Антоненко Михаил Викторович : другие произведения.

Проблемы верволка в Гуамской полосе. Часть 2: Светом в далеке

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Практически пересказ реальных событий, лишь с небольшими литературными приукрашиваниями ради более красноречивого лирического изложения описываемых ниже происшествий. Автор решил оставить в тексте некоторые нелитературные и простодушные выражения и слова, на его взгляд, наиболее точно отображающие и передающие эмоции главного героя. Приятного чтения...
   Навстречу судьбе
  
   До места добрались меньше чем за час. По пути мне опять немного вздремнулось, но уже без каких-либо сновидений. Более менее проснувшись, я ощутил, что наступила какая-то жуткая вялость. Тело было как ватное, думать и делать что-то определенно не хотелось. Сомнений о том, что какая-то сила потихоньку подпитывается нашей энергией, оставалась всё меньше. Эх, узнать бы только что за зараза такая... Но ничего, всё ещё впереди, до места доехать надо, а там и ответы на вопросы сразу найдутся.
   Но с другой стороны, не сидеть, же сейчас, не предпринимая никаких действий?! Это тоже не правильно, если сейчас сдаться, то сил совсем не останется! Надо что то предпринять... Например, какое-нибудь средства защиты. Такс, сейчас попробуем.
   Я закрыл глаза, и представил, что облачаю своё бренное тело в блестящие, непробиваемые средневековые доспехи. Они ржавые. Почему именно ржавые, хотя нет, пусть будут ржавые, так мой вид будет ещё более страшнее. Ржавая, но очень прочная, проверенная годами хорошая броня!
  Постепенно, издавая мерзкий треск лопающегося металла, от лодыжек до шлема через мои доспехи начинают выступать длинные и крупные шипы.
   Далее, как это часто бывает в фильмах, я совершаю облёт неведомой камерой вокруг своего образа, как бы наблюдая за собой со стороны. Я стою посреди непонятной пустоты в полный рост, облачённый в грозную сталь, острейшие шипы угрожающе блестят на солнце, я чувствую уверенность и спокойствие за свою безопасность.
   Постепенно начинаю замечать, как к моему телу с разных сторон тянуться блестящие, мерзкие щупальца неведомого существа. Щупальца блестят и сочатся какой-то мерзкой слизью. Постепенно приближаясь всё ближе и ближе ко мне... Однако, напарываясь на неожиданную преграду в виде моих острых шипов, они резко сокращаются, испытывая толи боль, толи дикое раздражение и злость, от постигшего их разочарования. И вот, пока они не пришли в себя, я молниеносным движением достаю клинок и начинаю наотмашь бить по ним острейшим лезвием.
   Камера опять начинает крутиться вокруг моей, машущей мечом, фигуры. Видно, как отрубленные куски щупалец, в лужи какой-то мерзкой склизкой бесцветной субстанции, наверное крови, валяются под моими ногами... Вскоре выясняется что все недруги повержены. Я с отвращением наступаю закованной в латы ногой на один, ещё рефлекторно шевелящийся отросток, и раздавливаю его. Надо мной раздаётся крик невыносимой боли и ужаса...
   Я медленно открыл глаза. Губы растянулись в довольной ухмылке, сонливость прошла, настроение заметно улучшилось. Правда, в висках немного колотило и ощущалась небольшая мигрень от поднявшегося давления, но это справедливая цена за, пусть пока и временную, но победу над неведомой и подлой мразью...
   ***
   Наконец подъехали к месту - небольшой горный посёлочек Гуамка. От сюда и начнём своё путешествие по ущелью. Несмотря на периодически срывающийся во время поездки дождик, тут было довольно солнечно и красиво. Кстати да, красота! Над нами ведь возвышались могучие горы, сколько тут, метров пятьсот что ли? Ну не так и много конечно, но красота конечно завораживающая. Вдали шумела местная речка. Насколько я помнил, относительно крупных речушек тут было три штуки, так, что куда не сунься, заблудиться сложно, всегда можно по звуку выйти к воде...
   Осенний лес был в самой красе. Это был тот редкий момент, когда практически все листья на деревьях уже пожелтели, но ещё не успели осыпаться. Мда, красиво тут, и харчевня есть, надо будет перекусить на обратном пути. Людей мало,
  да и не удивительно, не сезон сейчас для путешествий. Даже фанатики лесной жизни, эльфов звездочек и различных хобогомогномов, и то не рискуют устраивать свои похабные ролевые игрища по подобной погоде. Так что с людьми тут было глухо, кроме местных, никого. Псов вот только много. Спутницу нашу в данным момент окружала орава шкодных щенят. Ну да тут ничего паронормального, деревня ж как-никак.
   Оставив машину на парковке и одевшись потеплее, без промедлений отправились в путь. Зачем мы вообще в тот день попёрлись в это ущелье не знал никто. Но собственно, претензий тоже было мало, погулять по красивому месту всегда интересно и приятно. После "стычки" в машине, неведомый ублюдок, так я решил окрестить своего загадочного противника, больше никак себя не проявлял... Что ж, посмотрим, что будет дальше.
   Приветствуемые громкими всплесками воды мы вступили внутрь ущелья. Через весь узкий проход, отделявший горную границу от бурной речки, тянулись узкоколейные рельсы, в сторону посёлка Мезмай. Собственно, по шпалам мы и пошли, ибо это было наиболее безопасное место узкой дороги, ибо из-за дождливой погоды гравий довольно сильно подразмыло, поэтому передвигаться по краю дороги было опасно. Шпалы, однако, тоже были мокрыми, я все периодически поскальзывались, еле удерживая равновесие.
   Шли друг за другом, впереди извозчик брёл, затем наша компаньенша, замыкал процессию я, не шибко за ними торопясь. Помню, всё пытался нащупать что-то необычное, прочувствовать или увидеть, но пока всё было глухо. Громкое бурчание реки успокаивало, и настраивало на позитивный лад. В ущелье, кстати, было заметно прохладней, чем на поляне, но это не напрягало.
   Смотрю, остановились друзья мои, решили меня подождать, ну-ну, что надо спрашиваю. Да вот говорят, что грустный такой, давай общаться. Давайте, отвечаю, только вот, что тут говорить, неслышно из-за шума воды голосков пискливых ваших и слов отдельных поэтому сложно разобрать. На удивление, спорить со мной они не стали, и двинулись дальше, в той же последовательности. Смотрю, дама наша рассказ начала толковать очередной из своей богатой опытом двадцатилетней жизни... Признаться, шум не мешал слушать речь, просто настроения болтать о пустом не было, но история меня заинтересовала, и я сократил расстояние прислушиваясь.
   Была тут она уже, как оказывается, с друзьями своими, так же они как-то ночью через ущелье хотели на Мезмай выйти, да понадеявшись на чудо технологического прогресса, в виде новомодного навигатора заблудились в лесу. Думаю да, дожился народ, тут если тупо по рельсам идти можно прямо к селу этому несчастному выйти, а они через лес попёрлись. У каждого, как говориться, свои муравьи в мозгах оргии устраивают.
   Ну да что там дальше то было. А собственно, заблудились они в лесу, навигатор к этому времени успешно разрядился, ну переругались, кинулись было назад, да ещё больше в дебри забрели. Начало темнеть. Стали бродить наугад, может, куда да выбредут, сотовые один хрен в этом месте не берут. Ну, так вот, узрели они в темноте свет костра, двинулись было к нему, но мозгов хватило не соваться на рожон, а из кустов на расстоянии понаблюдать, что там у костра этого происходит.
   Оказалось люди сидят. Человек порядка десятка, все здоровые крепкие, в камуфляжной форме, рабочие видать, с лесоповала. Сгрудились все вокруг большого высокого костра. А за костром этим, как выяснилось, матерь родная... Величественно крест возвышается! Деревянный, здоровый, с ногу толщиной и высотой под два метра... Мужики сидели в тишине и что-то жевали. А потом откуда-то из чащи леса раздался дикий, истошный вой, и тут все они, как по команде, поднялись, воздали руки к небу и стали сами истошно, протяжно, жутко выть. Даже не выть, скулить, как псы скулят, которым лапу дверью придавить, только у этих громко и тошно выть получалось как-то...
   Бежали от туда наши герои очень быстро, снося на своём пути встречные кусты и ветки. Один, правда растянулся на земле споткнувшись о пенёк, но, на моё удивление, они вернулись и помогли ему подняться. Как оказалось позже, что не делается, то всё равно к лучшему, в порыве отчаянного бегства прям к деревне то и выбежали. Потом было чудодейственное спасение, ночёвка у местных аборигенов, которые по её рассказам людьми были тоже довольно жуткими и неадекватными, но, да это со страху мало ли что примерещиться может...
   Да уж, безобидное курортное местечко начинает обрастать своими интересными тайнами и загадками. Оказывается, оборотни тут вполне вольготно обосновались, и не по одному по два, а целой стаей. Видать что-то приглянулось им в местах здешних. А что это значит? А то, что надо быть очень осторожными, ибо осень для них очень яркий сезон, крышу начинает им срывать, гормоны звериные с бешеной силой играют. Так что могут и напасть. А от разъярённого оборотня ничего не поможет. Тот, кто считает, что серебро способно причинить какой-то вред, лишь жертва банальной голливудской дезинформации. Осиновые колья, кресты, чесноки, серебряные пули... оставьте всё это товарищу Вану Хельсингу, Роберту Родригесу и иже с ними. На деле абсолютно всё равно огнестрельное оружие у тебя или острый клинок, главное чтобы было заговорено и заряжено нужной энергетикой, тогда ни одна тварь, будь то оборотень, упырь или ещё какой гоблин, от возмездия не укроется. Пронзил сердце, или мозг, или почки, печень, желудок, селезенку или глаз недруга и дело с концом.
   Однако я что-то отвлекся от основной темы. Замечтался... В любом случае кроме ломика в машине (которым разве что от бомжа можно отбиться, и то, скорее всего, от одного, полудохлого и пьяного в гавняшку), с нами больше никакого оружия не было. Да и не нужно оно было, не наш это метод. Не убивать же, в конце концов идём, а исследовать и тешить своё любопытство! Хотя, на будущее травматику там какую - нить или хотя б кинжальчик надо б прикупить...
   Кстати, чуть не забыл, ведь узнать хотел у рассказчицы нашей, не чувствовала она или друзья её, как их к костру манила сила какая-нибудь. Мол, может подойти хотелось, или голос какой-то слышали, неведомый зов... Это большое значение имеет, в определении силы встретившихся им тут тварей.
   Но открыть рот и изречь сформулированный вопрос я так и не успел. В очередной раз поскользнувшись на мокрой шпале я не удержал равновесия и, как в какой-нибудь комедии брыкнув отчаянно в воздухе свободно болтающимися ногами, я шлёпнулся на спину. Особой боли не было, мокрые шпалы, виновницы моего падения, помогли смягчить его, однако, отчего-то закружилась голова и сильно захотелось спать...
   ***
   В этот день снежная буря лютовала как никогда. Везде был мерзкий, до тошноты надоевший снег. Липкий, мокрый, холодный, колющий, белый снег. Ненавижу! Белая пелена покрывала все возможные поверхности, и от этого казалось, что находишься вовсе не в каких-нибудь горах, среди уснувших, согнувшихся под вьюгой могучих деревьев, а на каком то абстрактном облаке, в необъятных небесных просторах. Даже облепленные снежными комьями и инеем кривые древесные стволы, казались застывшими в движении, выпущенными с небес стрелами молний. Самое забавное, что отчасти, эти художественные, лиричные сравнения являлись правдой, ибо периодически на лес наползало облако, и мы оказывались внутри густой, белой и очень влажной субстанции...
   Эх, и никакой надежды на позитивные мысли, честно говоря, не было... Казалось бы и высота то не большая, каких-то несчастных четыреста-пятьсот метров над уровнем моря, а холодина такая, что с ума не стыдно и сойти. Даже банальное, извиняюсь,
  опорожнение и то представляется трудоёмкой и довольно болезненной задачей. Так что уж тут говорить о том, чтобы жить, даже нет, какой там жить, выживать, тем более уже как третью неделю, представляется задачей крайне творческой и героической. Всё чаще приходиться ставить себя перед фактом, как мы вообще в течение стольких дней ещё не передохли тут все с холоду. Старшина рассказывал, что горные пики, окружавшие наш небольшой лесок не такие уж и высокие, и на вершину вполне можно добраться за суточный переход. Бес его знает, может и так, но подтверждений его словам мы все равно найти не могли. Из-за повышенной облачности и постоянной метели видеть перед собою дальше расстояния вытянутой руки представлялось крайне затруднительно.
   Но что поделать, как-то приходится мириться, выживать... Непонятно, правда ради чего и зачем, но жить надо! Скорее всего, это были просто банальные рефлексы, которые присутствовали у всех зверей. Так называемый инстинкт самосохранения. Ха, будет очень интересно дожить то того дня, как я смогу лицезреть как эти наши "инстинкты" начнут действовать через недельку-другую, в тот день, когда закончится весь паёк... Долго ли будем мучиться мы, раздумывая перед моральным выбором, кто первый удостоится великой благородной участи быть пущенным на корм своим товарищам, ради великой цели... Или же это произойдёт само собой? И в случайной, хаотичной потасовке будет забит слабейший?...
   Хотя нет... Чует моё сердце, что ни доживём мы, ни до какой критической ситуации, ещё раньше издохнем! Либо друг друга перебьём тут к чертям собачьим, либо дезертируем, кто куда от безысходности и сгнием, не устояв перед неистовством ужасной, не щадящей никого снежной стихии. Или банально попересходим все с ума, и постреляемся сами, никого в этом не утруждая. Вон как Данька Одинцов, земля ему пухом, третьего дня как повесился пацанёнок, девятнадцать годков дурачку было... Не выдержал, значится... Ушёл, как бы в кустики и не вернулся уж боле... Через два часа все опомнились, что пропал пацан, но было уже поздно...
   Из-за этой треклятой метели искали ещё почти столько же... Это Гена его нашел. Да и то случайно... Дело как было, когда смотришь вперед, лицо то прямо держать невозможно, снег слепит, да и от ветра кожа лопаться начинает. Ну, он и осматривал территорию рывками, то вверх голову поднимет, быстро глянет вокруг, не видать ли что, и обратно взгляд под ноги опустит и бредёт дальше. Ну и не заметил, как за сук рукавом зацепился, повернулся освободиться, а перед ним висельник - сослуживец наш бывший. Гена аж на ногах не удержался от шока, так его от страха то передёрнуло, что нога подвернулась, и он в сугроб спиною плюхнулся... Ну и орать начал, нас звать... А мы пока это... Ну, пока подбежали, тоже сначала бедолагу не заметили. Сначала Гену вытащили. Смотрим на него, мол, чё разорался, а он как буд-то беса увидел, глаза на лоб выпучил, мычит что-то и пальцем нам за спины тычет. Мы как Даньку нашего увидали, у всех аж челюсти поотвисали... А ужаснуться было чему, ей богу, страх то какой, никому не пожелаешь увидеть. Висит наш Данька, обмякший весь. Вот, язык длинный такой и синий изо рта свисает, контуров лица не видно, всё снегом замело. Глаза из орбит повылазили, но не видно зрачка, контур только, залепило сильно так лицо метелью... А от стоп до земли две здоровенные такие сосульки, значит, свисают... Нам потом доктор в лагере объяснил, что это у него посмертное опорожнение случилось, мол, когда человек умирает, у него все эти мышцы и сосуды расслабляются, ну и все нечистоты, что внутри остались, стали выходить, а из-за температуры сильно низкой они в сосульки то и превратились, даже до земли не успев добраться.
   Да уж, каких только ужасов на войне не насмотришься, а никогда к такому не привыкнешь. Мне после этого случая, Данька теперь каждую ночь мерещиться,
  окаянный, в покое оставить никак не хочет. Снится мне, что сидит он вот так напротив меня, глазами своими детскими смотрит и беседу ведет, про старшину расспрашивает, про друзей боевых, да когда в атаку отправляемся. А я ему и отвечаю, а у самого холодина мертвецкая по всему телу и пошевелиться не могу. И проснуться так хочется, а не получается. Зато наутро потный, хоть майку выжимай, как будто и не мороз дикий на улице стоит и жара. И колотить же начинает, аж зубы стучат. Правда после пары глотков спирта как-то отпускать начинает...
  В общем, боевой дух нас потихоньку покидает. А старшина, как бы этого и не замечает, ходит, указания всем раздаёт, выговоры делает... Вроде ненавистных взглядов их обращённых к нему не страшится. Боюсь, убьют его они, дело то нехитрое, да дезертируют кто-куда... Я уж слышал как мужики в соседней палатке по этому поводу шепталися... Народ то когда в безысходности находится глупеет сильно очень, не понимают они, что бунтом дело не исправишь, что нету выхода у нас, кроме как ждать команды наступления. Всё равно ж помирать...
   Вчера вон Митька на речке под лёд ушёл, когда за водою бегал, так еле вытянули его обратно. По глупому спасся, повезло, в рубашке родился как говорится. Лямкой от винтовки за ветку зацепился, когда под лёд уносило... Если б не это, целиком ушёл бы, и поминай, как звали... Непонятно только зачем он на реку с собой винтовку брал... Но, да не важно уже, главное, что жив. Только вот ноги сильно застудил, жар у него, осложнение сильное может случиться... Лихорадит как уже пол дня. Опасаюсь я, сильно опасаюсь, что всё равно, захворает тяжко наш Митька и не помочь ему уже ничем...
   Старшина вот опять сказал, что через два дня идём наступать. Но ему уже особо никто и не верит, он так каждый вечер говорит... Но нам более ничего не остаётся, как тупо внимать его словам и тешить себя надеждой на то, что скоро в атаку, и все мучения закончатся... А закончатся ли?
   Хм, интересно, почему существует распространенное мнение, что чистилище состоит непосредственно из огня и раскалённой лавы. Как по мне, да и все мои сослуживцы подтвердят, что наглядный пример преисподней это то, где в данный момент волею судьбы очутились мы. По крайней мере, по страданиям и мукам наше ледяное обиталище, наш, так сказать, персональный, маленький ад, ничем не уступает классическому... Ну вот, тоже мне, пробудил в себе циника дилетанта... Да непростого, а с некими элементами юмориста... Смешно! Что это ещё за выражения такие в мозгах появляются, по типу как наш маленький персональный ад... Хотя, с другой стороны, может во мне пропадает писательский талант? Если так, тогда красивее бы звучало, наш камеральный ад для сольных мучений... Хотя нет, тоже не то...
  Из размышлений меня вывел истошный крик:
   - Товарищ Крестовский, мать твою, ты где!
   Я поднялся и потянул вверх руку с винтовкой, насколько это вообще было возможно в тяжёлом мокром бушлате.
   - Тут я!
   - Тут в задницу прут, Серёжа! А ты должен отвечать, я здесь, понятно тебе?
   - Так точно, Тихон Андреич!
   - Ты там что, так и будешь мне через весь лагерь орать, или соизволишь свою графскую особу поближе преподнести?! А ну бегом ко мне, хворь лесная! Живо!
   Да уж повезло, так повезло... Его высокоблагородие, сам старшина у себя меня видеть соизволил. Странное, выходит, затевает чего-то. Быстро, насколько это было возможно, я преодолел несколько десятков метров по лагерю к нашему штабному "шатру". Обитель эта была скромных размеров, однако довольно высока, и позволяла стоять внутри в полный рост. Отряхнув от снега бушлат я распахнул ткань и застыл у
  порога в ожидании дальнейших распоряжений. Старшина сидел в одиночестве, положив локти на небольшой складной столик, разглядывал старую пожелтевшую карту (никто не знал, как он разбирал все те каракули, которые в изобилии были им самолично нарисованы на ней). Карта занимала полностью весь стол, и даже свисала с краёв. Освещала её обычная керосиновая лампа, из нутра которой лениво сочились бледные
  тусклые тона.
   Медленно подняв взгляд на меня, старшина проговорил:
   - Ты заходи Сергей, заходи. Что ты там, на входе залип, как банный лист на голени! Холоду ж напустишь!
  ***
  Подошел к столу. Он крепко пожал мне руку, предложил папиросу, рукой указал на табуретку. Закурили. Тихон Андреевич стал буравить меня взглядом, он это любил делать, перед разговором, как бы обдумывая с чего бы начать... Нет, ну вылитый Чапаев, в очередной раз поразился я сходством, вот что есть, то есть, и взгляд такой же как и на портрете в доме культуры был, и усы присутствуют, ну прям герой революционер, гроза интеллигенции и аристократов. На душе как то потеплело, ибо ненароком вспомнилось то время, когда я был ещё очень зелен и юн, и находился в том непорочно-невинном возрастном периоде, когда встретившиеся случайно на улице люди при военной форме, обязательно казались либо похожими на Чапаева либо на Ленина, и все поголовно являлись героями совецкого союза...
   Старшина начал молвить речь неожиданно быстро и активно жестикулируя. Со сладостными мечтами о детстве пришлось попрощаться и постепенно вникать в суть происходящего. Как думаешь, говорит, зачем тебя позвал. А что мне отвечать, говорю, мол, точно знать никак не могу, но искренне теплю надежду на то, что задание, которое вы имеете возможность мне предложить представляет собой крайне ответственный, благородный и героический поступок...
  Ну старшина то, что хотел от меня услышал и стал излагать проникновенную речь.
  В общем, через 20 минут я уже собирал в палатке все необходимое снаряжение.
  Да уж редкостный мудак наш старшина оказался, на верную смерть послал. Вот же гад! На разведку, к чёрту на кулички, куда-то за гору, к мосту... Вроде как этот мост соседняя группа взрывать собралась, ну и надо узнать как там дела, и если что предложить помощь... Эх, и почему я такой везучий, почему именно я... Это ж практически задание в один конец, для смертника... А он наоборот, говорит, спасти тебя хочу, и всё такое... Понимаешь, говорит, Серёжа, полный край к нам подходит... Связь плохая, жратвы на пару дней, а потом всё, поминай как звали, за последствие, как говориться, не ручаюсь... Чует сердце не избежать бунта... А начнется, кипишь, так все ж знают, что за старшину только я пойду, так что помимо него ещё и меня пристрелят, а я, мол, парень молодой, мне пожить надобно ещё... В общем, чего только старшина не наговорил мне с горяча, чтобы как бы важность цели обозначить... А по факту говори не говори, а пропал ты, Сергей Архипович, пропал...
  А может не всё так мрачно? Да и идти тут километров десять если не заплутать, то за сутки дойду, а там может и подмога то будет! Хоть какая-то надежда! Одно лучше чем в морозильнике этом киснуть, обморожения ждать... Ничего рядовой Крестовский, прорвёмся, не в первый же раз!
  Не с кем, не прощаясь, молча отправился в путь, всё дальше и дальше заходя в глубь леса навстречу горным вершинам... Надо было двигаться в сторону ущелья, где теоретически находился этот чертовый мост. Эх, как же всё надоело... А вон и то дерево проклятое, с которого мы Даньку недавно снимали... Посмотрел я на сучья скрюченные, опять картину эту вспомнил и в душе всё сжалось, так что не продохнуть. Перекрестившись, двинулся дальше, с дороги бы хоть не сбиться...
  В голове мелькнула мысль, сколько ещё надо убить людей, чтобы, наконец,
  закончились мои страдания. И тут же, сам собой возник ответ, всего лишь одного человека... Надо убить себя, и тогда страдания закончатся, тогда всё станет хорошо... Всё так просто, не правда ли? Неожиданно в мозгу что-то сильно кольнуло, как будто тысячи мельчайших обоюдоострых сосулек вонзились мне в затылок и перед глазами забегали искорки. Я сжал руку в кулаке и со всей силой двинул себя по находящейся на голове каске... В ушах тут же загудело. Однако мысли в голове немного прояснилась... Что за чертовщина! Даже не смей думать об этом, понял! Ты должен жить, ты не слабак какой-нибудь, у тебя есть чёткая цель, уничтожить как можно больше врагов! Рано ещё помирать. Бороться надо, тебя ж на боксе этому учили, бороться и ни перед чем не отступать. Надо как можно в больших количествах уничтожать эту мерзкую заразу, которая лишила тебя всего, всех чувств, оставив только одно, ненависть, злобу, ярость и одно единственное желание - жажду крови, забрать жизнь у как можно большего количества этих ублюдков врагов, перед тем как уйти самому. Когда есть какая-то цель, никакие преграды тебе нипочем, и Данька поэтому то и повесился, что мал ещё был, мозг ещё не созрел у него для ненависти, для планов каких-то целей, той же мести... Какая месть, ему жить хотелось, а не получалось... И не скоро бы получилось, и не известно получилось бы вообще. А он именно сейчас хотел, вот и не выдержала психика неокрепшая...
  А у меня получается, потому что надо. И не ради родины, не ради государства этого непонятного, а ради себя! Жить всем назло, и в противоречия всем правилам жизни выживать! Выживать так, чтобы всем недругам было тошно от одной только мысли что не смогли они загубить меня. Нате вам, господа скоты, выкусите! Играй сколько хочешь со мною стерва судьба! С жизнью простого русского парня двадцати семи лет отроду, рядового Сереги Крестовского. Лишай его дома, семьи, друзей, надежды, любви, веры. Не сдастся! Понимаешь ты судьба, не сдастся он! Тебе назло будет жить, стерва ты ненасытная, и справляться с теми трудностями, которые ты ему будешь преподносить! Потому что не на того напала... ох не на того...
   Раздался глухой звук, напоминающий треск отломившейся ветки. Резко дёрнувшись, нога подкосилась, неестественно криво выгнулась, и я полетел лицом в снег, даже не успев выставить вперед руки. Стремительная, жгучая боль пронзила меня чуть повыше левой стопы. Удивительное дело, казалось, что холоднее того климата, что меня окружал быть уже не может, однако несчастная конечность начала очень активно обмерзать, при этом неприятно покалывая. По ощущениям это напоминало, как буд-то от колена и ниже уже была не кожа, мышцы и кость, а большая, толстая и очень холодная сосулька. На то чтобы в голове прокружился весь этот вихрь ощущений понадобилось не больше секунды, в следующее мгновение я резко оттолкнулся от земли руками и принял вертикальное положение, опершись на здоровую ногу. Как и предполагал из голени, пробиваясь через три слоя утеплённой зимней одежды (пары кальсон и почти новых армейских шаровар), очень быстро растекалось что-то тёмное и влажное.
   Уже зная, в какую сторону смотреть я поднял голову и разглядел вдали два размытых силуэта, приближающихся ко мне с горы. Решили брать живьём. Что ж, довольно мудро. Одно непонятно, каким образом вражеский патруль забрёл в такую глушь, тоже им в своём лагере торчать скучно стало что ли?! Хотя, может это я забрёл слишком далеко и не заметил, что нахожусь уже на неприятельской территории. Да какая теперь, к чёрту, разница. Ну что судьба, опять твои фокусы да? Ну стерва, ты у меня за всё ещё ответишь! Сорвав с плеча винтовку и выстрелив два раза совершенно не целясь, я собрал всю силу для решающего рывка. Оттолкнулся от земли ногой и принялся бежать. Коварная и подлая боль, наконец, решила проявиться, причём сразу и во всей красе. Не пробежав и десяти шагов я опять повалился навзничь, выронив из
  рук оружие. Тело ныло так, словно тысяча острых рыболовных крючков в данный момент хотели оторвать от меня по кусочку и при этом старались сделать это как можно изощрённее и медленнее.
   Не думал, что для того чтобы перевернуться на спину надо будет потратить столько нечеловеческих усилий и концентрации. Но все же получилось. Снова что-то щёлкнуло, и мне брызнуло кусками снега в лицо. Метко стреляют черти, и это при такой то погоде и дистанции! Предупреждают, мол, чтобы более не пырхался. Да будьте вы неладны, я больше никуда бежать и не собираюсь! Приподнявшись из последних сил и сосредоточив всю массу на локоть, я посмотрел далеко ли мои новые знакомые. Силуэты заметно приблизились. Нащупав выроненную ранее винтовку я постарался прицелится приняв наиболее возможную в моём полусидящем положении позу. Глова сильно кружилась, тело ныло, руки тряслись, но опыт, как говориться, не пропьёшь.
   Не торопясь начал водить дулом, пытаясь поймать в прицел среди этого белого безумия серый движущийся контур. Проклятье, и угораздило меня вляпаться в такое, сидел бы сейчас в лагере и...
  - И чтобы делал, думал о смерти и отчаянии? - раздался внутри мерзкий голосок.
  - Да пошёл ты, прорезался, когда ты меньше всего нужен! Раньше надо было думать! Ясно?! - решил я поддержать, начатый монолог собою же монолог.
  - А вот может это твой единственный шанс хоть как - то помочь своей родине? Об этом ты не думал?
  - Что, какого эти вдохновенные речи, красивые слова... Прям, наконец, проснулся истинный герой и патриот? Как лирично, аж слеза наворачивается, мог бы, заплакал...
  - А что по факту тебе мешает им стать?
  - ДА сущая ерунда, всего лишь тот факт что я сейчас буду погибать...
  - Ну вот, а ведь это выглядит довольно героично, не так ли? Да и подумай сам, лучшей смерти и желать то не приходится! Вот как надо по-настоящему погибать! Это тебе не в петле на ветке болтаться! Давай, собери все свои силы и постарайся как можно подороже продать свою жизнь!
   Я выстрелил. Разговор с самим собой возымел какое-то действо, волнение немного поутихло, руки стали меньше дрожать, удалось чётче сконцентрировать своё внимание, пусть ненадолго, но забыть про боль. Отдачей чуть было не отшвырнуло обратно на спину, что в данном положении было хуже некуда, ибо подняться во второй раз надежды не было никакой. Промахнулся. Однако противники стали двигаться заметно медленнее и осторожно, стараясь по возможности прятаться за встречающимися им на пути укрытиями. Спокойнее...
  Опять поднёс ружье к лицу и прищурил один глаз. Так, где же вы. Эх, спасибо вам Тихон Андреич за доверие и заботу... Знайте, вы были единственным человеком, которого я откровенно решил вспомнить перед своею смертью! И это, знайте, были очень... очень неприятные воспоминания! Со всей откровенностью, хочу сказать вам, что при жизни вы оказались порядочный гад и мудак... Загубили такого замечательного парня, как я! Отправили на смерть того, кто был предан и искренне верил в вас. Хотя может, поэтому и отправили? Ну, тогда вы особенно мудак и за это! А ещё вы мудак потому... потому что я так и не осмелился сказать вам это в лицо!
   Палец плавно нажал на курок. Опять мимо, да что такое то твориться?! Проклятье! Я посмотрел перед собой, от того места где меня ранили до того где я сейчас находилось было от силы метров пять, и на протяжении всего этого расстояния тянулся ярко красный след, контрастно выделяющийся на фоне ярко белого снега. Кровь уже полностью пропитала ткань одежды, так что теперь уже вокруг ноги образовалась хлюпающая лужица. Голова опять начала кружиться, я поспешно
  отвернулся и поднёс прицел винтовки к лицу. На губах почувствовался мерзкий слащавый привкус крови, и неожиданно к горлу подступил тяжёлый ком - очень сильно захотелось вырвать! Какого чёрта надо было смотреть на это дурацкую ногу?!
   Увидев, что я в очередной раз прицелился, мои недруги остановились, поснимали со своих плеч оружие и приготовились к обороне. Я успел первым. Один из серых силуэтов рухнул наземь. Не выпуская из сжатого кулака винтовки, я вертикально согнул правую руку и ударил ею по предплечью левой, изобразив тем самым неприличный победный жест. Выкусите скоты!
   В ту же секунду плечо дернулось от чего то ужасно обжигающего. Я рухнул на спину. Рефлекторно повернул в бок голову я вырвал... Какая страшная, невыносимая мучительная боль... Вокруг потемнело и на какое то мгновение сознание покинуло меня. Я увидел большое пребольшое голубое озеро. Вода в нём была прозрачная и чистая. Какое-то время спокойную гладь озера ничто не нарушало, а потом через него насквозь стали проходить какие-то белые искры. В ушах завёлся какой-то усердный барабанщик, принявшийся отстукивать невообразимые виртуозные композиции, от которых, казалось, голова моя скоро лопнет и заляпает своим содержимым окружающий красивый пейзаж. Почему то, осознание того что произошло резко вернулось обратно. Прозрачным озером оказалось бесконечное небо, на которое я любовался лёжа на спине, а искрами были снежинки, которым моё больное сознание придавала яркие, играющие на солнце оттенки.
   В первую очередь захотелось нащупать винтовку. Но потом от данной затеи пришлось отказаться, ибо во первых оружие никак не хотело подворачиваться под руку, да и тем более всё равно с помощью одной исправно функционирующей руки застрелиться будет довольно проблематично... Поэтому я решил прикрыть глаза и наслаждаться последними мгновениями жизни. Ощущение предвкушения смерти было забавным. Хруст снега выдавал приближающегося недруга, казалось ещё какая то минута и он, наконец, избавит меня от мучений... Что судьба, стервушка ты ненасытная, похоже, в этот раз ты всё ж взяла верх надо мной... Почему то из глаз,
  заструились обжигающие горячие слёзы... Как не парадоксально, но они, стекая по щекам, согревали отчаянно застывающее тело, как бы вселяя в него последние крупицы приятной и тёплой надежды. Как оказалось, умирать с надеждой было довольно приятно... Хруст шагов был уже очень близко...
   Тут, непонятно откуда, раздался ещё какой то звук. Как буд-то несколько десятков маленьких ног стремительно неслось по снежной поверхности. Собаки что ли, мелькнуло в голове. Где-то вдали раздался истошный вой, его подхватило ещё десяток глоток. Было в этом вое что-то дикое и страшное, я открыл глаза и попытался посмотреть что происходит... К большому сожаленью раненое плечо не позволило мне хоть как-то повернуть шею... Вдруг, раздался дикий, истошный, полный ужаса человечий крик. Он был такой мучительный, такой страшный, что я собрал неведомо откуда взявшиеся силы и приподнял голову. В десяти метрах передо мной стая здоровых серых волков раздирала то же что-то тёмное и мне очень неприятное...моего бывшего неприятеля.
   Я улыбнулся. Ну по крайней мере я ухожу непобежденным. А может, всё таки есть шанс?! Неужели судьба, ты решила расщедриться... Однако, шанса не оказалась, огромная волчья морда с измазанным кровью лицом и зубами уставилась на меня. Сначала тело пронзил дикий ужас, но так же быстро и затих. Наступило какое-то умиротворение. Смотря этому огромному зверю в глаза, я понял, что так же дико и истошно кричать не буду... Смерть придёт резко и быстро. В тот же миг огромные челюсти волчищи сомкнулись на моём горле. Боли, действительно не было, я посмотрел в небо, вместо голубого озера был свет, белый свет вдалеке, приближавшийся ко мне с подозрительно быстрой скоростью. А может это я нёсся к нему навстречу...
   ***
   Вздрогнув, я открыл глаза. Голова немного болела, но в целом всё было в порядке. Рядом со мною, изобразив волнение на лицах, сидели извозчик с дамой. Вдоль и поперёк в ваши гланды, говорю, что неужели не могли под спину мне куртку подложить, так и обморожение получить можно. Спасибо хоть додумались с путей меня убрать и к скале прислонить, признаю, что для их чахлых тел это был истинный подвиг. Обрадовались, гляжу, заулыбались... Спрашивают, как самочувствие. Вашими молитвами, отвечаю. В общем, после пяти минут пустой, как обычно, болтовни решили отправляться обратно в местный кабак, возле которого как раз таки и оставили машину. В программе были горячие шашлыки и какой-нибудь согревающий напиток.
   Когда шли постоянно думал, что это мне привиделось. По всем показателям выходило, что я поймал ментальные воспоминания какого-то погибшего солдата. Со времён войны стены этого ущелья хранят жуткие истории о события, свидетелями которых они стали. Очень интересно, надо будет получше узнать о данной способности моего организма и продолжать её развивать. Было такое ощущение, что жизнь вместо него прожил. Даже нога зудит в том месте, где ранение было и плечо чешется. Конечно, в истинности событий и сомневаться не приходилось, это факт. Когда в цивилизацию вернёмся, надо прочесть общую справку о том, что ж тут всё таки за сражения происходили, очень уж трагично как то получается и интересно. Но это мелочи, главное же, что волчары эти какие странные оказались.
  Естественно просто так бы, солдата моего несчастного они бы не загрызли, не хотели просто, чтобы мучился. Но взгляд тот, которым зверь на человека смотрел... Да оно и понятно что оборотень. Только непонятно, на чьей стороне они тогда были. Однако выходит, что сила тут могучая у них собралась, и зверьё живёт здесь должно быть закалённое временем и опытом. Ну надеюсь, на сегодня приключений уже хватит и с истинными местными жителями мы не встретимся...
   Когда выходили из ущелья, оказалось, что уже начинает смеркаться. Заметили что поляну, к которой мы двигались, довольно сильно окутал густой туман. Вследствие чего вид осенней природы стал более мрачным и тусклым. Из динамиков харчевни, к которой мы направлялись, стала слышаться незатейливая музыка. Чей-то неведомый женский голос грустно о чём-то завывал. Подойдя чуть поближе и расслышав слова, я немного загрустил и потянулся за сигаретой...
  "Останусь снегом на щеке... Останусь светом вдалеке... Я для тебя останусь светом..."
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"