Аннотация: Все кто читал были разочарованы, этот рассказ скорее и ближе к христианству, чем к Перуну и славянам
КАРТИНА 1.
Мир ворвался в двадцать второй век.
На заброшенном звездолёте во мраке Вселенной век начался с причастия. Все блоки жизнеобеспечения звездолёта были мертвы. Около пятидесяти трупов находилось в холодильных камерах. Остальные подверглись кремации. Астронавты полулежали в кают-компании вокруг маэстро за низким столом. Маэстро был в центре незримого храма. Серебряный перстень Перуна, изображающий топор покровителя всех воинов, украшал средний палец его правой руки. На рукавах серого хитона маэстро свастика. Её левое направление символизирует дневное солнце. Он собрал всех своих учеников, которых по странной случайности осталось двенадцать. Все они знали, что со смертью мэтра, они станут на ступень выше в своих познаниях. Каждый хотел быть проводником. Видел в себе перст божий - действовать всегда и во всём по своему усмотрению и вести за собой других. Не каждый мог стать вестником божьим. И поэтому им становился только один.
КАРТИНА 2.
Каждый был готов психологически к этому моменту. Они готовили себя к нему постоянно. Они прожили бок о бок почти пять лет. Они жили на своей планете как на необитаемом острове. Они отказались от всех благ цивилизации. Они умерли и родились вновь, взяв себе новые библейские имена. Они считали, что познали истину. Они закаляли свой дух и отказались от современных препаратов и лекарств. Пренебрегали ими. Последним умер от чумы Клайк. Они укрепляли своё тело и дух. Поэтому восстали из мёртвых. За это время каждый показал на что он способен. Решение их было внезапным, как и всё то, что произошло после катастрофы. Они пережили очень тяжёлую психологическую, духовную и физическую ломку, которая протекала в очень сложный период для человека. Никто не помнил когда их посетил святой дух, откуда пришёл маэстро и чем их увлёк в извечную борьбу жизни между добром и злом.
Появившийся звёздный патруль из межгалактического катера, обрадованный неожиданным обнаружением людей терпящих бедствия, ни мало был ошарашен теми обстоятельствами, что из оставшихся в живых двенадцати астронавтов никто не пожелал возвратиться назад к семье, объявив твёрдо о том, что хочет остаться здесь навеки.
Внешний вид их оставлял желать лучшего. Лица их обросли бородой. Это стало их непременным атрибутом. Мэтр запретил бриться.
Звёздный патруль не ведал того, что заложенное генной инженерией в каждого из астронавтов, то что называется "не поднимай руки на ближнего своего", в этом случае, мягко говоря, не сработало. Эти люди в честь своего нового рождения убили троих себе подобных, вернее принесли их в жертву богам, те не умерли от болезней, как читалось по официальной версии. Маэстро помог им пересилить этот заложенный с рождения вредный барьер. И как считалось ранее, то самое утверждение, что каждый человек сам себе бог, как-то не оправдывалось.
Тестирование, проведённое вслед за этими заявлениями по состоянию здоровья и психического состояния обследуемых дало положительные результаты - полная вменяемость. В том числе, что каждый отдаёт себе отчёт в своих действиях и поступках.
Лишь один Повит- Патрик проходил тестирование дольше других на одну минуту. Он поведал массу открытий спасателям, в частности то, что их посещает некто, ни имени его ни кто он такой, ни откуда, он не знает, но все называют его учитель. Патрик пожелал возвратиться, но чтобы об этом не знали другие, ибо боялся мести с их стороны. На его опасения звёздный патруль заверил, что астронавты и некто не узнают о том, что он им поведал, но до следующего патруля они намерены оставить его здесь для дальнейших наблюдений.
КАРТИНА 3.
Привязанность каждого из учеников была велика к своему учителю. Учитель сидел, сложив ноги под себя. По правую сторону его были Пагиил, Август, Кирилл, Клавдий, Юлиус, Петр, по левую Юлиан, Серафим, Гавриил, Гефер, Повит, Аквадавр.
Слезами умиления обливался последний глядя на своего учителя и сожалея заранее о том, что очень скоро учитель оставит их. Клавдий боялся дышать при виде маэстро. Когда-то Клавдий в гневе убил своего брата и тогда маэстро взял его под свою опёку и он искупил вину кровью и потом, отныне и навек отдав свою жизнь и свою судьбу в руки маэстро. Юлиус, способный мгновенно давать трезвую оценку своим действиям и поступкам, с первого взгляда казался самым решительным, но это было далеко не так. Самым непримиримым, хотя по внешнему спокойствию этого сказать было нельзя, был Петр. Серафим, так яростно споривший с учителем, готов был пожертвовать собой ради него раньше других. Гефер, ревновавший маэстро к каждому, был само собрание хитроумных уловок и приёмов, но он был привязан к хозяину и все его планы были направлены не против него. До последнего момента он оставался правой рукой. Повит, который был самым болтливым, внезапно стал равнодушным ко всему и потерял свою ауру. Это видно. Август был загадочен и говорил всегда притчами, но крайне мало.
Он держал их всех тайной, таких разных и таких неуёмных, поведав о своей близости к истине. Он держал их всех тем, что вот-вот откроет им истину. Он отличался добротой и справедливостью. Он был узником своей правды.
- Я не хочу уподобляться Иисусу Христу, - говорил маэстро. - Мы остаёмся язычниками, не смотря на тысячелетнюю историю христианства. Мы приняли христианство на начальных этапах развития, но этот анахронизм окончательно у нас не прижился, мы продолжаем поклоняться другим богам, вольно или невольно.
Все зёрна, которые бросали в нас христиане и лелеяли в душах наших - сгнили в нас и засохли, так и не вырвавшись наружу из нашей плоти.
Когда он преломил хлеб и разлил воду из кувшина по чашам, то сказал: Это не кровь и не тело моё, это моя сила, которую я делю между вами, так как она мне больше не понадобиться на этом свете, а на том свете я начну жизнь сначала. Тот кому достанется самый большой кусок, тому я больше всех доверяю.
И тогда они стали спорить друг с другом при нём, кому достался кусок хлеба больший. Кто примет главенство после него над ними? Так как куски были преломлены по разному, их невозможно было измерить, одни были тоньше, другие толще, но меньше. Каждый полагал, что это он. И лишь один из них не вступил в спор. Это был Петр. На которого посмотрел маэстро и всем стало ясно, кто примет главенство над ними как безгласным стадом.
Учитель же когда утихли все споры, вновь обратился к обществу:
- Один из вас предал меня и я принимаю это.
Все ученики были потрясены этими словами и поспешили посмотреть в глаза своему учителю, чтобы этим отвести от себя всяческие подозрения и лишь один отпрянул. Это был Повит.
Маэстро продолжал, и не было в нём злобы и ярости: - И тот, кто предал меня, пожалеет об этом вслед за моей смертью и смерть ему покажется слаще мёда.
Он приказал всем приниматься за еду. Со всеми вместе ели Петр и Повит. Повит торопился, давился каждой крошкой и кашлял. Петр же ел спокойно, медленно, тщательно пережевывая пищу. В нём уже чувствовался новый хозяин, которому учитель передаст заветный перстень - символ власти из рук в руки при своём последнем вздохе.