Их много. Яркие, как мандаринки, развешанные на ёлке мамой. Тёплые, манящие...
Он уже долго сидит один в темноте. Мрак не пугает, наоборот, успокаивает, обволакивает, ограждает от опасностей, как плащ-невидимка. Если сжаться в комочек и обхватить колени руками, худенький мальчик лет шести вполне может поместиться на узком подоконнике. Мерно урчит вода в батарее. Украшенное причудливым узором инея стекло холодит висок. За окном настоящая зимняя сказка. Застыли, склонившись под тяжестью снега, голые клёны.
Но мальчика не интересует морозная пустота. Забыты припрятанные в кармашке дешёвые карамельки. Огни дома напротив завораживают, согревают воображение. Каждое окно - свой счастливый мирок с неизменной кухней, семейным ужином и душевной застольной беседой. Как ему хотелось бы сейчас оказаться там. Мальчику нравятся окна, и он ненавидит двери. Вернее, хлопок, с которым рвутся дверные петли, и неровные шаги отца. Тогда глупое сердце дёргается, пытаясь выскочить из груди, убежать...
Отсюда не видно чужих дверей, только окна. Мальчик ещё не догадывается, что они - лишь сцены, на которых разыгрывают только показательные спектакли. Что в недосягаемой глубине этих витрин, вероятно, так же хлопают двери, растёт за плитой шеренга пустых бутылок, слышится неразборчивая брань отца и устало дрожат плечи матери. Быть может, кто-то с такой же надеждой смотрит в его пустое окно и думает, как было бы здорово просто спрятаться в тёмной комнате.
Но мальчик по-прежнему верит, что в горящих квадратах живёт мечта. И, наверное, это к лучшему. Он слишком мал, чтобы изменить этот мир.