Владыка Мэлькор действительно был велик. И его блестящий план удался на славу.
***
Как было одолеть проклятых нолдор, если их войско не было сброшено в море, а смело множество орков, которых сколько столетий разводили в Твердыне*(1)?! Орков было довольно, чтобы завоевать все земли от Моря до Синих Гор и перебить или заковать в цепи всех остроухих, но Первый Дом пришел с Запада и уничтожил армии Севера*(2). Как было одолеть нолдор теперь, когда от тех армий Тьмы осталась лишь горсть?! Да, Твердыня не обезлюдела, и еще можно было бросить на врагов гарнизоны стражи Твердыни (а их было в достатке); и тех, кто ковал железо и кроил кожи; и всех чудовищ; и собрать умаиар. И так - возможно разбить заносчивых незваных гостей... но при этом полностью опустошить Твердыню и лишить ее сил вести войну; а как быть, ежели и другие заморские царьки пожалуют, если Темным придется отбиваться, заперевшись в Твердыне? Да и погнать слуг и рабов на войну сейчас можно было бы лишь темной Волей Владыки Мэлькора: отборные войска, что до того громили остроухих, были разбиты, а прочие орки дрожали от страха и норовили забиться куда поглубже, а не сражаться. Даже Валараукар не навели ужас на нолдор, а бежали сами*(3)! Ворвись нолдор сейчас в стены Твердыни, все Темные, конечно, вцепились бы в свою землю клыками и когтями, ведь бежать им было больше некуда, но неужто это все, что оставалось Северу - отбиваться от ворвавшихся внутрь врагов?!
Нолдор и правда едва не ворвались - они гнали орков до самой Твердыни, будто прекрасно знали, где она стоит, и старший фэанарион, Маитимо, с войском добрался до самых врат Ангамандо. Только оттуда его удалось отбросить огненными чарами*(4), но войска нолдор наверняка готовилось к повторному штурму...
Однако, Владыка Мэлькор недаром был величайшим во всем - он нашел способ, как легко одолеть этих вояк малыми силами! Какими бы бешеными ни были нолдор, они были глупцами. Владыка сделал вид, что испугался, заговорил с ними о мире, послал к ним гонца с просьбой о переговорах, обещал, что на переговорах будет лишь малый отряд, назвал 'посольством' небольшое войско, спрятав в засаде его основную часть, в которой были лучшие орки из уцелевших и Валараукар - и дело было сделано!
Все прошло, как и было задмано, даже Валараукар удалось притаиться до поры - хотя они и были огненными духами, их огонь был темным, и потому они могли спрятаться в ночи*(5).
Конечно пришедшие на 'переговоры' нолдор отбивались с неимоверной силой, но это уже не было неожиданным, к этому подготовились заранее и песенка эльфов была спета. Однако, просто перебить всех остроухих было бы глупостью, достойной орков, а не Владыки Мэлькора и его умаиар: ради такого не имело бы смысла затевать 'переговоры' и максимум чего добились бы Темные, это разозлили бы бешеных нолдор еще больше. План Мэлькора был куда тоньше, его истинной целью был захват главы пришедших из-за Моря, старшего сына Фэанаро. Валараукар были особенно довольны узнав, что на 'переговоры' явится именно он - у них уже были свои счеты с Маитимо Нэлйафинвэ...*(6)
И все же захватить Нэлйафинвэ в плен было не так-то просто: эльф был хорошим бойцом, и его защищали преданные воины. Но Темных было намного больше и в конце концов рядом с фэанарионом не осталось ни одного защитника: все нолдор лежали подле своего Короля, раненые или убитые. Сам Маитимо продолжал отбиваться, но на него накинули аркан, затем другой, захлестнули руку с мечом веревкой и сдернули с коня; и, не давая нолдо подняться, сверху на него навалились орки, прижимая воина к земле, стараясь затянуть на Маитимо веревки и придушивая эльфа. Другие орки скакали рядом и вопили от радости, что смогли захватить главного голуга - и вдруг резко смолкли: их ожег взгляд и мысленный приказ Валарауко.
- Уходить сейчас же, с пленником. Доставить его в целости.
Задерживаться надолго было опасно - хотя 'посольство' и встречалось далеко от главной армии нолдор, как и было условлено... но пришедший от нолдор на переговоры отряд оказался больше обговоренного. Вдруг у нолдор были припасены и другие хитрости? Как знать - не успели ли во втором отряде послать гонца с вестями к своим основным силам, и теперь гонец, летя во весь опор, вот-вот мог достичь лагеря фэанорингов и вскоре привести подмогу? Потому Темные не медля схватили Маитимо и еще нескольких раненых воинов, из тех, что не умрут от ран по дороге и при этом могут представлять собою ценность, а прочих даже добивать не стали, просто бросили на истоптанной и изрытой траве. Выживут и расскажут своим - тем лучше, пусть остальные боятся и ждут вестей с Севера. Помрут - туда им и дорога*(7).
***
О чем он думал?..
Он думал, что это конец. Враги приехали без Камня и даже не думали вести переговоры. Теперь он понимал: главное, что им было нужно - узнать, кто перед ними. И когда они узнали, они посмеялись и атаковали. Или нет - попытались вызвать атаку сами, оскорблениями. Теперь не так важно. Оба войска схлестнулись, сначала отряды, а потом войска - с Валараукар на стороне Темных.
Он думал, что это конец. Он погибнет, как отец, их заманили, чтобы убить.
Он видел, как его отряд редеет, и лишь удивлялся, что его словно обходят. Мысль о пленении почему-то не приходила в голову. Даже потом, когда арканами и веревками стащили с коня, когда сверху навалились орки, он не подумал о плене. Он только пришел в ужас и ярость, ему казалось, что его сейчас так гадко убьют - замуровав, погребя под телами. Было невозможно двинуться, почти не получалось вздохнуть, эльф зарычал и попытался подняться, стряхнуть с себя навалившихся тварей, но это было невозможно, как стряхнуть гору. Непроизвольно, изнутри накатило отчаяние, он почти задохнулся. И вдруг он почувствовал, что это заканчивается. С него слезали! Лежа на взрытой земле, нолдо судорожно втягивал в себя воздух и был почти счастлив, таким простым, незамысловатым, животным счастьем. Впрочем, он быстро пришел в себя. К придушившим его веревкам добавились еще и веревки на руках и, кажется, на ногах. Почему-то его не добили, а враги начали торопиться куда-то.
***
С главным пленником пришлось повозиться, но, наконец, орки скрутили его как следует. Стоило ожидать, что он и связанный будет дергаться, если останется в сознании... а если отключится, так нужно будет следить, чтобы не свалился по дороге с седла. Орки боялись гнева Валарауко и постарались бы в самом деле доставить нолдо в Твердыню в целости, но Владыка не хотел, чтобы глупая случайность сорвала его планы, и послал вместе с орками и воинами того, кого жившие у Куивиэнэн прозывали его Черным Всадником; он гордился этим именем, но себя обыкновенно звал иначе - Мордотйар, Тот-кто-опускает-тьму-и-тень. И даже сам его облик был сокрыт и неясен - темная мгла окутывала его лицо так, что и черт было почти не видно, только горящие из-под капюшона глаза; и словно шлейф, за Мордотйаром следовал страх, порожденный его природой и его чарами. У Мордотйара и правда был опыт в похищении и перевозке квэнди, правда уже не от Куивиэнэн - Темные начали похищать эльфов много позже, когда Валар уже увезли Мэлькора в Аман*(8).
Сначала умаиа осмотрел нолдор, схваченных отдельно от Маитимо, и коротко расспросил о них - среди пленных было двое командиров, и, возможно, один из них тоже был фэанарионом; другие трое, державшиеся ближе всего к Маитимо, наверняка были близки к Нолдорану, а значит, их можно будет использовать против него; к тому же рыжий юноша - не один ли из младших братьев Нэлйафинвэ? Орки угодливо продемонстрировали умаиа еще одного пленника, но Мордотйар счел его бесполезным (слишком этот эльф был тяжело ранен, его даже связывать не стали), по этому фэаноринга просто бросили на поле, вместе с другими.
А Мордотйар подошел к Маитимо, которого все это время держали отдельно, так, чтобы нолдо не знал, что он - не единственный пленник.
- Как мы рады приветствовать тебя, Лорд Нэлйафинвэ Маитимо! - издевательски произнес умаиа, подчеркивая имя, которым так гордо назвал себя эльф, придя на 'переговоры'.
Но нолдо не ответил - он был слишком зол, потрясен и унижен, чтобы придумать досойный ситуации ответ и по тому просто молчал.
Не услышав от Маитимо ни слова, Мордотйар просто схватил эльфа и закинул к себе на седло - ответы от фэанариона получат после. Конь Мордотйара был огромным, могучим и черным, как сердце ночи, и когда умаиа сел в седло и поскакал, казалось что земля сама понеслась назад, прочь от его копыт.
Умаиа не обращал внимание на удобство пленника, и только смотрел, чтобы искра жизни в нолдо не начала тускнет; скоро эльф потерял сознание, но Мордотйара это не волновало. Конь с бесчувственным пленником понесся на Север. По пути Темные устроили привал: эльфа принесли в пещеру, развязали, сняли с нолдо доспехи и связали вновь, оставив лежать на полу. Мордотйар сидел рядом и ждал, когда нолдо придет в себя.
***
Пришел в себя Маитимо уже в другом месте - похоже, далеко от поля боя. Он был связан и лежал на боку, без доспехов, в одной поддоспешной рубахе, штанах и сапогах. Было свежо, и рядом ощущалось чье-то давящее присутствие. Голова эльфа была тяжелой, раны болели, но все же он понял, что его не убьют, что он в плену, как когда-то был в плену у Валар Моринготто. Это сравнение обожгло своей оскорбительностью - Враг что, хочет устроить суд над ним? Почему-то история о Черном Всаднике не пришла в голову Маитимо, хотя в детстве он часто играл в Великий Поход, но те, кого хватал 'всадник', просто 'умирали', выходили из игры. Что же, если Враг хочет его судить, то и Нэлйафинвэ найдет, что ответить!
Эльф решил, что нужно подняться, хотя бы сесть, но решить было много проще, чем сделать. Для начала нолдо развернул голову и понял, что за ним все это время внимательно наблюдает умаиа. Пленник сделал гордый жест головой и молча, но с вызовом посмотрел на врага.
***
Мордотйар ждал страха, как бывало прежде; но этот нолдо смотрел без страха, с дерзостью. Вызывая желание это исправить.
- Теперь ты в наших руках, Маитимо фэанарион, и к прошлому возврата нет, - слова умаиа падали тяжелыми камнями: Мордотйар успел поучиться не только у Оромэ, но немного и у Намо. - Забудь все, что было прежде, оно безнадежно мертво. Как мертвы все, кого ты привел за собой на 'переговоры'.
Мордотйар лгал: тех пятерых, кого схватили вместе с Маитимо, никто не стал бы убивать. По крайней мере, сразу. Но пока могло быть полезным, чтобы пленник считал себя единственным уцелевшим... И одновременно повинным в гибели всех своих воинов и друзей.
***
Было неудобно говорить лежа, унизительно, и потому, превозмогая раны, стараясь не меняться в лице, нолдо сел. Слова о горьких ошибках и гибели воинов вызвали боль в душе.
- Почему вы не убили меня? Что вам нужно? - спросил нолдо. Об имени умаиа он не стал спрашивать, словно презирая это знакомство.
- Что нам пользы от твоего трупа, Прогонитель Валараукар, славный полководец, наследник Короля нолдор? - каждое из обращений звучало злой насмешкой. - Живой ты куда лучше послужишь пользе Севера.
Слова умаиа заставили пленника опешить. Нолдо не успел узнать, что труп может быть не просто скорбным оставленным 'домом', а может быть полезным. Это звучало мерзко. С холодным негодованием и яростью эльф ответил:
- Я не стану служить Моринготто. Вы зря теряете время, - как такая глупость вообще могла придти в голову Врага?
- Не хочу и не стану, это не одно и то же, - умаиа раскатисто захохотал. - Польза бывает разной, а времени у нас будет много. Очень много.
Все это, однако, были только слова. Которые стоило подкрепить действием. Глядя в глаза не без труда севшего пленника, умаиа ударил эльфа - не рукой, конечно же, а своей силой в Незримом мире, или, как это еще звали, Волей.
- Урок первый. Не произноси при нас этого мерзкого имени, которым вы нарекли Сильнейшего, Владыку Севера.
***
Глаза эльфа на мгновение расширились от удивления, а потом сузились в гневе. Что же, они собираются его заставить повиноваться? Интересно, как у них это получится сделать? И - при чем здесь много времени? Они хотят заточить его, как был заточен Моринготто, и думают, что братья не смогут воевать без своего старшего? Это абсурд. Нолдо уже собрался насмешливо возразить, но не смог - его скрутила боль.
Мордотйар усмехнулся. Сейчас, когда неистовый нолдо был безоружным, бездоспешным, раненым, слабым и связанным, можно было идти по проторенной тропе, действуя так, как уже было опробовано со многими беспечными квэнди. Первые эльфы не ведали страданий и страха, потому что их до поры не нашли ни слуги, ни чудовища Владыки Мэлькора; нолдор не боялись потому что выросли в Амане, отгороженном от Тьмы (но и там Владыка сумел добиться своего, отплатив за унижение и заточение!). Боль и страх, лишение свободы и надежды, отрывание от всего привычного хорошо действовали на пленников на первых порах... Что ждет дальше именно этого пленника, решать было не Мордотйару, но пока нолдо был в его власти.
В густом, низком голосе умаиа не было волнения - он звучал почти лениво, пока Темный наносил свой удар - первый из многих. Это было привычно и легко, сила устремилась вперед, скручивая в Незримом мире тело нолдо, и Черный Всадник чувствовал боль эльфа...
Но сюрприз ждал как самого фэанариона, так и умаиа - эльф был связан по рукам, но не по фэа, и против черного чародейства нолдо выставил свои собственные чары, которым обучался в Амане: у Макалаурэ, у Аулэ, у народа Манвэ, у Намо... Всего понемногу, ни в чем не мастер, наверняка по своим силам слабее умаиа, но все же эльф смог выставить щит и даже отбросить врага... По крайней мере в первый раз, пользуясь неожиданностью.
***
...Сила умаиа наткнулась на стену иных чар, словно на щит или упругую преграду, и была задержана и отражена. Мордотйара нежданно настигла им же направленная боль, и он с перекошенным лицом отлетел в сторону. Когда Темный поднялся, в его глазах был страх.
Как мог какой-то эльф ударить его, Мордотйара, чарами?! Некоторые умаиар научились изображать эльфов, принимали облик, схожий с эльфийским, брали себе их имена, и так влияли на похищенных, или обманывали живущих на свободе, бродя среди них и настраивая против Валар. Что, если до того же додумались и на Западе, и тот, кто назвался Нэлйафинвэ, только изображает, что его сдерживают путы, а на деле... Мордотйар посмотрел на пленника через Незримое:
Нет. Могучий воитель, но не Аину - только эльф.
***
Маитимо не думал в тот момент, что и как он делает, просто защищался, почти инстинктивно, как и каждый воин, используя все, что было в его распоряжении. И тварь отлетела.
- Проклятый эльф! Вас неплохо вооружили для борьбы, - нолдо учился у Валар и маиар, это было заметно, оттого Мордотйар и усомнился, и даже устрашился, приняв самого Маитимо за маиа, но теперь страх скрывался за нахлынувшей злобой. - И все же ты лишь воплощенный, Нэлйафинвэ, а воплощенный не может противостоять маиар! Тебя сломают и растопчут!
Мордотйар хотел ударить эльфа вновь, но не хотел получить ответный удар. Особенно собственными чарами, отраженными щитом. Впрочем, можно было обойтись и без чар. Мордотйар мысленно подозвал орков, а затем приказал:
- Дайте-ка голугу по ранам!
***
Нолдо, изогнувшись, встал на колени, глядя на гневное и злое лицо умаиа, еще один рывок - и поднялся на ноги, готовясь к борьбе, но... враг больше не стал нападать. Вместо этого умаи позвалал орков.
- Трус! - гневно выкрикнул нолдо. Он даже не взглянул на орков, с довольными рожами приблизившихся к нему, но когда его начали бить, эльф уже не смог стоять молча и гордо. Боль от ударов по ранам пронзила тело, эльф сжал зубы, стараясь сдержать вскрики, в глазах потемнело; Лорд пошатнулся, упал, а затем старался хотя бы не корчиться на земле, пока его продолжали неторопливо бить в раны.
Его тело было беспомощно, но его дух - нет. Вот что понял эльф в этот момент.
***
Нолдо посмел назвать его, Аину, трусом - это не должно было остаться безнаказанным, и Мордотйар позволил оркам бить пленника дольше, чем планировал изначально. В Твердыне много целителей способных вылечить что аккуратную, что рваную рану, так что Всадник следил лишь за тем, чтобы телу эльфа не был нанесен урон, опасный для жизни. А то, что упавшего от ударов, под хохот умаиа, били на земле, пока эльф опять не лишится чувств, это было неважно. Нэлйафинвэ должен был получить урок. Так или иначе.
***
Когда нолдо вновь пришел в себя, он уже был в дороге: его снова везли через ночь, перекинутым через седло. Маитимо всем своим телом ощущал, что это не лучший способ для перевозки раненых, но молчал. Порою он терял сознание, но через какое-то время боль возвращала его в реальность. А черный конь Мордотйара больше не останавливался до самого подножия Тангородрим. Там умаиа снял пленника с коня, перекинул через плечо, чтобы сильнее унизить - и так двинулся к железным воротам.
***
Двери Ангамандо захлопнулись. Пути назад не было. Орки, сопровождавшие Маитимо до Твердыни, откровенно перевели дух - они боялись этого пленника. Вдруг он еще что-нибудь выкинет. Он даже одного из господ ударил. Мордотйар тоже незаметно для остальных перевел дух, поймал себя на этом и снова разозлился на пленника. Нолдо же ждал особый прием - его одного; умаиа давно передал весть Владыке Севера и о нем, и о других захваченных и так узнал, что ни один из пяти пленных воинов не был фэанарионом.
Черный Всадник нес уже пришедшего в себя эльфа по туннелям Твердыни. Не по тем грубым ходам, освещенным коптящими факелами и масляными плошками, где копошились, ковали оружие, погоняли друг друга бичами орки, а по куда более ровным и красиво отделанным коридорам.
Умаиа шел к многоколонному тронному залу с высокими потолками, которые терялись во мраке, и стражами, стоящими от дверей и до высокого черного трона Владыки. Нолдо подготовили особый прием. Мордотйар поставил пленного на ноги перед аркой входа в тронный зал, и эльфа повели. Орки глазели на него и вопили, умаиар ощупывали взглядами, довольные его состоянием: ранен, ослаблен, но в сознании, и идет сам - можно сразу перейти к развлечениям.
Примечания.
*(1) 'Преображенные мифы':
'После пленения Мэлькора Саурон бежал и скрылся в Средиземье. Так становится понятно, каким образом процесс выведения орков (несомненно, уже начавшийся) пошел с нарастающей скоростью, в то время как нолдор обитали в Амане, так что, когда они возвратились, Средиземье уже кишело этой напастью на горе эльфов, людей и гномов. Кроме того, Саурон тайно восстановил Ангбанд в ожидании возвращения Повелителя; темные подземелья были забиты ордами орков'.
*(2) 'Сильмариллион':
'Ни одно предание не говорит, какие думы родились в душе Моргота при вести, что Фэанор, его злейший враг, привел с запада войско. Но едва ли он испугался, ибо не верил тогда еще в силу нолдорских мечей; а вскоре стало ясно, что он замыслил сбросить их в море'.
'Десять дней длилась битва, и из всего воинства, подготовленного им (Моринготто) для завоевания Бэлэрианда, возвратилась лишь жалкая горстка'.
*(3) 'Серые анналы':
'И там, в земле Моргота, Дор-Даэдэлоте, Фэанор был окружен, и рядом с ним оказались всего несколько друзей. Вскоре он остался один; но долго еще продолжал биться и бесстрашно смеялся, хотя его окутывало пламя, и много раз он был ранен. Но вот, наконец, Готмог, Повелитель балрогов, поверг его на землю, и там бы он и погиб, если бы Маидрос и три его брата с отрядом не пришли к Фэанору на помощь, и балроги не бежали назад в Ангбанд'.
*(4) 'Книга утраченных сказаний':
'Маидрос с проводниками-илькоринами (т.е. мориквэнди) ввел войско в холмы (за Железные горы), но был отброшен с потерями от врат Ангаманди'. В другой версии уточняется: 'был отброшен огнем'.
*(5) 'Властелин Колец':
'Темное пламя Удуна не поможет тебе! Возвращайся во мрак!'
А первое столкновение с валарауко в Мории Гэндальф описывает так:
'Мне не удалось ничего разглядеть, ибо в комнате клубилось косматое облако - раскаленное и темное, как дым над горном'.
*(6) 'Серые анналы':
'...Но вот, наконец, Готмог, Повелитель балрогов, поверг его на землю, и там бы он и погиб, если бы Маидрос и три его брата с отрядом не пришли к Фэанору на помощь, и балроги не бежали назад в Ангбанд'.
По 'Квэнте нолдоринва', в Битве-под-Звездами было 'великое истребление орков и балрогов', то есть кто-то из валараукар был убит, притом более одного, раз это названо 'истреблением'.
*(7) 'Квэнта нолдоринва':
'Maidros was ambushed and most of his company was slain; but Maidros was taken alive by the command of Morgoth, and carried to Angband'.
'Маидрос попал в засаду, большую часть его отряда перебили; а самого Маидроса захватили живым по приказу Моргота, и привезли в Ангбанд'. Здесь говорится, что не все воины, что пришли с Маитимо, были убиты.
*(8) 'Анналы Амана':
'Мэлькор испытывал сильную ненависть к наездам, совершаемым Оромэ в Эндорэ, и боялся их, и либо Мэлькор поистине послал своих Темных слуг в качестве всадников к квэнди, либо он распространил лживые слухи с целью, чтобы квэнди избегали Оромэ, если они когда-либо встретятся'.
Моринготто и позднее 'распространял лживые слухи' через умаиар, принявших эльфийское обличие - как, например, перед Ниэрилтатинва (Нирнаэт Арноэдиад). И во времена, когда эльфы жили у Куиаиэнэн, Мэлькор не захватывал эльфов в плен и не мучал их - ведь иначе он осквернил бы себя непоправимо еще раньше и не отделался бы семью столетиями заточения в Мандосе. Кроме того, слуги Мэлькора распространяли слухи о том, что Черный Всадник пожирает похищенных, но не запугивали квэнди пытками - это тоже показывает, что в то время Мэлькор и его слуги еще не пали так низко, чтобы пытать и самое страшное, что они могли измыслить, это быть сьеденным диким зверем.