едва не зажимала нос, такая вонь разносилась от пролома в стене.
- Катя, дай мне руку. Здесь очень высоко, в стене есть кольцо, к нему привязана веревка... Вот... Вот она, держись крепче, спускайся в самый низ. Там будет немного светлее, жди меня, никуда не ходи, а мне надо поставить блоки на место.
4
Катя послушно взялась за веревку, привязанную с той стороны стены, начала спускаться. Ей не было страшно из-за того, что в темноте она не чувствовала высоту. Катерина подумала: "Разные ощущения от площадки автоподъёмника и лифта когда в них на десятый этаж поднимаешься".
Вспомнился случай происшедший с ней после окончания школы: она устроилась работать в строительную компанию учеником штукатура, пришлось ей в первый же день с наставником шпаклевать швы на фасаде здания. Приезжала машина - автоподъёмник, водитель пересаживался в маленькую кабинку с множеством рычагов, опускал люльку на землю, тётя Валя - штукатур шестого разряда - и Катя забирались в неё, он поднимал их на верхние этажи, и они там работали. Когда раствор кончался, тётя Валя кричала водителю, тот прибегал откуда-то и опускал их на землю. На второй день у Кати уже неплохо получалось, тётя Валя, шутя, хвалила её, такими темпами и у тебя через полгода будет шестой разряд. Под вечер, когда в очередной раз кончился раствор, они покричали водителя, он вывалился из бытовки, где рабочие переодевались, еле-еле забрался в кабинку и завалился на рычаги. Подъёмник мотануло так, что машина чуть не опрокинулась, а Катя с тётей Валей едва не вывалились из люльки. C тех пор Катерина не работает штукатуром, и жутко боится высоты.
Она посмотрела вниз, там слабо светилось зеленое пятнышко. Сверху послышался стук и шорох каменных блоков, которые Нар задвигал на место. Спустившись метров на двадцать, она заметила, что зеленое пятнышко это выход из шахты в канализацию. Вот теперь Катя почувствовала высоту, ей стало очень страшно. Ладони намокли, веревка чуть не выскользнула из рук. Судорожно схватив её, Катерина висела как сосиска и часто дышала, тут она заметила, что её раскачивало все сильней и сильней. Девушка поняла, что сверху быстро спускается Нар. Хотела крикнуть ему, чтоб не торопился, но изо рта раздался лишь жалкий писк.
Тогда она, собрав последние силы, начала спускаться, пытаясь не вспоминать о высоте и не смотреть вниз. Вскоре веревка кончилась, а до дна еще метров пятнадцать - двадцать. Зеленый свет стал ярче, и Катя заметила недалеко от себя вбитые в стену скобы, по которым можно спуститься. Осторожно наступила ногой на одну из них, вроде не шевелится, перехватилась руками за другую и отпустила верёвку. Только хотела спускаться, как сверху послышался голос Нара.
- Катя, когда канат кончится, там, рядом ещё один должен быть хватайся за него. Не перелезай на скобы, они вываливаются из стены.
Девушка замерла: "Не мог раньше сказать...". Одной рукой держась за ступеньку, другой попыталась схватить веревку, но она очень сильно раскачивалась, Катерина, поискав взглядом другую, поняла, что та висит слишком далеко, со ступенек до неё не дотянуться. Тут ещё скоба, за которую Катя держалась, медленно полезла из стены, девушка вцепилась рукой в другую, но та сразу вывалилась и полетела вниз на кучу мусора. Тогда Катя оставила попытки перебраться на веревку и стала ждать, пока спустится Нар. Ступенька, на которой она стояла неожиданно подломилась, Катя, сломав об скобы ногти на руках, полетела вниз. Потом был удар и темнота...
Сколько Катя пробыла без сознания, она не представляла. Очнулась, болит все тело, а особенно сильно левая нога. От запаха замутило и чуть не вырвало. Застонала, открыла глаза, на стенах переходящих в высокий сводчатый потолок, местами, висит плесень и светится неярким зеленым светом, попробовала встать.
- Лежи, лежи не двигайся. Нога еще не срослась, - тихо сказал Нар, словно боялся кого-то разбудить.
- Нар, долго я была без сознания? - она тоже говорила шепотом.
- Почти три часа. Когда я спустился, к тебе уже подбирались ф'фархи.
- Кто это... ф'фархи? - Катя не знала, что это такое и не испугалась.
- Говори тише, а то Он проснется. Ф'фархи это... летающие пиявки, живут в пещерах или здесь в канализации. Питаются всем, и мясом и травой, вообще всем. Даже спать здесь нельзя - сожрут, гады, а когда они едят у них слюни обезболивают рану. Особенно страшно, если человек спит, и его начинают есть, он просыпается через полчаса, а лицо и глаза уже съедены...
- Б-р-р... - Катю даже передернуло. - А кто это Он... ну тот... который проснется? - боль в ноге стихла, Катя осторожно пошевелила ступней, почти не болит. Медленно поднялась, поморщилась - покалывает, но ходить можно.