Большего веселья в Менегроте не бывало, наверное, с самого его основания. Подземные залы были освещены так ярко, что солнечный свет в самый погожий день не мог быть ярче. За всю свою жизнь Берен не помнил, чтобы ему доводилось видеть одновременно столько счастливых лиц. То, что этого не помнил Берен, могло не быть удивительным; но когда в том же самом сознались Маблунг и Белег Куталион!..
- А Мерет Адертад? - весело спросила Галадриэль.
- Если только Адертад, - согласился Маблунг.
Но в целом мире, верно, не нашлось бы никого счастливее Берена и Лучиэни. Даже те, кто продолжал считать свадьбу эльфийской принцессы со смертным человеком нелепым, поневоле разделяли их счастье. Ведь главное в жизни - отыскать свое счастье; а так ли уж важно, где и как?..
Самые долгожданные гости приехали едва ли не позже всех. Короля Финрода Фелагунда, его брата Ородрета и племянницу Финдуилас сопровождали лишь десять воинов во главе с Эдрахилом, Гвиндор и несколько женщин из Нарготронда. При появлении златокудрого Короля в зале словно стало еще светлее. Берен обрадовался, когда узнал, что за праздничным столом Королю отведено место рядом с ним.
- Я же говорил, что все будет хорошо, - улыбнулся Король Фелагунд, пригубив вина.
- Прости, что не поверил тебе сразу, - ответил Берен, тоже улыбаясь.
- Если бы все друг другу верили, еще неизвестно, было бы это хорошо или плохо.
Берен засмеялся и тут же задумался, насколько серьезны были слова Финрода, произнесенные самым шутливым тоном.
- А что в Нарготронде? - спросил Берен. Короны на Финроде не было (Король никогда не надевал ее за пределами своего города, да и в самом Нарготронде его редко видели в короне), зато на груди его ярко сверкал и переливался Наугламир.
- Как прежде, - усмехнулся Финрод. - Знаешь, я рад, что приехал в Менегрот. Слышать из каждого угла песни в свою честь и новые подробности своего похода... сначала это забавно и даже лестно, но быстро приедается. Думаю отправиться в Оссирианд, отдохнуть...
- Финарато, а если до оссириандских Лайквэнди уже дошли рассказы о вашем походе? - задорно крикнула одна из нарготрондских эльфиек. Берен вспомнил, как удивился, когда еще в Нарготронде это девушка впервые назвала Короля его валинорским именем. Потом ему объяснили, что она знает Финрода чуть ли не с первых лет жизни...
- Откуда же они узнают? - притворно удивился Финрод, в глазах его прыгали золотые искорки. - Если только ты им поведаешь...
Девушка замерла с кубком в руках, обдумывая предположение.
- А это мысль! - воскликнула она.
Притворное удивление на лице Финрода сменилось веселым ужасом.
- О нет! Мистэ, не губи меня! - со смехом взмолился он. - Тогда не будет мне нигде ни минутки покоя!..
- Араглор, ты слышал? - восхитилась Мистэ, подталкивая брата. - Уж кто бы говорил!..
Берен и нарготрондцы залились веселым смехом. Тем временем Даэрон настроил лютню, и по залу поплыли первые аккорды чарующей музыки.
- "Их было двенадцать, ушедших в тень", - подсказала первую строчку Мистэ.
Финрод тяжело вздохнул и спросил:
- Берен, если мы на время покинем этот зал, не будет ли это выглядеть невежливо?
Берен неуверенно огляделся. Ему на помощь пришла Мистэ:
- Да кто вообще заметит, что вас здесь нет? Эру Единый, я и не думала, что кто-то еще не слышал эту балладу! - прибавила она с нескрываемым восхищением, взглянув на сидевших за одним столом с ними дориатских эльфов...
- А Кэлегорм и Куруфин?
- Ты же сам слышал, что сказал Маэдрос, когда мы встретили его и Маглора на обратном пути: этот Сильмарилл по праву принадлежит тому, кто вынес его из тьмы Моргота, и он сам с радостью бы отдал его тому, кто избавил Камень Судеб от участи быть украшением короны Севера... К тому времени, как мы достигли Нарготронда, Кэлегорм и Куруфин уже покинули его пределы. Где они сейчас, я не знаю, да и не очень-то хочу знать...
Они стояли на широкой террасе над темной водой Эсгальдуина. Берен видел четкий профиль Финрода и мягкое мерцание золотых волос. Несколько непослушных прядок упало на лицо Короля, он не стал их убирать.
Берен заговорил снова:
- Знаешь, Финрод, я все еще не могу поверить в то, что мы сделали это. Иногда мне кажется, что я не был в Ангбанде... нет, мне кажется, что там был не я. Почему все-таки мы смогли?..
Финрод помолчал. Потом негромко ответил:
- Мы хотели спасти Сильмарилл не для себя. Нам не нужен был сам этот камень и обладание им... а если ты спрашиваешь, как мы прошли этот путь... То я могу дать тебе совсем простой ответ, - Король усмехнулся. - Мы просто шли вперед. Дорогу осилит идущий... Ну что, вернемся в зал? Мистэ была права лишь наполовину: наше отсутствие, конечно, обнаружат, но не сразу...
Король Фелагунд улыбнулся, тряхнул головой и направился туда, где ярко сияли бесчисленные огни и играла веселая музыка - Даэрон поддался на уговоры нарготрондских гостей и согласился спеть одну из своих шутливых песенок. Берен последовал за своим Королем и другом.
* * *
Лучиэнь не хотела будить Берена - ни в это утро, ни во все предыдущие, прошедшие с тех пор, как они вместе ушли с Тол-Сириона. Только во сне лицо Берена светлело, освобождаясь от печали скорби, только во сне он еще иногда улыбался - как в эту ночь, светло и радостно, словно человек, познавший все возможные беды и несчастья, но счастливо избежавший самого страшного и обретший наконец счастье, которое только он и только теперь мог осознать в полной мере...
- Просыпайся, Берен, - прошептала принцесса. - Нам пора идти дальше.
Человек открыл глаза и медленно сел, все еще во власти своего видения. И первое, что он увидел после нежного лица Тинувиэли, был поднимающийся над выжженной равниной Тангородрим.
Берен вновь вспомнил, где они находятся. И опустил голову.
- Что ты видел во сне? - не утерпела Лучиэнь. Она ни разу не задала ему этот вопрос раньше.
- То, чего не будет, - мрачно ответил Берен, вставая. Они долго стояли и смотрели вниз - на лиги обожженной земли, по которой отныне пролегал их путь.
Дорогу осилит идущий.
- Идем, - предложил Берен и первым начал спускаться по склону Дортониона.