Аннотация: В деревушке Литтл-Хэнглтон совершено нападение на магла. Расследование этого случая поручают молодому сотруднику Департамента по охране магического правопорядка - Абраксасу Малфою
1925 год, осень
- Трансгрессировал я удачно - прямо перед указателем очутился. До Литтл-Хэнглтона одна миля была, ну я мог, конечно, сразу в деревню трансгрессировать, да зачем внимание маглов привлекать. К тому же мне хотелось на саму деревню взглянуть.
Дом этих Гонтов не в самой деревне был и даже не на краю, а вообще отдельно. Деревня расположена в долине, между двух холмов, так с одной стороны - богатый такой особняк, с другой, как мне Джек - ну, Джек Хопкинс из департамента - сказал, и приютился дом Гонтов. Мне пришлось всю деревню обогнуть, чтоб туда попасть. Спасибо Джеку, он мне дорогу расписал в деталях, так что я представлял, куда идти. Обойдешь, говорит, деревню, свернешь с дороги, будет там роща. Туда и иди, все меж деревьев. А там уж не ошибешься.
Рощу я нашел, только "рощей" я б такое не назвал. Деревья все старые, дом, ежели он в чаще этой, совсем из долины не видать. Дом под стать: старый-престарый, стены сложены из камня, снизу уже мхом подзарастающего. С крыши черепица осыпается, стропила видать. Окна маленькие и закопченные. И к двери змея дохлая прибита.
Я, значит, так и застыл на месте.
И первая мысль у меня была - что в доме никто не живет, ну какой хозяин станет украшать двери своего дома таким странным образом. Наверное, мальчишки-маглы из деревни позабавились.
Тут открывается одно из окошек, и из него валит дым. Ну, как будто в доме кто-то готовит. Не успел я удивиться, что дом все-таки обитаем, как над моей головой шуршат ветки, и я слышу, как кто-то позади меня спрыгивает с дерева. Оборачиваюсь.
Ну и типа же я увидел! Аж отступил на полшага.
Здесь речь рассказчика прервалась. Он озадаченно почесал нос и неуверенно протянул:
- Ну, не умею я людей описывать. Скажу только, что был он под стать своему дому. Я сразу понял, что он здесь живет, очень уж подходил он сему обиталищу.
Я уж только собрался сказать ему "Доброе утро", как он на меня шипит. Представляете? Шипит! Ну, думаю, совсем одичал. Оно и неудивительно. "Доброе утро, - говорю. - Я из Министерства Магии..."
Он опять шипит.
"Извините, - говорю я ему, - но я вас не понимаю..."
Тут, к моему ужасу, этот псих выхватывает из одного кармана волшебную палочку, из другого нож. С ножа кровь чуть ли не капает.
"Постойте... - начинаю я, но тут он машет палочкой, я падаю, и из моего носа что-то течь начинает. Хватаюсь за нос, думаю - кровь. Ан нет, не кровь, что-то желтое... - рассказчик покривился. - Тут кто-то орет: "Морфин!", дверь распахивается, из нее выскакивает еще один тип, сразу напомнивший мне обезьяну, которую я как-то раз видел в магловском зеропарке... Морфин этот - он стоит и ржет, пока я с земли поднимаюсь, а второй тип смотрит на меня и спрашивает, хвала Мерлину, нормально спрашивает, без шипения: "Министерство, так?" "Так! - отвечаю я, вытирая нос. - А вы, я так понимаю, - мистер Гонт?"
Я уж надеялся, с этим можно нормально говорить, так нет же! Он мне начинает выговаривать: дескать, тут частная собственность, и куда я лезу со своим Министерством. А Морфин - сын его, как выяснилось - всего лишь себя защищает. Как же! От кого, спрашиваю. Мистер Гонт мне охотно поясняет: "От чужаков, маглов да грязи всякой, какой здесь шляться вздумается."
Я вынул палочку, направил на свой нос, привел его в порядок. Гонт тем временем повернулся к сыну и... правильно, зашипел!
Видимо, он порекомендовал Морфину убираться в дом, потому что тот скривился, бросил на меня злобный взгляд, да и ушел, и дверью хлопнул - змея та прибитая чуть не свалилась. "Мне с вашим сыном поговорить надо, - говорю я Гонту, который тем временем уставился на меня - я видел, что ему не терпится меня спровадить подальше. - Это ведь Морфин, так?" "Ну, Морфин, - равнодушно бросает этот тип. - А вы чистокровный?"
Я обалдел от такого вопроса. С чего бы он так интересуется, думаю. Да какая разница, я не поэтому здесь, что я чистокровный или наоборот. Я ему так и сказал.
Он, кажется, оскорбился. Но как бы то ни было, у меня было дело к его сыну, торчать у закрытой двери я не собирался, так что я предложил поговорить в доме. Он удивился страшно: "В доме?" - "Да, мистер Гонт, в доме. Я ж сказал, у меня дело к вашему сыну. Мы послали вам сову..." Гонт отмахивается: "Да что мне ваши совы! Я не читаю писем".
Да почему я к нему и направился, знаем мы, что они не читают писем. "Так не удивляйтесь тогда, что к вам ломятся непрошеные гости! - говорю я. - Рано утром здесь произошло серьезное нарушение законов магического сообщества..."
Тут он меня прерывает: "Прекрасно!, - говорит, - в дом, и помните, что вы сами напросились!" - ну, что-то в этом роде он мне заявил.
Вхожу. Внутри дом еще более убого смотрится, чем снаружи. Морфин устроился у камина в кресле, шипит себе что-то под нос, и в руках у него змея. Я тут же вспомнил ту несчастную змею на двери. И нож, выпачканный в крови. И первое мое желание тут было - трансгрессировать к Мерлину из этого дома.
А у окна стоит девица, я ее не сразу заметил, потому что платье у нее цвета - ну точь-в-точь стена за ней. Возится у очага с горшками, готовит чего-то. Волосы - длинные, черные, свисают патлами. Глаза косят... У Морфина тоже косят, кстати. И взгляд у нее - мне не по себе стало, когда я встретился с ней глазами. Я такие глаза только в Азкабане и видел, у тех, кто на пожизненное осужден... - рассказчик передернул плечами.
- Продолжай, Боб, - сочувственно сказал один из его собеседников. Их было двое: пожилой волшебник с каштановыми волосами, обильно пробитыми сединой. У него было живое, умное лицо с карими глазами, почти всегда чуть прищуренными. В сочетании с высокими густыми бровями это придавало его лицу какое-то удивленное выражение и делало его лет на пятнадцать моложе, чем он был на самом деле. Если бы не лиловая мантия с вышитой на ней буквой "В", мало кто признал бы в Тибериусе Огдене одного из самых уважаемых членов Визенгамота. Боб приходился ему племянником.
Его помощнику было около двадцати двух лет. Несмотря на молодость, Абраксас Малфой уже считался одним из самых многообещающих сотрудников отдела по охране магического правопорядка. Это был флегматичный молодой человек с аристократическим лицом, серыми глазами и совершенно белыми волосами до плеч. Отчет Боба он слушал поначалу с исключительно профессиональным интересом, пока тот не упомянул шипение Морфина. Тут Абраксас заметно удивился, подался вперед и дальше слушал очень внимательно.
- Гонт заметил, что я смотрю на девушку, и говорит: "Дочь моя, Меропа". Я уж понял, что она его дочь, и говорю ей: "Доброе утро".
Она мне ничего не ответила, глянула испуганно на отца, и отвернулась к своим горшкам. А я снова обратился к Гонту: "Так вот, - говорю, - мистер Гонт, мы имеем основания полагать, что вчера вечером ваш сын Морфин применил магию перед маглом."
Тут раздается звон, поворачиваюсь опять к тому углу, где Меропа возится - а это она горшок уронила. Отец прям разъярился. "Подними живо! - орет. - Да не руками, как какой поганый магл! Палочка тебе на что?"
Бедная девушка, уже поднявшая этот дурацкий горшок, аж задрожала и снова его выронила. Только на этот раз она не стала его поднимать - достала палочку, направила ее на горшок и что-то пробормотала. Горшок подскочил, пролетел через всю комнату, да и врезался в стену. И, разумеется, раскололся надвое.
Морфин ржет. Гонт как завопит: "Чини немедленно, ты!" - уж не буду передавать, как он ее назвал. Девушка поспешила к разбитому горшку, но тут я уж не выдержал. Вытащил свою палочку и скомандовал: Репаро!" Гонт на меня так посмотрел - я думал, он на меня теперь заорет. Нет, повернулся к дочери и издевательски ей говорит: "Повезло тебе, что здесь оказался добрый дядя из Министерства! Может, он тебя вообще заберет из моего дома, не побрезгует поганым сквибом?"
Да самый одаренный волшебник сквибом станет при таких-то родственничках!.. Меропа, как-то сжавшись, подняла горшок и вернулась в свой угол. Меня не поблагодарила, да я от нее и не ждал благодарности. Вместо этого я вновь обратился к Гонту: "Мистер Гонт, как я сказал, я здесь потому, что..." - "Да я вас слышал! Ну и что с того? Магл получил от Морфина по заслугам!"
Я опешил, но подумал и решил, что от таких типов иного ждать не приходится. И поясняю: "Морфин нарушил закон магического сообщества!" - "Морфин нарушил закон магического сообщества!" - передразнивает он меня. Сынок опять смеется. - Преподал тому поганому маглу урок, это что, незаконно теперь?" - "Да, - говорю, - незаконно." - "И вы что, приговор ему принесли за это?" - спрашивает Гонт, косясь на свиток у меня в руке.
Я говорю: "Нет, это вызов. Вызов в Министерство на слушание..." - "Вызов!.. Да кто вы такие, чтоб моего сына куда-то вызывать?" - "Я сотрудник отдела по охране магического правопорядка."
"А мы, значит, никто? - взрывается Гонт, тыча в меня пальцем. - И мы побежим в ваше Министерство по вашему вызову? Да ты знаешь, с кем говоришь, ты, грязнокровка?"
Оскорбление я решил пропустить мимо ушей. Еще не хватало с ним препираться из-за такого.
"Я думал, что говорю с мистером Гонтом," - отвечаю, как только могу спокойно.
"Верно! - ревет Гонт. - А это ты видишь? Знаешь, что это? Откуда это в нашей семье? И сколько мне за это предлагали, - показывал он мне перстень на пальце, большой такой перстень, явно очень старинный, - за этот перстень с гербом Певереллов?"
Абраксас Малфой облокотился на стол и положил подбородок на сплетенные пальцы рук. Тибериус Огден обменялся с ним многозначительным взглядом. Боб тяжело вздохнул и продолжил:
- Я ему тогда говорю, что понятия не имею, сколько ему могли за этот перстень предложить (о Певереллах мне слышать доводилось, но мне некогда было вспоминать, кто это такие), и вообще это не имеет отношения к нашему разговору. Но только я начал снова говорить о том, что Морфин нарушил закон, как этот псих невменяемый издает рев и кидается к своей несчастной дочери. Я и опомниться не успел (Морфин тоже вроде как опешил), а он уже тащит ее ко мне - за горло, вы поняли?! "А это ты видишь?" - вопит он, тряся перед моим носом массивным золотым медальоном, который у Меропы на шее висит.
"Вижу, вижу!" - поспешно отвечаю я, а сам думаю: да ведь задушит ее сейчас, маньяк!.. "Медальон Слизерина! - орет Гонт. - Мы его прямые потомки! Вот что ты на это скажешь, а?" - "Ваша дочь, мистер Гонт!" - теперь была моя очередь завопить, но Гонт ее уже отпустил. Она вернулась в свой угол, тяжело дыша и потирая шею, а папаша ее опять ко мне поворачивается и с торжеством говорит: "Вот так-то! И нечего говорить с нами, как будто мы грязь на ваших ботинках. Мы чистокровные волшебники, незнамо сколько поколений - небось вы-то о себе такого сказать не можете!"
Он, значит, высказал мне все о своих предках, да и вернулся к вежливому тону беседы. Только что мне за дело до его предков, если я о другом пришел говорить.
"Морфин, - говорю, - нарушил закон магического сообщества. По нашей информации, он применил к маглу заклятие, отчего тот покрылся весьма болезненной сыпью..." Морфин захихикал, но отец на него зашипел, и он умолк...
- Парселтонг, - неожиданно сказал Абраксас Малфой. - Они говорили на парселтонге, Боб. Поэтому друг друга они понимали, а ты их - нет.
- А, точно, - Боб озадаченно посмотрел на него. - Я-то не догадался... Так вот, Морфин умолк, а Гонт мне говорит: "Так что с того, если он и заколдовал того магла? Вы ж наверняка привели его морду в порядок, а память почистили." Логично, ничего не скажешь.
"Не о том речь, мистер Гонт, - говорю я. - Это было неспровоцированное нападение на беззащитного..." - "Я уже понял, что ты любитель маглов, понял как только тебя увидел," - самый невежливым образом перебивает меня Гонт.
"Оставим эту тему, - говорю я. - Поведение вашего сына показывает, что он не испытывает сожаления о своем поступке. Четырнадцатого сентября Морфину придется явиться на слушание в Министерство, чтобы объяснить свой поступок..." - я прервался. Из-за окна донесся стук подков, Гонт замер на месте, Морфин с возбужденным видом присвистнул и повернулся к окну. Меропа подняла голову и тоже прислушалась.
Девичий голос сказал: "Господи, какой ужасный дом. Почему твой отец не прикажет снести эту лачугу, Том?" - "Дом не наш, - ответил ей голос молодого мужчины. - Его владелец - старик по имени Гонт, с ним живут двое его детей. Сын не в себе, ты разве не слышала, что о нем говорят в деревне?"
Девушка засмеялась. Морфин поднялся было с кресла, но отец зашипел на него, и он остался сидеть. Тут снова послышался ее голос: "Том, смотри, - кто-то прибил к двери змею! Или я ошибаюсь?" - "Боже мой, - сказал юноша, - это, должно быть, сделал младший Гонт, я же говорил - он не в себе. Не смотри туда, Сесилия, дорогая."
И они поехали дальше. Морфин повернулся к сестре, а та сначала не заметила - продолжала прислушиваться к звону подков, так он ей что-то сказал на парселтонге, - Боб бросил взгляд на Абраксаса Малфоя. - Услышав это, Гонт тоже повернулся к дочери, и тоже заговорил с ней на парселтонге. Меропа ничего не отвечала, только покачала головой. Гонт что-то еще прошипел, и вдруг как кинется на нее!..
Что мне было делать? Я выхватил палочку, специально ведь не стал ее далеко убирать, сунул в карман сюртука, - и крикнул: "Реласкио!"
Гонта отбросило назад, он перелетел через стул и упал на спину. Морфин с воплем вскочил, схватил свой нож и палочку и ринулся на меня, размахивая палочкой и беспорядочно выкрикивая заклинания. Я побежал.
Выскочил я из дома, Морфин - за мной. Я миновал деревья и вылетел на дорогу, и тут врезался в лошадь, на которой сидел такой из себя красивенький молодой человек - я понял, что это и есть тот магл, что Морфину так не приглянулся. Рядом на другой лошади сидит девица, эта самая Сесилия, и оба при виде меня начинают хохотать. Я кое-как поднялся с земли, побежал вдоль дороги, при первой возможности свернул, юркнул в придорожные кусты, и трансгрессировал прямо в Министерство. Через пятнадцать минут мы вернулись с ребятами, и тут нам пришлось не только Морфина забрать, но и папашу его - им вздумалось оказать сопротивление, и Гонт-старший ранил нескольких из наших. Мы их доставили в Азкабан, дементоры за ними присмотрят. Ну, собственно, это и все, - немного неуклюже закончил он, глядя то на Огдена, то на его помощника.
Когда за Бобом закрылась дверь, Огден повернулся к своему помощнику.
- Неплохое продолжение дела о нападении на магла.
Малфой наклонил голову. Дела, подобные делу Морфина Гонта, Визенгамоту приходилось рассматривать довольно часто - во всяком случае, чаще, чем случаи краж в Косом переулке. Но то, что дело Гонта попало к Тибериусу Огдену, было случайностью - к началу сентября большинство членов Визенгамота еще не возвратилось из отпусков...
Просмотрев лежавший перед ним свиток, Малфой заметил:
- Морфин Гонт не впервые замечается в нападениях на маглов. Вот несколько подобных случаев... Правда, применявшиеся Гонтом заклятия не были столь опасными, обходилось без вмешательства обливиаторов. А этому Тому Риддлу просто не повезло.
- Да что говорить, дело-то совсем простое, - проворчал Огден. - Нападение на магла при отягчающих обстоятельствах, да после нескольких уведомлений из Министерства; оказание сопротивления сотрудникам Министерства...
- Разве что фигуранты этого дела - не совсем обычные, - заметил Малфой.
- Потомки Слизерина? - спросил Огден. - Ох, Абраксас, да слышал я об этих Гонтах. И судя по тому, что я о них слышал, Боб ничуть не преувеличил в своем рассказе, нрав у них и впрямь бешеный... - он потянулся в кресле, поправил воротник мантии. - Ну что, займетесь вы этим делом?
- Да, - решительно сказал Малфой.
На слушании четырнадцатого сентября присутствовали совсем немногие из членов Визенгамота. Это было третье слушание, которое вел Абраксас Малфой, но вел его так уверенно, словно занимался этим уже по меньшей мере лет пятнадцать.
Первым и неприятным сюрпризом для молодого прокурора было то, что посланные за Гонтами в Азкабан сотрудники департамента по охране магического правопорядка вернулись в сопровождении дементоров. Малфой решил после заседания выяснить у Джека Хопкинса, чем вызвано такое нарушение регламента - обычно дементоры сопровождали из Азкабана только особо опасных преступников, но первые же минуты пребывания Гонтов в зале суда все объяснили.
Боб Огден, явившийся в качестве свидетеля, то и дело сочувственно посматривал на Абраксаса: тот, при всей его флегматичности и невозмутимости, не сумел сдержать своего удивления, когда Марволо Гонт возмутился тем, что их судят не полным составом, а заседание суда ведет какой-то мальчишка. Кое-кто из судей довольно громко хихикнул, но Малфою было достаточно одного взгляда в сторону развеселившихся коллег, чтобы в зале вновь установилась тишина.
Совладать с подсудимыми было гораздо сложнее. Оба Гонта явно нисколько не заботились о том, что сроки их заключения в Азкабане будут определяться не только их проступками, но и тем впечатлением, которое они произведут на своих судей. Впечатление же это было далеко от хорошего. Эдмунд Боунс, сидевший прямо за Малфоем, довольно громко заметил, что "в жизни не видал такого неуважения к суду". Неуважение в итоге было оценено Визенгамотом в три года заключения для Морфина Гонта и шесть месяцев - для его отца.
Дементоры увели своих новых "подопечных". Малфой взмахом руки позволил судьям разойтись, а сам остался, перебирая свитки пергамента на столе. Только через несколько минут он понял, что зал покинули не все.
Рядом с ним перетаптывался Боб Огден.
- Боб? - удивился Малфой, поднимая глаза от ботинок Огдена (те были разного цвета и явно приобретены в магловском магазине) на его галстук и затем на лицо.
- Остался засвидетельствовать свое сочувствие, - пояснил Огден. - Удивительно неприятные типы. Я даже сомневаюсь, что они действительно потомки Слизерина.
- Нет, Боб, - Абраксас переложил еще несколько свитков и опустился в кресло. Огден сел в кресло рядом, поджав под себя левую ногу. - Я специально сверился с архивами, они и вправду ведут свой род от Салазара Слизерина. И медальон, и перстень Марволо Гонт получил по наследству.
- Никогда бы не поверил, - протянул Боб.
Малфой аккуратно очинил перо, расправил перед собой чистый свиток пергамента, придвинул чернильницу и взглянул на Огдена.
- Я, признаться, тоже не поверил бы.
А еще, "признаться", личное знакомство с Гонтами оставило ему чувство сильнейшего разочарования. Боб Огден ничуть не преувеличивал в своем отчете о визите в Литтл-Хэнглтон, и все-таки Малфою было интересно взглянуть на последних живущих потомков Салазара Слизерина.
Задумчиво постукивая кончиком еще чистого пера по пергаменту, Абраксас припомнил то, что читал в архивах. Если разобраться, то Гонты и впрямь один из древнейших чародейских родов Англии, гораздо древнее Малфоев, Найджеллусов, Огденов... Первое упоминание о семействе Блэков относится к началу десятого века; Малфои - род французского происхождения, первый Малфой, упоминаемый в англо-саксонских хрониках, приплыл на Острова с норманнами... Слизерины же - исконно английский род, настолько древний, что и происхождение проследить невозможно. И еще в каком-то восемнадцатом веке Певереллы - эту фамилию род принял после того, как последняя из потомков Салазара вышла замуж за Раймунда Певерелла - были богаче самого короля Англии, пользовались всеобщим уважением...
И кто бы мог подумать, глядя на Марволо Гонта, что он - прямой потомок этого знаменитого рода?!
Очевидно, что ему просто не приходит в голову, что аристократ - это не только прославленные предки и несколько фамильных реликвий. Это еще и воспитание, манеры, умение держать себя в обществе. Куртуазное обращение скажет больше, чем все генеалогические таблицы. Более того, вот семейство Огденов (Малфой посмотрел на Боба, листающего протокол заседания). Кем они были до того, как в начале семнадцатого века Ранульф Огден изобрел рецепт огневиски? Но они сумели понять, как важно хорошо подать себя в обществе, и теперь это одна из самых уважаемых семей в магическом сообществе.
- Но ладно, - вслух сказал Малфой занося перо над чернильницей.
- Не буду мешать, - Боб поднялся с кресла, положил протокол на место и добавил, еще раз пробежав его глазами: - Может, Азкабан их исправит...
Малфой скептически поднял правую бровь, но ничего не сказал.
- Можете не пересказывать все, что наговорили отец и сын о Министерстве, Абраксас, - добродушно проговорил Тибериус Огден, пробегая глазами протокол заседания Визенгамота. - Но скажите, хоть о дочери Марволо вспомнил?
- Словом не упомянул, - Малфой покачал головой. - Морфин что-то заговорил было насчет того, что за сестрицей его теперь надо бы последить, да отец его одернул.
Огден поднял голову от протокола:
- Что он хотел этим сказать?
Малфой пожал плечами и отошел к окну, предоставив своему начальнику дочитывать протокол. По правде, он, как и Боб, чувствовал к Меропе Гонт жалость. Из материалов, собранных на семью Гонт, следовало, что никто из них не учился в Хогвартсе - на суде Марволо прямо заявил, что его детям не место в этом "притоне грязнокровок". Слышал бы его Финеас Найджеллус!
Малфою отчего-то казалось, что Меропа Гонт не так уж плоха в магии, как она проявила себя при Бобе Огдене. Она не сквиб, конечно же. Сквибы магических способностей лишены совсем, а девушка, как видно, колдовать умеет - просто прав Боб, с ее отцом и братом трудно в магии успеха добиться. Хотя и со сквибами не так все просто, вот тетя Ровена - родилась сквибом, даже письма из Хогвартса так и не дождалась, а к двадцати годам у нее проявилась вдруг способность левитировать предметы. Тетя Ровена просто оставляла какой-нибудь бокал стоять в воздухе, и тот не падал. И никто не в семье, кажется, не попрекал ее за то, что она такой родилась - все равно выяснилось, что, если девушка носит фамилию Малфой и обладает красивой внешностью, то ей магические способности не столь уж нужны. Тетя Ровена, во всяком случае, удачно вышла замуж, ее дети учились в Хогвартсе несколькими курсами младше Абраксаса...
- Мистер Огден, - Малфой повернулся к своему начальнику, - можно мне наведаться в дом Гонтов? Эта девушка, Меропа. Я хочу убедиться, что с ней все в порядке.
- Э... Конечно, Абраксас, конечно. Если ей требуется помощь, разумеется, Министерство ее окажет.
Дом Гонтов Малфой нашел почти сразу - Боб Огден подробно описал дорогу к нему. Только Малфой не стал торопиться сворачивать - сначала прошел чуть дальше, оглядел деревню, да взглянул на особняк Риддлов.
Еще только ступив на тропинку, ведущую к дому Гонтов, Абраксас понял, что арест Марволо и Морфина принес в их дом перемены. Все окна в доме были распахнуты, и слышалось пение девушки. У Меропы Гонт - а пела, несомненно, она - оказался довольно приятный голосок.
Дверь дома тоже была раскрыта; Абраксас помедлил на пороге, затем постучал по косяку. Пение смолкло. Выждав минутку, он заглянул внутрь.
Надо полагать, Меропа чуток прибралась: комната не выглядела такой уж неухоженной, какой она показалась Бобу Огдену. Сама она стояла посреди комнаты, одетая в простое платье - белое! - и настороженно оглядывалась на дверь.
- Добрый день, мисс Гонт, - учтиво сказал Малфой, думая про себя, что она не так уже уродлива, как могло показаться из описания Боба. Черты лица не отличаются правильностью, и глаза косят, но у нее довольно хорошенький носик и волосы, чисто вымытые, лежат на плечах красивыми волнами.
- Вечер, - отозвалась Меропа. - Кто вы такой, что вам надо?
- Я из Министерства Магии. Отдел по охране магического правопорядка.
- Я получила вашу сову, - быстро проговорила Меропа. - Отца приговорили к полугоду в Азкабане, Морфина к трем годам, так?
- Да, - Малфой отметил, что в очаге весело потрескивает огонь, и что-то варится в котелке. Запах был приятный, даже смутно знакомый. Абраксас нахмурился, но так и не распознал, чем же таким пахнет варево Меропы.
- Я не стану докучать вам своим присутствием, мисс Гонт, - поспешил он заверить девушку, чья настороженность явно росла. - Только скажите, можем ли мы что-то сделать для вас? Ваши отец и брат в Азкабане, вы теперь остались одна... - "Правда, вот уж огорченной этим она не выглядит, и оно понятно. Ничего странного..."
- Нет, нет, - Меропа весело улыбнулась. - Мне ничего не нужно, я сама справлюсь. - Поняв, что ее веселость несколько неуместна, она поспешно добавила: - Отец вернется через полгода, это не так много. Спасибо вам за ваше внимание, но право же, я справлюсь.
- Превосходно, мисс Гонт. В таком случае, позвольте мне откланяться...
Абраксас вышел из дома и пошел по тропинке. Меропа снова запела, на этот раз громче и увереннее.
Визит не принес ему удовлетворения, скорее, заставил еще больше заинтересоваться происходящим в доме Гонтов. Меропа может сколько угодно уверять, что "справится сама", но, пожалуй, стоит какое-то время последить, что будет происходить в Литтл-Хэнглтоне.