Андреев Николай Юрьевич : другие произведения.

Сборник рассказов и неоконченных произведений

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Здесь собраны самые разные, как по времени написания, так и по месту действия, рассказы и неоконченные произведения. Здесь вы увидите падение Гондолина, прочтёте, как молодой маг желал постичь тайны абсолютного заклинания, гном защищал свой родной город, эльфийский король погибал с улыбкой на устах, и много, многое другое. Надеюсь, что Вы оставите своё мнение о прочитанном в комментариях и поставите оценку этим произведениям.

  
   Боевой маг.
   Ещё один камень обвалился под моей ногой. Да, высоко же был этот храм. Помню, в деревне говорили: "Вот поднимитесь, благородный господин, на холм и увидите ту горочку, да оттуда, с холма-то, рукой подать-то до развалин". Если рукой подать - это несколько часов чистого самоубийства, лазания по отвесным и не очень скалам, то крестьяне были правы. Но вот стала видна площадка, более - менее свободная от камней. Не зря я полз по этой круче. Сел на склон и отдышался. Внизу, в долине, виднелась деревня и поля, бесконечные, насколько хватало глаз - пейзаж, вполне привычный для Эбоногорского полуострова. Пока обо всём этом думал, ноги уже перестали болеть, а кровь из порезов уже не шла. Встал, отряхнул пыль с кольчуги и пошёл дальше, к развалинам храма. "Боевой маг презирает трудности" - говорили нам в Академии. Ага, думал я, только эти учителя таких вот трудностей не видели, потому что никогда не выходили теперь за пределы школы. "Убей вампира, и этим очистишь землю от зла, Хлодвиг" - объяснял мне задание Ярмундаль, один из тренеров. Что-то не видел я никакого намёка на страх или желание покончить с нежитью у местных жителей. Да они об этом вампире и не слышали. Но вот, на склоне горы, я увидел храм.
   Хотя, конечно, не зная, что эти развалины были когда-то святилищем Ормазда, трудно было понять, что это за руины, которые вырезали в самой скале, только двери и почти развалившаяся стена были видны снаружи. Меня, повидавшего храмы Болоногора и Хионии, этот храм явно не впечатлял. Ха, каких-то десять метров в высоту (во всяком случае наружная часть). Оглядевшись, я зашёл внутрь. Там, внутри храма, царил полумрак, только два окна, вырезанные в мягких горных породах, давали возможность хоть что-то разглядеть. Я осторожно вынул мой меч, чуть загнутый, что позволяло рубить врага, но достаточно прочный, чтобы выдержать удар по мифрилу (всего лишь один удар, потом он гнулся или рассыпался) и выставил его вперёд, держа одной рукой, другой готовясь метнуть в вампира боевое заклинание. Вдруг, в нескольких метрах от меня, зажглись факелы. Я, оказывается, был в чьей-то спальне: к стене была прижата кровать (не гроб- я даже немного удивился), вокруг были разбросаны книги, немного посуды. Неожиданно кто-то похлопал меня по спине. Я резко обернулся - сзади меня стоял ... вампир. Хотя по внешнему виду и не скажешь. Одежда его не была лишена аристократичности: красный плащ, отороченный мехом, рубашка с манжетами, белые лосины и высокие лакированные сапоги. Лицо его располагало к себе: умный, внимательный взгляд, карие глаза, седые волосы (хотя на вид ему было не больше двадцати лет).
   - Не меня ли ищете, сударь ?- спросил вампир, пытаясь скрыть усмешку.
   - Вампир, - только и смог прошептать я.
   -Где? - он картинно обернулся (старый приём),- А ну да, я и есть вампир.
   - Да, вы не ошиблись, - ответил я наконец, взяв себя в руки и сжимая посильнее меч.
   - Тогда прошу простить меня за некоторый беспорядок. Тут, знаете ли, один посетитель был, да только вот мечом размахался и ...- вампир в это время заталкивал под кровать ногой остатки чьей-то одежды.
   - Это не его ли остатки?
   - Вы очень внимательны, сударь... Кстати, как вас зовут? - причмокивал вампир.
   -Алистер де Мимси, боевой маг, - с некоторой гордостью отвечал я, - А вас?
   -Барон, - я прекрасно знал, что бывший, - Годвин Ле'Данкр Ле'Сампель де Канет. С чем пожаловали, сэр де Мимси?
   - Ну, - я несколько сжал меч и размял свободную левую руку, обычно я так делал перед боем, - тут, это, - не мог сказать я в лицо вампиру, что Школа боевых магов приказала уничтожить его, - В общем, вы мешаете крестьянам...
   -А, вы по тому же поводу, что и тот, прошлый. Ну что же, шлите ему приветы, - вампир сразу изменил своё лицо (красота Годвина была всего лишь иллюзией), став похожим на труп, лишь немного подёрнутый тленом, и замахнулся на меня мечом.
   Моя реакция была почти моментальной: я парировал его удар, а свободной, левой, рукой кинул в вампира огненный шар. Годвин легко увернулся от моего заклинания и попытался достать меня "онемением" (старое как мир заклятие шаманов и чернокнижников). Я почти успел укрыться магическим щитом, но, почти прочитав формулу заклинания, которое было первым заучиваемым
   боевыми магами, почувствовал, что моя нога онемела.
   - Я тебя достал, Алистер! - и вампир разразился просто-таки нечеловеческим хохотом.
   Годвин кинул в меня кинжал, зачитывая еще одно заклинание. Кинжал, пролетев не более трёх футов, упал со звоном на пол - прямо в него ударило моё заклинание нейтрализации. Я перевалился на другой бок и метнул в Годвина молнию. Через мгновение вампир уже сбивал пламя на своей рубашке.
   - Рано радуешься, умертвие, - теперь был мой черёд поиздеваться.
   - Получи, - и Годвин, перемахнув через полкомнаты, оказался возле меня, замахиваясь мечом.
   То отбивая, то уворачиваясь от ударов, я встал на ещё слушающуюся меня ногу и рубанул Годвина по руке, в которой он держал меч.
   -А ты умелый воин, - вампир говорил без единой нотки боли в голосе, - но я же труп, и мне ничуть не больно, - и только тут я вспомнил, что даже отрубленная рука вампира работала по мысленным командам хозяина.
   Теперь у меня было уже два врага. Вдруг до меня дошло, как я могу убить вампира. Заклинанием телекинеза я смог перехватить контроль над отрубленной рукой вампира и направил её прямо в сердце Годвина (ведь в той руке был и кинжал). Сам же, прыгнув к вампиру, пронзил его горло. Не выдержав двойного удара, Годвин упал на колени, ещё цепляясь за жизнь:
   - Ты думаешь, что сделал добро? - хрипел Годвин. Я не думал, что даже вампиры выдержат такой удар.
   - Я же никого, кроме того, первого мага, не убивал. Это была самозащита.
   Никто не пострадал по моей вине. Никто. Кто же, ты или я, кто воюет за добро, кто? - сказав это, он обратился в прах.
   Я упал на пол, мучимый болью в ноге и уставший до смерти. Я лежал в храме много часов. Только когда небе появились звёзды, я вышел на свежий воздух. Спускаясь вниз, я думал над последними словами Годвина: кто же из нас двоих был прав? Я, пришедший по указанию Школы и убивший вампира, или вампир, сидевший себе в храме, никого не трогавший, и убитый мной. Кто сохранял порядок и баланс, кто служил истинному делу света добра? Даже сейчас, много лет спустя, я задаю себе этот вопрос. Может быть, я
   когда-нибудь узнаю ответ. Может быть ...
   Ваша жертва не была напрасна.
  
   Снег, снег, и ещё раз снег. Много снега. Так можно было описать Гномьи горы зимой. Отряд Хиджа шёл по этим горам уже неделю, ежесекундно ожидая лавины или засады. Ведь то было время I Болоногорской войны, когда молодой король Эдвин бросил вызов древней Болоногорской империи, и без того почти распавшейся и ожидающей лишь того, кто бы её захватил. Первые успехи были потрясающими - Эдвин прошёлся огнём и мечом по Эбоногорскому полуострову, лишив Болоногор его западных союзников. И вот - Гномьи горы, в глубине которых обитали их хозяева, гномы, создавшие Подгорное царство. Армия Эдвина упёрлась в Железные врата - мощный бастион, за которым лежал единственный на сотни лиг перевал. Его нельзя было штурмовать, не потеряв тысяч воинов. Из-за этого и понадобился Хидж с его отрядом следопытов, которые должны были найти дорогу в обход врат. Хидж, коренастый тарн из Эбоногора, Раскор - мастер меча, огнар(оба люди), Альтар - эльф-лучник, сбивавший дракона одним выстрелом в глаз, и сэр Реджи Коннинг - паладин, служитель Светлого Творца, поклявшийся уничтожать все проявления зла, которые встретятся ему на пути(под это подпадала вся армия Болоногора). Был с ними и старый жрец Творца, но тот погиб на третий день пути, сражённый вражеской стрелой. Всему отряду уже надоело идти по горам, где ноги проваливались в снег по колено, а глаза залеплял лёд. Но они шли - ибо знали, что жизни всех воинов Эдвина, всех сорока тысяч зависят от них.
   - Хидж, вот что ты будешь делать, если мы не найдём дороги? - спрашивал Раскор, держа рукой плащ, чтобы ветер не сорвал его.
   - Дорога есть, я полностью уверен, - отчеканил Хидж, ни секунды не поколебавшись.
   - Ладно, ладно, - всю неделю огнар задавал этот вопрос и получал один и тот же ответ.
   -Командир, там что-то чернеет. Вот на том склоне, - сэр Рэджи показал вправо, там и вправду что-то чернело.
   - Альтар, что там? - моментально остановился Хидж, готовясь к бою.
   - Мне не разобрать через этот буран, но ...
   Вдруг над головой Раскора просвистели стрелы.
   - В укрытие, быстро! - скомандовал Хидж, прыгая к расщелине в утёсе и держа
   над собой щит.
   -Это засада, - констатировал паладин.
   -Наконец-то я согреюсь, - радовался Раскор, только крепче держа двуручный меч.
   -Вот они, - Альтар показал на группу гноллов, вооружённых топорами и цепами. Надо сказать, что гноллы хоть и были похожи на собак и ростом чуть ниже человека, но воевать они умели - ведь именно они создали Болоногорскую империю.
   - Три десятка, все в латах.
   - Вон ещё с десяток, - эльф показал вправо, там тоже бежали гноллы.
   А дело было на очень узком месте, где в ряд хоть и могло пройти восемь человек, но бежать в сторону было некуда - дальше, слева от тропы, был обрыв.
   -Нам не в первой - в атаку, друзья, - и Хидж сам бросился на латников, зарубив двоих, прежде чем те опомнились от неожиданности.
   - За короля и Священный лес (обычный боевой клич эльфов), - и Альтар, вскинув лук, сбил гнолла справа.
   Так завязался бой. Хоть начало его и было великолепно - пятеро мёртвых и двое умирающих гноллов, но достигнуто оно был лишь благодаря неожиданной атаке. Всё же тридцать против четырёх - это немало. Паладин, Хидж и Альтар бились против латников, Раскор не подпускал к себе, махая двуручным мечом, шесть гноллов справа. Альтар пускал стрелу за стрелой почти в упор -белооперённые эльфийские стрелы находили малейшие щели в латах и разили наповал. Коннинг разбивал головы гноллам мечом и рубил их руки топором. Внезапно, когда Хидж заносил свой меч для удара, один из гноллов-латников ударил его кинжалом, в то время как его сосед парировал удар командира следопытов мечом.
   "Нет!!!" - вскричал Альтар, видя подкосившегося от удара командира, и прыгнул к нему, приняв следующий удар на себя - двое гноллов проткнули его мечами, а третий рубанул топором.
   -Альтар! - одновременно крикнули Хидж и Реджи, отбрасывая гноллов назад с силой, которую им придала ярость и праведный гнев за убитого товарища. Ещё пять гноллов пали под ударами паладина, шестого щитом столкнул огнар.
   - Ты должен жить, - говорил Хидж эльфу, пока Реджи теснил гноллов.
   - Не надо терять на меня время, Хидж Айфенкур, не надо: я уже вижу своих
   предков - они встречают меня. Тебя же прошу только об одном - найди дорогу, чтобы моя жертва не была напрасной, - и изо рта эльфа потекла кровь,
   превратив весь снег вокруг в кровавую лужу.
   - Я исполню твоё желание, великий Альтар Серебряногласый, - и Хидж с новыми силами бросился в бой, словно и не было раны в боку, которая могла бы его убить, не будь под кольчугой у тарна стёганого кафтана. Через полчаса всё было кончено: тридцать гноллов лежало на снегу, восемь упало в пропасть. Эльфа Альтара пришлось похоронить в той расщелине, где отряд скрылся от стрел. Сына леса завернули в плащ, а расщелину заложили камнями. Сэр Реджи отпел эльфа. Отряд двинулся дальше. До самого вечера никто не заговорил.
   Вдруг, когда на небе появились первые звёзды, на дорогу посыпались мелкие камни. Хидж заорал: " Бежим - это лавина", и, пробежав несколько метров, Реджи и Хидж юркнули под большой камень, нависавший над тропой, и могший защитить от лавины. Внезапно Хидж услышал глухой удар и звон- это
   Раскор поскользнулся на тропе. Реджи и Хидж кинулись было к нему, но огнар остановил их.
   - Стойте на месте, иначе все погиб...- и лавина заглушила последние слова воина, унеся Раскора вниз, в ущелье.
  
  
  
  
  
   -Не-е-е-е-т!- крикнул Хидж, едва не прыгнув за огнаром, но командира задер-
   жал Реджи.
   - Неисповедимы пути Творца, мы же должны идти дальше, дабы жертвы на-
   ших друзей не были напрасны.
   - Огнары и тарны будут вечно помнить подвиг Раскора.
  
   Реджи и Хидж не остановились ночью на отдых - было нечем разжечь кос-
   тёр, а при таком холоде можно было замерзнуть во сне.
   И вот, когда забрезжил рассвет, едва Хидж и Реджи перемахнули через склон, - они остановились как вкопанные.
   -Это ... это ...- начал Хидж.
   -Да, командир, это та дорога, которую мы искали.
   Далеко внизу, за склоном, на тысячи лиг протянулись равнины Галлатии.
   -Мы сделали это, - Хидж упал, целуя снег. Конинг молился.
   - А, вот-с и те незваные гости, - прогнусавил кто-то сверху.
   Хидж и паладин разом обернулись - на площадке склона, более или менее широкой, стоял отряд гноллов, орков и людей в латах, на флангах расположились гоблины-арбалетчики.
   -Думаю, вы генерал Танбер, - обратился Хидж к окликнувшему их воину в доспехах и чёрном воронёном шлеме, полностью закрывавшем лицо и не дававшем понять, к какой же расе принадлежит говоривший.
   - Вы необычайно проницательны, сэр огнар. Имени своего вы, скорее всего, не назовёте? - издевался Танбер.
   - Вы сами ответили на свой вопрос, - гордо ответил Коннинг.
   - А, тут ещё и паладин. Насколько я знаю, вы сразу поймёте, что со мной шутить не следует, едва я сниму шлем? - и генерал резким движением ослабил ремни, державшие шлем, и показал своё лицо. Даже Коннинг невольно ужаснулся: глаза Танбера были кроваво-красными, без белков, а лицо, словно в насмешку, мёртвенно бледное, волосы же пепельные - генерал был типичным личем, нежитью, в отличие от вампира, не нуждавшемся в крови для поддержания существования.
   - Проклятье Даркхама, - выдохнул Коннинг.
   - Можно и так сказать. Кстати, упреждая вопрос - я нашёл вас с помощью трупов гноллов и вашего жреца, которых вы так и не удосужились убрать.
   Вам придётся, - генерал гаденько улыбнулся, - за это заплатить! - Тут лич скомандовал своему отряду атаку.
   Засвистели арбалетные болты, а на Хиджа и Реджи ринулись латники.
   -Хидж, ты должен всё рассказать королю. Иначе все смерти наших будут напрасны. Прощай, командир, - и паладин начал шептать молитву, но через мгновение в его спину вонзился арбалетный болт. Коннинг не издал не звука - лишь улыбка появилась на его лице.
   - Нет! - вскрикнул Хидж и, выхватив меч, ринулся в атаку на гноллов - и упал в снег, на другой стороне гор, неподалёку от лагеря Эдвина.
   "Молитва жертвы" - вспомнил Хидж - Коннинг жертвовал своей жизнью, чтобы переместить Хиджа. Только упав в снег, Хидж понял, как сильно он устал за эту неделю и потерял сознание от боли в боку и слабости.
  
   Очнулся он только в комнате, в лагере, охраняемый добрым десятком огнаров и жрецами, лечившими его. Хидж узнал, что в бреду всё время шептал: "Альтар, дорога, жертва".
   Снова теряя сознание, но уже не от боли, а от усталости, Хидж хватался за обрывки сознания: "Они жертвовали не зря: дорога есть, и армия пойдёт по ней, мстя за мой отряд ... Они умерли не зря".
  
   Искандер Зюлькарнай.
   Шёл 150г. до Объединения. Дорийские города-полисы востока теперь разделились на две части: те, кто поддерживал Искандера Зюлькарная, правителя одного из полисов, и соответственно те, кто были против Искандера. Мечтой Искандера было объединение всех дорийских городов в одно государство, и к исполнению этой мечты теперь Искандер был как никогда близок. И вот настал день, который должен был решить всё: объединятся ли дорийцы в одно государство, или продолжатся междоусобные войны. То был день великой битвы на Туримской равнине. Обе стороны собрали здесь все свои силы: Искандер привёл пятьдесят тысяч пехотинцев, восемь тысяч всадников и четыре тысячи пельтастов, его противники семьдесят тысяч пехотинцев, две тысячи конных воинов и пять тысяч пельтастов.
  
   - Воины, сегодня великий день! - говорил Искандер, объезжая на коне войско. - Сегодня решится, будет ли дорийский народ вновь объединён после стольких веков, или погибнет, подтачиваемый и раздираемый изнутри вон теми предателями, - Зюлькарнай показал на ряды своих противников, воинов пеллоского объединения полисов.
   - Готовы ли вы сражаться и умереть с честью и почётом как герои древности, или повернуть назад и бежать, умерев забившимися в норы трусами? - воскликнул Искандер.
   - Веди нас в бой, великий! - лихо скандировали дорийцы.
   -Я знал, что вы достойны гордого имени дорийцев! Да начнётся битва! - и Искандер поскакал на левый фланг, где было собрано пять тысяч всадников для решающего удара.
   Скоро пеллосцы пошли в бой: растянувшаяся на три тысячи шагов фаланга медленно шагала вперёд, словно подгоняя бежавших впереди пельтастов, которые должны были завязать бой. Искандер прекрасно знал эту тактику (он тоже её применял, лишь немного изменив): после того, как у пельтастов закончатся дротики или фаланги сойдутся слишком близко, эти лёгковооружённые войска
   отбегут к флангам и в тыл своего войска, а две фаланги сойдутся, сражаясь до тех пор, пока чей-либо фланг не зайдёт за вражеский либо кто-нибудь не побежит. В силе фаланги, этого бронированного ежа, ощетинившемся тысячами копий, одним своим видом и звуком десятков тысяч ног пугавшем воинов и их конец, была и его слабость - при ударе с тыла или фланга гоплиты (так назывались воины пеллосцев, получившие своё название от круглого щита-гоплона) или сарисофоры (воины Искандера, вооружённые в полтора-два раза более длинными, чем у гоплитов, пиками-сарисами) не успеют повернуться и перестроиться, растеряв свою мощь, и побегут, погибая под ударами вражеских мечей.
   Но вот пельтасты отошли в тыл - обе фаланги оказались на расстоянии не более ста шагов, преодолев их бегом, и сшиблись. Искандер, только и ждавший этого, скомандовал своей коннице наступление и понёсся вперёд. Ему даже не нужно было оборачиваться, чтобы узнать, что творится за его спиной- в десятках боёв всадники, подняв копья и пики, пускались за своим предводителем и царём, чтобы уничтожить его противников. И сейчас, в эту минуту, шесть тысяч конных воинов бросилось за Искандером в бой. Вражеская конница, на которую был направлен удар, пыталась было выехать к лагерю пеллосцев, но Искандер и его воины нагнали их, окружив врага и уничтожив всех, кто попал в окружение. Исход сражения был решён: конница Искандера на всём скаку врезалась в пеллоскую фалангу с тыла, рубя направо и налево неловких гоплитов. Через час всё было кончено: от пеллоской армии осталось не больше десяти тысяч гоплитов и пельтастов, все остальные были уничтожены, а пытавшихся спастись бегством всадников догоняли и убивали на месте. Искандер ликовал - теперь все восточные дорийские полисы пали к его ногам, и всё благодаря атаке конницы. Вечером, когда вся добыча была уже собрана, а все погибшие сожжены на братских кострах и их пепел собран в специальные урны (таков был обычай дорийцев), в лагерь привели десяток выживших командиров пеллоского войско. Искандер давно готовил речь перед войском:
   -Воины, братья мои, сегодня великий день, -Искандер очень любил эти слова, - к вашим ногам пали все дорийские города, а вот и их правители-изменники и предатели своего народа, - Зюлькарнай хотел ещё что-то сказать, но один из правителей, Улисс, вдруг дерзко перебил Искандера.
   - Две победы одержал ты, Искандер. Но слава твоя будет недолга - твои подданные, твои "братья", - говорил Улисс презрительно, - потерпят ещё более унизительное поражение, склонятся перед действительно великим завоевателем и королём, чьё имя будет...- внезапно Улисс осёкся и упал на колени, пронзённый мечом одним из охранников.
   - То был лишь бред и враньё изменника, и он поплатился за это, - и Искандер продолжил свою речь как ни в чём не бывало.
   Но даже великий Искандер Зюлькарнай, Искандер Завоеватель, не знал, что слова Улисса были пророческими - пройдёт еще сто лет, и молодой король-полководец, поклявшийся отомстить за свой народ, угнетаемый многие века, разобьёт дорийцев, и больше никто из них даже и не помыслит, что когда-то Искандер Великий объединял их. Но это будет уже совсем другая история...
  
  
  
   Достойный славы.
  
   В палатке говорили трое: человек, зелёный тролль и эльф.
   - Вот сюда, друзья, - человек что-то показывал на карте, - мы направим удар латников.
   -Предположим, Эйфор, предположим, - рассуждал эльф, - что латники пройдут через этот частокол, а что потом? Конница сюда не пройдёт. А если там будет засада?
   - Эх вы, высшие расы, - вступил с хохотом в разговор зелёный тролль (они от остальных троллей отличались намного более низким ростом и относительно слабой комплекцией), - если бы, да кабы. Откуда в этом Агнышаре возьмётся засада? Это же простой городок, где останавливаются на отдых караваны. Мои соглядатаи сообщили, что там всего лишь две сотни панцирников-айнов и тысячи две сброда во всём этом городишке. Удар, не спорю, надо направить на этот участок частокола, да, но удар отвлекающий, не основной, воинов этак в пятьсот, а остальных сюда, - тролль показал на совершенно противоположную точку, - Герульские ворота, акрашаи (господа по-тролльски): охраны хорошо, если с сотню воинов наберётся, да и то не латников, а в кольчугах или кожанках. Я всё сказал, - надменно уставился на остальных Ашкар (именно так звали
   тролля).
   - Неплохая идея, я за, - голосовал за решение Эйфор.
   - Хм, не ожидал, что неплохие идеи приходят на ум троллям, - из уст эльфа это было равносильно одобрению.
   Едва Совет магов (так своё собрание гордо именовали три друга-мага: Эйфор, Ай-Атар и Ашкар) закончился, Эйфор отправился к командирам рот, чтобы сообщить им план действий, по которому через четыре часа будет действовать войско.
   - Монсеньёр Эйфор, за прошедший день на вверенном мне посту никаких происшествий не замечено, - докладывал сотник.
   Хорошо, гвардия, хорошо! - едва сдерживал улыбку маг. - Быстро в центральную палатку тысячников, сотников гвардии и командиров кавалерии. Чтобы через двадцать минут все были там!
   - Слушаюсь, ваше превосходительство, - отчеканил сотник и побежал по лагерю, останавливаясь на несколько секунд у некоторых палаток и пробегая дальше.
   Скоро четырнадцать офицеров было тут: два командира конницы, четверо гвардейских сотников и тысячники.
  
  
  
   - Итак, господа, через три часа ваши воины должны уже быть поставлены тут и тут, - Эйфор показал на карте Герульские ворота и на противоположный участок частокола, - четыреста латников-гвардейцев и сотня арбалетчиков у частокола, они должны отвлечь внимание защитников, а через некоторое время вступят в бой остальные, вот здесь, - на карте оказалась отметка.
   - Ясно, ваше превосходительство, - отвечали офицеры.
   - Хорошо - командуйте сбор войска, мы выступаем под покровом ночи.
   - Есть! - сотников и тысячников и след простыл, а через минуту уже было слышно, как десять тысяч ног шагают по земле.
   - Началось, друзья, - радостно говорил Эйфор, выйдя из палатки и садясь на коня.
   - Это будет великий день, - воскликнул Ай-Атар, скача к холмам на востоке - то была господствующая над городом высота.
   - Думаю, в городе уже давно знают, что мы идём, - хмурился Ашкар, вглядываясь в частокол, когда войско уже расположилось на холмах.
   -Но они не догадываются о нашем плане.
   -Ну да, вот первый признак, - Ашкар указал на частокол, где были видны свет факелов и мелькавшие тени, - они уже почти собрали гарнизон в этой точке. Пора!
   -Да пора, судари мои, - Ай-атар пустил в небо молнию - сигнал к наступлению.
   - Вот и началось. Мы должны разъехаться по отрядам. Пожелаем друг другу удачи, - волновался перед боем Эйфор.
   -Удачи, друзья, - у Ашкара мысли уже были далеко - он думал, как латники будут штурмовать ворота.
   -Удачи, - Ай-Атар поскакал к отряду у ворот.
  
   Эйфор направился на самую важную точку - к южному частоколу, удар по которому должен был отвлечь силы гарнизона от Герульских ворот. Стояла полная луна, и войска магов были видны как на ладони: пять ровных квадратов сплошного железа(обычное построение для латников) и арбалетчики с лучниками в центре и на флангах. Красный плащ Эйфора развевался на ветру, латы блестели позолотою, а на поясе висел мифриловый меч.
   - Когда прикажете наступать? - спросил один из сотников, подъехавший к магу.
   - Сразу по моей команде, - сотник кивнул и вернулся к своим воинам.
   Защитники города, стоявшие на частоколе, заметно нервничали, - тут было собрано самое меньшее две тысячи воинов, две трети гарнизона. Внезапно на луну словно пала тень - это Ай-Атар подал последний сигнал к наступлению. Эйфор, пришпорил коня, командуя: "В бой, мои воины, да не будет нам стыдно!", ударил по частоколу огненным шаром - тотчас же там образовалась заметная брешь, а воздух наполнили крики сгорающих заживо орков и гноллов, а вокруг Эйфора послышалось лихое: "Ура!".
   Латники, прикрываемые лучниками и арбалетчиками, построили стену щитов: боковые и центральные линии выставили щиты вперёд, а воины в глубине строя подняли их вверх. Внезапно Эйфор почувствовал удар в сердце - это местные шаманы пытались применить магию. Но защита армии пока держалась, во многом благодаря магии тролля. "Пики во фронт!" - это латники сшиблись с наспех вооружёнными защитниками, выбивая их от стен.
   "Утро псового лая" (так называли гвардейские сотни), в атаку!" - Эйфор пустил в бой резервы. Далеко слева вспыхнул огонь - это воины Ай-Атара и Ашкара вступили в дело.
   Скоро латники выбили гарнизон с частокола и теснили его вглубь города, к улицам. Эйфор почувствовал волшбу и кинул в ближайший дом сгусток магического огня - шаман умер, не успев почувствовать боль. "Стой, пехота!" - крикнул Эйфор, останавливая латников- те были лёгкой мишенью для стрел и камней на узких улочках. "В первый ряд арбалетчики, в третий - лучники!" - этот манёвр дольше всего отрабатывался воинами. Это скоро оправдало себя: прорываясь через узкую улицу, тесня противника, латники попали под обстрел из окон ближайших домов. Но воины знали своё дело: через несколько минут дома уже были подожжены лучниками, а арбалетчики расстреливали всех, кто появлялся в окнах.
   Полгорода к тому времени уже пылало, дома сжигали или защитники, или маги наступавших. Орки и гноллы бежали к ратуше, оставив немногочисленных людей умирать под ударом латников.
   -Мы стафаться! - первое разумное действие, которое за весь день сделали люди - сдались воинам Эйфора.
   - Оставить в живых, но конфисковать всё ценное! - командовал Эйфор (надо же наёмникам чем-нибудь поживиться).
   Через час воины магов соединились на центральной площади - там собрались выжившие защитники города. Эйфор, Ай-Атар и Ашкар встретились, чтобы решить, что делать дальше.
   - Их тут тысячи полторы, правда ни доспехов, ни хоть каких-нибудь кольчуг нету, - констатировал Ашкар.
   - Они им и не нужны, - Ай-Атар махнул рукой в сторону баррикад, которые, судя по всему, возвели ещё дня за два до штурма, - вон какие укрепления. Там многих положим наших.
   -У меня есть идея, - вдруг сказал Эйфор, - Ай-Атар, призывай элементалей воздуха, штуки этак три-четыре, и кидай в центр.
   - Великолепно, - до эльфа дошло, что Эйфор собирается сделать.
   - Лучники, зажигательными стрелами по баррикадам пли! - и сразу площадь осветилась - четыре сотни лучников разом выпустили подожжённые стрелы по укреплениям защитников. Шаманы не могли их потушить, потому что сражались с элементалями воздуха Ай-Атара.
   - Братцы, вперёд! - заорал Ашкар, сам бросаясь в образовавшиеся бреши и сражаясь в первых рядах.
   - Время напоить клинки кровью, - чувствовалось, что эльф уже давно ждал момента произнести эти слова.
   - Ура!!! - кричали латники, проламывая баррикады и добивая остатки гарнизона.
   В пылу боя, когда даже Ай-Атар схватился с гноллами и орками на мечах, Эйфор увидел командира гарнизона - низкого роста гнолла в латах, командовавшего защитой из-за задних рядов - и через секунду тот пал, испепелённый магом.
   Жалкие остатки гарнизона сдались, лишь только забрезжил рассвет. От почти трёх тысяч гноллов, орков и наёмников-людей осталось не больше сотни еле стоявших на ногах воинов. Потери магов были невелики - сорок всадников, две сотни латников и с полсотни арбалетчиков и лучников.
   - Друзья мои, - говорил Эйфор, взойдя на возвышавшиеся баррикады, чтобы все воины видели его, - сегодня великий день! Сегодня, после стольких трудов и лишений, мы взяли то, чего были достойны - собственное королевство! - несколько негромких голосов одобрения. - Теперь у ваших ног лежат все богатства и земли Трёхречья. И они будут ваши! - Эйфор чуть не оглох от криков "Ура!". - Но надо сначала покорить земли будущего королевства... - Эйфор замялся - он не знал, как назвать новое королевство.
   Внезапно в толпе послышалось невнятное: "Ицерглим" - "достойный славы" то ли с Древнего, то ли с айнского языка. И вот уже всё войско скандировало: "Ицерглим, Ицерглим!".
   - Да, Ицерглим, ты будешь достоин славы, - гордо воскликнул Эйфор ...
  
  
  
   Темница Локи.
  
   Глава первая: Пробуждение.
  
   Я, гном Квинлин, сын Квунлина, первый хронист клана Медведя, бывший пятым хранителем надвратной башни, пишу эти хроники для того, чтобы ни один из народов Таира не совершил тех ошибок, что были сделаны в наше время.
   Моё повествование начнётся со дня моего совершеннолетия - с тридцатого года моей жизни, все двадцать девять лет которой я провёл в городе Моикторе, столице клана Медведя. Тот день я помню так отчётливо, словно это было вчера. Проснулся я ещё в сумерках - на поверхности гор ещё не успело показаться из-за горизонта солнце. Я был необычайно радостен - как же, ведь с того дня мог делать всё, что только угодно, моё обучение у мастера Деина подошло к концу. Умывшись водой, которая поступала в город по трубам из горных источников, зажёг в доме масляные лампы. Отметил про себя, что надо отполировать медное зеркало - в нём трудно было не то что причёску - форму головы разглядеть. Одел свой лучший кожаный камзол, шерстяные штаны и ботинки: "Надо не забыть приделать новые подмётки, старые уже никуда не годятся". Вышел на улицу. Из световых шахт уже стали появляться слабые лучики света - над горами забрезжил рассвет. На освещённых лишь слабыми лучами солнца да масляными лампами улицах уже сновали гномы кому-то надо было срочно попасть в шахты, на добычу руды, кто-то опаздывал в школу, кто-то спешил с докладом к королю или на армейскую службу. Похоже, что я один шёл неспешно, если не сказать медленно. Просто не хотел расставаться с той, прошлой, беззаботной жизнью, и боялся неизвестности, что ждала меня впереди. Но, в конце концов, я дошёл до королевского дворца - там каждый гном, которому исполнялось тридцать лет, выбирал себе работу, будь то шахтёр или воин. Магами становились лишь те, кто прошёл двадцатилетнее обучение в северном крыле Академии, где была школа магов. Но я хотел быть воином - воином, который будет сражаться за честь клана и падёт в бою, если клану это потребуется. Здание дворца было самым высоким, после Академии, зданием в городе, упиравшимся шпилями башенок в своды Грейтанской пещеры. Дворец был сложен из красного, с добавлением мифрила, кирпича. Говорят, что к строительству приложили руку маги, но это была, скорее всего, лишь красивая легенда. Хотя, взглянув на дворец, в этом можно было засомневаться - стеклянные шпили выглядели словно волшебные. Между домами и дворцом было приличное расстояние, в двадцать гномьих шагов, что было сделано на случай пожара. Невдалеке от Мифриловых ворот меня ждал мастер Деин. Лишь только завидев меня, он стал махать мне рукой. Я подошёл к нему. Мастер нервничал - его выдавали серые глаза, хотя по лицу, покрытому морщинами и всегда спокойному, этого и нельзя было сказать.
   - Здравствуй, Квинлин, - приветствовал меня мастер Деин, поглаживая свою
   седую бороду, - ты знаешь, что тебе сегодня предстоит?
   - Конечно, - ответил я, - сегодня я выберу путь, по которому пойду всю оставшуюся жизнь. Это будет путь воина.
   - Отлично, что тебе не надо ничего рассказывать, - мастер Деин оценивающе посмотрел на меня, - так, ученик, заходим во дворец. Запомни, что вести себя там надо больше, чем прилично - предстоит разговаривать с самим королём Беорном.
   - Я помню, мастер.
   - Тогда, - чуть помедлил Деин, - пошли!
   Через секунду, миновав Мифриловые ворота, мы оказались во внутреннем дворике. Там был разбит сад: повсюду росли каменки( растения c маленькими цветками, но только они и могли выжить в наших подземных городах), шадоки (что-то вроде сосен, только с чёрной корой), последних было ровно двадцать, и у каждого стояло по одному гвардейцу, облачённому в сверкающие стальные доспехи, и по одному магу, в мантии цвета покровительствующей ему стихии, все сорок гномов составляли охрану дворца. Через сад вела узкая, выложенная красным гранитом, дорожка, заканчивавшаяся у самого порога дворца. На пороге стояли Барин, Хранитель знаний, отвечавший за Академию и её мастеров, и Дварин, командир гвардии. Хранитель, в синей, с золотыми звёздами мантии и
   широкой меховой шапке, с шикарной, даже по меркам гномов, чёрной бородой, открыл, точно по обычаю, книгу в золотом переплёте, содержавшую наши законы, и придерживая эту книгу левой рукой, правой стал вычерчивать в воздухе с помощью магии Священные руны. Дварин, с каштановой эспаньолкой, в полном боевом обмундировании гвардии, подняв забрало своего шлема, выкрикивал на весь двор имена королей клана Медведей, начиная с праотца Двундина. Я же, подойдя на расстояние двух шагов к Хранителю Знаний и командиру гвардии (мастер Деин, как и полагалось по обычаю, остался у ворот- это было знаком того, что учитель мне больше не требовался). Два мага, стоявшие слева и справа от меня, накинули на мои плечи серую меховую мантию и меховую же шапку - знаки совершеннолетия. Барин, закончив читать правила, обратился ко мне:
   - Квинлин, сын Квунлина, знаешь ли ты, что тебе предстоит, - это был чисто формальный вопрос, ведь каждый гном с раннего детства знал, что будет в день совершеннолетия, - за этими, - он указал мне на внутренние ворота дворца, обитые золотом, - воротами?
   - Да, о Хранитель Знаний Барин.
   - А знаешь ли ты, о сын Квунлина, какая ответственность ляжет на твои плечи, когда ты закончишь разговор с королём Беорном? - спросил меня Дварин.
   - Да, командир гвардии Дварин, знаю и готов к ней.
   - Тогда ты можешь пройти, - разом сказали Барин и Дварин. Они, чуть подвинувшись в стороны, открыли внутренние ворота, впустив меня внутрь.
   Лишь только я вошёл, двери за мной захлопнулись, а внутри вспыхнули мириады ламп и свечей, помещавшихся в стенных нишах. Внутри пахло медовухой, мехом и камнем, да, камнем, ведь практически весь дворец и вся мебель в нём была сделана из камня. Моим глазам предстал Приёмный зал, края которого терялись вдалеке, скрываясь во мраке. Свод поддерживали сотни колонн, на каждой из них мастера-камнерезы увековечили всю историю клана, любое важное событие, от Пробуждения нашего народа до недавней
   Таламской войны. Все двадцать тысяч лет истории нашего народа. Многие из колонн были нетронуты, чтобы потомки могли бы запечатлеть какие-либо важные события. Впереди, шагах в двадцати от меня, возвышался на три гномьих роста Мифриловый трон, украшенный магическими рунами. На нём восседал сам король Беорн. Он был облачён в расшитую золотом и опалами меховую мантию, его карие глаза, как всегда, внимательно смотрели на пришедшего, словно оценивая его. На голове Беорна была корона из сплава мифрила с золотом, вделанные в неё опалы и рубины ярко сверкали. Король обратился ко мне: он говорил вкрадчиво, слегка по-дружески.
   - Приветствую тебя, Квинлин, сын Квунлина, сына Кванлина, в моих чертогах. До этого дня ты шёл по пути ученика, теперь же ты стоишь на распутье - ты волен выбрать, в какую сторону пойти. От этого выбора зависит вся твоя жизнь.
   - И я приветствую тебя, король Беорн, сын короля Бьярни, сына короля Беоргара. Сегодня я пришёл в твои чертоги, чтобы избрать путь воина, слуги и стража клана Медведя.
   - Ты сделал свой выбор. Но куда же мне тебя направить? - король подёргал себя за седой ус. - О, я знаю. Желаешь ли ты стать хранителем надвратной башни? - это была огромная честь, ведь даже самый низкий по званию хранитель равнялся десятнику армии клана.
   - Это большая честь для меня, - отвечал я, поклонившись до земли, -мой король! Я докажу, что достоин этого.
   - Не сомневаюсь, Квинлин, что ты это очень скоро докажешь. А теперь иди. Завтра же утром тебе надо прибыть в надвратную башню. Удачи на службе.
   Он кивнул мне - знак того, что аудиенция закончена. Я стал пятиться назад, ведь повернуться спиной к королю было ужаснейшим нарушением этикета.
   Мне казалось, что король забыл что-то важное.
   - Да, кстати, - теперь ты можешь носить бороду, - вдруг вспомнил Беорн.
   -Благодарю вас, Ваше Величество! - для меня эта новость была самой лучшей за весь тот день.
   Я вышел из дворца. Даже свет фонарей показался мне ярче, чем обычно - до того радостно мне было от одной мысли, что я стал воином клана Медведя.
   Хранитель знаний и командир гвардии о чём-то спорили невдалеке от порога.
   У внешних ворот меня встречал мастер Деин. Казалось, что он волновался ещё сильнее, чем я утром.
   - Ну, что? - подбежал он ко мне с вопросом.
   - Король Беорн назначил меня хранителем надвратной башни. Утром мне надо
   уже там быть.
   - Это же, - не верил такой удаче своего ученика мастер Деин, - великолепно. Да... Не зря я все эти годы учил тебя, Квинлин. Всего тридцать, а уже хранитель надвратной башни. Далеко, очень далеко пойдёшь. Ну, тебе надо отдохнуть. Так что иди домой, поешь, поспи, а завтра чтобы как стрела эльфа, на работу. Уважение начальства надо зарабатывать с первого дня. Мне как раз дали нового ученика. Смышлёный, Юндином звать. Не хуже тебя. Хотя я уже, видать, надоел тебе своими наставлениями. До встречи! - он помахал мне рукой на прощание, напевая по дороге "Песнь валькирий".
   Деин был очень рад. Ведь, как он сам не раз говорил, нет ничего лучше для учителя, чем видеть ученика, превзошедшего его. Я, проводив взглядом своего бывшего учителя, решил отправиться на Великий Рынок. Шёл по уже до боли знакомым улицам - по улице Королей, раньше я по ней в Академию ходил, потом свернул на улицу Медведя. То была улица богачей: жили на ней в основном богатые купцы и офицеры, званием не ниже сотника. Каждый дом был украшен по-своему: то на стене была руническая надпись, то ограду украшали гаргульи, кое-где к домам были пристроены башенки, чаще всего стены красились в яркие цвета, а крытые металлом крыши сверкали в лучах света. Фонари на улицах уже отключили. На поверхности был полдень, и через световые шахты поступало достаточно солнечного света, чтобы осветить город.
   Дорога, мощёная жёлтым камнем, вела через улицу Медведя прямо к Великому Рынку. По моей стороне дороги шагал отряд городской стражи. Впереди воинов шёл десятник. Он был одет, как и его отряд, в кольчугу и кованые сапоги, и лишь шлем, в отличие от других десяти, был с забралом. "Коллеги" - подумал я и свернул к рынку.
   Как обычно, на Великом Рынке было полно народу, в отличие от полупустых улиц. Все куда-то спешили, заключали сделки, договора, ловили воров, в тот день, правда, народу было поменьше, потому что был первый день недели, "понедельник", как выражаются люди. Я прошёл по Ряду ткачей и свернул на Продуктовый ряд. Гномов тут было несравненно больше, чем в других рядах.
   Вдруг справа от меня пробежал молодой кобольд. Кстати о кобольдах. Этот народ дальние родственники свевов - похожи на небольших медведей, ходящих на двух лапах. Они делятся на множество племён-кланов, кобольды которых различаются цветом шерсти. Этот народ - наши вассалы, и наша армия на четверть состоит из их вспомогательных отрядов. Так вот, пробежавший возле меня кобольд был из клана Меди, судя по желтоватой шерсти. Оглянувшись, он юркнул в один из дворов. Через несколько мгновений прибежала стража.
   - Гражданин, - обратился ко мне десятник стражи, - вы не видели, куда побежал кобольд-воришка?
   - Да, видел, он побежал вон туда, - я указал на тот двор, где скрылся кобольд.
   - Спасибо за помощь, - десятник кивнул мне, отчего забрало его шлема упало.
   Стража побежала в тот дворик.
   Почти дойдя до нужного мне магазина, я услышал, как пойманный кобольд кричал мне вслед: "Я знаю, кто меня выдал! Я тя запомнил, гад, я тя запомнил!".
   "Кончено, - смеялся я от этих мыслей, - только неизвестно, когда ты из тюремной ямы выберешься. Ха-ха-ха!".
   Но, как говорят у нас, в конце каждой дороги видна цель: я оказался у порога "Продуктовой лавки Дьюрина" - небольшого каменного магазинчика с витриной из вулканического стекла и черепичной крышей. Открыл дубовую дверь. Тут же зазвенел колокольчик, подвешенный у дверного проёма. Внутри, как обычно, было тепло и уютно. Под потолком висело с десяток масляных ламп, так что было даже светлее, чем во дворце. Дьюрин, рыжебородый гном, нос которого был перебит в двух местах, смотрел на всех покупателей добрыми карими глазами, имел широкое доброе лицо с вечной улыбкой на нём, словом, весь вид говорил о том, что он даже мухи не мог тронуть. Но никто из его друзей не мог бы этого сказать6 пять веков назад, во время войны за Туманные горы, весь его отряд( а он был сотником), как и почти вся его семья, был уничтожен в Арданской битве. После боя, как утверждали немногие выжившие, он целый день плакал возле своих павших воинов, до самой смерти защищавших своего командира. С того времени он стал ненавидеть войну, унёсшую всех его друзей и родных.
   Через мгновение после моего прихода Дьюрин уже поставил на прилавок две полных корзины да большую бутыль из эльфийского стекла.
   - Тут как обычно, казад (что-то вроде "господина" у людей") Квинлин: мясо, сыр, хлеб, немного зелени и кобольдские грибы. И, конечно же, ваш любимый персиковый сок эльфов.
   - Спасибо, Дьюрин. Сколько с меня? - я достал из потайного кармана камзола мешочек с деньгами, что было не так уж и просто - мне мешала меховая мантия, и приготовился отсчитать нужную сумму.
   - Сейчас, сейчас, - Дьюрин прикинул в уме, - два кха и... пять медяков, - сказал Дьюрин, почёсывая лысину.
   - Что, опять цены взлетели? И месяца не прошло, как они опять...- для вида возмутился я - старик любил, когда кто-нибудь сочувствует его делу и торговле.
   - Ну, эльфы сократили поставки персиков, а у людей вообще две войны - с орками и опять междоусобная, так что муки нет, приходится печь хлеб из старых запасов.
   - Да. Снова к нашим горам подбирается война. Надеюсь, хоть в этот раз обойдётся, - говорил я, протягивая на один кха больше, чем полагается. - А это вам, дорогой Дьюрин. У меня нынче двойной праздник - во-первых, у меня совершеннолетие, а во-вторых - меня зачислили стражем в надвратную башню.
   - Это награда за вашу доброту и честность, поверьте моим словам. Таких хороших клиентов у меня больше нет и не было, - Дьюрин аж прослезился.
   - Золотые ваши слова, казад Дьюрин. Ну, я пошёл. Удачи, и да не минует вас доброта Одина.
   - И вам того же, казад Квинлин. Заходите - я вам всегда рад.
   Я вышел из лавки и быстро, минут за двадцать, дошёл до дома. Открыл дверь, кинул на вешалку мантию, шапку и камзол, стянул сапоги и зашёл на кухню. Развёл огонь в камине (он мне служил ещё и печкой), благо дрова были сухие. Нарезал мясо небольшими кусочками и, на шампурах, положил в камин. Кобольды называют такое мясо... хм... а, точно, они его "шашлык" называют.
   Пока готовился этот "шашлык", перекусил хлебом с сыром и накрыл на стол в большой комнате, обычно служившей мне гостиной и кабинетом. Вскоре мясо дошло до кондиции. Переложил с решётки шампура, снял с них мясо и положил в мою любимую фарфоровую тарелку, с синим узором по краям и в центре. По моему мнению, вышло очень недурственно, хоть я и готовил шашлык впервые. С золотистой корочкой, прекрасным, изумительным вкусом, он просто таял во рту. Таял слишком быстро, хоть я и приготовил четыре полуторафутовых шампура. Доев последний кусочек и запив соком, сполоснул тарелку. Сделал бутербродов с сыром, прихватил кувшин с соком и решил почитать книжку.
   Гостиная у меня была не такая уж и большая: десять шагов в ширину и восемь шагов в длину, у стенки стояли диваны и кресла из вельвета, в центре длинный дубовый стол, за которым могло поместиться гномов шестнадцать. У стен стояли книжные шкафы, каждый из которых представлял собрание книг об определённом веке или определённого автора.
   Попивая сок, ходил между шкафами, думая, какую книгу сегодня начать читать. Включил лампы под потолком (у меня были специальные рычажки для включения, вделанные в стенки шкафа, просто создававшие искру, и тем зажигавшие масло в лампах). Наконец, взял "Историю войны Союза гномов против кобольдов" Эйфора. На второй главе заснул...
  
   Проснулся, когда уже светало. Быстро надел камзол, сапоги, и помчался в надвратную башню. Пару раз чуть не сбил прохожих. Из-за спешки даже не извинялся и не останавливался ни на секунду. Гномы, на которых я налетал, кричали вслед: "Молодёжь пошла - даже извиниться некогда, всё куда-то спешат!". Я еле успел: забежал в башню за секунду до того, как туда зашёл начальник стражи, Озрик. Крутая лестница вела к казармам, но путь преграждали два стражника.
   - Кто такой? - в один голос спросили оба воина, в доспехах и в таких больших шлемах, что оттуда выглядывали только их носы да в дыхательных отверстиях виднелись их глаза.
   - Квинлин, сын Квунлина, меня вчера только направил сюда король Беорн, стражем, - тяжело дышал я, переводя дух.
   - А откель мне знать, что ты не врёшь, а? Не велено чужих пускать, - сказал более низкий и, видать, более смышлёный охранник.
   - Вот сейчас начальство зайдёт, тогда и поглядим, - парировал я.
   - Вот и поглядим, - резко ответил другой, до того молчавший, страж.
   Буквально через мгновение появился Озрик. Его кованые сапоги так сильно гремели при ходьбе, что казалось, будто на улице началась гроза - но это было невозможно в нашем городе, ведь до поверхности от башни было добрых пятьсот футов.
   - Так-с, что это у нас за посетитель? - пробасил Озрик, поглаживая свою седую эспаньолку.
   - Казад Озрик, вчера меня направил сюда Его Величество, король Беорн, стражем. Я Квинлин, сын Квунлина, - с явным волнением говорил я.
   - Капитан. Он сюды токма что притопал. Мы его не пущаем - сами же строго сказали, что сюда не можно пускать никого, окромя стражей, - отчеканил низкий.
   - А, - улыбка вдруг озарила худое лицо капитана, - точно, мне вчера о тебе король говорил. Утверждал, что особливые успехи в военном деле показывал.
   - Так точно, - радостно гаркнул я.
   - Можешь пройти, Квинлин, а вам особливое спасибо за точное исполнение приказов, - сказал. Посмотрев на стражей, Озрик.
   - Рады стараться, ваше превосходительство, - отчеканили, встав по стойке "смирно" охранники.
   Они отошли от двери и, придав своим действиям некий образ церемонии, гордо открыли двери. Мне в нос ударил запах сухого дерева, необработанной кожи и... металла. Каждый гном его ощущает, даже если его не очень много. Но тут металл был повсюду: все полки и большинство дверей были железные, у каждого стража надвратной башни, которых в казарме было четверо, кроме стального меча и топора имелись засапожные ножи, метательные кинжалы, некоторые в карманах носили небольшие мешочки, внутри которых был "чеснок"- четыре гвоздя, скованных вместе, его обычно метали под ноги наступавшим воинам, но лучше всего было кидать его под ноги коней. Все четверо стражей, встали по стойке "смирно" лишь только в дверном проёме показалась эспаньолка капитана Озрика.
   - Бойцы, начал капитан, - у нас пополнение, - Озрик показал на меня - Квинилн, сын Квунлина, с сегодняшнего дня - страж надвратной башни. Н недавно закончил учёбу, так что это его первый день на службе. Гварин! - крикнул Озрик.
   - Я! - гаркнул самый высокий, по привычке - ведь тут можно было говорить и шёпотом, и всё равно бы тебя услышали.
   - Так вот, Гварин, покажи Квинлину башню, выдай оружие и форму. Ну а я пошёл во дворец, - он повернулся ко мне, - а ты, Квинлин, располагайся. Это ребята хорошие, лучшие из тех, что служат у нас. Пока, бойцы!
   - До свидания, ваше превосходительство! - отчеканил теперь я вместе с остальными.
   Озрик вышел, немного гремя мечом, пока спускался по лестнице.
   - Рад знакомству, Квинлин. Я, - обратился ко мне самый высокий, Гварин, - лейтенант Гварин. Самый главный в башне после капитана Озрика и, с этого дня, твой прямой начальник. А теперь тебе надо познакомиться с моими подчинёнными и твоими будущими сослуживцами. Тебе тут долго служить, хотя, судя по твоему назначению сюда, ты умный парень, может скоро и командиром станешь. Так вот, это, - Гварин показал на лысеющего, с рыжеватой бородой, гнома. К тому моменту все стражи разошлись по комнате, и каждый занялся тем делом, от которого его отвлёк приход капитана. У рыжебородого были зелёные глаза, маленький нос и красноватое лицо. Гном сутулился, хотя был не так уж и высок (по меркам гномов), и напевал что-то, - Фили, он отвечает за то, чтобы оружие стражи было всегда в порядке. Стань его другом, и твой меч будет верно служить тебе. Он, как видишь, и сейчас чинит чьё-то оружие, - Фили убирал ржавчину с меча.
   - Это, - лейтенант показал на стоявшего у окна низенького, не выше трёх с половиной футов, стража, чья рука всё время дрожала, с чёрными как смоль волосами, оценивающим взглядом, в кольчуге, чёрных штанах и кожаных сапогах, - Дили, он наблюдает за всем, что творится за воротами.
   - А это, - Гварин указал на читавшего увесистую, в серебряном переплёте книгу гнома в синей, с меховыми наплечниками, мантии и сафьяновых сапожках. Его тёмно-русые волосы были всклокочены, он был широк в плечах, правда кулаки были у него небольшими, что выдавало аристократическое происхождение, губы были приплюснуты, кончик носа был приподнят вверх, словно тянулся к знаниям, - это, дорогой Квинлин, наш маг Андрес. Он полтора года назад окончил Академию магов, причём был лучшим из тогдашнего выпуска, вот его и направили сюда, ведь мы охраняем одни из двух городских ворот, да ещё и выходящие на дорогу к долине, где вечно шастает какая-нибудь нечисть. Хотя зачем я тебе всё это рассказываю, ведь ты и так всё это знаешь. Так что...
   "Рад знакомству" - вдруг пронеслось в моей голове. Я начал оглядываться по сторонам и мотать головой, думая, что у меня начался бред. Но вдруг я увидел, что Андрес поклонился мне.
   - Я тебе забыл сказать, Квинлин, - вдруг начал майор, до тех пор странно смотревший на мои действия, - Андрес у нас может говорить, не раскрывая рта.
   "Это телепатией называется" - снова пронеслось у меня в голове.
   - Так вот, эту способность он получил в детстве, лет в пять. Он тебе сам расскажет.
   "Нет, я ненавижу рассказывать эту историю!" - на меня словно давил огромный молот, заставивший меня упасть на колени. Гварин, уже наверное привыкший к этому, лишь немного попятился. "Ой, прости, Квинлин, переборщил" - словно прошептало в моей голове. Андрес старался загладить свою вину и слал лишь тихие мысли.
   - Звиняй, Андрес, я не хотел тебя обидеть. Так вот, в пять лет гулял невдалеке от ворот. Подошёл к краю небольшой, как ему казалось, ямы. Одной ногой ступил на самый её край - и вдруг земля, не выдержав напора, да ещё и ослабленная шедшими до того дождями, обвалилась. Андрес с трёхфутовой высоты упал на камни, лежавшие на дне той ямы. Падал он головой вниз, и удар о камень был такой силы, что ему разорвало кожу на виске и задело кости. Андрес, не чувствовавший боли от испуга или, как его...
   "Болевого шока, к вашему сведению" - передал Андрес.
   - Да, - продолжал Гварин, - болевого шока. Андрес выбрался из ямы и, используя росшие недалеко растения, чтобы хоть как-то остановить кровь, добрался до ближайшей сторожки. Дежурный маг, едва увидев Андреса, опустил его в сон заклинанием, чтобы можно было сделать операцию и, к тому же, облегчить состояние раненого. Маг телепортировался вместе с ним в Академию, в больничное крыло. Там мальчику наложили швы. Говорят, что ещё несколько долей дюйма - и не было бы у нас сейчас четвёртого надвратного стража. Андрес, едва пришёл в себя, проявил свои способности - мысленно спросил, сколько он лежал в больнице, у дежуривших у его кровати родителей- они, едва поняв, что это именно Андрес спросил их, позвали врачей и магов. И уже те объяснили всю значимость новых способностей Андреса. С той минуты Андрес объявил, что станет магом. В шесть лет он уже поступил в Академию, где показал себя лучшим учеником. Но когда ему исполнилось десять, то, как и многих других, его постигло несчастье - в Таламской войне, уже при первом нападении, вся его семья погибла от рук свевов и ольвов.
   - Мои родители погибли, и тоже при первом нападении, так что я понимаю его, - грустно сказал я.
   - И вот после этого он не любит говорить иначе, чем с помощью телепатии. Да. И ещё - вместе с этим его лицо больше не выражает эмоций. Он находится в постоянном состоянии отрешённости, но это не помешало ему стать лучшим в Академии и попасть к нам.
   "Что не так уж и плохо, заметь" - сообщил (буду в дальнейшем называть его так) мне Андрес, уже подошедший ко мне и Гварину.
   - До этой истории я хотел сказать тебе, Квинлин, что твоим напарником в нашем отряде станет Андрес. Надеюсь, вы сойдётесь характерами, - сказал мне Гварин, подмигнув, и направился в свой кабинет.
   "Так вот, Квинлин, теперь тебе надо поручить форму: щит, шлем, латы и плащ с гербом клана. И, по желанию, можешь выбрать себе оружие из арсенала" - сообщил мне Андрес.
   - А ты носишь какое-нибудь оружие? - спросил я, хотя это и было очень глупо, - задавать такой вопрос магу.
   "Только это" - и в руках Андреса появился небольшой огненный шар - появился и через секунду исчез.
   "Не люблю выставлять напоказ свою силу" - объяснил маг.
   - Ясно, тогда пошли получим мою форму.
   "Пошли".
  
   Едва мы подошли к Фили, как тот отложил в сторону меч, который он до того усердно полировал, и взглянул на меня.
   - Я знаю, что тебе подойдёт, - всего через секунду сказал Фили и кинулся в оружейную.
   "У него глаз намётан" - кивнул мне в сторону двери в оружейную Андрес.
   - Надеюсь, - сказал я нерешительно, сомневаясь, что всего за секунду можно определить, какие доспехи подойдут гному.
   "Зря сомневаешься"
   И всего через несколько мгновений Фили вернулся. На спине он нёс щит, а в руках бережно, словно ребёнка, кольчугу, на которой поблёскивали мифриловые пластинки. На кольчуге лежал шлем: не особо высокий, специальные пластины защищали уши, вместе с тем обеспечивая большую устойчивость, еще одна пластина закрывала шею.
   - Вот, я тебе принёс твою форму, Квинлин, - весело сказал Фили, протягивая мне кольчугу.
   "Ну же, примерь"
  
   Я, в нерешительности, одел на себя кольчугу - и точно, она была как влитая, даже пластины не давили на меня, хоть я и чувствовал их через кольчугу. То же самое было и со шлемом. Щит, принесённый мне, был особенным - не круглый, как у большинства стражников, а каплевидный, который обычно использовался в армии клана.
   "Это чтобы раньше времени не погиб" - пояснял Андрес.
   - Да, Андрес только что сообщил мне о твоих сомнениях. Каплевидный щит с некоторых пор приказано выдавать всем новичкам, для лучшей защиты. А меч не принёс - выбери любой, который тебе понравится, в арсенале, вот там, - Фили указал мне на соседнюю с оружейной дверь.
   "Пошли побыстрее" - подгонял Андрес и быстро направился к двери арсенала. Я последовал за ним.
   Лишь только Андрес открыл дверь, мои глаза загорелись от восторга: внутри на целые десятки футов тянулись полки с оружием.
   "Ты можешь выбрать любое"
   Я стал ходить между рядами. Проходя между сабель и топоров. И вдруг - он. Тот меч был длиною два с половиной фута, с мою руку. Клинок был украшен
   рунами Одина и Тора, что давало ему прочность и лёгкость. Я взял его в правую руку - мне показалось, что меч легче пушинки. Взмахнув им, отметил про себя, что баланс был просто великолепным.
   "Прекрасный выбор - на этот меч накладывали магию наши архимаги Даин, маг земли, и Финдо, огня. Так что это не оружие, нет, - это произведение искусства"
   - Спасибо, я это понял. Такого меча я ещё не видел, - говорил я, не отрывая своих глаз от клинка. Рукоять его была из железа, но, чтобы руку не натирало и не калечило при ударе, покрыта несколькими слоями ткани и кожи. В эфес был вделан опал - символ клана Медведя.
   "Так, оружие выбрали, теперь пора идти к майору, он скажет, что делать дальше"
   -Тогда пошли, - сказал я.
   Мы подошли к кабинету Гварина. Дверь была обита толстыми железными листами.
   "Чтобы крепче была"- снова пояснял Андрес.
   Открыл дверь маг. В это время майор что-то чертил на карте города, висевшей у него на стене. Лишь только мы вошли, Гварин отложил в сторону перо и сел в кресло.
   - Вижу, Квинлин, ты уже подобрал себе форму. Что ж, полдела сделано. Теперь я должен назначить, какой участок города ты будешь охранять. Так, - он обернулся, что-то внимательно высматривая на карте, и уже через несколько секунд его ответ был готов, - ты у нас будешь сторожить участок дороги у самых ворот. Тебе придётся досматривать всех входящих и выходящих из города, если они покажутся тебе странными или не внушающими доверия. Помогать тебе в этом будет Андрес, так как, во-первых, ты у нас гном новый, а во-вторых, - он твой напарник. И вот ещё: теперь ты должен жить не в своём доме, а тут. Насколько ты знаешь, стены города не очень велики, и к ним пристроены большие пустые здания. Вот в здании номер четыре, оно прямо под городской башней, ты и будешь жить. Андрес поможет тебе перенести вещи. Желаю удачи.
   - Спасибо, казад майор Гварин, - только я собрался уходить, как Гварин вдруг вспомнил кое-что:
   - Да кстати, мои поздравления - теперь ты наконец настоящий страж надвратной башни.
   -Спасибо.
   Лишь только мы с Андресом вышли из кабинета, как я уже начал расспрашивать мага обо всём, что мне могло пригодиться на службе.
   - А часто ли бывают преступления или убийства на нашем участке?
   "Я даже не помню, когда они здесь были" - Андрес покачал головой. Я не переставал удивляться, как только этот маг может быть полностью спокойным, как его лицо не меняет выражения, Андрес, как говорил Гварин, в чём я смог убедиться, находился, во всяком случае его лицо, в состоянии отрешённости.
   - А как мы сможем перенести всю мебель в мой новый дом? Ведь до моего старого идти не меньше получаса.
   " Смотри сам" - Андрес поднял руки, потёр их друг о друга, и через секунду в его руках засверкал чёрный шар. Этот шар разросся, захватив меня и Андреса, и вдруг свет померк - вокруг стало темно и холодно, словно ночью, когда даже свет звёзд исчезает. Но через секунду мы оказались у меня дома.
   - Как мы тут оказались? - недоумевал я.
   "Заклинание телепортации, а место, куда мы должны были прибыть я увидел в твоих мыслях. Я это могу делать, но лишь иногда" - просто ответил Андрес.
   - А-а-а-а, - понял я
   "Всю мебель брать?" - спросил Андрес.
   - Всю.
   "Поехали" - снова секунда холода и тьмы, и снова - мой новый дом.
   Только теперь он был обставлен всей моей мебелью. Наконец-то я смог осмотреться. Поначалу комната казалась просто огромной, но потом Андрес объяснил, что эта комната - это и есть весь дом, внутри не было ни одной стены или перегородки.
   " А теперь - на пост". Снова холод и тьма. Я уже понемногу начал привыкать.
   Мы очутились у самых ворот. Народу вокруг почти не было - у ворот гномы не любили появляться, только разве по делам. Просто все войны, с самого основания Моиктора, приходили именно через эти ворота и мост за ним, что делало это место невезучим, по нашим поверьям.
   "Твоя цель - останавливать всех, кто покажется тебе подозрительным, и спрашивать подорожные. Откажутся - говори, что мы можем убить за невыполнение. Если не остановятся - я бью по ним. Задача ясна?" - смотрел на меня Андрес.
   - Более чем, - ответил я, поправляя съехавший набок шлем.
   "Тогда приступаем?"
   - Приступаем.
   Ждать пришлось недолго: на мосту, перекинутом через пропасть (один из рубежей обороны), показалось подобие торгового каравана. Судя по флагу (золотой корабль на чёрном фоне), это был купец из Торговой республики. "Эк занесло человека" - думал Андрес.
   - Это точно.
   Купец был в меховой одежде, а охрану составляли наёмники-перианы ростом чуть ниже нас, гномов, обуви они не носят, да и бороду тоже - так что относимся мы к ним с недоверием). Все четыре периана были в кольчугах, с короткими мечами в ножнах и павезе почти во весь их рост. Замыкала процессию какая-то фигура в балахоне с капюшоном, закрывавшем всё лицо.
   "Что-то с последним, в балахоне, неладно. Задержи купца. И не отвечай на мои слова - пусть думают, что я простой воин, не владеющий магией. Если понял, кивни".
   Я кивнул. И правда, Андреса можно было принять за воина, ведь он из арсенала взял меч и кольчугу с гербом. К тому времени купец с охраной прошёл через ворота.
   - Стоять! Предъявите подорожные и изложите цель прибытия, - рявкнул я.
   - Я купец Клавикус Фемиксус, из Великой республики (так Торговую республику называли её жители, осевшие на тех землях тарны). Это, - он показал на перианов, - моя охрана, а вот подорожные, - он протянул мне свиток, который я со всей возможной осторожностью взял и развернул. Как ни странно, подорожная была написана рунами и ещё на нескольких языках.
   - Вы неплохо говорите на казад-бару, Клавикус Фемикус.
   - Как ни как, мне же тут торговать, почитай с полгода.
   - Да, и тут написано. Думаете, что торговля книгами, картами и тарнской посудой принесёт вам доход?
   - Я в этом уверен. Надеюсь, - купец забрал свою подорожную, - больше вопросов нет? А то там, - он указал на Внешние ворота, ведущие на поверхность, - ворот стоят мои остальные охранники с большею частью товара.
   - Можете идти. А кто этот, в балахоне? Он тоже ваш наёмник? - я указал на фигуру в балахоне.
   - Нет, просто путник, прибившийся к нам в дороге. Я даже его лицо не особо разглядел, - говорил Клавикус, указывая перианам, чтобы привели остальных с грузом.
   - Ясно, удачи вам в торговле.
   "Теперь немедленно останови того, в балахоне".
   Клавикус прошёл через ворота, ожидая остальной груз. Человек (как я думал) в балахоне, тоже хотел примкнуть к купцу, но я его остановил.
   - Ваши документы, - сказал я ему, протягивая вперёд руку.
   Но тот лишь что-то начал шептать, что-то вроде: "Азк-кхи, Локиар".
   "Убей его, быстро-о-о" - просто орал в моём сознании Андрес, создавая шар огня.
   Человек в балахоне прошептал последние слова, когда я уже замахивался мечом, и указал на меня своим пальцем... серого цвета, Только тогда я понял, что это был полуденный эльф (с незапамятных времён они жили на Зайтланде, постигнув секреты чёрной магии), только когда тот пустил в меня какое-то заклинание.
   Вокруг меня закружилась тьма. Кажется, я упал. Отовсюду слышались крики на языке полуденных эльфов. Тогда мне показалось, что я всё слабее и слабее держусь на земле, я думал, что я испаряюсь. Говорят, так приходит смерть. Когда я почти умер (а я это чувствовал), предо мной предстал сияющий Один. Он выглядел точно так, как его описывали легенды: один глаз, седые волосыи сияющая мифрилом кольчуга. "Вот и ещё один явился в мои чертоги. Как много моих почитателей умирает в это время"- в его голосе слышалась скорбь - скорбь за миллионы и миллионы погибших гномов, кобольдов и свевов, веривших в него. "И я ничего не могу сделать с этим". Внезапно около Одина показался ещё один - тот был в чёрной шёлковой мантии и белой диадеме, внутри которой сиял алмаз.
   - Ты ошибаешься, Мудрейший, - говорил чёрный.
   - А, и ты тут, Локи, Люцифер и многие, многие имена, данные тебе.
   - Да, я всего лишь простой маг, но могу вытащить его отсюда, - Локи
   словно заискивал перед Одином.
   - Я знаю твои силы. И что же ты хочешь взамен за спасение моего слуги?
   - Всего лишь обещания, о Премудрый.
   - И какого обещания?
   - Просто не мешай мне, когда четыре странника соберутся.
   - Что? - Один ужаснулся. - Ладно, я согласен. Но и ты обещай мне, что не будешь мешать мне и моим ...- я не расслышал, - когда соберутся четверо моих слуг.
   - Взаимная клятва, Один.
   - Ликуй, Квинлин, ибо ты ещё очень долго не увидишь Вальгаллы, - и я очнулся у ворот.
   "Ты жив! Жив! Слава Одину и Тору! Я закажу в храме службу в их честь!" - радовался(но только внутренне - на его лице не дрогнул ни один мускул) Андрес.
   - Слава Зевсу, этот эльф не убил тебя. Я бы не простил себе, если бы из-за моей оплошности погиб гном, который мог стать моим клиентом. Не стоило мне брать его в караван.
   -Что случилось, - спрашивал я, пытаясь подняться, но ноги не слушались меня. Хорошо, что Клавикус приказал двум перианам помочь мне. "Морикв (так звали полуденных эльфов все остальные народы) наслал на тебя "сонную смерть" - обычно от неё умирают все. Почти, умирали все, кроме тебя".
   - Морикв что-то наколдовал на тебя, - отвечал Клавикус, не зная, что Андрес уже дал мне исчерпывающий ответ.
   - А что с самим мориквом? - спросил я, когда перианы подняли меня.
   "Посмотри на землю перед мостом".
   - Его убил твой товарищ-маг и моя охрана.
   Только тогда я заметил того тёмного эльфа, лицо его было опалено, а в груди торчал полуторафутовый клинок.
   "Моя магия плюс клинки перианов - равно труп мориква" - пошутил Андрес.
   - Надеюсь, это не отразится на моей торговле? - спрашивал Клавикус, явно волнуясь.
   - Нет, вы можете спокойно торговать в Моикторе. Такое могло случиться с любым купцом. Теперь вы можете торговать в городе.
   - Премного благодарен, - поклонился Клавикус, и, махнув рукой своему эскорту, пошёл в город, сопровождаемый десятком груженных доверху мулов и охраной.
   "Не много ли - двадцать вооружённых перианов в городе?" - беспокоился Андрес.
   - Не волнуйся, даже десяток перианов не стоит и одного стражника.
   "Ты прав".
   До вечера через мой пост прошло не больше двух караванов: один из Галлатии без охраны и один из Малой Огнарии, в сопровождении лесных карликов. Когда последние лучи солнца исчезли с площади перед воротами и в городе стали зажигать фонари, ворота закрыли, и я с Андресом отправились в башню.
   -Может быть, телепортируемся? - спрашивал я Андреса, еле передвигая ноги от усталости.
   "Заклинание телепортации отнимает много сил, да тут и идти-то пару минут".
   - Ладно, я всего лишь спросил, - уже было видно башенную дверь.
   Едва мы вошли в казармы, как со всех сторон зашумело, забурлило, замелькало.
   Я спросил выбежавшего в центральный зал Фили, что случилось:
   - Привет, Фили, что тут такое творится? - спрашивал я запыхавшегося Фили.
   -Тут ... это ... короче, Гварин лучше меня объяснит, - тяжело дыша, промямлил Фили и побежал в арсенал.
   "Надо узнать, какого Локи тут творится".
   - Это точно, - я уже открывал дверь кабинета Гварина.
   Майор что-то рассматривал на карте. Едва мы с Андресом вошли, Гварин обернулся к двери (видимо, так случалось всегда - Гварин всегда так принимал гостей).
   - Знаешь, что стряслось, Квинлин? - майор быстро спросил меня.
   - Нет, казад майор, не знаю, - я был в полном недоумении.
   - Так вот: Галлатия, - Гварин показал на карте восточнее Гномьих гор, у самого
   берега моря, - ты же знаешь, что король Беорн подписал сто двадцать лет назад с их ярлом союзный договор?
   - Да, нам это говорили в Академии.
   - Так вот, неделю назад умер их старый ярл, Этельбальд, и новым их правителем стал Этельред, его сын. И вот три дня назад этот Этельред сыграл
   с нами и со своими галлатами злую шутку: он признал себя вассалом Болоно-
   горской империи. Это еще ничего, так он ещё и предъявил нам ультиматум: через пять дней, то есть завтра, клан Медведя или выплатит пять тысяч злотых
   и десять тысяч серебряных дирхемов, якобы "недополученные" при его отце за товары, или он объявит нам войну.
   -Ха, - я засмеялся, - когда это клан Медведя боялся галлатов?
   -Ха, - передразнил меня Гварин, - а когда это с галлатами рука об руку шли болоногорцы?
   -Что? - я прикидывал в уме. - Это же...около... сто- сто двадцать тысяч воинов против наших десяти- пятнадцати?
   - Да, - майор был мрачнее тучи, - с кобольдами нас будет около двадцати пяти тысяч. Мы уже послали им гонцов. Завтра будет знатная, - Гварин растягивал это слово, - битва. Наш отряд будут биться на правом фланге, у самых скал. Оружие и броня у тебя есть. Утром, ещё до рассвета, всех разбудят боевые горны. В городе уже почти не осталось мирных жителей, все ушли переждать бой в клан Короля. Теперь можешь идти. До завтра, - и Гварин задумчиво смотрел куда-то через нас.
   Я вышел, не зная, радоваться или плакать: вроде, с одной стороны, затевалась битва, так что можно было повеселиться. С другой стороны, клан Медведя мог не пережить следующего дня.
   "Война".
   - Да Андрес, ты прав.
   "Пойдём, наши квартиры по соседству"- и Андрес нас телепортировал.
   Попрощавшись, маг ушёл в свою башню. Я, решив не спать всю ночь, облачился в доспехи - не в ту форму, которую мне выдали в арсенале, а в старые, фамильные, с мифриловым напылением, доставшиеся мне ещё от моего прадеда. Просидев несколько часов, я вдруг услышал звон мечей, шедший из башни Андреса. Я быстро вбежал туда, думая, что на мага напали, но несказанно удивился, увидев одного Андреса, да ещё и облачённого в кольчугу и кирасу, надевавшуюся поверх неё. Андрес бился с иллюзорным противником, созданным его магией.
   "Заходи" - не прерываясь ни на секунду, приглашал Андрес.
   - Не знал, что маги используют кроме магии ещё и оружие.
   "Ты ещё многое о нас не знаешь".
   - Так какие у нас планы?
   "Если кобольды подоспеют, мы сокрушим враг - вот и весь план".
   - Но их же в пять раз больше, чем нас.
   "Только знатные гнолльские воины вооружены хорошим оружием и носят хорошие латы, но их не больше пяти тысяч, основная масса состоит из федератов - воинов подвластных Болоногору стран. У них плохое оружие и в большинстве своём они даже не носят кольчуг. И около двадцати тысяч конницы. Они не выдержат удара фаланги".
   - Но наша фаланга уязвима с флангов - шестнадцать рядов закованных по самую макушку гномов не легко повернуть, - спорил я с магом.
   "А подвижные войска на флангах и арбалетчики на отрогах гор и в специальных фортах? Мы сами будем среди них".
   - Это аргумент.
   Так за этим разговором и прошёл остаток ночи. Вдруг раздался звук горна.
   "Быстро к воротам" - пронеслось у меня голове. Андрес неожиданно перенёс нас к воротам.
   Площадь уже почти не вмещала воинов, но скоро прибыл король Беорн, и войско двинулось в долину. Через час Беорн уже ставил войска.
   Я, весь отряд стражи да ещё около пяти тысяч латников стояли на правом фланге, упираясь в горы. В центре была наша фаланга - гордость и краса армии (идея, правда, была позаимствована у Тенперона Даркхама) из пятнадцати тысяч гномов, стоявших плечом к плечу, выставив вперёд длинные копья-сарисы, у задних рядов доходившие до двадцати футов в длину. На левом фланге стояли остальные пять тысяч. Впереди основного войска, шагах этак в ста, расположились пельтасты-кобольды, одетые в мягкую кожаную броню и вооружённые семью-восемью дротиками, они должны были проредить вражеские ряды и сразу же отойти за фланги войска. На скалах, на небольших террасах с невысокими, двухфутовыми стенками, стояли арбалетчики, готовые прикрыть отход армии или стрелять в наступавших воинов или мчащуюся
   конницу гноллов.
   Едва вся армия построилась, впереди показались вражеские ряды. Ближе всего к нам шагали воины-федераты, за ними виднелись минотавры с широкими, размером с гнома, секирами, подкреплённые пехотой галлатов. На флангах готовилась броситься в атаку лёгкая степная конница и закованные в броню галлатские рыцари. Через несколько минут раздались звуки вражеских барабанов. Они шли в атаку.
   - Отряд, - командовал капитан Озрик, назначенный "стратегом" (генералом) правого фланга, - главное выдержать удар минотавров и степняков с рыцарями. Мы должны подпустить их поближе, чтобы арбалетчики смогли вести по ним стрельбу. Всё ясно?
   - Ясно!!! - отвечали воины.
   - Удачи, и да поможет нам Великий Тор и Мудрейший Один! - подбадривал нас Озрик.
   - Да помогут нам боги! - откликнулось всё войско.
   И вдруг ... началось. Пельтасты, кинув все свои дротики в наступавшего врага, отошли на фланги.
   "Вот и подкрепление"- думал я.
   Я был в первых рядах, так что видел начало боя во всех деталях. Вот хлынула орда людей и минотавров, обходя фалангу и кидаясь на нас. Наш отряд, подпустив их поближе, распевая боевые гимны, пошёл в атаку. Наши ряды и ряды врага встретились: - ряды людей смяло, а вот мы напирали со всей силой. Я убил нескольких пехотинцев, глупых настолько, чтобы с хлипкими копьями и мечами напасть на закованного в броню гнома. Одному, видимо, знатному воину - он был в кольчуге, я подрубил ноги чуть выше колен.
   "Казад!" - вскричал я, подрубив ещё одного. Немедленно мой клич подхватили все, кто стоял рядом, а за ними уже всё наше войско. Вражеская пехота остановилась на мгновение, которого нам хватило, чтобы ещё сильней потеснить болоногорских наёмников. Вдруг, раскидывая и своих, и чужих, ко мне прорвался высоченный минотавр. Он взмахнул секирой - и разрубил бы меня, не будь я достаточно быстрым, чтобы увернуться от удара и подрубить ему сухожилия на ногах. Ревевший минотавр, упав на колени, ещё пытался
   достать меня секирой, но я рассёк его от плеча до пояса. Гномы, казалось, уже начали теснить противника, когда вражеский полководец пустил на нас степную конницу и галлатских рыцарей. Степняки, улюлюкая и рубя воздух саблями, кинулись на нас. Фаланга, в которой конница своей атакой пыталась внести сумятицу, быстро справилась с ними - многих рыцарей подняли на пики, а степняков, едва они приближались к фаланге, кидали на землю свои
   собственные кони, и их добивал. А вот пришлось с вражеской конницей повозиться: у нас не было ни пик, ни чёткого строя - после получаса битвы вряд ли можно сохранить его. Какой-то галлат, подскакав ко мне на коне, закованном в железо так же как и его хозяин, пытался было проткнуть меня копьём - но копьё, пущенное в него из второго ряда, вонзилось ему прямо в смотровую щель - и он пал на землю, истекая кровью. Я обернулся, чтобы посмотреть, кто спас меня - и неожиданно обнаружил, что это был тот самый кобольд-воришка, которого я помог поймать.
   - Я же говорил, что запомню тебя, гном. Я Беорхнот, - говорил мне кобольд, отбиваясь топором от степняков.
   - Я Квинлин, спасибо, что спас, - мы уже дрались спиной к спине, окружаемые конницей.
   -Не благодари, я знаю, что мы окажем эту услугу друг другу не единожды за этот день, - срубил он еще одного степняка.
   Вдруг снова послышались вражеские барабаны: их конница отступила, а на нас двинулись галлатские пехотинцы, все в латах, и орки, размахивавшие топорами и саблями. Я видел, как Озрик орал что-то офицерам, пытаясь, видимо, перестроить правый фланг. Но это ему не удавалось, да и не удалось бы - от пяти тысяч осталось не больше трёх, да и те сбились в маленькие отряды, отбиваясь от врага. Против нашей группки двинулись орки Высокой травы (они были зеленоватые - все кланы орков отличались по цвету кожи). Орки не представляли угрозы, не соблюдая строя и сражаясь почти что по одиночке, зато вот галлатов, закованных в латы и шедших плотным строем, следовало бояться - они могли смять нас так же, как мы смяли за полчаса до того федератов.
   -Почему маги молчат? - спрашивал меня Беорхнот, из последних сил отбиваясь от наседавших орков и галлатов, которые были в два раза шире и выше его.
   - Они-то как раз сражаются больше, чем мы, - я рубанул с плеча по галлату, неожиданно даже для себя, пробив латы и срубив правую руку, - они сдерживают их шаманов.
   Вдруг послышался металлический лязг - это галлаты, встав плечом к плечу и выставив вперёд пики (я удивился - я не видел у наступавших на нас чего-то длиннее меча), пошли в атаку. Внезапно, где-то слева, я увидел Озрика и Гварина - они, переглянувшись, вдвоём бросились на галлатов, пробив брешь в их рядах, изрубив за несколько секунд с десяток латников.
   Я, не в силах просто стоять на ногах, не то что сражаться, заорал: "Тор! Один!" - и тоже бросился на врага, разбивая галлатские латы и разрубая оркские кожанки, чувствуя, что скоро силы оставят меня, и я упаду под ударом галлатского меча или оркской сабли. Вдруг, совсем рядом, я увидел Гварина, стоявшего над изрубленным телом Озрика, и защищавшего своего друга и командира даже после смерти. Через мгновение, когда я снова мог увидеть то место (ряды галлатов закрыли его), я увидел падавшего майора, проткнутого тремя копьями галлатов. Внезапно я почувствовал, что кто-то упал за моей спиной - это Беорхнот, закрывший меня от удара галлатской пики, падал, истекая кровью. Месть за павшего товарища последовала незамедлительно: головы галлатов, убивших кобольда, уже падали на землю.
   "Квинлин, я не могу мыслями нащупать Озрика и Гварина - они, наверное, погибли. Командуй отрядом - ты там единственный офицер. Быстро. Иначе вы там все поляжете" - пронеслось у меня в голове.
   Но не успело это прозвучать в моей голове, как началось такое...
  
  
  
   Холод Междумирья никогда не нравился Ормазду Искателю знаний Великого клана орков мира Танат. Ормазду всегда казалось, что он не вынырнет из этого холода. Но всегда это оказывалось не так - к величайшему счастью Искателя. Орк оказался на вершине какого-то холма: "Надо осмотреться и найти место для ночлега" - было первой его мыслью". Зелени много, земля плодородна - всё похоже на Танат" - заключил Ормазд после разведки. К вечеру Искатель нашёл в ближайших горах место, где можно было устроить
   временный лагерь - небольшую пещеру, ход в которую был наполовину закрыт большим валуном, из-за чего проход можно было заметить лишь с близкого расстояния. Этот же камень защищал и от ветра, хотя в пещере даже днём стоял полумрак. "Темновато - зато от лишних взглядов убережёт" - думал Ормазд.
   Внутри было сухо, и практически ничего, кроме лишайника на камнях не было. Первым делом Искатель наложил на пещеру защитные заклятия, срабатывавшие при приближении чего-то больше кролика. Затем Ормазд устроил себе ложе: принёс соломы, травы и мха и на этот "матрац" бросил плащ. Устав от перехода и шестичасовой разведки, Ормазд заснул, едва егоголова коснулась плаща.
   Снился ему последний день на Танате.
   - Ормазд Искатель знаний, духи говорили со мной, - торжественно восклицал Ар-тимур, Первый прорицатель племени. - Что же они поведали тебе, о великий Ар-тимур?
   - Духи сообщили мне, что в мире, наречённом Таир, есть магический артефакт невиданной мощи. Они показали мне всего лишь частичку его силы - она невероятна! - глаза прорицателя расширились. - Она может дать нам возможность нести знания не только на Танате, но по всему сущему. Духи покажут тебе, где и что ты должен искать, - Ормазд впал в транс.
   Во тьме, окружавшей его, появились слабые очертания духа, подобных которому Ормазд ещё не видел: от призрака словно веяло гордостью, несгибаемостью, величием, - свойствами, не присущими духам предков, умершим столетия назад. Вдруг призрак указал вдаль, на дворец посреди болот.
   Сознание Ормазда проникло через золотой купол. Внизу, в зале, где стояли существа с нечёткими очертаниями, возвышался тот артефакт. Он больше походил на трон, накрытый куполом из прозрачного металла (Ормазд чувствовал, что это не стекло)...
   Орк проснулся: его разбудило заклятие сетей - что-то приближалось к пещере. Искатель быстро вскочил с постели и, взяв свой любимый топор, вы-
   шел наружу. Взошедшая луна ярко освещала склоны. Справа, шагах в тридцати, Ормазд увидел двух существ, шедших прямо к его укрытию. Он узнал в этих существах людей (те тоже населяли Танат). "Наши миры не так уж и различны" - думал Искатель. Ормазд собирался было вернуться в пещеру, но понял, что его заметили: люди ускорили шаг и уже шли прямо на него. Искатель, едва они приблизились на десять шагов, пытался заговорить с ними:
   - Я желаю лишь мира вам, - он положил топор на землю.
   - Ар атар тала фа...- отвечали на своём языке люди.
   Они были одеты в кольчуги, у левого было копьё, а у правого двуручный меч.
   На плащах и на шлемах была изображена птица, неизвестная Ормазду: с острым клювом, коричневыми перьями и широко расплавленными крыльями (орёл, которых на Танате не было).
   - Я не буду вам вредить, - продолжал Ормазд.
   Люди, поколебавшись секунду, двинулись на него, явно желая напасть.
   "Зря - теперь придётся убить" - Ормазд ногой подкинул в воздух топор, схватив его правой рукой. Левой он направил в одного из противников волну тьмы (простое заклинание чёрных магов, убивавшее людей на месте), в другого вбивая "молот земли" (ещё одно атакующее заклинание, но только стихийное).
   У левого противника подкосились ноги, он выронил копьё, но ещё был жив.
   "Невероятная выносливость - или врождённый иммунитет к тёмной магии" - размышлял орк, выбивая из рук второго меч и отрубая голову, которая покатилась вниз по склону. Искатель отёр об плащ топор и подошёл к выжившему.
   - Ну, и что мне с тобой делать? - спрашивал сам у себя Ормазд.
   - Добить, демон, - неизвестно как ответил воин, еле шевеля губами после удара.
   - Откуда тебе известен язык Таната? - недоумевал Ормазд.
   - Я - айн, и ваш Танат говорит на нём, - схватился за рёбра воин - смех вызывал жуткую боль.
   -Ясно-ясно, раб Великого клана, - Ормазд помнил легенду, в которой говори-лось о сотне орков, отправившихся в один из миров ещё до рождения деда Ормазда.
   -Айны никогда не были рабами орочьего отродья, - воин упал на землю, получив ещё один удар тёмной магией от Ормазда.
   - Мне думается иначе. Но, прежде чем я тебя убью: мне нужно знать, что это за место и почему ты и твой помощник оказались тут? Смерть твоя будет быстрой и безболезненной, - начинал допрос Ормазд.
   - Я не стану предателем, - еле шептал айн.
   - А я тебя об этом и не прошу, - Ормазд призвал силу воздушной стихии, и айн уже висел в полуметре от земли, - так-с, я не буду повторять вопрос.
   - Это земля владетельного князя Эйтура, пятого из семнадцати айнских владетельных князей.
   -Есть ли поблизости ещё такие как ты?
   -Ни за...- вдруг айн почувствовал, как сам воздух начинает сгибать его рёбра. - Есть, двадцать воинов, но в нескольких часах ходу.
   - Вот так-то лучше, - Ормазд приостановил "кулак воздуха", чтобы айн не умер раньше времени. - Сколько идти до ближайшего города?
   - Полдня пешим ходом.
   - Всё, - айн упал на землю, не подавая никаких признаков жизни. - Что бы мне с тобой сделать?
   Ормазд некоторое время внимательно смотрел в огненный шар, созданный им на своей ладони (вид огня успокаивал орка), и через некоторое время опять поднял айна в воздух.
   - Ты хорошо знаешь эти земли?
   - Я ... здесь... родился, - сплёвывая кровью, шептал айн.
   - Это, знаешь ли, хорошо: ты будешь жить - естественно, пока я это позволю, - ехидно улыбнулся Ормазд, опустив айна.
   Через несколько часов Ормазд смог затянуть раны и срастить сломанные кости айна магией.
   - Интересно, когда ты хочешь сбежать? - Ормазд издевался над айном.
   - Когда всажу нож тебе в спину, демон!
   - Тогда придётся прибегнуть к крайним мерам, - и орк снова воспользовался "кулаком шторма". - Скажи мне своё имя.
   - Ни за что! - у айнов считалось, что тот, кто знает твоё имя, может повелевать тобой или навести на тебя порчу (особенно сильно имена боялись говорить магам и колдунам).
   - Имя! - Ормазд пустил в айна разряд молнии.
   - Арни, - еле выдохнул айн.
   - Твоё настоящее имя, данное тебе при рождении! - Ормазд опять ударил по айну молниями.
   - Ай-Нитар, - айн повалился на землю, более не сдерживаемый магией Ормазда.
   - Хорошее имя, "Сеятель звёзд", - орк добился желаемого и опять поднял Ай-Нитара в воздух, создав из чёрного пламени (да, бывает и такое) что-то вроде цепи вокруг айна. Арни почувствовал, как стынет в жилах у него кровь и останавливается его сердце - до того он боялся творимой Ормаздом магии.
   - Теперь ты в моей власти и твоя жизнь зависит от моей: если умру я, умрёшь и ты. Если ты предашь меня - ты снова умрёшь. Тебе ясно, Ай-Нитар.
   - Да, - айн снова упал на землю (он, похоже, к этому уже привык).
   - Где находится ближайший посёлок, в котором можно купить ...хм...ездовое животное?
   - Лошадь...- айн делал длинные паузы между словами, приходя в себя, - можно купить в городе Айнигар, столице владетельного князя Эйнура, но на это нужны дукаты или другие деньги.
   Ормазд потянулся было в сумку, желая пересчитать свои деньги, но вдруг вспомнил, что он не на Танате и его деньги здесь по меньшей мере вызовут подозрения.
   - А есть другой вариант, при котором можно добраться до нужного мне места, не привлекая внимание здешних властей? - орк ненавидел воровство, но готов был поступиться принципами ради задания.
   - Можно наняться...- айн поморщился...- наняться в охрану в один из караванов, часто идущих из земель шафтов и шафтийцев на север.
   -Где это можно сделать?
   -Город Чёрноярск, полдня пути пешком отсюда.
   - Хорошо, на ночь мы останемся здесь, а утром ты поведёшь меня к этому Чурно...Черно... в общем, к городу. И не вздумай меня обмануть - умрёшь от одной моей мысли.
   -Понятно, - айн, похоже, уже почти свыкся со своей судьбой постоянного источника информации и проводника этого орка.
   - Тогда спи здесь, - Ормазд показал на дальний угол пещерки, - едва ты только подумаешь бежать, ты умрёшь.
   - Я понял... милорд, - айн пытался угодить орку, не зная, что может быть в будущем.
   - Дальше ко мне так и обращайся.
   И снова Ормазду снился его последний день на Танате, но только уже через час после видения. Искатель говорил с Готраком, шаманом племени.
   -Я кое о чём догадываюсь, - наконец прервал молчание Готрак.
   -О чём, учитель? - шаман двадцать лет учил Ормазда магии и фехтованию.
   - Сам тип артефакта говорит, что это чья-то темница, - орки Таната давно искали все предметы и амулеты, в которых была заключена даже частица магии, и уже успели поделить их на разные виды.
   - Но зачем тогда темница понадобилась нашему Первому прорицателю? - недоумевал Ормазд.
   - А вот это тебе и придётся выяснить там, в том мире. Удачи, Ормазд Искатель знаний, и да пребудут с тобой духи предков.
   - Прощайте, учитель Готрак Белый волк, да разит ваша магия врагов, как топор рубит сухие брёвна...
  
   Утром Ормазд и Арни двинулись к Чёрноярску. Весна уже вступила в эти земли: появились первые листья на деревьях, кое-где пели птицы, уже подросла трава, а пару раз дорогу путникам перебежал заяц с серой шкуркой.
   - Большой этот город? - задумчиво спрашивал Ормазд, взбираясь на холм.
   - По нашим меркам - да, милорд, триста дворов.
   - Сколько охранников и воинов гарнизона?
   - Две сотни наберётся, если вооружить некоторых из народа, милорд.
   - И там можно наняться в охрану каравана?
   - Да, милорд.
   - Это хорошо.
   Скоро, когда Ормазд и Арни перемахнули через холм, показался и сам Чёрноярск: низенький частокол, виднеющиеся за ним избы да десяток стражников у ворот.
   - Цель прибытия? - спрашивал десятник, не обращая особого внимания на Ормазда (" Великолепно, значит, орки живут и в этом мире, и я не привлеку лишнего внимания").
   - Наёмники, хотим податься к купцам в охрану, шановный пан.
   - Хорошо, только не создавайте тут у нас проблем, - он оглянулся на остальных воинов. - Пропустите их, хлопцы.
   Ормазд и Арни зашли в город. Улицы были широки - десять человек могли пройти там в ряд и не задеть друг друга. Хотя, конечно улиц почти и не было: дома были поставлены в разнобой, то стена к стене, то в десяти шагах.
   - Вон там обычно останавливаются караваны, милорд, - Арни указал на навес, где в то время было привязано десятка два лошадей, валялись тюки и ящики четверо смуглых людей о чём-то спорили с бледным высоким человеком, в шёлковом халате и красных лакированных сапогах, по-видимому являвшимся главным среди них. Едва Арни и Ормазд приблизились к ним, караванщики затихли.
   - Да будут ваши барыши всегда двойными, - похоже, айн умел разговаривать с торговцами.
   - И тебе привет, человек и, хм, орк, - отвечал бледный купец, четверо других зашушукались, - мы не продаём ничего в этом городе.
   - А мы и не хотим ничего покупать, мы сами купцы, - у Арни заблестели глаза, и он подмигнул торговцу, - вижу, караван у вас большой, охранять его трудно...
   - А, так вы хотите к нам наняться охраной?
   - Вы необычайно проницательны, пан.
   - Вид у вас боевой. Подождите, я поговорю с моими, - бледный повернулся к своим четырём друзьям, что-то говоря им на тарнском языке, - мы согласны.
   - Отлично, пан, отлично.
   - У вас есть лошади?
   - К сожалению нет, пан.
   - Тогда мы дадим вам своих, но вычитая из вашей платы за работу.
   - Мы согласны, - и айн с купцом пожали друг другу руки.
   - Меня зовут Рапакс, имена остальных вам знать ни к чему - они всё равно не говорят на айнском.
   -Я Арни, это... - айн немного помедлил - орк так и не сказал своего имени.
   - Ормазд, - моментально ответил орк.
   - Отлично. Выступаем прямо сейчас, - Рапакс что-то сказал своим друзьям.
   - А куда, пан?
   - Вопрос странный для наёмников, - купец рассмеялся, - в Таргос, Арни, в Таргос.
   - Великолепно, пан Рапакс.
   - Хорошо, вот ваши кони, - купец указал на вороного и белого, - выступаем.
   В дороге Арни сообщил Ормазду, что Таргос - это город в Периании, её столица, и причём совсем недалеко от Болоногора.
   "Хорошо, - отвечал Ормазд, - хоть не будет никаких приключений по дороге".
   Но многомудрый Искатель знаний ошибся - приключения для него уже начались...
  
  
  
  
  
  
   Глава вторая: Ожидание встречи.
   Я стоял на внутренних стенах города - нам пришлось отойти внутрь горы после той битвы. Едва я скомандовал отряду отступление, как маги вступили в дело: на пути врага встали элементали земли, ставшие сражаться с призванными гнолльскими шаманами и галлатскими магами демонами. Их бой был ужасен: ручьями текла чёрная кровь демонов, на десятки шагов летели камни, откалывавшиеся от наших элементалей. Вскоре в ход пошла и боевая магия - "последний довод королей". Небо стало чёрным от туч, повсюду били молнии, огненные шары, с неба падали глыбы льда. Только через несколько часов, когда за нашим арьергардом захлопнулись ворота, всё стихло. Всю ночь считали погибших и раненых. Статистика был неутешительна - половина армии погибла, ещё четверть была тяжело ранена. В том числе и Беорхнот - я вытащил его, думая, что он уже ушёл в Вальгаллу. Но не тут-то было: лекари сообщили, что он был всего лишь тяжело ранен, и скоро опять сможет сражаться. Дни тянулись за днями. Каждое утро и каждый вечер галлаты и гноллы с наёмниками шли на штурм Моиктора - и каждый раз откатывались, захлёбываясь кровью. Но и нам штурмы стоили недёшево - вечером мы недосчитывались сотни- двух кобольдов и гномов, павших при обороне. Наши ряды таяли. Хоть продовольствия и было вдоволь, но подкрепления ждать было неоткуда - клан Короля, ближайший к нам, объявил о своём нейтралитете.
   Хорошо хоть против нас не пошёл, и на том спасибо. Я теперь редко видел Квинлина - тот всё время был то в Академии, то на стенах. Остальные стражи надвратной башни погибли ещё в первом бою, защищая майора Гварина. К началу второй недели осады у нас в строю осталось лишь десять тысяч. Но хуже всего было то, что....
  
   Продолжение следует.
  
  
  
  
  
  
   Ветер играл с песком.
  
   Ветер играл с песком, создавая причудливые узоры на бархане. Миллионы золотистых песчинок весело перепрыгивали с одного края минуту назад появившегося холма на другой, а через мгновение уже устремлялись в неспешный путь, повинуясь воздушной стихии. И был лишь только один свидетель этого чуда. К сожалению, он лишь осыпал проклятиями разбушевавшуюся стихию, еле передвигая ноги.
   Завёрнутый в чёрный шёлковый плащ (и это под нещадно палящим солнцем!) с головы до пят, в полной песка хилой чалме, путник присел на песок, смахивая пот со лба, словно дав возможность ветру получше себя рассмотреть.
   Хищные карие глаза сверлили взглядом окрестные дюны. Короткие чёрные волосы были перехвачены узкой повязкой из серебристого атласа, из которого сделан был и халат человека. Короткая бородка клинышком свисала с не по возрасту морщинистого лица, а правая щека изредка подрагивала. Человек вертел в пальцах свой короткий посох, сделанный из красного лакированного кедра, с серебряным набалдашником, который некогда изображал расправившего крылья грифона. Теперь же крылья, как и голова, были отпилены, а покорёженное туловище жалостливо опиралось на древко посоха.
   Внезапно человек ухмыльнулся, и воздух вокруг наполнился его жутким хохотом. А через минуту он заговорил. Заговорил сам с собой, что уже давно вошло у этого человека в привычку.
   - Они все насмехались надо мной. Шаартан мается ерундой, ковыряясь в трупах. И когда я превзошёл их всех, они натравили на меня остальных. Но никто теперь не может справиться с Шаартаном, - человек опять захохотал, поднявшись и продолжив свой путь. - Два десятка Блистательных - и все они стали трупами. А потом пришли за своими хозяевами. Но тогда вышла промашка, и погиб один из Совета, да будет он проклят!
   Человек внезапно остановился, упёршись в почти не видимую за танцующим песком преграду. Через секунду он пнул ногой камень и хмыкнул: путь ему преграждал обломок мраморной колонны, утратившей купель.
   - Мудрейшие, завидуя, выгнали меня из города. И как выгнали! Меня, великого Шаартана, посадили в железную клетку, которую держали прирученные грифы. Это был мой величайший позор. Меня отправили на презреннейшее место, место моей ссылки - пески Азжара. И со смехом предложили вглядываться в небо, по которому через год проплывёт вечный город Исфар, из которого меня выгнали. Как они смеялись, эти жалкие фокусники из Совета.
   Путник миновал ещё несколько обломков колонн, а потом замешкался возле выпиравшей из песка руки трупа, которую её владелец за секунду до смерти сжал в попытке сотворить магию.
   - Много недель я шёл по безводной пустыне, вспоминая не иссякающие фонтаны Исфара, и мой разум отказывался меня слушать. И тогда же я, упав в песок, поклялся отомстить. Отомстить так, что это запомнили все грядущие поколения людей! И сама судьба, приняв мою клятву, привела мои стопы к оазису. Я припал к воде, и напился только через много часов. И впервые спокойно заснул. И во сне я понял, как смогу отомстить.
   Путник с ухмылкой достал из складок плаща крупный, размером с кулак младенца, чёрный алмаз, сверкавший безупречными гранями даже в полутьме песчаной бури.
   - Аз-зарай малак аз-зарай! Сильней магии - только магия.
   Шаартан наткнулся ещё на два или три трупа, чьи головы и руки выпирали из песчаной толщи. Путник лишь улыбнулся при виде полных священного ужаса лиц и продолжил свой путь.
   - Год, целый год моей жизни ушёл на великое дело. Дело моей священной мести! Оставалось лишь дождаться, когда сверкающий золотом крыш благословенный Исфар пролетит над оазисом. И вот я дождался!
   Шаартан остановился, задыхаясь от смеха, а потом присел на мраморный постамент, на котором некогда стояла статуя исфарского бога.
   - Как исказились лица Мудрых, когда я пришёл потребовать их смерти. А через минуту они рассмеялись мне в лицо, снова послав на меня Блистательных. Но тогда я не явил свою истинную мощь, ожидая, когда меня поведут на Площадь Правосудия. Как распинался судья из Совета, оглашая черни мой приговор. Все эти жалкие людишки кричали, требуя моей казни, не зная, что их час настал.
   Шаартан снова начал любоваться на чёрный алмаз, к которому не прилипало ни одной крупинки белого песка.
   - И как потом исказились лица Мудрых, когда я, - Шаартан осклабился, - огласил свой приговор Исфару. Приговор, вынесенный самой магией! Чернь визжала, а Мудрые падали один за другим, не в силах даже понять мою мощь. И гибли, гибли сотнями и тысячами! Как великолепна была минута моего триумфа! Исфар навсегда запомнил его!
   Шаартан продолжил свой путь, не обращая внимания на тучи песка. Ветер начал смолкать, и золотистое облако осело.
   Человек взобрался на бархан, и только тогда оглянулся назад. На творение рук своих. Над пустыней склонилась одинокая башня, которая некогда венчала Дворец Совета. Вокруг неё можно было увидеть очертания разрушенных дворцов Мудрых, хозяева которых навек упокоились в своих домах, ставших гигантскими усыпальницами. А на тысячи шагов во все стороны растянулись остатки домов простых горожан, и из накрывшего их песка мелькали кости черни, на которые поминутно падали тени стервятников. Три тысячи лет бедуины заворожено глядели на плывший среди облаков город, в котором правили маги и волшебники. Он был в своём роде символом - символом вечности и необоримости магии. А теперь этот символ поплатился из-за глупости потомков тех, кто его создал. "Вечный" Исфар, некогда называвшийся Городом Тысячи Дворцов, навечно упокоился в песках пустыни.
   - Навечно, - Шаартан осел на песок, схватившись руками за голову. - Я сдержал клятву, сдержал ... Но почему мне больно от того, что я знаю, что последний оплот магии больше не будет парить в облаках. Неужели я буду последним? Последним из тех, кто будет помнить, что волшебство всё-таки есть?
   Ветер снова завыл, но теперь ещё с большей силой, повинуясь немому приказу Шаартана. Человек в чёрном плаще крепко перехватил древко своего посоха, широко раскинув руки.
   - Так пусть же ни один смертный не увидит и последнего хранителя магии. Аз-зарай малак аз-зарай, нахрето аз-зарай мардо. Сильнее магии - только магия. Но и магия смертна.
   - Ибо смертен и её последний хранитель. - Добавил с грустью Шаартан.
   Ветер играл с песком, создавая причудливые узоры на бархане. Миллионы золотистых песчинок весело перепрыгивали с края минуту назад появившегося холма на другой, а через мгновение уже устремлялись в неспешный путь, повинуясь воздушной стихии. Только эти песчинки да ветер, направлявший их, были последними свидетелями уходившей из мира магии. И за секунду до того, как Шаартана засыпало песком, по его лицу потекла слеза...
  
   Двенадцатиградский цикл:
   Дорога в Лефер.
  
  
  
   Лето было в самом разгаре. Тучи комаров налетели на небольшой торговый караван, медленно двигавшийся по дороге сквозь лес. Шесть крытых фургонов сопровождали два десятка воинов. Каждый был на коне, в кольчуге и с копьём. На поясе висели простенькие мечи. В этих краях подобный отряд был жизненной необходимостью: лес принадлежал оркам, и только каждый пятый караван, углубившись в лес, выбирался из него.
   Несмотря на это, охранники весело беседовали, обмениваясь шутками с возницами. Внезапно два всадника, ехавшие первыми, остановились. Несколько охранников направились туда, чтобы выяснить причину остановки. И со смесью изумления и страха в глазах взирали на одинокого орка, перегородившего дорогу.
   Орков вообще было трудно спутать с другими народами. Зеленокожие гиганты под два с половиной метра роста, с выпирающими из-под нижней губы клыками, квадратной челюстью и яростью в тёмных глазах. А этот орк ещё и облачился в кожаную броню, взяв топор в правую руку и огромный щит в левую. Нелюдь у издевательской улыбкой уставился на охранников караван, не двигаясь с места.
   - Стоять, - орк, как ни странно, говорил почти без акцента, немного растягивая согласные.
  -- Вон с дороги, - один из охранников замахнулся на него копьём, - не то головы недосчитаешься.
  -- Гоните золото, иначе не пропущу! - орк покрепче перехватил топор, в остальном оставаясь совершенно спокойным.
   - Ну, ты сам напросился! - воины ударили шпорами в лошадиные бока и поскакали прямо на орка.
   Нелюдь лишь хмыкнул и, когда один из охранников уже был готов проткнуть его, резко развернулся и, перехватив топором древко копья, направил его вниз.
   Человек упал, и через секунду застонал, придавленный своей лошадью. Орк же высоко подпрыгнул, отрубив голову зазевавшемуся воину, а второго выбил из седла щитом. Приземлившись на землю, он кинул свой щит в горло вознице, перебив ему шейные позвонки. Умирающий резко дёрнул поводья по инерции, и лошадь встала на дыбы, отчего фургон начал опрокидываться. Орк, уже не обращая внимания на это, перерубил ноги коня одного из подоспевших охранников.
   Остальные воины уже образовали круг вокруг него, но никто из семнадцати человек не спешил приблизиться к нелюдю. Орк хмыкнул и издал громкий рёв, от которого по спинам людей заструился холодный пот. А через секунду они уже распрощались своими жизнями, когда десятки голосов из леса подхватили этот боевой клич.
   Из леса на караван устремилось множество орков, с ходу врубившихся в кольцо охраны. Охранники уже не могли оказать серьёзного сопротивления, и гибли под ударами орочьих топоров. Тот орк, который преградил за минуту до того дорогу, уже прорубался к центральной повозке, не обращая внимания на жалкие попытки сопротивления людей. Обшитый железными листами фургон обступили вооружённые чем попало торговцы и возницы, разбежавшиеся при виде бежавшего на них орка. Зеленокожий нелюдь пробил начал прорубать в двери дыру. Тонкое железо и хлипкое дерево поддались, и уже через несколько мгновений орк ворвался в фургон. К этому времени сопротивление людей уже было сломлено.
   - Арагх! - орк издал победный возглас на своём родном языке, увидев ровные ряды сундуков и плотных мешков с восковыми печатями.
   Он прорезал мешковину и подставил руки под поток золотых монет, словно осенний ливень сыпавшихся на пол.
   - Славно сработано, Рагмар, - похвалил один из орков, вбежавший в фургон и через мгновение уже вскрывавший сундук.
   - Как и всегда, - Рагмар осклабился и продолжил прорезать мешки с золотом.
   Через несколько минут отряд орков уже собрался возле фургона с деньгами, туда же согнали и выживших людей. Таких оказалось немного: двое возниц, один охранник с перебитой рукой и хозяин каравана, полный человек в синем кафтане с меховым воротником.
   - Настал черёд делить добычу, акрашаи, - вперёд вышел седовласый орк с мечом в руке и в проржавшей кольчуге - военный вождь племени.
   - Пора бы уже, - ухмыльнулся один из орков.
   - Там хватит на всех, и даже немного останется, - ухмыльнулся Рагнар.
   - Я считаю, что половина должна достаться вождю и шаману, - орк в кольчуге ничуть не смутился, хотя и не принимал никакого участия в бою, наблюдая за всем со стороны.
   - А разве ты или Гнаар заплатили своей кровью за золото? - Рагнар нахмурился. - Вам по обычаю полагается десятая часть, и не больше: остальное поделят воины.
   - А то узнал о золоте? Гнаар. А кто составил план? Я. Воинам оставалось лишь показать свою силу и храбрость.
   - Я не отдам ни тебе, ни шаману золота, пока жив! - Рагнар схватился за топор, встав у двери фургона.
   - Успокойся, Рагмар, - вождь пытался успокоить воина. - Пусть лучше всуё решит собрание племени.
  -- Пусть решит собрание племени, - Рагмар нехотя согласился, опустив топор.
   Орки направились в лагерь племени, распевая одну из бесчисленных песен о храбрости свои давным-давно сгинувших героев. Пленники шли в центре отряда, так было меньше шансов, что они решатся на побег. Раненый воин шёл спокойно, а вот глава каравана причитал над потерянным грузом. Купец с болью в сердце вспоминал, как ему предлагали взять с собой не двадцать, а сто воинов. Он лишь ухмылялся и кичился своей хитростью: никогда не мог подумать, что целый фургон золота охраняла горстка воинов, и шансов на нападение должно было быть меньше.
   После двух часов марша через самую чащу лесу, глазам людей открылся лагерь орков. Некогда здесь повсюду стояли дубы и ели с сосунами, а потом орки огнём расчистили большой участок земли, оставив лишь самый большой дуб. Теперь возле него были хижины шамана и вождя. Жилища остальных орков окружали этот дуб. Несколько женщин племени (от мужчин они отличались длинными косами, короткими клыками и более округлым лицом) готовили ужин. Дети высыпали встречать своих отцов и братьев, в оба глаза наблюдая за пойманными людьми. Последний раз люди попадали в это племя года четыре назад, в остальное же время всех представителей этого самого многочисленного народа оставляли умирать.
   Шаман Гнаар вышел встречать воинов, с радостным возгласом увидев, как много добычи добыли орки.
   - Я вижу, что охота была удачной! - шаман был уже совсем не от, что в молодости. Клыки его стёрлись, зрение теперь нередко подводило Гнаара, да ещё он не мог нормально передвигаться без своего посоха. Обычно стариков отправляли в лес с топором и щитом, чтобы там они могли найти достойную смерть. Шаманов же берегли как зеницу ока - они единственные владели своеобразной орочьей магией, которая помогла видеть будущее и общаться с духами предков. Не считая, конечно, пары ударных заклинаний, которые давно сыскали славу среди людских магов.
   - Многое пришлось оставить на дороге, так много было там добычи! - Вождь не скрывал своей радости. - Придётся сходить туда ещё несколько раз...
   - Там нет ничего стоящего: так мне сказали духи, - Гнаар не сводил глаз с мешков с золотом и ещё не вскрытых сундуков. - А, так вы ещё и дичь сюда привели!
   Шаман с ухмылкой взглянул на пленников. Под этим взглядом съёжились все пленники, кроме раненого воина. Тот лишь распрямил спину и сам уставился на шамана.
   - Духи говорят, что этого бледного надо убить, - Гнаар указал посохом на воина.
   - Я не буду перечить духам, - вождь уже доставал топор, когда вмешался Рагмар.
   - А разве духи не сказали, как сражался этот бледный? Он один выстоял против трёх наших молоды воинов, и по обычаю мы должны сохранить его жизнь. А вот остальных можно и прирезать - это всего лишь лишние рты.
   - От которых, - Гнаар наморщился, услыхав Рагмара, - мы избавимся, но не топором или удавкой.
   - Да, это принесёт нам ещё много добычи, - вождь, похоже, же договорился су Гнааром об этом. - А вечером нам надо провести совет племени.
   - Зачем? - Гнаар рассмеялся.
  -- Рагмар требует, чтобы именно на нём мы разделили добычу.
   - Шаман племени и вождь Азгар должны получить половину, воин, - Рагмар надеялся, что остальные орки поддержат его, но лишь ветер играл с листвой да смех раздавался где-то вдалеке. - Ну вот, всё и решено! Так что теперь перейдём к дележу добычи!
   Орки сложили все мешки с золотыми монетами, сундуки и остальные вещи возле хижины шамана. Туда же подогнали и пленных. Азгар сразу себе золото и один из сундуков, шаман, не мудрствуя лукаво, сделал то же самое. Воинам же остались жалкие остатки. Внезапно Рагмар ухмыльнулся и громко воскликнул, что пленный воин - его часть добычи.
   - Нет уж, мы должны получить за него выкуп, да к тому же не ты его и взял! - вмешался вождь.
   - Я что-то не видел, чтобы ты или шаман бились с бледными! Так я говорю? - Рагмар пытался найти поддержку у простых воинов.
   - Угу, - вот теперь-то орки были с ним согласны.
   - Рагмар, хоть я пленил этого бледного, но с радостью отдам его тебе, - радостно заявил орк с ужасным шрамом, проходившем через всё лицо.
   - Спасибо, Грусук, я всегда буду рад прикрывать твою спину в битве,- эти слова всегда произносили среди орков как выражение глубочайшей признательности.
   До самого вечера орки пировали, отмечая необычайно удачную "охоту"! Медовуха рекой протекала через берега из жареной дичи, охватывая островки сладких лепёшек с орехами. Лишь Рагмар не участвовал в общем веселье, решив навестить пленника.
   - Человече, где твоё племя? - обратился он к сидевшему в плетёной клетке раненому воину.
   - Я из Лефера, орк, - охранник, хоть и не знавший орочьего, догадывался, что Рагмар практически спас ему жизнь.
   - А какое именно племя у тебя? Пахарей, торгашей или охотников? - Рагмар, как и любой орк, не блистал глубокими познаниями по части человеческого общества.
  -- Я из наёмников, орк, - охранник вздохнул.
  -- Они возьмут тебя обратно, после твоего сегодняшнего позора? - в голове Рагмара созрел дерзкий план, который он начал претворять в жизнь.
  -- Да, а что? - раненый человек встрепенулся и превратился в сплошной слух, не желая упустить ни единого слова орка.
  -- Завтра я поведу тебя в твоё племя. Настоящий воин не должен страшиться поражения. И настоящий воин не должен... - Рагмар с трудом подбирал слова. - Он не должен стать всего лишь слугой своего слова. - Орк знал, о чём говорил: воины его племени теперь становилось именно такими. - А теперь спи и набирайся сил. Нам предстоит долгая дорога.
  
   На следующее утро, как ни странно, никто не стал останавливать Рагмара. Лишь старые воины, которые не раз ходили с ним в бой и на охоту, желали удачи своему собрату. Орк взял с собой оружие, запас еды на неделю и старую кольчугу, которую он ещё давно выбрал себе из добычи. Рядом с ним шёл раненый человек, благодаривший богов за то, что он не попал в орочий котёл. Если бы он сказал о своих страхах Рагнара, то орк бы рассмеялся ему лицо: живых пленников чаще всего освобождали за выкуп, а мёртвых... Ну а мёртвых бросали на съедение лесным хищникам. Лишь изредка пленных воинов приносили в жертву духам предков, но выглядело это более-менее "цивилизованно". Жертве давали выпить "Душу предков"- сильнейший яд, добывавшийся путём выпаривания шишек некоторых хвойных деревьев, который убивал менее чем за минуту.
   Рагмар и раненый человек пошли через лес на северо-запад, к Леферу. Почти весь день им пришлось пробираться через самую чащу, несколько раз наёмник падал, зацепившись за выпиравшие из земли корни деревьев, и уже к концу дня орк нёс обессилевшего человека на себе. Прошли они не меньше пяти лиг, но воспользуйся дорогой, смогли бы преодолеть и все двенадцать. Но Рагмар не хотел воспользоваться торговым трактом: по нему довольно часто проезжали караваны с охраной, да ещё нередко разъезжали конные патрули. Орк хмыкнул, вспомнив, как вдвоём с Грусуком нашинковал такой патруль из семи человек - там же он и разжился кольчугой.
   Ночью Рагмар развёл костёр, накидав валежника и еловых шишек. На нём он поджарил кусок туши, который взял с собой из дома. Человек ел неохотно, жалуясь на боль в раненой руке. Орк лишь хмыкнул, раздирая жареное мясо своими зубами. Рагмар решил сторожить покой своего пленника всю ночь: ночью лес оживал своей собственной жизнью, чаще всего охочей за свежим мясом и горячей кровью. К полуночи орк похвалил свою предусмотрительность, берясь за верный топор.
   Молодая луна тусклым светом освещала поляну перед дубом, у которого остановились наёмник и орк. Рагмар смотрел в догоравший костёр, как вдруг уловил далёкий звук шагов. Существо, их издававшее, было достаточно крупным, и явно не травоядным.
   Орк огляделся по сторонам и увидел тень ночного гостя. Вытянутая морда с глазами-огоньками уставилась на орка. Голова на длинной шее по форме напоминала слегка напоминала волчью, только с более мощной челюстью и сплющенной головой. Лапы заканчивались когтями-кинжалами. Существо привстало на задних ногах, передними царапая воздух. Ростом оно было выше Рагмара примерно на полметра.
   - Онтокс, - осклабился орк и покрепче сжал свой топор и отложив шит в сторону.
   Эти зверюги в изобилии водились по всему лесу Тройнар, наводя ужас на охотников и лесорубов. При желании взрослый онтокс мог разодрать когтями прочную кольчугу или даже тонкие доспехи. Обычно все разумные существа, если в одиночку встречала монстра, разбегались. Все, но только не орки. Этим они, в принципе, подтверждали своё звериное происхождение, в чём были уверены люди. А ещё вошедшее в легенды бесстрашие, граничившее с глупостью.
   - Подходи, карабудюг! - орки прозвали онтокса "идеальным противником". Рагмар высоко подпрыгнул, перекувыркнувшись в воздухе, оказавшись за спиной у разъярённого монстра.
   Онтокс взревел, громко втянул в нос воздух и нанёс удар туда, где за мгновение до этого был Рагмар. Раненый человек проснулся от этого рёва и, едва завидев монстра, со всей силы вжался в ствол дерева, надеясь, что зверюга его не завидит.
   Рагмар же воспользовался ошибкой онтокса и рубанул со всей силы топором по спине монстра, отвлекая его внимание. Онтокс развернулся, пытаясь дотянуться до орка зубами и когтями, но Рагмара уже не было на прежнем месте. Орк ударил топором по левой лапе монстра, чтобы затем отойти назад и вправо, снова уйдя из-под удара монстра. Именно так и можно было заставить монстра подставить под ударом своё уязвимое место - шею, на которой шкура была слишком мягкой.
   Онтокс снова взревел, встав на задние лапы и резко прыгнул к орку, снова размахивая своими лапами. Рагмар еле успел уйти из-под удара, успев рубануть топором по шее монстра. Онтокс стал ещё энергичнее размахивать своими лапами, видимо, надеясь подмять орка. И не заметил, как струйка крови потекла по его серой шерсти.
   Рагмар улыбнулся, ещё раз ударив монстра топором, теперь уже по лапе, перебив её. Онтокс поджал раненую конечность и внезапно принюхался, оскалив морду - кровь уже вовсю текла из раны на шее. Монстр заревел, но в этом рёве уже чувствовалось дыхание смерти: жизнь покидала онтокса. Зверь опять прыгнул, и Рагмар уже не успел отпрыгнуть. Онтокс навис над орком, высоко подняв левую лапу для удара, и... застыл, заваливаясь вбок: Рагмар, падая, вытянул вперёд топор, который по самую рукоятку ушёл в туловище монстра.
   Рагмар поднялся на ноги и, окинув взглядом тушу поверженного врага, засмеялся. Смеялся он так долго и громко, что наёмник решил, что орк двинулся разумом из-за напряжения и близости смерти. Он ещё более укрепился в своём мнении, когда Рагмар начал дикую орочью пляску вокруг трупа онтокса, при этом напевая что-то на своём языке. Через минуту он остановился, резко припав на колени, и опустил свою голову в низком поклоне, омыв свой топор в крови онтокса.
   - Это пляска удачной охоты, человече, - ухмыльнулся орк, взглянув на изумлённого спутника. - Я благодарю дух зверя за великолепный бой и прошу прощения, что не могу сжечь его труп или съесть.
   - А, ну я так и подумал, - человек икнул от неожиданности и теперь ещё сильнее вжался в ствол дерева.
  -- А теперь спи: дух зверя будет охранять наш покой! - Рагмар вздохнул и улёгся на траву возле дерева. Больше никто не тревожил покой путников.
   Утром Рагмар разбудил человека и они отправились дальше. На этот раз они шли по совершенно "другому" лесу: хвойные деревья если и встречались, то это были лишь старики, ветви которых же давно засохли. Повсюду были берёзы, клёны и дубы. К полудню деревья стали редеть, и в конце концов показалось поле. На многие лиги тянулась земля, ни разу не видевшая плуга. Люди здесь не селились - сказывалась опасная близость орочих племён и лесных зверей, ночью часто выходивших поохотиться вдалеке от своих лесных угодий.
   Рагмар чувствовал себя здесь не столь уверенно: теперь впереди шёл человек.
  -- Человече, у тебя есть имя? - неожиданно спросил орк, когда они проходили мимо небольшого оврага.
   - Да, меня зовут Стефан. А что?
  -- Мне просто было интересно, кого именно мне стоит проклинать, если мы нарвёмся на конный патруль.
  -- Тогда зачем же ты идёшь в город? - Стефан был поражён такой нелогичности орка.
  -- Из рассказов пленников я знаю, что для прохода в ваше племя надо пройти через большую ограду, в воротах которой стоят воины. Так вот, ты скажешь этим воинам, что я тебя спас, и они нас пропустят.
  -- А что мешает точно так же поступить при встрече с патрулём?
  -- Конные воины сначала атакуют, а потом уже спрашивают! - со знанием дела произнёс Рагмар.
  -- И городская охрана от них тоже не особо отличается, уж ты мне поверь, - Стефан продолжил путь.
   Вечером они остановились в руинах фермерского дома, который явно сожгли много лет назад. Разводить костёр Рагмар не стал, и Стефан с орком съели остатки прошлого ужина.
   Утром, когда путники вышли к дороге, Стефан резко свернул на запад, и до вечера они шагали через какой-то лес, по пути встретив небольшую стаю волков. Волки, едва завидев Рагмара с окровавленной секирой, скрылись из виду.
   - Онтокс наводит страх на всё живое и после смерти, - многозначительно произнёс орк, глядя вслед удаляющимся волкам.
   Только глубокой ночью Стефан и Рагмар вышли из чащи, и увидели вдали очертания городских стен: они наконец-то добрались до Лефера. Наёмник предложил заночевать у кромки леса, зная, что в город не то что орка, но и самого бургомистра могут не пустить ночью. Рагмар долго не мог заснуть, думая о завтрашнем дне.
   Утром орк смог увидеть и реку, протекавшую через Лефер - то был полноводный Фер, по которому город сообщался с юго-восточным побережьем и посёлками шахтёров в северных горах. По речной глади медленно плыли торговые судна, пришвартовывавшиеся у специальных пристаней, которые спускались с высоких мостов, перекинутых с западного берега на восточный. Но больше всего Рагмара поразили городские стены. Высотой в двадцать метров, они с лёгкостью могли защитить город и от орочьего набега, и от штурма армий других вольных городов Двенадцатиградья. Стены ещё не успели починить после недавнего штурма войска Мардрима - ближайшего соседа и самого непримиримого конкурента Лефера.
   Стефан и Рагмар теперь уже не побоялись выйти на дорогу и начали медленно подходить к воротам восточной части города, меньшей по площади, чем западная. На воротах, обитых железом, был выгравирован городской герб: рука, державшая меч, чья рукоятка была одновременно и факелом, чьё пламя было направлено вниз.
   Перед воротами маялись пять воинов в кольчугах и в белых плащах с городским гербом и с алебардами. Едва завидев орка и раненого человека, все они резко поднялись и цепочкой пошли вперёд, готовясь в любой момент нанести удар алебардой.
   - Стоять! - выкрикнул центральный охранник. - Именем Лефера, назовитесь!
   - Марк, хватит издеваться над больным человеком, - при звуке голоса охранника лицо Стефана озарила улыбка. - Свои мы, свои!
   - Стефан? Живой? - охранник остановился, а потом расхохотался. - Твой же караван перерезали? Как ты здесь очутился? И вообще: как выжил? И кто этот орк? - остальные стражники хоть и продолжали надвигаться на Рагмара и Стефана, но теперь их лица были не столь враждебными.
   - Вот этот орк мне жизнь и спас! А теперь решил стать пополнением для Гильдии наёмников!
   - Это у него кровь на топоре? - задумчиво спросил Марк.
   - Кровь онтокса. Он при мне его убил. А ещё за несколько дней до этого положил пятерых человек.
   - Про это можно было и не говорить, - процедил сквозь зубы Рагмар, сжимая рукоятку топора.
   - Ладно, я вас пропущу в город, но только в знак дружбы. Если я узнаю, что нелюдь напал на кого-нибудь из горожан, то ты знаешь, что я сделаю.
   - Да, подвесишь его верх ногами и окунёшь в речную воду, наблюдая за его медленной и мучительной смертью! Ты хоть раз выполнил своё обещание? - Стефан усмехнулся.
   - Я это тебе успею доказать. Ну что ж, проходите, - Рагмар облегчённо выдохнул.
   Стефан и Рагмар прошли чрез калитку в воротах, и путников сразу накрыл шум города.
   Взору Рагмара открылась огромная площадь, на которой поместилось бы двадцать или тридцать становищ самых больших орочьих племён, да ещё бы и место осталось. Ровно в центре площади высилась статуя какому-то человеку, облачённому в доспехи и плащ, с довольно-таки молодым лицом. А вокруг этой статуи сновали и сновали люди, совершенно не обращавшие внимания друг на друга. Все они были одеты, в основном, в холщовые рубахи, раскрашенные в тёмные цвета, или лёгкие кожаные камзолы, основным цветом которых был серый или чёрный.
   Рагмар огляделся по сторонам. Слева были расположены торговые лавки, упиравшиеся в крепостную стену, а за ними возвышалась группа странных зданий, назначение которых орк не понял. Одно из них, высокое, почти доходившее до верха крепостной стены, здание было сложено из красных кирпичей, а первые этажи ещё и облицованы красноватым гранитом. Двери, сделанные из металла, в этот час были открыты (Рагмар легко разглядел все детали: даже среди сородичей-охотников он славился великолепным зрением), и туда заходили посетители. А вот немного в стороне от этого высокого здания располагался с десяток строений поменьше, все построенные по схожей схеме. Двухэтажные, с черепичной крышей и красными стенами, все высились на высоких каменных фундаментах, окружённые множеством статуй.
   - Не туда смотришь, Рагмар, - ухмыльнулся Стефан, указав рукой направо, в совершенно противоположном направлении от рынка и странных зданий.
   Снова пробежав глазами по площади, по пути заметив брызги воды и с полсотни больших лодок (потом он узнал, что их называют кораблями), приставших к причалам, разномастные строения, стоявшие на другой стороне реки, орк уставился на ещё более странные сооружения, чем те, что были возле рынка. Площадь перегораживала кирпичная стена в полтора человеческих роста, в которой было сделано пять или шесть ворот. За стеной виднелись черепичные крыши, а также несколько высоких башен, некоторые из которых были намного выше крепостной стены, а также громадное здание, которое было немногим выше крепостной стены.
  -- Квартал Гильдии наёмников, Рагмар, - Стефан облегчённо выдохнул, как путник, после долгой дороги наконец-то вернувшийся домой. - Нам как раз туда.
   Орк и человек направились к центральным воротам стены, за которой и располагалась эта Гильдия наёмников. По дороге на них косились многие прохожие, а парочка даже держала руки на эфесах клинков, когда мимо них проходил Рагмар. Вообще-то орк ожидал худшего приёма, но, похоже, орки в городе изредка встречались.
   У ворот стояло несколько воинов в кольчугах и конических шлемах, среди которых выделялся один, облачённый в пластинчатые доспехи и зелёный плащ, с застёжкой в форме арбалета.
   - Какие люди, а? - улыбнулся человек в зелёном плаще, похлопав по плечу Стефана. А потом посмотрел на орка и нахмурился. - И кто это?
   - Это Рагмар, он хочет стать наёмником. - Стефан отвечал совершенно спокойно, словно не обращая внимания на реакцию охранников.
   - Да уж, - человек в плаще присвистнул. - Славный воин, как я вижу. А ты не думаешь, что он может ... ну, некоторых из наших, - и он многозначительно провёл пальцем по шее, не сводя глаз с Рагмара.
   - Если только ты, человече, не будешь нарываться, - ухмыльнулся Рагмар и так же многозначительно повертел в руках свой топор.
   Человек в плаще громко рассмеялся, а за ним захохотали и охранники.
   - Славный из него наёмник получится, у нас таких весёлых ребят мало! К кому его поведёшь? К Одноглазому Заку?
   - Нет, учить его походному строю и упражнениям с оружием не имеет смысла! - Стефан на минуту задумался. - Лучше уж к Хмурому Эдгару.
   - Хотел бы я на это посмотреть! - человек в зелёном плаще кивнул. - Ну что ж, проходите, и удачи тебе, орк!
   Рагмар кивнул и пошёл за Стефаном. Меньше всего орк ожидал увидеть за этой стеной... тренировочные площадки. На утоптанном песке маршировали сотни воинов, или же упражнялись с десятками видов оружия. Кое-где площадки перемежались с длинными каменными одноэтажными домами, из которых иногда выбегали на тренировки воины.
   - Вот здесь мы тренируем новобранцев. Иногда и ветераны приходят сюда, чтобы проверить, не разучились ли они мечом махать. И не только мечом.
   Некоторые наёмники окликали Стефана, а порой даже останавливались перекинуться парой слов. Но вот, минут через двадцать, Рагмар и Стефан подошли к довольно-таки респектабельному зданию, облицованному розоватым мрамором и гранитом, у дверей которого, на удивление, не было ни одного охранника или просто просителя.
   Стефан уверенно зашёл в дом, а за ним последовал и орк. В коридоре им никто не встретился, и они подошли к обитой медью двери. Стефан, постучал, потом удовлетворённо кивнул, услышав невнятный ответ, и открыл дверь.
   Комната была не особо большой. Почти вся она была занята круглым столом, на котором была разложена не уступавшая размерами столу карта. По стенам стояли стулья с высокими спинками, обитыми бархатом. У стола же сидел, развалившись в кресле, хмурый человек. На вид ему было лет сорок-сорок пять. Рагмар первым делом обратил внимание на глаза этого человека: серые, невероятной глубины, они внимательно смотрели на вошедших, словно читая их тайные помыслы и желания. Потом уже орк разглядел и усы, чуть закруглённые кверху, и короткую седую бородку клинышком. А сам человек был совершенно лысым.
   - Мне сообщили, что ваш караван разграблен. Неужели произошла ошибка? - говорил человек совершенно спокойно, совершенно не обращая внимания на Рагмара.
   - К сожалению, нет, капитан Эдгар, - Стефан показал перебитую. руку. - Зато я привёл пополнение. - И тут он кивнул головой в сторону Рагмара.
   - Орка? - Эдгар нахмурился, доказывая своё прозвище. - Он, надеюсь, умеет говорить по-нашему?
   - И довольно неплохо, человече, - Рагмар осклабился. - Но ещё лучше я владею топором и щитом.
   - Да уж, не зря говорят, что орки - наёмники с рождения. Так ты, орк, хочешь теперь служить людям?
   - Я служу лишь себе, а кто будет платить деньги - мне всё равно, - Рагмар знал, как надо говорить с людьми.
   - Смело, ничего не скажешь, - Эдгар встал со своего кресла и ещё раз окинул взглядом Рагмара. - Что тебе больше всего по душе в нелёгком деле наёмника?
   - Караваны я бы точно не хотел охранять, лучше уж сразу на войну. И чем страшней война, тем лучше.
   - Пытаешься забыть что-то? - Эдгар заметил, что Рагмар напрягся при этих словах. - Успокойся, тут все такие. В той или иной степени. Так, говоришь, на войну тебе хочется?
   - Да, человече, - Рагмар кивнул.
   - Тогда я знаю, куда тебя определить. А ты, Стефан, поди-ка к лекарям, что-то твой вид меня не радует.
   - Да, капитан Эдгар, - Стефан кивнул и развернулся, чтобы выйти. - Удачи тебе, Рагмар.
   - И тебе, человече Стефан, - орк отсалютовал своей секирой.
   - А ты следуй за мной, орк. Сейчас ты увидишь, с кем тебе придётся служить в... - Эдгар на секунду задумался, - ближайшие годы. Если, конечно, ты окажешься везучим и не погибнешь в первом же бою.
   - Не бойся, человече, я умею постоять за себя. - Рагмар ухмыльнулся.
   - Посмотрим, посмотрим, - задумчиво проговорил Эдгар и направился прочь из комнаты, миновал коридор, вышел из дома и пошёл сквозь лабиринт улочек и тренировочных площадок.
   Рагмар, который мог с лёгкостью ориентироваться даже в самом глухом лесу, подловил себя на мысли о том, что совершенно не может понять, куда они идут и, главное, откуда пришли. Да уж, в этом отношении город был сложнее, чем лес.
   Наконец-то они оказались возле добротной деревянной казармы с каменным фундаментом, у дверей которой похрапывал наёмник в ржавой кольчуге. Во всяком случае, она показалась Рагмару ржавой - приглядевшись поближе, он понял, что она просто выкрашена под ржавчину. Совершенно глупая выходка, по мнению орка.
   Эдгар тихонько подошёл к спящему человеку, наклонился и крикнул ему в ухо:
   - Орки! - впервые Хмурый по-настоящему улыбнулся, увидев реакцию проснувшегося воина.
   Человек резко вскочил с места, сделав немыслимый кульбит, с потрясающей скоростью выхватил меч, а потом осоловевшими глазами уставился на Рагмара и Эдгара, надрывавшимися от смеха.
   - А тут будет очень даже интересно, вождь Эдгар, - Рагмар решил обращаться к Хмурому Эдгару именно так.
   - Джон, где тут Сивый Жан? - похоже, у всех наёмников были свои клички.
   - Внутри, капитан, - Джон только-только пришёл в себя, всё ещё глядя на орка.
   - Славненько, - Эдгар прошёл в казарму, а Рагмар последовал за ним.
   Внутри было свободно. Даже пусто: лишь пять кроватей стояло по разным углам просторного, двадцать шагов в длину и десять в ширину, помещения. И только двумя из них, судя по виду, пользовались в последнее время.
   На одной из кроватей сидели двое человек, вовсю игравших в карты, а другой высокий худой человек, одетый в красную мантию, склонился над книгой. Оторвавшись от карт, один из наёмников уставился на Эдгара и Рагмара, а потом вскочил, с кровати и вытянулся в струнку. Второй последовал его примеры через мгновение, а третий, облачённый в мантию, даже не обратил внимания на переполох в комнате.
   - Капитан, - кивнул человек, первым вскочивший с кровати.
   Он был одет в чёрный камзол (Рагмару уже начал надоедать и этот цвет, и эта одежда - создавалось впечатление, что так ходит полгорода) и чёрные кожаные штаны. Курчавые серые волосы были коротко подстрижены, зато брился он как минимум неделю назад. Его водянистые глаза бегали в разные стороны, словно их хозяин ожидал, что на него в любой момент могут напасть.
   Второй тоже был в чёрном камзоле и чёрных же штанах. Зато лицом он разительно отличался от своего соседа: иссиня-чёрные волосы доставали до плеч, а на лице не было ни единого следа щетины. Его глаза смотрели сквозь Рагмара.
   - Так-с, а Ричард как всегда творит? - улыбнулся Эдгар.
   - Как обычно.
   - Ладно. Знакомьтесь: это, - тут капитан замялся, надеясь припомнить хотя бы имя орка.
   - Рагмар, вождь.
   - Ну да, так вот: он будет теперь третьим в твоём отряде, Олаф, - коротковолосый кивнул. - Покажи им тут, орк!
   Эдгар хлопнул Рагмара по плечу и покинул казарму.
   - Откуда топорик, вестимо? - с улыбкой спросил Олаф.
   - От онтокса, человече, - Рагмар не без гордости заметил , как Олаф немного отошёл назад, подальше от секиры. - Где моё место для ночлега?
   - Вон та кровать, ор... Рагмар, - Олаф кивнул в сторону читавшего Ричарда. Действительно, возле его кровати стояла ещё одна, пустовавшая.
   - Надеюсь, мне не придётся за неё драться вон с тем... эээ, Ричардом, - ухмыльнулся Рагмар, отчего стали видны его острые клыки.
   - Да ты не обращай внимания, - человек с длинными волосами коротко рассмеялся, - Ричард у нас не совсем нормальный, потому то он - маг.
   - Нет, он маг, потому что он - странный, - захотел поправить его Олаф. - Вечно ты забываешь, Михаэль.
   - Нет, всё же он странный, потому что он маг! - Рагмар уже перестал обращать внимания на их спор, присев на свою кровать.
   Она оказалась не такой жёсткой, как земля, на которой привык спать орк, но это было скорее приятно, чем неожиданно. Но он думал об этом всего несколько мгновений, переведя всё своё внимание на Ричарда. Причёска у него разительно отличалась от всех остальных, когда-либо виденных орком. По середине головы шёл широкий пробор, а длинные волосы охватывали виски, оставляя свободное пространство посередине. Сами волосы были каштанового цвета, контрастируя с глазами - те были серо-зелёного цвета. Черты лица были правильными, а на подбородке была еле заметная ямочка. Внезапно Ричард оторвался от книги, которую читал, и взглянул на орка. Рагмара пробрала дрожь от этого взгляда: он словно сверлил твою голову, выпытывая потаённые страхи, видя все твои проступки и делая приговор. Великий Палач, а не человек.
   - Ричард Магус, - через несколько секунд молчания произнёс маг и снова уткнулся в свою книгу.
   - Рагмар, - минутное замешательство прошло, и орк снова взял себя в руки. - А ты шаман, человече?
   - Маг, Рагмар, маг, - пробурчал Ричард. - Я сильно отличаюсь от твоих шаманов, и не в последнюю очередь внешностью и глубиной знаний.
   В этих словах не было ни похвальбы, ни капельки самолюбия: просто констатация факта. И Рагмар это оценил.
   - А ты можешь показать, что можешь сделать, ша... маг Ричард?
   - Не думал, что орки такие надоедливые, - нахмурился Ричард, не отрываясь от книги, но всё-таки прищёлкнул пальцами и секира орка, которая до того лежала на кровати, приподнялась на несколько дюймов. Рагмар поспешил вцепиться в неё, боясь, что она улетит.
   - Впечатляет, человече, - впервые при произнесении этого обращение в голосе Рагмара чувствовалось уважение.
   - Жалкие фокусы балаганного кудесника, - хмыкнул Ричард и снова замолчал, читая книгу.
   Орк замолчал, оглядываясь по сторонам. Да, этой казарме не хватало уюта, костерка и пары стариков, рассказывающих истории из своей молодости, где люди были глупее, орки сильнее, а охота - удачней. Но он попытается это исправить. Разве что без стариков придётся обойтись.
   - А когда мы пойдём на охоту, вождь Олаф? - Рагмару не терпелось размяться.
   - Мы никогда не ходим на охоту, - Ричард говорил всё тем же тоном вечно недовольного жизнью человека, - разве только нас для этого не наймут дворяне.
   - Мне утром сказали, что, возможно, нас наймёт какой-нибудь купец или один из магистров, - ответствовал Михаэль.
   - Кого? - Рагмар где-то слышал это слово, но не мог точно вспомнить, что оно значит.
   - Я так и думал, - Ричард снова взял слово. - Магистр - это член Магистрата, того совета, что управляет городом и назначает городского голову. Что-то вроде старейшин у орков.
   - Так бы сразу и сказал, - Рагмар улёгся на кровать, буравя взглядом потолок.
   - Скоро кто-нибудь точно придёт предложить нашему отряду работу, не сомневайся.
   - А почему наш отряд, гм, - Рагмар не хотел задеть гордость вождя Олафа.
   - Такой маленький? Два года назад в нём было сорок человек, пока одному из магистров не взбрело в голову послать армию наёмников на войну с Мардрином, - это наш главный конкурент по торговле строительным лесом и пшеницей. Мы даже до городских стен не дошли - большую часть армии порезали на ремни их маги и наёмные отряды орков. Наш отряд спас только Ричард, устроивший настоящее представление для орков.
   - Всего несколько огненных шаров, "Бурю Маро" и "Клинок палача".
   - Не знаю, как это там называлось, - продолжил рассказ Олафа Михаэль, - да только смогли унести ноги только мы четверо. И теперь дожидаемся хоть какой-то работёнки. После той битвы наниматели считают, что на всех участниках лежит печать неудачи.
   - Крестьянские предрассудки, - буркнул Ричард, не отрывая взгляда от книги.
   - Ясно, - ответил Рагмар и повернулся набок, надеясь заснуть.
   Сон и вправду пришёл. Снилась ему давняя охота, когда он и ещё десятков орков его племени устроили облаву на лесных волков. Славно они тогда повеселились. Вот Рагмар взял след вожака, вскинул копьё, чтобы метнуть его в ближайшие кусты, где спрятался крупный волк с совершенно серебряной шерстью на спине, как орк проснулся, разбуженный стуком в дверь. На будущее он запомнил, что хорошо бы поставить капкан у двери - так хоть беспокоить будут пореже. Он встал с кровати, на всякий случай взяв в руки секиру, и огляделся. Ричард всё так же читал книгу, только теперь другую, в обложке из жёлтой кожи, а Олаф и Михаэль сменили карты на игральные кости.
   - Кого там Великий Палача принёс? - рявкнул Олаф, проигравший всего на одно очко улыбавшемуся Михаэлю.
   В казарму вошёл невысокий человек довольно респектабельного вида: камзол на нём был расшит серебряными нитями, из которых был сшит и сам плащ. Рагмар удивился - даже лицом этот человек был чем-то похож на того волка, на которого охотился орк. Что-то волчье проглядывалось в его улыбке и манере поведения.
   - Ты, достопочтенный, Олаф Везучий?
   - А кем же мне ещё быть? -
  
  
  
  
   Игра без ставок.
  
   Глава 1.
   Fortis cadera adiuvat (лат.)
   Удача сопутствует храбрым.
  
   В комнате царил неверный свет двух десятков свечей, многие из которых прогорели уже наполовину. Но всё ещё весело горевшие фитили давали возможность разглядеть пятерых человек, метавших кости на ломберном столе. Сейчас был ход невысокого щуплого человека. Его иссиня-чёрные волосы были коротко подстрижены, но на лицо свисали две специально оставленных низких пряди, слегка прикрывавших голубые глаза человека. Он со всей силы сжал кулак с игральными костями, бросая взгляды на своих противников. Те отвечали ему кто ухмылкой, а кто яростным взглядом. Лишь один, сидевший напротив, сохранял безучастный вид.
   - Джехам, ты будешь делать ставку? - человек, перестав всматриваться в лица остальных, уже приготовился к броску. - Ты уже проиграл все свои деньги.
   - Да уж, неплохо было бы посмотреть на твои ставки, - поддакнули двое игроков.
   - Вам нужна моя ставка? - Джехам словно только пришёл в себя: заёрзал на стуле, щурясь на готовившегося к броску человека. - Стефан, ты примешь эту шкатулку?
   Джехам поставил на ломберный стол небольшую шкатулку, инкрустированную мутными опалами и украшенную позолотой, которая кое-где уже стёрлась.
   - Надеюсь, ты сможешь убедить меня в её ценности? - Стефан сохранял спокойный вид, в глубине души уже подсчитывая денежки от продажи этой безделушки.
   - Это старинная реликвия моей семьи, она мне досталась от деда, - Джехам снова заёрзал на стуле. Определённо, ему не следовало садиться за игру.
   - Да уж, эта штуковина явно очень стара, - Стефан ухмыльнулся. - Ладно, я знаю тебя очень давно, и поэтому приму твою ставку. Готовы? - человек занёс сжатые кулаки над своей головой.
   - Посмотрим, улыбнётся ли тебе удача и сегодня, - был ему ответ.
   - Посмотрим, - осклабился Стефан и, что-то прошептав, бросил кости на ломберный стол.
   Белые кубики покатились по дубовой столешнице, грозясь вот-вот остановиться. Несколько мгновений они кружились в центре ломберного стола, а потом разом остановились: две шестёрки издевательски скалились на Джехама и остальных игроков.
   - Всё, больше я не сажусь с тобой за игру, - полушутя сказал самый высокий из сидевших за столом, Паул, обещая это уже в двадцатый раз за неделю.
   - Ну что ж, всё как обычно! - ухмыльнулся Стефан, загребая кучку серебряных монет и шкатулку. - Сегодня с меня уже хватит испытывать удачу.
   Стефан встал из-за стола, что позволило во всех деталях его рассмотреть. Хоть ростом он и не выделялся среди других, но зато на нём был самый изысканный камзол: посеребренные пуговицы, белые манжеты и вышитый золотыми нитками буревестник выдавали в нём довольно зажиточного человека. А ещё на поясе у него висела рапира, что было совсем нехарактерно для здешних мест - в Порт-Фросте подчас и с двуручником было опасно выходить на улицу. Но Стефан верил в удачу, нет, даже в Удачу. Да, именно так: Удачу, ибо для Стефана она была богиней, женой, короной, королевством и его же палачом. Особенно когда кости ложились не в его пользу.
   - Завтра в то же время? - Стефан накинул на свои плечи подбитый кроличьим мехом плащ, на котором тоже был вышит буревестник, как и на камзоле.
   - Нет, с меня на всю неделю хватит, - Паул попытался выдавить из себя улыбку, но это у него почти не получилось. Остальные отвечали в том же духе.
   - Ладно, тогда всем удачи, и да не найдут враги ваш дом, - обычное прощание в Порт-Фросте.
   Стефан вышел на улицу, вдыхая морозный воздух: хоть только начинался октябрь, но здесь, на северной границе Свободных городов, зима уже вовсю царствовала.
   Двери таверны выходили на гавань Порт-Фроста, уже затягивавшуюся тонким слоем льда. На приколе стояло несколько торговых судов и одна тяжёлая каравелла, над которой развевался флаг снежно-белый флаг.
   Стефан хмыкнул, направляясь домой. Дом его находился всего в сотне шагов, на холме. Вообще, дома в Порт-Фросте, не в пример другим городам, стояли не тесными группками, а на расстоянии десяти-двадцати шагов друг от друга. Земли-то тут было вдоволь: кто же хотел селиться на самом севере, да ещё невдалеке от Мирового леса, откуда могли наведаться всякие твари, среди которых орки выглядели бы просто красавцами-пацифистами. Да уж, не от хорошей судьбы Стефан оказался в Порт-Фросте.
   Лет десять назад, когда он был известен совершенно под другим именем в Агноне, королевстве, которое лежало намного южнее, Стефан не поладил с парочкой людей. Важных людей. И об этом он узнал только тогда, когда дома его поджидал наёмный убийца. Стефан быстро понял намёк, и теперь мэтр Стефан Айсер, алхимик, живёт в одиноком доме возле гавани Порт-Фроста. Живёт и скучает, лишь изредка развлекая себя игрой в кости. Конечно, повеселиться можно и в таком захолустье: каждую осень или весну (смотря по настроению) на город совершали набеги орки, гоблины или шафты, хотя последние забредали в эти края лет десять назад, не меньше. И вот тогда-то и начиналась потеха, с мелкими или крупными (опять же, по настроению) взрывами, которые устраивал мэтр Стефан Айсер. Но вот пришла осень, а враг всё не появлялся. Да и в кости теперь почти не с кем было играть - слишком уж много карманов Стефан опустошил в последние дни. Осталась только скука, вечная скука.
   Внезапно Стефан остановился, разглядев возле своей двери двоих высоких воинов, облачённых в снежно-белые доспехи, плащи, гордо высматривавшие хозяина дома. Похоже, веселье всё-таки пришло и в его дом. И как всегда, когда его совсем не ждали. Что ж, Удача должна помочь Стефану и сегодня.
  
  
   Сигизмунд (для друзей просто Сиг) и Альфред не меньше часа стояли на морозном воздухе, дожидаясь возле какого-то дома Стефана Айсера, мэтра-алхимика. Они оба были кнехтами Белого Ордена. Сам рыцарь-магистр приказал им найти этого алхимика, да ещё и в награду обещал даровать им рыцарски шпоры за это.
   Сиг и Альфред давно мечтали об этом. Они родились в крохотной деревушке в окрестностях Кардора, и для них было только две дороги в жизни: или до конца жизни копаться в земле, собирая скудный урожай, или поступить в Белый Орден, чьи рыцари испокон веков сдерживали орков и прочую нечисть на северных границах Свободных городов. Естественно, что они выбрали далеко не первое.
   И вот тот самый Стефан сам шёл к ним в руки. Низкий по меркам северных земель, сутулившийся при ходьбе, да ещё и зыркавший по сторонам своими глазами. При всём прочем, этот алхимик желал походить на дворянина, вырядившись в какой-то меховой плащ и чёрный камзол. Что ж, таких было полно в городе, куда издавна стекались всякие авантюристы и разорившиеся дворяне. А Стефан был далеко не первым, и уж, конечно, не последним.
   Сиг окликнул приближавшегося ровной походкой алхимика.
   - Стефан Айсер? - кнехт старался, чтобы его голос казался как можно более уверенным и спокойным: так их учили в Ордене.
   - Надеюсь, не к вашим услугам, достопочтенные, - Стефан сморщился при этих словах, - рыцари Ордена. Чем я могу помочь?
   Алхимик подошёл на расстояние вытянутой руки, а потом остановился, совершенно не проявляя признаков беспокойства. Интересно, как он запоёт, когда они Сиг скажет, зачем ему понадобился этот мэтр-алхимик. Рыцарские шпоры приобретали в его воображении всё более ясные очертания.
  
  
   Стефан Айсер с первого взгляда догадался, почему тут стоят эти
   двое рыцарей. Главное, чтобы Удача не подвела его: алхимик нащупал эфес рапиры левой рукой, а правая спокойно покоилась на пряжке пояса, в которой был припрятан сюрприз как раз для таких случаев. Но лучше не спешить, ведь он может и ошибаться. Стефан надеялся, что он всё же ошибся в намерениях этих рыцарей.
   - Так чем я могу помочь? - немного напускного беспокойства. Так, щека пусть подёргается. Главное не переборщить. Ну вот, они купились.
   - Храм требует тебя в свои владения, - хоть улыбнулся, что ли? Нет, определённо, Стефан ненавидел всех этих рыцарей, инквизиторов и судебных магов из Белого Храма. Ну что ж, сейчас эта парочка поймёт, почему алхимиков лучше не трогать.
   - И я готов выполнить его волю, - Стефан поклонился, через мгновение резко выбросив руку вперёд, со сжатой в ней пряжкой, из которой тотчас вылетел какой-то порошок.
   Белёсый туман окутал двух рыцарей, надрывавшихся в приступе кашля, а Стефан со скучающим видом выхватил рапиру и ударил наотмашь одного из рыцарей, пнув другого ногой. Определённо, Порт-Фрост был скучным городом, Стефан давно хотел отсюда уехать. А теперь как раз представился случай - и Айсер уже вовсю бежал к пристани, на бегу освобождаясь от тяжеленного плаща и возвращая рапиру в ножны. А рыцари Ордена только-только приходили в себя.
   Стефан не боялся того, что лёд, покрывший вход в гавань, помешает ему: местные рыбаки вполне могли помочь. А не они, так кто-нибудь другой.
   Смеркалось. Внезапно Стефан увидел копошившихся на одном из причалов низких матросов в синих кафтанах и коротких серых плащах. Они суетились возле какого-то странного корабля. Длинный, шагов в тридцать длиной, ботик мог похвастаться только одной невысокой мачтой, зато на его бортах были укреплены странного вида колёса, назначение которых для Айсера была неизвестно. Ну, ещё и обшитым сталью носом, который должен был прорубать судну дорогу сквозь льды.
   Приблизившись, алхимик понял, что именно в них ему показалось странным, кроме роста: длинные бороды. А ещё широкие плечи и мощные руки. Айсер в третий раз в жизни увидел гномов. Увидев приближавшегося человека, гномы затихли.
   - Почтение подгорному народу, - Стефан поклонился.
   - Угу, - ответил один из гномов, на чьём кафтане был вышит странный герб: на наковальне лежала странного вида железка, над которой навис молот. - Если ты по делу, человек, то говори быстрей и проваливай. Если нет, то просто проваливай.
   Обычный ответ для гнома, ни добавить, ни убрать.
   - По делу, почтенный мастер, по делу, - Стефан как бы невзначай достал камзола туго набитый мешочек с серебром, помахал им под носом у гнома и поспешил спрятать его обратно.
   - Постой, человек, не так быстро, - гном уставился на мешочек, часто моргая от волнения, - каково твоё дело?
   - Я бы хотел нанять это судно, - Стефан надеялся, что его вздох облегчения оказался неслышен для гнома. - Прямо сейчас. - Похоже, гномы всё равно уже были готовы отплыть.
   - Э, нет, человек, не так быстро, - гном продолжал смотреть на мешок. - С чего ты думаешь, что моё судно можно арендовать?
   - Видишь ли, - Стефан достал ещё мешочек с серебром (наученный горьким опытом бегства из Агнона, он держал все свои деньги при себе), - мне неожиданно понадобился корабль, и тут я увидел твоих достопочтенных матросов, - гномы в это время перетаскивали на борт какие-то бочки. Один из матросов не удержал бочку, она покатилась по сходням на борт, ударилась о палубу, и из неё посыпался чёрный камень. "Уголь" - пронеслось в голове у Стефана.
   - Возможно, ты оказался прав. Можешь завтра утром подойти ко мне, и мы договоримся о сделке.
   - К сожалению, - Айсер почти незаметным движением руки спрятал оба мешочка обратно, - твой корабль мне нужен прямо сейчас. Отплыть он должен в ближайшие минуты.
   - С тобой всё в порядке, человек? - несколько гномов, успевших перетащить на палубу бочки с углём, громко рассмеялись.
   - Хорошо, я вполне могу найти более сговорчивого капитана, - Стефан картинно повернулся и стал разглядывать покрытую льдом гавань.
   - Постой-ка, человек, - гном схватил его за рукав, боясь упустить такого богатого клиента. - Ты же понимаешь, что мне надо загрузить кое-какой груз, поговорить с начальником порта...
   - Три мешочка с серебром, достопочтенный, - Стефан предлагал все свои деньги. Ну, почти все.
   - Чтоб тебя Палач нашёл! - воскликнул гном. - Я согласен!
   - Вот так бы с самого начала, - улыбнулся Стефан, пока по его спине катился холодный пот. - Прикажи отдать швартовы!
   - Палач бы побрал это серебро, - в душе гнома явно шла борьба.
   - Снакл, заводи крутилку, мы отбываем!
  
  
   В то мгновение, когда ботик гномов начал выплывать из гавани, возле дома Айсера Сиг и Альфред наконец-то смогли придти в себя: тот белый туман, что в их лица выпустил алхимик, заставлял их тела согнуться в приступе страшнейшего кашля, а глаза слезиться. Кнехты Белого Ордена, распрямившись, помчались вниз к гавани, догадавшись, что только в ту сторону мог сбежать алхимик. Они бежали изо всех сил, но их ноги вступили на доски причала слишком поздно: им удалось разглядеть лишь спину Стефана Айсера, расплывавшуюся в вечерних сумерках. С алхимиком уплывали и их рыцарски шпоры. Но ни Сиг, ни Альфред даже на секунду не подумали о том, что могут вернуться к рыцарю-магистру с пустыми руками - иначе бы он оторвал их, а потом ещё и заставил бы побегать по плацу несколько дней.
   Попросить о помощи капитана орденской каравеллы тоже было нельзя: их бы просто подняли на смех, а потом бы отослали к рыцарю-магистру.
   Оставался лишь один выход из положения - найти подходящий для погони корабль, или в крайнем случае лодке, и выйти в море. Сиг окинул взглядом гавань. Кроме каравеллы и пары лодок ничего не было... Стоп, а что это там на дальнем конце гавани? Шагах в пятисот кнехт сумел разглядеть очертания люгера со спущенными парусами. Его не смог заметить Стефан Айсер, возвращавшийся из таверны - корабль прибыл не больше пяти минут назад, матросы сонно толкали бочки (сбежавший алхимик отметил бы поразительное сходство гномов и людей в этом вопросе), а некоторые переносили на борт ящики и сундуки. Догадаться, что было внутри этих ящиков, смог бы любой житель окрестных земель: там были меха и моржовая кость. Именно в Порт-Фросте скапливались эти товары, продаваемые охотниками и трапперами. И именно из-за мехов на этих берегах появился город, ставший теперь источником огромнейших доходов десятков купцов и целых трёх купеческих гильдий.
   Сиг и Альфред бегом добрались до люгера и без труда наши капитана корабля, командовавшего разгрузкой-погрузкой. Он не без тени сомнения воззрился на двух членов Белого Ордена, легко распознав в них всего лишь кнехтов - у них не было ни шпор, ни вышиты на плащах гербов Белого Храма.
   - Ну-с, с чем пожаловали? - спросил, еда завидев их, высокий тёмно-русый капитан-агнонец, одетый в тёплый полушубок и надвинутую на брови меховую шапку.
   - Мы бы хотели узнать, куда отплывает это судно, - начал Сиг, лучше своего друга находивший общий язык с людьми.
   - Когда я решу, тогда и отплывает. А что? Неужто решили поплавать немного?
   - Возможно, немного, а возможно, и очень даже немало, - глубокомысленно заявил Альфред, даже не подозревая, куда может плыть тот ботик со Стефаном Айсером.
   - Эк загнул, - ухмыльнулся капитан. - Так что? Выкладывайте, что надо, ну а на нет и сделки нет.
   - Нам бы до Кардора доплыть.
   - Что ж, недалеко. Заплатить есть чем?
   - Пара серебряных монет найдётся, - рыцарь-магистр дал им немного серебра на "непредвиденные расходы".
   - Тогда утром приходите, и поговорим.
   - Но, - встрял было Альфред, но Сиг его сразу образумил.
   - Утром так утром: с первыми лучами солнца мы будем здесь.
   - Вот и славно, а теперь не мешайте мне. Эй, Гнат, ты куда прёшь?! Забыл, что ящики ко мне в каюту?
   Ответа матроса кнехты не услышали, уныло бредя к постоялом двору, где они остановились. Что ж, придётся им дождаться утра, ничего не поделаешь. Но они всё равно должны догнать тот корабль - ботик совершенно не приспособлен к плаванию в море в такое время. Во всяком случае, Сиг и Альфред на это надеялись.
   А в это время алхимик, известный под именем Стефана Айсера, плыл всё дальше и дальше на юг, навстречу судьбе.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Глава 2.
   Человека считают сумасшедшим, если он
   отличается от других образом мышления.
   Но нельзя ли считать сумасшедшими всех
   остальных, если это они отличаются от
   этого человека? Особенно если он владеет
   даром, а другие - нет.
   Тенперон Даркхам.
  
  
   Ну почему духи умерших такие неразговорчивые? И этот не отличался от других, разве только в худшую сторону. Лишь изредка бросал одну-две фразы на старотаргонском, но большую часть времени отмалчивался, несмотря на все попытки некроманта разговорить его.
   Человек в мантии, на которой некогда красовался череп, шитый золотыми нитками, теперь был жалкой пародией на самого себя пару лет назад. Плечи опустились, лицо осунулось от недосыпа, голода и усталости, а глаза покраснели и впали. Лицо избороздили морщины, а спина нет-нет, да иногда и не разгибалась по утрам. Вместо изящных сандалий теперь были истоптанные сапоги. Вместо посоха из эбенового дерева с золотым набалдашником, с которого скалился череп, - грубая палка с вырезанными рунами. Единственное, что не изменилось в этом человеке - жажда знаний и разум в голове, с которой спадали редкие серые волосы. Да ещё взгляд серо-зелёных глаз, сверливших собеседника. Или врага, хотя часто для этого человека это было одно и то же.
   - Где лежит сундук? - в который раз спросил некромант, начиная терять терпение.
   Дух, выглядевший как бледная тень, колыхавшаяся на слабом ветру, молчал и лишь глядел на руины замка, окружавшие его могилу. Замок Каитан давно рухнул, память о нём почти стёрлась, но последний его защитник всё равно не желал выдавать секреты. Пусть даже некроманту, который вполне мог заставить призрак терпеть невыносимую боль. Да, духи тоже могли страдать от боли, но им было куда хуже: ведь ни потерять сознание, ни умереть от неё они не могли. А иногда многим так хотелось этого...
   - Я в последний раз спрашиваю: где, - некромант произнёс эти слова протяжно, чётко выговаривая каждую букву, - лежит сундук?
   - А я снова, - дух передразнил некроманта, подделавшись под его интонацию, - отвечаю: не знаю. А если и знал, то забыл. Где-то лет через сто после смерти.
   - Ты меня вынудил это сделать! - некромант покрепче перехватил посох и произнёс лишь одно слово на старинном языке, который сейчас никто и не помнил. Во всяком случае, в этой части мира. Лишь одно слово, но призрак сложился вдвое, а его прозрачное лицо выдало страшнейшие мучения. - Никогда не заставляй некроманта повторять просьбу. Я добрый, и спрашивал тебя три раза. Ты не ответил. Спрашиваю в четвёртый: где сундук?
   Некромант взмахнул рукой, и боль прекратила мучить призрака.
   - Справа от тебя, надо только пробить каменную кладку. Раньше...
   - Мне наплевать на то, что здесь было раньше. Если его там не окажется, ты поймёшь, что значит "умереть дважды"! - годы скитаний и занятий некромантией воспитали очень странное чувство юмора у человека.
   Некромант обернулся вправо, где ещё можно было разглядеть в каменной глыбе очертания статуи с крыльями. Похоже, здесь когда-то было святилище. Человек постучал посохом по земле. Ага! Дерево наткнулось на что-то твёрдое. Некромант простоял несколько минут, раздумывая, что именно предпринять: попробовать заставить духа раскопать землю или самому достать сундук. Но на духа требовалось потратить не только силы, но и терпение, так что некромант выбрал второе.
   Человек начал работать посохом как ломом, нащупывая край плиты под статуей. Руны, вырезанные на дереве, придавали твёрдость. Поэтому-то посох и выдержал, когда некромант наконец-то нашёл край плиты и надавил на неё. Силы его были уже давно не те, но всё же камень, сверху покрытый не самым тонким слоем земли, поддался. Потребовалось не меньше получаса, чтобы отодвинуть плиту. Но усилия и время, затраченное на всё это, стоили того.
   Под плитой оказалась небольшая ямка, в которой лежал крохотный сундучок, скорее даже шкатулка. Лак давно сошёл с дерева, но долгие десятилетия больше никак не отразились на шкатулке. Некромант благоговейно взял шкатулку в руки и даже не решился вскрывать её. Задание было выполнено, и награда уже ждала его.
   Человек нашёл лошадь там же, где её оставил: на самой границе леса и руин замка. Пегая кобыла рыла копытом землю, дожидаясь своего хозяина. Некромант погладил единственного друга, потрепал гриву и, вспомнив старые времена, лихо вскочил в седло.
   Через несколько часов скачки по лесу, холмам и тянувшейся до далёких гор равнине некромант остановился в небольшой деревне, носившей гордое имя Перелог. Это поселение даже не было обнесено частоколом, что в нынешние неспокойные времена было опасной роскошью. В Перелоге некроманта, как и обычно, встретили хмурыми лицами и косыми взглядами. Что ж, и к этому он привык. Задолго до того, как пришёл в эти края.
   Единственным местом в Перелоге, заслуживавшим внимания, была таверна "Зелёный человек", стоявшая в центре посёлка. Её стены давным-давно покрылись зелёным мхом, что только подчёркивало название заведения. Оставив лошадь на улице, некромант зашёл внутрь.
   В таверне царила обычная атмосфера затишья и покоя. Двое постоянных клиентов сидели за ломберным столом, кидая кости, а ещё трое доедали похлёбку. Хозяин таверны протирал полотенцем единственный во всём Перелоге стеклянный бокал, хмуро взирая на некроманта. Но не они волновали служителя смерти, а вечно улыбающийся человек в красном вельветовом костюме, кутавшийся в зелёный плащ. Именно он попросил некроманта найти шкатулку. Он даже предлагал дать некроманту в помощь пятерых человек, но тот отказался. Не один раз ему делали подобные предложения, чтобы потом попытаться отобрать найденные вещи, не заплатив причитающееся.
   - Сударь Шаартан! - человек в красном костюме поднялся из-за стола, радостно окликая некроманта. - Вижу, Вы принесли то, что я просил.
   - Я обещал - я сделал, - Шаартан не любил подолгу разговаривать со своими нанимателями: ему хватало и бесед с мёртвыми. Те хоть не норовили при каждом удобном случае воткнуть кинжал промеж лопаток. - Надеюсь, Вы поступите точно так же.
   - Какие могут быть разговоры?! - воскликнул человек в красном, жестом приглашая некроманта присесть.
   - Так всё же? - чего Шаартан не любил больше бессмысленных бесед, так это задержки оплаты.
   - Вот Ваши деньги, - человек в красном аккуратно положил на стол замшевый мешочек с вензелем, туго набитый монетами. - Быть может, ещё одну мою просьбу...
   - Нет, у меня нет привычки получать больше одного заказа в месяц. А в этом месяце я уже трижды нарушил своё правило, но пришло время отдохнуть.
   - Конечно-конечно, тут не может быть никаких разговоров, - человек в красном закивал, - но всё же, в ближайшёё время Вас можно будет найти в обычном месте?
   - Да, если только я перейду из категории "некромант" в категорию "их клиенты", - мрачный, и очень даже непонятный юмор Шаартана редко вызывал смех. Да и не должен был. Но в этот раз сам некромант поморщился: в словах послышался южный акцент, но Шаартан очень не любил вспоминать о родных краях.
   - Вы просто неподражаемы, сударь некромант! - человек в красном встал из-за стола. - Что ж, всех благ!
   - Чтоб тебя Палач увидел, - процедил сквозь зубы Шаартан, жестом заказав свой обед.
   Похлёбка была очень сытной, как и мясное рагу. Шаартан расплатился пятью медными монетами, что у него остались с прошлого заказа: очередной его привычкой было открывать мешочки, сундучки и шкатулки с оплатой подальше от посторонних глаз.
   Выйдя из таверны, Шаартан ловко вскочил на коня. Он направил своего единственного друга, кобылу Виерну, в сторону леса, где располагался его дом.
   Миновав несколько домов, небольшой луг, где на него косились пастухи, он заехал в лес. Деревья обступили некроманта со всех сторон, нависая вековечными кронами. И только тут Шаартан дал волю чувствам, которые всегда терзали его здесь, в его новом доме. Когда-то, чтобы заглушить их, он начал сочинять стихи. Сначала смешные вирши, которые почему-то заканчивались очень печально. Он держал в голове все свои творения: добротного пергамента, да и вообще какого-нибудь, нельзя было достать поблизости, а уж чернил... Но память была у некроманта хорошей, даже слишком хорошей: он почти ничего не забывал. Во всяком случае, ничего важного для него.
   Он начал напевать (у него так намного лучше получалось, нежели чем при декламации) один из своих первых стихов. Из тех, что хранили грусть, которая не отступает ни на миг от него. Они, конечно, были скверными, но они были его стихами, стихами Шаартана! И пусть кто-нибудь попробовал сказать некроманту, что они плохие!
   В одиночестве,
   бессильный,
   Он мечтал о смерти
   Быстрой. Шаартан,
   Себя уж прокляв,
   Не мечтал о дружбе
   Вечной, о любви,
   Горячей, пылкой.
   А мечтал он лишь
   О смерти, всеблагой
   И всевеликой. Всепрощающе-
   Любезной. Только смерть
   Всё не спешила. Вот
   Прошли уж утро, вечер.
   Но не видит всё ж он смерти. Не пришла
   К нему старуха в
   Балахоне и с косою.
   День идёт: утро, вечер,
   Уж прошли. Но нету
   Смерти! Шаартан,
   Прокляв уж всех на свете,
   Всё же выжил,
   Изменившись, навсегда
   Переродившись. Тьма
   Ушла из его сердца, да
   Вот только свет его не тронул.
   И остался он навеки
   Ни со Тьмою, ни со
   Светом. Некромантом-
   Шаартаном.
   Помнит он, как
   Умирал юнец в
   Пустыне. Не простил
   Палачей своих он,
   Вечный странник,
   Шаартан.
   "Смерть, не жди меня
   Вовеки! Я, наверное,
   Всё так же проклят
   Навсегда: Луною, Солнцем,
   Светом! И тобою,
   Смерть с косою!"
   Так твердил,
   Навсегда он покидая,
   Земли предков и
   Любимой.
   Все народы вокруг Моря
   Проклинают некроманта,
   Только здесь, в глуши
   Далёкой, есть простор
   Для Шаартана.
   Уж забыли его дома: нет
   Любимой уж на свете,
   Братья, видно, вслед
   За нею устремились
   В лоно Смерти. И
   Остался лишь один
   Он, забирающий у
   Смерти души мёртвых,
   Но оживших, чтоб
   Навеки позабыться в
   Некромантии всесильной! ..
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Люди гибнут за ... уголь?!
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Пролог.
  
   - А давай поспорим, что я смогу это сделать?
   - Взять простого человека?
   - Нет, ты меня не понял! Взять какого-нибудь человека, перенести в любое место по твоему выбору и заставить его измениться.
   - Чтобы, как в прошлый раз, ты его бессмертным сделал? Нет уж, играли, знаем!
   - Нет, ты меня совершенно не слушаешь и не хочешь понять! Сделать так, чтобы он сам изменился. Чтобы он понял, что должен измениться, и изменился.
   - Что-то уж слишком... в общем, слишком! Мне кажется, что ты мне подвох подготовил!
   - Нет никакого подвоха. В последний раз это ты условия нарушил. Не припоминаешь такого, мускулистого, на совершенно глупое имя отзывался?
   - А что ты сделал с простым вором, что это лицо у тебя изменилось? Значит, вспомнил. Чтобы ещё раз ты кого-нибудь ты сделал истинно бессмертным?!
   - Ну вот, опять...Так, послушай: я не хочу тебя обманывать. Обычное пари: я выбираю человека, ты выбираешь мир, и он понимает, что должен измениться. Ну, скажем, за три тамошних года. Идёт?
   - Но если попытаешься хоть раз подтасовать потоки! Ладно, идёт!
   - Хорошо. Я выбираю вот этого.
   - Этого? Уж очень он, знаешь ли, полноват. А сможет выжить? Нет, я просто так, по старой дружбе спрашиваю, мне до этого нет никакого дела.
   - А ещё он мнит себя великим оратором, знатоком законов и прочее, прочее. Такой мне как раз и нужен, иначе какой же интерес в этом пари?
   - Ну ладно. Тогда отсылаем его вот сюда...
   - И ты меня ещё будешь обвинять, что я моим подыгрываю? Да ты же его угробишь!
   - А кто там хныкал про "интерес в пари", а? Или сюда его отправляем, или я отказываюсь!
   - И чего я такой сговорчивый? Но чтобы в безопасное место отправил. Более или менее.
   - Не бойся, спокойней не будет! В определённом смысле слова...
  
  
  
  
   Глава 1. Шаг назад.
   Ну и погодка этой зимой! Только дождь шёл на Новый год, а теперь - сугробы по колено! И угораздило же меня сдавать сессию первого января! Конечно, мне ещё повезло, что не в каком-нибудь "колледже сверхплавких полистиролов", нет, на юрфаке всё проще: пришёл, взял билет, рассказал, ушёл. Вернее, прошёл пару сотен метров по тротуару, взял билет, рассказал и пошёл домой.
   Проблема была только одна: тротуар-то был не хуже катка! Особенно если у катка был плохой директор. По этаком льду даже тёрки бы скользили, не то что мои ботинки со стёршейся подошвой. Давно думал: "Купи новые ботинки, купи новые ботинки, купи...". Но всё некогда! А когда я всё-таки собрался в обувной, то не смог пройти мимо книжного магазина. Неодолимая сила потянула меня на третий этаж старого дома, который был по форме уж очень похож на утюг, за что магазин так и прозвали. Меньше десяти минут - и вот уже у меня полные пакеты книг. Ну, не смог устоять, с кем не бывает? К сожалению или к счастью, в основном так со мной и случается.
   Вот и в этот раз я решил "отметить" удачно сданный экзамен: зашёл в книжный. Меньше минуты мне понадобилось, чтобы дойти до полок с фэнтези и историей, ещё столько же - на поиск нужных авторов. Для меня никогда не стоял вопрос: "Какую же книгу выбрать-то, а?". Задолго до того, как войти в книжный, я уже примерно знал, что за книгу куплю. Вот и в этот раз я сразу заметил нужные мне книжки. Так-с, две этого автора, ещё три - вон той писательницы, уж очень хочется узнать, что же случится с тем юным герцогом в конце. И поможет ли он своему сюзерену?
   Плакат "Спасибо за покупку" - и вот я уже на улице. Так-с, зажигается красный, надо спешить. Через пешеходный переход пробегаю без проблем, но машины уже гудят за моей спиной, когда я оказываюсь у обувного магазина.
   - Ладно, ладно, - тихо-тихо шепчу я словно глядящим на меня курткам, футболкам и ботинкам. - Потом и вас куплю, потом, когда прочту эти книжки.
   Поворачиваюсь, переставляю ногу - и вот ботинки всё-таки подводят меня. Подошва заскользила, ноги оказались в воздухе, а потом... Потом глухой удар, и тьма окружает меня. Надо было всё-таки купить новые ботинки, надо было...
   Сознание приходит постепенно. Странно, но голова не болит. И ещё... Глаза резко открываются: мне не холодно. И это-то при морозе в десять градусов! Разум через мгновение, оценив окружающую обстановку, даёт ответ. Не самый нормальный, знаете ли: "Снега нет, зимы нет, зато люди есть". Вот тут-то на меня накатывается головная боль, но вместе с тем я уже могу двигаться. Приподнявшись на локте, я оглядываюсь. Жаль, что у меня под рукой нет линейки: тогда бы уж точно смог поставить рекорд по максимальному падению челюсти. Как минимум: я в вообще не в почти родном городе. Как максимум: вообще не в России. А если и в России, то точно не в то время, в каком должен был бы быть. "Ну всё, дочитался" - любезно подсказывает разум. Ну почему он всегда прав? Или почти прав.
   Над полем витает пороховой дым. Вокруг меня лежат трупы людей в мундирах и кирасах этак ... шестнадцатого века? "Первая половина, однозначно" - тут же любезно подсказывают мозги. Что ж, иногда и они на что-то годятся, кроме как на сдачу сессии. У трупов аркебузы и мечи, кое-где я вижу пики. Причём огнестрельного оружия как-то очень много, не по времени. "Может, на полевую игру попал?". Ага, и разум отказывается верить в происходящее? Слишком легко. И где тогда снег? Или хотя бы лужи?
   Внезапно из-за клубов порохового дыма появляются живые люди. Лица загорелые, отдалённо напоминающие итальянские. Особенного у того, кто явно среди них главный: красная шёлковая лента через кирасу, шляпа с красным же пером. И меч. Интересно, очень интересно.
   Озноб пробежал у меня по спине, когда один из солдат, что шли вместе с человеком в шляпе, показал пальцем на меня. Я резко опустил голову на землю, отчего мой шлем стукнулся... Мой шлем? Откуда у меня, чёрт побери, шлем? "Не могу знать" - разум, похоже, совершенно отказался работать.
   Офицер приблизился ко мне, начав что-то лопотать на своём языке. Он даже был чем-то похож на итальянский, особенно интонацией и певучестью. "Нашёл время думать, что за язык, когда проблемы на носу"...
  
   - Ну что, говоришь, безопасное место? Помни: если его сейчас добьют как вражеского солдата, я аннулирую пари. Тебе ясно?
   - Не волнуйся ты так! Сейчас всё будет в порядке.
   - Тогда быстро делай так, чтобы он понимал его язык! А то... что ты скажешь насчёт одного героя, как его там зовут, не помню... В общем, альбиноса, бывшего принца? Или будущего, запамятовал...
   - Полегче, полегче! Сейчас всё сделаю...
  
   - Как Ваше имя? - в моей голове словно закружились бешеные гигантские мухи, а через мгновение я начал понимать язык офицера. С каждой секундой всё интереснее и интереснее...
   - Не ... помню... - может, разыграть амнезию? А что, это идея: ничего не знаю, ничего не помню, "не был стрелять в Вас" и ещё много чего в том же духе.
   - Капитан, у него дырка в шлеме, - заметил тот солдат, что указал на меня офицеру. Что ж, может, он ещё мне и поможет? А то точно могут за что-нибудь повесить. Как я успел заметить, форма, неизвестно как на мне оказавшаяся, была синего цвета. А вот у этих - жёлтого. И пусть меня отчислят с юрфака, если большинство трупов возле меня была отнюдь не в жёлтой форме.
   - Похоже, у него контузия. Что ж, очень хорошо, - офицер присел на корточки, глядя мне прямо в глаза. - Солдат, Вы что-нибудь помните?
   - Нет... - я старался говорить как можно медленнее и, что ли, глупее. Может, сойду за контуженного? И только спустя секунду я понял, что офицер понимает меня. А может, это просто сон, где всё легко и весело? "Во сне дым не пахнет". Ну да, ни добавить, ни убрать...
   - Великолепно! Ты умеешь стрелять?..
  
   - Всё, с меня хватит! Сейчас его уж точно поведут на виселицу! Или плаху, или гильотину - не знаю, что тут они успели изобрести со дня моего последнего визита.
   - И как я тебя терплю? Вот, пару градусов вправо, дуга верх...
  
   - Капитан, у него сумка писаря на поясе! Как Вы только её не заметили! - солдат немедленно замолчал, стило только капитану взглянуть ему в глаза.
   - Я с самого начала её увидел, просто... Решил проверить. Так ты точно ничего не помнишь? - Продолжил он, повернувшись ко мне.
   - Нет... - а может, повезёт? И я смогу отсюда убраться? Или, по крайней мере, выжить?
   - Надеюсь, ты не забыл, как буквы писать. Что ж, поднимите его, и следуйте за мной. Генерал Джироламо должен узнать о результатах поиска... одного человека. О неудачных поисках! - мне показалось, или капитан слегка улыбнулся, подмигнув мне? "Остальные-то не заметили".
   Двое солдат подхватили меня под руки, а мне лишь оставалось делать вид, что я еле передвигаю ногами. Впрочем, идти мне и вправду было очень трудно: на меня навалилась слабость, ноги подкашивались, а в голове гудело.
   Постепенно пороховой дым оседал, и я смог увидеть всё, что нас окружало. Повсюду валялись трупы людей в синей или жёлтой форме, причём вторых было намного меньше. Видимо, потому, что мушкетов у них было намного больше, насколько я видел. "А у синих-то аркебузы" - я старался думать о чём угодно, кроме того, как я сюда попал. Ведь должно же быть объяснение? Не могут же быть такие яркие и правдоподобные галлюцинации у ударившегося головой человека? Или, может, я ... умер? А что, в некотором роде похоже на клиническую смерть: свет-то есть, да и не то что фигуры - настоящие люди меня встретили! Нет, это даже более бредовое объяснение, чем простые галлюцинации. Так что остановимся на просто ярком сне. Пока что...
  
   - А он не так уж и глуп. Признаться, не ожидал подобного...
   -Ну да, поумнее, чем твои "избранные"! Чего стоил один, как бишь его там? Ну вот, склероз подкрался незаметно! Ну тот, с узкими глазами, в штанах, всё время с повязкой на голове такой глупой бегал? Да ещё даже без кольчуги, а в простой майке.
  
   Всё поле было усеяно трупами. На холме же был разбит довольно большой шатёр, у которого толпились люди в точно таких же костюмах, как и у того офицера, что меня подобрал. Кажется, он капитан? Надо будет запомнить его внешность на будущее. Думается, я ему зачем-то нужен. Вот только зачем? Может, он просто решил сделать доброе дело, подобрав раненого солдата? Да ещё и вроде как потерявшего память. Но, может, он меня раскусил - играл-то я контуженного не ахти как. Или люди здесь доверчивей, чем у нас дома? Нет, это уж вряд ли! Люди - они и в Средиземье люди. Есть доверчивые, а есть и коварные, которым всякие там тёмные властелины и боги зла в подмётки не годятся. Таких у нас обычно политиками называют...
  
   - Да, умнеет на глазах! Может, немного изменим условия пари? Скажем, ему нужно будет не три года, а в шесть раз меньше? А то он тут таких дел наделает...
   - Нет, ты уже согласился. Лучше не мешай смотреть, что там дальше происходит...
  
   Хуже всего было то, что это происходило на самом деле. Трупов-то я успел повидать, было дело. Но вот чтобы в таком количестве?! Да ещё и дымом пороховым несло, не считая того, что его серая была повсюду. И совершенно незнакомые люди, не очень-то дружелюбно глазевшие на меня. Ну за что мне такое наказание, а?
   Наконец-то мы оказались у входа в шатёр. Здесь двое солдат, в кирасах и с копьями, делали вид, что внимательно наблюдают за происходящим и готовы устранить нарушителя. В ТЮЗе лучше играют, знаете ли: выражение глаз у них было слишком уж скучающим. "А ты сам-то понял, что сказал?". Нет, я понимаю, что юристу сам бог велел утром вставать и сомневаться, чью же это физиономию он видит в зеркале? Но чтоб самому с собой разговаривать, при этом подвергая сомнению собственные мысли? Ну да, для меня это не очень чтобы необычно, но...
   Меня "внесли" в шатёр. Внутри пятеро или шестеро человек в кричащих камзолах, кирасах и морионах... Что такое морионы? Ах, ну да, я, бывает, увлекаюсь ... Представьте себе каску, по которой ударили пару раз кувалдой, отчего она стала более сплющенной. Представили? Теперь добавьте железную окантовку снизу с заострёнными краями, а ещё и железный гребень сверху. Вот и получится морион. Если, конечно, не простой лист железа, только немного утолщённый...
   - Капитан, извольте сообщить, кого это Вы привели! - повысил голос один из этих офицеров, тот, у кого всяких ленточек-звёздочек было больше всего.
   - Генерал Гримальди, нашёл раненого человека на поле боя. Решил, что вполне может оказаться полезным для нашей армии. Жаль, что память потерял, - Джироламо зыркнул на меня, отчего у меня мороз по коже пробежал. - Если, конечно, не притворяется.
   - И чем же он может быть полезен, а? - усмехнулся другой офицер, чуть пониже главного и со шпагой на поясе. Остальные, почему-то, могли похвастаться только мечами. Странно, знаете ли, очень странно.
   - Я грамоту знаю, товар... господин генерал.
   - Гм, выговор не наш. Откуда родом? - мне показалось, или этот генерал мною заинтересовался. Насколько я знаю, в то время грамотных было ещё мало. Если, конечно, я в моём мире... А как же иначе? Начитался я что-то книжек, начитался!
   - Не помню, господин генерал, - вот так, голос чуть тише, лицо пришибленное. Интересно, мне хоть чуть-чуть поверили?..
  
   - Импровизирует! Что ж, очень неплохой субъектик. Так как насчёт небольшого сокращения срока пари?
   - Не дождёшься! Знаю я твои приёмы.
   - Не хочешь, как хочешь. Моё дело просто предложить. А то вдруг проиграешь?
   - Нет уж, в этот раз я выиграю. Если, конечно, этот, как его там... Вот вечно я забываю эти мудрёные клички тамошнего народа!
  
   - Очень интересно, очень. - Этот Гримальди посмотрел на меня как на покупного коня. Будь я дарёным, вряд ли бы подвергся такой тщательной и быстротечной оценке. - А определи-ка ты его в свою роту.
   Офицеры начали посмеиваться в кулачок. Надеюсь, эта рота не получила каких-нибудь прозвищ вроде "Новичкам везёт - они умирают не больше минуты" или "Все вперёд - наш морг зовёт!"
   Похоже, что да, настолько широкой была ухмылка этого Гримальди. Куда же я, в конце концов, попал? Или хотя бы когда?
   - Нам писари нужны, ваше превосходительство, нужны. Благодарю, - Джироламо поклонился и бочком-бочком начал покидать шатёр. А я вслед за ним. Вернее, меня подвели.
   - Надеюсь, ты уже сказал своему новому подопечному, что за бегство или дезертирство - всего лишь расстрел?
   - Вы только что сами это сообщили...
   "Интересно, а "целое" - это прогулочка по клетке с крокодилами или стометровка в бассейне с кислотой?" - вот тут-то у меня ноги уже действительно подкосились...
  
  
  
  
   Глава 2. Я бы в писари пошёл - пусть меня научат!
  
   - Не выдержит, я тебе точно говорю! Так что пари...
   - Пари в силе, шельмец! Всё он нормально сделает, и даже лучше.
   - Да не сердись ты так! Я же просто, по старой дружбе...
  
   Оказывается, до лагеря роты капитана Джироламо было всего ничего: шагов триста от силы. Только вот пришлось карабкаться по казавшемуся мне отвесным холму. Как всегда, по дорожке... Вернее, по кочкам, кое-где перемежавшимся дорогой. Ну да ладно, дома и не по таким местам приходилось идти. Только вот не в кирасе, с усталостью и по чёртовой жаре!
   "Терпи казак - атаманом будешь" - ну да, мозги у меня мозолями не покрываются, не то что ступни. И вообще, почему это мне кажется, что скоро я вполне смогу попасть в "жёлтый дом"? Уж слишком тут всё настоящим кажется. Не сон, не полевые игры, и даже не вытрезвитель. Так куда же я попал? Куда? Куда? У этих "почти итальянцев" не спросишь: вмиг учинят допрос. С пристрастием. И это будет не простой удар по почкам, пусть и чем-то вроде резинового крокодильчика, заполненного мокрым песком. Как минимум - дыба. А вот как максимум... Нет, уже лучше не думать!
   Зато с холма я мог оглядеть поле сражения. Порохового дыма уже не было, и масштаб сражения я смог вполне точно определить. Трупов было не больше восьми или девяти сотен, и две трети из них составляли солдаты в синей форме. Интересно, почему побоище произошло так близко от лагеря "жёлтых"? Может, произошло неожиданное нападение "синих"? "Ага, а конница в сторонке отдыхала, цветочки собирала?". Ну да, ведь для неожиданного удара больше подходят именно конные. А может, у "синих" её просто не было? Надо будет об этом спросить.
   - Что, солдат, вспоминаешь хоть что-нибудь?
   - Нет, - так-с, голос чуть бодрее, пусть думает, что я начал отходить от контузии.
   Хотя эффект должен сохраняться, по идее, несколько дней, а то и недель в средних по тяжести случаях? Ну, пусть тогда у меня будет лёгкий случай! И амнезия, конечно...
   - Тогда я тебе напомню. Может, поможет? - Джироламо, похоже, и вправду хотел помочь.
  
  
   Последние дни Гондолина.
  
   "И сгинет всё, сотворённое нолдорами по эту сторону Моря, и больше никто не вспомнит о них самих, лишь травой зарастут развилины домов, и ветер будет гулять по кладбищам, ибо Жребий Мандоса близок к свершению!" - так говорил Туор, сын Хуора, высокий человек в чёрном, которого привели в мою башню, но никто не верил, что это послёдыш, ибо устами его вещал сам Ульмо, великий майар, Владыка Вод. Ульмо потребовал, чтобы мы покинули наш прекрасный Гондолин и отплыли к Тол-Эрессеа. Но ни я, ни кто-либо из моих подданных не внял его речам. Мы слишком надеялись на крепость наших стен и силы чар, скрывавших город от глаз Моргота. И как мы все ошиблись, доверившись не человеку, а одному из нас, Маэглину. То был храбрый и честный воин, но он нарушил мой запрет - запрет выходить за Завесу. Он вдруг исчез, и его хватились только через неделю - но никто не мог сказать, где он. А его пытали в Ангбанде, только потом узнали, что пытки, которыми ему грозил Моргот, сломили его дух, и он рассказал всё: где стоит мой Гондолин, где можно найти проход через горы. Ещё говорили, что смех Моргота потряс все подземелья крепости: Восставший в Мощи обещал Маэглину во владение сам город вместе с Идриль Келебриндер, моей дочкой. Прошло несколько лет. Когда Эарендилу, сыну моей дочери Идриль и Туора, исполнилось семь зим, Моргот собрал свои тёмные рати. И долго потом сказители воспевали последний день Гондолина.
   - Владыка, твой народ уже вышел на стены, дабы встретить Врата Лета, -
   говорил Эктелион, страж главных ворот, высокий светловолосый эльф, облачённый в сверкавшие золотом и рубинами доспехи.
   - Отлично. Надеюсь, хоть в этот день эльфы забудут о словах Ульмо.
   - Государь, - вдруг в залу вбежал один из охранников, - на севере виден алый рассвет!
   - Что, - не совсем понимал я, - что там происходит? - я уже вставал с трона, готовясь выйти к моему народу.
   Через мгновение вбежал ещё один охранник, тяжело дыша.
   - Владыка Тургон, - это драконы!
   - Нет! - чуть не взревел я. - Быстро собирайте воинов: настал день, когда исполнился Жребий Мандоса.
   - Да, владыка, - Эктелион поклонился мне и вышел вместе с другими охранниками.
   "Слишком поздно, Тургон, слишком поздно, - думал я, сидя на троне, - вот когда исполнились слова Ульмо: "Не люби слишком сильно творения рук твоих и замыслы души твоей", - я слишком надеялся на силы моего народа. Что ж, настало время поплатиться за нашу гордость.
  
   Скоро рати Моргота подошли к стенам: впереди шествовали балроги, эти духи огня, щёлкая чёрными бичами, сотканными из пламени, сотрясая воздух тяжёлыми шагами. За ними шли тысячи и тысячи орков, по легенде, созданных из эльфов пытками и чародейством Моргота, они ненавидели всё, что сотворили мы, эльфы, так же как и ненавидели и боялись своего создателя. Многие орки ехали на гигантских волках, клыки которых могли
   откусить руку по локоть, не важно, эльфийская она или хозяйская. В небе парило несколько десятков драконов - гигантских ящеров, потомков Глаурунга, отрастивших себе гигантские крылья, дышавших огнём и отравлявших своим ядовитым дыханием воздух. Всё это войско подошло к стенам - и началась битва. Велика была сила Моргота - но не менее велика и храбрость эльфов, бившихся за свой город с отчаянием обречённых. Едва балроги подошли к стенам, на них обрушился град стрел, чьи древка и наконечники были зачарованы нашими кудесниками как раз для такого случая. Один балрог пал, изрыгая пламень и сотрясая землю своим падением.
   Но остальные смогли пробиться - и вот стена рухнула, не выдержав удара двенадцати огненных бичей. Тёмное воинство ворвалось в Гондолин. Эльфийские воины, встав плечом к плечу, держались под ударами оркских полчищ стойко, не отступив ни на шаг. И вот вперёд вышел Туор, взяв с собой серебряный щит и меч, сверкавший в лучах взошедшего солнца и всполохах пламени балрога. Сын Хуора, отбивая удары огненного демона щитом, прорвался к нему и разрубил балрогу ногу. Крик его, добиваемого
   другими воинами, был слышен по всему городу. Даже я в своей башне невольно вздрогнул. Но вот в битву вступили и драконы - и сотни трупов моих подданных заполнили улицы города, уже начинавшего гореть.
   Всё уже и уже становилось кольцо тёмных ратей. Вдруг башню сотряс удар - это владыка балрогов, Готмог Чёрный бич, ворвался внутрь. Через мгновение он уже стоял у трона, желая добраться до меня, но дорогу ему преградил Эктелион, словно в насмешку над огненным демоном, тоже сверкавший, но золотистым, истинным светом. Готмог, в высоту от пола и почти до потолка Тронного зала, рванулся на моего верного стража, но остановился - тот взмахнул мифриловым мечом, давно сберегаемым для этого момента. Началась их схватка: то Эктелион, тесня балрога, рубил мечом по огненным всполохам, то Готмог, наседая, наносил ещё одну рану эльфу. И вдруг, не видя больше шансов на победу, Эктелион прыгнул на балрога, вгоняя тому мифриловый меч по самую рукоятку.
   Готмог, уже падая, ударил Эктелиона своим мечом, и через минуту уже оба противника упали на пол зала, погибнув в схватке. Я, не в силах смотреть на труп моего верного воина, побежал, взяв с собой меч Эктелиона, вниз, к выход из башни, чтобы умереть вместе с моим народом. Вдруг словно раздался гром - это один из драконов, самый крупный из стаи, налетел на башню - за ним остальные. После трёх ударов, каждый следующий из которых был сильнее прошлого, я почувствовал, как башня склоняется в сторону - она не выдержала последнего удара. За мгновение подбежав к окну, которое было у самой земли, я, вспомнив слова Ульмо, прыгнул, крича: "А Элберет!Гилтониель!" - в последние мгновения я вспоминал нашу покровительницу, надеясь, что она простит наш народ за гордость и самонадеянность. В последнее мгновение я вспоминал свет сильмариллов, бывших нашим благословением и нашим проклятием - свет трёх камней, сотворённых Феанором в свете Двух Древ. И свет померк в моих глазах...
  
   Абсолютная магия.
  
   Астор шёл чёрной земле. Нет, даже угольной - так выглядели Чумные земли, раскинувшиеся на севере проклятого Лордаэрона. Плеть прошлась по ним целых четыре года назад, но страх, что из тебя в любой момент Фростморн может выпить душу, не оставляло мага никогда. И единственной вещью, что удерживало молодого мага здесь, была книга. Да, книга заклинаний, или вернее, одного заклинания. О нём очень долго ходили легенды, пока в лагерь Рассвета не приполз умирающий человек. Лицо его было опалено огнём, а левой руки недоставало - культя ещё хранила следы гнилых зубов гуля. Умирающий даже не назвал своего имени, он только бредил, упомянув об Аркториусе и его башне, о горах и нежити. И через мгновение умер, истекая кровью. Гонец из Ордена Рассвета немедленно прибыл в Штормвинд, в Гильдию магов, чтобы сообщить об этом инциденте. Не новость о легендарной башне побудила паладина месяц скакать на коне, пробираясь через чумные земли и лагеря Орды. Просто на мантии умирающего был найден знак Гильдии магов - открытая книга.
   Астор хмыкнул, поплотнее укутавшись в плащ. Совет магов спорил о "немедленных" действиях очень долго. Возможно, Архимаги и продолжали спорить, но Астор поступил умнее всего: он отправился в путь. Прихватив перед отъездом и печать Гильдии, которая обеспечивала полное содействие её хранителю со стороны властей. И Рассветного Ордена, конечно же. Только благодаря этому юный маг ехал в окружении десятка паладинов, обеспечивавших его охрану.
   - Милорд маг, вот эти горы! - к Астору подъехали десятник паладинов, всё время державший руку на верном молоте. Он был дварфом, подгорным жителем. Он вместе с людьми несли Свет заблудшим душам. Не особо замечая, что некоторые сгорали от него или сходили с ума - значит, таков был путь Света, не больше и не меньше.
   - Великолепно, Магни, великолепно. Теперь только остаётся найти эту башню.
   - Это проще простого, милорд маг.
   - Неужели? - Астор удивлённо вскинул бровь.
   - Мы, конечно же, храним старинные карты этих земель, и башня могла быть построена здесь только в одном месте, как и указано на этой карте, - паладин протянул магу лист пергамента, на котором хорошими чернилами были нанесены все стоившие внимания объекты.
   - Вот она, как я понимаю? - Астор ткнул в чёрный силуэт, закрывавший дорогу на Квель-Талас. Интересно, как там эльфы? От них не было вестей уже четыре года, ровно с появления Плети.
   - Да, милорд, Вы угадали.
   - Сколько нам до неё ехать?
   - Мы доберёмся туда до полудня, милорд.
   Астор едва смог подавить усмешку - небо тут всегда закрывали багровые тучи, говорившие только о наступлении ночи или утра - в сумерки казалось, что сама Смерть накрыла эти земли своим чёрным саваном.
   - Великолепно, сударь паладин, великолепно.
   - Командир, нежить! - резко выкрикнул один из паладинов-людей, уже вскидывавший свой молот.
   - Повеселимся! - Магни начал читать молитву, и через мгновение его окутало облако света - боги даровали ему защиту и от магии, и от оружия. И он понёсся на своём коне, врубившись в кучу гулей.
   Нежить резко остановилась, несколько умертвий погибло од ударов молотом, но враги ничего не могли сделать - святой щит окутывал Магни, надёжно защищая. За своим командиром последовали и остальные, только вот им уже пришлось похуже: знаниями, необходимыми для создания щита, владели лишь паладины, начиная с десятников.
   Астор тоже не остался в стороне - пыша жаром и шипя, огненный шар накрыл одного из гулей, превратив того в кучку пепла.
   Бой закончился, едва успев начаться - паладины по несколько раз на дню попадали в такие заварушки, и опыта боя с нежитью у них было хоть отбавляй.
   Но вот наконец-то они добрались и до башни. Над выложенной гранитом дорогой возвышалось строение из чёрного кирпича. Крыша кое-где провалилась, но Астор надеялся, что это не помешает ему найти книгу. Башня была не так уж и велика: не больше десяти метров в высоту, там едва ли было больше трёх этажей, к тому же и в обхвате она явно уступала Штормвиндской Башне магов.
   Магни первым зашёл в двери, и через секунду пахнуло жаром - десятник паладинов нарвался на огненную ловушку, превратившую дварфа в кусок пепла. От великолепных доспехов осталась только лужица расплавленной стали. Астор удовлетворённо хмыкнул, почувствовав, что это была единственная магическая защита книги.
   Оставшиеся паладины снова выхватили свои молоты, отступив за Астора - люди панически боялись магии.
   "Интересно, они хоть понимают, что тот же Свет - такое же волшебство, мало понятное Гильдии магов?".
   - Не бойтесь, служители Света, мы должны выполнить нашу задачу, хотя бы во имя Магни! - Астор знал, что паладинов хлебом не корми, дай послушать или сказать речь понапыщенней. Ну что ж, воспользоваться чужой слабостью - одна из заповедей магов.
   - Во имя Света! - паладины вбежали в башню, через мгновение подавив вздох разочарования.
   Внутри не было ничего, кроме лестницы да толстого слоя пыли. На стене были заметны следы огненной магии - кирпичи обгорели и покрылись гарью. Астор сам немного разочаровался: Аркториус мог бы и получше защитить своё сокровище.
   - Надо подняться по лестнице, я думаю, - Астор взглянул в глаза одному или паладинов, и тот нехотя стал идти по ступенькам. За ним последовали и остальные.
   Через минуту они оказались наверху. На столе лежали реторты, разбитые колбы и... она! Книга Аркториуса в чёрном перелёте, на котором серебряными буквами было выведено несколько слов на лордаэронском.
   Астор, снедаемый любопытством, одним прыжком добрался до книги и попытался открыть её. Он пробежал глазами первую страницу, а через секунду услышал вопль ужаса и обернулся.
   Паладины выстроились полукругом, заняв оборону против ревенантов. Призрачные воины, вооружённые вполне реальными молотами, надвигались на отряд. Похоже, вот это-то и была настоящая защита книги - на памяти Астора только Артас смог победить ревенантов...
   - Милорд, помогите!
   - Сейчас, я создам телепорт в Гильдию магов, сейчас! - Астор начал шептать слова заклинания.
   Естественно, его сил бы и не хватило, чтобы вытащить на Азерот целый десяток человек - но ему это не было надо. Мозг лихорадочно вспоминал слова, складывавшиеся в заклинание - и вот уже Астора обступила тьма - он смог телепортироваться. Вслед ему неслись проклятия и стоны умиравших паладинов, через мгновение смолкшие. Молодой маг оказался посреди Заклинательного Зала Гильдии магов и решил наконец-то воспользоваться. Ему было доподлинно известно, что заклинание, о котором он мечтал ещё с детства, было написано на Аркане на первой же странице. И Астор наконец-то решил воплотить свою мечту в жизнь.
   Маг открыл книгу и, взирая на спешивших в разные стороны волшебников, только двое из которых узнали его и остановились, чтобы препроводить в Зал Архимагов. Его там должен был ждать "суд" за похищение печати. Естественно, это будет лишь небольшим штрафом да "занесением".
   - Озрик, Финдо, думаете, что же я тут делаю? А? - Астор обратился к магам.
   - Прошу тебя, Астор, пройди с нами к Архимагу, - спокойно попросил Озрик.
   - Нет, пусть сам Архимаг пребудет сюда, ибо я собираюсь судить его. И всех вас, - Астор открыл книгу и одновременно призвал магию огня на помощь. Все заклинания имели особую силу здесь, в центре магических энергий. Столб огня обрушился на Финдо, испепелив его. Озрика накрыл огненный шар. Окружавшие маги наконец-то пришли в себя и приготовились ответить. Это было неслыханно - член Гильдии использует свою силу против своих же собратьев! И где использует - в центре, в символе мощи магов.
   - Давно я ждал этого часа, чтобы прошептать наконец-то эти слова. Вот они! - Астор накрыл себя магическим щитом, который должен был на время прикрыть его магии противников. Он давно готовился к этой минуте, сотни раз прокручивая свои действия и необходимые заклинания. И вот его мечта начинала сбываться - мечта об управлении Гильдией, и не том, жалком, что было при теперешнем Архимаге, нет! Он будет править твёрдой рукой, и сокрушит всех недовольных, первыми его силу познают жители Штормвинда, для которых он будет новым королём. И всё это благодаря одному заклинания - Абсолютному! Аркториус знал его секрет. - Вот и эти слова: "Знай, маг, что Абсолютная магия, а вернее и средства, и цель - это твои мечты, - голос Астора задрожал, как и его щит, - ибо лишь мечты и надежды двигают твою мощь, заставляя заучивать заклинания Абсолютная магия -это мечта, и только мечтой ты сможешь всё победить!"
   Астор даже не открывал книгу, и теперь ему пришлось за это расплатиться: Аркториус обманул его. Он обманул его, обрёк на смерть.
   Голос Астора сорвался в ту же секунду, что и рухнул его щит. А дальше была темнота...
   - Учитель, а что дальше стало с этим магом? Понял ли он, что значили те слова?
   - Я думаю, что он понял, Марко. Во всяком случае, он в этом уверен, - седой старик встал со скамейки, что стояла в саду возле Гильдии магов. - Я надеюсь, что он понял. На сегодня урок закончен, до завтра, Марко.
   Старик пошёл прочь из сада, направляя свои стопы к башне Штормвинда, откуда он любил смотреть на город. Шагая, маг прятал свою правую руку, держа её в складках мантии. Ладонь давным-давно обуглилась, не выдержав ударов огненной магией, и так и не зажила.
   - Астор понял те слова, Марко, понял. И никогда не забудет Заклинательный зал...
   Баллада о Брилланоне.
  
   Сколько можно продержаться в одиночку против двадцати врагов? Скажете, больше минуты невозможно? А если он запрётся в башне? Раз в десять больше? Так вот: Брилланон держался два часа. Ведь он же был не человеком, а эльфом. И его гордость не позволяла ему проиграть каким-то там людям!
   Он помнил времена, когда империя Перворождённых простиралась от края мира и до края. И люди были всего лишь одним из вассальных народом, да и то не среди первых, не более!
   - Бей! - раздался резкий отрывистый приказ, отданный низким басом.
   Через мгновение стены содрогнулись от удара тарана, сделанного из ствола векового дуба. Брилланон помнил, когда из жёлудя проклюнулся первый зелёный росток, ставший теперь коричневым стариком-дубом. А люди его пилили! Хотя бы за это им нет прощения.
   - Бей! - снова этот приказ, и стены теперь заходили ходуном.
   Брилланон, покрепче сжав рукоятку своего меча: тонкий клинок, заточенный особым образом, легко пробивал человеческие доспехи. Правда, в основном это удавалось благодаря крохотному магическому камню-сердолику, вделанному в гарду... Но должен же быть у каждого народа маленький секрет, даже о существовании которого никому больше не известно?
   Так вот, Брилланон покрепче сжал рукоять меча и стал подниматься наверх, по винтовой лестнице, навстречу солнечному свету, пробивавшемуся через каменную кладку.
   - Бей! - человек явно волновался, в чём выдавал его голос.
   Но новый удар, тем не менее, лишь уверенней последовал за этой командой.
   Раздался треск деревянных досок, скрежет ломаемой железной щеколды и радостные возгласы людей.
   Этих людей... Их войско заполонило леса Брилланона, как тля - листья берёзы в летнюю пору. И так же, как и тля, от людей никак нельзя было отделаться. Они так же упорно вгрызались в эльфийские леса, приближаясь к самому их сердцу, оставляя за собой лишь пеньки и пепелища.
   Брилланон уже был на вершине башни, когда у сломанной двери послышался топот десятков ног.
   Эльф ухмыльнулся, взглянув в пропасть, на краю которой стояла башня, а далеко внизу плескалось Море. Голубые брызги с игравшими на них лучиками света манили и звали эльфа, обещая спокойствие и тишину.
   Что ж, великолепная смерть для эльфийского короля. Когда топот ног уже слышался у люка на вершину башни, Брилланон решился.
   Сбросив зелёный плащ, он развернулся спиной к Морю, а лицом к Лесу. Его королевству, его другу, его любви, его детищу. В глазах цвета неба в погожий летний день над Лесом показались слёзы.
   Когда люк распахнулся, и на него уставились лица людей, скрытые за личинами шлемов, Брилланон вскинул меч, салютуя. Но не врагам, нет, люди этого недостойны: он отдавал последнее "прости" Лесу.
   Люди остановились в нерешительности, ожидая ловушки. Но эльф лишь улыбнулся, раскинув руки, сделал шаг назад и...
   Проклятые люди, убийцы Леса, неожиданно для самих себя подались вперёд, когда Брилланон начал падать.
   Последний эльфийский король, даже когда волны сомкнулись над ним, продолжал улыбаться. Пусть люди сожгли леса, убили эльфов, разрушили их города. Но они не смогли отнять у них то единственное, ради чего стоит жить. Эльфы сохранили свою честь и гордость. Они выиграли. А Брилланон остался в веках, смеясь над людьми даже из чертогов Смерти.
   Он выиграл, когда глаза его закрылись, а воды Моря обступили его со всех сторон. Он выиграл, а всё остальное было не важно.... Не важно...
  
  
  
  
   97
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"