"Я оказался в горах, ‒ начал Ноэль свой рассказ. - Через них лежал мой путь: я перегонял ветра к северу. Весна только началась, и снег ещё лежал на горных лугах. На краю одного из таких лугов я обнаружил маленький домик, выкрашенный жёлтой краской. Под его окнами росла небольшая яблоня, и на ветвях её висели самодельные ветряные колокольчики - музыка ветра. Почему-то они приковали моё внимание. Я стоял и слушал тихий мелодичный звон, разливавшийся по всему лугу, поэтому совсем не заметил появления девочки, жившей в маленьком жёлтом доме.
Её звали Натали. Тогда ей было пятнадцать. Она жила в горах вместе с отцом, но тот редко появлялся дома, потому что работал в ближайшем городке. Натали почти всё время была одна. По какой-то причине я заинтересовал её, а она пленила меня. Я так и не перегнал ветра на север: остался в горах вместе с ней.
Я влюбился в её улыбку. Ещё при первой нашей встрече. Так изящно изогнулись её губы, и глаза заискрились миллионами звёзд. Она не боялась меня, хотя сразу почувствовала, кто я на самом деле.
Натали была удивительным человеком. И я полюбил в ней всё до безумия: худобу её рук, изгиб её талии, каждый невесомый шаг, каждый восторженный вздох, жёсткие вьющиеся волосы, пылающие веснушчатые щёки, ладони в вечных царапинах и ноги в постоянных синяках. Когда она танцевала, я видел движения её души, и моя собственная невольно их повторяла. Когда она пела, я слышал голос её сердца, и он эхом отдавался в моей груди. Даже пресловутая верба, нагонявшая на меня тоску, стала пробуждать во мне тёплые чувства. Знаешь, когда мы встретились впервые, она несла в руках охапку вербы.
Натали видела мир не так, как другие люди. Совершенно иначе. Она будто бы чувствовала его. Слушая её мягкий голос или наблюдая за её танцем, я иногда замечал: Натали была неотъемлемой частью окружающего мира, точно слилась в ним в единое целое. Она слышала мелодию неба и земли, музыку, непостижимую для людей. Это всегда меня поражало. Потому что, даже будучи духом, я не мог расслышать эту мелодию целиком. Только голос Натали, только её волшебный танец приближали меня к пониманию музыки мира.
‒ Я вижу, как движется небо над моей головой, ‒ сказала Натали однажды, когда мы сидели на лугу и смотрели вверх. - Вся красота земли отражается между облаков, там, на бескрайнем голубом куполе. Я как будто вижу сны наяву. Хочу запомнить это на всю жизнь.
‒ Говоришь так, словно больше этого увидеть не сможешь, ‒ заметил я.
‒ Кто знает. Мир уже так давно существует. Скоро его жизнь прервётся. В этом я уверенна. Поэтому и хочу запомнить мир таким, каким вижу его сейчас.
Я не знал, что ответить. Натали порой говорила словами мудреца, познавшего все стороны жизни. Это поражало меня, но в то же время и пугало. Казалось, девочка несла непосильный груз на своих хрупких плечах.
Мы сидели молча, смотря в небо, как вдруг я почувствовал прикосновение горячих губ на своей щеке. Я озадаченно посмотрел на Натали, и она, улыбнувшись, сказала:
‒ Я не хочу забывать тебя, Восточный Ветер. Ты... Я не считаю тебя духом. У тебя человеческая душа. Я... я хочу дать тебе имя. Человеческое имя.
Натали положила голову мне на колени и, закрыв глаза, задумчиво сказала:
‒ Мир похож на бесконечно вращающуюся карусель. И мы часть этой карусели. Без остановки мы крутимся, оборот за оборотом всё повторяется. Пусть это и печально, с другой стороны, ничего не может быть лучше. Нам постоянно даётся возможность пережить всё снова. Если не удался этот круг, то удастся следующий. У меня осталось ещё столько нереализованных надежд.
Подул ветерок и растрепал её тёмные волосы. Натали повернула голову и посмотрела мне в глаза.
‒ Теперь твоё имя - Ноэль.
Она повернулась на бок, сложила руки у головы, поджала ноги и уснула. Я посмотрел на неё, представляя, какие она видит сны. Выражение её лица, такое невинно детское, согревало меня. Я боялся коснуться её волос, боялся дышать: только бы не потревожить её сон, волшебный, чистый, светлый.
Когда Натали проснулась, уже стемнело. Тысячи звёзд заблестели на небе. Она заворожённо смотрела на них, о чём-то мечтая, и вдруг сказала:
‒ Я сочиняю новую песню. Хочешь, спою, что уже придумала?
Я только кивнул, и она запела:
По пожухлой траве золотые листы,
Запах яблок и ветра холодного свист,
Белой вишни цветы, лепестки словно снег,
Яркий свет и бескрайнее небо.
Строит лёд над водой кружевные мосты.
Мотыльки превращают гранит в аметист.
По разбитой дороге идёт человек,
Держит путь в те края, где он не был.
Ах, крутись, карусель бесконечных небес!
Подари ему мир, полный тайн и чудес.
Ах, крутись, карусель! Ах, крутись, небосвод!
Подари ему жизнь без забот.
Натали часто говорила, что завидует моей свободе. Хоть она и любила родные горы всем сердцем, ей казалось, что она заперта в клетке, ключ от которой безвозвратно утерян.
Однажды отец позвал Натали в город на Праздник Весны. Вечером она вернулась домой печальной и расстроенной. Я спросил, что случилось.
‒ Мне понравился праздник, ‒ грустно говорила она. - Было весело. Но под конец я осознала, что желаю совсем иного. Я стояла на площади и смотрела на закат. Ещё никогда я не видела ничего подобного. Солнце садилось где-то за чертой города, и далеко-далеко, там, на западе, в узком просвете между занавесом сизых туч и крышами домов, акварель неба мягко переливалась из сладковато-золотого в терпко-красный. И там, ближе к горизонту, воздух был чист, а светлые и лёгкие, словно сшитые из тюля, лучи, едва достигавшие моей кожи, были пропитаны вкусом лимона с мёдом и незрелого яблока. И там было настоящее, неподдельное, несколько секунд подлинного величия уходящего дня, затухающего, утопающего в нежной пастели тёплого света. Как сжалось моё сердце при виде того закатного неба. Я бы всё отдала, чтобы оказаться там. Но я стояла на городской площади, окружённая электрическим светом фонарей и пронзительной пестротой гирлянд из флажков и искусственных цветов, в непрерывном шуме сотен голосов и нестройной музыки. Я почувствовала себя птицей с подрезанными крыльями.
‒ Не говори так. ‒ Я обнял Натали. - Твои крылья не так легко подрезать. Ты так же свободна, как и я. Если хочешь уйти, просто сделай это.
‒ Ты ничего не понимаешь, Ноэль. - Она вырвалась из моих объятий и развернулась спиной. - Я не могу уйти. Если бы могла, мы бы ни за что не встретились. - Натали замолчала, скрестив руки. Мрачные мысли теснились в её голове. - Оставь меня, ‒ сказала она, наконец. - Уходи. Перегоняй ветра на север, как и должен. А как закончишь, возвращайся. Я буду ждать здесь.
Меня насторожили её слова. Она как будто знала что-то, но никому не хотела рассказывать. Однако просьбу оставить её одну я не мог не выполнить.
Я вернулся через месяц. Если бы только я знал, что случится с Натали, я бы никогда не покинул гор.
Она встретила меня под яблоней. Бледная и исхудавшая, она всё ещё пыталась улыбаться, но эта улыбка совсем не была похожа на ту, что я знал прежде. Казалось, Натали постарела, точно мы не виделись много лет.
Она осталась одна. Её отец погиб, когда лавина накрыла город у подножия горы. После этого Натали сильно изменилась. Я больше не слышал ни её звонкого смеха, ни протяжного голоса, распевающего песни. Она больше не танцевала. В её словах было так много печали и тоски, и я не знал, как помочь ей сбросить с сердца этот тяжкий груз. Натали всё винила себя за что-то.
‒ Я приношу одни несчастья, ‒ говорила она. - Из-за меня люди страдают. И отец погиб по моей вине. А теперь и ты будешь несчастен.
‒ Почему ты так говоришь? Ты вовсе не делаешь меня несчастным.
‒ Это только пока. Позже ты поймёшь, каким несчастным я тебя сделала. Ты будешь ненавидеть меня, как все, кому я причинила боль. Но я этого не хотела. Никогда. Мои желания... они совсем другие.
Натали много плакала. Но в её слезах не было жизни. Они опустошали её. Она становилась раздражительной и нервной, всё чаще по ночам её мучили кошмары. Ей было очень плохо, а я ничем не мог помочь.
Однажды, проснувшись посреди ночи, Натали позвала меня. Она крепко сжала мою ладонь, словно что-то сильно напугало её. Что именно случилось, она не рассказала.
‒ Я хотела, чтобы люди всей земли были счастливы, ‒ почти шёпотом сказала Натали. - Чтобы не было ни печали, ни горя. Но горизонт, за которым могли бы воплотиться мои надежды, оказался недостижим. Моя дорога пролегла в другую сторону. Где я оступилась, Ноэль?
Она прижалась щекой к моему плечу и тихонько добавила:
‒ Знаешь, как звучит мечта, которая недостижима? Она громыхает, как стальные колёса поезда, проносящегося мимо тебя.
Натали устала. Я уложил её спать и ушёл. А на утро, когда вернулся, её уже не было. Она просто исчезла, ничего не сказав.
С тех пор в моём сердце дыра, которую ничем не заполнить. Без Натали моя жизнь потеряла смысл. Я действительно страдал из-за неё, но вовсе не ненавидел. Я люблю Натали и теперь, после стольких лет".
Дверь на террасу открылась, и из комнаты вышли Ноэль и Память. Судьба сидела в кресле и ждала их.
‒ Ну что? - спросила она. - Доволен тем, что вспомнил? Не жалеешь?
‒ Да, не жалею, ‒ ответил Ноэль. - Я рад, что вспомнил всё.
‒ Теперь ты уйдёшь?
‒ Да. Но сначала я хотел спросить кое-что у тебя.
‒ А-а, знаю, знаю, ‒ ехидно сказала Судьба. - Про свою Натали разузнать хочешь?
Ноэль разозлился, но сдержал себя.
‒ Да, хочу, ‒ уверенно ответил он. - Тебя что-то не устраивает?
‒ Ой, да ладно тебе, Восточный Ветер. Относись проще к моим словам. Я же не со зла. Просто нравишься ты мне. Такой живой. Удивительно, как мало в тебе осталось от духа. Тебе всё ещё подвластны ветра?
‒ Ты ведь и сама знаешь. Зачем спрашивать?
‒ Почему бы и нет. Иногда хочется услышать ответ от первого лица. Порой он разнится с тем, что знаю я.
‒ Может, для начала ты ответишь на мой вопрос, Судьба?
‒ Пожалуйста. Спрашивай.
‒ Что случилось с Натали потом, когда она сбежала?
Судьба помолчал немного, закрыв глаза, стукнула тростью по полу и сказала:
‒ Расскажу без подробностей, если ты не против. Натали уехала в Эдинград, но жизнь там не заладилась. Она оказалась на улице и могла погибнуть, если бы не один знатный господин. Позднее Натали вышла за него замуж. Однако спустя несколько лет она и от него сбежала, прихватив с собой кое-что ценное. Приехала в Релинар и отдала драгоценность, можно сказать, первому встречному. А потом подалась в странники. Ты знал, что Натали хочет спасти мир? Вот только в какой-то момент она поняла, что не способна на это. Бедняжка. Все её надежды рухнули так быстро.
‒ Замолчи, ‒ огрызнулся Ноэль. - Лучше скажи, где Натали сейчас.
‒ Смотри, не пожалей об этом.
День завершался. Ноэль вышел на берег озера и долго стоял, рассматривая рельсы подо льдом. Судьба попросила Память проводить гостя. Девочка выбежала из дома с фонарём в руке. Он был большой и увесистый, казалось, Память вот-вот уронит его на землю.
‒ Как вы? - спросила она, подбегая к Ноэлю. - Выглядите разочарованным.
‒ Правда? Ну, я немного расстроен, не более.
‒ Хорошо, ‒ улыбнулась Память. - Идёмте, пока не стемнело совсем.
Они пошли по льду, освещённые тусклым фонарём.
‒ Куда вы теперь? - поинтересовалась Память. - Будете искать Натали?
‒ Наверно, ‒ невесело отвечал Ноэль. - Я бы этого хотел. Не знаю, как получится.
‒ Вы сможете, ‒ улыбнулась девочка. - Время ещё есть. Успеете попрощаться с ней до конца света.
‒ Он уже скоро, да?
‒ Простите, я не могу сказать. Бабушка мне запретила.
‒ Да ничего.
Память остановилась на середине озера.
‒ Дальше вы без меня.
‒ Спасибо за помощь. - Ноэль чуть заметно улыбнулся и пошёл дальше.
‒ Удачи! - крикнула девочка в след. Она ещё долго стояла в центре озера и махала рукой, пока Ноэль не скрылся за деревьями на другом берегу.