Иллюстрация к главе (скопируйте ссылку и вставьте в браузер вручную):
https://www.instagram.com/p/CY7loZCv_H8/
Та же иллюстрация в ВК: https://vk.com/id135497363?z=photo135497363_457239439%2Falbum135497363_00%2Frev
Пленника опять вернули Энгватару. Нолдо предупреждал, что теперь может быть опасным приближаться к нему, и там, в зале, целитель очень боялся... Но если на глазах у всех умаиар, включая Маирона, можно было подойти и даже кратко перешептываться - была ли так велика опасность здесь, когда они оставались одни в камере? Единственное, в чем нужно было убедиться, это в том, что никто не войдет не вовремя в камеру. Как недавно Фуинор.
И когда Маитимо очнулся, Энгватар был рядом.
- Ты сможешь отдохнуть, и я буду тянуть время, - говорил целитель. - Эта месть завершилась, и Владыка, по счастью, удовлетворен ей. Мне все же удалось рассчитать, когда можно прервать пытку, объявив, что ты больше не выдержишь, раньше, чем желали бы все остальные... но не настолько рано, чтобы от меня потребовали подлечить тебя и все продолжить. И так, чтобы мое вмешательство не показалось подозрительным. Прости, что тебе пришлось ждать меня... так долго.
- Знаешь... - тихо ответил Маитимо, - мне никогда не было так страшно, как в этот раз... Я думал, что не выживу и не выдержу это. Мне казалось, что я один против всего мира... А ты в это время высчитывал возможность мне помочь, был, как мог, рядом... И, быть может, Тот, Кого ты звал - да, я ощутил это - тоже был рядом. Моринготто думал, что я был наделен Светом ради него, для той встречи, но нет... будет что-то другое, после, - и нолдо хмыкнул. - Надеюсь, я смогу пережить и то, другое. Когда меня пытали, казалось, что я в сердце Тьмы, что я обречен и что выхода нет. А сейчас ничего не изменилось, но... я словно жду чего-то хорошего. Понимаешь... я словно стал прозрачным, как скорлупки Сильмариллей. Но для того, чтобы быть посланцем Единого, не надо быть прозрачным... Это нужно для чего-то иного.
Энгватар слушал вначале подавленно (хотя нужно было знать целителя, чтобы заметить эту подавленность), а затем удивленно поднял голову.
- Ради чего-то иного? - целитель замолчал, сжав губы сильней обычного. Потом заговорил. Он не должен был говорить этого, но Маитимо слышал его обращение к Единому, да и кому еще Энгватар мог бы сказать о таком? Хису, что ли? О, он будет рад услышать... и окажется поразительно хорошим учеником, если не будет рад после еще и донести.
- Ты видишь, Он же мог победить, если бы только захотел! Ты был наделен такой Силой, что никто из наших шевельнуться не смел. Достаточно было эту Силу направить или хоть пригрозить ей как следует, ты же видел, как испуган был Владыка, он не устоял бы. И... ничего. Свет всегда выбирает проигрывать. Но ты говоришь, что цель - другая, это все было сделано не только ради одного послания... - Целитель присел рядом с Маитимо. - Ты говоришь, ты стал как скорлупки Сильмариллей... я не удивлен, если в вас есть сходство. Камни творение Фэанаро, а ты его сын. Но не понимаю, зачем все это... Тебя выбрали, сделали прозрачным, наполнили Светом и Силой. Послали, а потом все отняли и никаким чудом не избавили тебя от этой пытки. Я понимаю еще, почему ты лишился защиты перед Владыкой, но потом? Я все думал, сейчас ее вернут. Ты, конечно, теперь знаешь, что можешь выдержать даже один против всех, окруженный яростью, и бороться без надежды, когда обречен и нет выхода; но ты, наверное, и прежде знал это, после семи-то лет. - Энгватар покачал головой. - Ты говоришь, что грядет что-то иное, и хорошее? Мне трудно поверить, но и не поверить тоже, когда ты это говоришь сейчас, после того, что только что закончилось...
Маитимо снова был так изранен, что не мог поднять даже ложку, и лежал перед Энгватаром совершенно беспомощный.
- Я даже не знал о том, как был могуществен... Интересно узнать, - нолдо улыбнулся, - спасибо, что ты мне рассказываешь. Я все видел иначе. Меня просто что-то побуждало прийти к Моринготто, подняться по ступеням и сказать ему это все. И я даже не задумывался, что сказать, слова словно сами слетали с губ. И при этом... меня ведь никто не заставлял. Я мог отказаться и не приходить туда. Но я... чувствовал, что правильно будет прийти и сказать. Я даже не знал, что Он наделил меня силой, и я не знал сначала, что это Он побуждает меня говорить... А оказывается, никто из Темных не мог шевельнуться... Но я ведь пришел не приказывать Моринготто, а предложить помощь. Нельзя заставить измениться, но можно без урона для себя принять помощь Сильнейшего, который пришел смиренно предложить.
- Ты даже не знал вначале, Кто это делает, и ты сам... мог отказаться? - Энгватар слышал слова, но ему нужно было приложить усилия, чтобы понять их. - Я никогда не знал, что такое бывает, и... ты пришел предлагать Владыке Севера, своему Врагу, помощь? - это звучало так немыслимо, что более немыслимо звучало только, когда целитель поправился: - Он желал... смиренно предложить Мэлькору помощь? Это не укладывается в голове... И не укладывается, как я вообще могу говорить с тобой об этом. Я никогда не заговаривал о Нем с тех пор, как стал служить Владыке, никогда не звал Его... до этого дня.
- Ты слишком хорошего обо мне мнения, - усмехнулся эльф. - Я не собирался предлагать Моринготто помощь, я вообще не знал, что я собираюсь делать. Я думал, что собираюсь в очередной раз напасть... а в результате все вышло непредсказуемо. Мне очень хотелось уйти, пока Увала не передумал. Но меня словно что-то вело, и я мог или слушаться этого течения, или нет. Я выбрал слушаться. Я сам удивился тому, что сказал, но... Если бы Моринготто отказался от Тьмы, я бы выполнил все, что обещал. Я просто чувствовал тогда, что это все правда...
- Когда я задумал Игру, то не знал, что она окажется частью большего, частью Замысла, но у меня никогда не возникало вопроса: слушаться Его или нет. Это же мой собственный план, - в самом деле, никогда... и в прошлом, до ухода к Мэлькору, вопроса, слушаться или нет, тоже не возникало.
Нолдо отвел взгляд, потому что ему было неловко продолжать:
- Когда меня лишили силы, потом, в том месте, где меня мучили... я сначала думал, что ты просто равнодушно смотришь на то, что со мной делают. И только теперь узнал, что ты ждал нужного момента. Быть может, и Он ждет? Но я не понимаю, почему Он лишил меня своей защиты сразу, как только я договорил... Словно я больше был Ему не нужен, и Он просто бросил меня.
Энгватар вздохнул.
- Ты лишился защиты на ступенях трона... очень вовремя: Владыка, ударив тебя Волей, сразу же начал поднимать руки, собирая силу: мы знаем этот жест, он хотел, встретив отпор, ударить тебя как Стихия. Владыка никогда не применял этой силы в пределах Ангамандо, потому что это неизбежно приведет к разрушениям, и тебя он убивать не хочет, но тогда он был в ужасе... И его удар как Стихии разрушил бы твое хроа. Но когда ты отлетел, то Мэлькор увидел, что ты лишился силы и защиты, и рассмеялся, приказав схватить тебя. Дальше ты знаешь.
- Спасибо, что объяснил, почему меня... оставили, - задумчиво ответил нолдо. - Теперь мне легче. Было... паршиво думать, что Единый меня предал. Я чувствовал, что это не так, но не знал, как еще это воспринять.
- А я едва мог выдержать все это, - тоже опустил глаза целитель. - Но могло случиться и так, что я бы просто смотрел, не вмешиваясь... потому что мне было страшно; я был уверен, что теперь тоже лишен защиты.
- Я не виню тебя, - вздохнул нолдо. - Но ты преодолел свой страх ради меня. Все боятся, это нормально. Важно, как ты ведешь себя в своем страхе. А тогда ты обратился к Единому, я слышал. Думаю, и Он слышал, и даст ответ.
- Я боюсь ответа, я же Темный... - Энгватар осознал нечто важное. - Я рад, что тебе легче. Но... я объяснил тебе, что Он тебя не оставил? Объяснил часть Замысла? - И снова помолчав, Энгватар добавил: - Хотя Владыка меня и без того убьет. Если что-то узнает.
- Тебе незачем бояться Моринготто, - снова ясно и спокойно улыбнулся эльф. - Если Увала убьет тебя, ты лишь потеряешь фана. Ты перенесешься в Валинорэ, где создашь себе новую фана, или Намо поможет тебе создать новую. Моринготто тебе больше не указ. Ты всегда можешь выбирать, слушаться Нечто или нет... словно бы течения или музыки. Оно прекрасно, его правильно слушаться, но оно не заставляет, ты всегда поступаешь добровольно, идя с ним или идя вопреки ему. И да, ты объяснил мне, что Он меня не оставил. И там, в том месте... я ведь не мог столько раз ранить умаиар, это тоже Он должен был делать через меня, но так тайно, что ни другие, ни даже я не заметили...
- В Валинорэ... Но кого я буду лечить там, и кто ждал бы там меня? Судья, чтобы вынести приговор? Хотя Мэлькору после всего предложена помощь, прощение и первенство... - тихо произнес целитель. - Может быть, однажды я и вернусь: когда Владыка начал отвечать, я поспешил повторить: 'Я вернусь в Аман', но я полагал, с тобой и со всеми. А не бояться Владыки Севера... сдается мне, это умение недоступно никому из тех, кто за ним последовал: он привязывал к себе в том числе и страхом тоже.
Маитимо не стал отвечать целителю. Нолдо получил урок - к Свету не тащат, могут лишь предложить и надеяться на добрую волю...
А пока потянулись дни исцеления, полные покоя и светлой радости.
***
Энгватар старался, чтобы для Маитимо эти дни были отдыхом, насколько это было в силах целителя. Сам он больше не возвращался к тому разговору о Свете. Энгватар не мог бы определить, чего он боится больше всего. Развоплощения? Резкой перемены, утраты того, что есть? Наказания и муки? Ведь Владыка мог и не развоплотить, а бросить в застенок, велеть пытать, и охотники нашлись бы - тот же Маирон... Или Энгватар боялся суда и приговора? Или того, что он не нужен на Западе? Он не Мэлькор, от которого может зависеть судьба мира... А может быть... просто того, что не найдется, кого лечить? Когда целитель повторял за Владыкой: 'Я вернусь в Аман', он не думал о своих страхах, но он не мог забыть их надолго. Энгватар не знал, чего он боится, но нимало не удивлялся своему страху и нежеланию беседовать о Свете: это было свойственно всем слугам Мэлькора. Напротив, целитель удивлялся, что эти страх и нежелание могли на время отступить, и он мог даже сам объяснять часть Замысла... как будто он, Энгватар, и не Темный вовсе (как и говорил Маитимо). И... что-то изменили те дни, но ум не мог не возвращаться к ним снова и снова...
А однажды Маитимо сам вернулся к разговору о случившемся:
- Ты помнишь, как я один ранил кучу умаиар? Я все думаю, как же мне это удалось?
- Я объяснил всем твою победу, сказав, что ты выжигаешь силы, но знаю, что это не так. Даже при большой беспечности нападавших, которые не пытались защититься и были захвачены врасплох, даже при большой удаче, даже если бы ты был полон сил, а не защищался сразу после мощного удара Волей... у тебя бы все равно не получилось нанести им такой урон. И если бы ты в самом деле вложил в бой столько огня, сколько было нужно для той победы, тебя после этого и я бы не вытащил: ты умер бы на месте. И если вы, нолдор, умели бы так сражаться через Незримое, вы могли бы обходиться без оружия... - Энгватар помолчал немного. - Возможно, тебе подарили эту силу, когда ты стал... как прозрачный кувшин, и не забрали после?
- Я не знаю, в чем именно дело, Энгватар... Но я сделал нечто, что за пределами моих возможностей, и в тот момент не понял этого. Если бы понял, то видел бы, что я не покинут, и тогда... я не страдал бы в таком отчаянии, что Мрак оказался не только снаружи, но и внутри меня. И все же... Я не знаю, почему Единый так со мной поступил, почему не дал мне уйти, получить свободу...
- Я и сам не могу понять, отчего тебе не дали уйти. Тебя спасают от гибели, дают силы для удара, но словно намеренно держат здесь, в темнице и на допросах, - с горечью ответил целитель, начав разматывать бинты. - Раньше еще можно бы, даже не зная об этом непонятном... задании, сказать, что ради других эльфов, потому что ты их освобождаешь. Но теперь тебя не будут допрашивать ни с кем вместе, мы добились того, что это сочли опасным и бессмысленным.
- Я надеюсь, что я пойму смысл... По крайней мере, так я сказал Моринготто, еще до того, как ты придумал Игру. Я сказал ему, что в том, что я здесь, есть смысл, хотя сам тогда не понимал, что говорю... И я надеюсь, когда придет время, я все же узнаю этот смысл, узнаю Замысел, и открою его и тебе.
***
Когда нолдо начал вставать, Энгватар вывел пленника на прогулку на галерею: это была длинная пещера без одной стены, находящаяся под козырьком основной скалы и огороженная высокими перилами.
- Здесь редко кто бывает, Нолдоран, а теперь и вовсе не сунется. Можешь наслаждаться видом, тебе здесь никто не помешает, - за пределами камеры, вдруг ставшей 'убежищем', Энгватар изображал умаиа и врага Маитимо.
На галерее, в одной из ниш, была оборудована кровать, в нее и опустился утомленный недолгой прогулкой пленник.
- Спи, Нолдоран, тебе никто здесь не помешает, ни враги, ни друзья, - говорил целитель. Галерея была скрыта меж скал, с нее можно было следить за частью полей перед Твердыней, но Орел не смог бы проникнуть туда.
Снаружи шел сильный дождь.
Маитимо лег в кровать и замер уставший, а потом еще долго слушал звуки дождя. Как же давно он не слышал эти звуки, и как было хорошо засыпать под них. Энгватар не мог дать нолдо свободы, но давал все, что мог... Быть может, так же поступал и Единый? Давал все, что возможно в этой ситуации?.. Но разве Единый не всемогущ и не может дать, что угодно?.. Ответа не было.
***
Не раз еще пленника выводили на прогулку и приводили к этой галлерее, за которой не было неизменности каменной толщи, но дождь и дуновение ветра (хотя сама ниша была защищена от него), да и когда воздух словно замирал в безветрии - это было совсем иное, чем внутри. Поначалу Маитимо очень уставал от прогулки, потом - все меньше и меньше, по мере того как выздоравливал, и однажды Энгватар заметил:
- Силы возвращаются к тебе, но пока можешь не тревожиться, допросы начнутся не скоро: когда я забрал тебя из зала наших собраний, я сказал во всеуслышание, что твое состояние опасно, ты опустошен и даже стремишься умереть. Так что теперь мне придется бороться за твою жизнь и восстановление сил многие месяцы. Но когда мы идем на прогулку и возвращаемся назад, орки или умаиар могут заметить, что тебе не так уж и плохо. Неужели придется теперь запереть тебя в камере? - Вовсе не желавший этого целитель задумался, а потом улыбнулся и сжал руку Маитимо. - Нашел! Я могу прикрывать тебя чарами, иллюзией, чтобы ты внешне казался измученным и опустошенным. Тебя боятся, и никто не захочет рассматривать тебя в Незримом, как не найдется желающих повторять опыт Фуинора и заглядывать в твою камеру.
Так они и поступили.
***
Но чем здоровее становился нолдо, тем скучнее ему было просто сидеть без дела. И Энгватар вновь начал обучать Маитимо целительству, составлению мазей и чарам при их приготовлении. За неделю Энгватар мог показать и рассказать немногое, теперь же у них было время, и целитель был рад учить нолдо.
- А эти травы, - пояснял Энгватар, растирая сухие листья в порошок, чтобы затем накладывать на них чары, - полезно добавить для смягчения действия снадобья; они растут на тех самых полях, которые ты порой видишь сверху, как, впрочем, и по всей северной части земель.
И компоненты, и чары Энгватара были таковы, что он действительно мог передать их эльда как ученику: не каждый целитель Ангамандо мог бы на его месте поступить так же. А нолдо успешно учился все большему.
- Жаль, у тебя совсем нет практики в исцелении, - как-то задумчиво посетовал целитель. - Привести бы сюда хотя бы одного-двух раненых, и ты оказал бы им помощь, и поучился исцелению на деле, а они, хотя бы на время, были бы избавлены от допросов или рабства... А ведь это возможно! Я скажу, что нужно дать тебе общаться с родичами, чтобы вернуть силы и волю к жизни.
Нолдо невольно вскинул голову и посмотрел на целителя.
- Ты знаешь, что я желаю свободы родичам больше всего, раз не могу пока обрести свободу сам. Ты сможешь привести их сюда для исцеления, а после освободить, отправить к Миттаринга? Хоть одного?
Взгляд целителя стал острее и одновременно углубленней: Энгватар составлял и продумывал шаг за шагом план.
- Спустя некоторое время после того, как я приведу сюда эльфов для исцеления, я могу сообщить Владыке Севера, что эта мера помогла, но лишь немного: если продолжить допросы, это может убить тебя. Потому, что ты не хочешь жить ради бесконечных допросов, и ничто не помогает. А спустя еще месяцы, в продолжение которых я 'перепробую все возможное', я отпущу их. Если Владыка будет недоволен, скажу, что единственное желание, какое у тебя осталось, это свобода, пусть если не для себя, то для родичей. Но после этого... тебе вскоре придется 'выздороветь', и допросы продолжатся...
Нолдо дернул плечом:
- Допросы все равно продолжатся. А так мы сможем дать кому-то свободу. Это хорошо. Но знаешь, есть нечто, что меня смущает... Никто из пленных не вел себя так, как я... Никого не надо было спасать после допроса родичей. Я какой-то... очень слабый.
- Слабый? - Энгватар чуть поднял бровь. - Никого не ломали ни столько времени, ни такими средствами, как тебя. Одному доставалось одно, другому другое, но не все же сразу и не с таким напором и уловками; и ты не прекращаешь борьбы. Что до того, что тебя нужно было спасать... когда я сказал, что ты выжигаешь силы, никто не усомнился в этом: ты так выкладываешься, что можешь буквально сжигать себя, и у тебя после этого не остается сил ни на что. Сколько я видел пленных, и слабых, и стойких... они словно берегли себя. Даже если не выбирали поберечься, я полагал, это свойство всех Воплощенных. А ты другой... и в бой можешь вложить все, что есть, и при казни или допросе... другой бы, мучась от этого, потерял сознание или разрыдался, а ты ведь еще вложишь остатки сил в то, чтобы поддержать другого, верно?
- Я тоже плачу на допросах, - ровно ответил эльф. - Но не я мучаюсь, других мучают. Легко говорить: 'Держись', держаться труднее. И мне кажется, что я очень слаб, что я позволяю себе быть слабым. Вспомни последний допрос, Игру. Я ведь после нее еле сидел: где мне было там выгорать?
- Я сказал бы, что ты целиком вложился даже в Игру, но в ней самой было нечто странное... словно в морок, в иллюзию вдруг оказалось вложено подлинное. Хис и тот после нее просил передышки, словно ему требовалось восстановление. И играл он так самозабвенно, что Фуинор ударил его Волей по его же просьбе, для естественности... Хис говорит, что увлекся, и он мог увлечься, но... что-то вело и его помимо его желания... А что уж говорить о тебе...
Нолдо едва не вытаращил глаза:
- Хис? Принял удар Волей?!.. Да, это и правда была... необычная игра... А ты? Что она изменила для тебя?
- Я до того не считал возможным для себя уйти и не мог бы говорить с тобой о Свете, о Замысле... - тихо произнес Энгватар. - Знаешь, а ведь только мы могли участвовать в этой Игре, никого нельзя было заменить. Только ты из пленных так выкладываешься и вместе с тем обладаешь таким самообладанием. Только я мог придумать все именно как Игру, чтобы помочь тебе. Только Хис мог так сыграть пленного на допросе, потому что он артист. А Фуинор... не знаю, можно ли заменить его, но он мастер мороков, он сделать пытку максимально сходной с настоящей. Словно нас подобрали.
Нолдо сидел тихий и завороженный. И не сразу нарушил тишину, сперва улыбнулся своей новой, тихой и ясной, улыбкой.
- Ты прав, все, кто участвовал в Игре, были там не случайно. И, думаю, каждый что-то вынес, но, думаю, умаиар не расскажут нам, что именно. - И снова в камере повисла живая, теплая тишина. А потом нолдо продолжил: - Моринготто наложил на меня заклятье, что я никогда не получу свободу. Но в час, когда меня сделали прозрачным, и после, когда озарили изнутри... Я ведь получил свободу. И даже сам Враг сказал, что я могу уйти. Так что... я правда теперь могу уйти. И когда кончится исцеление и отдых, когда они снова за меня возьмутся, я найду способ бежать, и думаю, что выберусь на свободу. И я позову тебя с собой.
- Ты прав, я сам увидел, что ты стал свободен, и Владыка сказал тебе: 'Уходи!', хотя и объявил условие; но и то, что ты никогда не освободишься, он произнес как желание и решение, а не проклятье, не вкладывая силу... - Энгватар коснулся руки Маитимо. - Если в Аман я едва ли вернусь, то уйти с тобой... да. Я уже начал обдумывать это... Верно, пришла пора и обсудить.
Маитимо взял за руку Энгватара.
- Я слышал твои слова, друг, и что ты ищешь путь, как нам уйти. Я доверяю тебе. И умею ждать. А если понадобится, то и терпеть. Теперь у меня есть смысл. А это важно, - и нолдо снова волшебно улыбнулся.
Энгватар задумался о возможности тайно освободить Маитимо прямо сейчас. Выходы стерегут, но главное - самого Маитимо стерегут особо...
- Главная трудность в побеге, кроме особого внимания Владыки, в том, что тебя, Маитимо, очень трудно спрятать, - нолдо и сам мог видеть, что на прогулках, хотя все верили, что он крайне истощен, Темные разве что не вздрагивали, когда эльф проходил мимо. И к тому же все Ангамандо давно знало Нолдорана так хорошо, что узнало бы даже в ложном обличье. - Да и Волк расстарался, поставив ловушки на всех выходах... Я буду искать путь, Маитимо, но тебе... должны дать уйти, так что однажды все снова сложится один к одному, и тогда... - Целитель не договорил, потому, что что-то необычное и непонятное коснулось его во время этого разговора, и по улыбке Маитимо целитель решил, что и эльф это чувствует... Наверняка даже больше чувствует и понимает больше, несмотря на то, что он лишь эльф, а Энгватар из аинур. - Нечто прошло по Незримому миру, будто мерцание, - прошептал Энгватар, хотя их никто не слышал. - Ты знаешь, отчего?
- Ты прав... - нолдо задумчиво улыбнулся... - Ты чуткий. Я не понял, что именно произошло... просто вдруг стало легко и как... потянуло куда-то. Но теперь я сопоставляю твои слова со своими ощущениями и понимаю, что и я могу сказать то же. Что-то изменилось... Наверное, это было подтверждением твоих слов, как сказанное пророчество: все сложится одно к одному, и я уйду. Но мы все равно должны искать пути, иначе как узнать, что оно сложилось?
И они смеялись, и говорили, и учились, и Маитимо ждал родичей.
И этот день настал.
***
- Сейчас я распоряжусь перевести сюда раненых, - сказал Энгватар. - Кого ты предпочел бы видеть? Я могу выбирать.
- Выбирать судьбы родичей, кому спастись... Это тяжело, но я не могу переложить это на другого, если мне выдается возможность. Я бы вывел всех, но могу лишь некоторых... Иди и возьми первого, кто тебе повстречается. И сделай это столько раз, сколько сможешь, на разных уровнях, в разных распределениях... И да поможет им Единый.
- Боюсь, многих не удастся: я не сумел бы это объяснить.
***
Вначале Энгватар велел поставить в камере новые постели (узкие топчаны с жесткими матрацами), и понял, что может взять самое большее пятерых: и так свободного места едва хватало, чтобы ходить.
Энгватар поступил почти по слову Маитимо... но в одном уклонился от сказанного. Пленных целитель выбирал сам, в разных местах, из разных народов, в разном состоянии. Одно лишь было общим для всех пятерых - все они были ниси, и Энгватар намеренно брал первых ниси, которых встретит, но не первых нэри.
Две захваченные далеко на востоке девы - аварэ и нандэ, подруги; обе только после допроса, в тяжелом, хотя и неопасном, состоянии.
Лаиквэндэ, которую осталось лишь немного долечить; больше испугана, чем ранена, ведь ее вот-вот вернули бы на пытки.
Еще одна нандэ, из Отсориандэ, что пыталась бежать из рабства и была наказана.
Избитая, но уже частично вылеченная тиндэ-рабыня, что готовила еду.
Когда Энгватар холодно указывал на этих эдэлет, и их переводили в другую камеру, никто из них не ждал от перемен ничего хорошего. Как и от любого действия умаиар. Когда же они оказались собраны в одной камере, на соседних топчанах, то смотрели с недоумением.
Неудавшаяся беглянка удивленно прошептала:
- Будто палата для исцеления... - и осеклась, поглядывая на умаиа.
***
Когда в камеру принесли первую пленницу, лицо Маитимо стало ровным и лишенным эмоций. Тяжело видеть в плену воина, измученного, покрытого ранами, но куда тяжелее в таком же положении видеть женщин...
- Меня зовут Маэдрос, я буду помогать исцелять тебя, если ты позволишь, - повторял нолдо каждой нис, меняя слова, но сохраняя смысл.
Когда же все пленницы собрались в камере, нолдо с растерянностью посмотрел на Энгватара. Говорить ли им правду? Целитель был достоин того, чтобы о нем знали, но это могло быть опасно...
- Вы здесь не для новых страданий, вы здесь, чтобы отдохнуть... - в конце концов сказал Маитимо.
Нандэ, то и дело прерываясь, перевела слова Маитимо для подруги. Чувствовалось, что обе девы пока не понимают, что происходит, и все еще насторожены - но постепенно успокаиваются.
Эдэлет, схваченная при попытке побега, напротив, сразу отозвалась с удивлением и радостью:
- Так это и впрямь место исцеления? Не знала, что в Ангбанде есть такие. Здесь даже воздух как будто другой, словно... - и дева вдохнула, чуть прикрыв глаза, мысленно видя перед собой дальние вольные леса. Хотя, конечно, никаких лесных запахов в камере не могло быть. Но не было и мрака и давления, как везде. - Словно на свободе. Ты будешь помогать нашему исцелению? Но ты сам так измучен, хотя и такой... светлый.
Лаиквэндэ, которой нужна была лишь небольшая помощь, вначале помолчав, печально произнесла:
- Мне будет хорошо, если меня будешь лечить ты, мой высокий родич, а не только темный дух. Но хочешь ли этого ты сам? Как только я совсем окрепну, меня опять будут поить ядами, обманывать мороками и требовать службы.
- Нет, Маэдрос, - отозвался Энгватар, - девы здесь не для этого: ты действительно облегчишь их участь, и они будут отдыхать вместе с тобой.
Тиндэ с кухни только кивнула - молча, но явно что-то поняв, и с радостью приветствовала Нолдорана, а затем обратилась к другим:
- Конечно, будет и облегчение, и помощь, не бойтесь. Это Маэдрос фэанарион. А этот Темный... не знаю, чего хочет он, но годы назад он не смог помешать тому, чтобы Маитимо во многих укрепил силы и дал надежду; до того и бежать-то редко пытались, считали, что это бесполезно...
Энгватар улыбнулся:
- Хочу я многого, чего именно, узнаете позже. Но вам от исполнения моих желаний будет только лучше, - Энгватар тоже обдумывал, насколько велика опасность раскрыться и нужно ли теперь все время изображать врага Маитимо, как при 'своих'. И решил, что не нужно, но хотел сначала поговорить об этом с нолдо.
- Я не знал, что кто-то помнит про меня, - удивился и засмеялся Маитимо, хотя комок стоял в горле. - Энгватар, не будем терять времени, они же страдают...
***
Нолдо проявил себя очень заботливым лекарем. Он без отдыха ухаживал за каждой из ниси, хотя больше всего в заботе нуждались лишь две девы. С ними нолдо вел себя, словно их брат, выказывая любовь родича и нежную заботу, с улыбкой выполняя любую грязную работу, поддерживая и ободряя.
Маитимо очень хотелось поговорить с одной из эльдиэр - что за допросы мороками и ядами она упоминала? Чем больше знаешь, тем к большему готов. Но пока на это совершенно не было времени.
***
Энгватар никогда не лечил так, как сейчас. Он настолько любил и желал исцелять, что и Хису, взяв его в ученики, давал лишь наблюдать за своими действиями, но не действовать вместе: как можно было согласиться, чтобы он, Энгватар, лишился части так чутко ощущаемого им восстановления хроа, передал возможность лечить другому? А сейчас он сам пожелал, чтобы Маитимо лечил этих дев, и нолдо помогал бережно и тонко действующему целителю, и Энгватар ощущал восстановление хроар не менее, чем если бы исцелял один: это было не жертвой, а словно бы отголоском, продолжением. Порой Энгватар давал Маитимо пояснения:
- Пленница была отравлена, и хотя яд выведен, последствия еще остались. Отсюда и упадок сил, и страхи, и отсутствие аппетита... - А порой, наоборот, сам спрашивал, что сейчас лучше сделать, проверяя, хорошо ли нолдо усвоил уроки.
Маитимо ухаживал за девами, и они были рады его заботе, хотя и удивлялись временами то про себя, то вслух: ведь Энгватар был Темным и служил Врагу, но он действовал вместе с нолдо... И еще пленницы удивлялись, что они не боятся; даже нандэ Семиречья, что вначале считала происходящее ловушкой и для Маитимо, и для них, больше не боялась. Было что-то, что успокаивало их и ободряло, как никогда прежде здесь. Может быть, исходящее от нолдо ощущение ясности и спокойной силы. Может быть, атмосфера этой палаты исцеления - здесь не было ни мучений, ни угроз, ни принуждения, но лечение, забота, и участие...
***
Однажды, когда все девушки спали, Энгватар шепотом обратился к Маитимо:
- Думаю, что можно открыть им правду, взяв обещание молчать. Если пленницы все же проговорятся, то скорее о том, что от них ничего не добиваются, только заботятся, и о том, что я тебя учу. Если потребуется объяснить это Владыке, я скажу так: чтобы вытащить тебя, тебе нужна была цель, и помощь родичам стала этой целью. Поэтому мне пришлось дать тебе обещание, что помощь будет подлинной. Но так можно объяснить и другое: ты вынудил меня обещать, что девы будут здесь радостны и спокойны, будут считать, что они среди друзей. Для этого мне пришлось никак не склонять их к службе и притвориться другом...
- Ты прав, друг, давай так и поступим. Я хочу, чтобы девы воздали тебе ту славу и благодарность, что ты заслужил. Я поговорю с ними сам, но для пущей твоей безопасности, я хочу сделать это, когда тебя не будет рядом.
Так они и сделали.
Когда целитель в очередной раз покинул камеру, нолдо заговорил с пленницами:
- Я открою вам великую тайну, о которой вы, ради всех нас, должны молчать. Умаиа Энгватар наш тайный союзник. Он старается лечить и поддерживать пленников, а когда может, помогает им бежать. И скоро он освободит и вас. Не знаю только, всех вместе или по одной. Но я прошу вас: обретя свободу, навестите моих братьев у озера Митрим, скажите им, что вы видели меня, и что я в порядке.
- Так вот почему я чувствовала себя здесь так спокойно! - отозвалась нандэ из дальних земель, решив, что нашла верный ответ. - Я была уверена, что этот умаиа что-то задумал; не знала, не использует ли он тебя. Но я совсем не боялась... И перестала бояться, что после меня ждут допросы. Мы сохраним тайну, обещаю. Ведь иначе Энгватар жестоко поплатится за добро, которое делает...
С этим согласились и другие.
Нолдо сомневался, что дева ощущала покой из-за Энгватара, но не стал ее разубеждать.
Вторая нандэ закрыла глаза, не смея поверить своему счастью.
- Когда мне удалось зарыться среди тряпья и выскользнуть по туннелям, и я увидела тучклый свет сумерек, я радовалась, что нашла выход, но была схвачена. А это в самом деле оказался путь к свободе, таким удивительным образом, каким я и не думала: с помощью умаиа...
- Когда Энгватар вернется, - сказала нандэ, - мы все поблагодарим его; а когда мы обретем свободу, то обязательно придем в Митрим и скажем о тебе, и... - если бы не прозвучало этих слов о тайне, она не сомневалась бы, а так замялась. - И мы можем сказать и о том, что в Ангбанде есть тайный союзник эльдар? Или и там нужно молчать?
- Увы, но и вне этих темниц не стоит раньше времени говорить о нашем союзнике, - большего Маитимо сказать не смел и не считал возможным. Все же... Энгватар еще не стал Светлым, хотя и перестал быть Темным.