Аннотация: Последние часы жизни Финрода Фелагунда. Использован текст песни группы "Ария" "Потерянный рай".
- Финрод? - окликнул Берен, когда тишина, собравшаяся вокруг него, стала совсем невыносимой.
- Что, Берен? - отозвался из своего угла бывший король Нарготронда. Его голос, хотя и охрипший, звучал по-прежнему мягко. Человек почувствовал облегчение, услышав его.
- Сколько нас... осталось? - последнее слово далось Берену особенно нелегко.
- Двое, - спокойно ответил Финрод. Слишком спокойно.
Берен застонал. Он давно сбился со счета - еще когда тварь сожрала Луилласа. А увидеть в этой темноте он, как ни старался, ничего не мог. Но когда он пожаловался на это, Араглор со свойственным ему - как и его сестре - мрачным юмором ответил, что смотреть здесь не на что. Наверное, он был прав. Иногда Берен даже радовался тому, что не способен представить себе, что происходит в этой пещере, когда раздается скрежет ключа в двери, клацанье когтей по каменному полу, утробное рычание волка и крики того, кого он на сей раз избрал своим обедом. А им и представлять не надо было - они видели.
Берен со злостью дернул цепь. Та зазвенела, но звон быстро погас в окружающем мраке.
- Лучше бы я умер, - пробормотал человек. Он произнес это очень тихо, но Финрод услышал.
- Зачем такие мысли, Берен? - мягко спросил он. - Подумай, что бы сказала Лучиэнь, если бы услышала от тебя такие слова?
- Мне все равно, - буркнул Берен, сползая по стене на пол. Подтянул колени к лицу, обхватил их руками и уткнулся лицом в сложенные руки.
- Но ей-то ведь не все равно.
Берен резко поднял голову, стукнувшись затылком о стену. Это его окончательно разозлило. Человек яростно заговорил:
- Я ее больше не увижу. Я сдохну в этой яме. И так мне и надо! Так мне и надо - дураку, возомнившему, что он может поднять глаза на эльфийскую принцессу, может просить ее руки у ее отца, может бахвалиться перед его троном, обещая принести ему Сильмарилл из короны Моргота, наконец, - тут Берен сорвался на крик, - может потребовать от другого короля помощи в благородном деле сворачивания собственной шеи!
Воздух в легких кончился. Берену пришлось замолчать. Он повернул голову и стал напряженно всматриваться с темноту. И, конечно, опять ничего не увидел. Зато услышал:
- Подобное под силу только сумасшедшему или герою. На сумасшедшего ты не похож.
Берен рассмеялся.
- Герой - это всего лишь сумасшедший, воспетый в песнях. Меня воспевать не станут. Разве что в шутливых песенках...
- Что тоже неплохо, - заметил Финрод.
- Да ведь и этого мне не будет, - огрызнулся Берен. Снова уткнулся лицом в колени и закрыл глаза. Так было легче представить, что никакой пещеры нет, а есть лесная поляна, залитая серебряным светом Итиль, а он этого не видит только потому, что невозможно разглядеть что-то с закрытыми глазами...
Берен не услышал тихого вздоха Финрода. Но он услышал слова бывшего владыки Нарготронда:
- Быстро же ты отказываешься от надежды.
- Я не отказываюсь, - Берен снова поднял голову. Эльф увидел на его лице горькую усмешку. - Не отказываюсь, - повторил он. - Потому что мне не от чего отказываться. Надежды у меня никогда и не было.
- Не было? - как эхо, отозвался Финрод. - Когда ты пришел в Нарготронд, ты смотрел на меня с такой надеждой, какая мне самому никогда не снилась. Куда же она пропала?
- Я надеялся на тебя.
- Больше, значит, не надеешься?
Берен сжал зубы и рывком поднялся. Цепи протестующе звякнули.
- Берен? - обеспокоенно позвал его Финрод.
Человек втянул в себя воздух подземелья и твердо сказал:
- Все. Я получаю по заслугам. Во всем виноват только я один. Я виноват в гибели твоих воинов. Они ничем не заслужили такой смерти. Как и ты. И я не допущу, чтобы ты умер, - он умолк, испугавшись самого этого слова, произнесенного по отношению к Финроду.
- И как же ты собираешься не допустить этого? - эльф не преминул воспользоваться паузой. Мягкости в его голосе как не бывало.
- Я пойду и расскажу все Саурону, - Берен содрогнулся при упоминании этого имени.
- Ты представляешь, к чему это приведет? - спокойно спросил Финрод. Одним Валар ведомо, чего ему стоило это спокойствие...
- Да, - усилием воли человек заставил свой голос не дрожать. - Но я это заслужил. В отличие от тебя.
- Я не об этом, - судя по донесшемуся из угла звону, Финрод раздраженно отмахнулся. - Ты уже не ребенок...
- О да, особенно рядом c тобой, - не удержался Берен.
- ... и должен понимать, - Финрод явно решил не обращать внимания на выпады Берена, - что обещаниям Моргота и его слуг нельзя доверять. Вспомни Горлима!
- Саурон сдержал свое обещание, - пожал плечами Берен. - Эйлинэль-то была уже мертва. И что бы сделал Горлим, если бы Тху его отпустил? Утопился бы прямо в Сирионе...
Финрод испустил горестный вздох. Люди его часто просто обескураживали. Эльф решил сменить тактику.
- Ты хочешь сделать их смерть напрасной? - спросил он.
Берен скрипнул зубами:
- Я не хочу, чтобы ты умер напрасно.
Фраза прозвучала двусмысленно, и оба это почувствовали. Некоторое время между ними висела напряженная тишина. Потом Финрод устало сказал:
- Представь: ты сообщишь Саурону, что в его руках находятся Берен, сын Барахира, и Финрод Фелагунд. И что, по-твоему, он сделает? Тогда мы больше отсюда не выйдем.
- Если я ничего не скажу, будет то же самое, - отрезал Берен.
- Но еще хуже будет, если ты скажешь, куда мы направлялись... - Финрод не договорил. Оба отчетливо расслышали, как поворачивается ключ в замке. И оба прекрасно знали, что за этим последует.
Берен как можно непринужденнее прислонился к стене. И подумал, что каменный мешок и проклятая тварь не вписываются ни в одну из тех картин его собственной героической гибели, которые он рисовал в мыслях, когда был мальчишкой. Глупым, наивным мальчишкой. Берен понял, что жалеет о том времени. Больше ему жалеть было не о чем - о Тинувиэли он уже запретил себе даже вспоминать. Стараясь сохранять независимый и гордый вид, он повернул голову к двери, в которую должна была вползти тварь.
И презрение на его лице сменилось удивлением. В проеме двери стоял Саурон.
- Ты совершено прав, - сказал Саурон, обращаясь к Финроду. - А человек ошибается. - Теперь он говорил для Берена: - Ты слишком высокого мнения о себе, Смертный. Но подумай, что мне толку в тебе? Особенно сейчас, когда в моих руках сам короля Нарготронда? - и Саурон рассмеялся. Потом он снова повернулся к Финроду, и Берен понял, что для Саурона он больше не существует. Теперь самый зловещий из слуг Моргота обращался только к эльфу.
- Не сомневаюсь, нам с тобой найдется о чем поговорить. Да и хватит твоих сил дольше, чем у этого человека. А может, узнав о твоих страданиях здесь, твой народ решит выкупить жизнь своего короля? И согласится покориться мне?.. Но, скорее всего, Кэлегорм решит, что тебе лучше оставаться под моим присмотром, а сам приберет и корону, и все сокровища Нарготронда? А ты еще и поведаешь мне, куда же вы собирались? Впрочем, поговорить мы еще успеем. Волк голоден, а Берен наверняка уже устал ждать смерти.
Саурон чуть отступил в сторону, и в красноватом свете факела Берен впервые увидел тварь. Зрелище заставило его вжаться в стену и судорожно сглотнуть...
Дверь захлопнулась. Берен отчетливо видел в непроглядном мраке глаза волка. Тварь не торопилась - спешить было некуда.
Берен почувствовал на своей руке прикосновение теплой ладони Финрода. Эльф сумел дотянуться до своего последнего спутника... чтобы попрощаться с ним.
- Прощай, Финрод, - выдохнул человек, со стыдом вспоминая, что успел наговорить своему Лорду. Как, наверное, потешался Саурон, слушая их разговор...
- Прощай, Берен, - ответил Финрод.
Человек закрыл глаза. Не помогло: две красные точки, глаза волка, продолжали гореть перед его мысленным взором.
Ладонь Финрода соскользнула с его руки. "Теперь я один", - подумалось Берену. Он по-прежнему стоял с закрытыми глазами, слушая мерное клацанье когтей по полу и ожидая, когда острые клыки вонзятся в тело. Интересно, успеет ли он еще услышать хруст собственных костей?..
Этого он не услышал. Да и стук когтей внезапно стих. Берен подождал еще немного и открыл глаза. И тут же еще сильнее вжался в стену и инстинктивно потянул цепь.
Тварь была теперь прямо перед ним, изготовившаяся к прыжку. Человек отчетливо видел зрачки красных глаз.
Берен в отчаянии рванул цепь. И еще. И с удивлением услышал, как она разлетается на осколки...
Берен снова рванул цепь. Странно... та оказалась цела. Зато тишину прорезал вой твари и яростный крик Финрода.
Человек посмотрел прямо перед собой. Темнота. Исчезли даже две красные точки. Зато Берен четко слышал рычание волка, хруст костей десяти своих спутников - словно по ним кто-то ступал всей тяжестью - и глухие удары двух тел о каменный пол. Потом - еще один крик Финрода, в котором ярость на этот раз смешивалась с болью. Повизгивание твари.
И - тишина.
Берен окаменел. Он не мог понять - что произошло? Неужели... нет, этого не может быть! Человек опустился на пол в каком-то оцепенении...
- Берен... - шепот раздался совсем близко. Безвольно лежащей на полу руки человека коснулось что-то влажное. Берен отдернул руку - скорее бессознательно. И только потом увидел в темноте мерцание глаз... серо-голубых, как отблеск высокого неба на клинке меча.
- Финрод?.. - Берен нащупал руку друга. Теперь он понял, что касалось его - ладонь Финрода. - Что... что случилось? Что ты сделал?
- Только то, что должен был сделать, - ответил бывший король Нарготронда. Берен подтянул ставшего вдруг совсем беспомощным эльфа поближе к себе, попытался устроить его поудобнее. Он понял, что ладонь Финрода была влажной от крови. Руки эльфа были все в крови, кровью было залито и его лицо. Берен провел рукой по лицу Финрода, очень осторожно, стараясь и стереть кровь, и понять, насколько серьезна рана. О том, что его собственные руки были, в общем-то, ненамного чище пола пещеры, он как-то не подумал.
- Не моя, - хрипло сказал Финрод. Точнее, прошептал.
- Что... - голос Берена тоже подвел своего хозяина.
- Кровь не моя... волка... - пояснил Финрод.
- Ты... убил его?! - Берен задохнулся от неожиданности и восхищения.
- Да... - с каждым произнесенным словом голос Финрода становился слабее. Берен осторожно убрал с его лица слипшиеся от крови волосы. - Но это... дорого обошлось мне... Я умираю, друг...
- Нет!.. - Берен сжал руки Финрода. Тот застонал от боли, но человек не сразу сумел заставить себя разжать пальцы. - Нет, Финрод! Ты же не можешь умереть!
- Я... тоже так думал... когда-то... что не могу умереть... оказывается - могу... - Финрод хрипло рассмеялся и тут же умолк. Его глаза закрылись.
- Финрод? - позвал Берен.
Король Нарготронда открыл глаза.
- Я ухожу, Берен, - его голос был тверд, словно минуту назад простейшие слова и не давались ему с трудом. - Ухожу далеко, за Море, в Чертоги Ожидания. Я не знаю, когда я вновь приду к своим родичам... вряд ли это случится скоро. А с тобой мы точно увидимся снова лишь в памяти... Вспоминай обо мне, Берен, хорошо?
Берен кивнул - комок сдавил горло. Это было неправильно - на его руках умирает король Нолдор, его сюзерен, которому он принес присягу и поклялся верно служить... Умирает, чтобы его вассал остался жить...
Каким-то образом человек почувствовал, что Финрод улыбается. Король нашел руку Берена, и тот ощутил его сильное пожатие.
- Я не буду просить тебя не плакать обо мне, ибо знаю, что ты все равно не сможешь исполнить эту просьбу. Но хотя бы не вини в моей смерти себя... Я всего лишь исполнил свою клятву.
- Спасибо тебе... - выдохнул Берен. Других слов ему на ум просто не пришло, да и были бы они неуместны. Финрод нова улыбнулся и закрыл глаза. Берен осторожно поднял руку, стараясь не задеть лицо Финрода, и сделал то, на что бы никогда прежде не осмелился - погладил эльфа по спутанным, покрытым грязью, но все равно оставшимся удивительно мягкими волосам. Почему-то ему показалось, что он слышит где-то вдали звуки странно красивой песни... И запел сам, не зная зачем:
От края до края
Небо в огне сгорает,
И в нем исчезают
Все надежды и мечты.
Но ты засыпаешь,
И ангел к тебе слетает,
Смахнет твои слезы,
И во сне смеешься ты!
Как несчастен мир, где можно смеяться только во сне... Как счастливы те, кто уснул - до утра или навсегда...
Засыпай
У меня на руках засыпай,
Засыпай
Под пенье дождя...
Далеко,
Там, где неба кончается край,
Ты найдешь
Потерянный рай.
Вряд ли твои родичи будут ждать тебя долго. Твои руки ведь не были обагрены кровью Тэлери в Альквалондэ. И тварь, убитая тобой, была порождением Тьмы, равно ненавистной как эльфам и людям, так и Валар... Разве этого мало?
Во сне хитрый демон
Может пройти сквозь стены,
Дыханье у спящих
Он умеет похищать.
Бояться не надо,
Душа моя будет рядом,
Твои сновиденья
До рассвета охранять.
Если бы я мог хоть как-то помочь тебе, о мой Король! Но чем?.. Разве что стукнуть тебя по голове своей цепью, чтобы быстрее прекратились твои страдания, но этого я не сделаю... Если задуть свечу - станет совсем темно...
Засыпай
У меня на руках засыпай,
Засыпай
Под пенье дождя...
Далеко,
Там, где неба кончается край,
Ты найдешь
Потерянный рай.
А там, наверху, Анар медленно опускался в Море, и спокойная гладь отражала его сияние. И ложились последние лучи светила-посланника Валар в Средиземье на вечно зеленую траву, на розоватый камень пирсов Альквалондэ, на белоснежные стены и прозрачные витражи башен Тириона...
Подставлю ладони -
Их болью своей наполни,
Наполни печалью,
Страхом гулкой темноты.
И ты не узнаешь,
Как небо в огне сгорает,
Как жизнь разбивает
Все надежды и мечты.
Я бы тоже хотел - спать и не увидеть, как земли пылают в огне, как звезды сияют над опустевшим домом моим...
Засыпай
У меня на руках засыпай,
Засыпай
Под пенье дождя...
Засыпай...
И Берен умолк, почувствовав, как слабеет ладонь Финрода. Вот теперь я остался один...
И человек опустил голову, прижавшись щекой к золоту волос своего Короля.