Пожаром, дышащим, в степи
Здесь демон бродит во плоти
С кровавой жаждой. Только, дело
Моё просто -- не пропустить,
Не дать прорваться тьме бескрайней
И в сумраке тиши печальной
Сто тысяч раз в огне горевший,
И чёрен взгляд мой омертвевший,
И битвы жду, во мгле ночной.
Не пропущу... Хоть я темнее,
Да слаб, чуть ткни и упаду,
И капля света -- мой родник,
Пока он жив -- никто не смеет
Хоть победить меня сумеет...
Сухой, чуть прохладный ветер обдувает, принося невеликое облегчение моим старым, воспалённым глазам. Ковыль, что взошёл поутру на обугленных полях, теперь как серо-зелёное море, в котором, кажется, дай срок и появится корабль с белыми, как крылья у ангела, парусами. Море ковыля колышется, ходят волны, согласно повинуясь ветряным порывам. А над волнами висит гигантской опрокинутой чашей глубокое, такое же серое как и ковыль, с небольшой добавкой голубого, небо. Небо выжженное, с редкими, чуть видными облаками, теряющимися и медленно тающими в этой ослепительно яркой серо-голубой высоте. Солнце на нём, окружённое короной, кажется огромным, ослепительным шаром, выжигающим всё вокруг. Становится потихоньку жарко, кошусь на разведённый костёр, что нужен мне скорее по старой памяти,- да и что ещё надобно Стражу Границы, чтобы окончательно не забыть себя за многие тысячи, десятки тысяч лет беспрестанного служения? Над костром повешен котелок с бурлящей водой. Кипяток... Будет каша,.. бросаю чуть соли вперемешку с пеплом и отодвигаю котелок прочь от огня, засыпая пару горстей крупы -- пусть её, преет. Сажусь, вытягивая натруженные ноги. Жду... Я теперь всегда жду... Жду ночи наступающей прямо посреди дня. Ночи битвы... Одной из многих битв... Вспоминаю...
... - Человек, ты не достоин войти во врата Рая, - это бурчит, зло буравя меня глазами, странный тип в куртке с явно пришитыми серо -- белыми крыльями.
Пожимаю плечами и, отстранив мешающего мне типа прочь, берусь руками за створки, горячие, почти обжигающие. Со скрипом растворяю, и, оборачиваясь, гляжу с усмешкой на вытаращенные глаза ошеломленного привратника.
- Значит, говоришь, не достоин... - Делаю шаг вперёд и оказываюсь за вратами.
- Но,.. почему? Как?.. - бормочет тот, дёргая за невесть откуда взявшийся шнур возле врат.
Раздаётся гул, - ударил колокол. И рядом появляются трое. Светятся, в каких-то странных хламидах со значками на груди. Ангелы, наверное...
Двое, что попроще, не медля берут за локти, зажимают, не давая пошевелиться. Третий, видно начальник не из малых, обращается к типу у ворот:
- Ты, дерзкий, воспользовался правом привратника на вызов архангела. Молись, чтобы этот вызов был оправдан, ибо где демоны, атакующие? Прав и сил твоих на деяние иное достаточно...
- Но, Высочайший, врата... Он прошёл, - привратник тычет пальцем в меня, - а ведь таким не место в Раю. Не понимаю, почему его до сих пор не забрали демоны.
Высочайший посмотрел на створки, исполненные из кованого золота. Хмыкнул. Махнул рукой и для меня всё вокруг исчезло, остались лишь облака, сам Высочайший, да я, скептически глядящий на эту сцену.
- Врата открылись и не сожгли тебя... Значит достоин. - Ангел смотрел и чуть улыбался, - да душа твоя черна, и деяния черны. Две сожжённые деревни, несколько сотен невинных душ... Но не мне судить. - Ангел вдруг обратил свой взор вверх, - скажи, как поступить, Бог мой...
Вдруг подул ветер, разверзлись небеса, явив Око. Прогремело:
- Он верил и не сомневался, надеялся до последнего и ждал. И потому спасён. Но нет пока ему хода далее, ибо грешен. Во искупление свое Границы Стражем будет... До срока...
...
Вздыхаю, мешая кашу. С тех пор, вот уже почти пятьдесят тысяч лет стою на Границе. Границе Рая, постоянно и непрестанно атакуемой демонами. Но любовь Его велика к грешникам, потому и дана мне всего одна битва в день, в тот час, когда я сам готов, во время прочее же, живу, хожу по ближайшим сёлам да деревням, где уже не пугаются пришлого "чёрного душой", привыкли...
Все мы, живущие в Аду, Раю, да мирах нематериальных, видим не только тела наши, но и души, и тела тонкие,- чем больше грешишь -- тем чернее они, появляются чёрные "пятна", "капли", "линии", я так и вообще, почти полностью,- тьма с виду, без единого проблеска белого... Потому и привратник так изумлялся, да и ходу мне в земли Рая нет по этой причине, только вдоль Границы мой путь, что стерегу. Демоны, они постоянно атакуют, стоит Стражу проиграть битву, как тотчас Граница сдвигается, отступая на установленный Им шаг назад. Так, ежедневно и ежечасно силы Ада доказывают, что их видение мира правильнее и значимее, чем Его... И, наоборот, иногда ангелы пытаются отбить часть утраченного. С переменным успехом. Многое случалось на моём веку...
Каша готова, пахнет сдобно, пряно,- тут и каша вкусна, не как на Земле, пододвигаю остывший тут же котелок и начинаю трапезничать, зачерпывая горячую кашу деревянной, резной ложкой. Вкусно. Не удивляйтесь, такие мелочи, как остывший, не обжигающий котелок, появляющаяся из ниоткуда ложка, крупа и прочее,- тут в порядке вещей. Для таких как я -- спасённых. Каждому тут воздаётся по вере и надежде его, у кого вера крепкая, светом озаряющая -- тому и даётся многое, а иному сомневающемуся и дождя над полем не вымолить, хоть и в Раю...
Ложка скребёт по дну котелка, вздыхаю, встаю. Небо начинает чернеть.
- Началось, - улыбаюсь и призываю оружие, всё остальное не важно, наступает Ночь, не ночь, когда можно спокойно, беззаботно спать, не беспокоясь за будущее, а Ночь,- без звёзд, с отблесками кровавого пламени, пламени грядущей битвы... Жду...
...
- Ииё-хо, - Сатаниил, генерал-архидемон возбуждённо привстал в стременах граахши -- демонического коня- исполина, и оглядел своё войско, оскалившись весело, - двести тысяч демонов, сто пятьдесят архидемонов, несколько кор-архов -- архидемонов, командующих "крыльями" его армии, - что может быть страшнее, что может остановить эту безудержную мощь армии Ада?
- Дядя, а когда будет Граница? - архидемон поморщился, сбившись с настроя и вернувшись в седло: "уж этот его племянник Рафануил, подсунутый сестричкой, чтоб ей из нижних кругов не выбраться. И всё ради того, чтобы молодому набраться опыта и начать карьеру".
Сатаниил вздохнул, скривился.
- Сколько раз говорил тебе, - начал, с неудовольствием глядя на неустойчивую, неуверенную посадку племянника в седле, - здесь, в войске, мы обращаемся только по званиям, понял, рядовой Рафануил?
Адъютант усмехнулся, насмешливо козырнув:
- Понял давно, дядя генерал.
Сатаниил аж сплюнул с досады: "Ну, какая беда случилась. Как молодой демон -- так бездна самонадеянности и вседозволенности, ну да ничего, пооботрется в битвах -- будет как шёлковый..."
- Генерал, - один из вестовых подъехал ближе, - Граница близко.
Сатаниил приподнялся, вглядываясь во Тьму, обволакивающую, скрывающую всё даже для простых демонов, но прозрачную для таких как он, вдруг вспомнилось: "Десятки тысяч лет они спорят с Ним, кто был прав, и нескончаемая битва на пороге Рая -- лишь один из аргументов в этом бесконечном споре..."
Генерал обратился к войску, включив магическое усиление:
- Бойцы, - голос архидемона гремел, - Граница Его рядом, готовьтесь к битве.
- Первая схватка моя, - Рафануил, схватился за чёрный, тонкий меч с алой кромкой, - ты обещал за первую победу дать звание.
- Обещал, - усмехнулся архидемон, - ну, обещал...
Граница приблизилась и войско встало, прямо перед ним чуть светилась жемчужным светом непроницаемая стена. Один из молодых, рьяных демонов попробовал было проскочить её с ходу, но был отброшен и теперь горел, лежа на багровой земле.
- Всем слушать, особенно тем, кто в бою в первый раз. Нас провидение привело сегодня к одиночке -- Неидеальному. Потому и стена на Границе от края и до края -- он один сдерживает фронт, который обычно охраняет пара сотен тысяч ангелов. - Сатаниил нахмурился, - этот одиночка не для вас, толпой тут делать нечего. Пойду я один, с небольшой дружиной.
Генерал спешился и подобрал с чёртову дюжину бойцов, в число которых попал и племянник, как нарочно подлезший под руку. Потом они двинулись навстречу стене в которой слабо мерцала небольшая арка -- как раз, чтобы пройти одному. В арке, опершись на меч, стоял в ржавой кольчуге и помятом шлеме воин. Воин с наполовину седой головой. Даже демонам, много повидавшим на своём веку, стало ясно, что что-то тут не то...
Демоны остановились, дул сухой ветер, приносящий запах горелой плоти, развевались плащи, горели огнём глаза.
- Ну здравствуй, Неидеальный, - усмехнулся Сатаниил, - давно не виделись.
- И тебе не кашлять, рогатый, - отозвался Воин, внимательно глядя на отряд, - всё пытаешься прорваться?
- Как всегда, - с внезапной грустью вдруг сказал архидемон,- Я даже рад встрече с тобой. Биться с ангелами скучно -- они через одного предатели, боящиеся Сатаны как огня, и предающие Его при первом же поражении. Потому и сдают Границу, отступая шаг за шагом. Скучно, противно и неинтересно.
- Не суди плохо о воинах Его, они, по большей части, в душе - дети, боли и страданий боятся, потому - проигрывают, - Неидеальный улыбнулся, чуть мечтательно, - но здесь ты не пройдёшь и это знаешь...
- Знаю...
...
Парочка чёрных воинов стояла друг напротив друга глядя в глаза. Молча. И сказать кто из них чернее не смог бы никто, никто из тех, кто видел тонкие тела и души. Наконец архидемон отступил. Без боя.
- Что случилось, - на обратном пути, обнаглевший племянник теребил рукав дяди, напрочь позабыв о субординации, - И что тот странный демон делал у Стены?
- Шшш... - зашипел во внезапной ярости Сатаниил, взяв за ворот адъютанта,- огнём загорелись глаза, так, что племянник чуть не обмочился со страху, - много воли даёшь, рядовой.
Отбросил в сторону, проходя мимо рядов, племянника тут же подхватили и потащили следом.
У войска архидемон остановился.
- Поясняю всем, - голос демона гремел, - Воин Его победил сегодня... Возвращаемся...
Молча сел и направил граахши назад, а Рафануил только удивлённо таращился вслед, не понимая.
Наконец архидемон сдался и, вздохнув, начал отвечать на так и не заданные вопросы.
- Слушай, племянник, и учись. Воин - один и, хоть душа его чернее почти всех в моём войске,- он Воин Его. И, пока мы не победим его -- не откроется путь в Стене.
- Но, чего стоит его умение? Меч -- так себе, кольчуга -- дерьмо, да и держится он неуверенно. Явно не слишком опытен.
- Опыта ему не занимать. Каждый день пятьдесят тысяч лет бьётся. Но ты прав, по сравнению с демонами он всё равно слишком слаб, беззащитен, выйди я навстречу и тот не продержался бы и десяти секунд.
Молодой демон глядел непонимающе:
- Но почему, почему тогда ты ушёл?
- Ты видел, насколько он чёрен? - вопросом на вопрос вдруг ответил Сатаниил.
- Абсолютно, я ещё удивился, откуда здесь, среди ангелов, демон.
- Поверишь ли, но уже с десяток тысяч раз предлагал ему перейти на нашу сторону, - произнёс командующий,- у нас он бы обрёл потрясающую мощь, сравнимую только с мощью самого Вельзевула, и это - как минимум, столько в нём Тьмы. А на службе Его -- он, всего лишь, человек и силы у него человеческие.
- Не переходит? Но, почему? - удивился Рафануил, отхлёбывая из фляжки огненного напитка.
- Что смотришь? Да, не переходит. И каждый раз бьётся и, каждый раз, проигрывает... Но, сколько бы и как не проигрывал в битвах, всегда не теряет Веры в Него. Тем и силён. Я бил его без счёта раз и по разному. И обещал, и увещевал, и откровенно шантажировал и подкупал, и пытал, и заставлял претерпевать унижения. Пробовал всё в комплексе и с вариациями. Безрезультатно. Вот уже с сотню лет, иногда, как сегодня, я просто ухожу с поля боя. Признавая поражение. Стоит только взглянуть в его глаза. Сегодня в них нет слабости. Потому и ушёл. Запомни Рафануил, - сила может быть и в признании слабости...
Генерал-архидемон ушёл, а Рафануил стоял и думал с ехидной улыбкой: "Нет, дядя, - это ты слаб, видно совсем постарел, в маразм впадаешь... А я-то молодой, сильный, обученный в лучших школах меча и магии, что мамаша нашла... Дай только шанс увидеть этого человечка снова -- разделаю так, что вся Граница до суточного хода граахши будет наша..."
...
Полдень. Как ушёл демон -- так отступила и Ночь, вернув день, будто ничего и не произошло. Думаю: "Сатаниил пришёл сегодня,.. красив мерзавец, этого у него не отнимешь -- крылья чёрные с белой каймой, дух -- пополам белое с черным, - белое оплетено паутиной тьмы, истинный архидемон, один из сильнейших. И ведь есть в нём и светлое, потому и тянутся за ним прочие, признавая его власть над собой. Но всё светлое сковано, оплетено паутиной тьмы..."
В раздумьях иду по полям, что прилегают к Границе,- решил пройтись к Приграничному -- селу, куда ссылают слабых в вере и духом -- одноколечных,- ..."У каждого жителя Рая, кем бы он ни был по происхождению -- человеком или ангелом есть свой знак, обязательный к ношению на левой груди -- эдакий значок, взглянув на который каждый сразу поймёт, каким доверием Его, какой верой и силой духа обладает носящий знак. На моём, например, ничего нет -- чистая бронзовая пластина, светящаяся изнутри. Потому и хода от Границы мне нет, законы, установленные Им, не пустят. Одноколечные -- на их знаке одно кольцо -- бронзовое. А вообще-то колец может быть до девяти, расположенных концентрически,- три бронзовых, три серебряных, да три золотых. И подложка тоже не для красоты - может быть исполненной из разного материала, вплоть до хрусталя. Да ещё светиться может. Как у меня, что означает силу Его, Его доверие и власть, что доступна носящему, - символ твоей веры в Него. Без неё не смог бы и Стражем Границы быть, сразу бы проиграл в битве. У Старших и Высочайших ещё камни в центре могут быть -- вплоть до драгоценных, ну это совсем элита... Куда там до неё... Так вот, одноколечным, с бронзовой пластиной, жить дозволено лишь в деревнях вдоль Границы, пока верой в Него и надеждой своей не докажут что достойны большего. Тогда и пластина светиться начнёт и жить можно будет в деревнях по всему Раю..."
Иду, размышляя о сути человеческой. И, только сейчас замечаю, что начались обработанные поля. Пшеница, тугие колосья, под тяжестью зерна склоняющиеся к земле -- благодать. Самое смешное, что это только для меня колосья созревшие, готовые к жатве, для других, жителей села, пшеница ещё и не выросла в полный рост. Сам удивляюсь почему, но таковы Его законы. Ну да ладно, вот и дома показались, Село Приграничное невеликое -- сотня дворов. Трактир, он же магазин, здесь всего один. Вы спросите,- "что это за магазин такой в Раю?! И, неужели в Раю есть деньги?"- Отвечу просто: "И магазины и деньги есть, и особенно важны они в жизни для таких вот одноколечных, у которых веры не хватит и на исполнение простого желания".
Денежная система здесь проста,- бронзовая монета, серебряная и золотая, с соотношением сто к одному. Их положено зарабатывать, если, опять таки, веры недостаточно. Улыбаюсь и протягиваю руку, выуживая из воздуха золотой,- простой фокус, всегда удавался, сколько себя помню. Красивые тут в Раю деньги -- с узором Ока Его... Раскрываю ладонь и монета исчезает... Ловлю завистливые взгляды местных, что глядят на меня в щели заборов. Боятся. Хоть и привыкли. Чёрен я для них больно и, потому, страшен. А завидуют по простой причине,- фокус с монетой для них всё равно, что для человека на Земле -- хождение по воде, - мечта неисполнимая... Недостойны...
У самого входа в трактир догоняет староста, - человек с двумя бронзовыми кольцами -- местная власть, хоть и пластина из бронзы.
- Стой, Неидеальный.
Стою, оборачиваюсь. Молчу. Староста мнётся, не знает как начать. Вздыхаю:
- Говори, любезный, что надобно. Неужто опять засуха одолела?
Смотрю, чуть улыбаясь, вокруг меня трава зелёная, поля спелые, сады от яблок, груш, и прочего ломятся... А для старосты, истово кивающего головой и жителей села -- засуха... Слаб староста духом, очень слаб, хоть и верит в Него, потому и два кольца имеет.
- Она родимый, она... Как в прошлый раз ты попросил о дожде, так год жили, не бедствовали, и вот, опять...- Староста втягивает голову в плечи -- отказа боится...
- Его - просили? Молились, ли? Все ли? - спрашиваю больше для того, чтобы поддержать разговор, потому что и так ясно, что и молились, и просили... Да только веры и силы духа мало. Как и надежды. Потому и засуха. Потому и дождя не выпросить...
Отстраняю старосту и иду к центру села, туда где установлен алтарный крест -- якорь и суть села... Способ прямой связи с Ним, даже для мало верующих...
...
Шел дождь, долгожданный дождь. На глазах наливались колосья ржи и пшеницы, почти мгновенно проросшие и пошедшие в рост, на садовых деревьях появилась завязь и, вот уже и не завязь,- а плоды, спелые и сочные... Неидеальный ушёл, а староста Усмет, всё глядел тому вслед с благодарностью, шепча:
- И откуда ты только взялся такой, сам чернее дьявола, страшнее архидемона, дети тебя боятся, а слова твоего достаточно, чтобы Он ответил.
Староста вспомнил, что Воин подошёл к кресту, постоял с секунду, улыбнулся, и тут пошёл дождь... И улыбнулось вдруг небо в ответ, эдакой облачной улыбкой...
...
"Намок ли я?" - Спросите вы. Нет, не намок, моей веры достаточно, чтобы холод не брал, дождь не мочил, насекомые не досаждали. А вот местные жители в этом плане разочаровывают. Неделями молятся, чтобы урожай был, а толку нет... А, ведь достаточно, чтобы хоть один человек в деревне верил в Него, самую малость, но по настоящему... И это в Раю... Где всё подвластно Ему, стоит только попросить с верой в Него... Жаль, по настоящему жаль...
Поля кончились, и опять пошёл ковыль степей, что к вечеру высохнет, а ночью обратится в пепел, вечереет, на этот раз иду к Дубу -- дубу с большой буквы,- одиноко стоящему в степи и вымахавшему за десятки тысяч лет, что его помню, до неимоверных размеров -- наверное более сорока метров в диаметре, такой исполин. Древний... Привык, уж что сказать, я ночевать под кроной его, глядя на звёзды сквозь переплетение ветвей...
...Теплится костёр, в полутьме мерцают угли, свистит чайник, подвешенный над огнём, жарится рыба, нанизанная на прутья, рыба свежая и, наверное, очень вкусная. Переворачиваю, разглядываю кору дуба, морщинистую, глубина морщин такая, что туда, кажется может спрятаться и человек, если захочет... Достаю нож, небольшой столик, разделываю живо рыбу. Трапезничаю, благодарю Его за хлеб насущный, посылаемый Стражам... Пью чай, потное лицо овевает прохладный ветерок. Тишь, над головой мерцают звёзды, обещая покой и тишину...
Ночь... не Ночь, а обычная, спокойная ночь, и я ложусь спать, укрываясь одеялом и вручая себя в руки Его и верю, что ни один волос не упадёт без воли Его... Сплю...
...
Третий круг, Рафануил только что закончил девятый призыв к силам Ада и опустил раскалённый клинок в тело раба, остужая лезвие, то налилось кровью, и задрожало, от вбираемой силы.
- Хорош меч... - прошипел юный демон, - очень хорош, клянусь, кто бы ни был этим стражем, хоть архангел,- не устоит передо мной.
Задрожала хрустальная сфера.
- Сын мой, - в сфере появилось лицо Сэфили -- матери Рафануила, - брат отзывается о твоем поведении на поле боя без должного твоему положению пиетета. Попросту говоря, чуть не матерится. Ты опять забыл всё, что я говорила? Первое время, пока не станешь лейтенантом, ты должен буквально пятки лизать своему начальнику. Благо он сам -- генерал, выше его только Вельзевул и Сатана. А ты начал с того, что стал ему дерзить...
Рафануил опустил взгляд, отвечать было нечего, виноват. Но он не был бы демоном, если бы не ответил:
- Мама, я повода говорить о себе дурно не давал, субординация -- это не моё. Я и служить пошёл лишь потому, что это самый быстрый и верный способ сделать карьеру. И дядя об этом знает, потому и терпит. Подожди, вот будет настоящий бой, а не та пародия, что была вчера... Я себя покажу и Сатаниилу не останется ничего другого, кроме как повысить меня в звании. И, прошу учесть, что в армии я собираюсь дослужиться только до майджора, низшего звания среднего звена управления, потом уволюсь и более меня в армии не увидят. Мой путь -- карьера чиновника...
- Слышу, сын мой, - улыбнулась демонесса, - и рада, что ты знаешь что делаешь и не пал духом. Жду тебя с благими вестями.
Шар потух.
- Прибрать тут, - демон скомандовал бесам - прислужникам, - а я пойду отдохну перед завтрашним патрулированием...
...
Время... Вы спросите: "как соотносится время в Раю, Аду и прочих местах?" Время тут разное, хоть в целом и соблюдается принцип следования событий, одного за другим, которые нанизываются на цепочку жизни каждого, кто здесь живёт. Но, вообще-то, в отличие от Земли, тут время субъективное и ход его зависит только от самого существующего в мире... Потому и время в Аду и Раю всегда разное, хоть в целом и идущее с одной и той же скоростью, но это на больших промежутках и в среднем, но, вообще, время гуляет, то отставая в Аду на пару - тройку дней, то вдруг нагоняя и опережая на тот же срок. Всё зависит от живущих... И это время ну почти никак не соотносится с Земным, линейным... Почти...
Потому стоит ли удивляться, что, когда для едущих на очередную атаку демонов наступило послезавтра, для меня только -- только разгоралось утро следующего дня... Солнце вставало из-за горизонта сегодня красное, большое как "апельсин", в окружении гало. Над горелой, выжженной степью пронёсся ветер и вдруг проклюнулись ростки, тут же начавшие свой ежедневный рост, на глазах наливаясь соками и набирающими свой полутораметровый рост... Таково приграничье и Граница. Все поля, что не возделаны, ведут своё начало от полей сражений в этой, почти бесконечной и вечной войне, от мировых пожаров и смерти. И каждый день поутру возрождаются, давая путь новой жизни, растущей на пепле предыдущего поколения. Днем поля цветут и живут полной жизнью, чтобы вечером засохнуть и опасть пеплом в ночи, пеплом пожарищ войны. Ночь здесь тиха и мертва... Граница...
Завтракаю, глядя на ковыль, что взошёл на поле на моих глазах, сколько тут живу, а зверя не видел. Птиц и тех нет. Насекомые только,.. да и те большей частью стараются не показываться на глаза. Трава, что поутру восходит, и та - полусухая, почти мёртвая, жизни в ней чуть, влаги мало. Потому и глаза слезятся и постоянно воспалены. Тысячелетиями... И каждый день я иду в бой. Редко, очень редко, когда выдаётся свободный. Тогда, прилетает вестник, обычно вечером, ждёт со своей вечной сумой, куда кладёт свою почту. Сидим да вечеряем вместе, он рассказывает мне о том что происходит в Раю и в прочих местах, вздыхает, достает торжественно конверт с надписью - "Неидеальному", вскрывает и читает письмо в котором мне дается увольнительная на сутки. Тогда я собираюсь и ухожу, брожу целый день вдоль приграничья по сёлам, смотрю людям в лица,- ошарашенные, чаще испуганные, но иногда и полные любопытства, такие разные и такие родные человеческие лица, которые я вижу гораздо реже, чем морды демонов, к которым привык, к их вездесущим рогам и когтям, рылам и клыкам, глазам странных форм в произвольном количестве, крыльям с кромкой бритвенной остроты... Морды демонов всегда полны ненависти, иногда скрываемой. Скрываемой за страхом, за яростью, за маской равнодушия и презрения к окружающему. Таковы демоны -- суть антитеза Его... Мне их жаль... Ибо по большей части не знают чего лишены в гордыне своей. Нет им - ни покоя, ни счастья, ни любви... И я по ним в душе плачу. Плачу каждый раз поутру, перед тем как выйти навстречу...
...День. Ковыль колышется, море полусухой травы, послушно повинующееся порывам ветра. Жду... Есть чувство, что сегодня битва случится до полуденной трапезы, оно -- это чувство меня никогда не подводило. Здесь, на Границе, стоит верить своим ощущениям да предчувствиям, они никогда не подводят. Битвы случаются ровно тогда, когда ты готов... Но случаются обязательно, и день не кончится и, так и будет тянуться, пока ты не пройдёшь, не победишь или проиграешь в своей битве...
...
Сатаниил неодобрительно косился на своего адъютанта-племянника, тот, размахивая, невесть как обретённым, мечом Полной Силы, собрал вокруг себя несколько подпевал молодого возраста, таких же молодых демонов - остолопов, готовых пятки лизать всем, кто хоть чуть выше их рангом.
- Граахши в первый ряд, - кор-архи своё дело знают, этих быстрых, неповоротливых существ в любой армии надо ставить в первые ряды, чтобы случайно не затоптать своих на марше.
- К Границе, - генерал усмехнулся, глядя, как карабкается по сбруе племянник,- "А ты ещё и держаться-то в седле не умеешь, а всё туда же -- в бой!"
...
- Мой генерал, - вестовой ударил себя в грудь, - путь Войны нас выводит опять на тот же участок Границы.
- Остановиться. Спешиться, - Сатаниил произнёс, сжав амулет "голоса", - Выдвигается отряд...
И тут, не дожидаясь окончания речи военачальника, вперёд вырвались, и побежали к мерцающей арке прохода несколько молодых демонов во главе с Рафануилом, игнорируя приказы своих командиров. На ходу молодёжь выстроилась "клином" и понеслась вперёд, магические путы, брошенные следом, слетали одни за другими.
- Мой генерал, своеволие, остановить? - подъехал один из кор-архов, чуть заметно улыбаясь, ещё бы -- один из нарушителей -- племянник генерала.
- Ни в коем случае, отставить. Подождём. Будет им уроком. - Сатаниил широко улыбнулся и достал кристалл дальнего взора. - Понаблюдаем.
...
На почти чёрном, с бордовыми прожилками небе время от времени проскакивают алые всполохи пламени. Сатаниил пришёл. Снова. Я и не думал, что увижу его так скоро, обычно проходит два-три дня... Что-то в войске у него не порядок... А, понял, опять молодёжь бузит, какой уже раз... Ну, посмотрим, кого привели поучить жизни...
...Ветер обдувает лицо, навстречу бегут пятеро, во главе с демоном воздевшим пылающий как раскалённые уголья меч. Ого! Меч Полной Силы. Качаю головой, ну да ладно, мне же проще...
Атаку молодняк начал без разведки, с налёту, встречаю, отступив на полшага вправо с острия атаки. Это не очень и заметно в пылу битвы, а даёт интересное преимущество. Уворачиваюсь от первого удара и, продолжив путь вправо и тут же налево буквально скашиваю первого справа демона. Минус один. Перекат вправо, удар снизу. Минус два. Не ожидали, чёрные? Мой меч с виду прост. Железка -- она и есть железка, да силы в ней ровно те, что и в тебе самом. По вере твоей. И потому у вас, друзья, правого фланга нет. Как и хода далее, впереди стена. Что нерушима, пока я жив. Пока я верю. Троица остановилась, развернулась, двинулась обратно уже медленнее и осторожнее... Продолжаю танец, резко ухожу влево, Меч Полной Силы проносится, обдавая жаром, добавляю демону ускорения пинком по голени, пусть покувыркается, красивый. Сразу видно -- из будущих архидемонов: дух -- чёрная спираль с тонкой белой линией -- хлыстом, овивающим тело, крылья -- чёрные с алыми всполохами на краях... Не то что остальные -- хаос из Тьмы и Света. Первой больше, как и положено... Пока "красивый" кувыркается, обмениваюсь ударами с оставшейся парочкой чуть уходя по спирали вправо, затягивая их к стене. Ага, один, дурачок, на взмахе касается стены мечом и тут же лишается оружия, и, пока пытается выхватить длинный кинжал, получает от меня пинок в грудь, влетает в стену и сгорает. Минус три. Получаю удар мечом от четвёртого в бок, прикрытый кольчугой, что только выглядит ржавой, но на деле сводит все преимущества магических мечей в ноль... Но, всё равно, кольчуга рассечена, левая рука обвисла. Дело плохо. Прыгаю вперёд и ложусь под ноги "счастливчику" нанося удар в промежность. Ага, тот не ожидал такого подвоха сразу после своего успеха, потому и поплатился жизнью. Минус четыре. Едва успеваю увернуться от Меча Полной Силы.
- Да уймись ты, засранец, - встаю с трудом после переката. Что за дурень этот "красавчик", Меч Полной Силы -- это же оглобля. Пока им размахнёшься, пока ударишь -- тебя давно десять раз зарежут. Правда, если попадёшь под его удар, то мало не покажется...
Демон в ответ шипит, понимая, что меч тяжеловат, потому выпивает какую-то дрянь из склянки. Зелье силы, видимо. А это уже плохо, минут пять теперь он будет махать этой железкой как прутом. А я еле стою, кровь течёт... Обмен ударами, сил на кульбиты нет, слаб я для воина Его. "Красавчик" постоянно нападает с левой стороны, с трудом ухожу, кружится голова. Вдруг падаю, осознавая, что только что лишился левой ноги -- отсечена начисто. Выбивают меч.
- Ну вот, Неидеальный, а говорил мне дядя, что это невозможно. А это так просто, - "красавчик" ухмыляется и опускает пламенеющий меч, целя в сердце.
...
Сатаниил смотрел, глядя как Страж разделывает молодёжь как лиса гусей, и одобрительно кивал головой, - "Нечего плодить смутьянов". Наконец остался только племянник и Неидеальный. Архидемон аж руки потёр в предвкушении. И, правда, вот племянник наносит один удар, второй, нога прочь. Ух, какая пафосная речь.
- Ну сейчас ты и получишь своё...- Сатаниил чуть не ржал, глядя как меч входит в грудь Стражу. - Ух, какая торжествующая морда!
Страж умер. Тут вдруг, прямо из души Неидеального исторгся ослепительный свет, заливая всё вокруг. Вспышка! Граница, как резиновая вдруг выстрелила вперёд, отбрасывая демона, загорающегося на лету. Рафануил упал где -то в центре войска.
- Не умрёт? - это спросил кор-арх, стоящий рядом.
- Не должен, всё же будущий архидемон, такие у Границы не сгорают. Но запомнит навсегда...
...
Прошло три дня, Сатаниил появился на пороге у дома сестры, как было положено согласно этикету.
- Прошу, величайший, - поклонился привратник -- бесёнок, - вас ожидают.
Сэфиль, как всегда в алом, чуть темнее обычного, наряде. Стоит у столика, теребя кружевную салфетку. Волнуется.
- Привет, сестрёнка, как жизнь? - архидемон уселся в одно из кресел, откинувшись и взяв бокал с розовым вином. Понюхал, поморщился, - Ты всё эту кислую гадость пьёшь?
- Сухое, розовое... Чёрт, ты опять меня сбил, - начала сердиться сестра, - Ты почему отпустил Рафа? На него теперь страшно смотреть, обгорел полностью.
- Ничего, с недельку поваляется в постели, глядишь умом и обзаведётся. Не думаешь же ты, сеструха, что я его так просто взял и на Неидеального натравил. Сам ушёл, самовольно. Вот теперь и узнает, как не исполнять приказы и не пользоваться умом...
Сатаниил встал:
- Пойдём, покажешь этого симулянта...
Сэфиль было вскинулась, но обмякла и покорно кивнула:
- И то верно, заодно и мне объяснишь, что случилось.
...Рафануил лежал, укутанный как в покрывало лечебным заклинанием, восстанавливающим кожу и костяные пластины естественных доспехов, выгоревшие от встречи со Стеной.
- Дядя, - дёрнулся, зашипев от боли, - глаза бы мои тебя не видели, да закрыть нечем, веки ещё не отросли.
- Молчи, племянник, ты не понял, за что наказан?
Молчание, сопение, потом:
- Но я его победил. Победил же? Нет?
Дядя улыбаясь чуть повёл плечами:
- Нет, конечно, ты проиграл. И проиграл с позором. Потому и страдаешь. Выиграй ты - и я бы лишился поста. Но, зная тебя, я подумал, что маленький урок ты своим неповиновением заслужил. И теперь будешь думать, прежде чем ввязываться в безрассудные авантюры...
- Но... Как же, я же его убил? Нет?
- Убил, разумеется. И плоть его сгорела. Меч Полной Силы -- это не игрушки, он и архангела уничтожит. Да только, на Границе победить -- не значит убить. Главное лишить Стража его Веры и Надежды. Той самой глубинной сути, что поддерживает всех сторонников Его. Ангелы что -- пыль. Своё поражение большинство из них считают доказательством, что недостойны Его, теряют веру и потому проигрывают, раз и навсегда. А Неидеальный другой... Человек - не ангел, грешный, как тысяча демонов, слаб в бою, но душою крепок. Ты его убил, но веру его даже не поколебал. Потому и сгорел. Как и я. Сотни раз...
Сатаниил ушёл, оставив молодого демона в тяжких раздумьях...
...
Вечер... Ковыль уже высох, и вот-вот опадёт безвольной пылью. Лишь ветер всё так же дует, навевая прохладу, вот он принёс к дубу, стоящему тут издревле, немного пепла. Тот лёг широкой полосой, вдруг замерцал, и в воздухе проявился, обретая плоть человек. Неидеальный...
...
Лежу, глядя в небо, где уже начали загораться звёзды. Прохладно. Надо бы и костёр затеплить. Сажусь, кряхтя, и вот уже пламя весело бежит по полешкам, даруя тепло. Котелок над огнём. Крупа да соль с водой наготове... Опять меня убили, что случается через день, максимум -- два. Чаще всего убивают просто -- как сегодня, раз и всё. Но, иногда встречаются и любители помучать, поиздеваться, попускать кровь, да ещё любители чёрных обрядов. Пытают, наводя боли воистину Адские. Только, обычно остаются ни при чём...
Раздаётся посвист и рядом, у костра возникает фигура с крыльями. Вестник. Тот входит в круг света, отбрасываемый пламенем. Ты гляди -- Микаэль опять явился, архангел наш с самого верха. И что ему на своём месте не сидится?
- Садись, Миш, коли пришёл, - тот уж не обижается, что я его на Миша переиначил, так мне на слух приятней, да и как-то душевнее, что-ли.
Тот садится, принимает тарелку с кашей, достаёт ложку, дует, горячо...
- В последнее время тебя часто вижу, Миш. Что-то ты зачастил ко мне, дураку старому. Сколько уже?
- Да раз пятьсот, наверное... - улыбается тот. Красив, жемчужно белый, с переливами, ангел -- не то слово...
- Сегодня опять убили, молодых на мне учат... Демоны. Так, что тебя привело, ты же главнокомандующий, тебе и быть с войском.
Микаэль рассмеялся звонко:
- Так ты и есть моё войско. Вот смотри, ты один стоишь на страже, так?
- Так.
- А знаешь, сколько надо ангелов, чтобы с трудом, с потерями, охранять такой же участок?
Чешу голову:
- Честно говоря не думал, в прошлый раз мне говорили о сотне тысяч, но это было с десять тысяч лет назад...
- Триста. Триста тысяч ангелов. И они будут нести потери, отступая потихоньку. А ты как встал, так и стоишь, прикрывая один -- шестую часть Границы... И ты спрашиваешь, почему я здесь... - архангел покачал головой.
- Несколько раз я чуть было не отступил... Почти отчаялся... Ведь было?
- Было, - с грустью во взоре произнёс Микаэль, - для тебя уже всё - было...
Удивлённо смотрю:
- Неужели увольнительная?
Тот улыбается и достает... Знак, прозрачный, мерцающий, подаёт:
- С момента этого ты свободен. Он сказал -- кончилось твоё искупление. Прими Знак.
Дрожащими руками принимаю это чудо, тут же оказывающееся на груди, прозрачный, светящийся мягким светом Знак...
Как завороженный смотрю:
- Но, Граница, как же...
Тот с грустью отвечает:
- Триста тысяч, с завтрашнего дня... Каждый из них сам должен доказать, что достоин. Твоё же время вышло...
И исчезает. А я так и остался у костра с недоеденной кашей в котелке. И лишь ветер, прохладный ветер чуть шевелил полуседые пряди, да холодил грудь, словно изучая прозрачный, светящегося хрусталя Знак. О девяти кольцах с бриллиантом по центру.