Сказать, что я была зла, - это словно крикнуть в пустоту и не услышать ответа.
Не имело смысла бросаться словами о своей обиде, потому что мое унылое лицо итак обо всем говорило.
Но мама упорно игнорировала мои короткие, горящие буйным недовольством взгляды в свою сторону. С тех самых пор, как мы покинули здание больницы и сели в наш старенький автомобиль, она не повернулась ко мне. Ни разу. Не пыталась поговорить, попросить не злиться на нее. Возможно, она знала, что это бесполезно, но могла хотя бы попытаться.
Не она одна переживала.
Я до сих пор не могла свыкнуться с тем, что мама беременна. От моего отца. От этого безответственного человека, у которого черт знает что творится в голове.
Она отказалась остаться в больнице. Отказалась позаботиться о безопасности своего будущего малыша. Поэтому теперь я не была уверена и в ее адекватности. Любая женщина, волнующаяся о спокойном течении своей беременности, без раздумий согласилась бы полежать недельку-другую под присмотром врачей.
Собственно возникает вопрос: о чем думает моя мать?
Надеется, что то, что произошло ночью, исчезнет само по себе и не повлечет никаких последствий? Что-то сомневаюсь. Я, конечно, ни черта не смыслю в беременности, но случившийся приступ насторожил бы меня. Я бы не стала столько пренебрежительно относиться к таким вещам.
Ведь это не шутки. Это ее жизнь. И жизнь малыша, которому всего три недели.
Ворчливо вздохнув, я покачала головой и убрала одну руку с руля. Протерев глаза, плавно остановилась на светофоре. По моим подсчетам, было около десяти утра, но от солнца уже исходило невероятной мощи, поистине адское тепло. Оно прокралось в салон автомобиля и впиталось в воздух, которым мы дышали, сделав его горячим. Пришлось спустить окно. Страшно представить, что будет твориться на улицах днем. Такой жаре может позавидовать даже ад.
Так же плавно тронувшись с места, я миновала пересечение улиц и зацепилась взглядом за виднеющийся вдали знакомый образ столь родного моему томно колотящемуся сердцу кафе "Голд". Интересно, сколько раз Макс мысленно спустил с меня шкуру? Ведь я не явилась на работу, а босс то и дело, что грезит, как бы выпнуть мою задницу и лишить работы.
Я позвонила Джесс, как только вышла из палаты мамы, и попросила ее предупредить Макса о моем отсутствии сегодня. Подруга потребовала подробностей, и стоило мне заикнуться о беременности мамы, как в телефоне повисла необычайная тишина. Я даже подумала, что связь оборвалась. Но нет. Джессика просто проглотила язык от шока. Наверно, она смогла говорить только спустя несколько минут. Мы договорились созвониться вечером.
За время пути от больницы до дома я успела о многом подумать. О том, что будущее нашей семьи вновь потерпело крутые изменения. О никчемном отце, который даже понятия не имел о том, что мы с мамой пережили этой ночью. Я пыталась представить себе его реакцию, когда он узнает ошеломляющую, уводящую из-под ног почву новость о том, что у него и мамы примерно через восемь месяцев появится ребенок. Будет ли он рад? Сумеет ли это вправить ему мозги? Изменит ли внезапная беременность их отношения? Я более чем уверена, что мама так думает, по крайней мере, надеется на это. Хотя она выглядит такой уставшей, что в мое сердце прокрались сомнения: вряд ли сейчас она вообще о чем-либо задумывается.
Она сидела, прислонившись щекой к стеклу, и тяжело дышала. Я отчетливо слышала ее неровное, обрывистое дыхание даже сквозь гудящий звук древнего мотора.
Как только я надавила на педаль тормоза, и автомобиль коротким рывком замер у нашего дома, мама распахнула глаза и встрепенулась, отлепившись от бокового окна. Сморщившись, она огляделась, и когда ее взгляд остановился на моем вопросительном лице, мама испустила глубокий, подавленный вздох и принялась отстегивать ремень безопасности.
Покинув машину, я обошла ее и стала дожидаться, когда мама выберется наружу. Ее движения были медлительными и вязкими. Она испытывала затруднение, когда пыталась подняться с кресла. Опираясь о распахнутую дверцу, не оставляла попыток превзойти свою беспомощность.
Насупившись, я подошла к ней и мягко сжала ее свободную руку. Робко вздрогнув, мама устремила на меня печальный, извиняющийся взгляд. Ей тоже было несладко, и хоть я сердилась на нее, мне не хотелось, чтобы она думала, будто одинока. Я хотела поддержать ее, потому что она нуждалась в этом. Действительно нуждалась. Даже в такой незначительной мелочи, как выйти из машины, ей была необходима помощь.
- Спасибо, - раздался ее осипший голос рядом с моим лицом, когда я, приобняв ее за плечи, вытащила из тачки.
Захлопнув дверцу и не отпуская маму, направилась к дому.
Она едва могла идти. Я чувствовала, как подкашивались ее ноги, и это причиняло моему сердцу колоссальную боль. Мне хотелось сделать для нее нечто большее, нежели просто довести до постели и уложить спать. Если бы я только могла, то забрала бы ее слабость себе, потому что смотреть на нее, такую хрупкую, бледную и потерянную было поистине мукой.
Я видела, как мама морщила лицо, и могла предположить, что сейчас она ненавидела себя за свое состояние, но сжимала губы и не позволяла самокритике усугубить и без того напряженную атмосферу.
Когда мы зашли в дом, я не обнаружила отца. Два этажа тонули в беспробудной тишине, что свидетельствовало об отсутствии здесь кого-либо.
Похоже, дом пустовал всю ночь.
Где носит этого ублюдка, зовущегося моим отцом?
- Давай отведем тебя в спальню, - сказала я, направившись к лестнице.
Слабое сопротивление мамы заставило меня остановиться.
- Что? - спросила я, взглянув в ее сторону.
- Я... сама, - медленно ответила она.
Ей было сложно даже говорить.
Пропустив через себя вспышку гнева, я сильнее обвила рукой ее опущенные плечи.
- Просто держись крепче, - сказала, отпустив все бурлящее внутри меня, и приятное тепло разлилось по телу, когда посеревшие, потрескавшиеся губы расплылись в крошечной, благодарной улыбке.
Благополучно добравшись до родительской спальни, я осторожно уложила маму на кровать, хорошенько укутав ее в одеяло. Как только ее лицо коснулось подушки, которую я подбила ей под голову, мама засопела. Я даже не успела спросить, голодна ли она.
Где бы ни носило моего отца, как бы сильно мама ни надеялась на него, она всегда может положиться на меня. Я не оставлю ее. Никогда. Скорее позволю этому миру сойти с ума.
Я буду защищать тебя, мама.
И больше не позволю подобному случиться с тобой.
Вероятно, этот день был самым противоречивым за всю историю Самых Противоречивых Дней Моей Жизни. Я чувствовала себя спокойно, потому что находилась дома, забыв о возможных проблемах с работой, и обо всем том, что подвергало мои нервы беспокойству. Я постаралась вычеркнуть из мыслей и то, что в любой момент мог вернуться отец и испортить ту долгожданную идиллию, что процветала в этом доме, пока его не было в нашей жизни целых восемь лет. На моем лице блуждала ностальгическая улыбка по тем замечательным временам.
Но как бы я ни пыталась облепить себя иллюзией гармонии, все было ужасно.
В воздухе витал приторно-сладкий аромат его духов.
В гостиной на кресле лежала его красная футболка, а на журнальном столике покоился помятый листочек с заметками о футбольных матчах, за которым он наблюдал в течение нескольких недель.
Все здесь напоминало о том, что он присутствует в нашей жизни, и это не является моим кошмаром. И каким бы огромным ни было мое желание избавиться от всех этих вещей, это не изменит того факта, что он никуда не уйдет. Отец будет здесь до тех пор, пока не решит, что он все-таки не создан для семьи. Хотя для меня это более чем очевидно. Но как достучаться до мамы? А ведь теперь это вообще невозможно, потому что... потому что она сделает все ради того, чтобы удержать отца своего будущего ребенка и по совместительству моего отца, в котором я нуждалась в самую последнюю очередь. Точнее вообще не нуждалась. Сдался мне такой папаша.
Я категорически запретила себе думать о нем и, выйдя из ванной, направилась на кухню, чтобы заняться приготовлением обеда.
Проторчав у плиты до самого вечера, я чувствовала, что силы покинули меня, и едва не рухнула прямо в кастрюлю с ароматным томатным соусом, который шел в качестве гарнира к спагетти. А закуской было мексиканское блюдо "Гаукамоле" по особому рецепту бабушки.
Едва волоча ногами, я носилась по кухне, готовясь к тому, что пробудившись, мама проголодается.
Я была решительно настроена побаловать ее сытным ужином.
Нанося последние штрихи в сервировке стола, я услышала тихие шаги и слабый скрип лестничных ступеней. Неравномерные, оборванные звуки свидетельствовали о приближение проснувшейся мамы.
Увидев ее, сонную и растерянную, я широко улыбнулась.
- Как спалось? - поинтересовалась громко и бодро.
На душе скреблись кошки, но проигнорировав боль, которую доставляли мне их острые когти, я натянула на лицо счастливую маску. Буду строить из себя клоуна, пока мама вновь не отправиться спать. А сейчас моей задачей являлось делать вид, будто все прекрасно. И хотя мама с первых же секунд, как только вошла на кухню, раскусила меня, устремив полувопросительный, полуподозрительный взгляд в мою сторону, я не отступила и заставила свои губы растянуться еще шире. Еще чуть-чуть, и мой рот точно порвется.
- Вроде нормально, - отстраненно пробормотала мама в ответ, с удивлением глядя на накрытый стол.
Я отодвинула для нее стул и жестом руки пригласила сесть. Глухо поблагодарив меня, она опустилась на него. Я тут же пододвинула ей тарелку со спагетти, и мама с едва уловимым изумлением скривила порозовевшие губы в ухмылке.
- Ты приготовила это? - спросила она.
- Конечно. Кто же еще?
- Ну... - мама так и не ответила.
- Пробуй, - я кивнула на тарелку перед ее носом.
Сама плюхнулась на соседний стул и потянулась к закуске из авокадо, попутно захватив миску с кукурузными чипсами. Решила не занимать место в желудке вторым блюдом и сразу приступила к самому вкусному. Мама не разделяла моей страсти к "Гуакамоле". В общем-то, закуску я приготовила для себя, а мама обожала спагетти. Я надеялась, что сумела приготовить в точности, как она.
- Вкусно, - мой слух поймал похвалу, и я энергично выпрямила спину.
- Я рада, что ты довольна.
Мама замерла, накрутив на вилку спагетти, и уставилась на меня.
- Ты какая-то странная, - сказала она.
Пожала плечами, как бы говоря, что не понимаю, о чем она. Вздохнув, мама не стала настаивать и продолжила вяло ковыряться в тарелке. Бросая на нее взволнованно-напряженные взгляды, я старалась как можно тише прожевывать чипсы, но, казалось бы, тихое хрумканье отдавалось даже в самых отдаленных уголках дома.
- А где Патрик? - ненавязчивый вопрос, слетевший с уст мамы, погрузил кухню в натянутое, щемящее молчание, так как я перестала жевать.
Хрумк.
- Без понятия, - как можно внятнее, насколько это было возможно с набитым ртом, ответила я.
- Странно, - бормотание мамы навело на меня смертельную обиду. Какого черта она думает об этом эгоисте, пропавшем без вести, когда рядом сидит дочь и из кожи вон лезет, пытаясь хоть как-то поднять ей настроение?! - Нужно будет позвонить ему...
Я одновременно хрумкнула и фыркнула. Размякшие комочки прожеванных чипсов оказались на столе. Прокашлявшись, я взглянула на маму.
- Какой смысл его пребывания здесь, если он позволяет себе отсутствовать столько времени? Причем постоянно, - не удержалась я от колкого замечания.
Мама моментально пригвоздила взор к поверхности стола, медленно сжав в ладони столовый прибор.
- Пожалуйста, не начинай, - легкая, но ощущаемая рябь в ее голосе незамедлительно подействовала на меня.
- Ладно, - буркнула недовольно, но все-таки остановила в своей голове зарождающийся рой мыслей, рвущихся слететь с кончика языка в виде нелестных высказываний в адрес отца.
- Как бы там ни было, я волнуюсь за него, - продолжила мама, чем расстроила меня сильнее.
Сколько можно?
Я отвернулась, чтобы мама не видела, как мои глаза закатились к потолку.
- Лучше бы о себе так беспокоилась, - до меня не сразу дошло, что я произнесла свои очередные мысли вслух. Замерев одновременно с мамой, я шумно выдохнула и повернулась к ней.
Ну правда.
Он не заслуживал и сотой доли тех переживаний, которые она испытывала по отношению к нему.
Ее щеки вдруг окрасил нежный бледно-розовый румянец, и это невольно рассосало комок моей злости, застрявший где-то в горле. Уставшие глаза цвета растопленного шоколада устремились куда-то вдаль, будто перенеслись в неизвестную, далекую реальность, и в них промелькнуло нечто похожее на счастье. Так же я заметила, как вторая рука мамы, до этого покоившаяся на столе, легла на живот.
- Ты рада этому? - вопрос оказался озвучен прежде, чем я успела подумать об этом.
Уголки ее губ трогательно дрогнули и поползли вверх. Рука крепче обвила живот.
- Как же иначе? - прошептала она, по-прежнему оставляя свой взор в той невиданной реальности, столь недосягаемой моему пониманию. - Конечно же, я счастлива, Наоми. Это... не знаю, как объяснить, но словно сам Господь благословил меня и дал еще одну возможность испытать истинное чудо. Я очень счастлива, - повторила она, и на последнем слоге ее голос предательски дрогнул, растворившись в бешеном биении моего сердца. - Невозможно выразить словами, насколько. Не думала, что когда-нибудь вновь сумею испытать нечто подобное, - только сейчас я заметила, как на ее щеке в успокаивающем свете сверкнула крошечная, кристальная капля. - Признаюсь, когда я узнала о том, что беременна, то испугалась, ведь мне далеко не двадцать, - она послала в мою сторону тоскливую улыбку. - Но потом поняла, что все это глупости. Я полюбила мысль о том, что внутри меня зарождается жизнь, как только услышала от доктора о беременности.
Небрежно смахнув с лица слезы, мама кивнула, опустив глаза к своему плоскому животу.
- Мы справимся, малыш, - сказала она. - Вот увидишь. Все будет хорошо.
Склонив голову вбок, я чувствовала, как необъятная, теплая легкость заполняет мою грудную клетку, постепенно распространяясь в другие части тела, и облако сладкого, нежного, бледно-алого клубящегося дыма, чарующего и дурманящего мысли ласковыми грезами о светлом, солнечном будущем, пускает свои корни глубоко в мое сознание, намертво основываясь там.
А ведь это действительно чудо - ребенок. И поистине благословение бога - шанс вырастить замечательного человека, дать ему жизнь и возможность изменить этот мир, привнести в него свои краски.
Однажды и я почувствую все прелести беременности. Ну и недостатки, конечно же. Токсикоз и все дела...
Я улыбнулась, представив себя с большим животом, и, зардевшись, отвела взгляд.
Но еще рано думать об этом.
Всему свое время.
Этот вечер на удивление быстро подошел к концу. Поужинав, я отправила маму обратно в спальню. Она не очень-то и сопротивлялась. Вновь, как только приняла горизонтальное положение, сразу же уснула. Пожелав ей спокойной ночи, я вышла из спальни и спустилась вниз.
Наведя на кухне порядок, я наконец-то могла отправиться отдыхать. Но только оказавшись в своей комнате, услышала знакомую мелодию. Звонила Джесс. Удобно устроившись на кровати, я проболтала с ней около часа.
Ночь заключила в крепкие объятия огромный город. Застыв у окна, я с малознакомым упоением наблюдала за переливающимися огоньками, собравшимися в кучку в центральной части Индианаполиса. Но то были не звезды. На бескрайнем, иссиня-черном небесном полотне их не наблюдалось.
Сегодня все было спокойно.
Собираясь зевнуть, я сомкнула губы, когда почувствовала в руке вибрацию.
Снова Джесс?
Взглянув на экран телефона, увидела имя, вызвавшее в моей душе буйство ярких красок.
- Привет, - прислонив нагретый от недавнего и длинного разговора с подругой смартфон к уху, произнесла в полголоса.
- Ты хоть представляешь себе, как я переполошился, когда не застал тебя на работе, - быстро проговорил в ответ грудной голос.
- Извини, - измученно улыбнувшись, отвернулась от окна и поплелась к кровати. - Совсем вылетело из головы... Я хотела предупредить тебя, что сегодня не появлюсь в кафе.
Пришлось отстранить телефон от лица, когда Зак издал громкий вздох.
- Я переживал.
- Прости, - забралась под одеяло, пытаясь сделать свой голос милым.
- Не находил себе места.
- Пожа-алуйста, - протянула сладким голоском и прикусила нижнюю губу, торжествующе вслушиваясь в сбивчивое дыхание Зака.
- Что произошло? Я могу приехать к тебе? - не дождавшись ответа, он добавил. - Я чертовски хочу тебя увидеть. Поэтому скажи, чтобы я приехал к тебе.
- Я... это долго объяснять, - ссутулившись, я озадаченно потерла лоб. - Но не думаю, что стоит приезжать. Ты смотрел на время?
- Хрен с ним. Я соскучился.
Боже.
Мгновение - и мое лицо запылало с яростной силой.
- Ты обещала, что мы увидимся сегодня, - нетерпеливость в его голосе пробуждало жар и в нижней части живота.
Я тоже скучала, только поняла это сейчас, когда моя голова освободилась от тревожных мыслей, связанных с ночным происшествием.
- Я ужасно выгляжу, Зак, - вяло усмехнувшись, попыталась найти причину, чтобы успокоить его.
Сейчас действительно было не самое лучшее время для встречи, как бы сильно я ни желала увидеть этого светловолосого бога секса.
- Дурочка, - вздохнул он. - Я хочу видеть тебя в любом виде.
Мое сознание самопроизвольно выстроило ряд образов, в которых я примеряла на себе роли различных монстров, и Зак с сердечками в глазах разбрасывался броскими речами о том, что будет любить меня, какой бы я ни была внешне.
Ну вот... Кажется, у меня поехала крыша.
Я определенно перенапрягла свой мозг за прошедший день.
- Правда, Зак. Тебе не стоит приезжать. Тем более, я уже одной ногой в объятиях Морфея, и вот-вот свалюсь замертво... - будто в подтверждение моим словам я сладко зевнула.
- Дерьмо... - вдруг хрипло простонал он.
- Ты чего? - удивилась я.
- Просто представил тебя в сексуальной пижамке.
Я прыснула со смеха, оглядев свою ночную одежду.
- Грязные тренировочные бриджи и серая футболка на несколько размеров больше выглядят достаточно сексуально?
- Ты убийца моего воображения.
- Прости, - я откинулась назад, встретившись затылком с мягкой, прохладной подушкой. - Но мой мозг слишком устал для того, чтобы флиртовать с тобой.
- Жаль, - помрачнел Зак, и я стиснула зубы, сдерживая улыбку.
- Ага.
- Мы сможем увидеться завтра?
- Конечно. Если я не приду на работу, Макс точно меня уволит.
- Хорошо. Тогда поговорим завтра?
- Ага, - я придержала очередной зевок кулаком, который прижала к губам.
- Похоже, ты действительно устала, - заметил Зак.
- Аг...га, - потянувшись, распласталась звездочкой в постели.
Его воздушный, бархатистый смех приятно ласкал слух, но от этого я лишь сильнее захотела спать.
- Спокойной ночи, Зак, - заплетающимся языком пробормотала в ответ.
- Я отключаюсь, - усмехнулся он.
- Давай.
- Все.
- Угм....
- Уже...
Представив обладателя этого прекрасного тембра рядом с собой, под боком, я сладко улыбнулась.
Я не помню, отключилась ли первая, или все-таки он.
Веки налились свинцом и безапелляционно обрушились на глаза.
***
- Не представляю, о чем только думает Линдси, - подытожила разочарованным вздохом Джессика мой рассказ.
Поглядывая в сторону дверей, я согласно промычала и кивнула.
- Мне кажется, я слышу шаги Макса, - пробормотала, и Джесс, словно подорвавшись, отскочила от тумбы, покрытой толстым слоем пыли, у которой стояла, расслабленно опустив плечи и скрестив лодыжки.
Она заразила меня своим испугом, и мое сердце принялось отплясывать яростный танец в груди.
К двери в кладовку кто-то медленно приближался. Шаги были тяжелыми, что характеризовала человека, идущего сюда, как с большим весом.
Я оказалась права.
Макс подозрительно оглядел небольшое, окутанное блеклым освещением, помещение и стал огрызаться на нас с Джесс, что мы опять валяем дурака, в то время как кафе трещит от переизбытка жаждущих внимания клиентов. И мы должны немедленно шевелить своими задницами (у него относительный пунктик по поводу наших пятых точек, надо сказать) и постараться не потерять работу.
Тео, пришедший к стойке, за которой протирала стаканы новенькая, молодая официантка миловидной внешности, громко расхохотался, увидев, как Макс буквально за шкирку выталкивает нас в зал. Точнее, Тео начал умирать от смеха тогда, когда наш босс отдалился достаточно далеко, чтобы шаловливое настроение парня не было замечено его острым слухом и надзирающим взором.
- Тебе смешно? - прошипела Джесс и накинулась на него, пытаясь стукнуть по голове кулаком.
Все еще заливаясь смехом, Тео ловко увернулся, и Джессика промахнулась.
- Я же просила тебя предупредить нас, если увидишь Макса! - зеленые глаза злобно зыркнули в его сторону.
- Ну, я работал, вообще-то, - выдвинул в свое оправдание, и Джессика поджала пухлые губы, не найдя причины для дальнейшего парирования. - В отличие от вас, - добавил спустя несколько секунд, и на словах "от вас" сделал ударение.
- Берегись, коротышка, - прорычала моя разъяренная рыжеволосая подруга и ринулась вслед за оживившимся Тео, на лице которого сверкала опасная, не предвещающая ничего хорошего ухмылка.
Они носились по всему залу, притягивая на себя ошарашенные взгляды посетителей. Вздохнув, я горько стукнула по лбу ладонью и покачала головой. Вот ведь, как дети. Ну, в самом деле. Если Макс увидит, чем они занимаются... Даже страшно представить.
- Они такие забавные, - услышав голос Рейчел, я вскинула голову.
Наблюдая за сумасшедшей парочкой - вопящим на все кафе "Спасите!" геем и рыжей бестией, которая в ответ кричала ему: "Прибью, если поймаю!" - она мило и задумчиво улыбалась. Густая, темная челка почти полностью скрывала серые глаза, но я смогла заметить в них странную тоску. Рейчел была нашей с Джессикой ровесницей. Мы познакомились с ней этим утром, когда Макс объявил, что принял ее на работу, но уже успели сдружиться. Она казалась хорошей.
- Пожалуй, - хрипло усмехнувшись, я поймала взглядом Джесс, которая вцепилась в руках Тео и потянула его на себя, останавливая.
Их беготня прекратилась. Джесс обвила шею парня рукой и, нагнув его, стала усиленно трепать светлую макушку. Тео бормотал ругательства, а подруга оскалилась в победоносной улыбке. Порой эта обаятельная, хрупкая девушка могла не на шутку напугать меня.
Уставшие, ребята в скором времени обосновались у стойки, и Рейчел радушно предложила принять заказы, а они пусть отдохнут после "разминки". Нет, эта девушка слишком великодушна. Я уверена, что через некоторое время она будет вынуждена вычеркнуть из черт своего характера вежливость, потому что мы... то есть, конечно же, они сядут ей на шею, воспользуются добротой ее души.
- Эй, Тео, - позвала его Джесс.
Он тут же отпрыгнул в сторону.
- Уйди, монстр, - его голос слабо дрожал.
Ухмыльнувшись, Джессика хлопнула его по плечу и притянула к себе.
- Я тут заглянула на твою страничку в твиттере, - начала было она, и ее хитрые глаза взметнулись на меня. - Почему не сказал, что начал встречаться с кем-то?
Что? Вау.
Скрестив руки на груди, я уставилась на Тео, который к моему огромному удивлению залился краской.
- Ну... эээ... как бы... Мы не то, что бы встречаемся... - залепетал он и стал рассматривать свои ногти.
- Да брось, - "дружелюбно" ударив его по спине, воскликнула Джессика. - Вы делаете взаимный ретвит каждого поста и обмениваетесь милыми словечками, смайликами. Думаю, это любовь, приятель. И к тому же, - она вновь посмотрела на меня, подняв вверх указательный палец в знак того, что у нее есть очень важная информация, - этот блондин очень, очень привлекательный. Я бы сказала, что-то среднее между Бекхэмом и Эштоном Катчером. Только плюс к этому он молодой. Сколько ему?
Тео низко опустил глаза. Его щеки стали пунцовыми. Это верный признак того, что он влюблен.
Я сама не заметила, как растянулась в широкой улыбке.
- Двадцать четыре, - негромко отозвался наш друг.
- Замечательный возраст, - одобрила Джессика.
Я пыталась воссоздать образ избранника Тео, но что-то не очень получалось. Но я безоговорочно верила вкусу Джесс. Если она говорит, что он красавчик, значит, так оно и есть.
- Итак, - многозначительно протянула подруга. - У вас уже было? - она заиграла бровями, буравя почти сгоревшего от смущения Тео, который сжался в ее щедрых объятиях.
Я подавилась слюной от очевидной прямолинейности Джессики.
- Я не собираюсь отвечать на этот вопрос, - пробурчал он, проделывая взглядом дыру в пространстве перед собой.
- Не скромничай, - Джесс закатила глаза, убрав руку с плеч Тео. - Мы же подружки.
- Иди ты.
Она рассмеялась.
- Ладно. Давай серьезно. Ты такой милашка, когда скромничаешь.
- Это серьезно, по-твоему?! - прошипел Тео, нервно заерзав на стуле.
- Так необычно видеть тебя таким... таким... - Джессика пыталась подобрать слова, но в итоге вздохнула. - Короче, ты втюрился, верно?
Тео ответил тяжелыми молчанием.
- И без слов понятно, что это так, - склонив голову вбок, она тепло улыбнулась. - Я рада за тебя и Томаса.
Значит, его зовут Томас.
Тео и Томас.
Их разговор пробудил во мне огромное желание увидеть этого молодого гибрида Бекхэма и Катчера.
- А почему ты не уверен в ваших отношениях? - Джессика развернулась в его сторону, опершись локтем о стойку. - Судя по вашим милым перепискам, не должно быть место сомнениям.
- Ну... это сложно объяснить, - приглушенно пробубнил Тео, ковыряясь в ногтях. Он намеренно не поднимал голову, чтобы не встретиться с пытливым взглядом Джесс, которая собиралась вывести его на чистую воду, вывернуть наизнанку, вытрясти душу...
- А ты попробуй. Мы с Наоми выслушаем и постараемся помочь.
Я кивнула, хотя ни он, ни она, не увидели этого.
- К сожалению, вы не поможете. Дело в том, что родители Томаса, как бы сказать, не одобряют выбор ориентации сына, - с робкой неуверенностью пояснил Тео. - И все бы ничего, но... его отец запрещает нам увидеться. Томас живет в Калифорнии.
Ого.
- Вы как Ромео и Джульетта, - горько прокомментировала Джессика.
- Типа того, - вяло ухмыльнувшись, сказал Тео.
- Но Томас - взрослый, самостоятельный парень. Какого черта идет на поводу у своего старика? - придя в неслыханное возмущение, задалась вопросом подруга, разгорячено взмахнув руками.
- Он влиятельный человек, - только и ответил Тео и вновь паник.
- Все равно не понимаю. Пусть Томас сбежит.
- Куда?
- Да неважно!
- Я... - заикнулся Тео, но что-то заставило его остановиться.
- Что? - Джесс, естественно, собиралась вытянуть из него то, что он собрался утаить от нее.
Нерешительность застыла на его погрустневшем лице.
- Я звал его к себе, но Томас отказался. Сказал, что ему нужно о многом подумать. Но он хочет продолжить общаться со мной. И безумно желает встретиться, - наконец, алые губы, обведенные прозрачной, гигиенической помадой, медленно и неприхотливо расплылись в легкой, мечтательной улыбке.
- То есть, ваше общение ограничивается твиттером? - поинтересовалась я с досадой.
- И телефонными звонками, - подтвердил Тео. - А еще скайпом.
- Любовь на расстоянии, - томно вздохнула Джессика, с сочувствием глядя на него. - Это романтично только в книгах.
- Чертовски верно, - не стал отрицать он. - Но я... - мы с Джесс затаили дыхание, когда он поднял голову и разом захватил наши лица одним сверкающим взглядом. - Я действительно влюблен.
Боже, как это мило!
Застонав и скорчив радостное лицо, Джессика крепко прижала к своей груди завитавшего в облаках Тео.
- Ты моя очаровашка! - запищала она. - Я так рада за тебя! И пусть вы с Томасом сейчас не вместе, я уверена, у вас все получится!
- Спа... спасибо, Джесс, - хрипя и кряхтя, отозвался Тео, пытаясь вывернуться из нерушимых объятий. - Кажется, я задыхаюсь.
Мы увлеклись столь милой беседой, и никто из нас не подумал о Рейчел, которая, словно метеор, металась от одного столика к другому, стараясь записать заказы до тех пор, пока клиенты не потеряют терпение. Заметив несчастную, запыхавшуюся брюнетку, я почувствовала вину и сказала ребятам, все еще обнимающимся, что пора браться за работу.
А заказы все поступали и поступали...
Им не было конца и края.
"Почему именно сегодня так много клиентов?" подумала я, хныкая про себя.
Весь день я то и делала, что ошибалась. Заказали клубничный смузи - я принесла банановый, именно на который, как оказалось, у девушки аллергия. Или вместо двух черничных пирожных поставила за десятый столик к дамочке яблочный чизкейк, который должна была отнести мужчине, пришедшему с маленьким мальчиком, в свою очередь ни ращу не оторвавшим глаз от экрана планшета за все время пребывания в "Голд".
Ближе к вечеру я едва различала лица тех, кто присутствовал в кафе. Одни уходили, другие наплывали огромной волной, стирая в порошок мое терпение. Я была изведена, и морально и физически. Хоть внешне невозможно было отличить мое состояние от завсегдашнего, я была на взводе. Мне казалось, что если еще хоть раз услышу еще одну жалобу, то точно сорвусь и выскажу одному крайне придирчивому юноше, страдающему снобизмом, все, что думаю о нем в самой нелестной форме, и абсолютно не стесняясь в высказываниях.
Я думала о маме. Волновалась, все ли с ней в порядке, ведь, несмотря на мои попытки убедить ее остаться дома хотя бы еще на один день, она твердо решила отправиться на работу. Я звонила ей во время каждого перерыва и спрашивала, как она чувствует себя. Мама смеялась и отвечала, что с ней все в порядке, однако ее уставший голос говорил об обратном.
От окончательного эмоционального разрушения спасала мысль о скорой встрече с Заком. Он обещал забрать меня и отвести куда-нибудь развеяться. Поначалу я отказывалась, считая своим долгом сразу же ехать домой после смены и ухаживать за беременной матерью. Но потом подумала, что парочка часов ничего не изменит. Я действительно устала. Просто чертовски сильно. Да и с Заком не виделась почти два дня.
Едва передвигая ногами, я двигалась от седьмого столика с подносом и грязной посудой на нем в руках. Зазевав, не увидела перед собой неожиданно всплывшую фигуру, поэтому не смогла уклониться от прямого столкновения наших тел.
Блейк сверкнул виноватой улыбкой и нагнулся, чтобы помочь собрать все то, что вывалилось из моих рук вместе с подносом.
- А, Блейк... - равнодушно протянула я.
- Спишь на ходу, - бодро заметил он.
- Да-а...
Когда грязная посуда вновь была собрана в кучу, Блейк так же любезно придержал меня за локоть, поднимая, хотя я была в состоянии сделать это самостоятельно.
- Как жизнь? - спросил на удивление живым голосом.
Как-то странно.
Кажется, у него хорошее, даже отличное настроение... чего совершенно не скажешь обо мне.
- Нормально, - слабо пожав плечами, отозвалась я. - А у тебя?
- Хорошо, - его улыбка стала шире, и лишь на миг я залюбовалась ее ослепительностью.
Нет. Это не значило, что во мне вспыхнула симпатия к нему. Просто я никогда не видела Блейка таким... счастливым. Именно. Он выглядел счастливым, будто осуществилась его давняя мечта.
И мне захотелось улыбнуться в ответ, потому что я была рада, что существует что-то в этом мире, сумевшее пробудить радость в таком скрытном человеке, как Блейк Бенджамин.
- Отлично, - не зная, что на это сказать, произнесла я, подняв один уголок губ.
- Ну ладно. Мне пора, - опомнившись, Блейк мягко потрепал меня по плечу и энергично понесся в сторону выхода, чуть не сбив с ног еще одну посетительницу, встретившись с ней у дверей. - Пока, Наоми!
- Пока...
Блейк не услышал мое кислое бормотание, так как уже мчался со всех ног от кафе в неизвестном направлении. Интересно, куда он так спешит? Да еще и рабочий день не подошел к концу, а Макс отпустил его...
Еще раз улыбчиво хмыкнув себе под нос, я продолжила свое путешествие от столика до кухни, но оказалась остановленной Джессикой у барной стойки, за которой она болтала с Тео. Снова. Эти двое не могли оторваться друг друга за сегодняшний день. Джессика с поразительной настойчивостью расспрашивала Тео о Томасе.
- Эй, сегодня Блейк какой-то подозрительно счастливый, - обратилась ко мне Джессика. - Ты тоже заметила?
- Это сложно пропустить мимо внимания, учитывая, что он почти всегда... нет, точнее, всегда ходит с выражением: "Кто-нибудь, пристрелите меня скорее", - безжалостно подметил Тео, равнодушно вырисовывая пальцем узоры на поверхности стойки.
Мы с Джесс перекинулись взглядами: "Ооо" и уставились на парня в легком шоке.
- А где же: "Ах, какая же сладкая у Блейка улыбка", или: "Ах, Блейк, ты такой сексуальный, когда не пытаешься строить из себя недоступного парня"? - начала поддразнивать Джессика.
Тео совершенно спокойно отреагировал на подкол в свой адрес.
- Это в прошлом, - ровным тоном просветил нас. - Я же сказал, что влюблен в Томаса. Но... погодите-ка... - внезапно его глаза расширились от ужаса. - Это что же получается?