|
|
||
За узким карнизом набережной простиралась тьма. На самой границе ее мерцали редкие огоньки - последнее предостережение неосторожному путнику, последнее напоминание отчаявшемуся самоубийце. Край мира - вот что это такое, хотя современная наука все еще ухитряется отрицать его существование... Лирики поменьше, жесткости побольше. К сожалению, пока в стадии написания. | ||
За узким карнизом набережной простиралась тьма. На самой границе ее мерцали редкие огоньки - последнее предостережение неосторожному путнику, последнее напоминание отчаявшемуся самоубийце. Край мира - вот что это такое, хотя современная наука все еще ухитряется отрицать его существование.
Она сидела одна за столиком, в дальнем углу ресторана. Полупрозрачные тени трепетали над ней, точно крылья отчаянно бьющейся птицы.
Ее прикрывали две группы телохранителей. Первая группа была заметна издалека, да они и не скрывались. Типичные техры высокого класса - молодые крепкие парни, похожие, как близнецы. Датчики оружия небрежно замаскированы под широкие серебряные ожерелья, в широких рукавах спрятаны конвенциональные парализаторы. Вторая группа была без оружия. Эти неприметные личности, растворившиеся среди посетителей ресторана, сами являлись оружием. Догонские бойцы. Двенадцать универсальных лет назад, в последнем столкновении с ахеранцами они здорово себя показали. Отряд в три десятка бойцов с изумительной легкостью обезвредил планетарный гарнизон и разделался с ахенарским десантом. Но догонские бойцы в таких количествах больше не собираются. Это запрещено Альтаирской конвенцией. Да, победителей теперь судят.
Чтобы держать догонских бойцов в качестве личной охраны, требуется целое состояние. Частному лицу такое не по карману, каким бы богатым и сумасшедшим он ни был. Скорее всего, расходы несет какая-то корпорация, или правительство одного из этих злобных миров Окраины.
Что же она за важная особа такая?
Я напомнил себе, что весь секрет в том, чтобы уснуть, оставаясь бодрствующим. Я напомнил это себе, и направился к ее столику.
На какое-то мгновение техры сосредоточили на мне свои профессиональные взгляды. Искусственный свет отражался в их искусственных глазах холодными бликами.
Я едва смог сдержать улыбку. Улыбок эти парни не любят.
Я взорван...
Рассвет был отложен на два с половиной часа. Публика разочарованно зашумела и начала медленно расходиться. Догонцы вышли вместе с толпой, но вместо них тотчас появились другие. Техры за соседними столиками были неподвижны, точно мраморные изваяния.
Она рассмеялась.
Изо рта ее плавно вылетела, извиваясь, струйка светлого дыма, словно изящная эфемерная змейка. Никто, кроме меня, этого не заметил.
У нее были длинные холеные пальцы, юное лицо, завораживающее своим совершенством, и проницательный взгляд мудрой старухи. Вот и все, что я запомнил о ней в тот вечер.
Где-то неподалеку отчаянно взвыли сирены. Еще один бедняга забрел за красные огоньки ограждения. Она бросила рассеянный взгляд через плечо, но ничего не увидела. Там, внизу, тьма оставалась тьмой, бледные отблески маяков ложились только на грубые камни набережной.
- Сколько?
Она вздохнула и жеманно закатила глаза.
Вспышки приближающихся патрульных машин озарили ее золотистые волосы. Неистовая пляска тревожного желтого, холодного синего, зловещего красного.
Техры насторожились, придвинулись к нам.
Машины, напоминающие вытянутые капли ртути, с громким шелестом прошли совсем низко, едва не задев верхние палубы ресторана. Те немногие посетители, что еще оставались, как по команде взглянули наверх. Краем глаза я видел бледные пятна их лиц, безжизненный влажный блеск глаз, черные провалы ртов. В этот миг они выглядели так, словно одно только появление патрульных машин превратило их в безвольных марионеток. То, что занимало этих людей секунду назад, сразу было забыто в нервном блеске огней. Эх, во что превратились некогда гордые и неукротимые покорители звездных пространств...
Лично меня серебристые днища патрульных машин нисколько не интересовали.
- Сколько? - повторил я, усердно демонстрируя свою алчность.
Она грациозно начертила пальчиком в воздухе число, намного превосходившее мои самые смелые ожидания. Затем она слегка откинулась в кресле и полюбовалась произведенным эффектом.
Если вы в здравом уме, то постоянно пытаетесь нанизывать события на гнилую нить причинно-следственной связи. Когда это не удается, разум бунтует, а затем впадает в глубокую спячку, и всякая осмысленная деятельность становится невозможной. Именно на этом постулате основаны все современные системы раннего обнаружения. Поэтому секрет в том, чтобы спать, бодрствуя. Помните?
Патрульные машины нервно рыскали на грани тьмы, не пересекая извилистой линии красных огней. На набережной быстро собиралась толпа, охваченная каким-то лихорадочным, алчным любопытством. Все это выглядело, словно какой-то жуткий праздник, кульминацей которого являлось человеческое жертвоприношение. Впрочем, возможно, тот бедняга и не был человеком.
- Эй, ты со мной?
Смех искрился в ее светлых глазах.
Судьба постоянно сталкивает меня с красивыми женщинами только затем, чтобы вновь разбить мое сердце. Впрочем, к черту судьбу! Я слушал ее, я любовался мягкой линией ее чувственных губ. Я готов был слушать ее всю ночь напролет, если б нас не разделяли дела и моя квазипрофессиональная этика. Да, я откровенно пялился на нее, чувствуя странное, иррациональное понимание. Такое случается иногда - едва встретился с человеком, и уже не можешь отделаться от ощущения, что понимаешь его с полуслова, с полувзгляда. Мой учитель говорил, что это коварное чувство открывает двери разума опасным иллюзиям. Мой учитель...
- Эй, ты со мной?
Она разговаривала с легким альтаирским акцентом. Волшебная дочь волшебного мира. Она не могла не зачаровать. Соблазнительная? Обольстительная? В современном Галакте нет слова достаточно емкого. Зато такое слово существует в ахенарском языке. Делелоль.
Делелоль. Де - стремительное расширение в трех плоскостях.
ле - окружение и проникновение, захват воли
лел - многообещающее сияние эроса
лоль - выворачивание наизнанку; иллюзорная готовность подчиниться внешнему воздействию, которая мгновенно превращается в захват и подчинение воздействующего.
А еще - на своем внутреннем языке ахенарцы так же называют мифическую надмировую змею, вечно кусающую собственный хвост, змею, которая иногда отвлекается на мгновение, чтобы ухватить дичь помельче и вовлечь ее в свой цикл вечного превращения.
Вот какова была моя собеседница. Живое, настоящее воплощение Делелоль. Воплощение, пугающее своей полнотой. При желании можно было слегка наклониться, чуть вытянуть руку и ощутить кончиками пальцев тепло и нежную бархатистость ее светлой кожи. Это было безумное, головокружительное чувство - иметь возможность коснуться мифической надмировой змеи.
К счастью, ее чары были направлены не на меня. Мне случайно достался, если допустимо такое сравнение, лишь слабый боковой лепесток.
Сверкающие террассы царили в темном небе над нами. Прогулочные яхты, раскинув ажурные крылья, перелетали с яруса на ярус, точно растревоженные насекомые. Некоторые яхты устремлялись вдаль по широкой дуге, а затем застывали над бездной. Спустя какое-то время, словно очнувшись, они возвращались обратно к великолепной безумной башне, победно сияющей над краем мира.
- Вы получите необходимые данные чуть позже. Скажите, Форенс, вы способны устроить все безупречно?
Я лишь коротко взглянул на нее.
- Мне нужно идеальное, идеальное исполнение. - сказала она без тени улыбки.
Делелоль.
Я взорван. Взорван.
Сверкающие кривые мыслетрасс взламывали темноту, замедляясь.
Наблюдая за яркими росчерками, я вспомнил слабый блеск маяков и грозный, непроницаемый мрак, простирающийся в бесконечность.
Некоторые любители пощекотать себе нервы нанимали местных лоцманов и на легкой прогулочной яхте пробирались далеко за предостерегающую линию маяков. Они балансировали на тончайшей грани мира, рискуя в любое мгновение сорваться во тьму, откуда уже не будет возврата. Слишком часто такие игры заканчивались плачевно. Ревели сирены и вдоль извилистой границы тьмы беспомощно суетились патрули и спасатели. В этом месте спасатели никого спасти не могли. Край мира... Место паломничества любителей острых ощущений со всех уголков Вселенной. Место безумств и воплощения самых невероятных фантазий. Восемьсот восемьдесят восемь ярусов башни к вашим услугам. Маленькие уютные аппартаменты и залы, такие огромные, что в них запросто можно устраивать карнавальные шествия. Атмосфера и микроклимат по выбору, точно соответствующие любому из ста двадцати эталонных миров. Желаете пощекотать себе нервы? Отлично. Вы готовы платить?
Три цвета памяти. Линии мыслетрасс переплелись, погасли, оставив на сетчатке темное кружево. Затем узор повторился вновь.
Так мне приходится объяснять детали предстоящего дела. Это ловкое существо плохо контачит с людьми. Поэтому приходится использовать ассоциации, аллюзии и проекции.
Существо упорно молчало. Оно замкнулось в темноте. Оно мрачно следило за моими узорами, не выпуская из пасти собственный хвост. В глубине каждого существа дремлет частица вечной змеи Делелоль. В этом существе, которое я однажды заполучил, словно какую-то дрянную инфекцию, этой змеи оказалось в избытке. Можно сказать, что бОльшую часть существа занимает змея.
Я терпеливо объяснял снова и снова, помня об осторожности. Не исключено, что узкие челюсти, держащие хвост, слегка разомкнулись, я избран целью внезапной атаки, и нечто подкрадывается ко мне под покровом мрака. Такое уже случалось. Пока меня спасала реакция и хорошая форма. Но несколько шрамов осталось на память.
Линии мыслетрасс расчерчивали тьму цветными узорами. Терпение, друг мой, терпение. Это окупится. Когда существо все усвоит, его уже не остановить. Оно действует с поразительной ловкостью, и, что самое главное, его изобретательность превосходит воображение специалистов по безопасности. В этом главный секрет моего предприятия. Я не могу сказать "нашего", потому что ни одна живая душа во Вселенной не ведает о существовании этой твари. Если кто-то прознает о ней, меня тотчас же депортируют - в лучшем случае в какой-нибудь дикий окраинный мир, надежно блокированный спутниковым карантинным кордоном, в худшем (и наиболее вероятном) - просто в открытый космос. Поближе к черной дыре, чтобы свести вероятность моего (нашего?) возвращения к безопасному минимуму... Если вы спросите меня, что это за тварь, то я вряд ли смогу вразумительно объяснить, потому что мое объяснение сведется к бессвязному перебору символов и понятий, накопленных человечеством за сотни тысяч лет осмысленного существования и драматического опыта общения с другими цивилизациями.
Увы, ни одно из этих понятий не подходит. Тварь - это нечто совершенно особенное. Чтобы приблизиться к пониманию, недостаточно даже заиметь ее, как инфекцию.
Светящийся узор мыслей. Три цвета памяти.
Тварь мрачно разглядывала меня из темноты.
Делелоль.
Пространство кухни было очерчено кругом тусклого желтого света. Вне этого круга, в сумрачном углу, за холодильником, притаились черви. Длинные, черные, переплетенные в мерзкий клубок, они нервно вздрагивали, если Чилиба Бернс хлопал дверью или нечаянно звякал посудой. Черви вздрагивали, и вздрагивал Чилиба Бернс. Ему хотелось кричать, но зубы его были крепко стиснуты. За черным окном кухни таились еще более страшные существа. Крик мог их привлечь. Да, они только и ждут, когда Чилиба Бернс закричит. И тогда они превратятся в полицейских, проломят окна и двери, хлынут в квартиру, скрутят Чилибу Бернса, разожмут ему челюсти широким полицейским ножом и заполнят его горло и легкие отвратительными черными спорами. Пока эти твари действуют осторожно. Например, пытаются впрыснуть свои споры в щель под окном или под дверью. Чилиба Бернс внезапно ощутил легкое жжение в горле. Вот и сейчас... снова...
Стараясь не смотреть по сторонам, Чилиба Бернс подскочил к окну с тряпкой в руках. Одним яростным, коротким движением он протер подоконник и выбросил тряпку в дезинтегратор. Вспыхнул разряд и тряпка превратилась в безобидную горстку пепла. Вместе с несколькими миллионами спор. Чилиба Бернс, облегченно вздохнув, тщательно вымыл руки, дважды прополоскал горло специальным составом и вернулся к окну. Он наклонился и придирчиво осмотрел стыки оконной рамы, замазанные герметизирующей пастой. Вот, пожалуйста. В одном месте слой пасты оказался слишком тонким, высох и отслоился чешуйками. Нет, это существа своими тонкими хоботками осторожно проковыряли в пасте несколько микроскопически малых отверстий. Они учатся, эти твари поразительно быстро учатся...
За окном послышался слабый шорох. Что-то скреблось... пыталось нащупать щель, пока Бернс ее не устранил. Не дожидаясь появления дрожащих хобтков, заполненных спорами, Чилиба Бернс выхватил баллончик с интексицидом, выпустил длинную струю, а затем, торжествующе ухмыляясь, быстро и ловко заклеил щель. Какое-то время существа за окном не страшны.
Чилиба Бернс тщательно вымыл руки и вернулся к столу. Улыбка на его физиономии погасла. Сердце бешено колотилось. Черви беспокойно шевелились за холодильником.
"Почему? Почему именно я?"
Соседка сверху, эта алчная стерва с лиловыми глазами знала ответ. Она всегда так насмешливо смотрит. Она знает!
Чилиба Бернс вздрогнул и окинул кухню быстрым внимательным взглядом. Он жил на сто сорок седьмом этаже старинного дома, и выше квартир не осталось. Они сгорели во время пожара пятьдесят четвертого года. Санитарный Контроль забетонировал пожарные лестницы и лифт не поднимался выше этого этажа.
Откуда я взял эту соседку? Откуда я, черт побери, ее взял?
Образ соседки был потрясающе четкий и ясный. Если слегка поднапрячься, можно вспомнить о ней массу мелких никчемных подробностей, которые неизбежно откладываются в голове, точно мутный осадок. Такое невозможно придумать. Такую стерву невозможно придумать, такие стервы существуют только в реальности...
Чилиба Бернс вздрогнул. Чайная ложечка выскользнула из его пальцев и с пронзительным звоном запрыгала по столу, среди грязных тарелок, чашек с остатками кофе и переполненных пепельниц, напоминающих спасательные шлюпки после крушения огромного пассажирского лайнера.
Ложка прыгала целую вечность. Чилиба Бернс следил за ней, охваченный странным оцепенением. Даже если бы твари, роящиеся за окном, сейчас вздумали пойти в наступление, он все равно бы не двинулся с места. Краем глаза он видел, как черви мучительно корчатся от этого звона.
Все погасло.
Чилиба Бернс закрыл усталые глаза.
Черви перестали существовать. Кухня превратилась в душный колодец мрака, наполненный слабым запахом синтетических овощей и подгоревшего мяса.
Звон обезумевшей чайной ложечки ввинчивался ему в уши... нет, прямо в мозг, словно длинное, самодовольно сверкающее хромированное сверло.
В среду черви выползли из своего угла и прекратили звон.
Тишина сковала изможденного Чилибу Бернса, точно смирительная рубашка. Голова раскалывалась. Хотелось послать все к черту, хотелось убежать из этой проклятой квартиры. Но для этого нужен был скафандр. Старый добрый десантный скафандр. Иначе - едва он приоткроет дверь, едва переступит порог, его схватят ловкие черные щупальца, свисающие с мертвых, сгоревших этажей. А затем... Затем легкое жжение в горле пройдет, у него улучшится аппетит, он откажется от кофе и сигарет, потому что это вредно влияет на прорастание спор. Возможно, Общество Потребителей начислит ему поощрительные баллы за возросшую активность, и он приобретет на них несколько дополнительных упаковок биомассы с истинным вкусом вяленого мяса. И сожрет эту массу, даже не почувствовав обещанный истинный вкус. Потому что это будет уже не Чилиба Бернс. Он превратится в ходячий, жующий и дышащий инкубатор нового поколения тварей. Вентилирующий их собственным дыханием, омывающий их собственной кровью. И черви будут презрительно поглядывать на него.
Чилиба Бернс прерывисто всхлипнул и открыл глаза.
Чайная ложка, обожженная и перекрученная, валялась на полу, у самых его ног.
Пепельница была перевернута, ее содержимое рассыпалось по столу длинным веером. Так разбрасывает тела пассажиров, если флайер взрывается на небольшой высоте. Пара окурков дрейфовала в тарелке с супом.
Черви скрылись в своем углу, перешептываясь злобными старушечьими голосами. Они эволюционировали поразительно быстро. Вероятно, холодильник, за которым они копошились, излучал радиацию.
Чилиба Бернс бросил затравленный взгляд на полупрозрачную башню холодильника. Отключить его? Слишком поздно. К тому же, Общество Потребителей тотчас заметит, что холодильник исчез из Торговой сети. Они решат, что Чилиба Бернс переметнулся на серый рынок товаров и пожалуются в Санитарный Контроль. Тогда все пропало. Эти обычно не церемонятся. Они просто вышибут дверь, нарушат герметичность квартиры. А твари не заставят себя долго ждать, они свободно ворвутся в квартиру и сожрут его вместе с крепкими парнями из Санитарного патруля...
Чилиба Бернс обреченно вздохнул.
Черви шептались. Их шелестящий шепот становился все более членораздельным.
- Неужели! - воскликнула она с легкой иронией. Но даже эта ирония не могла скрыть ее радости. - Где именно? Один из этих скучных орбитальных курортов для бизнесменов?
- Нет. Никаких курортов, никаких бизнесменов в радиусе ближайших пяти световых лет. Только ты и я. Это будет сюрприз.
- О, ты меня заинтриговал. Остается надеяться, что дни ты считаешь не по ахенарскому календарю.
Нежный смех Абиоры затих, уступил эфир уверенному, бодрому голосу диктора. Начался выпуск новостей финансовой разведки. Наступление Семьи развивалось успешно. Последние контрмеры сирианских промышленников оказались менее эффективными, чем рассчитывал отдел прогнозов. Несколько минут назад закончилась тайная встреча двадцати трех руководителей корпораций, на которой они практически пришли к соглашению объединить резервные средства, чтобы спасти свои инвестиции в биотехнологические парки Киррата. Этот невероятно дерзкий проект разработала веганская антикризисная группа. Ознакомившись с проектом, промышленники поначалу его отвергли. Уж слишком гладко все получалось. Семья потеряет около трех миллиардов кредитов и будет с треском выбита из Киррата. После серии сокрушительных поражений такой результат выглядел просто невероятным. Сомнительно, чтобы в обороне Семьи существовало такое уязвимое место. Чтобы убедить промышленников, веганцы за свой счет трижды прогнали проект на разных СимБизах. И каждый раз получали положительный результат. Да он и не мог быть иным. Веганская группа разрабатывала этот проект не на основании отрывочных данных разведки и зыбких экстраполяций. Они имели самые полные данные, которые им были необходимы. Через длинную цепочку посредников веганцы телепатически контролировали нескольких чиновников Семьи, имеющих доступ к Кирратским проектам. Теперь настал момент выгодно использовать эти сведения.
Принц Диего слегка усмехнулся.
Легель Зункс, руководитель веганской антикризисной группы даже не подозревал, что идея проекта, замечательного по своей дерзости и простоте, осенившая его однажды ночью, была разработана в тридцати шести тысячах световых лет от его резиденции. Да, Семья контролировала руководителя антикризисной группы.
Теперь осталось дождаться, когда проект зайдет достаточно далеко, резервные фонды сириан окажутся надежно связаны, и можно будет нанести главный удар. Сириане слишком поздно поймут, что это долгое, изматывающее сражение за Киррат было лишь отвлекающим маневром. Они отстоят вожделенный биотех Киррата, но вскоре потеряют рынок имплантов.
Принц Диего, окруженный четырьмя охранниками-секретарями, энергичной походкой вошел в кабину транспланетного лифта. Голос диктора утонул в белом шуме помех, и секретарь отключил связь.
Бронированные створки лифта, украшенные затейливыми веганскими фресками, мягко сомкнулись. Принц Диего прикоснулся к чуть теплой, упругой на ощупь пластине биометрического контроля. Секретари повторили его жест, точно безмолвные тени.
- Вы опознаны. - сообщила система голосом Абиоры. Только этот голос, в отличие от ее подлинного, прозвучал холодно и равнодушно.
Принц Диего назвал код станции.
Двадцать тысяч световых лет, сжатые в одно головокружительное мгновение темноты.
Луч транспланетного лифта мягко перенес принца Диего на палубу приемной станции планеты Кобальт.
Луч погас. Вогнутые створки лифта, покрытые каким-то незамысловатым узором, плавно раскрылись. Морозный воздух резко ворвался внутрь.
Голос Абиоры не вернулся. На канале новостей царила мертвая тишина. Связь так и не возобновилась. Принц Диего с недоумением оглядывался по сторонам. Секретарей рядом не было. Принц испытал неприятное чувство уязвимости, но поспешил взять себя в руки. Решения, принятые под влиянием мгновенных эмоций, оказываются далеко не самыми лучшими.
На полукруглой балюстраде, покрытой пышным снежным ковром, не было ни души. Яркую снежную гладь перечеркивала короткая цепочка птичьих следов.
Принц Диего, слегка удивленный, осторожно вышел наружу, прислушиваясь к странному похрустыванию снега под ногами. Транспортная система почему-то перенаправила его на запасную приемную палубу, устроенную на крутом склоне горы.
Острые горные пики пронзали облака. Живописные изломы ущелий убегали за горизонт. Серебряные ленты водопадов срывались в мрачную темноту. Дикая, грозная красота окружала Принца Диего, заставляя его сердце биться сильнее.
- Недурно, недурно... - улыбнулся Принц Диего. Облачко пара вылетело у него изо рта.
Трудно было поверить, что совсем недавно эта планета была раскаленным адом. Попытка мироформирования закончилась неудачей, исправить ее стоило гораздо дороже, чем переформировать новый мир. Планета резко упала в цене, но ее не приобретали даже существа, предпочитающие жаркий климат. Неудачное мироформирование делало проживание на планете просто опасным. [...]
Принц оглянулся в поисках секретарей.
В приемном зале, освещенном ровным холодным светом, никто так и не появился. На юное лицо Принца Диего набежала легкая тень. Мало того, что он оказался на запасной палубе, откуда не так просто выбраться, еще и секретари почему-то запаздывают... Это было просто невероятно. В конце концов, секретари были последним рубежом охраны Принца Диего. Через Принца проходили все значительные операции Семьи, а значит он представлял особый интерес для многочисленных противников, конкурентов и (не будем обольщаться) союзников.
Звучный титул Диего означал, что в Семье он является вторым человеком. Если с Президентом что-нибудь произойдет, Диего займет его должность, покуда не будет готова новая версия Президента. Впрочем, Президент в нынешней версии уже пережил двух Принцев. Несмотря на свои триста одиннадцать универсальных лет, Президент сохранял завидную бодрость и ясный, холодный рассудок.
Принц Диего с нарастающим нетерпением поглядывал по сторонам. Тишина уже не казалась ему безмятежной. Его больше не радовали ни облака, элегантно плывущие в небе, ни дикая, первозданная красота темных скал. Принц Диего ощущал себя отрезанным от всего мира, и это ощущение было не из приятных.
Одиночество всегда было для Принца Диего непозволительной роскошью, но особой потребности в нем Принц не испытывал. Напряженная жизнь Семьи была более чем интересной. Она была захватывающей посильнее всех этих синтетических развлечений. Принц Диего постоянно следил за развитием множества проектов, выслушивал отчеты, прогнозы, возможные варианты решений. Он был центральным (хотя и не единственным, предусмотрительно продублированным тремя вице-принцами) узлом разветвленной нервной системы Семьи, охватившей Галактику.
По соображениям безопасности Принц Диего не имел модулей транспланетной связи. Враги или какой-нибудь сумасшедший легко могли выследить его по адресу модуля и прикончить одним из бесчисленных способов, начиная от изощренного нейрорезонанса и заканчивая примитивным, варварски грубым, но действенным ударом самонаводящейся ракеты. Поэтому Принц Диего вынужден был пользоваться услугами секретарей.
Прошло еще четыре минуты. Никто так и не появился. Казалось, весь мир оцепенел. Лишь облака, зацепившиеся за вершины гор, слегка изменили форму и тени стали чуть длиннее.
Принц Диего нахмурился. Дальнейшее промедление могло иметь серьезные последствия для Семьи. В информационных сетях наверняка уже возникло заметное напряжение. Разумеется, часть вопросов взяли на себя вице-Принцы, но были проекты, известные только Диего и непосредственным исполнителям. Эта заминка была так некстати сейчас, когда...
Принц Диего спохватился и резко оборвал свои мысли. Поблизости мог скрываться вражеский агент с нейросканером, а рядом не было ни одного секретаря, который бы прикрывал его мысли. Рядом не было никого. Непривычное одиночество все сильнее действовало на нервы. Принц Диего с удивлением ощутил, как откуда-то из глубины его разума поднимается мутная волна иррационального ужаса.
Принц Диего слабо вздохнул и окинул быстрым взглядом окрестности.
Тонкие ноздри Принца Диего нервно дрогнули. Снизу, со стороны заснеженных горных склонов стремительно летели темные точки, по мере приближения приобретающие человеческие очертания. Это были вооруженные люди в защитных комбинезонах, и цель их полета сомнений не вызывала - запасная палуба, устроенная на склоне одинокой скалы.
Принц Диего следил за полетом военных совершенно спокойно. Эти люди, несмотря на свой грозный вид, не посмеют причинить ему вред. Противник вряд ли попытается его уничтожить - слишком велика ценность знаний, содержащихся в его голове. Настоящая конкурентная борьба очень редко ведется насмерть, до полного уничтожения. Следовательно, начнутся переговоры, начнется торг - в той или иной форме. А на этот случай у Принца существовал собственный план.
Солдаты опустились на площадку и мгновенно рассредоточились. Они вели себя так, будто ожидали немедленного нападения.
Только теперь Принц Диего заметил, что комбинезоны военных изрядно перепачканы бурой грязью. Один из солдат с безучастным, неестественно бледным лицом тяжело опустился на порог приемной палубы. Его левая рука была оторвана чуть выше локтя. Изодранный, пропитанный кровью рукав небрежно пристегнут к бронированному комбинезону.
Один из военных направился прямо к Принцу Диего. Он был молод, едва ли старше самого Принца. Взгляд его был усталым и тусклым, словно ему пришлось многое пережить за последние несколько часов. Но держался он с безошибочно узнаваемым достоинством офицера элитного Галактического легиона.
- Лейтенант Хаккет. - представился он. - Командир отряда планетарной обороны.
Принц Диего крепко пожал жесткую, сильную руку лейтенанта. Ответное рукопожатие было энергичным и кратким.
- Что происходит, лейтенант? - осведомился Принц.
- Прошу прощения, сэр. Мы были вынуждены изменить ваш маршрут и задержать прибытие секретарей. - сказал лейтенант. - Произошло вторжение.
Принц Диего ничего не ответил. Он хладнокровно ждал объяснений.
- Мы пытались обезвредить противника, сэр. Но силы оказались неравными. Двенадцать человек - вот все, что осталось от сил планетарной обороны. После гибели полковника Клайтона я принял командование.
- Значит, планета захвачена?
- Да, сэр. Ближайшие два часа они смогут удерживать стратегически важные точки.
- Два часа... Какой смысл в двухчасовой оккупации?
- Они полагают, что за это время они смогут вас убить, сэр. - ответил лейтенант.
- Любопытно... - усмехнулся Принц Диего. - Почему же вы задержали моих секретарей?
- Двое ваших секретарей запеленгованы, сэр. Их появления ждут, рассчитывая, что вы окажетесь среди них. Смотрите, сэр. Через несколько секунд секретари прибудут на приемную палубу В-400. Она находится там. - лейтенант коротким взмахом руки указал на элегантные постройки из белого мрамора, возвышающиеся на обрывистом берегу горного озера.
Лейтенант протянул Принцу миниатюрный электронный бинокль.
Двери станции плавно открылись и три человека вышли наружу, оставляя в резкой белизне снега цепочку следов. Серебристая полусфера приемной палубы вдруг резко накренилась и исчезла в ослепительной вспышке. Клубящееся черное облако взвилось в небо. Обломки, бешено крутясь, падали в снег, в озеро, на соседние домики. Теперь на месте приемной палубы, среди осыпающихся руин бушевало, скручиваясь в длинные жгуты, яркое пламя. Вокруг построек засуетились невесть откуда возникшие пожарные роботы. Вскоре пламя было погашено. Лишь легкий сизый дым стелился над обгоревшими безобразными руинами приемной палубы.
- Они ждали вашего прибытия, сэр.
Взгляд Принца Диего метался.
- Они... мои секретари мертвы?
- Да. Я сожалею, сэр. - ответил лейтенант Хаккет ровным голосом. - Мы вынуждены были пожертвовать запеленгованными секретарями, чтобы имитировать вашу гибель.
Тем временем на берегу озера появились экипажи захватчиков. Они напоминали пауков, хищно припавших к земле. Принц Диего машинально отметил, что эти конструкции были совершенно лишены элегантности. Только грубая, прямолинейная мощь и экономная функциональность. Культ грубой силы, характерный для Окраинных миров.
Захватчики направились прямиком к дымящимся развалинам палубы. Если на пути оказывались пожарные роботы, пауки просто давили их своими тяжелыми лапами, и бронированные корпуса роботов сминались, точно пластик.
Пауки принялись перекапывать пепелище. Черное облако вновь взвилось в воздух. Ветер так быстро развеял его над озером, точно спешил стереть кощунственные следы пребывания чужаков на этой мирной планете. На планете, принадлежащей лично Принцу Диего. На планете, которая должна была стать местом его первого свидания с Абиорой. Глядя на пауков, Принц Диего уже не был так уверен, что их встреча состоится через три дня.
Поиски закончились неожиданно. Один из пауков замер, остальные замедленными, обманчиво ленивыми движениями приблизились к нему. Из первого паука выскочили коренастые люди в облегающих черных комбинезонах, явно уроженцы планеты с повышенной гравитацией. Они с неестественной легкостью отбросили несколько крупных обломков, осторожно извлекли из развалин какие-то скрюченные распадающиеся черные обрубки, упаковали их в длинные пластиковые мешки и вновь скрылись в своем экипаже. Вся операция заняла едва ли больше минуты.
Пауки сорвались с места и исчезли в рощице хвойных деревьев, подступавшей к самой воде.
- Что... Что они там искали? - спросил Принц Диего хриплым голосом. Он не был уверен, хочет ли услышать ответ лейтенанта.
- Трупы. - сухо ответил ему лейтенант.
Принца Диего захлестнула холодная ярость, но он быстро подавил этот порыв. Секунду спустя мозг его вновь был чист и ясен, в полной готовности к приему бесчисленных потоков информации. Вот только никаких потоков не было, и потому Принц Диего ощущал страшную, глубокую пустоту. Драгоценные секунды неудержимо бежали, а его мозг работал над единственной задачей уровня младшего командира. Выживание на оккупированной территории в течение двух универсальных часов. Весьма напоминает учебные маневры сил гражданской обороны на какой-нибудь захолустной планете. Два часа истекут, по всем каналам прозвучит сигнал отбоя, а затем с неба, в громе и пламени, опустится группа штабных наблюдателей - подвести итог, отметить выявленные недостатки. А время идет... Проклятье.
Принц Диего раздраженно повернулся к лейтенанту.
- Скоро они узнают, что меня среди них нет. Что тогда? Какой был смысл отправлять моих секретарей на верную гибель?
- Теперь они получили доказательства вашей смерти. Третьим погибшим был ваш клон, принц Диего. - сказал лейтенант.
Ярость вновь стремительно атаковала Принца Диего, и Принц вновь отбросил ее.
- Кто вам позволил использовать моего клона?
Лейтенант ничего не ответил. Взгляд его стал отсутствующим и тусклым. Он прислушивался к переговорам по транспланетной связи.
- Захватчики начали эвакуацию. Мы отправляемся к запасной базе.
Солдаты задвигались, перегруппировались.
- Но моя резиденция...
- Она разрушена, сэр. Развалины вы осмотрите позже. А сейчас наша задача - дождаться подхода основных сил. Мы отправляемся на запасной лагерь. Захватчики вряд ли его обнаружили.
Издалека донеслись мощные раскаты грома. Затем Принц Диего увидел множество ослепительных точек, стремительно взмывающих в небеса из-за изломанной линии гор. Захватчики покидали планету.
- Что... что это...
- Корабли с субпространственными приводами, сэр.
- Но это же запрещено по Конвенции...
- Да, сэр. Но для вторжения им было бы несколько затруднительно использовать официальные транспланетные линии.
- Проклятье, они испортили мне всю планету...
В небе над горами медленно разливалось зеленоватое сияние.
Взгляд Принца Диего, провожающий вражеские корабли, был темен и холоден.
Запасной лагерь располагался на одном из скалистых островов южного моря. Полет на антигравитационных платформах отнимет почти два часа. Два часа драгоценного времени.
- Мне необходимо связаться с Семьей.
- Это абсолютно исключено.
- Вы не понимаете...
- Это вы не понимаете, - устало перебил его лейтенант. - Захватчики прослушивают эфир. Наша система безопасности полностью разрушена. Секретных каналов связи больше не существует. Как только вы свяжетесь со своими помощниками, захватчики сразу узнают, что вы живы. Наши силы на подходе, у захватчиков нет времени на повторную высадку. Что остается? Планетарная бомбардировка. Тогда уж гибель ваших секретарей окажется действительно напрасной. Они определят наши координаты с точностью до нескольких метров. В данном случае эта точность будет избыточной. Мы окажемся в эпицентре взрыва, который оставит после себя кратер приличных размеров.
Принц Диего нахмурился. Он подумал о старых добрых традициях конкуретной борьбы. Кто-то здорово импровизировал, но эта импровизация просто не укладывалась в рамки здравого смысла. С такой чудовищной безоглядностью действуют или сумасшедшие, или... или существа, чья логика отличалась от логики обычного бизнеса или обычной политики.
- Единственное, что я могу для вас сделать, сэр - продолжал лейтенант, - подключить к каналам связи. Но мы должны сохранять полное радиомолчание.
- Хорошо. - кивнул Принц Диего. - Канал Внутренних новостей. Код 779-14.
Эфир взорвался голосами.
Принц Диего слушал, и лицо его каменело. Все оказалось гораздо хуже, чем он ожидал. Со времени его появления на Кобальте прошло сорок семь минут, но за это время в Семье сменилась целая эпоха. Президент вышел из медитации в которой пребывал бульшую часть времени. Всем уже было известно о нападении на Кобальт. Правление Семьи собралось на чрезвычайное заседание. Ведущие фондовые биржи Галактики мгновенно отреагировали бешеным всплеском активнсти. Президент официально объявил о гибели Принца Диего. После минуты молчания, которая продлилась двадцать секунд, Президент представил нового Принца. Им стал вице-Принц сэр Эдвальд Карски, представитель веганской ветви Семьи. В краткой речи Принц Эдвальд пообещал сурово покарать убийц своего предшественника. Акции ахенарских компаний обрушились.
- Ахенарцы. Это они пытались меня убить. - пробормотал Принц Диего... Нет, теперь уже - бывший Принц. Его ошеломило вовсе не нападение ахенарцев. Их планы уничтожения верхушки Семьи были известны давно, как и непримиримая, изначальная ненависть ко всему человеческому. Ахенарцы были разгромлены в двух последних военных конфликтах, но с поражением не смирились. Внезапно экс-Принц Диего ощутил мимолетный укол сожаления о том, что войны давно ведутся по законам бизнеса - никакого тотального уничтожения. Ограниченные, осторожные военные акции, умеренная блокада, угроза правящим группировкам в случае непокорности отнять у них самое дорогое - власть. Правда, на иных подобные угрозы не очень-то действовали. Ахенарцы были из их числа. Они сражались, чтобы победить или погибнуть. Необузданная, безумная сила, которую нельзя остановить, ее может только разбить превосходящая, еще более безумная сила. Когда-то, на заре своей истории Семья тоже была такой. Только ярость, только неистовое пренебрежение жизнью своей и чужой превратила маленькую группу шаддайских колонистов в Семью, распостранившую свое влияние на многие миры, выросшую над тысячелетними империями и государствами, точно зловещее дерево, плоды которого еще не созрели.
В эту минуту бывшему Принцу больше всего хотелось стереть этих долбанных ахенарцев с лица Вселенной, превратить их уродливые города в мелкую пыль. Никаких точечных акций. Планетарные бомбардировки. Прочесать всю Галактику, мир за миром. Чтоб не осталось ни единого поселения, ни единой космической станции, ни одного ахенарца...
Режущуая боль в ладонях отрезвила экс-Принца. Диего вздохнул и заставил себя расслабиться.
Время планетарных бомбардировок ушло безвозвратно. Теперь победителей судят гораздо строже, чем побежденных.
Диего ощутил вокруг себя острую, зияющую пустоту. Он вдруг понял, что навсегда лишен захлестывающих информационных потоков, проблем, требующих срочных и элегантных решений... Он вырван из самого потока жизни и теперь его существование утратило смысл. И эта простая мысль по-настоящему испугала его.
Принц Диего погиб. Принц Диего исчез. Теперь существовал только Диего Саргоса - простой смертный содержащий в своей черепной коробке бесценную информацию.
- Они объявили вас мертвым. Но мы-то знаем, что это не так. - ободряюще улыбнулся ему лейтенант. Он тоже слышал последние новости.
Принц Диего не испытывал особго оптимизма. Он ощущал себя глубоководным животным, выброшенным на берег внезапной волной.
Они бесшумно скользили над заснеженными вершинами сосен, точно быстрые тени.
- Нам необходимо соблюдать осторожность. - сказал лейтенант. - Захватчики могли оставить засады.
Они переговаривались с помощью маломощных передатчиков, постоянно изменяющих частоту. Запеленговать их было практически невозможно.
За ближайшей горной грядой они убедились в правоте лейтенанта.
Воздух впереди них вдруг яростно полыхнул.
Небо взметнулось перед Диего, а затем пронзительную синеву внезапно сменил заснеженный лес, вращающийся все быстрее. Острые верхушки деревьев летели навстречу, они метили прямо в Диего, точно пики огромного войска, замершего в ожидании его смерти.
Гироскопический стабилизатор выровнял платформу так резко, что у Диего потемнело в глазах. Земля и небо мгновенно встали на место, вращение прекратилось. Черные, слегка занесенные снегом скалы проносились под ним, точно застывшие волны.
Новая ударная волна раскидала солдат по всему небу. Маленькие фигурки рассредоточились, упорно продолжая полет.
Следующий залп оказался чуть более точным. Двое солдат исчезли в короткой яростной вспышке.
У солдата, летевшего чуть правее и выше Диего, лопнула антигравитационная платформа. Солдат сгрупировался и без единого звука понесся к земле. В эфире царила мертвая тишина.
Вся группа резко ушла вниз и вправо, и последуюшие выстрелы поразили пустоту. Лишь ударные волны, беспорядочно налетающие со всех сторон, немилосердно швыряли их из стороны в сторону, точно какой-то фантастический шторм.
Диего провожал взглядом падающего солдата, пока тот не ударился в заснеженный склон. Взметнулся широкий веер сверкающих брызг. Тело солдата подскочило, безвольно перекувыркнулось и зарылось глубоко в снег. Вскоре по склону горы катилась лавина.
Солдаты, снижаясь и расходясь в стороны, открыли ответный огонь. На плоскогорье, тянувшемся справа, взлетели в воздух обломки камней и деревьев.
На какую-то долю секунды Диего показалось, что он различил маленькие фигурки в белых комбинезонах, обреченно мечущиеся среди взрывов и падающих стволов.
- Активность в эфире. - должил один из солдат. - координаты передатчиков стабильны.
- Нас передают другим постам. - добавил он чуть погодя.
Диего заметил, как один из солдат уронил длинный черный цилиндр. Какое-то время цилиндр падал вниз, и вдруг распался на несколько тонких частей. Эти части, оставляя дымный, быстро тающий след, хищно метнулись к земле. А затем на склонах гор медленно, лениво выросли султаны густого черного дыма.
- Цели подавлены, сэр.
- Меняем маршрут. - коротко приказал лейтенант и вся группа мгновенно перестроилась в воздухе. Они нырнули в ущелье и теперь летели, растянувшись в цепочку. Серые, изломанные края ущелья с гипнотической монотонностью стремительно убегали назад.
Стены ущелья вдруг расступились и оборвались. В первое мгновение Диего показалось, что они вылетели за край мира. Небо простиралось и внизу, и вверху. Затем он заметил внизу легкую рябь и понял, что под ним лежит морская гладь. Они направлялись на юг, к островам.
Запасной лагерь был уничтожен. Это стало ясно издалека. Над пепелищем вился легкий сизый дым, кое-где вяло вспыхивали бледные языки пламени. Маскировочные экраны были сорваны и искорежены взрывами. Орбитальный челнок, развороченный прямым попаданием, догорал на стартовой площадке, изрытой воронками. Трупы охранников были беспорядочно разбросаны по всей территории лагеря. Похоже, нападение застало их врасплох.
Палуба транспланетного лифта была заминирована так небрежно, что лейтенант приказал тщательно проверить всю ее, каждую деталь, каждую мелочь.
Два солдата принялись обследовать аппаратуру.
- Есть, сэр. - доложил один из них спустя какое-то время. - Вот, взгляните.
Он протянул лейтенанту снимки, на которых были изображены какие-то странные хаотические переплетения цветных нитей.
- Вот эти цепочки нуклеотидов в кодирующем модуле являются чужеродными. На приемную палубу будет доставлен фарш. Все устройство безнадежно испорчено.
Лейтенант коротко взглянул на фотографии.
- Ясно. Скорее всего, так же обработаны все остальные транспланетные лифты.
- Как мы покинем планету? - осведомился Диего, разглядывая разрушения. Он испытывал какую-то странную отрешенность, точно все это его не касалось, а происходило с кем-то другим.
- Оставаться здесь куда безопаснее, чем ожидать спасения в космосе. Ахенарцы наверняка оставили на стационарных орбитах парочку ботов. Мы окажемся для них легкой добычей, как только подадим сигнал бедствия. На планете можно скрываться сколько угодно. Нам не страшны ни разгерметизация, ни кислородное голодание, здесь достаточно и воды, и пищи.
- Но еда... - Диего кивнул на раздавленные, сожженные контейнеры с запасами продовольствия.
- В лесу достаточно еды, сэр.
- Вы полагаете, остальные склады уцелели?
Лейтенант улыбнулся.
- Нет, сэр. Здесь пища существует в своем, так сказать, естественном виде.
- Уж не хотите ли вы сказать, что...
- Да, именно так, сэр. Если понадобится, мы будем пить воду из рек, есть рыбу и прочую живность, которую поймаем или подстрелим. Так, как делали наши далекие предки.
- Какая дикость... - поморщился Диего, ощутив легкую тошноту.
- Это тактика выживания, сэр. - бесстрастно ответил ему лейтенант.