День - в коме. Дряблый горизонт
Зарей испачкан. Царь эфира
Вот-вот раскроет звёздный зонт
Над картой мира.
Попав в косматый невод труб,
Фигура мечется крылато
И жадно пробует на зуб
Отходы яда.
И кто-то пристально следит
За тем как, ушибаясь, ангел
Приобретает хворый вид,
Напоминающий останки.
Но сам развеялся силок.
И дух, слетев на днище ночи,
С пречистой девой рядом лёг
И поцелуем опорочил.
Зря в корень будущего, он
В два счета опрокинул время;
Переступив святой закон,
Посеял собственное семя.
Взлетел, и двинулся в экстаз
И похоть ненасытных хлябей;
Он рассуждал: "Я деву спас
От позы рабьей!"
Нет смерти. Есть огонь любви.
Сверкает образ на излёте:
Концы ослабших крыл - в крови,
Принадлежащей плоти.
И он не помнит ничего.
Осиновый дрожащий кол
Внизу грозит проткнуть его
Оплывший ореол.