- Мне будет гораздо приятнее, да и Вам - легче, - говорил Зелгадис дрожащему человеку приятным светским тоном. - Если Вы расскажете мне все без утайки.
- Н-но я н-ничего не з-знаю, г-господин...
- Я, честно говоря, здорово сомневаюсь в вашей правдивости, - продолжал шаман все еще предельно вежливо. - Вы работали с некромансером больше пятнадцати лет, и Вы хотите сказать, что за все это время он ни разу не показал Вам его местонахождение?
- Нет, он...
- Ответ неверен! - голос Зелгадиса словно покрылся льдом. В следующую секунду его каменная рука дружественно сжала ладонь собеседника. Хрустнули кости, под потолок башни взлетел вой, но выражение лица химеры не изменилось ни на йоту. - Попробуем еще раз.
- П-пожалуйста, г-господин, я же не могу... А-а-а!!! - другая ладонь несговорчивого помощника некромансера повторила печальную участь первой.
- Мне уже начинает надоедать, - монотонно произнес Зелгадис, опасно сужая глаза.
- Я скажу! Скажу! - вскрикнул несчастный пытаемый, стараясь отодвинуться от химеры, насколько это было возможно. Шаман улыбнулся. У его "собеседника" подкосились ноги.
С надеждой и волнением Зелгадис подходил к лаборатории некромансера. Помощник не соврал, но сказал весьма приблизительно, и, возможно, отпуская его, Зелгадис совершил ошибку. Надо было связать и взять с собой, хотя вот уж у кого нет чистых побуждений... На секунду ему стало жаль, что его друзья не могут сейчас разделить с ним счастливый момент в его жизни, но, конечно, он бы лучше удавился, чем пустил их сюда. Химера нахмурился, вспомнив их последний разговор с Линой.
- Конечно нет, - честно ответил он. - Лина, это действительно сработает, я уверен.
Она покачала головой.
- Ты знаешь, как он действует? Это же темный артефакт, он поглощает свет, он высасывает жизни, он убивает людей!
- Нужна жизнь только одного человека, - возразил Зелгадис. - Сколько раз мы убивали бандитов, таккакая разница?
- Большая. Сердце вампира требует чистые сердца. Тех людей, что оказались вблизи от этого камня с самыми чистыми побуждениями! Как ты можешь, Зел? Как ты можешь распоряжаться чужими судьбами?
- Я уже сказал, это мой шанс, - нахмурился Зелгадис. - Мне надоело объяснять, ты все равно не поймешь.
Лина смотрела на него с непонятной смесью ужаса и жалости в глазах.
- То же сказал Резо перед тем как стать Шабранигдо...
Ни слова не говоря, Зелгадис развернулся и направился к дороге. Как она посмела сравнивать его с Резо?!
- Зел! - крикнула Лина ему в спину. - Я не хочу, чтобы ты убил себя как он!
Пока она не сказала что-то еще, Зелгадис быстро, почти бегом углубился в лесную чащу, оставляя Лину и ее озадаченную команду далеко позади.
Зелгадис потряс головой, пытаясь отогнать ненужные воспоминания. Его исцеление под рукой, нет причин для меланхолии.
Лаборатория некромансера была целиком выдолблена в подземной скале, а единственный выход на поверхность задвинут огромным, выше двух человеческих ростов, камнем. Легко разрушив препятствие заклинанием, Зелгадис спрыгнул в образовавшийся проход. Прошли месяцы и годы свободного полета, пока, наконец, не показалось дно. Привязав нитку за корневой выступ в стене, Зелгадис, на ходу разматывая клубок, двинулся на покорение лабиринта. После бесчисленных вихляний коридора и поворотов, шаман остановился перед простой, почерневшей от старости деревянной дверью.
Лайтинг, так хорошо светивший в коридорах, вдруг затрепетал и сник, как светлячок под утро, и пришлось сотворить еще парочку, чтобы хоть что-то различать в кромешной тьме. В углу комнаты, на металлическом треножнике, тускло искрился большой красно-коричневый камень, словно цвета засохшей крови. Свет собирался вокруг него и... впитывался, как вода в губку. Осторожно, опасаясь ловушек, шаман приблизился.
Это и есть Сердце Вампира? Не очень-то внушительно выглядит. Просто большой блестящий камень... но от него изливались волны такой мощи, что не поверить в его артефактную сущность было нельзя. Протянуть руку...
Из глубин лабиринта послышалось отдаленное эхо шагов бегущего человека. Кто-то хочет его остановить? Не успеют!
Зелгадис положил руку на камень. Черные усики темной силы обвили его ладонь, впитываясь и разливаясь по всему телу. Это странное чувство опьяняло и валило с ног...
Кто-то за дверью, уже совсем близко, что-то закричал, деревянное заграждение вспыхнуло, из коридора донеслось шипение и треск пожара: бросили огненное заклинание.
Отвлекшись на происходящее за дверью, Зелгадис не сразу заметил, что происходит с Сердцем Вампира. Камень внезапно засиял, приобретая яркий и насыщенный цвет свежепролитой крови, невидимая, но ощутимая, как ветер, волна силы с ураганным гулом пронеслась от камня к двери. В коридоре опять закричали.
Мощь камня пригибала! Зелгадис усилием воли удержал сознание и всей душой пожелал снова стать человеком.
Через секунду воцарилась тишина, нарушаемая только тяжелым дыханием шамана и треском огня. Зелгадис посмотрел на свои руки, еще сжимая темный артефакт. Это были человеческие руки! Он водрузил камень обратно на треножник и внимательно осмотрел свое тело. Человек! Он исцелен!!
Дверь все горела. Надо было спешить, чтобы не остаться в огненной ловушке. Шаман вышиб дверь ногой, почти наслаждаясь болью в слегка ушибленной ступне. Недалеко от двери, скорчившись в углу, лежал сумасшедший, который пытался его остановить. Просто замечательно. Не пришлось никуда идти, никого искать, чистые намерения и жизнь случайного идиота напитали силой Сердце Вампира и позволили...
Нет.
О нет!
Зелгадис медленно подошел ближе и встал на колени со скорчившейся на полу фигурой. Перевернул...
Нет! Не может быть!!!
Но было.
Это была Лина.
"Никогда не используй его" - сказала она. Он не послушал ее. И даже не подумал, что она может попытаться его остановить...
Он проверил ее пульс. Кожа была прохладной и очень сухой. Он даже не удивился, когда не нашел жизненных толчков ее крови на руке и шее и дыхания у губ - даже в куске льда видно больше жизни, чем в ней.
Внезапно похолодев, Зелгадис стиснул ее ладонь. Несмотря на бушующий вокруг пожар, его тело начала заполнять такая же смертельная стужа.
Даже без силы химеры поднять Лину не составило труда. Она показалась вдруг такой маленькой... без постоянной демонстрации своей внутренней силы она выглядела очень красивой и хрупкой, как хрустальная статуэтка... и такой же безжизненной.
Зелгадис вернулся в комнату с ярко алым камнем на треножнике и сел на пол под дальней стеной, удобно устроив Лину на коленях. Занавески, скрывающие большие стеллажи с книгами и колбочками, загорелись, языки пламени обняли позабытые свитки и старую рукопись на столе. Потом вспыхнула скатерть и сам стол, заполняя все огнем. Это было красиво и жутко.
Зелгадис тихо поцеловал Лину в лоб и закрыл глаза. Вокруг бушевала преисподняя.