Люди живут и умирают - В рамках фразы: "Так получилось"
Дядя Гена полз по подземному переходу. Осторожно шевеля конечностями и лишь иногда поднимая тяжёлую голову, словно черепаха-разведчик - чтобы оглядеться. Шёл второй километр его пути, начавшийся с проходной завода, где его уронили друзья и не смогли поднять на ноги. И пока двое пьяных коллег пошли вызывать скорую помощь к вахтёру - дядя Гена уполз в неизвестном направлении. Гена полз домой, оставив где-то позади шапку, сорок семь лет жизни, высшее техническое образование, первый юношеский разряд по шахматам, левый ботинок и прочие дивные события его скромной жизни, протекающей быстро, ровно и незаметно для него... Тем кто не верит в то, что ботинки могут являться событием - настоятельно предлагаю попробовать прожить на месячную зарплату эквивалентную стоимости этой разновидности обуви. Пятый час утра первого января. Ехать поздно, идти невозможно, денег жалко - тем более нету. Геннадий горизонтально передвигался вперёд - необременительно и расслабленно согревая себя мыслью, что настали новогодние каникулы. Он чувствовал магическую атмосферу праздника и радовался этому. Но боялся уснуть и замёрзнуть. Подземный переход был обычным - уродливым, пропитавшимся мочой, слабоосвещённым и грязным. Чёрная холодная жидкая масса, приправленная окурками и прочим мусором неуютно и дерзко пыталась сделать Геннадия частью себя. Однако дядя Гена не жаловался. Жаловаться было некому, а себе настроение портить не хотелось. Надо было ползти, потому что другого варианта теперь уже не было. Геннадий оптимистично помнил, что этот переход - половина пути от завода к дому. Вдруг Геннадий заметил, что впереди кто-то ползёт ему навстречу. От неожиданности и испуга Геннадий прижался к стене, как бы уступая дорогу... - Новенький? Закурить не будет? - сиплый голос мужичка, одетого в грязный белый халат и неторопливо ползущего прямо на Гену показался ему знакомым. Геннадий достал из заднего кармана брюк смятую пачку сигарет и протянул незнакомцу. -Зажигалка внутри - произнёс Геннадий. -Через час дворники придут... Чисто всё должно быть... Я тут сам, а ты наверх давай. Вон туда, направо и вверх. Смотри не перепутай. Большие кучи не делай - у бабушек-ангелочков лопаты ломаются... Ну чё лежишь? Ползи давай - работай! - от седого бородатого мужичка несло знакомым перегаром и стухнувшей, исковерканной жизнью. Геннадий выполз из перехода и несколько раз безуспешно попытался встать на ноги. Нижние конечности его не слушали с той же знакомой неуправляемой дерзостью, с которой он в юношестве не слушался маму. Однако состояние немного улучшилось. Теперь Геннадий отчётливо начинал чувствовать в себе силы, чтобы на этот раз достать таки член из штанов, для того чтобы помочиться... Собственно по другому вопросу он его уже давно не доставал. Лишь иногда в туалете пристально и подозрительно всматривался в него, с улыбкой недоверия и иронии. Геннадий медленно и неуклюже полз дальше, словно старый умирающий крокодил. -Гена? - неожиданно раздался знакомый голос. - Гена? Я так и думал, Геннадий! Я так и знал! Дома тебя нет - на заводе в чистилище сказали, что ты ушёл домой - значит, ты где-то в пути. С Новым годом, Геннадий! - в улыбчивом и бледном лице прилично одетого мужичка дядя Гена признал своего сокурсника, с которым они не виделись уже много лет. -Юра? Хуле ты мне тут? Помоги встать! - разнервничался Геннадий, с трудом силясь открыть глаза. -Охоссспадяяя... Как ты ещё не спился-то?... - вытирая Гену снегом ворчал Юра. -Перестань мне тут... Хуже, чем моя мать... царство ей... королевство... - мучительно произнёс Гена - Хорошо, что я тебя нашёл... У нас проектик тут адский... Государственное финансирование - меня главным назначили, так я сразу о тебе и вспомнил... - волнительно причитал Юра, стараясь приподнять Гену с земли. - Ты всё равно всю жизнь пьёшь, а так хоть деньги платить будут... Ты сейчас кем работаешь на заводе этом? - навязчиво и торопливо жужжал Юрий. - Осветитель мобильной аварийной бригады. Семеро нас. На весь участок - не поднимая головы, вяло и безжизненно произнёс Гена. - А чем занимаешься конкретно? В чём работа заключается? - продолжая диалог, сухо спросил Юрий. - В ладоши хлопаю... Видишь какие ручища? К ним механически динамо-машина подсоединяется, а от неё к каске провода идут. Каска на голове, на каске лампа полкиловатт. В ладоши хлопаю - динамо-машина крутиться - лампа горит - выдавал Геннадий заранее заученные фразы. -Целый день так хлопаешь? - Юрий закинул руку беспомощного Геннадия к себе на шею и попробовал сделать несколько осторожных шагов. -Неа, когда авария или когда дополнительное освещение требуется... - с лёгким оттенком похуизма процедил дядя Гена. - И часто у вас аварии или дополнительное освещение... - начал было Юрий -Постоянно - утверждающе перебил его Геннадий. - Мой дом там! - показывая пальцем влево рычал Геннадий. - У тебя теперь новый будет. Дом-офис. Там и жить будешь и работать - жизнерадостно проговорил Юрий. - Не хочу работать! У меня Новый год! Все люди отдыхают, с хуя ли мне работать? Я двадцать лет на производстве - завыл Геннадий. -Да уймись ты, долбоёб! Сейчас придём - проспишься, а потом я тебе всё расскажу, и решишь сам - задыхаясь, успокаивал его Юрий. -А опохмелишь? - заинтересованно спросил Геннадий, выдавливая из себя подобие хитрой улыбки. -По-царски! И в сауну отведу - заманчиво и умилённо произнёс Юрий. -А бляди будут? - робко спросил Гена, поднимая глаза на своего возможного мецената... -Только в счёт будущей зарплаты. На проституток финансирование не выделяется. Впрочем, как и на сауну. Но сауна - корпоративный подарок. К празднику - мягко объяснил Юрий.
2
Геннадий проснулся в уютной и просторной комнате, с непривычным удивлением нащупав на себе мягкую махровую пижаму насыщенно-чёрного оттенка. Комната была аккуратно уставлена практичной современной мебелью. На стене висела огромная жидко-кристаллическая панель - беззвучно демонстрирующая показы мод фэшн-тв, на полке противоположной стены, ровно под кондиционером стояла стереосистема - тихонько источающая ноты из балета "Щелкунчик" Чайковского, на потолке вместе с хай-тэк люстрой висел ионизатор воздуха, на полу был тёплый ламинат, на столе стоял ноутбук, а трусах Геннадия стоял член - настойчиво требовавший либо секса либо посещения туалета. Геннадий одел тёплые тапочки и ещё раз с удивлением огляделся. Голова кружилась и ныла от мучительной тягучей боли. Через мгновение в комнату вошёл Юрий, держа на подносе две запотевшие бутылки пива. -Спаситель! С праздником! - хватая одну бутылку, обнадежено произнёс Гена. - Где тут у тебя туалет? -Пойдём, я тебя провожу. Заодно покажу всё помещение. Теперь ты будешь в нём жить и работать - торжественно объявил Юрий. - А мы за тобой наблюдать и оплачивать твой нелёгкий экстремальный труд. Геннадий послушно пошёл за Юрием, торопливо отпивая холодное пиво из бутылки. Затем Юрий отвёл Геннадия в просторный зал, где сидели какие-то приличные люди, одетые все в чёрные костюмы, обложенные бумагами, мобильными телефонами и ноутбуками. -Знакомить я вас друг с другом не стану, так как о тебе они всё знают, а тебе про них узнать будет абсолютно не интересно. Государство финансирует проект, направленный на глубокое изучение воздействия алкоголя и табака на организм современного человека. Как ты понимаешь, всё это связано с экономикой, ну и отчасти с политикой. В этом проекте будет задействован ряд учёных, под моим руководством, а центром этого проекта будешь ты. Если совсем коротко рассказать о твоей новой работе и жизни, то это будет звучать так - ты живёшь своей обычной жизнью - пьёшь и куришь, а мы тебе за это платим. И чем больше ты пьёшь и куришь - тем больше денег зарабатываешь. Сейчас я тебе выдам прайс, где будет указано что и сколько... Держи. Сигареты по доллару, пиво- десять долларов, ну в общем сам разберёшься - там всё написано. Да, кстати, чем дешевле марка алкогольной продукции, тем выше оплачивается её употребление. С этого дня, мой милый друг, твоя сверхзадача - уничтожать всё бухло и сигареты... Единственным обязательным условием, будет являться тот факт, что ты не имеешь права выходить за пределы учреждения. Здесь, кстати, отличный парк, где ты сможешь гулять, когда тебе захочется. По всем интересующим тебя вопросам - можешь смело обращаться лично ко мне. А сейчас - маленькая формальность. Твой паспорт уже у нас, поэтому просто распишись на этих бумагах, везде, где галочка... А вот эта девушка возьмёт у тебя кровь на анализы. Не успел Гена расписаться, как миловидная девушка, крепко взяла его за кисть и ткнула иголкой в палец. На договор упало несколько капель, прежде чем она успела поднести маленькую колбочку к проткнутому пальцу Гены. Затем девушка виновато подняла глаза на улыбающегося Юрия. -Ничего страшного, моя милая - сказал он, бережно собирая листы со стола. - А что я один пить буду что ли? - испуганно спросил Геннадий. -Да. Увы, статистика показывает, что одиночество сильнее располагает к алкоголизму... - смиренно произнёс Юрий. - Можешь прямо сейчас приступить к своей трудовой деятельности. На втором этаже отличный ресторан. Алкоголь и табак - бесплатно, еда платно. Внизу небольшое развлекательное местечко, с бильярдом, сауной и баром... На твоей карте сотрудника есть подробная схема. Добро пожаловать в наш исследовательский центр и ещё раз с праздником - вновь торжественно произнёс Юрий. От неожиданной радости и четырёхдневной немытости у Геннадия зачесалась борода. Он торопливо отправился в ресторан, почёсывая заросшую шею и на ходу рассматривая схему территории. Одиночество - это не так уж и плохо, тем более, что за долгие годы пребывания в нём - несомненно привыкаешь и даже находишь в этом состоянии много плюсов. К тому же Геннадий понимал, что он далеко не единственное живое существо в этом учреждении. Всегда можно будет заявиться к Юрию с каким -нибудь вопросом. И совсем необязательно чтобы Юрий пил. Счастье - штука сугубо личная. И, несмотря на то, что человек - существо социальное, Геннадий чувствовал себя одним из тех существ, которому уже давно никуда не впился ни социальный статус, ни социальное положение. Единственное, что его с годами беспокоило всё больше - это социальное обеспечение. Геннадий прибыл в ресторан. Его мучили жажда и голод. Терзали, впиваясь своими острыми маленькими зубками в мозг, дрейфующий в свежевыпитом пиве. -Две кружки тёмного, пачку сигарет, бутылку водки и меню, шеф! - крикнул Гена официанту и принялся рассматривать прайс. Каждая сигарета - приносила по доллару чистого дохода, бутылка пива - десять, бутылка водки - сто долларов. Счастье, брызгами водопада моментально наполнило Геннадия, словно маленькую стеклянную баночку для анализов. Он сидел в шикарном ресторане, с романтическим тёплым приглушённым светом и утончёнными звуками голоса Дианы Кролл. На мягком кожаном диване тёмно-бежевого оттенка, за круглым столом из красного дерева, покрытым бледно-коричневой скатертью... И даже свечки горели. А меню было огромным как энциклопедия для умственно отсталых школьников. Через мгновение в дверях ресторана показался Юрий. Он, улыбаясь, не торопливо подсел за столик к Геннадию. -Ну как ты? Я смотрю, уже обживаешься? - разглядывая Гену, сказал Юрий. -Как здесь с бабами, Юр? - пережёвывая говяжий стэйк, спросил Гена. -Ты побрейся для начала, да помойся, Ген. А то на тебя смотреть неловко и нюхать неприятно...Прям на бомжа похож - по-отцовски произнёс Юра. - Юр! Ты хуже, чем моя мать! Как пристанешь! Я ценный сотрудник - мне простительно. Дай хоть поесть сперва... - разволновался Геннадий. -У нас тут бассейн, сауна есть... Девочек можно вызвать, но это за бабки, сам понимаешь - полушёпотом сказал Юра. - А когда мне ближайшие бабки выплатят? - спросил Геннадий, запивая пивом водку и приступая к салату... -Через неделю. Но денег наличных у тебя на руках не будет - тут они к тебе ни к чему. Будет счёт, на который будут зачисляться денежные средства и с которого они будут списываться. Ну, я пошёл, дел полно. Отдыхай-работай. Ты теперь наше любимое подопытное животное - трогательно произнёс Юрий и направился к выходу. -Да мне всё равно. Давно понял, что домашние собаки счастливее, чем их хозяева - произнёс Геннадий - ты им вкусную еду, внимание, ласку, ветеринара - а они лишь свою любовь. Потому что у них ни хрена больше нету... Я вас люблю! - поднимая рюмку, с безразличностью произнёс Геннадий и, неожиданно, на мгновение провалился в воспоминания. Он вспомнил, как ещё совсем подростком однажды увидел, как взрослые ребятами за гаражами закидывали камнями собаку. Бедное животное скулило от боли, прижимаясь к гаражу. Гена навсегда запомнил глаза этого пса. Ребята свирепо кричали и изо всех сил кидали булыжники в окровавленное, забившееся в угол животное, которому некуда было деваться. Собака визжала от боли и содрогалась, каждый раз, когда в неё мощным ударом попадал камень. А взбесившиеся ребята кричали: Сдохни! Сдохни! Юный Гена несколько секунд стоял в гипнотическом оцепенении и смотрел в безысходные глаза собаки. Животное уже перестало метаться из стороны в сторону, будто бы смирившись с неизбежной, мучительной и болезненной смертью и лишь визжало, когда очередной камень попадал в неё. Охваченный ужасом Гена стал кричать. Он бросился защищать пса. Ребята, увидев подбегающего к полумертвому животному мальчика - на мгновение перестали кидать камни. Они стали кричать Гене, чтобы он не подходил к собаке. Гена плакал. Он обнял окровавленную собаку, дыхание которой было редким и прерывистым. И прижал к себе - но та неожиданно, собрав все оставшиеся силы, вцепилась Гене в плечо... Даже после перенесённых двадцати уколов от бешенства, четырёх швов и долгого болезненного заживления - Геннадий ни в чём не винил животное. Ему по-прежнему было жаль её тогда и жаль сейчас. -Юра? - крикнул вдогонку Гена - вы хоть на завод позвоните, этим неудачникам, расскажите им ситуацию... -Не волнуйся, мы обо всём позаботимся. Родственников у тебя нет, а на завод мы сообщим - уходя, произнёс Юрий. Даже не знаю - думал Геннадий - что здесь быстрее можно сделать... Сколотить состояние или угробить здоровье. Непривычно так. Странно всё это как-то. Научно-исследовательский институт, который пытается определить степень алчности методом порока. А на хрен здесь деньги? На еду и баб, разве что. Похороны уж они сами оплатят, если вдруг я окажусь трудоголиком... Всего десять минут в этом раю, даже ничего здесь не посмотрел, а уже на свободу хочется - да что ж я за мудак такой? - выпивая подумал Гена - А что я себе голову вообще забиваю? Я в своём собственном раю! Можно не торопиться. Просто жить, как в пансионате, как в доме отдыха, как на курорте, а дальше видно будет - решил он. -Эй, хозяин?! - крикнул Гена официанту. - Сделай чуть громче музыку и ещё пива принеси. С креветками! И блинчики с икрой!
3
В следующие несколько часов Геннадий вальяжно расхаживал по территории учреждения, которая оказалась немысленно огромной и неестественно пустующей. Редкие сотрудники, одетые в спецодежду чёрного цвета, мило улыбались ему, разглядывая с ног до головы. А он приветливо кланялся им. Заросшее, грязное животное бродило по территории, держа в руках бутылку восемнадцатилетнего Чивас Ригл и дымило сигарами Генри Винтерман. Пару раз, не сориентировавшись по схеме, и, не обнаружив туалета - Геннадий самоотверженно, но осторожно помочился в парке и в лифте. Лишь полчаса спустя он заметил, что по всей территории как снаружи, так и внутри - висят камеры наблюдения, безразлично подглядывающие за происходящим, словно оператор, смотрящий в видоискатель камеры, снимающей статичный план пустой комнаты. Геннадий чувствовал себя голливудской звездой, которой было позволено всё. Он даже несколько раз хватал за грудь редко проходящих мимо сотрудниц - на что те сдержанно просили прекратить и угрожали вызвать охрану. Геннадий не боялся охраны, но и не был подонком - поэтому, достигнув пика возбуждения, вкупе с нарастающим желанием помыться - он направился в сауну. Абсент - стоил триста. И чтобы не влезать в долги к государству, Геннадий решил взять именно абсент, когда попросил сотрудницу сауны вызвать ему двух проституток. Затем, разглядывая её липким взглядом, он потребовал ещё пару сигар и удалился в парную. Спустя неделю, когда Геннадию должны были дать выписку по счёту - на его денежном балансе было семь долларов. Всё заработанное он тратил на деликатесную еду и проституток, всем своим видом показывая, как и на что надо жить. Утро его начиналось в ресторане, за бокалом-другим-третим лёгкого пива, а также за лобстером с лимонным соусом. Затем он прогуливался по парку с новой девочкой, затем шёл с ней в бассейн, затем спал на своей просторной и мягкой кровати, прижимаясь к ней и вожделенно, сквозь сон, разглаживал её упругую грудь, наощупь изучая её тело. После чего был обед, затем бильярд или карты, семь кружек пива и новая девочка, с которой он традиционно отправлялся в сауну, где его ожидала бутылочка абсента и несколько грейпфрутов. Затем сон и чтение умных книг, коих в местной библиотеке было больше, чем ухажёров у дочери военкома. Геннадий был единственным человеком в учреждении, который тратил почти всё до цента, при этом совершенно не думая об экономии и не мечтая о каких-либо покупках. К тому же, он был единственным, кто мог позволить себе присутствовать невменяемо пьяным на работе. По его заказу на всей территории звучала его любимая музыка, а гардероб его пополнился ещё несколькими махровыми халатами и тапочками, правда все они были монотонного чёрного оттенка. С лица его не сползала улыбка умиротворённого созидательного счастья, даже когда он утром обнаруживал, что обмочился в постель. Геннадий даже пару раз подрался по пьянке с охранником, разъезжающем по территории на квардацикле. И подрался он с ним именно для того, чтобы покататься с проституткой на маленьком четырёхколёсном монстре. Чтобы его успокоить - охране пришлось усыпить его транквилизатором, как животное в заповеднике. После этого Геннадий в знак протеста, несколько раз появлялся абсолютно голым в ресторане, а также нагадил в конференц-зале. Со временем сотрудники Учреждения стали прятать от Геннадия ручки, карандаши и фломастеры, ибо он заимел себе хобби - писать жуткие непристойности на стенах и криво рисовать шокирующие карикатуры... Однажды Юрий, застав Геннадия голым за исполнением очередного порнографического шедевра на стене не выдержал: - Гена, ты не пациент в психбольнице. Ты наш коллега, помогающий важным исследованиям! - взмолился Юрий, дрожа от негодования. -Мне сорок семь лет, из которых я по-настоящему живу лишь три месяца! Будешь изображать мою мамку - я те покажу, что такое инцест! - грубо и вульгарно ответил Геннадий, который к тому моменту плотно встал обеими ногами на дорогу грехопадения и деградации. -У тебя от бухла стала крыша отъезжать! Ты уже мальчиков стал заказывать, вместо девочек! - наигранно возмущался Юрий! -Неужели у вас в штате нету кровельщика, чтобы вернуть на место мою крышу? И не мальчиков, а мальчика! Я сына хочу. Наследника. Мы с ним с шахматы играем. Я ему проституток заказываю, пиво учу пить. Рисовать, в карты играть...Мы с ним восемь книг прочитали уже, между прочим! Пацану двенадцать лет... - оправдывался Геннадий. - У нас в штате есть психолог. Я тебе назначаю посещение к ней - раз в неделю. За каждый пропуск - буду штрафовать. Извини. Ты совсем уже не соображаешь ничего. Я твоей жизни завидую, твоим возможностям - а ты, как обычно... Как все другие. Мало вам рая - вам сюда ещё и ад подавай... - с обидой произнёс Юрий. -Психолога? Давай! Хоть с кем-нибудь по душам поговорю в этом морге. Здесь одни трупы, Юра. И ты главный мертвец - кричал уже в спину уходящему Юрию шатающийся Геннадий. - Да! Я человек! Только человек может увидеть трагедию в раю. В себе увидеть! Я вас всех ненавижу, привидения! - взбешённо кричал в истерике рассвирепевший Геннадий. Лучше жить на необитаемом острове, чем сталкиваться с людьми, полностью безразличными к тебе. Холодными, безжизненными и формальными, которые даже в морду дать не могут за оскорбление или за оплеуху. На острове никто не будет смотреть на тебя как на сумасшедшего, втайне завидуя тебе, но при этом испытывая отвращение. Геннадий с нетерпением ждал завтрашнего дня в надежде обрести хотя бы иллюзию приятеля в лице специалиста по психологии, заслуженно одарённого государственным дипломом. В обязанность которого, должно было входить неподдельное желание и участие в судьбе и жизни Геннадия. Хотя по большому счёту Геннадия абсолютно устраивала его новая жизнь. Просто хотелось общения с новыми людьми.
4
Геннадий зашёл в небольшой кабинет. За столом сидела Кристина - штатный психолог. Молодая приятная рыжеволосая женщина с пухлыми губами и спокойным рассудительным взглядом. Кристина была одета в аккуратный изящный костюм чёрного цвета. Она оглядела Гену, и что-то записав в журнале - с улыбкой предложила ему присесть. Затем бросила несколько фраз о цели его присутствия в этом кабинете, также сообщив, что все разговоры в этом кабинете исключительно конфиденциальны и что здесь нет камер наблюдения. После чего попросила рассказать, как он себя чувствует, какие сны ему снятся, и какие фантазии посещают. -Скажите, а ваша грудь правда существует или это плод моего воображения? - робко начал Гена, пытаясь придать взгляду оттенок сумасшествия. -Вседозволенность, как и свобода - вещи относительные, но в совокупности с бездельем - всё это может породить чудовище. Быть может вам заняться творчеством? Расскажите, как протекала ваша прошлая жизнь? - категорично ответила Кристина. - Это вы, наверное, берегли девственность до двадцати шести лет, так и не дождавшись принца. А я в шестнадцать уже мог бы стать отцом. Это вы, скорее всего, воспитывались под звуки пианино и книги французских романтиков девятнадцатого века, а я рос оглушённый криками матери, защищавшей меня от пьяного отца, размахивающего ремнём... Творчество? А разве то, что я пишу и рисую на стенах - это не творчество? - Это скорее его суррогат. Фрейдовская сублимация с примесью приступов неврастении на почве чрезмерного употребления алкоголя и личных психических проблем. - А вы, стало быть, к Фрейду никакого отношения не имеете, как специалист отвергаете наличие психологических проблем в самой себе и алкоголь категорически не употребляете? -Мы с вами встретились, чтобы говорить о вас... - формально процедила Кристина. - Это всё равно, что спать с фригидной женщиной или смотреть, как боксёр тяжеловес избивает своего пьяного папашу-инвалида... - предположил Гена. Геннадий непродолжительно почесался и достал из кармана коробочку с сигариллами, а также флакон виски. -Вы, возможно, находитесь совершенно не там, где полагаете - загадочно процедила Кристина. - Главное, что я ощущаю, дорогая... Предлагаю выпить за знакомство! - Я на работе не пью - смутилась Кристина. - А я пью. Это моя работа - обречённо произнёс Гена, протягивая флакон Кристине. - Пейте. Здесь камер нет - вы сами сказали. А если вы откажитесь со мной выпить - я к вам начну приставать. Разве вам хочется, чтобы какой-то грязный бородатый бомж к вам приставал? - полушёпотом произнёс Гена, закуривая... -Я смогу за себя постоять, если вдруг что... К тому же у меня под столом находиться кнопка вызова охраны - спокойно сказала Кристина, принимая из рук Геннадия виски. - А я вот сейчас за себя постоять не смогу, поэтому если вы решитесь вызвать охрану - то вам придется защищать меня от них - со вздохом сказал Геннадий. Через десять минут Геннадий достал из второго кармана халата ещё один флакон виски и шоколадку. А через полчаса Кристина, рыдая, рассказывала Геннадию, что от неё ушёл муж к подруге... Через час Геннадий, абсолютно голый, вывел из кабинета пьяную Кристину, на которой было лишь нижнее бельё. Через час десять они были в сауне. Через два часа Геннадий читал Чехова, а Кристина беспокойно храпела у него на кровати. Раздался негромкий стук в дверь. Гена увидел на пороге улыбающегося Юрия. -Что ты смеёшься, придурок? - ласково спросил Гена. - Пожалуй, терапевтический эффект достигнут... - скатываясь на хохот произнёс Юрий. - Только вот психолога придется теперь уволить за профессиональную непригодность - вдруг стал серьезным Юрий. - Я те уволю... Она мой друг теперь - с романтической грустью произнёс Гена. - А мне что прикажешь делать? Смотреть, как ты с сотрудницей развлекаешься, пока на это шоу не приедут из министерства посмотреть? А потом всё министерство будет развлекаться со мной? Мы здесь, между прочим, работаем, Гена! - с укором произнёс Юрий. - А, по-моему, вы все здесь хуйнёй занимаетесь... - со спокойствием перебил его Геннадий. -Это уже, знаешь ли, не твоего ума дела! Под хуйню такие бабки выписывать никто не станет - вспылил Юрий. -Юр! Не увольняй её. Она тут ни при чём, а то я тебе ногу отгрызу - стал клянчить Геннадий. - А ты в любом случае больше к ней не попадёшь, друг мой - повышая голос, сказал Юрий. -Тс-с-с! Кристинку разбудишь - шёпотом произнёс Гена. - Слушай, ты отправь кого-нибудь из своих в ювелирный - пусть золотой браслетик купит и цветов ещё...в счёт моей зарплаты... - Идиот!! Какой браслетик, блять? Какие цветы? - громко зашипел Юра - Если в министерстве узнают, что ты тут творишь - мы с тобой вместе на твой завод хлопать в ладоши пойдём! А она книгами у метро торговать будет! Думаешь, не найдётся желающих наши места занять? - прошипел Юрий, закрывая за собой дверь. Неожиданно Геннадий испытал беспокойство. Ему очень не хотелось обратно на завод, тем более, вместе с Юрой, который будет каждую минуту шипеть: "Доигрался, придурок!" И очень не хотелось, чтобы Кристина торговала книгами у метро. Он представил, что сейчас Кристина проснётся, обнимет его и скажет, что хочет быть вместе с ним. Что он необычный и милый. Геннадий думал о том, что с завтрашнего дня будет выпивать по шесть бутылок вина, что приносило бы триста долларов чистого дохода, десять кружек пива и выкуривать две пачки сигарет - таким образом, в день выходило бы четыреста сорок долларов минус еда. Геннадий готов был попробовать завязать с крепкими алкогольными напитками и с проститутками, ради экономии и здоровья, чтобы начать зарабатывать деньги и пополнять совместный с Кристиной семейный бюджет. А затем подумал, что уже слишком стар для любви, да и Кристина вряд ли захочет быть с ним. К тому же Геннадий никак не мог найти дополнительную мотивацию, чтобы начать ограничивать себя в женщинах и крепких напитках. Глупо было бы соблюдать посты в раю.
5
Геннадий больше не видел Кристину. Первые несколько дней он довольно часто думал о ней и даже несколько раз фантазировал. Знакомство с Кристиной, с её улыбкой, с её запахом - на секунды открыло пыльные страницы памяти Геннадия. Далёкие, глубоко запрятанные фотографии прошлого. Он, с жжением в груди, с глухой болью вспоминал свою единственную любовь жизни, от которой он когда-то отказался сам добровольно. Это было уже в сознательном возрасте, когда Гена влюбился в эту девушку. Её звали Мария. Она была из приличной обеспеченной семьи - манерная, благоухающая и трогающая своей наивной доброй улыбкой даже самые циничные сердца. Она отвечала ему взаимностью, но, чем больше Гена был с ней, чем чаще они встречались - тем он больше чувствовал бремя ужасающих его мук. Он осознавал, что недостоин её и с ним - жизнь этого трогательного, чистого существа - превратилась бы в ад. Геннадий искалечил бы ей всё существование. Он отлично знал себя и понимал, что не сможет дать ей то, что она заслуживает. Его образ жизни, его поступки и мысли - были в другой стороне от её счастья. В роду Геннадия были и алкоголики и наркоманы, и больные раком и даже даун... Но, она не знала об этом. Она знала лишь о том, что его семья очень очень бедная. И что он очень много пьёт. Она любила его грустные глаза, еле заметную улыбку, а он сходил с ума от её губ и талии. Однажды, он в очередной раз пришёл к ней пъяный. Мария никогда не упрекала его в подобные моменты - только плакала. Стояла, отвернувшись от него, смотрела в окно и тихонько всхлипывала... В тот миг, сердце Геннадия сдавила глухая пульсирующая боль. Он окончательно решил, что не имеет права ломать её жизнь своим присутствием. Спускаясь вниз по лестнице, он безудержно рыдал, осознавая, что будет любить её до конца жизни. Больше они с ней никогда не виделись. Позже он слышал, что Мария вышла замуж за милиционера и родила ему двоих детей. Она была педантично создана природой для любви и тихого семейного счастья, а Гена - он до сих пор так и не мог понять, зачем был создан. Долгие годы Гена жил с этим мучительным горем, презирая себя за слабовольность. Со временем он всё больше жалел себя, свою слабохарактерность, но никогда не жалел о своём поступке. Мысль выброситься из окна он отгонял прочь. Из-за бессмысленности, суеверного страха, из-за трусости и из-за матери. Это было четверть века назад. Многочисленные годы, которые неуловимым дымом унеслись вверх и моментально рассеялись. А сейчас он заставлял себя не думать о Кристине. Геннадия всё чаще стали посещать гнетущие приступы Гамлетовской скуки. Он донимал Юрия и персонал учреждения - пытаясь завязать с ними беседу. Ночами часто можно было услышать гул быстрых шагов и крики в коридорах здания - это Гена убегал от охранников. Помимо скверных и невообразимо пошлых рисунков на стенах, благодаря которым подняли зарплату уборщицам - Геннадий взял моду петь неприличные песни. Его хриплый баритон частенько фальшивил на высоких нотах в самых разнообразных местах, однако был весьма громким и экспрессивным - отчасти именно поэтому его и находили: в шахте лифта, в бойлерной, в вентиляционной трубе, в кабине служебного микроавтобуса... Ночами иногда можно было слышать обрывистые крики охранников: "Спускайся оттуда, придурок!" Они уговаривали Геннадия спустится с крыши, где он громко и до хрипоты мяукал свои песни, держась одной рукой за параболическую антенну, а другой за бутылку с абсентом: -Бомжи-ы-ы... все похожи на рожи-ы-ы! -Не пе-е-ей моё пи-иво, сыно-о-ок! Я бу-уду вновь хлопа-а-ать в ладоши! Чтоб све-е-ет произво-о-одству помо-о-ог! - громогласно и протяжно выл Геннадий, отображая на лице невозмутимую мимику тенора. -Спускайся оттуда, дегенерат! - нервничали охранники. -Хуй вам, супостаты! - отвечал им невменяемый Геннадий. Поэзия его была незамысловата, однако, являла собой плод его глубочайших переживаний, выраженных в вокальной импровизации. Геннадий где-то выкрал маленького плюшевого зайчика и, с того дня всегда носил его с собой в кармане халата. И непременно показывал каждому сотруднику, который попадался ему на пути. Он всегда вытаскивал его медленно и не полностью, как бы интригуя, и при этом не забывал делать хитрое выражение лица. Некоторые сотрудники, которые уже неоднократно видели это действие местного сумасшедшего - всё равно по-прежнему не могли сдерживать милой искренней улыбки. И Гена смущённо улыбался в ответ. Так прошло ещё несколько месяцев. Скопившуюся небольшую сумму денег Геннадий попросил Юрия перевести на счёт какого-нибудь благотворительного фонда, но только непременно связанного с детьми. Позже он сильно жалел об этом, когда ему не хватило денег на счёте чтобы вызвать в сауну проститутку. Геннадий постоянно доводил до истерики и зверства одного из охранников. Это был парень лет тридцати, который сильно страдал от ожирения. Его звали Вадик, и весил он значительно за сто килограмм, при росте метр с цилиндром. Вот и в тот день Гена, бегал по этажам от Вадика, напевая свой очередной сонет: Все бомжы-ы-ы попада-а-ают в ра-а-й Лишь свине-е-ей в ра-ай не беру-у-ут Потому-у-у что бомжы-ы-ы все стро-ойные-е Ну а сви-и-ньи мно-ого-о жру-у-ут... В тот день Вадим не выдержал и, применив сонный транквилизатор, оттащил Геннадия в подвальный туалет, заперев там. Вопреки воспитательным злонамерениям униженного толстяка - Геннадий не издал ни звука до конца смены Вадика. Толстяк периодически спускался в подвал и ехидно спрашивал Гену о его самочувствии, а также интересовался, не хочет ли он попросить прощения. Трое суток Геннадий сидел взаперти и был вынужден пить воду из сливного бочка унитаза, так как умывальника в этом туалете не было. И есть туалетную бумагу, чтобы приглушить мучительное чувство голода. Пришёл день, когда дежурить должен был Вадик. Он шёл на работу своей пингвиньей походкой, потея от волнения. Ожидая, что его сейчас уволят за произвол, который он позволил себе из мести. В здании царила паника - каждому сотруднику было дано задание искать пропавшего Гену. Расстроенный Юрий с каменным лицом нервно бродил по коридорам, раздумывая над тем, что Геннадий, должно быть, склеил ласты где-нибудь и что надо бы срочно искать следующего подопытного. Вадик спустился в подвал. За дверью туалета был слышен еле ощутимый шорох. Кто-то рвал туалетную бумагу... -Ты ещё там не подох, разложенец? - осторожно торжествуя, спросил Вадик. -А ты ещё не похудел, дядя-зефир? Дай закурить, жирная свинья - послышался слабый и хриплый голос Гены. Вадим открыл ключом дверь и медленно удалился. По дороге в кабинет к Юрию, Вадим терзал себя мыслями почему Геннадий не кричал всё это время, не звал на помощь, не пытался выломать дверь и, самое главное, как он выжил трое суток без пищи... Вместо извинений его попытка проучить Геннадия привела к тому, что Вадим ощущал себя полным садистом и неудачником. Вместо привычной ненависти к этому психу, Вадик теперь осознанно чувствовал искреннее уважение. Он пришёл к Юрию и рассказал ему, где и по какой причине отсутствовал всё это время Гена. Затем добровольно написал заявление об уходе. Спустя какое-то время Геннадий слышал, как один из охранников рассказывал другому про то, что видел Вадика в спортивном зале у себя в районе.
6
Тем утром Геннадий очнулся в своих апартаментах. За окном грустно и монотонно шёл дождь, отбивающий свои абстрактные барабанные мелодии по стеклу. Ещё не протрезвевший, Гена продолжительно боролся с непослушным телом, пока не уговорил его наконец-то дотянуться до бутылки креплёного вина, кокетливо стоявшей на тумбочке. Сделав несколько глотков, он продолжительно стал чесаться - нервно шаря пальцами под халатом. Затем закурил и, оглядывая просторную комнату, наткнулся глазами на Юрия, молчаливо стоявшего возле двери. Геннадий еле заметно улыбнулся и медленно вытащил плюшевую игрушку из кармана халата, демонстрируя её Юрию. - Это тебе... - улыбаясь сказал Юрий, протягивая Гене белый конверт. Геннадий проводил глазами уходящего Юрия и неторопливо открыл конвертик. Внутри оказалась разноцветная открытка. На её обложке был изображён плюшевый медведь с воздушным шариком, а чуть ниже стояла подпись, выполненная сиреневым маркером: "Спасибо" - и несколько сердечек. Это была благодарственная открытка из детского дома для сирот, куда Юрий перечислил по просьбе Гены незначительную сумму денег. Гена перевернул открытку. Обратная сторона запестрила множеством благодарных детских надписей. Несколько трогательных кривоватых рисунков, в стиле тех, что Гена оставлял на стенах - только другого содержания и десяток "Спасибо вам" - разноцветными карандашами, ручками и фломастерами. Геннадий сжал губы. Глаза его покрылись влажной пеленой и, одна крупная слеза упала на открытку. "Теперь они смогут купить немного игрушек и книжек, эти сукины дети..." - вытирая слёзы, подумал Гена. Он сделал ещё несколько глотков вина и улыбнулся. Затем вскочил на кровать и, размахивая открыткой начал прыгать. Вверх-вниз...вверх-вниз. Он радостно повизгивал, прыгая всё выше и выше, пока не стукнулся головой об потолок... В следующее мгновение он потерял равновесие на взлёте и вылетел в окно. Фрагменты пластиковой оконной рамы и куски разбитого стекла приземлились на него сверху. Упав с третьего этажа, Геннадий сломал обе ноги и рассёк лицо. Открытые переломы моментально стали кровоточить. Мутным взглядом он увидел в метре от себя открытку, которую выронил из руки, когда летел вниз. Открытка мокла под дождём. Геннадий собрал все силы и подполз к ней, осторожно взяв рукой, а затем сунул её в карман халата и, выругавшись, потерял сознание. Спустя незначительное время Геннадий пришёл в себя. Оглядевшись вокруг, он медленно пополз. Словно старый умирающий крокодил. Сквозь плотную пелену поливающего дождя он увидел силуэт служебного японского микроавтобуса. Гена полз к нему, с каждым метром всё более отчётливо различая голос водителя. Водитель напевал песню Гены: "Все бомжи похожи на рожи..." Геннадий уже почти подполз к боковой двери микроавтобуса, где ковырялся водитель, но неожиданно поднявшийся ветер прилепил на лицо Геннадию пролетавшую мимо рекламную газету... Одной рукой Гена пытался оторвать её от лица, а вторую тянул к водителю. Гена уже почти дотянулся до ноги водителя, но тот захлопнул боковую дверь, защемив часть халата Гены, и залез в кабину, врубив на полную громкость музыку в стиле Кантри. Мотор был заведён и поэтому транспорт тронулся сразу. Геннадий, почти плача, выражал своё негодование в двух-трёх скомканных экспрессивных фразах... Охраннику в сторожке, поднимавшему шлагбаум, чтобы выпустить микроавтобус, показалось, что он слышал, будто бы кто-то хрипло прокричал: "С-с-сукападла-а-а!!" Геннадия везли достаточно быстро. Кругом была задымлённая промзона, позади которой в серой дымке виднелись высотки спального района. Рукав халата намертво был зажат механизмом двери и Гена подумал, что надо из него как-то вылезать... Рассечённое лицо и сломанные ноги мучительно выли от дикой пульсирующей боли. Тело случайного пассажира болтало из стороны в сторону, периодически прикладывая об машину. Гена вспомнил, что в халате был плюшевый зайчик и открытка... "Открытка важнее" - подумал Гена, почти теряя сознание от боли. Машина сбавила ход. Гена резко засунул свободную руку в один из карманов, наткнувшись на плюшевого зайчика. Затем водитель резко надавил на педаль газа. От силы инерции Геннадия практически вытряхнуло из халата. Ещё несколько мгновений его запястье было в плену кармана, а затем халат отпустил его, на память оставив зажатую в руке плюшевую игрушку. Гена уже в расфокусе видел, как микроавтобус скрылся за поворотом, размахивая перепачканным халатом, словно флагом, а затем потерял сознание. Дождь усилился. Геннадий пришёл в себя и во весь голос хрипло завыл от нарастающей боли. Он полз к краю дороги, уже почерневший от липкой грязи. Гена услышал приближающийся гул машины и, собрав силы, слегка приподнялся, вытянув руку, как бы голосуя... Проезжавшая машина зацепила ладонь Геннадия, сильно отбросив его обмякшее тело сторону. Гена лишь успел почувствовать резкий хруст в области плеча, перед тем как скатился в придорожный овраг и ударился головой о стену гаража. Послышался визг тормозов. Водитель вышел из машины, сел на корточки и принялся осматривать днище своего транспортного средства. Затем водитель что-то пробурчал про сраные дороги, сел обратно в машину и уехал. Смеркалось. Геннадий пришёл в себя. Сил ползти в горку, чтобы опять попасть на дорогу у него не оказалось, и он пополз вдоль гаражей. Вдруг послышался лай собак. Геннадий поднял голову и увидел, как несколько псов бегут прямо на него. Самый большой кабель, бежавший впереди других собак, с ходу накинулся на Геннадия и вцепился своими острыми зубами ему в плечо. Гена взвыл, изо всех сил сжимая в кулаке плюшевого зайчика... .................................................................
Рано утром сторож гаражного комплекса обнаружил изуродованный труп голого человека. Приехала милиция, скорая, медэксперты и телекорреспонденты. Обезображенный труп неизвестного, голого, грязного, бородатого человека, похожего на бомжа - положили в чёрный полиэтиленовый чехол и увезли. Сержант оформил протокол, вписав предположительную причину смерти. Сторож Владимир Викторович сказал несколько фраз в камеру, а затем все разъехались. Уходя с места происшествия, Владимир Викторович обнаружил грязного плюшевого зайчика, лежащего в куче собачьего дерьма. Он поднял его - отнёс в сторожку, постирал с порошком, а на следующее утро осторожно вошёл в комнату к спящей внучке и, трогательно улыбаясь, положил зайчика рядом с ней на кровать. ............................. Геннадий открыл глаза, обнаружив себя в подземном переходе. Навстречу к нему неторопливо полз уже знакомый седой и бородатый человек в перепачканном белом халате, который уставшим голосом процедил: -Долго ещё тут валяться будешь, долбоёб? Ползи давай, Гена. Тебе наверх... Давай-давай! Вон туда, направо и вверх. Не перепутай только опять...