Мучительные головные боли не отпускали её даже во сне. Ноющая, режущая, а иногда и жгущая боль не прекращалась ни на минуту.
Сколько всё это продолжается?
Мысли путаются и сбиваются безвольными нитями в сознании. Похоже на бред, но Яна, даже понимая это, не могла ничего изменить.
Надо открыть глаза.
Когда она последний раз открывала глаза?
Чувство времени давно изменило ей. Для неё время остановилось, замерло перед последним скачком в пустоту.
А может уже?...
Тихий стон едва донёсся до окутанного усталостью сознания. Сон мгновенно схлынул, тело само подскочило со стула, и лишь потом он нашёл в себе силы открыть глаза.
- Вадим...
- Я здесь! Всё хорошо! Я здесь, с тобой!
- Ты снова не спал всю ночь?!
- Я ждал, когда ты проснёшься... подожди, доктор сказал позвонить, как только...
Подбежав к кровати, он с чувством нажал на кнопку вызова сестры.
- Сейчас, сейчас...
От нервной суетливости скользившей в каждом его движении Яне почему-то стало грустно...
Чёрный водоворот, неразличимый, рваный, душный. Он уже в своей сущности обладал, каким-то отталкивающим действием...
Но вот привычное мироощущение куда-то проваливается, уступая место размытой полурассыпавшейся картинке из прошлого.
Мягкий летний день... застенчивая речушка средней полосы... шёпот игривого ветерка, и травинка щекотно пробегает по шее...
- Здесь так хорошо...
- В детстве я любил прибегать сюда... Это единственное место в округе, что ничуть не изменилось спустя столько времени.
И снова чёрное окно со свистом нахлынувшее из ниоткуда оборвало мимолётное воспоминание.
Злая насмешка. Жалкие мгновения в праздном забытье и снова мучительное балансирование на грани жизни и смерти. Вновь водоворот полубредовых обрывков мыслей. Скользкое пребывание во тьме. Головная боль. И, как поворот ключа, новое видение:
- Яна?
Слёзы душат. Нет сил сопротивляться.
- Он уволит меня. Уволит!
- Опять?
- Да! Вадим, что мне делать?... Я была категорична, всё как ты говорил...
- И?
- Он уволит меня!
- Не посмеет...
Неслышный щелчок, и чёрный экран занавешивает сознание. Будто выключили телевизор.
Куда-то исчезли звуки. Совсем. Стало тихо. Невыносимо тихо. Страшная подавляющая тишина. Звенящая и неслышная.
От страха и одиночества Яна заплакала. Она не знала, прослезились ли её глаза, там, в реальном мире. Но здесь...
Подуло холодом. Но почему-то откуда-то изнутри. Из неё. Рябью пробежала по сознанию дрожь. И страх превратился в панику, но именно она подарила Яне силы вынырнуть из липкого чёрного тумана. Порыв на грани отчаяния.
- У неё подскочил пульс...
- Что происходит?
- Женечка, готовьте успокоительное...
- Сколько?
- Двух кубиков будет достаточно.
- Что случилось? Почему её так трясёт?
- Доктор! Пульс учащённый.
- Колите...
- Зрачки не реагируют на свет...
- Пульс снижается!
- Что с ней?
- Давление...
- Состояние стабилизируется.
- Да скажите Вы, что это было!!!
- ... в норме...
- Успокойтесь! Может мне вас тоже транквилизаторами обколоть?
- Извините... я испугался.
- Ничего... я понимаю... с ней всё в порядке. Она спит. И вам бы поспать не помешало бы. Не волнуйтесь, Женечка посидит с ней.
- Нет. Я справлюсь.
- Хмм. Как знаете...
Очередное пробуждение. С усилием поднятые веки. Собственное дыхание кажется оглушительно громким и режет слух.
- Всё будет хорошо... - доносится откуда-то издалека.
Тёплая ладонь, снимая озноб ласково пробегает по влажному лбу. В уголках его глаз блестят предательские капельки слёз, на глазах безжизненная уставшая улыбка, а голос еле заметно дрожит.
- Теперь всё будет хорошо. Операция прошла успешно... ты поправишься... теперь всё просто должно быть...
Операция?
Не было сил что-либо сказать. Оставалось только смотреть на любимое лицо и слушать любимый голос. Голос, который, кажется, меняется и плывёт. Становится то тише, то громче. То громче, то тише.
Меркнут цвета. Расплываются зыбкие границы силуэтов. Мутная бездна вновь заключает её в свои грубые настойчивые объятия.
Чёрная зыбь. Безвременье. Головная боль.
Смутные голоса. Безвременье.
Череда картинок из прошлого в хаотическом хороводе проносящаяся перед внутренним взором. Вновь чьи-то голоса. На этот раз всего лишь воспоминания, а потому громкие и членораздельные.
Мама. Отец. Лето у бабушки. Светка - лучшая подруга детства. Раскидистый дуб на опушке. Друзья из разных периодов жизни. Порезанный палец. Горячие пирожки. Первая любовь. Плач в подушку. Туфли. Вечерняя аллея. Первая ночь в мужских объятьях.
Образы всё ускоряются и вот уже они сменяются феерической скоростью, возникая и рассыпаясь в пыль. Возрождаясь и вновь растворяясь в чёрном небытие.
Работа. Школа. Мама. Дом. Маша. Парк. Лето в Ялте. Дима. Бабушка. Сломавшийся ксерокс. Магазин за углом. Осенний дождь. Любимый плюшевый ми... Запах свежескошенно... Холод росы весн... Терпкий вкус облепи... Ласковые глаза Ва... Вадим... Вадим?... Вадим!... Вадим... Вадим... Вадим... Вадим...
- Выйдете отсюда!
- Пульс нитевидный.
- Время?
- Минута двадцать два... двадцать три...
- Скорее. Электрошок на сто! Быстрее!!!
- Прошу вас пойдёмте...
- Нет. Я должен быть с ней.
- Пожалуйста. Вы не сможете сейчас ничем помочь...
- Адреналин. Пять кубиков.
- Разряд!... Ещё!
- А помешать ненароком. Прошу вас...
- Ещё!
- Есть адреналин.
- ...подождите в коридоре. Пожалуйста...
- Электрошок на двести!
С остекленевшими глазами Вадим вышел коридор. Судорожные крики врачей эхом отзывались в голове.
С каменным лицом и отмирающей душой Вадим сел на стоящий у стены диван. Сухие лаконичные мысли глухо перекатывались внутри него. Нервное напряжение последних дней отступило, откатилось, умерло. Вместе с другими чувствами и эмоциями. Бездушной мыслящей куклой он сидел на диване справа от двери в операционную палату и машинально прислушивался к доносившимся оттуда крикам.
- Разряд!
- Время: пять минут!
- Чёрт! Быстрее!!!
- Есть разряд.
Ничем нельзя помочь.
И правда. Он ничем не может помочь ей. Яне вообще никто не может помочь. Уже никто.
Неделю он пытался свыкнуться с мыслью, что Яне нельзя помочь.
Дрожащая когда-то рука, уверенно скользнула по внутреннему карману, нащупав холодный металл дамского револьвера.
По лбу струится холодный пот, но дыхание ровное и размеренное, а пальцы всё крепче и крепче обхватывают мёртвое железо.
Сквозь приоткрытую дверь Вадим увидел суетливые движения реанимационной команды. Они старались помочь, прекрасно сознавая, что это невозможно. И если всё случится не сегодня, то завтра уж точно... Яне нельзя помочь. Ей никто не может помочь. Никто и ничем.
Указательный палец мягко лёг на курок, даруя необходимую толику уверенности.
Пусть.
Врачи всё ещё не оставляли надежды.
Пусть, никто и ничем. Теперь уже не важно. Важно то, что сейчас он должен быть там. Рядом с ней.
Никто и ничем не сможет его теперь остановить.
Вадим... Вадим... Вадим...
Видения померкли. Появилась уверенность, что на этот раз навсегда. Навсегда затихли звуки. И даже эта отвратительная копошащаяся тьма отступила, посветлела.
Яна вдруг обнаружила, что вновь ощущает себя. Вновь появились понятия верх и низ. В какой-то момент пришло осознание того, что у неё снова есть руки и ноги. Она видит их.
Неохотно с неслышным жалобным скулёжом рассеивалась тьма. Исчез пронзительный водоворот. Теперь это скорее была глубокая безлунная ночь.
И вдруг ослепительный яркий луч света ударил ей в лицо. Мягкий, чарующий и... тёплый, даже ласковый. Этот свет не слепил, не жёг глаза, и смотреть на него после вечности во мраке, казалось неземным удовольствием.
Яна улыбнулась. Её головная боль стихла, а вместо неё пришло ощущение лёгкости и спокойствия. Не осознавая, что она делает, Яна шагнула вперёд. И ощущение лёгкости усилилось! Ещё шаг и границы собственного сознания пали, как осаждённая крепость. Мысли потекли ровным уверенным потоком, не сбиваясь на попутные и более мелкие ручейки. Память как расстеленная скатерть, без неровностей и загнутых углов.
Ещё шаг. И ещё. И ещё. Тепло рвётся из груди. Ощущение безграничного, беспричинного счастья. От накатившихся слёз спирает дыхание. Шаг и осознание, что дышать больше нет необходимости!
Чья-то тёмная фигура проступила из светящегося тумана.
И нет больше сил сопротивляться. Осталось только взмахнуть и воспарить...
- Сюда!
- Что случилось?
- Мы услышали выстрел. Прибежали, но...
- Господи...
- Надо убрать тело.
Яна взлетала всё выше и выше. И тут какое-то странное чувство острой льдинкой кольнуло её душу.
Она посмотрела вниз и встретилась взглядом с Вадимом. Даже не пытаясь воспарить, он всё так же тёмным пятном стоял в уже затухающем луче света.
Чёрный туман, уже предвкушая жертву, то и дело выбрасывал в его сторону свои голодные языки.
- Нет.
Яростный рывок, попытка остановиться. Но крылья её души упрямо продолжают подъём.
- Нет! Нет!! Нет!!!
Ослепительная вспышка и вот уже Вадим один, окутанный густой мутной чернотой. Сладко улыбаясь, бездна мягко обволакивает его, растворяя в себе душераздирающий крик. Холодная дрожь дождём пробегает по сознанию...