Пленники приходили в себя, и хотя на их телах не было видимых ран, все равно требовалось время, чтобы хроа, выстраиваясь по фэа, восстановилось. Собственно... по ощущениям боль напоминала всего лишь боль перетруженных мышц, только очень сильную, так что шевельнуться лишний раз было тяжело.
Лорд помогал товарищу пить и лечь удобнее. Воин поначалу не мог даже говорить, чувствуя боль во всем теле, и он благодарил Лорда взглядом.
- Умаиа очень долго занимался тобой, - успокаивал Верного Маитимо. - Так что в начале ты чуть ли не пытался порвать путы, а к концу пытки еле вздрагивал. Даже не представляю, что ты сейчас чувствуешь... Лежи смирно, мне правда много легче, просто словно устал после хорошей тренировки. А как тебе помочь, даже не знаю. Давай попробую осторожно размять твои мышцы?
Но даже легкое нажатие причиняло сильную боль, да и сам Лорд хорохорился, а двигался на упрямстве, и вскоре тоже лег.
- Все же это куда лучше, чем могло быть, - прошептал фэанарион. - Он явно хранит нас и помогает нам, как может.
- Да... удивительно, - командиру со временем становилось легче, и он смог говорить. - Я... не знаю, как он это сделал... я не чувствовал даже неудобства... Первый раз ходил по лагерю у Миттаринга, второй сидел с тобой за столом... А потом вернулся... - Все же пока это было долгой речью, и Верный устало замолчал, скоро провалившись в сон, а, пробудившись, заговорил снова:
- Если это отголоски... не знаю, что было бы со мной... если бы я чувствовал саму пытку, - за словами воина слышалось: 'Не знаю, как бы выдержал'. - Все принял ты... мой Лорд...
- Тебя хотели замучить до смерти, как Вэриндо. Ты сам слышал это, - Маитимо ответил сурово. - Не удивлюсь, если ты готов к такому исходу, но я не готов. Лучше мне достанется немного, но потом для тебя все закончится, чем... - эльф не смог договорить. - Меня предупреждали, что у стен могут быть уши. Не говори лишнего. Но помни, что это для всех закончится. Сначала для вас, потом для меня. Тут сложно обещать, но... ты же меня знаешь. Все будет хорошо, я чувствую это.
- Да... все будет хорошо, - теперь командир лучше осознал: если его казнят, его смерть под пыткой... станет ударом для Лорда. Как стала ударом гибель Урунмэлдо. Если понадобится, то воин постарается встретить смерть гордо, но лучше избежать ее, сбежать из плена, невзирая даже на то, что оставляет своего Короля. И хотя Верный принял, что уйдет на свободу, все равно было трудно принять ту помощь, что им давал умаиа: Лорд не только останется в плену, где с ним каждый час могут сделать что угодно ужасное, но и сейчас не он, Верный, закрывал собою Лорда, а Лорд терпел пытки ради своего воина... Фэаноринг со стыдом опустил глаза. Он был в какой-то ужасной ловушке, где было неправильно оставлять все, как есть, но и ничего нельзя было изменить. Не говорить же Лорду: 'Нет, пусть меня тоже мучают и казнят'. - Маитимо... я приму... что будет дано. Как я и говорил при Энгватаре... И... прости. В том, что ты здесь... есть и моя вина.
Нолдо говорил о том Посольстве, что закончилось их с Маитимо пленом. Эльф тогда спрятал свой отряд за рощей, ожидая сигнала от Маитимо. Прошло не так много времени, и внезапно до отряда донесся звук боя. Условленный сигнал раздался позже: сначала Маитимо рассчитывал победить своими силами, но увидя, как на помощь 'послам' Моринготто спешит подмога, да еще и с валараукар, фэанарион велел призвать и свои резервы, а после трубить сигнал к отступлению. Командир тогда, едва услышав сигналы, понял, что дело плохо. Он летел вперед, на помощь Лорду и товарищам, и врезался в гущу боя, и сражался с врагами так яростно, как мог, но Темных было слишком много... Позже, уже в плену, командир много раз обдумывая все бывшее с ним и винил себя за то, что вступил в бой не вовремя. Если бы он со своими воинами вышел раньше, не дожидаясь приказа - ведь чувствовал, что все идет не так! - то мог бы помочь Маитимо уйти, выбраться из западни в безопасные земли, туда, где его поддержали бы его братья с войском. Но Верный не помог вовремя, и теперь Лорд в Ангамандо - и остается в Ангамандо...
- Отдыхай. Мы еще поговорим, - рука Маитимо легла поверх руки Верного.
***
Пленники много спали, обессиленные, так их и застали вошедшие умаиар.
Маитимо приподнялся на локтях и сел, не желая лежать перед пришедшими, но... смотреть на них эльф тоже не решился, и отводил взгляд. Потому что в его взгляде было бы возможно прочесть разное... но не враждебность. А больше всего - ожидание. Но вот беда - хотя нолдо и надеялся на каждого из этих умаиар, он не мог рассказать одному из них о другом, боясь подставить под удар... и тем сорвать свои планы и надежды на освобождение Верных.
Фэанарион заговорил, и слова пленника могли показаться несвязными, но не для умаиар, и тем более не для этих двоих.
- Свет разгоняет Тьму, но Тьма не может поглотить Свет, даже если разрушит его источник, - нолдо говорил это, глядя в пол, и говорил для каждого из умаиар. - Я лишь сосуд. Но... Свет есть в любом сосуде, потому что Свет - это жизнь. От него можно отказаться, но он не отказывается от нас.
Эти слова были сказаны для сомневающихся аинур... но внезапно они оказались словами для самого эльфа. Свет не отказывался от него, даже если его дела были против Света. Горло стиснули накатившие и сдерживаемые слезы. О, только не сейчас, не при этих двоих!
***
Умаиар смотрели в разные стороны, и каждый радовался, что другой не видит его взгляда.
Целителя вдруг охватил страх и одновременно ощущение, что... что он не хотел бы, чтобы Маитимо был убит или сломался. Он, Энгватар, тогда потеряет... что-то живое. А эльфа непременно убьют, если не сумеют сломать...
Второй умаиа был в смятении. Свет не отказывается никогда... И Маитимо говорил это именно для него, хотя уже получил и получит для себя помощь... Маитимо пытался... помочь не только своему Верному, но и ему, слуге Моринготто? Маитимо не был Светом, но в нем был Свет, и - это давало нолдо готовность, желание помогать... своему палачу. Тогда... откажет ли Свет в помощи, в принятии назад? Быть может, однажды... пусть только при конце Арды... он, падший, вновь будет принят?
Эта надежда была слабой и неверной, но она зажглась - умаиа не был обречен на беспросветный мрак навечно. Казалось бы, что изменилось сейчас? Но даже взгляд умаиа стал другим, перестал быть таким тяжелым и мрачным. Маитимо не только пожелал помогать ему, но в самом деле помог...
- Кому ты говоришь эти слова? Мы служим Владыке Севера, - спокойно, как всегда, произнес Энгватар. Формально встреча нолдор была устроена, условие исполнено, но целитель сожалел, что не может дать им облегчения, как хотел бы. И Энгватар обратился к палачу: - Ты уверен, что рассудок Маитимо не повредился от пытки? Я мог бы это проверить.
- Нет, нисколько, - ответил дознаватель. - Маитимо такой же неисправимый гордец, как и прежде. И говорит такие невообразимые вещи, какие я не слышал ни от кого, - это был ответ для Маитимо, который эльф мог понять, а стоящий рядом Энгватар - нет.
Безымянный палач вернул эльфу его же слова, и нолдо улыбнулся. Нужно было сейчас отогнать мысли о себе, нужно было не плакать, а сосредоточиться. И тогда нолдо понял - или лишь подумал, меряя по себе - что Энгватар тревожится о нем, что нужно что-то сказать, передать весть:
- Тот, кто сменил Саурона, жесток, Энгватар, и знает свою работу и место не хуже, чем ты свое, но и мы с Верным сможем держаться при нем не хуже, чем при тебе. - Теперь Энгватар знает, что и на нового палача у нолдо что-то нашлось. Впрочем... они вдвоем смогли отправить в изгнание Саурона при немалой помощи пленника, стоит ли удивляться, что и к умаиа поменьше нашелся ключ?
Энгватар удивился услышанному (хотя от Маитимо можно было ожидать подобного) и чуть заметно улыбнулся. Итак, Маитимо снова кого-то посадил на крючок. То-то равнодушный дознаватель стал так мрачен! То-то только что не открыто пытается выпроводить целителя - не дать видеть, что будет происходить!
- О, похоже твои успехи больше, чем я полагал, - обратился Энгватар к палачу прежде, чем выйти. - Я оставляю вас. Делай, что можешь и что должен.
Умаиа-палачу на миг показалось, что Энгватар знает все, но он не подал вида.
***
Целитель ушел; оставшись один с пленными, дознаватель затворил дверь и посмотрел на нолдор.
- Я умею заставить мышцы напрягаться и кричать, но умею и расслабить их. Я не мог сделать это при Энгватаре или до того, как он зашел, но теперь мы в безопасности. С кого из вас начать?
Маитимо качнул головой:
- Ты хочешь сейчас помочь, но даже твое предложение помощи обращается в пытку: один из нас должен решить, кто раньше прекратит страдать, и будет мучиться угрызением совести или с облегчением примет помощь, забыв о друге. Мы не будем играть в эту игру: выбери сам, кому поможешь первым. Но я знаю, что ты делаешь для нас куда больше, чем мог бы по договоренности. Даже защищаешь от Энгватара, уже второй раз. И я благодарен тебе, несмотря на все, что ты сделал со мной. Там, на допросе, я видел, что в твоих глазах не было вожделения, когда ты пытал меня; и ты первый в Ангамандо, у кого я не видел в глазах этого. Теперь... ты сам здесь словно раб и пленник. Ты делаешь то, чего не хочешь, что вынужден. Но помни: когда ты решишь это прекратить, ты сможешь это сделать. Ты не один и не забыт.
***
Ответ Маитимо был неожиданным. Умаиа не думал, что выбор может быть чем-то тяжким, но для нолдор не было одного простого ответа - как то, что первым должен быть Лорд, потом тот, кто ему служит; или первым должен быть тот, чье тело пострадало сильнее, потом тот, кому и так легче; или первым тот, кто перенес пытку, потом тот, кому достались одни последствия. Каждый из эльфов... вернее всего, выбрал бы другого, не себя.
- Тогда я начну с тебя, воин, твое тело пострадало больше, - умаиа подошел к Верному. Прикосновения и надавливания Темного помогали расслабить мышцы, чтобы их больше не сводило.
- Теперь вы примерно в равном состоянии, - наконец сказал аину. - Твоя очередь, Маитимо. - Но прежде чем заняться исцелением Нолдорана, умаиа коснулся руки нолдо, и заглянув в глаза эльфа. - Спасибо тебе. Да... на допросе я делал, как надо, а не как хотел. Но с вами... я только пытаюсь честно исполнить договор. Как могу.
***
Тело жаждало исцеления, и эльф прикрыл глаза, ожидая, пока умаиа закончит, а потом ответил:
- Я должен предупредить тебя... Если ты испугаешься, я могу потерять многое, но если я не предупрежу, и ты попадешь в беду, я потеряю все, и еще буду виноват в том, что не уберег тебя, - эльф тоже смотрел теперь в глаза сидящего напротив. - Как твое имя?
На миг глаза умаиа расширились. Маитимо хочет уберечь своего палача и будет считать себя виноватым, если не выйдет?!
- Мое имя - Турувандо. Тот, кто следует путем Могучего. И повинуется ему. От начала.
- Я должен сказать тебе, - продолжил Маитимо, - что ты... уже не такой, как был. Быть может, пока этого никто не заметит, но ты возвращаешься к своему Истоку. Твое сердце тянет тебя туда; видимо, ты был обманут Врагом или пожалел после, что последовал за ним, но уйти не смог... Но так или иначе, ты не отрекся от Света и скоро в Незримом мире будет видно, что ты не один из умаиар. Или ты снова научишься получать удовольствие от пыток, или тебе нужно уходить отсюда к своим, туда, где тебе и место.
- Я отрекся от Света, - тяжело уронил умаиа. - В Арде звучит моя песнь как продолжение песни Мэлькора. Где ритм обращается мукой, там моя сила, и так останется до конца Арды. - 'Но я начинал не с этого, и если мир обновится... возможно, того продолжения уже не будет в мире, и тогда...' Турувандо не решился сейчас закончить мысль. - Ты просто не слышишь, Воплощенный.
Нолдо пожал плечами:
- Ты уже изменился. И скоро другие увидят это: боюсь, раньше, чем ты сам осознаешь. В Незримом мире ты открыт всем взорам.
Умаиа нахмурился. Хотя впору было бы поежиться.
- Если у других мои деяния не вызовут сомнения, и ты не выдашь меня, никто и не станет смотреть на меня через Незримое. Как я не смотрю на других. И изменился я или нет, - да, в нем, конечно, переменилось что-то важное... но он не мог перестать быть Темным, - мой путь определен от времен Аинулиндалэ. У Оссэ был другой путь, потому что он следовал за Ульмо вначале и только после сбился, у меня же выбора нет.
Однако если нолдо прав в том, что произошедшие изменения - пусть он и оставался Темным - станут видны... это было страшно...
- Я не выдам тебя, - сказал Маитимо. - И Верный не выдаст. Но ты ошибаешься: каждый сам выбирает свой путь, всегда, а не однажды. У тебя нет предопределения, Свет ждет тебя всегда, как бы ты низко не пал. И ты можешь не верить мне, но главное, дай свободу моему Верному раньше, чем попадешь в беду. - Спорить с тем, кто его мучает, а потом ищет, чем помочь, эльф не хотел. Это было как-то... слишком.
- Маитимо, - вздохнул Турувандо, - ты очень тороплив.
