Antoin
26 - Архитектор

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    в обрамлении нежно-зелёных, просвечивающих на фоне августовского неба листьев вдали как на ладони был виден прекрасный замок, белый с лазурью. Словно рисунок на миниатюре из манускрипта, окружённый со всех сторон переплетениями диковинного орнамента.
  Идти вверх по склону было трудно. Бертран поднимался медленно, тяжело опираясь на суковатую палку, со свистом выпуская воздух сквозь щель в упрямо сомкнутых в улыбке губах. Старость не радость, да. Шаг, ещё шаг, ещё, и вот, наконец, вершина... Пожалуй, стоило преодолеть холм ради зрелища, которое открывается с той точки, где дорога вспухла пологим горбом прежде чем ринуться вниз, в долину: в обрамлении нежно-зелёных, просвечивающих на фоне августовского неба листьев вдали как на ладони был виден прекрасный замок, белый с лазурью. Словно рисунок на миниатюре из манускрипта, окружённый со всех сторон переплетениями диковинного орнамента. Вокруг замка на ровных полях струилась под лёгким ветерком спелая пшеница, налитая солнцем и силой земли, игрушечными фигурками чернели пешие путники и повозки, но все они были лишь пылинками на великолепной картине, посреди которой застыло совершенство. Бертран покачал седой головой: уж сколько он, архитектор, видел и строил, всё равно неизменно поражает это чудо - когда из грубого камня смертные люди складывают кажущееся невесомым кружево храмов, наполняя груду обломков - смыслом.
  На память пришли старые стихи, отрывок из "Парсифаля" Кретьена де Труа:
  Замок на скале был сильно укреплён
  Никогда ещё ни один человек
  Не созерцал такой богатой крепости
  На огромной скале.
  Богатый дворец
  Был полностью из серого камня,
  Во дворце пятьсот распахнутых окон,
  Дамы и барышни смотрят из них
  На цветущие луга и сады.
  Рустированный камень, машикули, куртины, контрфорсы - всё это лишь мелочи. Вооружившись ими, ничего не построишь. Архитектор должен чувствовать замок, видеть его таким, как он встанет на местности. Ведь это не просто стены и башни - это сложная система, внутри которой надо и жить, и воевать. Целый мир. И о смерти легко думать, когда уходишь, оставляя за собой столько вещей, которые переживут века - замки и храмы. Дома для людей - и дома для Господа. Бертран улыбался, вспоминая свои работы: жизнь прожита не зря, вся она потрачена на то, что долговечнее любого человека, на частицу Бесконечности. Когда столько всего принёс людям, ухватил и впечатал в линии каменных исполинов, смерть - лишь конец доброго пути, когда твой Бог сожмёт тебя в руке и расскажет сказку.
  Бертран решил отдохнуть, прежде чем продолжать путь. Как раз неподалёку лежал толстый ствол граба, видимо, специально обтёсанный и оставленный здесь, чтобы было где присесть. Широкий, тёплый, рождающий предчувствие неги, которая возникнет, стоит только опуститься и вытянуть уставшие ноги.
  Сильный запах леса, вобравший в себя по частице от каждого растения, кружил голову, пьянил с каждым глубоким вдохом, распирая грудь. Сила жизни чувствовалась так отчётливо, что возникало ощущение, будто все труды людей, все создания их рук и разума могут бесследно раствориться в стремительной стихии Природы, если настанет Час Волка. Может быть, только замки, эти громады камня, будут долго сопротивляться зелёным волнам, постепенно зарастая мхом и кустарником, храня величие до того самого дня, когда окончательно рассыплются на части стены, разодранные могучими корневищами.
  Бертран достал из котомки узелок с едой, положил рядом с собой на ствол и развязал, превращая в маленькую квадратную скатерку, на которой уместились четверть ржаной краюхи, кусок ярко-жёлтого мягкого сыра, пучок укропа и пара луковиц. Во фляге у пояса ещё было достаточно ароматной влаги, рождённой солнцем в виноградниках Прованса, так что маленький пир удался на славу. Есть какое-то необъяснимое удовольствие в таких дорожных трапезах, когда меряешь ногами пешие тракты, оставляя за спиной долгие лье, и кажется, куда угодно можно дойти, когда не торопит время, кипит пышной зеленью лето, а в суме за плечами ещё есть ломоть хлеба.
  Маленьким ножичком путник аккуратно отрезал куски от краюхи, стараясь не накрошить слишком много, клал сверху лук с укропом, придавливал их толстыми, тянущимися за ножом пластинами сыра, долго жевал, медленно и с наслаждением, затем приникал к горлышку фляги, потемневшему от времени и разнообразных напитков.
  Вдали, там, откуда пришёл Бертран, послышался сухой звук копыт, сначала почти не различимый среди шорохов леса и трелей невидимых в листве птиц, затем он проступил чётко и твёрдо, предваряя появление из-за поворота всадника на пегом коне. Это был широкоплечий, среднего роста воин в тёмно-коричневом кожаном панцире, седоватый и будто бы высохший, словно ехал такой же неспешной рысью много дней без передыху.
  Всадник остановился, ловко спрыгнул на землю.
  - Ну вот я тебя и нашёл, дружище, - сказал он с улыбкой, протягивая в знак приветствия крепкую жилистую руку, до локтя укрытую рукавом надетой под панцирем большезвенной кольчуги.
  - Привет и тебе, Роланд, - усмехнулся в ответ Бертран. - Неужто ты искал меня? Садись рядом, угощайся, чем Бог послал...
  Воин пригладил пятернёй густую гриву жёстких волос, устроился на стволе.
  - Да, искал. Трактирщик обмолвился об архитекторе, я его расспросил и поехал вдогонку. Думал раньше встретить, да вот подкова слетела у коня, пришлось в кузницу заглянуть.
  - Понятно.
  Они смотрели друг на друга с той особенной внимательностью, какая бывает, когда предыдущая встреча отгорожена многими и многими годами, за которые столько всего успело случиться, что поначалу даже чувствуешь чужим сидящего напротив человека, да ведь и ты сам тоже изменился. Только постепенно привыкаешь к изменениям в лице и речи, снова сближаешься с наследником того, кого ты знал когда-то.
  Роланд встал, подошёл к коню, у седла которого кроме меча и шлема был приторочен дорожный мешок, достал из него большой кусок вяленого мяса и круглую фляжку, сделанную из небольшой тыквы. Общий обед развязал языки, и постепенно каждый по мере сил передал другому всё, что произошло со дня последней встречи.
  - Вот, значит, как всё обернулось... - сказал Бертран, задумчиво вертя в руках толстенькую короткую ветку, которую быстро-быстро строгал ножом.
  - Да. Кто знал, - ответил рыцарь.
  "Кто знал", - повторил про себя Бертран, прокручивая в памяти то, о чём говорил друг. Один выбрал архитектуру, и все эти годы бродил туда-сюда, строя замки и храмы, резцом скульптора принося в глыбы камня красоту и гармонию. А другой поддался очарованию семейной жизни, и был счастлив с любимой женой и сыновьями, подобными молодым дубкам рядом со старым великаном. Счастлив, пока не произошёл тот злосчастный турнир, где случайно погиб от рук одного из сыновей наследник какого-то графа, навлекая на всю семью Роланда кару отца, едва ли не сошедшего с ума от горя. Вспыхнувший огонь кровной вражды спалил у обоих родов всё - и богатства, и жён, и детей, - и утих лишь со смертью безумного графа от руки Роланда, к тому времени ступившего на ту же шаткую грань рассудка.
  - Ненависть сильнее, чем любовь. Она помогает тебе сражаться даже тогда, когда сражаться уже невозможно, она несёт вперёд и опаляет души слепящим пламенем, концентрируя всю твою энергию на одной-единственной цели. Никогда прежде я не бился так, как в тот день, да и враг мой тоже, наверное... - говорил Роланд, глядя в землю. - Навсегда запомню эту короткую схватку, которая всё решила и всё окончила. Всего три-четыре раза столкнулись наши мечи, а затем я разрубил ему голову до подбородка. И в тот же миг вместе с ним умерли все призраки, стоявшие за его спиной, и так же умерли призраки моих сыновей и жены. Милая Беатриса... я вспомнил, как она агонизировала на моих руках, когда стоял над телом графа, забрызганный на этот раз его кровью...
  Его друг молчал, да и разве можно было тут что-то сказать? Нравоучение? Слова сожаления? Выразить участие? Ерунда. Всё это фальшиво для старого воина. Он просто сидел и следил за тем, как колышется между двух склонившихся веточек, невесомая серебристая паутина, в которой трудолюбивый паучок исправляет порвавшийся сегмент, споро перебирая мохнатыми лапками.
  - Куда ты сейчас? - спросил Роланд, прерывая молчание.
  Прошлое не сломило его, просто притушило огонь внутри, оставило выдубленный солнцем и временем крепкий остов души, стальной стержень, дающий силы продолжать жить. Снова вспыхнуло на время рассказа - и опять отступило за стальные двери, отгораживающие сознание от безумия.
  - Я... опять строить замок, не помню, какой по счёту. Мне предложил работу Гийом Роже, граф Бофор, брат Его Святейшества Климента VI. Ничего особенно сложного - просто строительство зала с двумя башенками, прилегающего к старому замку, и ремонт крепостной стены вокруг холма.
  Он подтянул к себе поближе котомку и достал из неё свёрнутые в перевязанную тесьмой трубку бумаги.
  - Вот, тут всё описано, можешь посмотреть, если интересно.
  Роланд расправил листы, вчитался.
  - "Высота этажа башни будет 12 футов. Этаж, непосредственно находящийся на земле, будет высотой 10 футов. В середине каждой стены будет окно, не слишком высокое, но широкое, чтобы вести стрельбу вдаль и по флангам. Кроме того, между окном и углом на каждой из сторон стены должна быть амбразура для стрельбы из арбалета". Подробно как всё описано. Какой предусмотрительный, а?
  Бертран пожал плечами:
  - Ну-так. Если хочешь получить то, что тебе действительно надо, умей составлять задания.
  - "Высота башен до стропил будет 120 футов. Каждая башня должна быть двухэтажной, то есть в ней должны быть цокольный этаж с каменными сводами и два этажа с перекрытиями. В каждом из цокольных этажей будет желоб для отвода вод от стены. Кроме того, в каждой башне должно быть два или три отхожих места с внешней стороны круглой крепостной стены, чтобы не портить воздух ни спальни, ни зала. К ним подведут прочные трубы, спускающиеся до дна рва". Нет, я это читать не могу...
  Роланд свернул бумаги, снова связал и вернул их архитектору. Они снова сидели молча.
  - А куда ты отправишься? - спросил Бертран.
  - Не знаю. Думал наняться к кому-нибудь на службу. Или в Палестину отправиться. У меня ж больше ничего нет, только то, что со мной.
  - Может, составишь мне компанию? На старика, конечно, мало кто нападёт, но всё же... спокойнее будет. А у Гийома Роже я за тебя похлопочу, думаю, ему пригодится такой опытный воин, а человек он хороший. Не первый раз я с ним работаю.
  Теперь пришла очередь рыцаря пожать плечами:
  - Хорошо, пойдём вместе. Мне же всё равно, куда.
  - Ну вот и славно, - сказал Бертран, отбрасывая прочь обрубок, до которого он сточил ножом ветку. - Тогда пошли.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"