Дверь экзаменационного класса раскрылась без стука. Взволнованный Ректор обвёл взглядом присутствующих и заметив того кого искал, направился к преподавательскому столу.
- Извините, профессор Робмик, я вынужден забрать Алана.
Молодой человек попрощался с профессором и вышел вслед за Ректором.
Ректор молчал, стуча по паркетному полу толстыми каблуками. Алан не отставал. Он, чувствуя напряжение, исходящее от Ректора, но не лез с расспросами. Он понимал, что серьёзные разговоры не ведутся в коридоре. Они направились в кабинет Ректора. Сколько раз за обучение побывал в нём Алан и не пересчитать.
В светлом кабинете Ректора, сидел на краешке стула, мальчишка, не старше четырнадцати. Он теребил низ бежевого жилета и со страхом поглядывал на вошедших.
- Присаживайтесь, - указал на свободное кресло возле стола, Ректор, усевшись за стол, напротив.
- Это был ваш последний экзамен, - утвердительно сказал Ректор, открыв папку и, кивнув своим мыслям, обратился к мальчишке:
- Вы можете передать послание.
Алан удивился. И до этого ему приходили письма, но чтобы через людей, что-то новенькое. Для чего посылать через порталы обычного человека, который может оступиться или вывалиться и затеряться в пространстве. Да мало ли что может наделать пугливый человек в тёмном, вращающемся коридоре портала. Не говоря уже о ребёнке.
Дрожащий мальчишка не полез в карман и не стал искать или оправдываться, что потерял письмо, что часто бывает в таких случаях. Он встал, взглянул на Алана и сказал:
- Вас вызывает ваша мама.
- Мама? - переспросил Алан, - не Сиятельство, не Снежная Королева, не Ледяная Дама.
Мальчик мотнул головой:
- Она подошла ко мне ночью и просила передать и чтобы при возвращении вы были осторожны. Она открыла портал и вот я здесь.
- Душе раздирательное, - съязвил Алан. - Что могло произойти такого срочного
- Он умирает, - не дослушал мальчик.
- Что? - не удержавшись, вскрикнул Алан и перевёл взгляд на Ректора, - это правда?
Алан глубоко вздохнул и нацепил на лицо железную маску. Он сделал себе замечание, что должен в любых ситуациях держаться достойно. Ведь именно для этого его родители и отправили в Академию на сто тридцать два месяца.
- Вы совершенно правы, не стоит забывать, что вы дипломированный Будущий Владыка Морозной Долины, - спокойно произнёс Ректор.
Алан вскочил на ноги и бросил гневный взгляд на Ректора, отдав должное его выдержке. Взмахнул рукой и собирался уже открыть портал через время и пространство, как рука Ректора взмахнула в противоположную сторону, возвращая воздух на место.
- Нет! - остановил его Ректор. - Не стоит тратить силы на переход. Они тебе могут понадобиться.
- Вы знаете что-то ещё? - поинтересовался Алан. Его задело, что он узнаёт обо всём последний. Ещё и мешают. Он не мальчишка, чтобы не интересоваться его мнением.
- Я знаю, только что следует забрать с собой мальчика, - Ректор указал на испуганного посыльного, - не спорь. Он тут не причём. Вещи твои уже подготовлены.
Через десять утомительных минут, Ректор в Зале взмахнул руками, разрезая воздух и открывая портал, перебросил Алана и мальчика в Ледяной Замок.
Алан кивнул и скрылся во вращающейся воронке. Во время перехода, он чуть изменил координаты выхода из портала. Чтобы в случае нападения успеть, переместиться. А летом солнце не нагревается выше пятнадцати градусов. О зиме нечего и говорить, бывает и до минус пятидесяти. Но местные жители не жалуются и не убегают. Да и бежать особо не куда. Особенно в последнее время, развелось огров, нападающих на людей.
Холл покрытый тончащим ледяным рисунком, если присмотреться, изменялся от любого движения. Высокий потолок имел цвет настроения. Алан по привычке, как всегда делал в детстве, поднял голову и посмотрел на чёрный с белыми точками потолок. Плохи дела.
Не обернувшись на следовавшего за ним мальчишку, Алан поднялся по мраморным ступеням на второй этаж. Он отметил про себя, что нет ни одного слуги или помощника, ни дворецкого, никого. Он распахнул дверь в родительскую спальню и вошёл в сильно натопленную комнату. На кровати лежал отец, укутанный в три тёплых одеяла, рядом сидела мама.
- Ты приехал, - бросилась она на встречу и обняла сына. Алан держался холодно. Он не забыл, как они, ничего не объяснив, выставили его из дома, открыв переход и вручив Ректору.
- Алан, - начал отец, - у меня мало времени. Мне нужно тебе рассказать, - Таптал таан.
- Опять это проклятое кольцо,- скривился Алан. Он разозлился на себя, что не мог ничего сделать, на отца, что оставлял их, на семейное кольцо, которое переходило из поколения в поколение.
- Выслушай милый, - обняла мама за плечи сына.
Отец рассказывал долго и тихо. Каждое слово давалось ему с трудом. Он иногда останавливался, и мама подносила воду к его губам. Алан видел, как уходит краска, с его лица, как покидает жизнь его тела.
- Мне пришло послание от Хладнокровных, что Змей хочет встретиться со мной.
Я явился в назначенное время на ярмарочную площадь. Змея я заметил из далека. Высокий, худощавый с жёлтыми глазами. Он держал руку вплетённой корзине. Что-то с ним было не так, но что вначале я не понял. Когда я к нему подошёл, возле нас остановилась уставшая молодая девушка. Она села позади нас на бортик фонтана и смотрела на холодное солнце. Змей долго и молча её рассматривал, затем повернулся ко мне, не вынимая руки из корзины, и сбивчиво поведал, что последняя Игуана нашла Таптал таан в песке, где её оставила старшая сестра погреться на солнышке.
Тер-Северус Старший долго молчал и глубоко дышал. Мама добавляла огня и вытирала со лба пот.
- Когда же я спросил, где ребёнок, что я согласен его забрать хоть сейчас, он сказал рискованно и уже поздно. В этот момент он повернулся к девушке и сунул ей корзину. Она испугалась, просила забрать, но когда Змей вынул руку из корзины, то сейчас же упал и умер. Оказывается, всё это время в корзине лежал ребёнок и с помощью него, Змей поддерживал силы. Опасно и в первую очередь для малыша. Девушка бросилась ко мне, но отпрянула. Я почувствовал на себе взгляд и что-то внутри меня зашевелилось. Губами прошептал, чтобы сберегла и спряталась. Она юркнула в толпу и затерялась. На ней была форма женской закрытой школы Директуса Злобидова. Вернувшись, как ты помнишь, я сразу велел тебе одеть кольцо. И если судить по нему, то это была девушка и она до сих пор жива. Я не знаю, что случилось с ученицей из школы. Рискованно было проверять и ставить её под удар. Я пару раз посылал инспекторов по школам, но её не было среди учениц. Вдруг её не приняли в школу с ребёнком, всё-таки я подставил её под удар. Директус знается не очень добрым человеком. Ей удалось бежать и она в безопасности.
Он замолчал и надолго. Закрыл глаза и ровно дышал. Через пятнадцать минут, он продолжил:
- Тебя я выслал, чтобы спасти, вдруг они бы напали.
- Кто они?
Отец мотнул головой:
- Я их не видел, только почувствовал. Маму с малышкой тогда спрятал. Но всё обошлось. Не считая заражения. Оно к счастью не передалось никому, но я освободиться от неё не смог. Не спас ни Пеан, ни его жена Бария. Они высказали мнение, что и девушку могли заразить. Все эти года, я не ощущал болезни. Нет, конечно она тянула меня вниз, но не так как сейчас. Я знаю, что настало моё время. С мамой я переговорил. Она спрячется. Останешься ты.
Больше отец не произнёс ни слова. Мама кивнула.
Через три дня Тер-Северус Старший скончался во сне. Алан сразу же велел матери вместе с сестрой уезжать.
Алан сидел за столом, перечитывая записи. Он записал каждое слово отца. Анализировал и думал.
- Можно с тобой поговорить? - в кабинет вошла Снежная Королева с подносом в руках, - ты ничего не ешь?
- Мам я не в том возрасте, чтобы есть, - он посмотрел на неё снисходительно, но при её нежном и взволнованном взгляде, он сжалился и пригласил в кресло.
- Если ты не против, я разожгу камин.
Алан поднял вопросительно бровь и сам подошёл к камину. Он понял, что мама о чём-то хочет поговорить и тем самым давал ей время на раздумье.
- Здесь не далеко находится Ветряная деревенька в ней я и буду жить в первом доме. Но я бы хотела остаться и помочь тебе.
- Нет, тебе лучше уехать. Вернее вам с сестрой, - Алан ни разу не видел её с приезда. Он вообще ни разу её не видел. Она родилась через несколько месяцев после того, как начал учиться.
- Алан, я жду ребёнка, - очень тихо сказала она.
Они сидели и смотрели друг на друга. Алан взял горячий чайник и разлил по кружкам. С тех пор, как он вернулся домой, он престал ощущать голод. Это нормально, все в его семье кто имел силу Холода, не ели или ели мало.
- Спасибо, - отпила она, - я возьму няню Тишу. Сам к нам не ходи. Я волнуюсь за тебя.
Они посидели ещё с полчаса, разговаривали ни очём. Мама рассказала о Летте, которая пропадает всё время с подружкой. Бария ругается на дочку, грозя отправить её в закрытую школу, и сразу в Медицинскую Академию. Конечно все знали, что Бария так не поступит, ведь тогда она потеряет ещё больше времени. Алан говорил об Академии, о друзьях и сказал, что постарается отгадать тайну кольца и снять с себя.
После отъезда мамы с сестрой, Алан собрал служащих в холле.
Люди смотрели на него с любопытством и страхом.
Он велел уходить, припугнув заморозкой. Мало кому хотелось становиться ледяной скульптурой. Одни убежали, другие заявили, что не оставят кухню, зверей, кроликов.
Алан хмыкнул и пересчитал людей. Собрал на каждого досье и погрузился в изучение легенд, сказаний. Ему не терпелось снять кольцо, хоть палец отпиливай. Но он нашёл и такое, когда кольцо странным способом появлялось на другом пальце.
- Как насчёт мороженного? - без стука вошла в открытые двери кабинета кухарка.
- Летта приехала? - спросил Алан.
- Да, - улыбнулась кухарка. Она сдерживала улыбку. Алан держался отстранённо и холодно. но Летта словно не замечала этого или наоборот, начинала ещё громче рассказывать, жестикулируя.
Алан замер. Как он мог забыть? Он посмотрел на календарь. Прибыла на день раньше.
- Где она? - прошептал он.
- Спит, - так же тихо ответила женщина, - говорит всю ночь не спала, план разрабатывала.
Алан округлил глаза и посмотрел на женщину. Какой ещё план. От неё можно ждать всего чего угодно. То она капает трёхметровых червей, чтобы заглянуть им пасть и пересчитать зубы, то разгребает подземелье, чтобы отыскать останки три раза прадедушки, то оккупировала кухню и готовила желе, которое получилось солёное и которое она скормила стражникам. Познакомилась с огром и привела в замок. Для личной безопасности. Алан так и не понял охранять замок от Летты или Летту от замка.
- А раньше не могла предупредить?
Она пожала плечами и усмехнулась:
- На кухню прятаться не пущу, - сразу расставила точки над ё, а то опять кто-нибудь решит насобирать грибочков и пожарить их. Потом ходи весь замок в розовом тумане и смейся возле каждой смешинки. Ну и что, что у грибочков шляпки были розовые, а юбочки чёрные, на это никто не смотрит.
***************
Прошло семь лет
Я торопливо шла по лесу, бежать не было сил, но слёзы то и дело катились по щекам. Прошло уже не менее девяти часов, как я сбежала из Закрытой Женской Школы. На небе собирались густые чёрные тучи. Я шла, запрещая себе останавливаться. Кто знает, вдруг Директус бросился в погоню и не остановится не перед чем, чтобы поймать меня и вернуть. На голову упала первая капля. Я побежала. Не разбирая дороги, пробираясь, сквозь шипастые кусты и юркие ветви, норовящие хлестнусь по лицу. На боль я не обращала внимания. Хуже не будет, чем есть. Одна-две лишних царапин не ухудшат моего самочувствия. Бок кололо, сердце билось раненой птицей. Ноги не послушно передвигались, моля о пощаде. Куда идти и куда выйду, и выйду ли из этого нескончаемого леса, я не знала, но упрямо продолжала путь.
Тучи удобно устроились на верхушках деревьев, и дождь непроглядной стеной хлынул на землю. Я перестала бежать, боясь поскользнуться на размытой земле и сломать ногу.
Скоро я вышла на небольшую поляну, заваленную валежником. Осмотрелась. Видно ничего не было, не считая размытых пятен, похожих на треугольную крышу. Страшно.
За день, проведённый в лесу, мне по-прежнему было жутко находиться здесь одной, отдирать приставучие ветки от одежды и запрещать себе думать о диких зверях, водящихся в местных нескончаемых лесах. Прижимаясь к деревьям, при каждом треске и скрипе.
Я неуверенно вышла из-за скрывавших меня деревьев. Сердце стучало, как после стометроки на время, иногда устраиваемой нам Директусом по большим праздникам в честь Измученного Божества Эроса.
Медленно перешагивая наваленные деревья, подошла к треугольной, обмазанной глиной крыше, торчавшей из земли. В сухую погоду, можно пройти мимо и не заметить. Сейчас же в начале осени, когда листья стремительно опадали, не приставляла труда обнаружить землянку. Тихонько постучав по крыше, посмотрела по сторонам. Хотя мне и не выпадала шанса покидать территорию школы, не считая ближайшего кукурузного поля, я слышала рассказы об ограх с зелёной и коричневой кожей.
Стукнув для порядка ещё раз, я принялась отодвигать тяжёлый камень, закрывающий небольшой проход вовнутрь дома. Руки то и дело соскальзывали с сырого камня. Отчаявшись, я уселась в лужу и упиравшись ногами в камень, а спиной в доски крыши, принялась его двигать. Камень с четвёртой попытки поддался, и я юркнула в сухую, пахнувшую пылью землянку.
Когда глаза привыкли, я рассмотрела брёвна, утыканные мхов для тепла и пол, половина которого была засыпана песком, вторая половина сухой соломой. Положив узелок на пол и я присмотрелась, не идёт ли кто. В такую погоду только капли пересчитывать. Видно ничего не было. Если бы не дождь, ни за что бы не стала загонять себя в ловушку и отсиживаться в землянке. А если бы не землянка и дождь, то пришлось бы идти дальше. Страшно подумать. Здесь лучше. Обратно не хочется.
Над входом висела ставня, служившая вместо двери, закрывающаяся на хиленький крючок. Я потянулась, но вместо крючка, моя левая рука провалилась в вязкую субстанцию. По спин пробежали холодные мурашки. Я вскрикнула и выдернула руку. Руку щипало и покалывала. Я выскочила наружу, и принялась тереть кожу об траву.
Стало ещё темнее и теперь, что-либо рассмотреть не представлялось возможности. Боль прошла, я для надёжности опустила ладонь в лужу.
Спустившись в избушку, захлопнула ставню и, обтерев мокрое лицо руками, наощупь развязала узел и достала влажную одежду. Не снимая платья, надела штаны и накинула на плечи кофту и платок, улеглась на сухую солому.
В голове прыгали чёрные точки переутомления, в живот сводило от голода. С утра как следует, не удалось позавтракать, а днём скрываясь от предполагаемой погони, было не до этого. Слёзы навернулись на глаза. не плакать. Пути назад нет. Слезами, тут не поможешь. Но что будет дальше, не знала. Вернее знала, но отгоняла мысли. Ничего! Идти мне некуда. На работу не возьмут, дома нет, близких тоже.
Я развернула рубаху, в которую завернула хлеб. Собрав размокший мякиш, съела и порадовалась, что сообразила захватить, хоть чего-то.
Я долго лежала, свернувшись калачиком, прислушиваясь к раскатам грома, к барабанящим каплям дождя по крыше. Сырая одежда не грела. Я боялась спать. Боялась, что Директус ворвётся сюда и утащит меня обратно или здесь сделает своё грязное дело и заколотит вход. Об неизвестных ограх не вспоминала. Мне не доводилось их встречать. А россказни могут оказаться сказкой. Так что пока проблем мне хватало и без них. Засыпая мне показалось, что на улице кто-то ходит, но липкий сон уже захватил и не собирался отпускать.