Левицкий Андрей, Бобл Алексей : другие произведения.

3. Диверсия в Дьявольском горле

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 4.75*9  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В горах южной Болгарии сбит вертолет Ворфейса, в живых остался лишь один человек - майор Крум Заков. Он должен срочно достичь секретной научной базы, где ведутся работы по созданию "Центавра", автономного боевого комплекса нового поколения. Эта несокрушимая машина смерти способна поставить последнюю точку в войне двух корпораций. База Ворфейса будет вот-вот обнаружена, и если майор не попадет туда вовремя, вражеская авиация нанесет сокрушительный удар по ней. Но кое-кто готов на все, чтобы не позволить майору выполнить его миссию...
  WARFACE
  
   []
  
  
  ДИВЕРСИЯ В ДЬЯВОЛЬСКОМ ГОРЛЕ
  
  Отряхивая с плеча осколки стеклопластика, я выглянул из кабины лежащего на боку вертолета.
  Хвостовая балка была раздроблена взрывом реактивной гранаты, носовой фонарь смят ударом о скалу, лопасти сломаны. Вертолет лежал на широкой каменистой дороге, почти прижавшись остатками несущего винта к отвесному склону. Вокруг шелестела желтоватая листва, жужжали насекомые, дующий порывами ветер был сухим и жарким.
  С другой стороны от склона вдоль дороги тянулось ущелье, заросшее старыми акациями.
  Я прилег на пузатом боку вертушки, сунул в ножны армейский нож и осмотрел свою руку. По запястью текла кровь - рана неглубокая, но болезненная. Сдвинувшись немного вперед по корпусу, сквозь тусклое бронестекло фонаря заглянул в кабину. Двое, находящиеся там, висели в своих креслах, пристегнутые ремнями. У одного голова треснула, как яйцо, у второго шея свернута набок. Еще бы, такое падение... А ведь на переднюю часть кабины пришелся основной удар.
  Повернувшись, я окинул взглядом окрестности. Родопы, как назывался этот горный массив на границе Болгарии и Греции, купались в летнем зное. Над покатыми вершинами ни облачка, небо ярко-синее, слепящее. Хотя в таких местах ливень может начаться внезапно: из-за ближайшей горы вдруг прилетит грозовая туча - и понеслось...
  Услышав приглушенный шум мотора, я расстегнул кобуру и положил руку на пистолет.
  Из-за поворота дороги, разделявшей склон и ущелье, показался армейский джип в темно-зеленых и желтых пятнах, с открытой кабиной и квадратными проемами без дверей. Рама с лобовым стеклом была опущена на капот, впереди сидели двое, за их спинами виднелся третий. Все вооружены автоматами - мобильный патруль.
  Я пригляделся. У того, что находился слева от водителя, на груди была нашивка: две бледно-желтые полосы и две звезды. У меня такая же, только на одну звезду больше... Значит, в джипе старший лейтенант с двумя рядовыми.
  Джип поехал быстрее. Лейтенант, держась за приборную панель, ткнул пальцем в сторону вертушки, и рядовой сзади привстал, направив на меня автомат.
  Я поднял руки, показывая пустые ладони, соскользнул с корпуса и, пригибаясь, бросился навстречу патрульной машине. Та была почти рядом. Водитель резко вывернул руль, встал поперек дороги, правым бортом ко мне. Три автомата уставились мне в грудь.
  - Осторожно! - громко, но так, чтобы не было слышно в ущелье, предупредил я. - В нас выстрелили оттуда!
  Лейтенант настороженно глядел на меня. Он был молод, лицо гладкое и бледное, тонкие усики, острый подбородок.
  - Вас сбили ракетой? Мы слышали взрыв... Еще кто-то выжил?
  - Стрелок и пилот мертвы, нас было трое. Лейтенант, надо уезжать отсюда. Диверсант в ущелье, у него ПЗРК, думаю, есть и стрелковое оружие.
  - Диверсант? - повторил он слегка растерянно. Для командира патруля все происходило слишком быстро и неожиданно.
  - Он сожжет нас вместе с машиной, потом добьет контрольными выстрелами! - напирал я.
  Тут, наконец, до них дошло, что в любой момент они могут отправиться к праотцам, и лейтенант приказал водителю:
  - Развернись! Встань... вон там, за ту глыбу у обочины!
  Загудел мотор, и джип проехал по крутой дуге, обратившись багажником к упавшей вертушке. Я подбежал к камню, за которым он притормозил, опустился на корточки возле колеса.
  - Кто вы такой? - спросил лейтенант.
  - Майор Крум Заков, оперативное-разведывательное управление генштаба Ворфейса.
  Он опять смерил меня взглядом, посмотрел на вертолет, приказал стрелку: 'Петр, контролируй ущелье', после чего, выскользнув из кабины, растянулся на камнях под прикрытием колючего куста.
  - Ранены, майор?
  - Ерунда, слегка контузило. - Я прижал ладонь к уху и громко сглотнул. - До вечера пройдет.
  - У вас кровь на руке. А другие в вертолете точно мертвы?
  - Там спасать некого. Лейтенант...
  - Казимир Гашек, - представился он. Повернул голову к водителю и добавил: - Будь готов быстро уезжать.
  Тот покрепче вцепился в руль. Стрелок, которого лейтенант Гашек назвал Петром, поставил колено на заднее сидение и, упершись локтями в багажник, медленно водил стволом вдоль ущелья. Там было тихо, никого не видно. Кроны акаций невысоко выступали над краем: диверсанту удобно выпустить ракету по вертушке, но вот вести прицельный огонь по людям, прячущимся за валуном, проблематично - слишком острый угол, цель почти не видна. Еще он мог залечь на ближнем краю ущелья, хотя сейчас это не давало ему преимущества над нами.
  Судя по выражению лица Гашека, он размышлял примерно так же. А еще думал о том, что идти на поиски диверсанта, не вычислив позицию противника, не менее проблематично, чем ему сейчас подстрелить нас. То есть пойти-то мы можем, но вот выжить при этом...
  - Нужно его уничтожить, - пробормотал лейтенант не слишком уверенно. - Но лучше - взять живым. Откуда он здесь взялся? Если Блэквуд знает, где база...
  - Не знает, - перебил я. - Пока еще нет. Лейтенант, разведка Блэквуда получила информацию о примерном положении вашей базы. Мы в штабе вычислили крысу, но слишком поздно. Теперь они задействовали своего агента в Родопах, опасного диверсанта. Он знал, что я вылетел к вам, знал маршрут, но где точно находится Дьявольское горло, у него пока сведений нет. Если мы сейчас быстро уедем...
  - А зачем вы летели к нам?
  - Меня прислали с указаниями из штаба. А как иначе, вы же отрезаны от всех, соблюдаете радиомолчание.
  - В задницу всё! - выдохнул лейтенант, стукнув кулаком по камню. - Говорил же Карпентеру, что рано или поздно нас накроют!
  - Еще не накрыли, Гашек. Но теперь могут.
  Я присел, низко пригнувшись, рядом с лейтенантом и сжал рукой раненую кисть. Отсюда мне была видна радиостанция, вмонтированная в приборную панель справа от почти улегшегося на руль водителя, скрученный спиралью провод и висящая в зажиме черная трубка.
  - Надо связаться с базой, - решил лейтенант и пополз обратно к машине.
  - Гашек, нельзя выходить в эфир! Соблюдай радиомолчание!
  - Да что вообще происходит?! - повысил он голос, забираясь в кабину. - Обмен по внутренним каналам никто не отменял, у нас все шифруется!
  - Я же сказал: в Блэквуде узнали о Дьявольском горле! Главное, они знают о той работе, которую ведет у вас Жданов. И они не хотят допустить, чтобы мы вывели 'Центавров' в массовое производство. Специфика расположения Дьявольского горла не позволяет засечь его, но... Любые радиопереговоры обнаружат вас. Сейчас эта часть Родоп под постоянным колпаком шпионских спутников.
  - Мы на базе и так сидим, как мыши в норе! А теперь вы мне говорите, что даже экстренный вызов по внутреннему каналу связи послать нельзя?!
  - Нельзя. Ваши частоты вскрыты противником, данные дешифруются. Сейчас тишина должна быть постоянной. До штатного сеанса связи осталось... сколько?
  Он глянул на часы.
  - Четверть третьего. Сорок пять минут до обмена радиосообщениями между патрулями.
  - Раз так, нам надо на базу немедленно! - я привстал. - Нужно предупредить вашего командира. Ночью через Босфор в Черное море вошел 'Адмирал Мендес', вертолетоносец Блэквуда. Как только вас засекут, поднимут в воздух Ка-50... 'Черным акулам' сюда пятнадцать минут лета, их ракеты от вас камня на камне не оставят.
  Судя по напрягшемуся лицу, лейтенант Казимир Гашек наконец-то сполна осознал смертельную опасность ситуации. Громко вдохнув, он стал отдавать приказы:
  - Майор - в машину. Петр - следить за ущельем. - Гашек толкнул водителя в плечо. - Возвращаемся, гони!
  Водитель только и ждал приказа - не успел я запрыгнуть на заднее сидение, как джип рванул вдоль склона, прочь от сбитой вертушки с двумя мертвецами внутри, подминая кусты и тяжело качаясь на особо больших камнях. Вытащив пистолет, я обернулся и прокричал, чтобы перекрыть шум мотора:
  - Петр, внимание на кроны деревьев! Диверсант где-то там!
  Когда ущелье осталось позади, водитель сбавил скорость: слишком крутые повороты были у горной дороги, джип мог запросто слететь с нее.
  Гашек, вытащив из бардачка аптечку, обернулся:
  - Майор, дайте руку...
  - На базе перевяжем, - отмахнулся я.
  - Давайте.
  Он вынул бинт, нож, чтобы распороть рукав. Я спросил:
  - До базы далеко? Надо спешить.
  - Сидите спокойно, скоро приедем.
  Дорога пошла под уклон, склоны по сторонам стали выше и отвеснее, небо превратилось в широкую полосу далеко над головой. Впереди блеснул ручей, и вскоре джип свернул под каменную арку. Под высоким покатым сводом гулким эхом разнесся звук мотора.
  Теперь мы ехали вдоль ручья, журчащего по дну тоннеля, насквозь пробившего основание горы. Похоже, здесь когда-то текла река, но она обмелела - причем, недавно. Далеко впереди тоннель сужался, свод становился ниже, но здесь он был высоко над головой.
  - Не крутитесь, майор, - попросил Гашек, стягивающий эластичным жгутом мою руку. - Уже заканчиваю.
  Тоннель перегораживала ограда с колючей проволокой поверху. Вот он, въезд на секретную базу. Наверняка там и датчики движения, и автоматические пулеметы...
  Лейтенант закончил с моей рукой и отвернулся. Схватившись за спинку переднего сидения, я привстал, внимательно глядя вперед. А ведь этот тоннель - естественного происхождения, скорее всего, его за тысячелетия проделала горная река, которая теперь превратилась в весело журчащий ручеек, ныряющий под ограду. Он снабжал базу водой.
  Многометровый слой камня - вот, что не позволяло противнику обнаружить Дьявольское горло. Ее почти невозможно уничтожить снаружи, даже если сбросить бомбы и завалить выходы тоннеля, внутри все уцелеет.
  Раздвинулись броневые плиты, джип вкатил в крытый шлюз и остановился. С гудением створки сомкнулись позади, возникшую на миг темноту разогнал толстый луч прожектора. Где-то вверху раздались голоса, загудели сервоприводы, позади щелкнули магнитные замки, и все стихло.
  Только сейчас сидящие со мной в машине люди немного расслабились - Петр, все время контролировавший дорогу позади, сел ровно и опустил автомат, водитель подул на вспотевшие ладони. Гашек, оглянувшись, показал на мою руку:
  - У вас странная рана, майор. Колотая.
  - Не колотая, а резаная, - поправил я. - Порезался о лопнувший стеклопластик, когда вертушка упала.
  - Вы легко отделались: контузия и рана на руке... Это потому, что сидели сзади. - Он прикрылся рукой от света прожектора. - Сейчас будет проверка, без нее обратно не впускают даже нас. Надеюсь, ваши биометрические данные есть в компьютере командира базы.
  Я молча кивнул. Для безопасности это место отрезано от коммуникаций, у него нет связи даже с постоянно обновляемой базой данных генштаба - просто в компьютере местного командования содержится информация на людей, которые допускаются внутрь. Два периметра защиты, курьеры генштаба Объединенных сил Ворфейс имеют право проходить за первую линию безопасности. Но я-то не курьер... то есть все же курьер, но - особый.
  - Давайте скорее закончим с формальностями, лейтенант. Куда мне идти?
  - Пока оставайтесь в машине.
  Впереди щелкнуло, вновь зажужжали сервоприводы. Водитель включил фары и медленно тронулся с места, направив машину в открывшийся проем. Проехал метров десять и остановился, заглушил двигатель.
  Мы оказались примерно на середине тоннеля. Освещение здесь было тусклое, прямые солнечные лучи никогда не попадали сюда. Прохладно, сыро... В дальнем конце свод становился ниже, и в конце концов тоннель превращался в каменную трубу не более двух метров высотой, полностью перегороженную стальной плитой. Скорее всего, с другой стороны ее покрывают маскировочные панели 'под камень'. Под ногами мелкий щебень, раскатанный в более-менее ровную поверхность. Справа доносилось журчание воды, слева под каменной стеной стояла серая коробка с окнами - стандартный блок, включающий служебные отсеки центра управления базой и жилые комнаты. Рядом был еще один, складской, без окон, за ним к стене примыкала казарма.
  Тихо. Потому что каждый при деле. Мобильных патрульных групп, разъезжающих по округе, три, ну, четыре от силы; два бойца в шлюзе, трое на боевом дежурстве в центре управления базой. Еще двое в наряде по столовой - втянув носом сырой воздух, я ощутил запах вареного мяса.
  Гарнизон базы человек пятьдесят максимум. Не густо, но и не мало, учитывая выгодность позиции. Диверсантам сюда не пробраться, да и массированную атаку Блэквуда легко отразить, ведь контролировать придется лишь одно место, через которое мы въехали на территорию. Пошарив взглядом по стенам, я не смог найти вход в мастерскую Жданова, которая пряталась в естественных пещерах, примыкающих к тоннелю. Хотя, возможно, она между жилыми блоками, которые торцами почти примыкали к стене? То место отсюда видно не было.
  - Вылезайте, - Гашек выпрыгнул из машины, одернул форму.
  Дверь командно-жилого блока распахнулась, и на пороге показался высокий седовласый полковник.
  Карпентер - его легко узнать по шраму на щеке. Я видел фото. Старый, закаленный боями вояка, наверняка недовольный тем, что сидит в этой дыре, когда другие сражаются с отрядами Блэквуда лицом к лицу. Что-то он там натворил в прошлом? - кажется, высказал генералу Кларку из генштаба все, что о том думает, и загремел в командиры научной базы, где время тянется как резина, все окружение - несколько десятков бойцов, связи с внешним миром почти нет, врага нет...
  Позади него в дверях возник плечистый молодой офицер в зеленой форменной рубашке и тщательно выглаженных брюках, с пилоткой на коротко остриженной голове и пистолетом на ремне.
  - В чем дело, Гашек? - Полковник быстро подошел к машине. Движения у него были порывистые и резкие, а лицо - сухое, со впалыми щеками. - Почему нарушили инструкции?
  - Лейтенант действовал исходя из сложившейся ситуации, - я шагнул навстречу полковнику. - Майор Крум Заков, оперативное-разведывательное управление ГШ Оси.
  Полковник смерил меня взглядом:
  - Молод для майора.
  - В разведке быстро делают карьеру. - Я оглянулся на ворота. - Полковник, нам нельзя терять время. Вертолет, на котором...
  Он махнул рукой, оборвав меня, и обратился к Гашеку:
  - Доложите, лейтенант.
  Тот пересказал случившееся, как меня нашли, упомянул вертолетоносец Блэквуда в Черном море. Я заметил, что стоящий в дверях офицер не спускает с меня глаз и держит ладонь на кобуре. Кто он, особист или дежурный по базе?
  Карпентер слушал внимательно, лицо его ничего не выражало. Когда Гашек закончил, он сказал лишь 'За мной' и зашагал обратно. Мы поспешили следом.
  Все-таки особист, решил я, когда отутюженный посторонился, пропуская нас, и пошел рядом. Дежурный не покинет пост управления. Начальник особого отдела базы был тщательно выбрит, подтянут... как-то слишком уж тщательно выбрит и чересчур подтянут - вид из-за этого у него был немного показушный, будто на парад собрался, не хватало только наградных планок на груди и белых перчаток.
  В кабинете Карпентер открыл сейф, вынул пластиковую карточку и вставил в прорезь компьютера, стоящего на белой стойке у стены.
  - Майор, вы знаете, что делать. Робсон, Гашек, помогите ему.
  Я шагнул к стойке, положил руки на подключенные к компьютеру планшеты, чьи экраны светились матово-зеленым. Включился сканер, красные полосы пробежали по экранам, снимая мои биометрические данные.
  - Теперь сетчатка.
  Пришлось нагнуться, упершись руками в край стойки. Приникнув к щели под монитором, я дождался, пока лейтенант с особистом зафиксируют в зажиме мой подбородок. Слабо загудело, пискнул микропроцессор... Компьютер думал дольше, чем положено. Я ощутил на себе пристальный взгляд особиста. Раздался щелчок - приемное устройство выбросило вставленную в него карточку.
  - Пока что все. - Полковник присел на круглый табурет перед компьютером.
  За спиной у него была железная дверь. Я прикинул, где вход в кабинет, как идет коридор, по которому мы попали сюда... Выходит, за дверью каменная стена. То есть - проход в стене. Куда он может вести? В мастерскую Жданова, больше некуда.
  Над дверью висели электронные часы, они показывали: 14.35.
  Полковник сцепил пальцы, глядя на экран. Там бежал столбец данных, в системном блоке что-то попискивало.
  - Ключ, - бросил Карпентер.
  - Что? - не понял я.
  - Ваш ключ, майор.
  - Идентификатор, - требовательно подсказал Робсон.
  Я машинально хлопнул себя по нагрудному карману, полез в боковой на плече, но там рукав был распорот Гашеком, когда он занимался моей раной.
  - Остался в вертолете, - сказал я.
  Секунду полковник в упор смотрел на меня, потом встал и прошел к столу, на ходу говоря:
  - Лейтенант, позовите сюда рядового. Изолируйте майора, пока не найдем идентификатор.
  - Полковник! - я шагнул следом. - База под угрозой. Я должен немедленно увидеть Жданова, иначе...
  - Молчать! - выдохнул Робсон. Он стоял в полуметре за моим левым плечом, и я ощущал идущий от него запах дорогого одеколона. - Гашек, выполняйте приказ!
  Лейтенант помедлил - он-то видел сбитый вертолет, хорошо помнил, в каких обстоятельствах нашел меня, и воспринимал ситуацию иначе, чем эти двое - переступил с ноги на ногу и вышел в коридор.
  - Полковник, вы неверно оцениваете ситуацию, - вновь заговорил я, игнорируя Робсона. - Я повторяю: Дьявольское горло под прямой и непосредственной угрозой. Если Блэквуд...
  - Как вас сбили? - перебил он.
  - Из ПЗРК. У нас есть достоверные сведения: в Родопах действует опытный диверсант Блэквуда. Его цель вскрыть местоположение базы.
  - Диверсант? - повторил с сомнением Робсон.
  - В горах одному делать нечего, - сказал Карпентер. - Разве что группа... Я отдам приказ, и патрули осмотрят район, соблюдая тишину в эфире. Но до прояснения ситуации вы будете задержаны, майор.
  Этот салдофон мог все испортить! Я шагнул ближе к столу:
  - Полковник, поймите...
  - Стойте на месте! - Робсон схватил меня за локоть.
  Сработали рефлексы - я развернулся, ударом сверху сбил его руку. Он выбросил перед собой вторую, пытаясь взять мою шею в захват, я нырнул в сторону, перехватил запястье, вывернув его, сделал подсечку - и Робсон растянулся на полу. Прежде, чем он успел совершил еще какую-то глупость, я выдернул пистолет из его кобуры и быстро отступил к столу.
  Карпентер даже не сделал попытки встать - сидел, холодно глядя на меня. Выругавшись, Робсон вскочил, на его выглаженной рубахе появилось темное пятно.
  Я бросил пистолет на стол, достал из кобуры свой, положил рядом и встал вполоборота к полковнику с особистом. Увидев, что я остался без оружия, Робсон, чье самодовольное лицо исказила гримаса ярости, кинулся на меня, но Карпентер рявкнул:
  - Стоять! Смирно!
  В его голосе было столько железной властности, что мы оба вытянулись, вскинув подбородки.
  В коридоре застучали шаги, и в комнату вбежал рядовой Петр, с ходу сориентировавшись, нацелил на меня автомат.
  - Полковник... - снова начал я.
  Он хлопнул ладонью по столу.
  - Арестовать. Отправить патрульную группу к месту падения вертолета. Прочесать местность. Соблюдать режим радиомолчания.
  Я оттолкнул шагнувшего ко мне Петра, не обращая внимания на ввалившегося в кабинет с пистолетом в руке Гашека, быстро заговорил:
  - Карпентер, моя информация предназначена лишь для Жданова, но... Я нарушу секретность и скажу сейчас: базе в первую очередь угрожают изнутри, а не извне. Дело не в диверсанте Блэквуда, дело в том, что уже попало сюда. В три часа оно сработает.
  Лейтенант, рядовой, особист, полковник - все уставились на меня.
  - Что вы имеете в виду? - спросил Карпентер.
  - Что мне необходимо немедленно поговорить со Ждановым. В вашем присутствии, если желаете. Сейчас уже четырнадцать сорок, скоро будет поздно.
  - У вас нет ключа для допуска во второй пояс секретности.
  - Он остался в вертолете! Нас атаковали, машина упала на камни, я получил ранение... Полковник, это вопрос жизни и смерти для всех вас. Нет, теперь уже для всех нас. Совершенно необходимо поговорить со Ждановым. А вы должны соблюдать режим радиомолчания. Стоит связаться с патрулями, как диверсант начнет действовать.
  Повисла напряженная тишина. Карпентер сверлил меня колючим взглядом.
  - Арестовать, - наконец повторил он.
  Гашек с Петром схватили меня за плечи, вывернув руки, развернули лицом к стене.
  - Полковник, - бросил я через плечо, - базу уничтожат из-за вас.
  - Руки за спину! - гаркнул Робсон, и между лопаток мне ткнулся ствол пистолета, который он схватил со стола. - Не шевелиться!
  Меня обыскали, затем особист приказал:
  - Наружу!
  Он снова ткнул оружием в спину.
  - Останьтесь, Робсон, - приказал Карпентер.
  - Лучше делайте, что вам приказывают, майор, - сказал лейтенант Гашек уже в коридоре. В голосе его мне почудились сочувствие.
  Свет замигал, в комнатах за дверями раздались звуки тревожных зуммеров, донеслись отрывистые команды. Я криво улыбнулся: Карпентер хотя бы догадался объявить тревогу. Они тут и правда все отупели от рутины, безделья и отсутствия событий. Мне не удалось убедить полковника - что теперь делать? Надо проникнуть к Жданову любой ценой...
  - Стойте! - скомандовал Гашек. - К стене!
  Захлопали двери, раздался топот ног, зазвучали приказы. За спиной пробежал один боец, потом еще несколько. Когда зуммеры стихли, и свет перестал мигать, в коридоре снова остались только я и лейтенант с Петром.
  - На выход, - приказал лейтенант.
  Я повернулся, но не к двери, а к нему. Рядовой находился у лейтенанта за спиной - коридор командно-жилого блока был узкий, двое с трудом разминутся. Схватив Гашека за кисть, я наступил ему на ботинок, рывком вывернул пистолет из руки и сильно толкнул в грудь.
  В глазах лейтенанта плеснулись удивление и растерянность. Петр тоже был не готов к такому повороту событий. Я шагнул мимо Гашека, оттеснив его к стене, ударил лейтенанта пистолетной рукоятью по лицу и врезал локтем в плечо рядового. Из носа Гашека брызнула кровь, он осел на Петра, помешав ему вскинуть автомат.
  Рядовой мог закричать, но я не позволил - ткнул ему пистолетом в рот, клацнув стволом о зубы, прошипел:
  - Не дергайся, боец!
  Снял с его плеча автомат. Немного отступил.
  Гашек чуть не клюнул носом в пол, но пришел в себя и, хватаясь за стену, попытался выпрямиться.
  - Вы не пострадаете, - тихо заговорил я. - Никто не пострадает, если я успею поговорить со Ждановым. Вы оба видели вертолет, что от него осталось, представляете ситуацию иначе, чем Робсон с полковником. Не мешайте, слышите? Гашек, опомнись, ты же понимаешь, кто прав! В три часа базе придет конец!
  Я боком сместился к кабинету полковника, нацелив на Петра пистолет. Обезоруженный рядовой напрягся, готовый броситься на меня.
  - Петр, стой! - сказал Гашек.
  Тот удивленно посмотрел на него. Лейтенант, вытерев ладонью кровь с подбородка, обратился ко мне:
  - Почему в три, майор? Если патрули в условный час выйдут на связь, и база не ответит, - а она не ответит, полковник ведь послушался вас в этом - патрульные просто отключатся и спешно поедут назад. Такая инструкция.
  - В три база сама себя засветит. Скоро все поймете.
  Я повернулся к двери в кабинет Карпентера. И вовремя - особист как раз шагнул в коридор. Получил ногой в живот и ввалился обратно. Прыгнув за ним, я захлопнул дверь, дернул к себе стоящий под стеной стул и подпер им ручку.
  - Полковник, вы не оставляете мне выбора.
  Часы показывали 14.42. Карпентер сидел за столом и с прищуром смотрел на меня. Робсон, постанывая, пытался встать - врезал я ему сильно, лицо его побледнело, пилотка отлетела к стене.
  - Я должен попасть к Жданову. Пойдем вместе: вы, я и Робсон... - Не спуская глаз с полковника, я шагнул к скорчившемуся на полу особисту и снова отобрал у него пистолет.
  - Каким образом? - процедил он. - Вход в мастерскую снаружи, но если мы выйдем, мои люди уничтожат вас.
  Из коридора за спиной доносились громкие возгласы, топот ног. Я дважды выстрелил в потолок, чтобы привлечь внимание солдат в коридоре, и крикнул:
  - Не пытайтесь проникнуть в кабинет! Гашек, объясни им ситуацию! А вы вставайте, - я дернул за локоть особиста. - Полковник, вас тоже касается. Откройте вон ту дверь. Думаете, непонятно, куда она ведет?
  Карпентер не шелохнулся.
  Тогда я подтащил Робсона к столу, навел на него пистолет, подумав, сместился в сторону и прицелился Карпентеру в ногу.
  - Пуля размозжит вам сустав. Наверняка за свою карьеру вы видели солдат с похожими ранениями... Адская боль. Потом я сниму с вашей шеи идентификатор, открою дверь, пройду в мастерскую с Робсоном, встречусь со Ждановым, объясню ему ситуацию. Опасность кроется внутри 'Центавра'. Карпентер, вы будете выглядеть полным идиотом, когда в генштабе узнают подробности случившегося. А я отражу их в рапорте.
  Уголок его рта едва заметно дернулся. Я перехватил руку особиста, сильнее вывернул ее за спину и глянул на часы.
  - Карпентер, мне надоело повторять одно и то же. Источник опасности находится внутри базы, нужно срочно попасть в мастерскую и устранить его. У нас осталось пятнадцать минут.
  В коридоре за дверью раздавались шорохи, сопение, шепот. Особист что-то замычал, задергался, пытаясь вырваться, и я стукнул его рукоятью пистолета по затылку - не слишком сильно, чтобы не вырубить полностью.
  - Открывайте, Карпентер, - я кивнул на дверь у него за спиной. - Не хочу в вас стрелять, но вы меня сами вынуждаете.
  Я взвел курок. Карпентер еще несколько секунд молча смотрел на меня, потом выпрямился, снял с шеи ключ-карту на шнурке и вставил в прорезь замка.
  Дверь бесшумно поползла в сторону, открывая каменный коридор, освещенный тусклыми лампами.
  - Вперед! - Я толкнул Робсона в проем.
  Когда мы пересекли коридор, взгляду открылась большая пещера со стеллажами вдоль стен. Слева - высокие железные ворота с раздвижными створками на рельсах, рядом бытовка техперсонала с раскрытой дверью. На стеллажах покоились ящики с оборудованием, под сводом пещеры шли кран-балки, свисали тросы, цепи, по цементному полу змеились провода. Их концы сходились на 'Центавре'.
  Вот она, боевая машина нового поколения. Высотой в три человеческих роста, угловатая, массивная. Две механических ступни толщиной с опоры башенного крана, манипуляторы-руки с блоками вооружения, между ними кабина, закрытая тусклым бронированным фонарем. Корпус облеплен контейнерами активной защиты, над левым манипулятором торчат патрубки дымовых гранатометов, над правым - кассета с тепловыми противоракетными ловушками. Энергоустановки были на спине, прикрытые композитной броней.
  'Центавр' напоминал ПБМ 'Гром', состоящий на вооружении у Блэквуда. Многие узлы и агрегаты скопированы, некоторые сняты с захваченных машин. И очень многое улучшено стараниями Жданова - гениального русского, похищенного Ворфейсом откуда-то из-под Карпат, прямиком из научного центра 'Крайтека', и практически в одиночку создавшего этот проект.
  Главное, что сумел сделать Жданов, это оснастить 'Центавр' новейшей системой управления.
  - Что теперь? - спросил Карпентер.
  - Жданов! - крикнул я.
  Освещенная яркими лампами машина стояла в центре мастерской, кабиной к воротам, к нам боком. Между нею и бытовкой на полу был металлический квадрат. И центра его торчал похожий на железный цветок округлый пульт с мерцающим экраном и клавиатурой - терминал ПБМ.
  Раздались шаги. Из-за 'Центавра' вышли двое техников в синих спецовках, один нес какой-то инструмент. Они удивленно заговорили разом, но смолкли, когда из кабины выбрался молодой лаборант. Соскользнув по лестнице вдоль механической ноги, он тоже повернулся к нам, а из кабины появилась взлохмаченная голова. В свете ламп блеснули очки с выпуклыми стеклами, и профессор Жданов вылез на броню. Это был высокий курчавый мужчина в белом халате и черных джинсах.
  - Что случилось? - крикнул он, ступив на оснащенный пушками правый манипулятор 'Центавра'. Взялся за трос, прицепленный для страховки к верхней части ПБМ. В другой руке у профессора был электронный планшет.
  - Вы все - в бытовку! - крикнул я. - Все, кроме Жданова, быстро! Полковник, прикажите им!
  Помедлив, Карпентер отдал приказание. Ему пришлось повторить, прежде чем растерянные техники с лаборантом подчинились. Они закрыли за собой дверь, щелкнул замок - заперлись изнутри. По крайней мере, не будут мешаться под ногами...
  - Жданов, спускайтесь! Быстрее! - я подтолкнул полковника с особистом вперед. - Нужно отключить машину от всех коммуникаций и запустить боевые системы.
  - Кто вы такой? - Стоя на манипуляторе, русский сдвинул очки на лоб. Говорил он чисто, с очень легким акцентом. - Карпентер, вы объясните, что происходит?
  - Отключайте машину! - Я толкнул в плечо Робсона. - А вы идите к терминалу и введите коды.
  Когда мы приблизились к ПБМ, профессор слез с нее по приставной лестнице. Я уже собрался объяснить ситуацию, но тут загудели приводы ворот. Створки немного разошлись, и в проем один за другим забежали несколько солдат во главе с лейтенантом Гашеком.
  - Полковник, прикажите солдатам покинуть мастерскую, - быстро заговорил я. - Если выйдут - узнаете подробности, не выйдут - уничтожите и себя, и базу...
  - Солдаты! - вдруг заорал Робсон срывающимся голосом.
  Я врезал ему кулаком по печени. Придержал за плечо - иначе он свалился бы на пол - и зарычал:
   - Карпентер, у нас почти не осталось времени! Сейчас без десяти три, вы вот-вот раскроетесь перед Блэквудом!
  Жданов непонимающе крутил головой, поблескивая очками, из окошка бытовки выглядывали недоуменные лица. Солдаты по приказу Гашека встали шеренгой, нацелив на нас автоматы. От них меня закрывали особист и полковник. Последний, не поворачивая головы, сказал:
  - Как в Блэуквуде узнают про базу? Диверсант снаружи, на связь мы не выйдем...
  - Их агент уже здесь! Вы сами говорили о группе... Один работает снаружи, другой внутри. Может быть, он среди тех солдат. Или это один из техников. Лаборант. Не знаю!
  - Я... - впервые в голосе Карпентера появилась неуверенность. - Майор, вы так и не сказали, что произойдет.
  - Я расскажу все. Уберите людей!
  - Гашек, уведите солдат, - приказал Карпентер, помедлив.
  - Радиомолчание, - напомнил я. - Оставлять доклады патрулей без ответа.
  - Соблюдать радиомолчание! - повысил голос полковник. - Всем выйти! Бегом!
  - Это ошибка, - заговорил Робсон, но смолк, когда ему в затылок ткнулся ствол пистолета.
  Гашек, отдав приказ, вслед за солдатами поспешил наружу. Когда ни одного не осталось в мастерской, я смахнул с лица испарину.
  - Может все-таки объясните, что произошло? - не успевавший за событиями Жданов по-прежнему стоял возле ПБМ и растерянно смотрел то на полковника с особистом, то на меня, точнее, на оружие в моих руках, направленное на офицеров. - В конце концов, что это за человек?
  - Я из генштаба. - Схватив особиста за локоть, я потащил его к терминалу запуска ПБМ. - Жданов, у нас мало времени, поэтому думайте быстро и отвечайте четко. Карпентер, прикажите ему отвечать вопросы.
  - Выполняйте, Жданов, - раздалось за спиной.
  Я подвел бледного особиста к терминалу и приказал:
  - Робсон, наберите пароль запуска.
  Затем повернулся к Жданову.
  - Профессор, когда вы загружали боевые системы 'Центавра', происходило что-то необычное? Были ли серьезные отклонения в работе оборудования, например, в модулях спутниковой связи и системах наведения, использующих радиоканалы?
  - Нет, - отозвался он. - Хотя... кое-какие флуктуации имели место. Но это естественно при использовании такого сложного оборудования, различные контуры могут конфликтовать. Однако, к чему это...
  - К тому, что в Центавре есть модуль, подключенный к одной из наружных антенн базы, которые замаскированы на склоне. Так?
  - Это для коммуникации, мы проверяли настройки по внутренним каналам. Данные занесены...
  - Через семь минут один из модулей активируется и передаст несанкционированный сигнал через эту антенну. База будет обнаружена. Теперь отсоедините от 'Центавра' все кабели резервного питания, тросы... вообще все. Надо изолировать машину от любой возможной связи с внешним оборудованием. Полностью освободите ее от всего подключенного к ней хлама, вы поняли?
  - Позвольте, молодой человек! Но вы не ученый, откуда вы...
  - Я оперативник, разбирающийся в электронике, читавший ваши отчеты в штабе Оси. Я тот, кто выдал положительное заключение к патенту на ИВ-кокон.
  Жданов удивленно вскинул брови, развел руками и подошел к Центавру. Достал универсальную отвертку из кармана халата.
  Карпентер внимательно слушал нас. Робсон замер перед терминалом, я посмотрел на экран - там мигала надпись 'пароль введен неверно'.
  - Соберитесь, Робсон, - сказал я. - У нас не больше пяти минут. Введите правильный пароль, иначе пристрелю вас.
  Особист побледнел еще сильнее, оглянулся на полковника и сказал:
  - Нет. Я этого не сделаю. Вы, Заков... Я отказываюсь!
  Я перевел взгляд с него на Карпентера, опустил пистолет.
  - Включение всех систем 'Центавра' необходимо, чтобы выявить шпионский модуль. Я хочу, чтобы все четко поняли: в этой машине есть устройство, захваченное у противника, но неповрежденное в бою. Разведка установила, что его намеренно нам подсунули. В Блэквуде знали о наших разработках в области пилотируемых машин... Сейчас при перекличке систем мы сможем выявить источник основных флуктуаций - им будет тот самый модуль. Почему вы не хотите включить систему?
  Робсон сглотнул.
  - Полковник, он давно служит у вас? - начал я. - Так может он и есть...
  - Я не работаю на Блэквуд! - закричал Робсон, и лицо его пошло красными пятнами. - Я не шпион! Вы... Заков, как вы посмели предположить такое?!
  Позабыв про пистолет в моей руке, он шагнул ко мне, сжимая кулаки.
  - Робсон! - голос Карпентера был таким же, как в кабинете, когда он гаркнул на нас двоих. Из рук Жданова, отсоединявшего кабели, выпала отвертка, а особист отшатнулся.
  - Если вы не шпион Блэквуда - введите пароль, - приказал полковник ледяным тоном.
  Робсон вдруг стал как-то меньше ростом - сгорбился, руки безвольно повисли вдоль тела, подбородок ткнулся в грудь. Из него словно выпустили весь воздух вместе с жизненной силой. На подгибающихся ногах он повернулся к терминалу, коснулся пальцами клавиатуры. По монитору поползли значки пароля.
  - Жданов! - позвал я, подходя к машине. - ССИ, то есть Система Сенсорной Имитации, которая считывает движения пилота - думаю, шпионский узел вмонтирован в нее.
  Русский, выдергивающий из гнезда последний кабель, оглянулся на меня, услышав это. Перехватывая скобы одной рукой - в другой был пистолет - я полез на ПБМ. Надо было отсоединить страховочный трос, который, провисая, тянулся от массивной кран-балки к задней части машины.
  - Полковник, который час?
  - Без пяти три.
  - Нельзя позволить, чтобы узел включился и дал сигнал. Робсон, ввели пароль?
  Он не успел ответить - в кабине ПБМ на приборной доске замигали светодиоды. На стекле кабины появились диаграммы, донесся писк, тихие щелчки: началась перекличка систем.
  - Жданов, вы закончили? Хорошо, теперь помогите мне.
  Я забрался в кабину. По сути, вся она представляла собой один большой ИВ-кокон - то есть модуль Искусственной Вестибуляции. Просунул ноги в подвесную систему пилота, затянул ремни, руки продел в эластичные петли. Повиснув в них, словно парашютист, взялся за ребристые слегка вибрирующие рукоятки управления манипуляторами. Глянул на стекло над головой, но тут его заслонил Жданов.
  - Что мы конкретно ищем? - спросил он. - Отклонений в работе систем предостаточно. Нужно сузить диапазон, чтобы снять показания и...
  Быстрые всполохи пробежали по ряду зеленых диодов слева. Пилотируемая Боевая Машина 'Центавр-1' вошла в боевой режим.
  Сквозь бронированное стекло было видно, как Робсон, отойдя от терминала, что-то доказывает Карпентеру, и как полковник, не слушая, глядит на меня, висящего на ремнях в центре кабины...
  И как на лице его медленно появляется понимание.
  Нащупав ногами колодки, дублирующие движения механических конечностей при ходьбе, я сильнее подтянул ремни и сказал:
  - Пригнитесь, Жданов, не вижу мониторов.
  Русский подался в кабину.
  Это был момент истины.
  Та самая секунда, ради которой я проделал все это. Та, ради которой я заставил их отключить ПБМ от всего, что помешало бы машине двигаться, ради которой уловками и силой вынудил Робсона - единственного на базе, кто имел соответствующий доступ - ввести пароль и включить боевой режим.
  Я был внутри работающего 'Центавра'. Работающего и готового к бою. И гениальный русский, создавший это чудо техники корпорации Ворфейс, находился рядом со мной.
  Схватив Жданова за плечо, я рванул его в кабину. Расстояния между приборной панелью и мной, висящим на ремнях, как раз хватило, чтобы он провалился вниз, на дно.
  Потом я вдавил желтую клавишу, опустив стекло. Повернул верньер - вибрация стала сильнее, позади загудели энергоустановки.
  Полковник бросился вперед. Карпентер не отличался умом, но надо отдать ему должное - он был смел. Робсон вскинул голову, лицо его исказилось. Рот раскрылся: особист закричал, но я не слышал голоса за гулом силовых установок Центавра, за щелканьем и пиликаньем электронных систем, за рокотом сервормоторов.
  В широкую щель между створками ворот начали вбегать солдаты, среди них был Гашек. Карпентер оказался перед машиной, когда я шагнул вперед - массивная покатая ступня ударила полковника в грудь, отбросила куда-то вбок.
  Робсон орал, размахивая руками. Солдаты открыли огонь. Вот только пуля не берет броню ПБМ, тут нужно оружие по-мощней.
  Я шагнул дальше, двигая руками, приноравливаясь к управлению. Внизу что-то замычал похищенный ученый, пришлось снять ногу с колодки и несколько раз двинуть его по голове, после чего Жданов затих.
  Когда я поднял взгляд, Робсона впереди не было. Солдаты стреляли, пули щелкали по стеклу, звонко барабанили по корпусу.
  Ну что же, майор Крум Заков, посмотрим, на что способна ПБМ Ворфейса. Аналитики утверждали, что мощность энергоустановки позволяет крепить на манипуляторы тридцатимиллиметровые скорострельные пушки. На 'Громах' ставят калибр поменьше - техники не могут избавиться от резонанса, возникающего из-за стрельбы. Ничего, теперь Жданов поможет им...
  Откинув большим пальцем предохранитель на ребристой рукояти, я вдавил красную кнопку. Хриплое гудение перекрыло гул силовой установки, и трассы снарядов прошлись над головами солдат, ударили по воротам, полетели в щель между створками.
  Приближаясь к воротам, я непрерывно стрелял по ним, методично расширяя проем. Вскоре одна створка не выдержала, от края к потолку пробежала изломанная трещина, я плавно поднял руку, сжимая рукоять - манипулятор мягко повторил движение, и трассы пошли вверх. Створка лопнула, как пенопласт, открыв выход из мастерской. Я сделал шаг и...
  Машина вздрогнула, качнулась назад, будто ее схватил равный по силе соперник. Взвыли сервомоторы, на приборной панели замигали красные диоды, предупреждая о перегреве узлов.
  Я вывел проекцию ПБМ на стекло кабины, щелкнул тумблерами, врубив локаторы станции ближней разведки, пытаясь понять, что происходит, и тут на стекло передо мной опустилась ладонь.
  Показалось перекошенное от ярости лицо Робсона. Он подцепил нас сзади страховочным тросом!
  Я взмахнул манипулятором, пытаясь сбить особиста. Тот прижался к верхней части кабины. Одна его рука была на виду, другая опущена... кажется, пытается открыть колпак! Крутанувшись внутри ИВ-кокона, я закачался в ремнях. Взревели моторы, и 'Центавр' повернулся на месте. Тогда я вдавил гашетку - и срезал выстрелами трос. Снова повернулся. Особист съехал по стеклу, заслонив обзор.
  Прилип, как пиявка Надо избавиться от него.
  Шагнув в пробитый пушками проем, я глянул вниз. Жданов, кажется, надолго потерял сознание. Стало светлее, Центавр вышел в каменный туннель. Робсон висел на стекле, орудуя правой рукой где-то под колпаком.
  Под машиной мелькнула распластавшаяся фигура - я узнал Гашека, кажется, он получил по голове одним из обломков и не мог встать. Пытаясь подняться, лейтенант машинально заслонился рукой от механической ступни, которая почти опустилась на него.
  Я качнулся вперед, вдавливая ногу в колодку, нажимая что есть сил... ПБМ перешагнула через лейтенанта.
  Несколько солдат бежали по сторонам, стреляя на ходу. Искаженное лицо особиста было прямо напротив моего, мешало обзору. Я повернул, чтобы пройти между казармами, к впадине на краю туннелю, по которой тек ручей, и вдавил клавишу на приборной панели. Стекло пошло вверх. Не ожидавший такого особист съехал, дергая ногами. Отпустив один манипулятор, я выхватил пистолет, наставил на него, но тут машина качнулась - зацепилась ступней за ящик. Пришлось сгруппироваться, выпустив оружие.
  Удержаться в вертикальном положение удалось, но спрыгнуть в ручей там, где я планировал, не вышло. Крыша кабины зацепила каменный свод, донесся скрежет, каменное крошево застучало по броне. Робсон вскрикнул - и, в отчаянной попытке забросить одну ногу в кабину, заехал мне носком в челюсть. Извернулся, хватаясь за выступы на корпусе, пытаясь влезть внутрь целиком.
  К гудению энергоустановок 'Центавра' добавилось журчание воды. Главное теперь не поскользнуться. Пытаясь одной рукой вытолкнуть Робсона наружу, я другой старался удержать манипулятор прижатым к корпусу, чтобы не зацепить стену тоннеля и не выворотить стволы пушек из креплений.
  Солдаты бежали рядом, стреляя, пули проносились мимо кабины, били в нее сбоку. Особист что-то хрипел над самым ухом, толкал меня, я качался на ремнях - вести ПБМ становилось все труднее, системы откликались на мои движения надсадным ревом сервомторов, дерганьем и судорожными рывками манипуляторов.
  Робсон держался за нижний край, свесив одну ногу в кабину, носком ботинка все норовил ударить мне в подбородок. Один раз у него получилось. Я отклонил голову, Робсон качнул ногой сильней - и угодил по клавише, управляющей колпаком. Стекло пошло вниз. Особист закричал, сорвался наружу, повиснув на согнутой ноге. Я схватил его за голень, рывком распрямил ногу - он упал за миг до того, как стекло окончательно закрыло кабину.
  Снизу донесся крик, и больше я Робсона не видел. Не знаю, раздавил ли его 'Центавр' или нет, мне было не до того. Впереди забрезжил солнечный свет, показалась ограда базы, и я вновь задействовал пушки. Самое сложное еще только предстоит: внутри базы солдаты не решались использовать тяжелое вооружение, а вот снаружи Карпентер постарается остановить меня любой ценой.
  Теперь главное - оказаться на дороге к базе первым.
  Я быстро прошагал по руслу ручья, сквозь дымящуюся дыру в ограде, мимо крытого шлюза. На стекле схематично загорелась карта местности: горы, дорога...
  Тоннель остался позади. Пора!
  Пробежав пальцами по панели, я активировал блок управления спутниковой связью и отправил короткий пакет данных на стационарную орбиту. Спустя несколько секунд пришел ответный сигнал с вертолетоносца 'Адмирал Мендес': они подтвердили координаты места встречи.
  Вскоре там будет конвертоплан и звено прикрытия, четыре Ка-50.
  На дороге я все-таки оказался первым, но на экране локатора мерцали две красные точки: патрульные джипы ехали сзади.
  Эта штука может двигаться быстрее? Я стал энергичнее сокращать мышцы ног, ИВ-кокон исправно передал сигналы... И 'Центавр' побежал.
  Хороший режим. В 'Громе' такого нет.
  Я собрался оглянуться, движение было чисто машинальным, хорошо, что вовремя опомнился. Есть у машин этого класса недостаток: нужно разворачиваться, чтобы посмотреть назад. Уходя от погони так лучше не делать. Пришлось глядеть в зеркало, закрепленное над колпаком: там отражались джипы.
  Впереди показался поворот дороги. Бегом приблизившись к нему, я до предела поднял манипулятор и выстрелил. Снаряд врезался в склон, полетели камни. 'Центавр' успел пробежать под ними, сзади они запрыгали по дороге, скатываясь с нее, одна глыба угодила в кабину первого джипа, он резко вильнул - и улетел за обочину.
  Но вторая машина, где были Гашек и три бойца с гранатометами, несколько раз круто свернув, смогла избежать аварии и продолжала погоню.
  Дальше дорога шла ровно. Жданов внизу застонал, но встать пока не пытался. Джип нагонял. В зеркало я увидел, как Гашек взмахнул рукой, и один рядовой поднял гранатомет на плечо. Я быстро вызвал на экран справочное меню, отыскал соответствующий пункт, перекинул тумблер средств внешней защиты и выстрелил дымовые шашки. За спиной раздался хлопок, тут же второй - сработала активная броня. Пламя взрыва окутало кабину, лизнуло колпак, по корпусу забарабанили осколки гранаты. Хорошо, что она не достигла цель, столкнувшись в воздухе с тепловой ловушкой.
  До точки остался километр. Я набрал на клавиатуре радиостанции нужную частоту и произнес:
  - 'Эскорт'! 'Эскорт', я - 'Гонец', ответьте!
  - Слышу тебя, 'Гонец', - откликнулись динамики в кабине. - Буду в точке через две минуты.
  - Принял, 'Эскорт', следую по графику. - Я взглянул на электронные часы в углу пульта - на самом деле ПБМ опережала график почти на минуту.
  Еще два поворота, и дорога вывела нас к знакомому ущелью, где росли акации и лежала сбитая вертушка. Сбоку мелькнула глыба, за которой мы с Гашеком прятались от мнимого диверсанта. Хотя, почему мнимого? Он - то есть я - там действительно был, он сбил вертолет, затем бросил ПЗРК и забрался в упавшую машину. Пришлось даже порезать себе руку, чтобы больше походить на человека после аварии, а после старательно сглатывать, трогать уши и морщиться, будто после контузии.
  Джип, немного приотставший на поворотах, снова догонял. Вбежав в ложбину, я развернул ПБМ, поднял манипулятор, целясь в глыбу, и дал короткую очередь из пушек. Джип как раз появился из-за поворота.
  Водитель резко вывернул руль, машина пошла юзом, чиркнула о глыбу, колеса с одной стороны оторвались от дороги. Джип катился ко мне, все больше кренясь на левый борт. В открытый проем из него выпал один солдат, другой, машина проехала еще немного и встала набок, замерев перед 'Центавром'.
  В воздухе разлился гул винтов. Я снова вызвал по радио эскорт, сказал, чтобы не стреляли по джипу, а отбомбились по базе и сразу возвращались назад. Ка-50 низко прошли над ущельем в сторону Дьявольского горла. Конвертоплан завис надо мной, сбросив тросы с магнитными захватами, подцепил ПБМ за манипуляторы.
  Когда 'Центавр', тяжело покачиваясь, начал подниматься, из джипа выбрался Гашек. Грязный, с ссадиной на щеке, он стоял на четвереньках, задрав голову. Немного ослабив ремни и накренившись вперед, я отсалютовал ему. Он не пошевелился, все также смотрел вверх, обратив ко мне молодое лицо с тонкими усиками.
  Конвертоплан начал поворачивать, ушедшие вниз горы поползли вбок, и каменистая дорога с машиной и разбитым вертолетом пропала из виду. Набирая высоту, мы летели в сторону моря. Скорость увеличилась, за колпаком засвистел ветер. Теперь конвертоплан несся высоко над горами, и Родопы, похожие на пятнистое серо-зеленое одеяло в складках и вздутиях, ползли под нами.
  Жданов снова застонал и вдруг сел на дне кабины, поджал ноги. Сжимая виски, поднял голову.
  - Через десять минут будем на месте, - сказал я.
  Несколько секунд он смотрел на меня пустыми глазами, потом взгляд русского стал осмысленней, и он прохрипел:
  - Кто вы такой?
  Я скупо улыбнулся ему.
  - Майор Крум Заков, как и было сказано. Диверсионный отдел Балканского дивизиона корпорации Блэквуд. Профессор, за эту операцию мне заплатят семьдесят тысяч блэк-кредитов. И еще тридцать - если помимо машины доставлю на борт 'Адмирала Мендеса' вас, в целости и сохранности. Поэтому, будьте добры, не дергайтесь, просто сидите там до конца полета. Работа на Блэквуд вам понравится, гарантирую. Я, во всяком случае, получаю от нее громадное удовольствие.
  
  
  КОНЕЦ
  
  
   []
  
  
  
  Новый проект - SECTOR.
  
  Первая книга: "ПУТЬ ОДИНОЧКИ" - в продаже с 5-го августа.
  
   []
  
   []
  
  Если ты остался один посреди Сектора, тебе не поможет никто. Не помогут охотники на мутантов, ловчие, бандиты, мародеры и другие обитатели Сектора - для них ты пришлый. Чужой.
   Тебе не помогут звери, населяющие эти места: для них ты просто добыча. Жертва.
   За тебя не заступятся бывшие соратники по оружию, потому что отдан приказ на уничтожение, и теперь тебя ищут, чтобы убить. Ты - беглый преступник. Дичь.
   И уж тем более тебе не поможет эта враждебная территория, которая язвой расползлась по телу планеты. Для нее ты лишь еще один чужеродный элемент. Враг.
   Ты - один. Твой путь - путь одиночки. И путь этот лежит через разрушенные фермы, заброшенные поселки, покинутые деревни. Через леса, полные странных искажений и населенные опасными существами.
  Через все эти гиблые земли, которые называют одним словом: СЕКТОР.
  
  
  
  Вторая книга: "НАЕМНИКИ СМЕРТИ" - в продаже с 15-го августа.
  
   []
  
  Любой, кто хоть раз был в Секторе, стремится проникнуть в его сердце - Глубь. Говорят, некоторые из тех, кто добирался туда, возвращались измененными, а большинство исчезало бесследно. Еще говорят, что именно там можно найти разгадку тайны Сектора.
  Данила Астрахан берется выполнить задание - проникнуть в Глубь - и получает ключ. Странный ключ, необычный ключ. Теперь Даниле предстоят девяносто километров пути: через искажения, через вымершие города, где живут лишь призраки прошлого и мутанты, через гиблые земли, населенные порождениями Сектора. А группа опытных наемников уже направлена на перехват экспедиции, и командует ими старый враг, упорный и беспощадный.
  Поход начался. В Секторе нет правил. И ключ от его тайн нужен всем.
  
  
   []
  
Оценка: 4.75*9  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"