Я приехал к дому Мартина чуть раньше, чем мы договаривались. Остановив машину напротив лужайки, я поглядел на часы - только пятнадцать минут десятого - встреча была назначена, помнится, хотя бы на половину. Из окна машины виднелся совершенно обычный для этого района дом - два этажа и чердак с треугольным окошком - все как у людей. Ах, да, мне, пожалуй, стоит рассказать побольше о цели своего визита к Мартину. Что же, это вполне просто, интервью, как обычно. Джек, мой начальник, так и сказал: "Мартин Фокс, интервью". Потом он все же повернулся ко мне лицом и, внимательно посмотрев на меня, уточнил: "Ты, конечно же, в курсе кто это и что мы хотим видеть в газетной статье". Это не было вопросом - тут все и без вопросительных интонаций ясно. Действительно, я знал и то, и другое - мистер Фокс, "разбогатевший в одно мгновение" молодой человек. Как? Об этом и о многом другом мне и предстояло разговаривать с этим человеком. Сейчас для некоторых - богатеть - это вполне в порядке вещей, но тут была другая ситуация. Мартину только два месяца назад исполнилось пятнадцать. Где это видано, чтобы простой школьник вдруг неведомым образом отхватил себе миллионы?!
От этих размышлений меня оторвал вид раскрывающейся двери и вышедшей оттуда в легком платье девушки. Она наклонилась за свежей газетой, подняла её и стала было разглядывать передовицу, но потом её взгляд остановился на машине. Поспешно выбравшись из автомобиля, я подошел к девушке (это должна была быть старшая сестра Мартина - Мишель). Пара слов, о моем приезде тут прекрасно известно, так что все в порядке.
Мишель усадила меня на кухне пить чай, прежде чем отпускать "мучить его расспросами", как она выразилась. Светлой и просторной кухне она соответствовала как нельзя лучше - весь облик, можно сказать, порождал какое-то чудесное ощущение с надеждой на приятный и успешный день. Когда я сообщил ей, что она напоминает мне утро, она искренне засмеялась, откинув с лица прядь русых волос. И все-таки это не мой типаж, я люблю скандинавский тип - светлые волосы, голубые глаза, слегка веснушчатое лицо и улыбка, улыбка у скандинавок такая интересная. Мишель рассказывала мне что-то о своей с братом поездке в Монако, медленно и сосредоточенно помешивая чай ложкой, я что-то мычал в ответ, пытаясь разлепить зубы от ириски, которая хоть и была очень вкусной, но невозможно слипающейся.
Наконец на кухню спустился сам мальчик. Он выглядел вполне обычно, среднестатистический школьник, который разве что ухаживает за собой, в отличие от серой массы. Сначала я удостоился взгляда полного негодования, но потом Мишель отрицательно покачала головой:
- Это к тебе.
Тогда Мартин вежливо поздоровался и предложил захватить кофе и податься с ним в гостиную, а даже лучше куда-нибудь на второй этаж - "там поприличней".
Кстати, насчет "приличней" им совсем волноваться бы не стоило. Все, что я успел обозреть на первом этаже, было лаконично, строговато, но стильно и со вкусом. Видна была рука хорошего дизайнера. Видно было и наличие в кошельке хозяев средств. Но мы действительно расположились на втором этаже в странной комнате с выходом на балкон - кресла, да столик в окружении растений.
Я поставил на него диктофон...
Люсьен сидел в совершенно белой комнате, за окном открывались совершенно чистые пейзажи, без единого дерева, без единой травинки, без единого цвета - как он вообще мог определить, что смотрит в окно?! Чутье.
- Он хочет остров.
- Дай ему остров, в чем проблема? - заметила примостившая голову на коленях у Люсьена девушка в черном.
Тот только усмехнулся. Остров - нехороший знак, это своего рода ограждение пространства, замыкание в себе. Но что поделать... Люсьен начал делать остров.
Стены комнаты исчезли, пришлось исчезнуть и незаметному окну, правда, сначала, с него на плечо даме спрыгнул на удивление зеленый богомол. В белом мире все стало постепенно приобретать цвета, только какие-то не совсем свои - ложные цвета.
- Почему я всегда должен потакать чужим желаниям? - Люсьен парил в нескольких метрах от поверхности травы темно-синего цвета.
- Сделаем ее морем, раз она синяя. - Дама пристально посмотрела на траву и та мгновенно растаяла, превратившись в морскую гладь.
- Нам нужен остров, ты же помнишь.
- Так воздвигай!
Мужчина закрыл глаза, представляя себе гору, вздымающуюся над морской поверхностью. Богомол на плече девушки в черном закачался от поднявшегося вдруг ветра, подражая листьям на деревьях, которые поднимались из водных глубин вместе с островом.
Иногда творить бывало трудно.
Понятно, что интервью он давал уже не раз, и именно поэтому распространенных вопросов я старался избегать. Однако тоже всего не избежишь. Читателям нужны будут не отрывки диалога и не ответы на изысканные вопросы, которые способен изобрести мой разум, а интересная беседа, последовательная, внятная.
Как Мартин в одночасье обрел богатство? Умелые махинации во Всемирной сети. Вы еще скажите мне, что это невозможно! Я сам в это с трудом поверил, но это была официальная версия, разнесшаяся в кругах прессы, а потому все в нее все же верили. Да и мальчик сам довольно уверенно вел повествование о своей находчивости и удаче. Рассказывая, он улыбался и, тем не менее, казался каким-то отстраненным, как будто рассказывал нехотя. Выждав наиболее благоприятный момент, я переменил тему на...
- А как теперь у тебя дела в школе? Ты ходишь все в ту же? И как обстоит дело с одноклассниками?
Мартин глянул за окно и слегка вздохнул.
- Вы же знаете...
Не понимая, я продолжал ожидать его ответа.
- Я рассказывал это в субботу Гейл Финниган. Выпуск уже вышел. Где-то слева от фотографии как раз похожие вопросы.
Ошибка. Не хотелось отстранять от себя интервьюируемого, но так уже получилось. Финниган - хорошая девчонка, вертится со скоростью света, чтобы раздобыть новое, хорошее и интересное, мы какое-то время работали вместе, а потом разбежались по разным изданиям. Здесь она меня обошла.
- Забудем, - поправил я ситуацию и лихорадочно начал доставать из глубин памяти все вопросы, которые стоило задать. Отметал один за другим, все такие обыденные, он опять с презрением отошлет меня к какой-нибудь журналисточке. В голове как будто стукнуло что-то:
- Мартин, ты знаком с Лавкрафтом?
Расположившийся в гамаке Люсьен с опаской глядел на быстро мрачнеющее небо. Девушка в черном, невзирая на цветовую особенность наряда, лежала на белом песке и длинной травинкой играла с богомолом.
- Эй, - позвал Люсьен. Он все не мог узнать у нее имя, так странно, ведь они были знакомы столько лет. Однако нельзя сказать, что его это сильно беспокоило - имени у нее, скорее всего, не существовало вовсе. - Нам надо будет построить какую-нибудь преграду для этих.
На берег медленно выходили безобидного вида люди-рыбы, отряхивая одежду от морской воды.
- Опять боится плохих снов? - дама подставила ладошку славному зеленому насекомому, и то послушно взобралось на нее. Другую руку она протянула в направлении людей. Те остановились. Кажется, кто-то из них хотел что-то сказать, они беззвучно открывали рты, шамкали с отвратительными чмокающими звуками, но не произносили ни слова.
- Пусти дождь, они не могут говорить, - девушка в черном обернулась к праздно качающемуся Люсьену.
- На кой черт мне стараться, он сейчас и сам пойдет, - пробурчал он и сел в гамаке.
Потемнело довольно быстро, приятный тропический день сменился гадким серым ливнем. Девушка быстро раскрыла над собой черный зонт с ажурной отделкой по краю. Богомол вновь забрался на плечо и устремил свои внимательные глаза на людей. Шамкающие звуки продолжались ровно до тех пор, пока люди хорошенько не промокли.
- Что нужно? - дама склонила голову на бок, с интересом глядя на юношу с угрем вместо шейного платка. Длинная темная коса у него была оплетена ракушками, он мог бы быть красивым...
"Если бы не был полурыбой"
- Нас вызвали.
- Понятно, что не сами пришли. Люсьен, давай посадим их играть в покер на другой стороне острова, может, он не заметит?
- Делай, что хочешь. - Мужчина пытался пристроить зонт между деревьями так, чтобы еще можно было сидеть в гамаке.
Она снова посмотрела на юношу. На мочке уха поблескивала жемчужина, он определенно мог бы быть красивым.
- Все умеют? Нам нужно от вас избавиться.
Хор голосов, и не разобрать ответа.
- Научитесь, если надо. - Изящная кисть сомкнулась в кулак, как будто сжимая что-то невидимое, потом легким движением переметнула эту невидимую субстанцию куда-то в сторону вулкана и за него. Когда девушка в черном обернулась к морю, людей-рыб больше не было.
- А все-таки преграда нужна, - заметил Люсьен, посмотрев на подымающееся из волн чудовище.
- Но ему больше не нужен остров, можно просто уйти.
Люсьен взял даму под руку и повел вправо, по белому берегу, когда берег кончился, они зашагали по поверхности воды. Стоило искать другую землю.
После разговора о литературе, к которой я сам питал большой интерес, Мартин как-то повеселел, хотя о лавкрафтовских мирах он говорил с неподдельным страхом. Странно, но больше всего его напугал "Морок над Инсмутом". Моей любимой вещью я все так же считаю "Хребты безумия". Это, конечно, едва ли нужно для интервью, но нам было интересно.
Мишель принесла песочное печенье и горячий кофейник. Разговор возобновился еще на более приятной ноте. Темы были разные, в основном после перерыва на кофе задавал темы сам мальчик. Хотя при развитии той или иной разговор иногда упирался в тупик, или мои вопросы встречали какое-то сопротивление со стороны Мартина. Когда тема не нравилась, он хмурился, устремлял взгляд в сторону улицы и нарочито громко вздыхал. Трудно судить, на самом деле, сколько в этих поступках было доли игры. А если у Мартина случались затруднения с ответом, он сразу же тянулся за печеньем и начинал быстро-быстро и крайне сосредоточено его жевать. Впрочем, печенье Мишель и правда оказалось очень вкусным.
Дождь стих, остров остался где-то позади, со странными рыболюдьми, с чудовищем у его берега и уютным гамаком, который болтался между двумя пальмами. Девушка в черном замедлила шаг и сложила зонт, которым накрывала и себя, и Люсьена, и богомола.
- Знаешь, мне кажется, мы придем обратно.
И действительно, на горизонте замаячила странно напоминающая покинутый остров громада.
- Ненавижу это качество - вечно проматывать в голове частицы прошедшего, вечно возвращаться к чему-то. Кстати, как нам с него сойти?
Воздух, вода, земля вдали, - все исчезло, сменившись стенами какого-то здания, напоминающего то ли торговый центр, то ли гостиничный холл. Люсьен и дама ехали по длинному эскалатору вверх. Этажа было всего три и на каждом можно сойти - только сделай шаг в сторону с бегущей лестницы, но что-то не давало совершить этот шаг, возможно, эскалатор двигался слишком быстро. Дама взяла насекомое в ладони и прикрывала его от встречного потока воздуха. Богомол благодарно глядел ей прямо в глаза.
- Скоро все остановится. Должно, по крайней мере.
Но лестница все бежала вверх, потом, делая на последнем этаже странный вираж, пускалась вниз, потом опять вверх. Наконец, как и обещала дама, она замерла. Двое сошли на третьем этаже. В помещении было много растений, ощущение простора... стеклянные стены и вид на странную железную дорогу и море с закатным солнцем.
Люсьен поглядел на спутницу:
- Тебе не кажется, что этот мир ужасно пуст?
Девушка в черном лишь кивнула.
Одиночество, которое внезапно обрел Мартин, сквозило в разнообразии обличий во всех его фразах. Одиночество тоже бывает разное, встречаются и красивые случаи. Здесь оно было не к месту - мальчику в столь юном возрасте совсем не радостно почти не иметь друзей. Что же до одиночества любовного, то, конечно, тут еще рано об этом говорить, но такое тоже чувствовалось. И ощущалась его дикая привязанность к своей старшей сестре.
Сев на каменистый пляж спиной к пустующей железной дороге дама обратилась к спутнику:
- Эта пустота меня в последнее время очень смущает. Помнишь, сколько тут бывало людей? А девочку помнишь? Кажется, ее звали Люси. Она все время приезжала на пятичасовом. Забавная девчушка - вечно в голубом платье и с улыбкой. Мне она нравилась, а тебе?
Люсьен стал за спиной дамы и положил ей руки на плечи, слегка приобнимая. Совершенно холодные белые плечи в обрамлении черных кружев.
- Мне тоже.
Молчание и медленное угасание дня. Богомол пытался ловить морских блох в залежах водорослей на берегу. Необычное место. И даже солнце, садясь за облака, послало земле последний зеленый луч, что так редко бывает. В сгущающихся сумерках:
- Послушай...
- Послушай...
- Давай ее вернем?
- Вернем ее?
Пальцы мужчины чуть крепче стиснули нежные плечи. Дама обернулась, в ее волосах был крошечный белый колокольчик - совсем как настоящий. Или действительно настоящий? Даже богомол замер в своей охоте, а потом неспешно прошел к паре.
- Я позабочусь о пятичасовом. Возьми на себя людей, - девушка в черном встала и прошла к часам возле железной дороги.
Уходя, я пригласил Мишель как-нибудь выпить со мной кофе. Она с улыбкой согласилась, но случится ли это действительно, еще совсем непонятно. Ну что же, я многое почерпнул. Наверное, даже, что удивительно, завел себе хороших друзей - потому что расставались мы уже, когда вечерело, а до этого весь день прошел насыщенно и интересно. Может, я был не прав насчет одиночества? Когда я уходил, Мартину как раз позвонила какая-то подруга... видимо знакомая детства. Если бы можно было передать, насколько тот обрадовался! Кажется, завтра они отправятся на пикник. Он хороший парень, этот Мартин Фокс. И из него вырастет интересный человек. "Ну, с головой у него точно все в порядке", - думал я, закуривая и отъезжая от их дома.
Краски дня, уже угасшего, снова вернулись, как только дама перевела часы. Распалило камни на берегу яркое солнце. Вся местность закипела, зашумела - Люсьен тоже старался на славу. Появились отдыхающие, пробежала мимо электричка. Кто-то купался, кто-то загорал. Подойдя к девушке в черном, Люсьен довольно потер руки:
- Как там со временем?
Она улыбнулась.
- Скоро.
А вот и поезд, и часы возле дороги бьют пять. С поезда сходит улыбающаяся девочка, за ней Мартин и еще толпа их друзей. Все как положено, улыбки, смех, радость в глазах.
- ... и голубое платье.
Мужчина оценивающе посмотрел на подругу Мартина.
- Да, оно ей идет.
- М-м, хороший фасон.
Девушка в черном, Люсьен и богомол на ладони мужчины направились искать убежища в тени. Золотистый летний день даже во сне, даже в мыслях, все равно когда-нибудь кончится. А там придет опять их привычная белая комната и новый день.