Приступ кашля накрыл Виктора как раз перед проходной завода. Прохожие удивленно смотрели на заходившегося в кашле мужчину, неопределенного возраста, с серым лицом, одетого в джинсы, темную куртку и узкие, остроконечные туфли. Он стоял, наклонив голову, и даже не кашлял, - ревел с придыханиями и захлебывался свежим воздухом. Черная наплечная сумка болталась в такт с судорожными толчками кашля, потрясающими тощую фигуру мужчины.
Подъехавший на шикарном авто директор сурово глянул на Виктора, 'пиликнул' брелоком в сторону машины и, далеко обойдя кашляющего, важно вошел в здание проходной.
Виктор никого и ничего не слышал. Приступ прошел, но облегчения не было. Он усиленно сглатывал обильную слюну и ждал продолжения. И оно не заставило себя долго ждать. Новые толчки потрясли грудь Виктора и, наконец, выплеснулись огромным сгустком слизи, полностью заполнившей полость рта и мужчине ничего не оставалось как ее выплюнуть. Дышать сразу стало легко, но выплюнутая масса была так ужасна на вид и так велика, что Виктор быстро наступил на нее ногой и растер по асфальту. В результате стало еще хуже. Слизь отвратительной кляксой резко выделялась на сухом асфальте, и Виктор в ужасе смотрел на нее, еле справляясь с подступившей тошнотой. Он быстро осмотрелся. Охранники вроде бы смотрели в другую сторону, подходящие работники вроде бы не обращали внимание. Виктор, придав лицу независимый вид, зашагал к проходной, незаметно шорхая испачканной обувью. Никто его не окликнул. Пронесло. Он взглянул на табло часов над входом. Время еще было. Он уже всунул в рот сигарету, но мимолетный взгляд в сторону злополучного плевка, даже отсюда видимого во всей его отвратности, принудил скомкать сигарету и быстренько исчезнуть в глубинах завода.